"Влюблённые в безумие или трагедия Лисандра Харта".
История вторая.
С белого на чёрное - с чёрного на чёрное.
Я ожидал, что перезвонит лично мистер Флоренс, но с другого конца мило щебетала секретарь-искусительница. Она снова шептала и сводила меня с ума на расстоянии. Дорогуша (так я её называл в мыслях и наяву) продиктовала мне перечень документов, которые я должен был переслать на почту доктора Флоренса. Когда я решил узнать, почему доктор Флоренс не захотел говорить со мной лично, Дорогуша тяжело вздохнула и быстро проговорила: "Это невозможно. Он очень занятой человек, и очень боится облучения исходящего от телефона". "Что за глупость!" - подумал я, но не произнёс вслух. Дорогуша тепло со мной распрощалась, и я стал паковать чемоданы.
Уже к вечеру того же дня я успел наладить все дела: позвонил Хилл насчёт горничной, уведомил Монти, чтобы разговоры обо мне сглаживались сами собой, отправил длинное сообщение Патрику Ройсу. Я снял приличную сумму - что-то мне подсказывало, что в эпицентре безумия не было банков. Ройс ответил, что будет созваниваться со мной каждую неделю, чтобы "держать меня в курсе всего". Патрик не был заботливым самаритянином. Этот хитрец хотел быть уверенным, что я не сойду с ума вместе с моими прототипами. Покончив с банальностями, я забронировал билеты.
Оставалось подождать пару часов. Внутри бушевали тысячи эмоций. Я был счастлив, потому что отправлялся в "Дом счастья мистера Флоренса". Чёрт! Я наконец-то завоюю своё место на писательском Олимпе - меня запомнят, внесут в перечень литературы, обязательной к чтению. Лицо наверняка расплылось в туповатой улыбке. Я не выдержал и бросился к зеркалу. На мне были самые удобные свободные джинсы, серая футболка и кожаная байкерская куртка - круто! Я в топе! Короткие тёмно-каштановые волосы были приведены в порядок ещё утром, щетина - как никогда её не бывало на этом плутовском лице... В какой-то момент я решил, что обязан посмотреть под ноги. Под каблуком ботинка лежал тот самый буклет из публичной библиотеки. Странно - мне показалось, что я оставил его на стойке библиотекаря... Я нагнулся, поднял, осмотрел. Точно! Тот самый "буклет из прошлого". Видимо, всё-таки прихватил. Пожав плечами, я затолкал его к другим вещам.
Лес да туман. Туман да лес. Я больше ничего не заметил.
Так бывает - описание в путеводителе и существование инфраструктуры в действительности не сходятся. Можно миллион раз называть Нью-Йорк "большим гнилым яблоком", но, только попав на его центральные улицы хоть раз, вы уже не сможете отвыкнуть от потрясающего быстрого темпа. Я же оказался в противоположной ситуации. Долгий перелёт, мучительные часы в дороге - и я оказался на пороге Верджлэнда. До встречи с его указателем и самим городком, я представлял что-то настолько обыденное, что сжимает сердце от жалости. Всё было не настолько плохо - чуть лучше. Водитель неутомимо говорил о плюсах жизни в Верджлэнде.
- Здесь спокойно, мирно, без происшествий, - повторял водитель. - Люди - доброжелательные и понимающие.
В машине было очень душно и воняло протухшей рыбой или чем-то подобным. Не терпелось отыскать подобие хорошей постели. Господи, жители здешнего городка должны знать, что существуют отели! Если нет, мне придётся ночевать в лесу. А водитель продолжал нахваливать Верджлэнд.
- Извините, далеко до ночлежки?
- Разуй глаза, странник Лис! Мы уже у "Лайзы"!
Я высунул голову в окно. Действительно, табличка, мелкие буквы на стене, окно с ярко-жёлтой материей с другой стороны. Ветерок подбивал старую выцветшую дверь. Мне показалось, что несколько пар глаз пытались рассмотреть меня через пёстрое полотно, но я и сам собирался с ними познакомиться. Полный предвкушения нового прилива вдохновения я поблагодарил путеводителя-чудака и сам выгрузил чемодан и громадный рюкзак. Когда я протянул щедрую купюру водителю убитого пикапа, он обидчиво плюнул мне под ноги и, пыхтя, запрыгнул в свою развалину.
- Сумасшедший, - прорычал я, возвращаясь к своим вещам.
Перенеся чемодан на шаткое крыльцо, я прочёл упоительное послание всем посетителям "Лайзы". "НАШЕ ЗАВЕДЕНИЕ ПРИВЕТСТВУЕТ ВСЕХ ЖЕЛАЮЩИХ. ЕСЛИ ДВЕРЬ НЕ ОТКРЫВАЕТСЯ - ТОЛКНИТЕ ПОСИЛЬНЕЕ, НО ЕСЛИ СЛЕТИТ С ПЕТЕЛЬ - ОПЛАТИТЕ ПОЧИНКУ". Я ухмыльнулся и пнул корявую доску носком. Дверь с треском распахнулась, но удержалась на петлях. Что ж, мне повезло. В прихожей было очень светло, но чем ближе я был к стойке, тем сильнее тускнел свет. Администратора не оказалось на месте, но я слышал непонятный топот на верхнем этаже.
- Есть здесь кто?! - мне не ответили.
Я заглянул в приоткрытую дверь за столом, не чувствуя ни грамма смущения. В тёмной коморке никого не оказалось. Я в очередной раз вздохнул. Жители Верджлэнда умудрялись выводить меня из себя один за другим. Топот не переставал ссыпать с дощатого потолка пыль и щепки древесины.
- Где чёртов администратор?! - крикнул я уже на первой ступеньке. Топот стал убывать. - И на этом спасибо!
- Чего орёшь, как одержимый?!
Я вздрогнул. Из той же коморки, в которой только что никого не было, выглянула немолодая женщина с иссушенным припудренным лицом. Алые сухие губы стянулись в одну жёсткую линию. Её полуседая- полукрасная шевелюра угрожающе повисла из-за щёлки.
- Вы кто? - мой вопрос рассмешил её. Она глотала смех и выхаркивала его обратно.
- Ты не местный, раз не признаёшь Былую Лайзу.
- Действительно, - оправдываясь, ответил я. - Я хочу снять у вас комнату, мэм.
Она резко втянула голову обратно в темноту.
- Одну минуту.
Я остался терпеливо ждать у стойки. Загадочные жители всё больше напоминали мне персонажей Тима Бёртона, а я обожал и обожаю его героев. Но одно дело восхищаться, пожёвывая чипсы у экрана телевизора, другое - принимать участие в сценической постановке. Я стал изучать интерьер, но не нашёл ничего примечательного. Цветы показались мне поникшими - приглядевшись, я догадался - они искусственные. Пыль тонким кружевом заполонила тёмные углы, а у старенькой люстры кружила парочка изнывающих мух.
- Озвучь полное имя.
Я снова вздрогнул. Былая Лайза снова бурила меня большими тусклыми глазами.
- Моё?
- Нет, моё!
- Лисандр Роберт Харт.
- Род деятельности и причина приезда в наш город.
Я опешил, но быстро пришёл в себя.
- Это требуется для анкеты?
- Это требуется для шерифа, захаживающего сюда по разу на день, - женщина коряво вырисовывала моё имя на пожелтевшем листе.
- Я - писатель. Приехал в вашу клинику, чтобы начать работу.
Ручка повисла в воздухе. Лайза подняла на меня блестящие глаза и отодвинула листок в сторону.
- Что за писатель работает в лечебнице? Ты псих, парень? Хочешь подлечиться?
- Писатели пишут о всяком, - раздражённо ответил я.
Пока Былая вела меня по коридорам, пощёлкивая ключами, я рассматривал её выцветшее синее платье. Оно закрывало её ноги до колен, а руки до кистей. Тонкие вены просвечивали худые ноги, волочащие ушедшие из моды туфли. Былая Лайза пыталась сохранить остатки прошлой моды, возможно, прошлой жизни в безвкусной одежде и замысловатой причёске. Она вышагивала гордо, не опуская взлохмаченной головы. Я шёл за ней, мечтая только о хорошей кровати и душе.
- Откуда приехал? - спросила Лайза, отпирая дверь железным ключом.
- Из Нью-Йорка.
- Чего ж тебе там не сиделось? - пробубнил скрипучий голос.
- Мне ответить, мэм?
- Нет, Лисандр Роберт, это был риторический вопрос.
Дверь медленно вползла внутрь. С трудом передёрнув выключатель, я увидел достаточно приемлемый номер. Жить было можно, как и на моей квартире. Двуспальная кровать, две тумбы с одним подсвечником, комод, шкаф, небольшой круглый столик с завядшей розой в широкой вазе. Шторы едва пропускали свет в помещение, но это было даже хорошо. Я опустил чемодан на пол и бросил мешковатый рюкзак на кровать. Для писателя - отличный вариант.
- А где стул?
- Придёшь в нижние комнаты и возьмёшь сам. Здесь обитаем только я, полоумная горничная Марисоль и двое постояльцев.
- Только двое? Я слышал топот десятка человек, ожидая вас внизу.
- И что? - хмуро проговорила Лайза. - Если хочешь, бегай по этажам с ними. Я не запрещаю.
Я всё ждал, когда Былая Лайза оставит меня одного, но она продолжала осматривать комнату. Она делала это так, как будто искала что-то. Оставалось только заглянуть под кровать. Она быстро нагнулась и также быстро подскочил на ноги. Я не стал спрашивать, моё любопытство могло испортить её и без того противное настроение.
- Я спущусь за стулом позже.
- Как хочешь.
Она наконец прекратила поиски.
- Насчёт оплаты...
- Я согласен на вашу цену, - быстро заверил я.
- С питанием?
- А оно приемлемое?
- Сама готовлю. Никто не жаловался.
- Тогда с питанием.
Былая скрылась за дверью, напоследок посоветовав запирать дверь при каждом удобном случае, особенно перед сном. Я не собирался рисковать. Постояльцы Лайзы показались мне дебоширами, не то чтобы я не могу постоять за себя, но не совсем приятно просыпаться утром со вспоротой шеей.
Итак, отпуск в Верджлэнде. Сегодня я проведу день, разбирая вещи, а уже завтра поеду загород в "Дом счастья...". Нужно было срочно встретиться с управителем клиники и обсудить пределы моей работы. По возможности, конечно, получив разрешение, я пообщался бы с некоторыми пациентами и выбрал бы из них самых уникальных. Честно говоря, начать можно было с Былой Лайзы. Она не показалась мне "нормальной". Я заметил раздражение на её иссохшем лице, когда женщина узнала, цель моего визита. И мне не давала спокойствие проклятая коморка за столом администратора. Я точно помнил, что не заметил там никого, зачем бы Лайза пряталась в ней? Я боялся, что непонимание отвлечёт меня от того, что для меня действительно было важно.
Через час я отбросил заметки в сторону и пошёл в душ. Я так и знал - в ванной комнате меня не ожидала кабинка, вместо неё почти половину пространства занимала серая ванна. Ток в лампе подозрительно пощёлкивал каждую минуту (я не сомневался, что номер электрика не был первым в записной книжке хозяйки). Утром я всегда принимаю горячую ванну, вечером - холодную. Пару часов назад миновал обед, поэтому серый керамический монстр был наполнен холодной водой. Я пролежал в ванне около получаса с закрытыми глазами. Когда до моего слуха донеслись шорохи, я напряжённо дёрнулся. "Лайза предупредила - запирать дверь!" - гулко донеслось в моей голове. Чёрт, что за... Обмотав полотенце вокруг бёдер, я вышел из ванной, готовый проломить нежданным гостям головы. Но комната так и оставалась пустой. Я подошёл к двери, повернул ключ в скважине. Одеваясь, я постоянно оборачивался к зеркалу, меня напрягало собственное отражение.
Около восьми я решил спуститься и поужинать. Дверь на этот раз я не забыл запереть - ключ провалился в карман моих джинсов. Я быстро набрал номер Патрика:
- Я вроде не собирался умирать, Патрик. Кто-то спрашивал обо мне?
- Нет. Звонила дамочка из редакции - поздравляю, твои книги вновь поднялись в рейтинге.
- Здорово. Спасибо, Патрик.
- Подожди! Не клади трубку... Я тут поинтересовался этой твоей клиникой. Ты уже там?
- Нет. Я только отыскал номер в отеле. Что-то не так?
- И да, и нет. Я не нашёл ни одного положительного или отрицательного отзыва, никакой информации о людях, проходящих там лечение. Всё, что я нашёл - пара несчастных случаев, но никаких жалоб.
- Совсем ничего?
- Совсем.
- Что ж. Завтра всё встанет на свои места. Спасибо, Патрик.
- Отзванивайся.
Я положил трубку и сбежал по ступеням вниз. Голод оказался сильнее мыслей, поэтому слова Патрика показались мне не более чем очередным предубеждением. Всё это было неважно - я уже прибыл в Верджлэнд, и я не собирался так просто сдаваться.
Меня вёл аромат острых приправ и мяса. Настроение немного улучшилось, а аппетит разыгрался до урчания в желудке. Я с лёгкостью мог заглянуть в любую закусочную напротив, но мне жутко хотелось побеседовать с хозяйкой отеля. Миновав подозрительные лестничные площадки, я пошёл за запахом. Мой нос меня не подвёл - я попал на просторную кухню с кипящим котлом. Как в сказке - худая до костей женщина мешала зелье в чане с томящимися душами... Я не должен был сравнивать Былую Лайзу со злой ведьмой, но не моя вина была в том, что она так себя вела.
Лайза слегка повернула голову, но ничего не ответила. Игнор значит? Видимо, настолько я был ей не по душе.
- Я присяду?
Два ряда широких деревянных столов - у каждого двенадцать стульев. Я присел на самый дальний конец справа от неё и стал ждать. Когда Лайза стала шинковать овощи на соседней стойке, продолжая проявлять ко мне безразличие, я стал насвистывать детскую песенку. Её мотив мог вывести из себя кого угодно. Лайза отложила нож в сторону и медленно повернулась ко мне лицом уже после второго куплета.
- Это раздражает.
- Простите, мэм, но вы не оставили мне другого выбора. Я спустился вниз, чтобы поговорить, ну и немного подкрепиться.
- Я знаю, - прошелестела женщина. - Писатели... журналисты... все вы обращаетесь к старой Лайзе. Приходите и задаёте одни и те же вопросы.
- Какие вопросы? У меня нет никаких вопросов. Я же сказал, хочу поговорить.
- О чём? Разве мы давние знакомые или родственники?
- Разве нужно быть знакомыми или родственниками, чтобы просто разговаривать?
Я привлекал её внимание каждым ответом. Мне даже показалось, что агрессивная хозяйка скривила улыбку.
- Ну, тогда говори, Лисандр Роберт.
- Зовите меня Лис.
- Чем не подошёл "Лисандр Роберт"? Слишком роскошно для такого простака?
- В точку!
Лайза, наконец, оставила большой половник и перенесла доску с зеленью на стол. Так она могла поглядывать на меня и заниматься готовкой. Я ответил на её вызов, забросив ногу на ногу.
- Расскажите о себе.
- С чего бы тебе интересоваться моей престарелой персоной или ты извращенец. В больших городах полно таких.
- Не переживайте, - сдерживая смех, заверил я. - Писательское чутьё подсказывает мне, что вы очень интересная личность. Ваш возраст, ваша одежда, ваша речь - всё несвойственно лицемерным хозяевам подобных заведений. Не обвиняйте меня в лукавстве, потому что я также честен с вами, как и вы со своими постояльцами.
- Напишешь обо мне в своей книжонке?
- Смотря, понравится ли мне ваша история, мэм.
Лайза цокнула языком, но больше не пыталась сдерживать удовольствие на лице. Я смог зацепить саму сущность женщины - её самолюбие, неприкрытое агрессией. Она как будто сомневалась, пыталась отговорить себя. Я терпеливо ждал, пока самолюбие одолеет её.
- Что именно ты хочешь знать о Былой?
Она уже начала завлекать меня в свою историю.
- Всё, что можно знать постороннему человеку.
- Тогда мне нечего будет рассказывать... Моя грешная жизнь - отдельная книга, из которой неплохо было бы вырвать пару десятков страниц.
- Неужели всё настолько плохо?
- И даже хуже...
О боже! Я ели сдерживался, чтобы не прищёлкнуть пальцами и не взвизгнуть. Я чувствовал себя избалованным старинными байками малышом, чувствовал, что вот-вот моя невидимая муза подхватит ветер вдохновения. Зря я не спустил с собой мой замечательный блокнот, он мог бы здорово мне пригодиться. Лайза продолжала крупно нарезать зелень и радовать меня своей автобиографией.
- ... Я родилась далеко отсюда, в штате Джоржия, Огасте. 1963 был хорошим годом для моей семьи - у отца наладился бизнес, мама родила меня, научилась вязать и вырастила на заднем дворе приличный урожай. Я осталась их единственной дочерью до самой смерти. Они почитали меня, как самую настоящую принцессу... так и называл меня отец.
- Так вы не старожил Верджлэнда! Начало очень даже приличное, - не сдержал я глупого комментария.
Женщина вздохнула, и я пожалел о своих словах.
- Правда. Ведь жизнь полоса белая, позже чёрная - снова белая, и вновь чёрная. Но у меня она остаётся чёрной с юности и по сей день. Родители попытались сделать меня такой же правильной, как и они. Я поступила в колледж, но учиться долго не смогла. Я рано повзрослела, рано захотела большего, потому что они избаловали меня. Мой первый парень - мой первый мужчина, заверял, что я буду прекрасной актрисой. Может, он и любил меня, но советчик из него был бестолковый. Закончилось всё тем, что я сбежала из дома, оставив родителей и парня в прошлом... Чёрт! Подгорает!
Она бросилась к плите.
- Что было дальше? Что случилось с девочкой, мечтающей стать актрисой?
- Она добралась до Лос-Анджелеса. Я страстно желала только одного - прославиться и быть любимой всей страной. Каждый раз, когда мне с трудом удавалось отыскать кусок хлеба, я говорила одно и то же "ВСЁ ПОЛУЧИТСЯ!" Год я жила, словно странница, кочуя с места на место.
- Родители пытались найти вас?
- Конечно. Они любили свою непутёвую дочь до самой смерти.
Лайза достала большую тарелку и отложила мне порцию, обсыпав блюдо зеленью. Передо мной оказались мясо, салат и кукурузная каша.
- А как же другие постояльцы? - мне захотелось проявить немного любезности, пока я не набросился на еду, как животное.
- Один приходит только ночевать, второй - прячется от жены и любовницы на чердаке и спускается только ночью, задолжал обеим.
"А старик в вонючем пикапе расхваливал ангельских жителей. Он даже заикнулся о честности здешних мужей и жён..." - ехидно подумал я, проглатывая мягкий кусочек свинины. Опустошив полтарелки с мясом, я внезапно задумался - а ведь Былая готовила сегодня только для меня!
- Очень вкусно, - произнёс я, жадно поглощая кукурузную кашу.
- Не подавись, - ответила Лайза, медленно разрезая свой кусочек вилкой.
Я опустошил свои тарелки за считанные минуты. Приятная тяжесть приковала меня к стулу. Я только и успел, что подумать о прохладной воде, как стакан с плавающими кусочками льда на поверхности оказался на расстоянии вытянутой руки. Оставалось дослушать рассказ.
- И что же было дальше?
- Я захотела попытать счастье, но как оказалось оно стоит дорого. Наивные девчонки поначалу думают, что весь мир служит одним им, но и прозрение наступает. Нужны были деньги для того, чтобы оставлять своё милое личико и фигурку в подобающем виде, - она уныло потянулась к копне волос, затем к иссохшему запудренному лицу. - Кому нужна актриса, растерявшая аккуратность и манеру? Я не имела ни образования, ни знакомых, ни мудрости, чтобы подрабатывать официанткой. Меня быстро затянуло в игральный клуб одного очень коварного человека. Он предлагал потерянным дурнушкам лёгкую работу - танцевать перед посетителями, и за это платились приличные деньги.
- Вы согласились быть стриптизёршей?!
- Не говори так! Мы не раздевались догола! Я танцевала в шёлковых мягких платьях, ушитых под мою стройную фигуру. Первые вечера и ночи мне везло, посетители были спокойными, просто смотрели на меня и строили голодные рожи. Все они хотели меня, но не могли дотронуться.
Её лицо сияло в какой-то нечеловеческой эмоции. В воспоминаниях Лайза была на месте тех мужчин и наблюдала за собой. Я понял - она страстно желала вернуться к себе молодой, вернуть своё обворожительное тело и попытать счастье вновь... но у нас у всех не было такого шанса. Пластические операции могут сотворить разное, но вернуть давно утерянную пластичность кожи - невозможно.
- И вам это нравилось?
- О! Настолько, что я забыла о мечте стать актрисой. Лучшим "работницам" (я и мои новые подружки действительно верили, что наши сценические танцы можно было считать за труд) полагалось поощрение, разрешалось оставаться с гостями после полуночи и пить за счёт заведения. Многие из нас были стеснены трудностями, к тому же человек и по сей день не придумал ничего лучше алкоголя, с ним можно ненадолго забыться. Девочки никогда не жаловались после таких... мероприятий, даже шептались о чём-то в закоулках. Я долго отказывалась, во мне ещё сидела застенчивость, хотя я уже не была маминой дочкой, чтящей тленность невинности. Но однажды мне стало интересно.
Мужчины в деловых костюмах, которых я видела на улице такими серьёзными и занятыми, разваливались в креслах вместе с очаровательными собеседницами. Свет незаметно становился томней и по комнате разлетался мягкий дым. Я наивно предполагала, что всё это для эффекта. Гости предлагали мне спиртное, и я пила почти каждый раз. Смех - пошлости, неприличные касания - снова смех. Конечно же, один из них попытался погладить меня под вырезом платья, но я уклончиво отвела его руку. Помню, как сейчас, в тот первый вечер мне стало очень дурно. Я поднялась с дивана и поползла в женскую комнату, не было сил откликаться. Мой организм не был приучен к таким порциям всего имеющегося в ассортименте спиртного. В туалете меня слегка отпустило...
- Что было дальше? - меня раздирало любопытство, я как будто ждал самого плохого, самого ужасного. Я не мог поверить в то, что мы говорим об одном из нас, о Лайзе, - я окунулся в историю молодой женщины, совершенно незнающей жизни. - Что же с ней... то есть - с вами случилось?!
- С ней поступили подло! - выкрикнула женщина, ударяя кулаком по столу. - С ней поступили бесчестно!
Я подпрыгнул на месте от неожиданности.
- Я стояла, некрепко упираясь на раковину, - говорила она быстро и чётко. - А потом пришёл он...
- Подождите! Не говорите! - я понял! Всё понял! Но она рассказывала дальше.
- С чего же?! Вы же писатель, а писатели должны уметь описывать жизнь... не выдуманную, а настоящую. Так вот. Пришёл мужчина, я его не сразу узнала - моя голова не полностью протрезвела, а перед глазами только начинал растворяться туман. Я попыталась оттолкнуть его, когда он приблизился вплотную, но гость был намного сильнее меня. Он наклонился к самому моему лицу и стал шептать разную похабщину, описывал то, что он собирался со мной делать. Подлец даже слегка расстроился после того, как узнал, что я не девственница.
Она опустила руку в карман и через пару секунд уже выкуривала сигарету. Мне было стыдно за себя. Я заставил женщину вспоминать самые трагичные моменты её жизни. Я молча встал, достал из кармана свою сигарету и зажёг её спичкой из коробки Лайзы. Затем встал у большого окна напротив раковины и приоткрыл форточку.
- Не могу поверить, что это случилось с вами. Вы показались мне необыкновенно стойкой с нашего первого знакомства. Многие мужчины не имеют и половины вашего внутреннего стержня, Лайза.
Ответом мне послужил вздох.
- Женщины другие. Мы понимаем всё иначе, чувствуем по-другому. А сильными мы становимся не от природы, а при обстоятельствах - всегда так было и будет. Вы, мужчины, ломаетесь после небывалых трудностей, а мы терпим и вытаскиваем вас из могилы. Сейчас я охотно смогу зарезать насильника, но тогда... я была напугана и стиснута холодными руками. Обещания закончились быстро. Он делал это снова и снова... на мои крики никто не откликался, а он продолжал иметь меня, как придорожную сучку... пока он пыхтел у меня за спиной, я кричала о помощи и плакала, а потом... - новая затяжка, - я смирилась и дождалась, когда он уйдёт. Напоследок он бросил мне несколько долларов, похвалив за обслуживание.
- Мудак! - выдохнул я. - Надеюсь, на этом закончилась чёрная полоса.
- Оглянись вокруг, Лис. Она всё ещё продолжается.
Когда она покончила с одной сигаретой, я тут же подал ей другую.
- Я долго сидела на полу в том грязном туалете. На мне было разорвано нижнее бельё, поэтому до сих пор удивляюсь, как не подцепила половую заразу. Одна из танцовщиц вскоре пришла в туалет. Она посмотрела на меня, посмеялась и сказала: "С посвящением, малышка!"
- Я надеюсь, вы ушли из того притона, - с надеждой в голосе спросил я.
- Нет. Я танцевала на следующей день, а потом на следующий, следующий, следующий. Не суди строго, я сама не знаю, почему не ушла. Возможно, мне хотелось заглянуть ублюдку в глаза и плюнуть в лицо, но он больше не явился, а я чудом не забеременела... Что ж, с той ночи всё изменилось. Перед тобой Лайза, родившаяся в том вонючем туалете, та, первая - осталась в нём же рыдать, словно призрак из прошлого. Мои танцы с той поры стали более страстными, завлекающими... Я спала с мужчинами, но так, что они умоляли меня об этом, а после платили сумму, которую я требовала. Я стала их королевой. Мои бывшие подружки завидовали мне настолько, что одна из них попыталась убить меня, подсыпав колотое стекло в вино... но "новая" Лайза чувствовала предательниц. Я подменила бокал. Королева - осталась жива, соперница - чуть не отправилась на тот свет. Так продолжалось три года. Я правила своим королевством безраздельно, а когда до владельца дошли слухи, что клиенты платят мне за мою же милость, обделяя остальных его работниц, он захотел уволить меня. Я ушла прежде, чем это случилось.
- Почему же ты не соблазнила и его?
- Во-первых, у меня было одно правило, спать только с теми мужчинами, у которых не было жён и детей. Во-вторых, я давно собиралась уйти. За мной ухаживал джентльмен в два раза старше меня, он постоянно упрашивал улететь с ним в другой штат, обещал сделать меня своей женой. Скажем так, подвернулся случай. Ах, Лис! Ты бы видел, как меня провожали бывшие мужчины! Один даже плакал и махал мне вслед моим шарфом, выкраденным им же из моего номера. Не хочу хвастаться, но позже я узнала, что через пару недель клуб закрыли из-за непосещаемости. Это было фиаско!
- Так ты оказалась здесь?
- Так я оказалась во Флориде. Но то дело быстро закончилось. Джентльмен женился на мне, сдержал слово. Мы жили тихо, дружно. Я остепенилась, но детей не хотела. Он же желал их так сильно, что в иные моменты вымаливал у меня хотя бы одного, уверяя нанять двух нянек. Мне было всего лишь двадцать два года, я не хотела брать на себя такую ответственность. Он же был мужчиной зрелым и состоятельным - ему нужны были наследники. Я называла его "Мой белый принц", потому что именно он явился мне спасителем. Но я не любила его, я уважала своего первого мужа больше себя. Это правда. Его любви хватало нам на двоих - он заполнил недоверие, существовавшее во мне долгие годы, но мой муж погиб, разбился на машине. Я получила большую часть его наследства, за что была облита помоями многочисленными кузенами. Но я смогла его оплакать и продолжила жить дальше.
- Что же привело вас в Верджлэнд? С солидным наследством вы могли бы иметь заведение намного престижнее в том же штате.
- Верджлэнд - обычный город с обычными жителями. Не смейся, дурак! Твой Нью-Йорк - тот же Верджлэнд, только дела здесь делаются явнее, у вас - скрытнее. Наши жители не будут удивляться, если сын убьёт отца, скажут: "На то были обстоятельства", отправят в тюрьму, пойдут дальше. Здесь не раздувают новостей, на чужом горе. Хороший город.
- Уверен, - ехидно ответил я. - Это конец истории?
- Почти. Я странствовала, встретила молодого человека, вышла за него. Он привёз меня сюда, где я успешно старею и по сей день.
- Где мистер Былой?
- Уехал зарабатывать... и не вернулся.
Лайза встала, затушив вторую сигарету прямо в тарелке. Она запустила руку в левый карман и вытащила оттуда колокольчик.
- Марисоль! Марисоль!
Было бы чудом, если бы полоумная Марисоль услышала звон колокольчика, но это случилось. Полноватая краснощёкая женщина лет сорока, тяжёло пыхтя, ввалилась на кухню с выкаченными глазами.
- Слушаю, госпожа Лайза.
- Прибери здесь и отнеси еду Дон Жуану на чердаке. Спокойной ночи, мистер Харт, - она изобразила реверанс и горделиво прошмыгнула в арку.
Осторожно пройдя мимо Марисоль, торащущей на меня круглые глаза, я бросился к лестнице. Я забыл спросить главное - что за достопримечательность "Дом счастья мистера Флоренса"? Лайза рассказала мне самые подробные моменты своей жизни, но опустила всё, что было связанно с Верджлэндом. Она быстро скрылась где-то в тёмных коридорах, и я не был уверен, расслышала ли хозяйка мой оклик. Взволнованный я медленно стал подниматься по лестнице. Я не был автобиографистом или романистом, но я всё-таки был писателем - людские судьбы всегда мне казались чем-то либо коротким и не примечательным, либо длинным и скучным. Но услышав исповедь потерянной женщины, падшей королевы призрачного клуба, я впал в отчаяние. Как передать на листе все переживания? Все эмоции, не обводя их жирным грифелем?
Я думал об этом очень сосредоточенно. Оказавшись на втором этаже, я тут же завернул налево, к моему номеру. Как только я смог поднять голову, чтобы отпереть нужную дверь, я замер на месте. Силуэт, сгорбившийся у двери моего номера, торопливо вертел дверную ручку. Это явно был мужчина.
- Эй, ты! Что тебе нужно?
Он вздрогнул и медленно повернул ко мне лицо. Взлохмаченные волосы закрывали половину лица. Голый по пояс, но в теле, незнакомец вопросительно смотрел на меня. Я угрожающе выступил вперёд и повторил вопрос снова. Мужчина выпрямился во весь свой немаленький рост и сделал ровно такой же шаг мне навстречу. Я был, мягко говоря, шокирован, но постарался не показывать этого.
- Ты постоялец? - сухо спросил я.
- Постоялец?
- Нет или да?
Мужчина медленно прошёл рядом и быстро направился к лестнице. Мы не разрывали зрительный контакт. Он продолжал смотреть и даже вступил на первую ступеньку боком, лицом ко мне. Я быстро направился к своему номеру. Пока я отпирал дверь, на меня из-за угла смотрели любопытные глаза. От этого было не по себе.
Теперь я решил запирать дверь сразу. Мне не нужны были неприятности.
Перепроверив прочность двери, я набросился на сумку и вытащил из неё канцелярские принадлежности. Чёрт! Что за тип у двери?! Ладно, пошёл он... я предусмотрительно зарядил ноутбук, но всё же не принёс с собой стул. Но писатель должен уметь творить и в спартанских условиях, я, не задумываясь, разложился на кровати, а сам прижался спиной к её спинке. Я начал с того, что оформил в блокноте последнюю запись в день приезда:
"Как оказалось, быть чужаком в отдалённом городке, очень опасно. Верджлэнд встретил меня спокойно и безрадостно. Я не хотел фанфар, не просил ковровой дорожки, но здесь было совершенно иначе. Лайза была права, город - совершенно обычный. Здесь жили на своё усмотрение, не оглядывались, чтобы рассмотреть проблему по лучше. Завтра я собирался выйти на небольшую прогулку. За моим окном располагалась большая открытая площадь с небольшим фонтаном посередине. Я пройдусь по ней и загляну в какой-нибудь магазинчик. На общем фоне я, конечно же, буду выделяться, но так я смогу узнать жителей. Я буду безмерно счастлив, если найду с кем поговорить.
После обеда был следующий план - отправиться в "Дом счастья..." и пообщаться с мистером-доктором Флоренсом. Я даже не знаю, как он относится к моему приезду, сколько ему лет и какой у него характер.
ЛАЙЗА БЫЛАЯ.
За все двадцать семь лет жизни я ещё не встречал человека, к которому смог бы испытать такое уважение... Я не знаю её фамилии, не уверен, что "Лайза" её настоящее имя, но она - что-то! Пережив потрясение, которое испытала Лайза, некоторые девушки решают кончать жизнь самоубийством, но она пережила своё горе и стала жить дальше... не скажу, что поселиться в Верджлэнде, было лучшим решением, но судьба привела её именно сюда. Иными словами, я встретил в Верджлэнде (точнее поселился в её отеле) бывшую "королеву" мужских сердец Лос-Анджелеса. Она утратила свою власть с уходом красоты, но её харизма и дух всё ещё привлекают нас, мужчин. Я услышал историю о насильнике, но не услышал сожаления. Что ж, может, и к этому относится фраза "ЧТО НЕ ДЕЛАЕТСЯ, ВСЁ К ЛУЧШЕМУ"?"
Моя последняя запись зацепилась в сознании, словно колючка. Я ходил по комнате, бубнил под нос, курил и снова ходил из угла в угол. Мне было жаль, очень жаль девчонку, сбежавшую от родителей в большую жизнь. Возможно, это была их вина! Избыток заботы и ласки может оказаться туже безразличия и грубости. Лайза в юности хотела, не зная, чего хочет, принимала мужчин в свою постель, не зная, зачем принимает... Я стоял и курил у окна, но успокоиться не мог. Выпивки у меня не было, а отпирать дверь в такой поздний час, даже в пустующем отеле, было непредусмотрительно. Оставалось вздохнуть и наблюдать за едва подсвеченной площадью.
Давно за полночь. Я продолжал стоять у распахнутого окна, но больше не курил - рак лёгких, плохая перспектива. Немного успокоился - и сон стал медленно меня одолевать. Я вздохнул и опёрся головой на стену. Какая-то компания прошла мимо, пнув вывеску "Лайза" по пути. Они громко смеялись, передёргивая друг друга. Один из них даже указал на отель пальцем и, кажется, но, возможно, показалось, плюнул на крыльцо. Я отошёл от окна и решил, что пришло время крепкого сна. Я не выключил ночник - о! Я не боюсь темноты! - но я хотел наблюдать за дверью до тех пор, пока не усну. Мне не давал покоя постоялец в коридоре. Даже представить не мог, это был тот, который приходил только ночью, или тот, что ночевал на чердаке...
![[]](/img/t/trejd_m/wljublennyewbezumieilitragedijalisandraharta-1/img_2130.jpg)