"...Я долго думал, прежде чем сделать первую запись. Когда-то давно, еще до Экзаменов, у меня уже был сетевой дневник. Но если в тот раз я записывал свои мысли и переживания из-за отбитой башки и хреновой памяти, то сейчас дело даже не в этом. Похоже, что у меня наконец-то появился смысл жизни. Надолго ли? Да какая разница! Ведь главное - то, что происходит "здесь и сейчас".
Да, мы с Зигги наконец-то помирились! Я смог ему простить все, что он сделал. И все, что произошло со мной по его вине. Впрочем, это - разборки из прошлого, и здесь я не стану упоминать ни их кошмарных причин, ни их не менее жутких результатов. Возможно, вина лежит и на мне тоже, но я не хочу об этом думать. Не здесь. А еще лучше - вообще никогда.
Короче, сегодня кое-что произошло, и я до сих пор не понимаю, как к этому относиться.
Был ранний вечер, когда я приехал к брату, чтобы забрать у него пропуск на учебный объект "Дельта". Я давно собирался это сделать, но, как всегда, дождался самого последнего момента - завтра утром мне предстояло принимать еще один зачет у второкурсников. Второй курс навязал мне Лемм. Похоже, что случилось что-то серьезное, раз они доверили мне такое важное дело, как зачеты студентов. Раньше Лемм и близко не хотел меня подпускать к Институту, особенно после того, как я отличился на Экзаменах. А три дня назад меня вызвал Ковбой, и выдал мне удостоверение преподавателя Кафедры Практики. Вообще-то, я должен радоваться, что все так удачно получилось, но меня весьма печалит ежедневным подъем в шесть утра. Одно утешение - скоро все это закончится.
Поставив мотоцикл рядом с машиной Зигги, я взбежал по ступенькам на просторную веранду, и привычно распахнул двери дома ударом ноги. Бросив шлем в прихожей, быстро вошел в гостиную, и замер на пороге. Мои глаза не сразу привыкли к темноте. Тяжелые гобелены плотно занавешивали окна, в камине бился огонь.
- Зигги? - позвал я, оглядываясь по сторонам. И увидел девушку, сидящую в кресле у камина. Она листала какой-то журнал, кутаясь в клетчатый плед. Ей было лет двадцать или около того. Черные волосы с синими прядями в беспорядке падали на ее сосредоточенно лицо, топорщась в разные стороны. Она удивленно взглянула на меня, но так ничего и не сказала. Не торопясь, позволяя ей как следует себя рассмотреть, я направился к пылающему камину, над которым висели оленьи рога. Эти рога заставили меня улыбнуться. У Зигги появилась новая цыпочка? Отличная новость! Сразу же в памяти всплыли кадры нашей с ним последней ссоры - арена Колизея, ревущие трибуны, Лемм с Ковбоем, замершие с открытыми ртами, и лезвие сабли из высокоуглеродного сплава, летящее мне в горло. Бой был показательным, для первого курса, но мой брат почему-то решил, что подобный выпад станет отличной шуткой...
- О, привет! - я уселся лицом к огню, на бурю шкуру медведя, лежащую перед камином и положил ноги на его башку с оскаленной пастью и выпученными глазами... Так, и кто же эта девушка?.. - Знаешь, а у тебя классная стрижка. Почти такая же клевая, как у меня!
Она улыбнулась, на щеках заиграли ямочки. Обалдеть!.. Но почему у нее такие огромные зрачки? Может, она наркоманка?..
- Спасибо, я старалась, - сказала она.
- Ты кто? - спросил я ее напрямик. - Новая девушка Зигги?
- Не думаю, - тихо прозвучал ее голос.
- А что с глазами? Тоже употребляешь?
- Сам-то ты кто? - немного резко спросила она в ответ.
- Я его брат, вообще-то. Меня зовут Кенни. Неужели он обо мне не рассказывал?
- Я Алиса... Вы с братом не очень-то и похожи.
- Вообще-то, мы близнецы. И что ты здесь делаешь? - я развернулся к ней лицом и, осторожно взял правую стопу Алисы в свои ладони.
- Типа, я здесь отдыхаю, - мрачно усмехнулась она, слегка пошевелив лодыжкой, но я так и не разжал пальцев.
- Ахренеть! Отличный отдых! Сидеть в темной комнате, вместо того, чтобы загорать на лужайке! - я осторожно сжал ее стопу, массируя специальные точки.
- Загорать вредно, - прошептала она, постепенно начиная расслабляться.
- Значит, ты просто знакомая Зигги, - я решил выпытать у нее все, что только можно. К тому же, брата по-прежнему не было, в сонной тишине негромко тикали старинные настенные часы фирмы "Павел Буре". - И давно вы познакомились?
- Неделю назад, - немного неуверенно ответила Алиса, слегка пожимая плечами. Ее глаза медленно закрылись, а на губах заиграла спокойная улыбка. Девушка глубоко вздохнула, устраиваясь в кресле поудобнее. Еще немного, и она уснет, решил я, глядя, как все медленнее вздымается ее грудь под шерстяным клетчатым пледом. Она уснет, а потом припрется мой братец, и я ничего про нее не узнаю. Необходимо действовать. Но что же делать?.. Ага, нам поможет солнечный свет!
Я встал и решительно направился к окну.
Распахнув тяжелые занавески из гобеленов, я попробовал поднять железный ставень, но, похоже, его заклинило.
- Я не смогла это открыть, - прошелестел голос Алисы за моей спиной. Она подошла и встала рядом.
- Сейчас что-нибудь придумаем, - пробормотал я, с силой дергая ставень вверх. Он со скрежетом поднялся, и в комнату хлынуло солнце. Створки окна тоже долго не поддавались. Я сломал какой-то механизм, прежде чем теплый ветер взметнул пыль на подоконнике. Подставив ему лицо, я с удовольствием вдохнул запах весенней земли.
- Скорее всего, это взбесит Сигварда, - рассудительно проговорила Алиса. За эту неделю она отлично изучила характер моего драгоценного братца!
- Да, было бы здорово! - ответил я.
- Вы не особенно любите друг друга, - девушка с любопытством выглянула из окна, повертела головой. Шерстяной плед съехал вниз по плечам, обнажая шею... Сначала я не понял, что это такое. По шелковистой коже и бугоркам позвоночника тянулся странный узор, спускаясь вниз по спине, и его продолжение закрывала клубная футболка Сигварда. Что это? Татуировка? Я сделал бы гораздо тоньше... Протянув руку, я дотронулся до рубцов, проведя по ним кончиками пальцев. Алиса вздрогнула и резко повернулась ко мне лицом. Ее глаза сверкнули. Кажется, я нарушил какую-то недозволенную границу...
- А где мой брат? - быстро спросил я.
- Не знаю, - она повела плечами, поднимая плед повыше. И отошла от меня подальше. Вернувшись в кресло, резко раскрыла глянцевый журнал и уткнулась в картинки. Мол, все, разговор окончен! Ха!Ха!Ха! Как бы не так!
Я остался стоять у окна, рассматривая ее. Сноп солнечного света мощным прожектором освещал кресло, и мне было прекрасно видно, что у Алисы длинные ресницы, красивые черты лица и чувственные губы. Но ее фигуру, к сожалению, скрывал бесформенный клетчатый кокон. Она почувствовала мой взгляд и посмотрела в упор.
- Что?!
- Ничего, - улыбнулся я. - Если ты не девушка Зигги, что ты делаешь здесь целую неделю?
- Да какое твое собачье дело?! - возмутилась она, швыряя на пол журнал. Я рассмеялся и не спеша направился к ней.
- Очень даже большое! Только подумай. Я приезжаю к брату и не застаю его дома. Двери открыты, в комнате находится посторонняя девица. Которая, по ее словам, живет здесь уже целую неделю, но утверждает, что не является девушкой моего брата... Тарам-пам-пам... Скажи честно, он все еще жив?
- Знаешь, я ничего тебе не стану объяснять, - ледяным тоном ответила она. - Спросишь у него сам, если тебе интересно!
- Признайся, вы вместе торчите? - выдвинул я очередную гипотезу.
- Торчим?..
- Ага. Долбите наркоту. Я прав?
- Ну, знаешь!.. - похоже, что мне удалось по-настоящему ее рассердить.
- Нет, не угадал?
Я снова уселся на медвежью шкуру возле ее ног. Откинул голову ей на колени и заглянул в глаза.
- А почему тогда у нас такие зрачки-и?..
- А, ты издеваешься! - она попыталась подняться, но тут я схватил ее и притянул к себе.
Сейчас я могу придумать множество причин, почему я так поступил. Например, такую: я так и не смог простить Зига за тот случай в Колизее, и это стало моей маленькой местью. А что, вполне рабочая гипотеза! Все вышло ну просто, как в долбанном мексиканском сериале! Брат распахнул дверь в самый ответственный момент, когда его девушка сопротивлялась моим поцелуям. Мне удалось уронить ее к себе в объятия, и я не позволял ей встать, наслаждаясь тщетными попытками это сделать. Мне почти удалось раздвинуть ее губы своими губами и всунуть язык ей в рот, когда я услышал возмущенный вопль своего братца:
- Кенни! Какого хрена?!
Я расхохотался, когда представил, как это выглядит со стороны. Алиса не растерялась и, вырвавшись, залепила мне пощечину. Я захохотал еще громче.
- Отойди от нее! - Брат метнулся к нам и ударил меня в челюсть ногой. Я покатился кубарем по полу, слыша его рев: - Не смей ее трогать!..
- Да, да, да! - давясь от смеха, пообещал я, кое-как поднимаясь на ноги.
- Уматывай отсюда!.. - заорал он.
- Как скажешь! Пока, крошка, - я помахал Алисе рукой и направился к выходу. Проходя мимо брата, подмигнул ему. Судя по его лицу, он с трудом сумел сдержаться, чтобы не ударить меня еще. Ни о каком пропуске на объект уже не могло быть и речи! Ничего, подумал я, заводя мотор своей хонды, старина Лемм наверняка выпишет мне еще один! Черт с ним, с пропуском, ведь наконец-то моя жизнь обрела смысл! Я был абсолютно счастлив!.."
Прошло чуть больше недели с тех пор, как Леммингу последний раз удалось нормально выспаться. Контора кипела, напоминая бурлящую кастрюлю с плотно закрытой крышкой, готовую к выбросу пара. В воздухе витало апокалипсическое безумие, и это чувствовали даже самые толстокожие. Теперь утренние совещания начинались в шесть тридцать утра, что говорило о том, насколько дорого стало нынче время. "Если мой рабочий день начинается в шесть тридцать, значит, мы не успеваем", - думал Лемминг, слушая, как Ковбой зачитывает информацию по состоянию планеты. И даже не смотря на то, что советник Президента пытался как-то разнообразить официальную статистику богатством речевых интонаций, Лемминг то и дело соскальзывал в предсонное состояние и начинал клевать носом. Данные от ведущих сейсмологов, астрономов и политологов сыпались ему в уши, усыпляя все больше и больше. Заключения по состоянию атмосферы и магнитосферы, анализы вод мирового океана, график загрязнения окружающей среды за последние десять лет - все данные были более-менее в норме. С полезными ископаемыми тоже все оказалось в полном порядке, не смотря на всеобщий вой о том, что скоро они будут полностью исчерпаны. Ближайший метеорит должен был упасть на Землю только через семь лет. Словом, не было никаких признаков того, что обещали древние пророчества через полгода. Ковбой старался не произносить таких слов, как Армагеддон, Конец Света, Реинсталляция, и Лемминг был благодарен ему за это. Но его тревожило предчувствие того, что прямо сейчас происходит нечто необратимое, и он не может это остановить, поскольку не знает, что именно он должен для этого сделать.
- Так что все в пределах нормы, - подытожил Ковбой проведенную политинформацию. - Самое стремное из того, что может произойти - это революция в Китае. В этом случае возможно начало третьей мировой войны с допущением в... - он сверился со своей распечаткой, - в пятьдесят пять процентов. Если мы только не займемся этим вопросом...
- Знаешь, я всегда доверял своей интуиции, - медленно проговорил Лемминг, будто прислушиваясь к внутреннему голосу. - Что-то должно случиться.
- Просто ты становишься суеверным, - недовольно проговорил его друг. - Ты боишься неизвестно чего.
- Вот именно. Неизвестно чего. Неизвестность - это и есть самое страшное.
- Ты зря так себя накручиваешь. Посмотри на меня! Видишь, как я прекрасно выгляжу? Я сплю по восемь часов в сутки, загораю в солярии и занимаюсь спортом, как Президент. На мне стильная одежда и свежая рубашка, даже джинсы, между прочим, поглажены!
- Помнишь анекдот про жопу и лицо? - спросил его Лемминг.
- Да, я на все сру! - кивнул головой Бинэси. - А ты всего ссышь. Ты никогда не умел выбирать оптимальные варианты... Вот, еще кое-что интересное. Последние данные о вскрытии Пирамиды...
Выдержав театральную паузу, он начал читать:
"В результате вскрытия вертикальной шахты, ведущей вниз под углом 30 градусов, было найдено хранилище общей площадью двадцать квадратных метров, полностью заполненное емкостями из неизвестного сплава, содержащего около 60 процентов свинца. Внутри были обнаружены странные приборы, с пиктограммами, предположительно, технического назначения. Есть версия, что это оружие древних майя, но принцип его работы нашей науке, к сожалению, не известен..."
Звонок сотового оборвал Ковбоя на полуслове, и Лемминг недовольно уставился на свой телефон.
- Кто звонит? - поинтересовался Бинэси. Лемминг подмигнул ему и включил громкую связь.
- Шеф, это я, - осторожно произнес голос Кенни. - Мне нужен пропуск на "Дельту". Я заеду, если вы не против?..
- Что-о?! - заорал Лемминг в ответ. - За целую неделю ты, распиздяй хренов, так и не удосужился забрать у брата свой чертов пропуск?! Ровно в восемь ты должен быть в аудитории, минута в минуту, иначе тебе пиздец!..
- Тебе не кажется, что мы поставили не на ту лошадь? - спросил он у Ковбоя, швыряя сотовый обратно на стол.
- Пока что он держится в рамках, - возразил Ковбой. - Остальные еще хуже, Лемм.
- Он может все испортить!..
- Предоставь это мне, ладно? Мы всегда сумеем избавиться от того, что нам мешает. Но сначала необходимо удостовериться в том, что это действительно лишнее.
- Хорошо, Бин. Под твою ответственность, и потом не говори, что я тебя не предупреждал. Так что там было дальше, с двадцатью кубометрами оружия древних?
Ковбой подмигнул ему и потянулся за распечаткой.
2. 7.40. Пригород Нордис, объект "Дельта"
Учебный объект назывался "Дельта", но среди студентов имел иное прозвище - "Коробка Смерти ? 3". Кенни мог бы сказать, не задумываясь, сколько раз он здесь был. Каждый из них навсегда отпечатался в его памяти, и каждый раз ему приходилось делать невозможное, чтобы выжить. Но этим утром он подъезжал к "Коробке" без привычного страха, даже не смотря на то, что ему предстояло сделать.
Нужная ему аудитория находилось на последнем этаже. Он должен был оказаться там через двадцать минут, и не минутой позже. Пропуска у него не было. "Коробка Смерти ? 3" действительно напоминала большую прямоугольную коробку с плоской крышей, на которой была расположена вертолетная площадка. Объект стоял посреди леса на огромной поляне, окруженный бетонным забором под три метра, и отличная асфальтовая дорога подходила прямо к КПП, около которого курили несколько вооруженных охранников.
Кенни запретил себе думать, и не стал сбавлять скорости. Парни рядом с КПП заволновались, видя, что сумасшедший гонщик на красной хонде не собирается останавливаться. Они побросали сигареты, и кто-то дал предупредительную очередь вверх. Но счет шел на доли секунды, и они не успевали. Теперь Кенни действовал автоматически. Подняв мотоцикл на заднее колесо, он въехал сквозь шлагбаум на территорию объекта, в ореоле обломков и автоматных пуль. Перед ним открылся бетонированный плац, где как раз начиналось построение первого курса. Сумев удержать хонду, он направил ее прямо на шеренгу студентов, и они бросились в разные стороны. Ему в спину больше никто не стрелял, и, похоже, ни одна из пуль так и не пробила его бронника. Подъезжая к застекленной веранде холла, он открыл огонь с двух рук, сминая автоматными очередями пластик пуленепробиваемого стекла, а сила удара хонды завершила начатое. Кенни опрокинуло на бок, и он въехал в просторную рекреацию, полную студентов, колесами вперед.
Прыжок перекатом с линии огня, и пули охранников оставили выбоины в керамзитовых плитах пола на том месте, где он только что был. Но боевой транс уже одержал его, и Кенни удалось зацепиться лишь за одну мысль - только бы никого не убить! Он пробивался к лестнице сквозь массу человеческих тел, двигаясь с запредельной скоростью. В его голове накрепко засел план здания, до пожарной лестницы оставалось еще два этажа.
Общую тревогу врубили в тот момент, когда Кенни вылезал на карниз через окно подсобки, и в его ушах еще долго отдавалось эхо воющей сирены, даже когда теплый утренний ветер обхватил со всех сторон. Пожарная лестница была узкой и ржавой, она вела от площадки к площадке, но подниматься было легко. В воздухе плавилась утренняя свежесть, ей на смену надвигался горячий зной. Было почти восемь, до начала зачета оставалось всего несколько минут. На шестом этаже боевой транс начал его оставлять, и Кенни пришлось воспользоваться инъектором. Ему было отлично видно, как внизу бегают парни в черной форме охраны, блокируя "Коробку Смерти" со всех сторон. С крыши донесся шум взлетающего вертолета. Но почему-то никто не стрелял.
От площадки пожарной лестницы до нужного ему окна аудитории вел узкий карниз, и Кенни осторожно пошел по нему, вдавливаясь всем телом в шероховатую бетонную стену. Теперь было бы достаточно всего одной пули, и какое-то время он напряженно ожидал болезненного удара в спину, который сметет его вниз. Так он добрался до окна и заглянул в аудиторию.
С той стороны бледнели встревоженные лица второкурсников, некоторые из них были ему знакомы.
- Открывайте! - потребовал Кенни, удерживаясь на карнизе из последних сил. Кто-то открыл створку окна и поднял ее вверх. Сразу несколько рук схватили его и втянули в помещение. Кенни огляделся, подолгу задерживая взгляд на ошарашенных лицах.
- Что смотрите? - спросил он, переведя дыхание. - Все готовы к Основам Практики? Так, где журнал?..
Металлическая дверь, заблокированная на время общей тревоги, неожиданно открылась, и в аудиторию ворвалась группа захвата.
- Всем на пол! Лежать! - посыпались истеричные команды, и Кенни развел руки в стороны, показывая, что он без оружия. Следом за бойцами охраны вошел один из преподавателей Института, знавший Кенни в лицо.
- Что происходит? - поинтересовался он в установившейся тишине.
- Я принимаю зачет у второкурсников, - высокомерно ответил Кенни. - А вы мне мешаете это делать.
- Почему вы проникли в аудиторию через окно?
- Чтобы дать студентам наглядное представление о том, с чем им предстоит столкнуться на зачете. Еще вопросы будут?
- Когда заканчивается ваше мероприятие?
- В два тридцать.
- Ровно три у меня на столе должен быть ваш рапорт об этом инциденте. Можете начинать зачет...
- Забудьте то, что вам говорили на лекциях, - обратился Кенни к студентам. - Основы Практики - это, прежде всего, импровизация. Всех посторонних я попрошу оставить помещение, мы начинаем!
3. 14.30. Пригород Нордис, дом Сигварда
В комнате было тихо и тепло. Алиса смотрела на пылающий в камине огонь, Сигвард что-то печатал на клавиатуре нетбука, сидя в кресле напротив. Тикали старинные часы, потрескивали поленья, и крупная бабочка с глухим стуком ударялась об стены. Алиса сонно потянулась и зевнула. Сигвард какое-то время смотрел на нее, но его лицо оставалось абсолютно непроницаемым.
- Мне пора домой, - сказала девушка, поднимаясь с дивана.
- Сядь! - приказал Сигвард. - Я уже говорил, ты не можешь туда поехать. Они ищут тебя.
- Почему я должна тебе верить?
- Тебе пора пить лекарство, - ответил он, откладывая нетбук и вставая. Алисе нравилось смотреть, как он двигается, и как при этом его длинные индейские волосы колышутся черными волнами. Но если бы она задумалась над тем, какие чувства испытывает к этому странному парню, ответ удивил бы ее.
Он вернулся, неся пластиковый стаканчик с горьковатым прозрачным раствором внутри. Алиса не шелохнулась. Она не хотела это пить. Уже вторую неделю она находилась здесь, в этом доме, и каждый день принимала "лекарство" по нескольку раз в день. И самое страшное, ей уже начинали нравиться ощущения, возникающие после каждой дозы, выпитой из стаканчика...
- Зачем ты держишь меня здесь, на этой наркоте? - спросила она. Сигвард тяжело вздохнул и слегка покачал головой.
- Вместо того, чтобы сказать мне "спасибо", ты ведешь себя, как маленькая капризная дура! На, пей! Я не хочу, чтобы у тебя был нервный срыв после того, что произошло!..
Он всунул ей в руку стаканчик и подождал, пока Алиса выпьет все до последней капли.
- Извини, - она вернула ему опустевший пластик. - Я забыла, что сегодня еще ни разу не поблагодарила тебя за тот случай. Вот только те гопники давно уже забыли про меня, или их задержала полиция...
- Это ты извини, - он присел рядом на диван. - Я не смогу отвезти тебя в город прямо сейчас.
- Я уже это поняла. У тебя неприятности?
- Не то слово...
- Кенни, правда, твой брат?
Сигвард пристально посмотрел ей в глаза. Вблизи он выглядел старше своего близнеца, его змеиный взгляд завораживал, вгоняя в оцепенение. Индейские косички ощетинились черными перьями, а глаза были заметно темнее, чем у Кенни.
- Кенни может показаться тебе белым и пушистым, но это всего лишь игра, - негромко проговорил он.
- Ну и что?
- Держись от него подальше.
- Но почему?..
- Я его знаю слишком хорошо. Он попытается тебя очаровать, потому что думает, что ты мне не безразлична.
- А на самом деле?..
- Держись. От него. Как можно дальше.
Он резко встал и, дойдя до камина, выбросил пустой стаканчик прямо в огонь. Алиса в который раз поймала себя на том, что откровенно разглядывает Сигварда. Больше всего ее восхищало то, как он двигался, перемещаясь в пространстве. Это были движения хищного зверя, медлительно-опасные и полные невероятной внутренней концентрации.
- Я вижу, ты меня не слушаешь, - сказал Сигвард, возвращаясь обратно.
- Разве это имеет какое-то значение?
- Вообще-то нет. Я поговорю с ним сам.
- Знаешь, у меня дома накопилась целая куча дел... - девушка снова зевнула, так ей вдруг захотелось спать.
- Хорошо, - Сигвард сел рядом с ней, обнимая и закутывая в плед. - Сейчас тебе надо немного отдохнуть, а завтра с утра я отвезу тебя домой. Обещаю.
- Ты обещаешь это каждый день, - прошептала она, закрывая глаза. Может, Сигвард и был опасен, но лишь в качестве безжалостного палача или убийцы. Как женщина, она его совершенно не интересовала, у Алисы было достаточно времени, чтобы убедиться в этом.
Подождав, пока она уснет, Сигвард осторожно уложил девушку на диван, встал и снова вернулся к своему нетбуку. Предписание Ковбоя, записанное на флешке, не было особенно длинным, оно занимало всего пару абзацев. Пока что все действия Сигварда укладывались в обозначенные рамки, но что делать дальше, он не знал. Единственным выходом было оставить все, как есть, и тщательно следить за дальнейшим развитием событий.
4. 18.00. Нордис, Конторская Площадь
Подъехав к зданию Конторы, Кенни оставил свою красную хонду на платной стоянке возле памятника какому-то всаднику, и направился к парадному входу. Воздух был неподвижен и наэлектризован, как перед грозой, стояла удушливая тропическая духота. До дверей оставалось пройти метров пять. Вооруженные охранники изучали его цепкими взглядами, когда зазвонил сотовый, и Кенни остановился, чтобы взглянуть на экран своего телефона. Звонил его брат.
- Да, Зигги, я тебя слушаю, - нехотя ответил Кенни, открывая трубку.
- Будь в кабинете шефа через полчаса, - послышался голос Сигварда, полный категорических интонаций. - И постарайся в этот раз не опаздывать!
Когда он это говорил, Кенни как раз смотрел на окна кабинета Лемминга, и последнее замечание брата просто вывернуло его на изнанку.
- Признайся, что ты держишь Алису на наркоте! - попросил он, подходя все ближе к распахнутым деревянным дверям. Группа мужчин в дорогих костюмах, куривших возле подъезда, прекратила разговор и навострила холеные уши.
- Кенни, ты в своем уме?! - проорал Сигвард. - Она моя новая девушка, и держись от нее подальше!
- Даже не пытайся мне врать! - закричал Кенни в ответ. На него оборачивались, но ему было пофигу.
- Больше никогда не смей ко мне приезжать! - с расстановкой прошипел у него в ухе голос брата. - Или я тебя убью! Ты меня понял?!
Это было слишком. Некоторое время Кенни тупо смотрел на свой телефон, а потом, полностью поддавшись ярости, начал колотить им об гранитный фасад Конторы. Послышались возмущенные крики, и один из куривших рядом мужчин, в дорогом сером костюме, что-то ему сказал.
Кенни выронил из руки остатки сотового, посыпались осколки экрана. Он пристально посмотрел на стоящего перед ним человека.
- Что?! Что-то не так?!
Разбив телефон ударом ноги, Кенни окончательно превратил его в груду искореженных деталей и огляделся по сторонам. Какие-то туристы снимали его на видео, а мужчина в дорогом пиджаке глядел с удивленным восхищением, как на сумасшедшего идиота. Он так и не нашелся, что ответить, к тому же, охрана наконец-то соизволила выйти на улицу.
- Психанул? - участливо спросил знакомый охранник. Тут Кенни вспомнил про сим-карту, на которой были записаны важные номера, и начал разыскивать ее среди обломков сотового.
- Что-то случилось? - охранник наклонился, заглядывая ему в лицо.
- Да, случилось, - ответил Кенни, крутя в пальцах квадратик уцелевшей сим-карты. - Кое-что произошло. Но я обязательно все исправлю.
5. 22.05. Контора, кабинет Лемминга.
Настенные часы пробили ровно десять раз, и ненормированный рабочий день куратора "Элиты" подошел к концу. Лемминг торжественно положил руки на стол, ладонями вниз, и какое-то время сидел с закрытыми глазами, приходя в себя. А заодно размышлял, стоит ли позвонить в гараж и заказать машину, или остаться на ночь в Конторе, выгадав в итоге лишний час для отдыха. Он бесконечно устал, но не был уверен, удастся ли ему уснуть. Нервы были на пределе, а за окном начиналась гроза.
"Поеду домой, - думал Лемминг короткими очередями мыслей, словно отстреливаясь от самого себя. - Приму душ. Стану человеком. Выпью пятьдесят грамм...". Он тяжело встал и похлопал себя по карманам, пытаясь вспомнить, где ключи от его кабинета. И в ту же секунду зазвонил старинный телефон, стоявший на отдельном столике.
Лемминга бросило в холодный пот, но он поправил узел галстука и твердым шагом направился к аппарату.
- Я вас слушаю, - проговорил он, сняв тяжелую холодную трубку.
- Плохие новости, Лемм, - раздался голос Ковбоя. - Похоже, в Нордис началась эпидемия. Один из штаммов гриппа, очень странная разновидность. Есть пострадавшие. Ты меня дождешься?
- Можешь в этом не сомневаться, - мрачно пообещал Лемминг.
- Ты там не паникуй, - посоветовал Ковбой. - Буду через полчаса.
Куратор "Элиты" положил трубку на место и вытер руку платком. Необходимо взять себя в руки, думал он, подходя к окну. Размеренный шаг всегда его успокаивал, но выходить на улицу что-то расхотелось. Эпидемия. В Нордис... Белые ночи подходили к своему пику, и на Площади было полно гулявшего народа. Сколько из них уже заражены? Ковбой сказал, что это эпидемия гриппа. Какова вирулентность нового штамма?.. Грозовые тучи наплывали на город с юго-востока, черно-сизые, кипящие молниями, словно предвестники катастрофы. Прохожие с опаской посматривали на небеса, думая, где бы лучше укрыться. Налетел первый шквал грозового ветра, властно сгибая кроны тополей, растущих вдоль Канала. А потом небо треснуло надвое, разбитое зигзагом молнии, и на Площадь упали первые капли дождя.
Ковбой приехал через 25 минут. Он явился не один. С собой он притащил мэра Северной Столицы, его первого министра, которого все так и называли "Министром", а еще, среди вошедших в кабинет мужчин, Лемминг узнал главного врача мегаполиса Нордис. Щуплый очкарик-профессор с козлиной бородкой вошел самым последним.
- Это закрытое совещание, - начал говорить Ковбой еще с порога, и Лемминг почувствовал невероятное облегчение. Его друг Бин всегда знал, что надо делать. Можно было перестать волноваться и сложить с себя ответственность за очередную веху Реинсталляции. Теперь все находилось в руках Бинэси, а Леммингу предстояло стать благодарным зрителем очередного спектакля, которые так нравились советнику Президента по чрезвычайным вопросам.
- Это закрытое совещание, - повторил Ковбой, многозначительно оглядев всех присутствующих в кабинете. Козлобородый профессор плотно прикрыл двери и подошел к свободному креслу.
- Говорите, - сказал ему Бинэси.
- Я должен объявить о том, что в нашем городе началась эпидемия, - немного торжественно произнес козлобородый, тщательно подбирая слова. - Это не простая сезонная эпидемия гриппа, с которой мы сталкиваемся ежегодно. К сожалению, мы имеем дело с весьма и весьма опасным штаммом. Его главная опасность заключается в длительности инкубационного периода. Вирус активизируется лишь в самый последний момент, а перед этим, целых две недели, инфицированный больной будет заражать всех окружающих, считая себя совершенно здоровым... За последние два часа в различные больницы Нордис поступило примерно восемьсот больных, и это лишь начало... - он развел руками, словно извиняясь за причиненные неудобства.
Лемминг по очереди оглядел присутствующих. У мэра дергался глаз, остальные держали себя более-менее в руках. "Вот оно, началось", - колотилась кровь в ушных перепонках.
- Как протекает заболевание? - спросил мэр надтреснутым голосом, стараясь не смотреть на Ковбоя.
- После инкубационного периода, доходящего до двух недель включительно, начинается резкое повышение температуры, - ответил главный врач, глядя в свои бумаги. - В течение нескольких минут она достигает сорока градусов. У больного происходит быстрое обезвоживание организма, сопровождающееся галлюцинаторным бредом. Дальнейшие симптомы нам пока не известны. На сегодняшний день все пациенты, находящиеся под капельницами, живы и чувствуют себя удовлетворительно.
- Насколько это возможно при сорока градусах и галлюцинаторном бреде, - проворчал Лемминг.
- Что по поводу вакцины? - быстро спросил Министр.
- Сейчас в Институте Гриппа работают над этим, и имеются положительные сдвиги...
- Я не хотел бы вас пугать, - начал Ковбой с циничной усмешкой, - но две недели инкубационного периода... это пиздец!
- Я бы попросил в моем присутствии так не выражаться! - категорическим тоном выпалил главный врач Северной Столицы. - Вы что, не понимаете, где вы находитесь?!
- Советник Президента совершенно прав, - тяжело вздохнул Лемминг. - Это действительно пиздец. Давайте будем называть вещи своими именами.
- Сколько человек сейчас наслаждается галлюцинаторным бредом? - спросил у профессора Ковбой. - Повторите, пожалуйста!
- Восемьсот...
- Карантин вводить уже поздно, - быстро сказал мэр.- За эти две недели вирус разнесся далеко за пределы Нордис...
- Завтра заболевших станет в несколько раз больше, - равнодушно ответил Министр. - А послезавтра - еще больше. И когда об этом узнают, разразится скандал международного уровня. Мы не можем не ввести строжайший карантин. Причем - немедленно, прямо сейчас.
- Если мы введем карантин, начнутся поставки гуманитарной помощи со всего мира, - подсказал Лемминг. Мэр схватился за голову, да так и остался сидеть.
- Боюсь, что нам остается лишь молиться, чтобы никто из заболевших не отбросил копыта, - подвел черту Ковбой.
Но стоило ему это сказать, как сразу же случились две вещи. Часы на стене начали бить одиннадцать раз, и у главного врача зазвонил сотовый. В гробовой тишине, нарушаемой лишь нервным боем часов, он поднес трубку к уху и хрипло сказал:
- Я вас слушаю...
После чего его лицо посерело, а рука с телефоном безвольно упала вдоль тела.
Лемминг закрыл глаза с тяжелым вздохом. Он все понял.
"Ну, говори же, не тяни!", - мысленно воззвал он к козлобородому, но тот по-прежнему молчал, словно обратившись в соляной столп.
- Я так понимаю, кто-то из больных умер? - ехидно прозвучал голос Ковбоя. Кризисные ситуации были его коньком, и, кажется, он наслаждался происходящим, единственный из всех присутствующих.
- Умерло пятьсот человек, - потерянным голосом прошелестел профессор.
- Это катастрофа, - простонал мэр.
- Срочно вводим карантин, - решительно сказал Министр. - Надо заблокировать все въезды и выезды из города, закрыть вокзалы и аэропорты. Отправленные самолеты пусть сажают на запасные аэродромы...
- По телевидению будет показан спец-ролик, - подхватил Ковбой на той же самой волне. - Грипп воздушно-капельный?
- Д-да, - кивнул главный врач.
- Всем жителям Нордис должны быть выданы индивидуальные средства защиты. В шесть утра, пока никто не ушел на работу. Задействуйте для этого МЧС, полицию и городские службы. Если надо, подключите войсковые части...
- Войсковые части лучше оставить, - возразил Министр. - Они пригодятся нам, когда в городе начнутся беспорядки.
Мэр издал странный звук, словно подавившись собственным языком. Лемминг с трудом сумел сдержать истеричный хохоток.
- На этот случай, мы перебросим в Нордис дивизию из Столицы, - у Ковбоя горели глаза, он словно помолодел лет на двадцать. - А сейчас прошу меня извинить, я должен доложить обо всем Президенту.
Он встал, и вместе с ним встали все остальные, кроме мэра, впавшего в транс.
- Мне потребуется ваша помощь, - сказал Ковбой, подходя к Министру и главному врачу. - Причем, в ближайшее время. Оставайтесь на связи, я позвоню. Все свободны!
4 глава. Провокатор
Дневник Кенни, запись от 1 июня 2012 года
"...Вчера Зигги снова меня отпиздил. А что, отличное слово, емкое и полностью отражающее суть! Сейчас напишу, как все получилось. Я приехал к нему домой, промотавшись всю ночь на мотоцикле по пригородным лугам, где нарвал целую охапку полевых цветов. Я ночевал у костра, мчался по проселочной дороге сквозь обрывки тумана, и встречал солнце, стоя на высоком холме. Но в мрачные раздумья по поводу житейской бытовухи, постоянно вторгались мысли об Алисе. Кто она? Как познакомилась с Зигом? И что между ними происходит? Я ничего не понимал. Меньше всего на свете они напоминали влюбленную пару. И этот ее наркоманский вид, расширенные зрачки, бледное лицо и то, как она куталась в шерстяной плед, никак не давало мне покоя. Закрадывались подозрения, что братец держит девушку на наркоте, чтобы лишить воли, поработить разум и овладеть ее телом. Что ж, это вполне в его духе. Я столько думал об этом, что полностью поверил в гипотезу насчет наркотиков. Но чем же он ее накачивает? Больше всего это напоминало психо-корректоры. И еще были эти жуткие шрамы на ее спине. Я отчетливо их видел, и никак не мог ошибиться. Они выглядели, как рубцы от ударов кнута. Все это никак не хотело укладываться у меня в голове. А потом я вдруг понял, что думаю про эту девушку вот уже пять часов подряд, и никак не могу остановиться. Меня начинало колотить при одной лишь мысли о том, чем они сейчас занимаются с моим братом. Было похоже, что я круто попал...
Короче, я остановился на холме и долго втыкал, как солнце вползает на пылающее небо, поднимаясь все выше над виадуками при въезде в северо-западные районы Нордис. Алые брызги рассвета расплескались по серому бетону северной столицы, они отражались в миллиардах стеклопакетов, которыми город злобно таращился на подступающий вплотную новый рабочий день. Мне было отлично видно, как сизые облака наползают на ТЭЦ, и кровь зари стекает по оголенным проводам электрических вышек, распятых на фоне бушующей плазмы рассветного неба. По пустынному шоссе в сторону Нордис ползла колонна танков, и блики встающего солнца играли на башнях, развернутых дулами к городу. Стая птиц скользила по небу, протянувшись черной дугой на несколько километров... А потом, пропитавшись как следует мрачным пафосом новорожденного дня, я поехал к своему брату... Вернее, нет, потом я поехал к ней, чтобы извиниться за кошмарное поведение.
Было около шести утра. Зигги открыл мне дверь и, не говоря ни слова, опрокинул с крыльца мощным апперкотом в челюсть. Я рухнул на бетон, пролетев над ступеньками крыльца. Броне-комбез поглотил большую часть удара, но все равно я на какое-то время утратил способность к сопротивлению. Зигги прыгнул следом, не давая мне опомниться. Мне оставалось лишь прикрывать лицо руками и ждать, когда он хоть немного успокоиться. Этот лось молотил меня со всей дури! Я почувствовал подступающую ярость, но мне хватило ума все не испортить. В голове шумело, перед глазами плыло. Кажется, брат действительно не шутил, когда угрожал мне вчера по телефону...
- Что ты делаешь?! - послышался возмущенный голос Алисы. Зигги ударил меня напоследок еще раз. Его локоть с хрустом вошел мне в грудину, выбивая из легких остатки воздуха. Тупая боль стала распространяться по телу, как по озеру расходятся круги от брошенного в воду камня, с каждым ударом сердца захватывая все новые нервные окончания. Вот она подошла к своему пику, и высокий воротник броне-костюма завибрировал, плотно перехватывая горло. В сонную артерию хлынул обжигающий холод обезболивающей инъекции. Когда я снова смог вдохнуть, Алиса уже бежала ко мне, прыжками спускаясь по ступенькам крыльца.
На ней был длинный китайский халат дикой расцветки, с широкими рукавами. Тонкая талия, хрупкая фигура и маленькие холмики грудок. Она напоминала старшеклассницу, если бы не ледяные хищные глаза с расширенными зрачками. Она была действительно прекрасна, я все верно разглядел в прошлый раз!
- Иди в дом! - крикнул ей Зигги, не поворачивая головы.
- Ты что, убил его?! - она упала рядом на колени, ее пальцы скользнули по бронеткани воротника, пытаясь нащупать мой пульс. Я медленно сфокусировал взгляд, и вновь почувствовал, как звенит окружающее пространство... Очередное откровение придавило меня, вместе с пульсирующим небом, которое уже начинало закручиваться по краям кипящими облаками. Оно проникло в мой разум вместе с запахом Алисы, к которому примешивался аромат полевых цветов, разбросанных по бетону вокруг нас. Оно стало предельной истиной, к которой я не был готов. Эта девушка, наклонившаяся надо мной, была моим отражением. Она была рождена специально для меня. В тот миг я знал это наверняка.
- Его, пожалуй, убьешь! - усмешка брата не предвещала ничего хорошего. Он отпихнул Алису локтем и поднял мою голову за волосы, заглядывая в лицо. - Кенни, ты меня слышишь?
- Отпусти его! - крикнула девушка, пытаясь оттащить Зига, но у нее ничего не получалось. Милая семейная сцена в шесть часов утра! Соседи должны быть в полном восторге!..
- Заткнись!.. Кенни, твою мать! Хватит притворяться! Учти, я в курсе всех твоих уловок!.. Несколько оплеух добавили звону в ушах, но не более того. Поскольку я не подавал никаких признаков жизни, брат потащил меня в дом, решив, что его противник наконец-то повержен.
Зигги швырнул меня на пол в центре гостиной, камин еще тлел рдеющими углями, выделяя тепло. Я упал на медвежью шкуру, натуральный мех которой тут же защекотал ноздри близостью аллергии.
- За что ты его так избил? - набросилась на моего брата Алиса. Похоже, она была не в курсе наших с ним непростых отношений... Пусть полюбуется теперь на темную сторону своего пупсика!.. Я едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Но надо было любой ценой оставаться бесстрастным, иначе меня вышвырнут отсюда вон, и больше никогда не поверят! Я почти не чувствовал дискомфорта от полученных травм, а из-за стимуляторов сознание оставалось кристально чистым. Я изучал ее реакции, ее мимику, интонации и построение фраз... То, как она двигалась, как говорила... Как смотрела на него, на меня... Иногда я делал вид, что прихожу ненадолго в сознание, и тогда наши взгляды встречались, вызывая искры, бегущие вдоль позвоночника. Зигги ничего не замечал. Он всегда был слегка туповат, излишне прямолинеен и чересчур самонадеян. Он просто не заслуживал ее!
Алиса пришла ко мне около трех часов дня. Оконные ставни были подняты, и по стеклам стекали капли дождя. Временами, вспыхивали зарницы далеких молний, но грома слышно пока что не было - грозовой фронт относило в сторону города. Сигвард заперся у себя в пыточной лаборатории и не выходил оттуда с самого утра. Я лежал на диване, дрова в камине успели догореть, и в комнате царил сонный полумрак. Алиса храбро дошла до середины гостиной и замерла, глядя на меня с опаской. Интересно, что он ей успел про меня рассказать?.. Ничего хорошего, это уж точно!
Придав своему лицу страдальческое выражение умирающего, я подозвал ее. Она послушно подошла. Я не шевелился. Я был абсолютно безопасен.
- Я могу тебе чем-то помочь? - спросила она, присаживаясь рядом.
- Почему ты живешь у Сигварда? - этот вопрос вот уже несколько дней не давал мне покоя. Что она делает здесь? Ведь раньше, ни разу на моей памяти, Зигги не приводил домой своих девушек, даже тех, которых ценил чуточку больше, чем всех остальных.
- Он спас меня от каких-то бандитов, - ответила Алиса. - Они подкатили ко мне на остановке и потащили за ларек, а он набросился на них и прогнал...
- Понимаю, - усмехнулся я.
- Да что ты там понимаешь? - рассердилась она. - Все это произошло возле моего дома, они могут меня искать, чтобы отомстить...
- Это сказал тебе Сигвард?
- Да, - вздохнула она, опуская голову, и ее лицо закрыла пушистая челка. Мне захотелось дотронуться до ее волос, чтобы ощутить, какие они на ощупь.
- Но я здесь уже полторы недели, - добавила она. - И они, скорее всего, давно про меня забыли.
- Ужасная история, - я протянул руку и убрал челку с ее лица. Ее щека оказалась бархатной и прохладной, а волосы на затылке были шелковистыми, как я и предполагал. - Ты шла домой из магазина, на тебя напали хулиганы, но тут появился прекрасный принц на Гранд Чероке, и поставил их на место особенно унизительным способом... Надавал им тумаков и затрещин, разогнал пинками, как псов...
- Я не понимаю, ты что, издеваешься? - нахмурилась девушка. - Причем здесь это?..