Эта осень в Новосибирске выдалась жаркой и пыльной. Как всегда, на "День Танкиста" весь город копал картошку, казалось весь грузовой автотранспорт поднимал эту пыль с раннего утра и до позднего вечера, и она висела как горячий туман, забиваясь во все щели. К тому же почему-то в этот день отключили горячую воду в нашем доме для каких-то заключительных работ перед зимой. Совсем тоскливо: все в земле, пыли и без горячей воды. Я хорошо это помню, так-как всегда уважал танки и танкистов, и день рождения мой совпадал с этим праздником, которому всегда мешала наша картошка.
Успешно выкопав как всегда небогатый у нас урожай картошки, перевезли все в погреб, и поздно вечером возвращались с младшим семилетним из гаража домой. Обгоняя нас, потихоньку возвращались в гаражи запыленные машины. И вдруг, среди этой пыли, не доходя до нашего подъезда полсотни шагов, мы увидели в лучах света фар силуэт сидящего на земле строго посредине дороги маленького ребенка лет четырех в темном пальтишке и шапочке. Не обращая ни малейшего внимания на объезжающего его машины, он играл дорожной пылью, пересыпая ее из ладошки в ладошку. Никого взрослых поблизости не было, только на входе в подъезд ближайшей панельной пятиэтажки горланил одну и туже строчку песни на стихи Есенина "Как жену чужую обнимал березку". Мужик обладал солидным маслобаком (как у самолета Ан-2 на первом шпангоуте, сразу за двигателем), то есть животом, точнее пузом. Для повышения устойчивости, он держался и вращался вокруг столба, опоры крыши подъезда, как стриптизерша вокруг шеста, не прекращая солировать. И похоже был прилично навеселе. Его было хорошо видно из-за необычно яркой лампочки в подъезде и открытой входной двери. Других взрослых в округе из-за пыли не просматривалось.
И тут я сделал глупость. Естественно, посчитав что это его ребенок, взяв ребенка на руки, я наехал на певца. "Мужик, ребенок твой?" - это я - "Ну." - это он в ответ. "Ты что же мужик его бросаешь на дороге?" В ответ он пригласил нас к нему в квартиру. Я занес ребенка в украшенную пустыми бутылками и объедками комнату, и мы ушли.
Через какое-то время, минут через двадцать, уже не помню зачем, мы вновь пошли в гараж и опа, та же картина: тот же ребенок на дороге и певец также солирует, так же все двери настеж... Снова забираю ребенка, но теперь уже по, умному, звоню соседям. Выходит молодая женщина, я ей объясняю ситуацию, что ее пьяный сосед подвергает жизнь своего ребенка опасности. Пусть ребенок побудет у Вас до появления матери, а то папаша снова его бросит на дороге. Ее ответ меня ошарашил. "Сосед живет один, постоянно пьет, и никогда никакого ребенка у него не было." Ни фига поворот!
В результате у меня на руках оказался не понятно чей чужой ребенок, и что дальше делать я не знаю? Ну что ж сейчас отнесем его в милицию (это были 70-тые годы), пусть разбираются. В милиции нас встретили очень "радостно". Заодно выяснили по пуговицам на пальтишке пол ребенка. Это оказалась девочка. Дело в том, что за все время ребенок не проронил ни слова, и на наши вопросы просто не реагировал никак. Ни пить, ни в туалет она не просилась, ни плакала, просто молчала. Я уж начал думать, что она глухонемая. Мы ей купили сок, она его попила и все. Причем в выяснении пола помог мой младший Виталий. Я как-то сам и сотрудники не догадались без расспросов и раздевания, только по расположению пуговиц выяснить пол ребенка. Заявку приняли, мы уже засобирались домой с чувством выполненного долга, какие мы хорошие! Не тут - то было. Нас "мягко" попросили остаться до завершения дела. Сидим все трое, время 11 вечера, наблюдаем за работой милиции, почти свои стали. Рация не замолкает практически ни на минуту. Все события уголовные города были как на ладони. Приводили и уводили задержанных. Эпизодически спрашивали о розыске родителей найденной девочки.
Ближе к полуночи привели женщину, если можно так назвать. Это было существо женского пола лет тридцати от роду в тонком бесформенном платьишке. Главных особенностей было две. Первая, на ней не было признаков нижнего белья. И вторая, она была вся с ног до головы в каком-то навозе.
Милиционеры брезгливо держали ее за руки. Дежурка наполнилась естественным запахом фермы. Вывели снова на улицу, из шланга дворника кое как отмыли. Начали оформлять. Оказалось, она тут недалеко проживала. "Культурно" отдыхала с двумя приятелями, потом уснула, а тут ее "менты замели". Мы невольно были свидетелями этого дела, так как все находились в одной комнате. А цепочка была такая. Все происходило в частном доме недалеко от нашего маленького гаражного кооператива "Утес". Они выпивали втроем, два мужика и женщина. Женщина первая опьянела и покинула компанию. Мужики не поделили толи ее, толи еще чего-то, в результате один другого огрел бутылкой по голове. Огрел и прилег. Когда проснулся, понял, что соперник "дал дуба". Ума хватило на обращение в милицию. Те приняли его и поехали за телом. Женщину не нашли. Но поскольку живой утверждал, что женщина была все время с ними, поехали вновь на квартиру. И нашли ее в обнимку со свиньей, которая жила в той же квартире в загородке полной свинячьего жидкого навоза...
А вот и мамаша девочки появилась вся в слезах, пропала дочка... А дочка вот она жива, здорова.
Оказывается, мамаша со своей матерью перебирала весь вечер картошку в гараже, дочку оставили на попечение папаши. Папаша, тоже видать хорош (не судите, да не судимы будете...), загулял с мужиками и про дочку забыл.
Но самое главное, жили они в нашем доме, в нашем подъезде, только на пару этажей выше. Вот так.