Квадратик кварца. Гл.4. Тайка. Как в лучших домах Филадельфии. . .
Посреди нашего двора, рядышком, стояли три старых тополя. По их крепким кряжистым стволам можно было легко забраться наверх, до первой развилки. Там мы уютно устраивались и смотрели сверху вниз. Почему-то в детстве нас всегда тянуло куда-то вверх: на крыши домов, сараев, на деревья. .
Мы любили играть под этими тополями. Главной выдумщицей было Тайка. Она была старше нас на пять лет. Меня всегда удивляла её бойкая неистощимая фантазия, и я ей втайне завидовала. Мне казалось, что я сама ни за что не смогу такое придумать.
Она выходила на улицу, тоненькая и грациозная, оглядывалась по сторонам и, не приметив ничего более интересного, подходила к нам. И начиналась игра . ..Перевёрнутые веточки деревьев или цветы становились у нас принцессами в пышных платьях. Прямо здесь на песочнице, или под тополями разыгрывались настоящие любовные драмы.. Их автором была Тайка. А мы от восторга замирали. Принцессы влюблялись в простолюдинов, а их выдавали замуж за принцев соседних королевств и они страдали. А потом им помогала добрая волшебница.
С Тайкой всегда было интересно. Может, потому, что она была на порядок старше меня и уже жила в том периоде, до которого я ещё не доросла?
Ещё между нами был обоюдный интерес: она училась в одном классе с мальчиком, в которого я была тайно влюблена своей первой полудетской любовью, и каждое слово о нём было для меня насущнее хлеба. А её кумиром и идеалом был мой, рано погибший, дядя Юра.
Бывая у нас дома, она всегда просила показать его фотографию, подолгу разглядывала мужественное бородатое лицо и весёлые добрые глаза. Он был геологом, и Тайка тоже мечтала стать геологом, как он.
Я сожгла весь свой архив накануне свадьбы, но у меня хранится несколько её открыток, присланных мне, десятикласснице, из Сибири, куда она уехала после окончания школы и поступила работать в геологическую партию.
Она писала: "Светик! Как твои дела? Пиши на Тюмень, а я вообще-то сейчас в "поле", плывём с "поля", стоим в Тобольске. 10-го сентября буду дома. Тобольск - старинный город, здесь построен кремль на горе. Церквей до чёрта. Самый первый русский город в Сибири.
Пока, С пр. Т.М."
От неё я впервые услышала про Салехард, о народе ханты-манси.
Потом она вернулась домой, её мать напекла горы чак-чака и баурсака, всё это стояло в комнате на отдельном столе, накрытое вышитыми белыми полотенцами. Мы с Тайкой ели баурсак, а потом тайком, пока никого не было дома, курили в печную вытяжку.
Она, довольная, обронила свою любимую в то время поговорку: "Как в лучших домах Филадельфии. . .". И мы пошли гулять. Мы спустились по нашей улице к Монументу Дружбы, прошли мостик через Сутолоку и увидели на пригорке церковь. Я никогда не была в церкви и предложила ей "Давай, зайдём?". Она легко согласилась, хотя по национальности была башкиркой.
Мы переступили порог, в церкви было темно. К нам подошла старушка и сказала, что служба уже закончилась. Но скоро привезут старушку, отпевать". И мы зачем-то остались. Отпевание произвело на нас тяжёлое впечатление. Особенно на Тайку. Вскоре у неё умер отец. И она потом всегда говорила, что тогда в церкви она, вероятно, испытала предчувствие скорой смерти своего отца.
Той же осенью она поступила в университет и, окончив его, всю жизнь проработала в геологическом НИИ. Вышла замуж, родила дочь. Но это уже другая история. Про другую Тайку.