Общее и различное в образах главных героев Красного и чёрного и Героя нашего времени Жюльена Сореля и Печорина.
Я - зеркало- писал о себе Анри Бейль, автор и создатель Красного и Чёрного, подчёркивая правдивость и важность тех образов, которые он создал в своём романе. Герой Нашего Времени, милостивые государи мои, точно портрет, но не одного человека: это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Эти слова обоих авторов я бы назвал точкой отсчёта в сопоставлении двух главных героев их произведений - Жюльена Сореля и Григория Печорина. Портрет или зеркало своих эпох, эти герои олицетворяли передовые силы Франции и России начала и середины XIX века. Нельзя не отметить заранее, что большинство особенностей их характеров обуславливает историческая эпоха, в которую они жили, отдаляющая их друг от друга своими глубокими различиями.
Печорин и Сорель - личности, с точки зрения формальной, почти несравнимые. Умный, образованный, светский человек, настоящий аристократ и простой, читавший исключительно богословские книги и античных авторов, застенчивый сын плотника. Разочаровавшийся в жизни, скучающий, несколько даже снобистски по отношению к ней настроенный, Печорин, и Сорель, у которого глубоко депрессивное состояние постоянно сменяется восторженным.
Однако так ли важны внешние различия? Значительно интереснее для нас попробовать проникнуть глубже, за поступки героев, обратившись к их мотивам.
Точкой соприкосновения в данной ситуации могут служить судьбы героев. Печорин, разочаровавшийся в любви и бежавший от светской столицы на Кавказ, влюбляющий в себя княжну Мери и убивающий своего бывшего друга Грушницкого на дуэли, после трагедии, случившийся с ещё одной неудачной возлюбленной - Бэлой, отправляется в Персию и по дороге обратно умирает. Сорель, сделавший карьеру от простого сына плотника к фактической роли советника при маркизе де Ла Моле, достигнув солидных успехов на богословском поприще, в итоге нелепо казнён за попытку убийства бывшей возлюбленной, мадам Реналь, в припадке яростной мести. Произошедшее с Печориным - чистый вымысел, удачно скомпилированные автором куски из жизней многих дворян того времени: разочарование в свете, бегство на Кавказ, участие в войне, трагическая любовь, дуэль, нелепая гибель. Жизнь яркая, однако, нельзя сказать, что абсолютно невероятная и не обычная. Сорель же по-своему феноменален. На это можно обратить внимание хотя бы потому, что история его - невымышленная. В Судебном Вестнике он прочитал о процессе своего земляка, Антуана Берте, сына бедного деревенского ремесленника, которому покровительствовал местный священник. Антуан поступил в духовную академию, был исключён за чтение светских книг и определился репетитором к семье Мишу. Вскоре он стал любовником госпожи Мишу. Потом он попал в высшую духовную семинарию, занял своё место воспитателя в доме Кордона, ухаживал за его дочерью и, оскорблённый тем, что к нему относятся как к прислуге, решил отомстить. Неизвестно почему его выбор пал на бывшую его любовницу, госпожу Мишу, увидев её молящейся в церкви, он в неё выстрелил.
В этом можно увидеть авторский замысел - давно известно, что чем невероятнее события, тем проще в них верят, поэтому авантюрная история Берте как нельзя лучше подходила для образа Сореля. Печорин, не имеющий прямого прототипа, как будто бы безлик: в нём тысячи лиц современников, но ни одного своего лица. Этим можно охарактеризовать авторский подход к определению эпохи: эпоха Сореля - это эпоха личностей, или, по крайней мере, веры в возможности существования таковой, эпоха Печорина эпоха безликая, эпоха разочарования, не верящая в возможности каждого человека на личный подвиг.
У каждого времени свои герои. Героем Лермонтовского времени должен был стать дворянин, обычный, но не обыденный, с тонкой душой, способной понять всю степень своей испорченности временем, но не способный что-либо в себе поменять. Склонность к самоанализу характерна и для Сореля, но в целом он человек совсем иного рода. У него есть идеи, в который он верит, идеи, которые он сам, по сути, развенчивает на протяжении действия. Но само их наличие делает его существование не бессмысленным. Интерес к политике, попытка прорваться к власти - всё это говорит о том, что Сорель - человек действия, привыкший строить свою жизнь ни на кого не полагаясь. Но и он не идеален. Его мысли, его идеи, что отмечалось многими авторами, тенденциозны. Его представления о классовой несправедливости (очевидно близкие Анри Бейлю: Французские министры, папские полицейские, австрийские сыщики знали Анри Бейля, которого называли смутьяном, якобинцем, атеистом), испорченности дворянства, порой наивны, часто явно неверны и навязаны ему расхожими представлениями о лживости и двуличности всего высшего света.
Печорину не даёт покоя мысль о собственном предназначении: Пробегаю в памяти всё моё прошедшее и спрашиваю себя невольно: зачем я жил? Для какой цели я родился?... А, верно, она существовала, и, верно, было мне назначение высокое, потому что я чувствую в душе моей силы необъятные... Но я не угадал этого назначения, увлёкся приманками страстей пустых и неблагодарных; из горнила их я вышел твёрд и холоден как железо, но утратил навеки пыл благородных стремлений - лучший свет жизни. Это обстоятельство, как ни одно другое, сближает его с Сорелем, чья целеустремлённость поставлена во главу угла его характера. Он бывает твёрд как гранит, когда это необходимо (можно вспомнить его тяжелейшую жизнь в духовной семинарии), умеет скрывать свои идеи, жить почти во имя их отрицания (во время службы воспитателя у Реналей), всё равно, мысль о предназначении, воплощённая в образе Наполеона, преследует его неотступно. Фигура Наполеона вообще приведена здесь очень удачно. Пример подобной головокружительной карьеры вдохновлял молодых талантливых людей из низов, к которым принадлежал и Жюльен, на подвиги, сравнимые с деяниями великого императора. Однако эта же идея не давала им спокойно жить, лишала возможности личного выбора, отказа от них во имя личного счастья. Предубеждения, также неотступно за ними следующие, мешали трезво оценивать жизнь, избегая той самой тенденциозности.
Бешено гоняется он за жизнью, ища её повсюду; горько обвиняет он себя в своих заблуждениях - так пишет Белинский о Печорине, но эти слова как нельзя лучше характеризуют и Сореля. В этой сумасшедшей гонке что-то теряется и это что-то и есть сама жизнь. Существование во имя ожидания чего-то - вот во что она превращена героями. Жизнь, проникнутая мыслями только о несбывшихся надеждах - такова объективная реальность для Печорина, к подобному часто близок бывает Сорель, которому чрезвычайно тяжело забыть свои промахи, чья склонность к самоанализу столь же сильна, как и у Печорина (он сделал из себя самый любопытный предмет своих наблюдений).
Обоим героям не хватает самого простого понимания жизни, любви к настоящему моменту, борьбы за настоящее, а не за будущее, которое на поверку оказывается мнимым. Очень интересен диалог, с которого начинается вторая часть повествования Красного и чёрного: Вот тебе вся моя политика: я люблю музыку, живопись. Хорошая книга для меня - целое событие. Скоро мне стукнет сорок четыре года. Сколько мне осталось жить? Пятнадцать, двадцать - ну, тридцать лет, самое большее. Так вот! Я думаю, лет через тридцать министры сделаются немного половчее, но уж, конечно, это будут такие же отменно честные люди, как и сейчас. История Англии показывает мне, всё равно как зеркало, наше будущее. Всегда найдётся какой-нибудь король, которому захочется расширить свои прерогативы, всегда мечты о депутатском кресле, слава и сотни тысяч, которые загребал Мирабо, будут мешать спать провинциальным богачам, и это у них называется - быть либералом и любить народ. Жажда попасть в пэры или в камер-юнкеры вечно будет подстёгивать ультрароялистов. Всякий будет стремиться стать у руля на государственном корабле, ибо за это недурно платят. И неужели там так-таки никогда и не найдётся скромного маленького местечка для обыкновенного путешественника?. Стендаль уже не верит в те политические идеалы, в которые способен был поверить его герой: Стендаль ненавидит монархию и ждёт революцию, но не многого он ждёт от революции: он знает, сколько вокруг лжи, пошлости, лицемерия.
Особенную точность в изображении героев подчёркивает реакция современников на выход двух этих произведений. Бескомпромиссность Сореля, сила и вера его в убеждения произвели большое впечатление на критиков: Что за неистребимая потребность показывать всё в уродливом виде, быть грубым только для того, чтобы испугать. Вы предаёте его анафеме не за пороки, - в вас их больше и в вас они чернее и позорнее, - но за ту смелую свободу, за ту желчную откровенность, с которой он говорит о них. Какой страшный человек этот Печорин!. Страх перед ними столь велик, что критики порой не могут сохранить объективность в восприятии произведения: Я попробовал почитать, но не смог осилить больше четырёх страниц.
Искренность авторов в изображении героев сближает их между собой. И Печорин, и Сорель из тех людей, которые привыкли называть вещи своими именами. Они не освобождены от иллюзий своей эпохи, но их слабости - это ещё один аргумент в пользу точности их изображения.
Они далеко не единственные герои этих произведений. Образ Максима Максимовича, княжны Мэри, Бэлы немаловажны для Лермонтова, мадам Реналь, аббат Пирар и маркиз де Ла Моль отнюдь не проходные персонажи в Красном и Чёрном, однако все они меркнут в сравнении с нашими героями. Оба произведения построены на контрасте окружающего мира и главных героев, ему противопоставленных.
Искренность по отношению к самим себе, черта, характерная для людей с повышенной рефлексией - присуща двум героям. Они, прежде всего, искренни, они несклонны к самообману, что помогает строить истинные отношения с людьми. И Печорин, и Сорель влюбляют в себя героинь романов - княжну Мэри и Матильду Де Ла Моль. Печорин княжну, очевидно,не любит, он лишь слегка увлечён ею, для него гораздо важнее Вера. В подобной же ситуации, в конце концов, оказывается и Сорель, разрывающийся между Матильдой и госпожой Де Реналь. У меня несчастный характер: воспитание ли меня сделало таким, бог ли так меня создал, не знаю, знаю только то, что если я причиною несчастия других, то и сам не менее несчастлив. Оба героя непостоянны в любви, отношение Печорина к Бэле меняется, превращаясь из любви в плохо скрываемое раздражение от одного её вида. Похожими оказываются отношения Матильды и Сореля, в которых любовь с калейдоскопической быстротой сменяется ненавистью, а то и полным показным безразличием.
В отношениях между Печориным и княжной Мери, Сорелем и Матильдой прослеживаются некоторые историко-литературные параллели. Так, Лермонтов, несомненно, опирается на пушкинского Евгения Онегина, принцип Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей использован Печориным в полной мере; Стендаль же и в этом отношении несколько противостоит традициям, связав любовную историю героев, прежде всего со своим личным опытом: В романе можно найти и воспоминания из личной жизни писателя. Например, поведение Матильды де Ла Моль, предлагающей Жюльену бежать за границу.
Как мы видим из предыдущих примеров, характеры героев неоднозначны: с одной стороны - они сильны духом, умны, храбры, обладают благородными побуждениями. С другой стороны, бывают жестокосердны, способны на убийство, пусть и в приливе ярости (такие как убийство Грушницкого на дуэли и попытка убийства госпожи де Реналь), способны разбить сердце искренне любящему человеку (таким как Бэле, княжне Мэри, Матильде, той же госпоже Реналь).
Однако авторы своих героев оправдывают, неслучайно их образы в целом положительны, а присущие им недостатки связаны со временем их жизни, с их молодостью: Он был ещё очень молод, но по-своему у него была хорошая голова. Большинство людей идёт от чувствительности к хитрости, а он с возрастом приобрёл бы отзывчивость и доброту, и вылечился бы от своей сумасшедшей подозрительности... Но к чему эти ненужные предсказания?. Холодность и бессердечие Печорина также развеивается автором в тот момент, когда герой спешит на встречу с Верой: И долго я лежал неподвижно, и плакал, горько, не стараясь удерживать слёз и рыданий; я думал, грудь моя разорвётся; вся моя твёрдость, всё моё хладнокровие - исчезли как дым.
Герои своего времени не бывают идеальны, потому что со времён мифического Золотого века не было ещё идеальных эпох. Герои Лермонтова и Стендаля, обладающие всеми недостатками и предрассудками своего времени, тем не менее, являют собой безусловные образы символических характеров людей своей эпохи.
Библиография.
--
Стендаль / Красное и чёрное / Библиотека всемирной литературы, том 110 / изд. Художественная литература / г. Москва / 1969 год.
--
М. Лермонтов / Герой нашего времени / Библиотека всемирной литературы, том 93 / изд. Художественная литература / г. Москва / 1972 год.
--
В. Белинский / Статьи и рецензии / изд. Московский рабочий / г. Москва / 1971 год.
--
И. Эренбург / Французские тетради, статья Уроки Стендаля
--
Б. Реизов / Историко-литературная справка к Красному и Чёрному / из том 1 Собрания сочинений в пятнадцати томах / изд. Правда / г. Москва / 1959 год.
--
Александр Пушкин / Сочинения, под редакцией Б. Томашевского / изд. Художественная литература / г. Ленинград / 1936 год.
Цитируется по Эренбург - Французские тетради, статья Уроки Стендаля/ с.140
Лермонтов - Герой нашего времени/ с.569
Эренбург - Уроки Стендаля/ с.134
Эренбург - Уроки Стендаля/ с.141
Лермонтов - Герой нашего времени/ с.668
Белинский - Герой нашего времени. Сочинение М. Лермонтова/ с.93
Стендаль - Красное и чёрное/ с.248
Эренбург - Уроки Стендаля/ с.117
Жюль Жанен, цитируется по Эренбург - Уроки Стендаля/ с.118
Белинский - Герой нашего времени. Сочинение М. Лермонтова/ с.67
Белинский - Герой нашего времени. Сочинение М. Лермонтова/ с.67
Виктор Гюго, цитируется по Эренбург - Уроки Стендаля/ с.118
Белинский - Герой нашего времени. Сочинение М. Лермонтова/ с.67
Лермонтов - Герой нашего времени/ с.594
Пушкин - Евгений Онегин/ с.125
Реизов - Историко-литературная справка к Красному и Чёрному/ с.624