- Доброе утро! Или уже вечер? А-а, не все ли равно? На сегодня я никому ничего не обещал, кроме самого себя, можно и расслабиться, а потом за работу, давненько я не трудился на славу и во имя! Главное, что я наконец-то опять выспался и прекрасно себя чувствую! Вот так всегда: не спишь, не спишь, по научному - дефицит сна образуется, а потом, как выспишься, и снова не спишь неделями. Я имею ввиду нормальный сон, ко-гда просыпаешься с чувством нового рождения, или обновления, трансформации в дру-гое существо, что ли... Да-да, именно, в новое сильное существо, полное кипучей энер-гии, с потенцией... горы своротить - субъект под названием "КОЛОСС", только не на глиняных ногах. А на каких? На нормальных, мощных ногах, вот на каких! А когда за-шиваешься в бешеной гонке серых, однообразных дней, когда вырубаешься, где угодно, на два часа, на полчаса без сил, выжатый, как лимон, потом очухиваешься, выплываешь из черного омута без сновидений опять на этот Белый Свет... и снова побежал, какие-то дела, никому не нужные по большому счету, делать, а пси-энергии и физической энер-гии-то: тю-тю, не накопил, потому как сон был не полноценный, да и сама жизнь в та-ком рваном ритме не полноценна! И почему это люди, когда оказываются в тупике, не сами отвечают на свои вопросы, а ждут помощи со стороны, к психоаналитику бегут, к гадалке, к соседу, к черту, к Богу? Нет, это, конечно, не предосудительно, каждый волен жить как может, и вообще, кто кого может судить - это смешно, по меньшей мере, и глупо - во вселенском масштабе. Папа, бесспорно последняя инстанция, всевышняя, но нельзя же теребить Его всякий раз, как запутаешься и устанешь до посинения, тем бо-лее, что таких, как ты у Него - до и больше. Так что, занимайтесь своими делами и не суйте нос в чужие! Поле деятельности бескрайне и многое разрешено Высшей Канцеля-рией. Просто каждый должен знать и чувствовать пределы своей беспредельности, на-верное, в этом и есть суть объективного в субъективном! Суп реактивный для субъек-тов ванильных! Ну, договорился - выговорился, самое время вставать! Пора сотворить героический поступок или чего-нибудь вкусненького и необходимого для всех и всегда, а то уж ХХI век под носом, с ума сойти, третье тысячелетие! Пора, пора! И поскольку я - жилец Социума, то должен что-то делать полезное для него, но поскольку я еще и субъективный индивидуалист с признаками махрового эгоцентризма, то плюну-ка я слюною едкой на весь этот социум-шмоциум сей же час, и займусь-ка я своей любимой, милой сердцу и душе, Алхимией, в самый раз, а социум не убежит, он вообще, не только бегать не умеет, но и думать во время бега, так что ему я уделю другое время, подождет, не умрет! Тем более, получается, что если я для себя что-то интересненькое и пользи-тельное сделаю, значит это и кому-то другому пригодится-понадобится, вот так-то! - Шварцендамус сладко потянулся последний разок в тепленькой постельке, сделал мос-тик из тела, соскочил на пол, прямо в свои любимые домашние тапочки, разом, обеими ногами, чтоб потом не гадать, с какой, мол, ноги сегодня встал, и побежал на кухню ста-вить чайник на огонь. Пока тот закипал, Арнольд успел справить праздник всех своих физио-потребностей: дал Ихтиандру напиться, умылся, зубы чистить не стал, не было у него зубов, не выросли еще, он верил, что они должны вырасти у него во второй раз за эту жизнь; верить в это ему никто не мог запретить, он даже зубную щетку купил на этот случай, клевая такая - черная пластиковая женщина в полный рост с копной белых волос-щетинок. Потом заглянул в зеркало, чтоб оценить результат своего моциона, со-строил обезьянью гримасу тому, кто в Зазеркалье, и довольный, не спеша отправился на кухню пить чай часика так два, чтоб спокойно покумекать о том, о сем, например, сего-дня он должен придумать новую тему, которую будет осуществлять в своей домашней академической лаборатории сколько ему влезет, пока, значит, не закончит. И тема должна быть глобальной, по крайней мере, не менее глобальной, чем предыдущая, такая у него была жизненная установка - последующее не хуже и не меньше прошлого. А в прошлый раз Шварцендамусу тема пришла во сне: надо было подарить человечеству новый химический элемент, не просто 105-ый устойчивый, для таблицы элемент, но и полезный, чтоб его можно было не только потрогать, но и на хлеб с маслом намазать, так сказать. Вот я и сотворил в прошлый раз, проснувшись, Шварцендамусовий - 105-ый элемент! Чуть-чуть приоткрою завесу моего секрета: понадобился 101-ый элемент Менделеевий, группы актиноидов, вакуум, конечно, позже в космосе повторили экспе-римент с удачным результатом, и кое-что еще, не скажу - что, это пока тайный секрет-ный фирменный фокус, вот так-то! А старый средневековый опыт получения золота из ртути я уже давно сотворил-повторил, да и не только я, многие это сделали, аж класси-ческим ентот способ стал в Алхимии!
Старый профессор сидел за кухонным столом еще в халате с драконами и ночном колпаке, рассеяно отхлебывал горячий чай с мятой и лимоном из своей любимой огром-ной, не менее, чем на пол-литра, небьющейся, как гласила реклама, черной кружки с цветами лилового и красного мака по всей внешней поверхности, крепко задумавшись о новых предстоящих свершениях:
- Чего бы начудить в этот раз? Ну, думай-думай, старый индюк, а то придется те-бе суп глотать вместо чая, чтоб не утонуть! Ассоциации-монации, так-так, Ассоциация Трихомонадной нации имени Лимонадного Джо... чай островной Цейлонский, кружка из Франции, лимон солнечный испанский, я - здесь, в летней России, могу захотеть по-лететь в Марокко за апельсинами, но не буду пока - дел невпроворот... Стоп! что это такое из детства выплывает? Ага, лидерство, кажись. Ну и проблемка! Хотя, интересно повспоминать. Вот был у нас в классе пацан такой - Митька Чайка, мы его Митро звали, хоть и двоечник, но явный лидер: шустрый и резкий, злобный и хитрый, когда надо бы-ло, живчик, вроде из интеллигентной семьи, папа - балшой началник стройтреста, мама - домохозяйка, красавица, и он, Митька, в нее - симпатичный был малый, девчонки стайками за ним бегали, а вишь, что получается. В каждом человеке изначально заложе-на красота и доброта души, но почему-то некоторые стесняются что ли этого, вот и Митро прикрывал глубину и теплоту души своей грубостью и наглостью, а зачем, спра-шивается, не понятно, у каждого лидера свои прихваты, кто чем берет - кто хамством, кто добротой и желанием помогать немощным ближним, кто мудростью и умом, кто юмором и веселостью. Так зачем же, о Боже, тебе понадобилось делать его лидером с детства, чтоб повзрослев, он стал обыкновенным шофером, с неудавшейся личной жиз-нью и с самым тусклым, невзрачным и незаметным концом: как-то после работы он на-пился "в хлам" и заснул в гараже, в кабине своей невыключенной машины, где и задох-нулся выхлопными газами. Все - конец! И фамилия - Чайка, и летать начинал высоко, но... К чему бы эти мысли? Найти бы ответ, ведь не просто же так все? Недоступные человеческому пониманию развлечения Бога - бессмысленны? Или как? Скорей недос-тупны, чем бессмысленны, ведь даже в бессмысленности есть свой смысл, раз какой-то умный дурак такое сказал, значит... что значит?.. а-а-а, в клоаку лягушачью все эти мысли побочные, мне о другом думать надо! Фу, как грубо! Грубо, зато точно, и нечего мне тут мешать! Это ты сам себе мешаешь, ведь на кухне кроме тебя никого нет. А кто это все мне говорит? Это ты сам с собой разговариваешь. Но ведь это шизофрения, раз-двоение? Ничего подобного, просто полезно иногда поговорить с умным человеком! Ой, а это кто?
В открытую форточку на кухню влетел большой попугай, черный с красным клю-вом, уселся на край стола, отряхнул капли дождя с перьев и внимательно посмотрел на хозяина, словно ожидая вопросов.
Шварцендамус закрыл рот, потом снова открыл, придумав, что спросить:
- Ты кто, то есть ты откуда? Я - ученый, нос-копченый, алхимик Арнольд Швар-цен•Д"Амундсен, какой ты красивый, наверное, умный, старый и говорящий, если хо-чешь, поживи со мной, еды на двоих хватит, я, правда, зануда и пердун, но ведь у каж-дого есть свои слабости и недостатки, шучу.
- А я - Черный Какаду, и не просто говорящий, но и sapiens, зовут меня тоже по-разному, кто как, хочешь и ты придумай мне какое-нибудь имя, сам я себя называю Кря-Кря, потому что первая жена у меня была утка Матильда из цирка, и она мне часто снится. А я смотрю: одна форточка открыта во всем доме, а дождь такой сильный попер, и я решил заглянуть, так сказать, на огонек. Привет! Пожалуй, поживу немного, спаси-бо!
- Понятно, вот и славно, привет! Ну, ты тут осматривайся, располагайся, вот пи-рожное поешь, вот тебе пепси, хоть целую кружку, а я пошел в лабораторию, мне рабо-тать надо, прилетай потом, если захочешь, - и ученый направился в лабораторию, так и не придумав пока никакой новой идеи, но он верил, что она все-таки должна посетить его, и так же неожиданно, как прилетел попугай, он чувствовал это. Ведь неспроста этот летающий знак, ой, неспроста! Вот так всякий раз, только надо уметь видеть эти знаки сверху и правильно их расшифровывать. В прошлый раз, помнится, перед сном телефон зазвонил, поднимаю трубку, а с того конца детский голосочек и спрашивает: "Аллё, это "Сказка на ночь"?" "Спасибо, - говорю, - спокойной ночи, малыш! Пусть нам приснит-ся волшебная сказка!" В ту ночь мне и приснилось, как я с Дмитрием Ивановичем 105-ый элемент сотворил. Ну, не сказка ли? Телефон, вообще, такой знаковый знак, что ай да ну, жаль, не я его придумал, весьма полезная вещь для быстрой связи между людьми. Но я так думаю, все хорошо в свое время; скоро необходимость в нем отпадет, потому как, или совершенно новый аппаратик появится, может и не без моего участия, давно свежую идейку ищу-свищу, чую, под Новый год посетит меня свежеприготовленная рождественская индейка, у нее и спрошу, или люди научатся, в конце-то концов, и без аппаратов специальных общаться друг с другом, коммуникация наладится, например, с помощью волн, излучаемых секретным отделом мозга, надо будет лишь научиться пра-вильно пользоваться новой, открытой возможностью, а всякие эти пейджеры, да мо-бильно-дебильные функены - не то, игрушки временные, никто и не вспомнит через 19-20 лет! - бормотал себе под нос ученый, бесцельно, вроде бы, слоняясь по лаборатории из угла в угол, то возьмет пробирку и рассматривает ее на свет бесконечно долго, то ин-струментарий перекладывает с места на место, а то подойдет к книжному шкафу и раз-говорится вслух, то ли сам с собой, то ли с книгами, то ли с авторами книг. Полюбил он это дело под старость лет, а может одиночество приучило его вести беседы и рассуждать вслух, по крайней мере, скучно ему никогда не было, так, порой в меланхолию впадал, в прострацию, это бывало, ну, так что ж, это не уныние, не смертный грех, с кем ни быва-ет.
Раздался звонок в дверь и Арнольд, продолжая что-то бормотать себе под нос, поплелся в прихожую открывать. Это была Люсьен, соседка, она приходила раз в день уборочку сделать, в магазин сходить, а иногда он даже просил ее остаться ассистировать при опытах. Она была молода, привлекательна и не в меру любознательна, последнее, очевидно, играло доминирующую роль в том, что Люси с удовольствием приходила в этот дом и с неподдельным интересом расспрашивала ученого обо всем на свете, ну, просто, как дитя малое, вопросы сыпались круче, чем из рога изобилия блага, и это не раздражало алхимика, напротив, иногда ему удавалось находить в этом нечто полезное для себя,. для работы, то, что потом превращалось в ниточку, ведущую к свеженькой идейке.
- А, Люсьен! Здравствуй, милая, приходя-проходи, да быстрей посмотри, кто у нас там на кухне, познакомься, тебе будет интересно, я думаю, а потом мне поможешь немного в лаборатории, я с утра уже весь изворчался, это еще мягко сказано, кто-то тормоза включил и я догадываюсь, чьи это происки, ничего в голову не прилетает, про-сто беда! - они чмокнулись, он помог снять ей плащ, взял ее зонтик и понес на кухню посушить.
- Арни, а кто там? Как ты себя чувствуешь? Зубы не выросли еще? - Люсьен шла сзади и обсыпала вопросами, будто не видела его целый год. - А зачем тебе план-дельта, - так она называла дельтаплан, - ты что, летать собрался, а где, а меня возьмешь с со-бой, а когда? - У них была большая разница в возрасте, но они давно были на ты, пото-му что он не чувствовал себя стариком и она видела его молодым, и еще у них были чувства друг к другу, как ни странно, любезные и даже любовные. И ничего сверхъесте-ственного, так бывает. Удивительнее то, что они родились в разное время, он чуть раньше, а она чуть позднее, чем бы следовало. Но Природа непредсказуема в своих экс-периментах и, сознавая это, они не сильно-то и расстраивались, им и так было хорошо, они даже благодарили судьбу за то, что вообще встретились на этом Свете.
Когда они вошли на кухню, попугай сидел у пустого блюдца с закрытыми глаза-ми, вытянув лапки и опираясь на хвост, вид у него был весьма мечтательный.
- Прошу прощения, - сказал Арнольд, - что прерываю, вероятно, какие-то очень интересные Ваши imaginations, позвольте представить Вас друг другу: Люси в небе с алмазами, моя подруга, маленькая помощница папе и суседка; мистер Кря-Кря, лучи-стый парень, Черный Какаду, позволил мне самому придумать ему имя, и с Вашего раз-решения, мой Big Ray Friend"s Idea, я буду звать Вас Великим-Многоликим, принимая во внимание Ваши развитые способности и разносторонние возможности, надеюсь, Вы не обидитесь на множество имен, мне так удобней и интересней - придумывать партне-ру каждый раз новое имя, в зависимости от ситуации или проявленной им черты харак-тера; итак, будьте друзьями, mon cher, и давайте отметим это событие тремя стопочками чая, раз такое дело, два какое дело, три - кому какое и в кокос какао, было - раз и сплы-ло, значит снова всплыла желтая подлодка, привезла всем водки, дамочке - колготки, птичке - ветер в перья, Япапайе - мыло, Раме - радость Мамы, море развеселья, океан два на три и бочонок рома! - закончил Арнольд свой небольшой спич и попросил Люсь-ен помочь ему накрыть на стол.
- Очень приятно попасть в такую умную, в смысле, веселую компанию, в это время дня! Искренне рад! - произнес Какаду и подтвердил слова искрами, высеченными изящными шпорами на своих красных лапках.
- Предлагаю темку под чаек, чтобы скучно не было, - усаживаясь за стол произ-нес профессор.
- Клонирование: польза или вред человечеству?
- Кстати, не поверите, - начал Кря, - мне 259 лет, и мой предыдущий хозяин ре-шил сделать с меня пару клонов, клоун проклятый; он, видите ли боялся, что со мной что-нибудь случится плохое и его эксперименту придет конец; он решил узнать, сколько я проживу, точнее, не он, а его предки, и у него это стало идеей фикс, - попугай заду-мался на мгновение, потом продолжил, - я живу, в смысле, жил в их семье 155 лет, пер-вые 14 лет я жил в Южной Америке с мамочкой и папочкой, в джунглях Амазонии, во был кайф, во была житуха! За последующие 90 лет я сменил множество хозяев, всех да-же и не упомню, самый крутой и приключенческий период был сначала, когда один мэн встретил меня на прогулке великолепным солнечным утром, но на душе у меня было так мерзопакостно, так достала меня родительская опека, так я хотел повидать мир, что Билли Роджерс, так звали этого человека, не составило особого труда уговорить меня покинуть родные пенаты вместе со всей моей пернатой родней и отправиться с ним за море; он оказался флибустьером, капитаном корвета "Санта Лючия", он-то и научил ме-ня и говорить, и думать, причем, прежде думать, а потом говорить. Я проплавал с ним 13 лет, чего только не было за эти годы - и штормы, и бои, и преследования, победы, пиры, веселье, не существенные поражения, иначе Вы бы не видели меня сейчас здесь, потом отдых и зализывание ран в тихой гавани маленького зеленого острова, их собст-венного острова, и снова в путь - по морям, по волнам... Да-а, есть, что вспомнить! Од-нажды, во время такого отдыха на острове, Билл скоропостижно скончался, якорь в зад и тысячу медуз в глотку, никто не ожидал ничего подобного, и я в том числе; я был очень привязан к этому непредсказуемому человеку, такому разностороннему: грубому и веселому, доброму и смешному, открытому и прямолинейному, умному и начитанно-му, как ни странно. Думаю, его свалила какая-то страшная, в своей быстроте, болезнь плюс старые раны, мир праху его; перед смертью, когда он почувствовал ее приближе-ние, Вильям успел отдать последние распоряжения по поводу похорон: он попросил сжечь его тело, как это делают в Индии, а пепел развеять с мачты в море. Так и сделали в очередном походе, теперь Билли будет вечно плавать по всем морям и океанам! Здо-рово он придумал? Вечный моряк - Билл Роджерс! Я покинул остров, перелетел на ма-терик, и за 77 лет побывал почти во всех странах старушки Европы; вольной птицей я всегда оставался, в смысле, никогда не жил в клетке дольше нескольких дней, если это происходило, выбирался и улетал от такого хозяина. Потом вот попал в семью орнито-лога, это была у них потомственная профессия, и последний хозяин, как я уже говорил, удумал меня расклонировать, пришлось улететь и от него, чего-то я не доверяю этой процедуре. Узнал я об этом вчера, он решил со мной побеседовать по душам, мол, ты не бойся, это безопасно, я уже заплатил, люди должны точно знать, сколько живет на свете черный какаду, а чего там должны, я и так узнаю, потом и скажу, если понадобится; ну, вот я и здесь, с вами, прямо гора с плеч, ужас какой-то, не доверяю я этим ученым, при-сутствующих не имею ввиду, -оговорился Кря-кря, на что Арнольд заметил, что он не правильный ученый, а алхимик, и Попугай успокоился, - вот, вкратце, моя незатейливая история, хотелось бы теперь послушать ученый лепет о клонировании.
Люси спросила: - "А можно я тебя ЧК буду звать, или Чик, не в плохом смысле, а просто сокращенно от Черного Какаду?
- Валяй, подходящее имечко Чик, цыпленочек значит по-английски, ну-ну, очень даже ласковое прозвище, спасибочки Люсьенчик! А что ты думаешь о клонировании?
- Я тут солидарна с Арни. Мы совсем недавно обсуждали эту тему, расскажи, Ар-ни, - попросила Люси.
- Ну, весь наш разговор я пересказывать не буду, а остановлюсь на самом важ-ном, как мне кажется, моменте - "momento more", да, Люсь? - начал алхимик. - Я имею ввиду смерть некоторых Великих при загадочных обстоятельствах. Вот тут бы и надо применить клонирование, чтоб раз и навсегда покончить с этими загадками, так сказать, открыть глаза людям на всю эту жуть, что сотворили конкретные Плохиши с конкрет-ными Великими историческими личностями; пусть бы ожившее Добро указало правед-ным перстом на деяния Зла, и тогда, может быть, в будущем не повторились бы подоб-ные гадости и мерзости, не достойные человеческой сущности! Пусть бы ожил Маяков-ский и сказал бы нам правду о его якобы "самоубийстве". Я уверен, тогда подтверди-лось бы мое предположение, что это была мстительная акция Сталина руками ВЧК за то, что Владимир Владимирович, не боясь ничего, в "Бане" представил нам вождя в об-разе Победоносикова, и вождь краснорожих не простил поэту смертельной обиды! Надо же, какие чувствительные эти вожди, какие обидчивые и нежные! Поразмышляйте на досуге над словосочетанием - нежный ВОЖДЬ - каково!? Чувствительные, только не там, где надо. Пусть бы ожил Джон Леннон, и припер бы к стенке этого засранца Чэп-мэна, пусть бы подтвердилась моя полная и безоговорочная уверенность в том, что это был заговор правительства США против пацифически настроенного музыканта. Откры-лись бы тайны многих и многих смертей: Мартина Лютера Кинга, братьев Джона и Ро-берта Кеннеди, Сергея Есенина, Николая Гумилева, Виктора Цоя, Александра Башлаче-ва, Сергея Клевакина - художника с большой буквы XY, Джима Моррисона, Джэнис Джоплин, Джимми Хендрикса - список ужасающе объемен! А сколько мало кому из-вестных гениев ушло, и сами, каждый со своей загадкой, и не без помощи подлых наем-ных убийц? - ученый замолчал, и тишина траурной вуалью опустилась на головы собе-седникам. Через минуту Арнольд продолжил:
- Только в этом случае я считаю клонирование весьма полезной штукой, а в ос-тальном я согласен с тобой, Многоликий Чик, имеется и у меня какое-то недоверие к этой процедуре. И вот, пытаясь обнаружить причины, вызвавшие это чувство, я прихо-жу к неоднозначному выводу: с одной стороны, что бы человек ни делал, все это будет или Божий промысел, или козни Дьявола, отсюда следует, что мы узнаем, чьи это дея-ния, лишь по прошествии какого-то времени, то есть мое недоверие, видимо, вырастает из страха перед ожиданием возможной глобальной катастрофы от последствий клони-рования, но сейчас, уже сейчас я вижу один плюс в этой процедуре, о котором я гово-рил, и, вполне вероятно, будут еще плюсы, это с другой стороны, и это радует! Ну, гос-пода и госпожини, на этом пока закончим посиделки, предлагаю переместить наши тела в лабу, надеюсь, понадобится ваша помощь, что-то такое проклевывается в мозгах, ка-жись клевое. За мной! - и профессор, вскочив, помчался в лабораторию. - А ежели по-работаем на славу, потом продолжим чаепитие, и я вам на гитаре поиграю, и песенки свои попою, - уже на ходу говорил он.
Глава 2
- Что скажете, коллеги? Успеем? Обязаны успеть! Иначе, как говорят в его стране - кранты! Кстати, что это за "кранты", общий смысл улавливается, но по существу? По-чему бы не сказать по-другому, например, конец, или по-нашему: фуу-пиллинга-зара-чуккара, что гораздо выразительнее этих, пусть лаконичных, "курантоф", или как там? Ну, да это лирика! Ваше мнение, ассистент Дзэн-Га?
- Полностью согласен с Вами, магистр, надо поспешить, чувствуется явная опас-ность для нашей цивилизации! - ответил Дзэн-Га.
- Надо действовать сейчас же, предлагаю аннигиляцию, простую, всех троих! - четко без промедления ответил Ту-Кимора.
- Прекрасно! Полетели! После выполнения доложу Верховному, и тогда уж от-дохнем немного на базе, что-то я устал за последний трицикл, беда с этим профессором, не голова, а целая планета Зильдия, наша родная планета, и она может погибнуть, и она погибнет, я имею ввиду голову, а не планету, не будь я Главным Исполнителем Про-граммы, ГИПом и Великим Магистром Чу-Дэреком!
Глава 3
- Вы представляете себе, что придумал этот алхимик? - спрашивал у Совета Вер-ховный Властитель Дум и Душ, Кау-Боин-I. - Это конец для нашей планеты, да и не только для нее, я думаю, если расчеты верны, то погибнет весь наш космический сектор, или, как называют это земляне, черная дыра - 1356Ψ7. Ведь что придумал, старый кол-дун, даже не подозревая, во что это выльется. Кратко, переводя смысл его эксперимента на наше понимание, это выглядит примерно так: он собрался говорящий и мыслящий образ его знакомой птицы преобразовать в лучистую психоэнергию и направить ее через радиотелескоп в нашу сторону, прямо в центр дыры, и ведь, что получится, догадывае-тесь? а он - нет! а будет все убыстряющийся до сверхсветовых луч, увеличивающий проекцию до размеров, соизмеримых не то, что с секторами, но и с областями галактик, и вот, один только красный клюв этой птицы покроет весь наш сектор, испепеляя все вокруг, я уж не говорю о всем черном теле птицы...
В зале Совета повисла пауза. Затем Верховный продолжил:
- Но! Но есть надежда, и не малая, на нашу 21-ую группу. Там опытный магистр и два смышленых ассистента. Я уверен, что по Программе они не могут не обнаружить возникшую опасность, и должны будут отреагировать соответственно моменту опасно-сти.
Шум в зале заглушил последние слова Верховного.
- Спокойно, Зильдийцы! - поднял руку ВВДД. - Нам не долго ждать, завтра я жду донесения от магистра 21-ой группы. На сегодня все. До завтра. Помолимся, чтоб миновала сия катастрофа! Ох, уж эти земляне, вечно от них неудобства для всего Кос-моса! - уже про себя пробурчал Кау-Боин, и отправился на Приемно-Передающую Станцию.
Глава 4
- Друзья, что-то у меня на душе не спокойно, или нервишки шалят? Устал я, ко-нечно, за последние два месяца, но черное предчувствие на лицо, а оно меня никогда не подводило, шестое чувство, да и седьмое тоже, а это вам не примитивная интуиция, это - эге-ге, что за чувство, это возможность общаться с другими мирами! Гнетет, тяжело мне, не по себе! - говорил профессор, готовясь к придуманному только что эксперимен-ту. - Милая Люси, посмотри мне в самую глубину глаз, видишь ли ты там черное пред-чувствие? Интересно, это по поводу эксперимента или чего-то еще? Трудно разобраться. Ну, да в любом случае я хотел вам предложить законсервировать несколько молекул от каждого из нас, в смысле, клеток живой, пока еще, плоти, хи-хи-с! Всегда был уверен, что лучше перебдеть, чем недобдеть! Если не дай Бог, трагедии суждено случиться, она случится, тогда нас расклонируют. Итак, ежели Вы готовы, то прежде, чем рассказать вам о сути того, что я придумал, ты, Люсьен, подготовь все необходимое, чтобы откро-ить от каждого из нас, не больно, клеточек так -надцать в N-ой степени, а я напишу пока сопроводиловку, и закроем все в мой потайной сейф, подальше в уголок, чтоб один лишь уволок! - вдруг засуетившись, торопливо выговаривал старый алхимик, колдун и просто порядочный человек.
- Я согласен! - вставил и Чик, наконец, свое слово, все это время открывая клюв, чтобы что-нибудь сказать.
- И я, естественно, тоже! - произнесла Люси, раскладывая стерильный инстру-ментарий для отрезания крошечного количества плоти от каждого из них, затем прове-рила аппарат для глубокой заморозки, и объявила, что может начинать. - С кого нач-нем? - спросила она.
- Давайте с меня, а вы, профессор, пока начинайте разъяснять нам суть вашего опыта, который вы придумали, очень-очень любопытно; а моя помощь потребуется, и какая? - спросил Чик.
- Минуточку, вы пока с Люсьенчик занимайтесь практической медициной, а я скорехонько закончу сопроводительную записку и все вам объясню! - скороговоркой выговорил Арнольд, не переставая писать.
Люси, завершив процедуру с Чиком, подошла к Арни.
- Ты закончик, то есть я хотела сказать, закончил, Арнольдчик, мой Арнольдуш-ка? - спросила она.
- Да-да, вот, точка, давай-ка и мы с тобой расклеткуемся-отпочкуемся, - весело пропел алхимик, и положил левую руку на стол, завернув рукав халата выше локтя. - Так, готов... ай-яй-яй, как больно, бедный я и несчастный, индивид кровоточащий. Те-перь твоя очередь, моя душечка, щас я просадирую тебя на полная катушечка! Я ужас-ный Чикатило, я вас всех зачикатю! Бойтесь! Страшно? - профессор любил шутить и по черному, он шутя, профессионально и осторожно проделал с Люсьен то же самое, и она, законсервировав плоть, положила аппарат в дипломат, Арни засунул туда письмо, за-крыл кейс, аккуратно поставил его в сейф, придумал код и захлопнул дверцу. - Ну, ка-жется, с этим покончили, халва Всевышнему! - торжественно произнес Шварцендамус. - А теперь слушайте мою гениальнологическую призадумку!
Глава 5
- Обеспечьте мне сей же момент экстренную связь с магистром 21-ой группы, ра-ботающей на планете Зэдда в 13XYZ секторе, - входя в Центральную Рубку Станции, резко произнес Верховный Властитель. Персонал засуетился, зная крутой нрав Кау-Боина-I. Белые халаты замельтешили вокруг кресла у пульта, куда уселся Властитель Душ. Это выглядело, как бывает на картине, классический вариант, когда опытный мас-тер расположит, скажем, темное пятно среди светлых тонов спешащих фигур и непод-вижных объемов так, чтобы оно одно приковывало все внимание зрителя, где бы ни на-ходилось и каких бы размеров ни было.
- Готовность номер один! - объявил старший смены.
- Внимание, отсчет! - произнес оператор. - 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1, говорите, есть связь, и в Рубке воцарилась тишина.
- Говорит Кау-Боин-I, доложите обстановку, - начал Верховный, - как слыши-мость?
- Слышу Вас хорошо, Великий Властитель, докладываю: принял сигнал опасно-сти, Программа под угрозой срыва, и не только Программа, Вы меня понимаете, - отве-тил магистр 21-ой группы и продолжил, - сейчас подлетаем к городу, где живет интере-сующий нас объект-субъект, известный нам под именем Арнольд Шварц-н-Д"Амундсен. Принимая во внимание отсутствие времени по меркам данной планеты Зэдды, пришли к выводу о простой аннигиляции трех существ: 1 - алхимик, 2 - птица попугай Чик-Кря-Кря, 3 - дама Люси в небе с алмазами. Объяснение профессору последствий задуманно-го им эксперимента считаю практически почти невозможным, если только не случится вариант ПСИ. Магистр 21 группы доклад закончил!
- Так, понял Вас, действуйте по установке - прим. Уничтожение запрещаю. Фор-сируйте Пси-фактор, сделайте акцент с Психо-энергии луча на Пси-энергию, скорректи-руйте чувствительную инсинуацию объекта наблюдения, советую скосить косинусоид-ную корреляцию объекта в сторону погашения мобильности синусоидальной деком-прессии лучевой проекции субъекта ЧК, что в итоге и приведет к замене Психоидной всеразрушающей энергии луча на стабильную, в пределах от нуля до бесконечности, Пси-энергию, совершенно безвредную для нашего сектора Космоса. О последствиях операции доложите завтра рано утром, то есть через шесть часов по времени Зэдды. Все. Успеха. Конец связи.
- Слышали? Уничтожение невозможно. Действуем по установке "прим", - гово-рил магистр своим ассистентам, направляя летательный аппарат на посадку за чертой города. Включив систему невидимости аппарата и заглушив двигатель, они стали гото-виться к проведению операции, к ее удачному для всех завершению. Собрали необхо-димый инструмент и приборы, приняли соответствующий земному вид и выбрались на-ружу. Рядом была трасса, ведущая к городу, и они под видом грибников стали тормо-зить все подряд машины. Ждать пришлось не долго, им повезло, перед ними притормо-зил легковой автомобиль, салон был пуст, а за рулем сидела хрупкая молодая девушка с интеллигентным лицом.
- Придется ей позагорать, - сказал магистр помощникам, - усыпите ее быстрень-ко и положите на травку. Это было выполнено в два счета, и они помчались к центру го-рода.
Глава 6
- Ну, вот, вы внимательно слушали меня, теперь постарайтесь осознать в полной мере мою идею, как она, кстати, вам? - спросил Арнольд у своих друзей.
- Мне нравится, - ответила Люси, -- правда, мне, вообще, нравится все, что ты делаешь, тут я не могу быть объективной.
- А мне, ващще, очень-очень понравилось, - восторженно заговорил Чик, - я еще не был так далеко, у меня, как вы уже поняли, такой авантюрно-приключенческий склад души, правда, не все понятно, во что это выльется, а, профессор?
- Да-да, кажется, даже наверняка, и мне не все подвластно, трудно, знаете ли объ-ять необъятное, тем более, когда это впервые. Главное, что если получится задуманное, тогда весь Космос узнает о нас, о нашей прекрасной планете, ты, Чик, расскажешь всем, кого встретишь, умникам-разумникам, все, что знаешь о Земле, и не надо посылать ко-рабли-ракеты, ведь свет - это и волны, и корпускулы - волшебство, и материально, и не очень, и твой мыслящий и говорящий образ полетит светом далеко-далеко, чтоб позна-вать и знакомиться, я завидую тебе, Чик, - прослезился старый алхимик, и стал готовить аппаратуру к эксперименту. - А пока ты там будешь летать, я придумаю, как принять обратно твой чудесный световой образ, думаю, это не составит мне особого труда, - за-кончил профессор.
Радиотелескоп не был очень мощным, но этого и не требовалось для дела, как ду-мал ученый. Это была тарелка диаметром два метра. Он открыл окно и выставил ее на подоконник. Дождь кончился и в комнату ворвался свежий ночной июльский воздух. Под окнами цвели всевозможные цветы, высаженные на клумбу заботливыми руками соседок по дому, и это добавило чудодейных ароматов в раскрытое окно профессорской лаборатории. До сеанса оставалось тридцать с небольшим минут по расчетам, когда можно будет отправить луч в черную дыру 1356Ψ7. Арнольд подключил Ψ-генератор в схему, это изобретение было его гордостью в прошлом году, затем, последовательно, стабилизатор лучевой энергии, волновой преобразователь, монитор, камеру Эрмлера и, наконец, все выводы подал в компьютер, сделал контрольное включение и, удовлетво-ренно крякнув, подмигнул своим друзьям, заворожено наблюдающим за его манипуля-циями.
Глава 7
Инопланетный десант, 21-ая боевая группа приступила к продолжению измене-ния последствий эксперимента профессора Шварцендамуса следующим образом: пока они мчались в автомобиле к городу, магистр приказал ассистентам передать профессору свои пояснения открытым текстом через радиоточку, обнаружив нужную длину волны городской радиостанции, заглушив на время ее трансляцию, что и было проделано пря-мо из машины и даже без остановки, таковы были возможности аппаратуры иноплане-тян.
По радио передавали "Картинки с выставки" Модеста Мусоргского в исполнении пианиста Павла Серебрякова - одно из любимейших профессором классических произ-ведений, и, вдруг, волшебные звуки полета Бабы Яги резко оборвались, что немало раз-досадовало и так нервничающего Арнольда, послышался неприятный треск, шум и ши-пение, потом секундная тишина, и затем все, кто был в лаборатории, да и весь город, ус-лышали текст, передаваемый нечеловеческим, механическим голосом:
- Внимание! Срочная и важная информация для профессора алхимии доктора Арнольда Шварцендамуса! С Вами говорит Великий Магистр, капитан 21-ой инопла-нетной десантной группы Чу-Дэрек, мы прибыли с планеты Зильдия, что находится в черной дыре 1356Ψ7, куда Вы собрались послать проекцию вашего друга попугая Чик-Кря с помощью лучистой энергии и так далее, времени нет, поэтому сообщаю кратко: наши расчеты показали, что нам грозит катастрофа, полное уничтожение нашего секто-ра от последствий Вашего эксперимента. Вам необходимо скорректировать чувстви-тельную инсинуацию говорящего и мыслящего образа посылаемой проекции объекта путем смещения косинусоидной мобильности на синусоидную с акцентом на Пси-энергию луча, а не на психоидную разрушающую энергию, что в итоге окажется без-вредным для космических объектов. Мы давно за Вами наблюдаем и серьезно пообща-емся чуть позже, а сейчас поверьте нам на слово, в Ваши расчеты вкралась ошибка, гро-зящая испепелением нашего пространства, срочно измените исходные данные и условия опыта! Успеха Вам! Конец связи!
- Так, сегодня вроде не 1 апреля, - произнес Арни, посмотрев удивленно на не менее озадаченных друзей, - что за шуточки, кто-то из учеников веселится или какой-нибудь маньяк-радионелюбитель, хотелось бы мне знать, - продолжал профессор, - у меня такое чувство, что не первое и не второе, а какое-то третье, но какое, вот в чем во-проссимо?
При этих словах в окно влетела белая голубка и, усевшись рядом с Чиком, стала ему что-то быстро щебетать на ушко, наверное, чтоб люди не услышали.
- К чему такая секретность, я не понимаю? Здесь все свои! - сказала Люсьен и улыбнулась Арни, чтоб он тоже расслабился.
Когда голубка закончила свою миссию и вылетела в ночь, Чик обратился к друзь-ям: - Нет, доктор А-Ша, вы правы, это не первое и не второе, а вот какое третье: это правда инопланетяне, они нас подготавливали, чтоб мы не испугались при встрече, и сейчас они будут здесь!
- Но мне пора начинать, поздно! - сказал Арни.
- Нет, не поздно, есть еще одна минута! - произнес магистр, появившись на поро-ге лаборатории с двумя своими ассистентами. Это были явно гуманоиды, только чуть выше людей среднего роста, ушей у них не было видно и что-то было с лицами, мимика была такова, что выражение лица менялось с каждым словом, как бы отражая смысл, значимость слов.
- Отложить эксперимент Вы, конечно, не хотите, - продолжил магистр,- ну, да, понятно, итак, если все готовы, мы поможем вам начать!
- Хорошо, поверю вам на слово, тем более, что такими вещами не шутят! - сказал профессор. - Давайте приступим, а перерасчеты я сделаю потом! - и Шварцендамус с Чу-Дэреком склонились над приборами.
Глава 8
Эксперимент был удачно завершен, полностью удовлетворив запросы обеих сто-рон. Профессор ходил гордый по лаборатории от осознания, что он первый на Земле, кто придумал такую штуку, и, конечно, от тонкой похвалы из уст Великого Магистра, что, мол, от таких профессорских идей у них, у Зильдийцев, значит, уши бы в трубочку завернулись, если бы они у них были. Люсьен пригласила всех пройти на кухню испить дружеский чай с клубничным вареньем, а инопланетяне предложили землянам полетать немного в окрестностях их солнечной системы.
- Никто бы глазам своим не поверил, глядя на такую компанию, - говорил Ар-нольд, отхлебывая горячий чай из своей любимой кружки, - может я сплю еще? Чик, ущипни меня за руку, прошу тебя, только не очень больно, а не-то не проснусь никогда, ни за что! Фантазистика! Наш первый контакт с разумной цивилизацией инопланетян! Не так я себе его представлял! Все так по-домашнему получилось. Ой, спасибо, Чик, это не сон, точно! Расскажу кому, не поверят!
- А ты пока не рассказывай, - сказала Люси, наливая из банки душистое варенье в вазочку, - нам и так хорошо будет общаться с ребятами, чтоб никто не мешал, а то представь себе, что начнется, ведь правда, Чу-Дэрек?
- Да, уважаемые, мое мнение такое, что лучше будет, если все пока оставить в тайне от остальных землян по некоторым соображениям, да и не все так подготовлены к этому событию, как вы, ко всему и я еще не доложил Верховному об успешном измене-нии вашего опыта, доктор, кстати, скоро сеанс связи, надо поторапливаться, если все го-товы, поехали! - сказал магистр.
- А что нам надо взять с собой такого, чтоб полетать на вашем аппарате без об-ломов? - спросил Чик у зильдийцев.
- Ничего не надо особенного, на борту найдется все, что потребуется! - ответил Дзэн-Га.
- Возьмите, пожалуй, что-нибудь на свое усмотрение, что-нибудь интересное, ваше, земное! - добавил Ту-Кимора.
Через пять минут они вышли из дома, никто им не встретился на пути, ведь было раннее утро, всего четыре часа, но уже светало. Они сели в автомобиль и поехали. В до-роге они рассказывали друг другу разные истории, каждый из своей жизни, громко хо-хотали, когда было смешно, и внимательно слушали, когда было интересно. Магистр рассказал, откуда у них автомобиль, и, подъехав к тому месту, где они оставили девуш-ку, вдруг, увидели, что она уже проснулась, видимо, недавно, потому как потягивалась и еще зевала. Они остановились и профессор, выйдя из машины, направился к ней. Де-вушка настороженно вглядывалась в приближающуюся фигуру, но старый алхимик, по-няв, что лучше он договорится с владелицей авто, чем его инопланетные друзья, подой-дя, спокойно произнес: "Милая девушка, доброе утро! Извините, что так получилось, вам стало плохо за рулем и мои друзья, оказавшись рядом, арендовали вашу машину и поехали за доктором, то есть за мной, но я вижу, что все уже в порядке, ведь так? - спросил Арнольд.
- Садитесь тогда и продолжайте свой путь, спасибо, пожалуйста, до видзення, до-рогуша! - пропел профессор и предложил своим друзьям прогуляться на свежем возду-хе.
Девушка попрощалась со всеми, благодарственно улыбаясь, потом села за руль и уехала. На заднем сидении ее машины лежал огромный букет из белых и красных роз, благоухающих на весь салон.
Чу-Дэрек сказал, что уже не далеко, и действительно, не пройдя и двух-трех сотен метров по лесу, остановился и нажал какую-то кнопочку на приборчике, что висел у не-го на шее.
Тут, вдруг, все увидели летательный аппарат в центре полянки, внезапно появив-шийся из ничего. Земляне радостно и удивлено вскрикнули, Чик крякнул, а зильдийцы пригласили их пройти на борт.