Сухачевский Олег Валерьевич : другие произведения.

Все люди смертны

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Андрей нажал кнопку звонка и через несколько секунд дверь открыл военный в форме защитного цвета. - Что вам угодно? - спросил военный. Андрей заметил на рукаве его эмблему - взрывающуюся гранату с семью языками пламени. - Я хочу поступить на службу в Легион, - просто ответил Андрей. Нисколько не удивленный таким ответом, военный кивнул и пропустил внутрь.
  Сухачевский Олег Валерьевич
  
  Все люди смертны
  
  Пролетный дикий гусь!
  Скажи мне, странствия свои
  С каких ты начал лет?
  Исса
  
  Пролог
  
   ...Контора по найму рабочей силы выглядела солидно. Длинноногие сотрудницы оживленно беседовали по телефону, ожесточённо колотили по клавишам компьютера, вставляли листы в оглушительно визжащий матричный принтер. Носатый тип, которому Андрей подал анкету, пробежал ее взглядом:
   - Вы инженер-электронщик? На вашу специальность за рубежом нет никакого спроса.
   - Да, я знаю, но я согласен на любое занятие, - сокрушенно вздохнув, сказал Андрей. - Работы я не боюсь.
   - Не боюсь... Да не один из подающих анкеты не боится работы. Нет, к сожалению, ничем вам помочь не могу... - и носатый, скептически хмыкнув, протянул Андрею анкету.
   Андрей взял лист бумаги, не глядя, скомкал его и швырнул в ближайшую мусорную корзину. Настроение было мерзкое, работы не было никакой и перспективы были нулевые. Он вышел из помещения и оглянувшись, посмотрел на вывеску. "Фирма "Абсолют", - гласила она, а ниже буквами помельче было написано: "Мы найдем вам достойную работу за рубежом!".
   Однако, для инженеров-электронщиков работы за бугром не предвиделось. Никакой, даже недостойной.
   - Эй, Андрюха, привет! - раздался вдруг поблизости звонкий голос.
   - Здравствуй, Жорка... - ответил Андрей, узнав приятеля.
   - Ты что, на работу наниматься ходил?
   - Да, но попусту, - Андрей раздраженно махнул рукой.
   - Брось, в этой конторе полный голяк. Нужно самому ехать за границу. Загранпаспорт оформить и прости-прощай, родимая сторонка.
   - Ехать-то надо на какую-то конкретную работу, а не просто так.
   - А, брось, там на месте и найдем. Ты что, думаешь в этом "Абсолюте" знают обо всех рабочих местах? Абсолютно? - хихикнул он. - Знаешь, что я тебе скажу, мы с другом едем во Францию сами по себе, там сами будем искать работу. Если хочешь - присоединяйся.
   И Андрей, недолго думая, согласился. Заняв у отца денег, чтобы обустроиться на первое время, он уже через месяц оказался в Марселе.
   Его знакомые действительно нашли работу, причем почти сразу. Жорка устроился в какое-то бистро мыть посуду, а его товарищ работал сторожем в подземном гараже. Андрей же никак не мог найти работы. Совсем. Никакой.
   Утром он вставал и начинал обходить город, опрашивая потенциальных работодателей на предмет рабочего места, но все время слышал роковое: "Нон, мсье". Единственным положительным моментом скитаний было то, что его школьно-институтский французский усилился, окреп и даже дал корни.
   А есть-пить хоть что-нибудь было нужно, деньги, взятые у отца таяли, как апрельский снег, а работы все не было. Андрей уже был готов бормотать на углу знаменитое "Месье, же не манж па сис жур...", когда наконец ему подвернулась работа. Он устроился в ночной бар уборщиком и мойщиком посуды. Работа была довольно тяжелая, но хозяин был веселый и не жадный. Звали его Луи. Платил он хорошо, да и понятно, что имея в работниках француза, он тратился больше. Пришлось бы нести двойные расходы, расплачиваясь не только за работу, но и за пенсионные и страховые взносы. А тут явная экономия и тишина. Рыпаться в профсоюз этот русский не побежит, он во Франции на нелегальном положении.
   Впрочем, Андрей был на него не в обиде, ему нравился этот румяный толстяк. Улыбка никогда не покидала его розового лица, и в любой момент с полных губ могло сорваться восхищенное "О-ля-ля!", касающееся абсолютно всего - от изящной женской фигурки, мелькнувшей за окном, до солнечного луча, ворвавшегося в полутемный бар на закате. Луи только-только открыл свое заведение, когда Андрей нанялся к нему.
   Новый бар на бойком месте привлекал внимание, поэтому дел хватало, Луи и Жак трудились за двоих, и все шло, как по маслу. Как-то незадолго перед закрытием, когда заведение практически опустело, в зал вошли два молодца.
   Андрей не придал этому значения, выглядели они вполне обычно, и вышел за ящиком колы. Он спустился в подвал, поднял зеленый пластиковый короб, взвалил его на плечо и неторопливо поднялся в кухню. Открывая холодильник, чтобы переставить туда бутылки, он обратил внимание, что в баре как-то странно тихо. Андрей выглянул в зал и увидел в проем двери, что один из незнакомцев приставил к голове Луи серебристый пистолет, а другой спокойно шарит в кассе, выгребая из нее наличность.
   Андрей хотел вмешаться, но тут же решил, что это не его дело. Ему не нужны неприятности. Он предпочел бы, чтобы его оставили в покое и дали бы работать, не трогая и не беспокоя. Но в тот момент, когда спасительная мысль пришла ему в голову, шведский холодильник, стоящий позади, пронзительно запищал. Андрей позабыл прикрыть дверцу и сработал температурный датчик.
  В напряженной, как струна тишине "пи... пи... пи..." холодильной электроники прозвучало как рев пожарной сирены. Бандит с пистолетом дернулся от неожиданности, палец его непроизвольно содрогнулся, раздался выстрел.
  Луи беззвучно рухнул навзничь на кафельный пол собственного заведения, заливая румяно-розовую плитку кровью. Зазвенела отлетевшая гильза...
   Бандит затравленно глянул на Андрея и попятился к двери, поводя стволом пистолета. Дружок его уже был наружи и ожесточенно гудел клаксоном машины. Как бы в подтверждение, вдали раздался далекий вой полицейской сирены.
  Стеклянная дверь бара закрылась за убийцей. Он спиной, не сводя хромированного ствола с Андрея, плюхнулся на заднее сиденье. Автомобиль, душераздирающе взвизгнув резиной, рванул с места, оставив лишь вонючее облако гари.
   - Луи... - позвал Андрей, но хозяин не шевелился. Андрей подошел ближе, и единственного взгляда ему хватило, чтобы понять - Луи мертв. Вой сирен слышался намного ближе, Андрей понял, что Луи успел нажать кнопку сигнализации. Полиция на полной скорости несется сюда и прибыв на место, она обнаружит труп хозяина бара и его - нелегального эмигранта. Попробуй, докажи, что он не сам грохнул хозяина и не присвоил денежки... "Надо смываться!" - решил Андрей, рванул в подсобное помещение, сдернул куртку с вешалки и через черный ход выскочил наружу.
   Марсельская ночь приняла его в нежные объятья, но Андрею было не до её ласк. Совсем рядом уже слышался стон сирен, однако Андрею был знаком этот район, он быстро затерялся среди домов.
   Что делать? Домой к ребятам идти нельзя, не годится подставлять их. Если полиция заметет его там, то они лишатся своей работы в лучшем случае, а в худшем их вообще выставят из страны. Андрей осмотрелся вокруг... Ночь была теплая, крупные неоновые звезды мерцали в ясном небе.
   "Пожалуй, можно переночевать где-нибудь в сквере, а утром видно будет", - решил он. Решение это порадовало своей простотой и реалистичностью.
   Поутру он проснулся он озноба и смертельного голода. Но жрать было нечего и денег тоже не имелось. Аванс он отдал ребятам в счет долгов и за квартиру. Кормежкой его должен был обеспечивать Луи, поэтому Андрей не имел ни одного сантима. Поеживаясь от утренней сырости, Андрей вылез из-под вороха газет, которыми укрывался ночью.
   "Хотите служить в элитных частях французской армии? Хотите стать гражданином Франции? Хотите получить образование? Вступайте во Французский Иностранный легион!" - увидел он яркую рекламу, набранную крупными буквами на одном из газетных листов. Он взял обрывок, на котором ниже заметил адрес с телефоном.
   "Сходить, что ли..." - в сомнении подумал Андрей. Армия, это, конечно, не фунт изюма, но гражданскую карьеру во Франции можно считать законченной. Полиция, без сомнения, ищет его и может даже имеет приметы... К тому же, бренное тело нуждалось в регулярном питании и одежде. Андрей взял клок газетного листа и двинул искать указанное место.
   Вербовочный пункт Легиона Андрей нашел не сразу, с непривычки он заблудился в лабиринтах марсельских улочек. Наконец, после долгих поисков, он обнаружил зеленые ворота с надписью "Legion Etrangere".
   Андрей нажал кнопку звонка и через несколько секунд дверь открыл военный в форме защитного цвета.
   - Что вам угодно? - спросил военный. Андрей заметил на рукаве его эмблему - взрывающуюся гранату с семью языками пламени.
   - Я хочу поступить на службу в Легион, - просто ответил Андрей. Нисколько не удивленный таким ответом, военный кивнул и пропустил внутрь.
  Формальности, тестирование заняли весь оставшийся день. Ужин был замечательный, а на следующий день Андрея разбудили и, накормив завтраком, привели в комнату, где стоял компьютер и прочие конторские аксессуары. Андрей заполнил гору анкет и ответил на тысячу вопросов. Все это показалось ему ужасно глупым и совершенно никчёмным, лишь потом, по прошествии времени, он понял, что это были не просто вопросы, а серьезный психологический тест. Он его прошел, сам того не заметив.
   Удивило Андрея и то, что никто особенно не интересовался в какой степени он владеет французским языком. Если его примут, то у него будет три месяца для изучения и пять лет для совершенствования. Да, контракт с Легионом заключался на пять лет...
   На следующий день комната, где поместили Андрея, пополнилась еще одним постояльцем. Утром, когда Андрей вошел туда после завтрака, он увидел, улыбчивого крепыша, который первым протянул руку.
   - Жак Деларю, - сказал он, улыбаясь.
   - Андрей Лихачев, - он крепко пожал руку в ответ.
   - О, болгарин? Серб? - с удивлением спросил Жак.
   - Русский. Я не француз, из России приехал.
   - Да я уж догадался по акценту, - засмеялся Жак. - Со мной в школе учился один русский, девки по нему сохли - смерть!
   - По мне так не сохнут, - улыбнулся Андрей.
  Ему сразу понравился этот простой парень. Из разговора он узнал, что Жак был бельгийцем, но о фактах своей биографии он не особенно распространялся. Андрей догадался, что у Жака, как и у него, были какие-то нелады с законом. Видимо, он рассчитывал, что за время службы в Иностранном легионе, о нем забудут. Как понял Андрей, здесь вообще было не принято интересоваться прошлым. Все, что произошло до момента подписания контракта, не имело значения. Прошлая жизнь оставалась за воротами с надписью "Legion Etrangere", а здесь открывалась новая чистая страница, где все зависело от тебя. Каждый получал новый шанс, а уж как он сумеет им воспользоваться, это его проблемы...
  Незаметно пробежало все время учебной подготовки. По результатам тестов Андрея направили на службу в третий мотострелковый полк во Французской Гвиане. Андрей слышал про эту часть, она охраняла космический центр в Куру. Андрей очень обрадовался, когда услышал, что капрал зачитал фамилию Деларю среди тех, кто отправится в Южную Америку. Хорошо, что им предстояло служить вместе.
  "Космический центр, это, должно быть, очень интересно," - подумал Андрей. Знал бы он, какой веселой окажется эта прогулка.
  
  1
  
   Город Парамарибо, столица Французской Гвианы, оказался не очень похож на песенку про него, но Андрей и не видел города толком: самолёт доставил их туда ночью. Они с Жаком и несколькими другими рекрутами рассчитывали прогуляться по местным злачным местам на следующий день, но в аэропорту их уже встречали.
   Высокий сержант прогуливался по взлётной полосе, держа кепи в руке и машинально поглаживая жесткий ежик волос. Завидев прибывших легионеров, он пружинистым шагом направился к ним.
   - Сержант Клэн, - представился он. - Вы будете служить под моим началом, - сказал он, внимательно посмотрев на новичков. Под его цепким взором они вытянулись и Андрей обратил внимание, как едва заметно усмехнулся сержант.
   - Добро пожаловать в Пайаму, ребята. Поздравляю, вы крупно влипли. Это самая дерьмовая страна из всех, что мне пришлось повидать. Здесь всё Пайамой называется. Страна - Пайама, столица их - Пайама, река, на которой она стоит - Пайама и даже индейское племя, которое тут обитает, чтоб ему провалиться, тоже пайама. Ну что, весело? Зато не забудете... - засмеялся сержант.
   Он выстроил их и скомандовал: "Бегом, марш!". Легионеры рванули с места. Они бежали в ночной темноте, тараня своими телами густой тропический воздух, но бежать пришлось не долго. Пара-тройка километров до вертолетной площадки, еще несколько минут на посадку и вот машина в воздухе.
  Соседом Андрея оказался мордастый немец по фамилии Шульце, сидящий напротив. Было ему лет восемнадцать не больше, но он имел такую кислую мину, что невольно казался старше. Его прыщавое лицо было вечно искажено недовольством, и редко-редко когда его озаряла гримаса, означающая улыбку. Андрею, по большому счету, было жалко его. Зачем его занесло сюда? Небось начитался журналов, типа "Солдата удачи", насмотрелся фильмов и решил стать крутым, тертым мужиком... Чтоб девкам нравиться...
   - Дерьмовые дела... - заметив, что Андрей исподволь рассматривает его, тихо сказал Шульце. Звук его голоса был еле слышен за шумом мотора, но Андрей все-таки разобрал, что он пробормотал.
   - Чем дерьмовые? - не понял Андрей.
   - Ты слышал что-нибудь про эту Пайаму? - спросил немец у Жака.
  Тот отрицательно покрутил головой.
  - А я слышал... Хуже этой страны в мире нет... Климат поганый и болезни... Чёрт, сержант прав, мы, в самом деле, влипли.
   - А ты на что рассчитывал, когда подписывал контракт? - поинтересовался Жак. - На воскресные пикники с девочками?
   - Я просто не думал, что сразу сразу попаду к чёрту в задницу, - кислым тоном промолвил Шульце.
   - А за что ж тебе платят пять тысяч пятьсот франков в месяц? - спросил здоровенный поляк Каминский. - Как раз за то, что ты по приказу командования лезешь к чёрту в задницу.
   - Или к чертовой матери в другое место, - засмеялся Жак.
   Все захохотали, даже недовольный немец мрачно улыбнулся.
   Их полет продолжался несколько часов. К утру, когда уже окончательно рассвело, вертолет снизился над какой-то деревушкой и сел. Наемники высыпали наружу, вертолет тут же взмыл.
   Как сказал сержант Клэн, их часть расположилась в джунглях государства Пайама. "Пайама, надо же", - думал Андрей. Еще в детстве, то ли у Жюля Верна, то ли у Луи Буссенара, он встречал это название. Оно рождало ассоциации с чем-то жутко увлекательным, загадочным, очень романтичным и немного старомодным.
  Однако место службы оказалось весьма непохожим на рекламные плакаты. Называлось оно Сан-Педро. Неизвестно, действительно ли здесь бывал Святой Петр, но то, что он тут давненько не появлялся, было очевидно. Глухая деревня в джунглях, неподалеку от столицы. Роскошных мулаток, яхт, бунгало и прочей экзотики не было. Пальмы, правда, имелись, причем в изобилии. Все развлечения здесь составляли телевизор со спутниковой антенной, да местный бар с десятком шлюх. И то, и другое быстро надоело Андрею, но деваться было некуда.
   Романтики в службе наемником он тоже пока не заметил. Впрочем, как говорили более опытные однополчане, сейчас просто затишье. Местные контрас, видимо, накапливают силы, оправляясь после недавнего поражения. Тогда, говорили, в этих местах легиону приходилось жарко. Андрей верил этим рассказам, потому что заметил как-то на лесной дороге остов сгоревшего бронетранспортера. Части Иностранного легиона помогают молодому пайамскому государству устанавливать в своей стране мир, спокойствие и демократию. Такова была официальная версия событий, а другими Андрей не интересовался, полагая, что это не его дело.
   Прокоммунистически настроенные контрас здесь уже два десятка лет бились с государством. Когда в Восточной Европе рухнул коммунистический режим, в Пайаме вздохнули с облегчением. Все думали, что лишенное помощи из-за рубежа, повстанческое движение скоро зачахнет, но не тут-то было. Контрас быстро нашли каких-то новых покровителей. Никто не знал, что это за покровители, но были они очень щедры. У партизан на вооружении появилось новейшее оружие, ракеты "Стингер" и даже, вроде бы, вертолеты. Правда, правительственные войска пока удерживали под контролем большую часть территории страны, но положение с каждым месяцем ухудшалось.
  Андрей постепенно привыкал к новому месту службы. Как и в учебке, здесь были нормальные ребята, не ангелы, но и не отщепенцы. Здесь все зависело от тебя. Присматриваясь к товарищам, Андрей мысленно разделил их на четыре категории.
   Самой интересной, но немногочисленной категорией были авантюристы, что попали в Легион, скрываясь от каких-то проблем гражданской жизни. Наверное, сам Андрей и его друг Жак Деларю принадлежали к таким. Еще были хронические безработные, те, которые не видели другого способа заработка. Легион давал им такую возможность, обеспечивая их пенсией после пятнадцатилетней службы во французской армии. Таких было очень много. Еще имелись очень молодые люди, прельстившиеся ореолом романтики службы в далекой стране. Насмотревшись фильмов, начитавшись журналов, они стремились вступить в Иностранный Легион, чтобы доказать, что они настоящие мужчины. Кислорожий Шульце принадлежал к таким. Последней категорией были профессиональные солдаты, временно находившиеся не у дел. Эти люди вступали в Легион, считая войну своей профессией.
   День за днем их натаскивали с единственной целью - научить убивать. Все члены их роты постепенно становились все ближе и ближе Андрею. Он принимал уже не головой, а сердцем латинский девиз Легиона: "Legio patria nostra", "Легион - наша Родина". Действительно, единственное, что связывало между собой этих сильных, здоровых молодых мужчин это служба, готовность пойти и отдать свою жизнь по первому же приказу.
  И ещё интересное наблюдение сделал Андрей - среди легионеров были только христиане. Видимо популярные в Европе идеи толерантности и мультикультурализма тоже остались за воротами Легиона.
  Разные люди были в их роте... Русский пограничник, датский летчик-истребитель, капитан торгового флота, проводник-альпинист, адвокат и карманный вор... Абсолютно чуждые другу другу в обычной гражданской жизни, во время службы в Легионе, они настолько сливались, что очутившись на поле боя, эта группа оказывалась абсолютно универсальной, готовой к любым неожиданностям и способной решать самые разнообразные задачи.
  Только теперь Андрей понял, почему их так активно гоняли в учебной части. Если бы они не прошли необходимую подготовку еще там, во Франции, то режима занятий в Пайаме не выдержали. Никаких поблажек, порядок был железным, все в лагере, включая офицеров и полковника Лану, командира части, тренировались, невзирая на жарищу.
   Естественно, полковник делал это не каждый день, но очень часто принимал участие в занятиях, поддерживая себя в форме. Несмотря на то, что ему было далеко за пятьдесят лет, он легко выполнял нормативы наравне с двадцатилетними парнями.
   Интересная, судя по всему, личность, был этот Лану. Разные вещи рассказывали о нем старослужащие. Поговаривали, что будучи ещё лейтенантом, его с группой однажды выбросили в африканской пустыне с задачей подорвать какой-то стратегически важный мост. Десант был обнаружен воздушной разведкой противника. Поняв это, лейтенант Лану разделил свой отряд на две части. Основная часть под командованием его заместителя скрытно продолжала двигаться к месту выполнения задания, а отряд Лану, производя как можно больше шума, следов и всячески стараясь обнаружить себя, двинулся к одному из оазисов, давая понять, что именно он и является основной целью задания. Противник клюнул, развернул довольно широкую войсковую операцию по окружению и уничтожению группы Лану. Вблизи оазиса их ждала засада, а с тылу их подгоняли преследователи. В тот момент, когда основная группа совершила диверсию, взорвала мост и успешно покинула район выполнения задания, Лану очутился в кольце неприятельских войск. Ловушка, казалось бы, захлопывается, когда Лану вызвал вертолеты, чтобы эвакуироваться. Противник догадался слишком поздно. Последние вертолеты оторвались от земли в момент, когда на горном плато появились джипы с врражескими мобильными группами. Пришлось отстреливаться с вертолетов и последним человеком, севшим в машину, был Лану.
   За такое поведение он снискал высочайшее уважение сослуживцев, один из высоких орденов Французской республики и быстрое продвижение по службе. Впрочем, про полковника рассказывали и множество других историй...
   Так день катился за днем и когда Андрею объявили, что он и Жак Деларю будут сопровождать полковника в служебной поездке в пайамскую столицу он очень обрадовался. Быть за тридевять земель от дома, в таких экзотических местах и не видеть ничего, кроме утоптанного плаца, да осточертевшего палаточного городка? Это безумно раздражало Андрея.
   А развеяться очень хотелось, после обрыдлого бара с телевизором побывать в городе было бы здорово. Жак тоже обрадовался. Они с Андреем заранее предвкушали, как постараются оттянуться в столице, если им повезет и представится такая возможность.
   На следующий день утром Андрей и Жак явились к вертолету в полной форме, как им было приказано. Пилот уже был там, а через минуту появился и полковник. Андрей впервые увидел его так близко. Оказалось, что полковник намного ниже, чем представлял Андрей. Военная форма сидела на нем, как влитая, плотно облегая крепкую фигуру. Его внимательные глаза с искорками, жестко взглянули на Андрея, когда он рапортовал, а потом также посмотрели на Жака. Он кивнул головой, давая команду "вольно" и они полезли в вертолет. Машина оторвалась от земли, перед Андреем развернулось зеленое пространство джунглей.
  
  2
  
   Пайамская столица выглядела неказисто. В прошлом богатый курортный город, ныне она пришла в запустение. Улицы города выглядели не очень дружелюбно. Пустые отели зияли глазницами разбитых окон, а когда-то ухоженные бульвары и эспланады, лишенные гуляющих толп и автомобилей, производили гнетущее впечатление. Оно и понятно, кому из туристов придет в голову искать экзотики в государстве, охваченном войной? Полно других мест, где можно спокойно отдохнуть, не рискуя попасть в перестрелку прямо в центре города...
   Впрочем, Андрею, несмотря на то, что Пайама нисколько не походила на Марсель, было все-таки приятно после многих недель сидения в джунглях, побывать в крупном городе. Получив в аэропорту какой-то военный груз, упакованный в ящики и прикрытый брезентом, они получили от полковника разрешение прогуляться по городу и прибыть в аэропорт не позже 23:00.
   Времени было навалом. Вдоволь послонявшись по центру города, Андрей и Жак, утомленные зноем, зашли в маленький бар, расположенный на одной из боковых улочек.
   Они заказали пиво, в духоте есть не хотелось, а только тянуло пить. Жара в городе переносилась хуже, чем в джунглях, хотя, может быть, здесь сказывалось и то, что в лагере они всегда были чем-то заняты и лишь в наиболее тяжелые часы, где-то около четырех-пяти пополудни им полагалось отдохнуть.
   Андрей посмотрел на отечественные часы "Ракета" - да, уже полпятого. В баре было прохладно, тащиться куда-то по солнцепёку в поисках сомнительных пайамских достопримечательностей не хотелось, поэтому друзья, по обоюдному согласию, решили переждать зной здесь.
   Потягивая ледяное пиво, Андрей и Жак не прислушивались к переговорам немногочисленных посетителей бара. Чуть слышно шлепал вентилятор, перемалывая под потолком кубометры воздуха, монотонно гудел кондиционер, что-то мурлыкал приемник... Атмосфера располагала к спокойствию и ничегонеделанию. Попозже, вечером, когда спадет жара, они собирались оттянуться вовсю. Они планировали повеселиться на всю катушку, потратив некоторую сумму на выпивку и девочек. Друзья не простили бы себе, что потратили время впустую. Но не сейчас, не в такую убийственную жару. Чуть позже...
   Очнулся Андрей от громких голосов. К бармену подошли, о чем-то спрашивая, три высоких парня. Один из них бросался в глаза, производя впечатление интеллектуала. Гладко выбритый, одетый в элегантный белый костюм и такую же шляпу, в очках, он разительным образом отличался от двух других. Эти, казалось, сошли с голливудских экранов. Нечёсаные и явно немытые, с многодневной щетиной, эта парочка была похожа на представителей каких-то латиноамериканских банд из фильмов про бесстрашных полицейских. Различались они между собой только тем, что у одного волосы были длиннее.
   Белый костюм что-то сказал своим напарникам строго и вразумительно по-испански, залпом допил стакан пива и вышел из бара.
   У Андрея тоже опустел стакан, он лениво поднялся. Жак встал вместе с ним, сказав, что ему нужно отлить. Андрей кивнул, подошел к стойке бара и попросил по-французски еще пива. Бармен, не сказав ни слова, налил ему стакан, но при этом предупреждающе кивнул головой в сторону двоих немытых. Андрей пожал плечами. Ему тоже не особенно понравились эти типы, но он не собирался устраивать скандал.
   Один из них, повернувшись к Андрею, намеренно задел его локтем. Андрей посторонился. Тот что-то сказал своему товарищу и громко заржал, дружок его засмеялся в ответ. Андрей отчетливо услышал в его фразе слово "гринго" и понял, что его приняли за американца.
   - Я не гринго, - сказал он по-французски толкнувшему его. Тот что-то ответил по-испански, нагло глядя Андрею в глаза. Товарищ его с волосами покороче опять заржал.
   - Я не гринго, - повторил Андрей по-английски. Его скромных познаний в английском хватило на это. Немытый опять что-то бросил, презрительно улыбаясь. Потом повернулся к бармену и опять намеренно задел Андрея локтем.
   - Я не гринго, - в третий раз повторил Андрей, уже по-русски. Длинноволосый, презрительно глядя Андрею в лицо и потягивая пиво, разразился длинной тирадой. Андрей спокойно слушал его, не понимая ни слова. Длинноволосый закончил свою речь, сделал еще глоток пива, а потом, бросил в лицо, как будто плюнул слово, которое Андрей знал без перевода.
   - Каброн, - сказал длинноволосый.
   Это означало "козел". Он знал, что на испанском оно значит то же, что и на русском - прямое оскорбление. Кровь бросилась Андрею в голову. Ни секунды не раздумывая, он плеснул в лицо немытому пиво и тут же отпрыгнул - в ответ последовал удар ножом. Видимо, длинноволосый уже давно готовился к нападению, оружие появилось молниеносно. Это был, кажется, малайский нож балисонг - довольно опасная штука в умелых руках. Быстрым движением длинноволосый покрыл дистанцию, отделявшую от Андрея, тот совершил уход в сторону и сам не заметил, как немытый оказался сбоку. Тот схватил легионера за руку, но Андрей рванул его на себя, неожиданно уйдя вбок. Немытый по инерции пролетел мимо, ударившись плечом прямо в грудь товарища. Оба они упали на пол, но тут же вскочили.
  От удара балисонг куда-то отлетел... Но второй тоже выхватил нож и это была уже не игрушка, а что-то серьезное, длинное и блестящее. Тип с короткими волосами двинулся к Андрею, а другой стал заходить слева. Справа от Андрея была стойка бара и отступать ему было некуда.
   Бандит с длинным ножом внезапно прыгнул, слишком высоко занеся нож. Да, оружие у него было опасное, но пользоваться им он не умел. Четко перехватив руку у запястья, Андрей спиной повернулся к нападавшему и перекинул его через себя. Рука с ножом, сжатая Андреем, сухо хрустнула и оружие выпало. Андрей быстро откинул его ногой в сторону и тут же попал в объятья второго дружка. Тот умело схватил его сзади локтевым сгибом у горла, применяя удушающий прием. Андрей попытался вырваться из объятья, резко расслабившись и повиснув на руках длинноволосого, но тот был готов и не ослабил хватки. Андрей изо всех сил дергался, но его держали надежно.
   Глаза начала покрывать туманная пелена, ему не хватало воздуха, а сопротивление еще больше уменьшало количество кислорода. Сквозь туман он увидел, как тип с короткими волосами, бережно придерживая сломанную руку, поднял тускло блестящий нож, и двинулся к Андрею, плавно угрожающе водя им из стороны в сторону.
  Андрей понял, что если он не вырвется, ему конец и еще раз постарался освободиться из тисков, сдавивших его горло. Бесполезно и последним меркнущим усилием сознания, Андрей приказал своим мышцам еще раз рвануться. Он дернулся из всех сил, как показалось ему, но на самом деле безжизненно и неуклюже. Однако хватка длинноволосого ослабла, руки его разжались, Андрей услышал, как тот рухнул на пол позади него.
   Все еще начеку, Андрей отступил вбок, судорожно хватая затхлый воздух бара, потирая горло и пытаясь рассмотреть, что же случилось позади него. Над обмякшим телом длинноволосого с табуреткой в руке стоял Жак. Ободряюще улыбнувшись Андрею, он сказал, угрожающе покачивая тяжелой табуреткой второму бандиту по-французски:
   - Брось нож...
  Как ни странно, но тот понял требование. Жак мотнул головой в сторону и тот опять понял, оттолкнув нож ногой куда-то под столики. В это момент длинноволосый заворочался и попытался встать. Пошатываясь, он поднялся на колени, мутным взглядом посмотрел на Андрея, потом на Жака с табуреткой и затем на своего товарища, нежно поддерживающего сломанную руку. Расположение сил ему не понравилось, он примиряюще развел руки, пытаясь изобразить на разбитом лице нечто, похожее на улыбку. Всем своим видом он хотел показать, что инцидент исчерпан, что он сожалеет о случившемся и так далее.
   Андрей не хотел продолжать разборки. Когда длинноволосый, придерживаясь за своего дружка со сломанной рукой, шатаясь, двинулся к выходу, он не стал их удерживать. Бармен тоже никак не прореагировал на случившееся, но налив два стакана пива четко сказал по-французски:
   - Это за счет заведения.
   Андрей кивнул головой в знак благодарности. Горло, сильно сдавленное руками бандита, немилосердно саднило, пиво было именно тем, чего хотелось. Залпом опорожнив стакан, Андрей почувствовал себя лучше.
   - Я схожу умоюсь, - прохрипел он Жаку.
   Тот критически посмотрев на него, спросил:
   - Андрэ, может тебе помочь?
   - Сам сп... равлюсь, - тяжело сглотнув, сказал Андрей.
  Жак кивнул.
   Андрей прошел в туалет и открыл блестящий кран. Умывшись холодной водой, промыв ею шею и голову, он почувствовал себя более-менее приемлемо. Подошел к зеркалу и посмотрел на отражение - видок у него был еще тот... От рук бандита на горле остались красные пятна, которые неминуемо должны были превратиться в багровые кровоподтеки. Волосы, смоченные водой, были всклокочены и торчали в разные стороны. Со своим горлом Андрей ничего сделать не мог, а вот волосы можно было привести в порядок... Глядя в зеркало, он начал причесываться. В немытом стекле Андрей видел себя, а также часть двора, которая просматривалась через небольшое окно за спиной.
   Тщательно разглаживая влажные волосы, Андрей вдруг заметил, что во дворе происходит какое-то движение. Он взглянул в окно и увидел, что во двор вошел ни кто иной, как его непосредственный начальник - полковник Лану. До крайности пораженный этим фактом, Андрей бросил причёсываться и решил посмотреть, что будет дальше. Полковник осторожно оглянулся, потом поправил белое кепи - головной убор легионера. Как будто дождавшись этого знака, к полковнику подошел тот давешний интеллектуал в белом костюме. Он улыбнулся полковнику, как старому знакомому, достал из кармана какой-то маленький пакет и передал его Лану.
   Сказав несколько слов, он пожал руку полковнику и покинул двор. Подождав некоторое время, полковник спрятал пакет в карман и тоже исчез из поля зрения.
   Андрея очень заинтересовало это обстоятельство... Пара бандитов никак не вязалась с тем интеллектуалом, но, тем не менее, они пришли вместе. А потом этот тип в белом костюме с обложки модного журнала встречается с самим полковником Лану... Странно это, очень странно... Хотя и не его дело... Он закончил причесываться, вытер лицо туалетной бумагой и вышел из помещения.
   Остаток дня прошел, как Андрей с Жаком и намечали. В общем, он ничуть не жалел о времени, проведенном в пайамской столице, когда точно в указанное время они подошли к вертолету. Полковник, без сомнения, заметил кровоподтеки на горле Андрея, но ничего не сказал ни ему, ни Жаку и скоро он и думать забыл об этой истории.
  
  3
  
   - Дерьмо! Самое дерьмовое дерьмо из всего вонючего дерьма, что я нюхал! - ругался сержант.
   Уже второй день их группа брела по пайамским джунглям, и все это время сержант Клэн ругался, не переставая. Французский язык слабо подходил для брани, из него нельзя было выжать ничего более серьезного, чем "дерьмовое дерьмо", поэтому сержант широко использовал английские и немецкие ругательства. Судя по всему, матерился сержант весьма виртуозно, но Андрей не знал этих языков и не мог оценить степень мастерства.
   Их подняли по тревоге, на рассвете, всего двенадцать человек, во главе с сержантом, усадили в грохочущий винтами вертолет, который, не мешкая, сразу же взмыл. Через несколько часов полета машина приземлилась на лесной поляне, выпустила их из бронированного чрева и тут же поднялась в воздух. Куда их забросили - неясно. Они мелкая сошка, рядовые наемники, им лучше не рыпаться и подчиняться приказам людей, знающих, что к чему. Таким человеком Андрею показался их сержант.
   Обычно немногословный, на этот раз командир был чем-то встревожен и ругался. Андрей даже не догадывался о цели, с которой их забросили в дремучую пайамскую сельву, но понимал, что видно она и беспокоила сержанта.
   Идти по лесным тропам было нелегко. От влажной жары было тяжело дышать, пропитанная потом одежда липла к телу, а кожа немилосердно зудела сразу во множестве мест. Низко свисающие плети лиан то и дело перекрывали путь и тяжелый нож-мачете, имевшийся у каждого, был просто необходим. Душный воздух тропического леса ощущался настолько плотно, что, казалось, его можно было резать. Или рубить мачете... Мягкая почва пружинила и переваливалась под ногами, вызывая странное ощущение, будто ступаешь по огромному дивану.
   В первые часы движения Андрей ждал неведомой опасности, вслушиваясь в неумолчный звук леса. Белые люди были чужаками здесь и понятия не имели, что означает каждый из звуков, но внимательному человеку, привычному к путешествиям в сельве, эта симфония может сказать многое. Поэтому Андрей внимательно следил за сержантом.
   Тот то и дело поглядывал на компас и карту, видимо прикидывая маршрут, хотя чем могла помочь карта в таком переплетении растительности, Андрей не представлял. С его точки зрения, здесь полностью отсутствовали ориентиры, но сержант уверенно вел их группу к какой-то цели, о которой ведал лишь сам, да отправившее его начальство.
   Час следовал за часом, методичное взмахивание тяжелым ножом утомляло и вызывало обильную испарину. Мучала жажда, но пить нельзя, от этого становилось еще хуже. Хлебнуть немного воды можно только когда сержант объявит привал, а он, судя по озабоченному виду и быстрым взглядам на часы, не собирался этого делать.
   Наконец, далеко за полдень, сержант тихим голосом произнес: "Стоп!". Легионеры остановились, как вкопанные. Он подозвал Хадсона, одного из опытных солдат и произнес несколько неразборчивых фраз. Тот кивнул, соглашаясь с сержантом и, обернувшись, сказал:
   - Каминский, Деларю, Лихачев - за мной, - и неслышно двинулся по лесной тропе. Трое наемников поспешили за ним, стараясь ступать также тихо.
   Они не сделали и сотни шагов, когда Андрей увидел, как идущий впереди здоровый поляк Каминский поднял руку в предупреждающем жесте. Андрей остановился, наблюдая за ним, но вскоре Каминский махнул рукой вторично, разрешая продолжать движение. Еще пара минут и они вышли на небольшую полянку. Андрей осмотрелся. Судя по всему, здесь совсем недавно происходило какое-то оживленное движение - истоптанная трава не успела выправиться. И еще странный запах, который Андрей узнал не сразу, в сельве какие только ароматы не встречались...
  Он еще раз внимательно осмотрелся. Жак, стоя рядом с Андреем, издал горлом какой-то непонятный звук, Андрей судорожно схватился за автомат, оглянулся на Жака и вздрогнул от нервного напряжения, проследив направление его взгляда.
   Хадсон отошел в сторону и Андрей увидел жуткое зрелище. Прямо перед ним, до этого скрытое широкой спиной наемника, предстало что-то, похожее на человека.
   Раньше Андрей видел подобное только в фильмах ужасов. Лишенный кожи и одежды, труп несчастного был во многих местах обглодан животными, исклеван птицами и изъеден насекомыми, которые буквально кишели на теле, блестя и шевелясь. Воздух над телом басовито гудел от мух. Ноги трупа были привязаны к толстому дереву проволокой, а то, что раньше называлось руками, было поднято вверх, скрещено над головой и в месте скрещения было прибито к стволу толстым деревянным клином. И этот запах, который Андрей не узнал, был вонью разлагающейся плоти.
   Судя по всему, жертву привязывали к стволу еще в живом состоянии, бурая почва под деревом была обильно орошена уже свернувшейся кровью, а по состоянию клина и проволоки было видно, что несчастный бился, тщётно пытаясь освободиться. Андрей отвернулся, борясь с приступом дурноты, и услышал, как за его спиной Каминского вырвало.
  
  4
  
   - Так индейцы пайама казнят предателей... - сказал сержант Клэн. - Дерьмо, - он опять скрипнул зубами и отошел от трупа на несколько шагов.
  Андрей еще раз посмотрел на тело и снова содрогнулся. Сзади послышался звук радиоэфира. Сержант развернул антенну и докладывал начальству о случившемся. По его односложным ответам нельзя было понять о смысле. "Да", "Нет", "Хорошо", "Будет выполнено," - вот все, чем реагировал сержант на распоряжения командира. Но вот он произнес: "Конец связи". Шипенье и бормотанье эфира смолкли.
   - Все подойдите ко мне, - приказал сержант. Легионеры, за исключением тех, кто нес дозор, сгрудились вокруг командира.
  - Обстановка такова, - начал сержант. - Мы выполняем особое задание. Нашей разведке удалось выяснить источники поступления денег на счета контрас. Это торговля наркотиками. Сами понимаете, что деньги это немалые, на ведение войны хватит. Наша спецслужба знает о существовании секретной фабрики по переработке сырья в конечный продукт. Эта фабрика расположена глубоко в джунглях, наша задача - уничтожить ее. Точно ее расположение неизвестно, но его знал тот человек, который сейчас привязан к дереву. Как видно его разоблачили... - сержант на мгновение задумался, потом продолжил: - Тем не менее, он нас не выдал и начальство требует продолжения операции. Сейчас мы уйдем с этой поляны, оставим все на ней, как есть, не будем даже труп хоронить. У нас есть резервный контакт, другой агент, который ждёт в условленном месте. Задание сложное, пожалуй самое сложное из всех, что приходилось мне выполнять. Мне потребуется полная отдача от каждого, поэтому я не могу скрывать ничего. Такова обстановка, - закончил он. - Вопросы есть?
  Все молчали, обдумывая сказанное.
   - Сержант, почему вы думаете, что проводник нас не выдал? - спросил Жак.
  - Потому что, будь иначе, нас здесь ждала бы засада.
   - Логично, - согласился бельгиец.
   - Еще что-нибудь? - опять спросил Клэн.
   - А что будет с нами, если тоже попадем в плен? - боязливо поеживаясь, поинтересовался Шульце.
   - Лучше вам не попадать в плен, ребята... - криво усмехнулся сержант, кивнув головой на труп, привязанный к дереву. - Забудьте о Женевской конвенции, здесь пайамская сельва, а не парижские бульвары. К тому же мы - солдаты-наемники, стоим вне закона, на нас не распространяются правила цивилизованного общества. А еще мы выполняем диверсионное задание. И я, могу добавить, что лучше попасть в плен в самом зачуханном европейском государстве, чем в самом развитом африканском или южноамериканском...
   Легионеры молчали, обдумывая мрачную информацию.
   - Обрадовал? - невесело засмеялся сержант. - Я не хочу скрывать ничего, ибо в бою каждый должен рассчитывать на другого. Только так мы сможем выполнить задание и вернуться назад. Всем все ясно или еще какие-нибудь вопросы будут?
  Вопросов более не последовало.
   - Тогда всем отдыхать полчаса и двинемся дальше, - распорядился Клэн.
   Деларю и Андрей перешли в конец поляны подальше от смердящего трупа. Ветер дул от них и почти не доносил миазмов. Там уже сидел бледно-зеленый Каминский, а вскоре к ним подошел и раздраженный Шульце. Андрей молча жевал сухой паек, глядя в белесую синь тропического неба сквозь колодец, образованный деревьями. Высоко в облаках парила какая-то крупная птица. Должно быть стервятник...
   - Что ты думаешь обо всем этом? - спросил Жак.
   - Ничего хорошего... - ответил Андрей, отгоняя ладонью пляшущую перед лицом нарядную красно-сиреневую бабочку.
   - Дерьмо все это, - буркнул Шульце. - Сержант прав, это полное дерьмо.
   - Мы знали, на что идем, - пожал плечами Жак.
   - И деньги тоже дерьмо!
   - Но дерьмо - не деньги, - засмеялся Жак.
   - Здесь есть другое, ребята, - тяжело сглотнув, вдруг произнёс Каминский.
   - Что же? - спросил Андрей.
   - Обратите внимание, в нашей группе нет опытных солдат. Все такая же зеленая молодежь, как мы. Максимум один год службы.
   - Черт, а ведь верно, - тревожно оглядев всю группу, сказал Жак.
   - А откуда ты знаешь, кто тут зеленый, а кто обстреляный? - недоверчиво спросил Шульце.
   - Хадсон сказал, - коротко ответил поляк. Хадсон был опытным воякой и его мнению следовало доверять.
  - Видимо, поэтому сержант так ругался... - догадался Андрей.
  - И, видимо, поэтому он говорил, что это самое тяжелое задание за всю его карьеру, - дополнил Жак.
   - А почему так сделали? - возмущенным тоном спросил Шульце. - Они что, там в штабе с ума посходили? На такое сложное задание посылать щенков?
   - Тише, не ори! - сказал Андрей, обратив внимание на то, что сержант поднял голову и с интересом смотрит на них.
   - Может это ошибка, а может... Начальство иногда думает не головой, а задницей, - предположил Каминский.
   - Ага, оно ею думает, а мы ее подставляем... - мрачно пошутил Жак.
  
  5
  
   Еще двое суток группа брела по зеленым лабиринтам джунглей. Андрей немного привык передвигаться по сельве, его уже не так утомляла постоянная необходимость обрубать стебли, преграждающие путь. Он свыкся с духотой и зноем, все-таки, как ни крути, а определенная акклиматизация происходила. Мужчина он был здоровый, процесс проходил достаточно легко, и, в общем безболезненно.
   Местность немного изменилась, среди джунглей чаще стали встречаться широкие поляны и места с травой и кустарниками. Кое-где проглядывали скалы, покрытые бородатым мхом, а когда их группа вышла на одну из полян, Андрей увидел далеко впереди цепочку заснеженных горных вершин и догадался, что именно они их цель. Сержант уверенно вел группу к месту, которое указало ему командование. Андрей не догадывался, что это за место, сейчас он пожалел, что не интересовался географией Пайамы и понятия не имел, что за горная гряда впереди. Трудно сказать, чем могло бы помочь ему это знание, но в любом случае, не помешало. Горы казались очень далекими, но они были и группа медленно, шаг за шагом приближалась к ним.
   - Черт бы их побрал, - еле слышно сквозь зубы ворчал вечно недовольный Шульце, перебираясь через очередной поваленный ствол. - Что они не могли вертолет прислать, чтобы быстро переправить нас, куда надо?
   - Значит, не могли, - также тихо утихомиривал его Жак. - Начальству всегда виднее, а наше с тобой дело топать и не рассуждать.
   - Вертолет очень легко засечь, проще, чем пешую группу. К тому же у контрас "Стингеров" полно... - добавлял опытный Хадсон.
  - Не болтать! - обрывал их голос сержанта.
  Едва начавшаяся беседа смолкала, а группа продолжала движение через кучи бурелома и сплетение веток, отмахиваясь от докучливых насекомых.
   К исходу вторых суток группа остановилась на одной из полян. Место было живописное. Видимо, здесь когда-то случился лесной пожар - черные останки обгоревших стволов виднелись из-за буйной поросли. Вокруг порхали стайки птичек, радуя глаз своим пестрым опереньем. Рядом журчал веселый ручеек, к которому сразу поспешили наемники. Картина была идиллическая, но как ни привлекательно выглядела вода и как не хотелось пить, Андрей бросил в фляжку с водой пару таблеток, которые должны были обеззаразить ее и лишь потом утолил жажду.
   Тропический вечер был скор, но ярок. Солнце золотило кроны деревьев на закате, потом вспыхивало, будто прощаясь с землей, и исчезало. Почти сразу после этого наступала полная тьма. Андрей любил эти моменты, пожалуй, единственное время суток в сельве, когда он чувствовал себя более-менее комфортно. Дневные кровососы улетали, а ночные еще не успевали заступить на вахту, воздух был более прохладен, в сравнении с дневным, поэтому дышалось особенно легко. Андрей знал, что это мгновение кратко и торопился насладиться им, зная, что через несколько минут все "прелести" тропиков возвратятся. Снова зазудят насекомые, вернется духота и жажда и он будет сидеть в темноте, намазанный вонючим репеллентом, обливаясь липким потом на свербящем, немытом и искусанном теле, смотря на незнакомые южные созвездия, стараясь провалиться в беспокойный, тревожный сон до того момента, как его разбудят, чтобы принять смену от часового...
   Вот в такой момент, за считанные минуты до полной темноты, он и вышел из леса. Часовые прозевали его, но он не выглядел враждебно, несмотря на то, что у него на плече висел автомат Калашникова. Наемники, увидев незнакомца, схватились за оружие, но сержант примирительно поднял руку и все немного расслабились. Не торопясь, как-то внушительно, незнакомец подошел к нему и положил открытую ладонь на плечо сержанта.
   "Индеец!" - догадался Андрей, хотя ничто в облике пришельца из джунглей не напоминало персонажей из романов Майн Рида. Он выглядел, как вполне цивилизованный человек, одетый в темные джинсы, обрезанные выше колен и широкую рубаху защитного цвета, распахнутую на груди. За поясом торчал мачете, а за спиной был ранец военного образца. Вполне обычная одежда в этих краях. И автомат - непременная принадлежность любого, кто отваживается сунуться в пайамские джунгли. Лишь хорошо видная на смуглой коже татуировка фиолетового цвета, изображающая парящую птицу, наводила на мысль об индейском происхождении.
   - Мае, вава каи туап... Тьфу ты... Туан... - на пайамском языке попытался поприветствовать его сержант, положив ладонь на плечо гостя.
   - Мае, вави туан мапа, - усмехнувшись, ответил индеец, держа руку на плече сержанта.
   Вот этой усмешки Андрей не ожидал. Его представления о коренных жителях Америки сводились к фильмам германской студии "Дефа", которых он пересмотрел в детстве великое множество. Там краснокожие плясали вокруг идолов, были мрачны и немногословны, метко стреляли, курили трубки и то и дело произносили загадочное слово "Хуг!".
   - Я ждал тебя завтра утром, - уже по-французски сказал сержант. Андрей подумал, что индеец не поймет его или ответит что-то типа: "Моя твоя не понимай!", но вместо этого индеец на чистейшем французском, которому Андрей и сам мог позавидовать, ответил сержанту:
   - Я торопился, нам нужно спешить.
   Тут в джунглях вдруг раздался ужасающий рев, от которого кровь застыла в жилах. Казалось где-то рвали огромный картонный лист. Андрей машинально схватился за автомат, остальные тоже встревожились.
   - Это ягуар, - успокаивающим тоном сказал индеец.
  - А он сюда не явится? - тревожно озираясь, спросил Шульце.
  - Ягуар не нападает на людей, - ответил индеец. - Если только это не совсем глупый ягуар, - засмеявшись, добавил он.
   - Ну что ж, будем надеяться, что нам попадется умный зверь, - пошутил Деларю, внимательно глядя на пришельца. Тот спокойно, но также настороженно посмотрел на Жака, потом повернулся к сержанту и повторил:
   - Нам нужно торопиться.
   - Да, это ты прав, - согласился сержант, увлекая индейца за собой. За краткие минуты их встречи и недолгого разговора, успело стемнеть. Клэн достал фонарик, разложил карту и начал что-то вполголоса объяснять индейцу. Тот слушал, кивая головой, ночные насекомые мельтешили над ними.
  Андрей подошел к Хадсону, задумчиво жевавшему галету, присел на корточки и тихо спросил, кивнув головой на пришельца:
   - Кто это?
   - Новый проводник, - коротко ответил Хадсон.
  
  6
  
   Индейца звали Пабло. Вполне обычное имя для Латинской Америки, но не совсем обычное для индейца. Андрей ожидал, что его будут звать как-нибудь цветисто, типа Высокий Орел или Раскатистый Гром.
   Пабло повел их группу какими-то лишь ему известными тропами и только сержант, внимательно следящий за маршрутом по карте, мог с уверенностью сказать в каких краях они находятся. А так, все двенадцать человек, включая и опытного Хадсона, совершенно не представляли, куда их загнал приказ командования.
   Судя по всему, Пабло был известной личностью. По-крайней мере, сержант и Хадсон раньше что-то слышали о Пабло, хотя и не были с ним знакомы. Хадсон рассказал Андрею, что Пабло сирота, воспитывался в миссионерском приюте, потом поступил в колледж, окончил его с отличием, но не стал учиться дальше, а вернулся в джунгли. Он хорошо известен среди индейцев и не первый раз помогает правительству.
   - И что, он совсем не скрывает своих политических симпатий? - удивился Андрей.
   - Знаешь, Эндрью, я слабо разбираюсь в политике, - уклончиво ответил Хадсон, - тем более в местной, где сам черт голову сломит. А Пабло... - сказал он, почесав затылок. - Кто его знает, может у него вообще нет политических убеждений? Или такие, про которые никто из белых и знать не знает.
   - Нет, ну погоди, как же он может помогать правительству, служа проводником и не опасаться мести со стороны контрас? Мы же видели, что они делают с предателями...
   - В джунглях свои законы, запомни, Эндрью. Не надо подходить к индейцам, так, как ты подходишь к европейскому человеку. Мы никогда не поймем их. Сможешь ты сказать, почему Пабло бросил колледж, блестящие перспективы и вернулся к нищему существованию в джунглях? Не можешь? И я не могу, потому что белому не понять логику туземца. У них мозги по другому устроены.
  - А ты откуда знаешь? - недоверчиво спросил Андрей.
   - Послужи с мое и не то знать будешь... - туманно молвил Хадсон. Андрей уже подумал, что на этом разговор закончен и собрался было встать и двигаться по своим делам, как вдруг Хадсон произнес, глядя прямо ему в глаза свинцовым прищуром:
   - Я из Южно-Африканской республики. Страна такая... Не слыхал?
   - Слышал... ЮАР... - ответил Андрей, припоминая трескучие газетные статьи времён молодости. - Ты оттуда родом?
   - Да... - нехотя пробормотал Хадсон. - Раньше люди моей профессии были там нужны, а сейчас... В прошлые времена, как передерутся черные царьки да президенты, так сразу к нам за помощью, помогите, дескать, ребята, наведите порядок. Мы и наводили... А сейчас власть эти черные забрали. Угнетали мы их, видите ли! Мы сами нормально жили и им жить давали. К власти пришли, а что делать с нею не знают. Промышленность вся развалилась, бандиты, наркоманы... Белому человеку там стало еще хуже, чем было черному при нас. Разъезжаются все оттуда, бегут. Вот и я тоже, работу здесь нашел... Ты не был ни разу в ЮАР? - поинтересовался Хадсон.
   - Да нет, откуда... - покачал головой Андрей. Он уже не в первый раз сталкивался с непониманием жизни в его стране, поэтому не удивился.
   - И не надо... Погано там сейчас... Хуже не придумаешь, - произнес он и замолчал.
   "Выходит, Хадсон из Южной Африки, - подумал Андрей. - Однако, не ожидал, что встречу когда-нибудь того, кем пугали обывателей в старых газетах... Наемник из ЮАР... Хотя сам я чем лучше? Такой же солдат удачи, как Хадсон. Бреду неведомо куда под руководством загадочного индейца..."
   Группа двигалась вдоль гор, не приближаясь к ним. Характер местности опять стал меняться. Скал становилось все меньше, но увеличилось число мелких ручейков, ручьев и даже потоков, через которые приходилось перебираться. Пабло хорошо знал местность, поэтому группа то и дело сворачивала в разные стороны, переходя водные преграды вброд, но однажды им встретилась серьезная река.
  Судя по всему, это был след таяния одного из горных ледников. Студеная вода бежала вниз, шумя, клокоча на скалах и взбиваясь временами в пену, ослепительно сверкающую на солнце. Через этот поток проходил единственный путь по цепочке из четырех скользких от влаги камней, тянущейся с одного берега на другой.
  Группа остановилась на пологом берегу, Пабло быстро перешел по камням через поток и исчез в зарослях. Через некоторое время он вернулся, и ловко перескакивая с одного камня на другой, пересек бурную реку обратно.
   - Там все чисто, сержант, - сказал он Клэну.
   Андрей обратил внимание на то, что Пабло без вещмешка и оружия.
   "Должно быть, оставил на том берегу, чтобы сподручнее было двигаться," - догадался он. Сержант кивнул в ответ на сообщение Пабло и распорядился:
   - Хадсон, ты первый, затем Каминский. Перейдете на тот берег, займете позицию и будете прикрывать остальных в случае чего.
  Хадсон кивнул, поправил автомат и бросил в поток сигарету.
   Потом, балансируя руками, перескочил на первый камень, затем на второй. Вслед за ним двинулся Каминский. Андрей с интересом и замиранием сердца следил за тем, как товарищи перебираются на тот берег. Вот еще один камень, на который ступил Хадсон, постоял секунду, примериваясь, и перескочил на другой. Вслед за ним, ни на секунду не отступая, прыгнул Каминский. Еще через минуту они пересекли поток и скрылись в скалах.
   - Давай, Лихачев! - хлопнул Андрея по плечу сержант. Андрей не ожидал, что следующим пойдет он, но приказ есть приказ и он, ни секунды не раздумывая, ступил в ледяную воду. От резкого перепада температуры у Андрея перехватило дыхание, но он быстро справился, перекинув винтовку "Фамас" на грудь и двинулся вперед.
   Одежда моментально вымокла, а ранец за спиной тянул назад, когда Андрей взбирался на первый камень. Он оглянулся. Вслед за ним, по грудь в холодной речной воде, брел Жак. При виде друга, на душе у Андрея потеплело. Второй камень был близко и прыжок на него не потребовал особенного напряжения. Андрей опять оглянулся и увидел, что Жак стоит на первом камне и ждет его.
   Андрей махнул ему рукой и посмотрел на третий камень. Он был близко, но очень невелик по размерам. Речная вода обрызгивала его целиком, он блестел в лучах тропического солнца. Андрей прикинул, что до камня будет легко допрыгнуть и перескочил. Нога предательски скользнула в момент приземления, он покачнулся, пытаясь сохранить равновесие. Это ему удалось и он с облегчением перевел дух.
   Следующий камень был дальше всех, но зато широк, сух и надежен. Андрей подумал, что легко доберется до него, примерился и сиганул. Он приземлился прямо в середине камня, но от удара о твердую поверхность ему пришлось стать на четвереньки. Увесистый ранец тяжело долбанул по затылку, да так, что Андрей закряхтел.
   Он поднялся и посмотрел на берег. До него был добрый десяток метров, перепрыгнуть нельзя и Андрей, внутренне приготовившись к шоку от ледяной воды, спустился с камня. Студеные объятья потока охватили его, пытаясь свалить с ног. Андрей был готов к этому и двинулся вперед, сопротивляясь напору реки. Десяток метров небольшое расстояние, но когда Андрей выбирался из воды, у него не попадал зуб на зуб.
   Он взобрался на берег, завертел головой, разыскивая своих товарищей. Из-за камней выглянул Хадсон и замахал Андрею. Тот пошел навстречу, оглядываясь, как там Жак. Бельгиец уже перебирался через последний участок по дну реки. Когда он стоял на берегу, Андрей скрылся в камнях.
   - Давай, Анджей, сюда, - радушно пригласил Каминский. - Я тебе тут уже местечко нагрел, - сказал он.
   - Ничего, зато сами вымылись и одежду простирнули, -засмеялся неунывающий Жак.
   - Это нам всем не мешало бы, - согласился Андрей. - Вот только не в ледяной, а в горячей воде.
   Андрей лег на живот, в месте, приготовленном Каминским, наблюдая, как перебираются остальные. Странно, среди их группы из двенадцати человек образовался маленький кружок, включавший его, Жака, Каминского, и Хадсона. Они не уговариваясь, всегда ложились спать рядом и на привалах держались рядом. Кружок их не был закрыт, и часто к ним присоединялся Шульце или сам сержант Клэн. Но основных членов было все-таки четверо, Андрей только сейчас обратил на это внимание. Даже непонятно, что тянет их друг к другу... И вдруг он понял, что привлекало его товарищей. Он, Жак, Хадсон и Каминский - самые старые солдаты, не считая Клэна. Они подсознательно понимали, что надеяться им нужно только друг на друга, а остальные бойцы, хоть и прошли суровую учебную школу Французского Легиона, были слишком молоды.
   Хадсон был из ЮАР, он сам сказал об этом, а вот Каминский был поляком. Он не таился, вся рота знала, что только нужда толкнула его на службу в Легион. У него дома было пятеро маленьких братьев и сестер, а он старший сын в семье. Мать с отцом, хоть и работают, но приходится туго, поэтому часть своего жалованья Каминский отправляет домой. Он рассчитывал жениться после окончания контракта. "Сам понимаешь, Анджей, - говаривал он, - жених без кола, без двора никому не нужен. Несерьезно это. А как будет на что жить, так и детей заводить можно." Судя по всему, пример матери с отцом не вдохновлял его. Свою собственную жизнь он решил строить по другому сценарию.
   Андрей задумался и не обратил внимания, что почти все наемники один за другим, пересекли поток и заняли место рядом. Вскоре через реку пошел сержант, за ним двигался Шульце, а замыкал группу Пабло. Андрей уже расслабился и даже немного согрелся, лежа на теплых скалах, когда в поток вступил молодой немец. Первые два камня он преодолел без особенных усилий, но на третьей мокрой глыбе он поскользнулся, нога его подвернулась, и он с коротким вскриком полетел в стремительно несущуюся воду.
   Сержант, идущий перед ним, из-за рева воды не услышал крика Шульце и перепрыгнул на следующий камень, не подозревая о падении немца. Шульце скрылся в бурунах, но тут же вынырнул, бешено молотя руками по воде, крича и пытаясь выплыть.
   Пабло, yy раздумывая, бросился в воду, быстро подплыл к Шульце как раз в тот момент, когда тот скрылся под водой и нырнул в глубину. Через пару секунд они появились вместе. Андрей увидел, что Пабло держит голову немца над водой, да и тот уже более-менее пришел в себя и начал двигать руками осмысленно.
   Река стремительно понесла плывущих за собой и вскоре они скрылись за поворотом. Сержант уже стоял на твердой земле, подзывая всех к себе.
   - Бегом, искать ребят... - приказал сержант.
   Они бросились по берегу и разыскали тонувших примерно в километре вниз по течению. Пабло выжимал рубашку и улыбался, а бледный Шульце, привалившись к каменной глыбе, кашлял и стучал зубами.
   - Ты что плавать не умеешь? - спросил у него подбежавший сержант, переводя дух.
   - Умею... - выдавил из себя немец. - Головой сильно ударился, когда упал. Кажется, даже сознание потерял...
   - Спасибо, Пабло, - поблагодарил сержант индейца.
   - Пустяки, сержант, - засмеялся индеец. - Я пойду, свои вещи возьму. Сержант кивнул.
  
  7
  
   Тропическое солнце висело в зените, всё тонуло в зыбком мареве испарений. Машинально передвигая ноги, группа шла по еле заметной тропке в дебрях сельвы. По-прежнему тяжело дышалось, теперь Андрей был уверен, что никогда не привыкнет к душной атмосфере дождевого леса. Хадсон прав, эта жизнь не для белого человека. Андрей оглянулся на ребят - все двенадцать еле-еле тащились по джунглям. На лице у каждого были написаны изнеможение от влажного зноя, усталость и жажда.
   Тут вдруг Андрей вспомнил о том, что теперь в их группе тринадцать человек. Дурное предзнаменование, несчастливое число... Впрочем, он не верил в приметы. Индеец Пабло был единственным, кто чувствовал себя в тропическом лесу, как рыба в воде. Это вполне естественно, даже генетически он был лучше приспособлен к тропикам, чем любой из их группы. И, судя по всему, он чувствовал себя совсем неплохо.
   А сержант, пожалуй, был даже рад, что в группе появился человек, знающий тонкости жизни в тропическом лесу. Он переложил на Пабло часть того, что нес сам до появления проводника, но все равно продолжал контролировать маршрут движения.
   Пабло не противился возложенным на него обязанностям, он сам прекрасно понимал, что лучше всех справится с ними. Например, он лучше сержанта знал, где надо остановиться на ночлег, чтобы рядом не было ядовитых змей или докучливых насекомых, чувствовал где найти воду, а где укрыться от внезапного ливня. Сержант, конечно, не был новичком в сельве, но и ему невозможно было тягаться со знаниями и инстинктами индейца.
   После того случая во время переправы, когда Пабло спас Шульце, отношения наемников к нему потеплели. Ранее державшийся особняком индеец постепенно сдружился с группой и солдаты стали считать его за своего. Андрею тоже нравился Пабло, но что-то было в нем такое, что не позволяло ему расслабиться в отношениях с ним. Наверно какая-то едва уловимая напряженность, которую Андрей всегда чувствовал. Он не мог судить о том, чем было вызвано это ощущение, потому что Пабло был единственным знакомым ему индейцем.
   Андрей рассказал о своих мыслях Жаку, но тот засмеялся, хлопнув товарища по плечу, и сказал что-то типа того, что делать ему нечего, кроме как ломать голову над такими вопросами.
   Он был прав, тем более, что впереди у группы были совсем не легкие дела. Но как раз поэтому он и беспокоился. Он доверял всем без исключения ребятам из их группы, а вот Пабло не доверял. Хотя, казалось бы, тот ведь рисковал своей жизнью, спасая Шульце...
   Каждый вечер их группа прекращала движение где-то перед закатом. Пабло всегда находил удачные места для ночлега, вот и на этот раз он выбрал симпатичную лужайку рядом с родничком, журчащим в траве.
   Они быстро поужинали, вскипятив чай на спиртовке. Видимо они уже миновали какие-то опасные места, и сержант разрешал разводить небольшой огонь. После зеленого чая, который был у Андрея с собой, выступала обильная испарина, но потом сразу становилось легче. Зной немного отступал, дышалось свободнее. Андрей расстилал плащ из брезента и заваливался спать, зная, что подъем рано утром, еще до рассвета, а потом весь день топать по лесу под неумолчные крики птиц, жужжанье насекомых, шелест деревьев, перебираясь через поваленные деревья, перепрыгивать через ручьи, отмахиваясь от летающих кровососов и таща на себе "стингеры" и другое оружие.
   В этот вечер Андрей отключился сразу, как только погас первый отблеск зари и на джунгли спустилась ночь. Долго ли спал, Андрей не знал, но посреди ночи проснулся от крика птицы. Он не знал, что это за птица кричала. Такие вопли он слышал регулярно, практически каждую ночь.
   "Надо будет у Пабло спросить, что это за птица так орет", - подумал Андрей, переворачиваясь на другой бок и рассчитывая опять заснуть. Но сон почему-то не шел. "Его постели сон бежит..." - вспомнилась Андрею цитата из "Евгения Онегина". Он даже улыбнулся в темноте, представив лощеного петербуржца на такой постели, как у него. Кусок брезента метр на два, ранец под головой, мало похожий на пуховую подушку, а вместо одеяла - тропическое небо, вытканное сотнями созвездий, среди которых Андрей узнавал только Южный Крест.
   Андрей повернулся на спину и посмотрел в бархатную тьму. Одна из звезд сорвалась и ярким росчерком прорезала темноту. "Пусть все будет хорошо", - успел загадать желание Андрей. Что "хорошо", но не успел подумать, но туда очень многое входило.
  Ему хотелось, чтобы это тяжелое задание закончилось благополучно, чтобы он спокойно дослужил все пять лет контракта и вернулся назад на родину живым и здоровым. Чтобы там он полюбил какую-нибудь хорошую девушку, а она полюбила его в ответ и чтобы жили они долго и счастливо...
   Андрей даже улыбнулся собственным наивным мечтам, почти засыпая, когда какое-то неясное движение заставило его открыть глаза. Сна, как не бывало.
  Андрей осторожно повернул голову и увидел, что Пабло приподнялся на корточки и внимательно смотрит в сторону часового. Часовой дремал, склонив голову на автомат, фигура его была хорошо видна в свете звезд.
   Пабло осторожно встал на ноги и неслышно сделал несколько шагов. При движении он не издавал никаких звуков, казалось, что в ночной тьме скользит призрак. Пабло опять остановился и снова посмотрел на часового, а затем оглядел всех спящих. Андрей лежал, не шевелясь, затаив дыхание и изображая человека, находящегося в крепком сне. Успокоенный Пабло поправил автомат и скрылся в джунглях.
  
  8
  
   Пабло отсутствовал совсем недолго, поэтому вполне может быть, что он уходил в ночную сельву просто справить малую нужду. В этом не было ничего необычного, не делать же это рядом со спящими товарищами?
   С другой стороны, если повод исчезновения Пабло столь прост, то зачем ему вести себя так осторожно? Он явно не хотел, чтобы кто-то увидел, как он уходит из лагеря. И когда возвращался, то тоже делал все скрытно. Просто неслышно вынырнул из мрака...
   Но Пабло ведь проверенный человек, Хадсон говорил об этом. Да и Шульце он спас, рискуя жизнью. Зачем ему это, если он ведет двойную игру?
   И вообще, все может быть совсем не так, как предполагает Андрей. Не исключено, что Пабло выполняет какой-то тайный приказ сержанта. Что-нибудь, типа патрулирования местности. Или просто здесь курьезный индейский обычай. Андрей читал о подобном, например, у некоторых племен считается неприличным, чтобы посторонний увидел, как они едят. Такое же вполне может быть и с испражнениями. Вдруг пайама делают это исключительно ночью и в обстановке строжайшей секретности? Андрей даже улыбнулся таким мыслям, настолько смешным показался ему этот обычай, но про себя решил, что теперь он будет держать ухо востро.
   "Посоветоваться бы с кем..." - с тоской думал Андрей, но не знал, к кому обратиться и что поведать собеседнику, кроме своих неясных подозрений.
   На одном из привалов Андрей подсел к Хадсону и спросил у него тихо:
   - Как тебе наш проводник?
   - Да вроде вполне нормально, - немного подумав, ответил Хадсон. - Ведет правильно... А отчего ты интересуешься?
   - Да так... Индейцев видел только в кино, вот и спрашиваю.
   - А, кино... - пренебрежительно махнул рукой наемник. - Сержант им доволен, а это главное.
   - А ты давно с сержантом служишь? - спросил Андрей.
   - Лет десять, пожалуй... В Пайаме три года, а до этого еще в Африке... Но сержант служит дольше меня.
   - Разве? - удивился Андрей. - Я заметил, что он тебя очень уважает, думал, что ты опытнее.
   - Это потому, что кроме меня здесь нет старых солдат, - криво усмехнулся Хадсон. Судя по всему, похвала не обрадовала его.
  - Сосунков в эту группу набрали, вот он со мной и советуется. Больше не с кем.
  - А у сержанта были похожие задания? - снова спросил Андрей.
  - Наверно, были... Он ведь не простой человек, наш сержант... Службу начал еще мальчишкой, когда Франция воевала в Индокитае. Сирота он, родители еще во время мировой войны погибли, вот он к армии и прибился. Так в ней и остался. Потом, я знаю, он в Алжире был и в Конго...
  - Это сколько ж контрактов он отслужил? - поразился Андрей.
  - Считать умеешь? Вот и посчитай, - засмеялся Хадсон, поднимаясь.
   Андрей задумался. Получалось около семи-восьми контрактов, чуть больше, чуть меньше. Это долгий срок, если в один контракт выпадает хотя бы одно такое задание, как это...
   Уже неделю группа двигалась по джунглям, а конца путешествия не видно. Впрочем, кто ж его знает, где он, этот конец? Может на следующей поляне кого-то из них найдет отравленная стрела или срежет короткой очередью автомат. Главное, что путь их нелегок сейчас, а в конце им предстоит совсем тяжелое испытание. Это предчувствие гнетущим образом сказывалось на настроении группы, все меньше и меньше слышалось шуток, даже неунывающий Жак Деларю немного погрустнел.
   Когда вечером группа остановилась на ночлег, Андрей решил, что этой ночью спать не будет и постарался занять место поближе к индейцу. В принципе, о загадочном поведении Пабло надо бы сообщить сержанту, но вдруг индеец ходил в джунгли, чтобы отлить? Хорош же тогда будет Андрей, всполошив командира из-за такой ерунды, да еще посеяв зерна недоверия к проводнику во время выполнения важного задания... Нет, лучше попробовать проверить самостоятельно.
   Вечерняя заря догорела быстро. Еще пара минут и на склонах гор погасли последние отблески солнечных лучей. На джунгли спустилась ночь. Андрей лежал в темноте, не смыкая глаз и прислушиваясь, как один за другим затихали товарищи. Вскоре все уже спали, лишь часовой был еле заметен во мраке, блестя искоркой сигареты.
   Андрей лежал тихо. Время тянулось ужасно медленно, ему хотелось, чтобы ночь поскорее закончилась. Хуже всего было то, что он не знал, который час. Было непонятно, сколько времени прошло, час или вся ночь... Глядя на небо, наверно, можно было определить время и Андрей в который раз пожалел, что пренебрегал уроками географии в школе. Отечественные часы "Ракета" с фосфоресцирующим циферблатом по-прежнему тикали на руке, но он боялся пошевелиться.
   Чтобы как-то скоротать время, Андрей стал вспоминать. Воспоминания унесли его далеко от пайамских джунглей. Здесь, вблизи экватора время года было неопределенным, а в России, сейчас зима, он знал это точно. Если бы он мог сейчас посмотреть на часы, то календарь сказал бы ему, что сегодня "18 Дек". Восемнадцатое декабря, совсем скоро Новый Год, меньше двух недель осталось. Елки несут по улицам, люди готовятся к празднику, как всегда очень любимому на Родине. Крыши домов в белых шапках, снег сыплется с утра до вечера, а на перекрестках буксуют машины, застрявшие в сугробах. И во всем этом такое знакомое с детства ощущение чистоты, спокойствия и ожидания праздничного чуда, что на сердце, как теплая рука любимой женщины, опускается умиротворение. Не хочется думать о печальном и подлом, кажется, что новогодние снежинки заметут их, скрыв под сугробами, а весной, когда снега растают, там не окажется ничего... Совсем ничего...
   Проснулся Андрей внезапно, от истошного крика ночной птицы. К счастью, он моментально вспомнил, что шевелиться ему нельзя, открыв только глаза. Он спал на боку, повернувшись лицом к Пабло и поэтому сразу увидел, что индеец стоит на коленях, внимательно оглядываясь. С того момента, как Андрей заснул, прошло, пожалуй, не меньше пары часов. На небе явилась полная луна, похожая на круглый кусок масла. В ее призрачном свете был хорошо виден напряженный силуэт индейца. Пабло смотрел в противоположную сторону, но Андрей на всякий случай прикрыл глаза, оставив только маленькую щелочку.
   Сквозь полуприкрытые веки Андрей увидел, что индеец поднялся на четвереньки, напряженно всматриваясь в дремлющего часового, затем встал на ноги и неслышно двинулся к темной стене джунглей.
  Андрей выждал пару минут и также неслышно поднялся. Часовой по-прежнему дремал. Тогда Андрей двинулся и через секунду тоже скрылся в ночной тишине.
   Куда ему надо идти, он толком не представлял. На поляне было достаточно светло, но едва лишь Андрей сделал пару шагов под сень деревьев, как ночной мрак поглотил его целиком. Ничего не видно, хоть глаз коли... Постояв пару минут в кромешной тьме, Андрей постепенно стал различать отдельные предметы и неясные силуэты древесных стволов. Ждать более было нельзя, с каждой секундой Пабло уходил все дальше. Андрей решил идти прямо, никуда не сворачивая. Стараясь ступать неслышно, он тихо двигался между деревьев. Он понимал, что несмотря на ощущение, будто он передвигается неслышно, на самом деле он производит шума не меньше парочки слонов, занимающихся любовью.
   Он не умел ходить бесшумно, но видел, как это делают сержант, Хадсон и Пабло, поэтому старался подражать им. Плохо или хорошо у него получается, он не задумывался, но продолжал, шаг за шагом двигаться, не сворачивая. Лес постепенно поредел и вскоре Андрей вышел на поляну. Днем, ближе к вечеру, почти перед самым привалом, они проходили через нее, Андрей запомнил огромное раздвоенное дерево, стоящее на краю лужайки, подобно двум стражам, охраняющим неведомое сокровище.
   Андрей остановился на опушке, напряженно всматриваясь в лунный полумрак. На поляне было тихо, но он стоял, затаив дыхание, инстинктивно ожидая чего-то. Когда стояние в темноте стало невыносимым, Андрей, наконец, дождался. За секунду до того, как он решил сделать первый шаг, в джунглях мелькнуло неясное движение и на поляне, как ночной призрак, появился человек. В лунном сиянии хорошо была видна его одежда. Рубашка с закатанными рукавами, обрезанные выше колен джинсы и автомат Калашникова. Это, конечно, Пабло...
   Видимо, Пабло, как и Андрей, тоже прятался на краю поляны, прислушиваясь к шорохам ночного леса. Стоял он, наверное, дольше Андрея и только это помогло настигнуть проводника. Теперь стало ясно, что индеец вышел в сельву не просто отлить, а по более важным делам. Выйдя на середину поляны, Пабло еще раз оглянулся, затем что-то достал из-за пазухи и подошел к высокому и могучему дереву, чуть выступающему из лесу. Встав на цыпочки, он поднял руку и что-то сделал ею среди ветвей. Потом он опять осмотрелся, пересек поляну под луной и скрылся в лесной темноте.
   Андрей также тихо продолжал стоять, понимая, что индеец не уйдет просто так, а некоторое время будет стоять во тьме, наблюдая за поляной. К счастью, сейчас уже можно было посмотреть на часы. Андрей сказал себе, что выйдет на поляну не раньше чем через пятнадцать минут. Когда установленный срок истек, Андрей подождал еще немного и прошел к высокому дереву.
   Став примерно там же, где стоял Пабло, Андрей поднял руку и пошарил по стволу. Ничего... Еще раз проведя рукой по шершавой коре, Андрей убедился, что там совершенно пусто.
   Потом он вспомнил, что Пабло вставал на цыпочки. Был он примерно одинакового с Андреем роста, значит, надо сделать тоже. Андрей поднялся на кончиках ног и опять пошарил по стволу.
   Есть! Рука его провалилась в какое-то отверстие. Андрей наощупь поискал там, с первого раза ничего не обнаружил, но продолжал копаться в дупле дерева, разгребая труху из коры, листьев и прочего лесного мусора. Наконец ему под руку попался какой-то цилиндрический предмет. Андрей вытащил его и увидел, что это пластмассовый тюбик от таблеток, обеззараживающих воду. Такого добра ежедневно сжигалось в костре несколько штук, для Пабло было несложно припрятать одну-другую.
   Андрей раскрыл тюбик и вытряхнул содержимое на ладонь. Выпал свернутый в трубочку листочек бумаги. В неверном свете луны Андрей развернул его и увидел, что он весь исписан мелкими буквами на непонятном языке. "Испанский, должно быть..." - подумал он, сожалея, что не знает языка.
   Андрей подумал с минуту, потом аккуратно свернул листок, засунул его в тюбик и положил назад в дупло. Он решил не выходить на поляну, обогнул ее по краю и двинулся искать лагерь. Найти место привала оказалось проще, может быть потому, что поляна, на которой расположилась их группа, была не в пример больше той, с дуплом. Некоторое время Андрей постоял на краю леса, потом расстегнул ширинку на брюках и стараясь производить как можно больше шума, вышел навстречу часовому, невысокому португальцу Рибейре, застегивая штаны.
   Тот схватился за автомат, но увидев Андрея, успокоился и тихо спросил:
   - Что, живот прихватило?
   - И не говори, - со вздохом согласился Андрей.
   - А что так долго? - поинтересовался Рибейра.
   - Представляешь, заблудился. Только в лес вошел, пару шагов сделал и сразу заплутал. Еле-еле дорогу нашел, а тут опять приспичило.
   - Ты с этим делом не рискуй, если что серьезное, сразу сержанту скажи, - вполголоса посоветовал Рибейра.
   - Завтра утром обязательно доложу, - заверил его Андрей. Он понимал, что Пабло не спит, слушает. Нужно было хоть как-то объяснить отсутствие, прихвативший живот был достаточно приличной отмазкой.
  
  
  9
  
   Проснувшись утром, Андрей схватился за живот и потрусил в лес. Сержант долгим взглядом проводил его, но не сказал ни слова. Однако, когда Андрей выбрался из кустов, он не говоря ни слова, пальцем поманил его к себе.
   - Что у тебя с животом, Лихачев? - спросил он.
   - С животом все в порядке, - ответил Андрей.
  - Вижу я, как все в порядке... - недоверчиво произнес Клэн.
  - Все в порядке с животом. Это я специально, чтобы привлечь ваше внимание.
   Брови сержанта удивленно поднялись. Потом он тихо спросил:
   - И зачем эта конспирация?
   - Сейчас я все объясню, - ответил Андрей, по-прежнему держась за живот. Рассказ его не занял и десяти минут, причем за все время рассказа Андрея так и подмывало обернуться назад и посмотреть на Пабло. Он спиной чувствовал взгляд и понимал, как напряжен индеец. Взгляд в момент разговора с сержантом яснее ясного мог сказать индейцу все. Сержант тоже ни разу не посмотрел на проводника, но внимательно выслушал Андрея.
   - Где ты говоришь, расположено это дерево с дуплом? - спросил он.
   - На поляне недалеко отсюда. Мы проходили мимо него незадолго перед привалом, - сказал Андрей. - Такое раздвоенное.
   - Хорошо, сейчас я дам тебе таблетки, якобы от живота. Выбросишь, если они не нужны. Пока никаких действий не предпринимать, но следить за индейцем в оба глаза. Понял?
   - Так точно, сержант.
  Тот, не ответив Андрею, полез в ранец, разыскивая там что-то. Достал оттуда полоску с десятком таблеток и передал их ему.
   - Помни, что я тебе сказал, - повторил сержант.
  Андрей кивнул, и отошел в сторону. Потом он вынул фляжку, сделал вид, что достает таблетку, растер ее между пальцами, положил в рот пустой воздух и запил его водой.
   - Как дела? - с тревогой спросил его Жак.
   - Да все вроде нормально, - успокоил его Андрей, внимательно наблюдая за сержантом. Он ожидал, что Клэн тут же уйдет в джунгли, чтобы самостоятельно проверить рассказ Андрея. Вместо этого сержант подозвал Хадсона и что-то сказал ему. Хадсон кивнул головой и скрылся в джунглях. Андрей не мог не восхититься расчетливости сержанта. Действительно, мало ли по какому поводу можно отправить солдата в джунгли?
   Андрей повернул голову, разыскивая глазами Пабло, и тут же поймал взгляд индейца. От прежней дружелюбности не осталось и следа, он холодно смотрел на Андрея, пронзая его каменным взглядом. Нельзя было показывать и тени враждебности. Андрей через силу улыбнулся и что-то спросил у Жака.
   Сержант скомандовал двигаться. Выстроившись гуськом, группа пошла вслед за проводником. Андрей был поражен. Как же так? Ведь если Пабло предатель, то следовать за ним - значит топать в лапы смерти.
   Пробираясь по джунглям и обрубая свисающие ветви, Андрей обдумывал все, что произошло ночью, но не мог объяснить почему сержант продолжает верить Пабло?
   День тянулся ужасно долго, Андрей то и дело поглядывал на свою "Ракету", но от взгляда до взгляда проходило слишком мало времени. Погруженный в мысли, Андрей не заметил, что Хадсон давно присоединился к ним и обнаружил это только на дневном привале. Хадсон спокойно говорил что-то сержанту, тот кивал головой, но ни тот, ни другой не являли никаких признаков беспокойства. Андрей пристально посмотрел на сержанта, тот на секунду отвлекся от Хадсона, взглянул на Андрея и чуть заметно усмехнулся.
   Эта усмешка не понравилась Андрею, но он решил не приставать к сержанту сейчас, а отложить все вопросы до вечера. День тянулся долго, минуты ползли и ползли и хотя путь был тяжел, усмешка сержанта и неизвестность терзали душу Андрея гораздо больше, чем тяготы путешествия. Наконец день стал клониться к закату и в одном из мест, выбранных Пабло, группа опять остановилась. Андрей специально занял место поближе к сержанту. Улучив момент, когда он отошел в сторону, Андрей встал и подошёл ближе.
   - Что сказал Хадсон, сержант? - тихо спросил он.
   - Что он сказал? Тебя так интересует, что он сказал? - язвительно осведомился сержант. - Ничего не сказал. В этом чертовом дупле пусто.
  
  10
  
   В дупле ничего не было... Либо Пабло успел перепрятать донесение, либо его уже забрал адресат. Мысль о том, что Хадсон не нашел нужной поляны, Андрей категорически отверг. Хадсон был, пожалуй, единственным опытным наемником в их группе, если, конечно, не считать сержанта. Да и никто не заблудится - группа из двенадцати человек оставляет в сырой почве след не меньше трактора.
   В том, что он не ошибся, Андрей был уверен. Индеец - предатель, двойной агент. Почему Пабло предал? Ведь он не первый день работал на правительство, считался проверенным человеком. Неужели он давно помогает контрас? А как же тогда объяснить случай во время переправы через речку? Зачем он спас Шульце? Ну и пусть бы себе тонул. Сказал бы сержанту, что плавать не умеет и взятки с него гладки. Он не обязан вылавливать из реки тонущих легионеров. Ан нет, кинулся в воду, спас солдата, который был его врагом... Может прав Хадсон, говоривший, что белому никогда не понять туземца?
   Андрей опять почувствовал, что на него смотрят, но на этот раз не стал оборачиваться. Он догадывался, что Пабло глядит на него своим холодным взором. Не торопясь, Андрей достал из вещмешка сверток с зеленым чаем, высыпал в кружку нужное количество и поставил котелок на огонь.
   - Что ты пьешь все время? - вдруг раздался рядом с ним голос индейца. За все время похода Пабло впервые заговорил с ним. Андрей не избегал контактов, но и не искал их. Просто ему нечего было сказать проводнику, а молоть языком попусту он не любил. И вот, именно сейчас, когда Андрей думал о нем, он подошел и задал этот вопрос.
   - Что это? - повторил индеец, кивнув на котелок. Андрей в который раз подивился его прекрасному французскому.
  - Это зеленый чай, я купил его в столице, - ответил Андрей.
  - Зеленый? Никогда такой не видел... - удивился индеец. - Можно попробовать?
   - Можно. Отчего ж нельзя... - радушно ответил Андрей, тщетно ломая голову над вопросом, зачем проводник подошел к нему. Он добавил чая в кружку, чтобы хватило на двоих.
   - Ты из России? - продолжил беседу индеец.
   - Да, оттуда.
   - Там пьют такой чай?
   - Такой тоже пьют... Там вообще много пьют... - засмеялся Андрей и был удивлен, когда услышал ответный смех.
   - Россия - азиатская страна? - спросил он. Андрей был уверен, что индеец прекрасно знает, где расположена его родина, ведь недаром он закончил колледж.
   - Евроазиатская, - поправил его Андрей. Он был прав с точки зрения географии, а вот как отвечать с точки зрения национальной психологии, он не знал. Чего больше в его соплеменниках холодной рациональности европейцев или горячей чувственности азиатов, никто не смог бы ответить. Это и поныне составляло кусок хлеба для огромной кучи политологов, философов и просто любителей помарать бумагу. Впрочем, Андрей не стал объяснять Пабло особенности русского характера, а просто сказал:
   - Этот чай пьют в Средней Азии. Там очень жарко, а такой чай прекрасно помогает против жары.
   - Горячий напиток помогает против жары? - удивился индеец, присаживаясь на корточки рядом с Андреем. - Расскажи, - попросил он.
   - Да рассказывать-то особенно и нечего. Просто, когда пьешь его, очень сильно потеешь, организм теряет воду и охлаждается. Становится легче, правда ненадолго.
   - А-а-а, понял, - кивнул головой Пабло, глядя на закипающую воду.
   - Откуда ты так хорошо знаешь французский? Ведь в вашей стране говорят по-испански, - спросил у него, в свою очередь, Андрей.
   - У нас в деревне была миссионерская школа, а там учитель француз. От него я и выучился, а потом в колледже...
  Проводник взял палочку и пошевелил угольки в костре.
   - Как живот? - вдруг спросил он.
   - Н-нормально, - чуть заикаясь, ответил Андрей. Резкий поворот в беседе смутил его. Так вот какова была причина разговора! Как он сразу не догадался?
   - Сержант дал мне какие-то таблетки. Всю хворь сразу, как рукой сняло. А ты что, тоже заболел? - внешне участливо спросил Андрей.
   Индеец пристально посмотрел на него. Андрей был уверен, что Пабло все понимает, может даже догадывается, что Андрей знает о его предательстве. Под внимательным прищуром темных глаз Андрею стало не по себе, но он выдержал взгляд.
   - Нет, я так просто спрашиваю... - ответил индеец, все так же глядя на Андрея. Тут котелок возмущенно забулькал. Андрей заварил чай в кружке и протянул горячий напиток Пабло. Тот осторожно сделал пару глотков, задумчиво пожал плечами, потом кивнул головой в знак благодарности и отошел.
  
  11
  
   Сержант не поверил Андрею, более того, он, видимо, вообще не придал значения его словам. В дупле оказалось пусто, значит вопрос исчерпан. Но Андрей знал, что ему не привиделось.
   Если Пабло предатель, то пренебрежение сержанта грозит гибелью всей группы, так это понимал Андрей. Вместе с группой, естественно, погибнет и он сам. К тому же, формально он выполнял приказ, сержант распорядился не спускать глаз с индейца. "Нельзя оставлять все как есть, нужно следить за проводником", - так решил Андрей, укладываясь на ночлег.
   Всю ночь он не сомкнул глаз, изо всех сил тараща взор в ночную тьму. Несколько раз он чуть не задремал, но разум его хорошо контролировал тело, и Андрей вовремя замечал опасные признаки засыпания. Усталость тяжким грузом давила на веки, хотелось сомкнуть их до самого рассвета. Больших усилий стоило открыть глаза после каждого моргания.
   Ночь тянулась, казалось, вечность, хуже всего, что рядом спокойно сопели его товарищи, лишь часовой время от времени движением давал понять, что он на посту. Периодически часовые менялись, и лишь так Андрей мог догадаться, что время все-таки движется. Он не знал, чем заняться в ночи, шевелиться было нельзя, требовалось дышать ровно и ритмично, подражая дыханию спящего человека. Это еще более способствовало засыпанию, но Андрей держался...
   Час проходил за часом, часовой сменялся за часовым, но Пабло и не думал просыпаться. Андрею стало казаться, что утро вообще никогда не наступит, когда наконец верхушки деревьев чуть посветлели и стали видны на фоне сероватого неба. Первым, как и ожидал Андрей, проснулся сержант. Он неслышно встал рывком, потянулся, скользнув глазами по лежащим телам. Андрею показалось, что внимательный взгляд сержанта чуть дольше задержался на индейце, но, скорее всего, это было обманчивое ощущение. Когда взор сержанта двинулся к нему, Андрей поспешно закрыл глаза и тут же провалился в недолгий, но крепкий сон. Казалось, тело его сдало вахту командиру и выключилось, как выключается радиоприбор.
   Спал Андрей недолго и очнулся от того, что кто-то сильно тряс его за плечо.
   - Андрэ, слышишь, Андрэ... - услышал он голос приятеля.
   Андрей с трудом разлепил глаза и мутным взглядом уставился на Жака.
   - Ты не заболел, случаем? - с тревогой спросил бельгиец. Андрей отрицательно мотнул головой. - А то я зову тебя, зову, а ты не реагируешь. Вставай, сейчас выступаем...
   Андрей с трудом поднялся. Небо уже было светлым, из-за леса выкатывалось веселое и еще не злое солнце, вся группа прилаживала выкладку поудобнее. Андрею пришлось поторопиться, чтобы не задерживать товарищей.
   Как прошел этот день, Андрей не помнил. Не выспавшись за ночь, он с трудом передвигал ноги. Деревья, листья, сучья, разноцветные тропические птички, яркие насекомые, белесое небо, лимонно желтое солнце... Временами он забывался в полусне, автоматически, как в тумане, делая шаг за шагом, а иногда сознание вдруг становилось обжигающе ясным и все окружающее воспринималось ярко и отчетливо. Резче становились звуки, интенсивнее краски, жарче воздух...
  Андрей открыл пачку чая и жевал горький порошок, чтобы придать измученному телу необходимую бодрость. Чай помогал, но ненадолго. Проходил десяток минут, и усталость снова тяжким камнем наваливалась на плечи, снова начинала кружиться карусель цветов, снова все окружающее заволакивало мглой полудремы. Несколько раз, когда Андрей приходил в себя, он ловил тревожные взгляды Жака, требовательные взгляды сержанта и изучающие взгляды Пабло...
  Когда сержант, наконец, объявил привал, Андрей рухнул на землю прямо в том месте, где стоял и моментально провалился в сонный омут. Привал был недолгим, но этих пятнадцати-двадцати минут хватило на то, чтобы Андрей хоть немного поспал. Когда его снова разбудил Жак, Андрей встал и покачнулся. Он понял, что не сможет выдержать следующую ночь. Он уже сейчас не знал, где найти силы для движения остаток дня, а впереди еще одна бессонная ночевка... Что же делать?
  - Андрэ, ты не заболел? - опять тревожно спросил Жак.
   - Нет, со мной все в порядке, - ответил Андрей.
   Ему вдруг пришла в голову мысль рассказать все Жаку. В конце концов, ему не удастся самостоятельно справиться с этим делом, сержант не принимает его всерьез, так кому же доверять, как не Жаку? Он был единственным человеком, которому Андрей мог поведать эту историю. Случай с дракой в баре показал, что на него можно положиться.
   - Жак, - произнес он, - мне нужно с тобой поговорить. Только пусть это останется строго между нами.
   - Что-то случилось? - встревоженно спросил Жак.
   - Да случилось, - тихо ответил Андрей. - Я думаю, что Пабло - предатель...
  Он оглянулся и опять увидел, что на него пристальным взглядом смотрит индеец.
  
  12
  
   Андрею стало легче, когда он рассказал о своих подозрениях Жаку. Да, он нарушил приказ сержанта молчать о них, но что было делать? Сам он не смог бы продержаться еще одну ночь, а за это время Пабло мог покинуть лагерь еще не один раз. Однако, Андрей не жалел о том, что рассказал все другу. С самого первого момента, когда они встретились, он почувствовал теплые волны приязни, которые почти физически ощутимо распространял Жак. Никто не мог устоять против открытости, доброжелательности и всегдашнего бескорыстного желания помочь. Было удивительно, что столь контактный и общительный человек, мог иметь каких-то врагов, вынудивших его скрываться в частях Иностранного легиона.
   Естественно, Жак сразу полюбился всей группе. С его уст не сходили остроумные истории, различные шутки и по-настоящему смешные анекдоты. Любой из двенадцати человек, членов их группы мог бы сказать, что считает бельгийца своим другом. Даже неразговорчивый и обычно сумрачный Пабло частенько кривил свое лицо в улыбке, прислушиваясь к веселому разговору Жака.
   Однако, Жак достаточно ровно относился ко всем своим товарищам, лишь Андрея он выделял среди всех прочих. Трудно было сказать, во всяком случае, Андрей не имел понятия, за что этот весельчак и балагур так подчеркнуто внимательно относится именно к нему. Наверное, Жак привык к такому отношению, всегда имел много приятелей, а вот сам к выбору друзей относился гораздо серьезнее. Должно быть, он чувствовал в Андрее что-то такое, чего не видел в остальных наемниках, а может, все было так оттого, что Андрей и он были вместе с самого начала службы
   С трудом доплетясь до последнего привала, Андрей без чувств повалился наземь, даже не поужинав. Спал он крепко и без сновидений, но среди ночи проснулся от резкого толчка в бок. Андрей покинул объятия сна моментально, но лежал, не раскрывая глаз, чутко прислушиваясь к ночной темноте. Стояла тишина...
   Тогда Андрей медленно открыл глаза и среди ночного мрака увидел неясный силуэт, четко видимый в свете луны. Андрей понял, что это индеец. Он стоял на корточках, внимательно оглядывая всех членов группы. Жак вовремя разбудил его, еще бы минута и индеец скрылся в джунглях.
   Андрей видел, что Пабло успокоенно поднялся на ноги, бросив мимолетный взгляд в сторону безмятежно дремлющего часового. Через пару шагов он скрылся в тьме джунглей. Андрей понимал, что индеец не уйдет сразу, а немного постоит и осмотрит их лагерь из лесу, проверяя не заметил ли кто его отсутствие. Когда время, необходимое для проверки, по мнению Андрея, истекло, он зашевелился, расправляя затекшие конечности. Еще пара минут, и Андрей тоже встал на корточки, собираясь идти за индейцем.
   - Лежи! - услышал он сдавленный шёпот сержанта. Андрей послушно лег на место, удивившись, что Клэн, оказывается, не так прост и тоже дежурил этой ночью.
   Время тянулось медленно. Минута проходила за минутой, но Пабло не возвращался. Луна медленно двигалась по небосводу. Андрей лежал в темноте, нервы его были на пределе, он внимательно вслушивался, временами вздрагивая от криков ночных птиц и ветра, шумливо бродящего в кронах деревьев. Он уже стал думать, что индеец просто сбежал, но тут проводник вынырнул из лесу незаметно, подобно привидению. Немного постоял, потом, уже не скрываясь, занял свое место и через минуту с того места, где он лежал, послышалось мерное сопение.
   Сержант молчал, хотя Андрей предполагал, что отлучка индейца, доказывающая правоту Андрея, должна повлечь за собой какую-то реакцию командира группы. Чего он ждал, было непонятно... Вдруг Андрей вздрогнул и напрягся. Из ночных джунглей вынырнула еще одна человеческая фигура. Беззвучно она подошла к сержанту, присела рядом с ним и прошелестела несколько почти неслышных слов.
  "Хадсон!" - догадался Андрей по широким плечам и высокому росту. Наемник выслушал ответ сержанта, кивнул головой, занял свое место и, судя по звуку, тоже заснул. Андрей догадался, что сержант не будет устраивать разборок в ночной темноте, отложив все расспросы на утро. Поняв это, Андрей спокойно заснул, понадеявшись, что Жак и сержант не сомкнут глаз.
  
  13
  
   Утром Андрей поднялся посвежевший и отдохнувший. От вчерашней чудовищной усталости не осталось и следа. Солнце, вылезающее из-за деревьев, уже не казалось таким свирепым, как вчера, а яркость красок и звуков, так резавшая чувства минувшим днем, убавилась до разумных пределов.
   Андрей поднялся и потянулся, потом посмотрел на сержанта, а затем на Пабло. Ни тот, ни другой не являли ни малейших признаков тревоги, Хадсон был также спокоен, поэтому Андрей решил тоже не тревожиться на этот счет.
   Он потряс Жака за плечо, тот вздрогнул от неожиданности и с трудом открыл глаза. Выглядел он неважно, под глазами синели круги, цвет лица тоже был каким-то нездоровым. Андрей понимал, что это оттого, что он не выспался. Неужели и он так вчера выглядел? Наверное, да... В таком случае понятно, почему Жак беспокоился о его здоровье.
   - Как выгляжу? - деловито осведомился Жак, поскребывая щетину на подбородке.
   - Дерьмово, - коротко ответил Андрей и тут же пожалел о вырвавшейся грубости.
   - Спасибо на добром слове, - усмехнулся Жак. - Ты тоже не похож на парня с обложки.
   - Я никогда не был похож на парня с обложки. И не буду, - сообщил Андрей.
   - А что так? - спросил Жак, поднимаясь на ноги. Всегдашняя бодрость и жизнерадостность не покинули его даже в такую минуту. - Говорят, девкам они смерть как нравятся.
   - Парни с обложек нравятся девушкам с обложек. А мне нравятся живые женщины, не бумажные, - ответствовал Андрей.
   - Да, с живыми женщинами в сельве напряжёнка. Вот разве что самки ягуара встречаются, - включился в разговор Каминский. - Эй, Пабло, - вдруг обратился он к проводнику, - скажи, ночью ягуар вокруг не бродил?
   Каминский, конечно, не догадывался о том, что знали Андрей, Жак, сержант и Хадсон. Вопрос был задан в форме шутки, но Андрей заметил, как напряглась спина индейца в ответ на невинную шутку поляка.
  - Нет, я не слышал... А зачем тебе? - медленно произнес он.
  - Да тут вот Деларю свиданье ягуарихе назначал, - захохотал Каминский. - Беспокоится, что она не пришла.
   Все засмеялись, индеец тоже улыбнулся. Это была странная улыбка, одними губами, глаза же и вообще лицо, не смеялись. Подобные маски Андрей видел у иных телеведущих, которые улыбались потому, что было положено улыбаться.
   Андрей тоже стал собирать плащ, на котором спал, упаковывая все в вещмешок. Жак уже закончил это дело и разбирал автомат, собираясь его чистить. Андрей, зная, что сержант проверяет каждый день состояние оружия, тоже собрался заняться знакомой процедурой. Он осмотрел своих товарищей. Большинство из них чистило автоматы, сержант разулся и менял носки. Носки, вообще, были важной частью жизни в джунглях. Сержант всегда учил их, что носки должны оставаться сухими и сам свято следовал этому правилу. Он уже снял оба ботинка и что-то искал в вещмешке.
   Андрей опустился на колени, взяв в руки "Фамас", когда услышал окрик:
   - Эй! Стой! Стой, стрелять буду!
   Андрей оглянулся и увидел, что Пабло быстрым шагом уходил к стене деревьев. Сержант вскочил на ноги и попытался натянуть высокие тропические ботинки. Хадсона поблизости не было... Недоуменный часовой глядел вслед бегущему проводнику. Андрей мимолетно посмотрел на Жака и понял, что тот не успеет собрать автомат.
   Он хватил свое оружие и бросился за индейцем, перескакивая через сидящих товарищей. Пабло уже скрывался за деревьями... В мгновение ока Андрей пересек поляну, на которой расположилась их группа и услышал крик сержанта:
   - Не дай ему уйти, Лихачев!
   Андрей побежал прямо туда, где скрылся индеец, рассчитывая, что у того нет времени запутывать следы. Так оно и оказалось: силуэт индейца мелькал далеко впереди. Он бежал за ним и слышал, как справа позади него тяжело забухали чьи-то шаги. Не оглядываясь, Андрей ускорил бег, догадываясь, что это кто-то из товарищей. Индейцы обувь не носят... На бегу он поудобнее перехватил оружие и переключил переводчик на автоматический огонь.
   Пабло не останавливался, он несся среди стволов, понимая, что это его единственное спасение. Андрей быстро догадался, что индеец бегает плохо. Расстояние между ним и проводником быстро сокращалось. Видимо, Пабло тоже понял это, потому что несколько раз оглянулся на бегу и тут же нырнул в кусты.
   Андрей на секунду остановился и моментально бросился наземь. Вовремя он это сделал! С того места, где скрылся индеец, ударила вспышка автоматной очереди и пули, выпущенные из ствола 'калашникова' звонко зашлепали по деревьям. Сверху посыпались сбитые листья и ветки.
   Он прижался к земле и пополз в сторону, волоча автомат за собой. Скрываться среди подлеска было легко, он понимал, что Пабло сейчас тоже ползет, но в какую сторону, Андрей понятия не имел.
   Неясный шорох послышался недалеко. Он поднял голову и увидел Хадсона. Тот, не говоря ни слова, показал на себя, потом сделал пальцами движение идущих ног и кивнул головой налево. Андрей подтвердил кивком, что понял. Хадсон беззвучно скрылся в зарослях. Наступила тишина.
   Андрей знал, что это обманчивое спокойствие. Вдали слышались встревоженные голоса, но Пабло не подавал признаков жизни. Андрей, поудобнее присев на колено, приладил автомат на ветке дерева, внимательно всматриваясь в лесной полумрак. Ничего не было видно...
   Слева послышался шорох и звонкий щелчок сломанного сучка, тут же, буквально в десятке метров от Андрея ударила автоматная очередь. Били на звук слева. Андрей присмотрелся внимательно, но ничего не заметил. Тогда он поднял сухую палку и швырнул ее изо всех сил в то место, откуда ударила очередь.
   Не ожидавший этого индеец вскочил от неожиданности и снова бросился бежать. Он бежал значительно медленнее, часто виляя меж стволами.
   - Стреляй, Лихачев! Уйдет! - услышал Андрей возбужденный крик Хадсона с левой стороны.
   Андрей спокойно, как на стрельбище, включил прицел и увидел в окуляр фигуру проводника, мелькающую среди зарослей. Рубиновый кружочек лазерного целеуказателя был отчетливо виден в полумраке леса... Короткое движение пальцем. "Ды-ды-дыт!" откликнулось оружие: винтовка "Фамас-Клерон" судорожно задергалась у плеча, индеец высоко подпрыгнул, завертевшись в воздухе волчком.
   Андрей вскочил и побежал к Пабло, держа автомат наготове. Проводник лежал на спине. На груди его расплывалось широкое пятно, заливая красным цветом изображение хищной птицы. Он был еще жив и смотрел в небо.
   - Смотри, - вдруг отчетливо произнес индеец.
   Андрей машинально взглянул вверх. Над ними, хорошо видимая в проеме между древесными кронами, парила широко раскинувшая крылья птица, точь-в-точь такая же, как на груди индейца. Андрей посмотрел на проводника и увидел, что взгляд его остановился. Лишь застывшая улыбка держалась на окаменевшем лице.
   Андрей закрыл глаза. Странная, нефизическая тяжесть опустилась на его сердце. Он чувствовал, как с каждым вздохом она трансформируется во что-то такое непонятное, но мерзкое и растущее. Он еще не знал названия этому, но понимал, что теперь оно никуда не уйдет. Останется с ним надолго, возможно на всю жизнь...
   - Готов... - сказал неслышно подошедший Хадсон.
  
  14
  
   Хадсон деловито осматривал карманы Пабло, надеясь там что-то найти, но Андрей отвернулся и молча ждал, когда он закончит эту неприятную процедуру. Из-за дерева беззвучно вынырнул сержант Клэн и подобно Хадсону спросил:
   - Готов?
  Андрей молча кивнул. Сержант внимательно посмотрел на него, но ничего не сказал.
   - Есть что-нибудь? - спросил он у Хадсона.
   - Ничего, сержант. Пусто...
   - Понятно... Твоя работа? - спросил он у Хадсона, кивнув на распростертое тело проводника.
   - Лихачева. Он снял...
   Сержант еще раз с интересом посмотрел на Андрея, потом сказал, обдряюще хлопнув по плечу:
   - Молодец, Лихачев. Я смотрю, ты толковый парень. Никогда не думал, что буду служить с русским из самой России.
   - Мир изменился, сержант. Еще наслужитесь, - безразлично пожав плечами, ответил Андрей.
   - Все русские такие? - вдруг спросил он.
   - Какие? - не понял Андрей.
   - Такие, как ты.
   - Разные бывают...
   - Все равно, спасибо тебе. И за предупреждение и за то, что снял ты его. Молодец.
   Андрей снова кивнул, не отвечая. В другое время его несказанно обрадовала бы похвала сержанта, но сейчас было не до того. Лежащее поодаль тело Пабло, еще несколько минут назад горячее, спешащее жить и всего лишь одним коротким движением пальца повергнутое наземь, против желания бросалось в глаза. Наконец Хадсон поднялся и спросил у сержанта, показав глазами на труп:
   - Что с ним будем делать?
  - Ничего не будем, времени нет. Пусть лежит... Пошли.
   Андрей двинулся вслед за сержантом и Хадсоном. Но через несколько шагов он остановился, обернулся и посмотрел на тело индейца, почти скрытое в высокой траве. Сержант обратил внимание на то, что Андрей отстал, остановился и подождал его.
   - Не переживай, Андрэ, - сказал он.
   Впервые сержант Клэн назвал его по имени. До этого он всегда обращался к нему только по фамилии. Андрей даже не был уверен, что он знает, как его зовут.
   - Это всегда тяжело в первый раз. И во второй и в третий тоже тяжело. Это всегда будет тяжело, если ты не окончательный подонок. Не верь тому, кто будет говорить, что к этому привыкаешь, это чепуха. Живой не может привыкнуть к смерти...
   - Я понимаю, - ответил Андрей.
   - Это война, парень. А ощущение это... Я знаю его, как знают все опытные солдаты. Мы называем его "кяфар". Это легионерская тоска, привыкай к ней парень. И добро пожаловать в наш клуб.
   Сержант хлопнул Андрея по плечу:
   - Успокойся, здесь нет твоей вины. Если бы не ты, он уничтожил бы всех нас.
   Андрей кивнул вместо ответа. Ему не хотелось говорить. Клэн понял, еще раз хлопнул по плечу и ускорил шаг.
   На поляну они вышли одновременно. Сержант подошел к молчаливо стоящим и ждущим объяснений наемникам и внимательно оглядев всех, сказал:
   - Наше задание считается законченным. Без проводника мы не сможем следовать к месту выполнения. Я вызываю вертолеты. Можете расслабиться, ребята, сегодня вечером вы все будете ночевать в своих казармах. Все свободны.
   Солдаты облегченно заулыбались. Тяжелый, полный опасности и неизвестности поход заканчивался. Все хорошо, что хорошо кончается, так или почти так подумал каждый из них.
   Сержант распаковал рацию, вытянул антенну и уже что-то сообщал командованию. Видимо, руководство не было против возвращения, поскольку было видно, что сержант спокойно отвечает на вопросы.
   - Как там было, Андрэ? - спросил Жак.
   Ему не хотелось говорить, но он все равно ответил другу:
   - Я убил Пабло.
  - Он действительно был предателем?
  - Да, - коротко ответил Андрей.
   - Я знаю, как это тяжело. Даже, если убиваешь из чувства долга, все равно это дерьмово. Я знаю...
   - Знаешь? - удивился Андрей. - Откуда знаешь?
   - Знаю... - туманно ответил Жак.
   Андрей не стал уточнять, он помнил неписаный закон наемников: если видишь, что человек не хочет о чем-то говорить - не выпытывай. Это вполне естественное правило, рожденное годами совместного существования между серьезными вооруженными мужчинами, у каждого из которых была веская причина продавать жизнь за деньги.
   Наемники безмятежно сидели на поляне, беседуя и поджидая обещанные вертолеты. Сержант тоже внешне выглядел спокойным, но Андрей подмечал его частые тревожные взгляды в небо, а также обратил внимание на то, что вместо обычного часового, он назначил двух.
   "Так или иначе, но это скоро закончится..." - подумал Андрей. Жак Деларю, практически не спавший всю ночь, уже свернулся калачиком в тени деревьев. Андрей тоже решил последовать примеру друга. Смертельное желание спать появилось у него, как только он ступил на эту поляну. Должно это реакция организма на нервное напряжение во время преследования.
   Заснул он быстро, практически моментально. Спал спокойно, без снов. Разбудил его мерный рокот, плавно увеличивавший громкость и отчетливо выделявшийся на фоне шума джунглей. Андрей проснулся, сел и огляделся. Все солдаты смотрели на запад, откуда приближались две точки, отчетливо выделявшиеся на фоне закатного неба. Сержант Клэн, приложив руку к глазам, наподобие козырька, внимательно следил за приближающимися машинами.
   - Вертолеты идут, - сказал тоже проснувшийся Жак. - Надо собираться.
  Андрей поднял ранец и стал сворачивать плащ, на котором спал. Вертолеты уже подошли близко, Андрей, запихивая плащ в ранец, смотрел на них. Это были не те машины, что доставили их в сельву. Это были какие-то другие, хотя они также были выкрашены в защитный цвет. Что-то в них было неправильно. Эту неправильность, Андрей заметил сразу, как только винтокрылые машины с ревом пронеслись над поляной. Но что именно не так в них, он не догадался. Не отлетая от поляны слишком далеко, вертолеты снизили скорость и зависли над деревьями, как большие грязно-зеленые мухи, блестя винтами, как крыльями и басовито рокоча...
   Вдруг Андрей понял, что же показалось ему неправильным. Вертолеты были слишком маленькие! Они никак не могли вместить в себя всех членов отряда, в них просто не было места. Зачем же они прилетели? Он крикнул сержанту, чтобы предупредить его, но слова были безжалостно съедены жестоким грохотом моторов. Андрей хотел еще раз крикнуть, но тут начался ад...
   Большая огненная стрела сорвалась из-под днища вертолета и всплеском пламени врезалась в рыхлую землю сельвы. И тут же настала тишина.
   Звуки, естественно, никуда не делись, но Андрей на краткие мгновения перестал воспринимать их. В тот же момент второй вертолет начал обстрел. Первая ракета ударила у правого края поляны, но удар второго вертолета был точнее. Промежуток между пусками ракет был невелик, поэтому наемники не успели прореагировать на начало обстрела. Одни побежали в лес, а некоторые только успели подняться на ноги, когда вторая ракета попала прямо в центр поляны. Взрыв разметал в стороны тела, оружие, вещи и комья земли.
   Вертолеты прошли над мечущимися в панике людьми и сделали второй заход, но на этот раз они не пускали ракет. Вполне возможно, что их уже не было... Зато были пулеметы, тяжелые пулеметы. Они с визгом вспахивали влажную тропическую землю, подсекая людей, подобно чудовищным косам. Ошалевшие от нападения наемники, не ожидавшие удара с небес, ошалело бегали по поляне без всякого смысла и цели, гонимые одним ужасом.
  Пули с жадным чмоканьем врезались в почву прямо под ногами Андрея, а он стоял на краю поляны и не двигался. Его постиг столбняк, так неожиданна была перемена обстановки. Как в рапидной киносъемке Андрей увидел, что сержант Клэн плавно оседает наземь, схватившись за бок. Шульце, обеими руками схватившись за голову, распластался на земле, и разевая рот, как рыба, беззвучно пытается крикнуть что-то...
   Жак резко дернул Андрея за плечо и что-то заорал прямо в лицо. В этот момент звуки снова включились. Рокот вертолетных пулеметов тяжелым стаккато гремел над джунглями, пилот не спешил, и целился наверняка... Наемники все также бестолково мельтешили на поляне, не догадываясь скрыться в лесу, где деревья могли спасти их от смерти, остро жалящей с неба.
   Андрей оглянулся и увидел, что Жак, уворачиваясь от пуль, бежит через поляну и сразу понял, куда стремится друг. Он тут же бросился за ним, спеша догнать, чтобы помочь. К месту, где распластался Каминский, они подбежали одновременно.
   Поляк был мертв. "С такой дырой в животе и вправду было бы лучше умереть," - мимолетно пронеслось голове Андрея, пока он помогал Жаку поднимать и прицеливать стингер. Он не был уверен, что Жак сумеет попасть в вертолет, но это был единственный способ убрать машину с поляны. Цель нужно поразить с первого выстрела, оба понимали, что второго шанса им не дадут.
   Жак поднял прицел и повел оружием вслед за медленно плывущим по небу винтокрылым аппаратом. Взяв немного вперед, он с упреждением выстрелил по цели. Ракета с истошным визгом рванулась вперед, оставляя за собой ярко-белый дымный след. Горячий воздух и удушливый запах гари ударили в ноздри... В какой-то момент Андрею показалось, что Жак промахнулся, но ракета резко изменила траекторию полета, в долю секунды преодолела оставшееся расстояние и врезалась в первый вертолет.
   Он взорвался ужасающе красиво... На том месте, где только что, вися в воздухе, ревела винтами и стрекотала пулеметами машина, вдруг распустился ослепительно прекрасный огненный цветок, блещущий всеми оттенками радуги. Грохот взрыва долетел до Андрея, а вслед за этим в лицо ему пахнуло кисло-жарким дыханием пламени.
   Второй вертолет стал медленно поворачиваться к ним, поливая истоптанную землю свинцовым дождем. Андрей лихорадочно осмотрелся вокруг, но нигде поблизости не увидел второй ракеты.
   - Бежим! - крикнул ему Жак и дернул за рукав. Он оглянулся в сторону леса и увидел, что оттуда машет рукой Хадсон. Они бросились стене джунглей и в этот момент оттуда ударили автоматы.
   Казалось, злая пчела ужалила Андрея над левой бровью, он машинально схватился за место укуса, и всё окружающее затмила багровая пелена.
  
  15
  
   В себя Андрей пришел только на рассвете. По привычке он не сразу открыл глаза, а некоторое время лежал в тишине, прислушиваясь. Вокруг было тихо и Андрей попытался поднять голову, чтобы оглядеться. Неудержимый приступ дурноты тут же бросил его обратно на землю. Андрей на минуту прикрыл глаза, чтобы справиться с недомоганием, потом, не поднимая головы, осмотрелся.
   Он лежал на спине в какой-то деревянной клетке. Рядом с ним вповалку спали трое. Ближнего Андрей узнал, это был Жак...
  Андрей снова попробовал подняться и на этот раз ему это удалось. Теперь он мог узнать остальных. Кроме него и Жака в клетке находились сержант Клэн и Шульце. Левый бок сержанта был перевязан побуревшей повязкой, Жак и Шульце были, судя по всему, в полном порядке.
  В призрачном свете зари Андрей осмотрел место своего заключения. Клетка была сделана на славу, надежно сбита длинными гвоздями, а каркас ее состоял из столбов, глубоко врытых в землю. Нечего было и думать о том, чтобы сбежать.
   Андрей потрогал голову, она была заботливо перевязана тряпицей. Он посмотрел на Жака и обратил внимание, что рубашка у него без рукава. Как будто под влиянием его пристального взгляда Жак зашевелился и открыл глаза.
   - А-а-а... Проснулся... - тихо сказал он. - Долго ты пролежал. Я уж беспокоиться начал, хотя видел, что рана неопасная. В голову либо наверняка, либо жить будешь... - тоном знающего человека произнес Жак.
   - Где мы? - поинтересовался Андрей, подавляя очередной приступ дурноты. Ему уже стало намного лучше, круги перед глазами уменьшились до приемлемых кондиций.
   - Где? - переспросил Жак. - Там, куда так стремились. На подпольном заводе по производству наркотиков. Можешь посмотреть, запомнить, когда еще придется такое увидеть... - пошутил бельгиец.
   Андрей внимательно осмотрел окружающую местность. Солнце уже поднялось над сельвой и стало отчетливо видно, что их клетка установлена прямо в центре широкого двора, образованного тремя зданиями в виде русской буквы "П". В самом центре двора возвышался столб непонятного предназначения, а у четвертой стороны стояла вышка с часовым. За ней виднелась небольшая вертолетная площадка, где находился вертолет защитного цвета. "Другой такой же остался догорать в сельве," - с мрачным удовлетворением вспомнил Андрей.
  То, что он увидел, ничем не напоминало завод. Просто три барака и все. На мысль о том, что это нечто секретное могли навести только вышка, да вертолет. А так вполне обычные дома, в которых могло находиться все, что угодно, вплоть до католической воскресной школы.
   Двор порос невысокой травой, местами вытоптанной и выжженой суровым солнцем. По тому, что так мало травы, можно было догадаться, что здесь проживает довольно большое количество народу, однако никого не было видно. Да и здания приличного размера наводили на такую же мысль. Они находились прямо на границе джунглей, и Андрей понял, что сверху их заметить практически невозможно, а вертолет цвета хаки тоже был хорошо замаскирован.
   Андрей еще раз осмотрел свою тюрьму и обратил внимание, что она построена совсем недавно. Земля у оснований столбов еще не успела слежаться, да и гвозди были не тронуты ржавчиной. Это наблюдение неприятно поразило Андрея.
   Пока он осматривался, проснулись сержант и Шульце. Клэн приветствовал Андрея улыбкой, а вечно недовольный Шульце просто кивнул головой.
   - Давно мы здесь? - спросил Андрей, ни к кому персонально не обращаясь.
   - Со вчерашнего вечера... - буркнул немец.
   - А долго шли? - осведомился Андрей.
   - Часа три-четыре, - ответил сержант. - В общем, рукой подать. Пабло почти довел нас до места.
   - Теперь понятно, куда он бежал...
   - Да... Привел нас прямо в лапки к врагу и что теперь будет - неизвестно, - сказал Шульце.
   - Лучше об этом не думать, - посоветовал сержант. - Во всяком случае, я запрещаю говорить на эту тему.
   - Запрещаю... - хмыкнул немец. - А вам не кажется сержант, что ваша власть закончилась вчера вечером?
   - Моя власть закончится, когда истечет срок твоего контракта! - отрезал сержант.
  Шульце опять хмыкнул, но на этот раз ничего не ответил.
   - Ну как на новом месте? - весело спросил Жак.
   - Мило... Вот только обстановка не очень нравится. Как ты думаешь, может быть обратиться к управляющему? Пусть он нам даст другой номер, - пошутил Андрей.
   - С видом на океан? Хорошо бы... И знаешь, еще обслуживание здесь мне не по душе. Попросим у него сменить горничную, чтоб помоложе и погорячее была? - предложил Жак.
   - А завтрак в постель здесь подают? - опять шутливым тоном спросил Андрей. Вопрос был задан неспроста, ибо его пустой желудок стал явно напоминать о себе.
  - Не знаю, как насчет завтрака, а ужинов здесь точно не бывает, - кисло ответил Шульце.
  Разговор сам собой заглох. Балагурить, находясь в такой обстановке не хотелось, да и глупо это было. Андрей повернул голову и увидел, что к ним от домов идет какой-то человек.
   - Погоди, это еще не все новости, - загадочно молвил Жак, сумрачно глядя на подходящего. Тот приблизился и Андрей вдруг понял, что уже где-то встречал этого человека. Длинные волосы скрывали часть его лица, но когда он подошел к клетке вплотную и тряхнул головой, отбрасывая космы назад, Андрей вспомнил, где его видел. Без сомнения, это один из тех типов, что нарвались на драку в баре. И вот теперь Андрей и Жак попали к ним в лапы... Единственная надежда была на то, что в баре было полутемно.
   Длинноволосый подошел поближе осмотрел всех четырех, недобро усмехнулся, глядя на Андрея, потом перевел взгляд на Жака и вдруг неожиданно с сильным акцентом произнес по-французски:
   - С добрым утром, ребятки!
  
  16
   Постояв немного, покачиваясь на пятках и еще раз посмотрев на них, длинноволосый ухмыльнулся каким-то своим мыслям. Он, казалось, ничуть не изменился с тех пор, как Андрей видел его в последний раз. Только волосы у него стали еще длиннее и грязнее. Должно быть, с тех пор он так и не вымылся. Косматый стоял у клетки и внимательно рассматривал их, сложив руки на животе. Наконец, он вдоволь налюбовался на пленных, поправил кобуру с увесистым пистолетом на боку и отошел от клетки. Двор был невелик по размерам, поэтому Андрею хорошо видел, как он прошелся туда-сюда, видимо разминаясь, а потом уселся в кресло на веранде, положив ноги на перила ограждения.
   Андрей потрогал перевязанную голову. Она немного болела, особенно в месте, куда ударила пуля, но все-таки, по сравнению с моментом своего пробуждения, он чувствовал себя намного лучше. Он был рад, что отделался так легко - обстановка вокруг не позволяла надеяться на медицинскую помощь. Другим товарищам посчастливилось меньше.
   Хотя это как сказать... Быть может, он еще не раз позавидует тем из них, кто остался лежать на лесной поляне в глубине джунглей... Но как бы то ни было, не стоит раскисать раньше времени. И умирать раньше смерти тоже не стоит. Пока он жив, а там посмотрим. В конце концов, все люди смертны.
   Приняв это простое решение, Андрей поднял голову и обратил внимание, что к длинноволосому присоединился его давешний дружок из бара. Андрей обратил внимание, что правая рука у него находится в замызганной гипсовой повязке. Тот, что с короткими волосами не стал подходить к ним, он просто помахал им ручкой издалека, глумливо приветствуя заключенных.
  - Узнал? - спросил Жак.
  Андрей не отвечая, кивнул.
   - Я тоже узнал их. Сразу узнал...
   - Может, они нас не запомнили? - с надеждой сказал Андрей.
   - И не надейся, - разочаровал Жак. - Ты ж видишь, как он нам ручкой машет. Рад, должно быть, встрече, мерзавец...
   - Что, старые знакомые? - осведомился Клэн.
   - Да уж... Не чаяли мы здесь их встретить...
   - А где вы могли с ними познакомиться? - поинтересовался сержант.
   - Когда с полковником ездили в Пайаму, там с ними в баре повздорили. Кулаки у них чесались, видишь ли...
   - Э-э-э... Это когда у Лихачева на шее синяки были? - припомнил сержант.
   - Да, именно тогда. Видишь, у того рука сломана? Это Андрей его приложил. А я тому волосатому по башке табуреткой саданул. В общем, все честь по чести, в обиде не остались. Хотели драки и получили. Вот только не думали мы, что встретимся с ними когда-нибудь. Тем более так...
   - А они, видно, рады встрече, - заметил Шульце. - Не завидую я вам, ребята. Мы-то ладно, может еще обойдется, а вам точно хана. Отыграются с вами на полную катушку.
   - Спасибо, утешил... - невесело усмехнулся Жак.
   - Ну что ж, видно судьба у вас такая... - сказал Шульце.
   Андрей удивился, когда понял, что Шульце вроде бы даже рад, что им придется хуже, чем ему. Подобная радость была ему, мягко говоря, непонятна. Он бы, на месте немца обязательно посочувствовал, а этот злорадствует. Странный человек этот Шульце. Еще когда покойный Пабло спас его, Андрей обратил внимание. За такую услугу полагалось, как говориться, всю жизнь пивом поить, а Шульце, как ни странно, даже не поблагодарил индейца. Вроде, кажется, стал его как-то сторониться и избегать. Он был, видимо, из тех людей, которые заставляют пожалеть о том, что им оказали помощь.
   - У всех у нас судьба общая. Все мы в плену и исход у нас будет одинаковый, - оборвал Шульце сержант. - Наши судьбы разойдутся, когда история эта закончится. А повезло нам уже сейчас, поскольку живы мы пока. А ты, Шульце, вдвойне счастливчик, второй раз от смерти уходишь. Видать, счастлив твой бог...
   - Да, мама мне всегда это говорила, - согласился немец. - Погоди, сержант... А почему второй раз? - вдруг спросил он.
   - Да ведь Пабло тебя тогда из воды вытащил, - напомнил Клэн. - Или ты забыл?
   - Не забыл... - поморщившись ответил Шульце. - Я бы и сам выплыл, без этого индейца.
   - Ага, выплыл бы... Кверху брюхом... - усмехнулся Жак. - Видели мы, как ты пузыри пускал.
   Шульце недовольно хрюкнул, насупился, но не стал спорить. А Жак, обернувшись к сержанту, спросил:
   - Как вы думаете, сержант, зачем индейцу нужно было спасать Шульце? Ведь он уже тогда, наверное, был предателем.
   - Черт его знает... Я и сам задавал себе этот вопрос. И сомневался я, когда Лихачев сообщил о его ночных отлучках из лагеря. Именно из-за этого случая и сомневался. Не укладывалось это у меня в голове.
   - Хадсон говорил, что белый никогда не поймет туземца. У них своя логика, нам непонятная, - задумчиво произнес Андрей.
   - Может и так, я не знаю...
   - "Запад есть Запад, Восток есть Восток и с места они не сойдут, пока не отправятся небо с землей на страшный Господень суд..." - сказал вдруг Андрей.
   - Что? - переспросил сержант.
   - Это из стихов Киплинга, но по-русски... Не знаю, как оно по-английски звучит.
   - А-а, Киплинг... Знаю, в школе проходили, - ответил сержант и замолчал. Андрею тоже не хотелось продолжать разговор. Он посмотрел на небо и увидел, что там опять парит птица, какая была на груди у Пабло.
   Андрей не жалел о том, что сделал. В конце концов, проводник знал, на что шел. Если бы Андрей не убил его, то уж Пабло-то не задумываясь, перебил весь их отряд. Он, собственно, так и сделал. Их осталось всего четверо из дюжины, Пабло фактически уничтожил их группу. Интересно, зачем он это совершил? Что его прельщало? Деньги? Вряд ли... Он мог гораздо больше заработать, если бы остался в университете, а не лез бы в пекло гражданской войны. Уж точно бы остался живым...
   Послышались шаги. Андрей поднял голову и увидел, как к ним приближается длинноволосый. На этот раз он был не один. С ним, в качестве эскорта, что ли, было двое типов, вооруженных 'калашниковыми'. Типы держали автоматы наизготовку и не было никаких сомнений в том, что они пустят оружие в ход, если будет повод. Подойдя ближе, волосатый недобро ухмыльнулся, оглядев пленных, а потом сказал на плохом французском:
   - Эй ты, мордастый! Иди-ка сюда! - и поманил к себе Шульце пальцем.
   - Я? - испуганно переспросил немец.
   - Ты здесь один мордастый, - подтвердил бандит.
   - Я н-не хочу...
   - Что? Без разговоров! - с этими словами косматый отпер дверь клетки, и Шульце понурив голову, вышел наружу. Дверь тут же замкнули, а немца повели к веранде, подталкивая стволами.
   На столе уже стояла какая-то еда и бутылки, вероятно со спиртным. Длинноволосый что-то говорил пленному, но тот не хотел его слушать, все время отрицательно качая головой. Было довольно далеко, поэтому Андрей не слышал, что предлагали там Шульце, но он был несказанно удивлен, когда увидел, что немцу протягивают револьвер, а тот отрицательно вертит головой. Длинноволосый, рассвирепев, сунул наемнику под нос свой пистолет, держа револьвер в другой руке и угрожая, видимо, убить немца, если тот не выполнит требования. Какие это были требования, Андрей не знал, но должно быть что-то ужасное, поскольку Шульце рухнул на колени. До Андрея донесся его стон:
   - Нет! Пожалуйста не надо!
   Однако длинноволосый был неумолим и снова протянул ему револьвер. Шульце оглянулся на своих товарищей, смотрящих на него из клетки, потом, стоя на коленях и всхлипывая, пополз к длинноволосому, опираясь одной рукой о пол, а другой показывая на Андрея и Жака. Не оставляло никаких сомнений в том, что он рассказывает бандитам.
   - С-сука... - скрипнул зубами Жак.
  Андрей не сказал ничего, хотя разделял настроения друга. Информация, изложенная немцем, видимо, не заинтересовала длинноволосого. Он что-то коротко приказал, и Шульце подняли на ноги. Тот не мог стоять, руки его тряслись, конечности подгибались...
   Косматый снова подошел к немцу и протянул ему револьвер.
  - Что они хотят? - ничего не понимая, спросил Андрей.
  - Ты что, еще не понял? Они предлагают ему сыграть в русскую рулетку. В барабане всего один патрон. Один шанс из шести, что ты будешь трупом. Проверка на мужество для нас, а для них - развлечение.
   Как будто услышав, о чем говорят заключённые, длинноволосый оглянулся и снова сунул револьвер под нос Шульце. Слезы текли у немца по лицу, он не пытался их скрывать и утирать. Руки его ходили ходуном, а все тело тряслось мелкой дрожью. Видимо, это было последнее предложение косматого, поскольку наёмник все-таки взял револьвер негнущимися пальцами.
   Двое бандитов держали автоматы наизготовку, да и косматый положил руку на кобуру. Стриженый подался вперед, глядя на Шульце. Видимо, зрелище чужой смерти, которая вот-вот произойдёт, до крайности возбуждало.
   Шульце стоял, с ужасом глядя на револьвер. Так продолжалось несколько туго натянутых мгновений. Наконец, одному из бандитов надоело ждать, и он что-то отрывисто крикнул по-испански. Немец стал медленно подносить револьвер к голове. По мере приближения рука его все более замедлялась и вскоре остановилась, не дойдя до нужного места. Шульце задрожал еще сильнее, отбросил револьвер и бурно разрыдался. Косматый брезгливо плюнул и что-то скомандовал. Двое автоматчиков подхватили немца и поволокли его к одинокому столбу, вкопанному посреди двора.
   Андрей понял, что ожидает немца, он хорошо помнил труп первого проводника, найденный в сельве. Шульце, видимо, тоже догадался. Избегнув одной опасности, он тут же попал в другую, более страшную. Он завизжал от ужаса и сделал попытку вырваться из рук бандитов, но тяжелый удар прикладом лишил его сознания...
   Шульце раздели и привязали к столбу посреди двора, оставив на солнцепеке. Пришельцы из джунглей, кровососущие насекомые, не заставили себя долго ждать. Привлеченные запахом свежей крови, они буквально стаями летели из лесу, и через несколько минут обнаженное тело незадачливого наемника было покрыто жужжащим, шевелящимся и блестящим в свете безжалостного солнца, покровом. Жестокое гудение доносилось издалека до Андрея, он слышал его даже отвернувшись.
   Шульце некоторое время кричал и мотал головой, но примерно к полудню стал затихать, а его стоны превратились в тихий скулеж. Вскоре он затих, должно быть потерял сознание и лишь изредка содрогавшееся в конвульсиях тело позволяло догадаться, что немец еще жив.
   Андрей заметил, что в лагере наркоторговцев мало народу. Восемь, от силы десять человек. Если бы не предательство Пабло черта с два их смогли бы взять. Силёнок бы не хватило, даже вместе с вертолетами.
   Когда солнце начало клониться к закату, из дома вышел человек и двинулся к вертолету. Через минуту винтокрылая машина оторвалась от земли и направилась в сторону, противоположную горам. Отсутствовал вертолет недолго, через час с небольшим он вернулся. Пилот выбрался первым, а вслед за ним из машины появился тот, кого Андрей никак не ожидал увидеть. Это был тот давешний интеллектуал в белом костюмчике, который заходил вместе с теми двумя уродами в бар.
   И тут все частички головоломки слились в его мозгу воедино. Разгадка всех неприятностей, которые преследовали их отряд, проста.
  Это именно полковник выдал индейцам пайама их первого проводника, что остался гнить в джунглях, привязанный к дереву. Он направил к ним нового - предателя Пабло. Тот выполнил задачу прекрасно, завел их отряд прямо в засаду. Андрей и Хадсон успели уничтожить его, но ничего не подозревающий сержант сообщил на базу об измене индейца. Видимо, именно полковник вместо помощи послал к ним эти вертолеты с ракетами на борту. И по его информации была организована засада.
  Вот это да! Такого Андрей не ждал. Лану - предатель... Купил его за наркодоллары пижон в костюме цвета сливочного мороженого. Старого волка да за тридцать сребренников...
   Пока ошеломленный своим открытием Андрей осознавал всё это, интеллектуал пересек двор, мимоходом покосившись на вздрагивающее тело Шульце, и приветствовал двоих дружков, отдыхающих в тени на террасе. О чем они говорили не было слышно, но можно догадаться. Пижон сначала кивнул головой в сторону гудящего от мух тела Шульце, потом обернулся и внимательно посмотрел на сидящих в клетке, затем кивнул и скрылся в доме. Двое других остались посиживать в приземистых креслах, потягивая какой-то напиток из высоких стаканов, покуривая и лениво переговариваясь.
   Андрей посмотрел время. Было около трех дня. Удивительно, но часы, в отличие от часов сержанта и Жака остались при нем. Должно быть "Ракета" показалась бандитам слишком большой экзотикой, а может из-за русских букв они посчитали их китайской дешевкой...
   Три часа, до вечера еще долго. Что еще предпримут эти типы? Надо рассказать все сержанту и Жаку. Неизвестно, что с ними будет, но если хоть кто-нибудь из них выживет, он должен сообщить, кому надо о том, что группа Клэна погибла в результате предательства полковника.
   - Сержант... И ты Жак, слушайте меня внимательно. Я уже видел этого типа.
   - Какого? - не понял Жак.
  - Того в белом пиджачке, который на вертолете прибыл.
   - Где? Где ты его мог видеть? - насторожился Жак.
   - Помнишь тот бар, где мы с этими типами поцапались? Он ведь зашел в бар с ними, но почти сразу же его покинул. А они остались.
  - Нет, не помню... - отрицательно покачал головой Жак.
   - Ты и не можешь его помнить. Ты сидел спиной к стойке, а он выпил пиво и тут же вышел. Ты этих-то двоих помнишь?
   - Конечно.
   - Ну и этот в белом был вместе с ними. Суть не в этом, а в другом. Когда мы уже навешали этим двоим, я пошел в туалет умыться, помнишь?
   - Помню... - Жак внимательно слушал.
   - Из туалетного окна я увидел, как этот пижон во дворе передает какой-то пакет знаешь кому?
   - Кому же? Ну, не тяни!
   - Нашему полковнику!
  - Лану? - недоверчиво спросил сержант. - Быть того не может.
  - Да точно вам говорю, я не мог ошибиться. Я уж и забыл про эту историю, ну мало ли какие дела могут быть у Лану в Пайаме, а тут вдруг этот умник из вертолета появляется. Я сразу его узнал. Уж очень сильно он отличался от этих волосатых хмырей. Потому я его и запомнил...
   - Так что же получается, что Лану... - до сержанта тоже быстро дошла горькая правда. - Дерьмо! - выругался он и плюнул.
   - Да, именно так. Полковник сообщил индейцам пайама о том, что наш первый проводник работает на нас, а потом подсунул нам Пабло, который и привел нас в ловушку.
   - А я-то все ломал голову, почему это на такое сложное задание послали вас, щенков. Теперь-то оно ясно, с зелеными новичками проще справиться. И эти вертолеты, я никак не мог понять, откуда они узнали, где мы находимся. А выходит я сам сообщил... Через полковника...
   - А клетку построили недавно... Гвозди и доски совсем свежие. Готовились, видать, к приему гостей, - заключил Жак.
   Они помолчали несколько минут. Наверно, тяжелее всего было Клэну, ведь он много лет служил вместе с полковником, привык доверять ему, как боевому товарищу.
  - Вот это мы влипли, ребята, - наконец сказал Жак.
   - А черт с ним, - плюнул Андрей. - У нас говорят "двум смертям не бывать, а одной не миновать".
   - Парни, слушайте меня, - произнес сержант Клэн. - Если кому-нибудь из нас суждено выбраться, пусть он выполнит мой последний приказ. Я приказываю, чтобы вы наказали полковника. Как его наказать, я не знаю... Могу только пожелать, чтоб он сдох. Мы с ним вместе пятнадцать лет одну лямку тянули...
  Сержант, горько вздохнув, замолчал.
  - Есть выполнить приказ, - сказал Жак.
  Андрей кивнул.
   Говорить было больше не о чем. Все трое прекрасно понимали, что полковник действительно был предателем. Андрей, чтобы не видеть мелко дрожащего в затяжной агонии тела Шульце, смотрел на безучастную стену сельвы.
   Тропический лес. Дождевой лес. Вековой лес. Он стоял здесь тысячи лет, сотни тысяч лет, видел множество историй. Кто такой Андрей и какое он имел право наводить порядок на другом континенте? Он, как и эти хмыри на террасе, всего лишь пешка в схватке сцепившихся за обладание какими-то ресурсами сверхдержав. Разница между ними и контрас лишь в том, что они по другую сторону рубежа. Может, у них раньше и была какая-то идея, но не сейчас. Сейчас они, как и Андрей работают за деньги. Только платят им, наверное, побольше... Вот и полковник с ними. Деньги большие, кого угодно купишь. Одна сторона, другая сторона. Как должно быть, это смешно с точки зрения безразличного наблюдателя. Люди отдают самое дорогое, что у них есть - жизнь за то, чтобы заработать деньги для ее поддержания. Если бы лес умел говорить, он бы расхохотался.
   Так Андрей лежал и думал, пока солнце не начало клониться к закату. Он не ждал ничего хорошего от следующего дня, но был готов ко всему. Раненая голова почти не беспокоила, он с наступлением ночи провалился в спокойный и ясный сон без сновидений. Ночью хлынул тропический ливень. Трое заключённых сидели в темноте под потоками воды, прижавшись друг к другу, молча, не шевелясь. Каждый из них думал о своей жизни. Она была разная и, видимо, суждено ей закончиться здесь, в сельве, на берегу зеленого океана джунглей. Андрей не задумывался о том, хороша ли она или плоха, ему достаточно сознавать, что она была. Гложущая пустота в сердце, поселившаяся там после смерти Пабло, росла и росла.
  "Кяфар"... Так назвал ее сержант. Теперь Андрей был уверен, что Клэн тоже познал ее. Безразличие к жизни, тупое, обжигающее холодом, настолько полное, что могло заменить собой все краски мира. Оно уже начало угнетать и даже хорошо, что скоро это закончится. Андрей был уверен, что не поступит, как Шульце. Сыграет в русскую рулетку, пусть эти подонки убедятся, что человек не может выбрать своего рождения, но зато он способен выбирать смерть. В конце концов, все люди смертны, а он все еще человек.
  Под утро дождь стих. Когда над джунглями показалось солнце, Андрей уже не волновался. Он был готов принять все, что предложит ему прихотливая судьба, а хорошее это будет или плохое - неважно. Он выбрал её такой, это его выбор... Ничего, скоро это закончится... Андрей повернул голову и увидел, что Шульце уже не шевелится.
   Волосатый вышел из дома на веранду, сладко потянулся, посмотрел на небо, потом на немца и, видимо, тоже обратил внимание, что Шульце затих. Он не торопясь, подошел к привязанному наемнику, махнул рукой над телом, отгоняя мух. До Андрея донесся всплеск басовитого гудения.
   Косматый бандит приподнял наёмника за подбородок и отпустил. То, что ранее было головой немца, безвольно упало на левое плечо. Он что-то крикнул своим подручным и те, подбежав, отвязали наемника. Взявши труп за руки, они поволокли его в лес, но сразу же вернулись. Процедуры погребения, видимо, не было никакой. Шульце просто унесли в лес и там бросили.
   Длинноволосый в сопровождении двоих подручных подошел к их клетке, внимательно осмотрел всех заключенных, потом ткнул пальцем в сержанта и бросил:
   - Теперь этот!
  Держась за раненый бок, Клэн с трудом поднялся на ноги.
  - Не забудьте о моем приказе, ребята, - напомнил он.
  
  17
  
   Дверь в клетку закрыли, как только Клэн вышел наружу. Не торопясь, сержант проследовал на веранду, где его уже поджидали оба типа. На этот раз к ним присоединился и тот хлыщ в белом костюмчике. Двое конвоиров ни на шаг не отставали от Клэна, но на этот раз не осмеливались подталкивать стволами. Видать и в них теплилась капля уважения к старому солдату.
   Андрей и Жак во все глаза смотрели, как косматый объясняет правила игры. Сержант Иностранного Легиона спокойно слушал бандита, не перебивая и не задавая никаких вопросов. Догадаться о смысле игры было несложно. Бандиты ставили деньги на то, на каком выстреле сержант распрощается с жизнью. У Клэна было два варианта, либо отказаться, как Шульце и умереть в муках, либо тоже умереть, но быстро и безболезненно. Видно, ни косматый, ни тип со сломанной рукой, ни даже пижон, не сомневались, что Клэн даст им сыграть в любимую игру.
   Волосатый крутанул барабан и протянул сержанту револьвер. Сержант взял оружие, внимательно осмотрел его, потом оглянулся на сидевших в клетке, поглядел в синее небо джунглей и быстро поднеся револьвер к голове, нажал на спусковой крючок.
   Видимо, даже бандиты не ожидали от него такой решительности, но на этот раз сержанту повезло. Даже отсюда из клетки, Андрею было видно, как расслабилось лицо сержанта, понявшего, что смерть в этот раз не коснулась его черным крылом.
   Бандиты что-то загомонили, проверяя оружие, затем барабан револьвера снова крутанули и опять вручили сержанту. На этот раз Клэн не стал даже смотреть на небо, а снова быстро и решительно поднес револьвер к голове. Наступившая тишина была настолько глубокой, что до Андрея донесся сухой щелчок курка. Опять сержанту повезло...
   Сколько это могло продолжаться, знал один лишь Бог, но он давно покинул их группу. Собственно и группы-то не было. Командир стоял перед развлекающимися бандитами с единственной надеждой умереть без мук. Двое других уцелевших наблюдали за сценой из деревянной клетки, понимая, что их ждет такая же участь.
   Наверное, ставки в ужасной игре намного поднялись, поскольку возбуждение их также выросло. Это было видно по оживленным жестам рук, позам тел, напряженно подавшихся вперед, по громко и возбужденно спорящим голосам. Андрей тоже был взвинчен, третий раз сержант Клэн должен взглянуть в глаза смерти.
  Наверное, это было очень выматывающее занятие, играть с костлявой впереглядки, поскольку на этот раз сержант уже не торопился. Он взял револьвер, не глядя на барабан, держа его в опущенной руке, о чем-то размышлял. Потом он медленно поднял оружие, плотно прислонил его к виску и нажал на спусковой крючок.
  Раздался выстрел, голова сержанта дернулась и Андрей машинально закрыл глаза. Но было уже поздно, увиденная картина навсегда запечатлелась в памяти.
   Бандиты возбужденно переговаривались, впервые Андрей был рад, что не знает испанского.
   - Андрэ, слушай меня внимательно, - вдруг сказал Жак. - Не знаю, как ты, а я в такие игры играть не хочу.
  - Лучше уж так, чем как Шульце... - пробормотал Андрей.
   - Как Шульце я тоже играть не буду. У меня есть план, он дает нам шанс. Я хочу использовать его.
   - Какой же? - встрепенулся Андрей.
   - Это план на двоих, мне нужна твоя помощь. Я могу на тебя рассчитывать? - требовательно осведомился Жак.
  - Мог бы и не спрашивать, - ответил Андрей.
  - Отлично. План такой. Когда этот волосатый хмырь подойдет и выберет себе очередную игрушку, другой из нас скажет, что хочет пойти вместе с товарищем и сыграть на пару. Понимаешь?
   - Да, пока да, - кивнул Андрей.
   - Вряд ли они играли в такую игру, поэтому должны согласиться. Когда мы пройдем на веранду, тот, у кого будет оружие, пусть стреляет не в товарища, а в ближайшего бандита. Если быстро щелкать спусковым крючком, то можно успеть убить одного, а второй из нас прикончит другого.
   - Чем? Голыми руками? - спросил Андрей.
   - Не руками, а вот этим. Жак с опаской оглянувшись, показал Андрею длинный гвоздь, немного изогнутый, чуть ржавый, но внушающий уважение.
   - Где ты взял его? - поинтересовался Андрей.
   - Всю ночь глаз не сомкнул, из доски выдёргивал, - засмеялся Жак. - Возьми, - протянул он гвоздь Андрею.
   - А ты как же? Без оружия?
   - Я постараюсь, чтобы револьвер дали мне.
   - Спасибо, - поблагодарил Андрей.
   - Как твоя голова? - спросил Жак, глядя на то, как Андрей прячет гвоздь за пазухой.
   - Да все нормально, - ответил Андрей, оглядываясь на охранников. - Дальше-то что, по твоему плану?
   - Да собственно, все, на этом мой план заканчивается. Дальше мы должны полагаться только на себя и на случай, потому что начинается чистая импровизация.
   - Понятно... Ну что ж, мне нравится, - улыбнулся он.
   - Честно говоря, иного ответа я и не ждал, - возвращая улыбку, сказал бельгиец.
   Андрей кивнул. Больше они не говорили. Отвернувшись к стене, Жак засопел, видимо заснул. Андрей мог лишь подивиться такому присутствию духа. Он обвел клетку глазами. Не было решительно ничего, что могло бы помочь. Гвозди... Нет, ни один из них не торчал так, чтобы его можно было вытащить. Это отпадало, не говоря уж о том, что выдергивать гвозди из стены на глазах охранников было безумием.
   Жак дернул ногой во сне, от его движения в земляном полу камеры появилась неглубокая борозда в виде латинской буквы "V".
   "V", как "виктория", - подумал Андрей. - Как победа... Интересно, сулит ли победу наш план?". Он двинул рукой, заравнивая борозду ладонью. Земля была сухая и пыльная, она сыпалась, как настоящий песок.
   "Песок..." - вдруг пришла в голову Андрея мысль и он лихорадочно, стоя на коленях, принялся собирать землю в кучку, а потом тайком ссыпать её за пазуху, стараясь не привлечь внимание. Он хотел разбудить Жака, но подняв голову, увидел, что волосатый в сопровождении охранников приближается к клетке.
  
  18
  
   Волосатый подошел неторопливой развинченной походкой и с гаденькой улыбочкой, делая вид, что раздумывает, смотрел на них. Нетрудно было догадаться, что это всего лишь форма издевательства, он наверняка давно узнал их, да и Шульце, пытаясь купить жизнь, напомнил о драке в баре.
  Наконец длинноволосый бандит кивнул на Андрея и сказал со своим сильным акцентом по-французски:
   - Теперь этот.
   В это момент поднялся Жак, и глядя прямо в лицо косматому произнёс:
  - У меня предложение. Я думаю, оно вам понравится.
   - Какое еще предложение? - с интересом спросил волосатый.
   - Мы с моим другом видели вашу забаву. Думается, что для нас вы придумали нечто подобное, - начал Жак.
   - Да уж не сомневайся, - недобро усмехнувшись, подтвердил косматый.
   - Мы с ним друзья, - продолжал Жак, - и нам понравилась ваша игра. Но мы хотели бы сыграть в нее на пару.
   - Это как? - бандит явно заинтересовался.
   - Просто мы разыграем, кому из нас достанется револьвер. Потом тот, кому повезло, будет стрелять в товарища. Если ему посчастливится, мы поменяемся и так до самого конца, - разъяснил Жак.
   - Хм... - задумался длинноволосый. - То есть вы будете убивать друг друга?
  - Да, если тебе хочется так считать, - подтвердил Андрей.
   - Ха, мне нравится ваша идея. Сейчас я с ребятами посоветуюсь, - сказав это, косматый тип быстрым шагом проследовал на веранду. Из клетки был слышен его возбужденный голос, заключенные видели, как отчаянно он жестикулировал, видимо предвкушая необычные ощущения.
   Видимо, он сумел заинтересовать дружков, поскольку уже через минуту вернулся к клетке, отпер ее и сказал:
   - Ребята согласны. Им понравилось ваше предложение. Сыграете на пару. Такого мы еще не видели.
   Андрей с Жаком поднялись и вышли из клетки. Впереди топал косматый, за ним шли они, а замыкали процессию два мордоворота с автоматами. Нечего и думать о том, чтобы смыться. Их в два счета скосили бы из калашниковых.
   Путь до веранды оказался короток. Андрей впервые увидел давешнего интеллектуала так близко. Да, это действительно тот тип, который передавал Лану маленький пакетик. Андрея не очень интересовало, что находилось в этом пакете, деньги или наркотики, важно, что из-за его содержимого полковник стал предателем.
   Хотя 'белый костюм' выглядел усталым, печать интеллекта на его худом породистом лице не показалась Андрею наносной. Видимо он действительно на голову превосходил своих немытых помощников. "Вот этот волк действительно опасен, - подумал Андрей. - Это тебе не чумазое быдло, способное только пить, рыгать, да драться по кабакам". Это кто-то из мозгового центра. Не будь людей, закончивших первоклассные европейские университеты вдали от взрывов и пожарищ, контрас давно находились бы там, где им и положено находиться. А вот эти, в беленьких костюмчиках, причесанные, выбритые, благоухающие дорогим одеколоном и с 'высокими' идеями в голове, они-то и ответственны за то, что здесь льётся кровь.
   Андрей покосился на Жака и заметил, что тот смотрит на пол. Андрей проследил глазами взгляд друга и увидел то, что так приковало его взор. На полу веранды, чуть присыпанная желтым песком для приличия, расплывалась широкая багровая лужа. Сержант Клэн играл здесь со смертью до них. Неудачно играл...
   Андрей поднял лицо и увидел, что тип в белом костюме смотрит прямо на него. Андрей также внимательно посмотрел ему в глаза. Несколько секунд продолжался поединок взглядов, а затем белый костюм и спросил на чистейшем французском:
   - Хесус сказал, что вы друзья. Это так?
   - Вы совершенно правы, мсье, - вежливо сказал Жак, а Андрей лишь кивнул в ответ.
   - О, вы бельгиец! Я понял по вашему выговору, - обрадовался белый костюм. - Прекрасная страна, я прожил там много лет. А ваш друг, он...
   - Мой друг русский, - ответил за Андрея Жак. - Он прямо из Москвы, - зачем-то соврал он, хотя прекрасно знал, что Андрей бывал в русской столице только проездом.
   - Русский? Из Москвы... Как изменился мир, - сокрушенно покачал головой белый костюм. - Когда-то люди из Москвы помогали нам, а теперь мы стоим по разные стороны баррикад. Ваш друг молчит. Он совсем не знает французского?
   - Я достаточно знаю французский язык, - ответил Андрей хриплым голосом. - Давайте ближе к делу. Не будем отвлекаться на пустую болтовню.
   - О, вы я вижу, горите нетерпением сыграть в нашу игру, - вежливо ответил 'белый костюм'. - Но Хесус сказал, что у вас есть предложение?
   - Да, у нас есть предложение, - подтвердил Жак. - Пусть мы будем стрелять не себе в висок, а друг другу. Я думаю, это будет интереснее?
   - Отлично, вы правы, так даже забавнее, - согласился интеллектуал. - Теперь осталось выяснить, кто из вас начинает?
   - Давайте бросим монетку, - предложил Жак и сунул руку в карман.
   Мордовороты с автоматами тут же напряглись, взяв оружие наизготовку, хотя Андрея и Жака наверняка тщательно обыскивали перед тем, как посадить в клетку. Жак медленно, чтобы не провоцировать охранников, вынул руку из кармана и показал на раскрытой ладони монетку в один сантим.
   - Решка я, орел он, - сказал Жак.
   Возражений не последовало. Он положил монетку на ноготь и ударом большого пальца подбросил в ее воздух. Монетка взлетела поблескивая, Жак ловко поймал ее и шлепнул на стол. Андрей увидел, что выпала решка.
   Хесус деловито взял револьвер, вставил в барабан один патрон, сильно провернул его и протянул Жаку. Андрей расстегнул ворот рубашки почти до самого живота, оставив лишь две пуговицы, чтобы не стеснять движений и внимательно осмотрел помещение, прикидывая действия.
   Прямо перед ними стоял дощатый, плохо оструганный стол, а за ним сидел тот стриженый тип, со сломанной рукой. У его здоровой руки лежал автоматический пистолет.
   "Вряд ли он левша, - хладнокровно подумал Андрей. - Тогда, в баре он нож держал в правой руке, поэтому и пострадал. Значит пистолет он будет брать неудобной левой рукой." Это хорошо, это даст несколько драгоценных мгновений.
  Слева от 'ломанорукого' в кресле лениво покуривал 'белый костюм', а рядом с ним наливал в стакан спиртное немытый Хесус. Позади стола стояли два охранника с калашниковыми. Скорее всего, их автоматы находятся на предохранителях. Это тоже даст немного времени. Тех самых долей секунд, которые решат всё.
   - Уважаю сильных противников, - вдруг сказал интеллектуал. - Хесус, предложи нашим гостям выпить. Я думаю, наш русский друг не откажется, - ухмыльнувшись, добавил он.
   Длинноволосый с громким бульканьем наполнил два стакана коричневатой жидкостью. Андрей некоторое время раздумывал пить или нет.
   - Не пугайтесь, это бренди, - подбодрил их белый костюм.
   Андрей и Жак взяли стаканы и, не чокаясь, выпили. Алкоголь огнем обжег глотку и побежал по жилам. "Прямо как в кино", - подумал Андрей. - Давай, - сказал Андрей. - Начали...
   Жак взял оружие, обвел взглядом присутствующих и приставил револьвер к виску Андрея. Тот был уверен в друге, но все-таки, когда он почувствовал прикосновение холодной стали, ему стало не по себе. Он посмотрел на присутствующих. Хорошо было видно насколько зрелище смерти, что вот-вот произойдёт у них на глазах, увлекло бандитов. Они смотрели на лицо Андрея, не отрывая горящего взора. Лбы их покрылись испариной, Хесус непрерывно облизывал губы, 'ломанорукий', сидящий прямо перед ним, возбужденно потирал здоровой рукой нос, а начальник в костюмчике цвета сливочного мороженого нервно курил сигарету, лихорадочно делая затяжку за затяжкой. Даже два охранника были увлечены готовящимся зрелищем.
   Вдруг леденящий холод металла резко исчез. Андрей был готов к этому, он тут же понял, что Жак перевел револьвер на цель. Быстрый щелчок курка подтвердил, что Жак начал.
   Андрей выхватил гвоздь из-за пазухи и изо всех сил всадил его в здоровую руку стриженому. Тот истошно взвыл, Андрей под аккомпанемент щелканья курка револьвера, выхватил из кармана полную горсть сухой земли и швырнул ее в лица охранников. Прогрохотала очередь, ушедшая в дощатый пол.
   В ту же секунду раздался выстрел и Хесус завалился на бок, так и не успев достать пистолет. Один из охранников ничего не видя из-за земли, попавшей в глаза, стеганул по ним из автомата вслепую. Андрей пригнулся, рванул в воздух стол и швырнул его в сторону стрелявшего, не обращая внимания на визг, которым сопроводил это действие тип со сломанной рукой. Должно быть, очень больно, отрывать руку, прибитую к столу. "Ничего, потерпишь", - мстительно подумал Андрей, пригибаясь.
   - Ха! - вдруг вскричал Жак, делая быстрый прыжок через опрокинутый стол. Несколько коротких, едва уловимых движений руками, удар ногой и оба охранника рухнули наземь, не шевелясь. Тут же Андрей подхватил пистолет, упавший со стола и из положения лежа выстрелил несколько раз во вскочившего интеллектуала в белом. Тот обрушился, как подрубленный, заливая щегольской костюм красным.
   - Бежим! - крикнул Жак, подбирая оба автомата.
   - Куда бежать? - ответил Андрей, проверяя пистолет. - Некуда... Давай жизнь продадим подороже. Я их, гадов... За ребят!
   - Скорее, - повторил Жак, протягивая Андрею один из автоматов.
   Андрей схватил оружие и без разговоров кинулся за другом. Не сговариваясь, они понеслись прямо по двору. Внезапно с вышки ударила пулеметная очередь, но Жак, вырвавшийся вперед, лихой очередью срезал ожившего пулеметчика. Со сдавленным криком тот полетел наземь и застыл на траве бесформенной грудой.
   - За мной, - бросил Жак через голову.
   В первый момент, Андрей даже не понял, куда они так спешат, но тут же догадался. 'Вертолет! - понял он. - Но какой в нем прок?' Андрей оглянулся и увидел, как из домов высыпают вооруженные люди. Став на одно колено, он полосанул длинной очередью по нестройной толпе преследователей. С мрачным удовлетворением увидел, как двое из них упали, сопроводив падение криками, а остальным пришлось залечь.
   - Бу-бу-бу-бу-бу... - вдруг раздался непонятный звук позади. Андрей удивленно оглянулся. Жак, уже сидя в вертолете, нажимал какие-то кнопки и рычажки. Винт машины начал раскручиваться, издавая бубуканье.
   - Сюда! - крикнул Жак и взмахнул рукой. Андрей еще раз саданул очередью по начавшим подниматься бандитам и прыгнул в вертолет как раз в тот миг, когда машина начала отрываться от земли.
   Жак поднял вертолет невысоко над землей и опять защелкал кнопками. "У меня еще есть дела..." - подумал Андрей, меняя рожок. Бандиты уже очухались и неслись к ним беспорядочной кучей, бегло стреляя на ходу. Андрей вскинул оружие и стал бить короткими очередями, удовлетворенно отмечая, когда нападавшие падали.
   Вертолет поднимался все выше. "Что он медлит? Уходить надо..." - пронеслось в голове Андрея. Вертолет медленно разворачивался носом на самое крупное здание бандитского пристанища.
   - Это за вас, ребята! - закричал Жак. Сверкающая огненная дорожка сорвалась из-под днища и с рыканьем ринулась к цели. Здание потонуло в ослепительной вспышке, Жак не торопясь, всадил вторую ракету в другое строение и, наконец, третий дом тоже исчез в пламени взрыва.
   Их уже никто не преследовал и не обстреливал. Уцелевшие бандиты в панике бегали по двору, даже не пытаясь остановить огонь, плещущий сразу в трех зданиях.
   - Круто! - прокричал по-русски Андрей.
  Жак, засмеявшись, кивнул, видимо поняв смысл. Он еще пару раз прошел на бреющем полете над двором, объятым пожаром, поливая мельтешащих контрас из пулемета, затем поднялся выше и взял курс на восток.
  
  19
   Вертолет пришлось бросить в лесу, поскольку бензин закончился уже через четыре часа. Посадку они совершили в последний момент на одну из лесных полян. Но Андрей был рад даже этому. На базе у бандитов не осталось вертолетов, это было ясно, а пока они достанут новый, да пока он прилетит, они уйдут далеко. В общем, можно надеяться, что от бандитов они убежали.
   Он высказал свои предположения Жаку и тот полностью согласился с ними. Андрей взял автомат и вышел из машины - надо осмотреть местность вокруг. Все было тихо, никакой опасности не предвиделось. Андрей прошелся по окружности поляны и вернулся к вертолету. Жак, вооружившись отверткой, что-то ковырял в передней панели. Приглядевшись, Андрей увидел, что он снимает какую-то деталь с приборной доски.
   - Что ты делаешь? - поинтересовался он.
   - Компас снимаю, - пыхтя, ответил бельгиец.
   - Черт, как я не догадался, - смущенно сказал Андрей. - А вообще, зачем он нам нужен без карты? Только нервотрепка одна...
  - А это что? - и Жак бросил к ногам Андрея матерчатый пакет, раскрыв который, тот увидел, что это крупномасштабная карта Пайамы.
   - Здорово... Это именно то, что нам нужно?
   - Конечно. Но я бы и без карты не заблудился, - пыхтя, произнес Жак. Внутри вертолета что-то кракнуло и он выбрался наружу. - Вот он, родной, - сказал он с шутливой нежностью.
   Андрей приблизился и посмотрел на компас. Выглядел он довольно неказисто. Просто округлый прибор с острой стрелкой. Странная надпись по-английски на лимбе: "Север синий". Андрей нипочем бы не догадался, что это компас и есть, но Жак откуда-то знал. Он хотел спросить у друга, где он получил умение водить вертолет, но в этот момент Жак спросил:
   - Есть будешь?
  - Спрашиваешь! - обрадовался Андрей. - А откуда еда-то?
   - А я энзэ нашел в вертолете. Я, так думаю, что сейчас самое время им воспользоваться. Жаль только, что разогреть нельзя. Не годится привлекать внимание.
   - Да черт с ним, я и холодное умну, - с энтузиазмом ответил Андрей.
   Жак достал по банке консервов и по паре галет на брата. Было, конечно, маловато после нескольких голодных дней, но...
   - Надо экономить еду, нам еще долго идти.
   Андрей не стал спорить.
   Солнце уже катилось к вечеру, поужинав, они решили сегодня переночевать рядом с машиной, а завтра уж двинуться в путь.
   Расстилая брезентовый полог, взятый из вертолета, Андрей заинтересованно спросил:
  - А почему ты сказал, что и без карты не заблудишься?
   - Все очень просто, Андрэ. Если отсюда все время идти на северо-восток, то непременно упрешься в Пайаму. В реку, естественно. А уж по ней простая дорога - достаточно идти вниз по течению.
   - Понятно... А я смутно помню карту страны. Ни за что бы не нашел дороги. Откуда ты такие вещи знаешь? - поинтересовался Андрей.
   - В лагере бойскаутов научили, - засмеялся Жак. - Ну ладно, спать пора, - заключил он.
  Андрей не ответил и через секунду заснул.
   Проснулся он среди ночи от страшного рева и шума. Ревели с левой стороны от вертолета. Андрей оглянулся вокруг. Жака нигде не было. Где он? Он в опасности? И этот рев! Подхватив автомат, Андрей бросился на звуки. Подлетев к месту, откуда доносился рев, он не сразу понял, в чем дело.
   Трудно различимая в лесном мраке человеческая фигура каталась по земле, сплетясь в смертельном объятьи с каким-то животным пятнистой окраски.
   "Ягуар!" - молнией пронеслась мысль. Схватив автомат поудобнее, он сначала хотел ударить зверя прикладом, но тут же понял, что это не получится, слишком крепко схватились человек и хищник. "Нужен нож!" - подумал Андрей, выхватил штык-нож из-за пояса и примерился, чтобы всадить его в тело зверя.
   Жак изнемогал. Руки его, держащие клыкастую морду дикой кошки, ревущую и брызгающую слюной, над своим лицом, слабели и с каждой секундой острые зубы ягуара приближались к лицу бельгийца.
  Долго раздумывать нельзя и Андрей, не разбираясь, схватил ягуара за ухо, изо всех сил рванул его голову кверху и одновременно резанул ножом прямо по шее хищника. В тот же момент руки Жака бессильно расслабились...
   Штык-нож, против ожидания, оказался отточен, как бритва. Горло зверя расползлось, как мокрая бумага, рёв превратился в клекот, а затем в хриплое затихающее бульканье. Умирая, зверь когтил землю и мог еще сильнее изранить Жака. Отбросив труп животного, Андрей склонился над бельгийцем.
   - Жак... Как ты? - позвал он друга.
   Чуть слышный стон дал ему понять, что тот жив. Подняв Жака на плечи, Андрей поспешил к вертолету. Осторожно опустив раненого на брезент, он кинулся в машину. К счастью, аптечка с пакетом первой помощи нашлась сразу. Разорвав зубами матерчатую упаковку, Андрей понял, что так у него ничего не получится. Перевязку нельзя делать наощупь, было слишком темно, нужно зажечь костер.
   - Потерпи, Жак, сейчас мы сделаем тебе перевязку. Все будет нормально, не беспокойся. Это ерунда, мы с тобой и не то уже прошли, - приговаривал он, как будто друг мог слышать.
   Андрей собрал в кучу мелкие сучья, разодрал на клочки какую-то инструкцию на испанском языке, найденную в вертолете. Добавил туда целлофановые упаковки от галет.
   "Как добыть огонь? Где спички, или что-то похожее? Нету ведь ничего..." - бессильно простонал он. Отчаянным взглядом он оглядел поляну. Взор его упал на автомат, он тут же схватил оружие и всадил короткую очередь в кучу сучьев. Костер занялся веселым треском. Торопясь, Андрей подбросил в огонь еще пару крупных веток, найденных поблизости. Теперь за свет можно было не беспокоиться.
  Андрей склонился над другом. Мерцающий свет костра оживленно плясал на его лице, но само лицо было бледным. Андрей схватил нож и стал осторожно разрезать одежду Жака. Кровь заливала всё тело, поэтому трудно было понять, где же находятся раны.
   Андрей даже в мельтешащем свете понял, что его друг крепко пострадал. Когти зверя жестоко располосовали левое плечо и бедро бельгийца. Одно из мест выглядело особенно ужасно. То ли когти, то ли зубы ягуара так рванули плечо, что в разрывах между мышцами снежно белела кость.
   Крови вышло много, настолько много, что вся одежда Жака буквально пропиталась ею. По его смертельно бледному лицу было видно, насколько велика кровопотеря.
   "Дорога каждая секунда," - понял Андрей, выискивая в аптечке обеззараживающее средство. Высыпая порошок на рану, он экономил, но понял, что его все равно не хватит. Аптечка была не рассчитана на такие большие ранения.
   Тогда Андрей, вынув из рожка автомата патрон, схватился за пулю зубами и рванул изо всех сил. Пуля выскочила из гильзы, Андрей осторожно взял ее и высыпал порох прямо на рану. Вторая и третья пули пошли на бедро.
   Посыпав порохом раны друга, Андрей мысленно порадовался, что тот без сознания. "Не почувствует боли," - подумал Андрей, поднося тлеющий уголек к ране.
   Зашипев, порох ослепительно вспыхнул, разнося по всей поляне удушливый запах горелого мяса. Боль была так велика, что даже в бессознательном состоянии тело Жака выгнулось напряженной дугой, он невнятно замычал, протестуя, но тут же обмяк и затих. Обеззараживание бедра прошло для бельгийца незаметно, он не пришёл в себя.
   Андрей, став на колени над бельгийцем, стал бинтовать раны, стараясь сделать это по возможности более качественно, как учили. Бедро, затем плечо...
   "Кажется, кровь остановилась... - подумал Андрей. - Это хорошо, что он без сознания, сейчас оно ни к чему".
   Андрей, покопавшись в аптечке, вколол бельгийцу противостолбнячный препарат, а затем какой-то стимулятор. Пощупав пульс, он заметил, что, кажется, тот стал более наполненным. Да и щеки, Жака вроде порозовели...
   Вдруг какой-то звук привлек его внимание. То ли свист, то ли писк раздавался с левого края поляны. Андрей придвинул автомат поближе и прислушался внимательнее.
   Это был все-таки писк, причем какого-то непонятного свойства. Было в нем что-то до боли знакомое, ранее уже слышанное. Андрей взял автомат, подбросил сучьев в костер и двинулся на звук. При его приближении писк не только не затих, а даже усилился и стал требовательнее. Пищали явно из кустов.
   Осторожно, с опаской, Андрей раздвинул заросли и увидел прямо перед собой троих котят. Котята были крупные, по размеру они были больше похожи на взрослых котов, но пропорции их не оставляли сомнений в том, что это малыши.
   "Детеныши ягуара, - догадался Андрей. - Вон почему она на Жака кинулась. Детей защищала. Пабло ведь говорил, что ягуары не нападают на людей. Но за котят могут и напасть..."
   Андрей отошел от кустов. Все равно котята, лишенные заботы матери, погибнут от зубов хищников. Они были обречены на смерть, но приближать ее Андрею не хотелось.
   Вернувшись, Андрей первым делом пощупал пульс. Кажется, без изменения. Потрогал лоб. Вроде бы и температура у Жака нормальная, хотя, что он понимал в этом?
   Делать больше было нечего, Жак тихо лежал без сознания рядом с Андреем, помочь ему было нельзя. Оставалось надеяться на то, что исход лечения будет счастливым. После всех треволнений дня и последующей ночи, Андрей ужасно устал. Он хотел лишь на мгновенье смежить веки, но сам того не замечая, провалился в глубокий сон.
  Когда он проснулся от непонятного дискомфорта, то первое, что почувствовал, было ощущение чего-то острого, уткнувшегося в горло. Скосив глаза, он увидел короткое копье, сжатое в смуглых руках.
  
  20
  
   Вот об этой опасности они с Жаком не подумали. Индейцы пайама взяли их безоружными. Андрей даже не мог шевельнуться, чтобы схватить автомат. Копье ясно давало понять, что ему не надо дёргаться.
   'Откуда они явились? - подумал Андрей. - Не иначе, как ночные выстрелы привлекли их', - догадался он.
   Индейцы прекрасно знали, что такое огнестрельное оружие. Один из них, как заметил Андрей, взял 'калашников', деловито проверил его и повесил автомат на плечо, другой взял оружие Жака, а остальные осматривали вертолет.
   Всего индейцев было четверо. Как только оружие оказалось у них в руках, копье убрали от горла Андрея, он тут же склонился над Жаком. Тот по-прежнему лежал неподвижно. Судя по всему, он был без сознания.
   Строгим голосом индеец что-то сказал Андрею, заставляя знаком его встать. Андрей встал и поднял руки, поняв, что его будут обыскивать. За спиной Андрей, прикрытый выпущенной рубашкой, был спрятан пистолет косматого Хесуса. Он надеялся сохранить его и использовать в крайнем случае.
   Один из индейцев, держа автомат наизготовку, подошел к нему, но в этот момент громкий оклик отвлек его. Индейца звали от края поляны. Оглянувшись на Андрея, он что-то требовательно ответил. Видимо, это был приказ, поскольку вопрошавший тут же поспешил к нему, сгибаясь от ноши. Подбежав к нему, но бросил свой груз ему под ноги.
   "Ягуар," - тут же понял Андрей. Это был тот самый зверь, которого он убил ночью. Индеец посмотрел на ягуара и что-то спросил, указывая на тело Жака.
   - Да, - кивнул Андрей. - Этот ягуар ранил его.
   Поняв, что все было именно так, индеец покачал головой и с интересом посмотрел на Андрея. Тот с напряжением ждал, когда его станут обыскивать, но индейцы не торопились с осмотром. Судя по всему, они беспечно забыли об этом.
   Среди индейцев выделялся один высокий и плечистый, в голосе которого явно проскальзывали начальственныые нотки. Это именно он собирался обыскать Андрея. Один из пайама что-то сказал ему, указывая на Жака. Вождь покачал головой, видимо не соглашаясь с предложением. Андрей понял, что они обсуждают, как поступить с раненым. Нетрудно догадаться какая судьба ждала друга.
  Один из индейцев поднялся, достал нож и неторопливо двинулся к ним. Андрей резко вскочил и приготовился к драке. Индейцы с интересом смотрели на него. Андрей сказал, кивнув на бельгийца:
   - Это мой друг. Без него я никуда не пойду, можете нас двоих тут прикончить. Если надо, я его понесу.
   Как ни странно, но индейцы поняли смысл речи. Посовещавшись, их высокий начальник указал на Андрея, потом на Жака и произнес несколько певучих фраз. Андрей догадался, что ему предлагают идти куда-то. Он подошел к телу Жака, осторожно потрогал лоб. Кажется, температуры не было...
   Поднатужившись, он поднял безвольное тело и взвалил на плечо. От этого движения Жак застонал и немного пошевелился. Индеец что-то отрывисто скомандовал, и они двинулись. Процессию их возглавлял вождь, затем шел Андрей с ношей, потом двигались двое других, нагруженных всяким барахлом из вертолета.
   - Ну как ты, друг? - спросил Андрей.
   - Нормально, - хрипло прошептал Жак.
   - Это хорошо, - произнес Андрей ободряющим тоном, хотя понимал, что ничего особенно хорошего в этом нет.
   - Где... ягуар? - с трудом спросил Жак.
   - Подох он, горло я ему перерезал. Не ягуар это был, а ягуариха. Самка, в общем. Я там котят нашел, из-за них она и бросилась, - пояснил Андрей.
   - А со мной что?
   - Порвала она тебя немного. Ничего страшного, я перебинтовал тебя, все обойдется. Крови ты потерял порядочно.
   - А это... - хотел спросить Жак.
   - Ты помолчи, нельзя тебе говорить, - прервал его Андрей. Ему и самому было трудно разговаривать с таким тяжелым грузом на плече. - Это индейцы пайама, в плен мы попали, - ответил он на незаданный вопрос.
  - Куда ты меня несешь? - продолжал допытываться тот.
  - А черт его знает... Ведут нас куда-то. Там видно будет.
   Жак затих. Может, потерял сознание? Андрей понимал, что ему нужно беречь силы. Он знал, что долго не сможет нести друга, но он знал также, что никогда не бросит его. "Что ж, в таком случае мы погибнем вместе", - решил он.
   Тяжесть с каждой минутой росла. Казалось, что вес Жака все больше и больше увеличивается. Ноги Андрея начали заплетаться, он то и дело спотыкался о выступающие корни. Дыхание его стало хриплым и тяжелым, груз давил на занемевшее плечо, а перекинуть его на другую сторону не было никакой возможности. Каждый шаг давался с трудом, он уже еле передвигал ноги. Единственной его мыслью было желание не споткнуться. Он понимал, что если упадет, то может не встать. Не говоря уж о том, что для Жака такое падение может оказаться последним испытанием. Если он рухнет и не встанет, то индейцы наверняка пристрелят Жака. А может и патронов тратить не будут...
   Ноги дрожали, перед глазами мелькали разноцветные круги. Чтобы легче было идти, Андрей сначала просто считал шаги, но быстро сбился со счета. Тогда он решил вспомнить какую-нибудь строевую песню, великое множество которых он заучил во время службы в армии. Ничего не пришло в голову, кроме "Взвейтесь соколы орлами..." Надо было сосредоточиться на чем-то имеющем более подходящий ритм и Андрей принялся шептать про себя:
  "Раз, два, три, четыре, пять.
  Вышел зайчик погулять.
  Вдруг охотник выбегает,
  Прямо в зайчика стреляет...
  Пиф-паф! Ой-ей-ей!
  Умирает зайчик мой".
   Андрей точно знал, что у этой детской считалочки есть какой-то оптимистический финал, но никак не мог его вспомнить, хоть убей. Поэтому он снова, как заезженная пластинка шептал с самого начала:
  "Раз, два, три, четыре, пять.
  Вышел зайчик погулять..."
   Странно, но эта наивная детская песенка помогала ему идти, хоть совсем немного, но помогала. Андрей понимал, что долго он уже не продержится. Рано или поздно, ноги его подогнутся, и он свалится на сырую почву сельвы прямо под острые копья. И в тот самый момент, когда он почувствовал, что все, сейчас он рухнет и пропади все пропадом, в разрывах зеленой чащи заблистала синева воды.
   "Река! - догадался Андрей. - Значит, индейцам придется сделать привал". Почему он так подумал, он сам не знал. Пайама вполне могли идти и вдоль берега.
   Как ни странно, но он оказался прав. Подойдя к берегу реки, индейцы остановились. Андрей осторожно опустил Жака на траву и сам обрушился рядом совершенно без сил. Некоторое время он лежал неподвижно, давая онемевшему плечу восстановить кровообращение, потом осторожно поправил рубашку и потрогал пистолет Хесуса, опасаясь, не потерялся ли он. Пистолет был на месте, а значит надежда оставалась.
   Один из индейцев скрылся в прибрежных кустах, но через минуту появился уже на реке, сидя в большом вместительном каноэ. Должно быть, индейцы прятали лодку в прибрежных зарослях. Как Андрей обрадовался, что больше не придется тащиться пешком, описать невозможно. Индеец ловко причалил к берегу.
   Вождь скомандовал что-то своим и махнул Андрею рукой. Андрей вздохнул и снова взвалил Жака на плечо. Осторожно, стараясь не упасть в воду, Андрей взошел на утлое суденышко, сделал несколько шагов и опустил друга в том месте, где ему указали. Позади него в лодку прыгнули оставшиеся.
  
  21
  
   Каноэ бесшумно скользило по водной глади. Андрей понятия не имел, что это за река. Он опять пожалел, что не запомнил расположения рек на карте, которую показывал ему Жак. Впрочем, догадаться было несложно. Наверняка, один из притоков Пайамы.
  Теоретически, как говорил Жак, если все время спускаться вниз по течению, то можно доплыть до главной водной артерии пайамского государства. И до официальной власти добраться. Вот только вряд ли индейцы собираются доставить их туда. Скорее всего, они держат путь до деревни, где живет племя, а там их казнят или снова передадут в лапы бандитам. Индейцы пайама сотрудничают с контрас, он четко знал это, а значит доброго отношения от них ждать не стоит.
  Андрей раздумывал, не использовать ли ему пистолет, так неосмотрительно забытый индейцами, прямо сейчас. Поразмыслив, он пришел к выводу, что в данный момент нет шансов. Если бы с ним был Жак, он обязательно воспользовался бы случаем. А так... Один спереди, двое других сзади и два автомата. Пока он будет валандаться с одним из индейцев, двое других изрешетят его из 'калашникова'. Или проткнут копьем, что еще хуже. Да и Жаком он не может рисковать. Действовать надо наверняка или не действовать вообще. Нужно ждать шанса, еще не вечер...
   Весь день лодка беззвучно плыла вниз по течению реки. Индейцы изредка переговаривались между собой, но в основном они молчали, методично вздымая веслами мутно-зеленоватую воду.
  Местность была однообразная. Джунгли, кое-где поляны, часто встречались поваленные деревья. Несколько раз им попадались мелкие речки и ручейки, впадающие в реку, по которой они плыли. Река здорово раздалась и когда к вечеру они причалили к одной из полян, это стало особенно заметно - противоположный берег оказался дальше.
   Индейцы неторопливо выбрались из каноэ, жестами приказав Андрею выходить вместе с ними. Андрей крякнул, осторожно взвалил тело Жака на плечо и, стараясь не упасть, выбрался из неустойчивой посудины. Опустив друга на траву, Андрей уселся рядом, ожидая, что будет дальше. Было ясно, что здесь они остановятся на ночь, поскольку начальник индейцев собрал в кучку мелкие сучья и сухие листья, явно собираясь развести костер.
   "Интересно, как он будет зажигать?" - подумал Андрей, ожидая увидеть, как же добывают огонь трением. Однако шоу не вышло - индеец достал из травянистой сумки одноразовую зажигалку.
   Андрей взглянул на небо и заметил, что собираются тучи. Индейцы тоже частенько посматривали вверх. Видимо, их тоже тревожило подступающее ненастье. Смертельно хотелось спать, Андрей здорово устал за весь этот день. Индейцы внимательно следили за ним, но не тревожили. Жрать хотелось немилосердно, но кормить его, конечно, не будут. Андрей вспомнил совет, который когда-то д'Артаньян дал Планше: "Кто спит, тот обедает" и решил вздремнуть. Тем более, что выбора все равно не было. Он еще раз проверил пульс Жака, но когда он тронул его, тот открыл глаза и попросил:
   - Пить...
   "Потеря крови всегда вызывает сильную жажду," - вспомнил Андрей. Он спустился к реке под внимательными взглядами индейцев и остановился, не зная, во что набрать воду. Но тут же в голову ему пришла спасительная идея. Он сорвал с головы берет легионера, до краев наполнил его речной водой и поспешил к Жаку.
   Берет хорошо удерживал воду, почти ничего не просочилось сквозь материю. Осторожно, стараясь не облить друга, он напоил его. Жак жадно выпил почти все содержимое берета и откинулся на землю.
   "Черт, нельзя пить такую воду, наверно... Там, небось, стада микробов... А черт с ним, все равно обеззаразить нечем. Может, повезет еще", - подумал Андрей и выпил остатки воды.
  - Андрей, - тихо сказал Жак. - Что ты шептал тогда?
   - Когда? - удивленно спросил он.
   - Когда нес меня к реке...
   - А это считалочка детская, на русском языке. Чтобы идти было легче. Я думал, что про себя говорю...
   - Нет, я слышал, правда, не понимал. А я думал, что ты ругаешься, - сказал Жак.
   "Ругаться у меня сил не хватило бы", - подумал Андрей.
   - Ты не разговаривай много, тебе силы беречь надо. Нам обоим надо беречь силы. Лучше спать давай, дело к вечеру.
   Жак замолчал, не ответив. Андрей лег удобнее, тоже собираясь задремать, как вдруг Жак сказал:
   - Спасибо...
   - За что это? - смутившись, спросил Андрей, хотя прекрасно понял, о чем это Жак.
   - Просто спасибо, - тихо повторил бельгиец.
   - Спать надо, спать, - назидательно произнес Андрей.
   Жак опять не ответил, видимо заснул.
   Андрей уже собрался последовать его примеру, когда два индейца подошли и жестами показали, чтобы он протянул руки. Его запястья туго стянули плотной веревкой за спиной. Андрей не протестовал, думая лишь о том, чтобы случайно не заметили пистолет, спрятанный сзади.
   Проснулся Андрей глубокой ночью от страшного шума и вспышки. Вскочил, не понимая, что случилось и тут же в лицо ему ударили косые струи воды. Начался дождь, что собирался еще с вечера. Слово "дождь" слабо соответствовало тому, что происходило. С неба лились потоки воды, казалось, что там открыли огромный водопроводный кран, нет сотню, тысячу кранов. Ревел ветер, несший по воздуху сухие листья, но все это продолжалось недолго, т.к. через десяток секунд буквально все промокло. Ветер не утих, просто поднять листья он больше не мог.
   Острые капли, несомые ветром, больно кололи лицо и незащищенную кожу рук. Уши то и дело закладывало от раскатов грома, а когда звон затихал, и слух снова возвращался шум дождя и бури казался еще ужаснее. Он лежал, прижавшись к земле, всей кожей ощущая первобытную жестокость бури и вдруг, случайно пошевелившись, с удивлением почувствовал, что веревки, стягивавшие запястья, ослабели. Андрей стал энергично двигать руками и с каждым движением замечал, что веревочные петли постепенно сползают. Видимо, сыромятная кожа набухла и растянулась... Еще пара минут, и путы сползли наземь.
   Андрей пожалел, что не расположился с Жаком под тем большим деревом, как это сделали туземцы. Оглянувшись, он увидел в свете молний, что те собрались рядом с вождем и что-то обсуждают, оживленно жестикулируя и показывая руками на небо.
   Вдруг рванул особенно мощный порыв ветра, извилистая молния, злобно зашипев, ударила в дерево, под которым сидели пайама и оно с треском рухнуло на землю, погребая под собой всех индейцев. Оглушительный треск падения лесного великана тут же потонул в грохоте грома, остатки которого унес ветер.
   Андрей, ничего не видел от яростной вспышки, но тут же вскочил на ноги, вырвал из-за спины пистолет и едва глаза его стали различать контуры деревьев, бросился к поваленному стволу. Он успел вовремя, как только Андрей подлетел к упавшему дереву, то увидел, что из-под него выбирается туземец.
  Вспышка и звук пистолетного выстрела потонули в реве ветра и громовом грохоте. Индеец, нелепо взмахнув руками, упал наземь, Андрей круто повернулся и тут же увидел прямо перед собой другого. Выстрелить не успел, тот быстро ударил его по руке, оружие полетело в темноту. Андрей врезал ему с размаху по уху, от души, по-русски. Индеец упал, но тут же вскочил на ноги с ножом в руках.
   К этому Андрей был не готов, но его учили драке всеми способами. Не дожидаясь, когда индеец атакует, Андрей бросился на него, влажная почва предательски скользнула под ногой, он распластался на земле вниз животом. Андрей даже не успел подняться на четвереньки, когда почувствовал, что индеец прыгнул ему на спину и захватил сгибом левой руки за шею, задирая голову кверху, пытаясь подвести правую руку с ножом к горлу.
   Андрей поймал его за запястье, стараясь отодвинуть нож в сторону, но тщетно, индеец был явно сильнее. Неторопливо, дрожа от напряжения, железная рука индейца двигалась к шее. Легионер изо всех сил сдерживал упрямое давление смуглых мышц, но все было бесполезно, нож медленно, но верно двигался к беззащитному горлу. Хуже всего было, что голые руки туземца от дождя стали скользкими, в любой момент запястье могло предательски выскользнуть и тогда...
   Нож все ближе придвигался к горлу, Андрей уже не в силах был сдерживать жестокий натиск пайама, рука его слабела... Вот до шеи остался какой-то сантиметр и через мгновенье Андрей с ужасом почувствовал давящее прикосновение мокрой стали на коже. Он зажмурился, понимая, что сейчас случится непоправимое, но рука индейца неожиданно ослабла и вдруг бессильно, как плеть упала наземь. Пайама не шевелился, Андрей сделал попытку выкарабкаться из-под безжизненного тела. С трудом он встал на четвереньки и увидел, что из спины индейца торчит армейский штык-нож.
   Андрей, не понимая, откуда пришла спасительная помощь, посмотрел вокруг. В блеске молнии он увидел, что на него, опираясь на здоровую правую руку, пристально смотрит Жак. "Это он бросил нож..." - догадался Андрей. Он и не знал, что у друга тоже есть оружие. Жак, убедившись, что с Андреем все в порядке, снова рухнул на мокрую траву.
   Буря не прекращалась, молнии сверкали, как стробоскопические прожекторы в дискотеке, их яркие вспышки оставляли радужное послесвечение в глазах. Однако, Андрей обратил внимание, что промежутки между блеском молний и звуком грома стали дольше. Это означало, что гроза уходит. Ветер тоже, кажется, стал стихать.
   Андрей поднялся на четвереньки, потирая многострадальную шею, и стал осматривать землю, надеясь найти пистолет до тех пор, пока гроза не окончилась. Он долго не мог найти оружие, ползал во тьме, бесцельно водя руками в мокрой траве, пока не почувствовал под коленом твердый предмет. Это был пистолет.
   Андрей понятия не имел, сколько там еще патронов, но как минимум еще один там оставался. Иначе механизм автоматики сдвинул бы затворную раму назад... Он взял оружие и поспешил к Жаку. Бельгиец снова потерял сознание, должно быть усилие, которым он бросал нож, оказалось для него тяжелым. Андрей опустился наземь рядом с другом, дожидаясь, когда наступит утро.
  
  22
  
   Дождь затих незадолго перед рассветом. Андрей, мокрый до нитки, сидел в чернильной темноте над телом Жака, сжимая пистолет и прислушиваясь к неясным шорохам и к отдаленному раскатистому гулу грома. Он твердо решил дождаться утра и тогда лишь идти проверить, где же еще два индейца.
   Как только небо посерело, и сквозь марево тумана стала видна зеленая стена леса, Андрей поднялся, держа пистолет наизготовку и двинулся к видневшемуся силуэту поваленного дерева.
   Первый труп с торчащим в спине штык-ножом, Андрей увидел сразу. Он лежал на боку, бессильно раскинув мертвые руки. Он подошел поближе и поразился точности, с какой Жак всадил нож между лопаток индейца. Ни сантиметра промаха ни вправо, ни влево... Андрей поднатужившись, вырвал нож из тела и несколько раз воткнул его в землю, чтобы стереть кровь.
   Однако, Жак умел метать нож. Интересно, где он этому научился? И вертолет водить? А еще, как лихо он срубил двоих типов с автоматами, там во время игры в русскую рулетку. Прямо, как в гонконгском боевике... Андрей покачал головой и двинулся дальше.
   Еще один труп туземца, убитого из пистолета, лежал на открытом месте. Андрей не стал подходить близко, он понимал, что тот мертв. Зрелище смерти еще не стало ему привычным, он не успел притерпеться, что именно его рука прервала жизнь человека. Этого и нескольких других...
  Он не корил себя напрасными угрызениями совести, потому что понимал: он играет в такие игры, где ставкой является жизнь. Но сержант был прав - ему никогда не понравится убивать...
  Третьего индейца Андрей увидел сразу, тот лежал лицом вниз, и при взгляде на его позу не оставалось сомнений - он мертв. Ствол упавшего дерева ударил его прямо по голове каким-то из сучьев. От этого удара индеец и погиб. Андрей подошел поближе и осторожно перевернул труп. Гримаса перекошенного лица стало ясно - смерть настигла его внезапно. "Так, еще одним меньше..." - подумал Андрей.
   Однако среди индейцев не было вождя... Где он? Неужели ему удалось уйти? Андрей осторожно оглянулся, но ничего не увидел. Сделав еще несколько шагов, он увидел голые ноги, торчащие из листьев. Он подошел поближе и раздвинул ветки.
   Вождь лежал на спине, прижимая обе руки к животу. В том месте, где ладони прижимались к телу, обильно выступала черно-красная кровь, поэтому Андрей не сразу заметил, что острый сухой сук воткнулся прямо в тело. Ноги индейца мелко дрожали, он облизывал языком сухие свинцовые губы, но увидев Андрея, неподвижно уставился ему в лицо и вдруг тихо что-то произнес. Андрей не понял, что сказал туземец, поэтому оглянулся, боясь, что ему грозит какая-то опасность. Но вокруг было тихо...
  Вождь опять повторил свою фразу и вдруг Андрей догадался, что он просит. Он поднял пистолет и посмотрел в лицо вождя. Индеец, догадавшись, что его поняли, прикрыл глаза в ожидании. Лицо его в надежде, что сейчас страдания прекратятся, стало спокойным и умиротворенным. Андрей выстрелил, голова пайама дернулась. Механизм пистолета щелкнул, став в крайнее заднее положение. Больше патронов не было...
  Андрей повернулся лицом к реке, размахнулся и изо всех сил швырнул бесполезное оружие в реку. По длинной дуге пистолет пролетел весь путь и исчез в воде, тихо булькнув. Лишь круги пошли по воде в месте его падения.
   Он прошел к тому месту, где располагались пайама. Дерево упало чуть в стороне, не задев ни погасший костер, ни пожитков индейцев. Первым делом Андрей разыскал автоматы, проверил один из них и повесил его на плечо, еще два рожка он засунул за пояс. Второй автомат придется бросить, ему хватит и одного, а Жак все равно не сможет стрелять. Андрей взялся за ствол и сильно ударил по дереву. Приклад разлетелся в щепки, а механизм сильно погнулся. Хмыкнув, Андрей отшвырнул искалеченное оружие в сторону.
   Среди барахла индейцев Андрей с радостью нашел их сухой паек из вертолёта и еще одну индивидуальную аптечку. Индейцы это не тронули, видимо предпочтя питаться своей пищей. А медикаменты им вообще были не нужны. Андрей сложил еду в одну из травяных сумок индейцев, добавил туда найденную зажигалку и поспешил к Жаку.
   Деларю уже проснулся и лежал на здоровом боку, поджидая Андрея. Судя по всему, дела у него шли на поправку, по крайней мере.
   - Как ты? - спросил Андрей.
   - Бывало и лучше, - ответил тот. - Но могло быть и хуже, - улыбнувшись, заключил он.
   Андрей высыпал на землю свою добычу, надорвал зубами одну из упаковок и сказал, протягивая ее Жаку:
   - Ешь!
   - Не хочется, - поморщившись, ответил тот.
   - Не хочется, а надо, - назидательно ответил Андрей.
  Жак вздохнул и начал жевать.
  - Как там индейцы? - спросил Жак. - Я слышал, ты стрелял.
   - Это вождь был тяжело ранен. Пришлось пристрелить... - не сразу ответил Андрея, перестав жевать. - Деревом его сильно покалечило...
   - Зато нам повезло, - успокоил Жак. - Дерево так удачно обрушилось...
   - Спасибо тебе за помощь, кстати. Где ножичек так кидать научился? - спросил Андрей.
   - Были места... - туманно ответил Жак.
   Андрей не стал выяснять подробностей. У наемников давним обычаем было не выспрашивать деталей о прошлом товарищей.
  - Что дальше-то делать будем? - осведомился бельгиец.
   - Вот позавтракаем и корабль на воду спустим, - пошутил Андрей и пояснил: - Лодку индейцы оставили, на ней поплывем вниз по течению.
   - Там среди их вещей карты не осталось?
   - Искал я, но нет ее. Не взяли индейцы карты. Они и без нее не заблудятся. Они дома... - рассудил Андрей.
   - Да, дома... - вздохнув, сказал Жак. - Я так думаю... Это один из притоков Пайамы, если плыть все время вниз по течению, то можно доплыть до мест, где нет контрас.
   - Я тоже так считаю, - согласился Андрей. - Сейчас я тебе перевязку сделаю, а потом двинемся.
  
  23
  
   Оттолкнувшись от берега, Андрей прыгнул в лодку и взял весло. Первые гребки оказались неудачны. Каноэ закрутилось и пошло совсем не в нужную сторону. Но после нескольких минут тренировки, Андрей уловил общий принцип и просто поплыл вниз по течению, лишь немного поправляя движение, когда суденышко отклонялось в сторону. Работа была нетяжелая, оставляла время на размышления, и Андрей думал о том, как же ему выбраться из этой истории.
  Обдумывание ситуации не приводило ни к чему хорошему. По всем прикидкам получалось, что либо они, либо полковник Лану должны погибнуть. Самому умирать не хотелось... Андрей прекрасно понимал, что полковник не оставит их в живых. Либо они, либо он... Жак еще нескоро сможет постоять за себя, значит всё надо сделать самостоятельно.
   - Андрей, - вдруг тихим голосом сказал Жак. - Я хочу сказать тебе одну вещь.
   - Слушаю, - откликнулся Андрей.
   - Ты ведь понимаешь, что наша история не закончится, когда мы доберемся до цивилизованных мест? - спросил Деларю.
   - Как раз сейчас над этим думал, - ответил он.
  - И к какому выводу пришел? - поинтересовался Жак.
   - К такому же, как и ты, наверное. Либо мы, либо Лану. Постараюсь, чтобы он.
   - Я тебе не смогу помочь... - горько сказал Жак. - Но я тебе хочу рассказать, что... - Жак замолчал, видимо собираясь с мыслями.
  Андрей не подгонял его, давая возможность подумать.
   - Я не совсем обычный наемник, - начал Жак.
   - Я заметил, - усмехнулся Андрей. - Не каждый из нас умеет водить вертолет. И дерётся так не каждый...
   - Я понимал, что ты обратишь внимание на все это. Поэтому и хочу, чтобы между нами не было недоговоренностей. Я офицер Интерпола, работаю по заданию службы безопасности Легиона.
   - 'Гестапо'? - поразился Андрей.
   Так на легионерском сленге называли службу безопасности.
   Жак молча кивнул и продолжил:
   - 'Гестапо' расследовала источники поступления денег на счета контрас. В ходе следствия они пришли к выводу, что это наркобизнес, причем в реализации товара им помогает кто-то из наших, но концы были так хорошо спрятаны, что ни одной ниточки не оставалось. Тогда родился план начать расследование изнутри. Люди из 'гестапо' обратились в Интерпол, с просьбой о содействии. Сами они не могли выполнить этот проект, офицеры Легиона всем известны, агент был бы в два счета вычислен. Нужен был человек со стороны, знающий специфику наркобизнеса, физически выносливый, способный строго официально вступить в Легион и пройти весь путь простого легионера с самого начала. Руководством Интерпола был выбран я.
   'Гестпо' организовала, чтобы меня направили именно в Пайаму. Это было несложно, некоторое время было дано на акклиматизацию, а потом начальство приступило к следующей части плана - ворошить осиное гнездо. Все это было очень рискованно, но я сам вызвался... Командование издало приказ уничтожить базу контрас и для этого была послана наша группа. Как и следовало ожидать, группа была сформирована так, чтобы задание провалилось...
   - Так что, ты добровольно пошел в сельву? - удивленно прервал его Андрей.
   - Нет, согласно плану, я должен был остаться на базе, по-прежнему собирая информацию. В лагере было бы отчетливо видно, кто отдает приказы, за которые мы расплачиваемся в джунглях. Но все получилось не так. Меня включили в группу наравне со всеми, причём включили внезапно, иначе я успел бы нажать на нужные кнопки. Сначала я думал, что задание так и останется невыполненным, однако, ты помог мне, заметив ночные отлучки Пабло, а потом вообще разоблачил Лану, рассказав, что видел типа в белом вместе с нашим полковником.
   После этого все стало на свои места. Предательство оказалось на самом верху, полковник был именно тем человеком, который помогал контрас. Это из-за него мы так долго не могли расправиться с ними...
   - Зачем ты рассказываешь мне это? - вдруг спросил Андрей.
   Наверняка, это секретная информация, которую Жак не имел права разглашать даже самому близкому другу.
   - Я, во-первых, не хочу, чтобы ты был в неведении, а во-вторых... - Жак помолчал несколько секунд, а потом продолжил: - ...А во-вторых, мне нужна твоя помощь.
   - Какая? - не сразу ответил Андрей.
   - Я понимаю, что ты можешь отказаться... - Жак замялся, не решаясь сказать что-то важное, но продолжил: - У меня остался связной, назначенный конторой. Это лейтенант Лефевр. Помнишь такого?
   - Помню, - ответил Андрей. Он действительно помнил Лефевра, стройного красавца, жгучего брюнета со щегольскими мушкетерскими усиками.
   - Ты должен связаться с ним, передать всё, что знаешь. Лефевр обратится в контору и дальше будут работать другие. Наша миссия на этом закончится.
   - Как связаться? - поинтересовался Андрей.
   - Это самое сложное. Тебе нужно будет как-то незаметно пробраться в Сан-Педро, на нашу базу, не попадаясь на глаза полковнику. Если он узнает, что ты вернулся, он тебя уничтожит. Что-нибудь придумает и уничтожит. Разыщи Лефевра и на этом все. Мы свое дело сделали.
   - Понятно... - коротко ответил Андрей.
   - Андрэ, пойми меня правильно, я ни за что не стал бы просить тебя об этом, если бы не мое состояние. Посылать друга на верную смерть не в моих обычаях, но мы должны выполнить приказ, иначе еще многие погибнут.
   - Я понимаю, - повторил Андрей.
   Лодка тихо скользила по гладкой воде лесной реки. Управлять каноэ Андрей уже научился, он больше не боялся, что не справится с управлением. Главная задача была теперь доплыть до цивилизованных мест.
  
  24
  
   Первая деревня показалась нескоро, примерно во второй половине дня. Жак спал, утомленный долгой речью, Андрей решил его не тревожить. Деревня не понравилась ему. Он сам не знал чем, но не понравилась, поэтому он лег на дно лодки, позволив каноэ незаметно скользить мимо тростниковых хижин.
  Следующая деревня показалась после нескольких часов и тоже была пропущена. Жак по-прежнему безмятежно спал, но Андрей все-таки решил не рисковать и опять пропустил деревню. Плыть мимо населенных мест было довольно большим риском, в любой момент жители могли обратить внимание на большое каноэ, в котором не было пассажиров. Но им повезло, на лодку никто не обратил внимания.
   Андрей решил пристать к берегу, лишь когда увидел третье селение. Он заметил на берегу черную сутану миссионера и поколебавшись немного, Андрей повернул лодку к берегу. Священник с интересом смотрел на наемников, плывущих в каное, но когда они пристали, не сдвинулся с места. Андрей понимал его опасения. Пристают к берегу два оборванных типа в камуфляже. Немытые, небритые, вооруженные, оба раненые и, наверное, злые. От таких лучше держаться подальше. Андрей разбудил Жака, вытащил нос лодки на берег, и проверив автомат, подошел к миссионеру.
  - Как называется эта деревня? - спросил он по-французски. Священник покачал головой и что-то сказал по-испански.
  Должно быть, он не знал французского языка. "Черт, вот это задача..." - подумал Андрей. "Не изъясняться же с ним по-русски?"
   - Хау нейм тис плейс? - попытался Андрей задать тот же вопрос по-английски.
   Священник снова что-то ответил на испанском. И тут вдруг Жак тихим, но внятным голосом произнес какую-то фразу на испанском языке. Андрей удивленно обернулся. Поистине, таланты друга все больше поражали его.
   Священник оживился, спустился с речного обрыва и подошел к лодке. Жак что-то объяснял ему, показывая на раненое плечо и ногу, кивая на Андрея и лодку. Должно быть, объяснял, как они очутились в сельве в таком виде. Наверное, объяснения удовлетворили миссионера, он радушно повел рукой в сторону деревни, потом показал на реку и снова в сторону берега. Жак закивал и обратился к Андрею:
   - Нам повезло, здесь нет контрас. Падре говорит, что завтра утром придет почтовый катер, который доставит нас прямо в столицу. Он предлагает переночевать у них в миссии и говорит, что здесь есть врач. Как считаешь, Андрэ, стоит принимать предложение?
   - Я думаю, стоит, - подумав пару секунд, ответил Андрей. - Нам надо привести себя в порядок, а тебе нужен врач. И перевязку, кстати, делать пора. Как тебе этот священник?
  - Да вроде ничего подозрительного... Обычный миссионер, я уж на них нагляделся за свою жизнь... Нам все равно выбирать не из чего, но я знаю, что контрас не любят миссионеров. Те тоже их не переваривают. Я полагаю, ему можно доверять, - заключил Деларю.
   - Ну что ж, так и сделаем. Скажи ему, пускай он покажет, где находится их больница, - Андрей влез в лодку, поднатужившись и поднимая Жака на плечо.
  Видимо, раны очень сильно беспокоили бельгийца, потому что он вдруг застонал, заскрипев зубами.
  "Ничего, потерпи, друг," - подумал Андрей, осторожно ступая по ярко-зеленой траве на берегу. Святой отец шел впереди, показывая дорогу. Путь оказался недолгим, миссия была совсем рядом. Жители деревни останавливались при виде их процессии и глядели вслед.
   Здание миссии оказалось приземистым строением, покрытым оцинкованным железом. Андрей пронес Жака в помещение, которое указал миссионер и осторожно положил его на койку. Через минуту вошел мужчина в белом халате, видимо врач, и стал осматривать раны Жака. Тот снова застонал, врач коротко крикнул что-то, и в помещение вбежала смуглая девушка в белоснежном халате - медсестра. Помощь Андрея не требовалась, он надел автомат на плечо и вышел наружу.
   Солнце садилось за реку, отражаясь багровым шаром в воде. На фоне заката лес на том берегу казался черным, будто наклеенным на оранжевую стенку. Смертельно хотелось курить, но сигарет не было.
   "Ничего, - подумал Андрей. - Мы добрались до спокойных мест. Завтра я сяду на катер, доберусь до Сан-Педро, там встречусь с Лефевром и все это закончится."
   Кто-то стал рядом с ним. Андрей покосился в сторону и увидел, что это врач. Видимо, он уже закончил оказывать помощь Жаку.
  - Как там мой друг? - спросил Андрей. Врач пожал плечами и что-то ответил по-испански. Естественно, Андрей ничего не понял. Доктор достал сигарету и протянул пачку Андрею.
   - Спасибо, - машинально, по-русски пробормотал Андрей с невыразимым наслаждением делая первую затяжку. Доктор с интересом посмотрел на него и вдруг сказал, засмеявшись:
   - Я по-русски немножко понимай.
   - Откуда? - поразился Андрей, поворачиваясь и внимательно рассматривая врача. Обычный парень, высокий, крепкий. Такой же, как они с Жаком. Только работа у него другая...
   - Учился в Москве... Давно, - с сильным акцентом и с трудом, ответил врач.
   - Как там мой друг? - снова спросил Андрей.
   - Спит. Я ему дал мало успокоить, - пояснил доктор. "Успокоительное дал," - понял Андрей.
  - Раны у него опасные? - беспокоясь, спросил Андрей.
   - Нет. Твоя перевязка? Ты делал?
   Андрей кивнул.
  - Молодец, правильная перевязка. Будет хорошо. Откуда раны?
  - Ягуар, - коротко ответил Андрей.
  Врач понимающе кивнул, сделал последнюю затяжку и бросил окурок в темноту.
   - Пойдем, - сказал он. - Тебя лечить...
   - Сейчас, дай докурю, - попросил Андрей.
   Солнце уже село, на крыльцо кто-то вышел. Андрей оглянулся, увидев давешнего миссионера. Тот сделал несколько взмахов рукой, как будто поднося ложку ко рту и делая жующие движения. Это было как нельзя кстати, Андрей ужасно проголодался. Он кивнул головой, в знак того, что понял, докурил сигарету до фильтра, и затушив ее каблуком, двинулся вслед за священником.
   Наутро Андрей зашел в комнату, где лежал Жак. Повязки, наложенные умелыми руками, даже с виду выглядели надежно, да и сам Жак выглядел веселее и свежее. Он приветствовал Андрея взмахом здоровой руки. Андрей поздоровался, пожатие Жака было еще слабым, но вполне уверенным.
   - Андрэ, я хочу сказать спасибо еще раз. Врач сказал мне вчера, что лишь благодаря тебе я остался жив. Уже два раза ты меня спасаешь... Что ты сделал с моими ранами?
   - Присыпал порохом и поджег. Ты не помнишь, потому что был без сознания. Кстати, тебе, наверное, повезло. Ты бы все равно его потерял... Даже мне стало не по себе... А как вообще ты на этого ягуара налетел?
   - Отлить пошел, - засмеялся Жак.
   Причина была такой обыденной и анекдотичной, что Андрей тоже улыбнулся.
   - Постой, а Пабло ведь говорил, что ягуары не нападают на людей? - припомнил вдруг Жак.
   - Там котята были, я потом нашел их в кустах. Из-за них она на тебя и бросилась. Я ведь тебе это рассказывал, когда нес к реке. Не помнишь?
   - Ничего не помню... А индейцы откуда взялись? - продолжал интересоваться Жак.
   - Наверное, на звук выстрела вышли. Мне ведь огонь был нужен, чтобы твои раны обработать, антисептика не хватало, спичек не было, и я выстрелил в костер, чтобы поджечь. Они под утро подкрались, пока я спал.
   - Повезло нам с тобой, - секунду подумав, сказал Жак. - Мы можем не торопиться, конечно, но лучше быстрее все это закончить. Я не могу тебе приказывать, я просто прошу закончить мое дело. Я ни за что не стал бы посылать тебя, но выхода у меня нет. Пока частью командует Лану, контрас будут получать деньги и война продолжится. Может, еще ребята погибнут... Тебе нужно просто дать знать, что произошло лейтенанту Лефевру и все. Он доложит в контору, оттуда пришлют людей и арестуют предателя.
   - Я согласен. Мне не меньше тебя хочется расплатиться за ребят. И за сержанта. Ну и за нас с тобой тоже не помешает посчитаться, - добавил Андрей.
   - Лефевра ты помнишь?
   Андрей кивнул.
   - Тогда все очень просто. Входи в лагерь и требуй, чтобы вызвали его. Когда увидишь Лефевра можешь говорить ему все, что знаешь.
   - Понятно. А стоит ли так, в лобовую? Вчера ты говорил, что нужно пробраться незаметно.
   - Я подумал над этим и решил, что лучше всего тебе выйти в открытую. Откуда полковнику знать, что его разоблачили? Ну, сообщили ему контрас, что двое пленных сбежали, уничтожив завод по производству наркотиков, ему-то какая печаль? Никто ведь не знает, что ты видел, как Лану передавали что-то в пакете.
   - А вертолеты? - напомнил Андрей. - Вертолеты, посланные на нас по информации полковника.
   - Вовсе не обязательно указывают на него, - парировал Жак.
   - Ну что ж, так даже лучше, - согласился Андрей. - Ты расспрашивал, как добраться до Пайамы? - спросил он.
   - Да, через полчаса подходит катер, он доставит тебя до места. Особенно по столице старайся не шастать. Хоть времена и военные, но выглядишь ты прямо скажем, не очень. Не внушаешь доверия... Да и автомат у тебя русский...
   - Я знаю, - согласился Андрей. - Хорошо хоть удалось побриться и вымыться. Врач мне вчера еще сказал, что у тебя все в порядке.
   - А твоя голова как?
   - До свадьбы заживет... - по-русски сказал Андрей, вспомнив, что именно так прокомментировал рану доктор и засмеялся.
   - Ты знаешь, оказывается, врач говорит по-русски. Он в Москве учился.
   - Тесен мир, - улыбнулся Жак.
   - А я не знал, что ты по-испански разговаривать умеешь, - заметил Андрей.
   - Не так хорошо, как мне хотелось бы, - улыбка Жака стала еще шире.
   - А по-русски ты не можешь? - поинтересовался Андрей.
   - Сейчас, минутку... - сосредоточился Жак. - Э-э-э... Привьет, товарич! Хорошо?
   - А еще? - расхохотался Андрей.
   - Все... - с деланным сожалением сказал Жак и попытался развести руками, забыв о ране, но тут же скривился от боли.
   - Больно? - сочувственно спросил Андрей.
   - Ерунда... - кряхтя, ответил Жак, перекладывая раненую руку поудобнее.
   Андрей посмотрел на часы. Катер скоро должен подойти. Он поднялся и посмотрел на друга.
   - Ну что ж, мне пора, - сказал он. - Последний вопрос, на прощанье. Там, на веранде, когда бандиты заставляли нас сыграть в русскую рулетку... Как ты узнал, что выпадет решка?
  - Это мой секрет... - улыбнулся Жак. - Когда-нибудь расскажу... Ну, удачи!
  - Удача никогда не помешает, - улыбнулся в ответ Андрей.
  
  25
  
   Катер доставил его прямо в столицу. Город не изменился со времени последнего визита. Все такие же пустынные бульвары, ржавые шезлонги на пляжах, разбитые окна кафе. И жара...
   Пройдя по территории базара, где бродили лишь одичалые псы, Андрей вышел на улицу. Остановившись, он взмахнул рукой, подзывая такси. Несмотря на то, что на стоянке через площадь находилось несколько замызганных ядовито-желтых машин, ни одна из них не соизволила сдвинуться с места.
   "Черт, боятся, видно..." - подумал Андрей и двинулся к стоянке, поправляя автомат. Увидев его, таксисты стали наспех заводить моторы, поэтому Андрею пришлось ускорить шаг, чтобы не опоздать. Приближаясь к стоянке, он почти бежал, но, тем не менее, почти все машины успели сорваться со стоянки и скрыться в пыли и знойном мареве. Лишь один водитель замешкался, его старая колымага чихала, кашляла, жужжала стартером, но не заводилась. Наконец она хрюкнула и сдвинулась с места, но Андрей уже успел открыть дверцу и плюхнуться на заднее сиденье.
   Водитель, недовольно оглянувшись, что-то возмущенно затараторил по-испански, показывая пальцами, чтобы непрошенный пассажир катился прочь. Андрей отрицательно покачал головой.
   - Сан-Педро, - коротко сказал он. Водитель, недовольный тем, что его не только принуждают ехать, но еще и гонят черт те куда, затараторил громче.
   - Сан-Педро, - повторил Андрей, веско щелкнув затвором автомата. Водитель поперхнулся незаконченной фразой, плюнул в сердцах и заткнулся. Андрей никогда не ездил в часть на машине, всё время по воздуху, и с интересом смотрел по сторонам. Машина довольно скоро покинула пределы города и двинулась по шоссе. Через десяток минут лес по сторонам дороги стал непроглядным. Дорога тоже изменилась, с каждым километром, оставленным позади, она становилась все хуже. Появились выбоины, колдобины, ухабы, напоминая Андрею родимые российские тракты. Впрочем, это продолжалось недолго, шофер, торопясь поскорее расстаться с неприятным клиентом, гнал машину на всю железку и вскоре Андрей увидел указатель на повороте, указывающем на Сан-Педро. Еще с полчаса они тряслись по пыльным ухабам, пока впереди не замаячили знакомые деревенские хижины. Водитель остановил машину, не въезжая в пределы деревни. Андрей вылез из такси, бросив водителю равнодушное:
   - Мучо грасиас.
   Шофер, разворачивая машину, в ответ разразился потоком брани. Вероятно, он поминал всех родственников легионера до седьмого колена. Андрей раздраженно остановился, постоял секунду, потом медленно повернулся в сторону водителя и повел стволом автомата. Этого оказалось достаточно, чтобы таксист ударил по газу и скрылся в клубах дорожной пыли, возмущенно гудя клаксоном.
  Проходя по деревне в сторону палаточного городка, Андрей не увидел ничего необычного. Пыльная дорога, куры, клюющие что-то в мусоре, псы, роющиеся в отбросах...
   Подходя к дому, где находился штаб и жили все офицеры, Андрей увидел, что флаг на шесте перед зданием приспущен.
   "Что-то случилось..." - подумал он. И тут только до него дошло, что это в знак траура по ним. Он даже остановился от неожиданности. Полковник льёт крокодиловы слезы по безвременно ушедшим боевым товарищам... Пали смертью храбрых на поле брани...
  Подойдя к штабу ближе он увидел, что часовой вместо того, чтобы бодрствовать, дремлет, сидя в тени на крылечке, уютно облокотившись на ствол автомата.
   - Закурить дай! - громко сказал Андрей.
   - А! Что? - встрепенулся солдат. - Ты кто такой? Стой, стрелять буду! - заявил спросонья наемник, вскакивая.
   - Ага, - согласился Андрей, присаживаясь на место, где только что сидел часовой. - Но закурить сначала дай.
   - Лихачёв??? - пораженно произнес наемник.
   - Смотри-ка узнал, - сказал Андрей, разглядывая удивленно глядящего на него солдата и укладывая автомат поудобнее на коленях. Ему тоже смутно был знаком этот часовой. То ли Смит, то ли Джонс...
   "Адамс!" - вдруг вспомнил Андрей.
   - Закурить-то дашь? - снова осведомился он.
   - На, - сказал Адамс, протягивая Андрею пачку сигарет. Андрей вынул две сигареты, сунул одну из них за ухо, другую прикурил зажигалкой пайама и с наслаждением затянулся.
   - Какие новости? - поинтересовался он, выпуская дым.
  - Так это... Разве вы не погибли? - бестолково спросил тот.
  - Погибли. Все, как один, - согласился Андрей. - У вас тут что?
   - Скорбим... - брякнул часовой. Он видимо и сам понял, какую глупость сморозил, поскольку сразу же покраснел.
   - Скорбите? - ухмыльнулся Андрей. - Это хорошо... Это правильно... По-товарищески это... Лейтенант Лефевр на месте?
   Адамс отрицательно мотнул головой.
   - А где он? - спросил Андрей, чуя неладное.
   - Погиб он, - ответил солдат. - Как стало известно, что вы пропали в джунглях, вам на помощь отправили отряд. Он его возглавлял. Высадились с вертолета и двинулись и сразу же на засаду напоролись. Он подорвался на противопехотной мине. И двое ребят с ним. А отряд назад отозвали.
   Это известие, как ни странно, не особенно удивило Андрея. Он, откинув голову на покрашенную извёсткой стенку дома, продолжал покуривать, пуская дым в воздух. Странное спокойствие вдруг снизошло на него: ему стало все безразлично.
  "Полковник, должно быть, что-то заподозрил..." - лениво подумал Андрей. Подстроить гибель лейтенанта было нетрудно, особенно если доложить контрас маршрут следования отряда. А они уж постараются. И, главное, сам Лану будет чист, как первый снег. Мина, она ведь, как пуля, тоже дура. "Помните мой приказ, ребята..." - вспомнил Андрей последние слова сержанта.
   - А полковник где? - безразлично спросил Андрей.
   - У себя, отдыхает, - ответил Адамс.
   - Пойду, доложу, - сказал Андрей, поднимаясь и отбрасывая окурок в сторону. Часовой не стал препятствовать: дело обычное.
  Андрей вошел в полутемную комнату, осторожно прикрыл за собой дверь, замкнув ее на крючок. Полковник лежал на боку, спиной к нему. Тело его, колышимое спокойным сном, мерно вздымалось. Уже не беспокоясь, Андрей подошел к спящему, снял автомат с предохранителя и ткнул полковника стволом.
   Лану дернулся спросонья, поворачиваясь и недоуменно глядя на Андрея.
   - Лихачёв? - сказал он, узнавая.
   - Привет! - ответил по-русски Андрей и всадил короткую очередь в ладно сбитое тело предателя.
   Потом он сел на пол, опершись на стену, достал из-за уха сигарету, вынул трофейную зажигалку и закурил, прислушиваясь, как гнетущая пустота снова растёт, заполняя сердце без остатка.
   "Кяфар..." - подумал он.
  
  Эпилог
  
   Несколько недель газеты трещали на эту тему. 'Драма в пайамских джунглях!', 'Рядовой Иностранного легиона разоблачает своего начальника!', 'Смерть полковника-предателя!' - орали они. Андрей недолюбливал так называемую 'демократическую' прессу, но был вынужден признать, что в его истории она сыграла большую роль.
   Суд состоялся довольно скоро. Пайамская администрация не особенно интересовалась обстоятельствами гибели лагеря контрас и передала всё в ведение службы безопасности Легиона. 'Гестапо' постаралось внимательно разобраться с делом. Жак Деларю, по своим каналам, как потом узнал Андрей, старался повлиять на рассмотрение.
   Всплыли некоторые 'скользкие' подробности сделок с пайамской наркомафией, к которой оказались причастны французские дельцы... В этих условиях суд постарался переложить всю тяжесть ответственности на Андрея. Вызывали большие сомнения обстоятельства нападения контрас на отряд и измены проводника. А уж в измену Лану вообще никто не верил. Жак не мог присутствовать на суде, состояние здоровья друга оставляло желать лучшего.
   Измена полковника объяснялась только со слов Андрея. Нет, конечно, у Лану были найдены крупные счета в банках, но откуда - никто не знал. Это косвенно могло подтвердить его вину, но только косвенно. Факт нападения на отряд легионеров никто не отрицал, но каким образом контрас узнали о нём никто не догадывался. Андрей раз за разом повторял свои показания, прокурор пытался перекрёстным допросом завести его в тупик, иногда Андрей терял терпение и отвечал излишне резко.
  Суд тянулся и тянулся и неизвестно каким был бы приговор, если бы в самый ответственный момент в зале суда не появился Хадсон. Оказалось, что он больше месяца брёл по джунглям в одиночку, скрываясь от всех встречных, пока не явился в часть Легиона. Оттуда его, отощавшего и злого, сразу же отправили в суд. Его показания, как две капли воды совпавшие с показаниями Лихачёва, убедили присяжных, что нападение на отряд было спланировано заранее.
  К тому же, на процессе появился Жак. Тяжело опираясь на трость, он прошёл через зал суда, когда адвокат вызвал его. Зрелище раненого героя в медалях и с безупречным послужным списком тронуло присяжных, его ясная речь, чёткие ответы и уверенная убеждённость в виновности Лану сыграли свою роль. Деларю рассказал о сцене 'русской' рулетки, разыгранной контрас и последнем приказе сержанта Клэна. Андрей, по скромности, умолчал о всей этой истории, но как оказалось, зря.
  Жак лучше него знал, как вести себя в суде. Помощь друга, оказанная в ответственный момент, помогла. Газеты в один голос требовали оправдать подсудимого, настаивали на разбирательстве с руководящими лицами Легиона, заявляли о недоверии внешнеполитическому ведомству...
  Под давлением общественного мнения суд присяжных вынес приговор: легионера Лихачёва - оправдать. Андрея освободили прямо в зале суда. Руководство Легиона не могло позволить ему продолжать службу, но Жак сумел нажать на несколько важных кнопок и контракт расторгли с выплатой денежного содержания за все пять лет. Правда продлить его было нельзя, однако Андрей уже по горло наелся всей этой 'экзотикой' и сам не хотел продолжать службу.
  В туманное октябрьское утро он и Жак стояли в аэропорту Орли. Они ждали рейса в Москву. Низкое небо висело над аэродромом, но рейсы не отменяли: над Восточной Европой стояла ясная погода.
   Они молчали, хотя друзьям было что сказать. Так много произошло в пайамских джунглях, что слова были бессильны.
   - Ты куда из Москвы? - спросил Жак.
   - А, - махнул рукой Андрей. - Вернусь в родной город. Сыт я по горло иностранной жизнью, поживу в России.
   - У вас там, говорят, не сладко? - помолчав, поинтересовался Жак.
   - Врут... - безразлично пробормотал Андрей. - Вернее не понимают. В России всегда несладко. Но жить можно...
  - Можно, - согласился Жак. - В Пайаме, я думаю, хуже, - засмеялся он.
  Андрей улыбнулся в ответ.
  Невнятно хрюкнув, динамики прошелестели задушенное объявление о рейсе.
  - Ну, давай, - Андрей хотел хлопнуть друга по плечу, но вовремя вспомнил о ране, нанесённой когтями ягуара.
  - Знаешь, Андрей, если тебе вдруг потребуется... - начал Жак, но Андрей оборвал его.
  - Не надо, дружище, я все понимаю. Ты на меня тоже можешь рассчитывать.
  Жак кивнул и пожал руку. Что-то очутилось в ладони Андрея. Он разжал пальцы и увидел монетку в один сантим. "Решка," - подумал он. Перевернул монетку и увидел, что снова решка.
   - Удачи! - сказал Жак, улыбаясь.
  - Удача никогда не помешает, - улыбнулся в ответ Андрей.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"