Ужегов Генрих Николаевич :
другие произведения.
Месть Афродиты (или "Кто виновен в смерти А. С Пушкина)
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оставить комментарий
© Copyright
Ужегов Генрих Николаевич
(
genrih2005@inbox.ru
)
Размещен: 01/04/2014, изменен: 01/04/2014. 40k.
Статистика.
Поэма
:
Поэзия
Скачать
FB2
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Месть Афродиты
Генрих Ужегов
Идалия Полетика - женщина, сыгравшая трагическую роль в жизни А. С. Пушкина... (Идалия - одно из имён Афродиты).
Как чёрная птица с прекрасным лицом
Кружила она над великим певцом
Автор
ВСТУПЛЕНИЕ
Не дай вам Бог красавицу обидеть
Или поступком дерзким оскорбить,
Красавица умеет ненавидеть,
Красавица способна погубить.
Улыбка, ложь, насмешливое слово,
Интриги, подкуп, обольщенье, лесть,
Всё в ход идёт. Она на всё готова
Чтоб насладиться сладким словом - "месть".
И если вас с подобной Мессалиной
Свела судьба на жизненном пути,
Бегите. Под красивою личиной
Скрывается сам дьявол во плоти.
Меняет он и имя, и окраску,
У дьявола в запасе сотня лиц,
Для тёмных дел он надевает маску,
И злость его не ведает границ.
ГЛАВА 1
- Как потемнел серебряный браслет
Немой свидетель той безумной страсти,
Которая питала много лет
Мои мечты на призрачное счастье.
А счастья нет. Я всех пережила,
Ушли в небытиё и муж, и дети
Ушёл Дантес, такие вот дела,
А я живу пока ещё на свете.
Живу у брата под его крылом,
Давно от одиночества устала...
Сегодня мне напомнил о былом
Кусочек благородного металла.
Да, я Идалия *. Участья не прошу.
И, воскресив события и лица,
Я в дневнике сегодня допишу
Своей любви последнюю страницу.
Я больше не могу уже молчать
О страсти ослепляющей и нежной,
Пора сорвать забвения печать
С того, что было в юности мятежной.
А было всё любовь, добро и зло
И, приоткрыв страницу жизни эту,
Я вижу, никому не повезло
Ни Натали **, ни мне и не поэту.
Случилось всё лет пятьдесят назад
Когда кружило счастье надо мною,
И я цвела как яблоневый сад,
Цветёт благословенною весною.
Приёмы, развлечения, балы,
Красивые наряды, шляпки, ленты,
Уставленные яствами столы,
Безусых офицеров комплименты.
В сердцах мужчин царила я тогда
Поклонников десятками считала,
Была непозволительно горда
И о любви божественной мечтала.
И вот он появился мой Дантес ***,
Изящный гений вальса и кадрили,
Один из тех блистательных повес
Которых все тогда боготворили.
ГЛАВА 2
Вот так ко мне любовь подобралась,
И в жизнь вошла с развязностью богемы...
Однако я немного увлеклась,
И незаметно отошла от темы.
Пора сказать немного о себе,
О тех друзьях, которых я любила,
И что в моей изменчивой судьбе
Любовь так кардинально изменила.
Отец мой - граф, известный генерал *,
Служил в Испании, Париже, и в Милане
Его когда-то Байрон описал
В своём небезызвестном "Дон - Жуане" .
О Строганове можно говорить
Как о прекрасном женском идеале,
Любил он женщин, что греха таить,
Да, и они его не избегали.
В Испании, влюбившись, наконец,
В графиню д"Эга, он сошёлся с нею,
Но не повёл красотку под венец,
А просто сделал матерью моею.
Вот так и появилась я на свет
Дитя любви "ребёнок карнавала"* *,
И потому я даже тет-а-тет
Отца родного "графом" называла.
Счастливою я в детстве не была,
А потому и замуж вышла рано,
Не за того, которого ждала,
А за гвардейца в чине капитана.
Отечеству служил он не за страх,
Как верный рыцарь был опорой трона,
А мне блистать хотелось на балах
И быть царицей каждого салона.
Я, находясь в расцвете юных лет
К большой любви всегда была готова...
Мне помогла пробиться в высший свет
Моя сестра - Наталья Гончарова.
Она была красива и скромна
Всегда безукоризненно одета,
Счастливая и верная жена
Известного российского поэта.
В ней недостатков не было почти,
Единственно, что чуточку косила,
Но у двора она была в чести
И мужа до небес превозносила.
А Пушкин к тому времени гремел, ***
Сумел к Парнасу проложить дорогу,
Он, правда, быть покорным не умел,
И зазнаваться начал понемногу.
Но что тут скажешь, если он поэт,
Живого слова чувствующий силу,
В те дни читал не только высший свет
Поэму про "Руслана и Людмилу".
Да, и "Онегин" тоже недурён,
Вот только слог немного новомоден,
Да, одарён был Пушкин, одарён,
Но, к сожаленью, очень сумасброден.
Я не сказала вам, что Натали
Была моей троюродной сестрою
Прожить мы друг без друга не могли,
Хотя, бывало, ссорились порою.
И в этой необъявленной войне
Прославленные прелести сестрицы,
Признаться честно, не давали мне,
Стать первою красавицей столицы.
ГЛАВА 3
Не стёрлись ещё в памяти те дни
Когда беды судьба не предвещала,
И на правах подруги и родни
Я дом "поэтши" часто посещала. *
Муж Натали всё в облаках витал,
И в творческом порыве вдохновенья
Нам часто с удовольствием читал
Свои поэмы и стихотворенья.
Со мною дружелюбен был и мил
Советом помогал, когда болела,
И часто комплименты говорил
Такие, от которых я краснела.
Он говорил: - Я вечный ваш вассал
И верный раб, не будьте же жестоки...
И обо мне жене своей писал
Такие замечательные строки:
Скажи сестре, что, слава небесам,
В деревне мне работать не мешают.
"За поцелуем к ней приеду сам.
На почте поцелуй не принимают". **
- : -
Но наша жизнь смешна, как водевиль,
И в ней всё рядом: радость и страданья,
Балы и сплетни, полька и кадриль,
И радость встреч, и горечь расставанья.
Однажды, это было в сентябре,
Я с Пушкиными ехала в карете,
Мы спорили о карточной игре,
И говорили обо всё на свете.
Всё началось, конечно, с пустяка
Возможно, из-за маленького крена,
Вдруг Сашина прохладная рука
Легла случайно на моё колено.
Я женщина не из папье - маше,
Давно уже не дама - институтка,
Но мне пришлась совсем не по душе,
Такая оскорбительная шутка.***
Конечно же, я руку убрала,
Но это так меня ошеломило
Что я сказать два слова не могла,
За что потом сама себя корила.
Всё с той поры у нас пошло не так,
Обиды забывать я не умела,
С тех пор возненавидела писак,
И к пушкинскому дому охладела.
А дальше - больше. Семечко вражды
Со временем лишь только разрасталось
Исчезли прежней нежности следы
И на душе царапина осталась.
А в тридцать пятом, где-то по весне,
Как по секрету мне сообщили дамы,
Он нацарапал в книжке, обо мне
Две не совсем приличных эпиграммы.
Такой обиды Пушкину простить,
Признаться честно, я была не в силах
И я ему решила отомстить
Да так, как никому ещё не мстила.
ГЛАВА 4
В те дни мой муж в лейб-гвардии служил,*
На наши пустяки не отвлекался,
А высший свет своею жизнью жил,
И кто как мог, любил и развлекался.
За мной тогда ухаживал Ланской, **
Моим вниманьем искренне гордился,
А что скрывать? Ну, был грешок такой,
Пока барон Дантес не появился.
Блестящий офицер и ловелас
Был в высшем свете принят благосклонно,