Хмурое утро. Промозглая осень. 
Асфальт темно-серый и грязные лужи. 
Его о здоровье ни кто уж не спросит. 
Да, в общем, вопрос ему этот не нужен. 
Лишь голову свесив, он смотрит уныло 
На банку, что рядом стоит у бордюра. 
В которой на донце белеют тоскливо 
Горстка монет и скупая купюра. 
Картона кусок, приставленный сбоку, 
И крупная надпись, дрожащей рукою: 
"Подайте монету! Прошу вас, ей Богу!" 
И лики икон под молящей строкою. 
Затертая форма, рядами медали, 
Короткие волосы с седыми висками. 
Кресло с колесами, спинка из стали, 
И культи, что были когда ногами. 
Прохожие люди обходят калеку, 
В сторону смотрят, шаги ускоряя. 
Лишь изредка, в душе пожалев человека, 
Лезут в карман и монеты кидают. 
Один из прохожих остановился напротив: 
Седой старичок, потрепанный с виду, 
Присмотрелся внимательно, спину чуть сгорбил 
И, грустно вздыхая, подошел к инвалиду. 
В глазах старика - печаль фронтовая, 
На лацкане сером сверкает звезда. 
"Сынок, как я тебя понимаю!" 
По старой щеке побежала слеза. 
Достав из пакета кошелек обветшалый, 
Инвалиду вложил его в руки старик. 
Смахнув скупую, прочь зашагал он, 
Плакать на людях старик не привык.