Эта точка на стене страшно отравляла ему жизнь. Каждое утро он видел ее, просыпаясь. Каждый раз думая, что она становится все больше и больше.
И каждый раз подходя ближе убеждался: нет, такая же, ничего не изменилось.
Только иногда она была похожа на кляксу, а иногда на маленького притаившегося паучка.
Уже перед зеркалом, затягивая галстук на морщинистой шее, он бросил взгляд на висящий напротив календарь. Сегодня десятое февраля две тысячи двадцать второго года. Сегодня все решится.
Человек в зеркале смотрел на него серьезно и решительно.
Он поправил узел, провел рукой по коротким стриженным волосам. Прокашлялся и деловым голосом произнес : - Я дам вам за это миллион... .
Такси везло его по проспекту. Когда тебе за шестьдесят, уже тяжеловато садиться за руль. Теплый ветерок врывался в салон через опущенное стекло.
Высокое новое здание, принадлежащее компании "Фьючер", было заметно издалека. Такси подвезло его к самому входу. Вблизи эта громада стекла и бетона казалась угрожающе нависшей. Тень от здания расползалась почти на всю улицу
" Будущее",- пробормотал он про себя. -А вот меня гораздо больше интересует прошлое. Его ждали. При всей финансовой мощи компании, когда приходит один из богатейших людей города, нужно проявить должный респект.
- Сюда, Павел Сергеевич,- молодой улыбчивый охранник лично подхватил плащ и портфель. Павел Сергеевич пошел за ним, стараясь не отставать."Лет двадцать пять наверное,- прикинул он. -Здоровый, ишь, как бегает. Куда мне угнаться."
Перед кабинетом старшего менеджера они остановились. Охранник поставил на маленький столик его вещи и исчез за зеленой стеклянной дверью. В матовом стекле отразился высокий, сутулящийся старик в дорогом костюме. Павел Сергеевич поймал свой собственный напряженный взгляд и невольно поправил пиджак. " Я дам вам миллион",- прошептал он. Дверь отворилась. Павел Сергеевич кивнул и вошел.
Старший менеджер компании оказался молодым, внимательным и сосредоточенным, с приятным лицом. Пожалуй, немного отталкивали в нем лишь гладкие и слишком прилизанные назад волосы. На Павла Сергеевича он смотрел с уважением, но без подобострастия. И, как показалось, с какой-то легкой, тщательно скрываемой неприязнью. После нескольких дежурных фраз и налитой в стакан воды, он сложил перед собой руки и выжидательно замер. Теперь на его лице улыбались лишь только губы. Павел Сергеевич поставил стакан на полированный стол и сказал:
- Моя просьба покажется вам несколько необычной. Даже странной...хм...возможно. Я знаю, что люди обычно стремятся попасть в прошлое, что бы развлечься...хм...Но тут видите ли...хм...совсем другое, Юрий Михайлович.
- Зовите меня Юрий,- мягко поправил его менеджер.- Спектр наших услуг необычайно широк. Я уверен, Павел Сергеевич, что мы сможем вам угодить.
Мало кто знает, что совсем недавно мы еще больше увеличили дальность скачка.
Теперь, даже начало прошлого века, время революции и первой мировой войны для нас не проблема.
Юрий замолчал, пытаясь понять, какое впечатление это произвело на посетителя. Павел Сергеевич уважительно поднял бровь и покачал головой.
- Изумительно,- сказал он. И испытывающе посмотрел на менеджера. У того теперь не улыбались даже губы. Павел вдруг понял причину той легкой неприязни, замеченной им вначале. Даже не в неприязни дело. Так может смотреть только молодой здоровый мужик и на только на увядшего морщинистого старика.
Павел Сергеевич сморщил лоб, досчитал до десяти и заговорил:
- Мне не нужно так далеко, уважаемый Юрий Мих...Юрий. По большому счету мне нужен тысяча девятьсот восемдесят четвертый год.
- Тысяча девятьсот восемдесят четвертый год,- задумчиво повторил менеджер. Он чуть нахмурился, повернулся к окну. На низком подоконнике примостился большой пятнистый голубь. Павел Сергеевич продолжал спокойно сидеть, глядя на собеседника блеклыми немигающими глазами.
- Что же такого там было, в восемдесят четвертом?-наконец спросил тот, оторвав взгляд от окна.
- В этот год умер мой отец,- отозвался Павел Сергеевич.- Давайте, я объясню вам все по порядку. Он протянул руку к стакану с водой. Юрий откинулся на спинку кресла. Взгляд его снова стал выжидательным.
- Мой отец умер, когда мне было двадцать два года, - начал Павел.- В тот день мы должны были идти на первомайскую демонстрацию. Вы, конечно, знаете, что это такое. Так вот, мы должны были идти вместе, мы каждый год ходили вместе. Но в тот день я...я не пошел. Я должен был встретиться с девушкой, со своей будующей женой.
Лицо менеджера продолжало оставаться бесстрастным.
- Отец тогда очень рассердился на меня. Мы поссорились. А вечером ему стало плохо. Его увезли в больницу и через два дня он умер. И вот я...
- Павел Сергеевич,-Юрий сочувственно улыбнулся и облокотился на стол.- Вы конечно же знаете, я уверен в этом, что в прошлом можно лишь побывать. В качестве наблюдателя. Но никак не в качестве действующего лица. Извините, но... .
- Я знаю, -ответил Павел. -Разумеется, мне это известно. Но вы не дослушали меня до конца.
Он чуть выпрямился на стуле и тон его похолодел.
- Тогда извините меня еще раз.
- Так вот. Я хотел бы попасть на ту демонстрацию. Пройти с отцом отрезок улицы, это десять минут, не больше. И потом уже податься по своим делам. Вы понимаете?
Менеджер смотрел на него, чуть покусывая губу. Он явно хотел что-то сказать и явно раздумывал. Или не знал- как. Павел Сергеевич опустил взгляд в полированный стол, не мешая ему. Стакан воды оказался как нельзя кстати.
- Хотите капельку коньяка?- неожиданно предложил Юрий.
Павел едва сдержал разочарованный вздох. Какой старый трюк. А жаль, парень показался таким толковым сначала.
- Конечно, - сказал он,улыбаясь.- Пол-рюмочки.
Юрий отошел и вернулся с бутылкой "Хеннеси". Налил пол-рюмки Павлу и столько же себе.
- Так вот, -продолжил Павел, чуть пригубив коньяк. -Разумеется, я навел справки и выяснил все еще до нашего разговора. Я знаю законы и я знаю условия фирмы. Мое желание противоречит и тому и другом.
Менеджер согласно кивнул. Он уже понял, что ему придется сидеть и слушать.
Павел Сергеевич не торопился. Еще глоточек. Теперь можно чуть ослабить галстук.
-То,что я прошу,- произнес он, -это десять минут. Я хочу лишь десять минут. Прошагать с отцом до угла и там уже исчезнуть.
- Павел Сергеевич,- менеджер встал, сунул руки в карманы и подошел к окну. Мне не очень приятно говорить вам это. Но по долгу службы, а также, учитывая мое к вам уважение, я наверное, должен.
Павел тоже встал и повернулся. Теперь он стоял, опираясь кончиками пальцев на полированнюю столешницу.
- Доказано, что даже кратковременные экскурсы в прошлое ничего не меняют.- Голос Юрия звучал служебно, и вместе с тем как-то проникновенно.
"Неужели он и в самом деле испытывает ко мне участие": удивился Павел.
- То есть, вы понимаете... Ваш отец, если уж ему суждено... .
- Я понимаю, - ответил Павел Сергеевич. Он тоже подошел к окну. Весенний день потихоньку сменялся тусклым и пасмурным.- Чему быть, того не миновать. Я это знаю, но вы поймите, Юрий, я должен это сделать. Даже осознавая, что иду на небольшое нарушение закона.
- Мы,- поправил его Юрий.- Мы. Вы ведь хотите, что бы мы тоже пошли на это нарушение.
- Вот именно. Поэтому и сумма, о которой пойдет речь, будет соответствующая.
Менеджер заинтересованно повернул голову и Павел понял, что ни о каком участии тут не может быть и речи.
- Что же вы хотите нам предложить?- спросил менеджер.
" Только бы не закашляться": мелькнула в голове Павла Сергеевича мысль. Он поправил галстук и четким деловым голосом произнес : -Я дам вам миллион.
- Не такие уж огромные деньги,- сказал Кузнецов, прохаживаясь по кабинету. Кузнецов был основателем и владельцем "Фьючер". Кроме него в кабинете находились еще трое.
- За пятнадцать минут работы,- произнес его заместитель Андрей Гоголев.
Кузнецов задумчиво посмотрел на него и хлопнул подтяжками по объемному животу. " Давайте по порядку": сказал он.- Семен Викторович, что у нас есть на Гусева?
Начальник службы безопасности поднял крышку лептопа и защелкал по клавишам. Через несколько секунд на объемном экране на стене кабинета появилось лицо старика. Присутствующие сосредоточенно его разглядывали.
Павел Сергеевич смотрел с экрана строго и выжидательно .
" Не разрешу", - подумал вдруг Кузнецов почему-то.
- Гусев Павел Сергеевич, - сказал начальник безопасности,- шестьдесят два года, в прошлом один из известнейших в городе бизнесменов.
- В прошлом?- спросил Гоголев
- Два года назад отошел от дел. Все, что имел : фирмы , акции и так далее продал за наличку и зажил тихо. По крайней мере с тех пор, ничего про него не известно.
- Причина?
- Есть данные, что у него обнаружили рак. Так говорят. В то же время развелся с женой. Детей нет. Живет один в квартире, в центре.
- Насчет рака проверяли ?
- Э...э...Гусев несколько раз посещал онколога.- Семен Викторович поднял глаза на шефа.- Глубже не копали, не было надобности.
Гоголев чуть ухмыльнулся и покачал головой. Начальник службы безопасности однако смотрел исключительно на Кузнецова.
- И что же старик хочет? - спросил тот. Он несколько секунд переводил взгляд с одного на другого и остановился на заместителе.
- Старик хочет в восемдесят четвертый год, на первомайскую демонстрацию. Пройтись с отцом.
- И все?
- Говорит, что да.
- И за это он предлагает нам миллион, за пятнадцать минут?
Кузнецов посмотрел на них с подозрением. Потом отвернулся. Снова раздался хлопок подтяжками.
- Юра,- сказал он. До этого неслышно сидевший старший менеджер встрепенулся. Кузнецов посмотрел на него через плечо:- Что у тебя ?
Тот с готовностью открыл свой персональный компьютер и через пол-минуты на экране появился его кабинет. Сьемка скрытой камерой велась откуда-то сбоку, но лицо Гусева было видно хорошо.
-Вот разговор со стариком,-сказал Юра.
" Со стариком": неожиданно подумал Кузнецов. А ведь он лишь на десять лет старше меня...
С экрана раздалось шуршание, затем голос Гусева произнес: " Видите ли, молодой человек, приходит время, когда некоторые вещи приобретают первостепенное значение". Фиксированная камера выхватывала объективом самого Гусева, панорамное окно за его спиной и руки Юрия, неподвижно лежавшие на столе. "...Мне уже не надо развлечений и приключений: продолжал старик.- Я бы хотел, как бы вам сказать...подвести черту. Вы понимаете? Смерть отца не дает мне спокойно жить и не даст спокойно умереть.- Гусев отошел от окна и аккуратно присел на краешек стула.- Вот зачем мне нужны эти пятнадцать минут ".
Юрий нажал кнопку, запись остановилась.
- У каждого свои странности,- произнес Гоголев.- Говорит старик правдоподобно.
Кузнецов не отвечая рассматривал застывшее на экране лицо Гусева. Морщинистая шея, запавшие глаза, опущенные уголки губ.
- Старик вроде серъезно настроен,- подал голос Юрий. Он уже уловил настроение зама.
- И если старик... .
- Хватит!- сказал вдруг Кузнецов резко. Все замолчали. Шеф прошелся по кабинету, заложил пальцы за подтяжки.- Андрей,- позвал он.
- Да, -с готовностью откликнулся зам.
- Технически?
- Технически просто. Делаем на Гусева биомодуль, ориентировочно на тот возраст, двадцать два года то есть. Одеваем модуль на клиента. Переносим обоих в восемдесят четвертый. Там контролируем все как обычно, как будто Гусев один из "туристов". Через пятнадцать минут возвращаем.
Гоголев улыбнулся и добавил: - Получаем миллион.
- Так-так... - задумчиво проговорил Кузнецов,- получаем миллион... - Семен Викторович, - обратился он к начальнику службы безопасности, - видишь проблемы?
Тот некоторое время молчал, обдумывая, потом поднял голову:- Гуляние в прошлом, это не с налогами играться. Если что, все попалимся по полной программе и никакие деньги не помогут.
-Ну, это ясно, -сказал Кузнецов.- Риск есть, конечно. А кроме этого?
- А кроме этого, если не будет никаких детских неожиданностей, и, если технически ( Семен Викторович бросил быстрый взгляд на Гоголева) все сработает, то нет. Пока не вижу.
Кузнецов снова посмотрел на экран.- Ну хорошо,- сказал он отворачиваясь.- Начинайте подготовку. Даю "добро".
Павел Сергеевич нетороливо поднимался по лестнице. Отмечая краем глаза, что хоть и дорогой элитный дом, а вон кучка мусора в углу, пошкрябанные кое-где перила, побитый краешек плитки. Ступеньки. Можно было конечно на лифте, но надо же хоть иногда и ногами.
Зашел в квартиру и сразу же ощутил порыв ветра, через открытое окно. Прошел на кухню, поставил чайник. Торопливо скинул на стул плащ и шляпу. Присел за стол. Чайник на кухне важно и с достоинством заклокотал. Гусев пригладил волосы и улыбнулся. Отсюда, с его места, точка на стене казалась крохотной и еле видной.
Вчера его снова попросили приехать в компанию. Пятый раз за последние три дня. Сперва он подумал, что они что-то подозревают. Но убедился, что это не так. В основном их волновали технические моменты: маршрут, поведение, непредвиденные случайности. Особено дотошничал один, высокий и тощий , с каменным лицом. Судя по всему-охранец. Гусев был спокоен и это его спокойствие понемногу передалось и им. Даже когда он сообщил, что должен будет отойти на секунду и сказать пару слов Татьяне, ждущей его на углу, они не очень-то всполошились. " Это же по маршруту": сказал Гусев, - да и на самом деле так было.
В конце появился и сам Кузнецов, глава фирмы. Павел Сергеевич знал его по фотографиям. Походил невдалеке, что-то спросил. На Гусева не смотрел. Уже в конце к нему подошел Юрий.
- Я думаю, дня через два-три и начнем, - сказал он и широко улыбнулся. -Мы вам позвоним.
Чайник на кухне заурчал сердито. Павел встал, сунул ноги в тапки и прошлепал по корридору. И тут зазвонил телефон.
-Почему ночью?- спросил Гусев.
Он сидел в кресле, в маленькой комнатке, с затемненными окнами. "Пульт управления": объяснил ему тонколиций, вихрастый парень, судя по виду, один из програмистов.
- Чем меньше народу знать будет, тем лучше,- ответил Гоголев. Кроме него в комнате был также начальник охраны и какая-то девушка.- Вы не волнуйтесь, окажетесь в восемдесят четвертом, в час дня, как и хотели.
- Как это все будет?
- Через пять минут мы перенесем вас в прошлое. Там в одном из подъездов, недалеко от проспекта, мы наденем на вас модуль. То есть вас "настоящего" поместим в тело вас "прошлого". Затем модуль активируется, вы выходите на проспект и дальше, дальше вы мне расскажИте .
- Я иду вместе с колонной триста пятьдесят метров до поворота на Кузнечную,- глухо и четко ответил Гусев.- Там я встречаю Татьяну, прошу подождать меня и возвращаюсь. Нахожу отца под заводским транспорантом, иду с ним в колонне до поворота на Советскую, прощаюсь и захожу в третьий подъезд дома номер семь, сразу за киоском. Там вы меня ...дезактивируете или как это называется и все.
- Отлично!- сказал Гоголев.
Начальник охраны покачивался с пятки на носок и держал руки в карманах. Вид у него был мрачный и задумчивый.
Гоголев подошел к Павлу Сергеевичу и положил ему руку на плечо: В добрый путьм,- сказал он.
Гусев вдруг почувствовал, что начинает потеть. А также бояться. Они все-таки сумели озадачить его и застать врасплох. Несмотря ни на что. Кроме того, он все время чувствовал сверлящий взгляд начальника охраны на своем затылке.
Девушка подошла и ловко надела ему на руку тонкий браслет, похожий на часы.
- Волнуетесь?- вдруг спросила она. Гусев заметил, что у нее тонко выщипанные брови, почти ниточки.
- Еще бы,- ответил он.
- Это модуль,- пояснила девушка.- Не снимайте ни в коем случае.
- Как это будет?- спросил Гусев.
- Закройте глаза,- ответила девушка.
Гусев закрыл глаза и тут же в комнате погас свет.
Кузнецов вошел в диспетчерскую и успел заметить, как старик, сидящий в кресле, в комнате за темным стеклом, просто исчез. Кресло еще слабо вертелось. Включился свет.
- Где он?- спросил Кузнецов.
Вихрастый парень чуть подвинулся, давая шефу подойти к компьютеру. На экране синими штрихами обозначился контур дома. В нем-красное двигающееся пятно.
- С прибытием,- сказал Гоголев.
Красное пятно некоторое время постояло на месте, потом пошевелилось и сдвинулось.
-Быстро освоился,- произнес Гоголев.- Смотрите, уже вышел.
- Камеру, -сказал Кузнецов.
Но оператор и так знал свое дело. На экране появились крыши домов, потом улица и потом, совсем близко, появился Гусев. Он стоял, сунув руки в карманы серого пальто и удивленно озирался. На голове у него был нелепый зеленый берет.
Кузнецов пригнулся к экрану. Молодой Гусев вытащил из кармана руку и закатав рукав, посмотрел на часы. Потом наверx.
- Давай, иди уже,- тихо проговорил Гоголев.
Самое удивительное, это запах. Странный, необычный в то же время удивительно знакомый. Гусев стоял в подъезде какого-то дома и смотрел на деревянную, полуоткрытую дверь. Точно такой же запах был когда-то и в его родном подъезде. Совсем другой, чем в доме, где он жил сейчас. Через покосившиеся створки была видна залитая светом улица и нависшая над подъездом зеленая ветка. Павел изумленно оглядел себя. Это же он...боже мой, это же...он... .
Но времени на эмоции у него не было. Он толкнул скрипучую дверь и вышел.
- Четырнадцать минут, -произнес Гоголев напряженно. Он хотел добавить, что время не так уж много и не пришлось бы "выхватывать" старика прямо с улицы, но вовремя прикусил язык.
Кузнецов глянул на него искоса:- Сколько резерва?- спросил.
Гоголев почувствовал, что краснеет и постарался придать голосу твердость:- "Минут семь-десять, если что". Теоретически все казалось намного проще. Но сейчас, когда фигурка Гусева должна была вот-вот раствориться в текущей по проспекту массе, он почувствовал себя неуверенно.
Кузнецов еще некоторое время смотрел на него, потом повернулся к монитору.
Проспект встретил Гусева разноголосой толкучкой. Павел с детской жадностью смотрел вокруг, вспоминая. Да, лица другие, более простые, что-ли. Особенно женские. Одежда, машины...Его взгляд упал на киоск. За стеклом загибалась уголком газета "Советский спорт". Три копейки, вспомнил он. И тут же себя одернул, заставил собраться. Нет, какой все же воздух... ну все, поехали.
Кузнецов только сейчас понял, на какой риск они все пошли. Конечно, они и раньше засылали людей в прошлое. Живых людей, не туристов. Но то были сотрудники, проверенные. А этот... Чего он медлит? Девушка подошла, встала рядом. Кузнецов почувствовал ее мягкий бок и выпрямился.
- Гоголев,- сказал он,- если что, выводи. Выводи немедленно и даже не думай.
Люди в толпе, или как раньше называлось, в колонне, двигались медленно. В основном мужчины, реже женщины, дети. Гусев подумал, когда в последний раз он шел вот так, в погожий майский день, в распахнутом пальто, безмятежно и ни о чем не думая. И в десятый раз сказал себе не отвлекаться. Он стал проталкиваться вперед, обгоняя идущих. Никто на него не смотрел. Вот и угол Кузнечной. А вот и Татьяна. Сердце у него екнуло. Надо же какая она... И какая сейчас... . Еще на выходе из подъезда он сорвал с какой-то клумбы несколько жиденьких цветочков с неряшливыми стебелями, и сейчас, махая ими, продирался к ней, весело улыбаясь. Она заметила его и чуть помешкав, подняла руку. Потом перехватила его взгляд, иной, чем обычно и удивленно замерла.
" А ведь это вся моя жизнь", - мелькнуло у него в голове,- почти сорок лет". Кто-то толкнул его, обгоняя, девочка в шапке с пампушками хохоча размахивала флажком...лицо Татьяны...такое знакомое и чужое одновременно. "А ведь она намного старше его"- мелькнула мысль. Не по возрасту, а по...вообще старше. И как он не видел тогда этих тонких поджатых губ, натянутой кожи скул, прищуренных глаз?
Добравшись, он протянул ей цветы.
- На, это тебе. И проваливай ко всем чертям! Не хочу тебя ни знать, ни видеть!- круто развернувшись, Гусев шагнул в толпу. Потом обернулся и разведя руки в стороны, широко улыбаясь, крикнул: Понятно тебе? Ко всем чертям!
- Первый пошел,- произнес Гоголев. Его немного отпустило. На мониторе было видно, как Гусев подошел к женщине, что-то сказал, отошел, еще раз обернулся, улыбаясь и влился в толпу.
- Хорошо идет старик,- сказал вихрастый оператор. Огромные часы в углу экрана безостановочно мелькали секундами.
Кузнецов смотрел на женщину. Та несколько секунд стояла, не сводя глаз с того места, где исчез Гусев. Затем яростно отшвырнула цветы, повернулась и ушла.
-Сучка, однако, - хмыкнул он. Девушка возле него улыбнулась уголками губ.
- У старика еще десять минут,- раздался голос Гоголева.- Вроде, успеваем.
Только сейчас Павел Сергеевич понял, что самое трудное еще впереди. Он неторопясь, но уверенно протискивался сквозь толпу. Туда, где виднелся красный заводской транспорант. Пока что, все шло хорошо. Сцену с Татьяной они не поняли, иначе сразу бы вытащили его отсюда. Теперь очень важно, что бы они не догадались об остальном. Они непременно догадаются. Но не сейчас. Не сейчас.
Оn уже углядел под транспорантом темно-зеленую куртку отца. До него оставалось метров двадцать. Гусев почувствовал, что снова начинает потеть. Приказал себе успокоится. "Раз-два-три, раз-два-три"...-шептал он себе, обгоняя, проталкиваясь и приближаясь все ближе и ближе. "Раз-два-три, раз-два-три..." еще метров десять...семь ...пять... . Вот и спина отца, уже слышен его голос, хрипловатый смех. А вот и он сам. Несколько секунд Гусев глядел в спину самому себе. Настоящему, давнишнему, молодому Гусеву, идущему рядом с отцом. Ему захотелось поднять голову кверху и захохотать. Теперь они уже не успеют ничего.
- Стыковка,- объявил оператор.- Подход к отцу. Точно по графику. Осталось девять минут.
Кузнецов и Гоголев замерли у монитора. Самый ответственный момент. Сейчас Гусев подойдет, отец обернется, они заговорят... Заговорят...через сорок лет... .
"А как бы я? Что бы я сказал?" -подумалось обоим одновременно.
- Чего он медлит?- прошипел Гоголев. Гусев приблизился к отцу и теперь находился прямо за его спиной. Но не подходил. Зеленая куртка отца Гусева, в точности, как он сам и описывал, маячила на расстоянии вытянутой руки.
Кузнецов вдруг понял, что он смотрит не на куртку, а того, кто сейчас был рядом с отцом Гусева. Кто-то, одетый в бежевую ветровку, закутанный в шарф и с широкой серой кепкой на голове. Он схватил Гоголева за плечо, прежде, чем сама мысль оформилась у него в голове.
- Кто...??- прохрипел он
На экране Павел Гусев быстро сорвал с руки браслет и шагнул к парню в ветровке.
- Что он... вот мудак...эй...! - Гоголев метнулся к монитору, как будто порываясь схватить Гусева за руку.
Оператор с лихорадочной быстротой защелкал по кнопкам.
Они увидели, как Гусев ловко сунул браслет в оттопыреный карман ветровки, идущего перед ним парня, хлопнул его по плечу и отвернувшись, нырнул в другую сторону.
-Он не может!- выкрикнул Гоголев и голос его сорвался.- Нельзя другому, модуль же настроен...- он замер на полуслове, осекшись и уставившись взглядом на парня в ветровке. Затем все понял и схватил себя за голову.
Кузнецов лапищей цапнул его за лацкан пиджака и притянул к себе. " Убью",- прорычал он. Оттолкнул зама и метнулся назад к монитору: "Ну что???"
- Вывожу, -дерганным голосом отозвался оператор. - Еще пол- минуты.
- Какие пол-минуты????
- Это модуль, - тонкое лицо оператора посерело, - он должен надется...нельзя сразу... .
Кузнецов как-то сразу успокоился и обмяк. Он отошел на шаг назад и наклонив голову глядел, как парень в ветровке удивленно обернулся, потом сунул руку в карман. Достал браслет, повертел его в руках. И исчез.
Кузнецов обернулся и поймал немигающий взгляд начальника охраны. Но тот смотрел не на него, а куда-то мимо. А точнее, на затемненное стекло, за которым скрывалась комната с креслом. Где еще недавно сидел Гусев.
Через секунду там погас свет. А когда включился снова, в кресле, поджав ноги сидел молодой парень в ветровке и бешенными глазами оглядывался по сторонам.
Гусев не видел, как исчез его реальный двойник. Он понял это по вдруг прокатившемуся шепоту и резко всколыхнувшейся глади голов. Но даже не обернулся. Колонна поползла дальше." Разберутся" - усмехнулся он, первым делом стянул с головы нелепый берет и снял пальто. Он остался в простом коричневом костюме и теперь уже окончательно слился с толпой.
На одном из углов Гусев свернул, заскочил в подъезд, оказавшийся сквозным и вышел с другой стороны. Толпы людей шли к центральной улице и от нее. Павел потолкался между ними, свернул раз, другой и вскочил в подвернувшийся автобус. Он был почти уверен, что они потеряли его, но рисковать не хотел.Тем более, что именно эта часть его плана оказалась наимение продуманной.
Автобус, желтый Икарус-гармошка довез его до метро. Павел нащупал в кармане припасенный советский рубль и пошел навстречу потоку теплого воздуха. Через пол-часа он вышел на другом конце города. Перед ним расстилался парк.
Когда Кузнецов и начальник охраны вошли в комнату, молодой Гусев подкочил и отпрянул в другой конец.
- К-кто вы? - испуганно выдавил он. Плотный, краснолицый мужчина в подтяжках смотрел на него с любопытством. Второй, худой - сухо и настороженно.
- Гусев?- спросил наконец плотный.
Парень не отвечая, замотал головой по сторонам. Плотный шагнул к нему, потом остановился и неожиданно широко улыбнулся.
- Паша, - сказал он,- ты не бойся, Паша.
Дверь отворилась и в нее заглянула девушка из операторской. - Роман Львович, -обратилась она к Кузнецову.- К вам пришли.
Кузнецов удивленно посмотрел на нее, потом на часы на стене. Часы показывали пол-второго ночи.
- Там Левон Фаранян, - пояснила девушка, не дожидаясь вопроса.- Говорит, что по делу Гусева.
Кузнецов и Виктор Семенович обменялись быстрыми взглядами.
- Пойдем со мной, - бросил Кузнецов и кивнул девушке: "Рая, зайди, поговори пока с молодым человеком".
В операторской стоял помятый Гоголев с телефонной трубкой в руке. Кузнецов взял ее у него из рук. Приложил к уху, недолго слушал. Потом прикрыл трубку рукой и обернулся к начальнику охраны.
- Фаранян идет сюда.
Виктор Семенович бросил взгляд на дверь:- Не пускать. Пусть ждет, пока мы тут не...не уберем все.
-Говорит, что должен видеть Гусева. Будет говорить только при нем.- Кузнецов помолчал, опустил трубку и добавил: - Ты думаешь он случайно зашел? Если Фаранян здесь в такое время, будь уверен, он знает больше, чем мы. Вот так, Витя. Сделали нас по полной программе.
Потом искосаглянул на Гоголева:- Иди, встреть. Проводи сюда.
Гоголев пригнувшись выскользнул из комнаты. По дороге обогнул неподвижно стоявшего начальника службы безопасности. Тот по прежнему на него не смотрел.
Левон Фаранян, один из лучших в городе адвокатов, открыл дверь и неторопливо зашел в операторскую. Взгляд его пробежался по комнате и остановился на затемненном стекле. Глаза адвоката расширились. Там, сидел в кресле молодой парень в бежевой ветровке и неловко съежившись говорил что-то молодой женщине, стоящей около него.
- Невероятно,- медленно и с заметным акцентом произнес Фаранян.- Невероятно.
Он положил на стол кожанный портфель, достал из него черно-белую фотографию молодого Гусева. Долго и придирчиво разглядывал, переводя взгляд с нее на Гусева реального и обратно.
Кузнецов за его спиной нетерпеливо пошевелился. Семен Викторович глянул на него предостерегающе, но Фаранян услышал.
- Что, Рома, -спросил он.- Нервничаешь?
И не дожидаясь ответа добавил: "Ну, пошли. Начнем разбираться".
- Подожди, Левон Гаревич, - сказал Кузнецов, - давай сначала здесь разберемся.
- Интересно все же, - ответил Фаранян.- Еще сегодня вечером видел Гусева старого. А сейчас вижу его молодого. То есть молодость-то не знала, а вот старость смогла. Он вздохнул.- Ты, Рома, не переживай. Все будет в ажуре. Это я тебе говорю.
Неожиданное появление трех незнакомых людей встревожило молодого Гусева, который успел немного расслабиться под Раиными чарами. Он резко встал, потом сел, потом снова встал. Шедший впереди хорошо одетый старик с портфелем успокаивающе поднял руку и улыбнулся.
- Вы не переживайте, Павел Сергеевич,- сказал он и его крупный с горбинкой нос резко обозначился двумя морщинами.- И садитесь, садитесь, а мы вам все объясним.
- Кто вы?- напряженно спросил Гусев.- И где я? - Он поискал глазами, сглотнул и кивком указал на Раю: Она говорит - в будущем?
Левон неторопливо присел на стул, поставил на пол портфель. Кузнецов и начальник охраны остались стоять. Девушка, по взгляду шефа, вышла и аккуратно прикрыла за собой дверь.
- Это правда,- сказал адвокат.- И сейчас я буду говорить, а вы все слушать. После мы поговорим с вами наедине. И все вопросы, какие у вас будут, вы их и спросите.
Он открыл портфель, достал из него пачку бумаг и положил себе на колени. Потом поднял глаза.
- Эти бумаги-распоряжения Гусева. Старшего Гусева. Слушайте внимательно.
Это было излишне. Никто из присутствующих не сводил с него глаз.
- Итак, - начал Фаранян, - Павел Сергеевич Гусев, шестидесяти двух лет отправился в далекое прошлое, а вместо него тут присутствует Гусев Павел Сергеевич, двадцати двух лет. Российский подданный, кстати.- Адвокат вытащил и повертел в руках новенький паспорт.
Кузнецов криво усмехнулся.
- Дальше, - продолжал Фаранян,- Он оставил после себя состояние, которым изволил распорядиться следующим образом: Сто тысяч долларов перевести его бывшей супруге, Любиной Татьяне. Еще сто тысяч различным друзьям и дальним родственникам, так..ну, не важно...а, вот, компании "Фьючер" Павел Сергеевич передает один миллион долларов, как и обещал. Кроме того, он жертвует ей еще пять миллионов на развитие и исследовательскую деятельность и еще пять миллионов он передает лично Кузнецову Роману Юрьевичу, в частное пользование.
Фаранян поднял голову и оглядел присутствующих. Кроме Гусева, остальные смотрели на него спокойно и без эмоций.
- Завтра утром, - продолжил адвокат,- мы все отправимся в банк и уладим наши дела. Ты, Рома, завтра получишь миллион авансом, остальные через пол-года.
Что касается вас, молодой человек,- тут он посмотрел на Гусева.- То после оформления всех ньюансов мы с вами улетаем в Америку.
- Америку??
- Именно. Не пугайтесь, это уже не то, что вы думаете. Там вы получите все, что вам осталось...э-э...двенадцать с половиной миллионов и будете жить-поживать, да добра наживать.
- А вы, Левон Гаревич?- тихо спросил его начальник охраны.
- А насчет меня, Витя, тут пунктик есть, ты потом почитаешь.- Адвокат отложил один листок и свернул его вдвое.- Насчет всяких непредвиденных обстоятельств. Внезапной кончины и все такое. Ну, ты меня понимаешь.
Начальник охраны взял листок, развернул и протянул Кузнецову. Тот отрицательно покачал головой.
- Послушайте, - сказал Гусев. - Я не хочу. А? Вы тут сами...Америка, миллионы...Можно мне домой, а?
Раздался резкий хлопок. Все вздрогнули, но это были лишь подтяжки шефа.
- Все ясно,- сказал Кузнецов.- Партия разыграна как по нотам, а мы все, простите, кони. Левон Гаревич, мы с вами еще посидим, покумекаем. Время есть до утра. Витя, устрой молодого человека поспать куда-нибудь. А лучше, позови -ка Раечку, пусть проведет ему краткий курс новейшей истории, за последние сорок лет. Все повернули головы и посмотрели на Гусева.
- Счастливчик, - мрачно усмехнувшись произнес Виктор Семенович, - и не подкопаешься.
Парк был ппочти пустой. Ровный зеленый газон, подстриженные кусты. Тенистые кроны тополей и мощных, приземистых дубов.
Гусев не отрываясь глядел на эту великолепную спокойную безмятежность. Теплая, нагретая лучами солнца скамейка, потрескавшаяся белая краска, массивные чугунные урны. Где-то за спиной -причудливый орнамент ограды.
Не каждому дано вернуться в юность. Теперь у него было время рассмотреть себя, ощупать, вспомнить ощущения молодого, здорового тела. На выходе из метро он купил бутылку лимонада. Хотел пива, но его не продавали. "Издержки социализма", усмехнулся он. Ничего, скоро все изменится.
Здесь, в этом парке, он мог спокойно посидеть и подумать.
Они конечно же не сообразили все проверить. И уж никак не ожидали, что на демонстрации будет еще один он, настоящий. И когда возникла опасность встречи двойников в одной реальности, они сделали именно то, что должны были сделать - вытащить одного из них, неважно кого.
Он усмехнулся. Они поверили ему, поверили больному одинокому старику. Что ж, люди играют на глупости, жадности и честолюбии других. Ну, а он сыграл на жалости. И на жадности. Миллион за пятнадцать минут. Он не слышал этой фразы, но знал, что она прозвучит. В пять раз больше, чем за двухчасовую прогулку по прошлому в качестве туриста. Как не помочь безобидному старику?
Теперь уже все. Они даже не будут его искать. Во-первых, невозможно найти человека в многомиллионном городе. Во-вторых, посылать за ним людей, вытаскивать его силой? Нет. Риск слишком велик. Любая оплошность, любая глупая случайность и от компании не оставят камня на камне. А так, он получил, что хотел и будет сидеть тихо. Они это знают. Да и деньги сыграют свою роль.
Конечно, они могут вернуться на пятнадцать минут назад и подождать его в подъезде. Тогда ничего не произойдет, но тогда исчезнет и молодой Гусев. А вот на этот случай Левон Фаранян получил самые четкие указания.
Ах, Левон, Левон, старый лис. Как быстро он понял, как моментально уловил самую суть его плана...
Ему будет его нехватать. Ну что ж, адвокат теперь неплохо пристроен до конца дней. Денег он ему оставил немало, да и Гусев без него, как без рук.
Молодому Павлу придется нелегко сначала. На первых порах. Гусев вспомнил сам себя в молодости и усмехнулся: справится. Сейчас же ему неплохо бы подумать и о себе настоящем.
Бутылка лимонада закончилась, он выбросил ее в мусорку. Сколько времени пройдет, пока появятся первые бабульки, рыщущие в поисках стеклотары?
Не так уж и много.
Гусев нащупал зашитые в поле пиджака старые советские банкноты. Купленные им по немыслимой цене у антикваров. Здесь была тысяча рублей. С другой стороны он заначил также несколько мелких бриллиантиков -на всякий случай. Но самое главное должно было случится через неделю. На одной из сторублевок были записаны цифры: выигрышные номера Спортлото. По ним он выиграет десять тысяч рублей, что даст ему начальный капитал для большого рывка.