Сашу разбудил звонок в дверь. Вернее, звонков было четыре - подряд. Это значило, что тот, кто пришел в их коммунальную квартиру, пришел именно к нему. Был выходной день - воскресенье, одно из тех немногих воскресений, когда он не был занят на работе и намеревался сегодня как следует отдохнуть, встретиться со знакомой девушкой, постараться забыть о всей той мерзости жизни, которая окружала его с утра до позднего вечера по роду его деятельности.
- Кто бы это мог быть, - подумал Саша, быстро вскакивая с дивана и опуская ноги на холодный деревянный пол, покрашенный в незапамятные времена в приятный для глаза ядовито-бордовый цвет.
Пригладив рукой растрепанные после сна волосы, он натянул брюки и, прихватив со стула рубашку, выскочил в темный коридор.
Покрытая пылью и затянутая паутиной единственная лампочка не могла пробить многолетние сумерки в этом коридоре, заставленном разной рухлядью, поэтому, ориентируясь скорее шестым чувством жителя коммуналки, чем глазами, Саша привычно пробежал к входной двери, машинально уворачиваясь от острых углов старой мебели, корыт и велосипедов, которые норовили вцепиться в проходящего мимо человека не хуже настороженного капкана.
Сегодня, по-видимому, никто из жильцов по случаю воскресенья еще не выходил из дома, поэтому дверь была закрыта на оба замка - верхний и нижний, на щеколду и вдобавок ко всему какой-то умник или скорее умница (Саша догадывался даже кто именно) навесил цепочку.
Но он давно уже оставил глупое намерение повлиять на чужое рвение, и только вздохнул. Две бабульки, жившие с ним в коммунальной квартире, будучи сами совершенно нищими, небезосновательно опасались открывать дверь даже в своем паршивом доме, не подстраховав себя хотя бы с помощью обычной стальной цепочки.
Наконец, дверь поддалась, и Саша распахнул одну из ее высоченных створок навстречу неизвестному гостю, осмелившемуся побеспокоить его в самый разгар наиболее приятного времяпрепровождения в воскресное утро - легкого утреннего сна.
Саша запахнул рубашку и машинально начал застегивать пуговицы. Незнакомец оказался молодой женщиной, вернее девушкой - лет двадцати-двадцати пяти, весьма привлекательной внешности, к тому же одетой по самому последнему писку моды. Саша с некоторым обалдением смотрел на нее, не зная, что сказать.
Девушка каким-то жадным и в тоже время печальным взглядом впилась в его лицо, и они довольно долго молчали, уставившись друг на друга.
Наконец, Саша не нашел ничего лучшего, как спросить:
- Вы ко мне?
- Вы Александр Петрович Татищев?
- Так точно, - почему-то по-военному отрапортовал Саша.
Девушка вздрогнула и несколько секунд с недоумением смотрела на него, а потом сказала:
- Меня... - она запнулась. - Я... я - знакомая Миши.
Саша подождал, но поскольку продолжения не последовало, переспросил:
- Миши?
- Да, Миши. Он говорил мне, что вы его друг.
Саша начал лихорадочно вспоминать всех своих знакомых носивших это имя, но именно сейчас ему как-то ничего не приходило в голову.
- А..., - начал он, желая спросить - не знает ли девушка фамилию этого самого его друга Миши, но одновременно с ним девушка как раз это и сказала:
- Миши Косолапова.
Услышав фамилию, Саша радостно улыбнулся.
- Что ж вы сразу не сказали? Заходите, пожалуйста.
Не успев войти в дверь, девушка тут же обо что-то споткнулась и полетела вперед вместе со своими высоченными каблуками. Саша как раз закрывал дверь и не успел ей помочь. К счастью, она инстинктивно успела выставить вперед руки, и удар о створку огромного старинного буфета пришелся вскользь. Девушка охнула и схватилась за лоб.
Расправившись с дверью, Саша подскочил к ней, схватил под руку и осторожно провел к себе в комнату, не обращая внимания на то, что все остальные четыре двери в их коммуналке, за которыми еще жили, приотворились, и в каждой щелке весело поблескивало по крайней мере по одному любопытному глазу.
- Ну, вот, - бодро сказал Саша, усаживая девушку на единственный свободный стул в своей комнате и одним мощным, привычно-уверенным движением сворачивая на диване свою постель в живописный ком, который однако, по его мнению, выглядел более прилично, чем разобранная постель. Но вряд ли девушка могла бы в ее нынешнем состоянии воспринять разложенный диван с постельным бельем как какой-то намек.
Без особого интереса она окинула взглядом комнату, в которую ее привел Александр Петрович Татищев, и открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Саша уже начал говорить сам.
- Ну, как там Мишка? Чего-то давно я ничего про него не слышал. Знаете, замотаешься, работа такая, даже позвонить некогда, он что-то тоже, наверно, с полгода как не звонил мне.
У девушки повлажнели глаза, она опустила голову и тихо сказала:
- Миши нет.
Сашу сразу понял, о чем идет речь, но поверить, конечно, вот так сразу не мог, и глупо переспросил:
- В каком смысле?
Девушка повторила:
- Миши больше нет. Его убили.
- Как? Что за черт? Кто?
- Я не знаю. Это случилось месяц назад. Его расстреляли в машине вместе с шофером и двумя охранниками.
- Черт возьми, как же... Почему я не знал об этом? Странно...
- Это произошло не в Москве, - все также спокойно и несколько заунывно продолжала девушка. Видимо, она говорила это не в первый раз, слова были привычными, и в них уже не было почти никакого чувства.
- Он ездил во Владимир по каким-то своим делам. Там это и случилось.
"Это уже совсем странно,"- подумал про себя Саша. "Обычно такие вещи происходят в Москве. Москвичи не ездят в областные города для выяснения отношений между собой. И тем более с иногородними - несоизмеримы масштабы интересов. Да и если что, то провинциалы едут в столицу, а не наоборот".
Саша знал, что его армейский товарищ уже давно занимается... занимался бизнесом. Но без особого успеха. Конечно, его материальное положение было получше, чем у сотрудника районного угрозыска, но не намного. Даже бизнесменом средней руки Михаила Сергеевича с трудом можно было назвать. Поэтому кроме самого факта убийства, Сашу профессионально удивило сообщение незнакомой девушки. Какие такие жуткие доходы могли побудить кого-то к таким решительным и громким действиям? Кому мог Мишка до такой степени перебежать дорогу?
- Успокойтесь, пожалуйста, - обратился Саша к девушке. Он достал из холодильника большую бутылку минеральной воды, сполоснул этой же водой стакан, стоявший на столе и, не долго думая, изящным, многократно выверенным движением, выплеснул его в форточку, благо под окнами у него никто проходить не мог, а если бы и ходил, то сам был бы и виноват, ведь то, что по газонам ходить нельзя известно всем.
Девушка безропотно взяла стакан с минеральной водой, но отпила из него примерно столько же, сколько мог бы отпить взволнованный воробей из лужи, и поставила его назад на стол.
- Спасибо, я уже не волнуюсь. Просто за этот месяц случилось столько всего...
Сашу так и подмывало спросить - чего именно? - но он сдержался. По опыту он знал, что в таком состоянии - с виду спокойном, человека, особенно женщину лучше не тормошить и ждать пока он сам выскажется. Вопросы можно будет задать потом.
- Когда его убили, я первое время вообще ничего не соображала. Меня как будто оглушило. Мне было все равно. Но потом появились эти люди...
Тут все-таки Саша не выдержал.
- Какие люди?
- Я не знаю. Незадолго до смерти, я не помню точно - за несколько дней, может быть за неделю, Миша вдруг сказал мне, что если что-нибудь случится, то мне надо будет обратиться к вам. Он дал мне ваш адрес и телефон. Адрес я запомнила, но бумажку на которой был записан телефон, потеряла, поэтому не смогла вам предварительно позвонить. Извините.
- Ерунда. Вы не поинтересовались у Михаила, а что собственно, должно случиться?
- Поинтересовалась. У меня сразу возникло после его слов какое-то нехорошее предчувствие, я пыталась его расспросить, но он перевел все в шутку, а потом сказал, что в нашей стране бизнесмен не может быть ни в чем уверен - "от сумы да от тюрьмы не зарекайся," его могут подставить и все в таком же духе. Я подумала, что речь идет в крайнем случае об аресте за какие-то нарушения, ну, типа налогов, и не стала больше его расспрашивать - все равно я в этом ничего не понимаю.
- Так какие люди к вам приходят?
- Я никого из них не знаю. Это началось сразу после похорон. Сначала звонки с угрозами и с какими-то неясными для меня требованиями. Требовали "товар", что это - я не знаю. Потом они пришли и стали говорить, что надо платить деньги. А у меня нет таких денег. Вчера они сказали, что я должна продать Мишину квартиру, свою квартиру и вообще все, что у меня есть и найти недостающие деньги.
- Круто, - сказал Саша угрожающим тоном. - И сколько же они хотят с вас получить?
- Миллион долларов.
Саша осторожно присел на диван и сказал:
- Ого... Ага... Япона матерь... но Мишкина квартира вряд ли потянет даже на двадцать тысяч? Насколько я помню он жил в двухкомнатной квартире в пятиэтажке с матерью и младшей сестрой. А их значит на улицу? Впрочем, также как и вас.
- Нет. Вы не знаете. Миша три месяца назад купил себе новую квартиру. Шесть комнат. В жилом комплексе.
Саша сдержался и не присвистнул.
- Но... Даже новая шестикомнатная квартира вряд ли стоит миллион долларов.
- Да. Я и не собиралась пользоваться этой квартирой, хотя как оказалось из Мишиного завещания, квартиру он оставил мне, правда с некоторыми условиями... Но эти люди... они такие страшные... Я бы, конечно, если Миша остался кому-то должен, продала бы эту квартиру и вернула деньги, но с другой стороны... - она смущенно улыбнулась. - Вы, наверно, думаете, что я полная дура, но это совсем не так. И хотя, конечно, я Мишу полюбила вовсе не за то, что он такой крутой бизнесмен, богач, но вы сами же сказали - у него есть мать и сестра. Эти люди, они не предъявляют никаких документов, решения суда, расписки. Я так и не поняла, почему я, собственно, должна отдавать свою квартиру, Мишину квартиру, лишиться всего и остаться на улице только потому, что какие-то... скорее всего бандиты, решили, что они могут обращаться со мной так как им хочется? Кроме того, хотя Миша и оставил квартиру мне, тем не менее это еще не значит, что она моя.
- То есть? - спросил Саша.
- Ну, во-первых, он указал в завещании, что эта квартира в равных долях принадлежит мне, его матери и сестре. То есть в любом случае я должна ее продать и разделить деньги между нами. Какие бы у нас ни были отношения и как бы они ко мне не относились... - девушка замолчала, потом вскинула голову:
- Понимаете, я не могу осуждать их, особенно его мать. Она потеряла своего сына. Но при чем здесь я? Почему они решили, что это из-за меня? Какая глупость! Они смотрят на меня, как будто это я его убила.
- Успокойтесь, пожалуйста, - Саша опять протянул ей стакан с водой, но на этот раз она даже не пригубила его и снова поставила на стол.
- Я не имела никакого отношения к его делам. Абсолютно никакого. Я даже не знала, чем он занимается. Он мне ничего не говорил. А я не считала удобным допытываться у него. Да и зачем женщине совать нос в мужские дела? Если бы он захотел со мной о чем-то посоветоваться, он бы сам это сделал. Мы познакомились в начале мая. Я проголосовала, и он остановился, подвез меня до дома. По дороге мы познакомились, разговорились. С этого все и началось. Тогда Миша был самым обыкновенным начинающим бизнесменом. Ну, если говорить откровенно - мелким бизнесменом, и, конечно, ни о каком богатстве тогда речь не шла. Я об этом и не думала - что он какой-то выгодный жених и так далее. Я просто... он просто понравился мне. Но буквально сразу после нашего знакомства, всего через месяц он уже купил эту огромную, дорогую квартиру. Я чувствовала, конечно, что-то изменилось. У него появились какие-то дела, но это понятно - иначе с каких доходов он купил бы такую роскошную квартиру. Я еще раз повторяю - я не имела к этому никакого отношения. Просто так совпало. А Миша шутил, что я принесла ему счастье и удачу. Не знаю. Может быть он был и прав. Наверно, нам лучше было не встретиться - возможно, тогда он сейчас был бы жив.
Саша не выдержал и сказал:
- Перестаньте. Это уже ваши фантазии. Ни вы, ни я, никто не знает, чтобы случилось, даже если бы вы не встретились. Из того, что вы мне рассказали, я подозреваю, что независимо от вашей встречи, все произошло бы именно так как и произошло. Тем более, что как вы сами говорите, к его делам вы не имели никакого отношения. Все это не больше чем слова. Не придавайте им значения.
- Да, конечно. Но вы знаете, тяжело не придавать значения этим словам, когда их говорит тебе в лицо мать любимого человека, которого застрелили неизвестно за что. А ведь он воевал в Афганистане, остался жив. И здесь, вот так...
- Да, к сожалению, это так. Да и вы ведь знаете не хуже меня, что в наше время это совсем не редкость, и очень часто погибают люди, которые уцелели на той войне, хотя казалось бы это было почти невозможно. Давайте вернемся к вашему рассказу.
- Да мне, собственно, больше и не о чем рассказывать. Просто позавчера утром ко мне заявились три человека - отвратительные типы. Один из них ударил меня по лицу. После этого они сказали, что если через три дня они не получат свои деньги, то убьют сначала меня, а потом примутся за его мать и сестру.
Девушка откинула прядь волос, и Саша увидел то, что не заметил сразу - на левой скуле у нее проступал огромный синяк, несмотря на то, что его владелица немало потрудилась над тем, чтобы прикрыть его толстым слоем крем-пудры.
- Так. Нанесение телесных повреждений. Вымогательство. Ну, что ж, с этими ребятами будет о чем поговорить, - бодро сказал он, прекрасно зная, что это ничего не значит. Однако нужно же было чем-то утешить женщину.
- Да, наверное, - равнодушно поддержала его слова девушка. - Извините, я пойду.
Саша опешил.
- То есть как "пойдете"?
- Я подумала... наверно, не стоит впутывать вас в эту историю. Вряд ли вы сможете чем-то помочь. Ведь милиция не может арестовать человека, который еще никого не убил. Только потом. Я не хочу, чтобы еще кто-нибудь пострадал из-за меня. Наверное, такая уж у меня судьба. Я надеялась, что нашла свое счастье, а оказалось... Да, счастье было, но только уж очень недолго. Извините, всего доброго.
Она поднялась со стула, но Саша быстро встал у нее на дороге.
- Так, девушка, во-первых, давайте начнем сначала. Присаживайтесь. И представьтесь, пожалуйста. Мне бы все-таки хотелось услышать, как вас зовут. Вы знаете, как-то не очень удобно обращаться к человеку, разговаривать с ним, тем более о таких вещах, и не знать даже его имени.
- Таня. Меня зовут Таня.
- Хорошо, Танечка. Присаживайтесь. Так, какие-то неизвестные, возможно компаньоны Миши, а возможно и просто бандиты, которые решили подломить не знающую ничего о делах своего приятеля наследницу, требуют с вас очень значительную сумму денег. Квартира, видимо, стоит тысяч четыреста-пятьсот. Естественно, не может быть и речи о том, чтобы продавать халупу, в которой живут его мать и сестра Миши - хотя бы потому, что это ничего не даст, и тем более вашу квартиру. Меня вообще удивляет, почему они пришли именно к вам? Насколько я понял, вы с Михаилом брак не регистрировали?
- Нет, мы не успели, - покачала головой Таня.
- Прийти к подруге убитого, возможно, что как раз они-то его и убили и нагло требовать с нее деньги. Как-то мне это непонятно. Либо вы чего-то не договариваете, либо это совсем уж наглые отморозки.
- Нет, - испуганно возразила Таня, - я рассказала вам все, что знала. Вернее, я ничего не знаю... И ничего не понимаю из того, что сейчас происходит.
- Хорошо, Танечка. Вы, конечно, оказались в очень неприятной ситуации. Я не могу сейчас сказать вам ничего определенного, потому что сам абсолютно ничего не знаю, также как и вы. Может быть даже еще меньше. Сегодня воскресенье...
- Да, конечно, - пролепетала Таня. - У вас были свои планы на сегодняшний день. Еще раз извините. Пожалуйста, давайте я уйду.
- Танюша, перестаньте, - Саше так и хотелось шлепнуть ее по мягкому месту как плаксивую девчонку. - Что вы заладили: "Извините я уйду, извините, я пойду"? Тогда бы совсем не приходили. В конце концов вы взрослая женщина - перестаньте. В любом случае мне еще понадобится ваша помощь, поэтому держите себя в руках. Вы попали в очень неприятное положение, и я это понимаю. Поэтому давайте начнем с самого главного - с вашей жизни и здоровья.
- Я совершенно здорова.
- Это пока. Если не будете меня слушаться, вам его быстро подорвут, - приободрил ее Саша. - Возвращаться к себе вам нельзя. А кстати, куда именно они к вам приходили? Где вы живете?
- Ну, мы жили вместе... с Мишей, в его новой квартире. И я пока живу там. Там все напоминает мне о нем. Но теперь я, конечно, вернусь к себе. К родителям.
- М-да. Наверное, это единственный выход. К сожалению. Как вы сами понимаете... м-гм - Саша кашлянул и выразительным взглядом окинул свою комнату. - Я живу довольно... спартански. При всем желании я не смог бы поселить вас у себя. Естественно без всяких задних мыслей, но как вы сами видите, у меня только одно спальное место. А что касается того, чтобы вернуться на прежнюю квартиру к вашим родителям, я не уверен, что этот адрес не известен вашим "доброжелателям", и поэтому было бы лучше, если бы вы пожили некоторое время у какой-нибудь подруги. Лучше всего у такой, которую не знал Миша и у которой вы вообще давно не были. По крайней мере с того момента как вы с ним познакомились. Есть у вас такая подруга?
Таня пожала плечами и некоторое время молчала. Наконец, она кивнула головой:
- Да, конечно, есть. И даже несколько. Я надеюсь, что одна из них примет меня хотя бы на некоторое время. Кроме того, я могла бы сделать это и не бесплатно. Насколько я знаю, они сейчас в не очень благоприятном положении в смысле финансов, а моя работа позволяет заплатить им за услуги, если возникнет такая необходимость.
- Да, кстати, а где вы работаете?
- Я работаю в агентстве недвижимости "Кортэп".
- У-ум, - хмыкнул Саша.
- Что "у-ум"?
- Да нет, ничего, я просто имел в виду, что если вы работаете в солидной фирме, то действительно имеете определенные средства.
Девушка усмехнулась.
- Какие там средства! Однако, конечно, по сравнении со многими другими, я неплохо устроилась. Но мне нечего стыдиться.
- Да кто об этом говорит? А разве после Миши... Миша совсем ничего не оставил?
- Как ни странно практически ничего - мне едва хватило на похороны. Я перерыла всю квартиру и ничего не нашла. Даже в сейфе у него оказалось всего несколько сотен баксов. Куда все делось - не знаю. Видимо незадолго до смерти ему пришлось на что-то потратить все наличные деньги.
- А вы не в курсе, сколько примерно их у него было, до того как... ему пришлось их потратить.
- Не меньше двухсот тысяч. Он при мне открывал сейф - там все было забито пачками долларов. Правда, вы не подумайте, сейф очень маленький. Знаете, сейчас такие продают, импортные?
"У меня даже такого маленького нет", - подумал Саша.
- Миша вделал его в стену, а сверху повесил картину, прямо как в фильме. Ему это доставляло удовольствие - сдвинуть картину, набрать код...
- Да, кстати, ваша фирма - она не имела никакого отношения к Мишиным делам? Может быть, он купил эту квартиру через ваше агентство?
- Нет, нет. Насколько я знаю - нет. И к покупке им этой квартиры наша агентство не имело совершенно никакого отношения. Миша никогда не обращался ко мне ни с какими просьбами. Да нет, наша встреча была совершенно случайной. Да и других агентств недвижимости хоть пруд пруди.
- Это - да, это, конечно, - подтвердил Саша. - Итак. Когда вы сказали, они должны прийти к вам?
- Они сказали, что придут завтра утром. Если не будет денег, то они меня убьют.
- Да, вы мне это уже говорили, Таня, я помню, - довольно холодным тоном сказал Саша, желая хотя бы так привести ее немножко в чувство, зная, что в таком состоянии женщина очень легко впадает в истерику. А ему не хотелось бы, чтобы жильцы коммуналки стали свидетелями непонятной сцены в его комнате. Ему совсем не улыбалось прослыть среди соседей кем-то вроде Синей Бороды. А объяснять, например, милейшей Ариадне Сигизмундовне, что это вовсе не так, он тоже не собирался.
- Хорошо. Значит, первое, запишите мои телефоны - домашний и рабочий, и пожалуйста на этот раз не потеряйте. Второе. Адрес Мишиной квартиры и ключи от нее. Третье, и, пожалуй, самое главное - никому больше ни слова об этом. О том, что вы ко мне приходили, что вас хотят убить и так далее. Для того, чтобы объяснить подруге свое появление придумайте что-нибудь правдоподобное. Поссорились с родителями, например. Так. Так. Вы уверены, что за вами не следили?
- Следили?! - У Тани расширились глаза от ужаса. - Я... Я не знаю, - дрожащим голосом сказала она.
- Так. Понятно. Тогда вот что, Танечка. Мне придется проводить вас к вашей подруге. А вы будете по дороге делать все, что я вам скажу. Без лишних вопросов и женских капризов. Вы меня поняли?
- Да, - совершенно убитым голосом ответила ему девушка.
"Да, черт возьми, с такой обузой, да еще в таком состоянии, вряд ли удастся сбросить хвост, если он есть. Хотя... Какой там хвост у бандитов? Если это просто бандиты. Ну, а кто еще? Черт его знает. Если это солидные бизнесмены, решившие с помощью бандитов выбить из наследницы свои денежки, они могли бы нанять и неплохих частных детективов из бывших сотрудников спецслужб, которым вовсе необязательно знать за кем и для чего они следят, чтобы не выпустить из поля зрения свою жертву. Ну, ладно, я тоже не самый плохой," - подумал Саша, попросил девушку отвернуться, и стал одеваться.
Когда он был готов, то еще раз обратился к девушке:
- Да, и вот еще что - не знаю, насколько для вас это будет сложно, но я бы очень рекомендовал вам несколько дней не ходить на работу.
Таня пожала плечами.
- Ну, как же я могу не ходить на работу? Меня уволят.
- Ну, вы все-таки останетесь живы, даже если вас уволят. Надеюсь, в вашей фирме не убивают, если человек не выходит на работу?
Но этот милицейский юмор остался недоступен девушке, она только укоризненно посмотрела на Сашу, и ему сразу стало неловко.
- Ну, хорошо, хорошо. Не обижайтесь. Однако, вы что-то уж совсем приуныли. Взбодритесь, Танюша!
- Да, не хотела бы я, чтобы вы оказались на моем месте. Что, по-вашему, должен чувствовать человек, которому сказали, что его завтра убьют? Никогда не думала, что окажусь в положении приговоренного к смерти. Кажется, я начинаю понимать, что они чувствуют.
- Ну, ну, не надо так уж мрачно смотреть на вещи. Все это не больше, чем пустые угрозы, я уверен. А все остальное, то, что я предлагаю вам сделать, это всего лишь страховка, которая никогда не помешает. Вы же знаете, что лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным. Но я кроме того думаю, что все-таки лучше быть бедным и живым, чем богатым, но мертвым, поэтому подумайте как следует над тем, что я вам говорю. Позвоните на работу, скажите, что заболели. Я думаю, что два-три дня вы вполне можете провести дома у вашей подруги. Неужели в вашем агентстве никто никогда не болеет и люди всегда выходят на работу? Что-то мне в это не верится. А тем более на наших российских просторах - у нас это как-то не принято, все-таки не в Америке живем.
- Да, конечно, извините, я просто сейчас плохо соображаю. Безусловно, в этом нет ничего сложного. Я вполне могу несколько дней пробыть дома.
- Хорошо. Давайте адрес вашей подруги. Поедем.
Когда-то Сашу учили определять следят за ним или нет в лесу, в горах, в пустыни, на воде и под водой, и, конечно, в городе это умение мало чем могло помочь, за исключением того, что в нужный момент он умел концентрировать внимание и замечать и запоминать те мелочи, которые обычный нетренированный человек никогда бы не заметил. Но к этим мало полезным в городской сутолоке навыкам добавлялись десять лет милицейской службы от патрульного до капитана угрозыска, плюс учеба на юридическом факультете, хотя и заочная, и опыт друзей-сослуживцев. А это, пожалуй, не меньше. а может быть и больше, чем специальное натаскивание стажера в каком-нибудь закрытом учебном заведении. Кроме того, здесь много зависит от самого человека - есть ли у него предрасположенность, заложенная на генетическом уровне к такой работе или нет. У него такая предрасположенность была.
Слежку Саша почувствовал сразу, но это было на уровне интуиции и ему пришлось сделать несколько обманных ходов, прежде чем он сумел выявить по крайней мере двоих из тех, кто за ним следил.
Да, подружку его убитого армейского товарища вели плотно и довольно умело, хотя и не совсем профессионально. Трудно было сказать наверняка, но по всей видимости слежку вели самоучки-любители с большим блатным опытом, потому что несмотря на в общем уверенное их поведение, и то, что вычислить их было довольно трудно, все же они не знали некоторых профессиональных секретов. На чем и попадались. Они были, пожалуй, неуязвимы для обычного человека, той же Тани, например, которая не ожидала ничего подобного. Неподготовленный человек никогда не узнал бы, что они следят за ним. Но Саша был хорошо подготовлен, особенно к встрече к с такими, как они. И ему не составило бы труда даже с такой обузой на руках как Таня, заманить их в безлюдное место и выбить из них все, что они знали. Но вся беда была в том, что знали-то они наверняка очень мало, а то в и вовсе ничего. А вот если он сейчас займется ими и хорошенько выпотрошит, то те, кто непосредственно угрожает этой девушке, скорее всего завтра не придут на встречу с ней, где как они обещали, должны были значительно укоротить срок отпущенной ей жизни. Поэтому Саша сначала спустился в метро и попытался оторваться от них с помощью нехитрых маневров. Но ему сильно мешала Таня и за дверями на перроне остался только один растерянный преследователь. По крайней мере одному из тех, что следили за ними, удалось в последнее мгновение влезть в соседний вагон.
Проехав три остановки, Саша потащил за собой ничего не понимающую девушку наверх. Там он остановил машину, и они проехали несколько кварталов, убедившись, что второй преследователь заметался в поисках попутной машины.
После этого были короткие пробежки через глухие подворотни и пустыри. Только окончательно убедившись, что все хвосты обрублены и никто за ними больше не следит, Саша отвез Таню на квартиру к ее подружке.
Он не стал заходить с ней, только проводил до самых дверей и подождал на лестничной площадке этажом выше пока она войдет в квартиру. После этого он спустился вниз, вышел из подъезда и выкурил сигарету, прохаживаясь перед домом напротив того, где решила временно поселиться подруга Михаила.
Ни через десять, ни через пятнадцать минут она не вышла, и Саша, уверившись, что у нее все благополучно, поехал домой.
Однако, сидя в вагоне метро, он переменил свое решение, подумав, что лучше ему сегодня не появляться у себя дома. Если преследователи Татьяны и не решатся перейти к активным действиям средь бела дня, то они вполне могли кого-то оставить следить за его домом в надежде, что птички, упорхнувшие у них из-под носа, вернутся в свое гнездышко. Скорее всего неизвестные так и сделают, потому что для них это была единственная надежда снова увидеть свою жертву. С другой стороны, если это так, то завтра утром ему снова придется отрываться от слежки, а это утомительное времяпрепровождение его совершенно не привлекало. Поэтому он решил провести остаток дня с большей пользой и удовольствием.
Поднявшись из метро на улицу, он позвонил из автомата Алене, с которой и так должен был сегодня встретиться и уже давно, если бы не неожиданный визит подруги Михаила. К тому же он с утра так еще ничего и не ел, а визит к знакомой решал и эту проблему - что-что, а готовить Алена умела.
К его счастью девушка оказалась дома, и после недолгих упреков вроде "где ты был до сих пор, почему тебя не было дома, я тебе пять раз звонила", и так далее, все прошло как нельзя лучше.
На следующее утро Саша проснулся с ощущением чего-то легкого и щекочущего в ухе. Это были волосы Алены. Он осторожно отвел их в сторону, поцеловал девушку в округлое, белое плечо и пошел умываться и завтракать. Было еще рано, но ему было не привыкать рано вставать, а у Алены рабочий день начинался в десять часов и ему не хотелось будить ее раньше времени, тем более, что ночью ей пришлось спать не так уж много.
Вскипятив чайник и сделав несколько бутербродов, Саша позавтракал и ушел, осторожно прикрыв за собой дверь. Замок тихо щелкнул, и Саша направился навстречу с Таниными недоброжелателями, желавшими получить с нее неизвестно почему миллион долларов. Округлость этой суммы сразу вызвала у Саши подозрение, еще во время рассказа Тани о разыгравшихся в ее жизни за последнее время событиях. Если девушка не врет, а на это было совсем непохоже. то даже если и были какие-то причины для упреков в адрес покойного Михаила Косолапова у тех, кто стал наезжать на его подружку, сумма была скорее всего намного меньше или во всяком случае никак не ровно миллион долларов. Просто сама по себе эта цифра, видимо, завораживает людей, особенно насмотревшихся голливудских боевиков, где часто почему-то фигурирует именно один миллион долларов - не полмиллиона, не полтора и не два даже, а именно один. Наверное, из Америки какими-то флюидами к нам перенеслась вся культовость этой суммы для американцев. Один миллион долларов испокон веку был в этой стране примерно тем же самым, что и щука для нашего Емели.
Александр не собирался устраивать перестрелку с теми, кто придет на бывшую квартиру Михаила, однако, лучше предусмотреть все, чем потом оказаться по уши в дерьме. На этот случай у него было кое-что в запасе.
Он вышел из автобуса в районе Москвы, который был расположен довольно далеко от его дома, и попал на старом скрипучем лифте на последний этаж. Поднявшись по ступенькам выше последнего жилого этажа, он оказался перед дверью на чердак. Собственным ключом он открыл замок, и подсвечивая себе фонариком, сделал несколько шагов вдоль стены. Вытащив кирпич, он запустил руку внутрь и достал завернутый в промасленную тряпку и упакованный в полиэтиленовый мешок тяжелый сверток. Положив его в заранее приготовленный целлофановый пакет с ручками он также спокойно вышел с чердака, спустился на первый этаж и вышел на улицу.
Конечно, то, что он не сдал когда-то найденный во время операции против одной из банд торговцев оружием только что украденный с армейского склада пистолет было служебным преступлением, но он давно уже знал, в какое время ему пришлось жить и решил приготовиться заранее, на всякий случай - чтобы ни случилось, надо всегда заранее готовить себе пути отхода, так его учили. Он не хотел марать свой табельный ствол, потому что он понял довольно давно, наверное еще в школе, что тяжелее всего доказывать свою невиновность тому, кто ни в чем не виноват. Какое преступление он сейчас собирался совершить? Оградить беспомощную женщину - фактически вдову друга, от посягательств каких-то бандитов? Но попробуй докажи потом, если ему придется отправить на тот свет какую-нибудь бандитскую рожу, что он ни в чем не виноват? А ведь если он сделает это, выстрелив из своего служебного пистолета, его вычислят через несколько дней. Конечно, можно из любого положения найти выход - выбросить пистолет в Москву-реку и тут же написать заявление об утере табельного оружия, но это значило по меньшей мере поставить крест на своей службе в милиции. А терять работу ему совсем не хотелось. Трудно было сказать, что, собственно привлекает его в ней. Наверное, так уж ему на роду было написано, иначе как еще объяснить, что он любит работу сотрудника уголовного розыска, тем более сейчас, когда к милиции и всему что с ней связано, да и вообще ко всем так называемым силовым структурам отношение у народа совершенно однозначное - там работают одни взяточники, жулики и, к сожалению, для этого есть больше чем ему хотелось бы оснований. Но если бы такие как он и многие, многие другие не делали честно свою работу, или хотя бы относительно честно, что бы тогда стало со страной?
Было еще довольно рано, "посетители", видимо не озаботились выставить наружное наблюдение, по крайней мере Саша его не заметил. Он зашел в Мишкину квартиру. Не раздеваясь, он быстро обошел всю квартиру от просторного холла до кухни и туалета. Бывшее жилище армейского товарища производило впечатление. Высокие потолки с лепниной, пожалуй даже повыше, чем у него в доме, построенном в тридцатые годы - а тогда видимо считали, что человеку нужно больше кислорода, чем последующим поколениям. Дорогое покрытие стен, роскошная мебель, ковры, электроника, бытовая техника. Учитывая стоимость самой квартиры в престижном доме и не менее престижном районе Москвы все, что здесь находилось, вполне могло потянуть на пресловутый миллион долларов. И, если вызывало недоумение, чего хотят, те, кто наезжает на бывшую подружку его приятеля, то еще большее недоумение у Саши вызывал вопрос, откуда у Топтыгина, как все его называли в армии - грех было бы не использовать для прозвища такую подходящую фамилию как Косолапов, - откуда вдруг у него взялись такие деньги? Саша не верил в праведное обогащение вообще, и тем более в честное обогащение в нынешней России. А то, что после смерти, да еще такой смерти, сюда заявились некие бандиты, пожелавшие возместить какие-то свои убытки, возможно действительно нанесенные им Михаилом, только усиливало его сомнения. Итак, видимо, его армейский товарищ, все-таки не удержался и ступил на скользкую тропу легкого, как ему казалось, и быстрого обогащения. То есть нельзя сказать, что ему это только казалось - обогащение такого рода действительно быстрое и относительно легкое. Вот только как же Михаил забыл, чем всегда, именно всегда без всяких исключений оборачивается эта быстрота и легкость? Прошло всего каких-то несколько месяцев после того как он ввязался во что-то и вот он уже лежит в могиле, а на его девушку открыта охота, а после нее настанет очередь матери и сестры.
Чем же он решил заняться? Нефть? Вряд ли. Туда его просто не пустили бы. Наркотики, оружие? Какие еще махинации и преступления могли привести к такому быстрому богатству и такой же быстрой смерти? Что-нибудь экзотическое вроде "красной ртути"? Или урана? Да, гадать можно долго, но пока это бессмысленно. Саша быстро прошерстил всю квартиру, хотя и не надеялся, что при таком беглом обыске ему удастся что-то найти. Так оно и случилось.
Его табельный пистолет остался у него в наплечной кобуре, а тот, что он достал из тайника на чердаке одного из московских домов, он положил на купленную только что в киоске самую дешевую газету, разобрал его, а потом принялся неторопливо и основательно протирать чистым лоскутом тряпки от разрезанной заранее дома старой простыни, которую он использовал обычно для этих целей, потому что, естественно, никто ни ему, ни другим сотрудникам не выдавал ветошь для протирки оружия. Ведь это такая мелочь. Вот только если пренебрегать этой мелочью и обращаться с оружием как с кипятильником, то в один далеко не прекрасный момент пистолет заклинит, а ты получишь пулю или нож. Собрав пистолет, он положил его на изящный стеклянный журнальный столик и уселся в кресло.
Ждать пришлось довольно долго. Прошел час, второй. Видимо, посетители не любили рано вставать.
Было уже около одиннадцати и Саша начал сомневаться придут ли те, кто угрожал привести сегодня в исполнение приговор, вынесенный Татьяне неведомо кем. Возможно после того, как вчера он обманул их соглядатаев, они решили притормозить. Кроме того, он должен был в конце концов идти на службу от которой его никто не освобождал. Его и так уже ждала нахлобучка от начальника отдела, и хотя у него была наготове подходящая отмазка, но вечно это ожидание он продлевать не мог.
Он решил подождать еще полчаса и уходить. И как раз в это время раздался звонок в дверь.
Саша взял с журнального столика пистолет, взвел курок и поставил на предохранитель. Сунув пистолет за ремень брюк на спине, он подошел к двери и не глядя в глазок, и не спрашивая "кто там?", резко открыл ее.
Перед ним стояли трое. Один - щуплый, невысокого роста в кашемировом пальто, а за ним в черных кожаных куртках двое амбалов, жующих резинку.
Когда перед ними появился Саша, амбалы на мгновение перестали жевать, а потом с удвоенной скоростью задвигали челюстями, а щуплый мужичонка с нескрываемом удивлением уставился на него.
-Ты хто? - наконец выдавил он из себя.
- Дед Пихто! - вежливо ответил Саша.
- Ах ты, сука! - привычно заголосили амбалы и один из них, стоявший справа от щуплого, протянул вперед руку, видимо, намереваясь схватить нахального незнакомца за лацкан куртки.
Но Саша, не предоставляя ему такой возможности, шагнул назад и, это получилось как бы само собой, они вошли следом за ним, чего он и добивался. На несколько мгновений, но они оказались в ловушке - открытая дверь и стоявший в метре от входа Саша привели к тому, что четверо мужчин, из которых трое были весьма внушительных габаритов, оказались почти прижаты друг к другу. Хотя сзади был очень просторный холл.
Крутые парни, к тому же в кожаных куртках и с золотыми цепями на коротких шеях качков, собирались взять в крепкий оборот этого неизвестно откуда взявшегося лоха. По всей видимости именно того, который смылся от их дружков вчерашним утром.
Коротким ударом снизу в челюсть Саша отправил в нокдаун мужичонку, стоявшего впереди и через плечо которого все еще пытался уцепиться за его куртку один из амбалов. Получив коленом в пах, он нашел более подходящее занятие для своих шаловливых ручонок. Под однотонное завывание первого, второй амбал стал лихорадочно искать что-то под полой своей куртки, за что тут же был наказан ударом по коленной чашечке твердым носком Сашиного ботинка, в который именно для таких надобностей была вделана стальная подковка.
Прошло всего каких-то полторы секунды, а три идиота уже корчились на блестящем от лака паркете. Саша прикрыл дверь и быстро обыскал прибывших. Улов оказался довольно богатый. У каждого из амбалов было по пистолету Макарова со спиленным номером, финка и кастет. К Сашиному удивлению у мужичонки ни холодного, ни огнестрельного оружия не оказалось. Зато в кармане роскошного пальто у него лежал электрошокер, штука у нас довольно редкая. В России почему-то предпочитают по старинке глушить противника либо дубиной либо рукояткой пистолета, а чаще просто пудовым кулаком. И может быть мужичонка достал себе эту игрушку, потому что кулаки у него были явно не пудовые.
По всему было видно, что ребята основательно подготовились к встрече с беспомощной Татьяной. И такой облом. Вместо субтильной девушки их встретил цепной пес. Он быстро связал им ноги их же брючными ремнями, принес из гостиной стул и уселся перед подвывающими посетителями. Впрочем, тот, кто ему был нужен, пока еще не мог издавать никаких звуков, даже нечленораздельных.
Постепенно приходившие в себя амбалы сначала извергали из себя монбланы грубого неизощренного мата, что еще ниже опускало их в Сашином мнении, потом переходили к таким же тупым и однообразным угрозам как они сами.
Саша терпеливо ждал, когда они начнут выдыхаться, но увидев, что ждать придется слишком долго пока до этих отморозков дойдет что к чему, он решил перейти к более активным действиям.
Успокоив амбалов, потому что толку от них все равно не было никакого, да и не будет, а соображали эти животные примерно столько же, сколько булыжник, он наступил ребристой подошвой на запястья мужичонки, который несомненно и был, у них главным, и когда тот взвыл, спокойным тихим голосом объяснил ему его положение.
- Ну, что, говноед? Решил квартиру отобрать у беспомощной вдовы? А ты знаешь, что обижать вдов и сирот - грех?.
Мужичонка завращал глазами и засучил связанными ногами.
С ненавистью глядя на неведомого обидчика, мужичонка сначала попытался качать права. Увидев, что на Сашу это не производит никакого впечатления, он решил перейти к угрозам.
Выплюнув два передних зуба и услышав обещание испытать на нем шведский утюг, сделанный к тому же с умом, он понял, что запираться не имеет смысла.
- Слышь, братан, все путем, развяжи, а?
- Кончай трепаться, говори зачем пришли?
- За Топтыгиным должок остался.
Видимо поняв, что разговор предстоит тяжелый, судя по спокойному поведению собеседника, на которого не действовали ни ругань, ни угрозы противников, он, бросил опасливый взгляд в сторону лежавших без сознания амбалов (из чего Саша заключил, что мужичонка в этой теплой компании все же не самый главный), и начал рассказывать в чем было дело.
Если верить его словам, то история оказалась банальной до идиотизма. Саша мог только удивляться, каким образом Мишка пошел на это. Видно, очень уж хотелось ему получить, наконец, большие деньги. Вот он и связался с этой шушерой.
Полгода назад к Мишке пришли с предложением организовать совместное дело по импорту с юга фруктов. Казалось бы, что здесь плохого. Дело нужное, хорошее, прибыльное и чистое, а уж более мирное занятие вряд ли возможно придумать.
Навряд ли он сразу не понял о чем идет речь, хотя прямо об этом никто и не говорил. Фрукты конечно, будут. Много фруктов. Но он прекрасно знал, что сейчас в основном везут из Таджикистана. И предпочел закрыть глаза, не обращать внимания на то, что какие-то неизвестные ему люди, вдруг пришли к нему, в его маломощную фирмочку, занимающуюся перепродажей чего ни попадя.
Наверное, это была случайность. Просто наркоторговцам нужна была какая-то сторонняя фирма с людьми не замеченными ни в чем и не привлекающими особого внимания милиции.
Хмырь, которого он придавил, конечно, излагал все несколько иначе, но даже из тех хриплых отрывочных фраз, наполовину состоявших из блатной фени, которыми сыпал бандит, Саша не составило труда представить себе картину во всей ее неприглядно полноте.
Несколько партий груза прошло нормально. Миша получал довольно солидный процент, конечно, от реального товара, а не от того, что шел замаскированным в грудах фруктов. Хотя жадные наркоторговцы не отказались даже от своей доли выручки за помидоры и виноград, несмотря на то, что вся легальная работа лежала на их "партнере", а в случае чего и всю ответственность понес бы он один. Само собой, что так не могло продолжаться вечно, рано или поздно, кто-нибудь - таможня или милиция, нашли бы наркотики. Но наркоторговцы именно на этом и строили свои расчеты - провалится один, не знающий ни о чем, найдут другого, невелика потеря. А маршрут все равно будет работать, чтобы не случилось.
Но вышло еще хуже. Мишка закусил удила. Теперь уже тех десятков тысяч долларов, которые появились у него, ему показалось маловато. И он решил одним ударом разрубить гордиев узел всех своих проблем. Во всяком случае, так он думал. И Саша опять удивился глубине и необозримой широте человеческой глупости. Мишка решил кинуть наркоторговцев. Реализовать партию наркотиков и исчезнуть на нашей маленькой необъятной земле.
Да, он все подготовил, нашел покупателей. Он все предусмотрел, забыл только об одном - что с ним работают далеко не придурки и не беспомощные инвалиды, особенно когда дело касается их денег. Они не собирались становиться посмешищем перед всем преступным миром и показывать себя лозами, которых может кинуть любой фраер. К тому же здесь речь еще шла и об элементарном чувстве самосохранения - на ослабевшего тут же набрасывается вся стая, норовя отхватить кусок побольше.
В результате всех этих Мишкиных телодвижений, дело кончилось тем, что в него, когда он поехал на встречу с покупателями изъятой им партии товара (как уж он ее нашел в этих огромных трейлерах, забитых ящиками с помидорами и виноградом, так, наверное, навсегда и останется его тайной) во Владимир, боевики наркодельцов расстреляли и тех и других. В живых не оставили никого. Саша уже знал, что каждого из троих бывших вместе с Мишкой в его машине и пятерых покупателей, в подъехавшим к нему джипе не только расстреляли, но еще и хладнокровно влепили контрольный выстрел в голову. Во-первых, для верности, а во-вторых, для острастки. Саша подозревал, что все-таки "для острастки" было во-первых. Никаких свидетелей они не боялись и давали ясно понять всем, что будет с теми, кто посмеет перейти им дорогу. В конечном счете ничего это не значило. Рано или поздно найдется очередной Мишка или Васька, который опять захочет решить свои проблемы одним махом, получить все и сразу. Но такова жизнь, тут уж ничего не поделать, даже наркоторговцам.
Впрочем, убийцы, вернее те, кто их послал, совершили крупную ошибку - подумав о театральном воздействии и ликвидации возможных свидетелей против них, упустили один важный момент. Они были настолько уверены в том, что Мишка приедет на встречу с покупателями с товаром, что потом, когда товар обнаружить не удалось (впрочем также как и деньги у покупателей) задавать вопросы было просто некому. Вот и замельтешили вокруг Татьяны. Амбалы зашевелились и начали пытаться изобразить что-то со связанными ногами. Опять густой, темной струей полились у них из глоток матерщина и угрозы.
Саша покачал головой и сказал бандиту:
- Успокой этих придурков или я за себя не ручаюсь.
То ли мужичонка уже окончательно пришел в себя, то ли почему-то решил, что очнувшиеся громилы придают ему солидности, но в ответ он только злорадно хмыкнул и презрительно показал золотую фиксу в кривой ухмылке.
Саша пожал плечами:
- Ну, как знаешь.
Он не стал марать об них руки, и небрежными ударами носком ботинка снова отправил обоих в астрал.
Мужичонка почувствовал, что опять взял неверную линию поведения и торопливо суча ногами, стал отодвигаться от Саши к стене.
- Чего испугался-то? - ласково улыбаясь спросил Саша. - Ну, вот что, рожденный ползать! Послушай теперь меня. То, что Топтыгин сделал, то он сделал. За это он с вами расплатился. То, что вы сейчас хотите сделать, это полный беспредел. Если еще раз увижу или услышу о том, что вы сюда подгребаете - замочу всех к ядреной матери. Так и передай своим. Забудьте сюда дорогу. Вообще забудьте обо всем. Если ты не полный дурак, и те, кто тебя сюда послали тоже, вы должны понять, о чем я говорю.
- Да как не понять. Только уж больно круто ты забираешь. Друган твой тоже был крутой.
Саша поморщился.
- Это ты зря сказал.
Он взял мужичонку за шиворот, и держа его так, что он едва касался пола, отнес к двери. Когда он аккуратно приложил его к перилам, бандит невольно зажмурился, ожидая незабываемых ощущений от свободного полета. Но Саша просто спустил его по лестнице. Потом он проделал тоже самое с амбалами, все еще пребывавшими в отключке.
Закрыв дверь в квартиру и спустив оружие в мусоропровод, он на лифте спустился вниз. Как Саша и думал - внизу в джипе сидели еще двое, шофер и "стремянной".
Постояв в парадном и понаблюдав несколько минут за двором, Саша уверился, что больше никого из бандитов нет и так как был почти уверен в том, что сидящие в машине не знают его в лицо, решил просто пройти мимо них через двор, выйти на улицу и затеряться в толпе.
Он спокойно прошел мимо бандитской машины, в которой никто не обратил внимания на какого-то парня с потертым пакетом в руках. И направился к арке, выводящей со двора прямо на оживленную улицу.
Дальнейшее вспоминалось с трудом.
Сначала он увидел Татьяну. Несмотря на всю его привычку к нестандартным ситуациям, он все-таки слегка опешил. Она тоже увидела его и как-то странно улыбнувшись, помахала ему рукой.
Саша был метрах в пятнадцати от нее - она как раз вышла из-под арки. Он инстинктивно оглянулся и увидел, как из подъезда вываливаются избитые им бандиты.
Зрелище было не для слабонервных. Расхристанные, с разбитыми мордами, все в крови, два амбала выскочили из дверей парадного. И даже с порядочного расстояния Саша успел рассмотреть, что на их звероподобных физиономиях написана жажда мести.
Следом за ними выбежал мужичонка - менее потрепанный, но от этого не менее злой. Они тут же просекли ситуацию и надежда Саши на то, что их убогий разум возобладает над жаждой крови, смешанной с идиотизмом, тут же испарилась. Матерясь, они распахнули дверцы джипа и сунулись внутрь. Саше не надо было долго обдумывать ситуацию и прикидывать, что же именно там надеются найти два идиота без мозгов, впрочем - три, потому что надежда на то, что тот, кто привел с собой этих уродов, несколько поумнее, похоже, не оправдалась.
В неожиданной ситуации женщины обычно замирают и прикидываются божьими коровками, надеясь, что пронесет. Объяснить это с точки зрения эволюционной теории довольно затруднительно. Саша знал, что обычные меры воздействия на женщин в такой ситуации не действуют и обращение к Татьяне вроде: "Таня ложись, пожалуйста, быстрей на землю, сейчас будут стрелять и, возможно, попадут в тебя", до нее просто не дойдут. Поэтому, выхватывая из кармана куртки "левый" пистолет, он крикнул просто и ясно: "Ложись, блядь!"
Татьяна рухнула на асфальт как подкошенная. Бандиты уже передергивали затворы автоматов, и Саша, падая на спину, начал стрелять первым. Автоматная очередь, которую все же успел выпустить один из амбалов, прошла в полуметре над его головой, и зарылась где-то недалеко в землю, потому что он не услышал ни звона выбитых стекол, ни звуков ударов, ни визга рикошетов. Получив пулю в живот, стрелявший согнулся и стал медленно заваливаться на бок машины.
Второй упал и, словно на стрельбище, возможно вспомнив свою солдатскую юность, стал поливать свинцом всю площадь двора. Пули свистели рядом, с мерзким, отрывистым визгом рикошетили от бетонных стен дома напротив. В такую переделку Саша не попадал уже давно. Надеяться на то, что у этого придурка сейчас закончится рожок не приходилось. Счет шел на доли секунды. И перекатываясь и извиваясь словно уж, Саша посылал пулю за пулей в сторону бандитов.
Укрыться было негде, поэтому оставалось надеяться только на собственную удачу, которая как известно любит смелых. Правда, не всегда. Здесь также невозможно предсказать результат, как и в отношениях с женщиной - понравишься или нет. И хотя нет таких крепостей, которые не смогли бы взять большевики, сейчас на это просто не было времени.
Дверцы машины открылись и со стороны водителя показался еще один автоматный ствол. Мужичонка тоже нашел какой-то свой запасной пистолет и приготовился стрелять. Не было видно только того бандита, которого они оставляли в машине на стреме.
Не дожидаясь, когда еще и этот разгильдяй вылезет со своей трубой, Саша чертыхнулся и точно зная, что у него остался в обойме всего один патрон (по привычке вбитой в него давным-давно, он всегда машинально считал сделанные им пистолетные выстрелы), он плюнул на свистевшие рядом с ним пули, пожертвовал половиной секунды жизни на тщательное прицеливание и влепил пулю в бензобак джипа, понимая что долго ему под таким обстрелом из четырех стволов в любом случае, даже если сама богиня Фортуна прилетит сюда помочь ему, не выдержать. Слишком неравные были силы. Да еще на открытом месте. Долго не повоюешь. Саша это прекрасно знал. И влепил пулю в бензобак джипа с отчаянной мыслью, мелькнувшей в последний момент - а если у него дизель?
Полыхнул взрыв. Саша уткнулся лицом в грязный асфальт и прикрыл руками голову. Через мгновение за ослепительной вспышкой налетел звук взрыва и прошла волна горячего воздуха ударившая его по перепонкам. Потом как-то сразу стало тихо.
Саша приподнял голову и увидел, как горит джип, а метрах в десяти над ним медленно летит кусок багажника с запасным колесом. И летел он явно в его сторону. Рядом с горящим джипом, лежали три черных куля, охваченные пламенем. Остальных не было видно, и Саша рискнул - он вскочил и побежал к Татьяне. Резко вздернув ее с земли, он почти понес ее к подворотне. Она визжала и изо всех сил мешала ему спасти ее дурацкую жизнь. Но поскольку ей удавалось только скрести носками своих сапожек по асфальту, то ничем существенным затруднить Сашины усилия она не смогла.
Он прижал ее к стене дома, а сам прижался к ней, ни о чем не думая, кроме того, чтобы она не сползла на землю.
В это время раздался жуткий лязг, Саша оглянулся на двор и увидел, что примерно на том месте, где он только что лежал, теперь валяется багажник, а оторвавшееся, наконец, от него запасное колесо, вихляясь, медленно катится в их сторону.
У Саши не было никакого желания оказаться замазанным в эту дурацкую историю. Он быстро привел в порядок, насколько это было возможно, свою одежду. Встряхнул Татьяну, приводя ее в чувство, и прошипел ей прямо в лицо, состроив при этом зверскую рожу:
- Пошли отсюда! Только тихо!
Татьяна не могла сейчас оценить весь комизм этой фразы, но она поняла, что имел ввиду Саша. Обезумевшая от страха и от всего происходящего, она затрясла головой и непонятно было, то ли, она пытается ему противоречить, то ли соглашается.
Саша взял ее под руку, и они вышли на улицу. К счастью, сегодня и накануне погода была сухая и кроме несколько растрепавшейся прически Татьяны и испачкавшейся в пыли Сашиной куртки, никаких следов только что происшедшего на них не было. Конечно, если внимательно взглянуть на них, то можно было заметить, что они только что попали в какую-то переделку. Но среди сотен спешивших по своим делам людей, они затерялись по крайней мере на несколько первые несколько минут. Но долго оставаться здесь было нельзя. Да Саша и не собирался этого делать, имея в кармане вонявший порохом пистолет со своими отпечатками пальцев.
Саша тащил за собой как муравей гусеницу Татьяну, которая понемногу начинала все больше упираться, рискуя вызвать к ним ненужное внимание. Хорошо, что пока не орала.
Остановившись у бордюра Саша поднял руку.
Тут же рядом с ними затормозил какой-то левак на жуткого вида "жигулях" забытого года выпуска, и Саша тихо порадовался своей удаче. "Хоть в этом повезло, " - подумал он, глядя на источенные ржавчиной двери агрегата на четырех колесах. Он втолкнул в машину Татьяну, еще раз шепнув ей: "Молчи!" и сам сел с ней рядом на заднее сиденье.
Он назвал шоферу первый пришедший ему на ум адрес и "жигуленок", несмотря на свою потрепанность, резво сорвался с места и влился в общий поток машин.
Поскольку на улицу со двора выход был через арку, то из прохожих никто ничего не видел, а звуки выстрелов и взрыва почти не доносились на оживленную магистраль, на которой стоял гул от проносящихся по ней тысяч автомобилей. Правда, выходя из подворотни Саша перехватил взгляды нескольких ушлых граждан и не сомневался, - если не все они, то хотя бы кто-нибудь из них постарается как можно лучше описать его внешность и внешность его спутницы, но он также знал, насколько это бесполезное занятие, поэтому не очень беспокоился по этому поводу.
Через пять минут езды они вышли из машины, и Саша заплатил шоферу - не очень щедро, но и не скупо - так чтобы не слишком запасть ему в память. Он знал, что и то и другое плохо, когда хочешь, чтобы на тебя как можно меньше обратили внимания. Помогая Тане выйти из машины, он громко обратился к ней:
- Наташа, Юрий Сергеевич, наверно, уже заждался нас.
Татьяна испуганно посмотрела на него, открыла было рот, но встретившись взглядом с глазами Саши, тут же закрыла его.
После этого они проехали несколько остановок на троллейбусе, прошли дворами на соседнюю улицу, и только после этого он несколько успокоился, и обратился к Татьяне с вопросом:
- Скажите - какого черта вы приперлись?
В ответ на что получил гневный взгляд черных глаз, а на лице у девушки изобразилось отчетливое нежелание отвечать на такой дурацкий и к тому же заданный таким хамским тоном, вопрос.
- Послушайте, Таня, вы даже после всего, что сейчас случилось, не поняли, что эти люди не в бирюльки играют? Для них ваша жизнь, и моя, кстати, тоже - ничего не стоят. Понимаете, вообще ничего! Поэтому перестаньте изображать из себя девочку-первоклассницу и отвечайте, когда вас спрашивают. Потому что, если вы не будете отвечать мне, то вам придется отвечать либо этим бандитам, либо в милиции.
Таня вздрогнула, пожала плечами и сказала:
- Ну, что я могу вам сказать? Я сидела у подружки, мне позвонила мама, передала, что со мной хочет увидеться какой-то нотариус. Я ему перезвонила. В общем, оказалось, что на самом деле эта квартира Мише уже не принадлежит...то есть мне не принадлежит. Он купил ее на кредит, взятый в банке.
" Вот оно что! То-то я никак не мог понять откуда у него взялись деньги на такую квартиру, если товар он так и не продал", - подумал Саша.
- Ну, вот, я сидела, сидела, а потом решила поехать к вам - зачем вам рисковать жизнью ради квартиры, которой в общем-то уже и нет?
- А позвонить вы не могли?
- Я звонила, но никто не брал трубку.
- Странно. Но теперь это уже не важно. Впрочем, догадаться нетрудно - они готовились к посещению и отключили ваш телефон. Я имею в виду телефон в Мишкиной квартире.
- Ну, и я решила поехать сама.
- Да, вы так решили? - саркастически заметил Саша. - А вам не пришло в голову, что вы можете мне только помешать? Вас просто могли выманивать на улицу. Как собственно и получилось. Если бы от вас была хоть какая-то польза, я бы не постеснялся взять вас с собой. Ваша самодеятельность могла стоить жизни и вам и мне. Неужели это так трудно понять? То, что мы сейчас с вами живы - это чистая случайность. Нам просто повезло. В следующий раз может не повезти, учтите это!
- Но откуда же я знала, что все так произойдет? У меня и в мыслях не было!
- Вот именно, - отрезал Саша. - А не плохо бы, если бы они у вас были.
- Вы жуткий грубиян и зануда! Я хотела помочь вам, а вы мне хамите, как вам не стыдно!
Саша набрал побольше воздуха в грудь для полноценного ответа... и промолчал. В этой ситуации говорить что либо было бесполезно. В течение нескольких секунд, как это всегда бывает, в положении виноватого уже оказался он, а не эта мартышка, припершаяся под автоматные очереди. Кстати еще неизвестно, если бы она не приперлась - стали бы эти хмыри стрелять в него или нет. Но, когда они увидели еще и эту... вертихвостку, то такую добычу они решили не выпускать. Еще бы! Одним ударом они могли сразу решить все свои проблемы. После "разговора" с ним они поняли, что в смысле денег им здесь вряд ли что-нибудь обломится в любом случае. Поэтому и решили "замочить" и девушку - хозяйку квартиры и ее знакомого мужика. Запугивание - чтоб другим неповадно было, чтобы отдавали сразу, без разговоров то, что они потребуют. Но, как всегда, в бандитской жизни все непредсказуемо. Выйдя с пятью стволами на девчонку, им и в голову не могло придти, что замочить могут их. А в результате все пятеро сейчас являются клиентами морга и дают отчет о проделанной работе чертям на сковородке.
Жаль, что печальную историю своей жизни с извлечением соответствующих уроков, они уже никому не смогут поведать. А следующие за ними будут такими же, как и эти. Впрочем, даже если бы покойники сумели переговорить с корешами, сто один процент за то, что они не изменили бы свою жизнь. По этому поводу Саша не питал никаких иллюзий. Поскольку уже десять лет ему приходилось общаться с бандитами, он знал, что большинство этих отморозков, по крайней мере до определенного уровня в их иерархии, не умеют просчитывать ситуацию даже на один шаг. Да, в общем, и не только они. К сожалению, большинство людей тоже грешит этим, но вот жизнь у большинства людей не такая опасная. А эти бегают по минному полю как будто это танцплощадка. Ну, да и черт с ними - не рыдать же ему над их тяжкой судьбой. Из детсадовского возраста они вышли давно. И сами для себя принимают решения. Вот они его и приняли. И получили то, что заслужили. Хотя, конечно, это не более чем философия. Просто им сегодня не повезло, они наткнулись на него, и теперь уже им не повезет никогда.
- Так, значит, Танечка - вы хотели мне помочь. Только интересно, чем же? Тем, что подставили вашу красивую грудь, - не сдержался от ехидного уточнения избитой фразы Саша, - под бандитские пули? Очень вы мне помогли. Да уж.
Таня слегка покраснела, опустила глаза и ничего не ответила, потому что комплимент явно был не комплиментом, а насмешкой, хотя в тоже время, нельзя было отрицать очевидное.
- Саша, ну что об этом говорить? Да, я дура, сделала глупость, ну что ж теперь? Теперь ведь уже ничего не исправишь?
- Да это уж точно - ничего не исправишь. Пять трупов, взорванная машина, перестрелка во дворе жилого дома. Двое неизвестных - мужчина и женщина, которых разыскивает милиция. Да?
- Ну, нас же никто не видел, - возразила Таня.
- Это вы так думаете. Наверняка, парочка бабусек смотрела в окна, да и на улице, куда мы выходили в несколько растрепанном виде, на нас тоже обратили внимание.