Танцующая С Ауте : другие произведения.

Тайгер. Метаморф. Начало.(Роман находится в работе))

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ПРОДА от 15.03.2012. Глава 12: "Кукловод".
       Помните: автор без обратной связи - как амфибия без воды. Жить можно - но сложно.;)
      Огромная благодарность Лесной Алине, Шевченко Ирине и Милодаре - щедрым на похвалу и "пинки";)) Наташа, тебе - отдельное спасибо!- правку сделала))).
       *** Рассказ из которого вырос роман, участвовал в конкурсе "Эксперимент-2007". Диплом здесь: http://samlib.ru/k/konkurs_e/prizes01-2.shtml#8
       Счетчик посещений Counter.CO.KZ - бесплатный счетчик на любой вкус!
  ВНИМАНИЕ: Роман находится в работе.
  Фрагмент приводится исключительно в ознакомительных целях. Мой вид метаморфа - эсклюзивное ноу-хау.
  Любое использование в коммерческих целях запрещено без предварительного письменного согласия автора
  (c) 2007- 2012. Танцующая С Ауте
  
   Ночь. Падает снег. В лесу темно, как в могиле. Завывает ветер... Ветер ли?
   Бредет по сугробам одинокий человек. Человек ли? Бежит темная тень на четырех лапах по лесной поляне, догоняет человека. Прыжок! И - слились в единое целое... Легкой стала походка, как у дикого зверя, глаза засияли бледным золотом, а из горла вырвалось тигриное урчание. Тайгер, леди - оборотень, волею случая научившаяся отпускать вторую ипостась в виде тени. Осязаемой, пушистой, своевольной.
  Тайгер шла, а воспоминания били током ее окровавленную душу. Вот она - еще котенок: мурчальный, игривый, по-тигриному сильный. На память легко приходили воспоминания о беззаботных днях детства: вот мама заботливо вылизывает шелковистую шерстку любимой малышки, а потом делает длинный прыжок с кувырком - и уже красивая женщина берет на руки шаловливого тигренка, почесывает за ухом... Мелодичный голос напевает "Молитву оборотня", изо дня в день впечатывая знания и заклинания в память ребенка. А вот отец учит подросшую Тайгер приемам рукопашного боя людей.
  Тайгер вспомнила, как злилась, не понимая, зачем нужно тратить время на эти занятия, если можно прыгнуть - кувыркнуться в тигриную ипостась, и стать машиной смерти. Ведь это же проще и легче! Но отец терпеливо учил младшую дочь, а старший сын лишь посмеивался над ее негодующими фырками. Блик уже понимал, что значит: жить среди людей... Это сплошное "нельзя". Нельзя в тигристости "дать сдачи" обидчику, нельзя бегать среди людей в таком виде", нельзя "оборачиваться" при свидетелях, нельзя проявлять нелюдские качества и сверхвозможности... Да ничего нельзя!
  Людям - можно все... Всегда. И - безнаказанно хамить, нападать сворой, делать разные пакости, "урезать" в правах где только захочется... Поэтому Семья переселилась в самую непролазную для людей часть леса, еще до рождения Тайгер. Подальше от людских троп, от человечьего жилья, от их жизни, их странных правил. Лишь бы оставили в покое. Ведь Тигры не причиняли зла людям, и они надеялись, что жители городка со временем поймут свои ошибки или хотя бы забудут о существовании нелюдей.
  Семьи Тигров не жили стаями. Это - Природа Мать... А люди поодиночке жить, наверное, не умеют. Отец объяснял тигрятам, что люди - это стадные существа, такова их природа. Когда - то юные, по-кошачьи любопытные родители Блика и Тайгер отправились пожить с людьми бок-о-бок. Со временем поняли, что это была серьезная ошибка. Людям неведома доброта к "иным" - они и среди себе подобных ухитрялись находить "ведьм", и наслаждаться травлей беззащитных... Тиграм это было чуждо и непонятно. Но они не вмешивались - ведь не люди же пришли к ним пожить! А в чужой монастырь со своим уставом, как гласит человечья же поговорка, не ходят. Но кто же мог знать, что когда родится первенец, хвостатый пушистый малыш, Семья станет объектом дикой ненависти всех жителей городка?!
  Люди не были отягощены добротой и терпимостью к "иным". Начали травлю с мелких гадостей и подлянок, а видя что все "сходит с рук", вскоре обнаглели и стали в открытую терроризировать и преследовать Семью. Запятнать себя кровью - объявить войну, а ведь малыш был слишком беззащитен... И однажды, темной ночью, Тигры просто исчезли, подальше от людского жилья, унеся Блика в безопасное место. Прошло время и люди, озлобленные бесплодными поисками сбежавшей "добычи", все реже выходили в лес. А потом - родилась Тайгер. Шкодное непоседливое существо.
  Собственно говоря, из-за ее непоседливости и приключилась беда. Зимней порой Тайгер обожала бегать по лесу в обличье зверя, валяться в пушистых искрах снега, нещадно драть деревья - коготки росли и ЧЕСАЛИСЬ, в человечьем облике маникюры было делать нудно, а маникюрш для тигрей вообще как-то не предусматривалось. А еще так весело было погонять испуганного до безумия оленя, выпрыгнув у него прямо перед мордой из глубины сугроба! Она не любила убивать, как и все Тигры, охотилась на зверей только ради утоления голода. На людей - никогда! Это "табу" было заложено в генах, и каждый ребенок проходил дополнительную обработку магией. Но "поиграть" со зверьками, в неожиданных местах подстерегая "добычу" - это да! Все-таки кошачьего в характере тоже было с избытком. Ребенок-котенок-тигренок...
  Только одним недобрым днем заигралась - и спугнутый олень выбежал прямо на цепь человечьих охотников. Беспорядочная пальба - и олень упал на белоснежный ковер, обагряя своей дымящейся кровью. Тайгер будто окатили ледяной водой на голую кожу - уши "ушли" назад, пасть оскалилась и раздалось оч-чень недоброе рычание. Отец таки "вбил" в дочь осознание того, что обогнать "железных ос" у зверей мало шансов. А уйти от охотников летом - просто, зимой же - выдают следы! Невинность белого ковра оборачивалась смертельной ловушкой. "Думай же, думай быстрее!" - мысли заметались, жаля нещадно. Домой - нельзя! Нужно - в лес, глубже, в самую непролазную чащу!
  Нервно подергивая кончиком хвоста, вжимаясь в снег, отползла в сторону от полоски охотников. Рванулась, сочетая мощь и мягкость в прыжках. Только бы не заметили! Но - увы!- она не знала тогда, что охота объявлена вовсе не на оленей... Все-таки жители города не смогли унять природную жестокость и азарт убивать! Понеслась, вызывая снежные тайфунчики позади себя, оглянулась и увидела - заметили, следопыты чертовы! Заинтересовались причиной - отчего это олень бежал "сломя голову"? И нашли ее следы... А ведь она к той поляне бежала прямиком от дома! Живя в чащобе, привыкла к тишине и покою, поленилась замаскировать след. Идиотка! "О Боги Леса! Помогите! Уведите людей подальше от дома! Спасите семью!"
  Но Боги иногда бывают жестоки. Глухи. Только Тайгер еще не знала об этом... Она путала следы, уходя от охотников, бежала сквозь лес, не жалея сил. Она не хотела убивать! Ведь убить - это вызвать бесконечный поток "мстивых людишек" (так объяснял отец свое безграничное терпение, порой приводившее Тайгер в недоумение), и тогда Лес пропитается кровью... Мысли Тайгер оборвались в момент закладки очередной хитроумной петли.
  БОЛЬ. Выворачивающая, жгущая кислотой и раскаленной лавой боль. Семья!!! Не-е-ет! Развернувшись мордой в сторону дома, Тайгер в диком крике излила ад, творящийся в душе... И вдруг почувствовала нечто странное: словно тело и разум раздвоились. И вот в глубоком снегу стоит полуобнаженная фигурка рыдающей девушки, а рядом - темный и рычащий тигр. Мысленный толчок себе самой - Тайгер даже не удивилась странному ощущению, крикнула беззвучно "посыл" тени: "Беги домой! Узнай - ЧТО там. Помоги родным!"
  И тень помчалась туда, куда рвалось сердце тигриссы. Тень неутомимая, быстрая, злая. Увидела дом, сжигающий его огонь, кровь повсюду, куски тел чужаков-людей, изрешеченные тела "обернувшихся" родных. И по-хозяйски расхаживающих вокруг охотников... Убийцы!
  Тьма черная, с красною пеленою, окутала взор Тайгер. Тень прыгнула на ближайшего "охотника", оторвала голову, когтистой лапой вскрыла его нутро - горячо плеснулась кровь, плюхнулись кишки, а тигриная "тень" вдруг обрела жаркую плоть... Но вот что странно - пули не причинили ей вреда! Били очереди "в упор" - опешившие охотники палили, не жалея патронов. Но все - зря. Методично, яростно, тень убивала негодяев одного за другим, словно темная молния Немезиды. А когда стих последний крик, раздалось хриплое торжествующее тигриное рычание, вдруг оборвавшееся жалобным мявом.
  Тень медленно подошла к телам любимых родителей, брата... Ткнулась носом в остывающее тело отца, лизнула припорошенную снегом шерсть, растерянно лизнула красивую и свирепую голову мамы, заглянула в безумной надежде в ее глаза - нет, зря... Мертвы. Обошла вокруг тела брата, оглушенно потряхивая головой, а потом резко, с разворота ударила мощной лапой по трупу охотника, срывая патронташ. Рассыпались патроны с серебряными пулями... Ну да, ну да, чем же еще можно было "уложить" машины смерти, которыми становились Тигры в момент дикой ярости! Жалобный плач вновь огласил округу. Нет их больше - родных, понимающих, любящих - нет!!!
  Одна... Навсегда... Страшную цену иногда приходиться платить за ошибки, и нет оправданий себе самому. Как дальше жить? Да и есть ли смысл? Тень повернулась, в задумчивости склонив морду низко к земле, и медленно, потом все быстрее и быстрее, переходя в бешеный вихрь, помчалась к своей второй, уже полуживой части, отчаянно призывающей Силу. Темная тень на четырех лапах...
  
  Глава 1. Жизнь... Преодоление боли.
  
  Когда рассвело, снег почти перестал сыпаться. Волей случая и матери всех кошек - интуиции, Тайгер нашла заброшенную избушку (другое слово к этому строению не подберешь, притом так и хотелось дополнить описание классическим "на курьих ножках"), в старой чащобе, куда даже свет проникал с трудом. Непролазная чаща - самое то для измученного оборотня с израненной душой. А все следы надежно укрыл снег, так что никто ее здесь не найдет, да и искать не будет - следопыты сочтут, что вся семья Тигров "полегла". Во-всяком случае, Тайгер на это очень надеялась.
  Избушка была на удивление крепкая, крыша не текла, даже в окошки практически не сквозило. Небольшая печка была сложена на совесть - ни кирпичика не вывалилось из кладки. Пыльно только, и паутина заплела все пространство комнаты. Возле окна - небольшой круглый стол на резных ножках, подле него - массивные табуреты, в том же стиле. На стенах - полки с непонятным узором по бортикам, укрытым пылью. В углу, возле стены напротив окна - шкаф с кучей разной посуды, в том числе какие-то глиняные горшочки непонятного предназначения. Рядом со шкафом - черный массивный сундук, а возле печки - кровать с резными же столбиками и кованного металла узорчатыми спинками. Тайгер почесала ухо - работы по уборке предстояло неприлично много, а сил на этот подвиг было - как-то не очень... Решила мысленно попросить прощения у родителей - все равно тут никто не увидит! - и задействовать старую добрую бытовую магию.
  Сделала глубокий вдох - выдох, прикрыла глаза, подняла руки на уровень груди и начала водить кистями перед собой, выплетая заклинание. А потом резко бросила его к центру комнаты и резво выскочила во двор, и хорошо, что дверь не закрывала, когда вошла! Ухмыльнулась: вовремя удрала! - из избушки повалил столб пыли, закручивающийся посредине воронкой, если бы не успела - "наглоталась" бы, как не раз было во время обучения. Тайгер всегда поражалась, наблюдая, как четко человеческие магички держат под контролем процесс колдовства, добиваясь от Стихий полной покорности. Сама тигрисса отлично сплетала заклинания, но не все Стихии могла удержать под контролем: Воздух слушался ее чисто условно;Вода так и норовила вымочить с головы до ног; Огонь слушался только при заключении его в какие-нибудь емкости, ну и в печке он был ласковым и ручным; и только Стихия Земли была идеально послушной.
  Таких урожаев, как у Тайгер, не было даже у лучших человеческих магичек. Тигры, конечно, вполне могли бы обойтись охотой, но отец настоял на приучении детей к плодам и овощам. Соответственно, дети были обучены вести огородные работы с малых лет. Правда, пользуясь толикой магии - для "распашки" поля. Тайгер не понимала, зачем ей нужно ковыряться в земле (ведь под коготки забивалась эта противная грязь!), сердилась, негодующе фыркала. Но с возрастом поняла - отец учит их выживанию в любых условиях. Нужно лишь беречь и развивать Дар, быть осторожными. Правда, магички тоже скрывали свой дар от обычных человечков, но были среди них альтруисты, которые становились знахарями в человеческих поселениях; к ним страждущие выстраивались в огромные очереди, их боялись - но все-равно шли за помощью. А священники периодически устраивали предание анафеме, правда на костер не тянули, хотя и регулярно обещали. Терпели только за кажущуюся безобидность и покорность местным властям. А вот охотились на тех, кого считали Темными. Изредка - ловили, показательно сжигали на кострах, радуя крестьян и горожан внеплановыми развлечениями. Аутодафе... Да, для обычных людишек, не обладающих даром, ведьма на костре - радостное событие, развлечение, позволяющее почувствовать свою силу, власть и избранность... А так же в очередной раз опереться о "плечо товарища" по ощущению собственной праведности и непогрешимости.
  Потому-то в Семье Тигров и было табу использовать магию в быту: увидит кто ненароком - сожгут без суда и следствия, оборотней и так с трудом терпели, и только Указ Правителя удерживал людей от того, чтоб всласть не поохотиться на "нечисть". Хотя браконьерствовали, да, и пожаловаться некому было - до Правителя далеко, а пока дознаватели приедут - местные никаких улик не оставят... А если узнают о врожденной способности к магии и ее использовании - весь Род сотрут с лица земли, не пожалеют даже малышей. Поэтому детей учили пользоваться магией - но принимая невероятные предосторожности, уходя в подземелья для сокрытия магических возмущений во время тренировок. Неопытные детки такие магические всплески устраивали, что будь на поверхности - маги даже из столицы учуяли бы.
  Тигрисса все это хорошо понимала, поэтому позволила себе лишь небольшое колдовство, не вызывающее всплесков, по которым ее можно было бы отследить. Главное, что в этой непролазной чаще, куда и она с трудом пробралась обернувшись в тигриную ипостась, не было никого, кто бы мог увидеть жизнерадостно несущийся в сплетение кустарников пылевой смерч. В кустах смерч и упокоился, фыркнув напоследок не хуже сердитой кошки.
  Тайгер криво ухмыльнулась - Стихия Воздуха всегда выражала свое неудовольствие при подобном использовании. Но результат стоил усилий - когда тигрисса вошла в избушку - там царил идеальный порядок. Ни одной пылинки! "Но освежить поверхности не помешало бы!" - мысленно заявила себе Тайгер. Как и все кошки, она была животным чистоплотным до неприличия, и потому, цапнув ведро, стоявшее на печке, ушла искать колодец. Колодец обнаружился за избушкой, в густых зарослях шиповника и сирени. "Сирень в лесу?" - девушка потрясла головой. Но видение не желало исчезать. "Кто же здесь обитал-то? И второй, не менее интересный вопрос - куда этот кто-то подевался?"
  Осторожно раздвинула ветви, но все же оцарапалась колючим шиповником, зашипела от боли. Быстро лизнула пораненные места, сдвинула крышку, лежащую на колодце, и вдохнула запах воды.
  Некстати нахлынуло воспоминание о горящем доме, погибшей семье... Горло сжало спазмом, запекло глаза - но слез не было, все выплакала этой безумной ночью, пока брела сквозь тьму и метель. Только клокочущий крик - стон вырвался из уст, и Тайгер уткнулась пылающим лбом в сруб, засыпанный искристым под лучами утреннего солнца снегом.
  Сколько так простояла - кто скажет... Очнулась, вынырнула из убийственной боли тяжело дыша, помотала головой, проясняя взор. Надо взять себя в лапы. Надо. А то потеряется в горе человеческая часть, сдохнет в корчах - и останется только оборотень, в худшей из ипостасей - безжалостный, яростный убийца-животное. Такой, каким пугала мама своих детишек вечернею порой: "Не будете учиться владеть собой - станете людоедами!" Страшненькая сказочка для тигряток. Все знали, что таких не бывает, все знали, что обработка магией сводит на нет подобную возможность - но дети старательно пугались. У человеческих детенышей наверняка есть свои страшилки... В чем-то все живые существа похожи.
  Тайгер потерла саднящие глаза. Потом взяла ведро, присоединила его к ржавой цепи и забросила в колодец. Вытянула полное холодной, пахнущей морозцем воды, припала губами к поверхности, отфыркиваясь от попадающих в нос всплесков влаги. Ледяная! И словно остужает, замораживает боль в груди...
  Налакавшись (даже в человеческом облике тигрисса предпочитала не пить воду, а лакать по-кошачьи, правда, эта причуда не распространялась на остальные жидкости), смешно фыркнула, потерла влажный нос тыльной стороной кисти. Так ведет себя кошка... Брат поддразнивал ее за эту придурь, но тигриссе просто безумно нравилось так делать. Именно так. И опять воспоминания резанули душу Тайгер. Поморщилась, всхлипнула, да и потянула ведро с водой к избушке, похрустывая белым пухом под ногами. В махонькой пристройке за избушкой Тайгер обнаружила старое ведро, явно для домашне-уборочных работ и ветхие, но чистые тряпки. Поэтому за короткий промежуток времени избушкин интерьер сиял и приглашал насладиться густым янтарным цветом пола и мебели, необычной и красивой резьбой. Тигрисса умиротворенно плюхнулась на кровать, созерцая эту простую роскошь. Умытое дерево мебели, пола, даже бревенчатых стен, выглядело так, будто его отполировали только что и покрыли толстым слоем вареной смолы - янтарное, наполненное каким-то внутренним солнечным сиянием, оно так и ласкало взор. Непонятные узоры завораживали. "А покрытие - то магическое!" - мелькнула мысль. Появилась - и растаяла, лишь боль свернулась в клубок в груди, притихла, словно ее заколдовала странная избушка.
  Посидела задумчиво Тайгер, а потом почувствовала, что мерзнет - настывшее помещение вытягивало из нее тепло хоть и медленно, да неотвратимо. Потому рухнула с кровати в кувырок - и через миг златоглазая тигрица запрыгнула и улеглась на кровать. Ну и пусть без перины, ну и подумаешь - печь не топлена! Мех ведь теплый, и на досках большой кошке лежать вполне комфортно. Тигрица положила огромную голову на передние лапы и прикрыла глаза.
  
  Глава 2. Маг и метаморф. Знакомство.
  
  Сон - не сон, марево. Вновь и вновь перед глазами возникали картины прошлой ночи, забивая дыхание болью. Невыносимо...
  От мучений отвлек шум, доносящийся со стороны свободной от мебели стены. Тигрица подняла голову - уши подрагивали, пытаясь распознать угрозу - принюхалась. Озон. Кажется так люди называли запах воздуха во время грозы? Уши прижались, пасть ощерилась, из горла вырвалось гулкое свирепое рычание. Тигрица подобралась, как стальная пружина, готовая сорваться в любую секунду в смертоносный прыжок.
  Часть стены избушки замерцала синеватым светом, растворилась в слепящих бликах, похожая на овальное зеркало. Из этого безобразия шагнула высокая темная фигура. Шагнула по-хозяйски уверенно, словно к себе домой. И тут же распласталась на полу, сбитая с ног массивной полосатой тушей. Не вцепилась в горло пришельцу метаморф только из-за магического табу, вживленного в кровь во младенчестве: спазмом свело челюсти, не давая разомкнуться. И только бешеное рычание беспрепятственно лилось в лицо человеку, посмевшему ворваться в логово тигрицы, которое она уже считала своим. Человек! Ярость и ненависть прошедшей ночи смертью отразились в глазах зверя, пеленой заволокли разум. Но убить не смогла. Свобода убивать, дарованная для мести охотникам, ушла. И даже когти отказывались впиваться в трепещущую под лапами плоть.
  Зато человек с ужасом, плещущимся в глазах, неожиданно вцепился руками в горло зверя, сжимая, пытаясь оттолкнуть от себя безумную свирепую морду. В неистовом рывке прихватил ногами задние лапы хищницы, и невероятным образом повалил ее набок, дернувшись, выворачиваясь всем телом.
  Разъяренное животное вскочило, ударило своей мощной головой пытающегося встать человека. Тот рухнул со стоном на медового цвета доски пола, и контрастом белее мела выделялось на этом фоне искаженное лицо. И вдруг тигрица отпрыгнула, как будто ее ужалило что-то невидимое; как бы нехотя кувыркнулась через голову - и с пола поднялась хрупкая девушка.
  У нее были волосы цвета рыжей тигриной шкуры, с такими же темными прядями в тон лесного ореха. Нежная кожа даже среди зимы словно тронута загаром. Но больше всего незнакомца поразили глаза: янтарные, обрамленные черными ресницами, они были наполнены такой отчаянной болью и безысходностью, что невыносимо было тонуть в них.
  Девушка смотрела на человека, всколыхнувшего лютую ненависть, появившуюся после убийства ее близких охотниками, и ее душа рвалась на части. Сердце кричало: "Убей! Он такой же как все людишки! Подлая тварь! Убей, пока он не убил тебя, пока не призвал охотников!" Разум упрямился: "Нельзя! Не смей! Ты убила - виновных, а этот - ни при чем! У него, может, тоже есть те, кто его любит. И чем ты будешь лучше тех тварей, которые убили любимых тобой?"
  Не выдержала, полились злые слезы и почти плюнула в лицо изумленному незнакомцу:
  -Убирайся! Уходи отсюда! Зачем ты вообще сюда явился, человечишка?!!
  И тут человек не выдержал:
  - Да что ж такое-то! Возвращаешься домой, а тут тебя убить пытаются ни за что, ни про что, а потом еще оскорбляют на ровном месте и посылают лесом! Выгоняют из собственного дома! Это ты кто такая, ТЫ что тут делаешь, да что вообще происходит?!!
  От гневного вопля хозяина избушки Тайгер аж задохнулась, словно кто-то взял ее за шиворот, как нашкодившего котенка, и с размаху окунул в ледяную воду горной речки. Лицо сначала побледнело, потом покраснело. Опустила взор и неожиданно тихо ответила:
  - Прости меня. Пожалуйста.
   Теперь растерялся человек. На его лице заиграла целая гамма чувств, но не смог произнести ни слова, и только смотрел на Тайгер не отрываясь, словно увидев заново. Повисла неловкая тишина. Двое: человек и метаморф пытались осмыслить происшедшее, решить - как быть дальше. Незнакомец молча переместился с пола на табурет, прислонился спиной к стене.
  Первой нарушила молчание тигрисса:
  - Прости, если сможешь, за то, что напала в твоем доме. Лично к тебе у меня не было счета. Будешь вызывать охотников? Или сам убьешь?
  - А к кому был? - отозвался незнакомец.- То, что ты метаморф, я понял, вот только кто ж тебя довел, что ты на людей бросаешься? Не буду я никого вызывать! Охотники тут вовсе не нужны, Одержимых Смертью мне только не хватало! Убивать тебя? Ну был момент, когда тигр набросился, хотел, да. Но ты же ни в той, ни в этой ипостаси мне вреда не причинила. Так что - живи. Только объясни, что с тобой произошло. Клянусь не причинять тебе зла, пока твой Дар не будет угрожать моей жизни!
  На этих словах зеленоватое свечение появилось у него на ладони, сформировалось в шарик размером со светлячка, а потом подлетело к Тайгер и вошло в ее ладонь. Ощущение было - словно пощекотали травинкой, только изнутри.
  Глаза девушки изумленно распахнулись, в них появилось странные искры, потом погасли. Человек с любопытством наблюдал это явление. Зелень в янтаре - красиво!
  - Кто ты? - с опаской спросила тигрисса. - Ты маг, что ли?
  - Да, - ответил человек, - маг. И предвосхищая твой следующий вопрос: у меня есть свои причины жить в такой глуши. Но ты не ответила на мой вопрос. Я жду.
  Тайгер тяжело вздохнула.
  - Если ты не против - давай растопим печь, мне в этой ипостаси холодно. А потом я тебе все расскажу.
  - Договорились. Пойду дров принесу.- И маг невозмутимо взял топорик, стоявший в углу у входа. Позволил себе ухмыльнуться краем рта.- У тебя очень выразительные глаза! Видишь ли, дрова для начала надо нарубить. Скоро вернусь!- И вышел.
  Вернулся он минут через десять, с оберемком сосновых поленьев в руках, и без топора. Грохнул дрова на пол возле печи. Выбрал меленькие щепки, а затем и более крупные куски дерева, и сложил "решеточкой" в чреве печи. Сверху уложил крупных поленьев, что-то прошептал и щелкнул пальцами. Из кучки щепок потянулись язычки пламени, и маг закрыл печную дверцу.
  Девушка притянула табуретку к печке, села поближе, съежившись в клубочек, вслушиваясь в тихое потрескивание огня. Такое уютное. Такое ласковое. И тут память всколыхнуло рвущее душу воспоминание о другом огне. Яростно и свирепо пожравшем дом Тайгер. Безжалостно высветившем картины, которые навсегда останутся в памяти тигриссы, наполняя ее душу болью.
  - Слушай, - как-то по-детски всхлипнула девушка, - быть может, ты и сможешь понять.
  И она без утайки рассказала магу все, что произошло: от момента, когда она спугнула оленя, до эффектной встречи в избушке. Срывающимся голосом, но без слез - маг внимательно смотрел в ее лихорадочно горящие янтари, и, по мере рассказа, его серо-синие глаза темнели грозовым небом.
  - Вот оно как... Что делать думаешь?
  - Еще не решила. Наверное, пойду искать жилье - раз хозяин вернулся. Если позволишь - отдохну вначале, устала как псяка. Нет - пойму.
  Незнакомец вдруг улыбнулся, искренне и тепло:
  - Оставайся. Можешь вообще тут жить - я очень редко бываю дома. То что мало места - это, тигреночек, фокус такой, для отвода глаз. Мало ли, кто случайно пробраться может, всякое бывает. Смотри!
  И маг зашевелил пальцами, будто играл на рояле. Губы что-то шептали, но даже Тайгер с ее звериным слухом не могла разобрать слов. И вдруг - вспышка! На миг ослепнув, от неожиданности девушка зарычала, спрятав лицо в ладони. А когда посмотрела - была озадачена появлением еще двух дверей в стенах.
  Маг приглашающее махнул рукой:
  - Твоя спальня - справа. Моя - слева. Заходи, осматривайся. Снаружи избушки размеры не изменились, зато здесь вполне просторно. Это мои эксперименты по искривлению пространства. - И хитро сощурил глаз, отслеживая реакцию Тайгер на свои слова.
  А тигрисса действительно была потрясена. Она никогда не наблюдала подобных чудес. Осторожно зашла в "свою" спальню, осмотрелась и восхитилась: просторная комната с высокими сводчатыми потолками, окно на пол-стены, занавешенное ярко - синими тонкими шторами, огромная кровать с кованными витыми спинками, застеленная синим шелковистым бельем, рядом напольный светильник, выкованный в форме цветка, на стене - овальное зеркало в зеленой металлической раме, обвитой - как будто настоящей! - виноградной лозой. На янтарном полу - пушистый толстый ковер в цвет штор. Резной шифоньер был инкрустирован золотистыми цветами и листьями зеленого металла - изумительное произведение искусства! В том же стиле - прикроватный столик. На нем - золотистый кувшин с узким горлышком и такого же цвета бокал.
  Девушка впервые за все время отвлеклась от своей боли - слишком странным все было. Недоверчиво взглянула на улыбающегося мужчину. В его глазах плясали искры.
  - Зачем тебе все это?
  Улыбка погасла. Искры исчезли.
  - Что именно ты имеешь в виду?
  - Зачем тебе селить к себе оборотня, убившего людей, узнавшего твою тайну, от которого неизвестно что можно ожидать?
  - Видишь ли, у меня есть на это причины. Например, ты будешь охранять мой дом в мое отсутствие, надежней Тигра - зверя нет. - Маг ехидно ухмыльнулся. И тут же вскинул руки в мирном жесте, узрев яростный сполох в глазах тигриссы. - Шучу я, шучу, успокойся! Просто можешь считать, что вот такой вот я добросердечный любитель кошек. Ну неправильный я человек, да, вместо того, чтоб угробить - хочу помочь! Некуда тебе идти сейчас - ну и оставайся, с меня не убудет, а тебе будет время зализать раны!
  И такой искренностью дышало его лицо, что девушка сменила гнев на милость.
  - Хорошо. Я останусь. Давай договоримся сразу - за проживание платить буду дичью, милостыня мне не нужна; ну и готовку - уборку беру на себя. Устроит?
  - Не то слово, тигренок! Ты просто сказка для бедного отшельника! Это не шутка, я ужасно не люблю готовить, хоть среди людей считается, что мужчины - лучшие спецы по этому делу. Ну не мое это, я лучше 10 новых заклинаний выучу, или вот - могу дрова наколоть, воды натаскать, что захочешь.
  - Что захочу говоришь? - ресницы девушки дрогнули. - А приложи-ка ты свои магические способности на общее благо! Проведи воду в дом, чтоб ведрами не таскать, когда тебя нет дома. Сможешь?
  - Ну вобщем - то да, просто мне особо не в напряг было, я в последнее время тут раз в три месяца появляюсь, для тебя - сегодня же сделаю.
  - Спасибо! Ты просто сказка для бедной отшельницы! - И в первый раз на губах Тайгер появилась легкая улыбка. Маг задумчиво потер краешек уха, и тоже улыбнулся:
  - Слушай, тигренок, а как тебя зовут-то? Меня - Тайе'лэр.
  И тут девушка расхохоталась. Человек смутился.
  - Ну что смешного - то? Что в имени моем такого?
  - Да нет, не обижайся, - с трудом успокаиваясь, произнесла девушка, - ничего такого, просто меня зовут Тайгер.
  - Понятно. Нестандартная реакция постстрессового состояния. Пойдем чай пить, там в чайнике вода уже кипит вовсю. Травяной чай тебе сейчас будет очень кстати. Сам собирал травки! К слову, можешь звать меня Тай'л.
  Когда зашли в кухню, увидели, что чайник действительно фырчит, как разъяренный кот, и явно просит, чтоб его сняли с огня. Тайе'лэр заварил чай, одну чашку протянул тигриссе - чашку с полупрозрачными тонкими стенками, в которой переливалась пахнущая мелиссой, с какой-то горьковатой ноткой, светло-зеленая жидкость.
  - Тай'л, а что ты сюда еще добавил, а? - недобрым голосом поинтересовалась Тайгер.
  - Ничего, кроме успокоительного заклинания. А что? Не бойся, я поклялся не причинять тебе вреда, помнишь? А как ты определила? - удивленно спросил маг.
  - По запаху. Мелисса не перебивает запах горькости.
  Маг остолбенел. Он смотрел на девушку так, словно втихую вскрывал ей мозг скальпелем, в надежде обнаружить "не те" извилины и всласть там поковыряться.
  - Повтори. Повтори что ты сейчас сказала.
  - Мелисса не перебивает запах горькости. И что? - начиная злиться на его тон, ответила Тайгер.
  Человек склонил голову набок и задумчиво произнес:
  - А в твоей семье все были такие...чуткие? - И увидев, как побледнело ее лицо, добавил: - Прости за вопрос, я понимаю что тебе больно, но мне очень нужно знать, прямо сейчас.
   Тигрисса помолчала, а потом тихо сказала:
  - Я не уверена, что поступаю верно, но ты пожалеешь, если воспользуешься тем, что я скажу, во вред кому-либо из Тигров. Скажем так, это побочное действие обработки детенышей магией. Тигры чуют запах заклинаний, даже если они замаскированы. Ваши же маги ощущают отзвук творимого колдовства? Мы на расстоянии не можем так улавливать, а вот вблизи - запросто. Даже в человечьей ипостаси. Теперь ответь - почему в тебе это вызвало столь сильные эмоции?
  - Видишь ли, я впервые сталкиваюсь с таким даром. Даром, за который Правитель щедро отблагодарит, если ты пойдешь к нему со мной, потому что твоя особенность может спасти ему жизнь. - И, видя, как недоверчиво смотрит девушка, добавил:
  - Думаешь чья заслуга в том, что ваше племя до сих пор не "вырублено под корень"? И как мыслишь - всем нравится такое положение вещей? На Повелителя уже было совершено два покушения! Третье может оказаться успешным. Так ты пойдешь со мной, тигренок?
  Бледная, тихая, Тайгер задумчиво царапала ноготком, больше похожим на когтик, покрытие кухонного стола. В ее душе боролись зверь и человек. Зверь требовал остаться здесь, в глуши, и даже на "пушечный выстрел" не подходить к месту нахождения двуногих двуличных особей, каждый из которых наверняка рвется убить несчастного Тигра, который даже сдачи дать не может. А все эта хваленая безопасность! Эта ваша магическая обработка! Эта ежедневная "Молитва оборотня", лишающая зверя воли! И маг - тоже хорош! Ты хоть замечаешь, что он нагло пользуется твоим истощенным состоянием?!
  Человек настаивал на том, что всю жизнь прятаться от окружающего мира не сможешь, а от себя самого - тем более. И родители верно поступали, выполняя Правила Рода, а иначе "огнем и мечом" прошлись бы не только по их семье, как ночные ублюдки - браконьеры. Иначе - облава была бы объявлена на всех Тигров, а Тигры - не волки-оборотни, это те плодятся, как собаки, только успевай отстреливать, Тигров же меньше полусотни особей на весь мир осталось. Нужно ехать к Повелителю, если остаться - все может быть только хуже. Для всех. И для нервной хвостатой особи - тоже!
  Когда девушка встала из-за стола, сердце мага екнуло, такой ненавистью полыхнуло ее лицо. Тай'л начал готовить обездвиживающее заклинание, когда тигрисса заговорила.
  - С какой стати мне верить тебе? Кто ты такой, что вот так, запросто, приведешь во дворец метаморфа - убийцу? С чего ты решил, что твой хваленый Повелитель станет тебя слушать, что ему так уж нужен психованный Тигр в телохранители? Что тебя вообще к нему допустят, а меня там не убьют сразу по прибытию, так, для перестраховки?
  - Нет, ну я понимаю, ты сейчас злишься на весь мир, включая меня, и верить для тебя
  - это подвиг! Но если хочешь, что бы я тебе что-то объяснял - для начала усвой мысль, что я - не убийца твоих близких! Я не Одержимый Смертью охотник! Я вообще убивать не люблю!!! Тебе больно? Так не тебе одной! Садись и слушай. Сядь, я сказал! - рявкнул Тайе'лэр.
  - Не ори на меня! - огрызнулась Тайгер, но села. Взяла в ладони чашку с уже чуть теплым чаем, отпила, поморщилась - вредный маг, кроме вкусных мелиссы, душицы и хмеля, "щедрой рукой" добавил в чай настоя полыни. Успокоить решил основательно, такой сбор и без магии утихомиривал очень даже замечательно! А успокоиться, наверное, надо, от грызущей боли в душе она то и дело голову теряет. Если тут на человека то и дело срывается, то ей не только во дворец нельзя, ей вообще к людским поселениям путь заказан. - Все, чай пью, сижу, тебя слушаю, убеждай поганку в своей мудрости и непогрешимости!
  - Все? Яд впрыснула в жертву? Полегчало? Тогда не перебивай, я буду говорить долго. Вряд ли ты, выросшая в глухом лесу, слышала легенду о происхождении Тигров и Повелителей...
  - Я ...
  - Не перебивай, сказал! Все несогласности, возмущения и поправки выскажешь потом! Так вот, есть чудесная легенда, которая рассказывает о том, что Повелители и Тигры прибыли в этот мир вместе, на металлической летающей штуковине, которую они называли "корабль". И не надо так ухмыляться! Прибыли они из другого мира, откуда-то из глубины звездного пути, а Тигры были специально выведены как раз для этого путешествия. Когда люди и метаморфы вышли из корабля, тот улетел, предоставив осваиваться в новом мире самим, чтобы не нарушать "чистоту эксперимента", как назвали смысл своего прибытия путешественники. Так вот, когда Повелители и Тигры попали в наш мир, они жестко схлестнулись с крупной стаей волков - оборотней...
  
  Глава 3. Древняя легенда и ее последствия.
  
  ...Да, это была легенда! Но как она походила на реальность! Тайе'лэр говорил, а перед взором Тайгер проносились события минувших веков...
  Когда волки напали на путешественников, те оказались не готовы к такой встрече, все произошло слишком быстро. Только начали осматривать территорию, полную буйства цветов и зелени, прекрасно озаренную полной огромной бледно-зеленой(!) луной, как молча выломилась из подлеска зубастая компания. Неправильные оборотни, ну хоть бы кто завыл!
  Во время милого общения с представителями местной фауны, некоторые Повелители резко обнаружили в себе новые полезные способности, как то: швыряние огнем в наглую морду, откусившую дуло оружия, из которого так радостно было стрелять по движущимся мишеням; посыл ледяных игл в неприлично близкую от своего лица пасть, которая уже вознамерилась грызануть за трепетное горло; а так же своевременный талант левитировать, позволяющий двум одновременно прыгнувшим на тебя мохнатым придуркам грохнуться друг о друга, да еще и нечаянно укусить боевого товарища. И вот эти талантливые особи выжили, и даже остались невредимы. Тигры тоже прошли свое первое "боевое крещение" не так удачно, как надеялись создатели. В звериной ипостаси они, конечно, были невероятно сильны, но все же уязвимы, и некоторые из них погибли, защищая своих Повелителей.
  Стая оборотней была полностью уничтожена. Выжившие Повелители и Тигры вначале обосновались в ближайшем городе, потом быстро поняли, что страта* не способствует проведению ассимиляции**, и рассредоточились по миру. Мир оказался богат на магию, но местное население не чувствовало ее и не имело к ней способности, из необычного в этом мире оказалось только наличие волков-оборотней. Не метаморфов, нет, оборотней истинных, диких и кровожадных. "Проклятых".
  Шли годы. Некоторые Повелители, пользуясь магической силой, стали править странами, и там, где народ не смог принять метаморфов, ради власти отказались от своих Тигров. Их Тигры ушли в леса, которыми оказалась богата эта планета. Другие Повелители стали странниками, а Тигры - их верными спутниками, оберегая и защищая от изредка попадающихся на пути оборотней, а так же "магоборцев" из суеверных обывателей. Несколько Повелителей не смогли ассимилироваться с людьми, ушли в чащу леса вместе с Тиграми, и стали там жить.
  Спустя десятилетия стали появляться дети - полукровки, как со стороны магов, так и со стороны метаморфов. Полукровки - метаморфы по отцовской линии получали дар трансформации плюс неожиданную привязанность к полукровкам - магам, у которых дар передавался независимо от пола ребенка. Магия проявлялась с разной силой: особо одаренные завоевывали себе "место под солнцем" во дворцах, менее одаренные становились лекарями, знахарями, травниками. Некоторые занимали престижные места в городских советах. Но те, кто уходил во власть, знали, что цена - высока. Одиночество. Глубокое и бесповоротное.
  Потому что люди все равно до конца не воспринимали "выскочек", на всю жизнь они оставались чужими, словно меченые тигриной лапой. Хотя они и были - меченые. С рождения в этом мире они были связаны - дети магов и дети метаморфов, связаны ментальным полем, позволяющим "с пеленок" чувствовать друг друга, сопереживать, понимать без слов, на уровне мыслей. Тот, кто хотел уходить во власть - отрезались от этого поля заклинанием "Невозвращения".
  Это было принято как необходимость после страшных трагических событий, когда один "властный", прозванный Танатосом***, тронулся слегка на почве жажды вселенского могущества, и втянул магов и метаморфов, объединенных ментально, в кровавую бойню с людьми, никому не нужную, кроме жаждущего возвыситься над всем миром маньяка. Нашелся герой из "простых" людей (да хранит его душу Вселенная!), который смог отрубить психу вредную для окружающего мира больную голову. Героя все же разорвал в клочья метаморф Танатоса. Свихнувшегося метаморфа убивали сообща - маги и Тигры, ощущение было... ну примерно, как если начать без обезболивания отрубать себе руку. Большая часть магов выжила в бессмысленной войне, но испытала жесткий ментальный шок. Большая часть метаморфов - погибла. А население злосчастного мира приобрело стойкую фобию и ненависть к метаморфам и магам. Мало в этом мире было волков кровожадных, так теперь еще и эти убойные дуэты!
  С тех пор "ради общего блага" было введено еще одно обязательное заклинание: 'Молитва оборотня', впечатывающее в растущих деток - метаморфов "путы", позволяющие полностью контролировать их агрессивную звериную ипостась. И спустя века Тигры - людоеды стали всего лишь страшной сказкой для несмышленых тигренышей. А у обывателей - ненавистной легендой, страшилкой, подогревающей смесь зависти к магам, у которых кроме сверхспособностей, вместо кошечек домашних были хищные тигры, и страха перед неистовой мощью этих зверей, которые, к тому же, могли бродить в городах и селах в ипостаси человека.
  Каждый закон и правило, которые теперь применяет Род Тигров, были политы кровью. Своей ли, людской ли - но "табу" создавались и принимались после очередного кровавого столкновения. К примеру, домашний котенок человека, исцарапавший его детеныша во время игры или укусивший из-за того, что отроки привязали к хвосту бренчащую железку, отделывался пинком. Тигренок, отреагировавший на обиду так же, как этот котенок, был убит озверелыми обывателями, как "напавший на беззащитного ребенка людоед"! Бросившиеся на защиту родители тоже погибли - против серебра они оказались бессильны, эксперимент, поставленный местечковым священником - "изобретателем" удался на славу, после чего был с удручающей скоростью распространен по стране, и за ее пределами. Хотя в дикой ярости Тигры-родители и убили немало народу, кровью залив улицу, спасти малыша не смогли. Та улица так и стала именоваться: "Красная"; прилипло нехорошее название навечно.
  Постепенно были введены правила, "табу", запрещающие метаморфам "оборачиваться" прилюдно, отвечать в звериной ипостаси на оскорбления со стороны людей, применять силу для наказания за разные подлости и пакости со стороны неутомимых в своей ненависти обывателей, и многое другое. И многие Тигры старались никогда не подходить к людским селениям, жили в глубине лесов, выйдя из общего ментального поля, но выполняя все правила и предписания Повелителей, ставших Правителями. И те, и другие были одинокими, хотя и у тех, и у других были семьи. Но не было ни понимания без слов, ни той умиротворяющей духовной близости, воспоминания о которой терзали и Правителей, и Тигров.
  Метаморфам повезло лишь в том, что они могли чувствовать на расстоянии физическое состояние друг друга и вовремя прийти на помощь раненой особи. У Правителей не было даже этого. Лишь пустота в душе, которую они пытались заполнить властью, развлечениями, войнами. И только одному из них повезло - в дальней, очень дальней стране Повелитель нашел народ, поклоняющийся кошкам. И там его Тигра обожествляли и обожали сильнее, чем "приближенного к Божеству" Правителя, и это был единственный по - настоящему счастливый тандем на этой планете!
  - Говорят, в нашей стране сейчас правит Повелитель, предок которого жил в этом легендарном тандеме много веков назад. Говорят, что кровь этой правящей ветви несет в себе спящую способность, - между тем продолжал свое повествование Тайе'лэр, - дар Повелителя мысленно говорить с Тигром, чувствовать - как древние. Утерянный дар предков.
  - Ну а ты кто для Повелителя? Ты, такой самоуверенный, словно он должен к тебе прислушиваться? Расскажи мне о себе, потому что эту легенду я знаю, правда есть и отличия - впервые слышу про общее ментальное поле.
  - Мне нужно, чтобы между нами не осталось недомолвок. Кто я такой... Я - брат Повелителя.
  - Б-брат?!- ошалело переспросила Тайгер.
  - Да, все так банально. Жили-были два брата, один старший - он Правитель, другой просто его любит, и не хочет смены власти. Мне корона абсолютно не нужна, мне дорога моя свобода. И, кстати, если покушение удастся, то меня ждет тоже самое - в живых пробуду недолго. Наши родители уже погибли. Ты даже не представляешь, какие интриги плетутся во дворце! Сила моего брата и власть пока меня "прикрывают" (он как-никак архимаг!), хотя пару раз я чудом избегал подозрительных "несчастных случаев". Я, конечно, понимаю, кем выгляжу в твоих глазах - после просьбы стать брату телохранителем и такого рассказа, но ты нам нужна. Понимаешь?
  Маг смотрел тигриссе в глаза не отрываясь, и в глубине его глаз она видела вселенскую усталость, боль потери, страх за брата, и - нежность. Горькую надломленную нежность. И сердце Тайгер дрогнуло. Но оставался еще один вопрос, и ответ на него решал дальнейшее.
  - Ну а тут, в лесной избушке ты что забыл, сейчас твое место во дворце, рядом с братом! Что ж ты его бросил-то?
  - Видишь ли, тигреночек, тут у меня кой-какие травки припрятаны, а во дворце их хранить нельзя - слишком много любопытных рож, сующих свой нос куда не надо. И это я раньше, в спокойное время, пожить сюда являлся, отдохнуть от дворцовых интриг, от этой суеты и церемонности. Просто побыть собой, травки пособирать.
  - А как же расхожее мнение, что от семьи не устают? Если любишь - а ты говоришь, что любишь брата! - то непременно должен быть вместе всегда, неразлучно, и сходить с ума выпустив из поля зрения. Ведь так считают люди.
  - Я понял ехидство, но думаю, что ты и сама понимаешь - как бы сильно не любил, ты должен давать другому "личное пространство", часы и дни, когда можно просто побыть одному. Мысленно ты все равно рядом с любимым, ты желаешь ему удачи, защиты от зла, но при этом можешь "валять дурака" и "ходить на голове", избавляясь на время от любых, с момента нашей жизни дарованных нам, но все же утомляющих порой масок. А все, что говорят глупые обыватели - это тоже игра. "Тревожный", "заботливый", "отец", "мать", "дитя", "шалун", "ответственный", "осуждающий" - сколь много ролей мы играем с момента нашего рождения!
  - Значит, любовь - это тоже роль? - странным голосом произнесла Тайгер.
  - Нет. Любовь - чувство. Любовь, тигреночек, это единственное, что является истинным. И в любви роли долго не сыграешь, это чувство выплавляет особь в то, чем она является на самом деле. Любовь - Истина. - С непонятным выражением на лице тихо сказал маг.
  Двое молча сидели за столом, такие разные внешне и такие похожие внутри. Что-то витало между ними, зарождающееся, но еще не оформившееся. И эта задумчивая парочка не замечала, что скоро они будут уже не одни.
  
  Глава 4. Атака оборотней. Тайгер - целитель.
  
  Сквозь переплетение ветвей и кустарников к избушке подбиралась мохнатая и недобрая компания. Пять волков - оборотней, никогда не посещавших эту часть леса, по неведомым для ним причинам просто притянуло к этой избушке сквозь дебри. Так кусок железа настойчиво тянется к сильному магниту. И никто из участников путешествия не догадывался, что их направляет чья-то злобная рука. Вернее - не рука. Лапа.
  Волки прыгнули, словно по сигналу, взревев яростно и люто. Двое в избушке слетели со стульев, как по команде. Маг рявкнул: "Закрой дверь на засов!" - и пока тигрисса ринулась к двери, начал выплетать заклинание для открытия портала.
  Но в планы кукловода не входило такое простое решение. Разбивая стекло на звенящие осколки, внутрь комнаты полезла огромная оскаленная морда, с клыков капала пенистая слюна, глаза оборотня были совершенно безумными. Маг, не окончив заклинание, влепил непрошеному гостю огненный шар прямо в раскрытую пасть. Дикий вой и вонь паленой плоти ударили по нервам тигриссы, она сдавлено зарычала, не видя, что волк исчез из оконного проема.
  Тайгер ударила в дверь плечом, когда та уже была готова распахнуться. В изящной девушке бурлила сила скрытого второго естества, жаль, хрупкая человеческая плоть не была готова к столь тяжкой ноше - дверь ходила ходуном, не давая засову попасть в паз. А из спален уже раздался грохот вваливающихся на пол тел.
  - Не успеем! - крикнул маг. - Они мешают мне открыть портал! Ублюдки! - это он уже адресовал появившимся в дверях спален жутким монстрам. И тут же с двух рук отправил в морды огнешары. Один волк увернуться не успел, пламя расплескалось по телу, обняло, укутало жарким коконом. Раздался рвущий уши визг, переходящий в визгливый вой, и оборотень упал в корчах. Второй успел увернуться, отпрыгнул в сторону, рявкнул ехидно и прыгнул на мага. Если бы не умение левитировать - на этом бы история жизни Тайе'лэра была закончена. Волк чуточку опоздал - и это ему дорого стоило. Маг швырнул в промахнувшегося ледяные кинжалы, и они нашли свою цель. Один вошел через глаз в мозг оборотня, второй - в горло, перерезав артерию. "Повезло!"- мелькнуло в мыслях у мага. - "И хорошо, что избушка зачарована от пламени..." - у дверей спальни догорал труп оборотня.
  Но пока Тайе'лэр отбивался от нападавшего, в оконный проем вломился пятый, чуть припоздавший к началу боя, волк. Тайгер вскрикнула, предостерегая, но оборотень дотянулся в прыжке до человека, сбил его на пол. От удара дыхание мага перехватило, сознание помутилось и он только слабо дернулся, увидев приближающуюся к лицу зубастую пасть. "Вот и все..." - успел подумать. А потом сбоку раздался бешеный рык и морда исчезла. Маг повернул голову и увидел, что тигрица яростно рвет волка, подмяв под себя. Со стороны двери раздался грохот - дверь распахнулась, буквально впечатав человеческую фигурку в стену. Оскаленный рычащий монстр ввалился в избушку, глаза его встретились с глазами лежащего на полу мага. Волк демонстративно облизнулся и неспешно переставляя лапы, пошел к выбранной жертве. И во взгляде этого волка было вовсе не звериное выражение ехидства и злорадства.
  Из последних сил Тайе'лэр приподнялся ему навстречу, выращивая из остатков магии, вплетая свою жизненную силу, ледяное копье. Оборотень рыкнул, словно хохотнул, и лапой ударил по копью, ломая, разрывая нить жизни мага. Тай'л потерял сознание и не увидел, как сбоку на волка прыгнула разъяренная тигрица, как сцепились огромные звери в лютой схватке, и как тигрица загрызла оборотня, во взгляде которого застыло неверие в происходящее. Потом подошла к телу мага, лизнула его лицо, и вдруг мявкнула жалобно, протяжно. Дохнула теплом в синеющие губы, издала нечто похожее на стон, потом развернулась и подбежала к телу девушки. Потерлась об нее лобастой головой, поурчала, стала вылизывать лицо. Тайгер зашевелилась, открыла глаза, потом резко поднялась, нашла глазами мага.
  - Тайе'лэр! Тай'л! - не дождавшись ответа, встала, пошатываясь подошла к телу мага и упала перед ним на колени. - Тай'л! Очнись! Тайе'лэр! Не смей умирать, слышишь! Не смей!- Приложила ладони к его груди, попыталась влить в него хоть немного своей магической силы, так тщательно скрываемой от всех. Нет, не получается! В отчаянии посмотрела в глаза тигрице, и она поняла, прыгнула - вошла в тело девушки, словно растворилась. А из ладоней метаморфа ударил бледно-зеленый свет, окутал грудь мага пульсирующим облачком.
  Тайгер словно потерялась во времени - она не ощущала, сколько простояла вот так, коленопреклоненно, перед распростертым на медвяном полу магом. Ледяное копье растеклось лужицей, тонкой струйкой подобралось к телу Тайе'лэра и впиталось в светящееся облачко. Наконец, облачко стало светлеть, губы мага приобрели естественный цвет, ресницы дрогнули. Раздался хриплый полустон-полувздох, переходящий в глухой кашель, сотрясающий все тело человека. Тигрисса отняла ладошки от груди Тайе'лэра, обессилено плюхнулась рядом с ним. Облачко, охватывавшее грудь мага, к окончанию лечения побелевшее, как туман, завихрилось и растаяло.
  - Тай'л, ты как?
  - Спасибо, жив. Это что сейчас было? - откашлявшись, хрипловато спросил маг.
  - Оборотни, вот что. Чуть не сожрали, твари.
  - Нет, это помню. Я о другом. Знаешь, со стороны тут понаблюдал - у тебя интересный метод лечения, - Тайе'лэр позволил слабой улыбке скользнуть по пересохшим губам, - это что за свечение было? Я такого раньше не видел никогда.
  - Ты... ты ВИДЕЛ? - возмущенно спросила девушка. - КАК ты мог видеть, если ты даже не дышал?!!
   Маг смутился, зажмурил глаза, словно решаясь на что-то, и выдал:
  - Как передают Учителя своим Ученикам, такое бывает, когда тело еще не до конца умерло, тогда дух бродит рядом с телом; и говорят, что можно даже вселить этот дух в другое тело, если вытеснить сознание предыдущего владельца. Но это строго запрещено, это табу для магов. А вернуть дух в свое тело очень трудно, почти невозможно, потому что время, за которое умирает тело, слишком коротко. И дух лишь может наблюдать со стороны все, что происходит неподалеку.
   Тайгер смотрела на мага жестко, недоверчиво. Потом спросила:
  - Ну и куда же девается потом дух, что говорят ваши Учителя? Куда он уходит, когда тело умирает? И что ты сделаешь теперь - расскажешь о том, что я сделала, да?
  Человек смущенно кашлянул, осторожно повернулся на бок, позволяя уставшей девушке прислониться к нему спиной.
  - Дух, тигреночек, поднимается в небо, и соединяется с энергией, летающей между звезд, сливаясь с другими в один большой светящийся поток. Иногда мы его видим в небе, когда нет облаков, тихой ночью, среди ярких мерцающих звезд... - голос Тайе'лэра зазвучал мечтательно и грустно. Потом, словно проснувшись от мечтаний, опять с ехидцей. - А говорить кому я должен? Учителю? Так он давно умер. Другим - не обязан. Правителю... ну он-то архимаг, и он мой брат, ему можно, и где-то даже нужно. Не бойся, дальше него твой секрет не уйдет! Ты же не думаешь, что мы так просто откажемся от неожиданных сюрпризов для недругов! И все-таки, что это было за облачко? - вернулся к не отвеченному вопросу.
  Тигрисса вздохнула, не скрывая своей радости. Ей очень было страшно, что обнаружив способность к магии, она подставляет под удар весь Род. И откровение мага сняло камень с ее души.
  - Понимаешь, я сама не знаю, как у меня это получилось. Просто очень испугалась за тебя и хотела, чтобы ты жил... ну и поняла, что надо делать. Это как инстинкт - ты чувствуешь и выполняешь. Ощущала, как течет сквозь меня Сила - пульсирующая, жаркая. Как она выплескивается из ладоней - волнами, тогда и увидела, как вышло облачко зеленоватое. Ладони пылать изнутри стали, будто от пламени костра, немножко больно, а тогда когда облачко светлеть начало - стали прохладными, словно в лесной ручей окунула... Думаю, нужно просто доверять тому, что внутри, тогда - получается.
  Глаза мага загорелись неутолимым любопытством, толкающим всех магов на исследования, которые иногда заканчивались, как у пресловутой кошки из притчи. Но это было у них в крови. Не только тигров модифицировали ученые, готовясь к великому эксперименту...
  - А еще я видел, как ты разделилась! Ты была у двери - человек, а меня спасла тигрица, напавшая на оборотня! Как ты это делаешь? Я даже не слышал, что такое возможно! Конечно, Тигров совсем мало осталось, и те по лесам отшельничают и не хотят общаться с людьми, но хоть какая-то информация должна была быть от древних! А ее нет...
   Тайгер тоскливо всхлипнула. Маг осекся на полуслове.
  - Не возможно. Нет других таких. Нет. У меня случайно получилось, первый раз - когда родителей с братом убивали охотники. Второй раз - когда тебя оборотень чуть не загрыз, а я не успевала обернуться... Так дико захотела дотянуться, защитить... И как будто разделилась: чувствую, что стою возле двери - и в то же время прыгаю на волка. А потом меня дверью сшибло, и себя -человека- уже не помню.
  - "Ты - тигрица" загрызла обоих волков, точнее - порвала в клочья! Впивалась клыками и когтями - ошметки летели, это я как-то успел заметить. Страшна ты, тигренок, в гневе! - попытался растормошить девушку, с пришибленным видом полулежащую на полу. - Ну не грусти так, я чувствую, что на самом деле ты добрая и хорошая. И спасибо за то, что жизнь мне спасла. Дважды.
   Тигрисса помотала головой, отгоняя неприятные видения, посмотрела магу в глаза, словно проникая в душу горячим ветром. Тайе'лэр вздрогнул, потянулся к руке Тайгер, робко прикоснулся пальцами, провел по ее ладони. В его глазах трепетал вопрос: "Можно?". В ее глазах светилось молчаливое согласие. Полулежа на полу, они вглядывались друг в друга. Маг и метаморф.
   Девушка вдруг поняла, что поглощенная своим горем, даже не обратила внимание, как красив Тайе'лэр. Короткая аккуратная стрижка, волосы цвета темного шоколада красиво переливаются на свету, а надо лбом чуть завихрены и пронизаны серебряной прядью; лучистые серо-синие глаза обрамлены густыми пушистыми ресницами цвета воронова крыла; брови широкие, чуть сросшиеся на переносице, но аккуратные, как нарисованные, нос тонкий, с чуть заметным холмиком на переносице; и такие притягивающие внимание губы... Красиво очерченные, с полуулыбкой, спрятанной в изгибе, и легкими ямочками возле губ, появляющимися при улыбке. Маг ненамного выше, чем она, но прекрасно сложен: широченные крепкие плечи, узкая талия, руки мускулистые, но с изящными кистями, стройные сильные ноги. Общее впечатление: гибкий, как змея, опасный и в то же время...нежный. Именно такое сравнение пришло Тайгер на ум.
  Тайе'лэр смотрел на тигриссу, и тоже по-новому видел ее - не как свирепого зверя в человечьей оболочке, а внешне хрупкую, с яркими необычными глазами девушку. Длинные волосы несколько растрепаны, скула и лоб наливаются синевой от удара дверью, но это не портит очарование изящных черт лица. Стройная фигурка одета в золотистую накидку, открывающую руки и живот, и облегающие, как вторая кожа, брючки, такой же непонятной эластичной ткани. Совсем неподходящий наряд для зимы, маг еще при первом знакомстве обратил внимание. И как только по морозу ходит в такой одежде, нормальный человек бы уже в сосульку превратился, а она просто мерзнет слегка! И главное - после трансформации куда девается одежда? Тут же и задал этот вопрос. Маг, что с него возьмешь...
   Тайгер пожала плечами: 'Никогда не задумывалась над этим. Просто так есть, сколько себя помню. Не рвется, не линяет, не пачкается. Ухожу в кувырок - из ипостаси тигра подымаюсь уже в таком виде. Как вторая кожа. Всегда так было.'
  - А босиком тебе не холодно?
  - Нет, - извернулась, протянула ступню, пошевелила пальцами. Маг дотронулся ко кожи, провел пальцем - ощущение, словно гладишь подушечки кошачьих лап, а на вид - нежная человечья кожа.
  - Здорово! Это какая ж экономия на обуви получается! Вот бы нам - так!
   Девушка возмущенно фыркнула, отдернула ногу.
  - Ты странный, знаешь? Мыслишь как-то...непонятно. Не подумал, что так - удобнее бегать и подкрадываться в лесу, не говоря уж о том, что по деревьям лазить. Подумал о деньгах...
  - Да-а? - возмутился человек,- это тебе просто не приходилось постоянно заботиться насчет обуви: то любимая обувка лопнула, то подошва отвалилась в неподходящий момент. Я, конечно, могу и колдануть, чтоб укрепить, но это же бестолковая трата магических сил. А сколько теряется времени, тратится на походы к обувщику! А деньги, которые уплывают на бессмысленный и бесконечный ремонт подметок - я ж деньги не печатаю! Думаешь, если я брат Правителя, то могу лапу в казну запускать?! Ты просто никогда не сталкивалась с такими проблемами, потому и не понимаешь! - это как-то по-детски обиженно прозвучало, и Тайгер не удержалась от смеха.
  - Нет, она смеется! Кошка непонятливая! - буркнул Тайе'лэр.
  - Да не со зла, не сердись, просто ты так забавно возмущаешься. - улыбаясь, объяснила девушка, - а я действительно не понимаю твоей проблемы. Нет, ну логично все, просто не могу на себя примерить, а потому и прочувствовать - тоже.
  Маг тяжело вздохнул, успокаивая праведное возмущение:
  - Ну и ладно! Будем считать, что тебе повезло, а я тихо завидую такому счастью!
  И тут же задал очередной вопрос:
  - А как ты по острому и колючему ходишь? По стеклам битым, например? Не режешься?
  - Нет, тоже само как-то получается, вернее - надо сконцентрировать волю и рассеять сознание. И хоть по углям раскаленным ходи, не только по стеклам битым. Уже привычка.
  Глаза Тайе'лэра заполнило удивление-узнавание. Тигриссе стало смешно: ну и кто из них кошка? Человек начал ей нравиться своей неугомонной натурой, любопытством, не уступающим кошачьему, и тем, как светились глубины его искристых глаз. Чудной - вроде старше ее на вид, а любознательный и непосредственный, как тигренок - подросток.
  Потеря родителей, несправедливое отношение людей, владение магией, перенесенное нападение оборотней неожиданно сблизили их, заставив ощутить нечто, не поддающееся обозначению, но заставляющее ощущать родственность сущностей.
  Маг робко приобнял тигриссу, бережно притянул к себе, уложив ее голову себе на грудь, а она, чуть заалев смущенно, обвила точеной рукой его шею. Лежала и слушала участившийся гулкий стук сильного сердца. Молчала.
   - Сейчас чуть сил наберемся - и открою портал, - хрипло сказал мужчина. Видно было, что произнес эти слова он, преодолевая внутреннее сопротивление. Тайгер не видела его лица, но инстинктивно ощущала его внутреннюю борьбу, понимала, что схлестнулось чувство долга, но с чем? - пока определить второе чувство не могла.
   Маг ласково, чуть прикасаясь к коже девушки, провел пальцами от виска, очертив контур маленького ушка, спустился по атласной шее к впадинке возле ключицы. Тигрисса чуть не замурчала, по хребту пробежала щекотная жаркая волна, приподымающая тоненькие волоски на затылке. Пальцы замерли на миг, затем скользнула ладонь и накрыла плечо. Тайгер почувствовала, что ее сердце сейчас разорвет грудную клетку и просто прыгнет к магу на ладонь - пусть делает с ним что хочет. И сама изумилась пришедшей мысли.
   Никогда еще не испытывала подобного и даже не догадывалась, что так бывает. Что с ней происходит - не могла понять. Легкая дрожь прошла по телу, а из под ладоней, лежащей на шее и груди мага, заструился бледно - золотой свет. Зрачки изумительно-красивых глаз мужчины расширились, в радужке появились золотые искры. Маг тихо застонал, прикусив губу, но даже не дернулся, лишь крепче прижал к себе девушку, а она словно влилась в него телом.
   - Тигренок... Маленькая...
   - Тай'л... Повелитель... - Тайгер сама не поняла, почему это слово вырвалось из ее губ. Мага словно в прорубь окунули. Вздрогнул, отстранился от тигриссы, глаза наполнились болью, потемнели, как небо в грозу.
   - Прости... Нам нужно идти. Спасибо, что поделилась Силой. Я смогу сейчас открыть портал во дворец. Правитель... мы должны быть с ним.
  Двое поднялись с пола, связанные невидимой нитью, но разделенные стеной долга.
  
  Глава 5. Трое и легенда. Знакомство.
  
  Правитель стоял возле витражного окна с цветными стеклами, рисунок изображал Повелителя с огромным тигром, лежащим у его ног. Легенда... Красивая и несбыточная. Мысли бродили, как пьяные мухи, все время возвращаясь к брату - источнику беспокойства. "Ну ведь опять ушел через портал! А сколько раз я говорил ему, что во дворце порталы действуют 'двойным прокрутом', и не мне снимать защитный режим. Не сейчас... Опять придворные интриги плетут, и ведь каждый считает, что именно он на троне был бы непогрешим. А пусти к власти - сразу о благе страны забудут, и начнут себялюбие тешить, как было не единожды в истории Империи. Сначала неугодных на плаху отправляют стройными рядами, потом налоги поднимают так, что бедные крестьяне и ремесленники бунты начинают, и даже купцы стонут, и вот тогда идет в дело армия. А после пролития крови и подавления мятежников, солдат бросают и на соседские рубежи. Земли во владениях всегда оказывается мало. И начинается..."
   Нет уж, он не позволит разрушить так бережно созданное за последние десятилетия благополучие своей страны! Пока в его жилах течет кровь древних Повелителей - дорваться до трона алчным выскочкам он не даст! Правитель, сердито фыркнув, прошелся по тронному залу. Ну вот куда Тайе'лэра понесло, уже на него сколько раз покушались! Ну, на них... Но архимаг и просто маг - очень различающиеся две большие ступени в Силе. Архимагу несказанно легче защититься. Зато когда они рядом - братская кровь делает их вдвое сильнее. Непобедимыми. Потому и живы пока. Пока... Гадкое слово.
  Правитель еще раз подошел к витражу, грустно вздохнул, и замер, не сводя глаз с картины. Потом словно что-то услышал: встрепенулся, повернулся лицом к ощущаемой со спины опасности. Нет, не опасность, просканировал помещение Повелитель, скорее чуждостью повеяло. В стене напротив окна с витражом появилось ярко - синее свечение, запахло озоном. Правитель инстинктивно сжался как пружина, как кобра, отсчитывая мгновения до броска. Но из пульсирующего светом овала вышагнул его брат, а за ним вывалилась (иначе и не скажешь) девушка с яркими тигриными глазами...
   Тигрисса инстинктивно чуть пригнулась, словно для броска - мышцы взбугрились на изящном теле, словно волна прошла; пошатываясь помотала головой. Пелена перед глазами рассеялась, явив роскошный интерьер и синеглазого мужчину примечательной наружности, в данный момент настороженно разглядывающего явленное ему создание.
   Прохождение "двойным прокрутом" далось Тайгер нелегко - ощущение, что из легких выжимают весь воздух и при этом вскрывают душу, нельзя отнести к приятным.
   Потому, когда она, практически задохнувшись, выпала из портала, сознание было замутнено и понадобилось время, чтобы отреагировать на обстановку. Первое впечатление от Правителя оказалось приятным - умное волевое лицо, с лучиками вокруг мудрых глаз, и теплая улыбка, сменившая встретившую их ледяную маску. От него словно шел свет - невидимый, обволакивающий, успокаивающий взведенные как струна нервы Тайгер. Внутри умиротворенно рыкнула тигрица и девушка неуверенно улыбнулась в ответ Повелителю.
  Чем мужчина был примечателен? К совершенной, в отличие от Тайе'лэра, красоте прилагался уродливый черный шрам на пол-лица, не задевающий глаз, но проходящий рядом с ним, и потому стягивающий верхнее веко вниз. В остальном - словно Природа постаралась переплюнуть саму себя в творчестве: высокий, гармонично сложенный, статный, волосы на голове светились темным ореолом, глаза были такие глубокие и синие, каким бывает только небо в редкие дни, кожа на лице и кистях сияла перламутром (это все, что было открыто взору) и потрясающе совершенные черты лица тянули любоваться, завораживали. Тем не менее, Правитель и Тайе'лэр были похожи - практически одно лицо, но Тай'л - более земной, и при всей неидеальности - невероятно привлекательный и харизматичный. А Правитель вызывал у тигриссы ощущение: смотришь на великолепную скульптуру, прекрасную - но нечеловечески чуждую. И прикоснуться - не тянет. Странное чувство.
  Что касается интерьера зала - он своим великолепием словно дополнял яркую внешность Правителя. Огромные витражные окна, каждое их которых представляло картину со своеобразным сюжетом, складывающимся в общую картину - историю появления Правителей на планете. Потолок был выгнут светло - голубым куполом вверх и даже днем мерцал, а значит ночью давал яркое освещение, приятное для глаз. Потолок плавно менял цвет, переходя в стены - голубое вливалось в бирюзово-зеленое и переходило в насыщенный светло - зеленый цвет молодой листвы, пронизанный узорами ярко-зеленого цвета с вкраплением темно-зеленых элементов. Пол, настолько темного зеленого, что казался почти черным, переливался сонмами золотистых искорок в глубине. Общую картину девушка охватила очень быстро и сосредоточилась на визави.
   - Тайе'лэр! И кого же ты привел с собой СЮДА? - рука Повелителя изогнулась атакующей коброй, готовой поразить чужачку. - О том как ты выполняешь мои распоряжения я поговорю с тобой отдельно.- Голос Повелителя оказался приятным, глубоким, бархатным, завораживающим.
   - Лекс'лэр, я тоже рад тебя видеть! Мой Правитель, - голос Тайе'лэра был наполнен чем угодно, но не раскаянием и не покорностью, - я привел тебе нашу Удачу и сюрприз для недругов. Знакомься - это Тайгер, тигр - метаморф. Тот самый! - голос наполнился звонким торжеством.
   Тайгер метнула взгляд в сторону торжествующего - и поняла, что давно не видела ни у кого такой восхитительно-довольной физиономии. Перевела взгляд на лицо архимага - и испытала некое сострадание: Лекс'лэр пытался "держать лицо", как положено Правителю, но глаза выдавали его "с головой"... Шок, неверие, надежда, и еще что-то непонятно-интригующее. Рука-кобра упала вдоль тела. С чего такие эмоции? Он что, первый раз метаморфа увидел? Вряд ли... Тогда что это с ними обоими? Тайгер не могла понять пока, но чувствовала, что ей далеко не все сказал некий симпатичный интриганистый красавчик. Пообещав себе отыграться позже, тигрисса присела в реверансе, как учила ее когда-то мать, а потом спросила:
   - Правитель не сочтет за дерзость и позволит узнать, что за роль мне уготовил Ваш брат на самом деле? Потому что его рассказ не объясняет того, что я вижу в Вашем взоре.
   Зрачки Лекс'лэра дрогнули и заняли всю радужку, свет идущий от кожи из перламутрового стал серебряным.
   - Ты слишком много видишь... Есть легенда... Я расскажу тебе ее. Но в начале приглашаю тебя присесть, потому что рассказ будет долгим, а я должен проявить гостеприимство необычной гостье. Пойдем. - И Правитель направился к столу, на котором стояли блюда с фруктами самых разнообразных форм и расцветок и хрустальные емкости с разноцветным содержимым. Изящные бокалы резного хрусталя прилагались к каждой фарфоровой тарелочке, рядом с которой были столовые приборы различных размеров и форм, и явно из серебра. Но тигрисса - не оборотень, ей все равно.
   Еще раньше заметила, что все небольшое количество мебели, находящейся в этой огромной комнате, - стол, стулья, софа, кресла, расставленные так, чтобы в любом углу зала можно было усесться, не теряя из виду пространство комнаты - сделано из янтаря, но этот янтарь на ощупь оказался теплым, и прикасаться к нему было наслаждением. Пол тоже был теплым, словно прогретым жарким солнцем. Тигрица в душе мурчала от удовольствия - метаморфы всегда наслаждались красивыми вещами, могли часами нежиться в роскоши, приятной на ощупь. С равным удовольствием валялись в молодой травке на солнышке. Кошки, да. Только огромные и смертельно опасные.
   Троица села за стол как-то по-семейному, без церемоний, Лекс'лэр жестом предложил не смущаться и отведать фрукты и напитки, а сам начал повествование.
   Он рассказал, что с давних давен существует легенда - пророчество, что в этом мире многовековую форму правления изменят трое нелюдей: два мага и тигр-метаморф. Один маг отдаст свою жизнь и душу за второго. Метаморф спасет Повелителя. И больше Правитель не будет отделен от ментальной связи с метаморфом. Как в древности - Тигр и Повелитель будут чувствовать и понимать друг друга, даже на расстоянии; как в древности - Тигр будет исцелять раны своего Повелителя - телесные и душевные; как в древности - тандем станет непобедимым. И с того момента среди Правителей больше никогда не будут появляться чудовища подобные Танатосу и политики, жестокие в своем одиночестве, подобном пустыне безводной. Ибо ничего нет светлее сердцу, чем единение в одно целое с теми, кто тебя любит, уважает и бережет - никогда не почувствуешь себя одиноким, непонятым, нелюбимым. У всех существ свои характеры, но у соединенных ментальной связью - светлое любящее поле, охватывающее нежным ласковым теплом каждую душу. И без этого тепла - все бессмысленно.
  Пока Правитель вел это повествование, гости успели покушать фруктов и опробовать напитки. Некоторые Тайгер впервые в жизни отведала, вкус их был потрясающе изыскан, но чувствовалась хмельная нота, и девушка лишь по чуть-чуть пила то, что предлагал ей Тайе'лэр. А потом просто сидела и слушала бархатный голос Лекс'лэра.
   Когда завораживающий голос затих, Тайгер словно очнулась от сна, вынырнула из кружевной сказки. Глаза Лекс'лэра излучали горькую, как полынь, тоску. И тигрисса поняла - почему. Архимаг уловил ее настороженное равнодушие к своей персоне, чутко понял ее отношение к брату, его отношение к ней - по глазам прочел, это было совсем не сложно, а дурацкое пророчество, обещающее отнять жизнь любимого брата и связать самого Правителя с чуждающимся его созданием, явно влюбленным не в него - это просто насмешка Судьбы. А главное - жизнь, предопределенно приносимая в жертву его правлению - вот что мучило его непрестанно, он не мог смириться с напророченной брату смертью. Единственного близкого существа, родного и обожаемого. И откуда эта Тигрица свалилась им на головы?! Лучше бы ее не было никогда...
   Душа Тайгер наполнилась полынью. Кошки многое понимают без слов... Она ушла бы - ушла немедленно, но как только приподнялась - Правитель отрицательно качнул головой. Архимаги тоже многое понимают без слов. И она опустилась обратно на кушетку. Лекс'лэр опустил веки и чуть кивнул. Тайе'лэр ревниво поднял бровь, но ничего не сказал - он еще в избушке "наступил на горло" своим вспыхнувшим к этой девушке чувствам. Проклятое пророчество... Он собирался следовать ему до конца, ведомый безрассудным чувством любви и преданности брату и Повелителю...
   Тигрисса ощущала кожей волны мечущихся между ними эмоций, но уже ничего не могла изменить. И в попытке отвлечь их и себя от боли, ляпнула:
   - Лекс'лэр, а чего у тебя шрам черный? Откуда он взялся? Я думала - архимаги могут чудеса исцеления совершать...
   Оба брата изумленно воззрились на это непосредственное существо. Тайе'лэр оперся локтем о стол, и склонил голову, уткнувшись губами в кулак поднятой к лицу руки, брови уползли вверх, сложив "крышу домика", и вся физиономия выразила яркую готовность внимать рассказу брата.
   Лекс'лэр возмущенно фыркнул, смущенно кашлянул, молча подивился нахальству девчонки, потом ответил:
   - Вопрос некорректный. Но объясню - тебе еще с нами вместе жить, а ты все-таки кошка любопытная, все равно спросила бы.
  "Сам ты кошка, а уж брат твой - всем кошкам кошк!" -прочел архимаг в возмущенных глазах тигриссы. Она в ответ увидела ехидную улыбку. "Это у них - семейное, точно! Вот влипла-то!" - успела подумать тигрисса, а потом вся превратилась в слух.
   - Понимаешь, Тайгер, владение магией не делает человека всемогущим, как думают многие. Магия тоже подчиняется законам равновесия. И если их нарушать - жестоко мстит. А еще есть разные виды магии, которые абсолютно не сочетаются между собой, несовместимы как в боевом применении, так и в исцелении. И есть запретные виды, которые изучаются исключительно теоретически. В данном случае ты видишь следы, нанесенные исследователем запретной магии, незамедлительно упокоенным за нарушение запрета на применение. Почти удачная попытка переворота в стране... Применение магии исцеления вызвало необратимый процесс в ране, после чего она хоть и зарубцевалась, но почернела, и шрам отказался поддаваться воздействию. И - да, он не только стягивает веко, но и болит. Боль воздействию магии тоже не поддается, потому мой брат делает мне отвары трав, только они и помогают... Странно, правда? Какие - то травки оказались сильнее магии. На самом деле - это магия живой матери-земли, магия природная, стихийная, живущая в каждом из нас, входящая в нас с первым после рождения вдохом, и покидающая с последним выдохом в смерти. Поэтому мой брат с весны по осень практически отсутствует во дворце, играет роль бродяги-травника, живет в лесной избушке на курьих ножках, как старая ведьма, и всячески сопротивляется попыткам воспитания в преемники. А еще носит маску убежденного холостяка.
   Тут Тайе'лэр не выдержал и возмутился:
   - Ой, кто бы говорил! Ты сам-то когда женой обзаведешься, престолу наследник давно нужен, а ты на меня все проблемы переложить пытаешься! Тебе уже лет пять как детей нянчить пора, невесты все глаза выплакали тебя дожидаючись!
   Лекс'лэр гордо поднял голову:
   - Вот видишь, Тайгер! Вот так всегда! И править - я, и жениться - я, а моему братику только волю подавай! Нет, чтоб поделить ответственность за престол пополам...
   Тайе'лэр обреченно вздохнул:
   - Ну, началось! Теперь пол-дня будем слушать воспитательные речи! Лекс, давай все-таки о насущных проблемах поговорим, а?
   Лекс'лэр сделал печальное лицо, и только в глазах плескался смех:
   - Ты как всегда, брат мой, уходишь от взятия ответственности за престолонаследие. Но я пойду тебе навстречу, да. Поговорим... Раз уж девушка будет помощником, то ей тоже полезно знать... - глаза Правителя стали суровыми.- Итак, почему ты нарушил мой запрет на выход из дворца одному? Ты же знаешь, к чему это может привести! И вовсе не оправдание, что ночью ты настроил этот портал на свое логово, тебя там вполне могли ждать, и ты хоть понимаешь, что можешь не справиться с ситуацией - а как мне быть без тебя, об этом ты подумал?!
  Кончики ушей младшего брата покраснели, глаза смущенно сверлили стол. Одно дело - знать, что будет разнос, другое - его выдерживать. Тайгер всей душой посочувствовала Тайе'лэру. Маг беспомощно посмотрел брату в глаза - и тот увидел раскаяние, тревогу, любовь. Умолк. Потом уже спокойно сказал:
   - Докладывай.
   - Лекс, знаешь, ты совершенно прав. Просто я хотел за травками смотаться быстренько, у меня запас заканчивался, думал - одна нога там, другая - тут, и ты даже не узнаешь. Чего тебя по-пустякам беспокоить, избушка в глухой чаще - ну кто про нее кроме нас с тобой знает? А получилось, что едва порог переступил - тигр с ног снес, только разобрались - оборотни нагрянули... Вообще хорошо, что мы с Тайгер встретились - один я с оборотнями не справился бы точно... - Оба брата тепло посмотрели на смущенную девушку.
   - А почему вы не ушли через портал сразу?
   - Да странно как-то: в таком глухом месте сразу пять альфа-самцов... Напали со всех сторон одновременно, оттянули все силы на оборону - на портал даже времени не осталось. А потом меня "вырубили", тигренок вот мне жизнь спасла.- И чтобы отвлечь брата, побледневшего от осознания сказанного, и явно готовящего "гром с молнией" неугомонному младшенькому, поспешно добавил: - А еще она необычной целительской магией владеет, и разделяться на две ипостаси умеет!
   Знал, что сказать! Гнев брата трансформировался в неудержимый интерес исследователя. Он потребовал в подробностях изложить ему все произошедшее, но увесистый подзатыльник братцу все-таки выдал. Тигрисса с любопытством и теплом наблюдала за братьями. Она понимала, что вне семейной обстановки, как Повелители, они наверняка другие - церемонные, сдержанные, высокомерно-неприступные. Но ей они нравились такими, какими были сейчас. Она с болью и тоской вспомнила своего старшего брата, их перебранки, его заботу и такие же подзатыльники в воспитательных целях... Вспомнила ясные глаза отца, мудрого, сильного, заботливого и бесконечно доброго; нежную улыбку мамы, хрупкой, но выносливой, обожающей и балующей как детишек, так и мужа; веселого, неугомонного на проказы и выдумки брата, ее защитника и друга. Она бы свою жизнь отдала за то, чтоб ее семья сейчас была с нею... живая. Горло сжало от подступивших слез, но глаза оставались сухими, только боль плеснулась пекущей волной. Архимаг вдруг повернулся к ней и сказал:
   - И о себе расскажешь тоже. Подробно.
   Тайгер вздрогнула от пронизывающего цепкого взгляда синих глаз.
  
   Глава 6. Превратности судьбы.
  
   Допрос (а по - другому происходящее назвать было бы сложно, Лекс'лэр выжимал из памяти брата и тигриссы даже мельчайшие воспоминания, казалось даже незначительные) продолжался бесконечно долго. Уже ночь пришла, пол и купол зала засияли ярким и мягким светом, а глаза девушки начали слипаться, и она героически боролась с желанием упасть на софу и отключиться. Братья тоже выглядели усталыми, но не настолько. Заметив, что язык у тигриссы уже заплетается, а держит глаза открытыми она лишь усилием воли, архимаг щелкнул пальцами и что-то прошептал. На столе перед носом Тайгер возникла чашка с черным ароматным отваром, от которого шел легкий дымок. И знакомая горькая нотка. От неожиданности девушка вздрогнула и отшатнулась, даже сон как рукой сняло.
   - Пей! - властно сказал Правитель. Это был приказ, которого сложно было ослушаться, но тигры - кошки своевольные и дикие, к тому же недавний подробный рассказ о гибели семьи всколыхнул притихшие боль и ярость, потому девушка негодующе фыркнула и заявила:
   - Не буду, пока не объяснишь - что это!
   Тайе'лэр понял, что пора вмешаться, потому что брат сейчас был в роли Правителя, а в таком виде он был суров и жестко пресекал попытки непослушания подданных. А Тайгер как ни крути, являлась его подданной, хоть и не задумывалась над этим. Потому младший, пытаясь остановить назревающую "бурю", вскинул руки в примиряющем жесте и рявкнул:
  - Стоп оба!
  Оба "стопнутых" потрясенно воззрились на него. Молча, но очень выразительно. Уши Тайе'лэра заалели от столь пристального внимания к их хозяину, который тихо-тихо и очень быстро сказал:
   - Если можно, я вам кое-что обоим поясню, пока вы не вцепились друг другу в глотки.
   Этот напиток - кафф, он снимает сонливость и усталость, Лекс проявил заботу. А тигренку "вымотали" сегодня душу до предела, и у нее может быть нервный срыв... А Правитель терпеть не может неповиновение... даже когда нужно. И оба вы сейчас не в том состоянии, чтобы нормально общаться. И когда вы возьмете свою ярость, которая во мне сейчас дырку прожжет, под контроль, вы это поймете. Думаю, нам всем нужно отдохнуть, и прошу вас, не смотрите на меня ТАК!
   "Стопнутые" переглянулись и неожиданно в один голос ответили:"Хорошо!" Младший нервно хихикнул, чем словно заразил остальных: пару минут раздавалось разноголосое хихиканье, сбросившее напряжение между участниками бурной сцены. Успокоившись, договорились отправиться спать, отложив "мозгоковыряние" до утра.
   Архимаг опять щелкнул пальцами, что-то невнятно проговорив, но Тайгер уже была настроена на любую пакость от старшенького, потому спокойно наблюдала результат: часть дальней от них стены отъехала в сторону. Лекс'лэр хлопнул в ладоши - в открывшейся комнате зажегся свет.
   Тайгер, это твоя комната. О ней никто не знает - я только сегодня создал ее в результате эксперимента по искривлению пространства. Можешь спать спокойно.
   Девушка ехидно бросила:
   - Я смотрю, это у вас - семейное! - И быстренько метнулась к 'своей' комнате, на прощанье махнув обоим братьям рукой, совершенно непочтительно ухмыляясь.
   Лекс воззрился на брата, вопросительно подняв бровь, брат невинно улыбнулся в ответ.
   - Я смотрю, кто-то не спешит уснуть, - многообещающим тоном сказал Правитель.- Давай, признавайся, о чем этот монстреныш речь вел!
   Тайе'лэр нахмурился и возмутился:
   - Не называй ее так! Она не монстр, она хорошая! И тебе нужна ее помощь! Она дикая, но добрая, просто прояви терпение и милосердие, девочка и так настрадалась!
   Архимаг смущенно кашлянул, подергал себя за ухо, тряхнул головой и торжественным голосом объявил:
   - Больше не буду, честное братское! А теперь изволь ответить на вопрос.
   И младшенький, пристально глядя брату в глаза, скромным тоном заявил:
   - Ну ты же не думал, что я буду жить, как деревенский парень, правда? И безусловно, я экспериментировал с пространством. "Приделал" еще пару комнаток и планировал "соорудить" приличную ванную. У меня уже хорошо получается работать с пространством. Не хватило только времени. Вот, тигренок тоже замечание сделала, только за отсутствие цивилизованных условий быта. Я не стал ей объяснять, что я все равно каждый вечер к тебе с отваром являлся, заодно и купался, как белый лебедь. И да, я ей показал, что избушка не так уж проста, как выглядит. И что?
   - Ты так ей доверяешь? С чего бы это? На тебя не похоже! Твое ж второе имя - паранойя! А тут - на тебе, все "на блюдечке" - даже во дворец притянул без проверки. А ты не задумывался, с чего это так своевременно она там появилась? И тут же оборотни нагрянули? Медком намазано в твоей избушке, да? В глухомани?
   - Это уже не мое, это твое имя, похоже! Ты же ощущаешь Истину! Ты же должен чувствовать, что она тебе обо всем происшедшем искренне правду рассказала! Разве нет? - в глазах младшего старший видел обиду, боль, и ... тоску. Точно, влюбился!
   - Да, она говорила правду, - тяжело вздохнув, продолжил, - но ты же помнишь, отец тоже был Видящим Истину, но это ему не помогло защитить себя и маму... - голос Лекс'лэра дрогнул. - Меня безумно тревожит серия этих совпадений. И еще, помнишь, ты упоминал о необычном поведении последнего из оборотней, ты говорил, у него взгляд был не как у волка, и вел он себя странно...
   - Да, помню. Он еще словно насмехался надо мной. Если бы не Тайгер, я с тобой бы сейчас не говорил, помни об этом тоже, пожалуйста! И если бы ты там был, ты бы понял, что она - не лазутчик, и не диверсант, если ты об этом. Да знаю я, о чем ты сейчас думаешь! Нереально такую многоходовку отыграть!
   - Братик, а знаешь, ты сейчас мне подкинул очень интересную идею! Оставайся с девчонкой, покарауль, я скоро вернусь! - С этими словами архимаг быстро подошел к стене с внезапно появившимся порталом и шагнул в него. - Не смей идти следом! Прибью! - услышал Тайе'лэр напоследок. Сияние исчезло, портал закрылся.
   - Вот морда нахальная! - зло ударил кулаком по стене младший. - И после этого он мне выволочки устраивает! - В бессильной ярости заметался, как дикий зверь в клетке.
  
   Глава 7. Невинное счастье метаморфа.
  
   Тайгер, влетев "к себе" в комнату, обнаружила, что за ее спиной стена закрыла "дверь". Тигрица внутри беспокойно рыкнула - в замкнутом пространстве ей еще не приходилось бывать. Озноб пробежал по коже: неизвестно еще, как их свернутое пространство себя поведет, может обернется смертельной ловушкой! Потом тигрисса заинтересовалась - стена изнутри просвечивалась, и весь зал был как на ладони. "Интересно!" - мелькнула мысль, а потом девушка с поистине кошачьим любопытством наблюдала за братьями, пока волной не накатила усталость. Вздохнув, отправилась на поиски ванной комнаты - и да, она тут была, за тонкой узорчатой занавесью, драпирующей стену.
   Ванная была роскошная: огромная, как маленький бассейн, наполненная прозрачной водой с легким запахом озона. Тронула воду - горячая! Ох уж этот архимаг! Мурлыкнула благодарно, сняла одежду. Нырнула в воду с головой, вынырнула отфыркиваясь, наслаждаясь приятным теплом, снимающим напряжение, смывающим усталость. Поплавала, с удивлением осознала, что начинает испытывать нечеловеческий голод. Подплыла к бортику, откуда неожиданно учуяла запах мяса, тушеного со специями и овощами, перегнулась через бортик - да, действительно, на низеньком столике, накрытом белоснежной узорчатой скатертью, стоит немаленькая фарфоровая емкость под крышкой, хрустальный графин с рубинового цвета напитком, изящный хрустальный бокал, серебряная тарелочка и серебряная же вилка. Странно, что сразу не учуяла, не увидела...
   А пахнет-то как! - из груди тигриссы вырвался протяжный стон. Она и забыла, что двое суток ничего не ела, не считая фруктов, а кажется - прошла вечность... Так, надо срочно мыться - и перебираться к столику поближе! Потому что если начать кушать сейчас, то потом она уснет, не вылезая из ванны. А это - неправильно! Вреднющий этот Лекс, хоть и заботливый. Ну его совсем! Еще обнаженной и спящей на глаза ему не хватало попасться. Тайгер покраснела от одной только мысли. Фыркнула, переплыла к другому бортику. Ее тянуло к Тайе'лэру. Так железную стружку неумолимо притягивает к магниту. А маг держал дистанцию, хотя в серо-синих глазах девушка видела отражение своих чувств. Но сейчас даже мысли об этих глазах не могли затмить потребность тела быть чистым и накормленным. Метаморфы - не люди.
   На столике с противоположной стороны ванны стояла уйма разных баночек, флаконов и тюбиков. Тайгер сграбастала те, что ближе, глянула на содержимое и названия, во избежание накладок, чтоб, например, кремом для тела не "помыть" голову. Радостно "напенилась" шампунем, окунулась, с удивлением обнаружила, что вода осталась безукоризненно чистой, а грива волос стала отмытой до скрипа, но при этом потрясающе мягкой, пожала плечами - не до загадок сейчас, до еды бы побыстрей добраться! Вылила на нечто золотисто-зеленое и пушистое ароматную жидкость с запахом сирени, мысленно позлорадствовала и тщательно натерла все тело, мурлыкая от прикосновений пушистой нежности. Нырнула, вынырнула - вода стерильно-прозрачная, тело чистое, а запах сирени явно пропитал кожу и разнесся по всей ванной комнате, перебивая аромат кушанья. Вылезла из этого мини-бассейна с чудесными свойствами, подошла к кабинке в углу, открыла дверцу - потянуло жарким ветром. Вошла, постояла немного, пока не высохли волосы, млея от тепла, бережно окутывающего тело.
   Живот кажется начал прилипать к спине, чувство удовольствия окончательно сменило свирепое чувство голода. Вышла, натянула одежки (вот хорошо, что ткань такая же странная, как этот бассейн! Никогда не пачкается, хоть что-то хорошее в жизни есть!) и метеором ринулась к еде. Цапнула столик, перетащила в спальную комнату. Влезла на кровать, застеленную шелковыми синими простынями (надо же, и это у них явно семейное - тяга к синему цвету), села поудобнее и открыла: мя-а-со! Мрау! Человеческое сознание на время попрощалось с хозяйкой, уступив место голодному до бешенства зверю.
   Очнулась, когда посуда была не только пуста, но даже вылизана... "Ой-ей-ей, как некрасиво получилось! - возопила человеческая часть метаморфа. - Кошка ты бродячая невоспитанная!" Тигриная сущность невозмутимо пожала плечами, и покорно пошла в ванную - мыть морду лица и верхние конечности, явно участвовавшие в безобразии. Умывальник в форме синего цветка был сделан из полупрозрачного материала, как и ванна. "Мдя... что-то братцев "клинит" на синем..." - подумалось сонно. Тайгер умылась - кран, похоже, был сделан из золота, как и все обнаруженные в этой комнате. Дворец, да. А полезных приспособлений сколько! Поднесла ладони к улиткообразной сушке - такая была и у нее дома. Дом...
  
   Глава 8. Неудавшееся покушение.
  
   Боль ударила, как цунами, сметая выстроенную дамбу отстраненности. Рвущий глотку крик - рычание вырвался из губ девушки, рык перешел в дикий визг, рвущий барабанные перепонки. Ненависть к себе - почему, зачем выжила, когда вся семья мертва, как посмела есть, пить, как посмела жить без них, дрянь, убийца! Это из за тебя они погибли, из-за тебя! Тварь! Ненавижу!!!- захлестнуло, затопило разум человечьей ипостаси. С бешеной силой ударилась тигрисса головой о стену - кровь брызнула из под нежной кожи, боль на мгновение отрезвила. И тогда девушка сбежала от себя самой: ушла в кувырок, а поднялась рычащей тигрицей.
   Человечья измученная часть бессовестным образом отключилась от реальности, потому что от боли начала сходить с ума. Но создатели метаморфов были мудрыми - просчитывая разные ситуации, они предусмотрели и такую, потому ввели предохранитель для обеих ипостасей. Как только одна ипостась оказывалась на грани срыва психики (а метаморфы все-таки живые существа, не роботы и не искины, нервная ткань вполне может быть доведена до кратковременного истощения, а психика любой ипостаси - расшатана долгими перегрузками) - автоматически тело уходило в кувырок. Об этом не принято было говорить после того, что произошло с Тигром Танатоса. На самом деле это была Тигрица. И она в обоих ипостасях безумно любила своего Повелителя, даже когда он свихнулся - оставалась до кончика хвоста преданной любимому. И когда его уничтожили, у метаморфа случился всеохватывающий срыв, она полностью потеряла разум - звериный и человечий - и начала убивать всех, кто попадался на глаза. Амок. Это останавливается только смертью. Тигриссу ликвидировали совместными усилиями маги и метаморфы, но она дорого заставила их заплатить за это.
   Тайгер медленно осмотрелась, нашла выход из ванной комнаты и ушла в спальню, нервно подрагивая кончиком хвоста. Тигрица была сыта, хотелось спать, но внутри нее шевелилось беспокойство, и когда она запрыгнула и улеглась на кровать, то позволила себе только задремать, сторожко прислушиваясь к тишине. И через некоторое время чуткие уши уловили странный шорох и поскрипывание в стене рядом с кроватью. Обоняние завопило - появился мерзкий тухлый запах. Тигрица бесшумно соскользнула на пол, припала на лапы, собравшись пружиной перед смертоносным прыжком.
   Часть "шумной" стены вдруг отъехала в сторону, открывая проход в клубящийся багровый туман, который ринулся заполнять комнату. Шерсть тигрицы встала дыбом, но ни звука не издала пасть, только губы подрагивали, открыв клыки, острые как свежезаточенные ножи. Из тумана призраком появилась фигура человека, закутанная по самые глаза в ткань багрового же цвета. В руках он держал огромную черную змею и меч. Едва появившись, он бросил змею в кровать, полагая, что жертва спит. Но там было пусто, а из-за кровати молча метнулась огромная тигрица, целя в горло негодяю. Не успел даже дернуться, не то что мечом ударить, как вцепилась клыками, разодрала глотку; когтями, острыми как бритва, рванула грудь - и на пол упало тело, заливаемое фонтаном алой крови из разорванных артерий. Сверху приземлилась тигрица, ломая ему ребра, превращая легкие в кашу, словно мало ей было доказательств, что убийца превратился в труп.
   Ее спасло именно то, что упала она всей тушей, а не на выпрямленные лапы. Змея промахнулась всего на волосок, улетела в угол, грохнулась об стену, но тут же пружинисто подобралась в кольца, подняла голову и прыгнула снова. Если бы на ее пути был обычный зверь или человек, то она достигла бы цели. Но это была убойная смесь зверя и человека, модифицированная лучшими учеными самой невероятной лаборатории техногенной планеты в сопредельной галактике. Это было чудовище, пропитанное магией, передающейся из поколения в поколение, адаптированное к новому миру.
   Поэтому метаморф молниеносно исчез с траектории атаки змеи. То, что она опять грохнулась головой об стену, змею явно не смутило, у очнувшейся человеческой половинки возникло ощущение, что змея готова так биться до тех пор, пока не "достанет" тигрицу. Стратегия родилась на уровне инстинкта - когда змея опять бросилась в атаку, Тайгер ловко ушла в сторону, и тут же развернувшись бросилась следом за змеей. Как только та вновь упала, тигрица прыгнула и схватила ее зубами за основание головы. Так делают мангусты. Так метаморфов обучали в лаборатории мудрые ученые, вводя им рефлекс в нейроны, обрабатывая и закрепляя в генах. И это сработало. Тигрица сжала зубы крепче, в змее что-то хрустнуло, гадина забилась в конвульсиях, но пока окончательно не сдохла - зубы зверь не разжал. Выпустив из пасти - немедленно отпрыгнула с сторону, настороженно наблюдая за трупами.
   Внутри возмутилась человеческая часть: "Ничего себе безопасность! Спи спокойно... вечным сном, дорогая гостья!" И вдруг раскаленной иглой - там же Тайе'лэр! А вдруг это не только на нее охота?!! С глухим рычанием Тигрица обернулась к стене зала, вглядываясь сквозь прозрачную стену - нет, он один, мечется как дикий зверь, пойманный в клетку... Один?! А куда подевался его архи-братец?! Оставил одного, такого беззащитного, а ее запер! Вот гад! Тигрица с гневным рявком прыгнула на стену, запечатавшую вход...
  
  Глава 9. Телохранитель - целитель.
  
   Тайе'лэр устало бродил по залу, сердце не желало успокаиваться - колотилось как бешеное, а в груди точно поселился змеиный клубок - холодный, жалящий. Тревога за брата беспощадно выгрызала изнутри, рисуя жуткие картины перед глазами. Ну почему Лекс такой упрямый? После гибели родителей он словно взбесился: кроме того, что нашел заговорщиков и стер их с лица земли в прямом и переносном смысле (а у этого архимага были потрясающие способности для чудовищных по своей жестокости действий), так еще и начал опекать брата не хуже птицы-квохтуньи. Туда не ходи, сюда - ни ногой, за пределы дворца - только под неусыпным присмотром брата - ОЗВЕРЕТЬ можно!!! А сам!!! Влезает в авантюры, а брата с собой не берет! Безобразие! Жди его, видите ли, с ума сходи...
   Неожиданно за спиной раздался подозрительный шорох. Маг крутанулся вокруг своей оси в сторону звука, и вскинул руки в защитном жесте: ладони замерцали бледным золотом, готовые выплеснуть щит-энергию. Из стены спальни, где по мнению братьев, должна была безмятежно спать гостья, вывалился взъерошенный рычащий тигр с безумно горящим взором. По спине человека прошла волна холода, но щит не поставил - узнал эту выразительную морду, по характерным завиткам полосок возле глаз - таких у Тигров раньше не видел, только в лесной избушке у одной нервной особи. Метаморф злобно рявкнул, но на мага, а влево от него, и ринулся к стене, в которой начал формироваться портал, отсвечивающий багровым и невыносимо воняющий смесью протухших яиц и гнилого мяса.
   Убийцы допустили крупную ошибку, им нужно было напасть на метаморфа и мага одновременно - пока они находились в разных комнатах, но, как это бывает, немного просчитались во времени открытия порталов, и вместо 'тихо перебить по одному' получили одного убитого своего и двух готовых к бою неслабых противников.
   Брошенную в лицо Тайе'лэра огромную змею тигрица сбила в полете лапой, и не успела гадина шмякнуться на пол, как была предусмотрительно схвачена зубами за основание головы. Раздался хруст. Змея еще немного подергалась в конвульсиях, и хлестнув хвостом - затихла. Гневно рычащая тигрица, для полного счастья, оторвала голову мерзкой гадине и презрительно плюнула ее на пол. Глянула исподлобья - Тайе'лэр яростно контратаковал мага в багровой хламиде. Огнешары летели с обеих сторон, сменяясь дождем ледяных кинжалов, отражаемые щитами противников. И вдруг со стороны убийцы, струясь багровым туманом, поползли полупрозрачные щупальца.
   Тайгер поняла, что Тай'л почему-то не видит подбирающиеся к нему отростки, и, прижимаясь к полу, окунувшись в клочья тумана, стараясь не привлечь внимание, начала заходить за спину хламиднику. Удалось - увлеченный процессом, убийца отвлекся от слежения за тылом, уверенный, что его прикрывает мерзкая сила портала, но он не подозревал о необычных способностях этого метаморфа. И поплатился. Когда щупальца ухватили Тайе'лэра за ноги, рванули, лишая опоры, открывая путь к незащищенной плоти - убийца швырнул в мага черный мерцающий комок. Если бы не задел край щита - убил бы. Щит разлетелся брызгами силы, но бросить второй комок, чтобы пробить грудь, хламидник уже не успел - сзади на него обрушилось когтистое зубастое чудовище, которое впилось в череп клыками, пробив мозг; сбило на пол, ломая хребет.
   Портал схлопнулся, как только остановилось сердце убийцы. Тайгер отметила это краем сознания, отзвуком пришло воспоминание о происшедшем в ее комнате - тот портал тоже закрылся одновременно с гибелью хламидника. Интересненько! Тигрица кувыркнулась - и девушка поднялась с пола, регенерация психики у метаморфов была заложена на генетическом уровне, а нынешние события подстегнули процесс, и тигрисса была уже в режиме активности. Маг полулежал на полу, силился встать - но черная гадость, плеснувшись под щит, перебила ноги. Губы шептали заклинание Исцеления - результата не было. Тайгер тяжело вздохнула:
  - Похоже эта пакость из серии Запретных, да?
  - Да, и в Лекса такой же швыряли, он просто силен как никто, я бы - не выжил... Он меня собой закрыл, когда... когда заговорщики напали на нашу семью... И родители от такой же дряни погибли... Разобраться же с ее составляющими невозможно - после поражения цели заклинание рассеивается, не оставляя даже следа... - Маг говорил глухо, с трудом сдерживая боль, рвущую сознание.
  - Дай я попробую исцелить... Может - получится? - Девушка стала на колени, протянула ладони к ранам, закрыла глаза. Некоторое время от ладоней шло бледно-зеленое свечение, потом оно потемнело, приобрело какой-то грязный оттенок, и постепенно изменилось сначала в бледно-алое, а потом интенсивно темно-красное, окутало ноги Тайе'лэра густым непрозрачным коконом. Лицо Тайгер побледнело, лоб покрылся испариной. Мужчина разрывался между желанием остановить ее и пониманием последствий 'выдергивания' из транса исцеления. Прикусил губы от невозможности и беспомощности, в его глазах отражался ад, творящийся в душе. Если бы на руках были когти - на искристом полу остались бы рваные следы...
   Раны словно онемели, маг с удивлением ощутил, что боль ушла, появилось странное пощипывание. Кокон начал наливаться багровым, потом - черным. По коже Тайгер сбегали ручейки холодного пота, кожа приобрела синюшный оттенок, под глазами появились черные тени. Тайе'лэр не выдержал, выдохнул тихонько:
  - Тигренок, не надо! Я же вижу... Тебе плохо уже - пожалуйста, хватит! - И стараясь, чтоб голос не дрогнул, - Знаешь, и без ног люди живут, я справлюсь! Не убивай себя! Ты мне очень нужна... Ты. Мне. Нужна.
   Последние три слова прозвучали как 'Я тебя люблю'.
   На губах тигриссы мелькнуло некое подобие улыбки:
   - Слышшу... не мешай... не бойся... уже почти... - Шепот, как шелест сухих листьев. Жутко. Маг зябко поежился. Такого он никогда не видел. Нет, о таком даже в летописях не было сказано!
   Мглистая чернота кокона начала светлеть, словно выцветать под пылающим солнцем, посерела дымом от костра, а потом серость начало сменять яркое золотистое свечение. Лицо Тайгер стало приобретать естественный оттенок, хотя бледность явно не собиралась покидать нежную кожу. Ресницы дрогнули, открылись.
   В глазах девушки мужчина не увидел ставшего уже родным янтаря - только бездонную черноту. Бездну. Волосы на теле стали дыбом: это были глаза не живого существа - самой смерти. Не мигая смотрели маг и метаморф друг на друга, застыв как изваяния, почти не дыша. По коже человека гулял ледяной холод. Наконец в бездне появились золотые искры - и постепенно радужку залило растопленное золото. Не янтарь, но уже и не бездна... Маг наконец-то пошевелился, потрясенно выдохнул:
   У тебя были ТАКИЕ глаза! Тигреночек, я такого еще в жизни не видел! Ты как себя чувствуешь?
   Тайгер бледно улыбнулась:
   - Спасибо, уже неплохо. Но ты все-таки странный: кости перебиты у тебя, а беспокоишься обо мне... Пошевели-ка пальцами ног!
   Маг послушался - пальцы двигались без проблем. Тогда тигрисса дернула воздух ладонями, точно кошка, стряхивающая воду с лап, и поток золотого света, льющегося в кокон, оборвался. Кокон быстро стал светлеть, истаивать. Золотистыми искорками впитался в раны. Раны? На месте бывшего ужаса с торчавшими осколками перебитых костей была гладкая нежная кожа. И только залитые кровью штанины говорили, что все произошедшее - не морок.
   Тайе'лэр неверяще и потрясенно посмотрел в глаза тигриссы - в них вернулся янтарь и поселилась вселенская усталость. Девушка смущенно улыбнулась, попыталась встать - и рухнула на пол. Не ударилась головой только благодаря магу - подхватил, взлетев, как пружина, прижал к себе ласково и бережно. И так понес в спальню. Тайгер слышала, как бешено колотится его сердце. Умиротворенно закрыла глаза - еще никогда так смертельно не уставала! Даже дышать тяжело...
   Маг осторожно уложил ее на кровать, укрыл одеялом, поколебался - и прилег рядом, обнял, прижал к себе, молча гладя по голове, доверчиво прижавшейся к его груди. Вопросы, вопросы... Любопытство было взято на шипастый ошейник сострадания. Девушка провалилась в сон, как в омут, мгновенно. И мужчина чутким зверем охранял ее сон, задыхаясь от нахлынувшей нежности, смывшей все старательно возведенные в сердце барьеры.
  
   Глава 10. Злой Лекс.
  
   Лекс'лэр вышагнул из портала в избушке, послужившей местом недавнего сражения. Ладони были подняты на уровень груди, готовые выплеснуть сметающую всех и вся убийственную волну силы, вокруг тела были намотаны коконом защитные заклинания, кожа переливалась перламутром от напряжения энергетических щитов. Архимаг был опаснее шаровой молнии - при столкновении с ней у потерпевшего хотя бы есть шанс выжить. О столкновении с этим архимагом сказать то же самое было нельзя. Никакого шанса.
   Но в избушке никого не оказалось. Живых. На полу тут и там в живописных позах валялись трупы оборотней. Вернее, то, что от них осталось: жаркое по-волшебницки и гуляш по-тигрински. Единственный прилично сохранившийся труп лежал в луже воды - ледяные кинжалы давно уже растаяли. Странность заключалась в том, что обычно оборотни после смерти в волчьем виде все же возвращаются в человечью ипостась, эти же оборотни так и остались хвостатыми разбойниками - волками.
   Лекс нехорошо ухмыльнулся и принялся выплетать злобное некромантское заклинание, позволяющее поднять и допросить усопшего, как живого. Предусмотрительно накинув энергоудавку на лапы и разрезанную ледяным кинжалом волчью шею. Архимага недруги боялись не зря: когда это было необходимо - он любому маньяку мог дать фору, не гнушаясь изощренными пытками и утонченными издевательствами, потому заговорщики последнее время предпочитали самоубийство встрече с Правителем в застенках подземелья. К их несчастью, информация о потрясающих способностях некромантства, открытых в себе Лексом после ранения мерзкой черной субстанцией, поселившейся в шраме, оставалась тайной, бережно хранимой от всех, включая собственного брата. Потому и был Правитель в курсе всех происходящих среди заговорщиков событий. Он поклялся защищать Тайе'лэра любой ценой, когда мама, умирая у его ног, выдохнула стоном: 'Сбереги брата... и себя...' Тогда он был слишком юн и неопытен, чтобы защитить всю семью от внезапной атаки некромантов - заговорщиков, и родители погибли на его глазах. Только чудом спас младшего брата и сам чудом выжил.
   Юный Лекс'лэр в тот день потерял не только родителей, но и веру в порядочность и доброту людей: отец и мать были необычайно светлыми, стремившимися сделать жизнь окружающих и подданных лучше и легче. Они заботились о стране и людях, а взамен получили смерть от тех, кому доверяли, но кто предпочел поклониться Тьме, отдав разум и душу за погружение в Запретные знания.
   Сила Света, живущая в Лексе, подчиняла сгусток Тьмы, норовивший выбраться на волю, сминая личность архимага. И даже позволяла использовать способности Тьмы в особых случаях, словно борьбой с ежедневной болью Лекс вырабатывал в себе иммунитет к воздействию Тьмы. Но архимаг мудро поступал, редко используя силу, все же "отгрызавшую" кусочек света в его душе каждый раз после применения Запретного знания...
   Когда светящийся перламутром шарик со щелчком вошел в грудь оборотня, распятого энергопетлями на стене избушки, мохнатое тело дернулось как от удара молнии, помещение заполнил хриплый надрывный волчий вой. Запретное знание давало недолгую, но страшную власть над трупом любой давности, лишь бы части тела были на месте. Оборотень открыл глаза и безумным взглядом уставился на архимага. Но в этом безумии пенным мутным прибоем плескался ужас.
   Лекс'лэр холодно наблюдал за волком, заставляя его ощутить боль в стянутых лапах и шее. Когда убедился, что контакт полностью установлен - подопытного уже потряхивало и выгибало в конвульсиях, жуткий вой заполнил избушку. Как можно было выть с перерезанной глоткой - составляло прелюбопытную загадку. Но самое любопытное было КТО натравил оборотней на обожаемого братишку. И Лекс зло вонзил в мозг волка энергощупы, позволяющие считывать информацию напрямую, всю и без остатка, превращающие прочтенный мозг в желе.
   ***
   Говорят, цель не оправдывает средства... Бывают моменты, когда с этим можно поспорить. Лекс'лэр заледенел мраморной статуей, получив информацию о готовящемся покушении на брата и тигриссу. КАК? Как они могли узнать, что она во дворце, если тот зал был полностью экранирован архимагом самолично? Оборотень на этот вопрос, конечно ответить не мог, в его памяти был только след чужеродного метального воздействия, который тонкой паутинкой вел к западу от избушки. И непостижимым образом зацепившаяся в сознании волка чужая случайная мысль о последующей атаке, в случае провала команды оборотней, притянутых в эту чащу ломающим волю приказом:"Убить!".
   Архимаг хотел бы побеседовать "по-душам" с кукловодом, ох как хотел! Но вместо того, чтобы идти по ниточке к ее владельцу, он должен был возвращаться во дворец, и быстро: любая задержка могла обернуться смертью брата и этой странной Тигрицы. Если каким-то образом недруги смогли просканировать ее присутствие, то и нападение могут организовать... И все же, открыв портал, Лекс сначала швырнул серебристо-жемчужный шар в центр комнаты, чтобы разложить на атомы все трупы и заодно стереть следы своего пребывания. Несвоевременно порадовался таланту братишки - это же надо было такое устойчивое заклятие сохранения на интерьер наложить: ни огонь, ни вода не вредят! Проверим, как эту субстанцию выдержит. Можно похвалить будет... потом... если будет кого...
   С этой мыслью он почти вылетел из портала дворца в зал, где оставил брата, и остолбенел: покрытие стен и пола конечно не пострадало, но мебель разлетелась на куски; в центре живописно валялись ошметья багровой ткани и куски окровавленного мяса, в которых угадывались человеческие останки, и как штрих - разорванная змея исполинских размеров. Сердце дало сбой - брата нигде не было видно. "Опоздал!" - мысль ударила раскаленным ножом в сердце, перехватывая дыхание, выбивая сознание из реальности. Сжав зубы до хруста безупречной эмали, архимаг на негнущихся ногах поковылял к спальне, где должна была находиться гостья.
   При входе в комнату, боковым зрением отметил схожесть картины: труп в багровом, труп змеи. Но основное, на чем остановилось и застыло его внимание - это роскошная кровать, на которой изволила мирно почивать очаровательная парочка: безмятежно спящая тигрисса и взъерошенно-агрессивный на вид его братец. Живой. Живой! Сердце гулким молотом колотилось о ребра, зубы не хотели разжиматься, словно челюсти сжаты тисками... Хотелось сразу нескольких действий: заорать от счастья, что братишка жив, сгрести в объятия, прижать к себе как можно сильнее, и дать ему ничем логически не обоснованный подзатыльник.
   ***
   Тайе'лэр услышал чьи-то шаги к спальне и был готов накрыть 'щитом' доверчиво прикорнувшую на его широкой груди девушку, но в проеме появился любимый братец. Живой! Живой. Камень тревоги упал с плеч, стальной обруч отпустил грудь - хотелось плакать и смеяться одновременно! И тут же пришло осознание, как двусмысленно выглядит столь тесное пребывание в одной постели. Уши зарделись, как флаги на башне.
   От смущения Тайе'лэр рефлекторно перешел в состояние "лучшая защита - это нападение":
   - Ну и где тебя носило? Помещение экранировано, ничего не бойся, не иди со мной - там опасно! А тут, значит, сидеть - цветочки нюхать, да? Да если бы не Тайгер... Она меня уже который раз спасает! Чувствую себя ребенком каким-то... И перед кем - перед девчонкой... Ну что ты стоишь, как статуй мраморный! Садись, давай, рассказывай - не молчи!
   Лекс действительно напоминал статую - прекрасная, недвижимая, бессловесная скульптура резца неизвестного гения. Если бы внутрь мог кто-то заглянуть! Адские отсветы гнева и ярости перемешаны с лазурью нежности и любви, а где-то на окраине - всполохами зелень ревности. "Как он смеет, паршивец! Я за него - в огонь и воду, я для него планету перевернуть готов, а он меня - обвиняет! Кошку полосатую бродяжную - на пьедестал ставит!" И тут же - холодный дождь вины: а ведь он прав - я не сберег, не сумел, не успел... Обманул с обещанием: "Тут ничего не случится". "Мамочка, я так виноват, прости..."
   Младший внимательно посмотрел в глаза старшего, удивленный отсутствием реакции на свои слова, и побледнел, увидев, ЧТО светится в глазах брата. Осторожно выскользнул из постели, почти не потревожив сон девушки - тихонько застонала и свернулась в клубочек, и только. По-кошачьи мягко подошел к Лексу, чуткими пальцами пробежался по щеке, а потом обнял, как в детстве, прижался изо всех сил, словно буря способна унести их обоих в никуда.
   Лекс'лэр вздрогнул, словно током прошибло. Вынырнул из трясины эмоций, в которую тихо погружался, теряя рассудок. Медленно, задрожавшими руками, обнял брата, сжал, как утопающий - спасителя, - не оторвешь. И так застыли оба, слушая дыхание друг друга, осознавая: вот оно - живое, родное, самое близкое существо на свете... "Мам, прости нас..." - одна мысль на двоих.
   Через время успокоились оба, эмоции улеглись, а у Лекса "прорезался голос":
   - Давай выйдем, расскажешь, что у вас произошло, а девчонка пусть отдыхает. Да и прибраться бы не помешало... Глаза закрой! - С этими словами архимаг на мгновение развел руки в стороны, и небрежно отправил по два мерцающих жемчугом шарика в обе комнаты. Младший поспешно зажмурился - он хорошо знал, как братец "убирает в доме". Вспышка, ощутимая даже сквозь стиснутые веки. Когда смог посмотреть - увидел, что помещения стерильно чисты - никаких следов неудавшегося покушения. Решил внести свою лепту, и когда подошли к разломанной мебели - прошептал заклинание "Восстановления" - куски полуживого янтаря зашевелились и поползли, помня каждый свое место. Не прошло и пяти минут - а мебель стояла, как новенькая. Лекс'лэр одобрительно улыбнулся:
   - У тебя замечательно получается! Кстати, ты отличное сохранение на интерьер избушки сделал. Только не уверен, что оно "Чистку" переживет, я перед уходом немного прибрался.
   Тай'л довольно потер ладони:
   - Знаешь, я сочинил прелестное заклинание - чтобы его снять, нужно раскатать избушку по бревнышку! Так что спасибо за уборку. Ты ж знаешь, какой я лентяй, а вот это твое коронное "Чистка" меня выматывает. Из какого "колодца" ты пьешь - не знаю, но меня в него явно не пускают.
   Улыбку архимага сдуло мгновенно:
   - И не думай! Чтоб даже мыслей о "Запретном" в голове не держал!!! Ты же знаешь, чем это заканчивается, знаешь плату за безграничность силы... И вообще - завидовать нехорошо! Да и нечему. Отварчик свари мне, пока обменяемся впечатлениями.
   Младший подошел к стене, приложил ладонь - и часть стены растворилась, проем засветился мерцающим опалом. Маг вошел в потайную комнатку, которая была сымитирована под небольшую пещеру - с потолка свисали сталактиты, он плавно переходил в пронизанные жилами разноцветных минералов, инкрустированные гнездами драгоценных камней стены. Пол гладкий, на вид - каменный, усеянный въевшимися пятнами - последствиями творческих экспериментов братьев. В центре - большой закопченный бронзовый котел на треноге, рядом - такой же маленький.
   На длинном черном столе - кипа бумаг, реторты, пробирки, флакончики с разноцветным содержимым, плотно закрытые пробками, крышечками; здоровенный прозрачный сосуд с ключевой водой и - травы. Возле стены - пара высоких необычной конструкции табуретов, с вертящимися сидениями: сел - и крутись в любую сторону.
   На полках было немного сушеных травок в холщовых мешочках, стояли горшочки, серебряные чаши, ступки, прозрачный емкости с вовсе жутеньким содержимым - сушеная жабья кожа, глаза, сердца, печень и языки животных и пресмыкающихся, а кое-где - и человеческие пальцы. На видном месте - довольно симпатичная небольшая деревянная ступка с пестиком для перетирания трав.
   Тайе'лэр налил воды в маленький котел, щелкнул пальцами - сухие дрова полыхнули ярко и бездымно. Он всегда готовил целебные отвары только так - на живой воде, на живом огне. Для химических и прочих экспериментов существовал горючий газ из подземных резервуаров, поступавший к горелке под большим котлом.
   - Я узнал, что покушение готовилось, но -увы!- поздно. Как мимо меня прошла организация заговора - сам не пойму! Заказчик нетипичный в этот раз, не местный, вот это я вычислил, - сообщил Лекс, - и "пообщаться" с ним хотел, но боялся к тебе на помощь не успеть - и все-таки не успел! - и "ниточка" оборвана. Ох, как мне это все не нравится! Знаешь, а ведь я был уверен, что наш зал-тайник защищен от любого воздействия извне, такие заклинания использовал... свежесплетенные, собственного сочинения - и все-равно прорвались убийцы! Прости меня, братишка... Опиши, как произошел прорыв.
   Пока Лекс'лэр выплескивал наболевшее, вскипела вода, и Тай'л набросал травок, в ему одному известной очередности и составе, в котелок. Вода с травами вскипела еще раз, и маг хлопнул в ладоши - пламя опало, потухло. "Пещеру" заполнил приятный запах легкого дымка и зелья. Тайе'лэр оставил отвар настаиваться,сел на табурет и ответил, задумчиво раскачиваясь влево-вправо:
   - Когда ты ушел через портал, я чуть не сиганул следом, но не был уверен - куда ты отправишься, да и слушать твои вопли не захотел на тему моего раздолбайского поведения. - На этих словах Лекс слегка порозовел и отвел взгляд. - Пока я бродил-психовал, появилась Тигрица в звериной ипостаси, бросилась к открывающемуся порталу, я даже среагировать не успел - а она змею перехватила. Лекс, этот урод бросил мне змею в лицо! Представляешь? Я даже щит не выставил, все как в кошмарном сне происходило, как сквозь вязкую гадость пробираешься - движешься, но медленно. Смертельно медленно... Правда, убийца тоже растерялся - он точно не готов был к тому, что со мной Тигрица рядом окажется, что змею перехватит, ну и успел щит поставить, правда потом хламидник меня каким-то образом за ноги подсек, я так и не понял, как он это сделал. А этот гад кинул в меня такую же дрянь, как в тебя ... и папу с мамой... в тот раз швыряли. За край щита зацепилась, только ноги перебила - и все. Вторую послать не успел - его "приласкала" наша девочка, он даже не понял, наверное, что произошло. Ну а что она с ним сделала - ты сам видел.
  На рассказе о перебитых ногах и чудесном исцелении зрачки архимага расползлись на всю радужку, лицо потеряло привычную невозмутимость.
  - Как она это сделала? - выдохнул глухо, недоверчиво. - Такое даже мне оказалось не под силу, а для Тигров это совершенно невозможно! Я же все летописи держу в памяти - там ничего о таком не пишут. Ничегошеньки! - вскочил со стула и ринулся к выходу из "пещеры". С размаху 'впечатался' в брата, внезапной телепортацией перекрывшего ему путь.
   - Нет, Лекс! - прозвучало ледяным тоном. - Ей надо отдохнуть.
   Правитель не веря своим глазам изучал изменившееся до неузнаваемости лицо своего младшего брата. Таким он его видел впервые. И это было лицо взрослого мужчины; самца, готового за свою самку вцепиться в горло любому. Даже брату. Даже Правителю.
   Лекс горько вздохнул, ему было больно видеть, что между ним и братом появился кто-то чужой, вызывающий в Тайе'лэре чувства, ранее принадлежавшие лишь им одним. Тяжело осознавать, что твой "ребенок" вырос и стал взрослым. Но как бы ни было больно - мудрость дана, чтобы принять то, что есть. "Если любишь - отпусти". Губы дрогнули, но ни пол-слова укора не услышал младший, хоть и готов был.
   - Как скажешь, так и будет. - Если бы небо разверзлось над головой, то и тогда Тай'л не был бы так удивлен. - Но когда она отоспится, я хотел бы с ней поговорить. Ты не против? - спросил хрипло, словно горло петлей перехвачено.
  
  Глава 11. Недооборотень.
  
  Дэймон был в ярости: столько времени потрачено на подготовку к покушению - и средств! - и все бестолку! Тупые, безмозглые овцы, а не наемники! И джеймоны Ночи, как они себя гордо именовали, - коврики мохнатые они, а не свирепые хищники! Грррр! Очередной предмет, попавший под лапу, злобно был нарезан на ленточки. Когтями. Собственный кожаный плащик... Черненький... Был.
   Если бы не пелена ярости перед глазами, Дэймон думал бы о вариантах - последствиях покушения на архимажьего брата и эту тварь полосатую, а не разорял свое имущество. Но он уже не мог остановиться и бесновался пока все не разгромил. Из алых глаз медленно уходило безумие, пересохший язык бледной тряпкой свисал из угла пасти, черная шерсть, покрывающая тяжко вздымающиеся бока, напротив, слиплась от пота.
  Волк-оборотень, застрявший в переходной фазе: недоперевертыш - толи зверь, толи человек; нечто гротескное, мерзкое, в полной мере отражающее душу этого чудовища. Маленькая червоточина в исковерканной душе с годами разрослась в трупную гниль и пожрала все доброе, что еще оставалось в монстрике. Не повезло ему с рождением - а ведь все знают, что оборотнем не рождаются, оборотнем становятся.
  А он вот - родился! Вирус передался не укусом - пошел по крови, через изнасилованную оборотнем юную магичку. Случай из ряда вон - почему оборотень в полнолуние не сожрал девчушку, а совершил то, что вобще никто из оборотней никогда не делал, тем более в волчьей безумной ипостаси?! Ведь все они веками теряли разум в полную луну, перекидываясь волками, томимые жаждой крови и плоти, но - жаждой пожрать!
  И никто не понял, почему свихнувшаяся после страшной ночи магичка оставила дитя, а не вычистилась сразу, как поняла, что внутри нее зародилось существо. Ну сирота, ну жила в избушке в дебрях, подсказать и поддержать некому было... Поди пойми, что там в свихнутых мозгах происходило! Да только родила она... Как там в человечьих сказках? Неведому зверушку... Чудище - страхолюдище. И, видать, окончательно разум утратила после того. А кто бы выдержал? Тельце ребенка было покрыто густой черной шерстью, вместо пальчиков - волчьи лапы когтистые, на месте лица - морда полузвериная, глаза алые, словно кровью залиты, уши острые, мохнатые, только хвоста нет... Но вместо того, что бы утопить новорожденного, как щенка, принялась нянчить, да и вырастила... Себе и миру на погибель. Как исполнилось ему шесть лет, первая же полная луна застила пеленой глаза дикие, жажда Проклятых в крови взыграла. Загрыз Дэймон мать свою безумную, та даже не отбивалась, словно для нее от ночи давней избавление пришло, вскрикнула только от боли, когда в горло вцепился.
  А на утро, когда очнулся, взвыл от содеянного, пнутым под брюхо щенком завизжал... Лапами тело матери обхватил, прижался потерянно, сквозь скулеж и рыдания прощения просил, с собой забрать на тот свет умолял. Да ничего не смог изменить - и в то утро человечья часть обезумела. Мать закопал за избушкой, камней натаскал в простыне, чтоб засыпать могилку, так до самой ночи провозился. А ночь пришла, вышла на небо луна зеленая, залила светом тревожащим лес притихший, и услышал Дэймон волчий вой призывный. Опустился на четыре лапы, и медленно поковылял в сторону зова манящего. Долго брел нескладный полуоборотень на корявых лапах, детеныш еще, хоть и ростом с обычного волка, умаялся - но нашел стаю. Да только не приняла стая полуволка уродливого, бесхвостого: искусали и прогнали прочь.
  Так бы и сдох под кустами, не наткнись на него волк - одиночка, старый седой волчара - оборотень. Зубами за шкирку на спину себе закинул и поволок куда-то. Уродец потерял сознание от боли, и очнулся когда оборотень стряхнул его на ступенях своего дома. Зачем принес - и сам волчара не понимал. Сел на землю, почесал лапой за ухом задумчиво, потом за шкирку щенка скулящего в дом затянул, к очагу бросил на шкуру медвежью пушистую.
  Дэймон оказался живучей тварью - к утру раны затянулись, взамен пришли голод и жажда. И тут, словно учуяв, хозяин дома, уже в человечьем облике, принес миску с парным мясом, кружку с напитком, поставил на стол, сел рядом: "Ну давай, малец, иди кормиться, вижу - голоден." Покачиваясь на корявых лапах, поскуливая,ослабевшее от потери крови существо потопало на манящий запах, влезло на стул и набросилось на еду. Мясо было нежным, сладким, не испорченным человечьей готовкой. Сырым.
  Седой задумчиво наблюдал за находкой. Когда уродец насытился, оборотень стал подробно расспрашивать его обо всем, что было связано с рождением, необычным видом, неспособностью перехода ни в одну из окончательных форм. Огрызаясь, но к своему удивлению откровенно отвечая на все вопросы, Дэймон только однажды попытался увильнуть - на вопрос о матери он замялся, горло схватило спазмом, из алых глаз потекли слезы. Но Седой безжалостно заставил отвечать. И таки получил ответ...
  Вздрогнул, словно ледяная змея за шиворот упала: шесть лет назад он сделал то, за что его изгнали из стаи, и чего он не смог забыть даже после перехода в человечий облик. Он за столько лет так и не смог понять, что с ним произошло в ту ночь... И где эта магичка на его голову взялась?! А теперь еще Судьба в насмешку подкинула подарочек - сына... Почему только его жаль, такого страхолюдного-то? Оборотень так и не нашел ответа. Тяжко вздохнул, и объявил угрюмо зыркающему уродцу: 'Жить будешь у меня'. Тот смолчал, и Седой вышел из гостиной, давая щенку возможность осмотреться и привыкнуть к новому месту.
  Дом был просторный, каменный, с тяжелой дубовой мебелью, белыми медвежьими шкурами, разбросанными на поверхности серебристого узорчатого камня, стены задрапированы черной шелковистой тканью с серебряными разводами. Окна стрельчатые, с кованными решетками - ставнями, запирающимися изнутри на массивные мудреные замки. Посеребренные. Огромные светильники, выкованные в форме букета белых лилей давали рассеянный, и в то же время яркий, свет ночью, вполсилы горели днем, создавая обманчивое ощущение солнца в доме.
  Дэймон прошелся по комнатам, обратив внимание на одну из них - все стены в полках, а на полках - книг видимо-невидимо, в сто раз больше, чем дома было, потом вернулся к огню и свернулся клубком на шкуре. Уснул мгновенно.
  Прошли годы. Седой вырастил приемыша, обучил его всему, чему знал - а знал он многое, до изгнания жил он в городе, среди людей, градоправителем был - и никто не догадывался, что в городе обитает стая оборотней, а один из них управляет людьми. Мудрым зверем был Седой: как ближе к полнолунию - уводил стаю в леса, пока безумие кровавое не схлынет. Ворота городские проверенным стражам доверял держать запертыми три дня и три ночи, а если уж в лесу кто попадется - значит, не повезло несчастному. Всегда на обычных волков списать можно было пропавших без вести. А когда стая изгнала его - ушел в дом свой лесной, пост оставил. Люди недоумевали, с чего это градоправитель цепь с ключом преемнику передал раньше выборов и ушел в отшельники. Но перечить не посмели - вольному воля, да взгляд у Седого был тяжелый, властный, охоту к расспросам на раз отбивал. Вот и у Дэймона желание вопросы задавать пропадало. Так и не узнал, почему угрюмый оборотень стал заботиться о нем. А оборотень и сам этого не понял.
  Недооборотень оказался способным учеником, но затаившееся безумие вырывалось не только в полнолуние - стоило Дэймону разозлиться, как человек в нем исчезал, и - горе попавшему на глаза бешеного зверя! Седого выручали только сверхсила и ловкость в любой из ипостасей. Потому не выпускал он уродца из дома - держал взаперти, живность таскал в подвал - потом звал "на охоту". Людей мудро не притаскивал, обходился оленятами и косулями - надеялся рефлекс оборотничий сгладить... И себя тоже замыкал в доме в полнолуние - ни к чему внимание лишнее людей привлекать - ворвись они в город парой обезумевших зверей, и охотники, с патронташами полными серебряных пуль, пойдут искать их на утро. Могут и найти. Одержимые Смертью такие, да... Вся его стая была ими уничтожена.
  Дэймон этого понимать не хотел, истерил, пытался добраться до ключей, или хотя бы до горла наставника, получал трепку и затихал на какое-то время, закинутый в подвал, дверь в который открывалась как раз напротив лесенки, ведущей на второй этаж. Открывалась внутрь подвала. Это и спасало... Его стены постепенно приобрели вид наскальной росписи острыми когтями, толстые бревна лестницы были изгрызены, и в бурых пятнах от искровавленых деревом десен. Стальная дверь - толстая, сантиметров семь, не меньше - и та от ударов пошла со временем вмятинами. Так десять лет и прошло.
  Недооборотень окончательно свихнулся от жизни взаперти и подавления рефлекса свободного убийства; от осознания себя чудовищем, которое ни одна красавица не расколдует. Понял, что ни звери, ни люди никогда его не примут. Урод... Чрезмерно развитый мозг не находил себе применения, пока не пришло полнолуние, шестнадцатое с момента рождения. И бесновавшийся в подвале всю ночь мутант не открыл в себе под утро Дар. Материнская кровь, ставшая помехой для трансформаций, скрывала способность к магии...
  Седой поспал всего пару часов перед рассветом - ночью опять бушевал Дэймон, нужно было наблюдать, чтоб не приключилось чего. Проснулся рывком, от боли в черепной коробке - казалось, мозг пронизывает раскаленная спица, медленно проворачиваясь и подергиваясь. С недоумением ощутил подергивания конечностей - казалось ступни и кисти зажили отдельной жизнью, не поддающейся контролю. И вдруг рывком слетел с кровати, словно вздернутый. Ужас охватил разум - тело само повернулось к двери и, пошатываясь, побрело непонятно куда и зачем. Крик застрял в горле - связки отказались повиноваться. Седой чувствовал, что вот-вот разорвется сердце, выламывающее грудную клетку. А тело продолжало двигаться: вышло в коридор, и без колебаний повернуло влево, на лестницу, ведущую к подвалу...
  Дикий хохот ударил по нервам, когда не слушающей приказов мозга рукой был снят ключ с витой шпильки на стене, вставлен в замок и повернут. Дважды. До упора. Хохот стих. Раздалось приближающееся бешеное рычание, и через секунду дверь распахнулась. Седой не мог шелохнуться, не мог издать ни звука, и лишь смотрел застывшим взором на приближающуюся покрытую хлопьями слюнявой пены перекошенную морду подопечного.
  Зубы Деймона клацнули у лица Седого, забрызгав слюной, а потом уродец опять расхохотался: "Что, старик, страшно! А ну-ка, кивни! На колени, сволочь!" Старый оборотень почувствовал, как неведомая сила наклоняет его гордую голову к земле, ноги подгибаются, словно подрубленные. Он не стал - рухнул на колени, ощутив боль, отчаяние и обреченность.
  - Что, надеялся на быструю смерть? Перебьешься! Я тебе сейчас за все годы 'спасибо' скажу, за каждую ночь в этом подвале проведенную, скотина! Ну-ка, встал!
  Тело безвольно вздернулось на ноги. Седой молил сердце разорваться сейчас, не желая быть куклой на веревочках. А его тело, сильное тренированное тело, подчиняясь командам психопата, продефилировало на кухню, вытащило из стола нож, вилку, сервировало стол, добавив тарелку и салфетку, село за стол, не придвигая табурет.
  - Ну а теперь - приятного аппетита! - заявил наглый ублюдок, усевшись на стол сбоку.- Давай, тварюка, вилку себе в бедро - и отрезай ломтик! И жри!
  Руки Седого медленно поднялись со стола, рванули вверх, в замах - и опали бессильными плетьми, а бывший владелец рухнул на стол, разбив лицом тарелку. Из ран хлынула кровь, глаза, с раширенными на всю радужку зрачками, остекленели. Сердце наконец-то не выдержало...
  Дэймон оглушающе завизжал. Слетел со стола, ударом свалил уже мертвое тело на серебристый сияющий пол, бешено стал рвать его зубами и когтями, раздирая в клочья. Ушел! Ускользнул прям из лап! Эта мысль опустила на глаза багровую пелену, помутила остатки рассудка. Сколько ночей мечтал отплатить за унижение - и не смог отомстить!
  Мохнатая лапа вырвала предательское сердце из того, что уже сложно было назвать телом Седого. Раздался безумный хохот. Алые глаза с ненавистью посмотрели на окровавленный комок, а потом оборотень яростно впился в него клыками. Он сожрал сердце отца, так и не узнав об этом.
  
  
  Глава 12. Кукловод.
  
  
  На мягких лапах подкралась ночь. Полная луна призывно заглядывала в окна города, вызывая беспокойные сны у людей; ласкала, одурманивая человечью сущность лесных оборотней, трансформируя их тела, вызывая зверей на кровавую охоту.
  Стая целеустремленно мчала по лесу к городу - ее вел крупный волк серебристого окраса. Расплавленным золотом и ужасом светились его глаза - он не мог понять: что гонит его в логово людей. Словно проволочная петля на шее, тянущая его, как щенка, в нужную кому-то сторону. Дичи было в лесу достаточно, олени и косули прямо напрашивались на поздний ужин, но остановиться Ярый не мог... И стая, как пришитая, следовала за ним.
  Дэймон приплясывал в нетерпении у закрытых ворот, изо всех сил пытаясь внушить охране снять запоры. Но не тут-то было! Люди никак не поддавались его дару, и вряд ли сработал бы план ублюдка, если бы не одно "но": два дня назад в город приехал цирк, а среди артистов затесался юный оборотень, сиротка лет пяти, еще не вкусивший человечьей крови, лишь мучимый видениями по ночам.
  И он, как завороженный, пошел на зов, лишивший его силы воли, и вскоре добрался - не слишком далеко от ворот располагалась главная рыночная площадь, ведь когда ее планировали - расчет был с упором на безопасность горожан: мало ли беспокойного народа приезжает торговать, так нечего им через весь город ездить, пусть поближе ко входу обретаются. Потому цирк располагали на площадке возле главной рыночной площади.
  Опять же - до охраны рукой подать, ежели кто забалует, да и Дом Одержимых Смертью тоже близко, порядок навести - только свистни, то есть кнопочку тревожную нажми! А таких кнопок по всему городу было понаставлено - не только у торговцев, но даже у охраны. Правитель был молод, но умен - и понимал, что рутина притупляет рефлексы и бдительность у любого человека; и не с любой ситуацией рядовой охранник может справиться. Вот и настоял на нововведении, позволяющем мгновенно связаться с тремя самыми профессиональными и могущественными организациями города, способными решить любую проблему.
  За магов и так понятно: что не поддается оружию - поддается их умению; Дом Охраны - иногда проблему можно решить просто количеством патрульных; ну а Дом Одержимых Смертью - отдельная история. Этим все равно на кого охотиться - человека ли, зверя ли, они повернуты на совершенствовании искусства убивать, все время проводят в бесконечных тренировках. Не убьют - так 'усмирят', что лучше бы сразу убили! Но горожане чувствовали себя в полной безопасности: криминал, что выжил, весь ушел из города, остались воришки, эдакие адреналинщики, ходившие по лезвию бритвы - попавшегося на краже в первый раз тащили волоком по улицам города, привязав за ноги веревкой к резвому жеребцу. Тем, кто не мог угомониться после выздоровления, попавшимся во второй раз - ломали обе руки. Попавшимся в третий раз отрубали правую руку. Таково правило этого города - "либо работай, либо кормись при церкви, а чужого не бери!" И въезжающие оповещались о порядках местных охраной.
  Охранники сидели в "будке", как ехидно называли местные жители маленький домик, примыкавший к воротам. Здоровенные окна замечательно давали возможность обозревать подходы к воротам, ночью сидеть в тепле - ворота все равно закрыты, днем - не теряя бдительности, сменяя друг друга, отогреваться в холод и охлаждаться в жару: местный маг постарался на славу, зачаровав помещение.
  Потому-то ночная смена хотя и заметила маленькую юркую фигурку, мчащую к воротам, выходила неспешно: огромный дубовый брус лежал в пазах, три здоровых мужика его еле подымали. Никто и представить не мог, что мальчишка, метр росту, подскочит под брус и рывком выжмет его, а потом через голову, разрывая связки и суставы бросит в ноги бегущим охранникам! Один успел перепрыгнуть, второго переломало. Третий хоть и не выходил - оцепенел, потеряв драгоценные секунды, когда еще можно было вызвать подмогу...
  Ворота медленно распахнулись. Раздалось бешеное рычание и Дэймон прыгнул на не успевшего отреагировать охранника, тот успел только заорать от боли, когда когтистая лапа вонзилась ему в живот, но тут же смолк - пасть сомкнулась на горле несчастного, рванула - и отделенная от шеи голова полетела на мостовую. Второй несчастный, невзирая на поломанные ноги, подвывая от ужаса, пытался уползти, но злобное чудовище расхохоталось, и прыгнуло на него, прицельно приземлившись на выглядывающие из ран отломки костей. Человек потерял сознание, и уже не почувствовал клыков, разрывающих ему глотку.
  Все это заняло считанные секунды, и когда одной трясущейся рукой третий охранник наконец-то потянулся к тревожной кнопке, а второй, от ужаса поскуливая сквозь зубы, дернул лазер из кобуры - окно взорвалось россыпью осколков, а в "будку" ввалился монстр. Дэймон злобно рявкнул, ударом наотмашь свалил мужика на пол, тот еще успел нажать курок лазера - чудовище шустро ушло с линии огня, и откусило ему руку. Несчастный истошно заорал, но вонючая пасть сомкнулась прямо на лице и вырвала нижнюю челюсть. Кровь хлынула в глотку, забивая звук. Недооборотень радостно облизнулся и вгрызся в тело.
  Мальчишка-волчонок, рыдая от боли в изувеченных плечах, с болтающимися тряпочками рук, медленно съехал по створке ворот и шлепнулся на залитую кровью мостовую. Запах крови дурманил сознание: от него мутило и к нему влекло. Охваченный адской болью и в шоке от произошедшего, мальчик потерял сознание, и уже не видел, как стая лесных оборотней ворвалась в спящий город, направляемая охотно принявшим участие в резне Дэймоном. Оборотни вваливались в дома через окна, выламывали не слишком-то крепкие двери, сонные горожане даже не успевали толком осознать происходящее, как умирали, заливая кровью уютные спальни.
  Те, кто еще не спал, тоже не могли себя защитить, даже толком покричать не успевали... Кровавый пир шел по городу, волки не встречая сопротивления вырезали дом за домом, пока не дошли до таверны. Там завсегдатаи пили сидр и пиво, играли в карты и кости, слушали живую музыку - арфистка Мелли восхитительно исполняла баллады, которые обожали горожане. И там отдыхала дневная смена охраны. Захмелевшие, но не пьяные, мужики сидели у приоткрытого окна, они-то первыми и услышали быстро затихающие крики, волной накатывающие от входа в город.
  Их ошибка была в том, что подогретые парами спиртного они недооценили масштаб проблемы - и вышли на улицу, вместо того, чтобы закрыть и забаррикадировать окна и двери. Хорошо, что хозяин всегда был начеку - он и нажал тревожную кнопку, когда за окнами раздались крики ужаса и боли ушедших, перемежаемые злобным рычанием хищников и беспорядочной пальбой. Вызов немедля поступил в Башню магов, Дом Охраны и Дом Одержимых Смертью. Еще старый солдат успел достать ружье с серебряными пулями и всадить заряд прямо в оскаленную окровавленную пасть ворвавшегося в таверну оборотня. А больше он ничего не успел...
  Сирена тревоги разнеслась по городу. Выстрелы были услышаны еще ранее, и сирена была предупреждением горожанам скрыться в зданиях и не показываться на улицах - особенно тем, кто еще не спал, и тем кто искал развлечений вне дома. На улицах не было "ночных бабочек", как в других местах - в этом городе был узаконенный местным советом бордель, прибыль от которого шла прямиком в городскую казну, а девушки имели право на защиту и выбор клиента. Вобщем, все были счастливы, кроме законных жен, как водится.
  Когда прозвучал сигнал тревоги, охранник (а куда ж без них в таком-то заведении!) бросился запирать дверь, но не успел - она впечаталась ему в лоб, снеся в сторону, а в проем хлынула жемчужно-серая волна меха и клыков. Кровавое пиршество прервалось яростными звуками горна. На втором этаже лютовавший Дэймон, опьяневший от убийств, но не потерявший хитрости, прыгнул к окну, прижался к стене и аккуратно приоткрыв портьеру посмотрел на улицу.
____________________________________________________________________
   *страта - группа людей, объединенная общим социальным признаком, противопоставляется обществу, как классу. В данном случае - группа магов с метаморфами в подчинении.
   **ассимиляция - объединение Повелителей, появившихся в данном мире, с уже существующим обществом, причем с использованием в новых условиях ранее приобретенных навыков и умений без существенного их изменения, сюда же входит использование метаморфов.
   ***Танатос - одержимый влечением к агрессии, разрушению и смерти. _______________________________________________________________________________________________
   Особая благодарность:
   За "причесывание рассказа, из которого развился роман - Блику http://zhurnal.lib.ru/b/blik/ - за моральную поддержку, за труд по вылавливанию "очепяток и нескладушек", за тепло души и добрый юмор! ;0) А так же Фост Ольге http://zhurnal.lib.ru/f/fost_o_j/ и Егорычу http://zhurnal.lib.ru/e/egorych/ - за доброе слово и понимание, а Ольге еще и за подборочку ссылок, очень полезных для начинающих авторов!:))
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"