Возьму ещё! Или рассказ о том, как Толик кроссовки потерял
А. Тверской
В этот день ничего не предвещало неприятностей. Толик встал в хорошем настроении. Вчера, мама купила ему кроссовки, о которых он так давно мечтал. Ему не терпелось скорее их напялить на ноги и отправиться во двор. Он знал, что друзья ещё спят и, ему не скоро придётся похвастаться перед ними своей обновкой. Но не терпелось! Толик обувал кроссовки, прохаживался в них по комнате, снимал. Проходило три-пять минут, он снова брал их в руки, разглядывал: до чего же были хороши кроссовки?!
В этот день, как показалось Толику, время остановилось. Он давно встал и, чтобы его скоротать, переделал все свои детские дела, даже разобрался на своём столе и в ящиках, убрал с пола, разбросанные игрушки. Всё равно, часовая стрелка словно замерла на одном месте, не двигалась.
Чтобы посмотреть, нет ли кого на игровой площадке, он вышел на балкон. Было жарко. Хотя солнце ещё не достигло зенита - сильно пекло. Толик возвратился в комнату, там было немного прохладней.
Сегодня, как и несколько дней подряд, ввиду нещадной жары, все ребята пойдут купаться. Обычно делали они это на ближайшем забое. Вокруг города их было несколько, а два даже в его черте.
Сидеть в комнате и ждать, было невыносимо. Толик, то и дело выскакивал на балкон, но приятелей на площадке не видел. От этого он сильно загрустил, уж очень хотелось и не терпелось похвастаться перед друзьями новенькими, пахнущими резиной и тальком, кроссовками.
Резкий свист под окнами раздался неожиданно. Толик выскочил на балкон и увидел своего закадычного дружка. Мишка стоял под балконом и, сунув два пальца в рот, свистел. Голова его была сильно задрана кверху, ноги расставлены, щёки то и дело раздувались, стали красными от натуги. Он весь был "в работе", но сразу заметил друга.
Толик свесился через балконное ограждение и крикнул:
- Мишка, не свисти, денег не будет, слышу я. Жди, сейчас выйду. - Стремглав вбежал в комнату, схватил кроссовки, стал лихорадочно натягивать на ноги. Перепутал правую - с левой, левую - с правой, уж так ему поскорее хотелось удивить Мишку новыми кроссовками. Спустя минуты три они "покорились" ему и словно влитые, сели на ноги. Не заметил, как скатился по перилам с четвёртого этажа и во всей красе предстал перед Мишкой.
Толик очень надеялся, что обновку Мишка заметит сам, но, тот, похоже, не проявлял к кроссовкам, ни малейшего интереса. Его задело то, что он вынужден был сам сказать про них Мишке. После этого радость от покупки улетучилась. Как оказалось, эта радость была только его радостью и ничьей больше, даже лучший друг остался к ней, равнодушен.
Время двигалось к одиннадцати по полудню. Постепенно детская площадка заполнялась голосами, подходили незнакомые ребята и Мишкины с Толиком приятели.
В компании решение принимается быстро. Главным трендом жаркого лета всегда становится купание. Не было исключением и это, поэтому призыв: айда, купаться! - был воспринят всеми мгновенно, единогласно и бесповоротно.
И вот уже ватага с шумом, гамом, криками наперебой, направилась к ближайшему забою. Идти было весело и непринуждённо. Толик на время забыл про свои новые кроссовки и вспомнил о них лишь на берегу, когда расстёгивал липучки и развязывал шнурки.
Раздевались с азартом - кто кого перегонит. Летели вверх майки, шорты, носки, рубашки. На ходу сбрасывалась обувка.
Толик одни из всех снял шорты и маечку, аккуратно их уложил на земле, а сверху поставил свои новенькие кроссовки, хвастать ими в такой сутолоке было бессмысленно, он это понимал.
Мишка быстрее всех разделся, побежал к воде и только тут заметил, что на ногах сандалии. Он развернулся, расстегнул ремешки, как из катапульты сбросил их сначала с одной, затем с другой ноги. Они поочерёдно, проделав в воздухе дугу, перевернувшись не один раз вокруг своей оси, шлёпнулись в общую кучу. Затем плюхнулся с разбегу в забой. Заходить медленно в воду было рискованно, острые камни изранят все ноги.
Место, где обычно купались мальчишки, было удобное. Ровный с песочком "пляж" и крутой, почти отвесный спуск, при этом относительно глубоко у самого берега. Вода в забое обычно чистая и студёная, сегодня была взбаламучена. Она стала мутная, словно после бури. Малыши, испачканные породой боксита до красноты, месили берега. Дальше шагнуть им страшно. Глубоко. Многие ещё не умеют плавать
На другом берегу забоя то там, то тут торчат вразброс сараи, растительности почти нет, лишь мелкий кустарник и редкие островки травы скрашивают унылый пейзаж.
Солнце печёт вовсю, а ребятне хоть бы что. Вылезут из воды, попрыгают то на одной ноге, то на другой, потрясут при этом головой, чтобы вода из ушей вылилась и, снова в забой. Летом они специально не загорают и так все прокопчённые, да в воде и загар пристаёт лучше.
Мишка плывёт саженками, фыркает, что-то кричит Толику, но в такой толкотне, при всеобщем гвалте, его голос тонет.
Толик разбегается, тоже прыгает в воду. Он, как и Мишка, плывёт саженками. Видит впереди затылок Мишки, поворачивает в его сторону. Они плывут к искусственному острову. Правда, здесь всё искусственное и вода, и остров, и берег - это всё результат "творений" человека.
Толик видит, как Мишка на четвереньках вылезает из воды, садится на большой кусок породы. Он прибавляет, гребёт усиленно руками. Вот и берег. Также смешно, на четвереньках, вылезает на остров. Мальчишки давно освоили этот приём вылезания из воды. Делают так, чтобы уменьшить нагрузку на ноги. Они сообразили: на четырёх точках опоры легче искать безопасный путь. Камни кажутся не такими острыми, а время залезания-вылезания из воды сокращается до минимума.
Щурясь, смотрят на солнце. Вдоль берега идёт мужчина, идёт медленно. Останавливается. Долго стоит возле кучи одежды, оставленной купающимися, затем словно растворяется. Толик и Мишка теряют его из виду.
-А, что это, там, мужик делает возле нашей одежды? - спрашивает Толик.
-Какой мужик? - вопросом на вопрос откликается Мишка.
-Как какой? Тот, который топчется возле нашей одежды, - не унимается Толик.
-Не вижу, не знаю! Да и чего у меня красть кроме заношенных шорт да дырявых носков?
На этом и успокоились. Толик подставил под лучи солнца своё сильно загорелое, так загорелое, что даже веснушки исчезли, лицо. Мишка подставил спину. Так сидели минут десять-пятнадцать.
-Поплыли назад, - сказал Толик.
-Поплыли, - ответил Мишка.
Они разом разбежались и бросились в воду. Мишка сразу вынырнул и усиленно замахал руками. Плыл опять саженками. Толик долго не выныривал, так он хотел обогнать Мишку. Не получилось. Всплыл рядом с другом, тоже яростно замахал руками, так, что брызги разлетелись в разные стороны, в них радугой отсвечивало солнце.
Гребли быстро и скоро устали. Первым перевернулся на спинку Мишка. Перевернулся и Толик. Они смотрели в бездонное, голубое небо и наслаждались жизнью. В воздухе на огромной высоте летали стрижи, ласточки, противно каркали вороны, но им не до них. Они были в этот миг счастливы...
-Здорово! - сказал Мишка.
-Ага! - ответил Толик
Не сговариваясь, перевернулись, стали грести к берегу, возле которого всё также суетилась малышня. Они ещё сильнее вымазались в боксите и больше походили на индейцев в боевом раскрасе, нежели на обычных ребятишек.
Толик и Мишка сложили ладоши лодочкой, стоя по грудь в воде стали обрызгивать малышню. У них это хорошо получалось. Отводят, согнутую в локте руку назад и с силой выбрасывают её вперёд. Ладонь едва касается поверхности воды, брызги летят далеко, веером. Мелюзга, довольная, визжит от восторга. Первым вышел на берег Мишка, Толик выходил следом, но вдруг, как-то неожиданно, замер. Его будто, кто в бок толкнул:
-Кроссовки!
Стремглав выскочил из воды, не обращая внимания на порезы ног о камни. Подбежал к своей одежде и ахнул! Кроссовок не было. На их месте лежал клочок бумаги, придавленный увесистым камнем. Толик наклонился и с полными слёз глазами, прочитал: "Оставляй! Возьму ещё!".
Толик сглотнул слёзы и уже придумывал, что бы такое соврать маме, во что бы она поверила. Рассказывать то, что это результат его аккуратности привлёк внимание вора, ему не хотелось. Каким образом пропали кроссовки, он не знал, разве, что приплести мужика, который крутился возле ребячьей одежды. Да и был ли, мужик? Мишка его не видел, мистика какая-то?! Но записка-то кем-то оставлена? Сохраню и покажу маме. Расскажу всё честно, надеюсь, простит?
Он не помнил, как добрался до дома, что говорил маме про кражу, не понимал, простила ли она его. Спал Толик плохо. Всю ночь ему снился лес, где за каждым деревом прятались огромные волки с острыми, как бритва клыками. Они хватали Толика за ноги и почему-то пытались развязать шнурки на его новеньких кроссовках. Один, даже говорил, человечьим голосом, часто повторяя: