Жили-были Иван да Василиса. В деревне их звали попросту: старик со старухой. Хотя за тысячу верст, в тридевятом царстве, когда-то Василису величали Прекрасной, а Иван откликался на прозвище дурак. Было это в те далекие времена, когда у Ивана еще не серебрились пышные усы и борода, да что там!- вообще бороды не было. С тех пор много воды утекло, не только люди - весь мир изменился.
Жили они ладно, душа в душу. Было у них, как водится, три сына: двое умных, а младший - в отца, дурак. Старшие сыновья давно покинули отчий дом, каждый в поисках своей Дороги, и только меньшой, Василий, оставался пока при папке с мамкой. С каждым годом в избе, когда-то полной детского смеха, становилось все тише и тише. А когда возвращались окрепшие птенцы в родительское гнездо, привычная стариковская тишина исчезала, словно и не было ее никогда.
Приехал однажды старший сын Павел в гости, повидаться. Семь лет назад уехал он на стареньком коне искать свою Дорогу, а воротился умелым мастером, кузнецом. Даже в далеких землях слыхали ныне о диковинках, кои Павел-кузнец делает.
Прошли первые мгновения встречи, время объятий, материнских слез, веселых застолий с потоками хмеля. Собралась вечером семья за столом в красном углу при свете лучины, чтоб послушать рассказы Павла о далеких землях, о заморских чудесах. Больше всех любил сказы разные да былины Василий, бывало, как сядет сказочников послушать, так до утра и просидит.
Рассказывал Павел-кузнец о мечах великих, судьба которых чудовищ истреблять, о завораживающей, смертоносной голубизне стальных клинков. О царевнах прекрасных, томящихся в высоких теремах, о дивных садах, в которые по ночам прилетают жар-птицы, полакомится золотыми яблочками, и прочих чудесах, поджидающих путников за поворотом Дороги. Затаив дыхание, слушал брата раскрасневшийся от волнения Василий-дурак. Где-то бурлила, переливаясь всеми цветами радуги, настоящая жизнь. Может, это его ждала сказочная царевна, ему пела жар-птица, его манила загадочная тропинка, ведущая неведомо куда?!
Встал Василий, поклонился и молвил: "Благословите, батя, сына непутевого. Решил я двинуться в путь далекий, Дорогу свою искать".
Нахмурился отец, мать заголосила, обхватила младшего сына за шею, прижала к себе, в ее глазах заблестели слезы. Только эти глаза, бездонные синие озера, выдавали прежнюю красавицу в сухонькой, сгорбленной годами, бабке.
- Не серчайте, матушка. Пора и мне, вслед за братьями, в путь-дорогу. Меч у меня есть, вот бы еще лошаденку какую...
- Лошаденку? - изумился отец, - А кто Сивку нашего на меч "чудесный" выменял? Где я тебе еще одного коня достану? Шагай теперь пешечком, умник.
- А что хоть за меч?- спросил Павел-кузнец?
Принес Василий-дурак меч, показывает брату, видно, что гордится оружием своим немеренно. Повертел старший брат в руках меч, вытер насухо, подышал на клинок, постучал по нему ногтем, слушая, как звенит. Затем сказал, пряча улыбку в усах: "О, это, брат, знатный меч. Не место ему в простой избе!"
- Точно, не в избе, - подхватил отец. - В хлеву ему самое местечко.
- Обманули тебя, братец. У меча твоего клинок плохой, без удара, от взмаха одного переломится. Да и слишком тяжел он, - со вздохом молвил Павел. - Больно ты наивен, Вася. Да разве отыщешь Дорогу верную, коль тебя любой облапошить может?
- Так что ж тут сложного-то, Дорогу верную найти? Знать надобно куда хочешь прийти, да и все. Иди себе, сил не жалея, пока не дойдешь.
- Все-то у тебя просто. Разве ты не слыхал, что на Дороге полно развилок? И лишь один путь верный, а остальные либо запутывают, чтоб с Дороги сбить, либо просто ведут к погибели.
- Так ведь на каждой развилке вещий камень лежит. На нем надписи, для каждого человека свои, - настаивал Василий.
- Батюшка, вы же сами рассказывали о камне. Говорили, что выбрали верный путь: "направо пойдешь - коня потеряешь, себя найдешь".
- Что ж я еще мог выбрать? Коня-то у меня и так не было! - засмеялся Иван.
- Братец, ты ведь понимаешь, что жизнь - не сказание, верный путь не всегда справа от развилки? - осторожно спросил Павел. - "Право" - это лишь сторона света, и вовсе не обязательно "добрая сторона".
- Понимаю, не дурак, - обиженно пробубнил Василий.
Отец с братом расхохотались.
- Ой, дите, дите!- всплеснула руками мать.
- Погодьте смеяться, на камне будет написано: туда-то пойдешь - себя найдешь, туда-то - себя потеряешь. Либо что схожее.
- Сыночек, кабы все было так просто, ужель столько чесного народу Дорогу правильную не сыскали бы? - мягко спросила мать.
- Не знаю. Ведь на камне все написано! Иль не написано?
- Коне-е-ечно, написано! - возмутился отец.
- Только нужно уметь прочесть. - добавила Василиса.
- Эт я могу, грамоте обучен, - заулыбался младший сын.
Посоветовались старик со старухой, не век же парню дома сидеть, и отпустили Василия в путь далекий.
Все пытались его подбодрить, советом добрым помочь, а Павел-кузнец монету подарил на счастье: "это", - говорит, - "монета не простая, а чародейская. Она тебе в пути поможет. Опомнится не успеешь, как она тебе пригодится".
Попрощался Василий с родней и зашагал по тропинке, ведущей неведомо куда. Шел он по полям и лугам, мимо деревень, не зная усталости, не обращая ни на что внимания, никуда не сворачивая, пока не пришел на распутье трех дорог. Смотрит - на развилке камень лежит, а на камне надпись. Подошел ближе, глянул на буквы, сплюнул в сердцах, помянул отца с братом словечком крепким. Подумал маленько и подкинул монету чародейскую. Она упала на ребро. Перекрестился Василий и смело зашагал по тому пути, что прямо вел. За его спиной остался перекресток и камень с надписью на языке волшебном, божеском, которую простой смертный прочесть не в силах.