Фуня, Фунечка... - Светка, чуть не плача, ласкала бархатистую кожу, разглаживая пальцами края пулевого отверстия. По комнате свидетельством придушенного ужаса еще плавал запах порохового дыма.
Живём мы со Светкой уже давно, но ничего не нажили. Нет у нас ничего своего - ни квартиры, ни мебели, ни детей, ни даже, штампа в паспорте. Кто-то из умудрённых жизнью скажет: "Ну что такое пять лет?". Но в мои тридцать, пять лет - это срок. Светка молчит, но думает она, полагаю, то же самое. И как бы ещё не с матерными комментариями в мой адрес.
Собственно, на эти деньги - как жить-то? Светка получает в своём плановом отделе пятнашку, я что-то надыбаю на калымах. Гроши! Поначалу всё было очень неплохо, с моей зарплаты можно было и жить беззаботно, и что-то откладывать. Мы так и решили - накопим на первый взнос, оформим отношения официально. А тут - кризис. Фирма моя подзавяла сперва, а потом и вовсе сократилась. Оказался я на улице, а сборкой и ремонтом компов много не заработать. Тем более, таких сокращенцев, как я, нынче - пруд пруди.
Родители от нас открестились сразу: мама ещё упрекнула, мол, детдомовскую пригрел. Не, я не досадую, я их понимаю - сестра развелась, притащила двоих насквозь больных спиногрызов, брехливую собачонку и раздрызганную в супружеских баталиях душу. И всё это взвалила на бедных стариков. Алименты? Ах, да не смешите! Какие алименты? Федор уже месяц не просыхает! Как его со склада не уволили до сих пор? Опять же, по силам ли старым по судам за эти копейки таскаться...
В общем, однушку-то мы сняли, по-скромному, без мебели. Я ратовал за комнату в коммуналке, вполовину ж дешевле, но тут уж Светка взвилась... Известно, две бабы на одной кухне - хуже атомной войны, и я - в зоне поражающих факторов. Уступил.
Домашний очаг - три табуретки, микроволновка (газовую плиту хозяйка сняла для пущей безопасности) и древняя этажерка с посудой на кухне. Старая софа, потёртый ковер и ламповый телевизор 1978 года рождения - в гостиной. И пакет сосисок на балконе. И Светкино вязанье. Ё-моё, тараканам жить негде! Табуретки, ковер, микруха, софа и телевизор - с родительской дачи. На софе, по слухам, ещё меня делали. Вешалку из брусков я сколотил, этажерку - у мусорки нашел. Сегодня вот еще древний двурогий торшер припёр, коллеги в сервисцентре подарили за своевременный совет, плафоны бы помыть.
Что обидно, соседняя в нашем предбанничке трёшка вообще закрытая стоит. И судя по вшивой двери, с самого вселения тут никто и не бывал. Накупят квартир, а тут люди без жилья маются! У меня даже мысль была ключик сделать, но подруга по голове настучала...
Ночью лопнула опорная планка софы, мы проснулись на полу. Ох, и крику было! Я у мусорки заметил - диван-кровать выбросили, очень неплохой. Но Светку не уговорить. И до утра мне снилась тигриная охота, точнее - охота тигров на меня.
Утром, благо - суббота, направились в "Мебель-Сити". Покупать диван!
Морозец бодрит. Светка мне всё подробно расписывает: и что вздремнуть-отдохнуть - мягко, и гостей будет на чем принять, да и при известной аккуратности, поработать на диване можно. Я мягко намекнул, мол, на еду, проезд, а главное - на квартплату средств катастрофически не остаётся. Но подруга потрепала меня за складку чуть выше ремня и намекнула, что ходьба пешком положительно повлияет на стройность фигуры.
- А как же...
- Обойдется! - скопировала Светка Галю из "Иронии судьбы".
Со стороны мы с ней рядом смотримся забавно - маленькая плотненькая хохотушка, больше похожая на восьмиклассницу, и хмурый нескладный лом метр девяносто. Единственное, что объединяет комичную пару - светлые волнистые шевелюры. Но продавцам было вовсе не смешно. У Светки в голове сформировался некий образ, и выбить его оттуда не удавалось никакими доводами менеджеров. Справедливости ради, продукты торговли - не внушали. Несмотря на громкие имена фирм, итальянские и финские наклейки, диваны объединяло одно - неизбывной жесткости седалища, изобличающие родной поролон. Нет, были и мягкие, с безобразно раздутыми спинками и подлокотниками, в коже и замше, но цена-а-а...
- Ладно, валим из этого склада утильсырья, - Светка решительно повернула на выход.
- Свет, до "Ашана" пешком тащиться, - заныл я.
- К "Полиграфу" сходим, там тоже ассортимент широкий, - подруга мстительно прищурилась, - а то вечером будешь заниматься любовью в углу, на полу... в гордом одиночестве!
У дверей магазина в "Полиграфе" к нам подошел невзрачный мужичонка.
- Простите, вам "угол" не нужен? У меня тесновато, а этот бегемот... Замучился я с ним, смотреть на эту громаду не могу, - он ткнул большим пальцем за спину, в сторону "Газели", что припаркована поодаль, - Токмо волею пославшей мя жены... царствие ей... - мужчина мелко перекрестился и всхлипнул. На секунду показалось, в глазах его заплясали бесенята.
Светка, не слушая и пробормотав под нос что-то нелицеприятное, проскочила в магазин. Я попросил у дядьки прощения и тоже нырнул в тепло магазинного тамбура.
Забег вдоль залов не выявил необходимого. Унылые стопки индустриального вида блоков сменялись весёленькими "молодежными" конструкциями, спать на которых пришло бы в голову только явному мазохисту.
- Да что у них, везде одно и то же, что ли? - мой риторический вопрос повис в воздухе.
- Ну пойдем, что ли, глянем, что там у этого кренделя за "угол", - подруга решительно поволокла меня наружу.
- Света, "угол" нам не осилить! Да и субъект какой-то скользкий.
Тем не менее, задние двери "Газели" распахнули настежь, и крошка моя ввинтилась в навал разобранного дивана. К моему удивлению из груды коричневых подушек послышались радостные взвизги, цоканье языком и нецензурные выражения в адрес мебельщиков области.
- А вы где его брали? - вопросил я хозяина "угла".
Тот забегал глазками так, словно их было не два, а четыре, смутно излагая, дескать, мебель изготовлена по личному заказу директора мебельной фабрики, но ему не подошла, а нынешнему хозяину досталась через друга его племянника... В общем, в таком вот духе - сказки тысячи и одной ночи. Да и сам дядёк какой-то подозрительный. Лицо его жалось и морщилось, словно было гуттаперчевым. А жестикулировал и вертелся он так, что тело его неуловимо перетекало из одной позы в другую. Мутный, короче, чел.
Светка полезла из кузова отряхиваясь, я помог ей спрыгнуть на асфальт.
- Поехали, - по-хозяйски махнула она водиле, что равнодушно покуривал, облокотившись на капот.
- Света, а как же... сколько... Мы же его совсем не знаем... - я мямлил, пытаясь оттеснить раздухарившуюся подругу от машины.
- Да я, за девяносто две... - мужичок потянул из-за пазухи какие-то бумаги.
- Семьдесят, - жестко бросила Светка, затем, повернувшись к водителю, - и тебе?
- Полторы, - сплюнул шофер, гася сигаретку на асфальте.
- Дык, я же... Ну, восемьдесят пять... - мужичонка растерялся.
- Семьдесят, или ищи других, - я видел, что Светка не отступит. Моя подруга не злюка, но и не кисель, в детдоме такие не выживают, но еще ни разу я не видел ее такой непреклонной и ожесточенной.
- Хрен с вами, пущай за семьдесят, - мужик горестно махнул рукой.
- И в квартиру поднять поможете! Не боись, на лифте! - ухмыльнулась подруга, непринужденно отжав дядька, и забираясь в кабину "Газели", - Николай, грузитесь с мужчиной в кузов. Там мягко.
- Дамам надо уступать, - это уже - бывшему хозяину "угла", лишь сокрушенно вздохнувшему.
Я расплатился с водителем, ещё раз пересчитал с мужичком деньги и открыл шлагбаум. "Газель" неспешно выкатила со двора, я помахал рукой живо подмигнувшему мне из-за запотевшего стекла мужику. И тут в меня вселилась твердая уверенность, что меня провели! Я не мог сказать, в чём дело: вроде бы, части дивана валялись, занимая всю квартиру, деньги я пересчитал аж три раза. И всё же... Я привык доверять своей интуиции. Подключив платы и шлейфы, пропаяв кондюки или прибив вирусню, я никогда не сдавал комп, если чувствовал неудовлетворение работой. Я вновь и вновь проверял свои действия, пока не выявлялись неувязки. И вот теперь, вспоминая загадочного мужичонку, я не мог отделаться от мысли, что меня крупно обули. Отчаянно тряхнув головой, я вошёл в подъезд.
В квартире царил полный апофегей. Диван во всей красе возвышался в гостиной. Только сейчас я разглядел - что мы купили. Мягко говоря, "угол" оказался немного великоват для данной комнаты. Я бы уточнил, что он был просто чудовищен. Настоящий бронтозавр! Матовая кожа глубокого бархатно-коричневого оттенка с россыпями блестящих чешуек ненавязчиво переходила в седовато-серые полосы длиннорунного меха посреди подушек сиденья и спинки. То ли лама, то ли овчина, разбирался я в этом не сильно. Боковые и тыльные поверхности покрыты той же кожей, только более грубой выработки, чешуйчато-поблескивающей, отдаленно напоминающей крокодиловую. Правда, диван не раздвигался и не имел встроенных ящиков, зато был широким и мягким. На ощупь он даже казался теплым, несмотря на то, что отоплением наше обиталище не баловали. В общем, покупка - на пять с плюсом. Но что-то меня все равно тревожило.
- Свет, как-то, все-таки, неправильно это, - я в задумчивости погрыз нижнюю губу.
- Да чё ты, не понял? Спер где-то диванчик этот козел! Да небось, на заводе и приватизировал "изготовленное в нерабочее время из сэкономленных материалов".
- Как бы нас не того... А то ведь если поймают мужика...
- Ладно, того-не того... Мнительный ты стал, Коля! Кончай ерепениться! Иди-ка лучше сюда, ложе обновим... - Светка томно потянулась, и навзничь опрокинулась на диван.
Глаза моей подружки затуманились, шелковый халатик как бы сам собой сполз на ковер, обнажая сокровенное, так обожаемое мною.
- Ух ты, уже в душе сполоснулась! Когда ж она диван-то успела собрать? А впрочем, небось, там простые защелки... - я поспешно сбрасывал с себя одежду.
- Но крепка-а-а подру-у-уга - такого бронтозавра к стенке подвинуть... - это была последняя мысль. После этого часа четыре думать я ни о чем не мог.
Давно стемнело. Мы лежали, не зажигая света. Уже успокоилось сердце, и блаженное изнеможение размягчило наши тела, размазало по податливой мягкости подушек. Мне казалось, что с диваном мы сейчас срослись, сроднились, превратились в одно огромное целое. Что так же, как мы, он метался, содрогался и стонал, так же умирал и вновь возрождался в мучениях, неге и истоме.
- Со мной такого ещё ни разу не было, - прошептала Светлана, и этот шёпот взорвал безмолвный сумрак комнаты, - ну ты и зверь... - она тихонько рассмеялась.
Я перевел дух. Оказалось, что последние минуты я не дышал.
- Да, это было что-то... - шумно выдохнул и рывком покинул просторы бронтозавра, организм настаивал пройтись тропой предков. Диван густо проурчал вслед пружинами. Светка засмеялась:
- Фунечке тоже понравилось. Подожди меня!
Фыркал душ, мы лениво целовались, стоя под теплыми струями. Желание утихло, но чувство единения не отпускало.
- Хорошо, что ты успел собрать Фуню, пока я была в душе, - между поцелуями тихонько промурлыкала Светка и приласкала меня... ну, вы понимаете... - В ванне неудобно?
- А я думал... Интересно, а кто же тогда диван-то собрал? - а, к чертям, душа опять закипала.
Потом мы жадно жрали полопавшиеся сосиски и запеченную картошку вместе со шкуркой. И уже утолив дикий голод, снова расположились на диване, потягивая остывший чай из огромной фаянсовой кружки. Телевизор не включали, третий - лишний. Даже вязанье Светка сегодня не трогала.
Назавтра явилась сестра. Без близняшек, они опять простудились. Но зато - с кабыздохом. У-у-у... Но зато - с пивом! Отлично, а то у нас - ни копейки! Но что-то ей нужно. Иначе пива бы не принесла.
От Фуни она просто оторопела.
- Госсподи, ребята, какие же вы молодцы, как я вам завидую!
Всей компанией мы влезли на диван и уговорили пивко. Микробарбос воодушевленно носился по квартире, оглашая окрестности непрерывным лаем, оставляя на диване шерстинки, а в коридоре - лужицы. Сестра со Светкой углубились в перемывку костей знакомых и незнакомых. Чтобы не мешать, я предложил запечь картошки с сосисками, и ушел на кухню. Вскоре послышались вопли и на кухню влетели дамы, за ними гнался баскервиль. Эта мерзость тяпнула Светку за пятку, когда та помешала зверю грызть Фунин угол. Песик тут же опрокинул открытую бутылку с молоком, и растявкался, как бешеный. Визгливый урод надоел до одури, и пока сестра отвлеклась на очередное подтирание пола, я выпинал его в гостиную и заклинил дверь тапком. Тварь принялась подвывать, остервенело скребя косяк.
Наконец-то воцарился относительный покой, и мы смогли закусить. Сеструха стала жаловаться на сокращение и упрашивать Светку посодействовать пристроиться в их бухгалтерию. Пришлось пообещать, после чего сестра сразу засобиралась домой. Но барбос, как нарочно, куда-то запропал. Мы дважды обыскали квартиру, хотя обыскивать, собственно, было нечего. Потом обнаружили, что входная дверь не заперта - сестра не притворила, а я не проверил. Дверь предбанника на лестничную площадку у нас вообще без замка. И как этот черт ухитрился выбраться из комнаты, я ж дверь припер?
Сеструха помчалась на улицу, оглашая окрестности призывными воплями, Светка вернулась на кухню - мыть посуду. А я решил еще раз пошарить за диваном. Может там под обшивкой пустоты есть, ведь баскервиль что-то там драл?
В самом углу комнаты, где диван совсем затенял пол, я что-то нащупал. Потянул и выволок на свет... упряжечку! Ну, это такая уздечка, на маленьких собак ошейники не надевают. Кожаная, на суконной подкладке и со здоровенными стальными клепками, какой только дурак их сюда вбабахал. Упряжечка здорово погрызена и обмусолена, на одной из клепок вдавленность, вроде как от зуба.
- Это - что? - я растерянно взглянул на Фуню.
И вдруг! Нет, этого не может быть! Мне на секунду почудилось, что диван смущенно потупил глаза и вздохнул! Стоп! Какие глаза? Нет у дивана глаз!. У ДИВАНА ГЛАЗ - НЕТ!!
- Фуня, это ты его? Зачем? Гнусная, конечно, тварь... Но все ж, живая... - меня шатнуло и, чтобы не упасть, пришлось сесть на пол.
Я таращился на Фуню. Да ересь... Не может быть! Барбос удрал на улицу... Упряжь застряла за подкладкой от прежних хозяев... Фуня - мебель... Диваны не едят собак!
В таком положении и застала меня Светка. Соврал, что подвернул лодыжку. Наложили компресс, съели таблетку обезболивающего. Ночью мне не спалось. Все чудилось, что диван что-то бормочет, вздыхает и чмокает. Раз даже послышалось, что по коридору заполошно процокали коготки несчастного баскервиля. Встал, обнаружил, что сестра снова не прихлопнула дверь. Уснул только под утро. Очухался от телефонного звонка, часов около двенадцати, разбитый и опухший. Звонила сестра, сказала, что собак нашелся - утром скулил под дверью.
- Тфу ты, а я ведь чёрт те что подумал!
Только удивительно, что вечный горлопан и проказник стал необычно молчаливым и послушным. И шарахается от любой мебели.
Светка давно ушла на работу. Попил пустого чайку с батоном. Сахар кончился, сосиски доели вчера, молоко опрокинул кабыздох. Кабыздох... Сегодня всё уже казалось смешным и неправдоподобным. И с чего я вбил в голову... Совсем расслабился. Надо или работу, или калымы срочно искать! А то голодовать станем - до Светкиной зарплаты ещё неделя.
После завтрака разморило. Уютно устроился на теплых подушках, в углу, возле пухлого подлокотника, зарылся пальцами ног в ласковую шерсть, откинулся на подголовник.
Работа. Работа... А ведь сманивали когда-то меня в одну военную шарагу. Там Михайлов с профильной кафедры работает, я еще у него диплом писал. Он и приглашал в военку. Да, если бы я тогда, ещё в институте, не отступил, пробил бы свою идею... Вот бы...
Я вздрогнул. Что это я? Кажется, продрых весь день? Полпятого, полная темень, скоро Светка придет, надо хоть торшер зажечь...
- Твою мать!!
Я вдруг понял, почему проснулся. Да ведь это же... Это ж... Да, вот с этим же можно и к Михайлову! Вспомнилось, как ещё во время преддипломной он предложил мне воплотить в жизнь некую железяку, плоды его кандидатской. Я был парнем неленивым и с воображением, мигом вычертил и сляпал это устройство в мастерской Политеха. Но работала железяка не так, чтобы очень. Сгоряча я разработал модификацию, потом еще одну. А потом понял, что устройство не работает в принципе. Нет, неправильно, железяка-то работала, но она насаживалась на выхлопную трубу двигателя, сжирая при этом процентов восемьдесят его мощности. И все хитромудрые расчеты кандидатской - просто блеф. Чтобы подтвердить свои выводы, я провел расчеты снова - с начала, и до конца. Вот тогда я и решил, вроде вождя мировой революции, пойти другим путем. И придумал! Ну, это неважно - что... Теперь, если с военкой проскочит, вообще на подписку уйду. Диплом я тогда защитил, на пятерку. А потом, сдуру, влез на кафедру с моей идеей. Ну и, вместо аспирантуры, огреб, по самое "не хочу". А, не будем о плохом!
А вот, когда через пару лет в специальной литературе появились статьи о японских разработках на эту тему, ко мне и позвонил Михайлов. Только - закавыка, свидетельство-то я оформить поленился. А ныне для авторства идеи необходимо указать новые функции и свойства. А сегодня вот приснилось кое-что.
Я рассмеялся:
- Ну, спасибо тебе, Фуня! Надоумил! Интересные сны на твоей тушке снятся.
Я радостно потер руки, и бешено взрыл барахло, в поисках чистой бумаги. Фигвам! Дом такой, индейский.. А кто ее покупал-то. Ноут сюда! Ныне - эра безбумажных технологий. Я на секунду задумался, потом вытащил симку из модема. Береженного, как говорится...
Когда пришла Светка с продуктами, подруги, что ли, денег одолжили, я в бешеном темпе колотил по клавишам. Срочно сваять набросок заявки и бизнес-плана! Будущее виделось мне уже в радужном цвете, ведь перевооружение армии сейчас на гребне! Ай, спасибо, Фуня!
Часам к девяти все было готово, скинуто на флешку. Сегодня в Инет не ходить ни в коем случае! А завтра я потру файл обмена, почищу систему, и перебью дисковое пространство случайной информацией. Тсссс! Помните, на плакате? Потом можно и к Михайлову. Уже - на белом коне!
Светке я в общих чертах поведал о своем везении. И мы радостно лопали холодец с хреном и селёдку под шубой, из кулинарки. И запивали прохладным пивком.
А потом пришла она... Толстая полярная лиса.
Софа Марковна не просто наша домовладелица. Она - домомучительница, как признавался известный персонаж мультов. С одной стороны, я ее понимал - за квартиру мы просрочили, мы плохие и так далее. Но мы же не навсегда плохие! Через неделю будет Светкина зарплата, я чего-нибудь подкалымлю, подзаймем, наконец... Но Софа ждать не хочет! Принципиально. Хотя весьма не бедна, по шубейке заметно. Но и это - ладно, понять можно. Но зачем же в таких выражениях? Уж эта фурия нас топтала-топтала, с грязью мешала-мешала, измывалась-измывалась, душу оплевывала... А уж когда Фуню увидела! Вот тут начало-о-ось...
Пересказывать не буду, и так понятно. Короче, мы со Светкой удалились на кухню, дабы посовещаться в спокойной обстановке - у кого в эту позднюю пору можно перехватить деньжат. А акула капитализма врубила на полную телек, и взгромоздилась на диван, перевести дух от праведного гнева. Когда минут через десять я крался к вешалке за Светкиным телефоном, в моём - кончились деньги, из гостиной доносился богатырский храп. Я представил, как колышутся гусарские усы под выдающимся шнобелем валькирии, и нервно хихикнул.
Через полчаса телефонных увещеваний мы набрали почти всю сумму. Пришлось засветить грядущую милитаризацию моей деятельности, чему друзья несказанно обрадовались, ожидая скорого возвращения своих пожертвований. Проблема состояла в том, что деньги обещали завтра. Придется упрашивать домомучительницу подождать. Светка ответственную миссию возложила на меня, заявив, что загрызет эту ..., как только увидит её классический профиль. Я хмыкнул, выдохнул и ступил в гостиную.
Комнату освещал лишь телевизор, он же и озвучивал. И... в комнате никого не было. Я тщательно осмотрел все углы, за и под диваном, рассеянно взъерошил, на всякий случай, вешалки, хотя это было уже смешно. Постоял, подумал, с подозрением поглядывая на Фуню.
- Хм... Опять?...
Осторожно, чтобы не услышала Светка, прошел в прихожую, снял с гвоздика акулины шубу и шапку из баргузинского соболя. Подобрал с пола её французские сапоги и итальянскую кошелку, вернулся в гостиную. Осмотрелся, увидел на подоконнике Софину "Экспирию Z5", прихватил и её. С полминуты вздыхал, глядя на всю эту роскошь. Всё же решил, что жадность - гнуснейший из пороков, сложил вещички на сиденьи, подмигнул в пространство, и быстро вышел в коридор. Мне показалось, что за тарахтеньем Андрея Малахова послышалось чавканье. Но скорее, это были помехи телесигнала.
- Ну, как переговоры? - проорала, придя с кухни, Светка, - Да уменьши ты телевизор, говорить же невозможно!
Двигаясь немного в прострации, постоянно оглядываясь на Фуню, я выключил телевизор.
- Свет, давай сегодня пораньше ляжем, мне завтра к воякам идти, надо выглядеть на все сто. Да, и в сеть пока с ноута не выходи, я симку спрятал. Хорошо?
- Угу, - буркнула, раздеваясь, подруга, - Чем переговоры-то кончились?
- Да ничем. Кто-то позвонил, она сорвалась и умчалась, не говоря ни слова.
- Ну, хорошо, хоть отсрочка небольшая. Госсподи, когда же мы, наконец, из долгов-то вылезем!
- Прости, милая, - я поцеловал мою прелесть в шейку, - Прости, это все я виноват... - про себя подумал, что отсрочка платежа, как пить дать, будет длительной.
- Да ладно, спать давай. Утро вечера мудренее.
- Да уж. Мудренее...
Я перевернулся на другой бок, тайком приложился губами к бархату коричневой кожи и прошептал: "Спасибо, Фуня.".
Я обогнул полицейские "Форд" и УАЗ, вошел в подъезд.
- К Олегу, что ли, на девятый? У них драка утром была. На весь подъезд свара. Кто-то копам стуканул.
Я здорово тормозил. Уж очень много навалилось за прошедшие три дня. Оформление, звание, пропуск, подписки, специнструктажи. И это ведь только начало. Комп еще приказали принести... Но главное.... Главное! Черновик бизнес-плана приняли, с авторством обещали помочь в срочном порядке! Не, ну конечно придется и захребетничков подписать, но это уж - издержки практики. Черт с ними, я ещё кой-чего напридумывал! Но это уж позже, когда укоренюсь. А первые покупатели объявились. Пока - наши, а там посмотрим. Ух-х! Ай да Пушкин...
И еще - аванс выдали. И какой! Думаете, сразу помчался долги раздавать? Ха-ха! Колечко с бриллиантом купил. Ну ничего, еще подъемные обещали, да и занять теперь есть у кого.
Лифт остановился на нашем этаже. Рассматривая предписание, билеты обещали завезти вечером, я шагнул к квартире и уперся в полицейского с автоматом и в бронике, скучающего у нашей двери.
- Вам чего?
- Живу я здесь. А что...
- Документы предъявите. А, проходите. Петь, тут второй жилец пришел!
Протиснувшись в предбаннике мимо ещё одного с автоматом, я вошел в квартиру. Заплаканная Светка сидела на диване. Двое парней в куцых куртках шустро шмонали наше скудное барахлишко. В предбаннике хлопнула дверь, вошёл участковый, сопровождаемый управленским слесарем.
Из кухни появился некто в приличном кожаном пиджаке, похоже - главный. Приказал сворачивать шмон. На его вопрос, что сообщили соседи, участковый доложил, что рядом никто, видимо, давно не живет. Слесарь усиленно закивал головой, не раскрывая рта, но запах перегара всё равно заставил всех поморщиться. Потом главный долго говорил по телефону на лестнице. За это время куртки, участковый, слесарь и ППСы ушли. Отупев, я стоял на пороге гостиной.
- Коленька, что же теперь будет? - Светка похлюпала в салфетку покрасневшим носом.
- А в чем дело? - если бы я всё ещё не тормозил, наверное, сдрейфил бы. Но уж больно много пугали меня за прошедшие три дня... И не в таких организациях! Присев рядом, я обнял подругу за плечи, и стал нежно целовать её заплаканные глазки, розовый носик, мокрые щёчки.
- Так, а вы что можете сказать? - в комнату вошел кожаный.
- Вы о чем? - я сделал удивлённые глаза.
- Об исчезновении владелицы квартиры, что вы снимаете.
- А она исчезла?
- Да. И её знакомые утверждают, что София Марковна собиралась зайти к вам.
- Ну, была она у нас, третьего дня. Посидела немного, обсуждали сроки внесения квартирной платы. Потом ушла.
- Ну, да. Ушла. Вот только никуда не пришла, да?
- А мы-то здесь причем? Вы что, думаете - мы из-за квартплаты? Как Раскольников?
- Ну, из-за чего, это мы в Управлении поговорим. Собирайтесь.
- А это вам придется согласовать с моим командованием, - я раскрыл перед носом кожаного красные корочки.
- Вот, можете позвонить, - набрал номер.
Главный полицейский, он так и не представился, снова вышел на лестничную площадку и начал препинаться с моим новым начальством. Судя по тому, как он хмурился и всё сплёвывал, ничего хорошего ему не говорили.
- Пойдем, умоемся, лапонька, - я поволок Светку на кухню.
Выходя, я бросил в сторону Фуни:
- Неладно вышло....
Пробормотал я тихонько, но Светка всё равно услышала и непонимающе глянула на меня. Потом повернулась в сторону Фуни, потом снова на меня, и брови её поползли вверх.
За окнами в это время с шумом промелькнул большой темный ком. Кажется, с крыши обрушился снежный наплыв. Ни черта ведь не чистят! Так и убить кого-нибудь может. Я выскочил на балкон и глянул вниз. Ну точно, вон кто-то весь облепленный снегом входит в подъезд.
Роднуля моя умылась и даже чуть подкрасила губки. Я прихватил с балкона сосиску и сунул в рот. Но укусить не успел. Из гостиной донесся грохот, звон стекла, затем оглушительно бабахнул выстрел.
Разбитый телевизор валялся на полу, осколки торшера разлетелись по всей комнате. Кожаный застыл, прижавшись лопатками к косяку. Глаза его были наполнены ужасом, короткая стрижка стояла дыбом, в руке дымился "Макаров"! И вот ещё... по-моему, этого пятна седины на виске у него раньше не было...
Этот... - он вытянул руку с пистолетом в сторону Фуни, но я быстро тыркнул флажок предохранителя. Полицейский бессмысленно глянул на меня и медленно опустил пистолет. И тут же отлетел в сторону! В комнату ворвалась разъяренная Софа Марковна!
Ну и видок у нее! Расхристанная, вся в снегу, глаза полоумные. Она широко открыла рот... Щас начнется. Но наша доморугательница вдруг со стуком захлопнула челюсти. Взгляд ее уперся в Фуню, и бравая валькирия, громко выпустив газы, рухнула на пол.
Поддерживая коленом под спину Софу Марковну и тихонько увещевая, я торопливо отсчитывал деньги. Фурия только постанывала, с опаской поглядывая в сторону дивана. Кожаный на удивление быстро оправился, видно выучку. Он спрятал пушку, и принес стакан воды для Софы.
- И?... - он вопросительно уставился на меня.
- А кто поверит-то? - я нашел в себе силы ухмыльнуться.
- И вообще, что вы тут делаете? Жертва-то - вот она, - я указал на Софу Марковну, которой стало заметно лучше при виде денег. Потом, чтобы быть поубедительнее, помахал новеньким удостоверением и добавил:
- Уж не взыщите, подписка...
- Да ну вас на хрен, с вашим мутантом! - кожаный безнадежно махнул рукой и вышел.
- Подождите, я с вами! - домовладелица взметнулась, и протопотала вслед за полицейским. Загремели двери лифта.
- Это крайняя плата, через неделю мы съезжаем! - проорал я вслед. Не уверен, что меня услышали - ретирада была уж больно стремительной.
Фуня, Фунечка... - Светка, чуть не плача, ласкала бархатистую кожу, разглаживая пальцами края пулевого отверстия. По комнате свидетельством придушенного ужаса ещё плавал запах порохового дыма. В спинке дивана торчала Светкина вязальная спица.
- Вот гад, исследователь грёбаный, - недобро вспомнил я главнюка, осторожно вытягивая железо из Фуниного тела. С блестящей поверхности спицы медленно сползли несколько капель густой желто-розовой жидкости. С лёгким шипением субстанция всосалась в поверхность кожи, пятно и крохотное отверстие тут же исчезли, как будто их и не было вовсе.
- Ой! Ой, Коля, миленький, Фуня починился! Сам починился! - Светка в растерянности шарила по тому месту, где только что зияло пулевое отверстие. Что-то стукнуло под диваном. Не сомневаюсь, это выпала на пол пуля.
Я только пожал плечами. А потом не выдержал и рассмеялся. Уж больно затейливый вечер выдался.
Глядя на меня, расхохоталась и моя подруга. Фуня ухал и стонал всей своей громадной тушей.
А вот о том, что случилось дальше, я вам рассказывать не буду. Но вы меня поняли.
Мы лежали в темноте. Голые, как в начале времён. Тесно обнявшись, прижимаясь к теплой шкуре нашего Зверя. И он, тихонько мурча, всем телом прижимался к нам.
- Ты вроде бы сказал, что мы уезжаем? А где я там буду работать? Как думаешь, девкам отвальную надо проставить? А как же полиция? А Фуню с собой берем? Знаешь, а у меня - задержка...
Нет, так поставить в тупик может только женщина. И на какой вопрос мне отвечать первым? И вдруг до меня дошло!
- Правда? Ты беременна? - губы мои стали расползаться в неудержимой улыбке.
- Ну, еще не точно, но... А куда мы уезжаем?
- В закрытый городок. Там лаборатория. Там и зарегистрируемся! Вместе с Фуней! Ура! - не выдержал я и кинулся неистово покрывать поцелуями тело любимой. Она хохотала и отбивалась, но быстро сдалась. И снова Зверь был един с нами в любовных утехах.
- Дорогая, официально прошу тебя стать моей женой, - от смущения я разулыбался. Потом, было, протянул коробочку с кольцом, и вдруг замер. Только сейчас меня озадачил вопрос: "А какого цвета кожа будет у нашего отпрыска?".