Сорино Сони Ро : другие произведения.

Играя в Ямакуму Дзёка. - 3 - Ход пешкой

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Несколько образных и забавных историй для легкого чтения и умственного удовольствия. История третья о том, как сложно оставаться человеком в условиях, когда человеком быть невозможно. История о втором лице мастера Ямакумы Дзёка.

  
  
  
  
  Играя в Ямакуму Дзёка.
  
  
  
  Несколько образных и забавных историй для легкого чтения и умственного удовольствия.
  
  
  
  История третья: Ход пешкой.
  
  
  
  Мастер Ямакума Дзёка рассматривал в окно своего купе проплывавшие мимо горные пейзажи с небольшими речушками, словно прыгавшими по громадным валунам и рассыпавшимися мириадами алмазных брызг; сосновыми и смешанными лесами, вокруг которых тень серебрилась и переливалась жемчужною росой; и сочными лугами, словно выкрашенными разноцветными пятнами цветущих трав, как свободными мазками кисти божественного художника. Виды в окне были великолепны, купе он занимал один, трубка была набита и только ждала огня, крепкий чай с тремя ложками сахара истаивал белесым паром в томном ожидании первого глотка, но все же... Мастер отчего-то грустил.
  
  Он сложил руки на груди и смотрел в окно, совершенно не замечая проносившихся мимо красот. На стыках рельсов, когда громкое металлическое эхо сначала стреляло очередью, а затем выбрасывало в бездну света между холмов блестки и лоскуты остаточных звуков, мастер морщился, будто вспоминал что-то плохое. Традиционная никконская трубка с длинным мундштуком качалась и сползала на край, рассыпав часть табака на белую скатерку, укрывавшую столик. Янтарные капли остывавшего чая расплескались по краешкам чашки и начали сползать на блюдце. А мастер смотрел и смотрел в окно невидящими глазами.
  
  Через некоторое время, когда колеса вагона выстрелили в бездну чистого воздуха очередную порцию перестуков, объезжая широкой стремительной дугой невысокую пологую гору, мастер очнулся и осмотрелся. Вагон чуть накренился вправо, поскрипывая массивными рессорами под полом, в окне промелькнула небольшая рощица, а скоро распростерлась широкая долина, будто парящая в воздухе сама по себе. По густому травному покрову прокатывались волны света и ослепительных точек в утренней росе. Из окна были видны огненные дуги рельсов на высокой насыпи и паровоз, легко управлявшийся с составом, выбрасывавший из широкой трубы густой шлейф белого пара.
  
  Мастер Дзёка глянул на свой саквояж, что стоял возле ног, затем взял его и поставил рядом с собой на кожаный диван. Раскрыв саквояж, он вынул из него некий плоский деревянный футляр, не больше человеческой ладони. Отодвинув чашку и трубку, Дзёка положил футляр на стол перед собой. Некоторое время он словно не решался открыть его, и даже нахмурился, будто коря себя за что-то или даже, возможно, ненавидя... Но скоро его рука решительно коснулась золотой застежки и раскрыла футляр, разложив его надвое.
  
  На обеих сторонах футляра имелось по фотографии. Черно-белые старинные снимки. На левой были дети. Мальчик лет десяти или двенадцати в черном однотонном кимоно и девочка, не более шести лет, в кимоно белого цвета с пышными цветами. Веселые раскосые глазки, искренние улыбки... Тонкие пальцы мастера коснулись девочки на снимке. Он закрыл глаза и прошептал: Саюри, сестренка..., прости, что не уберег.
  
  На правом снимке вместе с детьми был некий взрослый. Высокий белокурый мужчина в белом камзоле, который будто нависал над мальчиком и девочкой. Внимательные глаза, непонятная улыбка, едва просматривавшаяся косица с вплетенной черной лентой... В глазах мастера Дзёка на какое-то мгновение промелькнуло нечто странное, совершенно несвойственное его натуре и невозмутимому виду. Это нечто было некой тенью давно захлебнувшегося в себе отчаяния. Впрочем, скоро он взял себя в руки, и хотя грусть осталась в глазах, слабости в них не было уже ни капли. «Мастер, никогда не прощу тебе гибель Саюри, никогда, никогда, никогда...» – едва слышно прошептал он. Никконец взял футляр, чтобы прочесть надпись в самом низу второй фотографии на древнем и уже забытом языке.
  
  
  
  «Смотри и не забывай о своей ошибке, маленький Дзёка. Твой А»
  
  
  
  В дверь купе постучали. Мастер вздрогнул от неожиданности, закрыл футляр и убрал его обратно в саквояж. Затем он взял трубку и зажигалку.
  
  –Да?
  
  –Э? Здесь есть кто-то? – послышался приглушенный голос из-за двери. – О господи, ну хоть один живой человек во всем вагоне... Вы позволите зайти?
  
  Дзёка принялся раскуривать трубку, буркнув в пространство:
  
  –Раз уж пришли...
  
  –Спасибо вам! – щелкнула массивная ручка и дверь сдвинулась в сторону. В купе вошел высокий пожилой господин в дорогом, хотя и далеко не свежем, костюме. Глаза мастера отметили несколько деталей в облике нежданного гостя. Всклокоченные седые волосы, трехдневная щетина, помятый воротничок с пуговичками, из которого недавно выдернули галстук и маленькие очочки с круглым красными стеклами.
  
  –В вагоне, и правда, больше никого нет? – поинтересовался Дзёка, сопя раскуриваемой трубкой.
  
  –Ну, за исключением проводника. Но он спит и не желает разговаривать, – гость растерянно улыбнулся. – А меня, знаете, тоска заела. Мне бы хоть пять мину с кем поговорить, голос человечий услышать, и...
  
  –Пять минут я уделю вам, – зажигалка тяжело легла на стол, мастер затянулся и сразу выдохнул струйку дыма. – Не больше.
  
  –А вы куда направляетесь? – гость помялся на входе, затем нерешительно вошел и сел на противоположный диван. Дверь за собой он забыл закрыть.
  
  –В Галентвейрен, – мастер смотрел на проносившиеся предгорья в коридорном окне. Затем перевел взгляд на незнакомца и снова отметил, что костюм по последней имперской моде был странно измят. Если сначала показалось, что тот был просто давно не чищен и не поглажен, то сейчас, на близком расстоянии, было хорошо видно, что как раз-таки костюм был свеж..., вот только измят, будто его хозяин недавно побывал в какой-то потасовке.
  
  –Скучный городишко, одно название, что столица. Разве что фонтаны в большом королевском парке.
  
  –А я и не собираюсь там задерживаться, – Дзёка откинулся на спинку дивана и улыбнулся каким-то своим мыслям. – Там у меня пересадка на поезд до Тартоствара.
  
  –Понятно, – незнакомец посмотрел на свои руки, которые не знал куда деть. Большие надо признать руки, крупные, сильные... Он снова глянул на мастера. – Я извиняюсь, а вы кто будете? По всему видно, что вы с востока...
  
  –Из Никкон, – мастер положил трубку на край пепельницы, взял чашку и отпил глоток чая.
  
  –А к нам какими судьбами?
  
  –Слишком много вопросов, – Дзёка внимательно посмотрел на незнакомца.
  
  Тот смутился и перевел взгляд на окно. В красных стеклах его очков блеснули и погасли белые блики. В его поношенном, если так можно сказать, лице читалась какая-то нерешительность, словно ему нужно было что-то сделать или сказать, а он все никак не решался.
  
  –Ну хорошо... А мне вот кажется, не нужно вам в Тартоствар, – тихо сказал он. – Республика магов, говорят, разорвала дипломатические отношения с империей ангелов. Сами понимаете, что это означает и перед чем это делается.
  
  –Война? – Дзёка качнул головой. – Меня не волнуют ваши проблемы. Закончив свои дела в столице республики, я скоро отправлюсь обратно в Никкон.
  
  –Возможно, в Галентвейрене вас уже ждут... – почти шепотом продолжил незнакомец.
  
  –Галентвейрен столица независимого... Ну, пока независимого государства. Или Свезария уже вошла в состав империи?
  
  –Она и без этого почти полностью принадлежит ангелам. Тут все, даже то, в чем, кажется, ангелы Яара не испытывают нужды, все равно им принадлежит или им подчиняется.
  
  –Послушайте, как вас там...
  
  –Называйте меня Георг, – гость тяжело вздохнул и посмотрел на мастера. – Вы уже догадались зачем я здесь?
  
  –Это глупо, – улыбка мастера Дзёка сделалась застывшей и холодной. – На западный континент меня пригласили именно ангелы.
  
  –А я не от них посланник.
  
  –Если так, значит, мне тем более не о чем с вами разговаривать. Вступать в сопротивление или делать что-то подобное этой глупости, я не намерен. Не забывайте, все же, что я подданный империи. Другой, но все-таки империи. Ваши люди уже выходили со мною на связь и были отвергнуты.
  
  –Нет, вы действительно не понимаете.
  
  Мастер Дзёка собрался что-то ответить, но вдруг будто поперхнулся словами. Его глаза расширились.
  
  Потому что...
  
  Странный помятый тип, назвавшийся Георгом, снял очки.
  
  Его зрачки были неестественно зеленого цвета. Пронизывающе зеленого. Отчаянно зеленого.
  
  И голос изменился, когда он сказал:
  
  –Привет, дружок, мой маленький Дзёка. Ты вынудил меня пойти на прямой контакт.
  
  Трубка выпала из рук никконца. Он с ненавистью смотрел на изменившегося гостя.
  
  –Ты... – только и смог прохрипеть мастер.
  
  –Да, я. Ты знаешь эту технологию проникновения, потому что сам вместе со мной разрабатывал ее, когда-то очень давно. Я нашел этого бедолагу на вокзале в Гатенбурге, через который ты проезжал три часа назад. Вонзить передающее устройство в позвоночник ничего не стоит, особенно если жертва пьяна. Ведь так? Это ведь твое открытие? Дети, старики и пьяницы идеальный материал для передатчика сущности.
  
  –Я найду тебя...
  
  –И что ты сделаешь, когда найдешь? – Георг недобро усмехнулся. – Мой тебе совет, малыш, оставь былые обиды. И не забывай про мой урок, преподнесенный тебе в детстве.
  
  –Урок... – Дзёка тряхнул левой рукой, затем отогнул манжету, открыв массивный стальной браслет на запястье. Браслет этот словно состоял из крепко сцепленных друг с другом странных механизмов, плоских и пятиугольных, расположенных так искусно и плотно, что казались рыбьей чешуей. В браслете что-то зажужжало, миниатюрные части пришли в движение, блестящая чешуя ощетинилась... – И ты не забывай о том, что я, все же, мастер жизни и смерти.
  
  –Мы все не о том говорим. – Георг покачал головой, заметив щелкающий и пришедший в движение браслет. – Ты же знаешь, что не сможешь причинить мне вреда на расстоянии. Ведь разговаривая с тобой здесь и сейчас, на самом деле, я очень, очень, очень далеко от тебя. Так далеко, что ты себе не сможешь даже вообразить этого. Я вышел с тобою на связь для того, чтобы предупредить...
  
  Но в этот момент...
  
  С металлическим стрекотом...
  
  Из браслета выстрелили три лески с крючками на кончиках.
  
  
  *
  
  
  –Я найду тебя, – хрипел взбешенный и страшный Дзёка, держа тремя лесками за горло корчащегося Георга. Кровь из рассеченной артерии заливала помятый воротник из которого недавно выдернули галстук. – Найду и убью! Слышишь? Слышишь, Антон?!
  
  –Дзёка, ты глупец! – булькал кровью Георг, цепляясь за тонкие, острые лески и разрезая пальцы до костей. – Ненависть ко мне сделала тебя еще и слепцом! Остановись, проклятый дикарь! Ты не имеешь права убивать вне своей профессии!
  
  –Передатчик сущности, говоришь? Вместе разрабатывали, говоришь? Ну так получай свою порцию смертной боли! Корчься и визжи, как свинья, пока контактируешь с этим телом! Жди меня, Антон! Жди! И не надейся на пощаду!
  
  –Ты убийца! – с кровавой рвотой выкрикнул Георг и захрипел в предсмертной агонии.
  
  –Да... – задыхаясь от приступа ненависти выдавил из себя Дзёка. Скоро он дернул рукой, скидывая ослабшие лески с изрезанной, окровавленной шеи Георга. Мастер обессиленно упал на диван. – И все благодаря тебе и тому уроку, который ты мне преподал.
  
  
  *
  
  
  Спустя два часа...
  
  
  –Галентвейрен через двадцать минут, – послышался из-за двери заспанный голос проводника. – Вы просили предупредить.
  
  –Да, спасибо, – невозмутимый, как всегда, мастер Дзёка сидел возле окна и курил свою традиционную никконскую трубку. Саквояж стоял рядом с ним на диване.
  
  –Позволите войти? Я бы хотел забрать пустую чашку.
  
  –Да, конечно.
  
  Дверь сдвинулась вбок, в купе зашел пожилой проводник в черной фуражке. Он подошел к столику и поставил чашку на поднос принесенный с собой.
  
  –Вы открывали окно? – проводник задержался, разглядывая бронзовые ручки защелок вверху.
  
  –Что-то жарко стало, приоткрыл на ширину ладони.
  
  –У этого окна слишком тугая пружина. Вы сильный человек, если сумели закрыть.
  
  Ямакума Дзёка пожал плечом. Он смотрел на проплывавшие окраины столицы Свезарии. Маленькие белые домики с ярко-красными крышами, сады, сады, сады...
  
  –Я верну ваш билет на выходе, – старик вздохнул и вышел из купе.
  
  А мастер Дзёка все смотрел, смотрел и не видел красивого тихого города в окне.
  
  
  
  
  
  
  В хрустальном ручейке
  перемешались
  солнечные блики
  и опавшие лепестки сакуры.
  А если бы вы захотели,
  то обязательно увидели бы
  бледную детскую руку,
  качавшуюся на волнах ручейка.
  И широкий рукав кимоно
  белого цвета
  с пышными цветами.
  Все очень просто.
  Смерть это...
  Холодная кожа,
  Застывшие пальчики,
  И остекленевшие глаза,
  на которых сверкают
  капли утренней росы.
  
  Так прекрасен хрустальный ручеек.
  
  
  
  
  
  
  
  Конец третьей истории.
  
  
  
  Сони Ро Сорино (2013)
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"