Однажды, знаменитого художника - концептуалиста Н. разбил паралич. Разбил прямо на выставке. Н лежал на полу, пытаясь вернуть контроль над внезапно изменившим ему телом, но, увы, передвигаться он мог лишь ползком, по-пластунски, судорожно цепляясь за пол плохо слушающимися руками.
На жалкие потуги Н. обратили внимание два продвинутых критика, насаждавшихся аперитивом.
- Смотрите, новый перформанс, - обратил внимание коллеги Соломон Трипперштейн из журнала "Эпатаж".
- Интересно, что это означает? - откликнулся Григорий Содомский - обозреватель отдела культуры газеты "Олигархъ".
- Ну что вы! Это же все на поверхности, - сказал Трипперштейн, - Путь художника концептуалиста к эстетической цели. Обратите внимание на неразборчивые звуки, издаваемые Н - это, по всей видимости, знаменует собой невозможность контакта с комформистской аудиторией: они говорят на разных языках.
- Вы знаете, Соломон, я видел по ТВ сюжет с японским роботом - он полз по асфальту в точно такой же позиции. Наверняка этот хеппенинг - вопль протеста художника против всеобщей роботизации.
До критиков донесся характерный запах, естественный для ситуации, когда человек перестает контролировать организм в нижней его части,
- Ну-у, это старо, - поморщившись, с досадой, протянул Трипперштейн, - тема фекализма себя уже исчерпала.
Содомский с сомнением покачал головой:
- Вы правы. Но обратите внимание, Н. не снял штаны, скрывая от посторонних глаз свой эстетический акт, возможно, это имеет какое-то скрытое фрейдистское истолкование.
- Нет, нет, Фрейдом здесь и не пахнет, Григорий, - горячо возразил Трипперштейн.
В нескольких шагах от спорящих критиков Н. замер, силы оставили его, в последний раз художник попытался позвать на помощь, но из горла вырвалось лишь натужное бульканье, по телу пробежала короткая судорога и Н. умер.
- Смотрите, какой блестящий финал, - взволнованно сказал Трипперштейн. - отчуждение художника от общества и... гибель искусства!