Ульев Сергей Николаевич : другие произведения.

Шерлок Холмс и десять негритят

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.75*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Иронический детектив по мотивам романа Агаты Кристи, с участием самых знаменитых героев классической детективной литературы
Шерлок Холмс [Николай Лебедев]
   Гости замка
  
   Шерлок Холмс и доктор Ватсон - от Артура Конан Дойла
   Мисс Марпл и Эркюль Пуаро - от Агаты Кристи
   Жюль Мегрэ - от Жоржа Сименона
   Филип Марлоу - от Раймонда Чандлера
   Инспектор Жюв - от Пьера Сувестра и Марселя Аллена
   Коррадо Каттани - от Марко Незе
   Перри Мейсон и Делла Стрит - от Эрла Стенли Гарднера
   Огюст Дюпен - от Эдгара По
   Ниро Вульф и Арчи Гудвин - от Рекса Стаута
   Отец Браун - от Гилберта Честертона
  
   Пролог
  
   ...Кофе, крепкий, горячий, был хорош, особенно для тех, кто пил его с коньяком. После отличного обеда гости были довольны жизнью и собой. Стрелки часов показывали четверть десятого.
   - Ах, - мечтательно вздохнула мисс Марпл. - Старый замок, холодные стены и - болота, болота на сотни миль вокруг... Какие великолепные декорации для убийства! Чопорного, таинственного, чисто английского убийства...
   - О, мисс Марпл, это безумно интересно, когда постоянно кого-нибудь убивают! - воскликнула Делла Стрит, прижав руки к груди.
   - Разумеется, - сказал Шерлок Холмс. - Если только убивают не вас.
   Наступило молчание - спокойное, блаженное молчание. И лишь Филипп Марлоу прошелестел глазами по коленкам секретарши Перри Мейсона.
   По стенам в мерцающем блеске свечей бродили причудливые тени. Лики вельмож на портретах казались живыми. Они как-будто были готовы спуститься сейчас вниз, к гостям, чтобы поддержать светскую беседу и выпить за их здоровье доброго вина.
   И вдруг в комнату ворвался ГОЛОС:
   - Дамы и господа! Прошу тишины!
   Все встрепенулись. Огляделись по сторонам, посмотрели друг на друга, на стены.
   А ГОЛОС продолжал - грозный, нечеловеческий:
   - Дамы и господа! Где бы вы ни появились - там всегда происходят убийства. Фонтаном бьет кровь из перерезанных вен и брызжут во все стороны мозги, глаза вылезают из орбит и свешиваются набок лиловые языки, вспучиваются животы и корчатся в предсмертных судорогах конечности. Дамасский кинжал, пеньковая веревка, начиненный ядом рождественский пирог, увесистое пресс-папье, каминная кочерга, ржавый топор, тупые ножницы, отравленные стрелы и тучи пуль - вот языческие боги, которым вы поклоняетесь и которые жадно требуют ягнят для закланья. И потому, где бы ни происходили убийства, - там тут же являетесь вы, - и с фатальной неизбежностью совершаются все новые и новые убийства.
   Полицейские ищейки, частные сыщики и просто любители острых ощущений! Вам предъявляются следующие обвинения.
   Шерлок Холмс! Вы связали свою жизнь с морфием и кокаином.
   Джон Ватсон! Вы превратили миссис Хадсон в надомную рабыню.
   Отец Браун! Скольких прихожанок вы исповедовали в своей почивальне?
   Ниро Вульф! В то время, как вы облизываете свои жирные пальцы, дети Африки пухнут с голоду и изнывают от жажды.
   Арчи Гудвин! Вы зубоскалите по любому поводу и без повода, но помните - никто так хорошо не скалит зубы, как могильный череп.
   Коррадо Каттани! Вы спите с кем угодно, кроме собственной жены, забыв о том, что мафия не дремлет.
   Филип Марлоу! Вы вечно суете нос, куда не следует, и заливаете за воротник. К счастью, вашей печени не суждено дожить до цирроза.
   Инспектор Жюв! Ваша мания преследования угрожает жизни окружающих. То, что вы ищете, - вы никогда не найдете.
   Делла Стрит! Пока вы строите из себя монашку, ваш шеф утешается тем, что ставит палки в колеса окружному прокурору.
   Перри Мейсон! Вы замучили всех своими перекрестными допросами. Вы зануда и главная помеха правосудию.
   Джейн Марпл! Вы старая сплетница и Синий чулок.
   Эркюль Пуаро! В ваших мозгах слишком много серых клеточек. Скоро они потекут у вас из ушей.
   Жюль Мегрэ! Мухи дохнут на лету, едва завидят одну из ваших закопченных трубок.
   Огюст Дюпен! Человекообразные обезьяны никогда не простят вам, что вы пришили старому доброму орангутангу злодейское убийство на улице Морг.
   Обвиняемые, что вы можете сказать в свое оправдание?
  
   Часть 1. Все дороги ведут в Киллерданс
  
   Глава 1. Два джентльмена из Лондона
  
   Поезд остановился у маленькой, захолустной станции. На перрон сошли два прилично одетых джентльмена. По всему было видно, что приехали они из Лондона. С чопорной предусмотрительностью обходя встречные лужи, джентльмены быстро прошли по перрону и спустились на мостовую. Возле забора их уже дожидалась коляска, запряженная парой коренастых лошадок.
   Один из джентльменов, в клетчатом костюме, вынув изо рта эпиковую трубку, произнес:
   - Послушайте, дорогой друг, ваш скальпель при вас?
   - Как всегда.
   - Надеюсь, его лезвие окажется достаточно острым для этого забора?
   - Еще бы! Им людей можно резать, не то что дерево.
   - Превосходно! Черканите в таком случае парочку пляшущих человечков для этого балбеса из Скотланд-Ярда. По крайней мере, Лестрейду не придется искать наши трупы по всей Англии.
   - Сию минуту.
   Джентльмен, к которому была обращена просьба, извлек из саквояжа скальпель и с профессиональной ловкостью вонзил лезвие в забор.
   Один из человечков получился с элегантным орлиным профилем. Изо рта у него торчала курительная трубка, над головой возвышался шлем, а в правой руке он, словно скипетр, сжимал огромную лупу. Второй пляшущий человечек, напротив, ничем особенным не отличался, разве что чуть оттопыренными ушами.
   Джентльмен в клетчатом костюме удовлетворенно хмыкнул, выпустив изо рта струйку сизого дыма.
   - Чудесно! Если нам суждено вернуться на Бейкер-стрит, обязательно повторите этот шедевр на одной из стен гостиной. Думаю, миссис Хадсон не станет возражать.
   - Конечно. Она нам еще никогда ни в чем не отказывала.
   Джентльмены сели в коляску.
   Кучер - нескладный, чем-то напоминавший Квазимодо малый, - снял шляпу, приветствуя господ, и через несколько минут они уже быстро катили вдоль зеленых склонов пастбищ и домиков с остроконечными крышами.
   Дорога постепенно становилась все запущеннее и суровее, а потом глазам путников предстала похожая на глубокую чашу долина с чахлыми дубами и соснами, искореженными и погнутыми ветром, бушующим здесь испокон веков. Над деревьями поднимались две высокие, узкие башни.
   Возница показал на них кнутом.
   - Киллерданс-холл, господа! - произнес он раскатистым басом.
   В серых глазах Шерлока Холмса вспыхнул огонь. Доктор Ватсон прижал к груди саквояж.
  
   Глава 2. Случайные попутчики
  
   После очередной драки, в которой ему как всегда досталось больше других, мужчина, внешностью скорее смахивающий на голливудского актера, нежели на завсегдатая дешевых баров, с трудом дополз до своего видавшего виды автомобиля. Взобравшись на сидение, он хлебнул виски, кое-как завел мотор и поехал куда глаза глядят...
   Спустя три часа за одним из поворотов он едва не врезался в почтенного вида мужчину и женщину, не спеша следовавших под ручку по обочине.
   Водитель чертыхнулся и, сдвинув шляпу на затылок, потянулся к бардачку, в котором всегда находилось место для бутылки. Отхлебнув глоток, он высунулся в окно:
   - Только не притворяйтесь глухими. Вы же слышали, как я сигналил.
   Маленький пожилой человечек с причудливо загнутыми кверху усами торопливо подошел к машине.
   - В большей или меньшей степени, - сказал он с акцентом.
   Водителю сразу понравились эти замечательные усы.
   - Сесть не хочешь, приятель? - улыбнулся он.
   - Спасибо, - вежливо промолвил человечек, ткнувшись носом в проем окна. - Но, может быть, вы будете так добры, чтобы прежде на меня дыхнуть, и я не стал бы злоупотреблять вашей любезностью
   - Грамматика у тебя такая же скверная, как и парик, - съехидничал водитель.
   - Лучше оставьте парик в покое!
   - Тогда приготовься к мучительной смерти, - сказал мужчина, набрал в легкие воздуха и шумно выдохнул ему прямо в ноздри.
   Коротышка отшатнулся.
   - Месье, берегитесь тупой... как это говорится?.. маленькой улицы, которая никуда не ведет.
   - Тупика что ли?
   - Да, да, тупой улицы.
   - Ты говоришь по-английски чуть лучше, чем я играю на рояле. Садись, приятель, вместе со своей подружкой. Я подкину вас куда надо.
   К машине приблизилась спутница маленького человечка - милейшая на вид старушка в гигантском бретонском чепце. Ее острые глазки вперились в водителя и стали резать его как бритвой.
   - Вы случайно не боксер? - наконец спросила она.
   - Не совсем. Скорее, сыщик.
   - А... - Она сердито мотнула головой. - Всем не дают покоя мои лавры.
   - Послушай, Джейн, - сказал ее спутник, - наш обед давно ждет нас.
   - Верно, верно! - вдруг живо заговорила старушка и затрясла чепцом. - Помнится, когда я была ребенком... Буфет у стены, заставленный шикарными блюдами... Ах, что за прелесть эти булочки с медом, конфеты с ромом! А эти пудинги, кексы! И ананасы, ананасы, ананасы, целая гора ананасов... О, мисс Марпл, где твоя молодость?! Куда она подевалась, скажите на милость? Какая роскошная была жизнь!
   Двум мужчинам стоило немалых трудов пристроить продолжавшую что-то восторженно восклицать старушку на заднем сидении. Потом ей достали из сумки вязанье, и старушка, мгновенно умолкнув и забыв обо всем, с радостью схватилась за спицы и принялась выделывать петли.
   - Так к какому тупику ведет эта улица, папаша? - спросил Филип Марлоу, выжимая сцепление.
   - В Киллерданс-холл, сынок, - ответил Эркюль Пуаро. - Если не ошибаюсь, вскоре там произойдут любопытные события.
  
   Глава 3. Его доверенная секретарша
  
   Мужчина в костюме-тройке и при галстуке изучал окрестности замка в бинокль, как генерал изучает место предстоящего сражения. Его взятая напрокат байдарка бесшумно скользила по узкому проливу, до берега оставалось совсем немного.
   И тут мужчина едва не выронил бинокль за борт.
   Из воды на песчаную отмель вылезала обнаженная девушка! Водонепроницаемый мешок, привязанный к ее спине, мало смахивал на купальный костюм, лишь подчеркивая первозданные девичьи прелести.
   Оказавшись на берегу, она достала из мешка полотенце и насухо вытерла свое стройное тело. Потом извлекла туфли и целый ворох каких-то тряпок.
   В следующую секунду мужчина установил, что это было женское нижнее белье и верхняя одежда. Изображение плясало у него перед глазами.
   Девушка одевалась неторопливо, как будто стояла перед зеркалом в собственном доме. А потом начала краситься, смотрясь в зеркальце пудреницы.
   Мужчина приналег на весла, в два счета пристав к берегу.
   Девушка приветливо взмахнула рукой:
   - Вот и вы, шеф! А я, представьте, уже успела искупаться.
   - В самом деле? И как водичка?
   - Просто прелесть! Я так рада, что решила добираться вплавь и вам не пришлось брать двухместную байдарку. Тем самым, шеф, я сэкономила для вас целых три доллара и двадцать пять центов.
   - О, Делла! Ваша преданность меня просто обезоруживает...
   Оглядев мрачные места, раскинувшиеся вокруг, девушка поежилась.
   - Шеф, еще не поздно передумать. Может быть, мы зря ввязались в это дело? Сидели бы сейчас в конторе, разбирали письма...
   - К чертям всю эту рутину! Хочу заниматься делами жизни и смерти, когда счет идет на минуты. Хочу странного и необычного.
   Она взглянула на него заботливо и нежно.
   - Любовь к риску еще выйдет вам боком, шеф.
   Он улыбнулся мальчишеской улыбкой.
   - Я выигрываю дела свих клиентов именно потому, что узнаю всю подноготную. И надо заметить, получаю от этого массу удовольствия.
   "На свете бывают и другие удовольствия", - хотела сказать девушка. - "Но что ему до того..." - вздохнула она про себя.
   Они направились к замку, продираясь сквозь кусты.
   - Смотрите, шеф! - в испуге воскликнула Делла.
   Надпись на деревянном знаке гласила: "ЧАСТНЫЕ ВЛАДЕНИЯ! ОСТОРОЖНО, ЗЛАЯ СОБАКА!"
   Он пожал плечами, собираясь пошутить что-то насчет сторожевой таксы. Но в этот момент ветер донес до них протяжный душераздирающий вой.
   Девушка передернула плечами.
   - Не хотелось бы мне повстречаться с этой злючкой.
   - Пустяки, Делла. Я не боюсь собак, которые воют, - и с этими словами адвокат Перри Мейсон ступил на лестницу, ведущую к парадной двери.
  
   Глава 4. Мужчина с чемоданом
  
   За аллеей открывался широкий газон и, обогнув его, крепкий мужчина с трубкой в зубах и чемоданом в руке подошел к замку. Перед тем как подняться по мраморной лестнице, путник машинально выколотил трубку о каблук.
   Когда он позвонил в дверь, перед ним мгновенно - будто подкарауливал - возник дворецкий. Он был в черном смокинге, в белых перчатках, с бакенбардами и моноклем в левом глазу.
   Мужчина протянул ему свой чемодан.
   - Комиссар Мегрэ из криминальной полиции.
   - Сюда-а, комиссар.
   Голос дворецкого заедал, как магнитофон с растянутыми пассиками. С достоинством приняв у Мегрэ шляпу и чемодан, он провел его в библиотеку и удалился.
   Мегрэ с удовольствием пробежал бы взглядом книжные стеллажи, но к нему уже направлялась молодая миловидная женщина.
   - Бонжур, месье комиссар, - сказала она приветливо. - Я давно мечтала с вами познакомиться. Меня зовут Делла Стрит.
   - Комиссар Мегрэ из криминальной полиции, - пробурчал он, пожав протянутую ему узкую ладонь.
   - Вот не думала, что когда-нибудь увижу вас так близко. Знаете, я с детства вырезаю все ваши фотографии и наклеиваю их в тетрадку.
   Мегрэ поморщился. Не хватало еще, чтобы эта девчонка стала выпрашивать у него на сувенир его новую трубку.
   - Кого-нибудь уже убили, мадемуазель?
   Она заволновалась.
   - Здесь? Нет... Почему вы спросили? Разве кого-то должны были убить?
   Мегрэ задумался, глядя в окно. Он явился сюда, чтобы задавать вопросы, а вместо этого допрашивали его самого.
   Он расположился за столом, вытащил трубку и стал ее набивать.
   - Почему вы спросили? - повторила девушка.
   Вопрос остался без ответа.
   Она показалась ему бойкой и сексуальной. Такой клиентуры Мегрэ опасался. Ему казалось, что он уже идет по краю пропасти.
   - Вы мне писали? - спросил он.
   - Нет. Я собиралась... Но так и не смогла решиться. Я с детства мечтала с вами познакомиться, комиссар!
   Мегрэ курил трубку, не сводя с девушки глаз. Ему не нравилось кресло, в которое пришлось сесть, но другого здесь не было, а стул он мог бы запросто раздавить.
   Мегрэ вздохнул.
   - У вас были любовники?
   - Что? Да... Нет! Как вам объяснить... мой шеф... - она смутилась.
   Ему захотелось плюнуть на все, вскочить в первый автобус и вернуться на набережную Орфевр. Жаль, автобусы в этих краях не ходили.
   Девушка сделала шаг к нему. Исходивший от нее аромат духов был вовсе не дурен. Мегрэ с интересом принюхался. Горничные и консьержки, определенно, так не пахли.
   - Кто вы по профессии, мадемуазель?
   - Доверенная секретарша адвоката Перри Мейсона.
   - Комиссар Мегрэ из криминальной полиции.
   Он снова пожал ее руку. Ладонь девушки показалась ему теперь гораздо более горячей, чем прежде.
   Между тем девушка стояла совсем близко, с обожанием глядя на него. Казалось, стоило ему протянуть руки, - и она упадет в его объятия. Аромат женских духов становился невыносимым, его не мог заглушить даже вившийся вокруг головы Мегрэ табачный дым.
   - Я теряюсь, комиссар. Ваши странные намеки... Вы хотите... О, если вы только захотите... - Ее рука коснулась его плеча, а острая коленка, туго обтянутая чулком, - его колена.
   Вдруг раздался слабый сухой треск - это Мегрэ сломал трубку.
   - Ах, какая досада! - Делла всплеснула руками. - Но раз уж это случилось, комиссар, подарите мне эти драгоценные обломки.
   Мегрэ еще больше захотелось плюнуть на все. Он глубоко вздохнул и протянул девушке то, что осталось от его новой трубки. Достав из кармана другую, он принялся ее набивать.
   - Делла! - донеслось из коридора. - Делла!
   - Это шеф! - вздрогнула она, быстро спрятав обломки у себя на груди. - Простите, Жюль, но если он застанет меня с вами наедине... он меня убьет!
   При этих словах Мегрэ просыпал табак на брюки, но девушка уже выскользнула из библиотеки.
   Он остался один и уставился в окно, куда не проникало солнце.
  
   Глава 5. Синьор, коротышка и зеленые очки
  
   В прихожей раздался звонок. Дворецкий пошел открывать дверь.
   На пороге, однако, никого не оказалось. Дворецкий прошел вперед, чтобы посмотреть по сторонам, и вдруг ощутил на своем затылке холодную сталь, а на плече - чьи-то крепкие нервные пальцы.
   - Не дергайся, если не хочешь огорчить своих родных и близких, - почти пропел ему на ухо приятного тембра голос.
   - Сожалею, но я сирота-та-та, сэр.
   - В таком случае, прикуси язык. И отвечай на вопросы. Адвокат Терразини, эта грязная обезьяна, здесь?
   - Я могу говорить, сэр?
   - Только шепотом.
   - Среди приглашенных - а-а-адвокат Перри Мейсон с секретаршей, сыщик-консультант Шерлок Холмс с доктором Ватсоном, комиссар Мегрэ с че... с чемоданом и много других у-у-уважаемых господ. Адвоката Терразини здесь нет.
   - Хорошо. Руки по швам и чтоб без глупостей! Заходи в дом.
   Неизвестный проследовал за дворецким через прихожую.
   Холл, в котором они очутились, был уютен и красив - просторный, высокий. В старинном камине потрескивали поленья. Верх холла был обведен галереей с перилами, на которую вела широкая лестница.
   Мужчина огляделся, потом опустил пистолет и спрятал его в кобуру под мышку.
   - Закурить есть?
   - Я не курю-у-у, сэр.
   Незнакомец со вздохом достал свои и, щелкнув зажигалкой, в которую была вмонтирована фотография римского папы, прикурил.
   - Еще раз скажешь мне "сэр", - произнес он, выпуская из ноздрей дым, - сядешь! С твоей амбразурой любой судья с первого взгляда даст тебе пожизненное... Для таких как ты я - синьор комиссар. Понятно?
   - Хорошо, сэ-э-эр...
   - Коза ностра! - простонал комиссар, выплюнув окурок. - Я же сказал тебе, кретино...
   Тут он в нерешительности замолк, ибо в холле вдруг появился коротышка в черной сутане католического священника, похожий на грубо вырезанного из дерева Ноя с игрушечного ковчега.
   - Мисс Джейн Марпл, кажется, хотела меня видеть, - с нудной учтивостью произнес он.
   - Мадам устала с дороги, синьор, и решила прилечь, - сказал дворецкий.
   - Отходит? - спросил священник, источая неотразимое простодушие.
   - Как будто бы не собиралась. Полагаю, святой отец, вы встретитесь с ней за обедом.
   - Боюсь, тогда я здесь бесполезен, - сказал священник с кротким вздохом и повернулся, чтобы уйти, но комиссар ухватил его за сутану.
   - Позвольте представиться: комиссар Коррадо Каттани из Палермо. Отобедайте с нами, падре, ведь надо кому-то позаботиться о наших душах.
   - Хорошо, - сказал отец Браун с той же бесстрастной любезностью. - Благодарю вас... Возьмите мой зонт, - обратился он к дворецкому.
   Тот с поклоном принял его зонт и широкополую черную шляпу с загнутыми кверху краями.
   Проводив вновь прибывших гостей в их комнаты, дворецкий поспешил вернуться в холл: в прихожей требовательно зазвенел колокольчик.
   За дверью стоял молодой человек ничем не примечательной наружности, в черном сюртуке. Самым выдающимся предметом в его гардеробе были круглые болотного цвета очки, украшавшие переносицу.
   - Добрый вечер, любезнейший, - сказал молодой человек дворецкому. - Полагаю, сбежавшую обезьяну в мое отсутствие еще не успели поймать?
   - Вы имеете в виду грязную обезьяну по прозвищу Терразини?
   - Меня не интересует, как ее зовут и мылась ли она перед побегом. В любом случае ничто не поможет ей избежать сокрушительной силы моего разума.
   - А как ваше имя, месье? - осведомился дворецкий, поправив монокль.
   - Огюст Дюпен! - ответил молодой шевалье тоном, от которого человек и с более крепкими нервами невольно бы содрогнулся, а что касается дворецкого, то у него при этих словах просто отвисла челюсть.
  
   Глава 6. Смерть Цезаря
  
   Бык был настоящий красавец, причем недюжинной силы, если мог так запросто везти на себе, помимо внушительной поклажи, еще и двух мужчин, один из которых был весом в сто с лишним кило. Второй седок был заметно худосочней, он сидел впереди, держа в руках шест с привязанным к нему аппетитным пуком соломы. Она маячила перед самым носом быка, и тот тянулся к ней своими широкими ноздрями, упорно двигаясь вперед.
   - Скорее! - кряхтел толстяк, утирая со лба пот. - У меня кровь стынет в жилах при мысли о том, что в замке стынет обед.
   Его спутник потряс шестом, и пьянящий аромат сушеной травы с новой силой ударил в ноздри быку.
   - Но-о, Цезарь! Но-о! - закричал погонщик, и бык помчался рысью.
   Толстяк мертвой хваткой вцепился в ребра компаньона.
   - Арчи, не слишком ли быстро мы едем?
   - Спросите об этом у быка.
   Толстяк пожевал пересохшие губы.
   - Арчи, как ты думаешь, я не упаду?
   - Я сейчас не в состоянии думать, сэр.
   Бык тем временем перешел на галоп.
   - Фу, мерзавец! - выпалил толстяк, лязгнув зубами.
   - Я или бык?
   - И ты, и бык! Какого черта ты уговорил меня поехать на этой скотине?!
   - Это дешевле, чем на такси, и оригинальнее, чем на лошади. Я думал, вам понравится.
   - Мне понравится, когда Фриц сделает из него котлеты, нашпигованные бананом и обложенные помидорами.
   - Тише, сэр! - вскричал погонщик, едва не выронив шест. - Кажется, этот дьявол догадывается, о чем зашла речь.
   - Арчи, Арчи, я па! па! па-а-ад-д-д...
   Как бы и откуда бы ни падал Ниро Вульф, он всегда приземлялся на мягкое место, ибо других мест у него попросту не было. И Арчи Гудвин, едва не переломавший себе при падении все кости, - на которых было слишком мало мяса, чтобы пробовать себя в роли каскадера, - позавидовал ему черной завистью.
   Сбросив на землю поклажу незадачливых путников, красавец-бык с победным мычанием исчез между деревьев. Потом он еще долго носился по чаще, радостно размахивая хвостом, распугивая зверей и птиц, пока, наконец, не увяз в трясине. Лес содрогнулся от погребального бульканья болотной топи... и наступила тишина.
   Так упокоился Цезарь.
   А Ниро Вульф, тяжко вздыхая, взвалил все чемоданы и сумки на спину Арчи Гудвину и побрел, погоняя компаньона шестом, вслед за исчезающим за вершинами деревьев солнцем.
  
   Глава 7. Любитель маскарадов
  
   - Посмотрите-ка, Холмс, - сказал доктор Ватсон. - Какой-то сумасшедший бежит. Не понимаю, как родные отпускают такого без присмотра.
   Ватсон стоял у сводчатого окна отведенной им с Холмсом комнаты и глядел куда-то вдаль.
   Холмс лениво поднялся с кресла и, засунув руки в карманы халата, взглянул в окно.
   Короткими перебежками - от клумбы к клумбе, от дерева к дереву - к замку быстро приближался неизвестный мужчина в светлом плаще.
   - Ну-с, Ватсон, не желаете на практике применить мой метод? - доставая трубку, сказал Холмс. - Что еще вы можете сказать про этого господина, кроме того, что у него не все дома?
   - Вы, вероятно, сочтете меня тупицей, Холмс, но я не в состоянии ничего добавить.
   - А добавить можно не так уж и много. Он, по всей видимости, француз, служит в полиции, на хорошем счету у начальства, часто бывал в переделках, но всегда выходил сухим из воды. Кроме того, он холост и предпочитает сигары.
   - Черт возьми! - вскричал Ватсон. - Это невероятно! Ваша дедукция... она сведет меня с ума!
   - Вы поражены, признайтесь?
   Холмс довольно запыхтел трубкой, хитро поглядывая на своего друга.
   - Немедленно объясните ваши выводы, Холмс! - взмолился Ватсон. - Я сгораю от нетерпения.
   - Элементарно, Ватсон! То, что он француз, видно по его утонченному носу и свирепой мимике. То, что он полицейский, я заключил по его манере ежесекундно хлопать себя по карманам, проверяя, на месте ли пистолет. За ним, как вы сами заметили, никто не присматривает, следовательно, начальство ему полностью доверяет. А если вы обратите внимание на его чистый и сухой, несмотря на окружающие замок болота, плащ, а также на его готовность подставить свой лоб под пули и, наконец, на сигару, торчащую у него изо рта, - то сможете прийти к тем же выводам, что и я, относительно его семейного положения и привычек.
   - Холмс, вы - гений! - простонал Ватсон.
   Между тем, мужчина, на котором Шерлок Холмс продемонстрировал доктору Ватсону свой уникальный метод, подскочил к парадной двери и нетерпеливо двинул по ней ботинком.
   Дверь приоткрылась, и на пороге вопросительно блеснул монокль дворецкого.
   - Что вам угодно, сэр?
   - Сейчас, сейчас...
   Мужчина долго шарил по карманам своего плаща, потом с радостным возгласом выхватил револьвер и ткнул им дворецкому в живот.
   - Советую вам снять маску, месье! - с неподражаемой миной рявкнул он.
   Дворецкий слегка приподнял брови.
   - Месье, то, что вы перед собой видите - это мое собственное лицо-цо-цо.
   - Да? В самом деле? - Мужчина пригляделся. - Хм, пожалуй. Кто бы мог подумать! Такое лицо! Хм, хм...
   - Как представить вас гостям, месье? - вежливо осведомился слуга.
   - А что, много здесь гостей?
   - Много-ого-го.
   - Прекрасно! Значит, маскарад решили устроить. И замок подходящий подобрали... Очень хорошо! Замечательно! Но меня так просто не проведешь. Я найду, кого мне надо, под какой бы маской он ни скрывался. Обожаю маскарады! - Мужчина заглянул в черное дуло своего револьвера, лихо крутанув барабан. - Патронов мне хватит. А зовут меня инспектор Жюв. Так и доложи. Советую запомнить это имя. Инспектор Жюв!
  
   Глава 8. Голос, леденящий душу
  
   Обед при свечах близился к концу. Еда была отменная, вина великолепные. Дворецкий прислуживал безукоризненно.
   Настроение у гостей поднялось, языки развязались. Огюст Дюпен рассказывал об ужасном орангутанге с улицы Морг. Шерлок Холмс и доктор Ватсон внимательно слушали. Мисс Марпл увлеченно беседовала с отцом Брауном - у них нашлись общие знакомые на Бертрамском кладбище. Делла Стрит расспрашивала комиссара Мегрэ о Париже. Мегрэ загадочно пыхтел трубкой, и за него большей частью отвечал инспектор Жюв. Перри Мейсон ревниво прислушивался к их разговору. Ниро Вульф с набитыми под завязку щеками рассказывал комиссару Каттани о тройном скрещивании орхидей и постоянно пихал Арчи Гудвина в бок, чтобы тот не забывал передать ему то или иное блюдо. Эркюль Пуаро, удобно устроившийся на стуле, наблюдал за всеми, как кот, готовящийся к смертельному прыжку, наблюдает за стайкой беззаботно чирикающих воробьев.
   Перед кофе большинство гостей вышли из-за стола и разбрелись по гостиной.
   Холмса и Ватсона после общения со словоохотливым Огюстом Дюпеном потянуло подышать свежим воздухом, и они направились к приоткрытому окну. Пуаро, прислонившись к каминной полке, поглаживал усы и смотрел на огонь. Дюпен сидел в кресле, подробно и обстоятельно рассказывая Мегрэ о некой прелестной утопленнице. Каттани бродил вдоль стен, делая вид, что любуется портретами давно скончавшихся вельмож. Жюв вертел в руках статуэтку женщины, обнаруженную им в углу за шторой - он никак не мог понять, куда подевались ее руки ниже плеч, и начинал уже сомневаться, были ли они у нее вообще. Вульф оставался сидеть за столом, продолжая самозабвенно жевать. Сквозь прозрачное стекло своего бокала Марлоу лениво разглядывал стройные ножки Деллы Стрит.
   Дверь отворилась. Вошел Томас - он нес поднос с кофе.
   - Какая очаровательная девушка, эта секретарша Мейсона, - сказал Ватсон, повернувшись к Шерлоку Холмсу.
   Великий сыщик нехотя оторвал свой взгляд от пейзажа за окном.
   - Поверьте, Ватсон, самая очаровательная женщина, какую я когда-либо видел, была повешена за убийство троих своих детей. Она отравила их, чтобы получить деньги по страховому полису.
   - А разве у Деллы Стрит есть дети? - встревожился Ватсон.
   - Уверен, что нет.
   - Объясните, ради Бога, Холмс, почему вы так в этом уверены?
   Холмс мягко улыбнулся.
   - Ответ на ваш вопрос, дорогой друг, содержится, прежде всего, в ее бюсте.
   - Вы снова говорите загадками, Холмс!
   - Элементарно, Ватсон. У женщины, вскормившей троих детей, были бы совсем другие формы. Я имею в виду такие естественные антропологические параметры, как ширина бедер, объем груди и талии...
   Ватсон густо покраснел, уткнувшись лбом в оконное стекло.
   Томас обходил гостей, предлагая им кофе.
   - Этот дворецкий мне кого-то напоминает, - сказала Делла Стрит Мейсону.
   - Вашего поклонника?
   - А вы уже ревнуете...
   - Вовсе нет, но...
   - Вы скорее предпочли бы быть гостем на моих похоронах, нежели на свадьбе?
   - Не сгущайте краски, Делла.
   Чтобы переменить тему, адвокат поднял рюмку хереса:
   - За вас!
   - За вас, шеф. А долго мы еще здесь пробудем? На подобных вечеринках всегда есть риск оказаться свидетелями какого-нибудь скандала.
   - Признаться, именно этого я и жду.
   Кофе, крепкий, горячий, был хорош, особенно для тех, кто пил его с коньяком. После отличного обеда гости были довольны жизнью и собой. Стрелки часов показывали четверть десятого.
   - Ах, - мечтательно вздохнула мисс Марпл. - Старый замок, холодные стены и - болота, болота на сотни миль вокруг... Какие великолепные декорации для убийства! Чопорного, таинственного, чисто английского убийства...
   - О, мисс Марпл, это безумно интересно, когда постоянно кого-нибудь убивают! - воскликнула Делла Стрит, прижав руки к груди.
   - Разумеется, - сказал Шерлок Холмс. - Если только убивают не вас.
   Наступило молчание - спокойное, блаженное молчание. И лишь Филипп Марлоу прошелестел глазами по коленкам секретарши Перри Мейсона.
   По стенам в мерцающем блеске свечей бродили причудливые тени. Лики вельмож на портретах казались живыми. Они как-будто были готовы спуститься сейчас вниз, к гостям, чтобы поддержать светскую беседу и выпить за их здоровье доброго вина.
   И вдруг в комнату ворвался ГОЛОС:
   - Дамы и господа! Прошу тишины!
   Все встрепенулись. Огляделись по сторонам, посмотрели друг на друга, на стены.
   А ГОЛОС продолжал - грозный, нечеловеческий:
   - Дамы и господа! Где бы вы ни появились - там всегда происходят убийства. Фонтаном бьет кровь из перерезанных вен и брызжут во все стороны мозги, глаза вылезают из орбит и свешиваются набок лиловые языки, вспучиваются животы и корчатся в предсмертных судорогах конечности. Дамасский кинжал, пеньковая веревка, начиненный ядом рождественский пирог, увесистое пресс-папье, каминная кочерга, ржавый топор, тупые ножницы, отравленные стрелы и тучи пуль - вот языческие боги, которым вы поклоняетесь и которые жадно требуют ягнят для закланья. И потому, где бы ни происходили убийства, - там тут же являетесь вы, - и с фатальной неизбежностью совершаются все новые и новые убийства.
   Полицейские ищейки, частные сыщики и просто любители острых ощущений! Вам предъявляются следующие обвинения.
   Шерлок Холмс! Вы связали свою жизнь с морфием и кокаином.
   Джон Ватсон! Вы превратили миссис Хадсон в надомную рабыню.
   Отец Браун! Скольких прихожанок вы исповедовали в своей почивальне?
   Ниро Вульф! В то время, как вы облизываете свои жирные пальцы, дети Африки пухнут с голоду и изнывают от жажды.
   Арчи Гудвин! Вы зубоскалите по любому поводу и без повода, но помните - никто так хорошо не скалит зубы, как могильный череп.
   Коррадо Каттани! Вы спите с кем угодно, кроме собственной жены, забыв о том, что мафия не дремлет.
   Филип Марлоу! Вы вечно суете нос, куда не следует, и заливаете за воротник. К счастью, вашей печени не суждено дожить до цирроза.
   Инспектор Жюв! Ваша мания преследования угрожает жизни окружающих. То, что вы ищете, - вы никогда не найдете.
   Делла Стрит! Пока вы строите из себя монашку, ваш шеф утешается тем, что ставит палки в колеса окружному прокурору.
   Перри Мейсон! Вы замучили всех своими перекрестными допросами. Вы зануда и главная помеха правосудию.
   Джейн Марпл! Вы старая сплетница и Синий чулок.
   Эркюль Пуаро! В ваших мозгах слишком много серых клеточек. Скоро они потекут у вас из ушей.
   Жюль Мегрэ! Мухи дохнут на лету, едва завидят одну из ваших закопченных трубок.
   Огюст Дюпен! Человекообразные обезьяны никогда не простят вам, что вы пришили старому доброму орангутангу злодейское убийство на улице Морг.
   Обвиняемые, что вы можете сказать в свое оправдание?
  
   Глава 9. Большой переполох
  
   ГОЛОС умолк.
   На какой-то момент воцарилось гробовое молчание, потом тишина взорвалась оглушительным грохотом. Это у Мегрэ изо рта вывалилась трубка. И тут же за дверью раздался звук, словно там уронили шкаф.
   Первым вскочил на ноги Холмс. Бросившись к двери, он широко распахнул ее. На полу лежала мисс Марпл.
   - Ватсон! - крикнул Холмс.
   Доктор поспешил ему на помощь. Они подняли старушку и перенесли ее в гостиную. Ватсон склонился над ней.
   - Ничего страшного, потеряла сознание, только и всего.
   - Какое счастье, что не девственность, - хмыкнул Марлоу.
   Побагровевший Пуаро немедленно отвесил ему звонкую пощечину. Частный детектив пожал плечами и, держась за щеку, бодрым шагом покинул гостиную.
   - Томас, принесите даме коньяк, - приказал дворецкому Мегрэ.
   - Сейчас, месье.
   Поскольку коньяк в гостиной был выпит до капли, дворецкому пришлось отправиться за ним в буфет.
   Жюв был бел как мел, у него тряслись руки.
   - Как это вдруг мисс Марпл очутилась за дверью?
   - Мадам хотела удрать до того, как ей будет предъявлено обвинение, - пояснил Вульф, тщательно облизывая свой указательный палец. - Я заметил, как она встала и пошла к двери, но не стал ее окликать.
   - Кто это мог говорить? И где скрывается этот человек? - сыпал вопросами Мейсон.
   - Кто разыграл эту скверную шутку? - бормотал Дюпен, протирая свои зеленые очки.
   - Б-р-р, - сказал Пуаро, почесав в рассеянности парик. - У англичан весьма своеобразный юмор, если они находят это забавным.
   Коррадо Каттани мрачно уперся локтями в стол, опустив голову на руки. Мегрэ принялся с озабоченным видом набивать трубку. Делла по памяти записывала в блокнот монолог ГОЛОСА, на щеках ее горели темные пятна румянца.
   И лишь отец Браун беспечно болтал коротенькими ножками, глядя в пол тусклыми рыбьими глазами.
   - Порядок, - шепнул на ухо Вульфу Арчи Гудвин. - Колесо закрутилось. Теперь можете начинать лекции о раскрытии преступлений.
   - Арчи, терпеть не могу, когда меня отвлекают от обеда.
   - Но обед давно закончился.
   - А у меня он продолжается.
   - В таком случае ни в чем себе не отказывайте, шеф. Быть может, это наша последняя трапеза.
   Пока Ватсон трясущимися пальцами расстегивал ворот одежды мисс Марпл, Холмс уверенно произнес:
   - Думаю, голос шел вон из той комнаты.
   - Там кто-то прячется? - вырвалось у Жюва.
   - Кто бы это ни был, нам следует подать на него в суд, - заявил Мейсон. - А уж на перекрестном допросе я из него всю душу вытяну.
   - Вы и в самом деле зануда, дорогой друг, - сухо обронил Холмс и, обнажив револьвер, кинулся к двери у камина, ведущей в соседнюю комнату. Стремительно распахнув ее, ворвался туда.
   - Ну конечно, так оно и есть, - донесся до них его голос.
   Большинство из гостей поспешили к нему. Отец Браун не поддался всеобщему порыву и остался сидеть в сторонке, словно это все его не касалось. Ниро Вульф продолжал жевать, а доктор Ватсон - приводить в чувство мисс Марпл.
   В смежной с гостиной комнате к стене был придвинут столик. На нем стоял старомодный граммофон, повернутый таким образом, что его раструб упирался в стену.
   Холмс завел граммофон, поставил иглу на пластинку, и они снова услышали: "Человекообразные обезьяны никогда не простят..."
   - Выключите! - крикнул Дюпен. - Не могу слышать про человекообразных обезьян.
   Холмс нехотя поднял иглу, и Дюпен с облегчением вздохнул.
   - Какой-то психопат или психопатка, - заключил Мегрэ. Его подмывало пройти в прихожую, взять шляпу и незаметно удрать.
   - Я полагаю, что это была глупая и злая шутка, - сказал Дюпен.
   - Вы думаете, это шутка? - тихо, но внушительно произнес Пуаро.
   - А как по-вашему? - уставился на него Дюпен.
   - Как сказала однажды королева Виктория: "Это нам не смешно"! - ответил маленький человечек, старательно обрабатывая свои усы расческой.
   - Может, и не психопат, - размышлял Мегрэ, с интересом наблюдая за манипуляциями Пуаро, - а даже хуже...
   - Кажется, я знаю, кто бы это мог быть, - пробормотал в волнении инспектор Жюв - так тихо, что слов его никто не разобрал.
   - Послушайте, вы забыли об одном, господа, - сказал Мейсон. - Кто, шут его дери, мог завести граммофон и поставить пластинку? - Он наклонился к стенографирующей его речь секретарше: - Делла, про шута можете не записывать.
   - Вы правы, месье, - кивнул Мегрэ, выпуская дым вперемешку со словами. - Граммофон не мог заработать сам по себе.
   - Это следует выяснить, - сказал Холмс.
   Он двинулся обратно в гостиную. Остальные последовали за ним.
   Тут же из другой двери в гостиной появился Томас с рюмкой коньяка на подносе. Вслед за ним шел умытый и причесанный Филип Марлоу. Обходя степенного дворецкого, он мгновенно учуял коньяк и, схватив с подноса рюмку, залпом осушил предназначавшееся для мисс Марпл лекарство.
   Ватсону оставалось только сокрушенно покачать головой.
   - Опять что-то не так, док? - сказал Марлоу. - Но что делать, если у меня запершило в горле.
   Пуаро склонился над стонущей мисс Марпл.
   - Джейн, послушай, Джейн, не бойся. Ты меня слышишь? Соберись с силами.
   Мисс Марпл дышала тяжело и неровно. Ее глаза, испуганные и настороженные, снова и снова обводили взглядом лица гостей.
   - Она ищет священника, - сказал отец Браун. - Расступитесь, господа.
   - Не торопитесь, святой отец, - придержал его за сутану Арчи Гудвин. - Пожилые леди живучи как кошки. Помнится, моя тетушка как-то объелась отравленными грибами. Столько шума было, столько визга! Хотели уже за священником послать. И что вы думаете? Пронесло пару раз - и поправилась.
   Мисс Марпл закатила глаза.
   - Вы сказали, грибы были отравлены? - осторожно переспросил Холмс.
   - Я оговорился, - ухмыльнулся Гудвин. - Они были просто несъедобны.
   - Ах вот как...
   Ватсон успокаивал мисс Марпл:
   - Вам сейчас станет лучше. Это была только шутка.
   - Я потеряла сознание, доктор? - еле слышно спросила она из-под чепца.
   - Да.
   - Надеюсь, этим никто не успел воспользоваться?
   - Что она имеет в виду? - пробормотал Жюв.
   - Не ваше дело, месье, - одернул его Пуаро. - Бедняжка бредит.
   Тем временем Томас поднес мисс Марпл новую порцию коньяка. На счастье, Марлоу находился в этот момент на другом конце комнаты, и весь коньяк достался мисс Марпл.
   Старушка заметно повеселела. Ее щечки сразу порозовели, во взгляде появился рассудок.
   - Какое замечательное средство, доктор Ватсон!
   Доктор улыбнулся, погладив ей руку.
   Эркюль Пуаро нахмурился. Этот жест показался ему фривольным и неуместным. Но отвесить доктору пощечину было явно не с руки.
   - Так кто все-таки завел граммофон и поставил пластинку? - спросил Коррадо Каттани. - Не ты ли, Томас?
   - Я не знал, что это за пластинка, синьор комиссар. Если бы я знал, я бы ее разби-и-ил.
   - Охотно верю, - сказал Холмс, - но все же, Томас, вам лучше объясниться.
   - Я выполнял указания, сэр.
   - Чьи указания?
   - Хозяина Киллерданс-холла.
   - А именно?
   - Я должен был поставить пластинку в тот момент, когда гости примутся за кофе, а мисс Марпл заговорит об у-у-убийстве.
   - В самом деле, - вспомнил Холмс. - Перед всем этим она упомянула о каком-то чисто английском убийстве.
   Дворецкий принялся с достоинством ковырять в ухе.
   - Но позвольте, - вмешался Жюв, размахивая руками перед его носом, - мисс Марпл могла и не заговорить об убийстве!
   - Это исключено, - сказал Гудвин. - Подозреваю, что ее голова забита одними убийствами.
   - К сожалению, вы правы, месье, - вздохнул Пуаро. - Ох уж эта наша тяга к большому искусству...
   - Искусству?! - вскричал Жюв. - Что вы такое несете, месье Пуаро?!
   - Да, месье Жюв, я, Эркюль Пуаро, видел преступления, которые можно было бы назвать произведениями искусства, - важно подтвердил старичок, - в том смысле, что у преступника была творческая фантазия.
   - Истинно так, - поддержал его отец Браун. - Не удивляйтесь, сын мой, преступление далеко не единственное произведение искусства, выходящее из мастерских преисподней.
   Холмс не отступал от дворецкого ни на шаг.
   - Дальше, Томас, - требовательно сказал он.
   - Мисс Марпл заговорила об убийстве, и я поставил пластинку-ку-ку.
   - Кстати, джентльмены, судя по этикетке, пластинка называется "Лебединая песня Собаки Баскервилей", - объявил Холмс.
   - Я не боюсь собак, распевающих лебединые песни, пусть они даже танцуют собачий вальс! - буркнул Мейсон. - Делла, можете записать эту мысль.
   - С удовольствием, шеф. Она просто восхитительна!
   Отца Брауна внезапно прорвало.
   - Неслыханная наглость! - возопил он. - Ни с того ни сего бросать чудовищные обвинения. Мы должны что-то предпринять. Пусть этот тип, кто б он там ни был...
   - Вот именно, - сердито пробормотала старушка Марпл, прикорнувшая было на груди у доктора Ватсона, но разбуженная визгливым голосом священника. - Кто он такой, этот тип? Если он всерьез полагает, что я...
   - Пуаро, оттащите ее куда-нибудь, - попросил Гудвин. - Больно видеть, как мадам страдает.
   Пуаро попытался приподнять мисс Марпл.
   - Я помогу вам, сэр, - сказал доктор Ватсон, и они вдвоем вывели шатающуюся старушку из комнаты.
  
   Часть 2. В добрый час!
  
   Глава 10. Золотые пауки
  
   С болот донесся протяжный и невыразимо тоскливый вой. Начавшись с невнятного стона, этот звук постепенно перешел в глухой рев и опять сник до щемящего сердце стона.
   - Какие жуткие звуки, - повела плечами Делла Стрит. - Просто мурашки по коже.
   - Похоже на Собаку Баскервилей, - задумчиво произнес Холмс.
   - Интересно знать, чего она так развылась, - буркнул инспектор Жюв.
   Арчи Гудвин осклабился.
   - Надрывается, как будто ей прищемили дверью хвост.
   Ниро Вульф поморщился.
   - Фу! Псину, видно, здесь никто не кормит.
   - Голод тут совершенно не при чем, - с умным видом заметил Мейсон. - Собаки воют к покойнику.
   Слова адвоката больно задели маленького священника. Отец Браун встал и, гневно нахмурясь, заговорил с кротким пылом:
   - Сын мой, я осуждаю вас за то, что вы, благо собака говорить не умеет, выступаете от ее имени! Вас коснулось поветрие, имя которому - суеверие. Люди утратили здравый смысл и не видят мир таким, каков он есть. Тут и собака что-то предвещает и поросенок приносит счастье... Так вы катитесь назад, к обожествлению животных, обращаясь к священным слонам, крокодилам и змеям. И все лишь потому, что вас пугает слово "человек"!
   - Отдаю должное вашему красноречию, святой отец, - сказал Мейсон. - Но ваши намеки на то, что это воет человек, просто смехотворны.
   - Бог нас рассудит, - с достоинством ответил маленький священник, подобрал сутану и, отыскав задом свое кресло, сел со смиренным выражением на лице.
   - Чтоб мне провалиться, но лично я не исключаю возможность убийства!
   - Вряд ли, приятель, - сказал Марлоу. - И перестаньте запугивать меня до смерти... Вообще, не знаю, как вы, господа, а я бы не прочь выпить.
   - Идет, - поддержал Гудвин.
   Он схватил бутылку виски, наполнив бокалы себе и Марлоу.
   Но тут приоткрыл глаза задремавший было за столом Ниро Вульф.
   - Арчи, кажется, я вновь проголодался, - сказал он, любовно поглаживая свой живот. - Передай мне вон то блюдо. Нет, не то, а это... И это тоже давай. И вина налей. Фу, да не того. Лучше джин с тоником. Вон там с краю лежит мой сандвич. Захвати его.
   На сандвиче Гудвин сломался.
   - Боюсь, сэр, ваш обед будет длиться вечно!
   Взгляд Вульфа оторвался от поросенка, являвшего собой застывшее в свинской ухмылке рыло на горке начисто обглоданных костей, и перешел на компаньона.
   - Если ты перенервничал, сходи в кино.
   - Не хочу, настроения нет. И к тому же здесь нет кино.
   - Тогда сядь и ешь. Мне нравится слушать, как ты чавкаешь, потому что хоть в это время ты молчишь.
   Чтобы не запустить в Вульфа стулом, Гудвин сунул руки глубоко в карманы брюк.
   - Не хочу есть!
   - А я вот на желудок не жалуюсь.
   - Чертовски жаль.
   - Заткнись! - рявкнул Вульф и начал вставать.
   Гудвин поспешил пересесть на другой конец стола.
   В гостиной появились Ватсон и Пуаро.
   - Как мисс Марпл? - спросил Холмс.
   - Я дал ей снотворное, - ответил доктор. - Она заснула, как дитя.
   - Надеюсь, вы не воспользовались ее беспомощностью? - съязвил Марлоу.
   Ватсон вспыхнул, не найдясь, что сказать. Зато не растерялся Эркюль Пуаро. Подскочив к Марлоу, он отвесил ему оглушительную оплеуху. В окнах замка зазвенели стекла.
   - Не бейте меня, я застрахован, - криво усмехнулся частный детектив.
   Пуаро так и застыл с раскрытым ртом и рукой на повторном замахе, а Марлоу, воспользовавшись его замешательством, прихватил со стола бутылку виски и пристроился в кресле у камина.
   В этот момент Ниро Вульф наконец встал. В своей пухлой руке он удерживал бокал с портвейном.
   - Дамы и господа! - торжественно провозгласил он, требовательно постучав по графину вилкой с нанизанными на нее двумя кусками бекона. - Предлагаю тост. Кто-то, быть может, скажет, что самые лучшие цветы на земле - это женщины, старики и дети... Кто-то скажет: кошки, кактусы или еще какую-нибудь глупость... А я отвечу: че-пу-ха! Абсурд! Ибо нет на свете ничего прекраснее моих орхидей. Это настоящее чудо природы. Вот комиссар Каттани знает... Я рассказал ему про тройное скрещивание, и он был поражен до слез. Цена моим орхидеям - все золото мира. Эх, да что там говорить... За мои орхидеи! - и он опрокинул в себя бокал.
   Очевидно, портвейн попал ему не в то горло. Перед глазами у Вульфа вдруг быстро-быстро забегали золотые пауки, суетливо мельтеша своими мохнатыми лапками.
   - Фу!
   Вульф поперхнулся и свалился на стол прямо к блюду с поросенком.
   Со стороны могло показаться, что он просто решил чмокнуть поросенка в закоптившийся пяточек. Только поцелуй этот отчего-то с каждой секундой все больше затягивался.
   Между тем все выпили за орхидеи Вульфа, но не спешили следовать его примеру - бросаться всем телом на стол.
   Возникла неловкая пауза.
   Первым почувствовал неладное Шерлок Холмс.
   - Ватсон, кажется, нашему другу не по себе. Сделайте ему промывание желудка.
   - По-моему, здесь произошло убийство, - робко обронил отец Браун и перекрестился.
   - Раз! - громко произнес Пуаро.
   - В добрый час, - пробормотал Дюпен.
   Мегрэ с нарочитой многозначительностью достал записную книжку и поставил жирный крестик.
   "Труп для этой публики - все равно, что для меня тарелка тушеной капусты", - подумал Марлоу.
   Доктор Ватсон взялся за запястье Ниро Вульфа.
   - Боже мой, он мертв!
   - Я же говорил ему, что он совершенно не следит за своей диетой, - сокрушенно закачал головой Гудвин.
   - Жизнь коротка, искусство вечно, - заметил Марлоу, допивая из горлышка бутылку. - Все там будем, господа, или я съем свою шляпу.
   Наконец и до Жюва дошло.
   - Он мертв?! - вскричал инспектор. - Кто мертв? Вульф мертв?! В самом деле? Вы хотите сказать, что Ниро Вульф мертв?!
   Мегрэ стал заполнять комнату дымом.
   - Се ля ви, как говорят французы. Инспектор Жюв, вопросы здесь задаю я.
   Мегрэ оглядел присутствующих. Вид у них был жалкий, потерянный.
   Мегрэ извлек из кармана часы на цепочке, и, открыв крышку, с любовью вгляделся в фото мадам Мегрэ, заменявшее ему циферблат.
   - Предлагаю установить время убийства, господа, - промолвил комиссар, вдохновленный божественным профилем своей супруги. - Который сейчас час?
   - Судя по каминным часам, сейчас четверть одиннадцатого, - весомо произнес Холмс.
   - Господа, а у меня украли песочные часы, - поведал вдруг Огюст Дюпен.
   - Стыдитесь, месье Дюпен, - оборвал его Мегрэ. - На ваших глазах у человека украли жизнь, а вы рассуждаете о каких-то дешевых часах. У меня самого всего два часа назад сломалась моя новая трубка, но я уже успел об этом забыть. И думал, что навсегда. А теперь вы так некстати напомнили... - Мегрэ не на шутку расстроился.
   - У вас же этих трубок целая коллекция, - стала утешать его Делла Стрит, придержав невольно всколыхнувшиеся груди, с покоившимися меж них останками драгоценной трубки Мегрэ.
   - Все равно ведь жалко, мадемуазель.
   Мегрэ ссутулился. Взгляд его стал необычайно тяжел даже для такого грузного человека.
   - Надо установить, имел ли труп женщин, - пробурчал он.
   - Труп не может иметь женщин, - заметил Холмс, попыхивая своей трубкой. - Это аксиома, сэр.
   Доктор Ватсон зашелся от восторга:
   - Гениально, Холмс!
   - Элементарно, Ватсон!
   - Тихо! - воскликнул комиссар Каттани. - Вы слышите?
   Все замерли. Стали слышны приближающиеся к гостиной чьи-то шаркающие шаги. Звуки доносились из коридора. Каттани подскочил к двери, став возле нее с таким расчетом, чтобы, открывшись, она спрятала его от вошедшего, кто бы то ни был.
  
   Глава 11. Мисс Марпл выходит на сцену
  
   Дверная ручка судорожно дернулась, потом стала медленно поворачиваться вниз. И вот, наконец, со зловещим скрипом дверь широко распахнулась.
   На пороге стояла мисс Марпл. Бледная, в ночной рубашке, с наброшенным на плечи пледом, в съехавшем набок чепце, с выбившимися наружу седыми космами - она была похожа на самое настоящее кентервильское привидение. В руках она держала сумку, с торчащими из нее клубком шерсти и спицами.
   Бросив скептический взгляд на обращенные в ее сторону револьверы и пистолеты всевозможных калибров, она дребезжащим голосом произнесла:
   - Можете присесть, господа, благодарю вас за бдительность.
   После этих проникновенных слов даже комиссар Каттани перестал целиться старушке в затылок и убрал пистолет в кобуру.
   Мисс Марпл важно прошествовала мимо оторопевших мужчин и, отклонив небрежным жестом предложенную Эркюлем Пуаро руку, подошла к тому, что еще совсем недавно называло себя Ниро Вульфом.
   - Он мертв! - сказала она, и никто не посмел ей возразить.
   Дрожащие старческие руки быстро и ловко обшарили карманы покойного. Потом она, кряхтя и держась за поясницу, выпрямилась и показала присутствующим открытку с изображенным на ней роскошным цветком.
   - Вот, господа, взгляните, что я нашла.
   - Это орхидея, - мгновенно определил Холмс. - Можете мне поверить. Я знаю все сорта цветов и трав, какие только есть на свете.
   - Черт возьми, - пробормотал Марлоу. - Если со мной что случится, эта старушенция будет шарить по моим карманам как по своим собственным.
   - А потому заранее избавьтесь от всего лишнего, сын мой, - тихо посоветовал отец Браун. - Что у вас там - карты с девочками?
   Мисс Марпл недовольно посмотрела на них. Они сконфуженно потупились.
   - Мы слушаем вас, мисс Марпл, - сказал Дюпен, поправив очки.
   - Это приглашение посетить Киллерданс-холл. - сказала она. - Ниру Вульфу был обещан обед с изысканными деликатесами и напитками, а также было предложено полюбоваться коллекцией орхидей из оранжереи замка.
   - В замке нет орхидей, - вежливо возразил дворецкий, собиравший на двухъярусную тележку грязные тарелки.
   - Зато их полным-полно на болотах, - заметил Мейсон.
   - Среди них-то мы его и похороним, - сказал Марлоу. - Раз он их так любил.
   - Тело терпит, - сказал Гудвин. - Мой шеф никогда и никуда не спешил. Это было золотым правилом его жизни. Думаю, после смерти он не намного изменился в своих привычках. Нам главное сейчас - найти убийцу.
   - Унести поросенка? - спросил дворецкий. - Или попозже?
   - Уносите, уносите поскорее, - зашипел на него Пуаро, видя, как лицо старушки покрывается багровыми пятнами.
   - Мне дадут сказать в этом доме?! - затряслась она от гнева.
   - Мы внимательно вас слушаем, мисс Марпл, - учтиво проговорил Ватсон, подходя к ней и беря ее за запястье.
   Близость доктора успокоила пожилую леди.
   - Владельцем замка, судя по открытке, назвался некий Джон Крэк, - прошамкала она. - Томас, что знаете вы лично об этом человеке?
   Дворецкий направлялся к выходу, толкая перед собой тележку. Вопрос мисс Марпл пригвоздил его к полу.
   Он медленно обернулся и покачал головой. Его оттопыренная нижняя губа задрожала, на губах появилась слюна.
   Глядя на него, Дюпен вдруг подумал о кровожадном орангутанге, поимка которого в свое время доставила ему столько хлопот, хотя и принесла всемирную славу... Что касается Деллы Стрит, то она уже давно напоминала ему Мари Роже - очаровательную парижскую утопленницу, выловленную в свое время из Сены. Да и вообще все лица гостей за стеклами очков казались ему зелеными.
   - Ничего не могу сообщить вам, мадам, - сказал Томас мисс Марпл. - Я никогда не видел владельца-ца этого замка.
   Гости заволновались.
   - Никогда его не видели? - переспросил Каттани. - Что же все это значит?
   - Я здесь всего третий день. Меня наняли через агентство "Слуга двух господ", которое прислало мне письмо.
   - Вполне респектабельное агентство, - заметил Мейсон.
   - У вас сохранилось письмо, Томас? - спросил Холмс.
   - Нет, сэр. Я его... я с ним... - дворецкий замялся, - я вроде как...
   - Как-как? - засуетился Жюв.
   - Подробности опустим, господа, - пришел на выручку дворецкому Марлоу. - Короче, он уничтожил эту никчемную бумажку.
   - Мне сообщили, в какой день я должен приехать, - продолжал оправдываться Томас, поблескивая моноклем. - Дом был в полном порядке. Запасы провизии, налаженное хозяйство-во-во...
   - А дальше что? - настаивала старушка. - И не надо так волноваться, голубчик.
   - Мне было велено в письме-ме-ме приготовить комнаты для трупов гостей... - дворецкий смешался, выронив из глаза монокль. - То есть я хотел сказать...
   - Трупов?! - вскричал инспектор Жюв, побелев как полотно.
   Делла Стрит негромко ахнула.
   Мегрэ что было силы сдавил зубами трубку, но она выдержала этот натиск. Мегрэ достал платок и, побагровев от досады, сплюнул в него осколок зуба мудрости.
   Дюпен, поперхнувшись дымом, закашлялся.
   - Мужайтесь, синьор, - положил ему руку на плечо комиссар Каттани. - Одного моего приятеля расстреляли прямо у стойки бара, другого переехали "мерседесом". Они тоже хотели жить...
   - Все под Богом ходим, - пробормотал маленький священник.
   - Это мафиозные штучки, падре, а мафия служит Дьяволу, - печально улыбнулся итальянец.
   Дворецкому никак не удавалось заправить монокль обратно в глаз. Стеклышко вырывалось у него из пальцев, беспрестанно повисая на цепочке под ухом.
   - Позвольте, господа, - вмешался Мейсон. - Речь все-таки идет о гостях или о трупах? Давайте уточним.
   - О гостях и об их трупах, - сказал Гудвин. - Не придирайтесь к словам, адвокат. В философском смысле, любой человек - потенциаьный труп.
   Мисс Марпл прошипела что-то невнятное. Пуаро помог даме опуститься на стул. Рядом с ней лежал, уткнувшись носом в скатерть, Ниро Вульф, но это ее нисколько не смущало, ее только раздражало, что нити расследования опять вырывают у нее из рук.
   - Дайте же сказать мисс Марпл, - попросил Пуаро, угадав ее настроение.
   Мейсон кивнул Делле, и та мгновенно извлекла на свет блокнот, приготовившись записывать.
   - Апчхи! - сказала старая леди. - А-а-апчхи! Ах, чтоб ты лопнул!
   - О ком это она? - спросил Жюв Холмса.
   - Надеюсь, об убийце.
   - Все это очень подозрительно, - проговорила мисс Марпл, кутаясь с головою в плед, вскоре из него наружу торчал только ее нос. - Я получила письмо, подписанное крайне неразборчиво. Меня приглашали погостить в замке Киллерданс, обещали хорошо кормить и предлагали на десерт всевозможные убийства под разным соусом. Я конечно не могла отказать себе в таком удовольствии и попросила любезного Пуаро составить мне компанию...
   - И я тоже не мог себе отказать в подобном угощении, - подхватил Пуаро.
   - Караул, среди нас бродят маньяки, - пробормотал Марлоу, но к его словам в эти минуты никто не прислушивался.
   - Вы сохранили письмо? - спросил мисс Марпл комиссар Мегрэ.
   - Разумеется.
   Выудив из-под пледа сухую, как ветка сакли, руку, она протянула Мегрэ конверт.
   - Хм, - сказал Мегрэ, окутывая мисс Марпл с головы до ног дымом. - Хм, отправлено из Парижа. - Он вынул из конверта сложенный листок бумаги и пробежал его глазами.
   Холмс тут же подошел к нему, доставая из кармана лупу.
   - Разрешите взглянуть?
   Не дождавшись ответа, он выдернул письмо из рук Мегрэ и, чтобы лучше видеть, приблизился к настенному светильнику из пяти свечей.
   - Пишущая машинка марки "Водолей", - произнес он, разглядывая письмо на свет. - Бумага самого лучшего качества, напоминает туалетную... Такой пользуются все... кому, естественно, не лень. Что касается фирмы, то это, скорее всего, "Раденовский мыслитель"... Н-да, действительно! Нам бросил вызов человек со вкусом, по крайней мере, в этом отношении. Отличная, превосходнейшая загадка! - Холмс приложился к лупе. - О-о, узнаю пальчики мисс Марпл и комиссара Мегрэ. А сам автор, судя по всему, работал в перчатках.
   - Откуда вы знаете, Холмс, пальцевые узоры мисс Марпл и комиссара Мегрэ?! - вскричал потрясенный Ватсон.
   - Ну это же очень просто, дорогой друг.
   - Уж их-то пальчики там есть наверняка, - усмехнулся Гудвин. - Они ведь только что держали письмо в руках.
   Холмс прыснул со смеху, и Ватсон в который раз за время их знакомства почувствовал себя в дурачках.
   - Не надо быть Шерлоком Холмсом, - сказал великий сыщик, отсмеявшись, - чтобы догадаться об этом, мой милый Ватсон.
  
   Глава 12. Дерзкая обезьяна
  
   - Я думаю, - проскрипела из-под пледа мисс Марпл, - каждый из нас должен объяснить, как он здесь очутился.
   Наступило неловкое молчание, но его чуть ли не сразу нарушил Мегрэ.
   - Давайте унесем отсюда Ниро Вульфа, инспектор, - предложил он Жюву. - Чего ему здесь зря пылиться. Томас, голубчик, проводите нас до его спальни.
   Мегрэ и Жюв, взяв толстяка под мышками, поволокли его к выходу. Впереди со скорбной миной вышагивал дворецкий. Траурное шествие замыкали ботинки Ниро Вульфа, жалобно скребущие каблуками по полу.
   - Прощайте, шеф, - вздохнул Гудвин, - вам не суждено больше наслаждаться жареными скворцами в листьях шалфея, которых так вкусно готовит Фриц. И никогда уже не попробовать "ежиный" омлет и филе из окуня... - Гудвин сглотнул горькую слюну. - Придется мне теперь есть за двоих.
   Все сделали скорбные лица.
   - О-ох, ну и бегемот, - донесся из коридора сдавленный голос Жюва.
   Гудвин прикрыл дверь.
   - Пусть каждый из нас объяснит, - повторно проскрипела старушка, - как он здесь очутился.
   - Ты как всегда права, Джейн, - кивнул Пуаро.
   - Итак, - сказала мисс Марпл, уставившись на Дюпена. - Кто начнет?
   Он взглянул на нее.
   - Снимите очки, мистер Дюпен. Они мешают мне видеть выражение ваших глаз.
   - Я привык смотреть на мир, воспринимая его в изумрудном сиянии, мадемуазель Марпл, и ни за что не изменю своим привычкам, - с достоинством возразил Дюпен. - Господа, я получил письмо от некоего Джона Крэка, который, признавшись что, является в некотором роде поэтом и, одобрительно отозвавшись о моих скромных творениях...
   - Так вы пишете стихи? - сказал Холмс. - А я, представьте, играю на скрипке.
   - Не перебивайте, месье Холмс! Я еще не поведал главного. Меня пригласили в замок, поскольку из ближайшего зоопарка, как утверждалось в письме, накануне сбежала человекообразная обезьяна.
   Филип Марлоу присвистнул. Дюпен недовольно поморщился.
   - Только не надо свистеть мне в ухо, месье!
   - Извини, приятель. Это у меня условный рефлекс на рассказы о животных.
   - Помолчите, голубчик, - строго сказала мисс Марпл. Марлоу галантно приподнял шляпу, послав ей воздушный поцелуй. К немалому удивлению Пуаро, старушка зарделась и состроила глазки.
   - Так вот, господа, - продолжал далекий от всех этих интриг Огюст Дюпен. - Эта обезьяна была недавно продана в зоопарк хозяином Киллерданс-холла. И он, опасаясь с ее стороны мести, особенно зная мое мнение о том, как хорошо человекообразные обезьяны владеют опасными бритвами и любят использовать их не по прямому назначению, решил обратиться ко мне за помощью.
   - Вы по-прежнему упорствуете в вашей версии относительно убийства на улице Морг? - робко спросил отец Браун, до сих пор не перестававший читать про себя молитвы.
   - Да! - в запале выкрикнул Дюпен, и его сочный тенор сорвался на фальцет. - Да! Да! Да! Убийство на улице Морг совершила эта дерзкая звероподобная обезьяна. Готов, если угодно, поклясться на Библии!
   Потом он все-таки взял себя в руки и понизил голос.
   - Я верю в свой недюжий интеллект, господа, и никому не удастся меня запугать. Я не нуждаюсь в прощении человекообразных обезьян. Ибо сам я человек, а не животное.
   - Истинно так, - благочестиво кивнул маленький священник.
   - Автор письма, который и является хозяином этого замка, опасался, что сбежавшая обезьяна непременно вернется домой. А между тем у директора зоопарка из его кабинета исчезла опасная бритва!
   - Он что же, брился на работе? - удивился Марлоу, невольно почесав свою двухдневную щетину.
   - Конечно, - сказал Гудвин. - Его брила эта обезьяна. Хорошо еще, что она сбежала, не захватив под мышкой его голову.
   - Об этом в письме ничего не сказано, - заметил Огюст Дюпен.
   - Ваши остроты как всегда неуместны, мистер Гудвин! - взвизгнула мисс Марпл.
   Доктор Ватсон выверенным движением ухватил ее за запястье руки, в которой возмущенная леди сжимала спицы, и пожал плечами:
   - Пульс нормальный, Холмс.
   В гостиную между тем вернулись Мегрэ, Жюв и Томас. Только Ниро Вульфа с ними уже не было.
  
   Глава 13. Странные игры Дюпена
  
   - Послушайте, Томас, - сказал Дюпен. - Я бы не отказался от портвейна. Он поистине превосходен.
   Спустя минуту дворецкий с поклоном преподнес ему конусообразную рюмку, одиноко возвышавшуюся на блестящем подносе.
   - Сыграем в "чет-нечет", мальчик? - сказал Дюпен, загадочно улыбнувшись.
   Дворецкий радостно осклабился.
   - Кажется, ваша пресловутая обезьяна, Дюпен, уже давно находится в замке, - заметил Гудвин.
   Продолжая улыбаться и не отрывая своего зеленого взгляда от тусклых глаз Томаса, Дюпен снял рюмку с подноса и медленными глотками выпил вино.
   Пока он пил, дворецкий одобрительно кивал головой с намертво застывшей на губах улыбкой.
   - Это хороший портвейн, Томас, и я не отказываюсь от своих слов, - тихо, но значительно, произнес Дюпен. - Однако теперь, пожалуй, я предпочту ему пиво. Принесите, будьте любезны.
   - Слушаюсь, месье.
   - Вы играете в какую-то странную игру, месье Дюпен, - проговорил Мегрэ. - Смотрите, не заиграйтесь.
   - Не беспокойтесь, месье. Вы, вероятно, не осведомлены о моих беспредельных возможностях.
   Мегрэ пожал плечами, снова приникнув к своей трубке. Ему тоже было чем похвастать. Но стоило ли комиссару полиции выделывать коленца перед сыщиком-любителем?
   - А теперь вы, милейший доктор Ватсон, - проворковала мисс Марпл, ласково потрепав доктора за шевелюру. - Объясните, что привело сюда вас.
   - Меня пригласили в профессиональном качестве.
   - Тоже письмо?
   - Нет. Мне позвонил какой-то доброжелатель и сообщил, что вскоре в замке Киллерданс для меня будет много работы среди респектабельной публики.
   - Речь шла о простудных заболеваниях или психических? - съязвил Гудвин.
   - Я не уточнял этого, - серьезно ответил доктор. - Но замечу, что мои скромные познания в области медицины позволяют мне вылечить практически любого человека и от любой болезни.
   - Я благодарен судьбе за счастье познакомиться с таким светилом науки, как вы, доктор Ватсон, - склонил голову Гудвин.
   - Спасибо, сэр... Так вот, господа. Я рассказал об этом странном звонке Холмсу, и, поскольку мы всегда расследуем все загадочные истории вместе, - мы и очутились в замке.
   - Вы предположили, что здесь что-то неладно, месье Холмс? - обратился к великому сыщику Мегрэ. - Вас насторожил этот звонок?
   - Да, комиссар. Речь ведь шла не о полевом госпитале. Откуда же в замке было взяться пациентам для доктора Ватсона? Это меня озадачило. И я вижу, что не ошибся, ввязавшись в эту историю.
   "Ты еще об этом пожалеешь, приятель, - подумал Марлоу, сбивая с кончика сигареты пепел. - Но будет поздно".
   - Мистер Мейсон, - сказала мисс Марпл, непрерывно блуждающая по комнате, - а что привело сюда вас?
   - Я не могу разглашать конфиденциальные сведения, касающиеся моего клиента, - надувшись, заявил адвокат.
   - Но то, что здесь происходит, касается всех нас.
   - Это спорный вопрос.
   - Полагаю, ваш клиент достаточно богат?
   - Надеюсь, что да.
   - Он нанял вас, чтобы вы нас всех чик-чик? - хмыкнул Гудвин, резанув себе по шее ребром ладони.
   Адвокат не пожелал удостоить его даже взглядом.
   - Комиссар Каттани, - обратилась старушка к притаившемуся в углу комнаты итальянцу, - теперь ваша очередь.
   Обреченно вздохнув, Каттани сунул в рот сигарету и закурил. Потом сделал невыразимо печальные глаза.
   - Мне позвонил неизвестный мужчина и назначил встречу в этом замке. Он собирался сообщить мне некоторые сведения относительно заговора мафии против папы римского. Его собирались похитить и подменить на адвоката Терразини.
   - Какой ужас! - всплеснула руками Делла Стрит.
   - Чего вы хотите, Делла, - презрительно фыркнул Мейсон, - в итальянской адвокатуре куплено все, вплоть до последней чернильницы.
   На ресницах комиссара Каттани блеснули слезы. Отвернувшись к стене, чтобы никто не смог их увидеть, он вжал голову в плечи.
   Дворецкий подошел к Дюпену с кружкой пива.
   Дюпен улыбнулся ему еще загадочней, чем когда он угощался портвейном.
   - Продолжим наши игры, мальчик?
   Томас кивнул.
   Не переставая улыбаться, Дюпен вылил содержимое кружки в вазочку с розой.
   Дворецкий сделал обиженное лицо.
   - Идите, Томас, - как ни в чем не бывало сказал Дюпен.
   - Уже иду-у, месье, - церемонно поклонился дворецкий.
   - Комиссар Мегрэ, - произнесла между тем мисс Марпл, - а что вы нам расскажете?
   Мегрэ тяжело опустился на стул. Затянулся трубкой, неспеша выпустил дым.
   - Мне прислали письмо, слова которого были вырезаны из газет. Оно не было подписано. Там говорилось, что в скором времени в Киллерданс-холле, если только я не вмешаюсь, может произойти убийство. Увы, я не смог этого предотвратить.
   - Инспектор Жюв?
   Жюв вскочил как ошпаренный и забегал по комнате, заламывая руки.
   - Мне позвонила женщина. Она не назвала себя. Но я подозреваю... о, я подозреваю, да-да, - он погрозил стенам пальцем, - кто это мог быть. Меня не проведешь... Она сказала, что сегодня вечером в этом замке появится Фантомас. Сам ФАНТОМАС! - Жюв сглотнул слюну. - И вот я здесь. Его пока нет. Но первый труп уже есть. Значит, Фантомас где-то рядом. Он прячется от меня. Он знает, что ему не поздоровится, если я здесь. Но я отыщу его. Я намылю ему шею! Я скручу его в бараний рог! - все, что он говорил, Жюв демонстрировал руками на собственной голове и шее. - Я оборву ему ухи и наклею их на задницу! Я, в конце концов...
   - Что вы себе позволяете, месье?! - возмутился Пуаро, гневно зашевелив усами. - Вы не в пивной лавке! Я попросил бы вас при дамах...
   Но заткнуть рот Жюву было не таким простым делом.
   - Я чувствую дыхание Фантомаса! - вопил он. - Он здесь, среди нас. И я... пусть он знает, что я...
   - Успокойте его, Ватсон, - попросил Холмс.
   Доктор направился к Жюву, но тот увернулся и стал от него бегать. С помощью Марлоу и Гудвина, перевернув несколько стульев и разбив вдребезги статуэтку Венеры, его удалось-таки загнать в угол. Ему заломили назад руки, заставив проглотить пилюлю. Жюв сразу же угомонился и затих в кресле.
   - Какой нервный малый, - посочувствовал Мейсон. - Интересно, есть ли у него страховой медицинский полис?
   - Доктор Ватсон, надеюсь, вы его вылечите, - сказал Марлоу. - Иначе он натворит нам здесь бед со своим Фантомасом.
   - Несомненно, вылечу, - ответил Ватсон. - Он у меня еще будет по утрам кушать овсяную кашку и запивать ее рыбьим жиром.
   Дворецкий отправился за скребком и веником, чтобы убрать осколки от разбитой Жювом фарфоровой женщины.
   - Месье Марлоу, - проговорил Мегрэ, - а вы как здесь оказались?
   Марлоу снял шляпу и стал небрежно обмахиваться.
   - Я нарвался на крупные неприятности в баре, что в нескольких милях отсюда. Возникла драка.
   - А что послужило поводом?
   - Я погладил задок какой-то шлюшки, а она оказалась невестою бармена. И началось - визг, оплеухи, звон разбитого стекла... Ну, вы знаете, как это бывает.
   - Догадываюсь, - кивнул Мегрэ.
   Марлоу водрузил шляпу на место.
   - Ну вот, а потом вылезает это чучело - в смысле, жених этой красотки - из-за стойки и замахивается на меня бутылкой отменного виски. Меня это, конечно, возмутило, и я двинул ему табуреткой по лбу, а он...
   - Довольно, месье Марлоу, - нетерпеливо перебил Мегрэ. - Чем закончилась драка?
   - Я им доказал, что лицо мужчины создано не только для слюнявых поцелуев. А после сел с машину и поехал.
   - И приехал, - сказал Гудвин.
   - Значит, случайность? - уточнил Мейсон.
   - Я повстречал на дороге Пуаро с его подружкой. Подбросил их до замка, а потом и сам решил здесь переночевать. Почему нет?
   Он замолчал, и все посмотрели на отца Брауна, сидевшего в сторонке, с отрешенным видом болтая ножками.
   - Святой отец, - окликнул его Мегрэ. - Что привело сюда вас, святой отец?
   Отец Браун потупил взор.
   - Неизвестный голос известил меня по телефону о тяжелом состоянии здоровья мисс Марпл и об ее желании исповедоваться.
   Старушка вызывающе засмеялась.
   - Можете приступать к исповеданию всех присутствующих, святой отец, только я в этой очереди буду последней.
   - Малышка тронулась, ей-ей, - шепнул Марлоу комиссару Каттани.
   - Она похожа на мою жену, когда та только что проснулась, - задумчиво проговорил Коррадо. - Такая же ведьма.
   - Дело не во внешности, приятель.
   - Для женщины - это все!
   Марлоу махнул рукой и отошел от него подальше.
   Мисс Марпл пристроилась в кресле у камина. Пожевав губами, она сказала:
   - Совсем недавно мы пережили весьма неприятные минуты. Некий бестелесный голос, обратившийся к нам поименно, предъявил всем определенные обвинения. Я нисколько не сомневаюсь, что нас пригласил в замок человек безумный. И, скорее всего, опасный маньяк.
   - В чем-чем, а в том, что он - маньяк, из нас никто не сомневается, мадам, - заметил Холмс.
   - Вы сказали "он", месье, - произнес Мегрэ. - Но это могла быть и женщина.
   - Согласен с вами, комиссар, я это вполне допускаю.
   Делла Стрит с опаской взглянула на мисс Марпл. Старушка, положив ногу на ногу, невозмутимо покачивала белым тапком.
   Тут неожиданно приподнял голову Жюв. Его дремотное состояние не позволяло произнести длинную речь, но, собрав последние силы, он слабым голосом выдавил:
   - Это француз, господа... а зовут его Фантомас, но про это - тс-с-с... - и он снова отключился, так и не успев прижать палец к губам.
   - Я не привык доверять выводам полицейского, - сказал Холмс, пренебрежительно скривив губы, но, перехватив угрюмый взгляд Мегрэ, поспешил добавить: - Кроме отдельных выдающихся личностей, разумеется...
   - Господа, - пошептавшись с мисс Марпл, сказал Пуаро. - Нам все-таки следует разобраться с предъявленными обвинениями.
   Его слова вызвали бурю негодования. Все зашумели, перебивая друг друга. Под сводами гостиной им вторило возмущенное эхо.
   Мисс Марпл подняла руку, призывая к молчанию.
   - Вот что я хочу заявить. Наш неизвестный друг обвиняет меня в том, что я - старая сплетница и Синий Чулок...
   - Ну что ты, Джейн, - добродушно возразил Пуаро. - Это же клевета чистой воды.
   - Оставь, Эркюльчик, дай мне сказать. Так вот... - мисс Марпл выдержала выразительную паузу, в продолжение которой все смотрели на нее, затаив дыханье. - Это правда! Я всегда находила удовольствие поболтать с женщинами и никогда не допускала до себя мужчин!
   Слова старой леди произвели эффект разорвавшейся бомбы.
   Все снова разом заговорили, замахали руками.
   - Выходит, если неизвестный оказался прав в отношении мисс Марпл, то и все прочие обвинения имеют под собой реальную почву? - высказал Мегрэ витавшую в воздухе мысль. - Что касается моей трубки, то мне безразлично, как к ней относятся всякие там мухи!
   - Я даже пальцем не притрагивался к своим прихожанкам! - тонким голоском верещал отец Браун.
   - Миссис Хадсон мне роднее мамы! - восклицал Ватсон.
   - Но я не могу отказаться от кокаина, - пожимал плечами Холмс. - Это составная часть моего дедуктивного метода.
   - Презираю и ненавижу обезьян! - кричал Дюпен. - Они убийственно кровожадны!
   Филип Марлоу усмехался.
   - Как пил, так и буду пить. И совать нос в чужие дела.
   А Коррадо Каттани вдруг уронил голову на плечо Холмсу и, всхлипывая, доверчиво зашептал:
   - Синьор Холмс, признаюсь вам: у меня жена спит с кем попало, кроме собственного мужа, дочь по психушкам шляется... лучшего друга "мерседесом" задавило...
   - Да что вы говорите.
   - Послушайте, а Титти, герцогиня... я ведь с ней еще недавно тутти-фрутти... ну, одним словом, впрочем, не важно... она ведь из окна вывалилась в экстазе, а Ольга Комастро, представьте, графиню из себя строит... Я один как перст. А знаете, чем занимается в это время мафия?
   - Догадываюсь, - печально ответил Холмс. - Мафия не дремлет.
   Каттани зарыдал в голос.
   - Тихо! - раздался сквозь шум повелительный окрик мисс Марпл. - Джентльмены, возьмите себя в руки! Прошу высказываться по очереди.
   - И в самом деле, Делла, перепишите всех гостей в алфавитном порядке, - скомандовал секретарше Перри Мейсон. - Тогда каждый в свой срок получит слово.
   Первым выпало выступить отцу Брауну.
   - Братья и сестры, - взволнованно начал священник. - Покайтесь, и Господь смилуется над нашими душами...
   - Следующий! - громко сказал Гудвин, но его одернули. Пользуясь проявленным к нему снисхождением, отец Браун долго вещал о первородном грехе и бессмертии души.
   - Помолимся, братья и сестры, ибо Дьявол нас искушает. Но молитвою своею приблизимся мы к Господу нашему, и он простит нас и отпустит нам все грехи наши. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь!
   Каттани ревел, не переставая. Холмс был уже весь мокрый от его слез.
   - Мафия не дремлет, - в который раз твердил ему в ухо комиссар. - А моя дочь между тем спит с кем попало и не слушается папочку, жена из психушек не вылезает...
   - Успокойте его, Ватсон, - со вздохом сказал Холмс, утерев непрошеную слезу.
   Марлоу и Гудвин заученным приемом заломили Каттани руки за спину, хоть тот и не думал сопротивляться. Доктор Ватсон подошел к нему с горькой пилюлей. Коррадо принял ее как должное. И вот уже заплаканный итальянец лежал на диване неподалеку от инспектора Жюва, безмятежно дремавшего в кресле.
   Остальные, помолясь вместе с отцом Брауном, терпеливо дожидались следующего выступления.
   Огюст Дюпен долго не мог начать. Сперва он наблюдал, как укладывают Каттани, потом у него в горле застрял ком.
   - Томас, я бы не отказался от мартини, - сказал он дворецкому.
  
   Глава 14. Коварный мальчик
  
   На серебряном подносе Дюпену был преподнесен бокал мартини.
   Приподняв его, Дюпен долго разглядывал содержимое бокала. В его глазах, казавшимися за стеклами очков темно-зелеными, бродили умные мысли, выстраиваясь в строгую логическую цепочку.
   Так и не сделав ни глотка, Дюпен сказал:
   - Я настаиваю на том, что убийство на улице Морг совершила эта гнусная обезьяна.
   - Не надо на меня так смотреть, - попросил Марлоу. - Я очень обидчив.
   - Простите, месье, мой взгляд зацепился за вас совершенно случайно.
   - Посмотрите лучше на Деллу Стрит. Девочка старательно записывает каждое ваше слово.
   Адвокат Мейсон вздрогнул.
   - Кстати, мистер Дюпен, - поспешно сказал он, чтобы отвлечь внимание от своей секретарши, - какой породы была обезьяна, о которой вы никак не можете забыть?
   - А какую вы имеете в виду? Которая сбежала из зоопарка?
   - Нет, ту, которая вам так напакостила на улице Морг.
   - Она напакостила вовсе не мне, а двум несчастным женщинам, которых разодрала в клочья... Впрочем, сути дела это не меняет... Отвечаю вам, месье Мейсон. Это был бурый орангутанг с Ост-Индийских островов.
   - А та обезьяна, о которой говорилось в полученном вами письме?
   - К сожалению, там не было указано.
   - Я бы предпочел, чтобы это была горилла, - скромно произнес Мейсон.
   - О шеф, - воскликнула Делла, - с гориллой вы справитесь одной левой!
   - После того, как она оторвет ему правую, - сказал Гудвин.
   - Что-то давно не было слышно ваших острот, сэр, - холодно заметил Мейсон.
   Гудвин широко осклабился.
   - Кто виноват, маэстро, что у вас проблемы со слухом.
   Адвокат мгновенно повернулся к своей секретарше.
   - Вот вам пример высококачественной риторики, Делла! Зафиксируйте нашу полемику дословно. Я обязательно воспользуюсь ее плодами, когда на предварительном следствии в очередной раз буду возить окружного прокурора мордой об стол.
   - Бедняга прокурор, - сказал Гудвин, - у него, должно быть, очень плоское лицо.
   - Такое же плоское, как твои шутки, приятель, - заявил Филип Марлоу.
   Гудвин с интересом смерил его цепким взглядом. Мысленно прикинув, у кого из них под пиджаком больше мускулов, он рассудил в свою пользу.
   - Возьмите свои слова обратно, Филип, - проговорил он несколько развязным тоном, - если не хотите, чтобы ваше лицо стало смахивать на прокурорское.
   - Да разве я против? - улыбнулся Марлоу.
   - Восхитительно! Классно! - бормотал Мейсон, внимая их пикировке. - Пишите, Делла, пишите. Я буду не я, если не забью прокурора этими цитатами до полусмерти.
   - Прошу всех, кроме мистера Дюпена, немедленно умолкнуть! - прогремела мисс Марпл, застучав спицами по подлокотнику своего кресла. - Нашли время упражняться в остроумии, голубчики!
   Все разговоры разом стихли.
   - Позвольте начать издалека, господа, - попросил Дюпен, небрежно покачивая в руке бокалом с нетронутым мартини.
   - Мы вас внимательно слушаем, сэр, - сказал Холмс, раскуривая трубку.
   - Как-то раз я заинтересовался мальчиками...
   Холмс немедленно оторвался от трубки и уставился на Дюпена.
   - О-о, вас интересуют мальчики?
   - Мм... На самом деле меня привлекла игра, в которую они играли: один зажимает в кулаке несколько камешков, другой должен угадать, четное ли их количество. Один из мальчиков обыгрывал всех своих соперников.
   - Вас он тоже обыграл?
   - Нет. Я не стал искушать судьбу... Разумеется, этот вундеркинд строил свои догадки на каких-то принципах, и они заключались в том, что он внимательно следил за своим противником и правильно оценивал степень его хитрости. - Дюпен поставил бокал с мартини на стол. Слушателей убаюкивала его четкая дикция и спокойный тон. - Например, если заведомо глупый противник поднимет кулак и спрашивает... и спрашивает...
   - Который час, - подсказал, зевая, Гудвин.
   - Нет. "Чет или нечет?" - он спрашивает. Тогда мой мальчик...
   - "Ваш" мальчик? - со снисходительной улыбкой переспросил Холмс.
   - Ну, в смысле вундеркинд, о котором идет речь. Извольте не перебивать меня, месье.
   - Изволю, а чего ж... - Холмс с трудом подавил зевок. - Продолжайте, пожалуйста, сэр.
   - Так вот, мой мальчик отвечает "нечет" и проигрывает. Однако в следующей попытке он выигрывает, потому что говорит себе: "Этот дурак взял в прошлый раз четное количество камешков и, конечно, думает, что отлично схитрит, если теперь возьмет нечетное количество. Поэтому я опять скажу - нечет!" Он говорит "нечет!" и выигрывает. Но, в сущности говоря, что это такое?
   - Всего лишь умение полностью отождествлять свой интеллект с интеллектом противника, - сказал Холмс.
   - Или с его отсутствием, - добавил Мегрэ.
   - Вот именно, - сказал Дюпен. - А когда я спросил у мальчика...
   - У "своего" мальчика? - уточнил адвокат Мейсон.
   - Да, у "своего". Когда я спросил, каким способом он достигает успеха, он ответил следующее: "Когда я хочу узнать, насколько умен или глуп или добр или зол вот этот мальчик или..."
   - Девочка, - эхом откликнулся Гудвин.
   - "...или о чем он сейчас думает, я стараюсь придать своему лицу точно такое же выражение, которое вижу на его лице, а потом жду, чтобы узнать, какие мысли и чувства возникнут у меня в соответствии с этим выражением". - Дюпен замолчал, устремив в темное окно пустой, ничего не выражающий взгляд.
   - Ну! - не выдержал Мейсон.
   Дюпен приспустил очки, посмотрев на адвоката взглядом умирающей старухи. Мейсон смешался, не зная, куда себя девать. Его руки неловко затеребили складки на брюках. Удовлетворившись произведенным эффектом, Дюпен поправил очки.
   - Для одного из нас отравить Ниро Вульфа было проще, чем кому бы то ни было, - сказал он. - Вас всегда скорее отравит тот, из чьих рук вы принимаете пищу.
   - Вы намекаете на Томаса, сэр? - осведомился Холмс.
   - Безусловно. Когда я стал его подозревать, мне оставалось только состроить такую же мину, какую он постоянно носит на своем лице.
   - И что же? - взволнованно заерзал доктор Ватсон.
   - А вот полюбуйтесь, - Дюпен, сняв очки, откинул нижнюю челюсть, выпятил нижнюю губу и свел глаза на переносице.
   - Это ужасно! - всплеснула руками Делла Стрит.
   - Полная копия, - угрюмо произнес Мегрэ.
   - Верните свое лицо назад, мистер Дюпен, - попросила за всех мисс Марпл.
   Дюпен придал своему лицу прежнее отрешенное выражение, и у всех отлегло от сердца.
   - Вот так-то лучше, - сказал Гудвин. - И очков, пожалуйста, больше не снимайте.
   Во время всей этой сцены дворецкий стоял у двери, с невозмутимым видом держа под мышкой поднос.
   - И вот, господа, - вновь заговорил Дюпен, - тогда я почувствовал себя дурак дураком, но мне этого было мало. Я решил еще немного поразмыслить и наконец понял, что с таким лицом мне хочется непременно кому-нибудь пустить в висок пулю, вонзить в спину нож, задушить чулками или, если угодно, подсыпать в стакан яду. Все стало на свои места.
   - Весьма неубедительные доказательства, - снисходительно заключил Холмс.
   - Я еще не кончил, - остановил его Дюпен. - Быть может, именно простота решения сбивает вас с толку, мистер Холмс. Но истина не всегда обитает на дне колодца. Надеюсь, вы сможете оценить мой следующий ход. Решив, что Томас - убийца, я предложил ему сыграть со мной в чет-нечет. Он согласился, хотя, я думаю, и не понял, о чем идет речь. После этого я выпил предложенный мне Томасом портвейн. Это был риск, но теперь я знал, что мой противник сыграл "чет". Я попросил принести мне пива. Томас, поняв, что я спокойно выпиваю все, чего бы он мне не дал, подсыпал в пиво яд. Он играл "нечет"! Я же вылил содержимое бокала в вазочку с розой. И посмотрите, что с ней стало!
   Все взглянули, куда указывал перст Дюпена.
   Белая роза, торчавшая из стоявшей на подставке вазочки, почернела, ее стебель скрутился в спираль, она уже успела сбросить все свои лепестки и теперь прямо на глазах у изумленных гостей один за другим роняла свои шипы.
   - Роза увяла! - воскликнул Ватсон.
   - А разве эта роза когда-нибудь была свежей? - усомнился Мегрэ.
   Дюпен язвительно рассмеялся. Он встал, оглядев гостей торжествующим взглядом.
   - И вот, дамы и господа, на третий раз я потребовал себе бокал мартини. Я знаю, что Томас, этот глупый мальчик, сыграет сейчас "чет". Выражаясь языком спортсменов, я бил по мячу без промаха и теперь, поскольку мартини не отравлено, я пью за удачное расследование этого запутанного дела, по своей сложности, пожалуй, не уступающего делу об утопшей Мари Роже. Может быть, я еще посвящу всей этой истории поэму. Но сейчас... позвольте мне выпить этот бокал. Как сказал поэт: "Не все поэты дураки!"
   Прежде чем Холмс успел ему возразить, он опрокинул в себя мартини и величавым жестом разбил бокал об пол.
   Звон осколков отозвался в голове спящего Каттани оглушительным грохотом - так некогда разлеталась, разбившись вдребезги, его семейная жизнь. Каттани поморщился и перевернулся на другой бок.
   А Огюст Дюпен замер, довольный, счастливый, с гордо вздернутым подбородком.
   Потом у него по носу поползли очки, и по мере того как они сползали к кончику носа, обнажая расширяющиеся от удивления глаза, нос Дюпена приобретал зловещий лиловый оттенок.
   Дюпен схватился за горло.
   - Какой... коварный... мальчик... - только и смог он из себя выдавить, после чего рухнул на пол, подняв вековую пыль.
   В дворецкого вцепилось сразу восемь дрожащих рук.
   - Это ты его убил! - кричали их возмущенные владельцы. - Отравитель! Убийца!
   - Не хотел бы вас разочаровывать, господа-да-да, - невозмутимо отвечал Томас, с чопорной вежливостью подставляя свою грудь под удары судьбы, - однако хочу заметить, что мистер Дюпен заказывал всякий раз различные напитки. Я полагаю, бутылка мартини была отравлена-на-на.
   - Отпустите слугу, джентльмены, - сказал Холмс. - Он знает, что говорит.
   - Апчхи! - сказала мисс Марпл. - Не помню ни одного детективного романа, где бы убийцей оказался дворецкий.
   - Не помню ни одной пожилой леди, которая не страдала бы от склероза, - огрызнулся Гудвин.
   - Вы не очень-то вежливы, сэр, - угрожающе пригладил усы Пуаро. - Немедленно извинитесь перед дамой.
   Гудвин предпочел не искушать судьбу.
   - Простите, мисс Марпл, видимо, я погорячился.
   - К сожалению, молодой человек, в ваших словах была доля истины, - печально вздохнула старушка.
   Все это время Ватсон пытался сосчитать у лежащего на полу Дюпена пульс, но то и дело сбивался со счета. Наконец, до него дошло, что пульс отсутствует. Он скорбно приподнялся с колен:
   - Огюст дюпенус капутус! Это единственный случай, когда я бессилен что-либо сделать, - и доктор принялся методично отряхивать брюки, запыленные в коленках.
   - Два! - громко сказал Пуаро. - Раз, два и все... пока...
   Мегрэ вынул записную книжку и поставил аккуратный крестик.
   Отец Браун раскрыл молитвенник.
   - Покойный обладал выдающимся интеллектом, - сказал Холмс, - но его подозрения относительно Томаса опровергаются хотя бы тем безусловным фактом, что наш дворецкий далеко не мальчик. Не так ли, Томас?
   - Я мужчина, сэр, - с достоинством ответил дворецкий и принялся собирать на поднос стекляшки от разбитого Дюпеном бокала.
   - Держитесь от него подальше, Делла, - поспешно сказал своей секретарше Мейсон. - Я знаю подобных типов - им ничего не стоит скомпрометировать порядочную девушку.
   Делла потупила глазки.
   - Конечно, шеф, отныне я даже не взгляну в его сторону.
  
   Глава 15. Блуждание в потемках
  
   - Где эта злосчастная бутылка мартини, Томас? - спросил Холмс.
   Дворецкий показал на фигурную бутылку, что стояла на маленьком столике у стены.
   - "Генрих IV", - прочитал Холмс надпись на золотой этикетке и осторожно понюхал горлышко. - Что скажете, Ватсон?
   Он протянул бутылку доктору и едва успел удержать его за руку, чтобы тот не сделал глоток.
   - Да вы с ума сошли, дорогой друг!
   - Установление истины требует жертв, - скромно сказал Ватсон.
   - Хотите досрочно выйти из игры? - осклабился Гудвин.
   - Сэр, вы постоянно скалите зубы у меня на нервах! Должен заметить, что неизвестный голос сказал по этому поводу о вас несомненную правду. Добавлю к этому, как врач, что чаще других смеются либо слабоумные, либо те, кто через-чур высокого о себе мнения.
   - Не беспокойтесь за мое здоровье, док, я не слабоумный. И в вашем диагнозе не нуждаюсь.
   - А я вам все равно его поставлю, - проворчал Ватсон. - И боюсь, он будет неутешительным.
   - Джентльмены, не ссорьтесь, пожалуйста, - строго сказал Холмс. - Эти стычки только на руку преступнику.
   - Кого-нибудь интересует мое мнение? - продребезжало из дальнего угла.
   - Ну разумеется, Джейн, - живо откликнулся Пуаро. - Что ты обо всем этом думаешь?
   - Очевидно, дворецкий тут не при чем, - сказала мисс Марпл. - Если только он не является родственником Вульфа или Дюпена... Скажите, мистер Гудвин, у Ниро Вульфа были родственники?
   - Шеф был круглым сиротой, мадам, - вздохнул Гудвин.
   - Но неужели у него не было даже какого-нибудь троюродного племянника, промотавшего все свое состояние на скачках?
   - Да нет, как будто.
   - Что ж, это хорошо. Когда у человека слишком много родственников, один из них непременно прикончит его из-за наследства.
   - У шефа не было родственников, но это его не спасло...
   - Так кому же теперь достанется наследство?
   - Полагаю, что мне. С текстом завещания, впрочем, я не знаком, но... - Гудвин вдруг почувствовал, что его слова звучат в абсолютной тишине.
   - Так, - произнес Пуаро. - Вот так...
   С кем бы сейчас не встречался взглядом Гудвин, все старались отвести глаза, кроме мисс Марпл, откровенно пожиравшей его своими буравчиками.
   - Не будем делать поспешных выводов, господа, - угрюмо проговорил Мегрэ.
   - Но будем иметь в виду, - сказал Холмс, - что Дюпена отравили с тем, чтобы бросить подозрение на слугу.
   - Томас, голубчик, - прошамкала мисс Марпл, вынимая изо рта свои вставные зубы и убирая их в сумочку, - отнесите бедного мистера Дюпена в его покои. А вы, мистер Гудвин, помогите. Надеюсь, это отвлечет вас от грустных мыслей.
   Дворецкий взял Огюста Дюпена за руки, Гудвин - за ноги, и они потащили незадачливого родоначальника всех детективов к выходу.
   С жалобным всхлипом за ними захлопнулась дубовая дверь.
   - Увы, джентльмены, мы блуждаем в потемках, - вздохнул Ватсон.
   К нему приблизилась Делла Стрит.
   - Скажите, доктор, а через какое время наступает трупное окоченение? - с невинным видом полюбопытствовала она.
   - Трупное ок-коченение?
   Ватсона внезапно разобрал кашель. Он попытался объяснить девушке что-то на пальцах, но тут ему на помощь подоспел Мейсон.
   - Узнали бы у меня, Делла, если вам так интересно. Трупное окоченение наступает по-разному. Это зависит от температуры, от того, насколько активен был человек перед смертью, насколько взволнован, насколько он много поел и что перед тем выпил.
   Доктор Ватсон, поспешно зажав двумя ладонями рот, рванул на противоположный конец гостиной к напольной греческой вазе.
   - Послушайте, приятель, яд - это оружие женщины, - шептал на ухо Холмсу Филип Марлоу; после всего выпитого за день язык у него заметно заплетался. - Поверьте мне, уж я-то знаю этих коварных бестий.
   - Вы полагаете?
   - Эта старуха... она сумасшедшая, ей-богу. Вспомните, как она говорила, что будет последней в очереди на исповедь. Либо она совсем выжила из ума, либо именно она и сживает нас со света.
   - Либо и то и другое вместе взятое, мой друг, - задумчиво ответил великий сыщик.
   - Вот и до вас дошло. А я-то никогда не доверял этим старым дамам из лиги блестящих носов.
   Доктор Ватсон, отцепившись от греческой вазы, поторопился влезть в разговор.
   - О чем идет речь, джентльмены? - спросил он, вытирая губы платком.
   - Милый доктор, могут же у меня быть от вас секреты?
   Ватсон сделал серьезное лицо.
   - Хотел бы напомнить вам, Холмс, что я имею честь быть вашим летописцем, и это в некотором роде дает мне право...
   - Успокойтесь, Джон, - внушительно сказал Холмс, беря его за руку.
   Доктор Ватсон покорно положил под язык подслащенную пилюлю, и лицо его приняло выражение агнца, пасущегося у ног Христа.
   Отец Браун бубнил себе в уголке, разговаривая сам с собой:
   - Где умный человек прячет камешек? На берегу. Где умный человек прячет лист? В лесу. А когда умному человеку понадобилось спрятать яд?.. Он прячет его в бокале с вином!
   - Убийство Дюпена похоже как две капли воды на убийство Вульфа, - заявил Пуаро, - а это означает, что их убил один и тот же человек.
   - Вы не находите это г-гениальным, доктор? - спросил Марлоу, обняв Ватсона, как родного брата.
   - Здесь только один гений - Шерлок Холмс!
   Холмс скромно улыбнулся, торжествующе взглянув на Пуаро.
   - Возможно, возможно, - благодушно согласился бельгиец в отставке. - А вам, месье Марлоу, я посоветовал бы поменьше пить. Два человека в замке уже поплатились за свое пристрастие к спиртному.
   - Просто они мало чего смыслили в марках и сортах вин, да, вдобавок, смешивали их как попало. - Марлоу слегка покачнулся. - А я пью, месье... или как вас там? - Пуаро! - только виски, и вот до сих пор жив, как видите. - Марлоу счастливо засмеялся, дружелюбно похлопав Ватсона по шее. - Вот так-то вот, дорогой мой доктор Ватсон!
   Во всем замке вдруг разом забили часы. Так громко, что зазвенели стекла.
   - Полночь, - глухо сказал Мегрэ.
   - Пора спать, - в тон ему произнес Пуаро.
   - Мне сегодня не заснуть, - сказала мисс Марпл, поправляя сползающий с нее на пол плед.
   - Конечно, мисс Марпл, такие печальные события, такие переживания, - пожалела ее Делла Стрит.
   - Это все пустое, милочка, - отмахнулась старушка. - Просто у меня бессонница. Она будет преследовать меня до самой могилы.
   - Может, вам дать пару таблеток снотворного или предпочитаете укольчик морфия? - предложил Ватсон.
   - Спасибо, доктор, я и так проведу эту ночь с пользой для здоровья.
   Старая леди положила свою дряхлую руку на ногу Пуаро, со значением сжав ему коленную чашечку. Эркюль Пуаро смущенно подкрутил усы.
   Марлоу пихнул Холмса в бок.
   - Слыхали? О чем бормочет эта старая карга?
   - Оставьте, дорогой друг, это нас не касается.
   Несмотря на поздний час, отправляться спать никто не собирался. Даже Холмс, предпочитавший обычно ложиться до десяти вечера, чтобы встать вместе с восходом солнца.
   - Дамы и господа! - громко произнес Мейсон. - Я хочу сделать следующее заявление.
   Он дождался полной тишины.
   - Всем нам были предъявлены обвинения. Некто, не соизволивший себя назвать, выступил в качестве прокурора. Поскольку из всех присутствующих только я один являюсь профессиональным адвокатом с мировым именем, то официально предлагаю вам - всем и каждому в отдельности - стать моими клиентами. Я помогу вам реализовать ваше законное право на защиту. Прием предполагаю вести завтра с десяти часов.
   - Счастливчик, он надеется дотянуть до утра, - пробормотал Марлоу.
   - Желающие могут записаться у моей секретарши. Думаю, у вас нет иного выбора. Оплата услуг - по договоренности в зависимости от материального положения клиента. Дамы и господа, грамотная юридическая защита - это то, что вам действительно необходимо!
   Марлоу поправил шляпу горлышком опустевшей бутылки. "Учись, Фил, делать себе рекламу", - подумал он.
   Пока все с интересом обсуждали заявление адвоката Мейсона, Делла Стрит с заговорщическим видом отвела его в сторонку.
   Это не могло не броситься в глаза мисс Марпл. Одной из ее характерных черт было любопытство, или, как она предпочитала называть это, "заинтересованность в чужих делах".
   Словно в забытьи, мисс Марпл отправилась к камину. Пройдя совсем близко от Мейсона и Деллы, она, "к сожалению", уронила сумку. По полу рассыпались разные мелочи. Эркюль Пуаро ринулся на помощь, а мисс Марпл, притворившись очень смущенной, выронила под ноги адвокату Мейсону клубок шерсти, ключи, медные монеты и вставные зубы.
   Потом мисс Марпл восстанавливала в памяти обрывки подслушанного разговора.
   - Послушайте, шеф, а кто защитит меня? - игриво спросила девушка.
   - О, Делла, я готов прямо сейчас опровергнуть нелепые обвинения в ваш адрес.
   - А именно?
   - Я берусь доказать, что вы вовсе не строите из себя монашку.
   Глаза девушки блеснули.
   - Вы решили поработать над моим имиджем?
   - Вы потрясающе догадливы, - горячо ответил Мейсон, обняв ее за талию. - Говоря более конкретно, я предлагаю вам вступить со мной в интимную связь.
   - Шеф, я согласна, но не будет ли это расценено, как использование вами своего служебного положения в личных целях?
   Мейсон с восхищением посмотрел на нее.
   - Делла, я вижу, что годы, проведенные в моей конторе, не прошли даром для вашего юридического образования. Немедленно подготовьте приказ о вашем увольнении. А наутро я вас заново к себе устрою.
   Девушка бросила взгляд на мисс Марпл, копошащуюся у их ног.
   - Какая смешная старуха, шеф! Посмотрите - у нее все валится из рук.
   - В ее возрасте, пожалуй, не стоит так увлекаться кофе с коньяком. Но забудем о ней. В данную минуту я хочу любоваться исключительно вами.
   "Какой казенный слог, - подумала Делла. - Совсем заработался, бедняжка".
   Девушка быстро написала в блокноте увольнительную записку и, вырвав листок, протянула его Мейсону. Пробежав глазами написанное, он поставил подпись.
   - Итак, Делла, с этой минуты вы уволены! - громко: так, чтобы слышали все окружающие, заявил Мейсон, после чего они почти бегом двинулись к двери, не обращая внимания на разинутые рты.
   - Куда же вы, месье Мейсон? - прокричал им вслед Пуаро. - Мои серые клеточки нуждаются в вашей защите.
   - В настоящее время я намерен снять со своей секретарши все обвинения, - бросил на ходу Мейсон. - А завтра я займусь всеми остальными.
   - Вы что-нибудь понимаете, Холмс? - спросил Ватсон.
   Но великий сыщик только загадочно улыбнулся.
  
   Глава 16. Что такое любовь
  
   Едва они оказались наедине, Мейсон подхватил Деллу на руки, закружив по комнате.
   - Малышка, отныне у нас не будет недостатка в клиентах. Мы напали на золотую жилу!
   - Только на счет этой жилы, я полагаю, и можно отнести ваше проявление восторга.
   - Это не восторг, это страсть.
   - Боже, наконец-то! Мне так надоело строить из себя монашку...
   Их губы слились в долгом поцелуе, потом она неожиданно высвободилась и вытерла платочком с его губ помаду.
   - Шеф! - воскликнула она. - Вы любите меня, Перри? Простите, что я называю вас по имени.
   - Пустяки, - Мейсон с улыбкой потрепал ее по плечу. - Прежде чем рассуждать о любви, давайте определимся в терминах. Что такое, собственно говоря, любовь?
   - Перестаньте паясничать, шеф, - насупилась она. - Скажите прямо, собираетесь ли вы на мне жениться?
   Он пробормотал что-то невнятное, увлекая ее на постель.
   - Это очень сложный процессуальный вопрос, Делла. Над ним стоит очень внимательно поразмыслить. А сейчас лучше давайте снимем с вас... все обвинения... - и он стал торопливо ее раздевать.
   - Но у меня от вас ребенок, - шепнула она, в свою очередь расстегивая ему рубашку.
   - Не смешите меня, Делла, вы же сами прекрасно знаете, что я никогда не позволял себе...
   Она закрыла ему губы своей теплой ладонью.
   - Наш ребенок тайком пробрался в замок.
   - Что?! - он схватил ее за локти. - Не хотите ли вы заявить, что сбежавшая из зоопарка обезьяна...
   - У вас разыгралось воображение, шеф, и как всегда не в ту сторону. Нет, это не обезьяна.
   - Тогда кто же? - Мейсону никак не удавалось расстегнуть ремень на брюках. - Этот плакса-итальяшка Каттани или параноик-французишка Жюв?
   - А разве я сказала, что у нас сын? - ехидно проговорила Делла, кокетливо шурша нижним бельем.
   Мейсон усмехнулся.
   - Значит, дочь?
   - Да!
   - Но, кроме вас, в замке наличествует только одна особь женского пола. Подозреваю, что вы имеете в виду мисс Марпл. Однако она слишком стара для того, чтобы быть моей дочерью.
   - Человека старят не годы, а переживания.
   - Да что вы говорите! - Мейсона затрясло от смеха. - Мисс Марпл выглядит на все сто с лишним, а на самом деле, оказывается, она еще ходит в детский сад!
   - И, тем не менее, это правда, Перри.
   - Вы шутите!
   Делла смотрела на него не мигая.
   - Потушите свет, шеф, - сказала она, медленно выговаривая буквы. - Мне холодно.
   Он покорно прошлепал босыми ногами к выключателю. Погасил свет и тут же вновь его включил. Ему вдруг стало по-настоящему страшно. Перестав смеяться, он обернулся, бледный, как мертвец.
   - Боже мой, Делла, скажите, что вы пошутили. Кто угодно, но только не мисс Марпл!
   - Ха! Ха! Ха! - с вызовом произнесла Делла. - Как бы не так! Надо любить своих деток, ведь их приносит аист...
   - Нет! - возопил адвокат, схватившись за голову. - О нет! Нет! Не хочу! Скажите, что это неправда, Делла! Иметь такую дочь?! Да лучше мне удавиться!
   - Тушите свет, шеф, я пошутила, - усмехнулась девушка, забираясь под одеяло.
   Мейсон принялся одеваться.
   - Что вы задумали, Перри? - опешила Делла.
   - Боюсь, я сегодня не в форме.
   - Порою, шеф, мне кажется, что я готова вас убить! Ну почему, почему, почему, черт возьми, у вас всегда ночью возникают проблемы?
   - Ну нет, совсем не всегда, - возразил Мейсон. - Бывает, что и днем тоже.
  
   Глава 17. Мисс Марпл на охоте
  
   Мисс Марпл сгорала от любопытства, куда это Перри Мейсон потащил свою секретаршу. Как он объявил перед уходом? С намерением снять с нее все обвинения? Очень интересно...
   Старая леди не могла отказать себе в удовольствии их выследить.
   Она вышла из гостиной, отклонив любезное предложение Эркюля Пуаро проводить ее до уборной, и, заскочив к себе в спальню, заменила удобные белые тапочки туфлями на высоких каблуках.
   Пошатываясь на каблуках, как настоящий охотник подкрадывается к дичи, мисс Марпл доковыляла до комнаты Мейсона. Она приблизилась к двери, сняла одну туфлю, у другой оторвала каблук и опустилась на колени.
   Если бы адвокат что-то услышал и выглянул в коридор, он увидел бы старую леди, упавшую, потому что сломался каблук. Алиби у нее теперь было, что надо.
   Очень осторожно мисс Марпл приоткрыла дверь и, чуть приподнявшись, чтобы было лучше видно, посмотрела в образовавшуюся щель.
   Мейсон сидел на постели с собственной секретаршей и суетливо ее раздевал. Пальцы у него заметно дрожали. Сам он при этом истерически посмеивался.
   Мисс Марпл не долго оставалась на своем наблюдательном посту. Ей нужно было узнать, что Мейсон будет делать, и она это узнала. Что искал Мейсон в декольте Деллы Стрит? Что-нибудь определенное или просто его одолевало любопытство? Это уже не имело никакого значения.
   Теперь основная проблема - незаметно удалиться. Мисс Марпл поползла по коридору. За поворотом она уткнулась головой в чьи-то ноги. Ее взгляд скользнул по аккуратно зашнурованным ботинкам, отглаженным брюкам, все выше, выше...
   - Что с вами, мадам? - донеслось до нее откуда-то сверху. - Вам плохо?
   Она задрала голову и, поправив закрывавший глаза чепец, узнала одного из гостей. Только она никак не могла вспомнить его имя.
   - Каблук, - пролепетала она.
   - Что - каблук?
   - Сломался. Помогите мне встать.
   Он подал ей руку.
   Вдруг ее мозги словно ошпарило кипятком. Ведь это мог быть убийца! А у нее не было с собой даже вязальных спиц, чтобы проткнуть ему горло.
   - Хотите, я пущу вам кровь, мисс Марпл? - учтиво предложил галантный джентльмен.
   Старая леди покачнулась. Он заботливо поддержал ее.
   - Я могу вас уколоть, - настаивал он.
   Издевается! У мисс Марпл с каждой секундой все больше отвисала челюсть. Но она собралась с духом. Теперь или никогда. Она резко высвободила руку и с размаху залепила ему своей туфлей по лбу.
   - Ай! - вскрикнул джентльмен, отлетая к стене. - Больно же, мисс Марпл. Что это на вас нашло?
   Она медленно подходила к нему. Обезображенная туфля подрагивала в ее руке. Но глаза были холодны как лед. Бретонский чепец угрожающе наползал на седые брови.
   - Мисс Марпл, умоляю. Я всего лишь хотел вам помочь. Вам нужно понюхать нашатырь. Я вам принесу. Только не бейте! Не надо!!
   Она замахнулась, но в последнее мгновенье ей будто ударило в голову - она наконец вспомнила, как зовут этого джентльмена с перекошенным лицом. Доктор Ватсон!
   Мисс Марпл улыбнулась и, вместо того, чтобы нанести удар, почти ласково ткнула его кончиком туфли в живот.
   - Доктор Ватсон, ведь это вы, не так ли? Простите, я так струсила. Я сегодня ужасно нервная почему-то... Бывает такое чувство, что что-то должно случиться.
   - Да, да...
   - Что это вас так скрючило, доктор?
   Ватсон с трудом разогнулся в позвоночнике. Глаза у него были круглые, как два шиллинга, и блестели, словно только что выскочили из-под штамповочного пресса.
   Мисс Марпл бойко заговорила с доктором, рассказывая ему про свои туфли - где и когда их покупала, по какой цене, сколько лет их проносила, как она их любила и как была огорчена, когда у одной из них отлетел каблук.
   Ватсон сочувственно кивал.
   - Я попрошу миссис Хадсон одолжить вам пару туфель, - сказал он, икая.
   - Спасибо, доктор, но подобных туфель у меня уже никогда не будет, - вздохнула она. - Этот фасон давно вышел из моды.
   - Не стоит так убиваться, мисс Марпл. Берегите ваши нервы, - сказал Ватсон, потирая вскочившую на лбу шишку. - Мне бы не хотелось в ближайшее время присутствовать на ваших похоронах.
   - Скоро я найду убийцу, - пробормотала старушка, хитро сощурив глазки.
   - Помните о вашем возрасте и будьте осторожны.
   - Возраст! Что вы мне напоминаете о моем возрасте, добрейший доктор Ватсон, - проскрипела она, отводя кончиком туфли седой локон, выбившейся из-под чепца. От этого жеста доктора снова бросило в дрожь. - Одному Богу известно, сколько мне лет. Может, сто, а, может, и все двести. Но я проживу еще сто раз по столько же!
   - Смею на это надеяться, мисс Марпл. Позвольте предложить вам руку.
   - В смысле? - вздрогнула старушка.
   Мисс Марпл давно забыла, когда ей в последний раз делали подобные предложения. Она крепко сжала в руке свою любимую туфлю.
   - Обопритесь на меня, мисс Марпл, - простодушно сказал Ватсон, не подозревая, какую бурю в ее душе он поднял своей необдуманной фразой. - Я провожу вас.
   Мисс Марпл с облегчением вздохнула. Ей, право же, не хотелось снова бить этого милейшего джентльмена по голове.
   - Да, пожалуй, стоит вернуться в гостиную, голубчик. - Она взяла его под руку. - Нас, должно быть, уже хватились.
   Вскоре они снова оказались среди гостей, мирно беседовавших по кругу комнаты.
   - Мисс Марпл, я вижу, вы решили закаляться? - заметил Холмс, окинув старушку цепким взглядом.
   - Не понимаю вас, мистер Холмс.
   - Проще простого, мадам! Я вижу, ваши ноги босы.
   Старушка стушевалась.
   Ватсон вздрогнул, с укоризной посмотрев на своего друга: можно было бы быть и по-деликатнее. Сам-то он уже успел усвоить: когда у пожилой дамы в руках сломанные туфли - лучше не задавать ей лишних вопросов.
   - Томас, голубчик, - обратилась мисс Марпл к дворецкому. - Принесите мне из моей спальни белые тапочки. А это, - она передала ему туфли, - отнесите и бросьте под кровать.
   - Слушаюсь, мадам.
   Холмс присмотрелся к Ватсону. Подошел поближе, вытащил из кармана лупу.
   Ватсон стоял с видом подопытного кролика.
   - А у вас на лбу шишка, дорогой друг, - заключил Холмс.
   - Меня укусил комар, - скрепя сердце попытался соврать Ватсон.
   - Что, целая стая?
   - Нет, - признался честнейший доктор, становясь красным, как помидор. - Это мисс Марпл стукнула меня своей туфлей.
   - Ну, конечно, - протянул Пуаро. - С ней это бывает.
   - На меня сел комар, и мисс Марпл его убила, - добавил Ватсон.
   - Подумать только, она спасла вам жизнь! - съехидничал Гудвин.
   Старушка протянула доктору медную монетку:
   - Возьмите, голубчик, и приложите ко лбу.
   - Спасибо, мисс Марпл, вы так любезны...
  
   Глава 18. Кобель или сука
  
   В гостиной появились Мейсон и Делла. Мейсон был хмур, как грозовая туча. У его секретарши был не менее расстроенный вид.
   Завидев адвоката с его неизменной спутницей, Холмс громко произнес:
   - А вот и Перри Мейсон. Судя по всему, он вновь потерпел неудачу.
   Лицо Мейсона вспыхнуло.
   - Гениально, Холмс! - зашелся от восторга Ватсон. - Как вы догадались?
   - Дедукция, дорогой друг, - поднося к трубке огонь, ответил великий сыщик. - Как вы знаете, сам я никогда не любил, но, едва представив себя на месте этого господина, я сразу понял, что при благоприятных обстоятельствах ни за что бы не вернулся в гостиную столь быстро. Я полагаю...
   - Мистер Холмс! - жестко перебил его Мейсон. - Если вы не прекратите меня третировать, то я... подниму в Верховном Суде вопрос об эксгумации трупа собаки Баскервилей!
   В глазах Холмса вспыхнули яркие искорки.
   - Позвольте узнать, на какой предмет, сэр?
   - На предмет выявления в ее кишках кокаина!
   Холмс весь напрягся, подавшись вперед.
   - С какой-такой стати, дорогой друг?
   Мейсон набрал в легкие воздуха и отчеканил, как в зале суда:
   - Я берусь доказать, что вы с доктором Ватсоном на потеху некоему сэру Генри накачивали несчастное животное наркотиками! - Адвокат картинно дернул себя за узел галстука. - Причем до такой степени, что у бедной суки по ночам светилась морда!
   Холмс откинулся к спинке кресла, сведя пальцы в замок.
   - Если вас интересуют факты, мистер Мейсон, то собака Баскервилей была вовсе не сука, а кобель.
   - Это потрясающе, Холмс, - прошептал взволнованный донельзя Ватсон.
   - Дедукция, дорогой друг, - снисходительно улыбнулся великий сыщик, разводя руками. - Только и всего.
   - Это была сука! - с вызовом выкрикнул Мейсон.
   - Кобель, - покачал головой Холмс, пуская дым колечком.
   - К тому же чистокровный.
   - Сука! Я не позволю усомниться в моей компетентности!
   - Ну кобель же, я вам говорю, - спокойно возразил Холмс.
   - Сука!
   - А я говорю, кобель.
   - Сука!
   - Кобель.
   - Сука!
   - Кобель.
   - Сука! Сука!! Трижды сука, черт побери!!
   - Кобель, - вздохнул Холмс. - Это же дедукция, дорогой друг, а не моя прихоть.
   - Сука... - чуть не плача, простонал адвокат. И рухнул в кресло.
   Холмс невозмутимо посасывал трубку.
   - Кобель, - сказал он, исчезая в дыму.
   - К чему лишние споры, джентльмены, - вмешался Гудвин. - Это был мужчина.
   Наступила тишина. Гробовая, нереальная тишина.
   Мейсон держался за сердце. Ватсон сидел, широко разинув рот, словно собирался залпом выпить стакан рыбьего жира. У Мегрэ погасла трубка. Даже отец Браун перестал болтать ножками. А в кресле внезапно очнулся инспектор Жюв и сонно захлопал глазами.
   - Что вы хотите этим сказать, сэр? - выдавил из себя Ватсон.
   - Так называемая собака Баскервилей, - усмехнулся Гудвин, - это никто иной, как профессор Мариарти, который из-за домогательств со стороны Холмса утратил всякий человеческий облик и поселился на болотах.
   - Ах вот почему бедняжка так жалобно воет, - сказала Делла Стрит.
   Из клубов дыма возникло изможденное лицо Холмса.
   - О каких-таких домогательствах вы ведете речь, дорогой друг?
   Гудвин снова осклабился.
   - Ну, если вспомнить о вашем более чем прохладном отношении к женскому полу, мистер Холмс...
   - Извольте немедленно замолчать, сэр! - Холмс вскочил на ноги. Он был высок, строен, красив и бледен. - Меня не так-то просто вывести из равновесия, но теперь я обещаю, что, если наш неизвестный друг о вас в скором времени не позаботится, то я возьму эту благородную миссию на себя!
   - Вы мне угрожаете? - небрежно поинтересовался Гудвин.
   - При свидетелях, - подчеркнул адвокат Мейсон, подняв вверх указательный палец.
   Доктор Ватсон поспешил разрядить обстановку.
   - Не беспокойтесь, мистер Гудвин, Шерлок Холмс и мухи не обидит. Это он так, для красного словца.
   - Да, - пробормотал инспектор Жюв, - если это в самом деле Холмс, а не Фантомас...
   Холмс побледнел еще больше.
   - Ватсон, дружище, шприцы у вас в саквояже или вы переложили их в тумбочку?
   - Они в тумбочке. Но что вы задумали, Холмс?
   - Господа вынуждают меня забыться в грезах.
   - Это вредно для здоровья, Холмс.
   Великий сыщик нервно пожал худыми плечами и быстро вышел из гостиной.
   - Парень не может слезть с иглы, док? - сочувственно произнес Марлоу. - Посоветуйте ему перейти на марихуану.
   - А я все-таки подниму вопрос на счет собаки Баскервилей, - мстительным тоном заявил Мейсон.
   - Слава Богу, приятель, это единственное, что ты еще способен поднять, - буркнул Марлоу.
   Мейсон, едва заметно вздрогнув, повернулся к своей вмиг сделавшейся пунцовой секретарше.
   - Делла, запишите в свой блокнот на завтра: "Отвесить до обеда мистеру Филипу Марлоу три оплеухи".
   - Почему не сейчас? - спросил Марлоу, красивым жестом отодвигая шляпу на затылок.
   Мейсон окинул его ледяным взглядом.
   - К тому времени я успею подобрать необходимые юридические основания для вашего избиения, чтобы на предварительном дознании утереть нос прокурору.
   - Предупреждаю, приятель, на моем теле ты живого места не сыщешь. Так что твои побои заденут меня не больше, чем укусы вонючего клопа - чучело орангутанга.
   - Делла, добавьте еще два удара в ухо. Это вам за "вонючего клопа", - пояснил Мейсон.
   Марлоу усмехнулся, надвинув шляпу на глаза.
   В этот момент очнулся комиссар Каттани. Приподнявшись на диване, он с удивлением огляделся по сторонам:
   - А что, синьоры, разве нас еще не перестреляли?
   - Пока что нет, - пробурчал Мегрэ, и было непонятно, рад он этому или не очень.
   В комнату вошел дворецкий Томас. Отвесил вежливый поклон.
   - Леди и джентльмены, ваши спальни готовы-вы-вы.
   - Надеюсь, ты постелил нам с Вульфом в разных комнатах? - спросил Гудвин.
   - Да, сэр. Ваша комната - напротив.
   Мегрэ поднялся.
   - Скажи-ка, милейший, в замке есть телефон?
   - В прихожей, месье.
   - Хочу сообщить жене, что не приду к ужину.
   - Теперь уже к завтраку, - поправил комиссара Марлоу.
   - Не суйте свой нос в мою личную жизнь, месье.
   - Не могу обещать, приятель.
   - Мегрэ, - остановил комиссара Ватсон, - вы не могли бы позвонить также на Бейкер-стрит миссис Хадсон?
   - Конечно, доктор.
   - Передайте ей, чтобы она приготовила нам с Холмсом пудинг, не забыла постирать сорочки, подмести пол...
   - И почистить на ночь зубы, - добавил Гудвин.
   - Давайте телефон, месье Ватсон, - раскрыл записную книжку Мегрэ.
   - Надо прислать сюда отряд карабинеров, - предложил Каттани. - На вертолетах.
   - Это будет излишним, - возразила мисс Марпл. - Нам был брошен вызов, и мы его приняли.
   - Да, это дело чести, - поддержал ее Пуаро. - Мы должны сами во всем разобраться. Пусть даже нас всех убьют.
   - На все воля Божья, - согласился отец Браун. - Да будет так!
   - А я не согласен, чтобы меня убили! - воскликнул Жюв. - Я буду биться до конца!
   В гостиную вернулся разъяренный Мегрэ.
   - Телефон неисправен! - выпалил он с порога. - Я обкричался, вызывая телефонистку, но мадам мне так и не ответила. Томас, что вы на это скажете?
   Дворецкий виновато развел руками:
   - Не знаю, месье, я им никогда не пользовался.
   - Второй аппарат в доме есть?
   - Нет.
   Мегрэ тяжело плюхнулся в кресло и принялся разжигать трубку.
   Делла Стрит стояла у окна. Вдруг она захлопала в ладоши.
   - Смотрите, смотрите, господа, - снег!
   - Не смешите меня, Делла, - сказал Мейсон, подходя к ней. - Какой может быть снег в разгар лета?
   - Поглядите сами на это чудо.
   Мейсон бросил взгляд сквозь стекло во мрак ночи.
   - Хм, черт побери, и в самом деле настоящий снегопад.
   - Ничего удивительного, - сказал Марлоу. - Телефон испорчен, вино отравлено, скоро весь замок превратиться в огромный сугроб, и нам уже никогда отсюда не выбраться.
   - Не нагоняйте страху, месье, к утру снег растает, - пробурчал Мегрэ, не вынимая изо рта трубки.
   - Блажен, кто верует, - пробормотал маленький священник, заелозив в кресле.
   - Мы отрезаны от всего мира! - торжественно провозгласила мисс Марпл.
   Гудвин пристально посмотрел на нее.
   - Признайтесь, мадам, это ваших рук дело?
   Старушка скрипуче рассмеялась, не удостоив его ответом.
   - Алиби нет ни у кого! - с довольной миной произнес Пуаро.
   Мегрэ оглядел присутствующих, не спеша вынул изо рта трубку, по-обыкновению тяжело вздохнул.
   - Итак, господа, вы влипли!
   Фраза прозвучала эффектно. Все замерли и посмотрели на Мегрэ.
   - А вы? - подпрыгнул в кресле инспектор Жюв. - А вы сами-то, месье комиссар?
   Мегрэ глубоко затянулся и пожал плечами.
   - И я тоже.
   У Жюва отлегло от сердца. Остальные тоже как-то сразу оживились, заулыбались.
   Вдруг на всю гостиную раздались громкие, размеренные звуки. Инспектор Жюв, выхватив револьвер, прицелился в люстру.
   Все с интересом следили за ним, оставаясь на своих местах.
   - Если вы ее собьете, - зевая, произнес Гудвин, - она рухнет и всех нас под собой похоронит.
   - Что это гремит? Где это? - Жюв направил дуло в темный свод одного из окон, потом резко повернулся, прицелившись в портрет какого-то вельможи с ухоженными усами. Если бы он сейчас выстрелил, то пуля непременно угодила бы вельможе в левое ухо.
   Также внезапно, как начались, странные звуки вдруг разом стихли. И только со стороны камина исходило едва заметное эхо металлического перезвона, словно где-то поблизости сказочные гномики натирали жесткими щетками медные колокольчики.
   - Что это было? - повторил инспектор.
   - Расслабься, приятель, просто часы пробили час ночи, - сказал Марлоу. - Вон они стоят на камине.
   Жюв спрятал револьвер и, порядком сконфуженный, сел.
   Арчи Гудвин поднялся. Потянулся, широко зевнул.
   - Спокойной ночи, дамы и господа. Томас, проводи меня до моей спальни, а то еще заберусь по ошибке в постель к своему шефу. Не думаю, чтобы ему это пришлось по вкусу.
   На пороге Гудвин обернулся к гостям.
   - Встретимся на кладбище, - радостно произнес он, взмахнув на прощанье рукой.
   Дворецкий открыл перед ним дверь, и они вдвоем оставили гостиную.
   - Арчи прав, - сказал Марлоу. - Пора спать.
   Гости потянулись к выходу. В коридоре они пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по комнатам. Войдя к себе, каждый машинально, даже не отдавая себе в том отчета, запер дверь на ключ.
  
   Глава 19. В окружении портретов
  
   Шерлок Холмс сидел в кресле, держа в руке толстенную книгу в изрядно потрепанном переплете. Над головой его горел ночник. Книга называлась "Записки о Шерлоке Холмсе".
   Ватсон вошел, прикрыл дверь и запер ее на ключ.
   - А, это вы, доктор, - произнес великий сыщик, не поднимая головы.
   - Черт возьми, Холмс, как вы догадались?
   - Дедукция, дорогой друг. Она мне особенно хорошо дается, когда я в эйфории.
   Ватсон не выдержал и взорвался.
   - Что сегодня, морфий или кокаин?
   Холмс лениво отвел глаза от книги.
   - Кокаин, - ответил он. - Семипроцентный. Хотите попробовать?
   - Благодарю покорно! - отрезал доктор. - Мой организм еще не вполне оправился после афганской компании. И я не хочу подвергать его лишней нагрузке. Моя рука до сих пор ноет в плохую погоду.
   - Я всегда полагал, что вы были ранены в ногу, - заметил Холмс.
   Доктор с растерянной миной почесал в затылке.
   - Да я и сам толком не помню, Холмс, - чистосердечно признался он. - Может, и в ногу... А может, и в руку.
   - Подозреваю, мой бедный друг, что на самом деле вы были ранены в голову.
   Ватсон развел руками, словно говоря: что делать - пуле не прикажешь.
   - А что касается наркотиков, - улыбнулся Холмс, - то, возможно, вы правы, Ватсон, и они действительно вредят здоровью. Но зато я открыл, что они удивительно стимулируют умственную деятельность и проясняют сознание. Пока вы отсутствовали, я много размышлял. Не буду хвастать, но мне удалось несколько продвинуться в распутывании этого странного дела.
   - Вы поделитесь со мной своими открытиями?
   - Разумеется, дорогой друг. Скажите, гости уже оставили гостиную?
   - Да. Все отправились спать.
   - Отлично. Тогда я вам кое-что покажу. Давайте прихватим с собой свечу и спустимся вниз.
   Они вернулись в гостиную. Холмс поднес дрожащее пламя свечи к одному из портретов.
   - Вы ничего особенного не замечаете?
   Ватсон долго рассматривал широкополую шляпу с плюмажем, белый кружевной воротник и длинные локоны, обрамляющие добродушное круглое лицо какого-то знатного вельможи.
   - Он никого вам не напоминает?
   Холмс встал на стул и, держа свечу в левой руке, прикрыл согнутой правой шляпу и локоны.
   - Силы небесные! - воскликнул Ватсон вне себя от изумления.
   С полотна на него смотрело лицо Ниро Вульфа.
   - Ага! Разглядели? Мои-то глаза привыкли отделять самое лицо от того, что его обрамляет. Умение проникать взглядом за маскировку - основное качество сыщика.
   - Поразительно! Как будто его портрет!
   Холмс перешел к соседнему полотну.
   - А это кто по-вашему?
   Доктор Ватсон напрягся изо всех сил.
   - Силы небесные! - снова воскликнул он. - Так это же Огюст Дюпен!
   - Смотрите дальше, дорогой друг, - предложил Шерлок Холмс, освещая третий портрет.
   - Арчи Гудвин!
   - Ага! Разглядели? Если выщипать всем этим графьям и баронам их бороды, сдернуть шляпы, срезать локоны, то установить принадлежность их лиц не составит никакого труда... Смотрите дальше, Ватсон.
   - Невероятно! Коррадо Каттани!
   - Дальше!
   - Эркюль Пуаро!
   - А теперь?
   - Боже мой, мисс Марпл!
   - Да, это действительно она. Веер заслоняет ей добрую половину лица, но вы все-таки узнали ее. Браво, Ватсон!
   - Силы небесные! Перри Мейсон!.. Отец Браун!.. А вот и Делла Стрит!
   - Хороша, как и в жизни. Не правда ли, Ватсон?
   - Смотрите - Филип Марлоу!
   - Точно!
   - Комиссар Мегрэ!.. Постойте, а это кто? - Ватсон в растерянности запнулся.
   - Разве не похож? - обиделся великий сыщик.
   - Холмс, никак это вы?
   - Да, собственной персоной. А взгляните, кто висит рядом.
   Ватсон озадаченно нахмурился.
   - Ну, уж это я не берусь судить. Вообще-то, по правде сказать, Холмс, я не большой знаток живописи, - смущенно признался доктор. - Краски, кисти - это не для меня...
   - Ватсон, да вы сами себя не узнаете!
   Холмс громко расхохотался. И от этого смеха лица на портретах, казалось, вдруг загадочно заулыбались в сумраке гостиной, затряся своими бородами и локонами.
   Холмс остановился перед последним портретом.
   - И, наконец, перед нами инспектор Жюв.
   - Но что все это значит, Холмс? - спросил доктор, сгорая от любопытства.
   - Каждый из тех, кто находится сейчас в замке, имеет свой портрет. Кроме... дворецкого.
   - Значит, он и есть загадочный убийца?!
   - Если это Томас, то можете отныне называть меня Пинкертоном.
   - Ну что вы, Холмс. Я не посмею!
   - Спасибо, друг мой. Странно было бы обнаружить портрет слуги среди господ, не правда ли? Кстати, портрет хозяина замка здесь тоже отсутствует. Возможно, он сейчас находится в замке, хотя бы под видом одного из гостей. Но пока это только предположение...
   - Потрясающая версия, Холмс!
   Великий сыщик снисходительно улыбнулся.
   - Жаль, что здесь нет моего брата Майкрофта.
   - Почему?
   - Он превосходит меня в наблюдательности и владении дедуктивным методом. С его помощью преступник был бы вычислен и схвачен еще до восхода солнца.
   - Не скромничайте, Холмс. Вам одному принадлежат лавры самого великого сыщика в мире!
   - Похоже, я опять напросился на комплимент. - Холмс бросил прощальный взгляд на картины. - Пойдемте обратно, дорогой друг. Надеюсь, вам не приснятся сегодня кошмары.
   Они отправились назад в свою спальню. Их шаги гулко отдавались в тишине уснувшего замка. У доктора между лопаток ползали мурашки.
   - Послушайте, Ватсон, - сказал Холмс, когда они вошли к себе, - у вас чертовски скверный вид. Вас, наверное, сильно взволновала вся эта история.
   - Сказать по правде, да, - вздохнул доктор. - Хотя после моих мытарств в Майванде мне следовало бы стать более закаленным. Когда у меня на глазах рубали в капусту моих товарищей и по воздуху носились их отрубленные головы, я и то не терял самообладания.
   - Понимаю. В этих преступлениях есть таинственность, которая действует на воображение; где нет пищи воображению, там нет и страха... Ложитесь-ка на диван, милый Ватсон, и посмотрим, как скоро я сумею вас усыпить.
   Холмс взял из угла скрипку. Ватсон растянулся на диване, и великий сыщик заиграл тихую, медленную, навевающую дремоту мелодию, без сомнения, его собственную - у Шерлока Холмса был неподражаемый талант импровизатора.
   От этой музыки у Ватсона потемнело в глазах. Сомкнув веки, он смутно представил тонкую, худую руку Холмса, его серьезное лицо и взмахи смычка. Потом ему стало казаться, что он мирно уплывает куда-то по морю звуков, и вот он уже в стране снов и над ним склонилось милое лицо... удивительно, необыкновенно милое лицо... мисс Марпл. Она широко разевает рот, щелкает вставными зубами и...
   Доктор хотел убежать, но его поглотила тьма.
  
   Глава 20. Мегрэ и девушка в ночной сорочке
  
   Это была изнурительная, необычная ночь. Мегрэ спал и в то же время не спал. Он словно раздвоился: он лежал в постели и в то же время незримо присутствовал в каждом уголке замка.
   Он ясно представлял себе всех гостей, ворочающихся с боку на бок, вздыхающих и вздрагивающих во сне. Сам тоже долго ворочался и вздыхал.
   Потом Мегрэ заснул, но в испуге вдруг вскочил оттого, что в уборной спустили воду. И тогда он снова вернулся к своей игре.
   Теперь он вообразил Мейсона, вышедшего из уборной и тихо проскользнувшего в спальню... Мисс Марпл сматывает клубок, а сонный Эркюль Пуаро сидит напротив, выставив перед собой руки, и держит пряжу... Отец Браун перебирает во сне своими ножками... Филип Марлоу храпит так, что дрожат стекла... Арчи Гудвин спит как убитый...
   В спальню Мегрэ бесшумно входит Делла Стрит, держа в руках подсвечник с едва мерцающей свечой.
   - Это вы? - бормочет комиссар.
   - Я.
   - Ко мне?
   - К вам.
   - Вы не могли бы отвернуться? Я встану и оденусь.
   - Не надо... - и она целует его в пахнущие табаком губы.
   - Вам нужна моя помощь, мадмуазель?
   - Я целиком полагаюсь на вас. Делайте, что хотите...
   И Мегрэ опять провалился в сон, полный странных грез.
   Наконец комиссару надоела эта колдовская ночь, он соскочил с кровати и зажег лампу.
   Часы на ночном столике показывали половину шестого.
   Мегрэ мутным взглядом посмотрел на свою развороченную постель, на стул, стоявший рядом с кроватью. И вдруг вспомнил!
   Нет, конечно, то был не сон. Делла Стрит действительно приходила к нему.
   Нельзя сказать, что Мегрэ был очень застенчив, и все же он испытывал стыд оттого, что молодая девушка видела его в постели, опухшим от сна. Но самое ужасное заключалось в том, что Мегрэ никак не мог вспомнить, произошло ли между ними что-либо серьезное.
   Мегрэ стал одеваться, продолжая лихорадочно размышлять. Девушка была в ночной сорочке, под которой, разумеется, ничего не было. Ясно, что не было... Или все-таки было? Мегрэ поиграл подтяжками. Если там что-то было, то, быть может, между ними ничего такого и не было? В противном случае, это "что-то" могло остаться в комнате. Мегрэ стал искать, с трудом представляя, что, собственно, он хочет найти - несомненно только, что нечто тонкое и кружевное. Мегрэ обшарил всю комнату, но безрезультатно.
   Раздосадованный, он принялся завязывать галстук и провозился битых полчаса. Будь мадам Мегрэ рядом, она конечно же пришла бы ему на помощь. Но жена, как всегда, осталась дома. И в данных обстоятельствах, пожалуй, это было к лучшему.
   Мегрэ раскурил свою первую утреннюю трубку и открыл дверь.
   Пройдя по коридору, он остановился у нужной двери, подтянул узел галстука, оправил на себе подтяжки, потом вытащил из кармана отмычку и вставил ее в замочную скважину.
   Когда отмычка сработала, он не сразу толкнул дверь, а предпочел предупредить:
   - Я сейчас войду, мадемуазель...
   Мегрэ очутился в комнате, залитой солнечным светом. Жалюзи были опущены, но горизонтальные рейки пропускали широкие солнечные полосы, и стены, предметы, даже лицо Деллы были словно разрезаны на светящиеся дольки.
   Она сидела на постели, глядя на приближающегося Мегрэ с забавным изумлением.
   - Это вы, комиссар?
   - Я.
   - Вы ко мне?
   - К вам.
   Делла вдруг засмеялась легким девичьим смехом. Одно плечо обнажилось. Она небрежно поправила пеньюар.
   Мегрэ сел в глубокое кресло. Его несколько стесняла куртуазная нелепость ситуации. Комната, пронизанная ароматом духов. Молодая женщина в пеньюаре, покачивающая туфелькой, одетой на кончики пальцев голой ноги. И Мегрэ, средних лет, с опухшим лицом и потухшей трубкой в зубах!
   - Вы были у меня этой ночью?
   Она улыбнулась, показав великолепные зубы.
   - Разве?
   - Я знаю, это были вы.
   Ее взгляд затуманился, по телу пробежала сладострастная дрожь.
   - Да, это была я. Не знаю почему, но я всегда чувствовала к вам доверие, Жюль. Наверное, это сильнее меня... Ну вот... И что же?
   - Скажите, мадемуазель, я вас... то есть как бы... - Мегрэ запнулся. - Между нами что-то было?
   Устало пожав плечами, она поднялась с постели, на какое-то мгновение раскрылся пеньюар, и сверкнула белизна ее тела.
   - Да... как мне кажется.
   - Мадемуазель, мне очень неловко. Вы должны понять. Я беспокоюсь о последствиях. У меня нет детей. Моя жена... у нее их тоже нет. Что, если вдруг... ребенок?
   Она улыбнулась, и в этой улыбке, несмотря на все ее кокетство, промелькнул чуть заметный вызов.
   - Я была бы вам так признательна!
   - Но, мадемуазель... Пеленки, распашонки... соски, погремушки и все такое прочее... Откровенно говоря, я совершенно не приспособлен сажать детей на горшок...
   Ее губы снова растянулись в иронической усмешке. Она спокойно сняла пеньюар, как будто это была самая естественная вещь в мире, и осталась в одной ночной рубашке.
   - Еще два часа назад, когда я была у вас и позволила вам взглянуть на мою грудь, у вас, такого солидного человека, пересохло в горле и вспотел лоб. Сейчас, конечно, это для вас не имеет никакого значения... Однако я не безобразна...
   Она выгнулась в талии, повела бедрами и с удовольствием посмотрела на свой тонкий и гибкий стан.
   - Между нами, что именно вас так встревожило? Я допустила ошибку?
   - Много ошибок...
   Она засмеялась, наслаждаясь его искренней взволнованностью.
   - А ведь это все забавно, не так ли?
   - Когда вы стали любовницей Перри Мейсона? - вдруг спросил Мегрэ. Не от ревности, нет. Просто в своем деле он был профессионал.
   Выражение ее лица изменилось с удивительной быстротой.
   - Я ему не любовница и не жена, а всего лишь личная секретарша, - быстро заговорила Делла. - Только он никак не хочет этого понять. Может, вы ему объясните, комиссар? Если бы вы только знали! - Грудь ее вздымалась, лоб покрылся испариной. - Он целых два часа простоял у моей двери, умоляя его впустить, и я не могла сомкнуть глаз. Посмотрите на эти ужасные тени у меня под глазами!.. А когда он все-таки ушел, я решила хоть как-то ему отомстить и бросилась к вам.
   Она немного помолчала, опустив голову.
   - И я ему отомстила!
   Мегрэ не двигался и тяжело дышал, хотя она уже успела снова надеть свой пеньюар.
   - Как вы открыли мою дверь?
   - Она не была заперта.
   - Неужели? - произнес Мегрэ с неожиданной иронией.
   - Да, комиссар. Я толкнула ее и вошла. В таком взвинченном состоянии я была готова пройти даже сквозь стену.
   Она опять смеялась. Ее смех переливался, как жемчуг.
   - Скажите, комиссар, надеюсь, вы меня не подозреваете? У вас такой странный вид.
   - Запритесь, мадемуазель... - пробурчал Мегрэ, вытирая лоб.
   Он уходил с облегчением, но его не покидало чувство досады. И действительно, с какого бока ни взгляни, а эту партию он проиграл вчистую. Ох, женщины, женщины... Нет от вас покоя ни днем ни ночью...
   Закрыв дверь, Делла пошла к постели, на ходу сбрасывая с себя пеньюар, и вдруг заметила за жалюзи какую-то тень. Кто-то был сейчас там, за окном. Сквозь щель между рейками на девушку смотрели чьи-то беспокойные глаза.
   Задрожав от страха, Делла юркнула под одеяло. В следующую секунду черный человек за окном с душераздирающим воплем сорвался вниз.
  
   Глава 21. Падение отца Брауна
  
   За стенами замка раздался жуткий вопль.
   Ватсон подпрыгнул на постели. Спросонья он никак не мог понять, приснилось ему это или нет.
   Холмс приоткрыл веки.
   - Слышали крик, Ватсон?
   - Да. Но что это было, Холмс?
   - А вы как думаете?
   - Может, прокричал петух?
   - Нет. Это отец Браун выбросился из своего окна.
   - Боже мой! Как вы догадались, Холмс?!
   Великий сыщик сладко зевнул и потянулся.
   - По тону и длительности издаваемого звука.
   - Боюсь, я не совсем вас понимаю.
   Великий сыщик взял с тумбочки трубку и неспеша стал набивать ее табаком. Доктор сидел на постели и, сгорая от нетерпения, нервно пожевывал кончик простыни.
   Наконец, Холмс сжалился над своим другом.
   - Такой однотональный звук, Ватсон, указывает нам на человека, падающего вниз головой, - пояснил он. - Помнится, профессор Мариарти, низвергаясь в Рейхенбахский водопад, вопил примерно на той же частоте. Ах, если бы вы знали, дорогой Ватсон, каким чистым и звонким было то долгое эхо... - Холмс мечтательно присосался к своей трубке, наполняя комнату густым и едким дымом. - Умножив продолжительность звучания на скорость свободного падения тела, мы получаем величину, равную высоте второго этажа. Над нами, как мне известно, поселился отец Браун. Остальное вы можете домыслить сами.
   Доктор Ватсон молча отвалился на подушку. Минуты три он был не в состоянии вымолвить ни слова.
   - Это поразительно, Холмс! - наконец простонал он. - Но... откуда вы знаете, что над нами находится комната священника?
   - А помните, засыпая, мы слышали размеренные удары, доносившиеся сверху?
   - Да. Должно быть, именно из-за этого шума мне всю ночь снились кошмары. Там словно кто-то бил поленом об пол.
   - Полено здесь не при чем. С такой точностью выдерживать такт могут только служители культа, отбивающие поклоны во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.
   - Но в замке только один священник!
   - Совершенно верно. Таким образом, дорогой друг, мы с вами явились свидетелями падения отца Брауна.
   - Поразительно, гениально... - прошептал доктор. - Но постойте, Холмс! Почему вы решили, что святой отец падал именно вниз головой, а не наоборот? Возьмите меня - с тех пор, как меня контузило в Афганистане, я предпочитаю прыгать в воду солдатиком.
   Шерлок Холмс беззвучно рассмеялся. Ватсон с недоумением воззрился на него.
   - Дорогой друг, не буду вас больше мучить. Я проснулся чуть раньше вас и собственными глазами видел, как отец Браун пролетел мимо нашего окна в своей развевающейся сутане. И летел он вниз головой! - Холмс засмеялся в полный голос.
   Ватсон обиженно надул губы. Но потом, заражаясь весельем своего знаменитого друга, и сам громко расхохотался.
   Продолжая смеяться, великий сыщик подошел к окну и, распахнув его, выглянул наружу.
   - Сколько на дворе снегу! Нам действительно отсюда не выбраться, пока он не растает.
   - Глядите, Холмс, кто-то выбросил свои старые ботинки, - сказал Ватсон, показав рукою вниз.
   Холмс перестал улыбаться.
   - Это ботинки отца Брауна.
   - А где же сам святой отец?
   - Полагаю, он находится под снегом.
   - Как вы догада... - начал было доктор, но вдруг и сам все понял. - Надо его немедленно вытащить, Холмс!
   - Да, но сперва нам не мешало бы надеть хотя бы штаны...
  
   Глава 22. Спасение отца Брауна
  
   В коридоре Холмс и Ватсон повстречали заспанного Филипа Марлоу.
   - Как самочувствие? - спросил его доктор Ватсон голосом человека, у которого хорошее пищеварение и нет долгов.
   - Вчера перепил, - буркнул в ответ Марлоу. - В голове - туман, во рту - помойка.
   - Так, так.
   - Вы слышали этот ужасный крик? - спросил частный детектив. - Держу пари, это мисс Марпл решила поутру проверить свои голосовые связки. Говорю вам, Холмс, наша бабка давно спятила. Еще вчера, когда я повстречал их с Пуаро на дороге, у нее были совершенно сумасшедшие глаза.
   - Оставьте пожилую леди в покое, - ответил Холмс. - Кричал отец Браун. Он торчит сейчас из сугроба у стен замка.
   - Вот, значит, в чем дело, - протянул Марлоу. - Запахло очередным жмуриком?
   - Боюсь, да. Мы хотим разыскать дворецкого, чтобы он расчистил снег возле замка. Иначе нам не подобраться к святому отцу.
   Они быстро спустились вниз.
   Томас нашелся в комнатушке у прихожей. Он спал, сложив под щекою ладони. Джентльмены растолкали его и, взяв лопаты, все вместе стали дружно раскидывать снег.
   Промучившись битый час, они наконец добрались до ботинок отца Брауна.
   - Кажется, они шевелятся, - сказал Марлоу.
   У доктора Ватсона мороз пробежал по коже.
   - Хватайте за ноги и тащите! - скомандовал Холмс.
   Они извлекли священника из снежного плена. Томас взял его себе на руки, как грудное дитя. Ручонки и ноженки священника бессильно свесились вниз.
   - Он мертв, - гробовым голосом произнес Ватсон. - Браунус капутус.
   Они помолчали. Даже Марлоу не решился сострить по этому поводу.
   Потом вдруг отец Браун широко открыл свои серые глаза и поднял лицо, необыкновенно свежее и розовое, словно он только что умылся ключевой водой.
   - Ну и холод! - сказал маленький священник со странным, отрывистым смешком. - Выпьем вина или пива?
   Томас тут же выронил его из рук.
   У остальных отнялся язык, а отец Браун проворно вскочил на ноги и быстро зашагал к дому. Им ничего не оставалось, как последовать за ним.
   Открыв дверь в дом, он задержался на пороге и сказал бодро, словно продолжая разговор:
   - Как много намело снега! - покачал головой и вошел вовнутрь.
   - Чем же объяснить этот странный поступок святого отца? - растерянно произнес Ватсон, поднимаясь по ступенькам.
   - Бедняга торопился в уборную и не разобрал со сна, где дверь, - предположил Марлоу.
   - Что-то здесь не так, джентльмены - задумчиво проговорил Холмс, переступая порог.
   - Вы его в чем-то подозреваете? - спросил Ватсон.
   - Пока не знаю. Но ведет он себя очень странно.
   Марлоу хлопнул дворецкого по спине.
   - Слышь, приятель, не давай отцу Брауну пива, пока он не скажет, зачем он выпал из окна и чем там занимался в сугробе.
   - Хорошо, сэр, - ответил Томас. - А сейчас, господа, я пошел готовить вам завтрак-трак-трак.
  
   Глава 23. Ужасная мысль
  
   Мисс Марпл проснулась рано, ибо она всегда просыпалась рано. Постель пришлась ей по вкусу, спать было удобно.
   Она подошла к окну и раздвинула занавески, впустив в комнату белый свет.
   "Вот и новый день пришел, - сказала себе мисс Марпл, радостно встречающая каждое утро: она до смерти боялась быть убитой во сне. - Новый день. А кто знает, что этот день принесет?"
   Она решила еще немного полежать в постели. Ведь она уснула только в начале пятого, когда Эркюль Пуаро, помогавший ей всю ночь перематывать пряжу, заявил, что его серым клеточкам хочется спать, и она его отпустила.
   Мисс Марпл взяла Библию, с которой не расставалась даже в поездках, и полулежа прочитала полторы страницы - свой обычный урок. В былые годы этого вполне хватило бы для того, чтобы погрузиться в глубокий сон, но сейчас она даже ни разу не зевнула.
   Она достала вязанье и стала вязать, лениво перебирая обрывки мыслей, копошившихся в голове. Горячие булочки... Пожалуй, слишком много в них масла, но зато вкусно... Подумать только, здесь подают тминный кекс!.. Забавно, до чего нынче всем по душе старомодные розы и настоящий без примесей и подделок кофе, к тому же с коньяком... В этом замке есть что-то театральное...
   Мисс Марпл отбросила вязанье в дальний угол.
   - Что-то тут не то, - прошептала она вслух. - Нет, не то! И не так-то просто понять, в чем дело!
   Откуда взялось это странное чувство беспокойства, охватившее ее вчера вечером? Чувство, что тут что-то не так...
   Неожиданная смерть Ниро Вульфа и Огюста Дюпена здесь конечно не при чем. Ей не раз приходилось коротать остаток своих дней там, где то и дело кого-нибудь убивали. В этой атмосфере страха и суеверного ужаса она жадно черпала свежие жизненные силы. Эти события только продлевали ее вечную молодость старой девы. Делла Стрит была тысячу раз права, с восторгом воскликнув, что это очень увлекательно, когда вокруг постоянно разбрасывают трупы. Кажется, именно так она и сказала? Мисс Марпл никак не могла вспомнить, что на это ответил девушке Холмс. А между тем она была уверена, что разгадка ее нынешних странных ощущений таится как раз в этой ответной реплике. Холмс выдал как всегда что-то очень умное.
   Мисс Марпл напряглась изо всех сил. Итак, он сказал... он сказал Делле: "Разумеется, особенно, если убивают молодых, красивых и веселых". Нет, не то... Если убивают толстых, лысых и жадных? Нет, опять не то... Но как же все-таки он сказал?
   "Если только убивают не ВАС"!
   Вот оно! В этом замке ей самой угрожала смертельная опасность. Она привыкла быть охотником, но теперь в любой момент сама могла стать дичью. И это было ужасно...
  
   Глава 24. Утро педанта
  
   Эркюль Пуаро указательным пальцем сбил пылинку с лацкана пиджака. Он долго одевался к завтраку и остался доволен результатом. Особенно его радовал парик, выглядевший, совсем как настоящие волосы.
   Пуаро всегда уклонялся от британских законов элегантности. Он прекрасно знал, как принято одеваться в Англии, какой костюм подходит утром в воскресенье в провинциальном замке с двумя покойниками - конечно же черный как смоль смокинг. И потому предпочел надеть белоснежный костюм-тройку.
   Пуаро глядел в окно, педантично расчесывая свалявшиеся за ночь усы.
   Природе не хватает симметрии. Деревья раздражали его своей отвратительной привычкой терять листья осенью, а этот летний снег, так и не успевший до утра растаять, просто выводил его из себя.
   "Я становлюсь снобом, - подумал он. - Но быть снобом лучше, чем быть трупом".
   Эту ночь Пуаро провел отвратительно. Битых три часа он помогал Джейн мотать шерсть, потом пришел к себе и завалился в постель.
   Сначала он никак не мог уснуть. Обрывки речей, чьи-то взгляды, странные жесты сплелись в ткань пестрых и беспокойных видений. То и дело какая-нибудь терзающая усталый мозг мысль вырывала Пуаро из непрочного забытья.
   Орхидеи - Вульф - бокал вина - смерть. Розы - Дюпен - бокал вина - смерть. Странная закономерность!.. Портреты вельмож, пригласительные открытки... Нелепый тост Ниро Вульфа. Предсмертные рассуждения Дюпена о каких-то сопливых мальчишках. Вставные зубы Джейн. Болтающиеся ножки отца Брауна. Слезы Каттани. Трубка Мегрэ. Бой каминных часов. И трупы... Не слишком ли много трупов? Да нет, скорее, мало. Два трупа за один вечер - это до смешного мало. При таком-то обилии гостей!.. А сколько нужно?.. Нужно - для чего?..
   Пуаро забылся и ему приснился сон.
   Ему снился инспектор Жюв, раскачивающийся верхом на люстре. Откуда-то сверху сквозь потолок в гостиную капала кровь, и он, Пуаро, чувствовал запах этой крови, а, распластавшийся на ковре Ниро Вульф обнимал жареного поросенка и, целуя его в пятачок, шептал: "Я умираю, умираю... это конец!". Делла Стрит стояла над умирающим в коротенькой до неприличия юбчонке, с раскрытым блокнотом в руках, такая вся невозмутимая и спокойная, и, деловито стенографируя, спрашивала у адвоката Мейсона: "Поставить точку, шеф, или многоточие?" - "Ставьте запятую!" - злорадно отвечал Мейсон. А мисс Марпл, неожиданно возникающая у Мейсона за спиной, замахивалась на него огромным скальпелем, восклицая: "Мне дадут зарезать в этом доме?!". И адвокат медленно вываливался в окно. "Занавес! Занавес!!" - кричал доктор Ватсон, ныряя вслед за ним. "Встретимся на кладбище, господа!" - в восторге орал Гудвин, отбивая чечетку на животе у своего шефа. Отец Браун возлежал на каминной полке, держа в сложенных на груди руках зажженную свечу; стекающий со свечи воск уже затопил с полгостиной. Огюст Дюпен в отчаянии прижимался спиной к стене, а лицо наступающего на него Марлоу искажала кривая усмешка: "Снимите очки, любимец обезьян! Они вам идут, как папе римскому - бюстгальтер". И тут же с люстры сваливалась огромная косматая горилла, и комиссар Мегрэ расстреливал ее в упор из своей трубки. "Браво! Брависсимо!" - восклицал Холмс, и Коррадо Каттани бросался ему на грудь, умываясь слезами. Входил дворецкий Томас с подносом в руках, и на подносе смутно виднелась большая яйцевидная голова. Ах, если бы Пуаро мог разглядеть, чья это была голова, тогда он узнал бы правду!.. Так ему казалось во сне.
   Когда Пуаро пробудился, его осенило: это была его голова! Такая умная, такая усатая, такая вся под завязку набитая серыми клеточками его любимая голова. Но из голой констатации этого факта наяву нельзя было сделать совершенно никакого вывода.
   Эркюль Пуаро в задумчивости отошел от окна. Ах, если бы ему удалось связать воедино все его ночные кошмары!
  
   Часть 3. Содом и Гоморра
  
   Глава 25. Смерть скалит зубы
  
   Из гостиной донесся гулкий удар гонга.
   - Кажется, зовут завтракать, - пробормотал инспектор Жюв. - Весьма кстати, я уже проголодался.
   Проходя по коридору, он вдруг обратил внимание на слегка приоткрытую дверь. Инспектор насторожился: все прочие двери были плотно закрыты, а эта почему-то нет.
   Выхватив револьвер, Жюв толкнул дверь ногой и ворвался в комнату.
   Взглянув в сторону кровати, он остолбенел.
   На подушке четко вырисовывался полный сарказма профиль Арчи Гудвина. Одетый с иголочки, он лежал поверх одеяла на аккуратно застеленной постели. Руки его были протянуты вдоль тела, а над грудью поблескивала витая металлическая рукоятка!
   Инспектора прошиб холодный пот. Он осторожно подошел поближе, заглянул под кровать, затем подбежал к окну и одернул занавески.
   Убедившись, что в комнате никого больше нет, Жюв склонился над лежащим. Его поразил чудовищный оскал, застывший на мраморном лице Гудвина.
   - Убит! Прямо в сердце, - прошептал Жюв. - О, Фантомас, я узнаю твой кровавый почерк...
   Тем временем в гостиной на столе аппетитно дымилось огромное блюдо яичницы с беконом, стояли чайник и кофейник. Спиртного не было. Даже пива. Таково было распоряжение Шерлока Холмса.
   Дворецкий Томас стоял у двери в гостиную и церемониально придерживал ее, встречая каждого из явившихся на звук гонга гостей обожающей улыбкой.
   - У него сегодня совершенно больной вид, - сказала мисс Марпл сопровождавшему ее Пуаро.
   Доктор Ватсон деликатно откашлялся.
   - Сегодня нам надо относиться снисходительно ко всем недочетам, - сказал он. - Томасу пришлось с утра разгребать снег возле замка, чтобы... - Холмс предупредительно толкнул доктора под локоть, и Ватсон закончил фразу троеточием.
   - Это бесполезно, - проворчал Пуаро. - Снегом занесена вся округа.
   - Кто будет подавать на стол, если Томас вдруг вздумает заболеть? - недовольно спросила мисс Марпл.
   - По крайней мере, не я, Эркюль Пуаро. Скорее я предпочту, чтобы меня самого подали на стол, чем податься в прислуги.
   - Не переживай, приятель, - сказал Марлоу. - Если что, мы подадим тебя на стол со всеми почестями.
   - Приступим к завтраку, господа, - перебил Ватсон. - Яичница стынет.
   - А после завтрака я хотел бы кое-что обсудить, - сказал инспектор Жюв, присаживаясь за стол.
   - Да, господа, - вставила Делла Стрит, несмотря на бурно проведенную ночь, выглядевшая как всегда неотразимо. - Пожалуйста, давайте не будем сейчас говорить о покойниках и обсуждать убийства.
   Все последовали ее совету. Наполнили тарелки, налили себе кто чай, кто кофе и приступили к завтраку. Никто не касался дел в замке. Беседовали о том о сем: о женщинах, о скачках, о погоде.
   Мисс Марпл поведала бородатую сплетню об английской королеве. Слушая ее, отец Браун от восторга болтал ножками, Делла Стрит не уставала краснеть, а доктор Ватсон то и дело проносил вилку мимо рта.
   Из всех гостей одному только инспектору Жюву яичница не лезла в горло.
   Когда тарелки опустели, Жюв откинулся в кресле, многозначительно откашлялся и сказал:
   - Я решил, что лучше сообщить вам печальные новости после завтрака: мистер Арчи Гудвин скончался!
   Казалось, никто особенно не удивился.
   - Боже мой! - сказала Делла. - Он был такой весельчак.
   - Быстро же он нагнал своего босса... - покачал головой Марлоу.
   Мегрэ с угрюмым видом вытащил записную книжку и поставил крестик.
   - Три, - сказал Пуаро. - Раз, два, три...
   - Прекратите свою дурацкую считалочку, Пуаро! - воскликнула Делла, зажав ладонями уши.
   - А от чего последовала смерть? - поинтересовался у Жюва как всегда невозмутимый Холмс.
   - Удар ножом в сердце, - ответил инспектор, стукнув себя кулаком в грудь.
   - Тогда вскрытие производить не будем, - обрадовался доктор Ватсон. - Раз и так все ясно.
   У Каттани сдали нервы. Лицо сделалось - вот-вот расплачется.
   - Что вам "ясно", синьор? - воскликнул он. - Мы не знаем, кто убийца, а вам "все ясно"! Поделитесь тогда с нами своими соображениями.
   Доктор не нашелся, что ответить.
   - Но кто же мог поднять руку на такого жизнерадостного и веселого человека?! - не переставала возмущаться Делла Стрит.
   - А я лично, если бы и убил человека, - с подкупающей простотой заговорил вдруг отец Браун, - то уж непременно какого-нибудь оптимиста.
   Все так и ахнули, а адвокат Мейсон с важным видом заложил большие пальцы в вырезы жилетки и стал раскачиваться на мысках. Он любил принимать эту петушиную позу, когда чувствовал себя на коне.
   - Следует ли расценивать ваше последнее заявление, достопочтимый отец, как признание в совершенном преступлении? Хотел бы заметить, что добровольное признание является смягчающим вину обстоятельством. И с этой точки зрения я вполне одобряю ваш поступок.
   - Убийства - это не мой профиль, - смиренно ответил отец Браун. - Я ничего не заявляю, я рассуждаю вслух... Людям по душе, когда вокруг них часто смеются, но я сомневаюсь, что им по душе, когда кто-либо все время улыбается и без конца острит. Безрадостное веселье очень докучливо.
   - Я уверен, - с жаром заговорил Жюв, - что все это проделки Фантомаса!... Никто не посмел бы назвать меня трусом. Целые банды злодеев клялись разделаться со мной... Мне угрожали местью... Пусть! Меня это не трогает! Но когда в каком-нибудь деле я чувствую присутствие этого гениального злодея, тогда мне становится страшно! Мне, Жюву! Страшно, потому что против Фантомаса нельзя бороться обычными средствами, потому что могущество его беспредельно... потому что все, кто пытался бороться с ним - мои друзья, сослуживцы, начальники, любовницы, - все до одного погибли!
   - Да что он, дьявол, что ли, этот Фантомас? - перебил его Пуаро. - Уж, наверное, он такой же человек, как все!
   - Да, вы правы. Это человек, такой же, как мы с вами, но этот человек, повторяю вам, гений. У него какой-то особенный дар убивать, не оставляя следов. Его не видишь, а угадываешь... его не слышишь, а предчувствуешь... Фантомас, он такой!.. Я не сомневаюсь, что все, происходящее в замке, это его рук дело.
   - Слушай, приятель... - медленно проговорил Марлоу, - ты уже всем надоел со своим Фантомасом!
   - А?! - как подстреленный, вскрикнул Жюв. - Что?!
   Не веря своим ушам, он в тупом изумлении уставивился на Марлоу.
   - Не стройте мне рожи: у меня слабое сердце, - сказал частный детектив, мягко улыбнувшись. Это была чистая и невинная улыбка взрослого младенца.
   Воспользовавшись тем, что дворецкий оказался поблизости, Марлоу одним махом содрал у него с руки белую перчатку и бросил ее в лицо разинувшему рот инспектору.
   Инспектор Жюв поймал перчатку зубами.
   В руке у него появился револьвер. Если он думал произвести этим впечатление на Марлоу, то он ошибся адресом.
   - Цельтесь выше: на мне бронежилет, - не моргнув глазом, посоветовал тот. - И верните дворецкому его аксессуары: они несъедобны.
   Жюв сплюнул перчатку на пол, его трясло.
   - Я не воюю с безоружными, месье! - вскричал он, торопливо пряча револьвер. - Я задушу вас голыми руками! - и он обрушился на Марлоу, как снежная лавина, колотя изо всех сил.
   Гости, немало встревоженные таким поворотом событий, кинулись их разнимать и еле растащили.
   Побитый и помятый, весь вываленный в пыли, Марлоу поплелся в туалет приводить себя в порядок. Но несмотря ни на что с лица его не сходила все та же наивная улыбка.
   - Прекрасен Тадж-Махал при лунном свете, - пробормотал он, скрываясь за дверью. - Чего не скажешь про Помпеи...
   Дворецкий с невозмутимым видом подцепил кончиками пальцев свою некогда белоснежную перчатку и принялся неспеша натягивать ее на левую руку.
   Инспектор Жюв, потирая ладони, с довольной миной вернулся на свое место.
   - Я не сомневаюсь, что все эти коварные преступления совершил ни кто иной, как Фантомас! - заявил он тоном победителя.
   - Это мы уже слышали, инспектор Жюв, - сказал Мегрэ, вынимая изо рта трубку и пуская ему в лицо сизый дым.
   Инспектор громко чихнул.
   - А что это за странные закорючки, месье комиссар, вы рисуете в своей записной книжке всякий раз, когда обнаруживается очередной труп?
   - Я делаю это машинально и безо всякого умысла.
   - Скажите, сэр, а сколько крестиков в вашей записной книжке? - осторожно поинтересовался адвокат Мейсон.
   Мегрэ раскрыл записную книжку и сосчитал пальцем.
   - Три.
   - Всего лишь, - прошамкала мисс Марпл, убирая в сумочку вставные зубы.
   Мейсон украдкой заглянул в записную книжку Мегрэ.
   - Что-то ваши крестики больше смахивают на плюсики.
   - Вы просто не с того бока смотрите, месье!
   Мегрэ захлопнул книжку перед носом адвоката, спрятав ее в карман.
   - Скажите, мистер Жюв, - произнес Холмс, - а где именно вы обнаружили труп?
   - В его же спальне. Дверь была не заперта. Я сразу почувствовал неладное и решил заглянуть. Он лежал на постели.
   - Под одеялом?
   - Нет, поверх, будто вовсе не раздевался на ночь.
   - Вы хотите сказать, что он был одет?
   - Да.
   - Хм, интересно, - пробормотал Холмс.
   - Бедный мистер Гудвин, он никогда не узнает, чем все это кончится, - вздохнула Делла.
   - Чем-чем, - проворчал Ватсон. - Нас всех укокошат.
   - Ну, так прямо и всех, - добродушно пропыхтел Мегрэ.
   - Малышка, мы теряем клиентов, - обеспокоено зашептал Мейсон на ухо Делле Стрит. - Золотая жила грозит иссякнуть прежде, чем я успею нагреть на ней руки. Я вижу, что вы больше на меня не дуетесь из-за моих ночных приставаний к вашей двери. Виноват, я был не совсем трезв. Скажите, могу ли я надеяться на ваше прощение?
   - Я вас прощаю, шеф, - снисходительно улыбнулась девушка. - Вы этой ночью достаточно настрадались.
   - Искренне благодарю вас, Делла, за проявленное по отношению ко мне великодушие.
   - Шеф, вы можете хотя бы иногда выражаться не только протокольным языком?!
   - Если вы того желаете, Делла, то я постараюсь. Хочу заметить, что скоро я, должно быть, решу положительно вопрос об увеличении вашего жалования. Вы этого вполне заслуживаете.
   - Спасибо, шеф. Признаться, в последнее время мне не хватало даже на мороженное.
   - Ну вот, тем более... А теперь, Делла, постарайтесь убедить эту публику записаться ко мне на прием. Мне кажется, они уже забыли о моем вчерашнем предложении. Надеюсь, вас не затруднит моя просьба?
   - Ради ваших миллионов, - шепнула в ответ девушка и громко сказала. - Дамы и господа, позвольте вам напомнить, что через десять минут адвокат Мейсон начинает вести прием своих подзащитных.
   - А я со своей стороны, - вдруг сказал отец Браун, - приглашаю всех желающих в свою исповедальню.
   - Куда? - переспросил Мейсон, скривившись до неузнаваемости. - Куда?
   - В мою келью на исповедь. Думаю, у каждого из вас найдется, что мне поведать. Мы, человеки, всю жизнь нашу проводим во грехе. Но нельзя предстать перед Господом нашим, не пройдя очищение святой исповедью! - и отец Браун неожиданно так ударил кулаком по столу, что звякнули стаканы.
   - Очень правильно, дорогой друг, что вы упомянули тут про исповедь, - холодно произнес Холмс, сложив руки на груди. - Предлагаю начать с вас.
   - Нельзя же оставить сапожника без сапог, - подхватил со злорадной усмешкой Мейсон, мгновенно усмотрев в святом отце нежданного конкурента.
   Маленький священник пригладил волосы.
   - Извольте, господа, я готов.
   - С какой целью вы сегодня утром выпрыгнули из окна? - быстро спросил Холмс.
   Отец Браун сделал наивное лицо.
   - Я ошибся. Я принял окно за дверь.
   - Было уже достаточно светло, святой отец, вы при всем желании не могли перепутать окно с дверью.
   - Но все же я...
   Маленький священник запнулся, потупив глазки.
   Делла Стрит засмеялась. Все недоуменно посмотрели на нее. Делла заливалась колокольчиком.
   - Так вот кто прятался за моим окном!
   Мейсон, побагровев, вытянулся в струну.
   - Что вы хотите этим сказать, Делла?
   - Отец Браун подглядывал, как я раздевалась, а потом, должно быть, сорвался с карниза.
   Гости заулыбались и дружно обратили свои взгляды на сконфуженного отца Брауна. Всем было весело - всем, кроме Перри Мейсона.
   - Я отказываю вам в праве на мою защиту, мистер Браун! - страшным голосом заявил он.
   - А я вам - в праве на исповедь, - огрызнулся маленький священник - красный, как только что сваренный рак.
   - Судя по строению вашего указательного пальца, святой отец, - заметил Шерлок Холмс, - вы большой любитель наматывать на него женские локоны. Но, полагаю, все же смерть Арчи Гудвина тут не при чем,
   - Согласен с вами, месье, - кивнул Мегрэ, задумчиво выбив трубку о каблук.
   Только бы эта девчонка не проговорилась, что они всю ночь ходили друг к другу в гости. От ее издерганного ревнивца-шефа пощады не жди.
   В гостиную вернулся Филип Марлоу.
   - Мне послышалось, или здесь снова помянули беднягу Арчи?
   - Да, вы не ослышались, - прослезился комиссар Каттани.
   - А где он сейчас?
   - На небесах, - просто ответил отец Браун.
   - Ага, - усмехнулся Марлоу. - Теперь вы будете за него острить, папаша?
   Маленький священник промолчал.
   - Он лежит у себя в спальне, а из сердца у него торчит нож! - сказал Каттани и разрыдался. Поскольку Холмс сидел рядом, его плечо пришлось очень кстати. - Это ужасно, синьор, - захлебываясь слезами, стал рассказывать ему комиссар. - У мафии огромные щупальца, она достанет нас повсюду. А моя дочь спит с кем попало, жена из психушек не вылезает... лучшего друга в асфальт закатали, как последнюю поганку...
   - Послушайте вы, наследник Пизанской башни, - процедил сквозь зубы Марлоу, - кончайте разводить здесь сырость: и так весь потолок в плесени!
   Каттани тут же вскочил. Забыв утереть слезы, с воплем: "Я вам не крестный отец!" - он бросился на Марлоу и стал азартно бить его по лицу.
   Кто бы мог подумать, что этот хрустальный с виду итальянец так блистательно умеет драться! Марлоу был счастлив. И хотя, когда их разняли, левый глаз у него закрывался с трудом, правая щека непроизвольно подергивалась, а из носа сочилась кровь, - выползая из гостиной в направлении туалета, Марлоу улыбался во весь рот.
   "У-у, какой темпераментный, - подумала Делла, глядя, как Каттани нервно отряхивает свои брюки. - Настоящий тореро!"
   - Мне кажется, джентльмены, эти драки стали превращаться у нас в нездоровую традицию, - с возмущением произнес Ватсон. - Как представитель медицины я протестую...
   - Вы бы лучше поторопились оказать Марлоу первую медицинскую помощь, доктор, - перебила его мисс Марпл. Ей было искренне жаль Марлоу: временами она любила красивых мужчин.
   - И в самом деле, Ватсон, - поддержал старушку Холмс. - Не стоит забывать о вашем профессиональном долге.
   Пристыженный доктор поспешил вслед за частным детективом.
   - Дело идет к тому, что скоро объектом следствия стану я сам, - с досадой произнес комиссар Каттани, усаживаясь в кресло.
   - Но вы же его не убили, - возразил Пуаро.
   - Вы разочарованы? Подождите до следующего раза.
   - Будьте благоразумны, комиссар, - пожурил его Холмс. - Зачем играть на руку неизвестному преступнику. Он только и мечтает, наверное, чтобы мы здесь все передрались.
   - Марлоу - сам вылитый убийца.
   - Вы ему льстите, - сказал Мейсон. - Драки и выпивка - это самое большее, на что он способен.
   Мисс Марпл оторвалась от вязания и смерила адвоката недобрым взглядом.
   - Хотела бы я знать, кому теперь после убийства Гудвина достанутся орхидеи Вульфа.
   Холмс покачал головой.
   - Думаю, их убили не из-за наследства.
   - От месье Гудвина исходило слишком много смеха, - сказал Пуаро. - Это было не к добру.
   В гостиную, отмахиваясь от доктора Ватсона, быстро вошел Филип Марлоу.
   - Да не надо смазывать меня йодом, в конце-то концов! - крикнул он доктору в лицо. - К чему эти телячьи нежности? Все равно я неизлечим.
   Ватсон развел руками и удрученно посмотрел на Холмса, словно вопрошая: "Ну и что мне теперь делать с моим профессиональным долгом, Холмс?" Великий сыщик махнул рукой:
   - Оставьте, Ватсон.
   Марлоу плюхнулся в кресло у камина.
   - Итак, дети сытых джунглей, на чем мы остановились?
   Его сленг не произвел на гостей сколько-нибудь заметного впечатления.
   - В замке орудует маньяк, - сказал Мегрэ. - Месье Пуаро, что думают по этому поводу ваши серые клеточки?
   Старикан надулся и, любовно трогая кончики усов, заявил:
   - По крайней мере, мне, Эркюлю Пуаро, очевидно, что убийства совершаются не в алфавитном порядке. На убийство в Восточном экспрессе и на убийство на поле для игры в гольф это тоже мало смахивает.
   Марлоу не смог сдержаться.
   - Поправьте парик, папаша, - он надет у вас задом на перед! От этого вы выглядите таким же умным, как бегемот, нахлебавшийся виски.
   Пуаро вопросительно посмотрел на мисс Марпл.
   - Джейн?
   Она улыбнулась.
   - Не беспокойся, Эркюль, мальчик шутит.
   Марлоу уставился в потолок и с невозмутимым видом стал насвистывать незатейливый мотивчик.
   - Что мне не нравится в парике Пуаро, так это его цвет, - тихо произнес отец Браун, словно разговаривая сам с собой.
   Жюв оказался поблизости и, услышав, что сказал маленький священник, вскинул брови:
   - Я, кажется, не совсем понимаю. Вы хотите сказать, что он ходит в парике?
   - Да. Надо полагать, что у него есть все основания прятать лысину. Но почему бы не сделать, чтобы волосы походили на волосы? Ни у кого на свете никогда не было волос такого цвета. Почему он не скрывает свою лысину получше, если он действительно ее стыдится? Сказать вам, почему?
   - Ну.
   - Да потому, что он вовсе ее не стыдится. Он ею гордится.
   - Вы ошибаетесь, святой отец. У Пуаро абсолютно нормальные волосы. А вот что касается усов... чудные они у него какие-то. Как-будто приклеенные...
   - Усы как раз настоящие, - сердито перебил инспектора отец Браун. - А на голове - парик. Истинно говорю вам. Разве вы не видите, как он блюдет тайну своего туалета?! Разве вы заметили, чтобы он хотя бы раз прилюдно причесался?
   Жюв раздраженно передернул плечами.
   - Я тоже не слишком часто причесываюсь. Что же - значит, и у меня на голове парик?
   - Почему же он так оберегает тайну своего парика? - бормотал, даже не пытаясь прислушаться к собеседнику, отец Браун. - Да потому, что эта тайна совсем не то, что мы предполагаем...
   Жюв молча посмотрел на него, потом, выразительно покрутив пальцем у виска, отвернулся.
   Маленький священник нисколько не обиделся. Напротив, он еще глубже погрузился в свои мысли.
   Холмс подошел к Жюву:
   - Я бы хотел взглянуть на тело.
   - Чье тело? - вздрогнул инспектор.
   - Арчи Гудвина, разумеется.
   - Идемте, я вас провожу.
   Холмс подмигнул Ватсону, и вся троица двинулась к двери.
   - Куда вы, господа? - бросил им вдогонку Перри Мейсон.
   - В спальню Арчи Гудвина.
   - В таком случае я присоединяюсь. Делла, вы пойдете со мной?
   Девушка сделала испуганное лицо.
   - Вы же знаете, шеф, я до смерти боюсь покойников.
   Мужчины вышли.
   - Господа воспылали ко бренным останкам, - нараспев проговорил Марлоу. - И решили возложить венок... И сказал покойный, что это хорошо.
   Мисс Марпл бросила на него быстрый взгляд. Она была бы не прочь, если бы он согласился нести ее на похоронах, устроенных в ее честь. Да, это было бы очень мило... А Пуаро шел бы впереди, прижимая к сердцу венок из белых лилий. Девственных лилий... Старушка размечталась не на шутку. У нее даже порозовели щечки.
   - Господа, предлагаю заранее скинуться на венки, - сказал Марлоу. - Оптом выйдет гораздо дешевле.
   У комиссара Каттани запершило в горле и защекотало в носу.
   - У меня нет с собой наличных, - угрюмо проговорил Мегрэ.
   - Займите у Пуаро, - посоветовал Марлоу. - Провались я на этом самом месте, если когда-нибудь встречал джентльмена с более безотказным лицом.
   Эркюль Пуаро состроил мину.
   - Простите, месье Марлоу, но в моих карманах вы не найдете даже пары франков.
   - Что ж, очень жаль, - произнес Марлоу, посмотрев на Деллу Стрит.
   Девушка молча встала и направилась к выходу. Обернувшись на пороге, она неожиданно послала Коррадо Каттани взгляд, полный такой неги и тоски, что еще долго после ее ухода он не мог прийти в себя.
  
   Глава 26. Правильный шаг
  
   В жизни бывают моменты, когда все огорчения и неприятности будто сливаются воедино. Именно такие минуты переживал комиссар Каттани. Маленькая победа над Марлоу дала ему лишь временное утешение. Его ужасала эта непрерывная цепь убийств, эти трупы, число которых все растет и которым не видно конца. Черт дери, зачем он только соблазнился стать полицейским?! Послушал бы папочку, хотевшего, чтобы он стал адвокатом, теперь безбедно жил бы на денежки из карманов своих клиентов - совсем как этот самодовольный тип Перри Мейсон.
   Каттани хотелось любой ценой избавиться от засевшего гвоздем в мозгу мысли об очередном мертвеце. Но, находясь в компании бормочущей себе что-то под нос старухи, болтающего ножками священника, дымящего трубкой француза, недобитого американца и ежеминутно расчесывающего свои странные усы бельгийца, - это было просто невозможно.
   Вдруг ему показалось, что он нашел подходящее решение. Он выскочил из гостиной и на полной скорости помчался к спальне Деллы Стрит.
   Она стояла у двери, будто поджидала его.
   - Что случилось, комиссар? Вы решили меня допросить?
   - Нет, - ответил он. - Скажем так: я пришел за консультацией.
   - За консультацией, - задумчиво повторила она. - Вы не возражаете, если мы поговорим об этом в постели? Я как раз собиралась прилечь.
   Коррадо задержал ее руку в своей.
   - Знаете, я заметил, - сказал он, - что, когда я вас не вижу, мне вас очень не хватает.
   Налив из графина себе и ему виноградного сока, девушка спросила с ободряющей улыбкой:
   - Ну, так какого же рода вам потребовалась консультация?
   Каттани повертел свой бокал в руках, посмотрел его на свет, потом вдруг резким движением выплеснул содержимое через левое плечо и сухо произнес:
   - На самом деле я не нуждаюсь в каких-либо консультациях. Я уже все понял сам. От вас я, пожалуй, мог бы услышать лишь подтверждение своим подозрениям.
   - Каким подозрениям?
   - Ваш шеф... он - импотент?
   - А что... это в самом деле так заметно?
   - Не уклоняйтесь от ответа.
   - Ну-у, допустим.
   Каттани присел на стул, устремив долгий взгляд на невозмутимое лицо Деллы Стрит.
   - Вы знаете, - наконец проговорил он, - что вы очень симпатичная женщина? У меня бы сердце разорвалось от горя, если бы мне вдруг пришлось вас арестовать.
   - Ах, ах, ах... А с чего бы это вам пришлось меня арестовать? Даже и не надейтесь. Я чиста, как стеклышко.
   - Вы подсыпаете своему шефу какие-то наркотики, в результате чего он становится ни на что не годен.
   - Ничего-то вы не понимаете, - вздохнула она.
   - Вполне возможно, что отравление Ниро Вульфа и Огюста Дюпена - ваших рук дело. Они, должно быть, оказывали вам какие-то знаки внимания, а вы не хотели, чтобы они к вам клеились. Но в итоге вы переборщили с дозой.
   Делла повторила с искренней досадой:
   - Ничего-то вы не понимаете, - и присела к нему на колени, обняв руками за шею. - За весь вечер этот пузатый Ниро Вульф интересовался только жареным поросенком на блюде, а Огюст Дюпен куда чаще посматривал на мисс Марпл, чем на меня.
   Губы Каттани раскрылись в улыбке.
   - Ну, хорошо, - сказал комиссар совсем другим тоном. - Значит, вы чисты, - и он принялся искать молнию на ее юбке.
   - Комиссар, что вы со мной делаете?
   Делла помогала ему в этой игре. Она смеялась. Каттани не мог оторвать от нее глаз.
   - Какого черта вы теряете время, служа в полиции? Из вас в Голливуде сделали бы потрясающего героя-любовника.
   - Вы мне льстите, Делла. Ведь я могу и разочаровать вас...
   - Коррадо, вы шутите!..
   Они улеглись в старинную кровать с балдахином, и Каттани дал волю своему южному темпераменту...
   Потом комиссар закурил. Предложил пачку девушке, но она отказалась.
   - Так получилось, Делла, - сказал он, - что совсем недавно я завязал. Просто не желая больше ни во что вмешиваться. Поселился в монастыре, подружился с монахами... Знаешь, чем я там занимался?
   - Молился о спасении души?
   - Делал фигурки для рождественских елок.
   - Очень трогательно.
   - Но, увы, мафия не дала мне насладиться спокойной жизнью. И вот я здесь.
   - Разве ты не рад нашей встрече, милый?
   - Я люблю тебя, - проговорил Каттани. - Но я не могу увлекать тебя за собой в пропасть. Создалась очень странная и запутанная ситуация.
   - О чем ты?
   - Этот день, Делла, явится поворотным моментом во всей истории борьбы с мафией.
   Она погладила его по щеке.
   - Коррадо, ты перегрелся, - и чмокнула его в нос.
   - Ты потрясающая женщина, - проговорил Каттани, поцеловав ей кончики пальцев. - В замке действует хорошо организованная банда. Но я уничтожу их всех! Всех до единого.
   - Ох, да ты сумасшедший! - покачала головой Делла.
   - Слушай же. Меня в любую минуту могут убить. Ты должна знать: Шерлок Холмс и доктор Ватсон - мафиози, они по уши завязли в наркобизнесе. Огюст Дюпен был их постоянным клиентом. Он слишком много знал, и его убрали. Ниро Вульф любил нюхать свои орхидеи. Думаю, что он также нюхал и кокаин. Что-то они там с ним не поделили, и толстяка пришлось отравить. Арчи Гудвин вышел на убийц своего шефа, и его заставили замолчать навсегда, - облегчив душу, Каттани притянул девушку к себе и стал осыпать ее жаркими поцелуями.
   - Нет, ты сумасшедший, - шептала Дела, - сумасшедший.
   - Это, наверное, с голоду.
   - Мы же только что поели.
   - Это голод иного рода, синьорина.
   - Какие у тебя холодные руки, Коррадо, - прошептала она, и он нежно поцеловал ее в губы...
   Выйдя от Деллы, Каттани спотыкнулся о мисс Марпл и расквасил себе нос.
   - Каблук сломался, - пожаловалась старушка, силясь приподняться с колен.
   - Мама мия! - сочувственно выдохнул комиссар, помогая ей встать на ноги, и пошел в свою комнату - рыдать от сочувствия себе, мисс Марпл и всему несчастному человечеству.
  
   Глава 27. Непоседливые трупы
  
   Группа опечаленных предстоящим свиданием с телом Арчи Гудвина мужчин торжественно шествовала по коридорам замка.
   - Скажите, Ватсон, вы смогли бы зарезать человека? - вдруг спросил Холмс.
   Доктор зацепился левым ботинком за правый, едва не полетев по паркету кувырком.
   - Как вам могло прийти такое в голову, Холмс?!
   - А на операционном столе? - хитро прищурился великий сыщик.
   Ватсон заколебался, беспомощно захлопав глазами.
   - Мм... даже не знаю, что вам ответить. Вы совершенно сбили меня с толку, Холмс. При оперировании больного возможны любые осложнения.
   - Короче говоря, если вы принимаете человека за больного, нуждающегося в хирургическом вмешательстве, то в один прекрасный момент можете подкрасться к нему со скальпелем и...
   Притихшие Жюв и Мейсон с интересом внимали рассуждениям Холмса. Ватсон вытер рукой внезапно вспотевший лоб.
   - Холмс, у меня от вашего дедуктивного метода голова идет кругом!
   - Так вы смогли бы зарезать человека, Ватсон?
   - Если только, чтобы он не мучился... я мог бы решиться на операцию и тогда...
   - Превосходно! А Арчи Гудвин... он, по-вашему, был вполне здоров?
   - Куда вы клоните, Холмс? Я совершенно не в состоянии уследить за ходом вашей мысли.
   - Тут же все ясно как божий день, доктор, - встрял в разговор Мейсон. - Холмс шьет вам дело.
   - Какое дело?
   Шерлок Холмс снисходительно похлопал доктора Ватсона по плечу:
   - Дорогой мой друг, никто не собирается вам ничего пришивать - оставим это заботам миссис Хадсон. Кто-кто, а я-то знаю, что всю эту ночь мы провели вместе.
   - Это меняет дело, - сказал Мейсон.
   - К чему же тогда эти странные речи, Холмс? - никак не мог успокоиться доктор Ватсон.
   - Я пытаюсь разгадать логику мышления преступника.
   - И как ваши успехи?
   - Ну вот мы и пришли, - уклончиво ответил великий сыщик.
   Жюв распахнул ногой дверь.
   - Прошу вас, господа!
   Холмс вошел первым. За ним в комнату Гудвина проследовали Ватсон и Мейсон. Последним зашел Жюв.
   - Где труп? - спросил Холмс.
   - На постели, - машинально ответил Жюв и осекся: постель была пуста!
   - А был ли мальчик? - с изрядной долей скепсиса изрек адвокат Мейсон.
   - Конечно был! Месье Гудвин лежал вот здесь, - Жюв прощупывал постель, словно проверяя, не перебрался ли покойник под матрац. - И лицо у него было вот такое, - инспектор засунул указательные пальцы в углы рта, растянув губы в разные стороны.
   Вышло действительно нечто ужасное. Джентльмены содрогнулись.
   - Надо обыскать комнату, - сказал Холмс.
   - Под кроватью его нет, - доложил Жюв.
   Они тщательно осмотрели помещение, заглядывая во все мыслимые и немыслимые уголки. Но Гудвин не нашелся даже в черном саквояже, обнаруженном в углу за занавесками. И в шкафу его тоже не было.
   - Труп исчез, - заключил Холмс.
   - Может, это не его комната? - сказал Ватсон.
   - Нет, очевидно, что Арчи Гудвин действительно проживал здесь до недавнего времени, - сказал Перри Мейсон, роясь в бумажнике, извлеченном из саквояжа. - Вот его водительское удостоверение, квитанции, снимок какой-то женщины... "Шалунишке Арчи на долгую память о минутах блаженства", - прочитал адвокат на обороте фотокарточки.
   - Перестаньте копаться в грязном белье, сэр, - попытался пристыдить его Холмс.
   - Белье у этой красотки как раз что надо, - возразил Мейсон. - И сама она очень даже ничего.
   Заглянув ему через плечо, Ватсон покраснел до корней волос.
   - Вы кого-нибудь конкретно подозреваете, мистер Жюв? - спросил Холмс.
   - Я давно приглядываюсь к Эркюлю Пуаро. По правде сказать, не нравятся мне его усы.
   - Не тот фасон? - пошутил Мейсон.
   - Они у него как будто ненастоящие.
   - А вы проверьте!
   - В ближайшее же время, месье, - со всей серьезностью ответил Жюв.
   Холмс вышел в коридор.
   - Раз уж мы оказались здесь, джентльмены, давайте заглянем в комнату Ниро Вульфа... - Он толкнул дверь. - Полюбуйтесь, господа - постель смята, а труп Вульфа будто испарился!
   - Это невероятно, Холмс! - подскочил к нему Ватсон. - Что все это значит?
   - Либо трупы похитили, либо...
   - Либо им приделали ноги, - сказал, остановившись на пороге, Перри Мейсон.
   Инспектор Жюв ворвался в спальню, заглянул под кровать.
   - Для Фантомаса нет ничего невозможного, - простонал он.
   - Фантомас или кто-нибудь другой - не имеет никакого значения, - заявил Холмс. - Нам нужно поймать преступника, пусть его зовут хоть Навуходоносором.
   - Почему бы нам не обыскать весь замок? - сказал Ватсон. - Мы непременно кого-нибудь найдем.
   - Не ищите легких путей, дорогой друг. Мы должны распутать этот клубок с помощью логических умозаключений. Иначе я умру от скуки.
   - Кстати, мистер Холмс, мы совсем забыли о нашем славном Огюсте Дюпене, - сказал адвокат. - Что если и он исчез?
   - Это необходимо проверить. За мной, джентльмены!
   Только они вышли в коридор, как им навстречу показался дворецкий.
   - Берримор, вы очень кстати, - обратился к нему Холмс.
   - Меня зовут Томас, сэр.
   - Ах да! Впрочем, неважно. Заприте комнаты Вульфа и Гудвина и отдайте ключи мне.
   - Да, сэр.
   Дворецкий в точности выполнил его указания и протянул Холмсу два маленьких ключа. Великий сыщик спрятал их в карман.
   - А теперь проводите нас к Огюсту Дюпену.
   - Простите, сэр. Месье Дюпен не сможет вас принять-нять-нять.
   - Тоже мне воображала! - стал заводиться Жюв. - Мы тут ищем убийцу, а он видите ли...
   - Со вчерашнего вечера месье Дюпен никого не принимает: они изволили скончаться.
   - Нам это известно, - спокойно заметил Холмс. - И тем не менее проводите нас к нему.
   - Да, сэр.
   В сопровождении дворецкого они проследовали до комнаты Огюста Дюпена.
   - Это вы заперли дверь, Томас? - спросил Холмс, подергав массивную ручку.
   - Да, сэр.
   - Дайте ключ. И ступайте в гостиную, на кухню или куда хотите, только подальше отсюда.
   Гордо наклонив голову, дворецкий величавой походкой удалился.
   Холмс распахнул дверь.
   - Где же... - на весь замок хотел воскликнуть доктор Ватсон, но Холмс успел зажать ему рот, быстро втолкнув вовнутрь.
   За ними в комнату вбежали Жюв и Мейсон. Дверь с шумом захлопнулась.
   Тут уже Жюв дал волю своим эмоциям.
   - Куда вы дели труп поэта?! - заорал он, в панике забегав по комнате. - Предъявите мне его живого или мертвого!
   - Покойники таинственным образом исчезают, - задумчиво проговорил Холмс. - И это уже не смешно.
   - По-видимому, убийца склонен к некрофилии, - предположил, бледнея, доктор Ватсон.
   - Не страшно, - сказал адвокат Мейсон. - Лишь бы он не оказался форменным идиотом, иначе суд заменит ему электрический стул дурдомом.
   - А это далеко не равноценная замена, - заметил Холмс.
   - О чем вы говорите, господа, о чем?! - вскричал Жюв. - Надо его поймать и уничтожить! Сбросить с крыши, утопить в болоте, в сугроб закопать, наконец! А еще лучше - намотать на шею провод и включить в сеть!
   - Вы настаиваете на суде Линча? - осведомился Мейсон.
   - Называйте это как угодно, но сперва его нужно схватить!
   - Джентльмены, я настаиваю на том, что ровным счетом ничего не понимаю, - произнес Ватсон, залпом проглотив пилюлю.
   Холмс приобнял его за плечи.
   - Да не убивайтесь вы так, дорогой Ватсон. Уколемся сейчас с вами на брудершафт, пораскинем мозгами, - и все утрясется... - Он отпустил растроганного доктора, повернувшись к Жюву с Мейсоном. - Прошу вас, джентльмены, держать язык за зубами.
   - Я готов заявить во всеуслышание, что это все проделки Фантомаса! - выкрикнул инспектор Жюв, в ярости потрясая револьвером перед самым носом великого сыщика.
   - Поосторожнее с этой игрушкой, инспектор, - холодно обронил Холмс. - Не надо мне целиться в лоб.
   - Извините, месье, я просто вне себя.
   - Возьмите таблетку, - предложил Ватсон.
   - Не хочу! Лучшее лекарство для меня - это кровь из отрубленной головы Фантомаса. Он давно заслужил гильотину.
   - Каков план ваших дальнейших действий, мистер Холмс? - спросил Мейсон.
   - Для начала мне надо уколоться, а потом все будет зависеть о того, что мне взбредет голову.
   - Но трупы надо немедленно отыскать! - воскликнул Жюв.
   - Зачем спешить, сэр? Час похорон еще не настал.
  
   Глава 28. Разорванная тишина
  
   Тишину пронзили автоматные очереди. Звонкое эхо разнесло зловещие звуки по этажам и закоулкам замка.
   Спустя считанные мгновения рядом с местом пальбы едва не столкнулись лбами Жюв, Марлоу, Мегрэ и Мейсон.
   - Откуда стреляли? - бросил на ходу Мегрэ.
   - Где-то поблизости, - ответил Марлоу.
   - Сюда, господа! - позвал Жюв, ворвавшийся в одну из комнат.
   Они последовали за ним. Их глазам предстала печальная и одновременно трогательная картина.
   Комиссар Каттани лежал навзничь у своей постели с лицом, обращенным к окну. Глаза его были полуоткрыты, словно он хотел найти на небе Полярную звезду. Правда, для этого ему нужно было, как минимум, пролежать в этой позе до наступления ночи...
   Одежда комиссара была вся в темно-красных пятнах. Такие же пятна были и на подушке. На полу вокруг было рассыпано множество стреляных гильз.
   Мегрэ не двигался и тяжело дышал. Почти никогда он не был так потрясен видом трупа.
   - Еще одно преступление Фантомаса, - заскрипел зубами Жюв, едва не превращая их в зубной порошок.
   - Можете заплакать, если хотите, - сказал Марлоу. - Не стану вас упрекать. Я и сам сентиментальный плакса.
   - Тихо! - потребовал Мегрэ. - Вы, кажется, забыли, что среди вас есть по крайней мере один, кто имеет шанс лишиться головы за свои преступления.
   - Во-первых, не среди "вас", а среди "нас", - заявил адвокат Мейсон. - А во-вторых, я отвергаю вашу юридическую формулировку как некорректную по отношению к себе и моим подзащитным.
   - Мне моя голова не жмет, - сказал Марлоу.
   - Я требовал тишины, - отчеканил Мегрэ.
   Фраза произвела желаемый результат. Его взгляд медленно прошел от одного конца шеренги к другому. Взгляды потеряли свою уверенность. Мегрэ удовлетворенно надул губы.
   - Вот, что, господа, комиссар Каттани был убит из огнестрельного оружия. Думаю, что стрелял тот, у кого в руках был автомат.
   Марлоу опять захотелось сострить, но каким-то чудом он сдержался.
   - На подушке я вижу следы крови, - продолжал Мегрэ. - Значит, первые выстрелы настигли комиссара лежащим на постели, а потом он скатился вниз.
   В комнату заглянул Ватсон.
   - Каттаниус капутус? - спросил он, не позволяя своему телу сползти на пол, для чего изо всех сил схватился за ручку двери.
   - Вы угадали, док, - ответил Марлоу. - Правда, я не особенно силен в латыни, но хорошо понимаю, что вы хотели сказать.
   - А где месье Холмс? - поинтересовался Жюв.
   - В эйфории.
   - Простите, в чем?
   - Мы с ним укололись, и его сразу унесло в нирвану, а я решил немного прогуляться. Вдруг слышу - выстрелы, беготня... - Ватсон покачнулся, и Марлоу пришлось его поддержать, иначе бы доктор свалился к их ногам.
   Мегрэ стал неторопливо набивать трубку.
   - Думаю, здесь замешана женщина, - пробурчал он, покосившись на тело Каттани.
   - Кого вы имеете в виду, сэр? - насторожился Мейсон.
   - Итальянец был слишком красив, чтобы нашлась хотя бы одна женщина, которая смогла бы перед ним устоять.
   - Ага! - воскликнул Жюв. - Его убил Фантомас, переодетый в женщину.
   - Или женщина, переодетая в Фантомаса, - подхватил Марлоу.
   Мегрэ угрюмо посмотрел на них и склонился над Каттани.
   - Джентльмены, как я вас всех люблю, - всхлипнул доктор Ватсон, цепляясь за Марлоу. - Не дай вам Бог стать моими пациентами...
   - Ну, ну, приятель, не раскисай. Кто нас тогда лечить будет?
   В комнату как-то боком, словно робкий гимназист, зашел Эркюль Пуаро. Он бросил взгляд по сторонам, и у него сразу появилось желание уйти обратно: он никогда не считал, что смерть - это развлечение. Но пути назад уже не было.
   Бельгиец выразил свои чувства многозначительной гримасой.
   - Что здесь происходит, господа?
   - Каттаниус капутус, - ответил Марлоу. - Надеюсь, я правильно изъясняюсь, док?
   - Ваша латынь, б-безупречна, сэр!
   - Смотрите, господа, на правой щеке убитого - следы от губной помады, - показал кончиком своей трубки Мегрэ. - К сожалению, они нечеткие и не дают нам представления о форме губ... Скажите, месье Пуаро, мисс Марпл по-прежнему использует косметику?
   - Э-э...
   - Она красит губы?
   - Не знаю, что вам ответить, месье Мегрэ. Мы с ней давно не... как это сказать по-английски... - коротышка запнулся.
   - Трудно назвать по-английски то, что делается по-французски, - заметил Марлоу.
   Жюв разглядывал Пуаро в упор. Он не доверял ни ему, ни его усам.
   - Я слышал, у мафии есть древний обычай: перед тем, как убить, жертву крепко целуют, - заговорил Марлоу. - Ставят, что называется, фирменный засос. Каттани наградили "поцелуем смерти", и он умер. Все по правилам.
   - Позвольте, господа, - забеспокоился Мейсон. - Что же тогда получается? Чья это помада, если не мисс Марпл? Кто конкретно целовал комиссара Каттани перед смертью?
   У комиссара Мегрэ сжалось сердце.
   - Месье, ваша секретарша, мадемуазель Делла Стрит... она - импульсивная женщина?
   - Временами. Но почему вы спросили?
   - Могут быть у такой женщины навязчивые идеи?
   Мейсон изменился в лице.
   - Теперь мне все понятно, комиссар, - заносчиво произнес он. - Вы хотите сказать, что моя доверенная секретарша опустилась до того, чтобы целоваться с каким-то итальянцем? Вы отдаете себе отчет в ваших словах?!
   Мегрэ не ответил. К чему? Да и что он понимал в этом? Он так давно был женат. И личной секретарши у него никогда не было.
   Мегрэ вдруг почувствовал себя распорядителем на похоронах.
   - Месье Марлоу и вы, месье Жюв, переложите тело на постель. Не пристало комиссару полиции валяться в грязи. Я давно заметил, что полы в этом доме мыть не принято... А вас, месье Пуаро, я попрошу сходить за отцом Брауном. Он должен прочитать молитву над усопшим.
   Мейсон вцепился в рукав Мегрэ.
   - Нет, вы уж договаривайте до конца, комиссар! И не пытайтесь увиливать от моих вопросов. Вы еще не знаете, каким я могу быть занудой. Вам не удастся бросить тень на мою секретаршу. В чем конкретно вы подозреваете Деллу Стрит?
   Мегрэ посмотрел адвокату прямо в глаза. Под его тяжелым взглядом Мейсон стушевался и умолк.
   - Вы бы лучше помогли Эркюлю Пуаро отыскать священника, месье, пока тело еще не успело остыть.
   Мейсон вышел, хлопнув дверью.
   - Делла Стрит - порядочная девушка, месье комиссар, - сказал инспектор Жюв. - Обратите внимание на Эркюля Пуаро. Усы у него, ей-богу, ненастоящие. Клянусь Эйфелевой башней!
   Мегрэ внезапно почувствовал усталость.
   - Лицо Пуаро - это не его лицо, - настаивал Жюв, все больше возбуждаясь. - А отец Браун даже утверждает, что волосы на голове тоже не его.
   - Вы больны? - миролюбиво перебил Мегрэ и, отвернувшись от разинувшего рот инспектора, обратился к Марлоу с Ватсоном. - Предлагаю покинуть помещение, господа. Кроме священника, здесь никто больше не нужен.
   - Констатирую смерть от множества огнестрельных ранений, - пробормотал доктор Ватсон, повиснув у Марлоу на шее. - Капутус монтекки... шерше ля фамус...
   - Ты сегодня перемудрил с дозой, приятель, - сказал частный детектив, выводя его из комнаты. - Просто сам на себя не похож.
   - Первый раз попробовал, - слезно признался доктор. - На брудершафт.
  
   Глава 29. Вопросы интимного свойства
  
   В гостиной находились только мисс Марпл и Делла Стрит. Старушка по своему обыкновению вязала. Делла с интересом следила за уверенными движениями ее ревматических пальцев.
   Жюв плюхнулся в кресло. Мегрэ остановился возле девушки.
   - Мне хотелось бы немного поговорить с вами, мадемуазель.
   - Как вам угодно.
   - Где вы были полчаса назад?
   Она нерешительно взглянула на Мегрэ.
   - У себя в комнате.
   - И что вы делали?
   - Смотрелась в зеркало.
   - Все тридцать минут?
   - Да, почти.
   - Почему же так долго?
   - Мне хотелось выяснить, на кого я похожа.
   - На отца или на мать?
   - Да.
   - Ну и что же вы решили?
   Она вся напряглась и с жаром бросила:
   - На вас, комиссар!
   - Вы что, ненавидите свою мать, мадемуазель? - спокойно спросил Мегрэ.
   В гостиной появился адвокат Мейсон.
   - Ни слова больше, Делла! - сказал он, быстро заняв пространство между нею и Мегрэ. - Каждое ваше слово может быть использовано против вас.
   - О, шеф, вы пришли очень кстати. Комиссар задает мне такие вопросы...
   - Интимного свойства?! - вспыхнул адвокат.
   - Позвольте последний вопрос, мадемуазель...
   - Только через меня, - заявил Мейсон. - Спрашивайте.
   - Я хочу знать, слышала ли мадемуазель автоматные очереди?
   Адвокат повернулся к секретарше.
   - Слышали ли вы автоматные очереди, Делла? Если не хотите, можете не отвечать.
   Девушка пожала плечами.
   - Я слышала какие-то звуки, но подумала...
   - Что вы подумали, мадемуазель?
   - Не торопитесь с ответом, Делла, подумайте, стоит ли говорить о том, что вы подумали, когда услышали эти звуки. Может быть, это были не те звуки.
   - Я не знаю, - растерялась девушка.
   Мейсон повернулся к Мегрэ.
   - О каких звуках вы ведете речь, комиссар?
   - Десять минут назад в замке прозвучали выстрелы, - устало произнес Мегрэ. - Спросите у мадемуазель, слышала ли она их.
   - Делла, вы слышали выстрелы?
   - Да, но я подумала...
   - Вы все-таки решили сказать, о чем вы подумали? Или вы еще немного подумаете, прежде чем ответить?
   Втянув голову в плечи, Мегрэ устремился в самый дальний угол комнаты, сел там в кресло и принялся набивать трубку.
   - Вы снимаете свой вопрос, комиссар? - спросил Мейсон.
   Мегрэ тяжело вздохнул.
   Делла сказала:
   - Отец Браун жаловался мне, что у него с утра пучит в желудке, и я подумала... - Делла запнулась, потому что Мейсон молниеносно закрыл ей рот своим поцелуем.
   Мисс Марпл зарделась, отведя глаза.
   - Если бы я этого не сделал, Делла, - пояснил адвокат, вытирая губы платком, - вас можно было бы привлечь к суду за публичное оскорбление святого сана.
   - Спасибо за заботу, шеф. И не переживайте за свой отчаянный поступок. Вы так редко со мной целуетесь, что сгодится и этот повод.
   В гостиную вошел Марлоу. Он только что отвел доктора Ватсона в его комнату, уложив на кровать рядом с дремлющим Шерлоком Холмсом.
   Тем временем Мегрэ умял пальцем табак и был готов поднести к трубке огонь.
   - Мистер Мегрэ! - резко окликнул его Мейсон. - От вашей трубки дохнут не только мухи. Кажется, вы забыли спросить у наших дам разрешения курить.
   И тогда Мегрэ, съежившись, насколько то позволяла его массивная фигура, почтительно сказал:
   - Мадемуазель Марпл, вы не будете возражать, если я закурю?
   Старушка, не переставая вязать, приподняла голову.
   - Пожалуйста, пожалуйста, мистер Мегрэ, сколько угодно... В коридоре, пожалуйста, голубчик.
   Мегрэ бросило в жар, он вытер лицо платком и сунул трубку в карман. Но курить хотелось невыносимо. Он встал и направился к двери.
   Марлоу подмигнул Мейсону:
   - А ты сегодня в ударе, приятель.
   Адвокат самолюбиво улыбнулся. Делла, достав зеркальце, стала намазывать помадой губы.
   На выходившего из гостиной Мегрэ с размаху налетел взволнованный отец Браун.
   - Это ни в какие ворота не лезет! - заявил он, слишком быстро для своих коротеньких ножек подскочив к Мейсону. - Господин адвокат, вы с Эркюлем Пуаро пригласили меня, чтобы прочитать молитву над телом убиенного Коррадо Каттани. Между тем в комнате никого нет!
   - Ах! - всплеснула руками Делла, вскочив со стула, но силы изменили ей, и она рухнула прямо на руки Филипу Марлоу.
   - Красота недолговечна, - вздохнула мисс Марпл. - Но плохо, когда красивые мужчины умирают молодыми.
   - Труп исчез! - патетически воздев руки, вскричал Жюв. - Фантомас приближается. Он сужает круги. Он следит за нами изо всех углов, изо всех щелей и окон.
   - Поищите его в камине, - посоветовал Марлоу.
   Жюв бросился к давно остывшему камину и заглянул в дымоход.
   - Что же это такое?! - продолжал возмущаться маленький священник. - Я собирался исповедовать мисс Марпл, но она в прекрасном здравии. Я отправился прочитать молитву над убиенным Коррадо Каттани, а он исчез, будто провалился в преисподнюю...
   - Отвяжитесь, святой отец, ради Бога, отвяжитесь, - сказал Мейсон, раздраженный тем, что бесчувственное тело его секретарши до сих пор находится в руках Марлоу. - Филип, отдайте, это не ваше.
   Выхватив Деллу Стрит из объятий ухмыляющегося детектива, он уложил ее в кресло и расстегнул на ней блузку.
   Его глаза тут же полезли на лоб.
   - Это что такое? - обескуражено спросил он, вынимая из ее бюстгальтера два небольших темных предмета.
   Мегрэ подошел поближе.
   - Это к делу не относится, месье. Всего лишь обломки моей некогда любимой трубки.
   Мейсон стоял как вкопанный. Потом его затрясло с головы до ног.
   - То есть, как это к делу не относится?! - воскликнул он. - С какой целью вы засунули в бюстгальтер моей доверенной секретарши свою индифферентную трубку? Какого черта?!
   - Прошу вас не оскорблять мою любимую трубку, месье!
   - А мне плевать, любимая она у вас или не любимая! - диким голосом проревел адвокат. - Может быть, вы ее на помойке нашли! Откуда мне знать? Не слишком ли много вы себе позволяете, комиссар Мегрэ?! Заявляю вам со всей ответственностью, что вы нанесли оскорбление моей подзащитной, запихнув свою вонючую трубку в ее нижнее белье. Если вы полагаете, что это сойдет вам с рук, то вы ошибаетесь. Я не позволю, чтобы пострадала репутация моей доверенной секретарши!
   - Бывшей, бывшей секретарши, месье Мейсон. Вы ведь ее уволили.
   - Ваши данные устарели, комиссар! Она уже восстановлена в должности. А моей подзащитной она никогда и не переставала быть.
   - Она была вашей любовницей? - вдруг задал свой излюбленный вопрос Мегрэ.
   Разъяренный адвокат нанес Мегрэ удар в подбородок, выбросив вперед кулак коротким, почти машинальным движением, как это делается в американских фильмах.
   Мегрэ даже не поднес руку к подбородку. Лицо комиссара оставалось бесстрастным, как будто ему дали щелчок.
   Мейсон нанес Мегрэ еще один удар.
   И тут, к всеобщему удивлению, Мегрэ достал из кармана какие-то блестящие предметы и принялся небрежно играть ими.
   - Месье Мейсон, я вынужден арестовать вас за нанесение оскорбления представителю закона при исполнении им служебных обязанностей.
   - Вы слишком широко трактуете понятие "служебных обязанностей", комиссар! - огрызнулся адвокат. - Тут есть о чем поспорить.
   - Думаю, этот спор мы продолжим с вами в другом месте. Если вы не склонны последовать за мной добровольно, я, к сожалению, должен буду надеть на вас наручники.
   - Мегрэ, сынок, - произнес Филип Марлоу, - ты не у себя в Париже, - и тотчас же получил удар в лицо.
   Марлоу только усмехнулся и продолжал улыбаться все то время, пока Мегрэ работал кулаками.
   Мегрэ был взбешен, а потому несправедлив. Теперь это был уже не тот Мегрэ, что по утрам ел яичницу из рук мадам Мегрэ, но комиссар Мегрэ из криминальной полиции, чьи гневные вспышки приводили в дрожь молодых инспекторов и престарелых парижских куртизанок.
   - Отдохни, сынок, ты не в Чикаго, - сказал, наконец, Марлоу вспотевшему комиссару и, покачиваясь, как обветшалый парусник, поплелся из гостиной.
   Мисс Марпл проводила его сочувственным вздохом и перевела свой пристальный взгляд на Мегрэ. Этот взгляд не сулил ему ничего хорошего.
   Мегрэ пожал плечами.
   - Мадемуазель, он первый начал. У него слишком длинный язык.
   Старушка зловеще молчала.
   Мегрэ поразмыслил, поднял с пола наручники и спрятал их в карман.
   Делла Стрит открыла глаза, схватив склонившегося над нею Мейсона за грудки.
   - Это правда, шеф, Коррадо действительно убили?
   - Да.
   - Какой ужас!
   Мейсона передернуло, как от зубной боли. Порой ему казалось, что он ненавидит всех мужчин, на которых хотя бы раз задерживала свой взгляд Делла Стрит. А теперь, даже мертвый, комиссар Каттани все равно мешался у него под ногами! Однако Мегрэ был сейчас ему куда более опасен, поскольку был жив и полон сил. Кроме того, он приехал из Парижа, где, как известно, царят т а к и е нравы...
   - Признайтесь, Делла, почему вы весь день носили на груди этот мусор? - адвокат показал девушке на обломки трубки.
   - Это не мусор, - сказал Мегрэ.
   - Да замолчите вы, альфонс в кальсонах! - рявкнул Мейсон. - Лучше подумайте о скорой встрече с прокурором... Итак, Делла, почему?
   - Я могу не отвечать на ваши вопросы, шеф? - слабым голосом произнесла она.
   - Нет, не можете!
   - Хорошо, я отвечу. Я носила это в качестве талисмана.
   Мисс Марпл одобрительно закачала головой.
   - Да, да. А я всегда имею при себе вязанье. Пока у меня в руках эти спицы, ни один убийца не осмелится ко мне приблизиться.
   - А что вы вяжете, мисс Марпл? - рассеянно спросила Делла.
   - Синие чулочки, милочка, - похвасталась старушка. - Я бы хотела быть в них на своих похоронах.
   - В таком случае, мадам, вам следует поспешить, - заметил Мегрэ, раздраженно посасывая незажженную трубку.
   Старушка язвительно засмеялась.
   - А я вот не тороплюсь.
   Комиссару вдруг сделалось очень грустно. Он подошел к отцу Брауну. Маленький священник уже успел смириться и с добрым здравием мисс Марпл, и с пропажей убиенного Каттани и сидел теперь по своему обыкновению в сторонке, что-то тихо бормоча себе под нос.
   - Святой отец, когда меня убьют, прошу вас проследить, чтобы меня похоронили с одной из моих любимых трубок.
   - В зубах? - учтиво спросил маленький священник.
   Мегрэ едва сдержался, чтобы не съездить по этой круглой розовощекой физиономии. Но тогда бы от святого отца осталось одно лишь мокрое место. Чтобы избежать искушения, он поспешил оставить отца Брауна в покое. А тот, напротив, решил вдруг заявить о себе на всю гостиную и воздел руки к небу.
   - Дети мои, святым саном своим напоминаю вам, что в сим замке происходят убийства злостные и исчезают покойники безвинные. Заклинаю вас направить все силы ваши на поиск нечестивца, преступившего законы Божии. И да поможет нам Господь в трудах наших тяжких!
   - Приберегите ваше красноречие до лучших времен, святой отец, - остудил его пыл Мейсон, продолжая пытливым взглядом изучать свою секретаршу. - Тут есть вопросы и поважнее.
   Девушка долго не могла понять истинную причину его любопытства, потом кокетливо улыбнулась и быстро застегнула все пуговицы на своей блузке.
   И тогда Мейсон наконец решился задать самый страшный для него вопрос.
   - Скажите откровенно, Делла, вы состояли с ним в интимных отношениях?
   - С Коррадо? Нет.
   - При чем здесь этот итальянец?! - взвился адвокат. - Его песенка давно спета. Я спрашиваю о комиссаре Мегрэ.
   - Ах о Мегрэ... Спросите его сами.
   - Я не буду повторять свой вопрос, комиссар, - холодно сказал Мейсон, пружинистой походкой приближаясь к Мегрэ, - поскольку вы его отлично слышали.
   Мегрэ нахмурился. Охоты до драки у него в данную минуту не было. Наверно, он просто устал.
   - Вы имеете полное право не отвечать, месье комиссар, - предупредила его Делла.
   - Вы все сговорились против меня! - возопил Мейсон, невольно зажигая своей экспрессией инспектора Жюва, который, притомившись после безуспешных поисков Фантомаса в дымоходе камина, сидел в кресле, рассеянно размазывая по лицу сажу.
   Жюв вскочил.
   - Да! О чем вы говорите, господа?! - вскричал он, засверкав белками глаз и обнажив ослепительный ряд белоснежных зубов. - Мне надоело слушать эту вашу дурацкую беседу. Вы думаете только о себе, о своих любовниках и о своих похоронах. И это происходит в то время, когда всему миру, всему человечеству угрожает Фантомас - это исчадие ада, этот дьявол!
   - Господи, да помилуй нас, грешных, - пробормотал отец Браун, осеняя себя крестным знамением. - Откуда здесь взялся этот черномазый?
   - Ты ответишь за все, о гнусный Фантомас!
   Инспектор Жюв, выхватив револьвер, пулей вылетел из комнаты. Марлоу, появившейся в проеме, едва успел отскочить в сторону, уступая ему дорогу.
   - Фантомасу не позавидуешь, - сказал частный детектив. - Бедняга, он еще пожалеет, что его мама родила.
   Мейсон взял Деллу Стрит за руку. Она вопросительно взглянула ему в глаза. Они были печальны и безумны.
   - Делла... - горячо прошептал он. - Делла, я...
   - Не смотрите так на Мегрэ, прошу вас, Перри. Если бы взглядом можно было убивать, вам бы пришлось выступать в суде в роли собственного защитника по делу об убийстве.
   - Пустяки! Не было еще такого процесса, который бы я проиграл. Но одумайтесь, Делла. Этот Мегрэ... кому вы поклоняетесь?! У нас с вами такая респектабельная клиентура - сплошь одни миллионеры и знаменитости. А вспомните о его делах. Смешно произнести: "Мегрэ и бродяга", "Мегрэ и сумасшедшая старуха под мостом", "Мегрэ и пара дырявых чулок", "Подтяжки Мегрэ"... Как это называется, а? Плебс! Другого термина, пожалуй, и не подберешь. А, между тем, вы достойны гораздо большего, - шепот адвоката становился все горячее. - Я, я хочу быть вашим талисманом, Делла.
   - Вы думаете, шеф, я соглашусь носить вас у себя на груди? - смущенно улыбнулась девушка.
   - Не смею даже мечтать об этом. - Он попытался поцеловать ей руку, но она не позволила ему это сделать и с неожиданной проворностью быстро выбежала из гостиной.
  
   Глава 30. Неистовый Жюв
  
   - Вот вы где!
   Все помещение буфетной было выдержано в строго квадратных формах. Единственное исключение являл собой Эркюль Пуаро, весь состоявший из округлостей. Его брюшко приятно круглилось, голова по форме напоминала яйцо, а великолепные усы победно вздымались вверх двумя полумесяцами.
   Увидев размахивающего револьвером Жюва, Пуаро, только что начавший очищать скорлупу со второго яйца, просиял.
   - Извините меня, месье, но ваш галстук несимметричен. Разрешите мне его поправить.
   Вежливо улыбаясь, он потянулся рукой к шее инспектора. Жюв в ужасе отпрянул.
   - А вашему револьверу место в кобуре, - добавил как всегда пунктуальный Пуаро.
   От такого приема Жюв на миг утратил дар речи, потом словно в забытьи спрятал револьвер и присел на табурет, уставившись на Пуаро затравленным взглядом загипнотизированного кролика.
   Эркюль Пуаро ответил инспектору долгим снисходительным взглядом, после чего молча протянул ему маленькое зеркало.
   - Что такое? Зачем это?
   Жюв с опаской взял зеркальце и едва не свалился с табурета, увидев там отражение какого-то негра, испуганно пялившегося на него во все глаза.
   - Кто там? - воскликнул Жюв. - Что это за штучки, месье Пуаро?
   - Если не ошибаюсь, месье, вы видите перед собой инспектора Жюва, - промычал Пуаро, с завидным аппетитом уплетая яйцо.
   - Инспектора Жюва? Так ведь это я... - пробормотал Жюв. Он вгляделся в зеркальце. - А-а, так, значит, это я и есть? Вот так номер! Где же меня так угораздило?
   Обескураженный инспектор выудил из кармана платок и стал стирать с лица сажу.
   - Вспомнил! Должно быть, я испачкался, когда залезал с головою в камин.
   - Я понимаю, что вас так тревожит, инспектор Жюв, - сказал Пуаро, рассуждая с набитым ртом. - В замке один за другим происходят убийства, а преступник все еще не пойман. Но это не беда. Я, например, никогда не спешу схватить убийцу за руку. Чем больше трупов, тем больше пищи для моих серых клеточек. Я не мотаюсь туда и сюда, бегая по замку и изнуряя себя, как вы, месье Жюв. Моя работа производится внутри - здесь, - и он выразительно постучал себя по лбу. - Роль детектива - разгадать преступление методом логической дедукции, правильно восстановить цепь событий, увязав их с уликами. Но превыше всего - понять психологию преступника. А для этого вполне возможно оставаться на одном месте, предоставив действовать своим серым клеточкам.
   Жюв во все глаза смотрел на усы Пуаро. Ему не нравилось, как они шевелятся. С каждой минутой пребывания наедине с самодовольно поедающим куриные яйца Пуаро у Жюва все больше тряслись губы и в нервном тике подрагивало веко.
   Делая маленькие деликатные глотки из стакана, наполненного черносмородинным сиропом, Пуаро наблюдал за инспектором с самым серьезным видом.
   - У вас настроение, которое шотландцы называют "фей", месье Жюв. Оно предшествует катастрофе.
   - Жаль, что вы не разделяете моих чувств.
   Жюв сглотнул слюну.
   - Снимите ваши усы, - сиплым голосом произнес он.
   - Что?
   - Снимите ваши усы, месье!
   - То есть? - Пуаро вытаращил на него глаза. - Вы хотите, чтобы я их сбрил?
   - Я хочу, чтобы вы их сняли, отклеили, отодрали, оттяпали, если угодно!
   Лицо Пуаро опять было бесстрастно. Он потягивал из стакана темно-красную жидкость и задумчиво смотрел на инспектора.
   - Вам не нравятся мои усы, месье Жюв?
   - Да! - выкрикнул Жюв. - И уже давно.
   - Мне тоже многое не нравится в этом замке. Вот, например, ну уж это слишком! - воскликнул Пуаро.
   - Что такое?
   - Этот ломтик. Вы заметили его или нет? - Бельгиец выхватил кусочек хлеба из тостера и сунул его инспектору под нос. - Разве он квадратный? Нет. Треугольный? Снова нет. Может быть, круглый? Имеет ли он хоть какую-нибудь форму, приятную для глаз? Где здесь симметрия? Отсутствует. Это бесформенная булка, которую ни один пекарь не должен иметь права выпекать!
   - Вы подозреваете Томаса? - спросил совершенно сбитый с толку Жюв.
   Пуаро покачал головой.
   - Нет, у нашего дворецкого слишком глупое лицо. Чтобы совершить столь изысканные преступления, которые мы с вами имели честь и удовольствие наблюдать в Киллерданс-холле, необходим поистине недюжий интеллект.
   Жюв как-то странно улыбнулся.
   - Месье, вы заговариваете мне зубы!
   Он быстро выбросил вперед руку, ущипнув Пуаро за левый ус.
   От неожиданности Пуаро опрокинул на стол стакан сиропа. Это его потрясло. Он ведь был такой чистюля. Чтобы остановить расползавшиеся во все стороны тонкие струйки, он, не раздумывая, сдернул с головы парик и стал самозабвенно протирать им стол.
   Лысина Пуаро, так внезапно представшая перед глазами Жюва, не могла оставить инспектора равнодушным. Сначала он жутко побледнел, а потом кровь жаркой волной бросилась ему в лицо. Как хищник, почувствовавший свежий запах плоти, инспектор вцепился обеими руками в усы Пуаро и резко дернул на себя.
   Пуаро с воплем плюхнулся всем телом на стол.
   - Отпустите мои усы, месье! - вертясь, как таракан на блюдце, завопил Пуаро. - Отпустите!
   - Никогда! - ликовал инспектор Жюв, наматывая его усы себе на пальцы. - Ни за что!
   На крики в буфетную неспеша зашел Шерлок Холмс. Благополучно переварив приличную порцию кокаина, он чувствовал себя превосходно и был готов ввязаться в любую историю.
   - Он все-таки настаивает на своей версии, - прокомментировал события Холмс, наблюдая, как инспектор безуспешно пытается отодрать усы от лица Пуаро. - Такой же балбес, как Лестрейд. Нет, с полицейскими каши не сваришь...
   - Холмс! Помогите мне, Холмс! - обрадовался, завидев великого сыщика, Жюв. - Держите его за ноги!
   Но Холмс уже разобрался в ситуации и крепко схватил самого Жюва за пиджак, стараясь оттащить его от несчастного старика.
   - Дорогой друг, вы напрасно так горячитесь, - приговаривал Холмс.
   - Он спятил! Пусть он оставит мои усы в покое! - елозил животом по столу Пуаро, перенося на свой некогда белоснежный костюм последние остатки сиропа. Дикция у него была - хуже некуда, так как Жюв, вцепившейся мертвой хваткой в его бесценные усы, невольно растягивал ему рот до самых ушей.
   - Отдайте усы! - орал в истерике Жюв. - Они все равно не ваши.
   - Мне лучше знать, чьи это усы! - пищал в ответ маленький бельгиец.
   - Инспектор, отпустите Пуаро, - настаивал Холмс.
   - Как вы не понимаете, Холмс. Он же лысый! Лысый!! Скажу больше: это вовсе никакой не Пуаро!
   В буфетную заявился Филип Марлоу.
   - Что за шум? - бросил он с порога. - Опять кого-то убивают? Жюв, он же откусит вам палец! Парень лыс, как грейпфрут, но это еще не повод, чтобы чистить ему морду.
   Но никто не обращал внимания на его блестящие остроты. Пуаро наконец удалось вырваться, и он с несвойственной для его почтенных лет живостью юркнул под стол. Холмс потащил упирающегося Жюва к выходу. Жюв рыдал и почти не сопротивлялся.
   - Снимите с него маску, Холмс, - умолял он. - Это не его лицо, клянусь вам. Господи, как я хочу увидеть, что у него под маской!
   - Душа, - ответил Марлоу, помогая Холмсу выставить Жюва из буфетной.
   В коридоре инспектор несколько пришел в себя. Марлоу и Холмс несли его, бережно поддерживая под руки.
   - Господа, - вновь заговорил Жюв, всхлипывая и перебирая в воздухе ногами, - я понимаю, что сказанное мною не могло вас не удивить. Я этого не боюсь. Более того, я пойду еще дальше. Я открою вам, кто такой Эркюль Пуаро.
   - Знаю, знаю, - подхватил Марлоу. - Этот парень вовсе не Эркюль Пуаро, а Фантомас.
   - Ага! - просиял инспектор. - Вы тоже догадались? Я рад, месье, видеть в вашем лице союзника.
   Марлоу незаметно подмигнул Холмсу. Тот понимающе кивнул.
   - Я так долго молчал только потому, что у меня не было достоверных доказательств по всем случаям, кроме уверенности в своей правоте, - продолжал бубнить Жюв. - Но дальше молчать я не мог. Пусть сейчас мне и недостает кое-каких подробностей, чтобы объяснить все до конца, но я убежден, что рано или поздно они будут у меня в руках. Все выходит на свет Божий!.. - и инспектор счастливо засмеялся.
   Его спутники переглянулись и снова молча кивнули друг другу.
   Жюва принесли в его комнату и, взбив ему подушки, уложили на постель. Пока Холмс, сочувственно внимая пространным рассуждениям инспектора, сидел рядом и ласково гладил его по голове, Филип Марлоу быстро сбегал за доктором Ватсоном.
   - А ведь мы не зря потратили с вами время, господа, - вдохновенно говорил Жюв, терпеливо ожидая, когда доктор приготовит шприц. - В этом замке сбывается моя мечта. Я наконец сдерну с этого проходимца его жуткую маску, и он ответит за все свои злодеяния перед всем человечеством и всей Вселенной.
   - Несомненно, - подтвердил Ватсон, вонзая иглу в инспекторский зад.
   - А все-таки он лысый! - от души расхохотался Жюв, оторвав голову от подушки. - Правду говорил отец Браун.
   - Конечно лысый, - согласился доктор Ватсон, делая присутствующим знак покинуть комнату.
   - А усы... разве это усы? Бутафория... топорная работа... - невнятно пробормотал инспектор.
   Потом он сладко зевнул, и веки его крепко сомкнулись.
   - Маниакальная фантомасомания, - поставил диагноз Ватсон, прослушав при помощи стетоскопа его грудную клетку. - Классический случай, с рецидивами.
   - Заснул? - спросил вышедшего из спальни доктора дожидавшийся его в коридоре Холмс.
   - Да.
   - Что вы ему вкололи?
   - Морфий.
   - Чудесно! Надеюсь, он по достоинству оценит этот превосходный наркотик. А теперь, дорогой друг, я думаю, нам необходимо оказать помощь Эркюлю Пуаро. Старый джентльмен, без сомнения, только что пережил шок. Поспешим, пока его не хватил удар.
   И они вдвоем отправились в буфетную.
  
   Глава 31. Просьба отца Брауна
  
   Кряхтя и проклиная все на свете, Пуаро выбрался из-под стола. Дикая выходка инспектора Жюва, этого одержимого манией преследования француза, совсем выбила его из колеи. Пуаро почти физически ощущал, как беспомощно и жалко в распухшей голове болтаются его бедные серые клеточки.
   Вдруг Пуаро услышал чьи-то скорые шаги. Кто-то приближался к буфетной. Пуаро задрожал от ужаса. Неужели Жюву удалось вырваться, и он возвращается теперь за его усами?
   Сейчас сюда ворвется похожий на взбесившуюся обезьяну инспектор, а в руках у него - мыльный таз и острая бритва! Пуаро представил эту картину так отчетливо, что невольно зажмурился.
   Словно в бреду, он нацепил на голову перепачканный сиропом парик и хотел уже нырнуть под стол, как в буфетную вошел отец Браун.
   Пуаро с облегчением перевел дух, постаравшись придать своему лицу благопристойное выражение.
   - Если вы соблаговолите выслушать мою просьбу, мистер Пуаро, - сказал отец Браун, - я бы настоятельно просил, чтобы при нашем разговоре присутствовало как можно больше людей, чье воображение поражено суеверием, которое я заклинаю вас разрушить. Я хотел бы, чтобы все гости видели, как вы это сделаете.
   - Сделаю что? - спросил Пуаро, удивленно поднимая брови.
   - Снимете ваш парик!
   Лицо Пуаро по-прежнему оставалось неподвижным; он только устремил на просителя остекленевший взор - страшнее выражения отец Браун не видел на человеческом лице.
   - Я пощажу вас, - произнес Пуаро голосом, в котором звучало сверхчеловеческое снисхождение. - Я отклоняю вашу просьбу. Дай я вам хоть намеком понять, какое бремя ужаса я должен нести один, вы бы упали мне в ноги, с воплями умоляя меня не открывать остального. Я вас избавлю от этого. Вы не прочтете и первой буквы из той надписи, что начертана на алтаре Неведомого Бога.
   "Кажется, я схожу с ума, - подумал Пуаро, умолкнув. - Эти кретины меня доконали".
   - Я знаю этого Неведомого Бога, - сказал маленький священник со спокойным величием. - Мне известно его имя, это Сатана. Истинный Бог был рожден во плоти и жил среди нас. И я говорю вам: где бы вы ни увидели людей, коими правит тайна, в этой тайне заключено зло. Если дьявол внушает, что нечто ужасно для глаза, - взгляните. Если он говорит, что нечто ужасно для слуха, - выслушайте... И если вам померещится, что некая истина невыносима, - вынесите ее. Я заклинаю вас покончить с этим кошмаром немедленно, раз и навсегда.
   Пуаро вспотел, из-под парика по вискам струились сладкие розовые капельки. Он ни за что не решился бы обнажить сейчас свою голову, ибо отец Браун тотчас увидел бы, что вся его лысина перепачкана черносмородиновым сиропом.
   - Если я сделаю это, - тихо проговорил Пуаро, - вы содрогнетесь и погибнете вместе со всем тем, во что вы верите и чем вы живете. В один мимолетный миг вы познаете великое Ничто и умрете.
   - Христово распятие да пребудет с нами, - сказал отец Браун. - Снимите парик!
   - Не просите меня об этом, святой отец, не надо...
   - Вы блефуете! - вскричал маленький священник. - Снимите парик, или я собью его у вас с головы!
   Все тем же каменным голосом Пуаро повторил: "Я отказываюсь это сделать", - и тогда отец Браун кинулся на него.
   Не менее трех долгих минут Пуаро сопротивлялся с таким упорством, как будто все силы ада помогали ему; маленький священник запрокидывал его голову назад, пока, наконец, шапка волос с нее не свалилась.
   Обессиленный Пуаро рухнул на колени, заплакав от обиды и унижения.
   Отец Браун склонился над его обнажившейся лысиной.
   - Мда, - удрученно произнес он. - Это совсем не то, что я думал...
   - А что вы думали? - измученным голосом выдавил из себя Пуаро. - Может быть, вы думали, что у меня на голове рога растут?
   - Все может быть, сын мой, ибо неисповедимы пути Сатаны, - ответил отец Браун, подавая ему парик. - Возьмите, пожалуйста. Он вам не особенно идет, но это лучше, чем ничего.
   Всхлипывая и шмыгая носом, Пуаро нежно расправил парик, любовно пригладил волосы. Приготовившись его надеть, он раздраженно блеснул в лицо маленькому священнику своей пегой лысиной.
   - Насладились, святой отец? А теперь убирайтесь!
   - Сперва я выпью пива, - смиренно возразил отец Браун. - За этим я, собственно, сюда и явился. А вам, мистер Пуаро, я бы посоветовал вымыть голову. Она у вас в чем-то липком.
   - Идите к черту! - крикнул Пуаро, заплакав навзрыд.
   Маленький священник засеменил к буфету за пивом.
   Пуаро, шатаясь, выбрался из комнаты и, опираясь одной рукой о стену, медленно двинулся по коридору. В свободной руке он самозабвенно сжимал парик, утирая им непрошеные слезы. Вокруг его головы жужжали невесть откуда взявшиеся мухи. Казалось, они слетелись со всего замка.
   - Они обращаются со мной, как с выжившим из ума стариком! - всхлипывал Пуаро. - Кретины проклятые. У-у, ненавижу!
   "А может, сбрить усы и ходить лысым? - подумал он, прижимая парик к груди. - И все будут довольны... Все, кроме Джейн. Но я объясню ей, она поймет... И найдет в себе силы, чтобы простить..."
   Пуаро в ярости тряхнул головой. Нет! Ни за что! Усы - это его достояние, его гордость. Ни у кого в мире нет таких усов! А что касается лысины, то ей даже лучше, когда она в тепле.
   "Буду носить парик и ходить с усами!" - решил Пуаро, и, улыбнувшись сквозь слезы, принялся отмахиваться от назойливых мух.
   Крадущихся шагов за своей спиной он так и не услышал...
  
   Глава 32. По следам Пуаро
  
   В буфетной Холмс и Ватсон к своему удивлению вместо Эркюля Пуаро застали отца Брауна. Тот сидел за столом и, держа в руках огромную кружку, маленькими глоточками прихлебывал пиво.
   - А где мистер Пуаро? - спросил Холмс.
   - Не ведаю, - ответствовал отец Браун, нахмурившись, и недовольно заболтал своими ножками. Когда он баловался пивом, его лучше было не трогать, но великий сыщик этого не знал.
   - Но вы его видели? - настаивал Холмс.
   - Да, видел.
   - А как он себя чувствовал? - спросил доктор Ватсон.
   - Пребывал в печали.
   - Он ни на что не жаловался?
   Отец Браун, поперхнувшись пивом, зашелся в безбожном кашле. Ватсон подскочил к нему и стал бить его кулаками по спине. Рыбьи глазки священника, казалось, готовы были выпрыгнуть из орбит. Он пытался сказать доктору, чтобы тот перестал отбивать ему внутренности, но Ватсон слышал только натужный хрип, вырывавшийся из его горла, и продолжал колотить маленького священника что было сил.
   - Ступайте с Богом! - наконец выкрикнул отец Браун, замахав на доктора руками. - Я сижу здесь, пью пиво и никого не трогаю. И полагаю, что праведной своею жизнью заслужил покой и отдых от мирской суеты. А ваш Пуаро ушел отсюда, стеная и плача, как помазанник божий.
   - Вы хотите сказать, что он был в чем-то испачкан? - тотчас спросил Холмс.
   - И вы тоже ступайте отсюда с Богом, мистер Холмс, - сердито проговорил маленький священник. - Если пришли не за пивом, а за Эркюлем Пуаро. Истинно говорю вам: ушел он неприкаянный.
   Отец Браун уткнулся в свою кружку, и по его лицу было видно, что от него сейчас ничего более не добьешься.
   Ватсон совсем скис.
   - Не унывайте, дорогой друг, - промолвил Холмс. - Мы разыщем Пуаро по его следам. Видите, на стене возле двери красноватые пятна?
   - Это кровь? - содрогнулся доктор.
   - Нет, просто инспектор Жюв вымазал Пуаро в сиропе. Это случилось на моих глазах... Ну, а теперь за работу!
   Холмс вышел из буфетной. Ватсон поспешил за ним. Насупившийся отец Браун даже не приподнял головы им вслед.
   - Какая удача, Ватсон! - воскликнул Холмс. - Здесь на одной из стен отчетливые следы. Пуаро опирался на нее рукой. Теперь, несомненно, мы его скоро догоним.
   Быстрым движением Холмс вынул из кармана лупу и сантиметр и, приблизив свой острый тонкий нос к самой поверхности стены, стал внимательно изучать каждый ее миллиметр. Его глаза, блестящие, глубоко посаженные, напоминали Ватсону глаза хищной птицы. Так быстры, неслышны и вкрадчивы были его движения, что доктор вдруг подумал, каким бы страшным преступником мог бы стать Холмс, если бы направил свой талант и свою энергию не в защиту закона, а против него. От этой жуткой мысли Ватсон едва не хлопнулся в обморок.
   Тем временем Холмс неутомимо продвигался по коридору вперед, с помощью сильной лупы продолжая осматривать стены.
   - Вы видите, Ватсон, эти нечеткие следы от ладони? Судя по расположению пальцев, они принадлежат правой руке.
   Ватсон уже устал восхищаться нечеловеческой проницательностью своего друга и промычал в ответ нечто невразумительное.
   - У вас есть оружие, Ватсон?
   - Мой старый боевой пистолет. Он в ящике стола.
   - Очень мило с вашей стороны, - шутливо заметил Холмс. - Примите мои поздравления!
   - Но, Холмс, зато у меня при себе есть скальпель.
   - Это уже внушает надежду. Приготовьтесь к любым неожиданностям, Ватсон... Думаю, если мы сейчас наткнемся на убийцу или хотя бы обнаружим труп - это избавит меня от лишней дозы кокаина.
   - Я был бы этому очень рад, - простодушно ответил Ватсон и вдруг изменился в лице. - Что вы сказали, Холмс? Какой убийца, какой труп?!
   - Тсс! - шепнул Холмс, выхватывая револьвер. - Ступайте на цыпочках. Я вижу, на пятнах сиропа стали появляться мухи. Раньше их не было, а, значит, мы почти у цели.
   Ватсону захотелось закричать от ужаса, но вместо этого он выхватил из-за пазухи скальпель и приготовился умереть с высоко поднятой головой.
   Они прошли еще немного, потом повернули за угол и оказались в холле. Холмс радостно вскрикнул.
   У двери в прихожую, ногами к выходу, крепко сжимая в правой руке парик, лежал маленький человечек с поникшими усами.
   - Смотрите, Холмс! Кто это?!
   - Эркюль Пуаро, - как само собой разумеющееся ответил Холмс. - Странно, Ватсон, что мы не слышали звука выстрелов.
   Они спустились по лестнице вниз.
   - Во имя всего святого, что все это значит, Холмс?
   - Это значит, что здесь было совершено убийство. - Великий сыщик склонился над телом Пуаро. - А-а, я так и ожидал. Смотрите! - и он указал на ухо лежащего.
   Ватсон побледнел.
   - Боже мой, Холмс! Что это течет у него из ушей?
   - Серые клеточки, - мрачно ответил Холмс. - Я полагаю, доктор, вы можете отличить череп негра от черепа эскимоса?
   - Разумеется, могу.
   - Каким образом?
   - Но ведь это мой конек! Разница между тем и другим совершенно очевидна. Надбровные дуги, лицевой угол, строение челюсти...
   - Строение челюсти, - задумчиво повторил Холмс. - И вы можете установить, что Пуаро не эскимос и не негр?
   - Безусловно.
   - Так почему же вы не в состоянии отличить серое вещество от фруктового сиропа?! Вы же не дальтоник, Ватсон!
   От стыда доктор был готов провалиться сквозь землю.
   - Не переживайте, дорогой друг, - смягчился Холмс. - Знание сиропов - одно из элементарных требований к сыщику, хотя должен признаться, что в дни своей юности я однажды спутал персиковый сироп с абрикосовым. Но серое вещество ни с чем не спутаешь, поскольку сироп не бывает серого цвета. А из ушей Пуаро могли вытекать либо серые клеточки, либо сироп. Поскольку это не сироп, значит - серые клеточки. Элементарно, Ватсон!
   Говоря все это, Холмс быстро обшаривал карманы Пуаро. Расческа, мокрый платок, ключи... Неожиданно у Холмса в руках оказался сложенный вчетверо листок бумаги.
   - Это уже любопытно, - сказал великий сыщик. - Письмо от женщины. - Холмс понюхал бумажку. - Духи "Прощай молодость", панель номер 5, фирма "Увядшие розы Монматра", Лондон-Париж. Так, почитаем... "Мой драгоценный!" Ого! Подумать только - этот пожилой джентльмен для кого-то мог быть драгоценным! Интересно, что скажет на это мисс Марпл. Подозреваю, что это отнюдь не ее почерк.
   - Читайте дальше, Холмс! - взмолился Ватсон.
   - "Ты все еще любишь меня, не правда ли?"
   - Потрясающе! Что же вы замолчали, Холмс?
   - Мы вернемся к этому письму позднее.
   Холмс спрятал листок к себе в карман, опустившись возле Пуаро на колени.
   Ватсон, сделав скорбное лицо, тоже встал на колени, перекрестился и приготовился прочесть про себя молитву.
   Тем временем Холмс достал лупу и принялся ползать вокруг тела. Доктор понял свою промашку.
   - Что вы ищите, Холмс? - робко спросил он.
   - Гильзу.
   Ватсон стал ему помогать. Они долго ползали по полу, но так ничего и не нашли.
   Холмс резко поднялся.
   - Удар, Ватсон! Меткий удар! Рапира в руках противника, который не уступает мне ни в быстроте, ни в точности. На сей раз он обвел меня вокруг пальца. Признаюсь, я давно уже подозревал Эркюля Пуаро, но держал это в тайне. Теперь я вижу, что он не повинен в этих преступлениях.
   - Инспектор Жюв будет разочарован.
   - Да, пожалуй.
   - Что же теперь делать?
   - Сюда следует пригласить отца Брауна, хоть он сейчас и не в духе. А мы с вами уже ничем не можем помочь бедному Пуаро.
  
   Глава 33. Незваный гость
  
   В дверь постучали.
   - Войдите, - ответила мисс Марпл, стоявшая у раскрытого окна.
   Появился инспектор Жюв. На губах его играла какая-то странная улыбка. Лекарство, прописанное ему доктором Ватсоном, действовало на его организм весьма избирательно. Ходить он уже мог, но думалось ему в эти минуты с трудом.
   - Кто вы такой? - спросила мисс Марпл.
   - Я ваш сосед.
   - Да? И как ваше имя?
   - Инспектор Жюв.
   - Как? Я что-то стала плохо слышать.
   - Жюв!! - заорал инспектор.
   - Как же, как же, помню, - закивала старушка. - Вы неважно выглядите, инспектор.
   Жюв опять загадочно улыбнулся. "О-о, я догадываюсь, кто из нас двоих Фантомас, - подумал он. - Только как бы мне ее поделикатнее прощупать?"
   - Вы не откажетесь выкурить со мной египетскую сигару, мисс Марпл? - сказал Жюв. - Я привез эти сигары из Каира, очень мягкий табак, специально для женщин.
   - Как мило, что вспомнили обо мне, голубчик, но вообще-то я не курю.
   - Позвольте мне остаться на несколько минут и поболтать с вами.
   - Охотно... Вы меня развлечете, расскажете о Каире? Только не надо так кричать, - я все прекрасно слышу.
   Улыбнувшись, Жюв многозначительно взглянул на старушку.
   - Какой удивительный вечер! Какой красивейший вид открывается из вашего окна. Я весь во власти какого-то необыкновенного чувства. У вас так не бывает, мадемуазель Марпл?
   - А что вы имеете в виду?
   - Видите ли, мадемуазель Марпл, бывают такие минуты, когда сердцу так хочется любить!
   Старушка задумалась и, странным образом, ей удалось вызвать к жизни другую Джейн Марпл, бело-розовую юную девушку... Такую, в общем, глупенькую девочку... А кто был этот неподходящий ей во всех отношениях молодой человек, которого звали?.. О Господи, она даже не могла вспомнить, как его звали!.. До чего же мудро поступила ее мать, прервав их дружбу в самом зародыше! А ведь тогда она плакала чуть не целую неделю, уткнувшись лицом в подушку!
   Мисс Марпл с неприязнью посмотрела на инспектора Жюва.
   - Любовь - это полная ерунда! - отрезала она. - Ничего глупее и придумать невозможно.
   "Это ОН! Боже! Это ОН!!", - подумал Жюв, чувствуя, как потеют ладони.
   - Нет, любовь - это не глупость, - осторожно возразил инспектор, ласково улыбаясь старушке, - для нас это единственный путь к счастью. Любовь - огромное богатство.
   - Чушь!
   - Да нет же! Представьте, что мы с вами влюбленные... - Старушка молчала, и Жюв взял ее за руку. - Ну разве это не замечательно? Я беру ваши пальчики вот так, как делаю сейчас... И смотрю на них нежно-нежно... Я целую их...
   Но мисс Марпл вырвала у него руку.
   - Прекратите, - прошипела она, - я честная девушка, мистер Жюв!
   - О! Разве я в этом сомневаюсь? - возразил инспектор. - Но неужели в такой изумительный вечер вы откажете мне в поцелуе! - И перейдя от слов к делу, Жюв наклонился к ней, обнял ее за то, что когда-то напоминало талию, и собрался было запечатлеть на ее шее поцелуй, но мисс Марпл вырвалась из его объятий.
   - Нет, не хочу! - сердито крикнула она. - Вам понятно?
   Однако было что-то приятное в словах этого настырного мужчины, и ей не хотелось его обижать. Она постаралась поскорее перевести разговор на другую тему:
   - Становится прохладно, вам не кажется, инспектор? Пойду накину шаль.
   Отойдя от окна, мисс Марпл направилась в глубь комнаты, к вешалке.
   - Бог мой, если вам холодно, совсем необязательно идти за шалью, - вновь заговорил Жюв. - Я знаю куда более приятный способ согреться.
   - А именно? - упавшим голосом спросила мисс Марпл, резко свернув в сторону кровати.
   - А именно, - отвечал ободренный этим маневром Жюв, протянув руки вперед и готовясь поймать увертливую старушку, - просто прижаться друг к другу!
   И он, сделав решительный выпад, заключил ее в свои объятия. Но тут она с молниеносной быстротой вырвалась, выхватила из-под подушки туфлю и нанесла ему сильнейший удар в висок, после чего замахнулась снова.
   Жюв отшатнулся. Теперь уже ему приходилось уворачиваться от разъяренной старушки.
   - Никогда не перегибайте палку! - приговаривала она, угощая инспектора своей туфлей. - Не перегибайте! Вот так! Вот так, инспектор Жюв!
   Жюв с воплями бросился к двери, выскочив в коридор. Но мисс Марпл продолжала его преследовать. Она гнала его по коридору, и била, и била его по спине, и бормотала, и приговаривала что-то себе под нос, пока ему не удалось наконец забежать в свою комнату и запереть дверь.
   - Ведьма-а-а...
   Издав глухой стон, Жюв лишился чувств.
   Довольная и счастливая, мисс Марпл засеменила к себе, весело помахивая туфлей, и вдруг заметила, что напевает слова давно забытой песенки: "Ах, где же ты была всю мою жизнь..."
   В это время навстречу ей с постными лицами агентов похоронного бюро вышли Шерлок Холмс и доктор Ватсон.
   Холмс взглянул на мисс Марпл с легким изумлением. Мало того, что старая леди разгуливала по замку, распевая веселые любовные песенки, и, будучи обутой в белые тапочки, зачем-то держала в одной руке туфлю без каблука, она еще и размахивала ею в такт мелодии, как заправский дирижер.
   - Я просто вспомнила одну старую песенку, - пробормотала старушка, как бы желая оправдаться. - От нее все были без ума в свое время. - И она вновь тихоненько пропела: - "Ах, где же ты была всю мою жизнь..." - Может, вы слыхали эту песенку, доктор? - спросила мисс Марпл.
   - Я ведь... - у Ватсона запершило в горле при мысли о том, какую новость они должны сейчас сообщить этой жизнерадостной старушке.
   - Ах да, вы ведь слишком молоды! - воскликнула она, по-своему истолковав его виноватый вид. - Когда попадаешь в подобные старые замки, невольно вспоминается прошлое.
   Ватсон прослезился. Повернувшись к Холмсу, он, с трудом сдерживая рыданья, взмолился:
   - Скажите ей, Холмс... я не могу. Я врач, но... не могу.
   - Что такое? - изменилась в лице старушка.
   - Мистер Эркюль Пуаро скончался! - хмуро обронил Холмс, склонив голову.
   Мисс Марпл с мужеством приняла эту страшную весть. Лишь глаза ее хищно блеснули. Доктор Ватсон был готов в любой момент сунуть ей под нос нашатырь. Но она и не собиралась падать в обморок.
   Старушка вдруг размахнулась и запустила со всей силы в стену своей туфлей - так, что сверху посыпалась штукатурка.
   - Я заменю вам его, джентльмены, - заявила мисс Марпл. - В сущности, я его альтер эго. Пуаро в юбке!.. Убийца явно перестарался. Теперь нам не составит труда раскрыть его тайну. Ведь каждый свежий труп для нас - это еще один шаг на пути к установлению истины. Неужели нам не хватит целых пяти шагов?
   - Совершенно с вами согласен, мадам, - сказал Холмс. - Пора остановить этого безумца.
   - Нам всем не мешало бы собраться в гостиной, чтобы заново обсудить создавшееся положение. Займитесь этим, мистер Холмс.
   - Охотно, мадам.
   - Полагаю, нам следует пригласить всех, кроме инспектора Жюва. Последнее время он слишком многое себе позволяет.
   - Да, мадам, он разбушевался не на шутку.
  
   Глава 34. Старая сплетница
  
   Если бы кто-нибудь наблюдал за маленькой старушкой, одиноко бредущей по коридору, то он подумал бы, что ничего у нее в мыслях нет, кроме того, как провести остаток дня - отобедать ли в гостиной, лечь ли в постель голодной или довязать наконец синие чулки.
   Но у маленькой старушки были совершенно другие мысли, у нее было боевое настроение.
   - Что-то нужно сделать, - сказала мисс Марпл сама себе.
   Она чувствовала себя посланцем всемогущего Бога и, как в Библии, готова была воскликнуть: " Кто пойдет за мной? Кого мне послать?"
   Звук, донесшийся до нее через секунду, вряд ли был похож на ответ на ее молитву. Наоборот, сбоку раздался звук, каким обычно кличут собаку:
   - Эй!
   Занятая своими мыслями, мисс Марпл не обратила на это внимания.
   - Эй! - раздалось громче, и мисс Марпл оглянулась.
   - Эй! - нетерпеливо кричал адвокат Мейсон. - Эй, вы там!
   Дверь в его комнату была распахнута настежь. Сам он по-турецки сидел на диване, лоб его был повязан мокрым полотенцем, под глазами - синие круги.
   - Это вы мне?
   - Вам, вам, кому же еще! Вы что, думаете, я зову кошку? Идите сюда!
   Мисс Марпл, крепко прижав к груди свою извечную сумку с вязаньем, прошла разделявшее их расстояние.
   - Я перерыл весь замок в поисках своей секретарши, и ноги меня уже не держат, - пожаловался адвокат. - Потому пришлось вас позвать.
   - О да, - ответила мисс Марпл, - я понимаю.
   - Вы ее не встречали?
   - Мисс Стрит?
   - Ее, ее, о ком же еще может идти речь? Не об дюпеновской же обезьяне!
   - Я ее не видела.
   - Кого - обезьяну?
   - Деллу Стрит, если вы спрашиваете о ней.
   Мейсон вялым жестом указал на ближайший стул.
   - Садитесь, - сказал он. - Я хочу переговорить с вами. В этом замке происходит что-то отвратительное.
   - Да, - ответила мисс Марпл, села на предложенный ей стул и по привычке вынула из сумки вязанье.
   Адвокат издал истерический смешок.
   - Не надо вязать, - сказал он, судорожно одернув сползающее на глаза полотенце. - Я этого не выношу. И терпеть не могу женщин, которые вяжут. Это меня раздражает.
   - Вы могли бы за это убить? - осторожно спросила старушка, сжимая в каждой руке по спице; с таким оружием она не побоялась бы заговорить с самим Дьяволом.
   - В другой раз, пожалуй, смог бы, - простонал Мейсон. - А сейчас я не в состоянии шевельнуть мизинцем. Уберите ваше вязанье, мадам, прошу вас.
   Мисс Марпл положила вязанье обратно в сумку. Она это сделала спокойно, так, как потакают капризным больным.
   - Все кругом, должно быть, болтают и сплетничают, - сказал Мейсон. - Уверен, что вы больше всех этим занимаетесь.
   - Мне кажется совершенно естественным, что люди обсуждают эти не совсем обычные события.
   - Это вы про убийства?
   - Да. А разве вы собирались поговорить со мной о чем-то другом?
   - К черту убийства! Меня прежде всего беспокоит поведение моей доверенной секретарши. Надо заметить, она совсем отбилась от рук. Почему вы улыбаетесь, мисс Марпл?! Вы что - надо мной смеетесь?
   - Нет, просто я вспомнила о днях своей молодости.
   - Это слишком серьезно. Делла еще недавно была совсем ручной. Но в этом замке она периодически куда-то исчезает, ее нигде невозможно застать.
   - Здесь какой-то особенный воздух, - сказала старушка. - Атмосфера непрекращающихся убийств... Это действует возбуждающе.
   - Почему же она скрывается от меня? Похоже, она не беспокоится ни за мою, ни за свою жизнь.
   - Ей обязательно нужно выйти замуж, - понизив голос, сказала мисс Марпл.
   - Постойте! Не думаете ли вы, что она ищет себе здесь жениха?
   - Не знаю.
   - Нет, это очень занимательная версия, мисс Марпл, и она требует пристального рассмотрения. Делла ведет себя крайне нелогично, что, впрочем, вполне соответствует так называемой женской логике. Вчера она с нескрываемым восхищением смотрела на комиссара Мегрэ, потом вдруг выясняется, что она носила в бюстгальтере в качестве талисмана его сломанную трубку. Затем она падает в обморок, услышав про убийство комиссара Каттани. Какое ей до него дело, скажите на милость? Откуда эта слабость к полицейским чинам?
   - Да, действительно, - согласилась мисс Марпл.
   - Мне бы хотелось узнать, что вы думаете по этому поводу. Может быть, у вас есть какие-то факты?
   - Почему вы думаете, голубчик, что я знаю больше других?
   - Послушайте, мисс Марпл, вам ведь больше нечего делать, кроме того, чтобы выслушивать сплетни и подглядывать в замочную скважину.
   - Это очень полезно и дает нужную информацию, - кивнула она.
   - Мне особенно интересно услышать о ваших наблюдениях, потому что у вас с Деллой есть нечто общее... в интимном плане. Вы понимаете, о чем я?.. Или я ошибаюсь?
   Мисс Марпл слегка зарделась.
   - На мой счет, голубчик, вы не ошибаетесь, но что касается вашей секретарши...
   - Черт возьми, договаривайте же! Что вам известно? Вы намекаете, что она уже...
   - Нет, нет, - торопливо сказала мисс Марпл, поспешив успокоить в мгновение ока позеленевшего адвоката. Она решила резко переменить тему. - Я хотела сказать, какая нелепая стоит погода, за окнами - снег, ветер...
   Мейсон откинулся на подушку.
   - Это все, что вы можете мне сообщить? - упавшим голосом произнес он.
   - Да. Но вы не переживайте. Снег растает и сойдет, травка вновь зазеленеет, и ваша секретарша непременно найдется. Таков обычный ход вещей. Солнце всходит на востоке и заходит на западе, Луна вращается вокруг Земли, а корабли уходят за горизонт...
   - Мисс Марпл, вы свободны, прием окончен, - прошептал адвокат со странным присвистом, потом одним прыжком вскочил на ноги и, сорвав со лба полотенце, заорал: - Вы свободны, черт бы вас побрал! Чтоб ноги вашей больше не было в моей конторе, старая вы сплетница! Не морочьте мне голову своими бреднями о погоде! Вон! Вон!!
   Мисс Марпл тоже встала, на всякий случай вынув из сумки спицы, и попятилась к двери. Мейсон перестал размахивать полотенцем. Он тупо уставился на спицы, не двигаясь с места.
   - Мистер Мейсон, сейчас в гостиной соберутся все гости, чтобы обсудить происходящие в замке события, - как ни в чем не бывало сказала старушка. - Надеюсь, вы заглянете к нам на огонек?
   - И слышать ничего не желаю! Я намерен разыскивать свою секретаршу до потери пульса. А ваши проблемы меня не волнуют. Я еще не получил ни цента от своих клиентов и не собираюсь никого защищать без предварительного аванса. Если вам нравится, что вас убивают - пожалуйста, пусть вас убивают! Вот и все. Прием окончен. Прощайте, мадам!
   - До свидания, голубчик!
   Старушка, прикрыв дверь, пошла по коридору. Ей так хотелось посплетничать. Но поведать этому несчастному, что его секретарша переспала с Каттани? Нет, это было бы слишком жестоко. Он и так почти потерял рассудок.
  
   Глава 35. Крепкий орешек
  
   Легкой тенью Делла Стрит проскользнула в комнату Филипа Марлоу.
   Частный детектив лежал на диване и методично плевал в потолок, пытаясь попасть в большую сине-зеленую муху.
   Завидев девушку, Марлоу снял шляпу и небрежно зашвырнул ее на подоконник.
   - Входите смело - здесь только я и муха, но только если вы не из Манхеттена, штат Канзас.
   - Не беспокойтесь, я не оттуда. - Делла присела на краешек стула возле дивана. - Вы намекаете на свою бывшую любовницу? И давно вы с ней расстались? Как ее звали? Случайно, не мисс Марпл?
   Голос ее ворковал, трепетал, вздымался, опускался, в уголках губ очень медленно, не быстрее, чем ребенок ловит снежинку, появлялась нежная, манящая улыбка.
   - Не будем о прошлом, - зевнул детектив. - Оно у меня окутано туманом.
   Делла поправила прическу.
   - Сколько вы берете за услуги, мистер Марлоу?
   Улыбка тронула его губы.
   - Какие именно услуги вам требуются?
   - Прежде, чем вам ответить, мне нужно иметь представление... Вы пьете, мистер Марлоу?
   - Ну, раз уж вы об этом заговорили...
   - Вряд ли я стану нанимать детектива, злоупотребляющего алкоголем. У пьяниц всегда в самый неподходящий момент возникают проблемы.
   - Оставьте эти глупости, детка. Не надо корчить из себя пасхальную лилию.
   Делла вспыхнула, вскочив со стула.
   - Могли бы, по крайней мере, разговаривать как джентльмен. Вам должно быть стыдно.
   - Гордость не позволяет мне выказывать стыд. Неужели я выражаюсь грубо? Раз хотите нанять меня, нанимайте таким, какой я есть. Если надеетесь отыскать детектива, изъясняющегося слогом рыцарских баллад, вы не в своем уме.
   - Почему же? Мой шеф...
   - Оставьте вашего шефа в покое. "Любимых вовремя на месте не бывает", - процитировал Марлоу. - Вы пришли, значит, нуждаетесь в помощи. В чем ваша проблема? И сядьте. А то мне из вежливости придется встать, а мне не хочется покидать этот мягкий диван.
   Она села.
   - Вы слишком много говорите.
   - Да. Слишком много. Одинокие мужчины всегда говорят слишком много. Или вовсе не раскрывают рта. Может, перейдем к делу? Вы не похожи на тех, кто обращается к частным детективам, тем более - незнакомым.
   - Вот и не правда. У меня есть знакомый частный детектив Пол Дрейк.
   - Как поживает мой старый друг? Мы не виделись с тех пор, как я упал с крыши гаража.
   Делла взглянула на него с удивлением, без тени улыбки.
   - Вы не можете его знать. - Кончик ее языка высунулся и стал украдкой искать неизвестно что.
   - У меня уже достаточно сведений о вас, чтобы разузнать всю вашу подноготную.
   - Но зачем вам это нужно? - встревожено спросила она.
   - Мне? - ответил Марлоу. - Вовсе не нужно. Я по горло сыт людьми, рассказывающими истории. Сижу здесь потому, что некуда пойти. И работать мне не нужно. Ничего не нужно.
   - О господи! Наверное, я зря к вам пришла. Если шеф догадается... не знаю, что он со мной сделает.
   - Перестаньте бить на жалость. Оставьте эти глупости. Что вы можете сказать о привычках вашего шефа? Каким образом он развлекается - помимо того, что не курит, не пьет и не ухаживает за девушками?
   - Но он курит, - возразила Делла. - И немного пьет. А что касается...
   Марлоу резко поднялся, и она испуганно умолкла.
   - Говорил ли вам хоть раз этот укротитель горилловых чучел, что вы славная девочка?
   Она слегка зарделась.
   - Вы вправду так считаете?
   - Угу.
   Делла сделала полшага назад, пошатнулась, и Марлоу машинально подхватил ее. Округлив глаза, она уперлась руками ему в грудь и толкнула. Котенок и тот мог бы толкнуть сильнее.
   - Эти глаза поистине прекрасны, - сказал Марлоу благоговейным тоном.
   Она расслабилась, откинула голову назад и чуть приоткрыла губы.
   - Наверное, вы так со всеми клиентками, - негромко сказала она. Руки ее упали вдоль туловища. Делла повисла всей тяжестью на его руке. Если она давала понять, что хочет высвободиться, то перепутала способы выражения желаний.
   - Нельзя было допустить, чтобы вы потеряли равновесие, - сказал он.
   - Я знала, что вы предусмотрительны.
   Она расслабилась еще больше. Голова ее запрокинулась. Веки опустились и чуть подрагивали, губы приоткрылись еще шире. На них появилась легкая обольстительная улыбка, учиться которой нет нужды.
   - Наверное, подумали, я нарочно.
   - Что нарочно?
   - Ну, пошатнулась.
   - Уф-ф.
   Делла быстро обняла Марлоу за шею и притянула к себе. Он поцеловал ее. Она крепко прижала на долгую минуту свои губы к его, потом спокойно изогнулась в его объятиях и очень удобно угнездилась. Издала легкий, долгий вздох.
   - Если бы нас сейчас видел мой шеф, он бы вас убил, - заявила она.
   - По справедливости, меня стоило б прикончить еще в колыбели, - ответил Марлоу.
   Хихикнув, Делла притронулась пальцем к кончику его носа.
   - Филип... Почему вас так часто бьют, Филип?
   - Мой портрет тоскует без лиловых красок. Может, сядем на пол, детка, - предложил он. - Рука у меня начинает уставать.
   Она снова хихикнула, грациозно освободившись.
   - Наверное, думаете, что я много целовалась.
   - Как и всякая девушка.
   Она печально улыбнулась и, чуть сощурясь, поглядела на него снизу вверх.
   - А вот и не угадали. От моего шефа не дождешься. Сидишь с ним в конторе с утра до вечера, копаешься в бумажках или мотаешься по городу в поисках каких-нибудь дурацких улик - все ему некогда. Чмокнет пару раз... за неделю, да и то чаще всего в щечку - вот и все удовольствие. А что вы хотите, если у него на уме один только окружной прокурор.
   - Да?
   - Предел его желаний - это посадить на очередном процессе прокурора в лужу и утереть нос судье. На все остальное ему просто не хватает ни времени, ни сил... - Она мечтательно вздохнула. - А некоторые девушки целуются даже на церковных собраниях.
   - Иначе не было бы никаких церковных собраний, - сказал Марлоу. - Если у вас есть предложение, скажите, в чем оно состоит.
   Делла одарила его сияющей улыбкой.
   - Мужчина всегда мужчина, если речь идет не о моем шефе. Как вы считаете, Филип?
   Затащить ее в постель казалось не труднее, чем побриться в парикмахерской. Но Марлоу не любил спешить в подобных двусмысленных ситуациях. Происходящее здесь впечатляло его не больше, чем балетмейстера - ноги балерин. Достав платок, он стер с лица помаду. Цветом она ничуть не отличалась от крови - свежепролитой крови.
   - Я слышала, что вы крепкий орешек, Филип.
   - Вас ввели в заблуждение. Я очень чувствителен. Расстраиваюсь из-за каждого пустяка. В замке то и дело кого-нибудь убивают, это действует мне на нервы.
   Он подошел к столу и взялся за бутылку "Старого лесничего". Понюхал горлышко. Запах оказался приятным. Марлоу торопливо налил себе изрядную дозу и быстро проглотил.
   - Пожалуйста, не говорите про убийства! - воскликнула девушка. - Мы-то ведь живы.
   - Вижу, что вы не убиты - пока.
   - Не будьте таким противным. Я тут не виновата. - Делла возмущенно всплеснула руками. - Я тайком пришла к вам, а вдруг вы и есть тот самый загадочный убийца, которого никак не могут поймать!
   Марлоу несколько раз глубоко вздохнул и поглядел на свои руки. Медленно распрямил пальцы. Ничего не говоря.
   - Вы сердитесь на меня? - робко спросила Делла, чертя по столу кончиком пальца.
   - Надо бы как следует отхлестать вас по щекам, - сказал Марлоу. - И бросьте притворяться наивной. А то отхлещу вас не по щекам.
   Ее дыхание резко оборвалось. Она сделала пару шагов назад и опустилась в кресло.
   - Да как вы смеете?
   Он налил себе еще. Отпил немного и, не ставя стакана, ехидно посмотрел на нее.
   - Думаете, мне нравится, когда меня обвиняют в убийствах? Если я сам только и жду, когда настанет моя очередь пасти архангелов в садах Эдема.
   - Вот уж не думала, что вас так легко напугать. Мне казалось, вы смелый человек.
   - Только с виду, - прорычал Марлоу, отодвинув от себя стол. Делла вжалась в кресло. - Смелый только с маленькими девочками вроде вас, коротко стригущими ногти. На самом деле я размазня.
   Взяв Деллу за руку, он рывком поставил ее на ноги. Голова ее запрокинулась. Губы разжались.
   - Духи, - сказал он, потянув носом воздух. - Ах, милочка. Вы надушили за ушами - и только ради меня.
   Она кивнула. Глаза ее сверкали.
   - Ты хотел бы улечься со мной в постель, Филип?
   - Как почти любой мужчина.
   - Я не против, что время от времени ты слегка выпиваешь. Правда, не против.
   Их лица разделяли шесть дюймов. Марлоу подмывало щелкнуть ее по носу.
   - Давай не будем касаться секса, детка. Улечься с тобой в постель - дело не срочное. Это можно устроить в любой день.
   - Но сегодняшний день может стать для нас последним. - Она схватила его за руку. - Ты не пожалеешь о потерянном времени. Я не из тех химических блондинок, о кожу которых можно зажигать спички. Не из бывших прачек с большими костлявыми руками, острыми коленками и непривлекательной грудью.
   - Давай, - сказал Марлоу, - хоть на полчаса забудем о сексе. Штука эта замечательная, как шоколадный пломбир. Но бывают времена, когда ты скорее перережешь себе горло. Я, наверно, предпочту поступить так.
   - Ты в дурном настроении, Филип, - с огорчением проговорила она, отступая.
   - Да, в дурном. Всю жизнь меня преследует сонмище женщин, они виснут у меня на шее, падают в обморок, требуют, чтобы я их поцеловал и все такое прочее. Всю жизнь, хоть я и старая развалина без яхты.
   - Без яхты, - повторила Делла. - Ах вот в чем дело... Теперь я, кажется, поняла.
   - Падайте, падайте в обморок, - сказал частный детектив. - Подхвачу при первом отскоке от пола.
   Она попыталась улыбнуться. Сжала губы и пошла к двери. Взявшись за ручку, она резко обернулась.
   - Перестаньте надо мной насмехаться. Я просто вне себя от ваших шуточек.
   - Вдохните поглубже и выйдите из себя так, чтобы я это услышал, - сказал Марлоу, приближаясь к ней.
   - Что еще? - с вызовом спросила она.
   - Тебе нужно застраховать ее, детка, - сказал он, коснувшись пальцем ее груди. Отнюдь не подложной. Сосок был тверд, как рубин.
   Делла Стрит размахнулась и съездила Марлоу по лицу. Звук был таким, словно в замке опять кого-то прихлопнули.
   - Больно? - негромко спросила Делла.
   Он кивнул.
   - Отлично.
   Она размахнулась и ударила его еще раз, пожалуй, посильнее, чем в первый.
   - Думаю, вам следует поцеловать меня, - выдохнула она. Глаза ее были ясными, чистыми, нежными.
   - Поверьте, я не целую вас только по одной причине. Мне не хочется огорчать вашего шефа. Вам с ним еще работать и работать.
   Она молча вышла в коридор, закрыв за собой дверь.
   - И краснеть вовсе не обязательно, - сказал Марлоу двери.
   Потом хлебнул виски и плюхнулся на диван.
  
   Часть 4. Под звуки органа
  
   Глава 36. Мисс Марпл в театре
  
   В гостиной по кругу сидели четверо мужчин и две девушки: Шерлок Холмс, доктор Ватсон, комиссар Мегрэ, Филип Марлоу, мисс Марпл и Делла Стрит. Инспектора Жюва сюда никто не приглашал, а адвокат Мейсон и сам не пожелал прийти. Отец Браун был только что отослан прочесть молитву над Эркюлем Пуаро.
   - Итак, дамы и господа, - сказал Холмс. - Я пригласил вас сюда от имени мисс Марпл, и хотел бы предложить ей начать наш разговор. Прошу вас, мисс Марпл.
  - Благодарю, голубчик. - Старушка оправила свой бретонский чепец и, закинув ногу на ногу, озабоченно вздохнула. - Здесь все неладно, господа. Поначалу мне в Киллерданс-холле очень понравилось. Даже в таком затерянном среди болот замке, с удовольствием думала я, случаются интересные события, встречи, приключения. Казалось, тут все хорошо, но выяснилось, что это не так. Все здесь перемешано: люди настоящие и ненастоящие...
   - Что вы имеете в виду, мадемуазель? - спросил Мегрэ. Не осмеливаясь закурить в ее присутствии, он уныло посасывал незажженную трубку.
   - Я встречала здесь кадровых сыщиков и сыщиков в отставке, но были среди них и такие, которые только казались сыщиками, а в полиции никогда не служили. Потом, эти врачи, адвокаты и священнослужители, которые врачами, адвокатами и священнослужителями никогда не были...
   - Вы намекаете, что отец Браун вовсе не святой отец? - изумился Ватсон, пропустив мимо ушей шпильку в свой адрес.
   - Да, и я очень удивлюсь, если окажусь не права. Множество странных вещей происходит в этом замке, трудно поддающихся объяснению. Все слишком чудесно, чтобы быть настоящим. Раньше я не могла даже и мечтать о том, что когда-нибудь окажусь в замке, где один за другим будут совершаться убийства. И вот - пожалуйста, я здесь, и все происходило как в любимой сказке. Да, признаюсь, я согласна на два убийства, на три, на четыре. Но пять?! Целых пять убийств! Это уже перебор, наводящий на определенные размышления. Вы понимаете, господа, о чем это я?
   Марлоу поймал взгляд Холмса. Великий сыщик снисходительно пожал плечами.
   - В театральных кругах это называется прекрасной постановкой, - сказала мисс Марпл. - Но это именно постановка. Трудно было этого не заметить.
   - Она многое замечает! - сказал Мегрэ, обращаясь к Ватсону таким тоном, будто мисс Марпл была его любимая дрессированная собачонка.
   - Бедный Эркюльчик! - вдруг всхлипнула старушка и полезла в сумку за платком. - Я смертельно устала от этого спектакля. Единственное, что мне остается - это предотвратить еще одно убийство. Свое собственное! Я с детства мечтала умереть в своей домашней постели и не собираюсь на склоне лет изменять своим привычкам. И потому намерена покинуть партер в самое ближайшее время.
   - Я пропишу ей постельный режим, Холмс, - тихо произнес Ватсон. - У нее что-то неладно с головой.
   - Да, дорогой друг, она возомнила, что находится в театре. А это уже клиника...
   Мисс Марпл промокнула набежавшие слезинки, спрятала платок, потом осторожно, как закоренелый ревматик, поднялась с кресла и медленно направилась к двери. Но почему-то не к ведущей в коридор, а к узкой двери, что выводила в комнату, смежную с гостиной.
   Присутствующие переглянулись, но никто не осмелился указать старой даме на ее ошибку.
   Мисс Марпл исчезла за дверью.
   Воспользовавшись ее отсутствием, Мегрэ стал поспешно набивать трубку табаком.
   - Весь мир - театр, а люди в нем - актеры, - произнес Марлоу, вытаскивая пачку "кэмел". - Кто знает, может быть, малышка и права?
   - Мадам дала понять, что она пресытилась, - сказал Мегрэ. - Но дело вовсе не в пятом убийстве.
   - А в чем же?
   - Я думаю, их с покойным Пуаро связывала не только романтическая дружба.
   - Мегрэ, вы в своем репертуаре!
   - Куда же она пойдет на ночь глядя? - пожалела старушку Делла. - Да и снег еще не растаял.
   - Вы ее недооцениваете, - сказал Марлоу. - Она полетит по воздуху.
   Неожиданно из коридора донесся громкий семенящий топот, и спустя секунду в гостиную ворвался раскрасневшийся отец Браун. Он подбежал к Холмсу.
   - Как это называется, черт побери?!
   - Не богохульствуйте, святой отец, - попробовал остудить его пыл Марлоу, но не тут-то было.
   - К черту все предрассудки - мы не в храме Божьем! - завизжал маленький священник, едва не выпрыгивая из своей сутаны. - Мистер Холмс! Где труп Пуаро, спрашиваю я вас? Если его спрятали - отыщите, если закопали - откопайте обратно, а если вы в очередной раз решили меня разыграть, мистер Холмс, - черт бы вас побрал в таком случае! Тьфу на вашу голову! Тьфу! Аминь! Аминь!!
   Холмс и Ватсон переглянулись.
   - Надо было посторожить Пуаро до прихода отца Брауна, - заметил доктор, чувствуя себя перед лицом взбешенного священника мальчишкой, нагадившим в штаны.
   - У меня другая профессия, дорогой друг, - с достоинством ответил Холмс и, обращаясь к маленькому священнику, подскакивающему на месте от возбуждения, спокойно сказал: - Мы как раз пытаемся установить истину, святой отец. Можете присоединиться к нашей беседе.
   Отец Браун хотел сказать еще что-то богохульное, но, не найдя нужных слов, опять крикнул: "Аминь!" и плюхнулся в кресло.
   Тем временем в смежной комнате неожиданно заиграл граммофон. В гостиную сквозь неплотно прикрытую дверь полились раскатистые, тугие звуки органа.
   - Вы слышите, господа? - сказала Делла. - Мисс Марпл поставила пластинку. Какая прелестная музыка!
   - Мы не в консерватории, мисс Стрит, - заметил Холмс. - Ватсон, прикройте дверь!.. Благодарю, дорогой друг... Итак, как вы уже знаете, господа, недавно в замке совершено очередное убийство. На этот раз пострадал Эркюль Пуаро, его убили выстрелом в ухо. В одном из его карманов я обнаружил записку, которая меня чрезвычайно заинтриговала. Прошу вас, Ватсон, - Холмс передал доктору листок. - Обожаю, когда вы читаете вслух.
   - О, Холмс, - зарделся доктор. - Я с удовольствием... - и начал с выражением читать: - "Мой драгоценный! Ты все еще любишь меня, не правда ли? Я стала бояться. Что, если ты разлюбил меня? Но это невозможно - я такая дурочка - всегда что-то выдумываю. А если ты действительно разлюбил меня, я скорее убью тебя, чем дам завладеть тобою другой женщине. Боготворящая тебя, твоя Д."
   - По прилипшему к бумаге перышку, - сказал Холмс, - я установил, что записка написана гусиным пером, а вместо чернил судя по всему использовалась кровь.
   - Чью кровь? - похолодел Ватсон.
   - Гуся, разумеется.
   - Или гусыни, - хмыкнул Марлоу.
   Холмс повернулся к девушке.
   - Мисс Стрит, позвольте задать вам один деликатный вопрос.
   Она поправила прическу.
   - Пожалуйста, мистер Холмс. На ваше счастье здесь нет моего шефа.
   - Мисс Марпл здесь тоже нет, поэтому можете быть с нами полностью откровенны. Это вы писали Пуаро?
   - Пуаро был вашим любовником? - подхватил Мегрэ тоном, более уместным для вопроса, сколько стоит автобусный билет до набережной Орфевр.
   Отец Браун возбужденно заболтал ножками.
   Девушка скривила губы. Но потом черты ее лица смягчились, и она лукаво улыбнулась.
   - Я никогда бы не влюбилась в усатого мужчину, мистер Холмс. У меня для этого слишком нежная кожа. К тому же я никогда не имела привычки пользоваться гусиным пером, и вообще - я совершенно не переношу вида крови.
   - Даже гусиной?
   - Особенно гусиной. Когда я была маленькой, на каникулах у бабушки молния угодила в деревенского гуся. С тех пор никто и ничто не может заставить меня есть гусятину, мистер Холмс. Вы бы видели, что осталось от бедняжки!
   - Аргументы мадемуазель мне кажутся вполне убедительными, - сказал Мегрэ, покусывая кончик трубки.
   - В таком случае, - произнес Холмс, - было бы логичным предположить, что автор данной записки - мисс Марпл. Ее зовут Джейн, и записка подписана - "твоя Д.", то есть - Джейн. Меня ввел в заблуждение почерк. Судя по начертанию букв, писала молодая, темпераментная женщина.
   - Мисс Марпл тоже когда-то была молодой, - с ностальгической грустью проговорил Ватсон.
   - И уж конечно темпераментной, - в тон ему заметил Марлоу. - Все старые девы в молодости темпераментны до жути.
  - Судя по ветхости бумаги, этой записке уже много лет, - сказал Холмс. - И к убийству Пуаро она не имеет никакого отношения.
   - Приберегите ее для археологов.
   Внезапно граммофон в соседней комнате затих.
   - Чарльстон бы, что ли, завела, - сказал Марлоу. - Мне эта ее органная музыка поперек горла.
   - Кого угодно, только не Шопена, - пробурчал Мегрэ.
  
   Глава 37. Спиритический сеанс
  
   Раздался робкий стук в дверь.
   - Кто это там? - испуганно взглянул на своего друга Ватсон.
   - Мисс Марпл, - спокойно ответил великий сыщик.
   - Как вы догадались, Холмс?!
   - Если мне не изменяет память, она - единственная, кто заходил в эту комнату.
   - И в самом деле!
   В дверь опять постучали. Уже настойчивее.
   - Откройте же ей, доктор, - сказал Марлоу. - Старушке будет приятно увидеть вас на пороге со стетоскопом в руках.
   Ватсон, может быть, и бросился бы на помощь мисс Марпл, но после слов Марлоу в нем взыграл дух противоречия.
   - Надо позвать дворецкого. Это его обязанность - открывать двери, - заявил он, сложив руки на груди.
   - Аристократы... - проворчал, покидая уютное кресло, Мегрэ. - Без слуги и шага ступить не могут.
   Стук в дверь становился все громче и, наконец, перешел в барабанную дробь.
   - Иду, иду, - бормотал Мегрэ, приближаясь к двери. - Одну минуточку, мадемуазель.
   Но Холмс ему все испортил.
   - Входите, мисс Марпл! - звучно, на всю гостиную, произнес он. - Не заперто.
   Дверь тут же распахнулась, и Мегрэ отлетел к стене. Уронил трубку, просыпал табак.
   - Спасибо, мистер Холмс, - сказала старушка, ступая в гостиную. - Вы очень любезны. - Холмс молча указал ей на свободное кресло, и она села. - Господа, перед своим отъездом я предлагаю устроить спиритический сеанс.
   - С какой целью, мадам?
   - Духи назовут нам имя убийцы.
   - Чушь собачья, - отчетливо проговорил Мегрэ, поднимаясь с пола.
   Достав кисет, он принялся набивать трубку табаком. В его действиях не было вызова. Он делал это машинально.
   Старушечьи глазки резко сузились.
   - Уберите вашу трубку подальше, мистер Мегрэ, - сказала мисс Марпл. - Я не желаю нюхать ваш дым!
   Мегрэ ничего не оставалось, как подчиниться.
   - Ну, кто еще против спиритического сеанса? - она обвела присутствующих пристальным взглядом.
   - А почему бы и не попробовать? - сказал Ватсон.
   - Но это очень забавно, правда? - защебетала Делла. - То есть я хочу сказать, что никто в это по-настоящему не верит. Это просто развлечение. А вы что скажете, святой отец?
   Маленький священник согрел девушку обожающим взглядом.
   - Как вам будет угодно, дочь моя, - и неожиданно угостил ее шоколадкой.
   "Она уже его дочь!" - подумал Марлоу.
   Мисс Марпл возмутили легкомысленные слова Деллы.
   - Мы уже сами давно стали чьим-то развлечением, - заявила она, немощно дрожа подбородком. - Но ничего! Духи нам помогут. Они назовут нам имя Антихриста!
   Ватсон с печальной миной наклонился к Шерлоку Холмсу.
   - У нее сдвиг на религиозной почве, Холмс.
   Великий сыщик приложил палец к губам.
   - Мисс Марпл, мы в полном вашем распоряжении, - сказал он.
   Старушка радостно засуетилась.
   - Прежде всего, господа, нам необходим стол. Я видела подходящий в соседней комнате. Сходите за ним кто-нибудь.
   - Кто пойдет? - спросил Холмс.
   Марлоу сбил с сигареты пепел.
   - Мегрэ, разумеется.
   Комиссар вздохнул и не стал спорить. Он исчез в смежной комнате и вскоре вернулся оттуда с маленьким полированным столом.
   - Куда его поставить, мадемуазель?
   - Ставьте на центр, голубчик. Да, вот сюда, пожалуйста. А вы придвигайтесь, господа... Теперь нам необходима полная темнота. Опустите кто-нибудь шторы.
   - Кто пойдет? - спросил Холмс.
   - Мегрэ, разумеется, - ответил Марлоу, раздавив о пепельницу окурок.
   Мегрэ пошел опускать шторы.
   - Аристократы проклятые, - бурчал он, дергая за шнуры. - Лентяи, белоручки безмозглые...
   Гостиную окутал мрак.
   Мегрэ выставил вперед руки и, ничего не видя перед собой, медленно пошел занимать за столом свое место.
   - Мистер Мегрэ, где же вы? - прозвучал совсем близко голос мисс Марпл.
   Он повернулся на звук. Его пальцы наткнулись на что-то теплое и податливое.
   Раздался вопль. Кричала мисс Марпл. В этом не было никаких сомнений.
   Кто-то зажег спичку. И все увидели Мегрэ, стоявшего с растерянным видом за спиной старушки, крепко вцепившись сзади в ее дряблое горло.
   - Отпустите леди, господин комиссар, - попросил державший спичку Холмс. - Вы ошиблись креслом.
   "Или горлом? - подумал Марлоу и усмехнулся про себя: - Недобрый ты сегодня, Филип, недобрый..."
   - Еще немного - и вы бы ее придушили, - пожурил комиссара Ватсон.
   - Простите, мадемуазель, простите, - бормотал Мегрэ. - Я не хотел. Это все из-за темноты.
   - Ничего, - мисс Марпл передернула плечами. - Ваше место напротив, голубчик.
   Спичка погасла. У Холмса она была последняя. Марлоу конечно мог бы щелкнуть зажигалкой, но ему было лень ее доставать. А сам Мегрэ побоялся шарить по карманам в поисках спичек, опасаясь еще кого-нибудь задеть в темноте.
   Кое-как добравшись до кресла, он долго водил ладонями по сиденью, чтобы убедиться, что оно действительно пустое и, наконец, сел. Кресло жалобно скрипнуло.
   В наступившей тишине прозвучал твердый голос мисс Марпл:
   - Руки на стол!
   После паузы она заговорила уже мягче, заискивающе:
   - Дух, приди! Дух приди!.. Дух, ты здесь?
   Наконец, крышка стола задрожала. Стол начал качаться.
   - Дух, ты здесь?
   Дверь в гостиную неожиданно приоткрылась, и в комнату из коридора проник узкий пучок тусклого света. Делла, в испуге вскрикнув, прижала ладонь ко рту.
   "Вот он, - дух явился!" - молча возликовала мисс Марпл.
   - Кто здесь? - раздался до боли знакомый голос. - Руки вверх, а то буду стрелять!
   - Не валяйте дурака, Жюв, - сказал Марлоу. - Лучше присоединяйтесь к компании.
   Дверная щель сузилась до размеров дюйма.
   - Марлоу, это вы? - спросили в щелку.
   - Нет, привидение, - съязвил частный детектив. - Опустите пушку, я вам говорю.
   - А кто здесь с вами?
   - Делла Стрит.
   - Вы одни?
   Марлоу засмеялся.
   - Здесь все, кроме адвоката Мейсона и дворецкого, - сказал Мегрэ. - Проходите, инспектор, присаживайтесь.
   - Это вы, месье комиссар?
   - Да, я. Комиссар Мегрэ из криминальной полиции.
   - А почему у вас так темно?
   - Мы проводим спиритический сеанс, - сердито заговорила старушка, быстро оправившаяся от шока, вызванного его появлением. - А вас сюда, кстати, никто не звал, голубчик. Можете пойти себе погулять.
   - А-а, это вы, мадемуазель Марпл, - обрадовался Жюв. - Вас-то мне и нужно.
   - Что за тон, голубчик! Да как вы смеете?! Как это понимать: "вам меня нужно"?!
   - Вы не могли бы выйти на минуточку в коридор, мадемуазель? Нам надо с вами кое о чем потолковать.
   - Джентльмены, оградите меня от этого приставалы! - воскликнула старушка. - Тоже мне донжуан выискался!
   - Ступайте своей дорогой, сэр! - строго произнес Холмс. - Не мешайте нам вызывать духов.
   - Ну как знаете, мадемуазель... - изменившимся голосом прошептал Жюв, прикрывая дверь. - Как знаете...
   Снова стало совсем темно.
   - Какая невоспитанная пошла молодежь! - никак не могла успокоиться мисс Марпл: инспектор задел ее за живое. - Ему, видите ли, нужно со мною потолковать! Знаем мы таких говорунов, известны нам их штучки-дрючки. Не на такую напал!.. Экий простофиля! Совсем какой-то странный голубчик, в самом деле. Неужели он и в правду надеялся, что я с моим-то опытом, с моими представлениями о мужских достоинствах и мужском коварстве...
   - Если она в ближайшие полчаса не сменит пластинку, я ее придушу, - как бы между прочим обронил Марлоу. На его счастье, все были настолько захвачены страстным монологом мисс Марпл, что его необдуманная фраза потонула в потоке ее словоизлияний.
   - Дайте ей что-нибудь, Ватсон, - тихо попросил Холмс.
   - Но у меня нет при себе пилюль, - в отчаянии прошептал доктор.
   Старушка возбужденно трясла чепцом.
   - Нашел на кого положить свой беспутный глаз! Каков мерзавец, а? Приятно конечно сознавать, что мною еще интересуются с этой точки зрения. Но, с другой стороны, мое главное достоинство - это мой рассудок. Ведь так, господа? При чем здесь любовь?..
   Минут через десять старушка все же угомонилась. Поскольку она счастливо уложилась в отведенный ей Филипом Марлоу срок, необходимость ее прикончить отпала сама собой. Марлоу был этому только рад.
   - Руки на стол! - снова приказала всем мисс Марпл и стала приговаривать: - Дух, приди! Дух, приди! Дух приди!.. Дух, ты здесь?
   - Никакого результата, - пробурчал Мегрэ.
   - Замолчите, голубчик. Дух, приди! Дух приди!.. Дух, ты здесь?
   Стол закачался.
   - Он здесь! Задавайте ему вопросы. Начните вы, доктор.
   - Э-э... послушайте... Что же мне спрашивать?
   - Попросите, чтобы он сказал свое имя по буквам, - подсказала мисс Марпл.
   - Как это?
   - Мы будем считать качания.
   - Мгм, понятно. Послушайте, дорогой дух, скажите, пожалуйста, как вас зовут?
   Качания стола усилились. Ватсон принялся считать.
   - А... Б...
   Мегрэ сидел, положив на стол ладони, и чувствовал, как мало-помалу тело охватывает истома, веки слипались. Его согревало человеческое тепло, здесь трепетала жизнь людей, сидевших бок о бок.
   Если бы у Мегрэ спросили, чем они тут занимаются... Да какое это имело значение!.. В уши влетали отдельные слова, буквы, которые он даже не пытался связать между собой...
   Его взгляд скользнул вбок, привлеченный движением в соседнем кресле.
   Мегрэ, всю жизнь варившийся в водовороте страстей, не утратил, однако, своего целомудрия. Он кашлянул, шокированный поведением соседки и ее соседа - он видел только его руку, смутно белевшую в темноте на ее обнаженном колене. Он не знал, чья это рука, однако легко опознал колено, принадлежавшее, конечно же, Делле Стрит. Девушка сидела неподвижно. Ее лицо было обращено к потолку.
   Комиссар снова смущенно кашлянул.
   Парочка не обратила на него внимания.
   - Кто это все время кашляет? - не сдержалась мисс Марпл. - Прекратите немедленно! Вы мешаете считать буквы.
   - Как бы духа не спугнуть, - сонным голосом пробормотал Марлоу.
   - Н! - воскликнул Ватсон. - Четвертая буква - Н!
   - А вместе получается - Джон, - заключил Холмс. - Имя духа - Джон. Любопытно...
   - У вас есть для кого-нибудь из нас какое-нибудь сообщение? - спросила мисс Марпл.
   - Да, - ответил дух при помощи стола.
   - Для кого? Для мистера Холмса?
   - Нет.
   - Для доктора Ватсона?
   - Нет.
   - Для меня?
   - Да.
   - О, мисс Марпл, дух хочет вам что-то сказать, - взволнованно сказал Ватсон.
   - Я слушаю тебя, дух.
   Сквозь мишуру слов и негромких постукиваний стола Мегрэ услышал звук поцелуя... Но с кем же Делла целуется? Нет, ни о какой ревности здесь не могло быть и речи. Однако все же...
   - Моль! - сказала мисс Марпл. - Вы поняли, господа? Это было слово "моль"!
   - Да, да, - согласился доктор Ватсон. - Конечно, моль.
   "Пари держу, что сосед этой девицы гораздо старше ее", - решил Мегрэ, покосившись на Деллу. Но кто же он? Марлоу?.. Мальчишка, молоко на губах не обсохло!.. Холмс? Со слов покойного Гудвина, он не очень-то охоч до женщин... А Ватсон? Кажется, доктор женат... Или холост? Хотя, какая разница? Но у него есть еще миссис Хадсон. Зачем ему Делла Стрит? Значит, остается... но об этом даже невозможно подумать! У него такая почтенная профессия... А впрочем... впрочем, этот тип вполне походит на человека, способного заманить наивную девушку в укромный уголок, чтобы показать ей порнографические открытки...
   Мегрэ беспокойно заерзал в кресле. Так кто же все-таки этот неизвестный совратитель чужих секретарш?
   Между тем сеанс продолжался.
   - Моль, - сказал Холмс. - Моль ест...
   - Моль ест? - переспросил Марлоу. - Чего она ест?
   - Сейчас узнаем.
   Парочка около Мегрэ совсем разошлась, но мысли комиссара уже витали далеко. Он вдруг заскучал по Парижу. В полудреме стал вспоминать его достопримечательности. Эйфелева башня... Лувр... собор Нотр-Дам... могила Наполеона... кладбище Монматр... кладбище Монпарнас... кладбище Пер Лашез... От этих воспоминаний Мегрэ пробрало до дрожи. Он даже стал причмокивать во сне.
   - Моль ест мисс Марпл?! - вскричал Ватсон, разбудив комиссара.
   - Что за вздор! - скривилась старушка. - Никто меня не ест.
   - Может быть, это мисс Марпл ест моль? - предположил Марлоу.
   - Голубчик, вы не в своем уме.
   - Но едят же китайцы кузнечиков и саранчу. Чем хуже моль?
   - В данную минуту я ничего не ем! Не торопитесь с выводами, мистер Марлоу. Подождем, что еще скажет дух.
   Тут Мегрэ чуть не взорвался: соседи, перейдя все границы, вели себя совершенно бесстыдно, словно были одни в комнате. Ему хотелось крикнуть: "Да сидите же спокойно, черт возьми!"
   - Чулки, - перевел постукивания стола на человеческий язык Холмс. - Выходит: моль-ест-мисс-Марпл-чулки.
   - Но это какая-то абракадабра, Холмс, - заявил Ватсон.
   - Давайте перебирать варианты, - предложил Марлоу. - Вариант первый: чулки едят мисс Марпл....
   - А про моль забыли? - перебил его Холмс.
   - Хорошо. Мисс Марпл ест чулки с молью. Так вас устраивает?
   - Меня это не устраивает, - задумчиво пробормотала старушка.
   - Мисс Марпл уже говорила вам, мистер Марлоу, что она ничего не ест, - принялся рассуждать Холмс. - Я, конечно, из-за темноты не вижу мадам, но полагаю, что в любом случае она бы не стала есть чулки с молью. Пусть они даже были бы ее собственными.
   Мисс Марпл издала короткий вопль и вскочила на ноги, едва не опрокинув стол.
   - Боже мой! Ну конечно же! Это очевидно! Как я сразу не догадалась?! - зашумела она. - Какой ужас!
   - Что "очевидно"?
   - Моль ест мои синие чулочки! О Боже! Я этого не переживу! Зажгите скорее спичку, Холмс!
   - Сожалею, мадам, но они у меня кончились.
   Марлоу щелкнул зажигалкой. Мегрэ почувствовал резкое движение подле себя и увидел, как Делла быстро натянула юбку на колени. Слабое пламя осветило лицо ее соседа. Мегрэ не ошибся. Это был отец Браун. Комиссар покачал головой. Каков боров! Кресло под Мегрэ протяжно скрипнуло, развалившись на части. Мегрэ рухнул на пол.
   Мисс Марпл с причитаньями бросилась вон из гостиной.
  
   Глава 38. Чулок на шее
  
   Мисс Марпл хватились во время обеда. Доктор Ватсон вдруг оторвался от грибов в сметане и спросил:
   - Джентльмены, а где же наша уважаемая мисс Марпл?
   - Мадемуазель, должно быть, не расслышала гонг, - сказал Мегрэ. - Если она туговата на ухо, в этом нет ничего удивительного.
   - Я бил достаточно громко, - заявил дворецкий. - Я протираю гонг по три раза в сутки мокрой тряпкой. Он очень звонкий, он блестит, как зеркало...
   - А вас, Томас, никто ни в чем не обвиняет. Кстати, вы неплохо готовите.
   Дворецкий умолк, с достоинством наклонив голову.
   - Что-то давно в этом замке никого не убивали, - сказал Марлоу. - Вы не находите, господа?
   Отец Браун, отложив вилку в сторону, стал выбираться из-за стола.
   - Пойду навещу мисс Марпл, - забормотал он. - Хоть она и не из моего прихода, но священник всегда остается священником. Кто знает, вдруг она неважно себя чувствует. Заодно и исповедую.
   Марлоу проводил его взглядом.
   - Ох, и не терпится святоше - только и ждет, когда его бабка концы отдаст.
   - Она не его бабка, - возразил Мегрэ, бросив строгий взгляд в сторону безмятежно поедающей креветок Деллы Стрит. - У отца Брауна здесь несколько иные симпатии.
   - Что вы имеете в виду, сэр? - навострил уши Шерлок Холмс.
   - Ничего.
   Мегрэ угрюмо уткнулся в свое блюдо, не желая развивать эту тему. Что он сейчас чувствовал? Ревность? Зависть? Едва ли... Однако же, однако...
   Насытившись, Марлоу с довольным видом подмигнул дворецкому:
   - Спасибо, приятель. Мы неплохо перекусили, даже никто не отравился.
   Томас в ответ изобразил такую улыбку, что частный детектив едва не отрыгнул.
   Сухой закон, объявленный еще утром Шерлоком Холмсом, во время совместной трапезы соблюдался неукоснительно. Но гости и без того на аппетит не жаловались. Тарелки сияли так, что слепило глаза. На скатерти было невозможно отыскать ни единой хлебной крошки. Только на тарелке маленького священника сиротливо покоилась недоеденная куриная ляжка.
   - Что-то святой отец совсем пропал, - сказал Ватсон, вопросительно взглянув на Холмса. - И курица его давно остыла.
   Великий сыщик промокал салфеткой губы. На замечание доктора он изогнул бровь.
   - Наверное, мой дорогой Ватсон, им с мисс Марпл есть о чем поговорить.
   Мегрэ поднялся.
   - Я проверю, в чем там дело.
   - Только не забудьте сперва постучать, - съехидничал Марлоу.
   - Как же вам не ай-яй-яй, Филип, - укоризненно произнесла Делла, облизывая кончики своих тонких изящных пальчиков. В ее глазах играли лукавые огоньки.
   Холмс встал.
   - Проводите нас к спальне мисс Марпл, Томас.
   - Охотно, сэр.
   - А что, если их уже того... - Марлоу не договорил, но все его прекрасно поняли.
   Заинтригованные сотрапезники бросились из гостиной.
   В коридоре им повстречался адвокат Мейсон. Увидев свою секретаршу, Мейсон едва не всплакнул.
   - Добрый день, Делла, - пролепетал он, сдирая со лба полотенце.
   - Добрый вечер, шеф, - ответила девушка. - Вы вымыли голову? Очень мило с вашей стороны.
   Мейсон смотрел на нее влюбленными глазами и молча поплелся за ней, как собачка на привязи.
   У двери мисс Марпл дворецкий остановился, три раза стукнув о дерево костяшками пальцев.
   - Что ты стучишься, как робкий любовник? - усмехнулся Марлоу. - Смелее, приятель, старушка плохо слышит.
   Дворецкий забарабанил в дверь кулаками.
   Мегрэ едва сдерживался, чтобы не распахнуть дверь ногой. Он весь напрягся, охваченный дурными предчувствиями. Хорошо было бы посмотреть в замочную скважину, но ему не хотелось быть неправильно понятым.
   Наконец, под ударами дворецкого дверь раскрылась настежь, и гости заглянули внутрь.
   Марлоу присвистнул. Делла вытаращила глаза. Ватсон вцепился зубами в плечо Холмсу.
   Мисс Марпл лежала поперек кровати. На свисавшей с кровати ноге был надет синий чулок. Другой чулок был затянут на ее горле. Но старушке было от этого ни жарко ни холодно. Бретонский чепец как пожухлый осенний лист валялся на полу. Мегрэ поднял его и скорбно водрузил старушке на лицо.
   - Ну, и кто это сделал? - спросил Марлоу, щелкнув зажигалкой.
   Вопрос повис в воздухе и медленно растаял в сигаретном дыму.
   - Мадам покинула партер и вознеслась на бельэтаж... - обронил Марлоу, красиво взмахнув дымящейся сигаретой.
   - И их осталось восемь, - сказал Холмс.
   - Где ваша скрипка, Холмс? Сыграйте нам на скрипке.
   - Попозже, сэр, в часы досуга.
   Частный детектив обернулся к Мегрэ.
   - Доставайте вашу трубку, комиссар, не стесняйтесь. Теперь вы можете курить хоть до посинения.
   Мегрэ стоял сутулый, потерянный.
   - Мне будет ее не хватать.
   - Да? Вы были тайно влюблены?
   Мегрэ не слушал. Повторил печально:
   - Мне будет ее не хватать.
   - Утешьтесь, комиссар, слава Богу, она все-таки успела довязать свои чулочки.
   - Марпулус капутус, - констатировал доктор Ватсон с нескрываемой дрожью в голосе. - Как будто заснула и спит...
   - В такой-то позе?! - воскликнул Марлоу.
   Делла расхохоталась.
   - Как смешно, господа! Вы помните детскую считалочку? Все происходит точно так же, - и она стала читать нараспев:
  
   Десять негритят пошли купаться в море.
   Десять негритят резвились на просторе.
   Один из них утоп,
   ему купили гроб,
   И вот вам результат:
   девять негритят!
   Девять негритят пошли купаться в море.
   Девять негритят резвились на просторе.
   Один из них утоп...
  
   Делла смеялась и не могла остановиться. Мейсон не сводил с нее глаз.
   - Что ты на нее уставился, Перри? - сказал Марлоу. - Это же твоя секретарша. Успокой ее в конце концов, у девушки истерика.
   Адвокат покорно подошел к Делле Стрит и быстро поцеловал ее в губы. Девушка вздрогнула, и смех ее оборвался также внезапно, как и начался.
   - Спасибо, шеф. Меня зациклило.
   - И вам спасибо, Делла.
   - За что?
   Адвокат глубоко задумался.
   Холмс выступил вперед.
   - Ваша считалочка, мисс Стрит, совершенно не подходит для данного случая, - сказал он. - Здесь нет моря, нет негритят, и мы никому еще не купили гроб.
   - Пусть я не права, мистер Холмс, - ответила Делла, - но, согласитесь, от всего этого просто голова идет кругом.
   - Моя голова стоит на месте, мисс, - спокойно возразил Холмс, разглядывая в лупу чулок на ноге старушки.
   - Моя тоже, - тут же откликнулся Ватсон.
   Холмс зашел с другой стороны постели и, приподняв чепец над мисс Марпл, стал внимательно разглядывать чулок, опоясывающий ее шею.
   - Непохоже, чтобы чулки мисс Марпл были изъедены молью, - заметил он. - Вопреки утверждениям духа.
   - А вы верите в духов, месье Холмс? - спросил Мегрэ.
   - Ничуть, я не суеверен. Полагаю, что во время сеанса за духа отвечал кто-то из сидящих за столом. Это и ввело в заблуждение мисс Марпл.
   - Но кто бы это мог быть? - сказал Ватсон.
   Марлоу поднял вверх обе руки.
   - Сдаюсь, джентльмены. Это была моя шутка на счет моли. Во время сеанса я слегка подталкивал стол. Я боялся, что дух не появится, и хотел порадовать старушку. Кто ж знал, что все так печально закончится.
   - Вам бы все шутки шутить, месье, - возмутился Мегрэ. - Когда же вы наконец угомонитесь?!
   - Не раньше, чем меня прикончат, - ответил частный детектив, загасив окурок о подошву ботинка.
   - Надо срочно разыскать отца Брауна, помнится, он ушел из гостиной, как раз для того, чтобы исповедовать мисс Марпл, - сказал Холмс. - Интересно, успел ли он это сделать?
   Мегрэ мощной струей выпустил дым.
   - Не исключено, что отец Браун - последний, кто видел мадемуазель в живых.
   - И она наговорила ему такого, - добавил Марлоу, - что он поддался искушению и наложил на нее руки.
   - Протестую, - вяло откликнулся адвокат Мейсон. - Вы игнорируете презумпцию невиновности, Филип.
   - Презумпция, Перри, штука замечательная, но до шоколадного пломбира ей далеко.
   - При чем здесь шоколадный пломбир?
   - Не при чем, просто больше всего на свете я люблю шоколадные пломбиры.
   Холмсу надоело их слушать, он схватил Ватсона за рукав и поволок его из спальни.
   - Вперед, дорогой друг, не будем терять ни минуты. Нам следует немедленно разыскать отца Брауна.
  
   Глава 39. Строптивость отца Брауна
  
   - Не думаете ли вы, Холмс, что святой отец и есть убийца мисс Марпл? - трепещущим голосом спросил Ватсон, еле поспевая за своим решительным другом.
   - Это исключено, Ватсон. Предмет, которым было совершено убийство, всегда однозначно указывает на профессию преступника. И наоборот...
   - Поясните вашу мысль, Холмс.
   - Пожалуйста. Если бы отец Браун решился на убийство, то, в соответствии со своим саном, он непременно воспользовался бы четками - точно также, как матрос задушил бы мисс Марпл морским канатом, электрик - оголенным проводом, телефонист - шнуром от телефонной трубки, пастух - кнутом, слон - хоботом, ну и так далее... Позвольте мне не продолжать.
   Ватсон сглотнул слюну.
   - А чем бы задушила мисс Марпл, например... медсестра или э-э... скажем, доктор?
   - Разумеется, скрученными бинтами. Впрочем, доктор мог бы также с успехом воспользоваться своим стетоскопом.
   - Так кто же все-таки задушил мисс Марпл?
   - Тот, кому это было выгодно, - после непродолжительного молчания ответил Холмс. - Надеюсь, отец Браун прольет свет на это дело.
  В поисках священника они заглянули в буфетную. Отец Браун сидел за столом в обнимку с большой трапециевидной кружкой, крепко зажатой в его маленьких руках.
   - Вот вы тут пьете пиво, святой отец, - с легким укором заметил Шерлок Холмс, - а мисс Марпл тем временем дожидается вас в своей спальне.
   Маленький священник поднял глаза. Они у него были злющие-презлющие.
   - И что надобно от меня рабе божьей?
   - Мисс Марпл приказала долго жить.
   - Свершилось! О, господи, свершилось!!
   Отец Браун расплескал пиво и, вскочив со стула, забегал по комнате, возбужденный, как юный циник, узнавший о кончине своей тетки-миллионерши. Он потирал ручонки и заливался радостным смехом.
   - Ну наконец-то. Давно бы так! - восклицал он. - Вы знаете, дети мои, ведь я пренебрег своим обедом, чтобы справиться о здоровье мисс Марпл, но она вдруг стала грозить мне своею туфлею и изгнала меня из своей спальни, как будто самого Адама из Рая. Но есть все-таки на свете Бог. Есть! И Всевышнему было угодно прибрать к рукам ее неугомонную душу. Слава тебе, Господи, слава! - Маленький священник стал судорожно креститься и отбивать поклоны.
   - Религиозный экстаз крайней степени, - тихо поведал Ватсон. - Симптомы схожи с белой горячкой.
   Великий сыщик сухо кивнул.
   Внезапно отец Браун перестал биться головою об пол и, оставаясь на коленях, обратил к ним свое круглое лицо с прилипшим ко лбу окурком и семечком от яблока. В следующую секунду лицо это приобрело выражение оскверненной надгробной плиты. Червь сомнения прокрался в мозги маленького священника. Отец Браун поднялся на ноги и, смахнув со лба мусор, принялся грозить Холмсу своим указательным пальчиком.
   - Где, вы сказали, сейчас мисс Марпл? - заговорил он противным голосом. - В спальне? А может, в уборной? А может быть, она под душем моется? А может, Библию перечитывает? А может, еще чего? Не делайте из меня простачка, мистер Холмс - я вам не доктор Ватсон! Вы уже отправляли меня к нуждавшимся во мне покойникам, но всякий раз их не оказывалось на месте. Вы нарочно все запутываете, потому что воистину легче распутать то дело, которое сам и запутал...
   - Вы чего-нибудь понимаете, Ватсон? - спросил Холмс.
   - Я? Как всегда, Холмс.
   - Значит, не понимаете.
   - А что такое?
   - Ничего, мой друг, ничего...
   - С чего бы это вдруг я должен вам верить? - продолжал буянить святой отец. - А если вы меня опять разыгрываете? Я же вам не племя иудейское, коих Моисей сорок лет водил по пустыне за нос. Для меня любой покойник - как манна небесная. Святым саном своим призван я помогать грешным их душам воспарить на небеса нетленные. И потому с трепетом великим жду я блаженного часа, когда могу хоть кого-нибудь исповедовать или отпеть... Хоть кого-нибудь! Но меня постигает здесь одно разочарование... Покойники исчезают у меня из-под самого носа.
   - Достопочтимый отец, Шерлок Холмс говорит вам святую правду, - вступился за друга Ватсон. - Мисс Марпл действительно убили, и она лежит сейчас ни где-нибудь, а у себя в спальне. Посетите ее, пожалуйста.
   Отец Браун, подобрав сутану, взгромоздился задом на стул, сложил на груди руки и обиженно надулся.
   - Никуда я не пойду! Вот так-то, господа хорошие. И не уговаривайте меня. Не стоит трудов. Я вам не мальчик на побегушках.
   - Но вы, как джентльмен... - начал Холмс.
   Отец Браун вскипел. Ножки его угрожающе задрыгались.
   - Я не джентльмен, я - священник! Это вы - джентльмен, мистер Холмс, и можете возрадоваться по этому поводу. А я - священник, говорю я вам. Святой отец! И не надо путать божий дар с яичницей. Это есть великий грех!
   Джентльмены принялись его уговаривать. Святой отец стоял на своем насмерть. И только спустя полчаса он соизволил-таки внять их смиреной мольбе отпеть мисс Марпл. Отец Браун допил свою кружку, утерся рукавом и легко соскочил со стула.
   - Так и быть, поверю вам в последний раз, мистер Холмс. Но предупреждаю, если мне суждено застать усопшую в добром здравии, то я сам ее придушу. Ее же синими чулками! - и он, путаясь в сутане, засеменил к выходу.
   Холмс придержал его на пороге буфетной. Отец Браун гневно обернулся.
   - А откуда вам известно, святой отец, каким именно способом была убита мисс Марпл? - сощурив глаза, спросил великий сыщик.
   - Ничего я не знаю, - отмахнулся маленький священник, вырывая сутану у него из рук. - И не задирайте мне мои одежды, мистер Холмс. Это воистину грешно. Аминь!
   Холмсу пришлось его отпустить. Ведь он был настоящий джентльмен.
  
   Глава 40. Бедный Мейсон
  
   Пока Мегрэ, Марлоу и дворецкий скорбели над телом мисс Марпл, на другом конце комнаты Перри Мейсон выяснял отношения с Деллой Стрит.
   - Я никогда не сомневался в вашей лояльности, Делла, - говорил он вполголоса, промокая глаза полотенцем. - Я всегда уважал вас и платил неплохие деньги. Почему вы прячетесь от своего шефа? Что случилось с моей доверенной секретаршей? Почему она игнорирует мою персону?
   - Когда же вы будете разговаривать со мной по-человечески, шеф?! От вас живого слова не дождешься. Вы давно превратились в счетную машину для перекрестных допросов. Что это за словечки такие: "лояльность", "игнорирует", "персону"?.. Я все-таки девушка, а не какая-нибудь канцелярская мышка.
   - Вы девушка, - мечтательно улыбнулся сквозь слезы Мейсон. - Девушка... Как хорошо это звучит... как законопослушно...
   - Да, но я свободная девушка, шеф, и могу ходить, где мне вздумается, и делать все, что мне захочется.
   Не веря собственным ушам, Мейсон с надрывом высморкался в полотенце. Ему стало совсем худо.
   - Ну вот и расплакались. Ну прям как маленький. Куда это годится? Я никогда не видела вас с мокрыми глазами, шеф.
   - Да я и сам тоже, - всхлипывал Мейсон, - признаюсь вам не для протокола.
   - Если вы будете плакать, вас не будут любить ваши клиенты, - сказала Делла, гладя его по плечу. - И клиентки тоже.
   - Плевать я на них хотел, скупердяев проклятых! - забывшись, где находится, вскричал Мейсон, и трое мужчин, стоявших у постели мисс Марпл, разом обернулись, посмотрев на него удивленно и обеспокоено.
   - Я и не подозревал, что Перри так любил старушку, - по-своему истолковал вопль адвоката Марлоу.
   - Возможно, он с ней спал, - грустно проговорил Мегрэ, затянувшись трубкой. - Такое, бывает, случается между зрелыми мужчинами и перезрелыми девушками.
   - Тише, шеф, - сказала Мейсону Делла. - На нас уже обращают внимание. - Она вывела еле переставляющего ноги адвоката из комнаты. - Вы такой бледный. Наверное, проголодались? Вы ведь с нами не обедали.
   - Я искал вас, Делла. Какой там аппетит! Но поесть бы я и вправду не отказался.
   В коридор за ними следом вышел Марлоу. Услышав последние слова Мейсона, он тут же подхватил:
   - Прекрасная мысль, Перри! Идем в гостиную. Я буду пить, а ты - закусывать. Мне вредно быть трезвым, у меня от этого рябит в глазах, - и он крикнул в приоткрытую дверь: - Эй, Томас, накрой нам в гостиной на две персоны, и главное - спиртного побольше!
   Мейсон бросил на Деллу тоскливый взгляд.
   - Когда я вновь смогу вас увидеть, Делла?
   Она наморщила свой прелестный лобик, потом милостиво улыбнулась:
   - Как насытитесь, приходите...
   Мейсон отбросил полотенце в сторону.
   - Я иду сейчас же. Непременно, сейчас же!
   - Сперва поешьте, - остановила его секретарша. - Мне больно на вас смотреть. Сквозь вас даже стены проглядывают.
   - Нет, я сейчас же иду к вам, - настаивал адвокат, налезая на нее грудью.
   - Шеф, вы будете меня слушаться или нет? - строго спросила девушка, топнув ножкой.
   - Кстати, Перри, - сказал Мейсон, приобняв адвоката за плечи и уводя его в сторону, - ты по-прежнему должен мне три оплеухи и три удара в челюсть.
   - Два! Два удара, Филип, и не в челюсть, а в ухо.
   - Ах да, конечно. У тебя память профессионального юриста, приятель. Интересно, как поставлен у тебя хук правой в голову. Знаешь, я строгий экзаменатор. И, по правде сказать, по-настоящему свалить меня можно, если только вмазать по затылку рукояткой пистолета.
   - Но сейчас я не могу вернуть тебе долг, Филип, - затряс головой Мейсон. - Не могу, хоть убей.
   - Да я и сам вижу, что ты рассыпешься, как карточный домик, не успев толком замахнуться. Тебе действительно нужно подкрепиться.
   Из комнаты не торопясь вышел дворецкий.
   - А вот и Томас.
   - Что будете пить, мистер Марлоу-лоу-лоу?
   - Виски, только виски и ничего, кроме виски!
   - Слушаюсь, сэр, - Томас повернулся к адвокату, вопросительно изогнувшись в позвоночнике. - А вы что изволите, мистер Мейсон-сон-сон?
   - Мне жареного цыпленка под соусом.
   - Сожалею, но цыплята кончились, сэр.
   - А поросята?
   - Поросенок тоже кончился, сэр. Еще вчера вечером-ром-ром.
   - Тогда запеканку из телячьих почек.
   - Таких не держим-жим-жим, сэр.
   - Что же, черт возьми, у вас есть-есть-есть?!
   - Сардины с салатом.
   - Хорошо, пусть будут сардины с салатом, - вздохнул адвокат.
   - Слушаюсь, сэр.
   Дворецкий направился на кухню, Делла - к себе, а Марлоу в обнимку с Мейсоном двинулись в гостиную.
   В спальне мисс Марпл оставался теперь лишь комиссар Мегрэ. После ухода совершенно здесь не нужных свидетелей, он с головой зарылся в платяной шкаф, потом перебрался на комод, но среди пахнущей старостью женской одежды не обнаружил ничего интересного.
   Обернув руку платком, Мегрэ открыл один за другим все ящики секретера. В последнем ящике он наткнулся на чьи-то зубы. Они показались ему знакомыми. Где-то он уже их видел. Да, так оно и есть. Это вставные зубы мисс Марпл. Она пользовалась ими во время еды. Ему довелось однажды поразиться их ослепительной белизне. Тогда она соизволила улыбнуться. Сейчас поводов для улыбок у мисс Марпл больше не было, и лишние зубы ей были тоже ни к чему. Мегрэ сунул их обратно и задвинул ящик.
   Мегрэ подошел к постели. Почему, когда старую женщину застигла смерть, на одной ноге у нее оказался чулок? Она собиралась его примерить? Или это маниакальная шутка убийцы? Он стал искать второй и, уже находясь под кроватью, вспомнил, что искомый чулок обмотан вокруг шеи старушки.
   Мегрэ вылез из-под кровати и приподнял чепец над мисс Марпл. Зрелище было не для слабонервных. Даже Мегрэ, с его богатым опытом общения с покойниками, через минуту созерцания этой картины поспешил возложить чепец обратно.
   Потом он машинально заглянул под подушку и обнаружил туфлю. У нее не хватало каблука. Зачем же старая дама держала ее у себя под подушкой? Мадам Мегрэ на ее месте давно бы спустила эту туфлю в унитаз. Комиссар вдруг представил мадам Мегрэ на месте мисс Марпл, и ему стало не по себе.
   Трубка погасла. Должно быть, в ней кончился табак. Мегрэ высыпал пепел на ковер и, спрятав трубку в карман, оставил мисс Марпл наедине с ней самой.
  
   Глава 41. Оскал гориллы
  
   Марлоу и Мейсон сидели в гостиной. Благодаря стараниям Марлоу, никогда не устававшему разливать спиртное, оба были изрядно пьяны.
   - Филип, мне удается делать деньги только потому, что я немного разбираюсь в законах и в человеческой природе, - мотая взлохмаченной головой, говорил Мейсон. - Мне приходиться выступать перед судом присяжных, я занимаюсь перекрестным допросом свидетелей, я просто обязан знать о человеческой природе намного больше, чем средний человек.
   - Ах ты, пьяный кролик, - умилялся, глядя на него Марлоу.
   - А человек, Филип, это не сардина в салате! - Мейсон высоко потряс над головою вилкой с куском рыбы. - Человек - это больше, это гораздо больше!
   - Мяса в нем больше.
   Мейсон осоловело посмотрел на Марлоу.
   - При чем здесь мясо?
   - В человеке больше мяса, чем в сардине, Перри. Разве нет?
   - Да, тут ты прав, - поразмыслив, согласился адвокат. - Даже такая вонючка, как заместитель окружного прокурора, не стал бы с этим спорить... - в следующую секунду адвокат потерял мысль, но взгляд его нашел наполненную до краев рюмку. - Мда... за что пьем?
   - За сардинок!
   Они чокнулись и опрокинули по рюмке.
   Перед тем, как оставить их наедине, дворецкий разжег камин, и теперь в помещении было жарко. Мейсон ослабил узел галстука.
   - Однажды... но только об этом никому, Филип...
   - Могила, Перри.
   - Я забрался на чужую виллу... Не буду скрывать, я люблю иногда полазить по чужим виллам... в интересах дела, разумеется.
   - Ну, разумеется, - кивнул Марлоу. - Профессиональное любопытство.
   - Да. Но в тот раз, кажется, меня пригласили. Клиент, клиентка - не помню...
   - И не важно.
   - Да. Подхожу к двери, нажимаю звонок - не звенит. Я сразу сообразил: что-то стряслось. Дернул за ручку, а дверь не заперта!
   - Вот это да! Только зачем ты мне на ночь такие кошмары рассказываешь?
   - Нет, погоди, Филип, до ночи еще далеко... Захожу в дом, вокруг - обезьяны в клетках. Иду дальше, по коридорам... Заглянул в одну из комнат - а там мужчина валяется, и из спины у него торчит... кухонный нож!
   - Душераздирающая сцена. Я бы, задыхаясь, упал на пол.
   - А я, представь себе, даже не вздрогнул. Привычка! - Мейсон выудил из кармана портсигар и сунул в рот сигарету. Марлоу тут же протянул ему зажигалку, и адвокат, сложив ладони лодочкой, прикурил. - И вдруг, Филип, дверь срывается с петель, и ко мне бросается горилла. Страшная, лохматая горилла, Филип! И тогда я... - Мейсон вытаращил глаза, вспоминая те ужасные события, - я как закричу на нее: "Ты чего сюда пришла? А ну убирайся вон - тварь! животное! обезьяна! а не то я тебя... я тебе как полицию сейчас вызову!"
   - Молодец, Перри, не растерялся!
   - А она мне вдруг в ответ: "Сам проваливай пока цел, адвокатишка несчастный!" И процедила так, главное, по слогам: "ад-во-ка-тиш-ка". Это она мне-то - адвокату суперкласса! Каково мне было стерпеть такое хамство, а? Я от прокурора таких слов никогда не слышал, не говоря уже о судье. А тут стоит передо мной какая-то тривиальная горилла и рожи корчит. Рассвирепел я тогда ужасно и как вдарю ей со всего размаха кулаком под ребра, а потом - коленом по носу. Она так по лестнице и покатилась...
   - Да ты... ты просто Тарзан после этого! - воскликнул Марлоу.
   Мейсон с самодовольной улыбкой откинулся в кресле.
   - Ты не поверишь, Филип, лежала она потом там, внизу: голова отдельно, руки, ноги отдельно, туловище - тоже отдельно. Короче, вся на части развалилась! Представляешь картину?
   - Угу. - Марлоу хотел вытащить из кармана пачку "кэмел", но руки не слушались.
   - Ну а я, как увидел такое дело, в окно вылез и домой пошел. Мне уже было не до клиентов, знаешь ли... - Мейсон, выпустив изо рта дым, взмахнул в воздухе сигаретой. - Вот такая история, Филип.
   - Чудеса да и только! - Марлоу, пошатываясь, выбрался из-за стола. - После такой истории, Перри, мне нужно срочно отлучиться. Я скоро, - и, описав по комнате крутую спираль, он вышел в коридор.
   Взволнованный от нахлынувших воспоминаний, Мейсон стал размышлять, налить ли себе еще или, пожалуй что, хватит. Раздумья затянулись почти на полчаса, но, когда, в конце концов, он сделал выбор в пользу желудка, то не успел даже притронуться к бутылке.
   Дверь с грохотом распахнулась, и Мейсон обомлел: в дверном проеме возникла огромная горилла. Горилла с вытаращенными глазами и застывшим оскалом.
   Адвокат тотчас протрезвел. Так вот о какой обезьяне говорил вчера Дюпен! Она сбежала из зоопарка и теперь вернулась домой!
   Мейсон пригляделся: острой бритвы при ней как будто бы не было. Но и безоружная, горилла представляла собой несомненную угрозу всему живому.
   Мейсон медленно привстал. Колени предательски дрожали. Он слышал звук своего собственного сердца и видел, что горилла самым внимательным образом следит за каждым его движением.
   - Подожди минутку, малыш, - забормотал Мейсон. - Ты, главное, не волнуйся. Спокойно, спокойно!
   Горилла стояла неподвижно, тяжело дыша и глядя на Мейсона в упор, а у него не было при себе ни противотанкового ружья, ни даже дамского браунинга, чтобы хоть как-то усмирить животное. Оружием ему обычно служила буква закона, но в данном случае закон этот, очевидно, был не писан для незваного гостя.
   Какое-то время они простояли вот так, уставившись друг на друга. Потом горилла, глухо заворчав, стала бить себя кулаками в грудь.
   Адвокат вдруг вспомнил советы незабвенной миссис Кемптон, с которой познакомился, расследуя "Дело о скалящейся горилле". Нынешняя ситуация порядком смахивала на ту, в которую он тогда влип. Не хватало только мужчины под кроватью с торчащим из спины кухонным ножом и самой миссис Кемптон. Она тогда очнулась от глубокого обморока и, не вставая с пола, прочитала Мейсону лекцию о том, как следует себя вести в присутствии бешеной гориллы, чтобы не валяться потом разорванным на мелкие кусочки по всем апартаментам.
   Для начала гориллу необходимо было отвлечь от кровожадных мыслей, желательно чем-нибудь блестящим. У Мейсона в правом кармане брюк было несколько мелких монет. Он вытащил их и принялся как попало раскладывать на полу, сосредоточенно склонившись над ними.
   Через мгновение адвокат заметил, что горилла перестала бить себя в грудь и шагнула вперед, уставившись на разложенные монеты.
   Мейсон продолжал пунктуально выполнять инструкции миссис Кемптон. Он снял свои наручные часы и положил их на пол в середину кружка из монет. Туда же отправилась и авторучка.
   Мейсон медленно поднялся. Теперь следовало отступать назад, не отрывая взгляда от монет и не глядя на гориллу.
   Пятясь, как рак, Мейсон продолжал смотреть на монеты, авторучку с блестящим колпачком и часы. Больше всего ему было жалко часы, но чем-то ведь надо было жертвовать во имя спасения жизни. Не мог же он из-за какой-то гориллы бросить на произвол судьбы своих многочисленных клиентов. Да и круглый счет в банке, открытый не на чье-нибудь, а на его имя, ему, пожалуй, еще бы пригодился.
   - Ну, ну, спокойно, малыш, - сказал Мейсон, уткнувшись задом в подоконник.
   Горилла подняла одну из монет и повернула к Мейсону свою морду с маленькими злобными глазками.
   - А монеты-то фальшивые, - заявила она сдавленным голосом.
   Мейсон взвился как ошпаренный.
  
   - Клевета! Я протестую!
   - Держите фальшивомонетчика! - сказала горилла, неуклюже заковыляв в его сторону. Пальцы громадной волосатой руки опирались на пол. Другая рука была протянута к Мейсону.
  От возмущения Мейсон не нашелся, что ответить. Он отпрыгнул в сторону, схватил волосатую руку и резко ее вывернул. Потом со всей силы ударил кулаком гориллу в мохнатый живот.
   - Караул, убивают! - сказала горилла, медленно падая вперед, сложившись пополам.
   Она грохнулась на пол с глухим ударом, от которого содрогнулась вся комната.
  Мейсон, с застывшей на губах счастливой улыбкой, обошел гориллу и пристегнул к запястью часы. Потом положил в карман ручку и собрал все до единой монеты. Только после этого он соизволил подошел к лежащему мордой вниз чудовищу.
   - Перри, - позвала горилла. - Перри, черт бы тебя побрал. Ты что, совсем шуток не понимаешь?
   - Откуда вам известно, как меня зовут? - насторожился Мейсон, присев возле нее на корточки.
   - А что, перекрестный допрос уже начался? - слабым голосом съязвила обезьяна.
   - Именно так. Как ваше имя?
   - Филип Марлоу, если мне не отшибло память.
   - Филип?! Как ты там очутился?
   - Меня съели.
   - Ты сидишь у нее в брюхе? Подожди, сейчас я принесу нож и освобожу тебя.
   - Лучше расстегни молнию.
   - То есть? - опешил адвокат.
   - На спине у этого чучела есть молния.
   Мейсон нащупал замок, и из-под шкуры гориллы наружу вывалилось обмякшее тело Марлоу.
   - Спасибо, друг, - сказал тот. - Неплохо я тебя разыграл? Я нашел это чучело у себя в комоде. Ты рассказал мне про гориллу, и мне захотелось пожить в ее шкуре.
   И тут пережитый стресс со всей силой девятого вала обрушился на голову Мейсона, превращая его в того подвыпившим адвоката, каким он был до поединка с гориллой.
   На заплетающихся ногах Мейсон побрел к столу, где, к счастью, не все было допито и среди листьев салата еще попадались мелкие сардинки. Адвокат схватился за бутылку.
   - Какая духота, - с трудом поднявшись, пробормотал Марлоу.
   Он поплелся к окну и открыл его настежь. Лицо обдало свежим ветром. Марлоу вдохнул полной грудью влажный вечерний воздух.
   - Нет, господа, что ни говори, а человеком быть лучше, чем обезьяной...
   - Пойдем проветримся, Филип, - предложил Мейсон.
   - Э-э, нет. Прислушайся, Перри. Слышишь эти звуки за окном?
   - Птички...
   - Это не птички, а та самая ЗЛАЯ СОБАКА.
   - Которая воет?
   - Которая воет. И я не хочу, чтобы она тебя покусала. Жмуриков здесь и без тебя хватает.
   Мейсона прорвало.
   - Нет! Нет, говорю я вам!.. Нет такого закона, чтоб нас тут... пых! пых!.. как тараканов... - Он с треском уронил голову на стол и стал царапать ногтями по его поверхности.
   - Замечательный тост! - сказал Марлоу, подходя к столу. - Шекспир бы лучше не придумал.
   - Ты мне налил? - не поднимая головы, поинтересовался Мейсон. - Будь добр-р-р... Ты мне друг, Филип, ты мне стрихнина не подсыпешь.
   - О чем разговор, Перри.
   Руки у Марлоу тряслись. Наполняя рюмку Мейсону, он перелил через край, и тонкая струйка моментально оказалась под носом у адвоката. Неожиданно Мейсон резко вскинул голову и заорал:
   - Я покидаю эту контору! Я не желаю оставаться здесь больше не минуты! С меня довольно! Пусть меня уволят!
   - За окнами - снег, - напомнил Марлоу. - И злая собака.
   - К черту снег! К черту злую собаку! Безобразие! Есть в этом клоповнике лыжи или нет? Дайте мне лыжи, и я выпущу этой собаки кишки. Пусть только попробует мне тявкнуть!
   Марлоу с сомнением покачал головой.
   - Ну что ты, она тебя покусает.
   Мейсон окончательно взбесился.
   - А я буду жаловаться шерифу! Я это так просто не оставлю. Это беззаконие! Мы в Америке или на скотобойне?! У нас свободная страна или притон для умалишенных? Дайте мне лыжи или дайте мне по морде!
   - Вправду хочешь? - удивился Марлоу, почесывая кулак. - Желание друга для меня закон.
   Мейсон спохватился, что ляпнул лишнее.
   - Меня бить не надо. Не надо меня бить! - Он вскочил. - Я сейчас же разыщу дворецкого. Или он даст мне лыжи, или он понесет меня на своем собственном горбу. Ноги моей больше не будет в этой конторе!
   - Остынь, Перри, - попробовал отговорить его Марлоу, но адвокат был неумолим и, спотыкаясь, бросился к выходу.
   Марлоу хотел его догнать, но допил стакан и лишился чувств.
  
   Глава 42. Следы на снегу
  
   - Откуда это так дует, Холмс? - поморщился доктор Ватсон. - Не хватало еще ко всем прочим неприятностям заработать насморк.
   Великий сыщик стремительно повернулся на пятках.
   - Я думаю, Ватсон, причиной сквозняка является распахнутая парадная дверь. Давайте спустимся вниз и убедимся, так это или нет.
   - В самую точку, Холмс! - обрадовался Ватсон, когда они оказались в прихожей: дверь, действительно, была раскрыта настежь. - Иногда мне кажется, что для вас не существует вопросов, на которые вы не смогли бы дать исчерпывающий ответ.
   Он хотел прикрыть дверь, но Холмс его остановил.
   - Взгляните-ка вон туда, мой друг. Как вы полагаете, что это там темнеет на снегу?
   - Какая-то куча тряпья, - пожал плечами доктор.
   - Боюсь, вы ошибаетесь, Ватсон, - и с этими словами Холмс ринулся вперед.
   Неподалеку от ведущей в дом лестницы, на краю расчищенного от сугробов пяточка, с лицом, обращенным к темнеющему в преддверии вечерних сумерек небу, лежал адвокат Перри Мейсон.
   Холмс тронул неподвижное тело и тут же отдернул руку. Сердце у Ватсона замерло.
   - Мейсон капутус, Холмс?
   - Капутус, Ватсон, еще как капутус... Но посмотрите, что это?
   - Где?
   - Возле тела.
   - Это чьи-то следы, Холмс! И мне кажется, что они принадлежат не Мейсону.
   - Браво, Ватсон! Вы делаете успехи. Я-то их заметил, когда мы еще спускались по лестнице.
   - Но кто же, по-вашему, тут наследил: мужчина или женщина?
   Холмс уже ползал по снегу с лупой в руках.
   - Это собачьи следы, Ватсон, - с некоторой прохладцей ответил он.
   - Боже мой! - Сердце доктора пустилось вскачь. - Откуда здесь взялась собака?
   - Разве вы забыли о суке, что выла прошлой ночью на болотах?
   - А это была сука?
   - Сука, кобель - какая разница? - пробормотал Холмс. - Следы-то все равно собачьи.
   Ватсон склонился над телом Мейсона.
   - Но он совершенно не покусан!
   - Бедняга скончался от страха. Неудивительно: это животное, судя по всему, настоящий монстр. Обратите внимание, следы почти в ширину моей ладони.
   Ватсон, выхватив скальпель, огляделся по сторонам.
   - Давайте проследим, куда они ведут, - предложил Холмс.
   - И заодно разберемся, откуда они появились. Очевидно, сделав несколько кругов вокруг тела, собака его не тронула, а побежала назад, к дому.
   Они стали подниматься по лестнице.
   - Осторожнее, Ватсон, не сотрите мне следов! Возьмите левее, идите по своим собственным.
   - Простите, Холмс, я нечаянно поскользнулся.
   - И уберите скальпель, а то, не ровен час, порежетесь.
   Ватсон нехотя подчинился. На площадке перед дверью Холмс присел на корточки.
   - Ну что ж. Вот следы адвоката, отпечатки ног ровные и четкие. Он вышел из дома и шел, ни о чем не подозревая. Ноги ставил криво, как придется, значит, отчего-то нервничал... А вот следы собаки. Представляете, Ватсон, она выскочила из дома!
   - Какой ужас, Холмс! - побелел доктор. - Где же она скрывалось до сих пор?
   - Это еще предстоит выяснить. Самое интересное, судя по цепочке обратных следов, покончив с Мейсоном, собака затем опять вернулась в дом.
   - Час от часу не легче!
   Ватсон снова потянулся было за скальпелем, но, взглянув на мужественное лицо Холмса, вооруженного одной лишь лупой, устыдился своего малодушия.
   - Я подозреваю, что собака ночевала в замке, - сказал Холмс. - Вспомните, Ватсон, когда вчера начался снегопад?
   Доктор наморщил лоб.
   - Погодите... где-то около часа ночи.
   - И сразу намело очень много снега. Собака не смогла бы перебраться к замку с болот уже спустя полчаса. Скорее всего ей удалось это сделать несколько раньше.
   - Но, когда мы расходились из гостиной, мне почудился за окнами отдаленный вой.
   - Да, дорогой друг. Я тоже слышал этот вой незадолго до вашего появления в спальне.
   - Как же вы это объясните, Холмс?
   - Собака выла, сидя под дверью, и кто-то потом впустил ее в дом.
   - Но кто же это был?
   - Убийца, разумеется.
   - Мерзавец! Мерзавец! - Руки у Ватсона сами собой сжались в кулаки.- А мы-то с вами, Холмс, разгуливали ночью по замку, разглядывая портреты.
   - Да, мой дорогой Ватсон, это был несомненный риск.
   Разговаривая, они спустились по следам до середины лестницы. И тут в дверях показался Марлоу.
   - Не видели Перри, господа?
   - А вон он под лестницей, - ответил Ватсон.
   - Перри, конечно, не знает своей нормы. Но что ж вы его не подняли? Он простудится.
   - Все гораздо хуже, мистер Марлоу, - мрачно заметил Холмс. - Мистер Мейсон скончался.
   - Проклятье! Его убили?
   - Адвокат испугался, увидев гигантскую собаку, и сердце не выдержало.
   - Собака хотела его съесть?!
   - Должно быть, но, когда он упал, она его не тронула и убежала.
   Марлоу сгреб горсть снега и стал вытирать лицо.
   - Бедный Перри... я говорил ему сидеть дома и не высовываться. И куда его понесло?!
   - А вы не знаете, в самом деле, - куда?
   - Наверно, я последний, кто видел его в живых. Мы с ним сидели в гостиной...
   - Пьянствовали? - сказал Холмс, втянув носом воздух.
   - Что вы, приятель, я опьяняюсь только духами "шанель" номер пять, легким сиянием ног и насмешливым заигрыванием темно-синих глаз.
   - Не морочьте мне голову, сэр! Я прекрасно знаю, как пахнет шотландский виски.
   - Да, ты прав, приятель, - махнул рукой Марлоу. - Мы упились с ним вдрызг.
   - Что было потом?
   - А потом... Перри сказал, что с него довольно... и что он хочет покинуть "эту контору". Вскочил и убежал.
   - А вы?
   - Я отключился, а когда очнулся, пошел его искать. Вот и все. Я могу попрощаться с другом?
   Холмс уступил ему дорогу.
   На несгибающихся ногах Марлоу стал медленно спускаться по ступенькам. В этот момент на площадке перед дверью с неизменной трубкой в зубах появился Мегрэ.
   - Что стряслось, господа?
   - Мейсона убили, - ответил Ватсон. - Капутус, одним словом.
   Мегрэ бросил взгляд вниз и, увидев у подножия лестницы неподвижное тело, кинулся по пятам спускающегося вниз Марлоу.
   - Осторожно, джентльмены! - взмолился Холмс. - Вы затопчите мне все следы!
   - Следы - не розы, - пробурчал Мегрэ, угрюмый, как никогда, а частный детектив и вовсе промолчал.
   Подойдя к телу, Марлоу снял шляпу.
   - Эх, Перри, Перри, так я и знал, что ты улизнешь, не заплатив по счету, - печально произнес он. - Кто же теперь займется моим портретом? - Он повернулся к Мегрэ. - Комиссар, вы не могли бы отвесить мне парочку оплеух?
   - Охотно, только дайте повод. Скажите что-нибудь непристойное.
   - Пожалуйста. - Марлоу на мгновенье задумался. - Ваша трубка, комиссар, навевает скуку, от одного ее вида у меня урчит в желудке.
   - Вот и отлично!
   Мегрэ размахнулся и съездил Марлоу по челюсти. Частный детектив зарылся в сугроб.
   Холмс и Ватсон наблюдали за ними, с интересом ожидая, что будет дальше.
   - Благодарю, - прошепелявил Марлоу, вставая и отплевываясь. - А у вас неплохо поставлен удар, комиссар. Надеюсь, вы носите с собой пистолет?
   - У меня револьвер.
   - Еще лучше! Не откажите в любезности, двиньте мне рукояткой по темечку. Только так, чтоб искры из глаз посыпались.
   Мегрэ полез за револьвером. Марлоу, предвкушая немалое удовольствие, снял шляпу и повернулся к нему спиной. Но тут у Ватсона сдали нервы - все-таки он был доктор! - и он кинулся к ним, размахивая руками.
   - Я категорически протестую против подобных экспериментов, джентльмены! - крикнул он. - Я не умею лечить сотрясение мозга, к тому же морфий у меня на исходе.
   - Ладно, в другой раз, - скрипя сердце, согласился Марлоу. - Расслабьтесь, комиссар. Если в этой жизни кого и нужно слушаться, так это докторов.
   Мегрэ с заметным сожалением спрятал револьвер.
   - Это правда, Ватсон, у вас в самом деле кончается морфий? - обеспокоено прошептал Холмс.
   - Я несколько преувеличил, Холмс. Я берегу его для вас.
   Великий сыщик с облегчением вздохнул.
   - Ну вы меня и напугали, мой дорогой Ватсон. Такими вещами не стоит шутить. Вы же знаете... Нет, вы посмотрите: они опять дерутся! - вдруг воскликнул Холмс.
   И действительно, стоило им на секунду отвлечься, как между Марлоу и Мегрэ вспыхнула драка. Ведущая роль принадлежала конечно же Мегрэ. Марлоу вяло подыгрывал, скорее делая вид, что машет кулаками, нежели на самом деле обороняясь.
   - Да в чем дело, джентльмены? Чего вы не поделили? - спросил Ватсон, оттаскивая вместе с Холмсом разъяренного комиссара от ухмыляющегося Марлоу.
   - Он поздравил меня с тем, что теперь путь к сердцу девушки открыт, - обливаясь потом, ответил Мегрэ.
   - Какой девушки?
   - Речь идет, по-видимому, о Делле Стрит, - догадался Холмс.
   - Я не потерплю в свой адрес вульгарных намеков! - прорычал Мегрэ. - Довольно с меня мадам Мегрэ. К чему мне еще чья-то доверенная секретарша?
   - Отказаться от такого подарочка - это пижонство, - пожал плечами Марлоу, повернулся к ним спиной и пошел прочь.
   Поднимаясь по лестнице, он нос к носу столкнулся с выскочившим из дома инспектором Жювом. Они сердечно обнялись. Не столько от избытка чувств, а, скорее, по инерции, чтобы не упасть.
   - Кто на этот раз? - живо спросил проницательный инспектор, потирая ушибленное плечо.
   - Перри Мейсон.
   - Трупов все больше! Но круг сужается. Скоро я наступлю ему на хвост! Я удавлю его, я повешу его за...
   Марлоу не стал внимать бессвязным выкрикам инспектора и побрел дальше, по ступенькам вверх.
   Жюв скатился к подножию лестницы.
   - Господа, я знаю, кто это сделал! Месье Мегрэ, мы должны немедленно ее... его арестовать! Месье Холмс, доктор Ватсон, я знаю, кто убийца!
   - Да о ком вы говорите, инспектор Жюв? - раздраженно произнес Мегрэ.
   - Это мисс Марпл. То есть не мисс Марпл, а Фантомас, переодетый под старуху. Морщины, седые волосы - все это липа! Умелая косметика, престижный шампунь и маскировочный чепец! Долгое время я не понимал этого, по крохам нащупывая истину. Но когда мисс Марпл ударила меня по лбу своей туфлей, я сразу прозрел. С такой силой мог бить только мужчина! И я хочу сделать заявление, господа. Мисс Марпл - это Фантомас!
   Слушатели переглянулись.
   - Видите ли в чем дело, сэр, - сказал Холмс, - мисс Марпл час назад была убита. И ею сейчас занимается отец Браун. В смысле, он ее отпевает.
   - То есть как убита? - растерянно пролепетал Жюв, бессильно опуская руки. - Значит, она... никакой не Фантомас?
   - Выходит, что так, инспектор, - строго сказал Мегрэ. - И в этой связи нам хотелось бы от вас услышать, где вы были в момент ее убийства?
   - Я?
   - Вы! Где вы были, инспектор, когда мисс Марпл отдавала концы? - комиссар пошел на Жюва, как бык, тыча в него своей трубкой.
   В воздухе запахло крематорием.
   - О чем вы хотели поговорить с мисс Марпл, когда пытались вызвать ее со спиритического сеанса? За что вы ударили ее своей туфлей? Чем она вам не угодила? - сыпал вопросами Мегрэ.
   - Это она меня ударила, месье комиссар, - робко возразил Жюв, присаживаясь в сугроб. - Настоящий француз никогда не поднимет руку на женщину.
   От этих слов взгляд Мегрэ неожиданно потеплел. Повеяло Парижем, Монматром, шелковым женским бельем, розовыми бантиками...
   - За что же она вас ударила? - спросил он уже совсем другим тоном, перестав тыкать в инспектора своей трубкой, а, напротив, помогая ему выбраться из сугроба.
   - Я пытался за ней поухаживать. - Жюв шмыгнул носом. - Знаете, месье комиссар, я...
   - Знаю, голубчик, знаю, - кивнул Мегрэ - Любовь зла.
   Все дружно заулыбались. Можно было подумать, что в этом зловещем замке совсем уж не осталось места для любви. Ан нет! Жизнь брала свое.
   - И что вы от нее хотели во время сеанса? - все-таки счел нужным уточнить Холмс. - Зачем вы вызывали ее в коридор?
   - Я хотел объясниться... признаться в своих чувствах, - ответил Жюв, едва не покраснев. Но вдруг явственно представил старушку, заносящую над его головой свою туфлю, и побледнел, как прокисшее молоко.
  
   Глава 43. Молчание отца Брауна
  
   Перри Мейсона перенесли в дом и по установившейся в замке традиции оставили покоиться в его собственной спальне. Холмс взял у дворецкого ключи и запер дверь.
   - Надеюсь, хотя бы мистер Мейсон от нас не убежит, - сказал он и повернулся к дворецкому: - Вы вот что, Берримор...
   - Мое имя Томас, сэр.
   - К тому, что я собираюсь вам сказать, Бе... Томас, это не имеет ни малейшего отношения. Итак, Бе... Томас, в замке есть мышьяк?
   - Не знаю, сэр. Я поищу-у.
   - Поищите, любезный. А не найдете - любая отрава сгодиться. И нашпигуйте этим ядом мясо...
   - Мясо кончилось, сэр.
   - А что осталось?
   - Колбаса, сэр.
   - Тогда колбасу.
   - Слушаюсь, сэр. Прикажите подать к у-ужину?
   Холмс даже не улыбнулся.
   - Нет, разбросайте ее по замку.
   Ватсон в изумлении уставился на своего друга.
   - Холмс, вы собрались изводить крыс? Но я не встречал здесь ни одной.
   - Ах, доктор Ватсон, доктор Ватсон, какой же вы у меня все-таки дурачок!
   - Не понимаю, о чем это вы, Холмс, - стушевался Ватсон.
   - Вспомните о следах возле тела Мейсона. Мы должны уничтожить эту собаку.
   - Но в замке нет собак, сэр, - сказал дворецкий.
   - Вы сперва разбросайте повсюду отравленную колбасу, Томас, а мы там поглядим, что из этого выйдет.
   - А много ли у нас осталось колбасы? - обеспокоено поинтересовался Мегрэ.
   - На два дня, месье.
   Этот ответ слуги вполне удовлетворил Мегрэ. Он сразу прикинул: за два дня либо снег растает, либо убийцу схватят, либо самого Мегрэ уже убьют, и тогда ему будет не до колбасы.
   Инспектор Жюв держался поодаль от них, кусая ногти. Он сегодня так и не пообедал, но это его ни капельки не беспокоило. Он прислушивался к своему внутреннему голосу, и этот голос нашептывал ему, что Фантомас до сих пор разгуливает на свободе, верша свои грязные дела. Жюв не мог с этим смириться. И он украдкой поглядывал на присутствующих, прикидывая что-то в уме.
   - Послать дворецкого за отцом Брауном для Мейсона, Холмс? - спросил Ватсон.
   - У Томаса есть более неотложные дела, Ватсон. Пойдемте лучше сами сходим за святым отцом.
   - И я с вами, - сказал Мегрэ.
   - И я, - подхватил Жюв, боясь потерять их всех из виду.
   - Короче, господа, идем все вместе, - заключил Марлоу. - Помните японскую притчу про веник? По одному нам быстро переломают хребет, а вместе у нас гораздо больше шансов уцелеть. Так что предлагаю держаться веником!
   - Я - за, - ответил Жюв, остальные почему-то промолчали. Мужчины прошли к комнате мисс Марпл.
   Холмс распахнул дверь.
   - Святой отец! - позвал Холмс, но маленький священник не обернулся на зов.
   Он сидел в глубине комнаты в кресле с высокой спинкой. На голове у него была черная широкополая шляпа, на коленях лежал ветхий зонт с неуклюжим набалдашником. Рядом на пуховой перине должна была возлежать почившая в бозе мисс Марпл, но ее там не было.
   Стоявшая в спальне тишина оглушала, вселяя суеверный ужас. Ватсон слабо вскрикнул, вцепившись в Холмса. Великий сыщик даже не повел бровью. Остановив вошедших повелительным взмахом руки, он освободился от объятий доктора и бодрым шагом направился к застывшему в кресле священнику. Наклонившись, он вгляделся в это неподвижное добродушное лицо.
   - Куда вы дели мадемуазель Марпл, святой отец? - возмущенно выкрикнул из-за спины Мегрэ инспектор Жюв.
   - Не надейтесь, Жюв, он вам не ответит, - сказал Марлоу.
   - Это почему же?
   - Он мертв! - звонко провозгласил Холмс и неожиданно тихонько пропел: - Тра-ля-ля, лира-ля!..
   Жюв прикусил язык, вытаращив глаза.
   - Я понял, джентльмены, в чем тут дело, - взволнованно заговорил Ватсон. - В замке бушует эпидемия. Она уносит одного за другим, не щадит никого: ни женщин, ни стариков, ни здоровых, ни больных. И лекарств от этого нет. И спасения нет.
   - И отпевать нас теперь некому, - проворчал Мегрэ. - Что хочешь, то и делай.
   - Будем жить вечно, - сказал Марлоу, но его никто не поддержал.
   Тем временем чуткие пальцы Холмса беспрерывно летали по телу отца Брауна, ощупывали, нажимали, расстегивали, исследовали. Осмотр произошел так быстро, что вряд ли кто-либо понял, как тщательно он был сделан. Наконец, Холмс понюхал губы священника, потом, приподняв за край одежды, заглянул ему под сутану и выпрямился.
   - Можно отправлять в морг, - сказал Холмс. - Больше в нем нет необходимости.
   - Шутить изволите, приятель, - хмыкнул Марлоу. - какой еще морг? Если вы имеете в виду этот замок, то отца Брауна и нести никуда не надо.
   Холмс с досадой провел ладонью по лицу, обратив свой взгляд к Ватсону.
   - Что-то я стал заговариваться, доктор. Пожалуй, самое время уколоться.
   - А как же отец Браун? - спросили хором Жюв с Мегрэ.
   - Не хочу отнимать у вас пальму первенства в раскрытии преступления, господа, и поэтому не позволю себе навязывать советы, - ответил Холмс.
   - Но отчего он, по-вашему, умер, месье? - сказал Мегрэ.
   - От радости, - коротко бросил Холмс, направившись к двери.
   "А я умру от смеха, - подумал Марлоу. - Ей-богу, умру от смеха!"
   Лицо Жюва вдруг пошло багровыми пятнами. Он бросился вперед, загородив своим телом дверь.
   - Так дело не пойдет, месье Холмс! - воскликнул он. - Нас осталось всего ничего - шесть человек, не считая дворецкого, а вы хотите смыться в самый ответственный момент. В то время, как наша честь - честь детективов - запятнана непойманным убийцей. Нас провели, как малых детей, заманив в примитивную ловушку. Мы видим, как движутся марионетки, но не видим ниточек, которыми...
   - ...которыми управляет, быть может, никто иной, как Фантомас? - закончил Холмс, с сарказмом улыбнувшись.
   От разгоряченного Жюва тут же повеяло ледяным холодом. Вся парижская полиция знала, что при Жюве лучше не заговаривать о гениальном злодее.
   - Главное, чтобы все поняли: Фантомас жив! - отчеканил Жюв. - А автор этого злодеяния, - он указал на маленького священника в кресле, - Фантомас и никто иной!
   - Вы бредите, сэр, - с достоинством ответил Холмс. - И началось это у вас не сегодня.
   Жюв взорвался.
   - Тупица, идиот, болван! - заорал он, наступая на Холмса. - Раскиньте мозгами! Следуйте логике фактов! Я же говорю прописные истины! Если вы не верите в Фантомаса, то только лишь потому, что вы и есть Фантомас!
   - Это уже слишком, - сказал Холмс. - Успокойте его, Ватсон. И не жалейте морфия, я решил целиком перейти на кокаин.
   Мегрэ с Марлоу схватили Жюва под руки, потащив к кровати, на которой когда-то нежилась старушечье тело мисс Марпл. Жюв ругался, молил, стенал, но ничего не помогало. Его доволокли до постели и, насильно уложив на пуховую перину, запеленали, как младенца, простыней.
   Но Жюв все равно никак не хотел угомониться. Он метался на подушке, звал на помощь какого-то Фандора, походя обзывая Холмса "проклятым актеришкой Гурном", а Ватсона - "несчастным доктором Шалеком". Не желая дальше присутствовать при этой душещипательной сцене, Холмс с гордо поднятой головою удалился.
   Ватсон сбегал за несессером и, подойдя со шприцом к извивающемуся угрем Жюву, в нерешительности застыл:
   - Позвольте, джентльмены, куда же мне всаживать иглу? Пациент с ног до головы весь в простыне.
   - Это не проблема, док! - пришел ему на выручку Марлоу. - В какую половину желаете колоть: в левую или правую?
   - Мне без разницы, лишь бы попасть в ягодицу.
   - Обождите, приятель...
   Марлоу, вытащив зубочистку, вспорол материю в нужном месте. Образовалась небольшая дырка, откуда наружу тотчас выглянул кусочек инспекторского зада. Доктор Ватсон смочил оголившееся место ромом и засадил иглу.
   - Ой, колется! - воскликнул Жюв.
   Щедрый доктор ввел ему лошадиную дозу морфия, но все равно тот успокоился не сразу.
   - Надо взорвать этот замок к чертовой бабушке! - хрипло выкрикивал из-под простыни Жюв. - Пусть все погибнут, но Фантомас взлетит на воздух вместе с нами, и тем самым мы впишем золотыми буквами наши имена в историю счастливого человечества... Где бы нам раздобыть порох, господа? Позовите Томаса...
   Потом, наконец, силы его иссякли.
   - Фантомас жив... - прошептал он напоследок и забылся беспокойным сном.
  
   Часть 5. Отменный уик-энд
  
   Глава 44. Стройные женские ножки
  
   Ватсон открыл дверь в комнату и перепугался - уж не пожар ли? - ибо в ней стоял такой дым, что сквозь него еле брезжил огонь лампы. Сквозь дымовую завесу Ватсон разглядел Холмса, удобно устроившегося в кресле. Он был в халате и держал в зубах темную глиняную трубку.
   Ватсон закашлялся.
   - Простудились, Ватсон? - спросил Холмс.
   - Нет. Просто дух захватило от этих ядовитых фимиамов.
   - Да, вы, кажется, правы: здесь немного накурено.
   - Какое там "немного"! Дышать нечем!
   - Тогда откройте окно.
   - Вы еще не укололись? - поинтересовался доктор, направляясь к окну.
   - Пока нет. Надо заметить, что дешевый табак - тоже неплохое средство для улучшения деятельности мозга.
   - Не буду с вами спорить, - проворчал доктор, открывая окно. - Я сейчас выйду и вернусь, когда здесь хотя бы немного проветрится.
   - Хорошо. А я пока оставлю трубку и попиликаю на скрипке.
   Ватсон вышел.
   Не прошло и трех минут, как он стрелою влетел обратно. В этот момент Холмс вдохновенно исполнял "Песни Мендельсона". Взглянув на друга, он сразу отложил скрипку в сторону.
   - Что это с вами, Ватсон? На вас лица нет!
   - Представляете, Холмс, - сбивчиво заговорил доктор, - я только что из ванной.
   - С легким паром!
   - Да нет же, я не мылся. Я хотел только сполоснуть лицо. Дверь была незаперта, и я, разумеется, вошел. А там, представьте, из наполненной до краев ванны торчат чьи-то ноги!
   - Стройные женские ножки, Ватсон?
   - Холмс, дорогой мой!
   - Правильно?
   - Разумеется, правильно, но как вы...
   Холмс засмеялся, глядя на растерянную физиономию доктора.
   - Ваше простодушие, Ватсон, поистине восхитительно! Если б вы знали, как мне приятно проверять на вас свои скромные силы! То, что это были женские, а не чьи-либо иные ноги, я определил по вашим красным ушам и нездоровому румянцу на щеках.
   Ватсон не считал себя глупее других, но, когда он имел дело с Шерлоком Холмсом, его угнетало тяжелое сознание собственной тупости. И сейчас он совсем расстроился, опустился на стул и заморгал глазами.
   - Я начинаю думать, Ватсон, - сказал Холмс, - что совершил ошибку, объяснив, каким образом я пришел к моим выводам.
   Ватсон махнул рукой, прикрыв ладонью глаза.
   - Если вы не возьмете себя в руки, Ватсон, я тотчас же отправляюсь на пасеку в Суссекс разводить пчел, - объявил великий сыщик.
   - Вы не пройдете через сугробы, дорогой мой Холмс, - подняв голову, улыбнулся Ватсон. - Простите мне минутную слабость.
   -Кстати, кому, по-вашему, принадлежат обнаруженные вами ноги?
   Ватсон напрягся.
   - Ну же, доктор!
   - Холмс, я право же...
   - Но это так просто, Ватсон!
   - Они принадлежат... Делле Стрит?
   - А почему так неуверенно?
   - Делле Стрит!
   - Браво, Ватсон! Вы совершенно правы. - Холмс встал, сбросив с плеч халат. - А теперь мы немедленно идем с вами в ванную комнату.
   - Вы хотите принять душ, Холмс? - спросил Ватсон и осекся.
   - Соберитесь же наконец, дорогой друг! На этот раз вы угодили в "молоко".
   - Боже мой, Холмс, какой же я тупица... - понурил голову доктор.
   - Не унывайте, Ватсон. Откуда вам знать, что мне тоже до смерти хочется взглянуть на стройные женские ножки. Не такой же я, в самом деле, женоненавистник, каким вы изволите изображать меня в ваших записках.
   У входа в ванную Ватсон вдруг весь затрясся, схватившись обеими руками за Холмса. Великий сыщик повременил открывать дверь, обратив к другу свой недоуменный взгляд.
   - Что такое, Ватсон?
   - Признаюсь честно, Холмс, мне немного жутковато, - лязгая зубами, ответил доктор. - Говорят, утопленницы могут утащить за собой под воду понравившегося им джентльмена.
   - Не волнуйтесь, дорогой мой. Возможно, ваша утопленница успела исчезнуть, подобно тому, как исчезали все прочие трупы. Кроме того, я не замечал, чтобы мисс Стрит при жизни особенно вами интересовалась.
   - Мм... тогда открывайте.
   Шерлок Холмс быстро перешагнул через порог и устремился к ванне. Ступая на цыпочках, Ватсон проследовал за ним.
   - Так я и знал: никого! - сказал Холмс. - Если не считать этой рыбы.
   - Какой рыбы?
   - Подойдите поближе, Ватсон, она вас не укусит.
   Ватсон сделал два шага вперед и, заглянув в ванну, тотчас увидел рыбу, плавающую у поверхности воды кверху брюхом.
   - Это акула, Холмс?!
   - Треска! - небрежно бросил великий сыщик.
   - А где же Делла Стрит?
   - Уплыла, - рассеянно ответил Холмс, вглядываясь в пол.
   - И никаких следов... Послушайте, Ватсон, а вам это не пригрезилось?
   - Что?
   - Ну, девушка в ванне, стройные ножки и все остальное?
   - Вы полагаете, что я мог принять эту дохлую рыбу за Деллу Стрит?
   - А что в этом такого?
   - Ни в коей мере, Холмс! Могу поклясться, что из ванны торчали именно женские ножки.
   - Не нужно лишних клятв, дорогой друг! Я вам верю, как самому себе.
   - Спасибо, Холмс, - растрогался Ватсон. - Спасибо... Но что вы теперь предпримете?
   - Пожалуй, мне все-таки стоит обратиться к кокаину, по-моему, он - лучший советчик. Мне кажется, что еще один-два укольчика, - и я наконец распутаю клубок этих загадочных преступлений.
  
   Глава 45. Постоянный пациент
  
   Вернувшись в спальню, Холмс облачился в халат и протянул свою узкую белую руку к несессеру. И вот уже по его распухшим венам весело зажурчал наркотик. Холмс великодушно предложил шприц Ватсону, но доктор решительно отказался разделить с ним это удовольствие.
   - Напрасно, - сказал Холмс. - Впрочем, как знаете.
   Вскоре у него вдруг появилось охота стрелять, и, усевшись в кресло с револьвером и патронташем, он начал украшать противоположную стену патриотическим вензелем "V. R." - "королева Виктория", - выводя его при помощи пуль. Доктор Ватсон лежал на диване, молчаливо переживая за чистоту воздуха и за внешний вид спальни.
   Вскоре после начала стрельбы в комнату, как ночные бабочки на свет, стали залетать любопытные гости.
   Сначала в комнату ввалился Мегрэ и стал выпытывать, что здесь происходит. Убедившись, что причиной пальбы послужила прихоть одурманенного наркотиками Холмса и, стало быть, нет никакой нужды размахивать наручниками, Мегрэ откланялся.
   Спустя считанные минуты в комнату с револьвером в руке ворвался Марлоу и прямо с порога взял Холмса на мушку. Ему взбрело в голову, что между Холмсом и Ватсоном возникли какие-то трения, приведшие к перестрелке. Его версия на этот счет подкреплялась еще и тем, что, когда он объявился в спальне, доктор Ватсон лежал на диване, протянув ноги.
   Испугавшись за репутацию и, особенно, за уникальный череп своего гениального друга, Ватсон с воплем вскочил с дивана, в истинно джентльменских выражениях разъяснив Марлоу его ошибку. Частный детектив рассмеялся. Чтобы окончательно загладить это недоразумение, Холмс предложил ему выбить на стене его собственные инициалы, что Марлоу проделал с немалым удовольствием, после чего удалился в самом прекрасном расположении духа.
   - Славно постреляли, - сказал Холмс, потирая припухшие веки.
   - Да, вам удалось переполошить весь дом.
   Неожиданно рука великого сыщика бессильно упала вниз, и он выронил револьвер.
   - Что с вами, Холмс?! - встревожился Ватсон.
   - Я покидаю вас, мой дорогой Ватсон, - слабым голосом проговорил великий сыщик. - Кажется, я перебрал дозу.
   - О нет, Холмс! Нет!! - доктор в ужасе бросился перед ним на колени.
   Холмс силился встать.
   - Помогите мне перебраться на диван...
   Ватсон бережно уложил великого сыщика в постель.
   - Союз рыжих распался, Ватсон, - заявил Холмс, блуждая угасающим взором по потолку. - Передайте на волю, что я не перенес скандала в Богемии. И все потому, что никогда не стремился быть человеком на четвереньках...
   - О чем вы, Холмс?! Что вы такое говорите?
   - Не мешайте мне сходить с ума, дорогой друг. Это последнее дело Холмса. Ваш постоянный пациент шлет вам свой прощальный поклон. Большой привет миссис Хадсон!... - Холмс скосил глаза и внимательно вгляделся в перекошенную физиономию друга. - Почему у вас такое желтое лицо, Ватсон? Как будто вы свалились с велосипеда, наткнувшись на камень Мазарини. Не плачьте, я завещаю вам свою берилловую диадему. Думаю, она очень подойдет к вашей львиной гриве... Но почему у меня перед глазами все время кружатся пять наполеонов?! Куда, интересно знать, подевался шестой? Неужели его все-таки похитил этот проклятый горбун с рассеченной губой?
   Великий сыщик облизал губы и, рассеянно водя руками по одеялу, продолжал бормотать:
   - Как вам нравится этот случай в интернате, Ватсон? Неплохое приключение для вашей дьяволовой ноги! Кстати, она уже оправилась после обряда дома Месгрейвов? Ох уж эти мне рейгетские сквайеры! Лучше быть москательщиком на покое, чем знатным холостяком. Как вы полагаете, Ватсон? И не грозите мне пальцем инженера. А то я отправлюсь в Суссекс разводить пчел...
   - О Холмс! Что с вами?
   - Я брежу, Ватсон, но это пройдет, - и Холмс смежил веки.
   Ватсон бросился к нему в ноги, завыв от отчаяния. Холмс удивленно приоткрыл веки:
   - Разве Собака Баскервилей уже здесь, Ватсон? Несчастная, что ей делать в этой долине ужаса...
   - Признайтесь, Холмс, вы будете жить или нет? - тряс его за плечи почти обезумевший доктор.
   - Да разве вы дадите мне спокойно умереть?!
   - Так да или нет? - настаивал Ватсон. - Отвечайте!
   - Непременно купите себе пенсне в золотой оправе. И подарите миссис Хадсон голубой карбункул.
   - Дорогой мой Холмс, поклянитесь, что вы навсегда покончите с кокаином!
   - Клянусь, - прошептал великий сыщик и, закрыв глаза, вжался головой в подушку.
  
   Глава 46. Пудинг с изюминкой
  
   Удар гонга позвал оставшихся в живых гостей на ужин. Первым в гостиную явился Ватсон, потом пришел Марлоу и, следом за ним, - Мегрэ. Связанный и голодный, инспектор Жюв лежал сейчас на постели мисс Марпл и ловил во сне Фантомаса.
   - Вы чем-то расстроены, док? - спросил Марлоу. - Где мистер Шерлок Холмс? Он разве не хочет с нами перекусить?
   - Поговорим об этом позже, - вздохнул доктор.
   - Но с ним все в порядке?
   - Давайте приступим к ужину, джентльмены, - с невменяемым выражением сказал Ватсон, отвернувшись от частного детектива. - Томас, вы забыли положить мне вилку.
   - Она у вас в левой руке, сэр, - ответил дворецкий.
   - У вас, действительно, весьма мрачный вид, месье Ватсон, - заметил Мегрэ, захрустев жареным картофелем. - Может быть, вы все-таки скажете нам, в чем дело?
   - Давайте лучше помолчим, джентльмены. Это способствует пищеварению.
   - Ну, как хотите.
   С этой минуты ужин протекал в тишине. Филип Марлоу порывался что-то сказать, но, видя с каким аппетитом Мегрэ поедает блюдо из лангуст, удерживал свой рот на замке. И только перед тем, как отправить в рот копченую колбаску, он спросил у дворецкого:
   - Послушай, Томас, это, случайно, не та ли колбаса, которую наш добрый приятель Холмс просил нашпиговать мышьяком?
   - Та самая, сэр, но мышьяка в ней нет. Можете убедиться.
   - Посмотрим...
   Марлоу проглотил колбаску и с задумчивым видом уставился в потолок.
   - Гляди-ка, не умер, - сказал он, спустя полминуты и подмигнул доктору, но тот никак не отреагировал.
   - Судя по вашему виду, приятель, можно подумать, что у вас удалена треть желудка, - сказал Марлоу, но доктор опять промолчал.
   Когда с едою было покончено, Томас стал собирать тарелки. Над столом в течение двух минут изящно порхали его белые перчатки. Одними кончиками пальцев он захватывал освободившуюся посуду вместе со столовыми приборами, аккуратно складывая затем это все на тележку.
   - Я приготовил вам пудинг, господа, - объявил он. - Прикажете подать?
   - Отлично! - сказал Марлоу, бросив взгляд на Ватсона. С его лица тут же сошла улыбка. - Нет, приятель, вы мне определенно не нравитесь. Вы весь ужин о чем-то умалчиваете.
   - И в самом деле, месье Ватсон, - поддержал Марлоу комиссар Мегрэ. - Выкладывайте, отчего вы такой грустный?
   Ватсон понурил голову.
   - Делла Стрит... - начал он.
   - Как же мы о ней забыли! - хлопнул себя ладонью по лбу Марлоу - так, что шляпа слетела на пол. - Где она? Вы ее видели?
   - Да. Я видел ее... в ванной комнате. Она лежала в ванне. По крайней мере, из воды торчали ее ноги. Мы с Холмсом установили их принадлежность путем логических умозаключений.
   - Вы хотите сказать, что ее утопили? - спросил Мегрэ. Чувствуя, как напряжены нервы, он принялся лихорадочно набивать табаком свою трубку.
   - Без сомнения, сэр, ее утопили. Однако когда я с Холмсом пришел в ванную во второй раз, Деллы Стирт там уже не было.
   Марлоу поднял шляпу с пола.
   - Занятные у вас галлюцинации, док. Скажите, а вы, часом, не эротоман?
   - В самом деле забавно, - кисло улыбнулся Мегрэ, словно огорченный гость, которому подкладывают на тарелку вторую порцию кушанья, а он его терпеть не может. Этими исчезающими трупами он был сыт по горло.
   Ватсон сидел весь бледный и сосредоточенный.
   - Позвольте вам напомнить, мистер Марлоу, - сказал он, бессознательно наматывая себе на палец стетоскоп, - что я в некотором роде врач, и как медик интересуюсь человеческим телом исключительно в качестве объекта научных исследований. И мы с Холмсом...
   - Может быть, вы нам все-таки скажете, приятель, где вы позабыли своего любимого друга? - перебил его Марлоу.
   - Шерлок Холмс... он принял кокаин... слишком большую дозу... это ужасно, джентльмены... - хрипло выдавил из себя Ватсон. - Он скончался! - и доктор уронил голову на скатерть.
   Мегрэ бросило в жар, он отложил трубку в сторону и вытер лицо платком. Кресло под ним застонало, как раненный вепрь.
   - Это был поистине великий человек. Примите мои соболезнования, месье Ватсон.
   - Я тоже... присоединяюсь, - снял шляпу Марлоу.
   - Благодарю вас, джентльмены, - ответил доктор, теребя руками скатерть.
   Не переставая тяжко вздыхать, Мегрэ вытащил записную книжку и вывел очередные два крестика.
   Дворецкий торжественно вкатил в гостиную тележку с возвышавшимся над ней румяным пудингом и подвел ее к столу.
   - Уберите, пожалуйста, вашу г-голову, сэр, - попросил он Ватсона, продолжавшего сидеть, уткнувшись в скатерть лбом. - Я привез вам пудинг.
   Доктор выпрямился и стал вытирать платком глаза.
   - Пудинг с изюмом! - провозгласил дворецкий.
   Он водрузил блюдо на стол, разложив пудинг по тарелкам. Затем разлил по чашкам чай.
   Марлоу первым схватился за свой кусок, быстро запихнув его в рот. Судя по выражению его лица, выпечка ему понравилась.
   Но только в первый момент.
   - Не советую вам пробовать этот пудинг, господа, - вдруг проговорил Марлоу со странной улыбкой, - если, конечно, вы не желаете провести остаток дней в объятиях унитаза! - и, издав короткий смешок, он с грохотом скатился под стол.
   - Кажется, это была его последняя шутка, - словно в забытьи пробурчал Мегрэ.
   - Вот и Марлоу капутус, - с грустью заметил Ватсон. - С этой минуты, джентльмены, я решительно отказываюсь что-либо понимать.
   Мегрэ вдруг будто очнулся от дремы и яростно заколотил кулаками по столу.
   - Томас! Томас!! - взревел он. - Томас!!!
   - Я здесь, месье, - учтиво склонил голову дворецкий, возникнув у него из-за спины.
   - Какая стряпуха готовила этот пудинг?
   - Этот пудинг приготовил я, месье. Он с изю-у-умом.
   Мегрэ, казалось, не хватило воздуха, чтобы разразиться проклятиями, и он целых две минуты беззвучно тряс над головой крепко сжатыми кулаками.
   - Кто научил вас так готовить, болван?! - наконец, выкрикнул он.
   - Этот пудинг я приготовил по рецепту хозяина замка.
   - Вы идиот, Томас! И в этом ваше счастье. Будь у вас хоть немного мозгов, я засадил бы вас в тюрьму как пособника убийцы.
   - Я всего лишь слуга-га-га, месье. Мне было велено выпечь на вторые сутки к ужину пуд-динг, и я его вы-ы-ыпек. Если он вам не нравиться, то это дело вку-уса.
   - Нет, он в самом деле идиот! - всплеснул руками Мегрэ.
   - Ну что прикажете с ним делать, Ватсон?
   Доктор рассеянно вертел в руках свою тарелку с нетронутым куском пудинга.
   - Вы забыли поставить очередной крестик в вашей записной книжке, сэр, - напомнил он.
   - Ох, да! - спохватился Мегрэ и полез в карман.
   - С этой минуты, чтобы мы не ели и не пили, - задумчиво произнес Ватсон, - первый укус или глоток должен принадлежать дворецкому.
   - Неплохая мысль, доктор! Слыхали, Томас? Ну-ка живо принимайтесь за пудинг!
   Дворецкий отрицательно помотал головой.
   - Я не буду это есть, месье.
   - Ну это мы еще посмотрим, голубчик, - угрожающе расправив плечи, Мегрэ стал выбираться из-за стола.
   - Благодарю вас, месье, я сыт, - сказал Томас, отступая к стене. - Я поужинал на кухне.
   - Сядьте, сэр, - сказал Ватсон Мегрэ. - И так ясно, что пудинг отравлен. А дворецкий нам еще пригодится. Вы же не собираетесь умирать здесь от голода и жажды? Томас, доставьте мистера Марлоу в его спальню.
   - Хорошо, сэр.
   - И почистите на нем костюм, - ворчливо добавил Мегрэ. - Он, должно быть, запылился.
  
   Глава 47. Версия Мегрэ
  
   За окнами стало совсем темно. Усилился ветер. Было слышно, как он завывает снаружи и яростно бьется об окна замка.
   Вдруг почерневшее небо прорезала огромная уродливая молния, и после неизменной паузы раздался оглушительный грохот, который, казалось, должен был бы низвергнуть небеса на землю. Начался дождь, превратившийся вскоре в самый настоящий тропический ливень.
   Мегрэ разжег трубку, угасшую вслед за кончиною Марлоу, и без нужды, просто чтоб убить время, стал чистить себе ногти.
   - Что будем делать, мистер Мегрэ? - спросил Ватсон, глядя, как по окнам сверху вниз быстро скользят водяные струйки.
   Мегрэ не ответил, он даже не услышал этих слов. С ним иногда случалось подобное: он словно исчез из гостиной. Он находился в замке Киллерданс и в то же время витал где-то далеко - там, где не было ни страха, ни печали, ни любви, ни ненависти, ни каких бы то ни было мыслей. Одни только грязные ногти на пожелтевших от табака пальцах.
   - Почему вы молчите? - громко произнес Ватсон.
   Мегрэ вскочил, озираясь с тупым удивлением.
   - Что случилось, месье?
   - Просто я спросил, что мы будем делать дальше.
   - Что делать?.. - повторил комиссар, пожав плечами. - Что...
   Он подошел к окну и вдруг стал говорить как бы сам с собой, повернувшись спиной к собеседнику.
   - По какой причине человек совершает преступление? Из ревности, жадности, ненависти, зависти, значительно реже из-за нужды. Короче говоря, его толкает на это одна из человеческих страстей. А между тем каждому из нас они свойственны в той или иной степени...
   Ватсон слушал, не перебивая, и Мегрэ продолжал, рассуждать, с каждой секундой все больше освобождаясь от неповоротливости и сонного вида.
   - Но все гости, которые прибыли в Киллерданс, отличались столь высокими моральными качествами, что были просто не в состоянии поднять руку на ближнего. Хотя, безусловно, они и испытывали друг к другу весьма противоречивые чувства. Возможно, это была зависть, или ревность, или еще что-либо в том же роде. И вот, что касается всех этих убийств. Уверен, что это отнюдь не убийства, а ряд несчастных случаев и... с а м о у б и й с т в! Маньяк, заманивший нас в этот дом, надеялся всех нас перессорить и полагал, что мы будем здесь сводить счеты, вроде того: кто из нас самый умный, кто самый знаменитый, кому чаще других везло на хорошеньких женщин, кто обнаружил больше всех трупов... Идея-то какая была великолепная! Но не вышло. Пусть одни покончили жизнь самоубийством, другие - погибли по недоразумению, но мы выдержали героическую борьбу между чувством долга и своими страстями.
   - Один вопрос, мистер Мегрэ, - проговорил Ватсон, по-прежнему созерцая мощную спину комиссара. - А что вы скажете...
   - Отвечу вам позднее, месье. А сейчас прошу вас сделать еще одно усилие и дослушать меня. - Мегрэ выколотил трубку о каминную решетку. - Итак, жажда убийства обратилась в жажду самоубийства. Одна страсть вытесняет другую, как говорится, клин клином... Скончался Ниро Вульф. Спрашивается: отчего? От обжорства! Потом за ним последовал Огюст Дюпен. Отчего? Перепил! Все это были несчастные случаи. Далее. Арчи Гудвин хочет отомстить за шефа. Но кому мстить? Некому! И, поняв это, он делает себе харакири. - Мегрэ завелся, ему хотелось переставлять с места на место часы, стоявшие на камине, ворошить кочергой угли, ходить взад-вперед по гостиной. Одновременно проделать все это было невозможно, и он взялся за кочергу.
   Мешая жар в камине, он продолжал:
   - Эркюль Пуаро застрелился, уразумев, что слишком стар, чтобы состязаться с прочей публикой в сообразительности. Его серые клеточки не могли переварить саму суть происходящих здесь событий, и, чтобы в досаде не перестрелять других, Пуаро предпочел покончить с собой. Согласитесь, это был благородный поступок.
   Ватсон вспомнил серые клеточки, вытекающие из ушей Пуаро, и его передернуло. Чтобы прогнать этот кошмар, он торопливо спросил:
   - А мисс Марпл? Разве она могла...
   - Ну, тут слепой случай, недоразумение, - перебил Мегрэ. - Довязав чулки, она, естественно, решает их примерить. Один из них надевает, как и положено, на ногу, а другой, по причине глубокого склероза, повязывает себе на шею. Обычно, чтобы придушить старушку, тем более столь почтенного возраста, многих усилий не требуется, и мадемуазель Марпл стоило лишь слегка надавить себе на сонную артерию. Что она нечаянно и проделала...
   Доктор Ватсон раскрыл рот. Это вдохновило Мегрэ на новые открытия.
   - Дальше. Адвокат Мейсон умирает, испугавшись собаки. Отец Браун слишком усердно читает молитву над мадемуазель Марпл, и его хватает удар. Несчастный случай! Делла Стрит не перенесла гибели своего шефа и утопилась. Ваш друг, месье Ватсон, скончался от наркотиков, а желудок Марлоу оказался неприспособленным к кулинарным изыскам нашего дворецкого.
   Мегрэ смотрел на поблескивающий огонь, с довольной миной ковыряясь кочергой в углях. Все, казалось бы, было теперь разложено по полочкам.
   - А комиссар Каттани? - простодушно поинтересовался Ватсон. - Как вы объясните его смерть?
   Мегрэ обернулся как ужаленный. Вопрос был, что называется, не в бровь, а в глаз.
   Ватсон сидел в кресле и терпеливо ждал ответа.
   Бедный Мегрэ! Он не знал, куда себя девать. Этот рослый, сильный человек, с виду крепкий, как скала, понурился и, вытащив платок, стал вытирать потное лицо. В правой руке он по-прежнему сжимал кочергу, причем совершенно не отдавая себе в том отчета.
   - Не мог же Каттани расстрелять самого себя из автомата? - добавил Ватсон, наивно хлопая глазами.
   Мегрэ с растерянным видом и кочергой на перевес двинулся в сторону доктора. Цель данного маневра оставалась загадкой для него самого, но Ватсон понял его по-своему. Он вскочил, как будто его снизу поддели английской булавкой, и, спрятавшись за спинкой кресла, в немом ужасе уставился на приближающегося комиссара.
   А за окнами грохотал гром и, будто в дикой пляске святого Витта, извивались ослепительные молнии.
   - Вы поломали мне всю версию, месье, - проговорил Мегрэ, морщась, словно слова были горькими. - Моя версия рухнула!
   Он остановился неподалеку от доктора, раздраженно постукивая изогнутым концом кочерги об пол.
   - Нет, нет! - залепетал Ватсон. - Каттани сам себя пристрелил, конечно сам. Я никогда в этом не сомневался.
   Мегрэ посмотрел на него так красноречиво, что доктору захотелось сию же минуту испариться.
   - Вы сами не верите в то, что говорите, - буркнул Мегрэ.
   И только теперь он вдруг заметил, что держит в руках кочергу. Чертыхнувшись, он вернулся к камину и поставил ее на место.
   Ватсон без единой кровинки на лице опустился в кресло, дрожащей рукой положив под язык пилюлю.
   - Надо обыскать замок, - предложил он чуть погодя, когда наконец смог перевести дух. - Убийца прячется в доме. Ему некуда будет от нас скрыться, и мы его непременно схватим.
   Мегрэ, угрюмо поправив подтяжки, вновь взялся за кочергу.
   Ватсону стало дурно, он синел прямо на глазах. А Мегрэ, не обращая на него никакого внимания, поднапрягшись, сжал кочергу изо всех сил... и завязал ее в узел.
   - Мы разыщем убийцу Каттани, доктор Ватсон, чего бы нам это не стоило!
  
   Глава 48. Пестрая лента
  
   Мегрэ разжег трубку.
   - Начнем с прихожей, месье.
   - Хорошо, - согласился доктор Ватсон. - Может быть, попросим присоединиться к нам Томаса?
   Мегрэ с досадой крякнул.
   - Не напоминайте мне про этого болвана!
   Когда они оказались внизу, комиссар решил, что следует выйти наружу и убедиться, что убийца не прячется возле замка.
   Открыв дверь, Мегрэ в удивлении замер на пороге. Дождь кончился. Ветер стих. Снег, окружавший замок, растаял до последней снежинки, и теперь все вокруг было скрыто под водою. Она целиком поглотила парадную лестницу и плескалась у самого порога, подступая к ногам комиссара.
   - Похоже на весенний паводок, - недовольно пробурчал Мегрэ. - Вы умеете плавать, доктор?
   Ватсон поморщился. По спине пробежали мурашки.
   - В такой холодной воде через пять минут сведет ногу.
   - Откуда вам известно, что она холодная?
   - А с чего бы ей быть теплой?
   Мегрэ задумчиво втянул в себя дым, потом, кряхтя, присел на корточки и потрогал водяную гладь.
   - Да, вы правы, месье. Нам отсюда не уплыть... Что ж, хотелось бы надеяться, что убийца утонул, но, скорее всего, он затаился где-то в доме.
   Они прошли через прихожую в холл.
   Внезапно люстра под потолком погасла. Ватсон в испуге присел. Мегрэ крепко сжал зубами наконечник своей трубки.
   - Что это, комиссар?
   - Кто-то выключил свет, - ответил Мегрэ вполголоса и, положив руку на рукоять револьвера, громко позвал:
   - Томас! Томас, черт возьми!!
   Слева скрипнула дверца, и кто-то невидимый тихо ступил в холл.
   - Да, месье?
   Мегрэ с размаху шлепнулся на ковер. В горле пересохло, трубка погасла. Доктор Ватсон мгновенно пристроился рядом.
   - Да, месье? - повторил голос.
   - Это вы, Томас?
   - Я-а-а, месье.
   - Не двигаться!
   - Хорошо, месье. Я могу зажечь свечу-чу-чу?
   - Валяйте, только чтоб без глупостей.
   Чиркнула спичка, и из мрака возникло лицо дворецкого. Он поднес огонек к свече в своей правой руке.
   - Руки вверх! - скомандовал Мегрэ.
   - Сейчас, месье...
   Дворецкий осторожно приподнял руку со свечой, потом вытянул вверх другую руку, сжимавшую спичечный коробок.
   Мегрэ вскочил и стал ощупывать его карманы.
   - Спички у меня в левой руке, - сказал Томас.
   - Молчать! Кто погасил свет?
   Пауза.
   - Я спрашиваю, кто погасил свет? - Мегрэ дал дворецкому тумака.
   У Томаса выпал из глаза монокль. Стеклышко заболталось на цепочке у него под ухом, поблескивая мягким отраженным светом.
   - Вы велели мне молчать, месье, - обиженно произнес Томас, не рискуя опустить поднятые вверх руки. - Если вы-вы-вы будете меня бить, я уроню свечу или пролью на вас воск.
   Глядя на болтающийся монокль дворецкого, Ватсон невольно подумал о виселице как о самом гуманном способе излечения зарвавшегося преступника. Недаром именно эта истинно джентльменская разновидность казни нашла столь широкое распространение на берегах туманного Эльбиона.
   От этих мыслей мурашки по спине доктора носились целыми стаями.
   Мегрэ между тем продолжал допрос.
   - Хорошо, я не буду вас больше бить, Томас. Но кто погасил свет? Я жду! - Мегрэ замахнулся. - Отвечайте, Томас!
   - Не знаю, месье. Может быть, что-то с изоляцией? Сейчас о-очень сыро.
   - Убийца вы, не так ли?
   - Я дворецкий, месье, - уклончиво ответил Томас.
   Окинув его мрачным взглядом, Мегрэ проворчал:
   - Можете снова вставить ваш монокль.
   - Благодарю, месье.
   - А вы, доктор, можете подняться с пола.
   Ватсон встал на ноги. Мегрэ вновь обернулся к дворецкому.
   - Запритесь у себя в комнате. Мы с доктором будем сейчас обыскивать замок. Если вы мне случайно попадетесь в темноте, я вас, не ровен час, пристрелю. Вы меня поняли, голубчик?
   - Да, месье, - блеснул моноклем дворецкий. - Прикажете подать пиво?
   Мегрэ нахмурил брови, но не стал его бить. Как бы то ни было, слуга всего лишь хотел ему угодить. Кто виноват, что он такой кретин?
   - У вас есть фонарь, Томас?
   - Могу предложить вам свечу или керосиновую лампу, месье.
   Пользуясь отсутствием дам, Мегрэ замысловато выругался.
   - Давайте лампу. Где она у вас?
   - В моей комнате.
   - Месье Ватсон, сходите с этим... с ним за лампой.
   - Хорошо, сэр.
   Ватсон принес лампу. Мегрэ снова предупредил Томаса, чтобы тот не показывал носа из своей каморки, и они с Ватсоном, оставив холл, принялись обследовать затихший замок, казалось, погрузившийся в вечный сон.
   Они шли, осторожно ступая во мраке, держа оружие наготове. У обоих было по заряженному револьверу. Доктор Ватсон имел к тому же скальпель, покоившийся в кожаном футляре возле самого сердца.
   Идя вслед за Ватсоном, Мегрэ вдруг подумал, если что, доктора убьют первым. Тот выронит лампу, которую держит сейчас в своей левой руке, она разобьется, и у комиссара будет время, чтобы скрыться во тьме... Мегрэ не боялся за свою уже наполовину прожитую жизнь, просто это был трезвый расчет профессионала... Да и стоило ли раньше времени огорчать мадам Мегрэ?
   Они заглянули в буфет: никого. Гостиная тоже была пуста. Они пересекли ее до смежной комнаты с граммофоном. Там также никого не оказалось.
   Затем Мегрэ потянуло в библиотеку, где он застал пышногрудую женщину на мраморном камине. Мегрэ задержал было свой взгляд на ее сочном бюсте, но, вспомнив о мадам Мегрэ, опять напрасно прождавшей его сегодня весь вечер к ужину, повернулся к гипсовой красотке спиной.
   Они поднялись на второй этаж.
   Войдя в одну из комнат, Ватсон чуть было не выронил лампу. На кровати кто-то лежал!
   Мегрэ подтолкнул доктора в спину, и они подошли поближе.
   Стало слышно негромкое посапывание, и лежащий на постели заворочался, пытаясь спрятаться от упавшего на него света.
   - Это инспектор Жюв, - шепнул Мегрэ. - Как хорошо, что вы его усыпили.
   - Да, сэр. Давайте не будем его будить.
   Задержав дыхание, они повернули к выходу. В этот момент Жюву приснилось, что он держит Фантомаса за ногу, и он счастливо засмеялся во сне.
   Услышав за спиною тихий смех, Ватсон похолодел. Мегрэ ободряюще сжал ему локоть.
   - Жюву что-то привиделось. Не обращайте внимания, доктор.
   На следующий этаж Мегрэ поднимался неспеша. Ступеньки давались ему с видимым усилием, как будто они были заколдованы. По дороге Мегрэ шумно отдувался и вытирал пот с лица.
   - Кокаинчику не хотите? - участливо спросил доктор, когда они, наконец, оказались на площадке верхнего этажа. - Всю усталость как рукой снимет.
   - Нет уж, увольте, - угрюмо ответил Мегрэ. - Я на службе, доктор.
   Ватсон не стал настаивать. Он открыл ближайшую дверь, и они вошли внутрь. Мегрэ опустился на пустую кровать и опять полез за платком.
   - Комната Деллы Стрит, - сказал он, промокая лоб.
   - Как вы догадались? - поразился Ватсон.
   - Духи... Это запах молодой незамужней женщины.
   - А-а...
   Ватсон, поставив лампу на столик, с револьвером в руке направился к платяному шкафу. Открыв створчатые дверцы, он стал копошиться в чужой одежде.
   - Что вы там забыли, месье? - пропыхтел, следя за ним, комиссар. - Ничего вы там не найдете, кроме клопов и моли.
   Ватсон тем временем с головой зарылся в шкаф и вдруг громко вскрикнул, замахав руками:
   - Лента! Пестрая лента!
   В его искаженном голосе перемешались брезгливость и ужас.
   Прогремели два выстрела, и доктор Ватсон со стоном распластался на полу.
   Мегрэ бросился к шкафу. Зарычав от охватившего его бешенства, он стал срывать вешалки, путаясь в длинных и тонких шелковых тканях. В запале он не мог понять, что задевает его за шею, гладит и щекочет по лицу. Он задыхался от стойкого аромата молодой цветущей женщины. От этого запаха у него щипало в горле. Но револьвер Мегрэ молчал: шкаф был пуст.
   Убедившись в этом, Мегрэ наконец разобрал, что он держит в руках. Колготки! Черные ажурные колготки. Другая пара таких же колготок каким-то чудом успела намотаться ему на шею. Мегрэ с отвращением сбросил их с себя, словно это были ядовитые змеи. Сказать по правде, все колготки мира не стоили и пяти сантимов против шерстяных чулок мадам Мегрэ.
   - Доктор Ватсон! - позвал комиссар.
   Ватсон не шевелился и даже не стонал. Мегрэ взял со столика лампу и вновь вернулся к шкафу. В его задней стенке зияли два отверстия от пуль. Мегрэ был уверен, что стрелял никто иной как сам Ватсон. Он видел огонь, извергнутый дважды из его револьвера.
   Мегрэ осмотрел лежащего. Никаких ран на его теле он не обнаружил. Но ему не понравилось выражение, застывшее у доктора на лице, - маска сатира.
   - Готов, - пробурчал Мегрэ и спросил, разговаривая сам с собой: - Отчего? - и сам же себе ответил: - От страха! Он решил, что на него напали змеи, а это были колготки... Несчастный случай!
   Мегрэ перетащил доктора на кровать и сложил ему руки на груди. Присел рядом на краешек и загрустил. Потом полез за трубкой, и, вставив ее в зубы, вдруг обнаружил, что в кисете нет табака: на дне оставались какие-то жалкие крохи, их не хватило бы и на одну затяжку. Экая досада!
   - Проклятый Фантомас...
   Услышав собственные слова, Мегрэ вздрогнул. Ему стало не по себе. В самом деле, причем здесь Фантомас? Почему у него сорвалось с языка это имя?.. Что и говорить, навязчивые идеи заразнее, чем чума. "Преступление в духе Фантомаса" - вот что сказал бы сейчас на все это инспектор Жюв. Но комиссару Мегрэ не пристало нести подобную чушь.
   Кстати, Жюв все еще жив. Он спит. И, пожалуй, не стоит его будить... Но спит ли он?
   Мегрэ взял лампу и, оставив доктора Ватсона лежать в одиночестве на постели Деллы Стрит, быстро спустился этажом ниже.
  
   Глава 49. Трубка Мегрэ
   У спальни мисс Марпл Мегрэ, пораженный, застыл. Ему часто доводилось слышать человеческий смех. Мегрэ знал, как смеются продажные женщины в баре, когда клиент ставит им рюмку за свой счет; он знал, как смеются влюбленные, застигнутые на мосту проливным дождем; он знал, как смеются выжившие из ума старухи, пьяные матросы, играющие в прятки дети, - для него не составляло трудов идентифицировать чей бы то ни было смех, - и этот смех он тоже узнал. Так мог смеяться только инспектор Жюв. Но все равно в первый момент от этого смеха у Мегрэ кровь застыла в жилах.
   Замотанный в простыню, Жюв похохатывал, что-то бормотал себе под нос, подвывал и прищелкивал языком. Пружины под ним поскрипывали ему в унисон.
   Комиссар прикрыл дверь и, пройдя по коридору до лестницы, спустился в холл. Подошел к каморке дворецкого. Подергал ручку - заперто. Мегрэ постучал.
   - Томас! Томас!!
   - Кто там?
   - Комиссар Мегрэ из криминальной полиции.
   - Что вам у-угодно, месье комиссар?
   - Откройте дверь.
   - А вы... вы меня не у-убьете?
   Мегрэ опешил.
   - С какой стати?!
   - По ошибке. Темно ведь, месье комиссар.
   - Перестаньте дурить, Томас. Я хотел попросить у вас табаку для своей трубки. У вас есть табак?
   - Да, месье. А вы не будете меня бить-ить-ить?
   Мегрэ был на пределе. Ему хотелось запустить в дверь лампой.
   - Нет, голубчик. Если ты дашь мне табак, я и пальцем тебя не трону.
   Спустя минуту дверь приоткрылась, и дворецкий дрожащей рукой протянул Мегрэ доверху набитый кисет. Взвесив кисет на ладони, комиссар улыбнулся.
   - Ну, теперь ступай скорее спать, голубчик.
   - Слушаюсь, месье.
   Мегрэ прошел в гостиную. Его взгляд привлекла картина, с изображенной на ней кривой старухой, по-видимому графиней. Картина висела косо. Мегрэ подправил угол, но старуха от этого привлекательней не стала. Она, должно быть, и сама догадывалась, что далеко не прелестница. Кто знает, быть может, именно поэтому она прикрывала свое лицо пушистым веером. Кого-то она ему напоминала. Но кого?
   Мегрэ рассеянно пробежался глазами вдоль стен, разглядывая картины с откровенно рисующимися на них чванливыми вельможами. Они были изображены кистью безусловно талантливого мастера. Но эти вычурные позы, нарочитая мимика, наглое выражение глаз... И Мегрэ, который был и оставался плебеем до мозга костей, вдруг ощутил нарастающую в нем враждебность ко всему, окружавшему его здесь.
   Словно лунатик, он стал описывать круги по комнате, разговаривая в раздражении сам с собой.
   - Ужасно все просто, господин комиссар, - вам написали, что намечается убийство... Только не сообщили, кто кого убьет и как... И потом действительно убили комиссара Каттани, этого безобидного, вечно заплаканного итальянца. За что? Кому он мешал?.. А почему, собственно говоря, обратились к вам? Чтобы предупредить? Нет, просто так... Потешиться. - Мегрэ поиграл желваками. - Да за кого меня принимают, в конце концов?!
   Комиссар остановился, уперев взгляд в стену. У него засосало под ложечкой.
   Целых два дня он пускал на ветер деньги налогоплательщиков, предназначенные на содержание полиции. И все впустую. Если теперь еще и инспектора Жюва хватит удар или тот вдруг вздумает покончить с собой, - кто окажется виноватым? Мегрэ!.. Надо немедленно разбудить Жюва и вместе с ним продолжить поиски убийцы... Да, но сначала нужно покурить, чтобы успокоить нервы.
   Мегрэ плюхнулся в кресло. Пошарив по карманам, он извлек на свет свою любимицу - изогнутую вересковую трубку, в свое время подаренную ему ко дню рождения женой. При одном виде трубки комиссара охватило возбуждение, и он принялся лихорадочно ее набивать, уминая большим пальцем табак. Судя по запаху, табак был дорогой, можно сказать - элитарный.
   Потом он поднес к чашечке зажженную спичку. В эту минуту Мегрэ вдруг ясно почувствовал, что сейчас случится неприятное происшествие, но губы его уже коснулись трубки, и он машинально вдохнул в себя приторно-сладковатый дымок.
   В следующее мгновение трубка выпала у него изо рта, и голова его бессильно поникла.
  
   Глава 50. Морской волк
  
   Доктор Ватсон неподвижно лежал на постели Деллы Стрит, когда за дверью послышалось тяжелое шарканье ног, сильное пыхтение и кашель. Потом раздался легкий скрип дверных пружин.
   Ватсон приподнял голову и чуть не вскрикнул от изумления. Вошедший держал в руке подсвечник, что позволяло разглядеть его внешность, вполне соответствовавшую звукам, которые он издавал. Это был мужчина преклонных лет в одежде моряка. Спина у него была согнута, колени дрожали, а дыхание было затрудненное и болезненное, как у астматика. Он остановился на пороге и стоял, опершись на толстую дубовую палку. На шее у него был цветной платок, лица, обрамленного длинными серыми бакенбардами, почти не было видно, только светились из-под белых мохнатых бровей темные умные глаза.
   В общем, он произвел на Ватсона впечатление почтенного старого моряка, впавшего на старости лет в бедность.
   - Откуда вы взялись, папаша? - спросил Ватсон, направляя на старика револьвер.
   Старик приподнял подсвечник, чтобы лучше видеть, и обвел комнату медленным маразматическим взглядом.
   - Доктор Ватсон дома? - хрипло спросил он.
   - Это я и есть. - Ватсон не сводил с дедушки своего револьвера. - Но в настоящее время я не практикую. Что вам угодно, сэр?
   - Я прибыл сюда с Андаманских островов. Моя шлюпка пришвартована там, у двери, - старик показал пальцем вниз, как будто его шлюпку можно было увидеть сквозь пол.
   - Вы добрались до замка по воде?
   - Да, мистер. Чтобы оказаться здесь, я переплыл три океана и два моря.
   - Ровным счетом ничего не понимаю, - сказал Ватсон. - Ну и зачем вы сюда приплыли? Здесь ведь вам не порт, а замок.
   - Я должен увезти вас в Агру.
   - Позвольте! С какой стати?
   - Чтобы передать вам сокровища раджи.
   - Какие сокровища?! Какого раджи?! - вскричал Ватсон, спрыгнув с кровати. - Никуда я с вами не поеду. Кроме того, у меня здесь назначена важная встреча. Прошу вас, папаша, плывите в вашу Агру без меня.
   - Карамба! - пробурчал старик.
   Он подошел к креслу, поставил на пол подсвечник и сел, подперев ладонями свою большую голову.
   - Хорошенькое обращение с гостем. Я приплыл сюда, чтобы отвезти вас в теплые страны, хотя я вас знать не знаю. А вы меня гоните. Хорошенькое обращение с человеком!
   - Папаша, заклинаю вас, уйдите отсюда! Не нужны мне ваши сокровища.
   - Ему не нужны сокровища Агры! - возмутился старик. - Целый ларец, доверху набитый драгоценностями!.. Но ничего, мистер, я посижу здесь и подожду, пока вы не передумаете.
   Ватсон не знал, что ему делать с этим настырным стариком. С одной стороны, он готов был пристрелить его на месте, но в то же время понимал, что джентльменское воспитание не позволит ему взять такой грех на душу.
   - И не грозите мне вашим револьвером, - ворчливо заявил старик. - Я многое повидал на свете. Однажды меня схватили индусы и привязали к пушке. Вас когда-нибудь привязывали к пушке, мистер?
   - Мм...
   - Спиной к дулу?
   - А зачем, собственно говоря?
   - Вот то-то. Зачем!.. Так вы послушайте, что было дальше. Один из этих оборванцев поджег фитиль и поднес его к пушке.
   - Ну а вы?.. - затаил дыхание Ватсон.
   - Остался жив, как видите. Приземлился на островах в Индийском океане. Меня там поймали людоеды. Вас когда-нибудь ловили людоеды, мистер?
   - Нет.
   - Эти облезлые макаки хотели меня слопать, но мое мясо оказалось слишком жилистым для их кривых зубов... Так что можете выбросить ваш револьвер в окошко, мистер.
   Впервые за последние дни Ватсону страшно захотелось курить. Он достал портсигар, извлек из него сигару и с третьей попытки засунул ее себе в рот. Подойдя к креслу, где сидел старый моряк, доктор взял подсвечник и стал прикуривать. Нельзя сказать, чтобы это у него хорошо получалось. Пламя свечи упорно проскакивало мимо кончика сигары.
   - Могли бы предложить сигару и мне, - вдруг раздался знакомый голос.
   Ватсон выронил\ сигару изо рта. Прямо перед ним сидел Шерлок Холмс, довольно улыбаясь.
   - Холмс! - воскликнул доктор. - Вы здесь? А где же старик?
   - Вот он, - ответил Холмс, протягивая в руке копну белых волос. - Вот он весь - бакенбарды, парик, брови. Я знал, что мой маскарад удачен, но не предполагал, что он выдержит такое испытание.
   - Чудеса!
   - А, чепуха, - отмахнулся Холмс, но по его лицу было видно, что великий сыщик доволен восторженным изумлением своего друга. - Итак, дорогой мой Ватсон, мы близки к развязке. Моя мнимая смерть была как нельзя кстати. Да и вы тоже неплохо справились со своей ролью. Ваш истошный вопль о пестрой ленте до сих пор стоит у меня в ушах. Мой план почти полностью осуществился.
   - Вы теперь знаете, кто убийца, Холмс? - спросил Ватсон.
   - Знаю.
   - Это... Мегрэ?
   - Нет. Комиссар Мегрэ минут десять назад задохнулся в дыму своей собственной трубки.
   - О Боже! Но кто же тогда убийца?
   - Наберитесь терпенья, дорогой друг. Еще немного, и вы все узнаете. Сейчас нам нельзя медлить. Кроме нас в живых остался лишь инспектор Жюв. Мы должны освободить его из плена простыни.
   Холмс, подхватив подсвечник, стремительно вышел в коридор.
  
   Глава 51. Последний выстрел Жюва
  
   Инспектор Жюв засыпал с мыслью, что Шерлок Холмс - это не кто иной, как Фантомас. И проснулся он с той же самой мыслью. Очнувшись, он хотел сразу вскочить, чтобы броситься на поиски Холмса, но почувствовал, что едва может шевельнуться. Это его в немалой степени удивило. Жюв никак не мог вспомнить, почему он оказался связан и вообще где он находится. Впрочем, ему не стоило трудов догадаться, кто был способен на такую пакость.
   Как бы то ни было, в первую очередь следовало освободиться. Жюв стал извиваться всем телом, стараясь ослабить путы. Свалившись на пол, он не прекратил своих попыток, и вскоре труды его были вознаграждены. Он нащупал в материи уязвимое место, установив, что прямо напротив его зада зияет небольшая дыра. Ему удалось перетащить свою правую руку вниз, и, просунув ее в дырку по запястье, он изо всех сил рванул.
   Раздался сухой треск, и дыра увеличилась почти вдвое. Жюв усилил натиск, и спустя считанные мгновения, как Афродита из пены волн, он выбрался из простыни наружу.
   - Ай да Жюв! - воскликнул инспектор. - Не так-то просто с тобою сладить!.. Постойте-ка, а это еще что такое?
   Какой-то предмет оттягивал ему карман, он сунул руку в штаны и к немалому своему удивлению и радости вытащил оттуда револьвер. Когда Марлоу с Мегрэ пеленали Жюва, они впопыхах забыли отобрать у него оружие.
   - Настает час расплаты, - заявил Жюв. - Хватит играть со мною в прятки. С меня довольно!
   В темноте инспектор видел не хуже кошки. Выйдя в коридор, он даже не стал тратить спички, что осветить себе дорогу.
   Проследовав до комнаты Шерлока Холмса и доктора Ватсона, он взялся за ручку двери и, осторожно повернув ее вниз, проскользнул в образовавшуюся щель.
   Стояла звездная ночь. Благодаря свету мерцающих звезд, инспектор сразу разглядел на фоне окна темную фигуру, сидевшую в кресле с безмятежно склоненной головой. Невозможно было не узнать этот неповторимый орлиный профиль.
   Жюв подкрался к человеку в кресле и приставил к его затылку револьвер.
   - Месье Холмс, - призывно прошипел Жюв. - А, месье Холмс...
   Но тот не откликнулся, даже не приподнял головы, что, однако, совсем не обескуражило Жюва. Он был готов в любой момент спустить курок.
   - Ну-ка, отвечайте! Вы - Шерлок Холмс, проживающий по адресу Бейкер-стрит, 221-бис, и вы же были мадемуазель Марпл и доктором Ватсоном? - проговорил он тоном, не допускающим возражений.
   Инспектор был готов услышать в ответ все, что угодно, - язвительный смех, грязные ругательства, смиренную мольбу о пощаде, - но человек в кресле упорно не издавал ни звука.
   Некоторое время инспектор тоже хранил молчание, потом сказал:
   - Вам нет никакого смысла отпираться! Я абсолютно уверен, что вы Фантомас. Я так давно не мог вас схватить... - Жюв вдруг заплакал в умилении, борясь с желанием погладить своего старого недруга по голове. Слезы струились у него по щекам, стекая к подбородку, и капали за воротник.
   - Ну, так как? - спросил он, немного успокоившись. - Право же, глупо отрицать очевидное!
   Человек в кресле молчал, словно набрал в рот воды. Жюв стал понемногу терять терпение, которым и без того был не особенно богат.
   - Пошутили - и хватит! - воскликнул он, тыча в затылок собеседнику дулом своего револьвера. - Вы признаетесь в том, что вы Фантомас?
   Ответом ему была все та же тишина.
   - Молчание - знак согласия, - постановил Жюв. - О злодей! Ты достоин самой страшной гильотины, но раз уж мне выпала честь стать карающей десницей правосудия, то пусть орудием возмездья послужит этот револьвер. - Жюв с трудом сдерживал рыданья, сознавая все величие наступающего момента. - Именем Французской Республики за кровь невинных и слезы сирот...
   Жюв зажмурился и нажал курок. Тотчас грянул выстрел, и с оглушительным грохотом, словно проткнутый спицей воздушный шарик, человек в кресле взорвался, разлетевшись мелкими лоскутками по всей комнате.
   Не ожидавший такого эффекта, Жюв без чувств рухнул на пол, раскинув руки. В комнате повис запах гари.
   Открылась дверь, и в спальню вступили Шерлок Холмс и доктор Ватсон.
   - Вот видите, дорогой друг, - спокойно заметил Холмс, - не даром я говорил вам, что всякий уважающий себя сыщик должен иметь свою личную копию, и, желательно, в полный рост.
   - Холмс, вы... у меня просто нет слов!
   - Тсс, тише, Ватсон. Эту приманку я оставил для настоящего убийцы. Что и говорить, неплохая была надувная кукла. Мне изготовили ее по специальному заказу. Кто бы мог подумать, что Жюв клюнет на нее первым.
   - Он нам все испортил, - огорчился доктор.
   - Не переживайте, Ватсон. Сейчас сюда непременно заявится убийца, чтобы посмотреть, что послужило причиной шума.
   Холмс задул свечи в подсвечнике. И наступила тьма.
   - Слышите, Ватсон? Кто-то идет по коридору...
   У доктора подкосились ноги. Предусмотрительный Холмс зажал ему ладонью рот и оттащил в уголок.
  
   Глава 52. Развязка
  
   Дверные петли зловеще скрипнули. Казалось, это растворяются ворота ада. В комнату проникло чужое прерывистое дыхание. Неизвестный словно принюхивался к стоявшему в комнате запаху пороха. Потом темноту прорезал яркий пучок света. Узкий луч осветил лежащего на полу Жюва. Пробежав с головы до ног инспектора, луч наткнулся на лоскутки, оставшиеся от любимой куклы Шерлока Холмса, так безжалостно приконченной Жювом. Потом пятно света проскользнуло по стенам.
   Удовлетворившись проведенным осмотром, неизвестный ступил в спальню.
   Холмс тут же подал Ватсону условный знак, дернув его что было сил за мочку уха, и они дружно бросились на вошедшего. От неожиданности тот выронил фонарь, раздался звон осколков, и все окутал мрак.
   После короткой бессловесной схватки, во время которой раздавались лишь звуки ударов и чье-то жалобное мычание, неизвестный был повержен. Его ноги и руки крепко стянули брючные ремни. Когда его перетаскивали на кровать, он уже не дергался, а только усиленно сопел.
   - Браво Ватсон! - крикнул Холмс. - Наконец он у нас в руках!
   Холмс прошел к двери за подсвечником и зажег свечи. Обернувшись, он обомлел: на кровати с вытаращенными в немом ужасе глазами лежал связанный Ватсон, мотающий головой и мучительно пытающийся что-то сказать.
   Рядом с Ватсоном стоял дворецкий Томас и, натянуто улыбаясь, смотрел на Холмса, прилаживая к глазу монокль.
   Великий сыщик выхватил револьвер и, кивнув стволом в сторону уже готового разрыдаться Ватсона, приказал:
   - Развяжите его, Томас!
   - Но...
   - Выполняйте, что вам велят!
   - Слушаюсь, сэр.
   Дворецкий покорно принялся развязывать узлы на ремнях, опутавших доктора. Ватсон стонал от досады, избегая смотреть Холмсу в глаза.
   - Простите, Холмс, я не думал, что так получится, - бормотал он, потирая запястья. - Боже, какой конфуз...
   - Не переживайте попусту, дорогой друг, - сказал Холмс, ставя подсвечник на туалетный столик. - Все самое страшное уже позади.
   - Как - уже?!
   - Да, мой милый Ватсон. Теперь он от нас никуда не денется.
   - Кто? Да о ком вы говорите, Холмс?!
   - Я могу идти-ти-ти? - вежливо осведомился дворецкий.
   - Нет, Томас, - жестко ответил Холмс. - Вы сейчас сядете вон в то кресло у окна и будете слушать, что я вам скажу.
   - Но, сэр, мне пора спать.
   - Не надейтесь, что я пожелаю вам спокойной ночи. Сядьте в кресло, Томас!
   Дворецкий неловко пристроился в кресле, вытянув вперед ноги, обутые в стильные викторианские башмаки.
   Ватсон в недоумении уставился на своего друга.
   - Что здесь происходит, Холмс?
   - Мы с вами только что поймали убийцу, Ватсон, - невозмутимо ответил великий сыщик.
   Доктор перевел взгляд в направлении, куда показывал глазами Холмс, и разинул в изумлении рот.
   - Что, дворецкий?!.. - пролепетал он. - Неужели это правда, Холмс?
   - Вы сомневаетесь в моих скромных способностях, дорогой друг?
   - Нет, но право же... Просто чудеса!
   Великий сыщик бросил торжествующий взгляд на дворецкого, с отрешенным видом застывшего в кресле.
   - Что скажите, Томас? Будете отпираться?.. Молчите? Хорошо, можете молчать и дальше. За вас будет говорить мой дедуктивный метод. - Холмс повернулся к доктору. - Вначале я пришел к совершенно неправильным выводам, Ватсон. Одно время я подозревал Эркюля Пуаро, но когда его настигла пуля, его невиновность была тем самым доказана. После того, как убили мисс Марпл, я стал склоняться к мысли, что преступник - инспектор Жюв. Согласитесь, у меня могли быть на то основания. Но убить Филипа Марлоу он не мог. Для этого ему следовало бы отравить пудинг, который приготовил Томас, но у Жюва не было такой возможности - он в это время находился во власти морфия. Когда же в замке остались лишь вы, я и дворецкий, мне стало все ясно. В сущности, дело решила простейшая арифметическая операция. Если вычесть из нас троих вас и меня (инспектора Жюва я принимаю равным нулю), то остается дворецкий.
   - Холмс, вы не человек, вы арифмометр!
   - Увы, Ватсон, я тоже могу ошибаться. Помните, после убийства Дюпена, я отвел подозрения от Томаса, заявив, что, вопреки мнению Дюпена, он вовсе не мальчик? Я слишком поздно понял свой промах.
   - Кто же он тогда есть на самом деле? - заскрипел кроватными пружинами Ватсон.
   - Истина заключалась не в том, мальчик ли Томас или не мальчик. Мой дорогой Ватсон, истина - в вине! В портвейн Вульфа и мартини Дюпена был подмешан яд. Мне следовало исходить из этого. Теперь-то я знаю, что их отравил Томас, но тогда я пошел по ложному пути.
   Дворецкий сидел в кресле, закрыв глаза. Казалось, он вдруг заснул и не слышит ничего из того, о чем говорят возбужденные джентльмены. Но это было не так. На виске его отрывисто билась тоненькая жилка, и он был целиком обращен во слух.
   - Теперь мне ясна вся цепь событий, - продолжал Холмс. - Ночью Томас постучался к Гудвину. Тот открыл дверь, и был поражен ударом ножа в сердце. Что и говорить, положение слуги оказалось весьма удобным для осуществления его дьявольского замысла.
   - Какого замысла, Холмс?
   - Он предполагал расправиться с самыми знаменитыми в мире детективами, позволив тем самым тысячам злодеев безнаказанно вершить их черные дела. Если бы я своими собственными глазами не видел, как профессор Мориарти сорвался в пропасть, то, ни минуты не сомневаясь, заявил бы, что человек, которого вы видите перед собой, Ватсон, вовсе не дворецкий Томас, а Наполеон преступного мира, гений и философ - профессор Мориарти!.. Но этот человек носит другое имя. - На бледном лице Холмса показалась торжествующая улыбка. - Ватсон! Разрешите представить вам мистера Джона Крэка!
   - Что вы говорите, Холмс?!
   - Да, мой дорогой Ватсон, это тот самый хозяин Киллерданс-холла, который заманил нас к себе в замок. Он скрывался под личиной дворецкого.
   Человек в кресле гордо вскинул голову, слегка скривив губы.
   - Хорошо, мистер Холмс, я проиграл. Но прежде, чем мной займется Скотланд-Ярд, я прошу, чтобы вы меня выслушали.
   - Есть ли в том необходимость? Откровенно говоря, меня интересует сейчас только один вопрос. Куда вы дели трупы?
   - Они в подземелье, - спокойно ответил хозяин замка, как будто речь шла о потерянных тапочках, - если точнее, в дегустационном зале возле винного погреба.
   - Вы решили их заспиртовать? - ужаснулся Ватсон.
   - О нет, сэр. На это бы я не осмелился. Признаюсь откровенно, джентльмены, я собрал всех вас у себя в замке всего лишь затем, чтобы провести свой уик-энд в компании любимых мною детективов...
   Холмс хмыкнул.
   - Странная у вас любовь, мистер Крэк. Зачем же вы подсыпали Вульфу и Дюпену яд, вонзили в Гудвина нож, задушили мисс Марпл, утопили Деллу Стрит?!.. - голос Холмса звенел, наливаясь обличающей силой. - Вы расстреляли комиссара Каттани, до смерти испугали адвоката Мейсона, выпустили наружу серые клеточки Пуаро...
   - Я никого не убивал, поверьте мне, сэр, - перебил его хозяин замка. - То, что вы называете ядом, в действительности было безобидное вещество - антибодрин, которое вызывает крепкую спячку.
   - Наркотик? - повел носом Холмс.
   - Скорее, успокоительное средство.
   - Не знаю такого.
   - Это мое собственное изобретение. Приняв антибодрин, Ниро Вульф и Огюст Дюпен погрузились в столь глубокий сон, что даже доктор Ватсон не смог определить, что они на самом деле спят, а не убиты. Арчи Гудвин вовсе не был зарезан. Я его усыпил, а потом для смеха прикрепил к его груди рукоятку от ножа. Инспектор Жюв же понял все буквально. Потом, следы крови на теле Коррадо Каттани - ничто иное, как обыкновенная краска.
   - Но что вытекало из ушей Пуаро? - не без содрогания поинтересовался доктор Ватсон.
   - Подкрашенное желе. И комиссара Каттани, и Эркюля Пуаро, и мисс Марпл, и адвоката Мейсона, и отца Брауна - я усыпил, побрызгав на них из флакона все тем же антибодрином.
   - А Делла Стрит? Разве ее ноги не торчали из ванны?
   - Это были ноги от манекена. Я заранее раздобыл их в магазине дамской одежды, и сегодня вечером прикрепил ко дну ванны. А Деллу Стрит я усыпил вслед за ее шефом и сразу спрятал в подземелье. Полагаю, джентльмены, мне можно уже не пояснять, что случилось с комиссаром Мегрэ и Филипом Марлоу.
   - И все они живы?
   - Конечно.
   - Да-а, признаюсь, в эти дни я избавился от угнетающей скуки, - зевая, проговорил великий сыщик. - Увы, я чувствую, что она вновь начинает одолевать меня. Вся моя жизнь - сплошное усилие избегнуть тоскливого однообразия будней. Маленькие загадки, которые я порой разгадываю, помогают мне в этом.
   - Вы истинный благодетель человечества, Холмс, - прослезился Ватсон.
   Холмс покачал головой.
   - К сожалению, мой милый Ватсон, я вынужден признать, что Огюст Дюпен утер нам всем нос. Он первый указал на главного виновника торжества, но мы не прислушались к его мнению. Нет, что бы вы там не говорили, а после этого дела я все-таки отправлюсь на пчелиную пасеку в Суссекс, и выманить меня оттуда будет не так-то просто. Разве только если случится мировая война, и Ее Величество попросит меня вылавливать для нее шпионов.
   - Вы несправедливы к себе, сэр, - сказал хозяин замка. - Вы с доктором Ватсоном продержались дольше других и, более того, схватили убийцу. Лавры за распутывание этого дела по праву принадлежат вам, мистер Шерлок Холмс.
   Великий сыщик скромно улыбнулся.
   - Вы мне льстите, сэр.
   - Но как вы добивались того, чтобы гости исчезали, мистер Крэк? - спросил Ватсон.
   - Очень просто. Замок испещрен потайными ходами, ведущими из гостевых комнат в подземелье.
   - А-а... А собака, которая все время выла на болотах? Куда она подевалась?
   - Это выл я. Пробирался через потайной черный ход наружу и выл.
   - Зачем?
   - Чтобы развлечь гостей. Мне кажется, когда с болот доносится вой, навевающий мысли о Собаке Баскервилей, это так романтично... Между прочим, я сделал себе ботинки с отпечатками собачьих лап. Они пригодились мне, когда дошла очередь до Перри Мейсона.
   - Кстати, не слишком удачная поделка. Я почти сразу догадался, что подобные следы не могли быть оставлены собакой, - заметил Холмс.
   - Когда адвокат Мейсон увидел, что к нему приближается дворецкий, оставляя за собой огромные собачьи следы, он не мог вымолвить ни слова. И я, чтобы избежать лишних вопросов, быстро побрызгал на него из флакона и бросился назад в дом. А потом я проник в спальню, куда вы его перенесли, и перенес его в подземелье.
   - Ну что ж, дорогой друг, - сказал Холмс. - Полагаю, после того, что здесь было сказано, вам нет больше смысла скрывать свое истинное лицо.
   - Надеюсь, вы по достоинству оцените качество моего грима.
   В этот момент на полу зашевелился инспектор Жюв. Увидев мутным взором, как дворецкий сдирает с себя волосы и отщепляет нос, инспектор хотел что-то спросить, но вместо этого закатил глаза и вновь потерял сознание.
   Хозяин замка сдернул с лица бакенбарды, извлек из глаза монокль, отлепил изогнутые брови, снял накладной подбородок.
   - Смотрите, Холмс! - вскричал Ватсон. - Это же...
   - Майкрофт! - воскликнул Холмс.
   - Да, Шерлок, это я, - улыбнулся бывший дворецкий.
   Холмс расхохотался.
   - Отдаю должное твоему артистическому таланту, братец. Но твою игру я раскусил с первого взгляда. И просто не стал тебе мешать.
   - Как тебе удалось меня разоблачить, Шерлок?
   - Элементарно, Майкрофт. Запонки! На них наш родовой вензель.
   Майкрофт грохнул со смеху.
   Ватсон опустился на стул, обиженно надув губы. Казалось, он был не в силах вымолвить ни слова.
   Братья Холмс виновато смотрели то на него, то друг на друга.
   - Вы опять меня разыграли, Холмс, - вздохнул Ватсон. - Теперь уже на пару с братом.
   - Простите, дорогой друг, - сказал Майкрофт. - Однако, я не случайно хотел собрать здесь самых известных детективов. Определенные события, происходящие в последнее время, утверждают меня в мысли, что профессор Мариарти жив.
   - Не может быть! - подпрыгнул доктор.
   - Откуда такая уверенность, Майкрофт? - спокойно обронил Холмс. - Я своими глазами видел, как профессор сорвался в пучину Рейхенбахского водопада.
   - Да. Но ни ты, ни кто-либо еще не видел Мариарти мертвым! Я собрал здесь всех лучших детективов мира, чтобы предложить им объединиться для борьбы с мировым злом, которое олицетворяет профессор Мариарти и его прислужники.
   - А зачем тогда надо было розыгрывать эти бесконечные убийства? - спросил Ватсон.
   - Я хотел проверить, в какой форме находятся наши лучшие силы.
   - Твои выводы? - произнес Холмс.
   - Полагаю, что представители старой детективной школы, к каковым я отношу нас троих, можем дать фору нашим последователям. Но и без их помощи нам не обойтись. Нам нужны серые клеточки Пуаро, цепкость мисс Марпл, юридическая грамотность Мейсона, пунктуальность Деллы Стрит, оптимизм Гудвина, остроумие Марлоу, невозмутимость Вульфа, неугомонность Жюва, настойчивость Каттани, обстоятельность Мегрэ, логика Дюпена и вера отца Брауна.
   - Ну что ж, Майкрофт, - сказал Холмс. - Полагаю, нам пора навестить наших друзей.
   - А как же Жюв? - сказал Ватсон. - Было бы опрометчиво оставить его здесь без присмотра. Он способен в одиночку разнести весь замок, не оставив и камня на камне.
   - Вы правы, мой милый Ватсон. Никогда не знаешь заранее, что может выкинуть этот джентльмен.
   - Давайте захватим его с собой, - предложил Майкрофт. - Пожалуйста, помогите мне, доктор.
   Они подхватили находящегося в беспамятстве Жюва под руки и двинулись к выходу.
   Холмс шел впереди с подсвечником.
   Когда они проходили через холл, инспектор Жюв внезапно поднял голову и, взглянув поочередно на сопровождающих его джентльменов, заговорил с сардонической улыбкой:
   - Господа, позвольте узнать, меня ведут на эшафот? Надеюсь, это будет гильотина, а не виселица? Или меня расстреляют?.. А впрочем, все равно! Я взорвал Фантомаса и теперь могу позволить себе уйти на покой. - Жюв мечтательно вздохнул. - Когда о моих подвигах узнают в Париже, мне поставят памятник с Эйфелеву башню... Прощайте, господа, Фемида нас рассудит! - и он опять уронил голову на грудь.
   Спустившись в подземелье, джентльмены проследовали по сырому темному коридору.
   - Здесь, - сказал Майкрофт, когда они оказались перед дубовой дверью, украшенной резьбой в виде гроздей спелого винограда. - Там дальше - дегустационный зал, доктор Ватсон.
   Холмс вставил в замочную скважину ключ и, повернув его два раза против часовой стрелки, толкнул дверь.
   Все гости были в сборе. Они сидели вдоль длинного стола, заставленного огромными бутылями, в свете горевших на стенах факелов.
   - А вот и мистер Шерлок Холмс! - радостно воскликнул Арчи Гудвин. - Мы вас уже заждались.
   - Лучше поздно, чем никогда, - заявил, облизывая мокрые губы, толстяк Ниро Вульф. - Должен заметить, Майкрофт, у вас превосходная коллекция вин.
   - Благодарю вас, сэр. Я безмерно счастлив, что вам угодил.
   - Надеюсь, леди и джентльмены, мы вам не помешали, - сказал Шерлок Холмс. - Чем вы здесь занимаетесь?
   - Дегустируем, - сухо ответил Огюст Дюпен; в эту минуту зеленые очки шли ему как никогда.
   Филип Марлоу приветственно помахал Шерлоку Холмсу шляпой.
   - Мистер Холмс, я вижу, ваша лошадка пришла к финишу последней. Позвольте вас с этим поздравить! - Он поднял свой бокал: - За Шерлока Холмса! За самого выдающегося сыщика со времен Потопа!
   Гости заулыбались и с воодушевлением принялись чокаться.
   - Ах! - мечтательно воскликнула мисс Марпл, допив свою рюмку. - Старый замок, холодные стены и болота, болота на сотни миль вокруг... Какие великолепные декорации для убийства!
   - О, Джейн, ты ненасытна, - вздохнул Эркюль Пуаро.
   - Как, впрочем, и все мы, - сказал Шерлок Холмс, и инспектор Жюв тихонько заплакал от счастья на плече у доктора Ватсона.
  
  
  
   ОГЛАВЛЕНИЕ
   Пролог
   Часть 1. Все дороги ведут в Киллерданс
   Глава 1. Два джентльмена из Лондона
   Глава 2. Случайные попутчики
   Глава 3. Его доверенная секретарша
   Глава 4. Мужчина с чемоданом
   Глава 5. Синьор, коротышка и зеленые очки
   Глава 6. Смерть Цезаря
   Глава 7. Любитель маскарадов
   Глава 8. Голос, леденящий душу
   Глава 9. Большой переполох
   Часть 2. В добрый час!
   Глава 10. Золотые пауки
   Глава 11. Мисс Марпл выходит на сцену
   Глава 12. Дерзкая обезьяна
   Глава 13. Странные игры Дюпена
   Глава 14. Коварный мальчик
   Глава 15. Блуждание в потемках
   Глава 16. Что такое любовь
   Глава 17. Мисс Марпл на охоте
   Глава 18. Кобель или сука
   Глава 19. В окружении портретов
   Глава 20. Мегрэ и девушка в ночной сорочке
   Глава 21. Падение отца Брауна
   Глава 22. Спасение отца Брауна
   Глава 23. Ужасная мысль
   Глава 24. Утро педанта
   Часть 3. Содом и Гоморра
   Глава 25. Смерть скалит зубы
   Глава 26. Правильный шаг
   Глава 27. Непоседливые трупы
   Глава 28. Разорванная тишина
   Глава 29. Вопросы интимного свойства
   Глава 30. Неистовый Жюв
   Глава 31. Просьба отца Брауна
   Глава 32. По следам Пуаро
   Глава 33. Незваный гость
   Глава 34. Старая сплетница
   Глава 35. Крепкий орешек
   Часть 4. Под звуки органа
   Глава 36. Мисс Марпл в театре
   Глава 37. Спиритический сеанс
   Глава 38. Чулок на шее
   Глава 39. Строптивость отца Брауна
   Глава 40. Бедный Мейсон
   Глава 41. Оскал гориллы
   Глава 42. Следы на снегу
   Глава 43. Молчание отца Брауна
   Часть 5. Отменный уик-энд
   Глава 44. Стройные женские ножки
   Глава 45. Постоянный пациент
   Глава 46. Пудинг с изюминкой
   Глава 47. Версия Мегрэ
   Глава 48. Пестрая лента
   Глава 49. Трубка Мегрэ
   Глава 50. Морской волк
   Глава 51. Последний выстрел Жюва
   Глава 52. Развязка
  
Оценка: 4.75*6  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"