Где-то в центре города били в барабаны ,стучали в бубны.Карнавал.Съехались правители всего мира почтить своим присутствием день трехсотлетия.Я же, простой инженер бетонного завода,сидел в душной клетке своего кабинета,изображая трудовую деятельность.На столе в творческом беспорядке лежали электросхемы,справочники, исписанные листы бумаги.Если бы не начальник, Владимирыч, кабинет которого находился в пяти метрах,я вел бы себя более естественно. Хотя он и сам, бывает, тоже дремлет в кабинете,но изредка делает мне замечания, дабы я не думал о себе слишком высоко и не намекал на повышение зарплаты. Но я-то знаю себе цену.Кто поймет инженера, который весь день находится в томительном ожидании, словно перед атакой на фронте: сейчас раздастся телефонный звонок,что автоматичеая линия встала, и надо ее срочно чинить, и починить нужно обязательно, так как с каждым часом из карманов хозяина улетают тысячи баксов, а с ними и премии рабочим.
Скоро четыре, и солнечный весенний день примет меня.Хотя я теперь и живу далеко, в спальном районе Петербурга, но не променяю получасовую прогулку среди зеленеющих пустырей промзоны на душную тесноту рей сового автобуса, который наверняка застрянет у железнодорожного шлагбаума. Хоть немного воздуха...
Время.Вот я и на дорожке, и явно не единственный любитель кислорода.Может быть, мне повезет, и грузовой состав не перекроет путь через насыпь, не придется пролезать под вагоном.Пару раз мне явно везло,то поезд тронется прямо перед носом, то перекатывающийся грохот сцепки дает знать,что нужно выныривать из-под колес что было сил. С некоторых пор я не лезу через сцепку,поверху,когда увидел, как при гудке тепловоза один старый рабочий упал с буфера на щебенку полотна, повредив спину,так что подняться сам не смог.
Промзона - это вавилонское скопище разных предприятий, организаций и служб. Вот, к примеру, НИИ за высоким забором.Окружило себя свалками.В недалекие голодные времена с этих свалок старатели потащили на приемный пункт цветные металлы и нержавейку.Один экскаваторщик все мечтал вытащить закопанный трактор, пока ему не объяснили, что вместе с трактором можно вытащить и радиацию. Неподалеку - воинская часть, откуда по утрам слышно многоголосое АВ-АВ-АВ-АВ, что ,очевидно, должно означать "Здравия желаем, товарищ майор ! Изредка по утрам, когда я спешу на работу, я встречаю солдатика, который ведет в детский сад командирского сынка. Или, допустим,тюрьма, "металка",как ее зовут среди тертого народа.В тихую погоду слышны распоряжения по отрядам, в православные праздники - звон колоколов часовни. Милиция любит ездить по дороге в промзоне,вылавливать таджиков, узбеков и украинцев.У милиции - особый нюх, по внешнему виду сразу определяют, кто есть кто.Остановят, побеседуют сглазу на глаз, отпустят.
Но вот промзона позади,скоро и площадь поселка,где я сяду на городской автобус.Быть может,повезет,и двери откроются прямо напротив меня, и я уж не замешкаюсь,не дам всей массе ожидающих оттолкнуть, быстро вскочу на ступеньку. Но это бывает редко.На сей раз автобус появился ,откуда его не ждали,и почти мгновенно заполненный,захлопнул двери.Я внутри. Почему же он не идет прямиком вдоль аллеи к шоссе,а, напротив, "криуляет" по закоулкам? Поселок знаком мне с детства, он обыкновенен и неказист, но не вызывает чувств неприятия и отторжения.Обыкновенный поселок городского типа проекта конца сороковых,послевоенных.Такие раньше имели название "соцгородок".Пока автобус медленно и неуверенно ползет, воспоминания детства встают перед глазами.Здание бывшей больницы,при ней виден бывший морг, пугавший своей таинственностью.В бывшем морге теперь аптека для пенсионеров и льготников.Рядом, "слегким паром",баня,когда-то одно из важнеших социальных учереждений.Помню скопище голых людей,"строителей светлого будущего", с жестяными шайками на мраморных скамейках, душ,окатывавший то ледяной водой, а то и кипятком. Сомнительное удовольствие было лицезреть чужие гениталии.После бани отец брал себе в буфете кружку пива,а мне покупал шоколадную конфету.Следующий экспонат за окном автобуса - стадион "Искра",где когда-то отец мечтал меня видеть в футбольной команде.Но этой мечте не суждено было сбыться,я на первой же тренировкевывихнул ногу, и тренер меня выгнал.Автобус,наконец.поворачивает в сторону шоссе,неожиданно пересекает его и движется дальше,к Неве. Все понятно.Праздник уже в разгаре, а дорожные рабочие все латают асфальт шоссе,на всякий случай, вдруг президент пожелает проехать к месту Невской битвы.Теперь я еду по селу,по дикой иронии мимо своего бывшего земельного участка, мимо погасшей мечты о своем доме.Я не успел его построить в установленные законом сроки, и неожиданно вздувшиеся до небес налоги похоронили мечту простого человека.Налоги стали удваиваться каждый год, и когда достигли четверти годовой заррплаты, я сломался.Я понял простую вещь: собственность не может быть вечной,она существует, пока государство не захочет другого.Теперь, когда я гуляю по Невскому,и вижу тротуар,выложенный новыми гранитными плитами, я вспоминаю мои налоги. Вот они, мои родные,вот он, памятник мне.
Словно корабль,огромный автобус медленно движется по асфальтированной дорожке к реке, пересекая длинную, как ее название,улицу Социалистическую.Здрасьте,Мария Ивановна, - произношу я мысленно.Хозяйка села, хранительница православного храма живет здесь.Когда-то местные депутаты решили, всвязи с возвращением на путь капитализма,переименовать улицы села.Хотели вернуть исконные названия.Но разволновалась Мария Ивановна,моя, мол, улица Социалистическая,раньше при царе именовалась Задняя Линия ! Так и порешили: оставить все, как есть.Это ведь тоже история, и зачастую красиво звучит: набережная Юных Пролетариев,например.
Почти упершись в крутой обрыв берега, неповоротливый "человековоз" сворачивает на старый Шлиссельбургский тракт.Камни древней мостовой,по которым стучали колеса тюремных карет,скрыты под слоем асфальта, и лишь иногда, на выбоинах, являют себя миру.Здесь не разгонишься,зато спокойно и прохладно в тени высоких деревьев.Домики за стеклом движутся медленно, словно кому-то отдавая дань.Справа внизу - великая ширь Невы, слева - высокий бетонный забор.Я знаю,что это.Больница для инфицированнх СПИД.Раньше,когда случалось проходить мимо, увидеть что-либо за забором было невозможно.Теперь это удалось.Коробки медицинских корпусов,все словно вымерло - ни единой души.Огромная кирпичная труба котельной,ее видно издалека.Когда она дымит черным дымом,становится как-то не по себе,словно у нее какое-то другое предназначение.Вижу спортивную площадку,провисшую волейбольную сетку,баскетбольное кольцо.Кирпичная будка проходной.Там,должно быть,милиция.Корпуса обычные больничные,но преследует меня ощущение какой-то безжизненности,безнадежности.Но скоро забор закончится, и стены перестанут заслонять солнце.Оно,солнце,отгонит думы о чужом несчастье,снова появятся мысли о празднике,где бьют в барабаны,стучат в бубны.
За последним больничным корпусом показалась детская площадка, на ней песочница,деревянная зимняя горка.На горку по наклонной плоскости пытается взобраться ребенок лет пяти.Красное пальтишко,не ясно,мальчик или девочка. Он помогает себе рученками, хватаясь за край, изо всех сил пытается удержать равновесие.Весеннее солнце освещает площадку,клонясь к закату,день юбилея заканчивается.