Поскольку у него не получилось поговорить с ведьмой, то он решил обратиться к своей мастерице. Чисто случайно Емеля вспомнил слова своей Светы: "ваша мастерица рассказывала про тебя, бла, бла, бла..." Он подумал, что Света сказала это не для красного словца. В том смысле, что вместо мастерицы мог оказаться кто угодно - сорока принесла на хвосте, или "одна бабка сказала" - "одна бабка бабке сказала".
- Извините, - подошел Емеля к мастерице, - я...
- Фу, не надо мне говорить! - харкнула в ответ толстая тетка. - У тебя изо рта всё время воняет!
- Но я хотел вам...
- Еще одно слово - и ты уволен.
- Пожалуйста, выслушайте...
Мастерица полезла в свою дамскую сумочку, с которой буквально не расставалась, и вытащила оттуда столовый нож.
- Значит, слушай сюда! Перед тем, как уволить, я отрежу твоё муде! Приготовился? Тогда вперед - говори...
Емеля, понурив голову, пошел на свое рабочее место.
- Чего? - опешил Емеля. Дело в том, что все считали Крысу глухонемым. Ему даже самому иной раз жалко было этого "несчастного".
- Она сказала, что фонарик не работает, но он работает.
- Ты про что, мужик? - изобразил из себя Емеля безучастного.
- Ему нужны жертвы, - просипел Крыса, - человеческие жертвы.
- Я спрашиваю, ты про...
- Тогда он будет работать. Ты весь его заряд спустил.
- О чем это вы тут воркуете, голубцы? - проходил мимо какой-то остряк.
- Дак он же глухонемой, - ответил Емеля.
- А, а я думал, ты уговариваешь его, чтоб он тебе дал за щеку!
Емеля хотел с ноги ему дать, но тот зашел за металлическую лестницу. Емеля - только ботинок покалечил: после этого удара он всё время "жрать просит".
- 3 -
Обычно, с работы Емеля возвращался лесом. Ему уныло было несколько часов торчать на автобусной остановке и ждать "икаруса". Еще хуже - добираться на трансфере работодателя. Больше нравилось срезать расстояние при помощи леса. К тому же лес как-то вдохновляет.
Емеля еще прошел только полкилометра, но его уже нагнал этот Крыса. "Отвянь от меня - чё те надо!" - отгонял его Емеля, как назойливую муху.
- Ты чё, думаешь, только тебя одного обработала та бабка?
Это заставило Емелю остановиться.
- Я, может, тоже хочу ей отомстить, - продолжил излагать Крыса.
- Ты что, что-то хочешь? - сказал Емеля.
- А?
- Обычно, такие как ты, механические человечки, - пояснил Емеля, - никогда ничего не хотят - их всё устраивает.
- Это самое...
- Любой вменяемый человек, не механический, в детстве мечтает. Механические - они же не мечтают. Им наверно сны даже не снятся!
- Нет, ну, правда, - ввязывался Крыса в разговор, - ты хочешь, я тебе покажу ту дорожку?.. Ну, которая ведет к этой избушке на курьих ножках. Тебе же не похрен.
- Да-да, вы как всегда сообразительны, Кэп.
- В принципе, вместо тебя, я могу нашу мастерицу туда привести!
Ну, и поскольку Емеля промолчал, то эти двое еще прошли несколько шагов и оказались на дорожке.
- Ее не нужно бояться, - настала очередь Крысы чесать языком. - А то дойдет до того, что она посадит тебя на лопату и швырнет в топку.
Когда они подошли к избушке, то, как оказалось позже, бабки не было внутри избушки.
- Вот, я не боюсь, к примеру, ее. Хочешь, покажу, до чего я дошел?
- Скорее нет, чем нет, - ответил Емеля нехотя.
- Ну, тогда полезай следом! - пополз Крыса по курьей ножке.
- Да пошел ты?
- Хорошо, договорились. Тогда я найду любой фонарик на помойке, проведу мастерицу в эту избушку и...
- Стой! Подожди!
Емеля пополз за Крысой следом. Ему не хотелось, чтоб мистический фонарь попал в ладошки толстой мастерицы, постоянно измазанные салом. Кого-кого, но только не ее!
Пока Емеля заполз в эту избушку, Крыса уже успел в ней что-то такое сделать. В результате чего избушка начала подниматься в воздух. То есть, сначала затопталась-затопталась, а потом подскочила и полетела.
- Этой бабки точно нет в избушке? - не хотелось Емеле, чтоб та выскочила из-за угла и "обрадовала" обоих своим присутствием.
- В смысле? Ты же сам видишь!
- Ну, ведьмы - они могут в невидимок превращаться, - пояснил Емеля. - Мне не хотелось бы, чтоб она, раз, и появилась!
Пока избушка неторопливо удалялась от земли, Емеля во все глаза смотрел в окна. Он любил летать на самолетах, но посадочные талоны ему часто выдавали на места, которые у прохода. А тут - куча окон в избушке... Ляпота, одним словом.
- Слушай, - спросил как-то раз Емеля у Крысы, погруженного в угрюмое молчание (как только цель достиг - завлек Емелю в избушку, так и опять стал прежним глухонемым), - а почему Земля растворяется в воздухе? Я спрашивал у владелицы данной избушки, но она не фига не объяснила.
Крыса тоже отмалчивался. Вот Емеля и продолжал молча лицезреть. То, как земная поверхность окончательно пропала из виду. То есть, если посмотреть вниз, либо вверх, то с обеих сторон однообразная небесная синева.
- А, я понял, - говорил Емеля так, будто Крыса не глухонемой, а реально его слышит. Это специально так хитро придумали, чтобы не было видно планету-двойник.
Но планету-двойник было видно. Только Емеля не понял, как так получилось, что спускалась на эту планету избушка курьими ножками вниз, а не наоборот. Он думал, что, раз поднималась и ножки внизу находились, то там она приземлится на свою дымоходную трубу. И когда Крыса с Емелей вышвырнутся из этой избушки, то земное притяжение потянет их вверх. Планета-оригинал вверху же, ведь?
- Эй, а ты чё, опять глупонемой? - всё докучал Емеля ему разговорами.
- Ты чё издеваешься над инвалидом? - неожиданно появилась мастерица за спинами этих двух.
- Ой, извините, - промямлил Емеля. Они шли по лесу, по тропинке, ну, и мастерица сзади как-то пристроилась.
- "Глупонемой", - хмыкнула та.
- Я хотел просто спросить. Какой адрес у этой Светы? Может, вы знаете, ну, чисто случайно.
- Кого?! - скривила та недоуменную гримасу.
- Она мне сказала, что вы рассказали ей про мой фонарик. Вот я и подумал: может, вам известен и адрес.
- Сначала извинись, а потом...
- Дак я ж извинился вроде.
- А, ну, да.
И она назвала ему адрес.
***
Поскольку подъезд был закрыт, то Емеля позвонил через домофон. Ему не верилось, что он прямо сейчас услышит ее голос. Такого просто не может быть, считал Емеля. И - действительно... "Да?" - ответил ему чей-то незнакомый голос. "Здравствуйте, - начал Емеля. - Позовите Свету, пожалуйста?" - "Свету? - ответил мужской голос недоуменно. - А зачем тебе Света?" - "То есть, позвать не получится". - "Да что сразу - не получится?" - "Извините", - промямлил Емеля, т.к. ему показалось, что у него кто-то стоит за спиной. Когда происходило что-то подобное, то Емеля каждый раз испытывал чувство неловкости. "Да что сразу - извини?!" - "Я ошибся". Должно было последовать - "да что сразу ошибся". Хорошо, что не последовало.
- Ты же знаешь, что не ошибся!
Это была мастерица.
- Я перепутал, - отшутился Емеля (всегда, когда какая-то власть имущая тетка пыталась давить на него при помощи гонора, то он отшучивался). - Я собирался сказать - не ошибся.
- Ты же знаешь, что я дала тебе этот адрес не просто так, - видимо, перешла мастерица сразу к делу, - знаешь или нет?!
- "Бесплатный сыр бывает только в мышеловках", - процитировал Емеля свою реплику.
- Послушай, дорогуша! Я могу прямо сейчас позвонить и позвать эту твою девочку. Понял? Либо развернуться и уйти. А тебе самому не удастся разговорить ее дедушку, так как ты двух слов связать не можешь!
"А, дак он дэ-эдушка, - про себя произнес Емеля. - А то гонору, как у этого... Хахаля".
- Я тебя спросила - ты понял?! Хотя бы башкой помотай!
Емеля не сделал - не то, не это. Почему-то, ему нравилось, как злится мастерица.
- Мы должны договориться, - как-то поуспокоилась та - не орала. Наверно, пар весь выпустила и не оставила никакой "энергии" на посошок? - Если я позову твою Свету, то ты принесешь ее в жертву.
Емеля опять промолчал. Так, словно ему показалось, что тетка несет какую-то хрень.
- Ну, в общем, будем считать, - хмыкнула та, - что молчание - знак согласия.
И - принялась звонить в домофон.
- Только попробуй меня продинамить! - угрожающе рявкнула та, ожидая, пока старенький дедушка Светы дойдет до домофона.
- Запомни, придурок! Мне нужен этот - фонарь.
- Кто придурок? - донеслось из домофона. Ну, и мастерица тут же принялась лебезить, типа, простите-извините-выслушайте-меня-я-это-не-вам-бла-бла-бла...
Дак вот, как только из квартиры вышла емелина приятельница, тот, недолго думая, полез в мастерицину дамскую сумочку, вытащил из нее нож и всадил своей девушке в самое сердце.
У деда аж челюсть отвисла от увиденного, но Емеля оттолкнул его в сторону, вошел в квартиру и заперся в ванной. "Эй ты, скотина!" - тут же кинулась за ним мастерица. Но ей не пришлось колотить в дверь ванной слишком долго. Емеля отпер шпингалет и махнул ей рукой, мол, заходи.
- Ты какого хрена мой нож... - не могла эта толстуха закончить фразу. Ей не понравилось больше другое: длинные рукава убийцы. То, что он их не закатал даже. Получается, Емелькиных "пальчиков" нет на рукоятке, а мастерициных - хоть отбавляй.
- Фонарь снова "работает".
- Чего? - показалось мастерице, что она ни черта не услышала.
- Дверь закрой, дура! - пояснил Емеля.
- На х... дверь закрыть?
- Темноту чтоб создать.
Она, сначала исполнила повеление, затем услышала шум, которого не существовало в то время, как та вошла в эту комнату. Она услышала работающий душ. Ну, то есть, кто-то мылся. "Кто-то" - потому что в ванной темно было и "толстая дура" не видела. Но Емеля посветил фонариком... Это была Светлана. Она взвизгнула, когда по ней прошлись лучом.
- Подожди-подожди! - ничего не поняла мастерица, когда эти двое (она и Емеля) вышли из ванной, - а кто тогда та? Вторая!
- Ну, как кто? Фонарик же искажает увиденное.
Мастерица не слушала то, что говорит Емеля, а выскочила в коридор. Там, вместо Светы, в предсмертных муках корчился ее любимчик Крыса. Емеля тоже в коридор вышел. Просто, чтоб договорить. Ну, ему показалось, что его как обычно проигнорировали. Сказанное им пропустили мимо ушей.
- Я говорю... - начал Емеля.
- Ты как это сделал! - была та вне себя от ярости.
- Ты ведь сама просила, чтоб я принес в жертву...
- Но почему не ее!
- Ну, как? Фонарик показал "галлюцинацию" в виде моющейся в душе моей девушки. Но в данном случае галлюцинации "оживают". Становятся настоящими.
В это время обмотанная полотенцем Света выскочила из квартиры: "Вы, двое! - начала она с того, что увидела Емелю с мастерицей. - Это вы сейчас ко мне вломились? И фонариком на меня светили!" А закончила она тем, что увидела очкастого коротышку, который на полу, а под ним расползается в разные стороны черная лужа: "А кто его?"
Дед Светы в это время пришел в себя, и он сказал: "Это она". Его палец ткнул в сторону мастерицы. А мастерица прямо опешила от этого обвинительного жеста. "Эй, ты! - рявкнул на нее дед Светы. - Это же твой нож?"
Дед быстренько позвонил, куда надо, ну, и постарался приложить все усилия, чтоб мастерица не улепетнула. Дело в том, что ему не то не понравилось, что его обозвали придурком, а то, что у этой мамзели не хватило наглости - честно сказать "да, я это сказала - ты придурок". Она начала выкручиваться в стиле я не я и лошадь не моя.
***
Когда она "отдыхала" в одиночной камере, то за ее спиной материализовалась Баба Яга. Всё-таки, она умела превращаться в невидимок? Неважно, потому что эту ведьму вызвала мастерица. Она была полна такого "неправедного" гнева по поводу случившегося, что ведьма принеслась, можно так сказать, мгновенно.
- Этот сучонок, - начала она жаловаться ведьме, - во-первых, захАмил мой фонарик, во-вторых, убил моего любовника!
- А чё это твой! Мой!
- Любовник МОЙ, а не ТВОЙ, старая дура!
- Я про фонарик, мамзель.
- А, ну, фонарик, да, он твой. Просто, я слова перепутала, - решила мастерица использовать емелин сарказм. - "Твой" и "мой".
- Ну, вот, молодец, - похвалила мастерицу ведьма. - А сучонка... Я займусь этим крысенышем.
Мастерица тоже была очень самодовольна. То есть, просто довольна. Тем, как здорово ей помог сарказм, озвученный дурнем, которого она всё время ненавидела. Буквально с первого же дня, как только его перевели в ее распоряжение.