Квинтэссенция королевы. Червь / Звездные войны / Игра престолов.
Автор: DarthMarrs.
Продолжение Квинтэссенции.
Глава первая: гиперпространство - это не то, что опыление посевов.
Тейлор Хеберт разбудил пронзительный писк.
К сожалению, с осознанием внезапно началась тошнота. Она попыталась удержать первые горящие кусочки желчи в горле, но рвота вышла слишком быстро, чтобы она могла ее контролировать; или даже попробовать. Горящая жидкость хлынула из ее рта только для того, чтобы брызнуть прямо ей на лицо изнутри шлема.
В отчаянии она дотянулась до герметичных крышек, чтобы освободить летный шлем, прежде чем она в конечном итоге задохнулась от собственной рвоты. Шлем сняли как раз вовремя, чтобы Тейлор снова заболел. По крайней мере, на этот раз она не попала ей в лицо.
Долгое время она лежала на подголовнике своего сиденья и просто болела. Однако непрекращающийся писк не прекращался. В конце концов, она снова открыла глаза. Смахивая кровь из глаз и борясь с тошнотой, которую рвота только усугубляла, она неуверенно двинулась сквозь потрескавшиеся экраны своего летного фонаря.
Воды. Голубые небеса. Перистые облака высоко над головой. Желтое солнце - оттенок ярче, чем она думала, но достаточно близко, чтобы она не могла быть уверена. "Эбби?" Ее голос дрожал, и горло горело. Она попыталась снова, на этот раз громче. "Эбби, ты в сети?"
Мгновенно отозвался голос, хотя из динамиков внутри шлема она не хотела носить снова. "На данный момент, Тейлор, но я подозреваю, что это может скоро измениться".
"Какой у вас статус?"
"Мне не хватает большой части моего тела", - ответил дроид с достаточно притворными эмоциями, чтобы звучать обеспокоенно. "Я не хочу вас тревожить, но я считаю, что мой мозг обнажен и находится в нескольких футах от того, что кажется соленой водой".
"Дерьмо."
"Точно. Хотелось бы, чтобы вы запрограммировали меня на более яркий выбор слов. Кажется, это хороший повод для такой метафоры".
Забавно было то, как мало реальных эмоций сказал дроид. Это звучало довольно плоско и немного саркастично. Эбби могла быть более функциональным дроидом, но у Тейлора никогда не хватало духу вызывать у нее настоящие эмоции.
"Ага, хватит для гиперпространства".
"В свою защиту вы продвинулись дальше, чем любой человек в этой галактике. К сожалению, похоже, нам не хватало навигационной информации, чтобы делать это безопасно в течение длительного периода времени".
"Что мы там достигли в конце, прежде чем потеряли контроль?"
"Я почти уверен, что мы подпрыгнули слишком близко к сверхновой".
Тейлор закрыла глаза и просто отдыхала, чтобы снова не рвать. Даже когда она задавала свой следующий вопрос, она знала и боялась услышать ответ. "Эбби, ты знаешь, где мы?"
"Я не могу точно вычислить наше местоположение, Тейлор. Но во время нашей последней звездной карты мы были за пределами нашего рукава спиральной галактики. Свет Солнца не достигнет этого неба по крайней мере десять тысяч лет".
"Блядь."
"Точно. Тейлор?"
"Да, Эбби?"
"Вода достигла моей церебральной матрицы. Я испытываю каскадный фа... ах, блядь".
Навигационный дроид Тейлор отключился, оставив ее одну в кабине сильно поврежденного испытательного корабля в десяти тысячах световых лет от Земли. Несмотря на сокрушительную головную боль и непрекращающуюся тошноту, Тейлор знала, что не может оставаться на месте. Хотя они плавали на поверхности того, что в тот момент казалось большим водоемом, Тейлор не сомневался, что в конечном итоге достаточно воды проникнет в тело шаттла, чтобы потопить его.
Трясущимися пальцами она активировала главную компьютерную систему корабля. Эбби удалось загрузить все их навигационные записи в последние моменты своей работы. Тейлор, в свою очередь, загрузила его в кристальную память под перчаткой своего бронированного летного костюма. Ее немного беспокоила дрожь в руках - у нее явно было сотрясение мозга. Тем не менее, она смогла дотянуться до сиденья, чтобы убедиться, что комплекты для экстренной помощи все еще там.
"Это будет отстой", - прошептала она, прежде чем нажать кнопку извлечения.
Треснувший фонарь взлетел в воздух. Три секунды спустя она последовала за тем, как система катапультирования подбросила ее кресло в небо с достаточной силой, чтобы ее снова вырвало. Когда она взлетела, рвота вырвалась, словно инверсионный след в воздухе. Сиденье начало крениться, угрожая сбросить ее вперед и заставив ее потерять сцепление со своим шлемом, прежде чем сработали катушки отталкивания, и падение кресла превратилось в ползучую, пушистую дрожь.
Закругленный пакет, установленный между катушками репульсоров на дне ее катапультного кресла, выскочил и упал в воду, где быстро превратился в ярко-желтый плот. Сиденье автоматически опускалось до мягкого маяка на плоту, чтобы обеспечить легкий переход. Тейлор расстегнула ремни безопасности и с болезненным стоном упала на открытое безопасное место плота.
Программист в кресле развернул его и бросил на плот оставшуюся часть аварийного снаряжения. Пакет упал на ногу Тейлора, достаточно тяжелый, чтобы повредить, но не повредить, поскольку мягкая водянистая поверхность смягчит их обоих. Через несколько секунд батарея сиденья разрядилась, и стул рухнул в бурлящую волну воды чужого океана.
Хотя она больше всего на свете хотела просто лежать там и причинять боль, Тейлор заставила себя сесть и осмотрела относительно спокойную поверхность океана, пока не заметила свой черный шлем, покачивающийся в нескольких метрах от нее.
Сила казалась вялой, как и в прошлый раз, когда у нее было сотрясение мозга, но у нее было достаточно силы, чтобы поднять шлем на плот. Только тогда она обратила свой неохотный взор на космический корабль, проектируя и создавая его последний год.
Это была изящная машина, рассчитанная на четырехдневный перелет туда и обратно для проверки ее гиперпространственного двигателя. Она хотела убедиться, что оборудование и технологии работают, прежде чем она поделится ими с остальным миром. Ее технология не была искусной - она ??не была закрыта черным ящиком, чтобы предотвратить дублирование. Но он был основан на науке и технологиях, на тысячи лет более продвинутых, чем то, к чему была готова Земля. У нее были самые известные физики на Земле, которые вышли в растерянном отчаянии из-за гиперпространственной физики, необходимой для превышения скорости света.
Корабль был бы элементарным по меркам старой галактики, где парачеловеческий осколок Тейлора приобрел свои знания и силу. Приблизительно тридцать метров в длину, наиболее поразительными визуальными особенностями были три стабилизатора, которые выглядели как крылья, но на самом деле были всего лишь средними для размещения двигателей продольной и высотной стабилизации и репульсорных катушек. Это был светло-серый цвет из-за тяжелого полимерного защитного покрытия, которое она нанесла на корпус из наноуглеродной нити.
Это самое быстрые досветовая скорость была только четверть C . Но его главным достижением была возможность прорваться через пространственный барьер в гиперпространство. Поступая так, он мог развивать скорость, легко превышающую скорость света в десять тысяч раз.
Но, как выяснилось позже, когда корабль мог двигаться быстрее света в пространственной оболочке, связанной с реальной Вселенной только тросами гравитонов, навигация была действительно затруднена. Доказательство тому она увидела в остатках своего ребенка, которого назвала Юрием . Весь стабилизирующий стабилизатор порта, направленное подруливающее устройство и большая часть самого гипердвигателя просто исчезли, испарившись их слишком близким вызовом со сверхновой и неконтролируемым входом.
Она мельком увидела Эбби, которая, несмотря на человеческое имя и голос, на самом деле была дроидом в форме бочки, вставленным в специальный слот рядом с двигателем. Ее экранированный сенсорный купол был оторван, как и левая половина ее бочкообразного тела. Именно внутри этого бочонка Тейлор мог видеть теперь потемневший мозг дроида. Едкая океанская вода плескалась по его электронике.
Когда купол открылся и давление потеряно, Тейлор с чувством оцепеневшей боли наблюдала, как ее единственный способ вернуться домой, наполненный водой, начал тонуть. На это ушло всего 98 секунд. Один - Миссисипи, два - Миссисипи.... За одну минуту тридцать восемь секунд до того, как кончик кормового стабилизирующего стабилизатора исчез под водой, оставив на поверхности лишь плавное переливающееся мерцание охлаждающей жидкости.
***********
***********
Тейлор было девятнадцать лет. Она отметила свой день рождения с друзьями и бывшими товарищами по команде за день до того, как запустила Yuri . Несмотря на то, что она была еще молодой, она проработала три года ветераном парачеловечества, участвуя во множестве парачеловеческих сражений, в двух очень ужасающих битвах за Смертоносность и в самой короткой и самой разрушительной из мировых войн.
Она также сыграла важную роль, по-своему, в прекращении угрозы Scion и Endbringers. Однако то, что было потом, было в каком-то смысле почти таким же плохим. Люди были жертвами Наследника, но виноваты в Третьей мировой войне были только они сами.
Мир после "Наследника" и "Конечников" имел много общего с миром после Первой мировой войны. Было чувство оцепенения и неверия в то, что это произошло, за которым последовал экзистенциальный страх перед чувством вины выжившего. Затем началась борьба за ресурсы в изменившемся, сильно пострадавшем мире. Когда Китайский Союз Империал начал брякать оружием, шаткие мировые правительства, которые оставались, попытались умиротворить. С китайцами это сработало не лучше, чем с Гитлером.
CUI вторглась в остатки Японии. В течение шести месяцев им удалось убить четыре миллиона мирных жителей Японии. Они называли это возмездием за прошлые преступления. Японских женщин в массовом порядке снимали на видео, когда они совершали самоубийство, а не отправляли в китайские лагеря "Reparation Comfort".
CUI полностью вторглась в Таиланд, Индонезию, Австралию, Новую Зеландию и начала программы по уничтожению коренного исламского населения и подчинению остальных. Вьетнам согласился стать клиентским государством. Корея просто умерла.
За несколько месяцев Китай перешёл через Тихий океан так, как мир не видел уже полвека. И, как и Вторая мировая война, Америку втянуло нападение на Перл-Харбор. Однако, в отличие от прошлой войны, атака Китая была в форме телепортации парачеловека с технологическим термоядерным устройством, которое испарило весь остров и полностью уничтожило половину оставшегося военно-морского флота Соединенных Штатов в Тихом океане.
Америка, будучи одной из немногих стран с чем-то вроде нетронутой экономики, чувствовала, что у нее нет другого выбора, кроме как ответить. И поскольку CUI развернул легионы парачеловеческих солдат с промытыми мозгами в форме Yangban, Протекторат США и другие национальные организации по всему миру ответили тем же. Даже злодеи в Птичьей клетке получали помилование, если дрались.
Гластигу Уэйну приписывают одиночное изгнание двух механизированных дивизий Имперской армии CUI и ста Янбан из Австралии.
Тейлор было еще семнадцать, когда она была назначена исполняющим обязанности подполковника Парахуманских экспедиционных сил США. В отличие от обычных вооруженных сил, звание в PEF было обусловлено не только опытом, но и силой, и ее сила была уникально приспособлена для крупномасштабного командования.
Она была в паре с сержант-майором Чарльзом Скапетти, ее бывшим связным по PRT, и командой опытных плащей в качестве ее офицеров, и вместе с экспедиционным корпусом морской пехоты, против которого они освободили Новую Зеландию, держали ее против численно превосходящих китайских подкреплений в течение шести месяцев до мировых лидеров. убедил Эйдолона развернуть Endbringers.
Мир изменился. Как доказал Гластиг Уэйн, отдельные личности могут быть столь же могущественными, как и национальные государства. Вместо угрозы ядерного Армагеддона человечество столкнулось с угрозой контролируемых Эйдолонами Endbringers и созданного мастерами оружия глобального уничтожения.
Даже после того, как Левиафан уничтожил половину китайского флота, а Бегемот уничтожил шесть городов, Китай окончательно сдался только после того, как "Симург" обрушился на тайный бункер Императора.
Ущерб, нанесенный миру, продолжался. Экономика была разрушена; человеческое население сократилось почти на два миллиарда за последние двадцать лет лишений из-за смертей и снижения рождаемости. Сама окружающая среда была глубоко повреждена; планета была ранена.
На этом этапе Тейлор надеялся представить путешествие со скоростью, превышающей скорость света, и возможность сбежать с опустошенного земного шара, на котором обитало человечество. Однако она не планировала внедрять эту идею, пока не найдет другой пригодный для жизни мир с доказательством того, как туда попасть.
Хорошей новостью, подумал Тейлор, было то, что она нашла мир с водой и пригодным для дыхания воздухом. Плохая новость заключалась в том, что она понятия не имела, где она находится по отношению к Земле, и не было возможности убежать от нее или рассказать кому-нибудь дома.
Хуже того, потому что она никогда не делилась своими полными спецификациями дизайна, и, что более важно, потому что она была единственным человеком на Земле, который понимал гиперпространственную физику, только горстка людей на Земле даже знала, что она покинула планету. Не было никого, кто мог бы спроектировать, а тем более построить спасательный корабль.
Ей было интересно, о чем думают Сара или Дина. Дина, конечно же, будучи самым могущественным пре-винтиком в мире, вероятно, спрашивала свою силу, каковы шансы Тейлора вернуться домой. "Меньше одной десятой процента, Дина, - прошептал Тейлор.
Через несколько минут пятно охлаждающей жидкости на поверхности океана рассеялось. Тейлор очень заметила, как солнце ударило по ее пульсирующей голове. Преодолевая желание просто лежать неподвижно и больно , она снова заставила себя двигаться. У плота был всепогодный тент, который она вытаскивала из кармана на борту надувного корабля. Гибкие шесты, скрепленные стержнем из кевларовой веревки. Она продела их через брезент палатки, а затем закрепила на плоту, пока не появилась тень.
Только после этого она легла на кевларовую поверхность дна плота, закрыла глаза и погрузилась в глубокий исцеляющий транс Силы.
***********
***********
" Ты в довольно глубоком дерьме, Тейлор, не собираешься лгать".
Во сне, рожденном Силой, Тейлор, Лиза и Дина сидели в своей любимой кофейне в Сиэтле. У Дины был горячий шоколад с корицей и зефиром. Лиза выпила тройной эспрессо.
Тейлор пил на завтрак черный чай. Чарльз Скапетти стоял, смешивая напитки для всех солдат и парачеловеков, с которыми она когда-либо служила.
" Я все еще жив", - сказал Тейлор.
" Да, но как долго?" - спросила Сара. "Это не похоже на то, что ты разбился на Багамах, Тэй. Даже с техникой тинкера на планете даже нет технологии, чтобы увидеть, в какой системе ты находишься, не говоря уже о том, где ты находишься. Ты знаешь, есть ли там земля? Или жизнь форм? Если нет органической жизни, как вы выживете? Если есть, как вы можете быть уверены, что это безопасно для вас? Ваши знания бесполезны без какой-либо существующей технологической базы ".
" От этого мне не станет лучше, Сара".
" Она не может. Она напугана", - сказала Дина. В четырнадцать лет неуклюжая девушка превратилась во все более красивую молодую женщину. "Я тоже. Но я знаю, что ты выживешь".
" Твоя сила?"
" Нет. Я не буду спрашивать свою силу, каковы ваши шансы. Я знаю, что вы выживете, потому что я никогда не прощу вас, если вы этого не сделаете".
***********
***********
Мощный всплеск, за которым через несколько секунд последовала волна, которая на мгновение лишилась ее невесомости, прежде чем рухнуть обратно в плот, разбудила Тейлора из транса. Пробуждение от транса Силы было похоже на пробуждение от глубокого сна после запоя. Она чувствовала себя втянутой, голодной и выжатой. Она долго огляделась изнутри своего затененного плота для четырех человек, прежде чем услышала еще один огромный всплеск, на этот раз чуть дальше.
Поднявшись на колени, Тейлор неуклюже поползла по дну плота, открыла навес и уставилась на то, что выглядело как раннее утро в океане. У нее было всего несколько минут, чтобы подождать, пока она не увидит, что ее разбудило.
Существо, вырвавшееся из океана, сначала было неузнаваемо. Тейлор подумал, что это мог быть какой-то гигантский змей. У него было длинное тело из гладкой темно-серой кожи на спине и гораздо более светлого оттенка на животе. Последнее существо прорвалось через воду, и она увидела массивный горизонтальный хвостовой плавник в два раза шире ее роста.
Это был кит?
Еще одно существо всплыло на поверхность еще дальше, и на этот раз Тейлор смог увидеть голову и поток воды из дыхательного отверстия, когда оно всасывало воздух. Но что ее встревожило, так это челюсть. Это не был синий или кашалот. Челюсть была такой же длины, как и она, на шарнирах больше походила на волчью, чем на китообразного, питающегося крилем. И он ощетинился огромными острыми зубами.
Через несколько секунд два хищных кита исчезли, оставив ее одну на плоту посреди, казалось бы, бесконечного океана.
"Ну, Сара, по крайней мере, я знаю, что здесь есть жизнь", - сказал Тейлор вслух.
Все утро ее занимало выживание. Поскольку на ночь она была в черном летном костюме, переохлаждение не было проблемой. Но, пройдя военно-морские учения по выживанию в рамках своей подготовки, она знала, что это произойдет тогда, когда ей придется снимать костюм. Что, судя по ощущениям в мочевом пузыре, скорее всего произойдет раньше, чем позже.
Поэтому на плоту было установлено несколько губок в вакуумной упаковке. Это ее военно-морской инструктор заверил ее, что немногое на спасательном плоту так же ценно, как губка. Его можно было использовать для сохранения относительно сухой внутренней части плота, а также для сбора дождевой воды для питья. Конечно, это было до испарителей.
Теперь она использовала один, чтобы собрать воду, которая попала на плот, когда он впервые развернулся. После этого она использовала губку и океанскую воду, чтобы как можно больше очистить свой шлем и летный костюм. Она надеялась, что в этом нет необходимости, но в таком случае, когда ее костюм находится под давлением, это даст ей несколько часов пригодного для дыхания воздуха.
Даже если от этого воняло.
На данный момент комфорт диктовал, что она расстегнула переднюю часть летного костюма и сняла его, пока не закрепила верхнюю половину комбинезона на талии. Она убедилась, что ее бластер и световые мечи были надежно закреплены в герметичных мешках. Только тогда она обратила свое внимание на аварийный комплект для выживания.
Аварийный испаритель был первым, что она вынула из комплекта. Он превратился в пузырь в форме капли, размером почти с баскетбольный мяч. В отличие от большей части ее снаряжения для выживания, этот предмет она разработала сама. Фактически, ее испарительная технология была основной причиной, по которой она смогла уйти в отставку как в армии, так и в Протекторате в восемнадцать лет.
Наличие устройств, которые могли бы получать питьевую воду из воздуха только на пассивной солнечной энергии, сделало ее очень богатой. Ее испарители можно было найти по всему миру, но особенно в самых разрушенных войной районах Африки, Азии и Южной Америки. Технология была даже внедрена во многие послевоенные здания, чтобы у нее были деньги на строительство проекта своей мечты.
Водяной пар над океаном был достаточно плотным, так что в мочевом пузыре уже было несколько капель только после того, как она открыла впускные отверстия. К тому времени, когда она повесила его у входа в палатку, она смогла сделать глоток идеально чистой, хоть и немного теплой воды.
Следующей в комплекте идет самая тяжелая часть - упаковка индивидуально запечатанных сверхвысококалорийных пищевых батончиков. С 3600 калориями на батончик и десятью батончиками в комплекте она могла легко продержаться пятнадцать дней или больше. Теперь она открыла одну, отломила четверть батончика, а затем снова запечатала вместе с остальными, поскольку съела шестьсот калорий на кусок размером с ладонь. Это напомнило ей шлакоблок со вкусом меда и шоколада.
Ей пришлось снова опорожнить флакон с испарителем, чтобы проглотить его.
Следующим был предмет комфорта - тепловое одеяло и термо-покрытие для пола. Покрытие пола Тейлор пришлось надуть вручную, но при этом образовался тонкий воздушный пузырь между полом плота и ее телом, что еще больше изолировало ее от теплового воздействия воды внизу. Как бы жарко ни было на солнце над головой, ночью переохлаждение все равно будет опасным.
Кстати о... "Становится очень жарко".
В конце концов, она полностью сняла свой летный костюм. "Дина, доброе дело, это не значит, что Скапетти здесь, чтобы пялиться на меня", - пробормотала она, открывая костюм, чтобы дать ему высохнуть. Одетая только в спортивный бюстгальтер и одежду, казалось, что она была в купальном костюме на Багамах.
Она надолго замолчала, размышляя о Багамах и пережитом там опыте. "Желаю, чтобы ты был здесь, Скапетти", - пробормотала она с тоской.
Она почти могла слышать его грубый голос, говорящий: " Я не знаю".
***********
***********
"Скука может стать проблемой при выживании", - сказал военно-морской инструктор. Главный старшина Хуан Родригес был серьезным, ростом 5 футов 10 дюймов с мускулами, мужественностью и усами с заостренными ручками, которыми гордились жители деревни. за неделю до их отправки в Новую Зеландию.
"Важно чем-то заниматься. Делайте заметки. Играйте в карты. Пойте. Однообразие может нанести такой же вред уму, как и телесное повреждение".
Помня эти слова, Тейлор стянула шлем и компьютер с перчаткой из своего костюма, а затем устроилась на краю четырехместного плота с блокнотом и карандашом.
"Двадцать шесть процентов кислорода", - сказала себе Тейлор, читая экран HUD внутри своего шлема. "Ха. Почти нет загрязняющих веществ, кроме серы и частиц вулканического пепла. Незначительные следы химикатов, но ничего удивительного. Мы тянем чуть больше одной силы тяжести по отношению к Земле. Это достаточно незначительная разница, чтобы ею можно было пренебречь".
Она послушно записала свои выводы, продолжая говорить вслух. Она представила себе Сару поблизости, кивающую вместе с тем рассеянным выражением лица, которое у нее появилось, когда она использовала свою мыслительную силу.
"Первичная звезда - звезда главной последовательности класса G. в старушке ".
Сара бы улыбнулась. Не из-за шутки, которая не была смешной, а из-за неудачной попытки Тейлора сделать это.
В ту ночь ее ванна была губкой и водой из испарителя. Она пыталась не обращать внимания на ужасный зуд кожи головы и отчаялась надевать нижнее белье с солевыми кольцами от пота. Она вымыла их, как могла, и повесила сушиться, пока сама закутывалась в термоодеяло.
Удивительно, насколько велика разница температур днем ??и ночью в океане.
***********
***********
"Я не могу поверить, насколько эта планета похожа на Землю", - сказала Тейлор Саре. "Двадцать три с половиной часа в день? Шансы на то, что я приземлюсь в пригодном для жизни мире, составляют миллион к одному. Обитаемый мир с земной атмосферой, гравитацией и суточными циклами? Если бы я не знал ничего лучше, я бы" Интересно, разве Сила не играет здесь в бога ".
Это? Может ли Сила сделать что-то подобное?
"Я не знаю. Мой старый ... старый повелитель Силы, чью силу я унаследовал, считал так. Но Силы не хватило, чтобы удержать Сущностей от разрушения галактики Коруска, так что кто знает?"
Кажется маловероятным, чтобы вы случайно приземлились на такой идеальной копии Земли. Как вы думаете, может быть, происходят какие-то махинации с путешествиями во времени?
"В гиперпространстве нет замедления времени", - сказала Тейлор, покачала головой. "И мы никогда не оставались в подпространстве дольше, чем необходимо, чтобы составить карту звездного неба. И ... черт возьми, почему она меня отпустила?"
Вы имеете в виду Дину? Воображаемая Сара казалась удивленной.
"Да, Дина. Самый могущественный предсказатель на земле, который был моей сестрой последние два года. Она должна была спросить свою силу о моем возвращении. Почему она не остановила меня?"
Может боялась спросить? Вы знаете, бывают случаи, когда она отказывается просить свою силу.
"Но это? Сара, я покидал Землю. Я покидал солнечную систему! Конечно, она спросит!"
Вы обвиняете ее в том, что она здесь?
"Я ... я ..." Тейлор заставила себя глубоко вздохнуть, когда поняла, что ее глаза болят. "Мне страшно. Мне страшно, и я ... я действительно хочу, чтобы ты или она, или кто-то был здесь со мной, чтобы помочь мне разобраться в этом".
Дело в том, что тут особо нечего понять, Тейлор. Остается только выжить.
***********
***********
В середине третьей ночи прозвучал сигнал будильника, достаточно громкий, чтобы разбудить ее от кошмарного сна. Плот потерял слишком много воздуха. Тейлор удалось снова запустить воздушный насос, прежде чем она набрала слишком много воды.
Аккумулятор помпы выдал на следующий день. Ей пришлось переключиться на надувание его вручную с помощью небольшого ручного насоса. То, что потребовало от моторизованного насоса минуты, потребовало у нее двадцати минут безумного перекачивания вручную. И с каждым днем ??ей приходилось делать это все чаще и чаще.
Это было на седьмой день в море, когда Тейлор наконец призналась себе, что у нее не получится. Единого прозрения не было; нет момента, когда она сказала бы себе: "Дракончик, я мертв".
Скорее, когда она устало качала, чтобы удержать плот на плаву, сильно набиралась теплой, но чистой воды и ела из своих скудных запасов пайков, уверенность в том, что она находилась в чужом океане в десяти тысячах световых лет от дома, была просто растущей. . Даже если она найдет землю, что в тот момент казалось все более и более маловероятным, что она будет там делать? Ей потребуются ресурсы постиндустриального общества, чтобы хотя бы начать восстанавливать то, что она потеряла. И в любом случае она останется одна.
На девятый день пришла буря. Она заметила его задолго до того, как он появился - восточный горизонт стал почти черным; поразительный контраст с заходящим западным солнцем. Волны тоже казались более неустойчивыми. Облака не проносились по небу, как в кино, но в течение нескольких часов Тейлор мог сказать, что ситуация вот-вот ухудшится.
Несмотря на то, что она была покрыта пятнами соли и пропитана потом под одеждой, Тейлор снова надела свой черный бронированный летный костюм. Она натянула шлем и закрыла шею, но не давила на нее. Она удостоверилась, что ее оружие в безопасности.
Она опустошила, а затем убрала маленький испаритель, сложила солнечную панель и вручную накачала еще воздуха в борющийся плот. Когда поднялся ветер и волны физически поднимали и опускали Тейлора, как игрушку, она убрала все свои принадлежности обратно в комплект для выживания и закрепила его в специально предназначенном слоте на спине своего летного костюма.
Страх, который она чувствовала, когда шторм, наконец, достиг ее, заключался не в том, что она утонет. Вместо этого это было осознание того, что утопление было, вероятно, лучшей судьбой, на которую она могла надеяться. Несмотря на это, она сосредоточилась на Силе, схватилась за ручки по обе стороны своего ярко-желтого плота и приготовилась выдержать шторм, насколько могла.
Глава вторая: Старик и море.
"Смотри! Обломки по правому борту!"
Сир Барристан Селми оторвался от своей книги скорее в поисках чего-нибудь, что могло бы нарушить монотонность, чем из какого-либо реального интереса. Так далеко в Летнее море, с работорговцами из Залива Работорговцев на севере и пиратами с островов Василисков на юге, в обломках в море не было ничего необычного.
Однако это было примечательно из-за возможности спасения. Капитан Гролео мог бы получить за это путешествие щедрое вознаграждение от толстого торговца в Пентосе, но у него был бы бунт, если бы он хотя бы не оглянулся на обломки в поисках возможного спасения.
" Садулеон" был одномачтовым огромным винтиком - неуклюжим левиафаном корабля, который мог легко перевозить многие сотни человек в дополнение к своей команде из сорока мужчин и мальчиков. У него также была фок-мачта меньшего размера, но команда почему-то настаивала на том, что это не в счет. Барристан был уверен, что это связано с повышением платы за стыковку для кораблей с большим количеством мачт в Вольных городах.
На корме замка сам капитан стоял рядом с рулевым, крепко сжимавшим руль корабля обеими руками. Гролео выглядел как типичный моряк в золотых серьгах и безделушках, чтобы заплатить за свои похороны, когда Странник наконец пришел за своей иссохшей старой душой. На нем была треугольная шляпа из промасленной кожи и кожаный патронташ вместо изогнутого злобного меча и метательных ножей. У него также была линза Myrish, которую он поднес к правому глазу, чтобы смотреть сквозь волны.
"Да, я это вижу", - крикнул мужчина. "Штурвал, двенадцать градусов правого борта! Держи грот, чтобы не отставать от моей цели!"
По кораблю эхом разносились новые приказы, когда команда Гролео готовилась к короткому перерыву в своем многомесячном путешествии. В скупой повседневности судовой жизни простое обещание чего-то другого вызывало волнение у экипажа. Барристан сунул свою маленькую книжку - подарок любимой, но давно умершей королевы - в кожаную куртку и встал, чтобы посмотреть, о чем идет речь.
Когда корабль накренился на несколько градусов на юг, ветер изменился, и они замедлились. Это означало, что у Барристана было достаточно времени, чтобы увидеть, что привлекло внимание экипажа. То, что он увидел, было желтым пятном, плавающим на поверхности, вероятно, обрывком рваного паруса. Барристан никогда не видел такого яркого оттенка цвета, как материал, на который он сейчас смотрел. От его яркого света под вымытым небом от удара предыдущей ночью у него немного слезились глаза.
Ближе он увидел тонкую черную линию посреди желтого. Еще ближе он понял, что линия была телом. Кто-то перекинулся через парус, вероятно, в последней попытке остаться на плаву. На замке капитан крикнул: "Иди сюда! Крюкачи наготове!"
Двое членов экипажа бросились вперед с длинными шестами с крючками на концах. Каждый из мужчин обернул веревки вокруг талии, в то время как их товарищи-моряки привязали другой конец к грот-мачте. Защищенные таким образом, двое мужчин полностью перегнулись через борт корпуса с крюками наготове.
Первый мужчина схватил ярко-желтый парус и, ворча, поднял его из-за его заболоченного веса. Второму пришлось тяжелее. Двое других пришли ему на помощь, и в конце концов они вытащили одетую в черное фигуру на палубу корабля.
"Тяжелая, это", - объяснил первый крючок своим товарищам.
Команда собралась вокруг фигуры, но уступила место сначала Барристану, а затем и самому капитану. Двое мужчин, ветераны своих полей, долго переглянулись, прежде чем снова взглянуть.
Фигура была женщиной, в этом Барристан не сомневался. Хотя на черной ... униформе не было и следа кожи, она почти непристойно обнимала тело владельца с более толстыми выпуклостями, почти как пластины в разных точках тела. Таким образом он увидел легкий изгиб женских бедер и небольшой подъем скромной груди.
Однако голова и лицо женщины были покрыты шлемом из материала, которого он никогда не видел - черного и гладкого, что даже океанская вода странным образом смывалась с него. Низко у ее бедер он увидел широкий пояс из той же странной гладкой ткани, что и ее костюм, с пакетами странной формы, разложенными вокруг.
"Черт возьми?" - спросил один из членов экипажа.
"Женщина, вот что", - ответил другой. "Жаль, что она мертва".
Барристан устало вздохнул. "Когда вы все смотрите на ее грудь, я ошеломлен, что вы не видите, как она поднимается и опускается". Он протолкнулся мимо пары мужчин и опустился перед ней на колени. Его руки были мозолистыми от многих лет владения мечом, но он довольно легко почувствовал странную подкладку на ее шее. По текстуре он напоминал большие пальмовые листья, которые иногда можно было найти в Дорне, - странно гладкие, словно натертые воском, но без воска, который можно было бы отделить. Однако он нашел небольшой металлический рычаг сбоку на ее шее, прямо под краем шлема.
Он подбросил ее, а затем упал в удивлении от поразительного, звериного шипения, вырвавшегося из шеи женщины. Он начал задаваться вопросом, какой ужас он найдет за штурвалом. Может ли это существо быть одним из Других? Какой-то демон или ведьма из мрачнейшего Ассая?
Из-за руля он услышал слабый звук. Стон. "Помогите мне снять штурвал", - сказал он.
Секундант Гролео, обветренный моряк по имени Наргус, опустился напротив него на колени. Двое мужчин вместе стянули черный шлем странной формы. Им приходилось крутить и крутить его, так оно было плотно, пока, наконец, они не открыли лицо внутри.
Бледная кожа, вьющиеся черные волосы. В глазах Барристана она выглядела молодой - горничной или только что вышедшей на брак. У нее была красота юности, и, вероятно, она могла бы стать достойным дополнением к дому любого мужчины, но Барристан сомневался, что о ней будут написаны какие-либо стихи. Он видел самые прекрасные цветы Семи Королевств, и эта девушка была больше Флораном, чем Тиреллом.
"Она наша, верно капитан?" - спросил один из моряков. "Утиль, верно?"
"Если вы служите тем, кого вы утверждаете, вы сохраните такой язык", - прорычал Барристан. "Этот ребенок не раб. Ты, бозон, у тебя крепкая спина. Отнеси ее в мою каюту. Я могу спать на палубе, если нужно".
Суровый взгляд капитана подавил любые жалобы со стороны мужчин, которые могли подумать, что Барристан забирает женщину для себя. Единственной жалобой бозона было ворчание, когда он поднял девушку. Только когда он это сделал, Барристан понял, что горничная была далеко не маленьким цветочком. Конечно, она была стройной, но, если судить по обтягивающей ткани, у девушки было мясо на костях и необычный размер.
Он и капитан повели бозона под палубой в крошечную каюту, которую Мопатис подарил ему. В каюте было две койки, так что ему не нужно было спать на палубах, за исключением скромности девушки. Он быстро использовал свой ударник, чтобы зажечь единственный фонарь кабины. Сдвинув внутрь бронзовое зеркало, чтобы лучше направлять свет свечи, он повесил его у изголовья кровати, когда бозон поместил девушку на койку Барристана.
Через секунду бозон был заменен Наргусом. "Капитан, посмотри на это".
Барристан и капитан оба повернулись, когда второй офицер положил большой сверток ярко-желтой ткани, прижал его к двери и затем попытался проткнуть его ножом. Он натянул ткань на острие ножа, все еще прижимаясь к дверной коробке. Желтая ткань тянулась, но не рвалась и не рвалась.
"Ткань, которую нельзя разрезать и не рвать", - сказал Барристан. "Конечно, это чего-то стоит".
Гролео посмотрел на потерявшую сознание женщину. "Да, возможно. Но ей придется покинуть корабль в Карте. Мопатис не платит мне так много. Тем не менее, я попрошу Друфф проверить ее".
"Справедливо."
На этом капитан оставил Барристана наедине со странно одетой женщиной. Он уставился на ее шлем, который поставил на пол, так непохожий на все, что он когда-либо видел. Он поднял его и заглянул внутрь, пораженный и даже впечатленный набивкой, которую он нашел внутри. Однако, пока он изучал это, произошло нечто невозможное.
Перед ним вспыхнул маленький красный огонек. Это так его испугало, что он покачал рулем и уронил его на половицы. К счастью, он неожиданно разбудил юную служанку. Ее глаза открылись, и она села с удивительной скоростью и силой, от чего удар ее головы о нижние доски верхней койки стал намного тяжелее.
Она упала с испуганным криком и резким словом, которое Барристан никогда раньше не слышал, и сложила руки в перчатках в том месте, где она ударилась. Барристан ждал, когда она опустит руки и заговорит; когда она этого не сделала, он взял на себя ответственность сделать это за нее. "Вам больно, миледи? Вам нужна помощь?"
Она убрала руки от лица и посмотрела на него демоническими чистыми черными глазами. Барристан вскочил на ноги и вытащил кинжал с восклицанием "Клянусь богами!" на его губах.
Девушка-демон не напала. Она села медленнее и свесила ноги через край койки, потирая большое яркое красное пятно на лбу в том месте, где она ударилась. Она смотрела на него своими чистыми черными глазами. За всю свою жизнь Барристан никогда не видел ничего подобного, но он читал о чем-то подобном. С далекого севера ходила легенда о Ночной Королеве, бледной красавице с чистыми голубыми глазами, соблазнившей лорда-командующего Ночного Дозора.
"Вы тогда Другой?" он потребовал. "Заявите о себе!"
Однако когда она открыла рот, чтобы что-то сказать, из нее вышла только тарабарщина. Он узнал эти звуки как слова, но никогда раньше не слышал слов.
Девушка не была обесцвечена, как белые ходоки из мифа. Скорее, у нее были потрескавшиеся губы и румянец на щеках, что говорило о многих днях в море. Ее руки дрожали, когда она снимала свои странные, идеально сформированные рукавицы, обнажая не костлявые демонические когти, а нормально выглядящие руки. Она дотянулась до своего шлема через небольшой пролет, обшитый досками, и положила в него перчатки, прежде чем снова обратить на него демонические глаза.
Она снова заговорила. Ее слова не звучали в его голове и не вызывали ужаса в его сердце, как предупреждали демоны септоны. Для ушей Барристана это звучало как иностранный язык. Не такой резкий и брутальный, как Дотракийский, но не такой изысканный и лиричный, как Валирианец.
"Я не понимаю этого языка, демон", - сказал Барристан. "Вы говорите на общем языке?" Он переключился на несколько слов высокого валирийского, затем немного на летнем языке, который он усвоил в юности, прежде чем взял белый.
Его слова были для нее так же, как ее слова для него; то есть ни один не понимал другого.
Узкая дверь в каюту открылась, и в комнату вошла Драфф, корабельный повар и парикмахер. Старый, с низко висящим животом и обветренными морщинами на лице, достаточно глубокими, чтобы скрыть половину свитков Цитадели, этот человек проявлял не больший интерес к работе, чем к лекарствам. Несмотря на это, он нес с собой свой парикмахерский набор в кожаной сумке и таз дневного коричневого цвета с обмакнутым в него рыбным рулетом.
Горничная смотрела на него с удивленным восхищением. Нет, - поправил Барристан. Она смотрела на миску с едой.
Тем временем Драфф перевела взгляд с Барристана на служанку-демона и закричала ужасающе пронзительным воплем. "Демон! Это демон!" Он уронил миску и повернулся, чтобы выбраться из узкого коридора.
Барристан встал, чтобы пойти за мужчиной, но застыл на месте.
Миска с едой никогда не ударилась об пол. Он висел в воздухе, словно удерживаемый невидимыми руками, пока не плавно плыл по хижине к ожидающим пальцам демонической горничной. Она подозрительно понюхала миску, затем подняла рулон липкого волантинского риса, сушеных листьев шпината и приготовленной трески к губам и откусила.
Звук, который она издала, был чем-то средним между стоном и рычанием, когда она быстро закончила остаток ролла. Когда она ела, ее руки дрожали, а когда она закончила, она почти сгребла дневной суп в рот. Она ела так, как будто у нее не было еды несколько дней, так что ей так не терпелось поесть в животе, что она даже не останавливалась, чтобы пережевывать пищу.
Она как раз закончила, когда вернулся капитан Гролео с Наргусом и еще двумя матросами рядом с ним. Они пришли с ножами и арбалетом в руках Наргуса. Демон-горничная уронила свою теперь уже пустую миску и встала в тревоге. Ее рука быстро вытащила что-то металлическое из искусно спроектированной кобуры, прикрепленной к поясу на ее талии.
"Это правда", - прошипел Гролео. "Демон. Наргус!"
Первый офицер вошел в комнату со своим арбалетом. Барристан крикнул: "Подождите!"
Однако, прежде чем Наргус успела выстрелить, ударила сама демон. Полоса голубого огня, холодного, как сердца Других, с шипением возникла в ее руках, где раньше она держала только металлический цилиндр. Лезвие было достаточно длинным, чтобы покрыть пространство, недоступное ее руке, и пронзил арбалет так чисто, что оружие с таким же успехом могло быть сделано из масла. Руки щелкнули, болт взлетел в воздух, а части уже отрубленных деревянных рук ударились Наргусу в лицо. Он в тревоге уронил сломанное оружие.
"Должны ли мы зарядить ее, капитан?" - спросил один из других моряков.
Барристан не обращал внимания на моряков и вместо этого изучал саму служанку-демона. Неуверенность, голод и напряжение, которые он видел в ней, когда она проснулась, исчезли. Вместо этого она заняла четко тренированную боевую стойку, вытянув ведущую ногу вперед. Она уверенно держала демонический светящийся клинок обеими руками. Но больше всего Барристана убедило ее лицо. Он был полностью пустым, все эмоции утеряны. Черные глаза смотрели на них с проницательным, инопланетным разумом.
Эта девушка была бойцом. Этот демонический клинок был создан не для показа, в этом Барристан был уверен.
"Капитан", - сказал он с принужденным спокойствием. "Этот клинок прорезал арбалет, как масло. А теперь представьте, что еще он может прорезать с близкого расстояния. Посмотри ей в ноги, чувак! Она знает, как использовать свое оружие. Ты не можешь победить".
"Боги поразят нас за то, что мы несем на борту демона!" - сказал Гролео. "Она должна быть с корабля!"
"Девушка-демон сразит тебя, если ты попытаешься", - сказал Барристан. "Хотя по правде говоря, я не уверен, демон она ли. Она с удовольствием ела рулет из коричневой и дневной рыбы. Ее язык иностранный, но, тем не менее, это язык. Чем она отличается от иббенцев или жителей Летних островов? чужой, а не демонический ".
В Groleo было много всего, но дурак не входил в их число. Хотя он сам по себе не был воином , нельзя было возглавить корабль в этом мире без владения мечом раз или два. По указанию Барристана капитан тоже заметил, как встала девушка. В Летних морях, где островитянки плыли со своими мужчинами и сражались так же упорно, идея женщины с клинком не была такой уж чужой.
Нет, это было пустое выражение на ее лице и расслабленная, уверенная манера, в которой она держала свой синий огненный клинок, что позволило Гролео понять, что Барристан знал с первого взгляда - эта девушка, демон или нет, - была воином.
"Из этого ничего хорошего не выйдет, - сказал Гролео. "Запомни мои слова, сир. Ничего хорошего из этого не выйдет".
"Это должны решать боги, а не мы, смертные", - сказал Барристан, расслабляясь теперь, когда он знал, что капитан принял решение. "Я буду держать ее в каюте, пока мы не достигнем Кварта. Я буду защищать твой корабль от нее, Гролео. Клянусь своей жизнью".
"Прекрасно", - сказал капитан, скрипя заляпанными черными зубами. "Пойдемте, ребята. У нас есть работа".
Один за другим из-за узости прохода матросы повернулись и вышли из комнаты. Наргус задержался ровно настолько, чтобы подобрать осколки того, что, как знал Барристан, было дорогим арбалетом, прежде чем он тоже покинул комнату. Когда они остались одни, Барристан поднял обе руки в знак мира и закрыл узкую дверь.
Служанка пристально наблюдала за ним, ее демонический клинок все еще горел. Вздохнув, он наблюдал, как тщательно скрываемое напряжение раскрылось, только чтобы ускользнуть. Она погасила свой клинок и положила его обратно в умный мешочек, прежде чем снова опуститься на койку. Когда она провела руками по лицу, она выглядела так, как мог бы выглядеть любой усталый или напряженный человек.
Барристан тоже сел на свой дорожный сундук лицом к ней.
Она проигнорировала его и подняла шлем, на который она положила свои замысловато сделанные рукавицы. Сняв рукавицы, она сунула руку в руль и что-то коснулась, только чтобы нахмуриться и вздохнуть с явным разочарованием. Положив странный шлем на свою койку, она с интересом оглядела небольшую каюту Барристана. Ее взгляд остановился на фонаре, затем на дорожном сундуке Барристана, который теперь хранил всю его жизнь, состоящую в основном из доспехов и одежды. Его огромный меч прислонился к углу, удерживаясь на месте у самого сундука.
С преувеличенной осторожностью она приложила руку к странным доспехам на груди. "Тейлор Хеберт".
Имя, случайно ? Девушка оказалась настороженной, любознательной и умной. И Барристан не мог игнорировать странную невозможную одежду или ярко-желтую ткань, которую нельзя было разрезать.
Ее глаза могли быть демоническими, но ее поведение говорило об уме и терпении. Если бы человек натянул арбалет на сира Барристана, он не был уверен, что такой человек доживет до того, чтобы рассказать об этом.
"Сир Барристан Селми", - сказал он, в свою очередь коснувшись собственной груди.
Улыбка девушки полностью изменила ее лицо. Черты ее лица больше не были неловкими или непропорциональными. Вместо этого, несмотря на весь свой темный цвет, ее глаза, казалось, загорелись, а ее слишком большой рот казался идеально сформированным для такой улыбки. По правде говоря, она напомнила ему в этот момент дорогую Элию Мартелл, полную жизни.
Однако Тейлор Хеберт не довольствовался именами. Она указала на фонарь и сказала слово. Он повторил его собственное имя. К его удивлению, она взяла его, вытащила изнутри восковую свечу и произнесла еще одно слово. "Свеча", - сказал Барристан.
Она повторила его имя, затем слово "фонарь", а затем "свеча", полностью имитируя его собственное произношение. Каждое сказанное им слово она безупречно повторяла. Через несколько минут он начал беспорядочно указывать на объекты, которые она назвала. Она казалась довольной, что он это сделал; что он понимает ее желание выучить общий язык как можно быстрее.
Однако через час он понял, что она изучает язык намного быстрее, чем это было возможно для людей. Фактически, в течение часа она говорила почти так же ясно, как если бы она родилась в Семи Королевствах, используя слова, которых они не произносили, и предложения, которые новый говорящий не мог бы использовать.
Чем больше она говорила, тем больше он был уверен, что Барристана выставили дураком. К чести горничной, она почувствовала его растущий гнев и остановила свою речь, чтобы изучить его. "Я обиделся?" - спросила она почти так ясно, как будто они встретились в Старом городе.
"Вы не могли не говорить на этом языке, когда мы встречались", - холодно сказал он.
"Я не сделала", - сказала она. Иногда она спотыкалась о слове - не потому, что не знала его, а потому, что ее язык казался неподходящим для этого слова. "Ты научил меня только что".
"Как? Когда я сказал тебе слово" научил ", что ты теперь так ясно говоришь?"
Она открыла рот, чтобы ответить, но замолчала из-за очевидности своей лжи. "Я не вру, сир Барристан", - грустно сказала она. "Я просто не знаю, как это объяснить, чтобы вы поняли".
"Вы, кажется, достаточно хорошо владеете общим языком", - сказал он.
"В Общем Языке нет нужных мне слов", - сказала она. Она встала с кровати, и это напомнило Барристану о ее росте. Да ведь она превзошла его на палец, и он был удостоен человека хорошего роста!
"Какие слова могли бы объяснить, что вы говорите на языке, который, как вы утверждаете, не знаете?"
"На моем языке есть слово для этого. На общем языке это ... переводится как" Далеко мысли? Чувство? " Я не уверен. Это ... разновидность магии ". Она взглянула на его лицо, как бы оценивая его реакцию. После этого она кивнула и слабо улыбнулась. "Да, магия. Это такое же хорошее слово, как и любое другое".
Она подошла к нему достаточно близко, чтобы коснуться его груди. "Поскольку вы добры и желаете, чтобы я учился, я использую эту магию, чтобы учиться. Я чувствую в вашем уме слова, которые вы могли бы говорить, и я понимаю их так же, как и вы. Благодаря этой магии я уже говорю на семи языках. Вот как Я узнал твою. Если бы ты не был здесь, обучая меня, магия не сработала бы ".
Барристан помоложе отреагировал бы на мысль о том, что что-то вырывает слова из его головы с ужасом. Однако годы сделали его по крайней мере осторожным в своих реакциях.
Сир Барристан подумал о чаше, которую она заставила парить в воздухе. Из меча синего огня, без труда рассекающего дерево и сталь. Затем он изучил лицо горничной и легкую тревогу между темными элегантными бровями. Она боялась, что он ей не поверит. Что он будет ее осуждать.
"Откуда ты, дитя?"
Немного беспокойства сменилось хмурым взглядом. "Я даже не знаю, где я, сир Барристан", - мягко сказала она.
"Вы находитесь в Летнем море, к западу от Кварта", - объяснил Барристан.
Она долго смотрела на него, и в ее взгляде он почувствовал странное щекотание в глубине души, как будто он забыл что-то важное. Когда она улыбнулась, это было грустное выражение. "Я не знаю ни одного из этих имен. У вас есть ... карты? Это слово?"
"Капитан бы". Сир Барристан подумал о своем обещании кораблю, но затем легко объяснил поездку в каюту капитана как сдерживание ее. "Прийти."
Когда они вошли, Гролео не было в его каюте. Каюта капитана была вдвое больше, чем каюта Барристана. Это означало, что они могли вместить в лучшем случае морской сундук, стоячий стол и каморку с свернутыми картами и схемами отдельно от его койки. Барристан рылся в тесных рукописных этикетках, пока не вытащил ту, которую искал. Он развернул копию карты Корли известного мира, марки и качества которой соответствовали затраченным медным затратам.
"Где мы сейчас?" - спросил Тейлор.
"Последнее, что я слышал, мы здесь", - сказал Барристан. Он указал на место на берегу океана, все еще к западу от великого города Карт.
Леди Тейлор посмотрела туда, куда указывал его палец, затем наклонилась в тусклом свете фонаря. Она протянула мимо его руки, чтобы коснуться города их назначения. "Кварт?"
"Да."
"Озвучить буквы?"
Сир Барристан так и сделал. Так же, как она выучила устную речь с пугающей скоростью, он наблюдал, как она использовала города на карте для размещения общего алфавита и письменности. Наконец она встала и посмотрела на него.
К его тревоге, по ее щеке скатилась слеза. Несмотря на это, она улыбнулась. Это была хрупкая грустная улыбка. "Я дурак, сир Барристан".
"Как так, дитя?" - спросил Барристан.
Тейлор покачала головой. "Я надеялся, что ... что, возможно, так или иначе, это моя земля. Я не ожидал, что найду людей. Я думал, что я один, и когда ты нашел меня, я надеялся. Я не понимаю, как люди пришли сюда. будь здесь. Но я знаю, что это не моя земля ".
"Эта земля, откуда вы родом, не на этой карте?"
Она покачала головой. Еще одна слеза упала, но когда она сказала "Нет", это было почти смехом, как если бы боги сыграли с ней одну большую шутку.
"Есть ли у других из вашей страны такие же глаза, как у вас?"
"Глаза ... о. О! Теперь это имеет смысл". Она покачала головой. "Я забыл, сир Барристан. Что мои глаза кажутся тебе странными. Но нет, они не так. Раньше ... Я получил магию, мои глаза были зелеными - того же оттенка, что и у моего отца. Но я ..."