- Поезд еще стоять будет. Айда по сто грамм. Петрович!
Света вздрогнула как от электрошока.
- "ВИЧ" - донеслось до неё словно через туман. Остальную часть фразы она не восприняла. Только безликий звук "ВИЧ".
Еще месяц назад они были так счастливы вместе, пока пьяный врач не вручил ей "приговор" о ВИЧ-позитивном статусе. И весь этот месяц как на иголках - "Лишь бы ОН был здоров". И ОН оказался здоров.
Еще десять минут назад, поезд вез Свету от её любви. Еще десять минут назад она просто смотрела в окно и в блеклых отражениях на стекле пыталась увидеть лицо Олега. Никогда уже им не быть вместе.
Единственно на что надеялась Света то, что Олег сохранит на память её фото, где она в старом пальто с сигаретой в руках задумчиво стоит у светофора. Мерный стук колес навевал воспоминания и желанное забытье в объятиях сна.
Но сейчас Света стояла на перроне в том самом пальто, что и на фото. Только светофора не было, и сигарета была другая. Поезд совершил внеплановую остановку. Какой-то шутник позвонил и сказал, что пути заминированы. Теперь все поезда были задержаны, а пути проверяли саперы. Но Свете было уже всё равно. Никто не знал, куда она уехала, кроме лучшей подруги. Телефон отключен, все связи оборваны. Олег теперь далеко.
Света не могла жить без него, но жить, зная, что ты можешь обречь любимого человека на страшный диагноз, было еще хуже. Как она сможет касаться его, как она сможет ласкать его, спать с ним. Каждое движения, каждый выдох, словно ходьба по острию ножа. Ради Олега, Света могла бы ходить по этому острию всю жизнь, но только не водить по нему своего любимого.
Как она будет смотреть в глаза его родителей, друзей. Глаза полные укора. То, что Олег её не бросит ни за что - она знала наверняка. Он ведь такой честный, что будь он работником ГАИ, то стал бы живой легендой, прижизненным святым. И он будет обязан нести это бремя вместе с ней. Бремя, под названием "ВИЧ".
А Олег достоин лучшего. Он достоин нормальной жизни, здоровой жены и детей. За его красивые глаза, за его добрую душу и милую улыбку. Нет, ей никогда не разлюбить. А он пусть думает, что Света разлюбила. Что она нашла другого и счастлива. Именно так она написала в своём письме.
- "Лишь бы он поверил этому письму".
Какой-то мужчина в костюме подошел к ней и попытался заговорить.
- Скучаем, девушка? - Мужчина был красив, но сейчас для Светы, все представители противоположного пола выглядели на одно лицо. Она не ответила.
- Меня Виктором зовут. - Незнакомец улыбнулся, видимо, намереваясь получить ответ. Но Света молчала.
- А вас?
Света наконец-то повернула голову. Беглый, рассеянный взгляд по лицу незнакомца. Будь на его месте хоть Казанова, такой безразличный взгляд мог бы пресечь самые уверенные намеренья на корню. Так не смотрят на человека. Так не смотрят даже на неодушевленный предмет. Так смотрят только на стекло, а точнее сквозь стекло.
- Света. - Ответила она. Но уже забыла, что разговаривает с кем-то. Её взгляд привлекла автобусная остановка.
- "Какая разница, как ехать и куда? Главное подальше и побыстрее". - Она ненавязчиво отодвинула незнакомца и уверенно шагнула в направление остановки.
А следующие пять шагов она запомнила на всю свою жизнь, как и следующие, пять минут. Самые счастливые пять минут в своей жизни.
На первом шаге было предчувствие - ОН здесь. На втором шаге был запах - самый родной запах ЕГО духов. На третьем шаге был звук - её имя произнесенное ЕГО голосом. На четвертом шаге был взгляд - самый теплый взгляд, который она знала. На пятом было ощущение - тепло и дрожь ЕГО тела.
Слов не было, только слезы. И если в начале Библии сказано что в начале было слово, то когда свершится Страшный Суд и Священное Писание будет дописано до конца, там буде сказано что в конце была слеза. И та слеза была Богом.
- Я люблю тебя. - Сказал Олег самое главное, что стоило сказать. Остальное это шелуха недостойная слов.
Что тяжелее всего на свете? Работать в каменоломне? На лесоповале? Или таскать гири в тренажерном зале? Нет - тяжелей всего поднять глаза при виде смерти и отвести взгляд от глаз любимого человек. Сказать смерти "Да" а любви ответить "Нет". В этой категории любой тяжеловес или шахтер-стахановец мог с позором передавать свои лавры хрупкой девушке по имени Света.
- Я хочу уйти. Отпусти. - Попросила Света.
- Нет. Ты не хочешь уходить. - Ответил Олег и, кажется, впервые отказал Свете. - Марина мне всё рассказала.
- Я хочу, чтобы ты бы счастлив.
- Я счастлив только с тобой Светик.
- Я не могу, Олежик... Пожалуйста, дай мне уйти.
- Сначала прочти это. - Олег достал из кармана листок бумаги сложенный вчетверо. Он не отпускал любимую ни на секунду.
Сквозь слезы Света не сразу смогла прочитать то, что было написано. Но суть уловила сразу. Это была та самая справка с тремя самыми страшными буквами в мире - "ВИЧ". И не сразу до неё дошло, что этот трижды проклятый клочок бумаги, должен находиться в её сумке. А когда дошло...
- Как ты... - Хотела спросить она. Но вдруг поняла всё.
Это была не её справка. Это была ЕГО справка. Это был ЕГО приговор. Слезы и слова нахлынули новым потоком, хотя казалось, что плакать уже было нечем и, никаких слов для такой ситуации уже не было.
- Ты же здоров был... Мы же... предохранялись. Как же...
В общем, слов было много, но не в них дело. Олег в этой ситуации поступил наиболее мудро. Он просто молчал и пожимал плечами как наивный ребенок на вопросы родителей о полученной двойке.
А потом Света посмотрела в его глаза и вспомнила.
Первый раз он сделал это во время учебы в университете. Света, единственная из группы, не получила допуск к экзамену по высшей математике. Тогда Олег просто выбросил все свои практические задания в окно и их отправили на переэкзаменовку вместе.
Спустя год так случилось, что непутевый маляр уронил на Свету ведро краски. Олег бросил на неё один понимающий взгляд и вылил на себя оставшиеся полведра. Тогда они вместе возвращались домой по многолюдным улицам. И, как помнится, не обращали никакого внимания на любопытные взгляды прохожих.
Потом был случай на работе. Света неправильно заполнила бумаги и чуть не сорвала переговоры. В тот же вечер Олег устроил небольшой пожар на рабочем месте, переведя на себя весь гнев начальства. Так была подтверждена не безызвестная пословица - "Муж и жена, одна Сатана".
И вот теперь Олег, кажется, сделал это снова.
Света уже не могла сдерживать себя. Она, то признавалась Олегу в любви, то упрекала его в детской глупости, наивности и незнании жизни.
Спросить, сделал ли он что-то с собой сам или просто купил справку у врача, Света не могла. Олег был просто не в состоянии лгать ей. И Свете казалось, что спрашивать что-то интимное у человека который не может лгать все равно, что просить инвалида помочь донести сумки на десятый этаж.
- Я же не могу без тебя. - Отвечал Олег и ударился в несвойственную для него философию. - Ты думаешь, что не можешь подвергать меня такому риску. Но вот представь дерево. Оно может заболеть, но это еще не смерть. Но вот если дерево лишиться воды, то ему не выжить. Ты для меня вода. Я разделю с тобой твою болезнь. Поверь, так нам будет легче обоим.
- Я не вода. - Буркнула Света, уткнувшись в плечо любимого. - Вода может быть без дерева, а я не могу без тебя.
- Так мы не с тобой не вода и дерево. Мы люди. - Ответил Олег и зарекся больше не философствовать.
Поезд скоропостижно отбыл. Из всех своих пассажиров он оставил на перроне только Свету и троих нерадивых собутыльников отвлекшихся на сто грамм.
- Это ты позвонил в МЧС? - Спросила Света, хотя и знала ответ. Ей просто захотелось услышать любимый голос. Еще раз подтвердить реальность происходящего.
- Да, я. Марина сказала куда ты поехала и почему... Теперь ты просто обязана пригласить её в качестве свидетеля.
Света только крепче сжала руку любимого человека вместе со справкой. Теперь это уже был не просто диагноз. Это был их персональный "приговор на счастье"...
Дальше продолжать не стоит. Два любящих сердца воссоединились и на этом их миссия в рассказе окончена. Да будут они жить долго и счастливо. Во всяком случае, склоняясь к математической формулировке пожелания, пусть произведение этих величин будет как можно больше.
Любовь оказалась права и в этот раз. Она вообще редко когда ошибается. А если ошибается, то это уже не любовь. Всё в мире происходит ради любви, даже смерть. Так что же может соединить любящих людей сильнее всего. Общие достоинства? Отнюдь. Самым лучшим скрепляющим раствором человеческих отношений служат общие недостатки.
Судите сами, ведь если у людей разные достоинства, то это еще ничего не значит. Мы можем не воспринимать эти достоинства всерьез, но это не принесет нашей второй половине сильных разочарований. Если я буду знать что хороший писатель, а моя жена будет относиться к работе писателя с некоторым скептицизмом то это еще не беда. Я ведь знаю что я хороший писатель. Мои читатели и гонорары подтвердят это.
Но если влюбленные не понимают недостатков друг друга, то это уже не беда, это катастрофа. Не воспринимая всерьез недостатки, мы не воспринимаем проблемы, которые возникают в результате этих недостатков. Не воспринимая проблемы, мы просто не считаем нужным разрешать их. А если мы не считаем нужным разрешать проблемы близких людей, то какая же здесь любовь.
И если ты действительно любишь, то должен (должна) найти способ понять недостатки любимого человека. Недостаточно подняться на отвесную гору вслед за своей любовью. Нужно быть готовым спуститься за ней в самую грязную канаву или пойти на дно мирового океана. А если сил подняться вместе уже не будет, нужно быть готовым остаться на дне вопреки всему. Даже вопреки смерти.