Жена сидела со мной в очереди к мировой судье по эксцессам домашнего насилия и гордо светила фонарём под глазом, чтобы все видели, как ей доводится страдать. Многие дамы хитренько закусывали губы и издевательски посматривали на неё. Подумаешь, синяк! Можно с разлёту и на дверной косяк налететь, чтобы мужа проучить в суде.
Семейной насилие - тяжёлая статья в уголовном кодексе. Жене бы снять побои и прямо в полицию со своей бедой. Там быстренько заведут уголовное дело и доведут его до суда, а меня надолго закроют. Но жене не хотелось выпускать из своего загона укрощённого зверя, то есть меня, затурканного придурка. Это ж какой подарок судьбы -- водитель-дальнобойщик. И деньги домой приносит, и дома под ногами не путается -- целыми неделями в разъезде.
Через мировую судью эффективней и проще наказать вздыбившегося мужа. Женсоветы, самоуправление микрорайона, часто нанимают гопников, какие на крючке у полиции, чтобы те как следует вломили непокорному мужику. Костоломы даже денег не возьмут. Для них главное -- выслужиться перед администрацией и поставить плюсик в их учётном деле в полиции. Вот и привела меня жена к мировой судье по домашнему насилию для острастки, как учительница водит напроказившего первоклашку к грозной директрисе. А делов-то всего ничего -- застукал супругу с хахалем в постели. Слишком рано вернулся из рейса потому что.
Лето было жаркое, помещение тесное. В духоте присутственного места моя голова совсем отупела. Я просто всей шкурой почувствовал, что превращаюсь во вьючное животное и тягловое быдло, а не в лютого зверя, каким жена скоро выставит меня перед толстенной и высоченной бабищей-судьёй. Все дамы пришли в суд с мужиками, вот и пахло в зале суда, как в загоне для скота. Мужики потели из-за страха перед прилюдным унижением. И глаза у всех потухшие, как у вола после вспашки ста гектаров веками нетронутой целины.
-- Я... Они у меня сняли деньги с карточки без моего ведома...
-- Кто они?
-- Жена и тёща.
-- У вас есть доказательства?
-- Так денег же нет. А код доступа к моему личному счёту знали только они.
-- Кто они?
-- Жена и тёща.
-- Верховный Матронат республики ещё в прошлом году рекомендовал Верховному суду ввести в практику судопроизводства исходную презумпцию невиновности женщины и изначальную презумпцию виновности мужчины. Ваши безосновательные обвинения я воспринимаю как злобную клевету на женщин по причине вашей одержимости мужским шовинизмом и сексизмом. Приговор: два года исправительных работ по месту основной занятости с выдачей вашей зарплаты на руки вашей жене в кассе предприятия. Следующее дело! -- стукнула судья деревянным молотком по дубовой подставке.
В деревянный загончик для подсудимых еле протиснулся толстяк с отвислым пузом.
-- Что можете сказать суду в своё оправдание, подсудимый?
-- Я всегда отдавал ей всю зарплату до копейки вместе с расчётным листом. А она...
-- Кто -- она?
-- Жена.
-- Запомните, не "она", а истица, не "жена", а "хозяйка". И в присутствии женщины запрещается упоминать о даме в третьем лице.
-- Истица не выдала мне денег на курево и пиво из моей зарплаты.
-- Правильно сделала, надо вести здоровый образ жизни. Вон какое пивное пузо отрастил! И вообще это не повод для домашнего насилия.
-- Не было насилия -- я слегка пошумел на неё.
-- С матерными выражениями, которые слышали соседи? -- судья пристукнула деревянным молотком. - Три месяца наркологического диспансера для лечения от полинаркомании, табачной и пивной зависимости, с отработкой на строительстве лечебного учреждения.
-- Я не наркоман!
-- А пиво и табак?.. Следующее дело!
Место в деревянном загончике занял атлет в одной нижней майке. Его розовое лицо без единой морщинки, и мускулистый торс были исцарапаны ногтями. Голова перевязана. Судья с недоумением глянула на него, потому заглянула в бумаги и строго спросила:
-- Подсудимый, сколько вам полных лет?
-- Пятьдесят.
-- Хм. Подозрительно.
-- Что во мне подозрительного?
-- Вы слишком молодо выглядите. Надо справиться в полиции о подлинности документов.
-- Мне действительно пятьдесят лет. Я веду здоровый образ жизни.
-- Излагайте, не задерживайте!
-- Я пригласил жену и дочерей с зятьми к себе на дачу. Ну, бабы выпили и натравили на меня зятьёв. Впятером меня скрутили, дали камнем по башке и отобрали все деньги. Я тогда только что зарплату и премию получил.
-- Суд это не интересует. Говорите по сути дела. Не уводите слушание по ложному пути. Истица утверждает, что вы ушли к молодой женщине, занимаетесь с ней блудом и не платите алименты.
-- Какие алименты -- дочери замужем! У меня внуки.
-- Это вам не оправдание. За измену своей законной владелице всё ваше недвижимое и движимое имущество отходит в полную и неотчуждаемую собственность вашей бывшей владелице и её дочерям при обязательном условии оформления развода с выплатой алиментов в размере двадцати процентов от всех доходов. И не забудьте узаконить отношения с вашей новой молодой владычицей. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит... Следующее дело!
В загончик для обвиняемых прошаркал подшитыми сандалетам худенький дедок.
-- Моя бабка...
-- Предупреждаю, за уничижительные определения по отношению к почтенной женщине пенсионного возраста в суде штрафуют. Пока делаю вам предупреждение.
-- Моя супруга...
-- "Моя хозяйка", подсудимый... Потрудитесь подбирать выражения, в последний раз предупреждаю!
-- Моя старая хозяйка прописала в моей квартире молодого гастарбайтера из Нигерии. Закрутила с ним трали-вали, а потом этот негр выгнал меня из собственной квартиры.
-- Как это возможно?
-- Ему двадцать пять, а мне семьдесят лет. Куда мне со здоровенным негром тягаться?
-- Где же вы сейчас проживаете?
-- В подъезде под лестницей.
-- Чем питаетесь?
-- Соседи подают.
-- Как же вы производите физиологические отправления?
-- Не понял.
-- В туалет куда ходите?
-- По малой нужде -- в бутылку, по большой -- соседи к себе в туалет пускают.
-- За нарушение санитарного состояния подъезда выписываю вам штраф и вышлю строгое определение мирового суда по месту вашего жительства в домоуправление.
-- Жена ж сама виновата!
-- В нашей стране суд всегда на стороне женщины. Для революционной юриспруденции нет категорий "муж" и "жена". Есть понятия "хозяйка" и её "временный мужчина". Десять лет прошло после феминистической революции в нашей стране, а вы по-прежнему пользуетесь старорежимными понятиями. Полиандрия, многомужество -- идеальная форма семейного сожительства. Только не надо путать её с развратной полигамией, многожёнтсвом. Вы не пробовали уговорить вашу хозяйку на оформление двоемужества по закону?
Дедок в ответ только глупо хлопал морщинистыми ресницами. Он совершенно не понимал судейской лексики. Тогда судья встала и зачитала приговор:
-- Согласно постановлению Верховного Женского исполнительного комитета и по рекомендации женсовета района брачная сделка объявляется ничтожной. Общее нажитое имущество и квартира отходят хозяйке. Подсудимого приговариваю к исправительным работам на дорожном строительстве на пожизненный срок. Там у вас будет крыша над головой -- домик-балок для строителей с печкой-буржуйкой... Переходим к следующему делу. Предупреждаю истиц и ответчиков -- минимум слов. До обеда осталось сорок пять минут, а мне нужно рассмотреть двадцать три дела.
-- Ваша честь, квартира мне досталась от отца! -- тоненько возразил дедок.
-- Термин "отец" запрещён к произношению в присутственном месте, поскольку относится к обсценной лексике. Грамотней говорить -- "биологический производитель". Я накладываю на вас штраф в размере трёх минимальных месячных зарплат.
-- Я живу на пенсию, а не получаю зарплату.
-- Неважно... Деньги уплатить наличными в кассу суда. Потом вас препроводят в камеру предварительного заключения с последующей отправкой к месту отбытия наказания.
3
-- Что ты всё вертишься и ёрзаешь? -- шикнула на меня жена.
-- В туалет хочется.
-- Так попроси надзирательницу, пусть тебя в наручниках выведут в сортир!
Я постучал по кобуре охранницы, за что получил тычок кулаком в зубы.
-- Меня нужно проводить в туалет, мадам.
-- Я мужикам не прислуга. Сам потопаешь.
-- А наручники надеть?
-- Обойдёшься... Первая дверь направо по выходу.
Когда я уже выходил из туалета, на меня наехал высокий железный шкаф на колёсиках. Его втолкнули из распахнутой наружной двери запасного выхода двое мужиков в рабочих комбинезонах. Уже другая судейская охранница грубо оттолкнула меня в сторону.
-- На кой чёрт под ногами путаешься, мужик!
-- Так с туалету ж выхожу...
-- Вали с дороги! -- толкнула она меня наружу в раскрытую дверь через боковой вход и огрела по спине дубинкой.
Я медленно шел из здания суда, как законопослушный гражданин. Хотелось бежать сломя голову, но я заставил себе беспечно пройтись в сторону трамвайной остановки. Весь город утыкан камерами наблюдения. Когда же зазвонил подходивший трамвай, я уже без опаски побежал вместе с другими пассажирами к нему. Через три остановки я пересел с трамвая на маршрутку и доехал до толкучего рынка за кольцевой.
На этом полудиком рынке не бывает полиции, как нет и видеокамер, по записям которых меня можно вычислить с помощью компьютерной программы распознавания образов. На рынке я купил сухарей, кило сахара-рафинада, пачку соли, пакет гречки и упаковку охотничьих спичек. В камбоджийской забегаловке "Пень-Пнём" вымолил за двойную цену две булки чёрного хлеба.
За наполовину поваленными плитами забора, служившего бесплатным туалетом, прятался блошиный рынок. Там я купил большой складной нож, выцветший, но прочный рюкзак, а на свалке подобрал пустую пластиковую двухлитровую бутылку и трёхлитровую вскрытую консервную банку с засохшими остатками томатной пасты -- кашу варить.
За рынком сразу начинался лесок из берёзок, осинок и ольшаника. Спасибо Международному фонду экономического развития за то, что он потребовал от властей нашей страны провести радикальные реформы в области экономики. Все сельхозпредприятия враз обанкротились и самоликвидировались. После прогрессивных реформ пахотные поля заросли орешником, хмызняком, лозняком, тальником и прочими кустарниками, в зависимости от влажности и кислотности почвы. За высокими кустами я безопасно доберусь до заброшенного заповедника "Бобровая хатка", рай для бобров, нутрий, ондатр, водяных крыс и, разумеется, выдры. И ни один вертолётный патруль меня не засечёт.
Хуже нет, чем продираться по переплетённому гущару из веток высоких кустов, но страх тюремной неволи и физических издевательств в лагере -- справный кнут для беглеца. С ободранным колючками лицом и весь в поту, я наконец добрался до болота с двумя островками посередине. Ещё не дойдя до воды, я оставил в жирной болотной почве, поросшей осокой, мои туфли. Когда шагал по протоке к острову, ноги вообще уходили в ил по колено. В самом глубоком месте я проплыл метров пять до мелководья у берега островка, подгребая одной рукой, а другой держа над водой рюкзак. На островке отыскал самое сухое место у подножия раскидистой ивы, готовой рухнуть под собственной тяжестью от старости. Разделся принялся выжимать мокрую одежду.
На спокойной глади воды плавали яркоголовые селезни с играющими переливчатыми оттенками пёрышками на крыльях, оставляя длинные усы тонких волн за собой. Утки сидели в потайных местах на яйцах. Они прячут гнёзда от похотливых и ревнивых супругов. Селезень -- самое точное воплощение самца, по учению о гендерном равенстве. Дикарь. Дебошир и насильник. Разоритель гнёзда. А милая безобидная уточка заботится о мире и покое своего гнёздышка. Ну просто идеальная картинка, служащая иллюстрацией семейных отношений в современном обществе в глазах мировой судьи.
-- Бог в помощь! - услышал я в треске сухих стеблей тростника. Из зарослей вышел мужик в камуфляже. Егерь? Смотритель? Сторож?
-- Да ты не бойся. Тут все свои.
Он присел на припавший к земле ствол трухлявой ивы, достал кисет и свернул из газеты самокрутку.
-- Куришь?
-- Ага.
-- За самосад придётся отрабатывать. Мы каждый год засеваем деляночку под махорку... Ты от повестки в суд сбежал или под носом у конвоя?
-- Прямо из зала суда.
-- Бедовый хлопец. За тобой гнались?
-- Вроде бы как не заметил никого.
-- Везунчик, а то бы сел в закрытку на десяточку.
-- А вы тут как?
-- По погоде и обстоятельствам.
-- А чо так близко к городу ховаетесь?
-- Это мы на летней даче. На зиму переберёмся по кустам и перелескам на заросших полях до настоящего леса чащобного типа с буреломами. Там наша зимняя берлога.
-- А жрёте чего?
-- Всё подряд, что на нас набежит. Тут зайчики, бобры, нутрии. Ондатру не едим -- воняет мускусом. Кабанов диких с каждым годом прибывает, как только нерентабельные агрофирмы на распыл пустили. Ячмень сеем на перловку, не тут, а на лесных полянах. А здесь мы пока с дикого рынка харчуемся. Обувку утопил в болоте?
-- Угу.
-- В сапоги с покойника обуешься? Тут утопленника по речке течением прибило. Сапоги справные, -- он глянул на мои босые ноги. -- Похоже, твоего размера.
-- Обуюсь... У вас одни мужики прячутся?
-- А кто ж ещё?
-- Как вы насчёт без баб?
-- Хэ! Это ты, сытенький пока что, сексуально озабоченный. А когда с голодухи брюхо к позвоночнику прилипнет, так всю твою половую проблему, как пёс зубами оттяпал. Не, если поглубже в лес, там бабы водятся. По неучтённым деревням ещё патриархальными семьями живут. Крестьяне от рыночных реформ в глуши хоронятся. У них ещё всё по старой заведёнке. Можно и прижениться к какой бабёнке. Они феминисток не жалуют, потому как сами могут сесть за укрывательство чужих беглых мужиков из города. И за свои огороды и кабанчиков пугаются -- по международному законодательству запрещено заводить приусадебное хозяйство
-- И дети есть?
-- Детей у них, как у староверов! Ну, пошли, что ли?
-- Куда?
-- Самосад крошить. Для новичков первые полгода это просто кара небесная, но тебе деваться некуда, а? Если повезёт, новый бегунец прибьётся. Он будет вместо тебя табак тереть. А не понравится у нас, можешь на юг ближе к Припяти ночами лесным тропами продираться. Там мелиорацию уже давно прорвало, местность заболотилась. Люди в лесах путёво живут, крепкими семьями.
-- Неужто без гендера, гомосятины и бабьего царства?
-- А кто им указ в лесу! Там даже полицейские вертолёты на лётают. Нет либеральной власти. Артелями по старинке трудятся. А ближе к Чернобылю так вообще воля вольная. Про банки, кредиты, налоги и акцизы там даже куры не кудахчут. Слишком далеко от властей.
4
Спецназовский болотоход в камуфляжной покраске с шумом продрался сквозь кусты, с разгону плюхнулся в протоку, подняв фонтаны грязи, и остановился.
-- Чо так шумишь! Нас бегунцы обнаружат, -- шепнул лейтенант.
Капитан не ответил. Вылез из люка и стал рассматривать в бинокль острова, укрытые густыми сумерками. Над ними поднимался дымок и пар от только что залитых костров. Тёмные тени мужиков суетливо скрывались в землянках. Лейтенант заметил это и без бинокля.
-- Так поехали! У нас же плавающий вездеход. Перебьём всех за полчаса.
Капитан опять не ответил ему.
-- Третий! Восьмой прибыл в указанную точку, -- доложил он по связи.
-- Восьмой! -- заорала ему в шлемофоне командирша дивизиона. -- Вертолётчица засекла по тепловизору на островах движущиеся цели.
-- Там стадо диких кабанов из заповедника, госпожа подполковница.
-- Ты ничего не путаешь?
-- Впритык к болоту -- картофельное поле. Кабаны в нём все лето, осень и всю зиму будут рыться.
-- На всякий случай произведите профилактический обстрел островов полным боекомплектом.