Часть 6. К чёрту полипы, или абсолютная харизма доктора Шахова.
И тут замечаю, что в операционной что-то изменилось. Поворачиваю голову - о, Боже! Это пришёл доктор Шахов! А я даже не заметил его прихода! И не успел морально подготовиться!
Доктор строг, подтянут, суров.
Пока что доктор и старшая операционная сестра ведут неспешный разговор, и не смотрят в мою сторону.
-вы были у неё? - спрашивает Валентина Васильевна.
-вот, сейчас в коридоре встретил! - отвечает доктор. Полчаса говорили! А может, дольше.
-вы ей сказали?
-да, сказал! Что на эти деньги никто не пойдёт! А вопрос со штатным расписанием всё равно нужно как-то решать!
Я с интересом слушаю их разговор.
И вдруг, совершенно ни к селу, ни к городу, вспоминаю детскую страшилку:
недолго мучилась старушка
в жестоких, опытных руках
её истерзанная тушка
на птичек наводила страх!
Меня начинает разбирать веселье, и я неожиданно громко хрюкаю.
Полагаю, на нервной почве.
Доктор Шахов и Валентина Васильевна тут же умолкают. Затем, переглянувшись, смотрят на меня.
Наверное, в этот момент доктор и медсестра подумали об одном и том же:
- вот, чёрт! Вдруг этот тип - буйный! И чего теперь прикажете делать?
Как бы он нам тут кабака не наделал! Псих в операционной - хуже террориста!
Я успеваю сделать нейтральное, расслабленное выражение лица. Или, говоря иными словами, "включить дурака"
Доктор и медсестра не сразу, но успокаиваются, и продолжают общение.
Валентина Васильевна двумя руками распяливает резиновую перчатку, и доктор, почти не глядя, с размаху, вонзает туда кисть левой руки.
Есть попадание!
Затем тот же трюк ловкая пара проделывает с правой рукой.
Есть! И правая рука в резиновой перчатке!
Супер! Я в восторге от этой акробатической ловкости.
А теперь ша! Доктор, разминая пальцы, направляется ко мне!
-Андрей Владимирович - торопливо говорю я - как вы пришли, у меня стал нос дышать!
И это чистая правда: вот только что в нём было два влажных, горячих кляпа, а теперь - две свободные, мокрые дырки!
В голове мелькает мысль: "а может, рассосётся, и мне можно будет свалить домой? Без операции?"
Нет, не рассосётся!
И не домой!
И не свалить!
Всё это - бред!
Надо понимать одну простую вещь: здесь, в операционной, где чертовски сильна Шахова аура, и где живут его сильнейшие ЛОР-эгрегоры, мой нос просто не посмеет не дышать!
Потому что все ЛОР - прибамбасы (типаухо, горло, нос) принадлежат мне, а подчиняются доктору Шахову - человеку с абсолютной харизмой!
Доктор отвечает:
- что же, я душевно рад!
И садится напротив меня.
Я удивлён переменами, произошедшими с ним.
Только что он был строг, озабочен административными дрязгами, даже суров.
А сейчас внимательно смотрит на меня, и человеческим голосом спрашивает:
-а где ваши снимки?
Мне начинает казаться, что и взгляд, и голос (это даже не голос, а если можно так выразиться, ЛОР-саунд!) доктора обладают гипнотическими свойствами.
Потому что под их действием я начинаю ощущать лёгкое томление.
Могу себе представить, что ощущают студентки - двоечницы, которые приходят к нему пересдавать заваленные экзамены!
Тем временем снимки быстро находят и размещают на подставочке, напротив окна.
Доктор очень аккуратно делает что - то внутри моего носа.
Я не вижу, но чувствую это!
И у доктора тёплые пальцы!
Боже!
И мне не страшно, как пять минут назад!
И я спокойно смотрю на эмалированный поднос с устрашающе - блестящими ЛОР-инструментами!
И я не потерял дар речи!
И не бухнулся в обморок!
(Не верьте мне, на самом деле я храбрый, а это всё - для красного словца!)
Только пот щекотными струями течёт под стерильной простынёй.
Мне до сих пор не понятно, как можно забраться в носовые ходы, и без того узкие, да ещё с отёкшей слизистой?
И вообще, не забраться даже, а видеть там что - нибудь?
Тем не менее, доктор что-то там делает, и непрерывно комментирует это, причём, ласковым голосом.
- а сейчас будет немножко неприятно, может быть, даже больно...
Слышу короткий звук, типа "псык", и в тот же момент из моего левого глаза брызнули слёзы!
- ничего, ничего! Я введу наркоз постепенно, по частям!
Сказано - сделано! Эти "псык" я слышал ещё два раза.
И вот, внутри моего носа всё отморожено, и доктор лезет туда крючком.
Я не чувствую никакой боли. Только тихий треск.
- аааа, чёрт! - говорит доктор - вот дрянь! - добавляет он.
- и как тебя оттуда достать? - говорит он, глядя в мой нос.
- Андрей Владимирович, вы решили, чем будете доставать? - это Валентина Васильевна подала голос.
- нет пока, вот похожу, подумаю.
Он прошёлся вдоль окна, посмотрел на снимки, и вернулся ко мне.
- давайте старым! - говорит он, обращаясь к Валентине Васильевне.
Следует энергичный рывок, в процессе которого доктор привстал, а мою голову довольно крепко прижал левой рукой к спинке кресла (теперь я понял, зачем Валентина Васильевна подложила мне под голову небольшой пуфик)
Я услышал довольно сильный треск, где-то внутри моей головы, и в следующее мгновение увидел здоровенный кусок белёсой субстанции, которую доктор держал у меня перед глазами.
Это даже не субстанция, а кусок какой-то фигни!
Фигня местами была в крови, и болталась, как свежая сопля!
Совершенно удивительным было то, что я испытывал колоссальный драйв от этого небольшого шоу, участниками которого были доктор Шахов и ваш покорный слуга! (надеюсь, вы понимаете, что главным закопёрщиком был доктор Шахов, а я всего лишь исполнял роль статиста)
Полагаю, что в этот момент я был как настоящий фетишист.
И самым эффектным фетишем был кусок выдранной из меня плоти, от созерцания которой я получил почти сексуальное наслаждение!
Я со свистом, левой ноздрёй, втянул воздух!
О Боже! Я уже и не помню, когда я мог делать это так легко!
С чем же можно сравнить тот кайф, который я получил от этого первого вдоха?
-да, вы правы! Только с сексом. Или с прелюдией к нему.
И ляпнул, полагаю, от чувств:
-доктор, вы - герой! (о Боже, что я несу!)
-нет, доктор, герой - это я, а вы - волшебник! (о Боже!)
-спасибо, Андрей Владимирович! - делаю я ещё одну попытку сказать что - нибудь к месту.
- на здоровье! - отвечает хирург.
- вот, глядите! - доктор Шахов показывает мне крючок, похожий на вязальную спицу, миллиметра полтора толщиной. На конце спицы - радиусное закругление, миллиметров восемь в ширину. На кончике проволоки - пупырышек. Спица эта тёмная, как бы в окалине.
- таких уже не делают!
- Андрей Владимирович, да я вам таких наделаю туеву хучу!
Крючок визуально прост по конструкции, и не должен вызывать проблем в производстве.
- здесь все обещать горазды! - это Валентина Васильевна подлипла к разговору.
- а потом поминай, как звали!
Я понимаю, что эта достойная женщина демонстрирует простую бабью ревность, и не обращаю на это никакого внимания.
Я давно понял Валентину Васильевну, и у меня нет к ней вопросов.
- ладно, потом обсудим! - Шахов закрывает тему.
Доктор отбросил выдранный полип, и помог мне высморкаться, по очереди пережимая ноздри!
Резво убежал к снимкам, затем вернулся.
-всё? - сказал он, как бы сомневаясь. Затем ещё раз осмотрел мои носовые ходы и опять сходил к снимкам.
- нет, точно, всё! - сказал он, как бы окончательно развеивая сомнения.
Долго рассматривал нос и горло на предмет кровотечения, и, убедившись, что его нет, сказал:
- у вас и крови нет почти никакой! Я вам только маленький тампончик сделаю, и всё! Не буду вам марлю в нос набивать! Вы в горле ничего не чувствуете?
- нет-нет, доктор, ничего!
- ну всё, тогда вставайте! Голова не кружится?
- нет, доктор, я отлично себя чувствую!
- хорошо! Ложитесь на каталочку, вас отвезут в палату!
-Андрей Владимирович, я пешком!
-нет, нет, нет! Вдруг голова закружится, да мало ли что!
Забота кажется такой трогательной, что в горле встаёт ком, и я на время теряю дар речи.
Когда я его обретаю вновь, то замечаю старого знакомого - медбрата, который когда-то, привёл меня сюда.
Он пригнал в операционную каталку, специально для меня.
Я прощаюсь с доктором, он кивает мне головой и поднимает руку.
Мы выезжаем из операционной, и резво несёмся по коридору пятого этажа, уворачиваясь от таких же каталок, да и от пешеходов тоже.
Медбрат "лихачит" - делает крутые, но просчитанные повороты, практически не снижая скорости, и голосом расчищает себе дорогу.
Я критикую медбрата за рискованную езду, да и за плохое техническое состояние транспортного средства: каталку тянет влево, да и колёса у неё, как квадратные...
Я спрашиваю у медбрата:
- как тебя зовут?
- Рамсес!
Я подскакиваю и смотрю на медбрата - всё происходящее становится похожим на гротеск: только что я был на операции у абсолютного ЛОР - светила, которому, возможно, нет равных во всей стране.
А теперь медбрат-фараон буксирует меня в палату?
Но медбрат абсолютно спокоен, и на его лице нет никаких эмоций.
Допускаю, что это хороший розыгрыш - иметь хорошее ч/ю медбратьям вовсе не возбраняется.
- послушай, Рамсес, а почему ты везёшь меня головой вперёд?
- так удобнее!
Ответ не логичен и абсолютно меня не удовлетворяет: я желаю больше подробностей.
- а ногами вперёд ты тоже возишь, или как?
- да, было, женщину какую-то вёз из операционной!
- она не противилась?
- да нет, она в отключке была...
Я понимаю, что у Рамсеса работает интуитивная логика, а не знание обычаев.
Иначе бы женщина, если бы могла, вцепилась ему в лицо.
Начинаю объяснять ему, что к чему...
Тем временем мы спускаемся на лифте на третий этаж, а затем лихо несёмся по коридору ЛОР-2
И всё это время одно колесо каталки выбивает такт - примерно два удара в секунду!
В таком же темпе стучит ударник на попсовых дискотеках!
Рамсесу это нравится, да и на меня оказывает тонизирующее воздействие!
Так или иначе, в палату меня привозят совершеннейшим оптимистом, уверенным в том, что жизнь дана нам на радость, а не в наказание.
Причём, оптимистом, находящимся в состоянии совершеннейшей эйфории.
Мой сосед, Юрий, смотрит на меня удивлённо:
- это ты так быстро?
Я его переспрашиваю:
- что ты имеешь в виду?
Юрий отвечает:
- тебя не было меньше часа!
Я не могу поверить своим ушам! Меньше часа!
А мне показалось, что прошла целая вечность!
И в моём организме стало одной деталью меньше! (уточню: одной маленькой вредоносной деталью, которая отравляла мне жизнь много лет)