Религиозная тематика в последнее время в нашей стране стала весьма модной. Для религиозной пропаганды широко раскрыты двери и на радио, и на телевидении. Даже учреждённый в советское время журнал "Наука и религия" вместо органа атеистической пропаганды превратился сейчас в рупор пропаганды иудео-христианства (при этом основание журнала по-прежнему исчисляется из атеистического советского времени). Характерным также является то, что наступление клерикализма идёт при негласной поддержке государства, хотя, в общем-то, это и противоречит Конституции РФ, согласно которой церковь отделена от государства. О такой поддержке свидетельствуют, в частности, использование религиозной символики на государственном гербе и религиозной лексики в тексте государственного гимна, возведение религиозных праздников в ранг государственных (что, кстати, порождает скрытую конфронтацию между верующими разных конфессий, не говоря, уж, о недоумении неверующего населения страны), транслируемые СМИ публичные посещения церковных служб Президентом России, членами Правительства РФ и другими, более мелкими государственными чиновниками, принесение присяги лицами, вступающими в должность, с благословения церковных иерархов или с возложением руки на богослужебные книги, коллективное "крещение" армейских новобранцев (то есть государственных служащих) в Российской Армии, окропление так называемой "святой" водой помещений в государственных учреждениях и т.д., и т.п., и пр. Да, собственно говоря, чему и удивляться! Давно известно, что буржуазным правителям выгоднее наращивать свою частную собственность и свой суверенитет по её удержанию (чтобы, паче чаяния, каким-либо образом её не экспроприировали), нежели тратить взятые у народа же средства на его просвещение. Откат в сторону религиозного мировоззрения, конечно же, является свидетельством регресса нашего общественного развития и характеризует "игру" на понижение планки общего уровня культуры нашего населения. Но это кому-то же нужно? Интеллектуально развитых так просто не проведёшь, с ними надо вести диалог на равных. Ну, а "тёмных" можно отдать на откуп церкви, с которой можно легко находить общий язык по отпущению своих грехов путём щадящей налоговой политики, путём предоставления в бесплатное пользование церковных земель, путём передачи во владение строений, использовавшихся при Советской власти для размещения детей, лишившихся родителей (например, здание Даниловского монастыря в Москве), путём содействия в использовании "добровольного" труда арестантов на церковных объектах и т.п. Угождая ударившимся в религию правителям, действуют и руководители некоторых предприятий, "изыскивающие" ресурсы (в виде материалов, машин, рабочей силы и пр.) для благотворительной помощи не своим работникам, а церковным учреждениям. Цель сращивания государства с церковью достаточно образно, быть может, того не желая, выразил один из сегодняшних авторов ещё одного бывшего советского (а ныне также мимикрировавшего) журнала:
"... Религия нужна любому народу в пору социальных потрясений так же, как наркотик нужен тяжело раненному или больному во время хирургической операции" (С. Смирнов. "Было первое лето Господне..." - журнал "Знание-сила", ?10, 2003, с.104-111).
Именно так: религия нужна господствующему эксплуататорскому классу (хирургам) для притупления сознания трудящихся классов (тяжело раненным или больным), чтобы отвлечь их от борьбы за революционное преодоление проблем эксплуататорского общества. Ну, как тут не вспомнить знаменитое выражение Маркса: "Религия есть опиум народа" (К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т.1, М. 1955, с. 415), - которое, по-видимому, силился опровергнуть автор приведенной выше цитаты.
Словом, идёт при поддержке государства целенаправленное организованное наступление клерикалов на мировоззренческом фронте общественной жизни нашей страны. А почему задают тон проповедники именно иудео-христианской религии? Неужели лишь только потому, что когда-то, 1000 лет тому назад, эта религия уже правдами и неправдами внедрялась в Киевской Руси и пустила определённые корни в общественном сознании наших предков? Это нашло отражение в произведениях изобразительного искусства, литературы, храмовой архитектуре. Но ведь это культура ушедшего времени, а уже в 19-м и, особенно, в 20-м веке экзальтированный теоцентризм под влиянием научно-технического и социального прогресса уступил приоритетные позиции реализму человеческой жизни. Да и другие религии не лыком шиты, тоже пустили соответствующие корни. Почему, кстати, не обращаются к исконной русо-славянской религии самих наших предков? Что привлекает в иудео-христианстве и кому оно, прежде всего, выгодно в нашей стране? ? Попробуем в этом разобраться, начиная с истоков, т.е. с тех ветхозаветных времён, когда оно появилось. Кому оно потребовалось тогда и для каких целей? Тем более, что для такого ретроспективного рассмотрения можно использовать не только настойчиво тиражируемые клерикалами мифологические библейские тексты, считающиеся в иудео-христианской идеологии каноническими, но и другие, появившиеся в 20 веке, исторические источники информации о событиях в Палестине двухтысячелетней давности. Это, прежде всего, древние манускрипты, найденные в Египте в 1945 году близ деревни Наг-Хаммади и в Палестине в 1947-1951 годах в Кумранских пещерах у Мёртвого моря. Публикация исследований этих манускриптов в открытой печати позволяет более реально взглянуть на события того времени и выявить некоторые неприятные для проповедников иудео-христианства факты.
Да был ли мальчик-то?
Прежде всего, хочется обратить внимание на этимологию слова "христос". Вот, что по этому поводу говорится в книге Байджента М. и др. "Священная загадка" /С-Пб.: АО "Кронверк - принт" и др., 1993/ (с. 228-229):
"...Жизнь Иисуса разворачивалась в особенно беспорядочное время, продолжавшееся сто сорок лет, то есть ещё долго после его смерти. Она была отмечена неизбежными психологическими и культурными симптомами, присущими подобным ситуациям, а именно: положению ожидания и надежды на мессию, который вырвет свой народ из рук угнетателей. В этом смысле можно, забегая вперед, сказать, что применение этого определения исключительно к Иисусу было результатом неполного анализа фактов как на историческом, так и на семантическом уровнях.
Впрочем, в то время с мессией не связывали никакого понятия о божественности, и современники Иисуса не преминули бы удивиться такой ассоциации мыслей. "Мессия" по-гречески будет "христос"; как и в древнееврейском языке, это слово означает всего-навсего "помазанник Божий", и применялось оно чаще всего к монархам. Так, Давид, будучи священным царём, стал "мессией" или "христосом", как и все остальные еврейские ветхозаветные цари. Ещё во времена римского владычества в Иудее верховный священник, назначаемый администрацией, также носил титул "Священника-Мессии" или "Священника-Христоса".
Для зелотов [религиозная иудейская секта, находившаяся в оппозиции Риму - Ф.Т.] и для всей оппозиции Риму этот священник был "лжемессией". Настоящий, ожидаемый Мессия был совсем другим; это был законный "потерянный царь", ещё не известный потомок Давида, назначенный судьбой спасти свой народ от тирании Рима. Это ожидание достигнет размеров настоящего коллективного бреда при жизни Иисуса и не исчезнет с его смертью, и бунт 66-70 гг. [то есть после событий 33 года, в которых участвовал Иисус лично - Ф.Т.], конечно, был облегчен пропагандой и возбуждением, умышленно поддерживаемыми зелотами во имя будущего пришествия Мессии.
Причём, как видим, ждали именно Мессию-человека, являющегося царём и помазанником, а также, по мнению народа, политическим освободителем. Это тоже персонаж, в основном чуждый будущей христианской идее "сына Божьего". Короче говоря, по своему происхождению, Иисус звался "Иисусом-Мессией", то есть по-гречески "Иисусом-Христом", и это название, чисто функциональное обозначение, деформировалось и стало именем собственным Иисуса Христа".
Оказывается, греческое слово "христос" так же, как и еврейское "мессия" означает не "спаситель человечества", как утверждает клерикальная пропаганда, а "помазанник на царство" или, попросту, "царь". При этом "изначально помазание царей было сугубо египетским обычаем (унаследованным, впрочем, от шумеров Древнего Двуречья) и являлось преимущественным правом полубожественных сестёр-невест фараонов. Используемым при этом снадобьем был крокодиловый жир, ассоциировавшийся у древних египтян с половой потенцией (и в самом деле, слово "крокодил" звучало на египетском языке как "мессех", что соответствовало древнееврейскому мессии - "помазаннику" (Л. Гарднер "Чаша Грааля и потомки Иисуса Христа" /М., Вече, 2001, с.81). У евреев в качестве "любовного напитка супружества" использовалась "благовонная мазь, называемая миром" (там же, с. 80).
Таким образом, исходя из этимологии слова "христос", получается, что христианская религия - это религия ожидания [второго - ?!] царя, освящённого (помазанного) служителем (участником) культа для повышения половой потенции благовонной мазью - миром.
А теперь остановимся несколько подробнее на вопросе происхождения Иисуса. Начнём с того, что Иисус не был "пролетарского" происхождения, как иногда служители церкви пытаются внушить верующим христианам из простого народа. Вот что по этому поводу говорится в названной книге Л. Гарднера (с.44):
"Изображение Иисуса в качестве сына "плотника" представляет собой <...> ещё один наглядный пример того, как в современных языках произошло искажение значений древних слов... То, что было переведено на русский язык как "плотник", представляет собой узкоконкретное значение древнегреческого слова "отектон", которое, в свою очередь, является переводом семитского слова "наггар". Как указал венгерский семитолог Геза Вермеш, это дескриптивное определение могло характеризовать не только ремесленника, но и в равной мере относиться к учёному и учителю. Оно, безусловно, не указывало на то, что Иисус и Иосиф были специалистами по деревообработке. Более того, оно квалифицировало их как специалистов, умелых людей, которые были мастерами своего дела".
К этому следует добавить также следующие интересные рассуждения по поводу естественного человеческого происхождения Иисуса, приводимые в книге Л. Гарднера "Чаша Грааля и потомки Иисуса Христа" (с.25):
"...Имя "небесного" отца Иисуса - Яхве, написанное на иврите - "YHWH", - символизировало четырёх членов божественного семейства. "Буква "Y" символизировала Эла (верховное мужское божество иудеев), "H" обозначала мать Ашеру (верховное женское божество иудеев), буква "W" соответствовала сыну ("Ему", т.е. самому Яхве) и "H" была дочерью Анат. В соответствии с традициями царских семей того времени непостижимая невеста Бога считалась также и его сестрой".
Таким образом, у Яхве уже изначально существовала божественная невеста и никакая иудейская Мария в качестве невесты ему не требовалась. Видимо, поэтому на Третьем вселенском христианском соборе в 431 году было установлено мать Иисуса Марию считать не богиней, а лишь "почитать как заступницу (ходатая) простых смертных перед Богом" (с. 181 "Чаши Грааля"). Следовательно, не являясь богиней, Мария и не могла произвести на свет Бога (не случайно то, что ортодоксальные иудеи и родственные им арабы не признают божественность Иисуса, так как наследственные признаки, по их понятиям, передаются по материнской линии).
На с. 50-51 "Чаши Грааля" также говорится:
"При всестороннем рассмотрении можно убедиться, что божественность Иисуса живописуется метафорически, в то время как о его человеческом происхождении от Давида ("во плоти") заявляется со всей непреложностью. Иисус принадлежал к роду Давидову (что подтверждается в Новом завете многочисленными примерами) по своему отцу Иосифу - признанному потомку великого царя. С этим был согласен даже Лука (1:32), несмотря на высказанную им ранее мысль о плотской непорочности Марии и вмешательстве небесных сил, - поскольку в Евангелии [от Луки - Ф.Т.] действительно говорится о том, что "даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его".
Но, помимо рассмотренных аналитических, есть и более неприятные для христианской церкви чисто практические факты, делающие зыбким всё её основание.
Так, в книге Л. Гарднера "Чаша Грааля", базирующейся на изучении манускриптов, найденных в Кумранских пещерах, приводится описание жизни, смерти и воскрешения Иисуса Христа, сильно отличающееся от библейских версий.
Во-первых, согласно этой книге, Иисус реально родился от Иосифа и Марии 1 марта 7 года до новой эры (а не 25 декабря 0 года, как это было установлено римским императором Константином в 314 году в противовес древнеримскому празднику "Sol Invictus" - "Непобедимого Солнца"). Указанная выше дата рождения свидетельствовала о том, что плотское соитие Иосифа и Марии произошло при их первой помолвке, т.е. ранее срока, разрешённого законами династического брака в Иудее. И высокородная знать искала пути обхода суровых правил для царственного отпрыска.
Вот как говорится об этом в названной книге "Чаша Грааля" (с.47-49):
"... Династические предписания по сути своей были весьма необычны и совершенно не похожи на иудейские законы о супружестве. Направленность их действия ясно просматривалась - диктовать целомудренный образ жизни и допускать половые контакты лишь в установленные сроки и исключительно с целью производства потомства. "Первый брак", сопровождаемый миропомазанием, заключался через три месяца после обручения и приурочивался к сентябрю. Только после свадьбы, легализовавшей супружеские отношения, и только в первой половине декабря допускалась физическая близость. Делалось это для того, чтобы обеспечить в искупительном месяце сентябре появление на свет потомков мессианского рода. И так могло продолжаться несколько лет.
Когда же находящаяся на испытании жена, наконец, беременела, для придания брачному союзу законного статуса заключался "второй брак", также сопровождаемый миропомазанием. Тем не менее испытуемая считалась "алмой" (молодой женщиной) вплоть до самой "второй свадьбы", которая игралась на третьем месяце беременности "невесты". Такая отсрочка имела целью избежать возможного выкидыша. Таким образом, второй брак всегда заключался в марте. Предписание о возможности заключения полноценного брачного союза лишь после окончательного установления беременности супруги было основательно мотивировано с династических позиций. Оно позволяло высокородному мужу в том случае, если испытуемая супруга оказывалась бесплодной, взять себе законным путём новую жену.
В случае Иосифа и Марии законы династического брака были нарушены, поскольку Мария разрешилась от бремени в не предписанное для этого время, - в воскресенье 1 марта 7 года до Р.Х. Плотское соитие, очевидно, имело место на шесть месяцев ранее предназначенного для этих целей декабря, то есть 8 июня, - примерно во время их первой помолвки, за три месяца до заключения "первого брака" в сентябре. Случилось так, что Мария не только зачала, будучи "алмой"[незамужней женщиной], но и, оставаясь ею, произвела на свет Иисуса до заключения своего "второго брака" (с.47-48).
Чтобы снять этот грех с молодожёнов, "первосвященник Захария (называвшийся условным именем "архангел Михаил") утвердил непорочность Марии" (с.47).
"В повествовании Луки указывается, что именно благодаря посредничеству ангела Гавриила [помощника Захарии], возвестившего Марии о сошествии на неё Святого Духа, была утверждена целомудренность Богородицы. Это событие получило название "Благовещения", но дело здесь было не столько в принесении благой вести, сколько в санкционировании случившегося" (с. 47).
"Поскольку неправомочная беременность Марии была одобрена свыше, Иосифу следовало бы предоставить возможность не участвовать в церемонии заключения "второго брака". Дабы выйти из затруднительного положения, он мог бы передать Марию на попечение монастыря (по Матфею, "хотел тайно отпустить Её"), где будущего ребёнка взрастили бы святые отцы.
Но если бы родился мальчик, он стал бы первородным потомком Иосифа и наследником Давида. В этом случае было бы просто неразумно воспитывать ребёнка как безродного сироту, оставляя за его возможно родящимся младшим братом право занять место старшего в царственном роду. Ещё не родившийся ребёнок Марии и Иосифа вселял великие надежды и, как исключение из общих правил, требовал особого обращения. Поскольку на карту ставилось священное наследие, ангел Гавриил посоветовал Иосифу не мешкать с "окончательной" брачной церемонией, "...ибо родившееся в Ней есть от Духа Святого" (Матфей 1:20).
После освобождения свыше от соблюдения данного пункта норм семейной жизни вновь вступил в силу строгий матриархальный закон, допускавший физическую близость между мужем и женой только по прошествии определённого срока после рождения ребенка. "Встав ото сна, Иосиф поступил, как повелел ему ангел Господень, и принял жену свою. И не знал её, как наконец Она родила Сына Своего первенца, и он нарёк имя Ему: Иисус" (Матфей 1:24-25). Для читателей Евангелия весь ход событий был окутан непроницаемым мраком тайны. И всё это стало возможным благодаря ветхозаветному пророчеству Исаии" (с. 48-49).
Вот, оказывается, для чего нужна аллегория с голубем на картинах (иконах), посвящённых "благовещению" (смотри, например, триптих Жана Беллегамба. "Благовещение"), - она служит фиговым листком для сокрытия аморального факта невоздержанности родителей Иисуса.
Естественно, официальная церковь старается не замечать открытий исторической науки, поскольку обнародование действительной даты рождения Иисуса нарушило бы весь христианский календарь - даты всевозможных церковных праздников (Обрезания Господне, Крещения Господне, Сретения Господне и т.п.) оказываются в этом случае не соответствующими действительности, то есть являются ложью. Так, например, получается, что противоестественное для большинства жителей нашей страны "Обрезание Господне" - 14 января по православному христианскому календарю - оказывается произошедшим раньше рождения ребенка - 1 марта - ну, не парадокс ли? И эта христианская ложь используется духовенством, а через него и господствующим классом через СМИ, в качестве арсенала средств для оболванивания народа.
Напрашивается невольный вопрос: не пора ли прекратить дурить народ и помпезно отмечать вымышленные иудео-христианские "праздники" (в особенности возведённые в разряд государственных, как "Рождество Христово")? ")?". Неужели в нашей истории нельзя найти ничего достойного, чтобы иметь свои реальные праздники (особенно такие, которые имеют всемирно-историческое значение, как Великая Октябрьская социалистическая революция) и памятные даты, связанные с жизнью своих выдающихся личностей, мысливших масштабами континентов, а не отдельно взятой "Земли Обетованной"?
Второй неприятный для клерикалов факт заключается в том, что смерть Иисуса на кресте не состоялась. Это была лишь ловкая инсценировка, необходимая Иисусу для оправдания предсказаний Ветхого завета по поводу прихода Мессии. Произошла подмена осуждённых, а висевшим на крестах было поднесено снотворное, в результате чего как бы была спровоцирована их "быстрая смерть". Это дало возможность сподвижникам осуждённых по сговору с Пилатом тут же снять их живые тела с крестов в обход законов Римской империи и принять меры по их освобождению.
В указанной выше книге Байджента М. и др. "Священная загадка", со ссылкой на манускрипт Наг-Хаммади, приводится следующая ошеломляющая информация: вместо Иисуса на кресте находился Симон Киринеянин, - который, согласно каноническим Евангелиям, нёс крест Иисуса последнюю часть пути до Голгофы [кстати, "лобное место" (Голгофа) было кладбищем, - или, проще говоря, кладбищенским садом для ограниченного круга лиц, внутри которого располагался пустой склеп", "являвшийся фамильной собственностью его (Иисуса) царственного рода" (с.99, 101 "Чаши Грааля")].
Вот что дословно говорится в этой книге по факту мнимого распятия Иисуса (с.271-272):
"Именно в Египте, а особенно в Александрии, втором городе римской империи, месте встречи всех цивилизаций, горниле бесконечного разнообразия верований и учений, куда пришли верующие иудеи и христиане после двух восстаний в Иудее, появились на свет эти первые ереси [утверждения, что распятие было обманом - Ф.Т.]. Также именно в Египте, следуя логике, мы должны были найти окончательное доказательство нашей гипотезы [о мнимой смерти Иисуса на кресте - Ф.Т.], в тех "Гностических Евангелиях", известных под названием "Рукописи Наг-Хаммади"...
Одна из них, не помеченная никакой датой, "Парафраз Сета" ("Paraphrase de Seth"), констатирует те самые доводы, которые использовал еретик Василид [руководитель одной из религиозных сект, который выражал свои убеждения между 120 и 130 годами н.э. - Ф.Т.], заявлявший, что Иисус избежал смерти на кресте, благодаря ловкой подмене.
"Я умер только с виду. Это другой был на моём месте и выпил желчь и уксус. Они побили меня тростником, но крест на своих плечах нёс другой, Симон. На другого надели терновый венец. А я лишь улыбался их неведению".
Да, это откровение не для слабонервных людей - здесь только можно изобразить большую фигуру умолчания.
О сговоре с Пилатом говорится следующее.
"Бесспорно то, что он [Пилат - Ф.Т.] был сильно замешан в это дело [инсценировку казни - Ф.Т.], что он прекрасно знал о стремлении Иисуса к титулу "Царя Иудейского" и что он удивился или притворился удивлённым столь быстрой смерти его, прежде чем согласиться - главная деталь - выдать тело Иисуса Иосифу из Аримафеи...
Согласно римским законам, тело распятого не имело право на погребение, и обычно вокруг крестов ставилась стража, чтобы помешать родственникам или друзьям похоронить его. Жертву оставляли на кресте на милость стихии и на съедение хищным птицам. Но Пилат, сознательно нарушая закон, позволяет Иосифу из Аримафеи снять тело. Не есть ли это явное доказательство сообщничества, свидетельствующее о многом?" (с. 251).
Полностью версия инсценировки казни по книге "Священная загадка" выглядит следующим образом (с. 252-253):
"Иисус явный царь-священник, аристократ и законный претендент на трон Палестины, попытался вернуть себе своё законное наследство. Родом из Галилеи [одна из провинций, на которые римляне поделили Палестину - Ф.Т.], глубоко враждебный навязанному римлянами режиму, он рассчитывал на то, что по всей стране, а особенно в Иерусалиме он найдёт богатых и влиятельных сторонников; среди них фигурировал могущественный член синедриона, возможно, один из его родственников [в книге "Чаша Грааля" доказывается, что это был брат Иисуса - Иаков - Ф.Т.]. Благодаря своей жене [Марии Магдалине - Ф.Т.] или её семье царь-священник располагал также большим домом в Вифании, в окрестностях Иерусалима, где он находился накануне своего триумфального въезда в столицу. Именно в этот дом он приглашал своих учеников на ритуалы посвящения, как это было с его шурином [евангельским Лазарем - Ф.Т.].
Делая это, он мог только вызвать сильное оппозиционное движение со стороны римской администрации и некоторых традиционных еврейских кругов, например, саддукеев, которым удалось открыто противодействовать его планам, хотя они и не смогли его полностью нейтрализовать по причине поддержки, которой он пользовался в высоких сферах. По соглашению с коррумпированным римским прокуратором они решили устроить инсценировку распятия и провести её в частном саду, на которой присутствовали бы лишь самые близкие люди, а толпа стояла бы на достаточно большом расстоянии. Таким вот образом произошла предполагаемая казнь, в результате которой был распят неизвестный, заняв на кресте место царя-священника и сделав вид, что он быстро умер. Затем под покровом сумерек "тело" унесли и положили в могилу, вырытую рядом, откуда оно "чудесным" образом исчезло спустя день или два...".
В книге Л. Гарднера "Чаша Грааля", написанной позднее книги М. Байджента и др. "Священная загадка" и с большим упором на исследования Кумранских манускриптов, подтверждается (с.96-97) существование написанного "на коптском языке" древнего труда под названием "Второй трактат о великом Сифе", найденного среди рукописей Наг-Хаммади. В ней также приводится свидетельство того, что "замена, по всей видимости, удалась, поскольку в трактате говорится о том, что Иисус не погиб, как это принято считать. Он сам заявил об этом впоследствии. "Что касается смерти моей, - которая всем казалась достаточно достоверной, - то убедительной она была лишь по причине всеобщей слепоты и непонимания". Однако Л. Гарднер считает, что был "в данном случае подменён не Иисус, а Симон Зилот [другой осуждённый за вооруженное выступление против римлян - Ф.Т.]". Он приводит в примечаниях к своей книге следующее рассуждение на этот счёт:
"Согласно традиционным представлениям гностиков [представителей гностицизма - религиозно-философского течения, представлявшего собой смесь христианских догматов, греческой философии и восточных религий - Ф.Т.], Симон Киринеянин был распят "на месте Иисуса". Это вовсе не значит "вместо Иисуса", но "там, где должен был находиться Иисус". Поскольку Иисус являлся царственным потомком Давида, а Симон и Иуда [Искариот] представляли соответственно священнический и пророческий роды, то кресты должны были располагаться с соблюдением их официальных иерархических титулов. В соответствии с принятой схемой царь должен был находиться на западе (слева), священник - в центре, а пророку следовало занимать позицию на востоке (справа). В Евангелии, однако, сказано, что крест Иисуса располагался посредине. А если так, то Киринеянин был в действительности распят вместо Симона Зилота (как священник), но на месте, предназначавшемся Иисусу (как царю)" (с. 416 - 417).
По мнению Л. Гарднера, путём замены "решено было перехитрить иудейские власти, свалив всю вину на людей Пилата. Замысел строился на использовании повергающего в бессознательное состояние яда и применении физических трюков" (с.97). Далее в его книге изложена следующая версия инсценировки "казни":
"Если кто-либо мог осуществить такую мистификацию, то этим человеком был Симон Зилот - предводитель самаритянских волхвов [мудрецов], имевший репутацию величайшего мага своего времени". Как в "Деяниях святого Петра", так и в "Апостольских установлениях" пересказывается история о том, как за несколько лет до того Симон вознёсся в воздух на глазах всех собравшихся в римском форуме. На Голгофе, однако, дело обстояло совсем иначе - Симон следовал к месту казни под усиленной охраной.
Поскольку в первую очередь необходимо было вывести из затруднительного положения Симона, ему нашли замену в лице Киринеянина, находившегося, по всей видимости, в сговоре с незадолго до того освобождённым Фаддеем ("Вараввой"). Операция по спасению Симона началась при следовании на Голгофу, когда Киринеянин, приняв ношу Иисуса, сумел затеряться в толпе шествующих. Сама подмена осуждённого произошла на месте казни, в суете воздвигаемых крестов и общей организационной неразберихе. Воспользовавшись суматошной обстановкой, Киринеянин в нужный момент исчез, заняв, по сути дела, место Симона. В Евангелиях, где вся эта последовательность событий тщательно затушёвана, приводится чрезвычайно мало сведений о людях, распятых вместе с Иисусом, если не считать того, что они названы "ворами".
Итак, инсценировка завершилась успешно: Симон (Зилот) Маг обрёл свободу и мог теперь осуществлять режиссуру дальнейших действий" (с. 97).
Эта режиссура описана следующим образом в книге (с. 101 - 110):
"Пророчество о том, что помазанный царь въедет в Иерусалим верхом на ослице, в ветхозаветной Книге Захарии было не единственным предсказанием, касавшимся Мессии. В двух других пророчествах Захарии (12:10 и 13:6) предрекалось, что он будет пронзён, а смерть его оплакана жителями Иерусалима; в них также говорилось о том, что в доме друзей он будет избит, а на руках его появятся рубцы от ран. Иисус понимал, что, будучи распят на кресте, он во всех отношениях будет соответствовать этим требованиям. Он мог пропустить тот контрольный срок пришествия Мессии, который обозначил в своём пророчестве Иоанн Креститель, ведь распятие давало ему новый шанс ... разумеется, если всё то, что произойдёт, заранее надлежащим образом организовать. Как говорит Иоанн (19:36), имея в виду Захарию: "Сие произошло, да сбудется Писание"...
Распятие на кресте являлось как казнью, так и наказанием, - смертью от мучительной пытки, длившейся не один день. Сначала растянутые в стороны руки жертвы за кисти привязывали к брусу, а затем брус поднимали и укрепляли в горизонтальном положении на врытом в землю столбе. Иногда руки прибивались к перекладине гвоздями. Но сами по себе гвозди были бы бесполезны, так как у подвешенного за руки человека под тяжестью собственного тела произошло бы сдавливание лёгких и он довольно-таки быстро умер бы от удушения. Для ослабления нагрузки на грудную клетку и продления агонии ноги жертвы крепили к вертикально стоящему столбу. Поддерживаемый снизу таким образом человек мог жить несколько дней, возможно, неделю или больше. По прошествии некоторого времени, для того чтобы ускорить смерть и освободить крест, палачи перебивали жертве ноги, увеличивая таким путём нагрузку на грудь и вызывая удушение (асфикцию).
В пятницу 20 марта 33 года от Р.Х. не существовало никаких оснований для того, чтобы умертвить всех трёх распятых в течение одного дня. Тем не менее, Иисусу поднесли немного уксуса, вкусив который, он "предал дух" (Иоанн 19:30). Вскоре после этого он был официально признан мёртвым. Поскольку в это же самое время Иуда и Киринеянин [другие субъекты "казни" - Ф.Т.] всё ещё не собирались умирать, то им перебили голени. Центурион проткнул копьём рёбра Иисуса, и последующее кровотечение (определённое в оригинале как истечение крови и воды) послужило свидетельством его смерти (Иоанн 19:34). В действительности же венозное кровотечение является признаком того, что организм жив, а не мёртв.
В Евангелиях не указывается, кто дал распятому Иисусу уксус, но Иоанн (19:29) специально упоминает о том, что сосуд на месте казни уже стоял заранее. У Матфея (27:34) в том же самом эпизоде несколько ранее говорится, что этим зельем был "уксус, смешанный с желчью" - то есть скисшим вином, смешанным со змеиным ядом. В зависимости от пропорций такая смесь может вызвать потерю сознания или даже смерть. В данном случае Иисус принял яд не из чаши, а получил его в виде выверенной дозы, когда его губы обтёрли тростниковой губкой. Человеком, который дал Иисусу снадобье, вне всякого сомненья, был Симон Зилот - тот, кто сам должен был находиться на одном из этих крестов. И он действительно здесь присутствовал, только в качестве смещённого (но всё ещё почитаемого) "отца", ухаживающего за своим Царём-Мессией.
В порыве истинного "изъявления веры" он обратился к своему преданному союзнику: "Отче! В руки Твои предаю дух Мой" (Лука 23:46).
Между тем брат Иисуса Иаков ("Иосиф из Аримафеи") вёл переговоры с Понтием Пилатом о снятии тела брата с креста и помещении его до наступления субботы в фамильный склеп. Прокуратор отнюдь не без оснований был удивлён, что Иисус успел умереть за столь короткий промежуток времени. "Пилат удивился, что Он уже умер; и, призвав сотника, спросил: давно ли умер?" (Марк 15:44). Для того чтобы дело продвигалось быстрей, "Иосиф" процитировал Пилату древнееврейский закон, записанный во Второзаконии (21:22-23) и подтверждённый "Храмовым свитком": "Если в ком найдётся преступление, достойное смерти, и он будет умерщвлён, и ты повесишь его на дереве: То тело его не должно ночевать на дереве, но погреби его в тот же день". По сей причине Пилат санкционировал изменение процессуальной нормы с "повешения" (выразившегося в распятии на кресте) на погребение, а затем возвратился в Иерусалим, оставив "Иосифа" распоряжаться делами.
В этой связи важно отметить, что в отрывках Деяний святых апостолов (5:30, 10:39 и 13:29) говорится о том, что Иисуса умертвили "повесивши на древе".
Внешне абсолютно безжизненный Иисус (в действительности находившийся в коматозном состоянии), а также Иуда и Киринеянин с перебитыми ногами были сняты со своих крестов, пробыв на них, в общей сложности, менее полусуток. Факт снятия с крестов последних двух в одно и то же время с Иисусом подтверждается Иоанном (19:31):
"Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу ... просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их".
В этом отрывке не сообщается, что люди были мертвы; прежде чем упоминается просьба перебить ноги, разговор идёт о телах (о телах, в которых бьётся жизнь, в отличие от безжизненных трупов). Всё сказанное выше вполне применимо и к телу Иисуса.
Евангельские истории о том, что произошло дальше, изложены не только кратко. Но и достаточно туманно. Все евангелисты согласны с тем, что "Иосиф" завернул тело Иисуса в плащаницу и поместил в склеп, а также сообщают о том, что Никодим прибыл с непомерным количеством смирны и алоэ. Только в двух благовествованиях сказано, что "Иосиф" привалил дверь гробницы камнем, а три Евангелия утверждают, что место захоронения видели мать Иисуса и Мария Магдалина. И в то же время в Евангелиях отсутствует какая-либо информация о том, что же произошло в оставшуюся часть дня" (с. 101-104).
"Первоначально Киринеянина и Иуду Искариота с перебитыми ногами, но ещё полных жизненных сил, поместили во вторую комнату пещеры. Погребение заживо практиковалось с давних времён и являлось одним из видов смертной казни. Тело Иисуса перенесли в основное помещение, где с лампами и другим необходимым для операции инструментом его уже поджидал Симон Зилот (любопытно, что среди прочих находок 1950-х годов в Кумранских пещерах была и лампа).
Затем, по утверждению Иоанна (19:39), прибыл Никодим, доставивший с собой "сто литр [литра - греческая мера веса, приблизительно равная 330 граммам] состава из смирны и алоэ". Экстракт смирны, представлявший собой одну из разновидностей обезболивающих средств, широко использовался в медицинской практике того времени - но зачем такое огромное количество алоэ? Ответ на вопрос дает современная фармакопея. Сок алоэ является сильным и быстродействующим средством - именно тем, что было необходимо Симону для вывода "желчи" (яда) из организма Иисуса...
...Симон имел в своём распоряжении целых три часа [дневного времени по римскому календарю - Ф.Т.], за которые мог делать всё необходимое, даже тогда, когда другие уже приступили к священному отдыху [по иудейскому календарю - Ф.Т.]. Этого времени было достаточно, чтобы дать лекарства Иисусу и заняться сломанными костями Киринеянина. С Иудой Искариотом, учитывая обстоятельства, обошлись куда менее милосердно. Судя по косвенным намёкам в Деяниях святых апостолов (1:16-18), он разбился насмерть, будучи сброшен с обрыва...
Когда по времени волхвов закончилась суббота (на три часа позже принятого у иудеев времени), оставалось ещё три добрых часа прежде, чем с первым рассветом новой недели сюда прибыла Мария Магдалина. Совершенно неважно, стояла в ту ночь на посту стража или нет, так как наведываться в пещеру Симон и его товарищи могли через второй вход, расположенный на некотором удалении. И то, что был отодвинут камень или нет, в равной степени несущественно. Важен лишь факт, что когда Иисус появился, он был жив и здоров...
Совершенно очевидно, что Мария и большинство апостолов [по-русски, учеников] не были участниками хитрых уловок и мистификаций, имевших место в пятницу и субботу. В собственных же интересах Симона было сохранить всё дело в тайне. Вырвавшись из погребальной пещеры живым и с целыми ногами, он мог бы лишний раз подтвердить свою и без того высокую репутацию. Иисусу также было на руку, чтобы его повторное появление произвело ошеломляющий эффект. В данном случае их совместные с Зилотом усилия плюс поддержка Фаддея, Киринеянина и брата Иакова позволили спасти едва не рухнувшее дело, дав возможность апостолам продолжать работу. Если бы Иисус и вправду умер, его ученики разбежались бы в страхе и смятении, а всё им задуманное погибло бы вместе с ним. Так миссия получила новый жизненный импульс, результатом которого стало рождение христианства" (с.106-110).
К этому можно лишь добавить: "Коран открыто заявляет, что Иисус не умер на кресте: "Они не убили его и не распяли, но на их глазах его заменили двойником*)" ("Священная загадка", с.277) .
Как мы видим, есть разные мнения по поводу субъекта замены, однако непреложным остаётся факт самой замены и мнимой смерти Иисуса, положенной в основу последовавшей за этим многовековой христианской лжи.
Третий вопиющий факт лживости клерикалов вытекает естественным образом из предшествующего и касается так называемого "воскрешения" Иисуса.
По понятиям того времени, "воскрешение" Палестинских осуждённых могло состоять из двух этапов. Первый - заключался в пробуждении от сна и физической реабилитации от ран (что описано выше), второй - в возвращении ранее отлучённым от общества преступникам гражданских прав. Именно это духовное воскрешение Иисуса, по мнению Л. Гарднера, и описывается в Евангелиях. Здесь, очень кстати, пригодилась общественная функция Симона Зилота, имевшего должность выборного священника - "отца" (эта должность позднее у христиан стала соответствовать сану папы римского).
Вот что буквально по этому поводу говорится в книге "Чаша Грааля" (с.111-113):
"Многократно подчёркивалось, что по прошествии двух тысяч лет три четверти жителей планеты не поддерживают идею телесного воскрешения. У многих в наше время эта мысль скорее вызывает тревогу, нежели воодушевление...
Воскресение, каким мы его привыкли воспринимать в наши дни, было в то время совершенно неизвестно. Не считая тех, кто был непосредственно связан с инсценировкой на Голгофе, все остальные апостолы находились в полном неведении относительно того, что произошло на самом деле. Они искренне верили в то, что их учитель мёртв, и были совершенно сбиты с толку при его появлении. Они были не высокопреосвященными особами вроде Симона, Левия и Фаддея, а куда менее искушёнными в житейских делах апостолами наподобие [апостолов] Петра и Андрея. Тем не менее, они прекрасно понимали, что собственное пророчество Иисуса о том, что он "свой храм" воздвигнет в "три дня" (Иоанн 2:19), не имеет ничего общего с более поздним толкованием, в котором полностью выхолощен смысл символической смерти.
Как уже отмечалось ранее в связи с историей "Лазаря", духовная смерть человека по распоряжению свыше наступала после отлучения его из общества и лишения гражданских прав. В этом случае он признавался "мёртвым". Вся процедура до полного её завершения занимала четыре дня, и в течение этого периода изгой считался "больным к смерти". Что касается Иисуса, то в этом отношении он был официально осуждён старейшинами синедриона, первосвященником Каиафой и новым "отцом" Ионафаном Анной. Его отлучение являлось абсолютным, и с наступлением пятницы он официально признавался "больным". Единственная возможность на четвёртый день избежать "смерти" заключалась в заблаговременной отмене наказания ("воскрешении") "отцом" или первосвященником. Вот почему Иисус считал столь важным для себя "воскреснуть" именно на третий день. В любых других условиях трёхдневный срок вообще бы не имел никакого смысла. Но если официальная церковь была настроена в отношении него столь непреклонно, то кто же мог совершить такое "воскрешение"?
Единственным человеком, который взял бы на себя смелость свершить этот ритуал, был низложенный "отец" - преданный Симон Зилот. Несмотря на происки недоброжелателей в Иерусалиме, его положение как законного "отца" всё ещё признавалось многими. Но Симон был распят вместе с Иисусом, по крайней мере, так думала большая часть апостолов. Но, как известно, он в добром здравии объявился вместе с Иисусом, которого в субботу "воздвиг из мёртвых". В предыдущем случае подобного рода услугу Симону оказал сам Иисус, когда извлёк его на свет из могилы [имеется ввиду описываемое в Евангелиях так называемое "воскресение Лазаря", подложность которого также раскрывается в книгах "Священная загадка" и "Чаша Грааля" - Ф.Т.].
Для тех, кто не участвовал в заговоре, воскресение Иисуса и в самом деле было настоящим чудом. И как говорится в благовествовании: "Когда же воскрес Он из мёртвых, то ученики Его ... поверили Писанию и слову, которое сказал Иисус" (Иоанн 2:22).
Именно апостол Павел (иудей по происхождению, склонившийся впоследствии к эллинизму) провозгласил догмат о воскрешении во плоти, но даже его энтузиазм был недолговечен. За столь эмоциональное выражение мыслей по данному вопросу и подкрепление своей горячности безосновательными доводами ("Если нет воскресения мёртвых, то и Христос не воскрес..." и т.п.) Иаков, брат Иисуса, чьи назареи [религиозная еврейская секта] никогда не проповедовали воскресения, считал Павла фанатичным еретиком. По прошествии времени интерес к воскресению как основополагающему фактору снизился. Это со всей очевидностью явствует из более поздних посланий Павла и других книг Нового завета, где оно практически не фигурирует".
Ну и, в-четвертых, описываемое в Евангелиях "вознесение на небеса" есть ничто иное, как возведение Иисуса в духовный сан, который открывал ему двери в монастырскую обитель, имевшую название "Царство Небесное", где он и провёл три года после Голгофы. Для верящих в чудеса здесь опять выстроена ловушка, основанная на омонимии, на которую неискушённые верующие попадаются уже две тысячи лет подряд.
Привожу для убедительности цитату из книги Л. Гарднера "Чаша Грааля" (с. 118-119):
"Будучи признанным большинством в качестве царственной особы Давидова рода, Иисус, тем не менее, стремился войти в круг священнослужителей и, в частности, в святая святых высшего духовенства - преосвященную монастырскую обитель, называемую "Царством Небесным". Поскольку Симона Зилота восстановили в прежнем статусе ["отца" - Ф.Т.], сокровенная мечта Иисуса сбылась - он был рукоположен в священники и препровождён на "небеса" своим собственным братом Иаковым - "поводырём странников". В этой братской обстановке, в традициях ветхозаветных образов, Иаков именовался "облаком". Именно облако показывало древним израильтянам путь к Земле Обетованной (Исход 13:21-22) и, наряду с громом и молнией, сопровождало явление Бога Моисею на горе Синай (Исход 19:16). Таким образом, подобно "грому", "молнии" и "землетрясению", символическое титулование "облако" также было сохранено внутри религиозной общины [в которую входил Иисус].
Возведение Иисуса в духовный сан нашло своё документальное отражение в Новом завете, где оно связывается с общеизвестным событием, получившим название "Вознесения". Не один Иисус мог говорить притчами, аналогичным образом поступали и авторы Евангелий, прибегая к аллегориям и аналогиям, содержащим глубокий смысл, понятный тем, кто "имел уши, дабы слышать". Таким образом, отрывки евангельских текстов, кажущиеся на первый взгляд незатейливым повествованием (каким бы сверхъестественным не выглядело их содержание), также представляют собой аллегории. Как сказал Иисус своим ученикам (Марк 4:11-12):
"Вам дано знать тайны Царствия Божия, а тем внешним всё бывает в притчах. Так что они своими глазами смотрят, и не видят; своими ушами слышат, и не разумеют..."
Вознесение, как об этом пишется в Деяниях (1:9), в таком случае является еще одной притчей. "Сказав сие, Он поднялся в глазах их, и облако взяло Его из вида их". В то время как Иисус направлялся в священническое "Царство Небесное", неожиданно появились два ангельского вида священнослужителя и известили всех о том, что он когда-нибудь вернётся назад точно таким же манером:
"... вдруг предстали им два мужа в белой одежде и сказали: "мужи Галилейские, что вы стоите и смотрите на небо? Сей Иисус, вознесшийся от вас ...приидет таким же образом, как видели Его восходящим на небо".
Деяния (1:10-11)
Таким вот образом Иисус на три года расстался с суетным миром".
После описанных выше событий Иисус ещё долгое время занимался пропагандой своих взглядов (естественно, нелегально) в Римской империи и её ближнем зарубежье, а затем перебрался в Индию, где и умер в преклонном возрасте, о чём следующим образом говорится в книге "Чаша Грааля":
"...Иисус Христос в 60 году от Р.Х. отбыл в Рим, посетив по дороге Крит и Мальту" (с.127).
"Перед смертью [в 64 году от Р.Х. - с.128 цитируемой книги] Павел успел отправить послание к Тимофею, в котором сообщил, что Иисус находился в безопасном месте, хотя и не указал в каком именно. Некоторые полагали, что Иисус направился по следам апостола Фомы в Индию. Как считают, он умер и погребён в Сринагаре (Кашмир), где, по общему мнению, и находится его могила" (с.129).
Вот он какой чудотворный фундамент христианства. Как можно видеть, ложь цепляется за ложь и ложью погоняет. И это только начало. А далее, как снежный ком, последовали новые навороты.
"Каких ложных чудес не выдумано! Какое множество ложных мучеников! И сколько житий святых наполнено ложью!
С каким же намерением выдуманы все такие грубые обманы? С тем, чтоб господствовать над разумами, чтоб нападать на легковерность невежд, чтоб похищать имения, чтоб воздвигать себе огромные здания продажею развалин бедных людей, чтоб повелевать, с гордостью проповедуя смирение, чтоб иметь в своих повелениях больше воинов, нежели попов, осуждать на смерть несчастного, дерзнувшего возвести свой взор и голос против пышности и роскоши обманщиков, упитанных кровью бедных. Прочтите только деяния христианской церкви, [и] то задрожите от ужаса и восплачете о роде человеческом" (Вольтер. "Исповедание веры честного человека и разговор между монахом и честным человеком". В сб. "Вопросы истории религии и атеизма", вып. III. - М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1955, с. 277).
И всё это используется в качестве целительного "наркотика" для "тяжело раненного" народа после нелегитимного роспуска Советского Союза и ликвидации власти трудящихся, чтобы притупить боль от утраты полнокровной здоровой жизни. Получается, что под этикеткой лекарства в сознание наших людей запускается бацилла новой болезни - лжи и обмана. И эта болезнь заразительная. Метастазы лжи с благословения иудео-христианских проповедников проникают во все поры нашего общества, поражая не только низы, но и эшелоны власти, способствуя духовно-нравственному разложению всего общества. Поневоле создаётся ситуация, когда верхи без вранья не могут, а низы быть искренними с властью не хотят. Лицемерие становится коллективным бессознательным для всех граждан.
Кому ж это выгодно ловить рыбку в такой мутной воде? Чтобы ответить на этот вопрос, рассмотрим начальный этап христианства как религии в свете публикаций конца двадцатого - начала двадцать первого веков.
Как чужими руками жар загребать?
Когда попытка прямого захвата власти в Палестине силами заговорщиков из еврейского окружения, в котором в том или ином виде участвовали апостолы Симон Зилот, Фаддей ("Варрава"), Иуда Искариот, Матфей (Левий) и др., сорвалась, Иисус (не меняя своей цели - воцарения в Палестине) изменил стратегию, направив усилия своих апостолов на подрывную агитацию против римской власти среди народов Римской империи. Сущность этой стратегии достаточно точно можно охарактеризовать крылатым русским выражением: "чужими руками жар загребать". Тактической реализацией этой стратегии стала пропаганда единого для всех этих народов бога - иудейского бога Яхве.
"Воспитанный в суровых условиях общественного строя своего времени, зиждившегося на неукоснительном соблюдении древних традиций и законов, Иисус понял, что Рим может быть побеждён лишь тогда, когда прекратится религиозная междоусобица в самом иудейском обществе. Такого понятия, как христианство, в те годы не существовало, и религией Иисуса был иудаизм. Все евреи поклонялись единому Богу, но даже они (состоявшие, как предполагалось, в особых отношениях с Яхве и находившиеся у него на положении так называемого "избранного народа") были разобщены множеством религиозных общин, каждая из которых придерживалась собственного вероучения. Что касалось самих ессеев [религиозная еврейская секта, поддержкой которой пользовался Иисус - Ф.Т.], то Иегова [другое прочтение имени "YHWH" - Ф.Т.] являлся исключительно их богом; Иисус же стремился разделить веру в Иегову и с неевреями. Более того, он жаждал разделить веру в Иегову таким путём, чтобы не требовать от неевреев обретения всех парадных сторон ортодоксального иудаизма [например, обряда обрезания, на чем настаивали ортодоксальные иудеи - Ф.Т.]". ("Чаша Грааля", с.70).
И далее:
"В те годы, когда Иисус пребывал в монастырском уединении (в "божественном" состоянии), апостолы продолжали проповедывать ["раскручивать", на современном жаргоне - Ф.Т.] его учение. Однако у них и мысли не возникало о создании новой религии. Хотя их целью и были радикальные изменения, но, всё ещё оставаясь иудеями, они вместе с находившимся на переднем крае евангельской миссии [апостолом] Петром стремились лишь к реформированию иудаизма" (с.121 "Чаши Грааля").
Главное нововведение в учении Иисуса, по сравнению с иудаизмом, заключалось в замене для неевреев иудейского обряда "обрезания" на "водное очищение" (крещение"), что, по большому счёту, можно квалифицировать не более как рационализаторское предложение, поскольку "этот обряд [погружение в воду как акт приобщения к религии] был широко распространён в дохристианских религиях древности" (Крывелёв И.А. "История религий. Очерки в двух томах". - М.: Мысль, 1988. Том 1, с.37). [В свете этого весьма забавным выглядит празднование иудео-христианами Крещения Господне после Обрезания Господне по отношению к чистокровному по происхождению и вероисповеданию иудею, каковым являлся Иисус!] Но не все в еврейской среде были согласны и на такую уступку, и идти на союз с иноверцами. Первоначально этому противился будущий апостол Павел. Но при их очной встрече Иисус сумел переубедить и его. И тот настолько был огорошен видом Иисуса (который, по-видимому, для усиления психологического воздействия занял при разговоре такую позицию, чтобы солнечные лучи как бы из-за его головы били прямо в глаза оппонента), что стал считать его "Сыном Божьим".
Вот как описывается это событие в книге "Чаша Грааля" (с.122-124):
"В 40 году от Р.Х. [то есть спустя 7 лет после мнимой "смерти" на кресте - Ф.Т.] Иисус находился в Дамаске, где в то время для обсуждения своих позиций в отношении Рима собрались видные представители еврейского народа. Насколько Иисус был убеждён в бесперспективности борьбы с Римом вне союза с неиудеями, ровно настолько же Савл [будущий апостол Павел - Ф.Т.] уверовал в то, что единение с иноверцами являлось демонстрацией слабости, оставляющей евреев незащищёнными и уязвимыми...
Прежде чем Савл дал собравшимся почувствовать своё присутствие, Иисус встретил его в тиши монастырской обители. Когда Савл вошёл в помещение молитвенных собраний, солнце стояло в зените прямо над застеклённой крышей. Здесь же находился Иисус, смотревший без страха в лицо своего обвинителя:
"внезапно осиял его свет с неба;
Он упал на землю и услышал голос, говорящий ему: "Савл,
Савл, что ты гонишь Меня?" (Деяния (9:3-4).
Выслушав убедительную проповедь Иисуса, Савл понял, что до сих пор был "ослеплён закоснелой догмой" (Деяния 9:8)...
К 43 году от Р.Х. Савл превратился в пламенного проповедника слова Христова, достаточно хорошо известного под принятым им именем Павла и ассоциировавшегося в воображении народа с апостолом Петром... [чему удивляться, если всё в этой религии построено на мистификации - Ф.Т.]
Его обращение в веру было столь болезненным, а смена чувств так глубока, что Павел стал считать Иисуса не земным проводником вдохновенной общественной идеи, а несомненным Сыном Божьим - неземным владыкой... Ценную помощь в этом ему оказали содержащиеся в ветхозаветной книге Даниила строки с туманным смыслом (7:13-14):
"Видел я в ночных виденьях, вот, с облаками небесными как бы шёл Сын человеческий...
И Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему"...
[Вот где собака зарыта! Оказывается, исходная идея "охристианивания" других народов - мировое господство - заложена в иудейском Ветхом Завете! - Ф.Т.]
Благодаря впечатляющей образности учения Павла возникло совершенно новое представление об Иисусе. Он перестал быть просто долгожданным "помазанником", Мессией, который должен был восстановить былую славу рода Давидова и избавить евреев Палестины от угнетения. Теперь он являл собой сошедшего с небес Спасителя целого мира!".
Итак, новоиспечённый апостол Павел начал на территории Римской империи яростную пропаганду единого бога Яхве и "Сына Божия" Иисуса как среди иудеев (призывая их принять как неизбежность приобщение к своему божеству неиудеев, называемых в иудаизме вкупе "язычниками"), так и среди неиудеев (пропагандируя неслыханные достоинства Яхве и Иисуса по сравнению с их богами и пророками), то есть пропаганду "смягчённого" иудаизма, допускающего в него "необрезанных" [смотри, например, в Библии "Послание к римлянам святого апостола Павла"]. За это своё подвижничество он получил впоследствии название второго по значимости (после Иисуса) столпа христианства.
"Возложенная на Павла задача заключалась в дальнейшем просвещении не исповедовавших иудаизм народов Средиземноморья, а также в несении слова Иисуса евреям, проживавшим за пределами Ближнего Востока. Однако случилось то, что и должно было, по-видимому, произойти: презрев основную цель, он начал вербовать приверженцев придуманного им самим культа. Для искупления грехов и входа в Царство Небесное, по мнению Павла, было достаточно одного лишь благоговения и самозабвенного преклонения перед Иисусом...
В пределах древнего Средиземноморья в те времена исповедовалось множество религий, чьи боги и пророки, как предполагали, появились на свет непорочным путём и, так или иначе, бросили вызов смерти. Все они были сверхъестественного происхождения и обладали поразительной властью над простыми смертными... Путь Павла к успеху в столь неблагоприятных условиях лежал через живописание Иисуса в таких красках, в каких он мог бы затмить даже этих паранормальных идолов. Таким образом, он создал настолько удалённый от реальности образ Иисуса, что иудейское общество сочло его поддельным. Однако, несмотря ни на что, именно это изображение возвышающегося над всем Христа стало впоследствии каноническим для всего ортодоксального христианства" (с.125 "Чаши Грааля").
Увидеть результаты своего замысла и воцариться в Палестине при своей жизни Иисусу так и не удалось. Но идеологическая диверсия, начатая им и продолженная его апостолами и их последователями, принесла свои плоды в начале четвёртого века, когда власть в Римской империи при поддержке иудео-христиан захватил праправнучатый племянник Иисуса по линии Иакова - родного брата Иисуса - Константин [смотри его генеалогическое древо на стр. 207 и 447-448 "Чаши Грааля"].
В статье "Было первое лето Господне..." (журнал "Знание-сила", ?10, 2003, 104-111) её автор С. Смирнов удивляется "гибкости ума" Константина при его восхождении на императорский трон. И "не упустил "дара Судьбы", когда "тяжело больной Галерий на смертном одре покаялся в своих прежних злодеяниях, повелел прекратить гонения на христиан [в Восточной части Римской империи - Ф.Т.]. Христиане Запада сразу получили полное прощение и охотно идут сражаться в легионы Константина - в одном ряду с поклонниками Юпитера и Непобедимого Солнца". И "накануне решающей битвы с Максенцием [за власть на Западе Римской империи - Ф.Т.] он приказал своим солдатам нарисовать на щитах монограмму Христа. Авось, поможет... И помогло!". И "отказался от публичной кровавой жертвы Юпитеру Капитолийскому в присутствии всех легионеров, чтобы не оскорбить чувства христиан..." после победы над Максенцием. И выдаёт "за Лициния [августа Востока Римской империи - Ф.Т.] незамужнюю сестру Константина - Констанцию". И вообще, всё идёт "согласно планам Константина".
Но если принять во внимание происхождение его матери (о чём, видимо, С. Смирнов не знал, поскольку называет её в своей статье "бывшей трактирщицей"), то всё достаточно легко становится на свои места. Сценарий прихода Константина к власти в Риме относится, по-видимому, к тому же самому типу, что раскрыт Л. Н. Гумилевым в книге "Древняя Русь и Великая степь" при описании разложения изнутри и завоевания власти иудейской диаспорой в Хазарском каганате.
Действительно, начиная с 1 века н.э., в течение более двухсот лет шло разложение Римской империи усилиями апостолов Иисуса и их последователей (на современном языке: "диссидентов"). Затем в качестве жены цезарю Запада Римской империи Констанцию Хлору - будущему отцу Константина - сосватали британскую принцессу-христианку Елену (позднее названную Святой Еленой) - (с.180 "Чаши Грааля"), - генеалогическое древо которой восходит к Иакову - брату Иисуса, - а, следовательно, и к иудейскому царю Давиду. В результате родившийся от их брака наследник - Константин - сразу же попал в общину иудео-христиан, под опекой которой (как это принято в иудейской среде) он и находился с детских лет и до гробовой доски (о последнем, в частности, свидетельствует факт, возможно, не требовавшегося, как и для "обрезанного" Иисуса, его водного "крещения" за три дня до смерти, осуществлённого, по-видимому, с целью усиления рекламы новой религии). Эта община вела "мудро" Константина к имперскому трону, а затем использовала его для обращения народов Римской империи в иудейско-христианскую веру, а, следовательно, и их политического подчинения себе.
Следует отметить, что история человечества демонстрирует неуклонный процесс объединения племён и народов в те или иные сообщества, как объективную закономерность. Все племена, а затем и народы в своём культурном развитии проходили через стадии формирования племенных (названных позднее "языческими" с "подачи" иудейских книжников, забывших причислить туда же и себя) и далее национально-государственных религий. При добровольном объединении племён происходило на паритетных началах и объединение их богов в пантеоны, при этом один из богов (из наиболее сильного или наиболее культурно продвинутого племени) признавался главным. Классический пример тому - пантеон греческих богов. При принудительном объединении, например в результате захватнических войн, победитель мог диктовать свою волю побеждённому, в том числе и относительно признания своего божества в качестве главного и даже единственного. Фактически такое явление и произошло в Римской империи после прихода к власти Константина.
Как победившая сторона в рамках традиций того времени Константин навязывает проигравшей стороне свои правила игры, в том числе и касающиеся религиозных культов.
Вот как говорится о действиях Константина по захвату светской и духовной власти в Римской империи в книге Л. Гарднера "Чаша Грааля".
"В 312 году августом Запада римский сенат провозгласил Константина, ставшего вместе с властвовавшем на Востоке Лицинием соправителем империи...
Хотя звание цезаря Константин унаследовал от своего отца, в лице своего зятя Максенция он имел сильного соперника за высший имперский титул. Их армии встретились в 312 году у Мульвийского моста возле Рима, где Константин одержал победу. Эта военная компания предоставила Константину исключительно благоприятную возможность, воспользовавшись моментом, взять под своё личное покровительство христианство. Он заявил во всеуслышание, что накануне сражения ему явилось видение огненного креста на небе. Затем ангельский голос возвестил: "Сим победишь". Больше всего лидеров христианского движения потрясло [от неведения истины относительно происхождения Елены - Ф.Т.] то, что император одержал победу под их собственным знаменем.
Затем Константин призвал к себе престарелого [христианского] епископа Мильтиада. Целью цезаря было не обращение в новую веру, а принятие управления христианством во всей его полноте. Среди его первых указаний, данных дряхлому пастырю, было и распоряжение о доставке ему гвоздей с креста, на котором был распят Иисус. Одну из этих священных реликвий император укрепил на своей короне. Его обращение к смущённому Мильтиаду ознаменовало изменение на вечные времена иерархической структуры христианства: "впредь, как Апостол Христов, Мы будем помогать в избрании епископа римского". Провозгласив себя апостолом, Константин объявил, что резиденцией епископа в будущем станет величественный Латеранский дворец...
Довольно неожиданно [для простаков - Ф.Т.] христианство получило признание и было утверждено в качестве государственной религии. Константин, приняв в 324 году титул цезаря всей Римской империи, впредь стал именоваться Константином Великим.
На место Мильтиада [скончавшегося в 314 году], вопреки установившейся традиции, Константин поставил своего товарища Сильвестра, ставшего первым епископом империи. Он был коронован с невиданным доселе великолепием и торжественностью, не идущими ни в какое сравнение с полными риска тайными ритуалами, привычными для раннего христианства. Дни страха и гонений бесследно миновали. Но ценой долгожданной свободы стало именно то, чего носители христианства так старались избегать - поклонение императору [они просто не знали о хитрой стратегии иудейской элиты по завоеванию власти в чужой стране - Ф.Т.]. Рядовым верующим выбирать не приходилось, а священнослужителям просто объяснили, что их церковь теперь официально переходит в подчинение империи. И теперь она называлась уже римской церковью...
Кроме различных культовых верований римляне почитали императоров в качестве богов, ведущих свой род от таких обитателей Олимпа, как Нептун или Юпитер. На церковном соборе в Арле 314 года Константин сохранил за собой статус небожителя [верховного существа - Ф.Т.], представив всемогущего Бога как своего поручителя. Борясь с определённой непоследовательностью вероучения, он заменял некоторые христианские ритуалы сходными с ними по форме языческими традициями почитания Солнца, а также религиозными обрядами сирийского и персидского происхождения. Короче говоря, исповедуемая римской церковью религия являла собой сложный гибрид верований, умиротворяющий все непримиримые фракции [тем не менее, русо-славянских или верований других народов, населяющих Россию, там не было, а следовательно, неоткуда было здесь из-за отсутствия славянских корней возникнуть и "православию", как пытаются исчислять его возникновение некоторые его ревнители - Ф.Т.]. Поступая таким образом, Константин устремлял свой взгляд в сторону единой и всеобщей "мировой" религии ("католической", в переводе - "вселенской"), во главе которой он видел себя" ("Чаша Грааля", с. 178 - 181).
Конечно же, необходимость в единой идеологической основе для правления покорёнными племенами и народами ощущалась в Римской империи с самого начала её образования. Помимо военных рычагов правителям требовались и менее грубые, но более въедливые духовные инструменты, воздействующие сладким дурманом на психику угнетаемых людей и отвлекающих их от сопротивления поработителям. На роль такой основы по уровню преобладающей формы мировоззрения того времени могла претендовать какая-либо из религий, используемых на пространстве Римской империи. Предшественники Константина делали попытки объявить в качестве наднациональной религии культы гения императора, богини Ромы, Юпитера Капитолийского, египетской богини Исиды (на Западе империи), иранского бога Митры (в римской армии). Однако эти попытки, с одной стороны, не получали широкой поддержки у побеждённых народов, а с другой, встречали серьёзное конкурентное противодействие со стороны проповедников иудео-христианской доктрины в лице апостолов Иисуса и их последователей. Пропаганда последних носила массированный характер и была направлена на потерявшие государственность, покорённые или рассеянные Римом народы в целом, а также на разные слои населения как внутри этих народов, так и на коренное римское население: на городскую бедноту, на вольноотпущенников, на рабов, на торговцев провинций, обиженных привилегиями римских торговцев, ростовщиков и администраторов, на подверженных повышенной впечатлительности женщин из аристократических кругов (Токарев С.А. "Религия в истории народов мира". - М.: Политиздат, 1976, с. 482, 506). "Его [христианства] космополитическая направленность <...> (ни "еллина, ни иудея" - Колосс., 3:11), его демократичность и нарочитая любовь к социальным низам, реально не угрожающая состоятельным и правящим слоям общества, создавали условия для наилучшего распространения в многонациональной массе населения, притом независимо от его классового состава. Его верноподданническая позиция в отношении властей, связанная с проповедью непротивления и полного подчинения (I Петр., 2:18; Еф., 6:5; Тит., 3:1; Колосс., 3:22), как нельзя лучше подходила для государства, одной из главных забот которого было добиться безропотного повиновения со стороны всех слоёв общества и со стороны всех провинций империи" ("История религий", т. 1, с.44-45) . Словом, религиозный "посев" иудео-христианских "диссидентов", мировоззренческая подготовка и поддержка (благодаря матери) со стороны иудео-христианской среды и собственная царская генеалогия дали Константину несомненные преимущества перед предшественниками на императорском троне в деле духовного порабощения народов Римской империи, чем он с успехом и воспользовался. Несведующие же люди до сих пор продолжают удивляться его удачливости. А удача эта - при более внимательном рассмотрении - была предопределена так называемым "учением" его пращура Иисуса.
"Официально провозглашая себя преемником апостолов, Константин следовал традициям своих предшественников, которым в течение столетий воздавалось подобающее земным божествам почтение. Однако оставался ещё нерешённым один немаловажный вопрос. После отъезда деспозинов [прямых потомков семьи Иисуса], весьма своевременно, в 325 году на Никейском вселенском соборе он вплотную занялся его решением. Павликиане [последователи апостола Павла] верили в то, что рано или поздно, но должно состояться Второе Пришествие их Спасителя, и Константину необходимо было лишить их этой надежды. Миссия Иисуса, заключавшаяся в свержении римского господства, потерпела крах [для непосвященных иудео-христиан - Ф.Т.] из-за отсутствия единства в рядах вовлечённых в религиозные распри иудеев. Император извлёк выгоду из этой неудачи [!?], заронив в душах верующих семена сомнения: а был ли в самом деле Иисус тем долгожданным Мессией?! Кроме того, раз уж он был кесарем, даровавшим христианам свободу в империи, то кому, как ни Константину, быть истинным Спасителем! В конце концов, его мать Елена была представительницей Аримафейского рода [идущего от брата Иисуса - Иакова, - и это главное! - Ф.Т.]. Император, разумеется, понимал, что Иисуса как Сына Божия чтил апостол Павел, но такая концепция уже не имела права на существование. Бог и Иисус должны явить себя в единосущности с тем, чтобы Бога-Сына отождествляли с Богом-Отцом. Это произошло на вселенском соборе в Никее, когда официально было провозглашено триединство Господа. Божественная сущность стала принадлежать в равной степени трём ипостасям Троицы: Отцу, Сыну и Духу Святому [уж, очень это похоже на многоликую персонификацию богов в противных иудео-христианству "языческих" верованиях и на божественную Троицу в брахманизме и индуизме - Ф.Т.]...
Так получилось, что в результате взаимопроникновения божественных сущностей Отца и Сына, Иисус, как фигура, имевшая практическую значимость, был ловко обойдён [вытолкнут наверх так называемой "ударной возгонкой" (Питер Л. Дж., Халл Р. "Принцип Питера" - журнал "Иностранная литература" ?8, 1971, с. 204-205) - Ф.Т.]. Мессианским божеством теперь считался не кто иной, как император, и не только с этого момента, а по наследственному праву [восходящему к иудейскому царю Давиду - Ф.Т.], закреплённому за ним, как считалось, "с сотворения мира".
Теперь официально существовало лишь два объекта почитания: святая троица и сам государь император, только что провозглашённый Спасителем мира [то есть Христосом, как трактуют это слово современные иудео-христианские клерикалы - Ф.Т.]...
Епископы римские впредь избирались на эту должность самим цезарем.
В 330 году Константин перенёс столицу империи в Византий, переименовав его в Константинополь [и превратив тем самым коренных жителей Рима в провинциалов - Ф.Т.]. На следующий год он созвал в этом городе поместный собор для утверждения решений, принятых за шесть лет до этого в Никее... Управление делами церкви являло собой одну из сторон его общего самовольного стиля руководства. Его правление было абсолютным, а церковь была не чем иным, как одним из департаментов его обширной империи" (с. 182 - 184 "Чаши Грааля"). [Свершилась ветхозаветная мечта иудеев, записанная в книге Даниила! Правда, только в пределах Римской империи - Ф.Т.]
В книге Байджента М. и др. "Священная загадка" утверждается, что именно в это время были переписаны в гиперболизированном духе "канонические" Евангелия, приводимые в современных изданиях Библии. Вот цитата из этой книги (с. 261-262):
"...В следующем после собора в Никее году Константин решает уничтожить и конфисковать все произведения, языческие либо "еретические", опасные для новой религии, затем он назначил Церкви и твёрдый доход и поселил епископа Римского в Латеранском дворце. Наконец, в 331 г. организуя и финансируя изготовление новых экземпляров Библии, он оказывал этим христианской религии неоценимую услугу за всю её историю.
Действительно, в 303 г., за четверть века до вышеописанных событий, языческий император Диоклетиан приказал уничтожить как можно больше христианских сочинений. Доверив своим редакторам исправить это зло, Константин предоставлял стражам догмы удобный случай пересмотреть и исправить тексты, согласно их убеждениям или требованиям текущего момента, чем они благополучно воспользовались. На самом деле, очень возможно, что в это время и были произведены самые значительные изменения в Новом Завете [в частности, "чудесное" воскрешение Иисусом Лазаря, которое при ближайшем рассмотрении оказалось блефом. Как следует из отрывка, изъятого "стражами догмы" из Евангелия Марка, "из могилы раздался громкий крик", прежде чем Иисус "снял лежащий на ней камень, вошёл в могилу, протянул руку юноше и заставил его подняться", - то есть Лазарь не был мёртв до своего "воскрешения", а действовал по предварительной договоренности с Иисусом - с. 224 "Священной загадки"]; в это же время были уточнены и окончательно установились определения, касающиеся Иисуса, к которым в дальнейшем уже невозможно будет вернуться.
Нельзя недооценить бесспорно важную роль Константина. Из пяти тысяч экземпляров ещё существующих первых версий Нового Завета ни одна не датируется эпохой до IV в. [то есть это не оригиналы, сочинённые где-то в 1-2 веках - Ф.Т.]. Такой, каким мы знаем его сегодня, Новый Завет, таким образом, по большей части появился в течение этого века или же позже. Следовательно, его можно считать произведением стражей ортодоксии "адептов миссии", преисполненных прежде всего сознанием высшего долга - охраны интересов".
При "совершенствовании" Евангелий "адепты миссии" не поленились кое-что позаимствовать и у знаменитых пророков из далёкого зарубежья. В результате получился плагиат - в ряде элементов (например, "непорочное зачатие", "рождение в пещере", "волхвы и цари" для поклонения новорождённому, наличие "старца-богоприимца", "пост и искушения в пустыне", "крещение", сходство имён любимых учеников: "Иоанн" и "Ананд", - наличие "предателей" со сходными именами - "Иуда" и "Девада" - и др.) жизнеописание Иисуса стало совпадать с жизнеописанием Гаутамы Шакьямуни - Будды! (Крывелёв И.А. "Христос: Миф или действительность?" - М.: Обществ. науки и современность, 1987, с.55 - 56). А "воскрешением мёртвых", "изгнанием бесов из одержимых", "вознесением на небеса" Иисус и вовсе стал похож на индуистского Кришну (там же, с.55). Как говорится, богу богово, тем более, что надо же было чем-то ошеломить паству, которой чудеса местных богов уже приелись.
Не забыл Константин Великий и про монументальное закрепление культа своего "обожествленного" сородича Иисуса.
"В окрестностях Священного города [Иерусалима] император Флавий-Валерий Константин 1, позже прозванный Великим, воздвиг многочисленные храмы. Великолепно украшенная церковь в Иерусалиме, святилища в Вифлееме и на горе Масличной были построены для почитания мест Рождества и Вознесения" (Ткач М.И., Какабадзе Н.В. "Тайны рыцарских орденов". - М.: РИПОЛ КЛАССИК, 2002, с. 288)
"Ближайшие преемники Константина завершили дело основания христианства как государственной религии. С перерывом в два года (361-363), падающим на время правления Юлиана Отступника, в течение IV в. происходило последовательное укрепление позиций христианства в качестве официально-монопольной религии в Римской империи. Эдиктами 341, 346 и 356 гг. было запрещено языческое богослужение и в особенности жертвоприношения, приказано закрывать языческие храмы, предписано сжигать все сочинения языческих авторов, направленные против христианства, установлена система уголовных наказаний вплоть до смертной казни за переход из христианства в другую религию. Признание христианства единственной дозволенной религией было окончательно оформлено узаконениями Феодосия 1 (346-395). Против язычников начались такие же гонения, но иногда в ещё больших масштабах, чем прежние преследования христиан" ("История религий". Том 1, с.51-52).
Таким образом, начальный этап христианства следует рассматривать как средство завоевания власти иудео-христианской диаспорой в Римской империи руками входящих в её состав подневольных народов, и последующего её удержания уже в собственных руках. Пользуясь метафорической терминологией Н. Данилевского ("Россия и Европа". - В кн. "Византизм и славянство. Великий спор". - М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001, с. 462-463), этот этап можно описать следующим образом. Первоначально с помощью придуманной Иисусом уловки, связанной с зачётом издавна применявшегося в религиозных культах "языческих" народов водного "крещения" вместо иудейского "обрезания", его апостолы осуществили, по терминологии Н. Данилевского, "прививку" иудаизма к "стволам" религиозных верований этих народов. Затем привитые "черенки" иудаизма в течение примерно 250 лет "черпали нужные им для роста и развития соки" через посредство тех "стволовых" религий, к которым были привиты, и "перерабатывали их сообразно своему специфическому началу". "Языческие" же религии - "дички" - превратились "в средство, в служебное орудие для лелеемых черенков" "иудаизма", представлявших как бы "искусственные чужеядные растения", в пользу которых начали безжалостно "обрезывать ветви, идущие от самих стволов и корней", чтобы они "не заглушали" эти чужеядные растения. Исполнение операций обрезания единокровных со стволами ветвей от самих стволов "языческих" религий в пользу пасынкованных "черенков" "иудаизма" сначала осуществлял (после прихода к власти) потомок царского иудейского Давидова рода - Константин, а затем продолжили его потомки и другие апологеты иудео-христианства, увидевшие для себя возможность таким путём эксплуатировать обманутые лживой клерикальной пропагандой "языческие" народы. Именно такой вывод следует из цивилизационной теории Н. Данилевского: "...Прививка не приносит пользы тому, к чему прививается, ни в физиологическом, ни в культурно-историческом смысле" (с. 463 названной книги). Это и продемонстрировала дальнейшая история Римской империи, о чём следующими словами говорится в книге С.А. Токарева "Религия в истории народов мира":
"С культурной точки зрения христианское вероучение, приноровленное (при всей его противоречивости) к уровню понимания широких масс, стояло неизмеримо ниже античной культуры с её основаниями наук, утончённой философией, высокохудожественными памятниками искусства. Господство христианской идеологии, с её грубой верой в чудеса и пророчества, с её пренебрежением к познанию реального мира, вполне соответствовало тому общему упадку культуры, огрублению нравов, рецидиву варварства, какое наступило с падением античной цивилизации в раннее средневековье" (с. 508).
Кроме того, с точки зрения классовой теории, изменилась коренным образом и социальная ориентация христианства. "Примерные подсчёты, сделанные исследователями, показывают, что накануне своего превращения в государственную религию христианство всё же не было ещё самой распространённой из религий. Даже в крупных городских центрах христианские общины объединяли сравнительно небольшую часть населения - одну пятую или меньше. Это соотношение должно было в сильной степени измениться после превращения христианства в государственную религию. Численный состав христианских общин весьма вырос. Средние слои населения и рабовладельческий класс в основной своей массе примкнули к новой религии. После этого христианство уже окончательно перестало быть религией рабов и угнетённых, оно превратилось в религию, при помощи которой господствующие классы держали в подчинении народ" (там же, с. 506-507).
Не наводит ли всё это на определённые мысли при взгляде на события второй половины 20 века (особенно в последнее пятнадцатилетие) в нашей многонациональной стране с участием аналогичных "диссидентов"? Вот он главный исторический урок из начального этапа иудео-христианства не только для нашей страны, но и для всего человечества (приведенные в указанной выше книге Л.Н. Гумилёва "Древняя Русь и Великая степь" истории Хазарского каганата и некоторых других стран лишний раз это подтверждают).
Но, возвращаясь к событиям в Римской империи того времени, следует сказать, что воспользоваться воздвигнутым Константином наследственным правом в Римской империи потомки самого Константина как продолжателя Давидова рода надолго не смогли - из-за междоусобиц быстро оборвалась мужская линия, а затем власть в империи захватили германские короли. Власть же в церкви, воспользовавшись благоприятной для них ситуацией, захватили римские епископы.
"Пока латинская церковь занималась своим внутренним переустройством, Западная Римская империя рухнула под ударами вестготов и вандалов. В 476 году предводитель германцев Одоакр сверг последнего императора Ромула Августа и провозгласил себя королём Италии. Воспользовавшись отсутствием императора, римский епископ Лев 1 своевременно унаследовал его титул верховного понтифика - жреческое звание "главного мостостроителя". На Востоке, однако, всё сложилось по-иному, и Византийской империи суждено было ещё благоденствовать без малого тысячу лет" ("Чаша Грааля", с.187). И, к несчастью, - добавлю я - суждено было "облагодетельствовать" иудео-христианством в таких же, как и на Западе, корыстных целях народы в северных от неё землях, где ныне проживаем мы.
Другая попытка использования стратегии "загребания жара чужими руками" во "вселенском" масштабе была осуществлена уже в Средние века прямыми потомками Иисуса, которые, инициировав крестовые походы, попытались вернуть руками уже "охристианенных" народов Западной Европы в своё владение "Землю Обетованную", завещанную якобы им от их бога Яхве.
Об этом свидетельствует анализ, проведенный авторами книги "Священная загадка".
"Магдалина, таинственная личность из Евангелий, была в действительности женой Иисуса. У них был ребёнок или несколько детей ["Забеременев в декабре 32 года от Р.Х., тридцатилетняя Мария <...> в следующем (33-м) году от Р.Х. <...> родила дочь Фамарь. Четыре года спустя она произвела на свет Иисуса-младшего, а в 44-м году от Р.Х., сорока лет от роду, Мария дала жизнь второму сыну, Иосифу" - "Чаша Грааля", с.133], и после распятия Магдалина тайно добралась до Галлии [откуда в IV веке восходил к власти Константин Великий! - Ф.Т.], где, как ей было известно, она могла найти убежище в одной из еврейских общин, обосновавшихся на юге страны. Таким образом, прямое потомство Иисуса пустило свои корни в Галлии, ибо Магдалина привезла с собой этих детей или ребёнка, и эта в высшей степени "королевская кровь" непрерывно продолжалась в потомстве в самой строгой тайне в течение почти четырёхсот лет - нормальный промежуток времени для высокого рода. Последовали многочисленные династические браки с другими еврейскими семьями, а также с римлянами и вестготами. В V в. потомство Иисуса, слившись с франками, породило династию Меровингов...
...Это потомство объясняло мистическое происхождение Годфруа Бульонского, сына или внука Лоэнгрина, который в свою очередь, был внуком или правнуком Персеваля, то есть членом семьи Грааль. А если Годфруа Бульонский происходил от Иисуса, то взятие им Иерусалима в 1099 г. было чем-то большим, нежели просто победа над неверными, оно принимало совсем другое значение: вся эта война объяснялась тогда желанием отвоевать священное наследство" (с.220-221).
И далее:
"Много раз мы в этой работе вспоминаем о "королевской традиции", переданной Годфруа Бульонским и Бодуэном Бульонским, традиции, основанной на "скале Сион" [на с.67 этой же книги утверждается, что Годфруа Бульонским "был создан орден Сиона в 1090 г., за девять лет до завоевания Иерусалима"], и на этом основании стоящей на одном уровне с самыми древними династиями Европы. И если, как утверждает Новый Завет, а за ним - франкмасоны, эта "скала Сион" представляет собой Иисуса, то это утверждение династического порядка обретает смысл и даже оказывается полностью подтверждено, и это меньшее из того, что можно сказать!..
Обосновавшись на иерусалимском троне, меровингская династия больше не имела причин не одобрять намёков на её происхождение, наоборот, она их даже поощряла. Таким образом объясняется появление цикла романов о Граале и глубокие его связи с рыцарями Храма [тамплиерами]. В этих условиях можно представить себе продолжение. Упрочив своё положение в Палестине, "королевская традиция", переданная Годфруа Бульонским, могла бы заставить всех признать своё настоящее восхождение, царь Иерусалимский получил бы первенство среди самых старинных монархий Европы, а патриарх Святого города вытеснил бы папу. Тогда вместо Рима единственной столицей Христианского мира, всего Христианского мира, да и не только его, стал бы Иерусалим. Потому что, если Иисус был смертным пророком, царём-священником и законным главой потомков Давида, верующие мусульмане и евреи в свою очередь признали бы его, а его потомок, король Иерусалимский, был бы в состоянии осуществить один из основных принципов политики ордена Храма: примирение католического христианства с исламом и иудаизмом.
Но известно, что исторические обстоятельства не позволили событиям осуществиться в этом направлении, и французскому королю в Иерусалиме никогда не удалось упрочить своё положение" (с. 289). [А счастье (по Даниилу) было так возможно, так близко! - Ф.Т.].
К сожалению это или к счастью, не ведомо никому - история не любит сослагательного наклонения. Но, что печально, разгул мракобесия, царившего в Средние века в христианском мире Западной Европы, коснулся и Древнерусского государства - Западной Славии.
"Весной 1156 года в этих землях побывал католический писатель Гельмольд и восхищался красотой и богатством народов Западной Славии, видел здесь множество храмов: маленьких деревенских и больших - в городах, и общенациональных - в культовых центрах.
Ознакомившись с бытом соседей, Гельмольд решил, что эти богатые земли должны непременно стать немецкими, а храмы нужно искоренить, чтобы внедрить католицизм. Папа Римский поочередно благословил три крестовых похода против неверных, Первый в Палестину, против арабов. Второй - в Испанию, против мавров. Третий - против Западной Славии. Осуществить последний замысел главы римско-католической церкви выпало на долю Тевтонского ордена. Проще говоря, речь шла об уничтожении древнерусской державы, расположенной в низовьях рек Одры и Лабы. Во многом это удалось, но никогда не бывает так, чтобы с лица земли исчезли целые народы. Они и не исчезли. Те, кто выжил, ушли вдоль Балтийского побережья дальше на восток, в новгородские земли". (Калашников В.И. "Атлас тайн и загадок. Русь легендарная". - М.: Белый город, 2002, с.177)
О том, что такое крестовые походы для народов, против которых они были направлены, можно судить по следующей цитате из книги "Священная загадка".
"В 1209 г. пришедшая с Севера и из Иль-де-Франс армия, состоящая из тридцати тысяч всадников и пехотинцев, словно ураган налетает на Лангедок [историческая область на юге Франции - Ф.Т.]. В последующие годы мы видим разорённую страну, погибающие урожаи, снесённые до основания города и селения, заколотых мечами и шпагами людей, населявших их. Истребление в таком масштабе, возможно, является первым примером геноцида в истории современной Европы. Только в городе Безье было уничтожено пятнадцать тысяч мужчин, женщин, детей, большое число которых было убито прямо в церквах. "Убивайте их всех, Бог потом разберёт своих!" - так ответил легат папы Иннокентия III воинам, спросившим его, как отличить еретиков от правоверных католиков. Подлинные или нет, но эти слова хорошо иллюстрируют фанатизм и нетерпимость, которые господствовали в этом кровавом крестовом походе; этот же легат, отчитываясь в Риме о выполнении порученного ему дела, напишет: "ни возраст, ни пол, ни положение - ничто не было основанием для пощады"...
Этот Альбигойский крестовый поход, один из самых долгих и самых жестоких за всю Историю, построен по тому же принципу, что и заморские крестовые походы: этого требовал папа, на одинаковых белых плащах изображён всё тот же красный крест, одинаковое воздаяние на земле и на небесах ожидают крестоносцы Франции и крестоносцы Святой Земли [в том числе и крестоносцы основанного там Тевтонского ордена, добавлю я]: наверху - спасение, а здесь, внизу - добычу" (с.20).
А вот как описывает один из немецких хронистов разорение только что образованным (1237 г.) на латышских и эстонских землях Ливонским орденом мирного населения после взятия в 1240 году русского города Изборска: "Немцы взяли замок, собрали добычу, забрали имущество и ценные вещи, вывели из замка лошадей и скот; что же осталось, то предали огню... Никого не оставили из русских, кто только прибегал к защите, тот был убиваем или взят в плен, по всей земле были слышны вопли" ("Тайны рыцарских орденов", с. 394)
Или вот леденящее душу описание одного из походов Ливонского ордена на Великое княжество Литовское и Русское (включавшее, помимо населённых пунктов собственно Литвы, также Витебск, Полоцк и Минск) в 14 веке: "Бог [очевидно, Яхве!] оказал такую милость христианам, что язычники дали захватить себя врасплох. Это им дорого обходится: их колют и режут. В округе было много людей и добра: сколько убытка для язычников, сколько поживы христианам! Ах, как тут было хорошо! Язычники продолжали кричать в зарослях, но это им не помогло. Много их было перебито, много у них было захвачено женщин и детей. И смешно же было смотреть на этих женщин, у которых было привязано по два ребёнка, один спереди, другой сзади, и на этих мужчин, которые шли отрядами, связавшись друг с другом, будто на своре" ("Тайны рыцарских орденов", с. 416)
Крестовый поход Тевтонского ордена против Западной Славии, как и позднее походы Ливонского ордена на новгородские и псковские земли, а также на Литовско-Русское государство, как можно видеть, осуществлялись уже после так называемого "крещения Руси", то есть осуществлялись не по ошибке, а осознанно с целью подавления культуры и духовного закабаления местных народов иудео-христианскими апологетами.
Да и само "крещение" Киевской Руси вовсе не альтруистическое дело иудео-христианского миссионерства. Как следует из истории, оно было нужно Византии как средство раскола народов, живших по её периферии, и натравливания их друг на друга в интересах собственного самосохранения. "Византия стремилась привязать к себе религиозными узами своего сильного и беспокойного северного соседа, обретя в нём если не вассала, то, во всяком случае, союзника в борьбе с другими, не менее беспокойными соседями" (Крывелёв И.А. "История религий", т. 1, с.191). И действительно, как подметил религиозный философ В.C. Соловьёв, после принятия христианства князь Владимир "отрицательно относился...к войне с христианскими народами [читай: с Византией и народами, находившимися под её патронажем - Ф.Т.], сохраняя свою дружину только для защиты земли от диких и хищных кочевников, недоступных никаким другим аргументам, кроме вооружённой силы" (в кн. "Византизм и славянство". - М., 2001, с. 162). Известно также, что русские формирования воевали на стороне Византии не только в 11-м, но и 12 веках.
Для самой же Руси это означало потерю ее самобытности, утрату собственных культурных ценностей, стёртых, затоптанных, сожжённых вероломными чужеродными лжеучителями ("прав был Нестор-летописец, когда отмечал, что "греки лживы и по сей день" /"Атлас тайн и загадок. Русь легендарная", с.107).
Христианизация Руси происходила не по доброй воле её народов и (по терминологии Н. Данилевского) тем же, что и в Римской империи, способом "прививки" черенка иудео-христианства к стволу исходного русо-славянского православия (от названия мира Прави, в котором по представлениям русо-славян находились светлые боги и ушедшие из мира Яви предки [В. Сундаков. "Почему я до сих пор в России?" - журнал "Знание-сила", ?7, 2003, с.77].
"Крещение людей происходило далеко не везде и не всегда так безболезненно, как это было в Киеве. Со времён крещения бабки Владимира, княгини Ольги, на Русь проникли греки [!], строившие свои храмы. Особенно много христиан появилось на берегах Днепра во время правления старшего брата Владимира, князя Олега Святославича. Да и многие скандинавы [опять диаспора!] из дружины Владимира, поселившись в Киеве, успели окреститься и даже стать мучениками за веру. Очевидно, повлияло на решение киевлян и введение пришлым князем [Владимиром - Ф.Т.] нового "пантеона", когда в Детинце были собраны и выстроены, как ратники в строю, все славянские и русские боги, во главе которых был поставлен громовержец и покровитель воинов Перун. Известно, чем закончился этот эксперимент по созданию "пантеона": изваяния богов были низвергнуты, их с позором проволокли по Андреевскому спуску и утопили в Днепре [по-видимому, за это князь Владимир, предвариший свои "крестительные" действия в Киеве открытой угрозой: "Если не придёт кто завтра на реку - будь то богатый, или бедный, или нищий, или раб, - будет мне врагом" (Изборник: Повести Древней Руси. - М.: Худож. лит., 1986, с. 43), - был причислен позднее христианской церковью к лику святых - Ф.Т.]. В прибрежном районе Киева, на Подоле, на месте разрушенных древних храмов [!] были возведены новые [в частности, христианский Софийский собор в Киеве - Ф.Т.].
В Новгороде дядя Владимира, воевода Добрыня, действовал куда жёстче: силой загнал словен в Волхов, а древнее капище Перуна разрушил. И в остальных краях Киевской державы все древние святыни и священные писания были уничтожены. Жрецы-волхвы скрывались в лесах, становились странниками. Народные обычаи осуждались церковью, праздники и гуляния запрещались. Вместе с тем полностью сломить дух народа не удалось. Изображения древних богов сохранили в малодоступных местах. Например, Збручскому идолу**) жертвы приносили вплоть до XVII века.
Однако сами исконное вероучение и культ забылись. Они сохранились лишь в карикатурных, искажённых описаниях, даваемых главными противниками "язычества" - христианами. На западе славянского мира это были германские священники и хронисты, принимавшие непосредственное участие в уничтожении Арконы, Ретры [города отправления культа древних русов и славян в Западной Славии. "Хождения к Святовиту можно сравнить разве что с современными паломничествами христиан разных церквей в "Святую землю" - Палестину и мусульман - в Мекку" (с. 173 той же цитируемой книги)] и других величественных построек в святых местах. На востоке - православные [христианские] монахи-летописцы" ("Атлас тайн и загадок. Русь легендарная", c. 78).
И ещё.
"Словесно-речевой и песенный фольклор, в котором, конечно, не могли не отразиться древнеязыческие верования, подвергся сильным преследованиям и оказался по существу в запрете. Церковь преследовала не только исполнение былин и сказок, но и в особенности практику древних народных зрелищ, народную музыку, пение, пляски и хороводы. Гусли, флейты, свирели, разные "сопелки" и "дуделки" рассматривались церковными моралистами как снаряжение дьявола, которым он завлекает и губит души людские. К скоморохам и бродячим актёрам церковь относилась примерно так же, как и к волхвам, при малейшей возможности она подвергала их преследованиям вплоть до физического уничтожения.
Если большинство жанров народного творчества не исчезло и в той или иной форме дошло до нас, то это могло произойти лишь вопреки тому террору, который на протяжении столетий практиковался церковью в отношении этого направления духовной культуры" ("История религий", т.1, с.212-213).
Не забывали церковники и о материальном - наряду с князьями они занимались хищническим захватом общинных земель и превращением их в крупную феодальную собственность, создавая обширные церковные владения. Не случайно поэтому происходили восстания населения (например в 1068-1073 годах в Киеве, Суздале, Ростове, Новгороде и др.), а противостояние между крестьянами и церквями с монастырями сохранялось вплоть до принятия в 1917 году на Втором Всероссийском съезде Советов Декрета о земле.
Таким образом, внедрение новой религии было выгодно проникшим на Русь диаспорам, чтобы преодолеть естественное сопротивление коренных жителей посягательству иноземцев на свои права и свободы. Логика действий этих диаспор предельно проста - она с успехом была продемонстрирована иудео-христианами на народах, входивших в состав Римской империи. Чтобы покорить коренной народ, надо лишить его духовной опоры, а именно: опорочить его идеалы и традиции и вместо них насадить идеалы и традиции пришельцев. И сделать это надо так, чтобы у коренного народа не было возможности возврата к своим духовным ценностям. При этом пришельцы сопровождают свои действия подкупом местной элиты и насилием с её помощью по отношению сопротивляющегося населения.
Христианизация Руси - лишнее тому подтверждение. В результате новой церковью были узурпированы такие народные праздники, как "Ярилин день", на который установили христианский "Троицын день", как праздник Солнца и Перуна, на который установили праздник христианской Пасхи, а праздник Нового года (носившего название "Коляда") совместили с христианским Рождеством Христовым. Славянский бог Велес был заменён христианским святым Власием, Купала - Иоанном Крестителем, Ярила - Георгием Победоносцем и т.п.
Вот почему так слабы аргументы сегодняшних славянофилов, пытающихся сформулировать "русскую идею" или определить "русскую миссию". Просто нет возможности обратиться к исконной русо-славянской культуре наших предков. Доброхоты - иудео-христианские миссионеры - постарались затоптать, сжечь, уничтожить все её следы.
Между прочим, любопытные сведения можно почерпнуть из современных литературных источников по истории о Георгии Победоносце, стилизованное изображение которого украшает теперешние гербы России и Москвы.
"Если не считать еврейской традиции, в целом драконы считались хранителями всеобщего знания и добрыми защитниками человечества.
... В 494 г. папа Геласий 1 <...> канонизировал епископа Александрийского Георгия, якобы убившего дракона. Считалось, что этот непопулярный и неистовый священнослужитель оскорблял и преследовал инакомыслящих. В конце концов, в 361 г. от Р.Х. он был растерзан толпой палестинцев. Таким образом он стал великомучеником святым Георгием..." (Гарднер Л. "Цари Грааля и потомки Адама и Евы". - М.: Вече, 2001, с.14). [Получается, что нынешние прикипевшие к религии российские и столичные правители избрали себе в покровители мракобеса-"победоносца" инакомыслящих, - замечательная визитная карточка!].
А теперь древнерусскую культуру, после многих веков мракобесия, буквально по крохам пытаются воссоздать учёные-исследователи. В частности, этим занимается организованный в 1994 году всемирно известным профессиональным путешественником В Сундаковым "Фонд русских экспедиций и путешествий", который возводит сейчас около Подольска на трёх гектарах земли Славянский Кремль. "И четыре из двадцати объектов уже стоят под крышей - княжий терем, крытое гульбище, северное подворье и единственный действующий оригинал шатровой ветряной мельницы" ("Гражданин мира" - интервью с В. Сундаковым в журнале "Саквояж - СВ", февраль 2006, с.58).
Кстати, не выдерживает критики подброшенная некогда церковниками легенда о более раннем, чем X век, приобщении славян к христианству. "В угоду этой тенденции в своё время в Начальный свод летописи 1116 г. была сделана вставка [опять подлог! - Ф.Т.] об апостоле Андрее, который совершил-де в своё время путешествие на север вплоть до Киева и Новгорода, проповедуя христианство... Легенда о проповеди Андреем христианства среди славян и их предков, конечно, совершенно безосновательна. Достаточно сказать, что апостол вынужден был в соответствии с ней "заходить" на тысячевёрстные расстояния в Киев и Новгород по пути из Греции в Рим [это всё равно, что добираться от Москвы до Мурманска через Владивосток]" (Крывелёв И.А. "История религий", т. 1, с. 196).
К чести наших предков следует отметить, что исконно русская (славянская) церковь, по-видимому, дольше всех сопротивлялась иудео-христианству.
"... Вера язычников на территории России называлась православием до принятия христианства. И лишь на Втором соборе Никон [христианский патриарх в России с 1652 по 1667 годы - Ф.Т.] издал указ заменить слово "правоверный" христианин на "православный", чтобы примирить воинствующие религии. Древние славяне ("славяне", кстати, потому что славили своих богов, а не поклонялись им, поскольку у наших богов нет ни слуг, ни рабов) проецировали себя на богов в том смысле, что они были Сварожьи дети и Даждьбожьи внуки, но никак не рабы. В космогонии древних славян три мира - мир Прави (светлых богов и предков), мир Яви (явственный зримый мир) и мир Нави (потусторонний загробный мир). Славяне славили мир Прави и поэтому назывались православными..." (В. Сундаков. "Почему я до сих пор в России?" - журнал "Знание-сила", ?7, 2003, с.77).
В этом рассуждении содержится очень важная мысль. В результате христианизации была насильственно выхолощена духовная связь населявших Россию народов не только с национальными богами мира Прави, но и со своими предками из этого мира, обобщёнными образами которых и являлись эти боги. Одновременно произошло превращение коренного населения в духовных рабов (само обращение "Господи" в иудео-христианстве отражает отношение господина и раба) неведомого чужеродного бога Яхве с тремя иудео-христианскими лицами-ипостасями, а, следовательно, в духовных рабов народа-богоносца, сотворившего себе этого кумира.
Вот мы и приблизились к ответу на вопрос, кому выгодно в нашей стране "второе пришествие" иудео-христианства. Ведь хорошо известно, что люди, не помнящие своего родства, да ещё с вдалбливаемой иудео-христианским духовенством психологией рабов, и являются главной питательной средой для любого эксплуататорского общества, будь то рабовладельческий строй, или крепостничество, или капитализм. Иными словами, от духовного рабства недалеко и до реального (симптоматично в этом смысле выглядели лозунги манифестантов-евреев, произносившиеся во время революционных волнений в 1905 году в Киеве, типа: "Мы вам дали Бога, мы вам дадим и Царя" [Алмазов П. "Наша революция (1902-1907)". - Киев, 1908, с.574]). Судя по национальному составу людей, захвативших экономическую и политическую власть в теперешней России, второе пришествие в неё иудео-христианства их и их зарубежных партнёров очень даже устраивает.
Конечно же, они не афишируют свои планы, не нужны им и открытые столкновения. В наше время - время глобализации - не обязательно и непосредственное владение какой-либо конкретной территорией, вроде "Земли Обетованной", а достаточно владеть ключевым капиталом на этой территории и выкачивать прибыли, эксплуатируя местное население с помощью марионеточного правительства. А идея "единобожия" является в этих планах великолепным подспорьем. Случайная же утечка информации, вроде той, что финансовые ресурсы в странах так называемой Западной цивилизации принадлежат еврейским национально-клановым группировкам, тут же гасится. Но этот факт неожиданно всплывает в учебной литературе. Оказывается, такое их положение было предопределено ещё в Средние века благодаря внедрённому в Римской империи иудео-христианству. "...Евангельское запрещение христианам получать приплод с неживого (в том числе денежные проценты) привело к тому, что банковское и вообще ростовщическое дело в значительной степени сосредоточилось в руках евреев" (Лойберг М.Я. История экономики. - М., 2001, с. 41; 25).
Но подобная информация позволяет по иному взглянуть и на сегодняшнюю прозу жизни. Подотчётные указанным группировкам международные финансовые организации навязывают всем странам мира проведение макроэкономической политики, исходящей из монетаристской теории М. Фридмена, в основе которой лежит принцип дефицитности денег, как решающего экономического фактора, а также осуществление расчётов между странами в валюте и по так называемым мировым ценам, диктуемым транснациональными монополиями со штаб-квартирами, находящимися в сытых странах Западной (иудео-христианской) демократии. Это ли не современный способ загребания жара чужими руками? И если вдуматься, то, как и в случае с Константином Великим, или с Годфруа Бульонским, или с каким-либо Ротшильдом, - идеологическая основа для всех них одна и та же: под флагом "единобожия" протаскивается идея разделения людей на две категории - продвинутый (богом избранный) народ и второсортных пасынков-"язычников". А представителю избранного народа "дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему"...
Хотим мы того или нет, но иудео-христианство в эпоху глобализма превратилось в средство построения однополярного мира, управляемого из какого-то центра, исполнительными звеньями которого являются марионеточные режимы на местах! В чьих интересах это делается в России? Чтобы ответить на данный вопрос, достаточно вспомнить на какие цели выделялись России займы МВФ и другими западными финансовыми структурами. И что характерно, - не на развитие производства, а на создание сети банков, бирж, пунктов обмена валюты и т.п. То есть в интересах тех самых выше названных национально-клановых группировок. В России их отрядом является диаспорическая пятая колонна международного империализма, захватившая финансовые и сырьевые ресурсы страны, порождённая и поддерживаемая указанными группировками.
Отражением процесса глобализации на мировоззренческом поле всё очевиднее становится неуклонное движение навстречу друг другу сыновнего иудео-христианства и отцовского иудаизма. Конечно, это делается не в грубой форме, а, например, под флагом объединения усилий в борьбе с какой-нибудь раздуваемой СМИ угрозой миру и процветанию народов, например, с исламским фундаментализмом (радикализмом, терроризмом и т.п.), или с ядерной угрозой со стороны Ирана, или ещё с чем-нибудь столь же одиозным. И не обязательно - на государственном уровне. Имеются широкие возможности делать это, скажем, с помощью всевозможных центров, фондов, постоянно действующих семинаров, конференций и т. п. Не таким ли образом следует, например, квалифицировать обсуждение отставниками-разведчиками и политологами России и Израиля вопроса об идеологических диверсиях против исламизма, а также проблемы "китаизации" в мире в Экспериментальном творческом центре С.Г. Кургиняна? ("Спецслужбы: слепые ведут слепых под надзором невидимых зрячих". - "Экономическая и философская газета", ?40 и ?41-42, 2005 г. Сайт: www.eifg.narod.ru). Под давлением "общественности" Ватикан принёс официальные извинения за предшествующие гонения на иудеев. В нашей стране в процессе "перестройки" возникло общество "Евреи за Иисуса". Христианские и иудейские иерархи не чураются встреч и совместных заявлений. Как пишут в таких случаях в прессе, продолжение следует. Да, собственно говоря, если уж говорить о глобализации, то не настолько непреодолимые противоречия эти религиозные ветви одного и того же корня разъединяют. Во всяком случае, вряд ли ими могут быть казавшиеся две тысячи лет назад существенными разные обряды приобщения к культу бога Яхве ("обрезание" или "водное крещение"). И даже неприятие предполагаемой антихристианской агрессивности распространяемого в России еврейского кодекса поведения "Кицур Шульхан арух", основанного на предписаниях Талмуда (Назаров М.В. "Русско-еврейский конфликт: счёт 0:0". - Газета "Знание-Власть", ? 29, июль 2005 г. Сайт: www.znanie2000.narod.ru), отнюдь не может служить препятствием такому возвращению "на круги своя", поскольку возможность его сохраняется на базе единого "Ветхого Завета" с сакраментальной фразой, относящейся к избранному народу: "дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему" (Даниил 7:13-14). Кстати, "православному" иудео-христианству такое сближение (а, следовательно, приручение его паствы "продвинутыми" господами) совершать легче, поскольку оно находится ближе к иудаизму, допуская "исхождение святого духа" только от бога-отца, но не допуская того же самого "от сына", как это признаётся католицизмом. А старообрядчество В. Сундаков в упомянутой выше статье "Почему я до сих пор в России?" вообще называет чистым иудаизмом. Иной подтекст в этом смысле также приобретает и усиленное восхваление "нашей" пятой колонной (через контролируемые СМИ) американского образа жизни - ведь известно, что бо́́льшая часть исповедующих иудаизм (и сионизм) живёт в Израиле и США. Этой же цели, по-видимому, служит и реанимация упомянутого выше тезиса о первенстве (до "прозелитских" византийских греков) апостола-иудея Андрея Первозванного в деле христианизации Руси, хотя подложность вставки об этом в "Повести временных лет" установлена известным русским церковным историком Голубинским Е.Е. ещё в царское время ("История русской церкви". - М.,1901, т.1).
А лукавство начиналось когда-то с проповедей Иисуса и его апостолов о единобожии и декретирования праправнучатым племянником Иисуса - Константином - в Римской империи духовного превосходства иудейского бога Яхве и "сына Божия" Иисуса над богами и пророками других народов Римской империи. И в этом омуте, к сожалению, оказались после обряда погружения в него ("крещения") народы Руси.
Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе?
Уроки истории многому учат. И от прилежности и сметливости учеников зависит правильное их усвоение. Или мы поддадимся очередному наскоку клерикалов-мистификаторов и, как тысячу лет назад, позволим загнать себя в "днепровскую и волховскую воды", и превратить себя и своих близких в "быдло" с размягчёнными клерикальной пропагандой мозгами, в бессловесных рабов, гнущих свою спину на местных "либеральных" правителей и их "доброжелателей" на Западе, или же найдём в себе силы организоваться и окажем решительное сопротивление религиозному оглуплению. Умный учится на чужих ошибках! Так давайте же не повторять своих!
И вот ведь какое дело, у нас перед глазами есть, что и с чем сравнивать. 70 лет существования без религиозного дурмана дали в нашей стране невиданный, признанный во всём мире, взлёт образования, искусства, науки, всей культуры и для всех народов Советского Союза. К нам ездили учиться, и было чему. Средняя продолжительность жизни (синтетический экономический показатель благосостояния населения) от 32 лет в религиозной царской России поднялась до 70 лет при атеистической Советской власти. Какими достижениями может похвастаться Россия за последние пятнадцать клерикальных лет? Разве что невиданным взлётом криминала и на экране, и в жизни. Да ещё откатом по всем направлениям социального бытия. Уровень образования снижается под Болонские соглашения, повсеместно культивируется подражательное искусство (певцы на конкурсах скоро разучатся петь на "великом и могучем" русском языке), отечественная наука в загоне. Средняя продолжительность жизни людей в стране упала до 58 лет, а смертность уже многие годы превышает рождаемость. Есть разница? Ответа не требуется - вопрос из категории риторических.
И вывод напрашивается сам собой: преодоление клерикальной волны - это и есть путь к социальному возрождению общества. А естественной альтернативой порабощающему религиозному мировоззрению может быть только опирающийся на научные знания атеизм, выбивающий почву из-под ног лукавых политиканов, не дающий преимущества ни одной из конфессий и оптимизирующий взаимоотношения коренного населения и диаспор (тем самым исключающий возникновение конфликтов на религиозной или национальной почве). Нет плохой и хорошей религии - они все ничтожны.
Вот высказывания известных мыслителей по этому поводу.
Или: "Все национальные церковные учреждения, будь то еврейские, христианские или турецкие, представляются мне не чем иным, как человеческим изобретением, предназначенным для того, чтобы запугивать и порабощать человечество, монополизировать власть и доходы" (Т. Пейн. "Избранные сочинения". М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1959, с. 247).
Или вот: "... Священнослужители были всегда изобретатели оков, которыми отягчался в разные времена разум человеческий... они подстригали ему крылие, да не обратит полёт свой к величию и свободе" (А.Н. Радищев. "Избранные философские и общественно-политические произведения". - М.: Госполитиздат, 1952, с. 145).
И вот: "Религия имеет своё происхождение, своё истинное место и значение лишь в период детства человечества, но этот период есть в то же время и период невежества, неопытности, необразованности или некультурности" (Л. Фейербах. "Избранные философские произведения. Т. 2. М.: Госполитиздат, 1955, с. 722).
И ещё: "Религия пагубна не только в умственном, но и в нравственном отношении. Под этим я имею в виду, что она проповедует этические нормы, цель которых не имеет ничего общего с человеческим счастьем" (Б. Рассел. "Внесла ли религия полезный вклад в цивилизацию?" - "Наука и религия", 1959, ?1, с. 33).
И вот ещё: "В тёмные времена народами лучше всего руководили с помощью религии, - ведь в полной темноте слепой является лучшим проводником: он различает дорогу и тропы лучше зрячего. Однако поистине глупо, когда уже наступил день, всё ещё пользоваться в качестве проводников старыми слепцами" (Г. Гейне. "Мудрость тысячелетний. Энциклопедия". - М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002, с. 630).
А вот классовая точка зрения: "Бог есть (исторически и житейски) прежде всего комплекс идей, порождённых тупой придавленностью человека и внешней природой классовым гнётом, - идей, закрепляющих эту придавленность, усыпляющих классовую борьбу" (В.И. Ленин. Сочинения. 4-е изд. Т. 33. - М.: Госполитиздат, 1950, с. 204).
Исходя из атеистической альтернативы, должностным лицам не надо будет заигрывать с духовенством любой конфессии и разыгрывать спектакли при вступлении в должность. Политическим деятелям придётся более тщательно изучать и осмысливать уроки истории, чтобы избегать повторения политических ошибок, допущенных в прошлом, своевременно вскрывать идеологические диверсии "чуждой веры" и не затаскивать в своё Отечество иноземного "троянского коня" ни за какие посулы и материальные блага. Правительству надо будет развивать науку, вскрывающую религиозные мистификации и заниматься просвещением народа, всё более сужая область паразитирования служителей религиозного культа. А законодателям, руководствуясь Конституцией РФ в части свободы совести, придётся принять закон, освобождающий (в любой форме) детей в вопросах веры или безверия от воли родителей до достижения детьми зрелого возраста - 18 лет (или, ещё лучше, 21 года), и одновременно запрещающий для всех конфессий приобщение детей к религии до достижения ими указанного возраста, то есть до состояния полной осознанности самостоятельно принимаемого решения. В результате будет существенно сокращена теперешняя благодатная почва для лицемерия, что будет способствовать духовно-нравственному оздоровлению всего общества. У СМИ высвободится время для отображения не религиозной псевдодуховности (и уроков криминала!), а героики труда, информирования о научных, технических и эстетических достижениях, объективного освещения событий в мире и, в частности, на Ближнем Востоке, исходя из интересов всех участвующих сторон. Национальная идея станет не чужеродной, привнесённой апологетами народов-богоносцев, а исторически обусловленной собственным историческим развитием коренных народов страны. Художники, писатели, монументалисты будут обращаться не к чужеродным религиозным образам, а к реальностям жизни своего народа, достойным художественного отображения. Педагоги и воспитатели должны будут сосредоточить своё внимание на искоренении рабской психологии, изживании состояния "языческой" второсортности, заложенных в общественное сознание наших предков многовековым давлением религиозного пресса, изобретённого чужедальними "инженерами человеческих душ" для умножения рабов иудейского бога Яхве и рекрутирования тем самым защитников интересов избранного им народа. Государственные герб и гимн должны быть освобождены от религиозной атрибутики в интересах общественной консолидации всех живущих в стране народов. Вместо вымышленных религиозных праздников, несущих в себе апологетику культа несостоявшихся чужеродных царей, их сородичей и псевдомучеников за чужеродную националистическую или религиозную идею, придётся с достоинством отмечать знаменательные даты и поминать добрым словом выдающихся личностей из истории своего Отечества. Освобожденное от чужеродной религиозной догмы сознание людей не заметит ореола избранности у народов-богоносцев и не позволит их представителям считать себя мобилизационной средой в их притязаниях на мировое господство.
Словом, атеистическая альтернатива несёт в себе прочный научный и нравственный фундамент, позволяющий дать отпор клерикалам в историко-мировоззренческом плане и заставить их перейти к обороне, а затем и к полному отступлению. Но, как отмечалось выше, религия в сложившемся в нашей стране эксплуататорском обществе стала необходимым инструментом идеологического принуждения в руках правящего класса. Поэтому вряд ли можно рассчитывать, что нынешние правящие буржуазные круги добровольно пойдут на какие-либо шаги, чтобы освободить народ и, в первую очередь, трудящихся людей, от духовного гнёта со стороны своих приспешников и коллег - клерикалов. На такое "чудо" при сегодняшних общественных отношениях надеяться не приходится. Нужны очищающие революционные преобразования в общественных отношениях, чего так боятся теперешние власть имущие и оппортунисты всех мастей. Только они, как это было продемонстрировано в прошлом столетии в Советской России, способны устранить лживые, паразитические религиозные корни из политической жизни страны и решить кардинальным способом перечисленные выше общественные задачи в интересах подавляющего большинства населения нашей Великой Родины, обеспечив тем самым действительно свободное развитие как общества в целом, так и каждого человека в отдельности.
Вот тогда-то Россия, как и её естественные союзники по Союзу Советских Социалистических Республик, воспрянут от религиозного сна для новой созидательной работы в авангарде всего прогрессивного человечества!
Да здравствует солнце, да скроется тьма!
Примечания.
*) - Непосредственный перевод с арабского на русский язык стиха 156 главы 4 Корана по поводу распятия Иисуса выполнен в следующей редакции: "...они не убили его, и не распинали его, а только призрак являлся им..." (Коран. Репринтное воспроизведение издания 1907 г. в двух томах. - М., 1992. Т. 1, с. 185 - 187). И в том ("двойник"), и в другом ("призрак") переводах общим является то, что речь идёт не об "оригинале" - Ф.Т.
**) - Збручский "идол" [статуя Святовита] имел, по описаниям хронистов, четыре головы. Такого "идола" нашли далеко от балтийского острова Рюген на реке Збруч, притоке Днестра. "Идол" был каменный, высотой 2,67 м, четырёхгранный; четырёхликая голова увенчана шапкой. На гранях "идола" высечены разные изображения. В верхней части изображён сам бог, который на одной стороне держал кольцо-браслет, на другой - кубок, питьевой рог; на третьей стороне "идола" изображены сабля и конь. Средняя часть статуи со всех четырёх сторон опоясана изображением людского хоровода. В нижней части на трёх гранях высечены изображения людей в позе атлантов, поддерживающих мироздание. Три части "идола" воплощали три сферы мироздания: верхний, небесный мир богов, землю людей и преисподнюю. Лики божества смотрели на все четыре стороны света. Божество, помимо оружия и коня - атрибутов Святовита, имело рог изобилия и кольцо - символ права и верности: в договорах с греками русские клянутся на кольцах-обручах (В. Я. Петрухин. "Славяне" - М.: "Росмэн", 1998, с. 19).
***) - Михраб - символический образ мечети (буквально: ниша в стене мечети, куда обращаются лицом во время молитвы).