Аннотация: Иногда случается, что-то грустное. Но возможно где-то там, в другом мире, все совсем по другому...
- Здравствуйте Виталий Иванович.
- Здравствуйте Алена. Проходите.
Доктор продолжал, что-то записывать в тетрадку. Алена тихонечко подошла и села на стул, стоявший возле стола врача, и начала дожидаться, когда доктор освободится. Она не любила больниц, и не любила ждать, но дело было очень важное. Минуты тянулись долго, как мед с чайной ложки. Кажется вот, все. Но доктор перелистывал страницу, и продолжал писать. Наконец он закончил.
- Ну, как она? - выпалила Алена.
- Ей стало лучше, - доктор улыбнулся нетерпению Алены. Эх, молодые. Абсолютно не умеют ждать, хотя времени у них ещё очень много.
- Она заговорила?
- К сожалению пока нет.
- Вы сказали "пока". То есть она заговорит?
- Точно сказать не могу, но надеюсь на это. Ваша идея с рисованием оказалась очень уместной. Вы сказали, что она не плохо рисует, и я решил дать ей бумагу и карандаши. И она начала рисовать.
Доктор достал из под стола небольшую папку.
- Вот, первые её работы, - он протянул листы Алене. - Она действительно не дурно рисует. Но больше всего меня радует тот факт, что она начала кушать. Пусть понемногу, но все же, она ест. Впервые за неделю, после происшествия. А это уже - положительная тенденция.
Алена слушала его очень внимательно. Хорошие новости о Майе - её подруге, не могли не порадовать её. Пусть не большой, но положительный прогресс. Слушая доктора она разглядывала рисунки. Они были явно нарисованы рукой её подруги. У Майи была особенная манера в рисовании. Фон был прорисован размашистыми штрихами. Широко, смело. Но все детали были выведены с особой скрупулезностью. Видна была каждая мелочь. На первом рисунке была изображена счастливая семья. Мама, папа и маленькая девочка. В том, что это была семья, не было ни каких сомнений. Они смотрели друг на друга с таким счастьем и с такой любовью, что им можно было только позавидовать. Семья отдыхала на берегу реки. У них был пикник. Девочка очень походила на саму Майю. Но она была значительно младше того возраста, когда Алена познакомилась с ней.
На втором рисунке была та же девочка. Но она была одна. Она грустно смотрела в окно, по её щекам катились слезы. На втором рисунке, как и на первом стояла дата. Примерно четырнадцать лет назад.
- Это же день, когда родители Майи разбились. У них лопнуло колесо и их машину выбросило под встречный грузовик. Они погибли мгновенно.
Виталий Иванович смотрел на Алену и о чем-то размышлял. Алена не знала, что было на уме у доктора, и продолжила рассматривать рисунки своей подруги.
- О, это же я! Смотрите. Вот Майя - она держит своего плюшевого зайца. А вот эта девочка пытается его отобрать. Это её Маринка заставила. В тот день Мая попала к нам в детдом. Маринка любила издеваться над новенькими, но она боялась воспитателей, поэтому заставляла других детей обижать новичков. А вот это я. Мне стало жалко Майю. Очень уж она испугалась, что у неё отберут её зайца. Это была единственная вещь, которая связывала её с семьёй. В тот день я за неё заступилась. Так мы и стали подругами. И дата на рисунке та. То есть, я конечно не помню, какой именно был тогда день, но год и месяц точно совпадают.
Посмотрев на рисунок ещё раз, Алена спросила у доктора:
- А знаете, что самое интересное? - не дожидаясь ответа, она продолжила. - На следующий день она отдала своего зайца, той девочке. Отнять у неё что-нибудь, было просто не возможно, но если попросить, она готова была отдать последнее. Она подумала, что девочка очень хотела того зайца, и сама отдала его ей. Возможно за это, я её и полюбила.
- Любопытно, - тихо сказал доктор. - Похоже мои догадки подтвердились. Она рисует свою жизнь, в хронологической последовательности. Все самые значимые моменты.
Алена быстро пробежалась по своим воспоминаниям. Они с Майей были лучшими подругами. Всю жизнь они провели вместе, и воспоминания у них были общими.
- А что будет, когда она дойдет до конца, то есть до настоящего времени.
- Не знаю. Думаю она вернется к нам. Но есть вероятность, что она уже на совсем закроется в себе.
Тревога пробежала по лицу Алены. Она не хотела терять своей подруги. Но после случившейся катастрофы, Майя, казалось даже не узнает её. За эту неделю она не произнесла ни слова. Она ни как не реагировала на внешний мир. Пришлось положить её в психиатрическую клинику, где её лечащим врачам и был Виталий Иванович.
- Я могу идти?
- Да Алена, конечно. Но я бы хотел, что бы вы почаще заходили. - говорить об этом не было смысла, Алена и так каждый день навещала подругу. - Вы знаете её жизнь. Я хотел бы быть подготовленным к тому моменту, когда она дойдет до своих последних воспоминаний. Вы понимаете о чем я?
- Да Виталий Иванович, конечно. Я буду приходить каждый день.
- Чудно. А теперь, не смею больше вас задерживать.
- Можно мне зайти к ней?
- Да. Обратитесь на сестринский пост. Мария Петровна проводит вас.
- Спасибо, - уже выходя Алена задала ещё один вопрос. - А почему все рисунки сделаны простым карандашом? Майя всегда рисовала в цвете. Вы не дали её цветных?
- Я выдал ей целый набор, но рисует она только простым.
- До свидания, - сказал Алена, закрывая дверь кабинета.
- Любопытно, - пробормотал доктор, и принялся, что-то записывать в свою тетрадку.
* * *
- Здесь нарисован тот случай, с собакой. Тогда Корсар был ещё маленьким щенком. Майя нашла его во дворе, почти мертвым. Он лежал под кустом, дышал через раз, иногда тихонечко скулил. А ещё у него не было левого глаза. За это я и назвала его Корсаром. До сих пор не знаю, что с ним такого приключилось, но по всему видно было, что он не жилец. Тогда я предложила дать дворнику на бутылку, что бы он прекратил мучения раненого щенка. Как она на меня тогда рассердилась. "А если бы я так лежала, ты тоже дала бы Максимычу на бутылку, чтоб он добил меня!", - закричала она. Тогда мы первый и единственный раз поссорились. Мы не разговаривали две недели, а потом я пошла к ней извиняться. И что бы вы думали, когда я подошла к сараю, в котором она возилась со щенком, Корсар вышел мне на встречу и приветливо тявкнул. Как она его выходила? От куда у неё такой ветеринарный талант? Не знаю. Но Корсар жив и по сей день. На прошлой встрече выпускников я видела его в детдоме.
* * *
- А здесь тот случай с Петькой. Майя влюбилась в него. Не то, что бы это было очень серьёзно, так, детская влюбленность. Но относилась она к этому очень серьёзно. Она писала ему письма и записочки. Он вроде как отвечал ей. Я предупреждала её! Петька - он подлец. Подлецом был, им и остался. Но она меня не слушала. И вот, когда у него набралось достаточно писем, он раздал их всему классу. Это был удар в спину. Дети смеялись над ней, не понимая, как ей больно. Тогда я не выдержала и разбила Петьке нос. Он заплакал и убежал. Он был ещё и трусом. А Мая целый месяц ходила как пришибленная. Она очень смеялась, когда я пела, пародируя Пугачеву. Но тогда даже это не могло её развеселить. Я заставила Петьку извиниться. Они поговорили наедине. Я услышала звонкую пощечину. А потом ко мне вернулась моя прежняя Мая. Это был единственный раз, когда она подняла на кого-нибудь руку.
* * *
- А это наш выпускной. Мы так его ждали! Хотелось поскорее стать взрослыми - независимыми. Мы поступили в одно училище. В одну группу. Там она и познакомилась с Ваней, товарищем нашего однокурсника. Они были такими разными, по социальному статусу. Он из полной семьи - она сирота. Он защищал диплом бакалавра, в одном из престижнейших ВУЗов - она ПТУшница. Он, в конце концов был очень финансово обеспечен - она жила на стипендию и пособие. Но, характера и склада ума они были абсолютно одинакового. Зная Майю я знала и Ваню. Они казались чем-то единым. Не удивительно, что у них все сложилось. Их тянуло друг к другу как магнитом. Тогда я поняла, что теперь не я главная в жизни своей подруги, а он. Было конечно грустно, но я поняла - это было правильно.
* * *
- Здесь он сделал её предложение.
- В кинотеатре? - спросил Виталий Иванович.
- Да, - улыбнулась Алена. - Она рассказывала мне об этом. Он подложил колечко в поп-корн. И фильм был про любовь. Что-бы не отвлекать других зрителей он шёпотом спросил: "Ты выйдешь за меня?". Она, так же, шёпотом ответила: "Да!". Они вообще были не стандартно парочкой. Через два месяца должна была быть свадьба, но через неделю его не стало. И опять машина! Автокатастрофы изломали всю её жизнь! Сначала родители, потом Иван. Его сбил какой-то пьяный дурак, прямо на пешеходном переходе. Прямо у нас на глазах! Я до сих пор помню. Мая пытается хоть как-то помочь Ивану. Она кричит, плачет, пробует делать искусственное дыхание. И все в крови! И он, и она, и я. Врачи сказали, что помочь ему было нельзя, он погиб мгновенно. Когда скорая увезла его, Мая замолчала. Она молчит до сих пор.
- Я думаю это и будет на следующем рисунке. Я свяжусь с вами Алена. Будьте наготове.
- Да. Конечно.
* * *
- Здравствуйте Виталий Иванович! Вы просили, что бы я приехала.
- Да. Прошу простить, что побеспокоил вас посреди ночи. Но я вынужден был это сделать.
- Но что то случилось? Как она? Что с ней?
- Дело в том, что.., - слова с трудом давались доктору. - Она пропала!
- Как пропала?
- Марья Петровна, как обычно, вечером, разносила ужин. Зайдя к Майе она подошла к столу, что бы поставить тарелку и увидела новый рисунок. Он был выполнен цветными карандашами. "Как красиво! Молодец Мая", похвалила её санитарка. А Мая ответила: "Спасибо". Да, она заговорила. Марья Петровна решила продолжить разговор. Скажу по секрету, она очень переживала за Маю, и ждала, когда же та на конец заговорит. "Может тебе что-нибудь нужно?", спросила она. "Можете забрать карандаши, они мне больше не понадобятся". Марья Петровна забрала карандаши и сразу же пошла ко мне. Я, бросив все дела, пошел навестить Маю. Но палата была пуста. Мы проверили записи камер наблюдения, которые установлены в коридоре и на улице. Кроме Марьи Петровны ни кто не выходил из палаты. Решетка на окне целая. Я не представляю, как она могла исчезнуть. У Марьи Петровны есть версия, и она в неё верит. Я понимаю, что звучит это как бред, но другого объяснения я дать не могу.
- И что это за версия?
Доктор пододвинул к Алене рисунок. На нем была изображена ярмарка. Аттракционы, торговые ряды. Атмосфера праздника. В центре были нарисованы Иван и Мая. Они держали друг друга за руки и смеялись.
- Когда Марья Петровна входила в палату, на картинке все было также, но Майи на нем не было. Карандаши она забрала. Все. Я пересчитывал. Дорисовать себя она не могла. Это конечно не возможно, но Марья Петровна считает, что Майя ушла туда, на картинку.
Алена еще раз взглянула на рисунок. Внизу была дата. На эту дату намечался праздник - день города. И этот день ещё не наступил.
Девушка и доктор проговорили ещё около час. Договорившись держать друг друга в курсе, если вдруг что-то выяснится, они расстались. Рисунок Алена забрала себе.
* * *
Прошло два года. Алена, возвращаясь с работы, зашла в магазин и купила бутылку вина. В тот день была годовщина исчезновения Майи. Закрыв дверь девушка сразу же подошла к рисунку, который теперь был в деревянной рамочке. Предчувствие её не обмануло. Он снова изменился. В прошлый раз картина ярмарки сменилась картиной свадьбы. Иван и Майя целовались на фоне загса. В небо взлетали белые голуби.
Алена жила одна. Ключей от её квартиры не было ни у кого, так что о подмене не было и речи. Да и стиль рисования был явно Майи.
И вот, картина снова изменилась. Теперь Майя с цветами стояла на крылечке какого-то здания. Рядом стоял Иван, держа в руках голубой сверток. Оба они улыбались.
"Это же ребенок!", поняла Алена. "Поздравляю тебя, подруга!".
* * *
С тех пор прошло много лет. Алена состарилась. Она прожила интересную жизнь, но настала пора покинуть её. Когда Алены не стало, картина поменялась ещё раз.
На ней был изображен прекрасный сад. В саду была беседка, а в ней сидели две старушки. Одна была очень похожа на Алену, а вторая на Майю. Они пили чай с сушками и о чем то болтали. Рядом был дедушка, очень походивший на Ивана. Он раздувал самовар. А вокруг бегало очень много детей.