Аннотация: Хронология стихотворений, созданных в марте и апреле 2005 года.
Цикл поэтических конструкций
"Мазки на маске"
(Март - апрель 2005 года)
Следующий
Обрадуй попутчика,
(Двигаясь в ночь),
В местах, где чужая дорога,
Ведь кто-то живой ему должен помочь
В безмолвной надежде на Бога.
Готовясь к уходу
(Иных не порочь),
Прими, что осталось немного,
Ведь кто-то живой тебе сможет помочь
В безмолвной надежде на Бога.
Судьбу завершая,
Последнюю роль
Наполни дыханьем итога,
Ведь кто-то живой облегчит свою боль
Строкой твоего эпилога.
09.03.2005.
MOLTO ALLEGRO
Остросюжетная мораль:
Не то кивок,
Не то словечко -
Шальным катящимся колечком,
Умчала нас
(Ну, скажем, в даль).
Пронзившие взлёт ветерка,
Не то на миг,
Не то на счастье -
Судьбой восторга и участья
Себя продлили на века.
Закаты отлетевших дней
Не то светлы,
Не то не ясны...
Глаза смеющихся детей
Обворожительно прекрасны.
13.03.2005.
Кинологический ноктюрн
Забыли меня
Собаки родной деревни -
Пять лет проживаю
На тридцать девятой Street,
Где даже дворняги
В намордниках непременно,
А псы имеют
Вполне респектабельный вид.
Мне скажет сосед,
Улыбаясь слегка иронично,
Что нет в Нью-Йорке
Бродячих бездомных собак,
А если встречаются -
Это совсем нетипично,
Скорее, типичен у дома
Какой-нибудь флаг.
Что спорить с соседом -
Соседа люблю, уважая,
Взаимной улыбкой отвечу
На праведность слов.
Ему не понять,
Как я часто в тоске вспоминаю
Простых деревенских
Без толку лающих псов.
14.03.2005.
Монолог осинового листа
I
...Я лист осины: был к ее рукам с весны привязан, теплоту тая, она вращала мною на ветру, лучами солнца жизни обучала - я цвет лица тогда не потерял, и был согрет и нежен словно свет.
II
Нас братьев и сестер немного у нее - семейства есть куда надежней - мы не дрожали в грозовой волне - мы трепетали в трепете стихии и каждый был частицею ее, шумел, метался, рвался на свободу, взлететь желая к темным небесам, оттуда ринуться по лестнице огня и замереть над самою землей, едва коснувшись тела мокрых трав, которые бесстрашно полегли, закрыв глаза и головы склонили.
III
А люди так похожи на меня: едва гроза внезапно приходила, они спешили в теплые дома, дрожа от страха, но не от восторга; среди лесов бытует до сих пор пословица: "Дрожит как человек".
IV
Ах, время - шло: у лета свой черед - то пыль, то зной - блестящая листва коробится, тускнеет от тепла, когда его так много, так без меры, надоедает свежесть вечеров, к ветвям прижмешься еле жив и ждешь падения правителя-светила, которое так лихо вознеслось трудом земли - она, себя вращая, позволила правителю взойти на самый пик синеющего неба, и жара, и восторга, и любви.
V
О, лето, время зрелости моей, каким ты было - говорить мне трудно: все заново пройти и птичье пенье, влажность рос, коровку божью, которая, приятно щекоча, касалась рук моих, и губ, и тела; прочувствовать опять всю тяжесть дум под слоем пыли; вспомнить облегченье в дожде ласкающем, багряную зарю в смешении с моей зеленой кровью; смущением наполниться опять, когда невольно приходилось слышать любовные признания дроздов, и видеть девушку, лежащую в траве; подумать в страхе о падении на землю, едва заметив гусениц изгиб; затрепетать под ветром обновлений, дождя и света, дел и новостей.
VI
Привязанность моя к стволу, к ветвям вначале, по весне, печально угнетала, ночами мучила, казалось, что она крадет свободу быстрого полета: бывало, я завидовал листам, что в танце медленном кружились окрылено, и так же медленно скрывались там внизу у мягких трав и у истоков жизни; позднее осознал я лоск игры кружения, крушения и страха, но смог прочувствовать полета безысходность, когда сорвался сам.
VII
Стояла осень - банальная пора поэтов, мне ли восхищаться: смотреть в былое - каждый прошлый день волнует сердце невозвратностью любви; смотреть в грядущее - и больно и тревожно - зима бездушная опавшую листву прикроет саваном сверкающих снегов: о, нет, я не жалел о прошлых днях, о солнце и дожде, о птичьих трелях - я знал все это, чувствовал, страдал; идея красоты, законченности мира и природы в один из дней, когда с ветвей листва в необходимость тишины спускалась, меня наполнила: я думал о судьбе и мудростью постиг привязанность свою: я сын осины! - без ее невидимых корней, живущих в непроглядной тьме, и без ее ствола, прекрасного как стан той летней девушки, лежащей на траве, и без ее раскидистых ветвей, застывших красотою позы - я был ничем, я просто не был.
VIII
Идея жгла меня - я медленно желтел и золотел как солнце меж ветвей и мыслил оставаться навсегда привязанным к ветвям - спокойствие пришло, и памятью едва ль его касалась давняя весна в порывах майских гроз: казалось, никогда желание полета дух не посещало.
IX
В один из вечеров, предавшись размышлениям о жизни, я вспомнил бурю: молния зажгла тогда в моей крови порыв взлететь - в покойном сердце вспыхнула давнишняя мечта - устал я рассуждать - рванулся вниз...
XI
Смешалось все: и видимость конца, и страх пред смертью, и восторг полета, но я летел, летел не только вниз, а в сторону к стволу и медленно ложился на траву, в потоках ветра, там - у корневища...
XII
Время пронеслось - теперь я каждой мудростью своей себя же в соках жизни растворяю, сгнивая, становлюсь стволом, ветвями, почками и липкими листками, в которых норовлю рвануться к небу, в молниях играя.
18.03.2005 (Редакция)
Две усадьбы
(Эзотерика)
I. Усадьба Шопена
(Земляника).
Прозрачен звук.
Зима вокруг.
Два блика...
Прошлое просится в строки:
Двери закрыты движению вспять,
В ангельском ритме такие истоки,
Что боль слилась
С цветом истомы,
С нежностью краски,
В мазке строки.
Страсть в ожидании чуда ли сказки -
Страсть вне тоски...
[Вкус ягоды контрастировал со снегопадом за окном].