Тимохин Степан страдал. Тяжко было ему. Похмелье - дело нешуточное. С утра-то еще ничего, терпимо, пока хмель в голове держится, но после девяти часов...
Степан сглотнул тягучую слюну: пить хочется. Медленно выбрался из кровати, прошел шаркающей походкой на кухню. Залпом, два стакана воды. Зубы клацкали. Худо. Ох, худо...
На работу не пошел, понимал, что смену не выдержит. Когда-то на автомате-комбайне трудился. Проштрафился - перевели в слесари. По самому низкому разряду. Ладно, хоть не выгнали. "Теперь выгонят", - с тоской подумал Степан. Но не это сейчас было главным. Как выбраться из тяжкого состояния? Вот главный вопрос? Выбраться быстро, без дрожи и боли, без страха и сердцебиения.
Четыре дня запоя. Три дня еще появлялся на работе. Вчера не пошел - опохмелялся. На другую сторону.
"Так, - мысли слабо заворочались в голове. - Может, и сегодня опохмелиться?"
Не поможет. Этот жуткий факт Степан осознавал всем своим подорванным организмом. В его запоях всегда была особая грань, перешагнув которую, он переставал существовать, как обычный пьяница. Он болел. Нет, это не некая тупая головная боль, которая исчезла после двух бутылок пива. А был ужас, липкий пот, сильная слабость, полное отсутствие аппетита и самое жуткое - страх. Не просто страх, а Страх! С большой буквы.
Количество алкоголя в организме превышало всякие допустимые пределы. Руки тряслись. Время остановилось. "Надо пережить сутки. Выдержать, - пытался успокоить себя страдающий алкоголик. - Все будет нормально..."
За окном светило солнце. Но для Тимохина день казался черным, нереальным. Он физически ощущал каждую прожитую секунду.
"Пятнадцать минут десятого". И только. Степан запаниковал, заметался по комнате. Надо срочно что-то делать: так и сдохнуть можно. Может, все-таки выпить водочки? Вдруг поможет? Надежда слабая, но выбора не было.
Эх, была, не была... Тимохин выпил еще один стакан воды и, натянув слабыми руками пальто и шапку, вышел на улицу, к подъезду.
Яркое солнце раздражало, но морозный январский воздух освежал. На минуту сделалось легче. Мужчина, закрыв глаза, глубоко задышал. Вдруг подкатил очередной приступ слабости. Сердце затрепетало в груди. Толчки были слабые, беспорядочные. Ладони сделались влажными, холодными, замерзли ноги. Ох, беда...
Степан пошарил в карманах пальто. Нашел мелочь и смятые пять рублей. "На сто граммов хватит", - отрешенно заключил Степан и направился неровной походкой к местной забегаловке. Решился, выпил, втолкнул внутрь обжигающую жидкость; спазмы желудка, позывы на рвоту, потом все улеглось. Неужели помогло?
На какое-то время, может, минут десять, действительно стало как бы спокойнее. Но потом страх подкатил с еще большей силой. Ритм сердца сделался столь быстрым, что не улавливались отдельные удары.
"Дома должен быть валидол", - вспомнил страдалец и побрел назад, в родные пенаты. Мятный привкус, холодок под языком несколько успокоил.
"Лимоны! - осенило вдруг Тимохина. - Чай с лимоном - это то, что надо!" Но надежда сменилась отчаянием. Остатки денег пропиты. Лимоны купить не на что.
"Занять! Срочно занять!" У кого? Кто даст! У всех уже занято-перезанято.
"Говорят, в больницах могут откапать капельницей, - размышлял Тимохин. - Да только дорого это дело стоит. Штуки полторы, не меньше". Накатила новая волна страха. Безотчетного, животного, холодом обволакивающего сердце и желудок.
Десять часов. Степан вновь стал метаться в четырех стенах, как волк в клетке. Только со стороны он напоминал сгорбленную дворняжку, каких полно бегало по заводским переулкам.
"Занять, занять, - повторял Степан, как заклинание. - Или украсть".
Каким образом? Степан замер. Легко сказать - украсть? Сейчас он не способен ни на что. Сейчас он может только дрожать от дикого ужаса, бегать по квартире и сосать валидол.
День потихоньку отсчитывал секунды. Степан пытался занять денег у соседей и знакомых, бродил на слабых ногах по улицам города, пил воду и чай. К обеду стало совсем худо.
"Все, не выдержу", - решил Тимохин и направился по направлению к больнице.
"Упаду на колени, заплачу, закричу: помогите, спасите родные. Плохо мне. Сжалятся, сделают какие надо уколы, поставят капельницу... Ничего, выживу..."
Выжил. Правда, в больницу так и не пошел. Понимал, что без денег с его проблемой делать нечего. Переболел. Перемог. Впереди его ждала бессонная ночь, когда жар сменяется ознобом, и, кажется, что вот-вот сойдешь с ума...
Выжил Степан. Чудом. Обещал себе больше не пить. Как обычно.
Даже с работы не выгнали. Простили в очередной раз. Возможно, в последний...