Аннотация: Я и представить не мог, что моя практика в Заповеднике, этом парке развлечений, будет настолько опасным и мозговыносящим делом. Здесь не только слова и поступки, но и мысли имеют значение, и вообще, возможно всё. Ладно, расскажу с начала.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Практикант
Встречаются двое ученых,
и один рассказывает другому:
- А у нас вчера в лаборатории
Карлсона вывели!
- И что, он летает?
- Пока нет. Но варенье жре-е-ет!
Околонаучный анекдот
Глава первая,
в которой я стремительно взлетаю по карьерной лестнице
Вероятность желательного события всегда меньше половины. Зная об этом, я не ожидал, конечно, что попаду по распределению в центр Хруничева или на завод кристаллопроцессоров. Но я один из всей группы в тридцать человек получил направление в Заповедник, парк развлечений! За что? Вместо того, чтобы заниматься чем-то нужным и полезным я, выпускник Университета информационных технологий, должен буду целый год торчать среди детских игрушек и аттракционов!
Костя Пушкарев, которого распределили в Нью-Гемпшир к профессору Филхейму, похлопал меня по плечу: "Сочувствую. Держись, старик, бывает хуже".
Хуже? Шел бы ты, Костя, куда подальше со своим сочувствием! У тебя - интересное дело, перспективы, а у меня? Заржавевшие демоны, механические драконы и прочий кибер-фольклор!
В направлении было строго указано: "Явиться на место прохождения практики 12-го июля", то есть сегодня, и я поплелся в общежитие собирать вещи.
Пока со всеми прощался (грустное вышло прощание), пока добирался до вокзала, а потом два часа парился в переполненном вагоне монорельса, я немного успокоился. В конце концов, двенадцать месяцев - это не вся жизнь, говорил я себе, отработаю как-нибудь эту практику, а потом найду нормальную работу, в крайнем случае, к Жорику подамся, он давно меня зовет в "Интергейм" игрушки портировать. С моим дипломом нигде не пропадешь. Все наладится, образуется как-нибудь, придется только немного потерпеть. Будем считать, что мне просто не повезло на старте...
Глядя в окно вагона на выцветшие дачные домики и раскисшие от жары деревья, печально свесившие пыльные лохмотья листьев, я пытался настроить себя на терпение и смиренность.
А еще вчера всё было по-другому, и я знал, что такое счастье! Выпускной вечер, джамба в немереных количествах, новенький, сверкающий золотым тиснением диплом в руках и восторженно-эйфорическое: "Свобода!" Пять лет учений и мучений позади, а все лучшее - впереди.
И вот на тебе, получай подарочек криворукой Фортуны - "путевку в жизнь" - Заповедник...
В Царский Двор я приехал уже после полудня. Зажатый со всех сторон лесом, городок этот сиротливо жался к железной дороге и, несмотря на звучное название, мог служить отличной иллюстрацией к слову "глухомань".
На здании вокзала пламенел транспарант с размашистой надписью: "Добро пожаловать в Царский Двор". В углу транспаранта был пририсован человечек с кислым лицом. Он разводил руками, словно говоря: "Милости просим, гости дорогие. Раз уж приехали". Убожество, одним словом. Интуристам, наверняка, нравится.
С большой спортивной сумкой, в которой легко поместилось все мое движимое имущество, я ступил на раскаленный перрон. Над истоптанным асфальтом дрожал изнемогающий от жары пыльный воздух.
Пассажиры монорельса шумным потоком рванулись к вокзалу. Я постоял в сторонке (толкаться в толпе по такой жаре - увольте), а потом не спеша направился на поиски автобусной остановки. До Заповедника, как мне объяснили в справочной, каждый час ходил автобус.
Царский Двор жил, как я догадался, только за счет туристов. По замыслу устроителей парка развлечений, человек, приезжающий посетить Заповедник, с первых шагов должен погрузиться в атмосферу загадочности, мистики и прочей мифологической чепухи. Для этого весь город заляпали картинами и плакатами на сказочные сюжеты, натыкали по тротуарам чучела разных страшилищ, а кафе, клубы и гостиницы, коих я обнаружил в Царском Дворе просто немыслимое количество, обозвали соответствующе: "Заколдованный лес", "Гарцующий хоббит", "Эльфийский нектар", "Гномячий погребок" и так далее. А уж со словами "золотой" каких только названий не было! И "Золотой Дракон", и "Золотой Граммофон", и "Золотое Копыто" и даже "Золотой Корешок" (бар-закусочная для вегетарианцев).
Фасады многоэтажек, скучкованных в центре города, были разрисованы по мотивам приключений сказочных героев. Но неугомонные туристы, желая увековечиться, снабдили их своими надписями, проявляя при этом чудеса ловкости и наглости. Некоторые сочетания в результате получились довольно забавными, например, фюзеляж дракона, распахнувшего крылья на фоне облаков, украшало пронзительное: "Женя! Я ищо люблю тебя! Валя". А на лбу пятиэтажного Ивана-царевича, с глупым видом разглядывающего пробитую стрелой лягушку, красовалось неистребимое и вечное: "Здесь был Вася".
Все это, безусловно, навевало определенные мысли и придавало городу свой неповторимый колорит.
На автобус до Заповедника я, естественно, опоздал. И стал думать, как убить целый час свободного времени. Зашел в первое попавшееся кафе (называлось оно "Хмурый гоблин", если я правильно разобрался в сплетении завитушек на вывеске), купил стакан сока. И устроившись с ним на скамеечке в неубедительной тени искусственной пальмы, залез с коммуникатора на сайт местных новостей. Посмотреть, так сказать, чем город дышит.
Моё внимание сразу привлекла небольшая заметка с крупным заголовком "Очередная победа Закона". В ней сообщалось:
"Вчера, в результате тщательно спланированной и блестяще проведенной операции был наконец-то изловлен и помещен под стражу Снежный Человек по кличке Ой-хо-хо, месяц назад сбежавший из Заповедника. При его поимке особое мужество и настоящий героизм проявили сержант Ф.Э. Дынин и начальник районного отделения К.П. Закупырин.
Снежному Человеку инкриминируются многочисленные преступления и правонарушения, а именно: поджог мусорной урны на перекрестке улиц Достоевского и Братьев Гримм, воровство простыней, вывешенных для просушки жильцами дома No 3 по улице Малевича, в кои простыни он заворачивался с головой и бегал ночью по крышам домов, нарушая общественный порядок непристойными песнями, нецензурной бранью и прочим злостным хулиганством.
В настоящее время Снежный Человек находится под стражей и, по словам К.П. Закупырина, с утра дал признательные показания и раскаялся. Ведется следствие".
В комментариях под новостью было несколько радостных "Давно пора!", "Достал, спать не дает!", "15 суток хулигану!", а также официальное письмо, подписанное врио главного администратора Заповедника П.И. Черниговским. В своем письме он утверждал, что ни один из отделов его научного учреждения не имеет к упомянутому Снежному Человеку никакого отношения. Во-первых, потому что из Заповедника никто никогда не сбегал и сбежать не может, во-вторых, единственный Снежный Человек, находящийся в штате Заповедника, - высокоинтеллектуальная и высококультурная личность, владеет шестнадцатью языками (в число которых не входит русский), и в настоящий момент работает над кандидатской диссертацией по теме "Влияние философии дзэн-буддизма на интегрированный синтез культурных конгломератов Юго-Восточной Азии".
В конце письма П.И. Черниговский не без сарказма замечал, что по имеющейся у него информации, Снежный Человек по прозвищу Ой-хо-хо, задержанный правоохранительными органами, не кто иной, как ушедший в очередной бескомпромиссный запой Евстиграф Потапович Волконский, дворник дома No 2 по улице Метростроевцев.
Забавные у них тут дворники.
Жара донимала. Сок, который я купил в кафе, имел стойкий привкус хлорированной воды и температуру окружающего воздуха. "Приходите вечером, - посоветовал бармен. - Мы напитки к восьми морозим". Да уж, сервис просто сказочный.
"Сейчас бы в речке искупаться!" - подумал я, с мазохистским наслаждением представляя прозрачные быстрые волны, свежесть речной прохлады под нависающими над водой ивами.
И тут мне очень кстати вспомнилось, что неподалеку от Царского Двора должна быть река. Какая - не помню, но то, что должна быть - это точно.
Поймав пробегавшего мимо голопузого аборигена лет шести в розовых штанах на лямках, я узнал, к великой своей радости, что память меня не подвела. Речка действительно есть, называется Грязевка (а мне сейчас неважно, как она называется!), до пляжа - десять минут ходьбы. Расспросив аборигена о маршруте, я отправился на поиски.
Отошел от кафе всего метров на триста, и город неожиданно кончился. Тротуар под моими ногами превратился в неширокую, хорошо утоптанную тропинку, вместо многоэтажек - частные домики с палисадниками и заборами из некрашеных досок, и на заборах этих - уже не цветные картины со сказочными красавицами и чудовищами, а вполне реальная, удручающе-пошлая "живопись".
Потом кончились и заборы, уступив место длинным вереницам гаражей, кучам мусора и битого кирпича. Да уж, туристов сюда точно не водят...
Но все это было уже неважно, потому что я увидел ЕЁ. И все у нее было как надо: и прозрачные волны, и белый песок, и тенистые деревья, полощущие листья в воде. Наверное, половина населения города была здесь.
С трудом я нашел свободный кусочек берега, нетерпеливыми руками сорвал одежду и, чувствуя себя под взглядами меднокожих аборигенов со своим московским загаром, как белый медведь на экваторе, упал в прохладные объятия реки, как там ее зовут?
Ощутив прилив сил, я принялся демонстрировать свои умения, отточенные в университетском бассейне. Кроль, брасс - это мы можем без проблем, баттерфляй? - пожалуйста!
Сквозь плеск воды до меня донеслось восторженное: "Ихтиандр!" Я принял это, как комплимент и удвоил усилия. Только течение почему-то оказалось намного сильнее и коварнее, чем я рассчитывал. Подхватило, понесло и я, как лось в бурелом, вломился в прибрежные заросли камыша. Хорошо так вломился, основательно. Попытался встать, нога зацепилась за корягу, и я упал.
Мальчишки где-то вне пределов видимости ржали и улюлюкали. А тут еще совсем рядом послышался смех. Я еще раз мысленно обругал себя, потому что смех был явно женский, и даже, судя по чистоте и звонкости, я бы сказал, девичий. Не пытаясь больше встать, поднял голову и увидел в двух шагах от себя очаровательное белокурое создание с огромными зелеными глазами.
В этом месте оказался небольшой заливчик, отгороженный от реки плотной стеной камышей. Девушка в серебристом закрытом купальнике сидела тут по пояс в воде, никому не мешала, плела себе спокойно венок из лилий, пока не вломился я со всей своей молодецкой удалью.
- Привет! - сказал я. А что еще мне оставалось делать?
Девушка перестала смеяться и приложила пальчик к пухлым губкам.
Я беззастенчиво рассматривал ее хорошенькое личико и мучительно соображал, что бы ей сказать такое, чтобы и с юмором и не очень глупо. Но соображалось плохо.
А она быстро доплела венок и скользящим, плавным движением подалась ко мне - и венок из белых речных лилий оказался на моей голове. Мягкими прохладными ладошками девушка взяла меня за уши и быстро поцеловала. Вот это да! Я еще чувствовал вкус ее влажных губ, а она уже исчезла - только блеснули в прозрачной воде крупные полукруглые чешуйки на рыбьем хвосте!
Первое, что я почувствовал - растерянность. Сначала. А потом уже удивление и восхищение мастерством неведомых мне конструкторов: так запрограммировать кибера, что даже я, повидавший их сотни в самых разных видах, ни о чем не догадался! Пластика движений естественная, натуральность мимики полная. Работа просто выше всяких похвал, снимаю шляпу.
В начале века Заповедник организовали как полигон нескольких лабораторий УКСУСа (Университет Кибернетических Самопрограммирующихся Универсальных Систем) и Восточносибирской Академии Бионики и Кибернетики. Я был еще розовощеким младенцем, когда по стране ходили жуткие слухи о созданных в лабораториях УКСУСа чудовищах, драконах с двенадцатью головами, ходячих избушках на разнообразных ножках и прочих нездоровых фантазиях биоинженеров. С фольклорными персонажами они лихо придумали, конечно. Нельзя экспериментировать с людьми? Зато можно настругать троллей, гоблинов и прочих леших и без всяких ограничений экспериментировать с ними. А умные науки бионика и робототехника в этом помогут. Вот только о создании русалок я раньше не слышал почему-то.
С этой мыслью и венком на голове я выбрался наконец из камышей и побрел по мелководью туда, где оставил одежду и сумку. Хватит, накупался.
Мое появление на пляже вызвало странную реакцию аборигенов.
- Русалочий венок! - заорал один из них, показывая на меня пальцем. Я тут же был окружен толпой мальчишек. И с удивлением заметил, что почти у каждого в руках - огромный сачок с крупноячеистой металлической сеткой. Зачем, интересно? Таким сачком можно крокодила поймать.
Мальчишки кружили вокруг меня, озадаченного, галдели все разом, тянули руки к венку.
Ко мне протолкался рослый, бритый наголо паренек, судя по всему, предводитель этих охотников на крокодилов.
- Повезло же тебе! Ну, давай, хвастайся! - сказал он.
- Чем хвастаться?
- Удалось простервозить?
- Кого??
- Ну русалку, конечно!
- Зачем?
Этим вопросом я его сильно удивил.
- Как зачем? Ты что, не стервозил ее? Может, ты и желание не загадал?
- Нет, - честно ответил я.
- Ну ты и лопух!
- За лопуха я тебе сейчас...
- А кто ты после этого?! Поймал русалку и желание не загадал! Надо было стервозить ее по полной, а ты!.. - парень махнул рукой, развернулся и пошел прочь. Его команда тоже потеряла ко мне всякий интерес и разбежалась. А во мне взыграло нездоровое любопытство. Я задержал одного из мальчишек.
- Постой! Ты мне объясни, зачем русалке желание загадывать? Она же не Золотая Рыбка!
- Ну-у, ты совсем темный, - протянул мальчуган. - Золотая Рыбка, она же по мелочевке работает, ну, жвачки там или чтоб в школу не ходить.
- А русалка?
- О! Русалка, если спелая попадется, да расстервозить ее хорошенько, то она такое может, ого-го! Понял?
Ничего я не понял.
- Ты скажи, чего она может-то?
- Да ты вспомни Вовку Грымзу! Как ему повезло по-крупному! Так и то ему не очень спелая попалась!
- А кто такой Вовка Грымза?
- Ну ты даешь! Вовку Грымзу не знаешь! - мальчуган посмотрел на меня с жалостью. - Эх ты! Что с тобой вообще время терять! Грымзу не знает! Пойду лучше русалку твою поймаю!
И мальчуган бодро пошлепал в сторону камышей, помахивая крокодильим сачком...
Как все-таки современные технологии меняют нашу жизнь, думал я, уже сидя в маршрутном автобусе, везущем меня в Заповедник. Вот появился местный фольклорный персонаж - русалка, исполняющая желания. И мальчишки наверняка знают, что это всего лишь кибер. И даже не важно, действительно ли исполняет русалка желания, важно, что ребятня в нее верит. Надо будет Сашке Круглову рассказать, он уже два года пишет работу о воздействии биотехнологий на различные социальные группы.
Тут я опять загрустил, потому что Сашка сейчас летит в Омаху на практику, а я-то здесь...
Автобус был переполнен возбужденными, говорливыми туристами, и я сначала не обратил внимания, а заметив, удивился тому, как много ехало в Заповедник взрослых. Детей наблюдалось всего штук семь - восемь.
А еще больше удивили меня разговоры, которые солидные дяди вели между собой. Сидевший на одном сиденье со мной тощий носатый субъект в пятнистом защитном комбинезоне, энергично размахивая руками, что-то внушал пухлому детине с бородой, который стоял в проходе и нависал над собеседником огромным животом-рюкзаком. Я прислушался.
- Вы представляете, - говорил тощий. - В прошлый раз на "уздечке" я её почти достал перед двухсотой, а тут, как назло, курлюки косяком пошли - и ша! Только четыре громобанки осталось, да и те уже дырявые. Придется теперь опять через водопад начинать.
- Это что! - ответил ему живот-рюкзак. - Вот я в прошлый раз четыреста из девяти выбил на "двадцатке", и три титла в бонусе. А потом попрыгунчики навалились - еле отбился!
Речь шла, по-видимому, о похождениях на аттракционах Заповедника. Наверное, какие-то новые появились, что-то раньше я о "курлюках" и "попрыгунчиках" не слышал. Вот проблемы у людей - громобанки дырявые, ха! Тут у человека практика еще не началась, а он уже думает, как ее закончить побыстрее - вот это проблема. Если мне целый год придется таких вот игротуристов по маршрутам вылавливать и громобанки их дырявые штопать!.. Кстати, надо будет при случае узнать, что это.
Еще лет десять назад в предприимчивом мозгу шоу-магната Боровикова родилась идея превратить Заповедник в игровой аттракцион. В то время как раз вошли в моду виртуальные технологии, а разных монстров в Заповеднике и так было больше, чем деревьев. Боровиков провел несколько игровых маршрутов по территории Заповедника, сделал хорошую рекламу - и народ выстроился в очередь. Это не в душном офисе сидеть за экраном и злодеев нарисованных "мышкой" отщелкивать. Всё предельно реально: дикая природа, дикие (некоторые - совершенно дикие) враги на любой вкус, запах, цвет и приятная тяжесть верного оружия в руках. Плюс к этому - куча аттракционов для малышей: прогулки с феями и эльфами, разные "Построй домик для Наф-Нафа", "Найди туфельку Золушки", "Проводи Красную Шапочку" и прочая, и прочая.
Государство, как обычно, очнулось поздно, но все же успело отобрать у Боровикова Заповедник до того, как он начал распродавать драконов и Золотых Рыбок в частные коллекции. Примерно пять лет назад Заповедник вновь перешел под контроль Академии Наук. Игровые маршруты сохранили и даже расширили, но в лаборатории вернулись ученые - разбираться в том, что натворили генетики и биоинженеры. Разбираются и по сей день.
Я побывал в Заповеднике еще в подростковом возрасте. Фанатея в то время от компьютерных игр, я ожидал незабываемых приключений. И я их получил. На одном из маршрутов, гоняясь с бластером в руке за юрким радтараканом, я споткнулся, упал, разбил коленку, а потом меня сожрал пробегавший мимо фиолетовый бегемот, и я целый час просидел в его тесном душном брюхе, проклиная Заповедник, бегемота, аттракционы по очереди и вместе взятых, пока меня не освободил спасатель в костюме викинга. С тех пор я в Заповеднике не был...
За окном автобуса быстро мелькали деревья, и с каждым километром просветов между ними становилось все меньше. В приоткрытое окно потянуло густым хвойным духом - могучие ели вытеснили легкомысленные березки и клены. Реже попадались полянки, заросшие дикой смородиной и шиповником. Эх, глухомань!
Воображение легко нарисовало кривую, вросшую в землю избушку где-нибудь в корнях черного от старости дуба-великана, дырявый забор, нет, не забор даже, а корявое, причем непременно покосившееся сооружение под названием плетень. А в самом темном углу избушки - обязательный закопченный чугунный котел для сваривания заживо глупых практикантов-неудачников. А по ночам угольно-черный змей летучий, с блестящими глазами и желтыми прокопченными клыками, облетает владенья свои и орет благим матом... Что орет-то?..
Автобус остановился, пассажиры, толкаясь, как на эскалаторе, бросились к выходу. Не дали дофантазировать.
В окно ничего, кроме всё тех же елей, не было видно, поэтому, только выйдя из автобуса, я понял, что путь еще не закончился, просто дальше нужно идти пешком. И я побрел по узкой, петляющей между деревьев тропинке.
Я никуда не спешу. Я здесь надолго, и пока могу позволить себе просто погулять, наслаждаясь чистым лесным воздухом.
От избытка кислорода приятно закружилась голова, стало легко, вот еще бы не думать о том, какую практику могут предложить здесь выпускнику Университета Информационных Технологий. Скорее всего, что-нибудь связанное с системным администрированием, а может, как "молодого кадра", бросят на разработку нового проекта, ха, с громобанками! А мог бы заняться чем-нибудь интересным и нужным...
Как всё хорошее, моя прогулка закончилась неприятно быстро, и, обойдя очередную разлапистую ель, я увидел перед собой ворота.
Это было воистину монументальное сооружение. Между огромных столбов метров пяти высотой - две массивные створки, каждая размером с футбольное поле. На правом столбе висела бронзовая табличка с крупным шрифтом: "Царскодворский Заповедник УКСУСа. Собственность РАМН. Охраняется государством".
Общий вид сильно портила размашистая, от руки, надпись ярко-рыжей краской на одной из створок: "Заповедник Невозможного". Оба слова с большой буквы.
Ворота были, конечно, закрыты, никакой калитки или дверцы не наблюдалось. Ощущал я себя весьма глупо. Шел бы вместе со всеми, так нет же, погулять ему, видите ли, захотелось, воздухом свободы в последний раз подышать.
Что тут нужно сделать, чтоб тебя впустили? Я подошел к воротам поближе, а вдруг они на фотоэлементах и откроются сами? Напрасно я так подумал. Толкнул железную створку сначала рукой, потом плечом. Бесполезно. Ну ладно, сами вынудили. Повернулся к воротам спиной и впечатал каблук в упрямое железо. Потом еще раз. Удивительной чистоты и силы звон поплыл над лесом...
При очередном ударе (звенело уже не только над лесом, но и ощутимо у меня в голове), я почувствовал, что нога попадает в пустоту и с трудом удержал равновесие. Обернувшись, увидел, что створка ворот приоткрыта и передо мной со злобным выражением на физиономии стоит человечек, метра полтора ростом в сверкающей золотым шитьем швейцарской ливрее, брюках с красными лампасами и почему-то босой - его большие ступни были покрыты слоем серой пыли.
- Ух, я сейчас кому-то постучу! - пробормотал человечек и посмотрел на меня. Для этого ему пришлось не только задрать голову, но еще загнуть пальцами вверх свои брови, которые у него были просто неприличной длины и кустистости.
- Я к вам на практику! - сообщил я ему, пока он меня рассматривал.
Лицо швейцара перебороздила радостная улыбка:
- О! Кого я вижу! Ян свет Сергеевич! А мы вас заждались уже! Проходите, скорее проходите!
Как они могли меня ждать, а тем боле заждаться? Меня с кем-то спутали? Я уже открыл рот, предвидя долгий бестолковый разговор с объяснениями и извинениями, после которого люди избегают смотреть друг другу в глаза и торопятся разбежаться в разные стороны.
Но лохматый швейцар не дал и слова сказать. Отобрал у меня сумку, несмотря на мое вялое сопротивление, "ну что вы, Ян Сергеевич, позвольте поухаживать за вами!", завел внутрь, закрыл ворота и повел меня по широкой асфальтированной дороге, при этом успевал беспрестанно пожимать мне руку с заверениями, как он чудовищно рад меня видеть, подпрыгивал, стараясь заглянуть мне в глаза и говорил, говорил, говорил. О том, как меня все ждут и "Кирилл Мефодьевич, сам, уже дважды интересовались", а в столовой сегодня вареники с вишней "откушайте обязательно, вам, безусловно, понравится" и еще что-то про маршруты, где "сегодня просто катавасия какая-то, аврал, а патронов не хватает..."
Я поддался его неудержимому напору и помалкивал, мне даже стало интересно, что будет дальше. К тому же меня действительно зовут Ян Сергеевич.
Впереди, метрах в трехстах, еще не видимый, но уже угадываемый, был вход на игровые аттракционы. Что-то там вилось в воздухе яркое и пестрое, доносилась музыка, детские визги и прочие радостные шумы. Я поймал себя на ощущении, что мне хочется туда. Там был Праздник.
Но не мой. Потому что говорливый швейцар потянул меня в другую сторону. Мы свернули на узкую дорожку, выложенную мелкими плитками. Дорожка попетляла между пышными клумбами и кустами черемухи и привела нас к массивному, серому и неприятному трехэтажному зданию. Впрочем, табличка над входом всё объясняла, на ней значилось лаконичное: "Административный корпус". Так, наверное, выглядят все административные корпуса в мире: безликие бетонные коробки, незыблемые символы бюрократии. Один взгляд на подобное сооружение - и душу заполняют тоска и махровая скука повседневщины.
Мой провожатый, вернув мне сумку со словами: "Ну вот вы и пришли", быстренько удалился, его это здание, наверное, тоже не радовало. А я направил свои стопы к бетонному крыльцу. В окне рядом с дверями светился большой плоский экран с надписью: "Сегодня Заповедник посетило", а под ней - пятизначное число, которое постоянно увеличивалось. Пока я поднимался по ступенькам, оно превратилось в шестизначное. Никогда бы не подумал, что в Заповедник приезжает столько людей.
Я подошел к большим стеклянным дверям. Я был готов ко всему: что выскочит еще один швейцар, дверь окажется запертой или заговорит со мной, но при моем приближении она просто открылась сама.
Вестибюль оказался намного больше, чем можно было ожидать, глядя на административный корпус снаружи. Звук моих шагов гулко отдавался под высоким потолком. Я насчитал четырнадцать лестниц, ведущих куда-то вверх и три, ведущие вниз. Не многовато ли? Никаких стрелок, табличек, указателей. И спросить не у кого. Где люди? Может, обеденный перерыв?
"Куда же идти-то?" - спросил я вслух сам себя и голос мой, подхваченный эхом, показался мне тонким и неуверенным.
- А это зависит от того, куда вы хотите попасть!
Из полумрака под одной из лестниц вынырнул человечек, судя по виду, брат-близнец лохматого швейцара, который встретил меня в воротах. Только у этого на рукаве синей униформы была красная повязка с надписью "Дежурный".
- А я хочу ваше начальство лицезреть! - сказал я ему, внутренне принимая решение вести себя понаглее. Дежурный подошел вплотную, поднялся на цыпочки и заглянул мне в глаза:
- А! Так это Ян Сергеевич! Наконец-то!
- Вы меня знаете?
Наверное, и этот меня с кем-то спутал.
- Мы вас хорошо знаем. Любомиров Ян Сергеевич, возраст - 21, пол мужской, холост, диплом УИТ No 4837127. Основы анализа - 10 баллов, логика, философия - 10, языки - 11, теория систем - 10, программирование - 12. Давно вас ждем, добро пожаловать, Ян Сергеевич.
У меня мелькнула глупая мысль, что он смог каким-то образом считать данные с моей электронной студенческой карты. Но мысль была действительно глупой - карта лежит в бумажнике во внутреннем кармане, считать ее без сканера невозможно. Не на лбу же у меня все это написано?! Мистика какая-то. Нет, стоп! Все может быть намного проще. Скорее всего из Университета уже успели переслать сюда мое личное дело.
- Ну и куда мне идти, по какой лестнице? - спросил я.