Оригинально пишите. Некоторые рассказы вызывают недоумение, и даже чувство протеста. Почему, скажете Вы? Отвечу. Потому что во многих рассказах, мы, мужики, выставлены, как бы это лучше выразиться, в отрицательном свете. А так ли это на самом деле? Думаю, что многие бабы, извините, женщины, сами виноваты в своих бедах и переживаниях. Поэтому мне понравился больше всего Ваш рассказ, который называется "Забудь меня завтра...". В нем, Вы совершенно точно подметили цинизм и меркантильный интерес героини. Им бы главное найти мужика побогаче, и выскочить за него замуж, а любовь для них, дело десятое. Основное, чтобы кредитка была, да тачка крутая. Думаете, напраслину говорю? Увы, по себе знаю, так как столкнулся по жизни с такой же ситуацией. Не буду ходить вокруг да около, вкратце расскажу свою историю...
Я возвращался с работы домой, а Севка, мой приятель, с которым мы вместе работали, принял на грудь пол-литра ирландского виски Bushmills, и вместе с шефом отчалил домой. Почему, спросите вы? Да по той простой причине, что они с шефом учились вместе в институте, а когда тот организовал свою фирму, пригласил к себе на работу. Теперь он в конторе второй человек после шефа, и они регулярно на пару, по любому поводу устраивают попойки. Вот и сегодня предлог был, подписали удачный контракт на полсотни тысяч баксов, а потому распили пузырь. Севка и меня приглашал, но, зная, что я не любитель спиртного, особо не уговаривал. К тому же, я как верный друг и товарищ, должен был оттащить его тачку домой, чтобы он утром мог на ней приехать на работу.
Вот почему в среду вечером, я оказался за рулем его шикарного бумера, черного цвета, отполированного накануне до сияющего блеска. Я выехал на проспект, а когда свернул с него, сразу заметил голосующую на дороге девчонку. Она стояла на обочине, в надежде, что кто-то остановится. До дома Севки было рукой подать, но я посмотрел в зеркало и понял, что, вряд ли она быстро поймает машину в этом месте, и нажал на педаль тормоза.
Когда стекло опустилось, я увидел склонившееся лицо девушки. Симпатичное, я бы сказал, кукольное личико, с мелкими веснушками и огненно рыжими волосами, кудряшками свисающими вниз.
- До Коньково подбросите? - как-то жалобно-просяще, спросила она.
- Куда? - произнес я, хотя прекрасно понял, что она имела в виду, однако мысленно представил себе, какой крюк придется сделать, чтобы отвезти её в Коньково, потому это скорее был не вопрос, а восклицание.
- В Коньково, - снова произнесла она, и посмотрела на меня зелеными глазами.
Не знаю почему, но я вдруг растаял под её нежным взглядом, и, не уточнив, сколько она заплатит, произнес:
- Садитесь.
Она открыла дверь, и моментально оказалась на сиденье, пристегиваясь ремнем безопасности. Я ухмыльнулся, но промолчал, и, включив сигнал поворота, стал разворачиваться, чтобы выехать на проспект.
Так, неожиданным образом, завязалось наше знакомство, поскольку, когда я довез её до дома, уже знал, что её зовут Ольга, что она живет с родителями и учится на первом курсе института на менеджера. А на пачке сигарет, которая лежала на полке, был аккуратно записан её номер сотого и домашнего телефонов.
Мы расстались, я благополучно доехал до Севиного дома, припарковал машину на стоянке, а ключи отдал, как всегда это делал, вахтерши, которая сидела в подъезде.
Прошло два дня и в пятницу вечером, размышляя относительно того, чем бы заняться в выходные, ко мне заглянул Севка.
- Здоров, что грустишь?
- Думаю, куда завтра намылить лыжи.
- Как куда, взять девочку, и прошвырнуться с ней куда-нибудь. Например, в кино, а потом, доставить себе и ей немного приятных минут.
- Скажешь тоже.
- Ты чего, Ленку бросил что ли?
- Давно, еще зимой.
- Так заведи другую. Проблема что ли? Вон их, сколько ходит, бродит, и все голодные и шальные.
- Вот именно, что шальные. Надоело. Что я, мальчик, что ли какой? Хочется остепениться, найти такую, чтобы сердце щемило и к ней рвалось.
- Уа, чего это вдруг? Может, уже завелась такая, а я не знаю?
- Да пошел ты.
- Все, молчу, Слушай, я тут пачку сигарет хотел выбросить, смотрю, телефоны чьи-то записаны. Я вроде не писал. Может твои? - и Севка покрутил перед моим носом пустой пачкой из-под сигарет.
- Дай-ка посмотреть, - произнес я, тут же вспомнив, что это телефоны, которая оставила мне Оля.
- Держи, - и он кинул мне пачку.
Я посмотрел на неё, стараясь сделать безразличное лицо, и произнес:
- Нет, это не мои, - и равнодушно бросил коробку в мусорную корзину.
- Ладно, я пошел.
- Пока.
Как только за ним закрылась дверь, я выудил коробку из корзины и, поразмыслив, достал сотовый и набрал Олин номер.
- Алло.
- Привет. Петра помните, что подвозил вас на черном бумере домой в среду?
- А я думала, вы про меня забыли?
- Зеленые глаза снятся мне всю ночь, - соврал я.
- Так я и поверю.
- Клянусь.
- Верю, но с трудом.
- В кино прогуляемся завтра?
- Смотря во сколько.
- Как скажете.
- Часов в семь.
- Так рано!
- Вечера.
- Ах, вечера, - я рассмеялся и произнес, - я пошутил. Отлично, на семь в Гавану.
- В Гавану! Это где? - раздался её удивленный возглас.
- Недалеко от рижской, рядом с театром Райкина.
- Никогда там не была.
- Вот и посмотрите. Нормальный кинотеатр.
- А где мы встретимся?
- Я за вами заеду, - неожиданно произнес я.
- Договорились. Во сколько?
- В шесть я подъеду туда, где вас высадил прошлый раз.
- Хорошо, тогда до встречи.
Я нажал красную кнопку телефона и задумался:
- И кой черт меня дернуло сказать, что я за ней заеду? А главное на чем? Мой Ниссан уже неделю как в ремонте, и будет готов неизвестно когда. В этот момент дверь приоткрылась, и снова показалось лицо Севки.
- Старик, выручишь?
- Опять!
- Мы с Димычем решили малость отдохнуть. Короче, едем на озеро, рыбку поудить... Так сказать, взбодриться. Ты ведь кажись все равно безлошадный, заодно на пару дней тачка в твоем распоряжении. Идет?
- Добро, - и он кинул мне ключи от машины и загадочно улыбнулся, словно подслушал мой разговор по телефону.
Как я и ожидал, Ольга уже ждала меня, когда я плавно подрулил на Славкином BMW и остановился возле неё. Не спрашивая, она буквально впорхнула в машину.
- Привет.
- Вечер добрый, - я окинул её взглядом. От неё исходил приятный аромат духов, а сама она была очень эффектно одета. Мне вдруг стало неловко, что я в джинсах и старых, потрепанных ботинках.
Рассекая по первой полосе, мы лихо помчались по Профсоюзной в сторону центра, потом повернули на третье транспортное кольцо, где стрелка спидометра моментально перевалила за отметку сто двадцать. Мы приехали рано, и потому немного прошлись, после чего отправились в зал. Я взял попкорна, пару бутылок воды и миндальные орешки. Фильм был так себе. Поэтому, когда мы вышли из кинотеатра, пришли к мнению, что отечественные фильмы отличаются именно тем, что при всей шумихе и рекламе, явно уступают зарубежным, и потому ходить на них стоит сугубо выборочно, и после того, как его посмотрят друзья, которые точно скажут, стоит его смотреть, или нет.
Мы сели в машину, я завел мотор. Чуть слышно работала магнитола.
- С ума сойти можно. Покатаемся? - и, посмотрев на меня, добавила, - немножко...
- Без проблем, - я нажал на газ и осторожно вырулил со стоянки.
Мы ехали по кольцу. В субботний вечер машин было мало, и ехать было одно удовольствие. Я перестроился и рванул в сторону кольцевой, чтобы по ней прокатиться в сторону Профсоюзной. Когда свернули с кольца, она поняла, что мы едем в сторону её дома.
- Зайдешь ко мне?
- Если приглашаешь, не откажусь.
Родители Ольги были на даче, о чем она сообщила, когда мы ехали в лифте. Обычная двухкомнатная квартира, мало отличающаяся от той, в которой жил я. Разве что техникой, которую я обновил за последний год. Она показала мне свою комнату, потом мы прошли на кухню. Ольга включила чайник и, проходя мимо, как бы невзначай пошатнулась. Я инстинктивно протянул ей руку, и неожиданно она оказалась в моих объятиях. Она прижалась ко мне, и мне ничего не оставалось, как заключить её в свои объятия. В конце концов, я еще по дороге, предполагал, чем может обернуться визит к ней домой.
Я осторожно скинул бретельку с её плеча, потом другую. Ольга не сопротивлялась. Мне показалось, что ей было приятно, что я делаю это осторожно, растягивая удовольствие, а не рву, как сумасшедший с неё одежду. Когда платье сползло вниз, оставив её в нижнем белье, я так же аккуратно снял комбинацию, под которой скрывалось белоснежное тело. Мне почему-то вдруг подумалось, что она девственница, то я тут же отбросил эту мысль, и прежде чем снять остатки одежды, стал целовать её хрупкое тело. Она отвела руки назад, словно говоря:
- Я твоя. Вся твоя. Возьми меня и делай со мной все, что тебе захочется. Я такая, я самая... И я буду любить тебя так, как ты этого захочешь. Хочешь, сделай мне больно, но лучше... просто поцелуй, сюда и сюда, и еще... И снова поцелуй, мне так хорошо, так чудесно...
Нет, всего этого она не говорила, это мне так казалось, и я словно повинуясь её голосу, продолжал целовать её лицо, грудь, живот. Наконец я опустился на колени и нежно стянул с неё розовые трусики. Прямо передо мной был холмик зарослей, который скрывал вожделенные губки, которые, как я чувствовал, уже были возбуждены и ждали меня. Я прикоснулся к нему щекой и курчавые волосики, стали приятно щекотать меня. Она положила руки мне на голову и запустила пальцы в шевелюру. Я повернулся и посмотрел ей в лицо. Она улыбалась и тихо прошептала:
- Возьми меня, пожалуйста, я так хочу тебя.
Я быстро скинул с себя одежды и, подхватив её на руки, понес в комнату. Бережно опустив на кровать, приник к ней, и снова стал целовать. Наконец почувствовав, что желания переполняют меня, я приник к её уху и прошептал:
- А у тебя резинка есть?
- Конечно, - и протянув руку к столику, она выдвинула ящик и достала презерватив.
Не знаю почему, но я подумал: - Надо же, запасливая какая. Все под рукой.
В постели она была хороша, хотя чувствовалась, что опыта у неё не так много. Впрочем, я не из тех, кто, оказавшись с девушкой в постели, начинает изучать Камасутру. Поэтому, не прошло и пяти минут, как мы оба лежали, раскинув ноги и руки в блаженной истоме от полученного удовольствия.
Я задержался у неё, и домой попал только к трем ночи. Сам не знаю, почему я не остался у неё до утра? В воскресенье мы не виделись, так она была чем-то занята. Зато всю неделю постоянно созванивались, а в субботу снова встретились, и снова любили друг друга.
Я лежал рядом с Ольгой, и пытался осмыслить происходящее. Что это, любовь, или просто, очередное мимолетное увлечение? Она вошла в мое сердце, и мысли постоянно вертелись вокруг неё. После того, как мы расстались с Леной, я перестал верить людям, особенно девушкам. Для меня слово любовь перестало существовать, я просто в неё не верил, и поэтому я так боялся, что снова ошибусь, и Ольга окажется снова не той, кого я хотел бы в ней видеть.
Так продолжалось три недели. Мы часто виделись, ходили в кино, когда позволяли обстоятельства, занимались любовью.
В тот вечер я заехал за ней, как раз забрав машину из ремонта. Она не сразу поняла, что это я остановился на своем стареньком Ниссане возле неё. Сев в машину, она вдруг спросила:
- Это как понимать?
- Вот, наконец-то починили.
- А BMW!?
- А бумер Севкин, моего друга. Он мне давал его на прокат, или просто оттащить к нему домой.
- А я думала...
- Моя тоже ничего, правда ей лет немало, но бегает отлично. Поехали?
- Угу, - вяло ответила она, и в её голосе я сразу уловил нотки разочарования, словно откусив конфетку, ей сказали, что она вовсе не импортная, а наша, не то Воронеж делает, не то Калуга, отчего вкус конфеты вдруг резко изменился, хотя она была и остается той, какой была до этого. Вот так и со мной, в одночасье, Ольга вдруг изменилась. Не знаю, может быть, она посчитала, что я её обманул, или хотел проверить на прочность? Хотя я вовсе не обманывал её, а про машину ничего не говорил, так как к слову не пришлось. Одним словом, наши встречи в одночасье закончились. Сначала она ответила, что занята, потом, что приболела, потом едет с родителями на дачу. Нет, я не гордый, и мои чувства в отличие от нее, так сразу не угасли, поэтому я терпеливо ждал. Однако спустя две недели, мы перестали созваниваться, и я в очередной раз понял, что такое женское коварство и желание найти состоятельного парня.
После этого, я снова замкнулся, а когда Севка в очередной раз попросил меня отогнать его машину домой, и я по привычке согласился, то девушке, которая проголосовала, чтобы её подвезти, открыв стекло, ответил коротко:
- Сколько?
Она удивленно посмотрела на меня, а потом, нахмурив брови, произнесла:
- Двести устроит?
- За двести, дорогуша, на Жигулях ездить надо. А если хотите на такой тачке к дому подкатить, меньше чем за четыреста я не повезу.
- Ладно, черт с тобой, - пробубнила она, садясь в машину.
И хотя в душе понимал, что это грубо и пошло, так поступать с незнакомкой, я уже не мог пересилить себя, ибо в глазах каждой из них, я видел зеленый огонек хищницы, готовой поиметь тебя лишь за то, что ты за рулем бумера, стоимость которого, превышает твою зарплату за два десятилетия. Я подрулил к её подъезду. Она зло швырнула мне пятисотку и произнесла:
- Сдачи не надо, не обеднею.
- Как скажешь, произнес я, - и, надавив педаль газа, скрипя шинами, лихо рванул с места. Остановившись, чтобы пропустить встречную машину, я кинул взгляд на деньги, что лежали на сиденье, вдруг скомкал их и выкинул в окно, со словами:
- Да пошли вы все..., - и покатил к Севкиному дому.