Аннотация: Реальность и фантастика смешиваются в одно целое...
Автор: Юлия Брайн
Санкт- Петербург
2004г.
1
Вечерело... Солнце садилось в гладь небес. Его оранжево-золотистые лучи входили в воду - преломлялись и тут же отражались. Получалось подобие солнечной короны, тихо дышащей земной красотой. Полосы фиолетового, желтого и красного чередовались между собой, соревнуясь за первенство.
Легкие свободно вдыхали мягкий воздух океана. Тишина и спокойствие переходили в безмятежность усыпленные бесконечностью.
Легна устало шел по разгоряченному, еще не остывшему белому песку, зарывая большие пальцы ног глубже в белое прибрежное покрывало.
Он был одет во все белое: белые штаны - лодочка, сужающиеся к низу, белая расстегнутая рубашка, которая при каждом порыве ветра вяло, открывала сильную, закаленную грудь. Белая соломенная шляпа с большими полями, закрывала тенью половину лица. Лицо человека чуть загоревшее и усталое. Нельзя было сказать, сколько ему лет, какой национальности, доброе или злое сердце, черствая или мягкая у него душа.
В правой руке он нес белые кроссовки, покачивая их в такт ходьбе. Легна шел, вперед осматривая песок под ногами. Найдя черный камушек, поднимал его, осматривал со всех сторон, несколько раз перебирал пальцами, клал в карман. Или же выбрасывал в рядом шепчущий океан.
За время прогулки Легна отобрал всего шесть средних размеров черных камней. Дойдя до изгиба лагуны, он опустился на песок, сложив ноги по-турецки. Посмотрел на океан. Горизонт заполняла бесконечная сине-зеленая даль.
Он снял шляпу. Тень от длинных, как у девушки ресниц, падала на мужественное лицо с правильными формами. Шляпа лежавшая рядом, небрежно продуваемая дыханием земли, перевернулась. Легна высыпал в нее черные камни из кармана брюк. Из шести надо отобрать только четыре. Именно этим четырем камням предстояло обрести свободу.
Взяв первый камень из кучи, хорошо отшлифованный лаской и жестокостью морских пучин, повертел в руках. Подставил под луч солнца, прищурился... Косой луч закатного солнца аккуратно коснулся щеки камня, и тут же исчез. Камень черный как ночь, с тонкой белой полосой ровно по середине. Если давать жизнь, то получится человек- страж, злость внутри и с надеждой на оправдание в конце жизни. Морщинистая рука, которая резко отличалась возрастом от возраста лица , положила камень обратно, в карман белых брюк...
Из оставшейся кучи извлек истинно белый, с зигзагом сверху в виде буквы М. Если вдохнуть в этот камень жизнь, то человек предстанет со знаниями сверхъестественного, человек который смог дать хорошие и полезные советы реальной жизни. Имя ему будет The Mass. Вытащив следующий камень Легна посмотрел, и не найдя удивительного в нем, кинул в шепчущую пучину океана. Пятый по счету камень был красивой формы, взгляд притягивался к нему еще и еще. Хотелось не выпускать его из рук. Этот человек должен быть прекрасен, из него может выйти красивая женщина, но женщина без своего разума. Привыкшая слушаться и подчиняться. Женщина без внутренней борьбы, полная гармония. Этот камень также нашел место в кармане брюк Легна. Последний шестой камень, гладкий черный, без отметин и вкраплений, был выбран чтобы, вдохнув жизнь, сделать своей правой рукой. И имя ему дано будет Путник.
Небо окрасилось в кровавый цвет. Золотистые тона исчезли, оставив еле видимые разводы по середине небосклона. Легна снова посмотрел в бесконечную синеву океана. Поднимался ветер, начинался прилив. Где-то вдали, строем начали идти белые гребни разгневанных волн. Он сложил ладони вместе, закрыл глаза, и что-то неразборчиво зашептал.
2 .
Мрак окутал все вокруг. Рокот волн доносился откуда-то издалека. Плеск воды навязчиво бился о грубые выступы прибрежных скал. Небо дышало темнотой, впитывая в себя остатки теплого вечера. Песок стал серым, и холодным. Легкий бриз теребил волосы и ласкал лицо. Размытый сюжет недавно видящей картины, робко пробивался, сквозь огненные мысли Легна. Он продолжал сидеть на песке, со скрещенными по-турецки ногами. Руки его теперь были опущены, и глаза открыты созерцая пустоту вокруг себя. Он взял горсть песка в пригоршню, сжал в кулак и поднял вверх. Светлые глаза, с черной короной вокруг зрачка, сосредоточились на горстке песка в руке. Через мгновение, маленькая струйка светлой пыли просачивалась сквозь длинные, музыкальные пальцы. Легкий ветер наклонял струю в сторону, пытаясь найти собеседника. Порой, удачно увлекая своими высказываниями. Когда песок опять нашел свою землю, Легна встал, и поспешно пошел вперед. Он шел быстрым шагом, будто забыл сделать что-то очень важное. Все мускулы были напряжены. В кармане белых брюк толкались друг с другом отобранные камни, некрасиво оттягивая штанину вниз. Ночь надела маску для сна, и закрыла глаза. Белое пятно выделялось среди черноты, и притягивало взгляд.
- Эй, мистер! - неожиданно окликнули Легна, - Эй! Прошу вас, подождите... - взрыхляя песок своими ботинками, спешил человек в матроске.
Волна с грохотом ударилась о выступ скалы, и умолкла. Легна остановился, кинул взгляд назад. Чернота окутывала все вокруг. Голос незнакомца стих.
- Эй, мистер! - позвал опять слабый голос. - Мистер...
Неожиданно на плечо матроса опустилась рука. Сделав шаг навстречу незнакомцу, Легна вышел в узкую линию света. Его лицо скрывала шляпа с большими полями. Белая одежда резала глаза во мраке. Дыхание ночи изредка нарушалось плеском волн.
- Да? - отозвался Легна, поднимая глаза на человека.
- Мистер, слава Богу! Мистер... Я так рад, что нашел вас! - пытаясь вглядеться в лицо мужчины, - радостно прошептал матрос.
- Что случилось? - поднимая лицо к огромному светилу парящего над океаном, спросил Легна.
- Наш корабль сел на мель... У нас пробоина... Я...
- У вашего корабля нет пробоины... - устало сказал он, - спешите обратно, вас ждут дома...
- Но...- начал было говорить матрос, и увидел лицо собеседника, осекся - Спасибо, мистер...
И матрос побежал к берегу лагуны, скрываясь в поранже ночи. Недалеко от берега возвышался трехмачтовый корабль с вышитым алым как кровь крестом. Его корма на глазах обрастала новыми досками, но все это, казалось, игра воображения. Матрос вбежал на мостик, и исчез внутри корабля. В капитанской рубке стоял пораженный командир, и смотрел на все изменяющиеся вокруг безумными глазами.
- Роман, мы ... пробоины нет... Нет, она исчезла... - высокий мужчина пожал нервно плечами, и прикрыл ладонью рот, словно пытаясь спугнуть чудо... - Матрос улыбнулся.
- Слава тебе Господи!
- Какой курс теперь, мой капитан?
- Домой! Нас ждут, я чувствую...
Лик солнца размытый ранним утром, тихо созерцал гладь небес и воды. Поднимаясь ввысь, он хотел улыбнуться... Кривые, еще не окрепшие лучи скользили по океану в растерянности.
Легна вошел в старый дом, одиноко стоящий на берегу. Ветхая крыша прохудилась, и со дня на день обвалится. Он лег на твердую кушетку, ни чем не застланную, подложив одну руку под голову, в изнеможении закрыл глаза.
В комнате вспыхнула неожиданно свеча, одиноко стоявшая на старом деревянном столе, осветив некоторые предметы домашней утвари.
Легна открыл веки, и произнес:
- Не сейчас, я устал. - Свеча потухла, и мрак скрыл все предметы внутри дома, запустив с собой тишину.
3.
- Мне бы чашку кофе... Если не трудно... - разворачивая стул на колесиках к экрану компьютера, и начиная быстро стучать по клавиатуре, произнес Александр.
- Я что, прислуга? - обиженно хмыкнула рыжеволосая девушка.
- Нет, ты моя любовь, ты свет моей жизни... - не отрываясь от экрана, улыбаясь себе, ответил он.
- За что я терплю тебя? - наливая кофе в чашку, и ставя ее на коврик для мышки, ухмыльнулась она, обращаясь больше к себе, чем к своему начальнику.
- Мы в одной упряжке... дорогая...- произнес Александр, и тут же - Малыш, сколько раз говорю, не ставь кофе на коврик для мыши! - повышая голос.
- Прости...
- Приготовишь все к пикнику? - на минуту вылезая из своих мыслей о работе, чтобы кинуть взгляд на формы новой практикантки. - С нами будет семья Ливанова... Он возьмет своего сына... Так что тебе придется взять мальчишку на себя...
- Что же это за деловая встреча на пикнике? Тем более с женой и ребенком? - вытирая пыль на своем рабочем месте, недоуменно произнесла девушка.
- Вот и я о том же! Но он чертовски богат, и я готов пойти на это дурацкое предложение, чтобы он оказался в ловушке...
- Что только деньги делают с людьми! Ах, бедная твоя душа...
- У меня ее нет. Она продана... - не отрываясь от компьютера, тихо произнес Александр. - И давно как...Я раб денег и уюта.
Послеобеденное солнце жарило не так сильно, и можно раскинуть одеяло под этой ивой, в тени. Парк был набит людьми, и везде мелькали пестрые одеяла, разноцветные купальники, и слышался смех. Неподалеку располагался карьер, так что легкий ветер прохлады изредка, но врывался в жгучий воздух лета.
К условленному времени подошел Ливанов со своей семьей. Ливанов человек низкого роста, худощав, с осипшим голосом и красивыми руками. Рубаха со значком компании на спине небрежно заправлена в шорты. Его жена надела легкий желтый сарафан, в мелкий цветочек, на ногах шлепанцы. Она выше мужа на голову, строга, умна и неприступна. Ее темные волосы красиво обрамляли лицо. Рядом с ними стоял ребенок лет семи, с замученным видом, и крепко сжимал ниточку шарика в руке.
Мужчины сев на покрывало, достали бумаги, и ушли в решения проблем. Каждый своих. Получить ответ на вопрос, не относящийся к фирме, терпел фиаско. Практикантка Александра занимала разговорами жену Ливанова о современных тенденциях моды, умных книг.
- Знаете, недавно вышла в свет удивительная книга.
- Да, что вы говорите? - восторженно воскликнула жена Ливанова.
- Да, ее прочитали все женщины. Для мужчин наверно она бесполезна... Но, думаю, они раскроют ее ровно по середине, чтобы узнать некоторые женские секреты...
- Это интересно... - фальшиво произнесла брюнетка, и подалась вперед, явно заинтересовавшись, но скрывая возникшее чувство.
- Теперь я понимаю мужчин, их логику, почему мы с Венеры, а они с Марса... Хотя... вы замужем, и привыкли к мужу...
- Как называется? Может, и я узнаю наши женские секреты, о которых не догадывалась...
- О, это название говорит само за себя, милочка... - улыбнулась практикантка Александра, и, повернув голову, посмотрела на начальника. - Мужчины, какой же вы сильный пол, если мы вас покрываем лаком, и убираем с вас пылинки?
- И не говорите... - с вздохом ответила жена Ливанова. - Они так заняты...и каждый читает себя алмазом без огранки...
- "Как стать стервой", название книги.
- О, изысканное название, пособие для домохозяек? - она хихикнула.
- Возможно... но не бывает лапочек и малышек. Внутри каждая настоящая стерва...
- Что ж, согласна, согласна... Но, дорогая, я уже прошла этот путь без книг... Иначе до сих пор бы была не замужем...
Женщины притворялись, что милы друг с другом. Но каждая выпускала яд со своей маркировкой, маскируя под изысканный и утонченный аромат.
Тем временем мальчик под усыпленной бдительностью взрослых ушел к карьеру. Он разжал руку и выпустил шарик в небо. Прохлада окутывала ребенка и манила к влаге. Закатав штаны по колено, он зашел в воду. Солнечные лучи сверкали на гладкой поверхности. Мальчик омыл лицо, намочив рукава рубашки, и сделал шаг вперед. Вдалеке купались люди. Страха не было. Внутри появилась радость, и он хлопнул по воде руками, окружив себя на миг высокими брызгами.
- Нет, - произнес Легна. Мальчик обернулся. Сзади него неожиданно появился человек в белом и со шляпой на голове.
- Нет, - повторил Легна, смотря в глаза мальчишке.
- Что нет? - продолжая улыбаться, спросил сын Ливанова.
- Не делай шага больше, - спокойно ответил Легна, продолжая стоять неподвижно, и пристально смотреть на ребенка.
Но ребенок отвернулся, и посмотрел в ясное небо. Он увидел свой шарик маленькой красной точкой. Пытаясь проследовать путь шарика, сильно запрокинул голову назад. У него закружилась голова, и, сделав вначале шаг назад, а потом два вперед, ушел с головой под воду. Вода, образовав воронку, тут же выровнялась, оставив последний пузырь воздуха из легких мальчика на поверхности. Через мгновение пузырь лопнул, очертя за собой круг.
Крика никто не слышал.
Легна вошел в воду. Его белые брюки лодочкой намокли, и прилипли к ногам.
- Отлично посидели, ребята... Удачный день сегодня... - вставая с покрывала и собираясь уходить, сказал Ливанов.
- Я рад, что мы разрешили все сомнения, - также вставая, улыбнулся Александр. Посмотрев на женщин, добавил - А, вы, болтушки...
- Эх, мужчины... опять вы за старое... - собирая в корзину недоеденные бутерброды, и пивные бутылки, вздохнула практикантка.
- Все решили? - посмотрев, как муж застегивает портфель, задала вопрос жена Ливанова.
- Да, дорогая. Теперь уж я поставлю шах и мат этому ... - начал говорить Ливанов, но прерывается на полуслове, - а где Денис?
- Денис? - озираясь вокруг, произнесла практикантка - Тут был...
- А где он сейчас? - повышая голос, начал Ливанов.
- Дорогой, он с нами просидел почти все время...Может, отошел в туалет... - оправдывалась жена Ливанова.
- Денис? - бросая портфель на землю, где минутой раньше лежало покрывало, - крикнул Ливанов.
- Милый, он придет... Денис? Денис? Мальчик мой, мы уходим домой... - озираясь вокруг, причитала мать ребенка.
- Я же говорил, присматривай за ребенком! Я же говорил!!! - зло сказал Александр своей девушке, сквозь зубы, стараясь говорить тише, чтобы его не услышали.
- Да он тут был... Сидел как мышь...
- И где он? - сверкая глазами, впился он в девушку. - Моли Бога, чтобы этот огрызок нашелся... Такая сделка! Такая сделка!
- Денис? Денис? - кричали взрослые во весь голос, обходя полуголых людей.
- Помогите! - хрипло прокричал Денис. - Кто-нибудь! - барахтаясь в воде, из всех сил пытаясь вновь не уйти вниз. - Кто - нибудь!
-Эй! Эй, мальчик! - крикнул какой-то мужчина, заметя всплески воды.
- Эй, там мальчик тонет! Люди! Помогите! - прокричал кто-то с взрывным голосом. Трое мужчин ринулись к воде.
- Денис?! Саша, Денис в воде! - крикнув это, девушка побежала к карьеру, присоседившись к другим бежавшим спасателям.
Когда она прибежала, взрыхляя песок своими туфлями, то нашла мальчика , и ему делали искусственное дыхание. Растолкав толпу, Ливанов опустился на колени, и когда сын открыл глаза, сказал - Слава тебе Господи!
4.
Слабый свет от свечи падал на стол. За окном раннее утро, воспетое солнцем. Мерцающее пламя отражалось в замершем окне дома Легна. Туман памяти чертил несвязные слова на бумаге. На столе лежали четыре черных камня. Тень в углу шевельнулась, но резкий поворот головы Легна, и строгий взгляд заставил тень вжаться сильнее в угол.
В доме всегда стояла прохлада, и тишина, не смотря на то, что снаружи лето и океан пел свои песни, когда напивался. Его шторма и бури не утихали неделями, и из этого запоя выводила лишь улыбка Легна. Непослушные волны смирялись, становились кроткими и ласковыми. Так и сегодня за окном стояло утро, просившее опохмела для океана. Волны бесновались, впадая в беспамятство, разбивались о скалы, и выбрасывались на сушу. Омывая песок своими слезами и болью. Ветер рычал и требовал игры с мокрым песком, который не мог подняться в воздух. Легкая морось косо капала на стекла дома, рисуя картины невидимого пейзажа.
Перед Легна лежали пожелтевшие от времени бумаги. Он взял один из камней, камень черный как ночь, с тонкой белой полосой ровно по середине. Имя в спектакле дано Страж. Для него жизнь это злость внутри и с надеждой на оправдание в конце жизни. Рука вписала аккуратным почерком в пробел новое имя. Также поступил с остальными тремя, вписав их новые имена в пробелы договора на участие в спектакле: Страж, Священник, Жена, Путник. Расписался размашистой подписью, дунул на бумагу. Тень в углу попробовала выйти за бумагой. Но, высунув руку на свет, тут же отдернула, зашипев от боли.
Легна подошел к тени, протянул бумагу. Та, благодарно кивнув, взяла сверток, и прошептала:
- Начало в шесть. Не опаздывайте. Ваша ложа на верху - и исчезла.
К шести вечера, когда океан уткнулся в плечо земле, и словно ребенок жаловался, изливая проблемы, молодой высокий мужчина в белом костюме, с черным платочком в кармашке на пиджаке, вошел в театр. Его волосы черного цвета, уложенные гелем, блестели. Не спеша, поднимаясь по лестнице, он встречал восторженные взгляды мужчин, и влюбленные женщин. Держась гордо и недоступно, прошел в свою ложу. Две дамы, посмотрев в его глаза, были пленены им. Сев на место он слегка кивнул им, и открыл программку.
В зале горели лампы, расписывая тени на потолке. Легна взглянул на потолок зала, нашел тени, как кажется всем от ламп, посмотрел на одну из них, и вернулся к программке. Шум сменился тишиной. Лампы гасли, открывался занавес.
- Прошу Вас, - неожиданно появился официант, и с поклоном обратился к Легна, - Ваш бурбон....сэр.