О римо-католической религиозной убеждённости

Хвалите Бога во святыне Его, хвалите Его на тверди силы Его. Хвалите Его по могуществу Его, хвалите Его по множеству величия Его. Хвалите Его со звуком трубным, хвалите Его на псалтири и гуслях. Хвалите Его с тимпаном и ликами, хвалите Его на струнах и органе. Хвалите Его на звучных кимвалах, хвалите Его на кимвалах громогласных. Все дышащее да хвалит Господа! Аллилуия. (Пс. 150; 1-6)

И один сильный Ангел взял камень, подобный большому жернову, и поверг в море, говоря: с таким стремлением повержен будет Вавилон, великий город, и уже не будет его. И голоса играющих на гуслях, и поющих, и играющих на свирелях, и трубящих трубами в тебе уже не слышно будет; не будет уже в тебе никакого художника, никакого художества, и шума от жерновов не слышно уже будет в тебе; и свет светильника уже не появится в тебе; и голоса жениха и невесты не будет уже слышно в тебе: ибо купцы твои были вельможи земли, и волшебством твоим введены в заблуждение все народы. (Откр. 18: 21-23)

"И голоса арфистов, и музыкантов, и играющих на флейтах, и трубящих трубами в тебе уже не слышно будет" означает, что у них не будет больше никакого побуждения духовного истинного и доброго, ни побуждения небесного истинного и доброго. Под "голосом" понимается звук, а всякий звук соответствует побуждению, происходящему от любви, так как он оттуда происходит. Следовательно звуки арфы, музыки и флейты по соответствию означают побуждения. Но побуждения бывают двух видов, духовные и небесные. Духовные побуждения являются побуждениями мудрости, а небесные побуждения являются побуждениями любви. Они различаются друг от друга таким же образом, как небеса, разделяющиеся на два царства, небесное и духовное, как часто говорилось выше. Поэтому существуют музыкальные орудия, звуки которых относятся к духовным побуждениям, и такие, звуки которых относятся к небесным побуждениям. Голос или звук арфистов и музыкантов относится к духовным побуждениям, а голос или звук играющих на флейтах и трубах - к небесным побуждениям. ... Здесь понятно, что пребывающие во злах и в неправдах Римско-католической религиозной убеждённости не имеют ни побуждения духовного истинного и доброго, ни побуждения небесного истинного и доброго, так как говорится, что "голоса арфистов и музыкантов, и играющих на флейтах, и трубящих трубами уже не будет слышно в тебе". Они не имеют этого, потому что эти побуждения не могут быть им даны, ибо они не имеют никакого истинного, происходящего из Слова; а так как нет никакого истинного, то нет никакого доброго. Это дается только тем, которые желают истинного; но не иные желают истинного из духовного побуждения, как те только, кто обращаются к Господу. Такие по их желанию наставляются после смерти ангелами и обретают эти истинности. Внешние побуждения, в которых они обретаются, когда слушают мессы, будучи лишенными истинностей, исходящих от Господа через Слово, являются ничем иным, как лишь природными, чувствительными и телесными побуждениями; а поскольку они таковы и лишены внутренних побуждений, происходящих от Господа, то не удивительно, что во мраке и в слепоте они приходят к поклонению живущим и умершим людям, и к жертвоприношениям демонам, называемым Плутонами, (совершаемыми) для искупления своих душ. (Э. Сведенборг "Апокалипсис Открытый" н. 792)

"И голоса арфистов, и музыкантов, и играющих на флейтах, и трубящих трубами в тебе уже не слышно будет" означает, что у них не будет больше никакого побуждения духовного истинного и доброго, ни побуждения небесного истинного и доброго (AR 792)

В книге, Латинского Слова, посвящённой истолкованию Откровения Иоанна Богослова сказано было, что:

В Откровении не говорится о последовательных состояниях Церкви, .. но все от начала до конца относится к последнему состоянию Церкви, как на небесах, так и на земле, затем к Последнему Суду, а после этого к Новой Церкви, которая есть Новый Иерусалим. Очевидно, что Новая Церковь - это и есть конечная цель данного сочинения. Следовательно, сначала показано состояние Церкви ранее. (AR 2)

Откуда следует, что в Откровении, и, соответственно, в истолковательных на него пассажах книги Латинского Слова "Апокалипсис Открытый" были показаны и зафиксированы самые последние, или же завершающие состояния вырождения исторического Христианства, в их так сказать окончательной, полностью оформившейся степени.

При первом прочтении этих истолковательных пассажей, можно было бы предположить, что они говорят исключительно о состояниях, свойственных историческим общностям Католичества и Протестантства, в той степени, которая была им свойственна к концу восемнадцатого века. И, по этой причине, заключают в себе сегодня лишь определенную историческую ценность, и не более того. И в определённой степени, или же относительно самого внешнего смысла этой книги Латинского Слова, это утверждение не лишено определённых оснований. Но если бы содержание этой книги ограничивалось бы лишь описанием и фиксацией лишь этих исторических форм, то её значение для нашей церкви также было бы лишь сугубо историческим, то есть не несущим никакой реальной пользы для нашего повседневного религиозного совершенствования в вещах духовных.

Но, на самом деле, как и всякое Божественное Откровение, эта книга несёт в себе неисчислимое множество различных, всё более и более внутренних смыслов, уходящих слоями во всё большую и большую внутреннюю глубину, и восходящих там, по степени раздельной, к подлинно духовному Смыслу Господнего Слова. Смыслу, содержащему лишь предметы, относящиеся исключительно к Господу, Его Царствию, и состояниям Его Небес и Его Церкви. И каковые слои там открываются лишь по мере углублённого изучения текстов этих в рациональном постижении, и духовном просветлении от Господа, происходящем по мере совершенствования в жизни духовной у человека, если такая жизнь у него, конечно же, наличествует.

Если говорить более конкретно, то эта книга, по сути, подразделяет историческое христианство на две общности - Римо-Католическую и Протестантскую. Причём делит она их на эти области не столько по организационным признакам, сколько по принципу доктринального восприятия, и воспоследующему каждому такому восприятию образу жизни. Причём стержневым извращением всего истинного и доброго там названа именно Римо-Католическая религиозная убеждённость.

В русском переводе книги "Апокалипсис Открытый" во многих местах был использован, на мой взгляд не очень удачно, оборот "Римо-католическое вероисповедание", откуда может создаваться впечатление, по современному употреблению этого термина, что там говорится скорее о конфессиональной организационной принадлежности. В оригинале же стоит термин "Римо-Католическая религиозность", который в английском переводе был акцентирован как "Римо-Католическая религиозная убеждённость", каковой перевод, на мой взгляд, гораздо лучше отражает смысловой акцент этого оборота в оригинале. Ибо там прежде всего имеется ввиду определённый комплекс религиозных убеждённостей и представлений, который свойственен был не только конфессиональным католикам, но царствовал, и продолжает царствовать в сознании у многих, относивших и относящих себя к Церкви Христовой. И отнюдь не исключительно лишь в старом христианстве.

Как об этом говорит Латинское Слово:

В отношении учения Римо-Католическая религиозная убеждённость царствует в Христианском мире и до некоторой степени также у Реформаторов, хотя они не состоят под Папским господством. (AR 751)

Откуда и следует, что всё, сказанное там об этой религиозной убеждённости может, и должно быть применимым при рассмотрении внутренних состояний, относительно учения и жизни по нему, не только у принадлежащих к католическому вероисповеданию, но по отношению ко всем христианам без исключения. В том числе и к христианам Церкви Новой. Хотя, конечно, именно католики воплотили, да и доныне продолжают воплощать, во внешних формах своего религиозного существования все особенности этой религиозной убеждённости в максимально законченной и логически завешённой степени.

Именно эта религиозная убеждённость, фактически, была началом всех остальных бед и извращений в старом христианстве, и именно её отростками являются и все позднейшие религиозные извращения в христианстве, как, до, так и после Второго Господнего Пришествия. И ядовитые плевелы этой убеждённости продолжают время ото времени прорастать и в Новой Господней Церкви, хотя в ней они, естественно, принимают гораздо более замаскированные и извращённые формы. Формы гораздо более внутренние, и поэтому и гораздо более вредоносные для духовного благополучия членов церкви.

Происхождение своё эта религиозная убеждённость заимствует из самой страшной и самой древней любви зла в человеке - или же любви своего собственного. Согласно Латинскому Слову:

Римо-Католическая религиозная убеждённость (ведёт своё происхождение) из любви к господству и из любви к себе над святынями Церкви и над небом, таким образом, над всем, что исходит от Господа и Его Слова (AR 729)

Отсюда видно, что эта убеждённость представляет собою самую худшую разновидность любви собственного, а именно любовь господства соби своей над духовными святынями, и, если получится, и над Самим Создателем и Богом.

Подобного рода любовь соби была свойственна, согласно Латинскому Слову, лишь первому падшему потомству Древнейшей Церкви, или же Нефилимам. У последующих поколений уже более царствовала любовь ко внешнему и мирскому, и поэтому у них любовь соби не простиралась до вещей духовных и божественных, которые для них стали недостижимыми.

Но после Господнего Боговоплощения, когда полнота Божества вотелеснилась, и стала присутствовать с нами в Своей степени сугубо природно-божественной, вещи духовного и божественного плана снова оказались в пределах достижимости любви соби нашего человечества, пусть и в гораздо более низшей степени бытия, чем та и не преминула тут же воспользоваться.

В господнем Боговоплощении Слово, или же Божественное Истинное от вечности, стало Словом, или же Божественным истинным в природном - "И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца. ... И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать" (Иоан. 1; 14-16)

После Боговоплощения Господь присутствовал у нашего человечества как Божественное истинное духовно-природное, насаждаемое, или, скорее, пробуждаемое в душах человеческих посредством Слова писанного, или же Священного Писаная Христианской Церкви. Присутствие Его ощущалось посредством той внутренней благодати, которую обретал всякий, способный прикоснуться к духовным святыням в своём сознании через осознание в себе их Божественной Святости. Каковое осознание святости, или же благодать, даровалась и даруется человеку гения духовного для того, чтобы привести его к осознаю своей духовной проклятости, и необходимости, поэтому, положить в себе начало процессу преобразования и возрождения, посредством чего он может обрести спасение, и приобщение к жизни духовной.

То есть благодать и ощущение святости Слова есть лишь религиозной целью инструментальной, или же промежуточной, но отнюдь не целью самой по себе, или же высшей самоцелью и завершающим этапом внутренней религиозности. Но возрождение у человека, по сути, значит ущемление, борьбу, и покорение в нём любви соби, чего эта любовь, понятно, в нём совершенно не желает. И для своего собственного спасения (что для человека оборачивается наоборот - его личной гибелью духовной) она и порождает в нём определенный вид религиозной внутренней убеждённости, которая побуждает его не обожаться, или же становится сосудом Господнего в нём присутствия, но наоборот, использовать чувство внутренней святости вещей духовных для обожения своего собственного, или же принадлежностей своей соби, то есть пытаться самому стать Богом в себе.

И этот процесс олжетворения и опрелюбодействоания всего святого в Слове, или же всех священных принадлежностей Господних в сознательной части у человека описываем в латинском Слове следующим образом:

Поскольку Слово обозначено "зверем багряным", то блага любви и истины мудрости, содержащиеся в нем, означаются его "головами", поэтому здесь описывается, каково Слово в отношении того и другого у тех, которые понимаются под "Вавилоном". ... Словами "семь голов суть семь гор, на которых сидит жена" означаются Божественные Блага и Божественные Истины Слова, на которых было основана Римо-Католическая религиозная убеждённость. Это потому, что все Слово было профанировано и фальсифицировано этой религиозной убеждённостью, ... Говорится, что оно было профанировано со временем, ибо вначале Слово было святым у них; но поскольку они увидели, что могут господствовать, используя святыни Церкви, они отошли от Слова и стали признавать свои собственные указы, заповеди и уставы за равные, но в действительности за высшие и самые святые. А впоследствии они присвоили себе всю власть Господа, не оставив ничего. По причине их первого состояния, когда они почитали Слово святым, Люцифер (под которым понимается Вавилон) был назван "сыном зари"; но по причине более позднего состояния он был "низвержен в ад" (Ис. 14). (AR 737)

Эта религиозная убеждённость побуждает человека к двум видам госоподствования. Сначала она стремится овладеть господством над священостями Слова внутри него самого, то есть утвердить в нём господство любви соби. Которое есть господство внутреннее. Человек, пребывающий в такого рода господстве вовсе не стремится к господству сугубо внешнему, которое связано более с любовью мирскому. Такой человек, в формах внешних, будет выглядеть как сугубый подвижник, не ищущий никаких удовольствий телесных, и наоборот, кажущеся принесший их в жертву внутреннему духовному совершенству. Такие люди уходят от мира внутрь себя самих, становятся отшельниками и затворниками, а желание внешнего господства у них проявляется лишь в стремлении быть почитаемыми как святые, или же "малые боги", которого они добиваются посредством приведения своего внешнего в вид "внешней святости". То есть то же пустынничество, затворничество, постоянное молитвеничество или же сугубо внешнее "подвижничество" всякого подобного же рода. Причём даже это стремление может не воплощаться и не оформляться у них во внешние формы поведения, или постоянные мысли о этом, но оно вполне может оставаться глубоко внутри, в форме некоего внутреннего подсознательного устремления, которое и для самого своего хозяина зримо может проявиться лишь в инобытии, где и самое сокровенно внутреннее с неизбежностью принимает соответствующие формы внешние.

Тогда эта религиозная убеждённость порождает у человека убеждение в том, что он обретает духовное спасение исключительно посредством благодати - то есть внутреннего чувства святости принадженостей Слова. И спасение это приобретается посредством присвоения себе этой благодати, т.е. обращением их в принадлежности его соби. И даже если такой человек и отвращается от внешних зол как греха, и творит какие-либо добрые дела, то он это делает тогда не ради, и не по Господу, но лишь ради себя самого и по себе самому. И поэтому отвращение от грехов, описываемых в Слове, но не ради Господа, а ради себя самого, его от их внутренних духовных коней не очищает, а наоборот, лишь ввергает в их более внутрененнюю духовную степень. И соответственно даже творимое им добро не приобщает его тогда к Царствию Господню, а наоборот, лишь ввергает его в ещё более внутреннюю преисподнюю.

На более же низком уровне эта убеждённость стремится к утверждению своего господства в мире организационно. То есть через подчинение себе простых людей, посредством насаждения в них этой же религиозной убеждённости в рудиментарной форме. На убеждении их в том, что их личное спасение зависит от поклонения авторитетам, стяжавшим для себя благодать святости, и что эти авторитеты и есть для них ближайшие боги, пусть и "боги малые". Но поскольку они тогда - ближайшие, то, по сути, для личного их спасения гораздо более важные, чем какой-то там далекий, и поэтому ни на что уже не влияющий Господь. Ибо - Он, по этой убеждённости, добровольно отдал свою Божественность "богам малым", и в нём от этого ничего не осталось, и теперь эти "малые боги", или же "святые" - и есть для него, простого верующего, "господь воплощённый". При котором состоят служители этого "воплощённого господа", которым нужно безоговорочно подчинятся, и которым нужно отдавать всё своё - как на уровне сознания, так и на уровне материальных благ. Ибо от них исключительно зависит - откроют они ворота вечного благополучия, или же нет. Примут они человека в своё "божественное сообщество", или же навсегда вышвырнут его в "тьму внешнюю".

Хотя нельзя не отметить, что и паства, пребывающая в подобного рода религиозной убеждённости отнюдь против такой интерпретации не возражает. Ибо пусть посредством такой убеждённости её часто и раздевают в мире почти донага, но - зато вроде бы избавляют от необходимости подлинного внутреннего покаяния, и дают зримую надежду что называется "въехать в Царствие Небесное на осетре", то есть просочиться в высшие духовные сферы, и в самое божественное даже, оставаясь благополучно внутри себя тем, чем они есть изначально, то есть законченным демоном преисподней. И не беда для них, что подобного рода надежды выглядят, с точки зрения рационального восприятия, подлинным безумием. Ибо, как выразился в своё время поэт - "тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман". В данном случае, скорей уж - утешающий обман. Ложно, конечно, утешающий, но зато дающий зримую надежду их не желающей уходить ни при каких раскладах любви своего и любви мирского.

И понятно, что "вечное благополучие" приобретает при этом черты благополучия сугубо внешне-материального, лишь редуцированного на вечность.

Убеждённость эта возникла в христианской общине практически сразу же после её учреждения Господом. Ибо собь человеческая повела борьбу на выживание своё с Господом немедленно и бескомпромиссно. И полем этой борьбы стали прежде всего души одаруемых Им Его благодатью. Отсюда происходили все их свары, претензии и разделения. От этой убеждённости в мире духовном пришлось, во время Второго Господнего пришествия, в той или иной мере очищаться практически всем, в том числе и апостолам Господним. И именно по причине неизбежности господства этой убеждённости Церковь Господня не могла быть сразу же утверждена во всей своей силе и святости, и было зарезервирована необходимость Второго Господнего Пришествия, когда станет возможно её в человеческом сознании отделить от господства над священными предметностями Слова.

Сначала, пока она не окрепла, и не вошла в полную силу, возможно было удерживать её в определённой узде, и, невзирая на её присутствие, утверждать в душах у людей священные состояния Господней Церкви, пусть и затенённые, и извращённый её присутствием. Поэтому сформированные после Первого Господнего Пришествия Первые, или самые нижние Небеса долгое время и могли служить посредием между небесами древними, или же высшими, и человечеством. И Христианская Церковь могла худо-бедно исполнять свою главную функцию - функцию связи небес и человечества. Поэтому в ней тогда и было присутствие благодати, а в душах её членов могли быть проявляемы побуждения духовные и небесные, а также происходящие от них постижения некоторых истинностей небесных, и, по преимуществу, духовных.

Но по мере заматерения этой религиозной убеждённости, подобного рода проявления становились всё более и более редкими, ибо она душила и опрелюбодействовала любые подобные духовные проявления. Пока было возможно бороться в рамках существующего порядка, Господь совершал отдельные прорывы в душах человеческих, вроде, скажем, францисканского движения в западной церкви, или же различного рода духовных учений в церкви восточной. Когда же это стало совсем невозможно, то провидением Господним явилось в мир протестантское, или же евангельское религиозное движение, очистившее и принизившее, до определённой степени господство этой религиозной убеждённости. Хотя так и не сумевшее покончить с ней окончательно.

И здесь не стоит заблуждаться. Когда Латинское Слово говорит о "римо-католической религиозной убеждённости", то оно имеет ввиду по сути всё христианство, во всех его вероисповеданиях, и в так называемом "православном", или же греческом, и в его евангельском, или же протестантском варианте.

В доказательство я приведу здесь следующую цитату оттуда:

Кто не может видеть, если захочет, что спасение человека является непрерывным действием Господа в человеке с первого момента его младенчества до последнего момента его жизни, и что это есть полностью Божественное дело, и оно никогда не относится ни к какому человеку? Это настолько Божественно, что в то же время является действием Вездесущности, Всеведения и Всемогущества. ... Пришествие Господа в мир было совершено исключительно ради спасения человека. Ради этого Он принял Человечность, отдалил ады, а также прославил Себя и облекся во Всемогущество даже в последних ... Поэтому, что более отвратительно, чем создать вероисповедание, подтверждающее, что человек имеет эту Божественную власть и силу, а не Господь более; и что небо открывается и закрывается, если только священник говорит, "я освобождаю" или "я отлучаю от Церкви"; и что даже огромный грех отпускается, если он только говорит "я отпускаю"? Существует множество дьяволов в мире, которые, желая избежать временных наказаний, ищут и получают прощение в дьявольских преступлениях через хитрости и дары. Кто может быть столь безумным, чтобы верить, что эта власть дается для того, чтобы допускать дьяволов в небо? (AR 798)

То, что священники так называемого "греческого" или же "православного" вероисповедания проповедуют один в один то, что описано здесь, как суть "римо-католического исповедания" - это совершенно очевидно. Их вероучение в этом аспекте один в один аутентично учению римской церкви, и священники у них действуют из тех же самых претензий - то есть они так же "прощают грехи", и претендуют на то, что лишь допущенные ими к "единую святую и нераздельную православную церковь" будут спасены. А все остальные - будут неизбежно прокляты. То есть они точно также принимают на себя, и, тем самым, отбирают у Господа Его Божественную функцию - дело спасения человеческого.

С евангельскими христианами, или же протестантами, тут несколько замаскированное конечно. У них функция спасения присваивается не непосредственно организации и её представителям, но - определённому типу исповедания, или же, как они это называют - "веры". То есть заслуга и дело спасения всё равно отнимаются у Господа и Его духовных служений в человеке, каковыми есть отвращения от Грехов, как от зла перед Господом, но она затем присваивается уже не исключительно священническому корпусу и "святым", а каждый верующий сам становится для себя самого как бы этим спасительным, своим личным "святым". Спасающим себя самого личной заслугой благодати своей личной веры. То есть, таким "святым", для которого уже никаких заслуг добрых дел и не нужно, для того, чтобы стать "святым". Как в восточной сказке - вырвал волос (в смысле - "покаялся громогласно"), сказал - "трах-тыбидох", и ты уже личный патентованный святой. Раз и навсегда. Невзирая ни на что. Ибо, пока ты не отступил от верности своему "трах-тыбидоху", ничто и никто тебя этого патента лишить не в силах. И уж тем более никакое зло греха, пусть даже по прежнему в тебе и живущее, и никуда из тебя не ушедшее. И даже - творимое тобой актуально. Ибо - ведь ты уже "спасён и оправдан верою своею". Невзирая ни на что. В общем - та же самая римо-католическая религиозная убеждённость, дезавуированная в вышеприведенной цитате, но в экстремальной, личностной внешней форме.

В конце-концов, разумеется, наступил окончательный коллапс, когда убеждённость эта, в своём завершённом разнообразии форм, полностью перекрыла нисхождение подлинных духовных побуждений с древних небес в первые, и, затем, в сознание членов Христианской Церкви, который и был описан предсказательно в Откровении Иоанна Богослова.

После этого святость побуждений, дотоле, пусть под конец и в минимальной степени, присутствовавшая в богослужениях по всему христианскому миру, испарилась оттуда окончательно. Как говорило исторически об этом предмете Латинское Слово: "Внешние побуждения, в которых они обретаются, когда слушают мессы, будучи лишенными истинностей, исходящих от Господа через Слово, являются ничем иным, как лишь природными, чувствительными и телесными побуждениями".

Откуда следует, что прежнее Священное писание перестало работать в мире. Оно перестало пробуждать в умах человеческих "истинности, исходящие от Господа через Слово". Прихожане от богослужений стали получать лишь сугубо телесные и природные удовольствия, которые не побуждали их отныне ни к какому духовному служению и исполнению Писания, но лишь к служению и исполнению сугубо телесному и суетному. Не приводящему, как мы это уже описывали выше, ни к какому спасению, но лишь ввергающим их в ещё более глубокую преисподнюю.

Ибо, как это описываемо было в Латинском Слове:

Состоящие в [Римо-Католической религиозной убеждённости] учением и жизнью по ней не имеют никакого озарения от Господа, и следовательно никакой перцепции духовной истины. ... Что состоящие в [этой религиозной убеждённости] не имеют никакого озарения и следовательно перцепции духовной истины, может быть установлено из факта, что они не любят никакого духовного света. Поскольку источником духовного света является Господь, ... и не иные могут получать или принимать этот свет, но только соединенные с Господом; а соединение с Господом совершается исключительно признанием и служением Ему, в то же время жизнью по Его заповедям из Слова. Признание, поклонение Господу, а также чтение Слова создают присутствие Господа, но все это вместе с жизнью по Его заповедям производит соединение с Ним. В Вавилоне - наоборот; Господь признается, но без господства, и Слово признается, но без чтения его. Вместо Господа там поклоняются Папе, а вместо Слова признают Папские буллы. Они живут по ним, а не по заповедям Слова. Также эти буллы имеют целью господство Римского Папы и его служителей над небом и миром, тогда как заповеди Слова имеют целью господство Господа над небом и миром; а последнее и первое - абсолютно противоположно друг другу, подобно аду и небу. ... Так как Господь есть Свет, то дьявол есть полная тьма. Дьявол есть любовь к господству над всеми Божественными святынями Господа, и таким образом над Ним Самим; и в той мере, насколько господство дается этой любви, настолько она затемняет, погашает, повергает в огонь и сжигает Божественные святыни Господа. (AR 796)

В протестантском и православном мире это проявлялось в несколько иных формах. Скажем, протестанты таки читали Писание. Но - при этом, через господство "священных" авторитетов, не приобщались через это чтение к подлинному Слову, и поэтому - всё равно что находились под запретом чтения Слова через внутреннего Папу. Ибо Слово - это духовные заповеди жизни, а не мёртвая буква Писания. Ну а у православных чтение Писания было совершенно закрыто "бумажным папой", или же диктатом "святоотеческой интерпретации". Которым они отрешались от подлинного Господнего Слова в писании не менее эффективно, нежели чем католики, постановлениями своего папства. С совершенно аналогичным результатом, разумеется.

И, таким образом, пал Люцифер, утренняя звезда, или же внутреннее чувство святостей Слова в умах верующих, и обратился повсеместно в демона ада, или же в адские побуждения любви соби, и любви мирского.

И тогда Господь, исполнив Своё обетование, явился вновь, в Своём Духовном Откровении из Слова, очистив его, и воплотив его в совершенно новом Священном Писании, или же Троичном писанном Слове Своей Новой Церкви, отныне состоящей из Трёх Священных Заветов - или же Слова Иудейского, Слова Греческого и Слова Латинского. Процесс какового преобразования я описывал уже ранее в проповеди "Суть и формы Слова".

И после этого Пришествия и Преобразования духовное Слово отныне пробуждаемо в душах людей исключительно посредством этого нового Господнего Священного Писания, по преимуществу - той частью его, которое относится к Слову Латинскому. Христианские же общности, существующие вокруг старого Священного Писания, отныне потеряли непосредственное духовное наитие с Небес, ибо новые небеса сообщаются с человеческим сознанием лишь через Новое Господне Слово, последними началами которого служат тексты Латинского Слова, или же Третьего Господнего Завета.

Они теперь, как и все остальные народы и религии, имеют наитие лишь опосредованное, через сознание людей, обретающихся в Новой Господней Церкви, или же через тех, чьи души открывает и побуждает Новое Господне Священное Писание.

Следует ли из этого, что описанная в Откровении Римо-Католическая религиозная убеждённость осталась в далёком прошлом? Разумеется нет. Хуже того, как уже говорилось выше, в Новой Господней Церкви она приняла гораздо более извращённые формы. И в сознании принадлежащих к этой церкви она может заслонять индивидуальное восприятие духовного Слова через тексты Священного Писания отнюдь не хуже, чем на последних этапах церкви старохристианской. В своё время я описал частично формы этого присутствия в проповеди "Глава Змия", куда вы можете заглянуть, если интересуетесь подробностями этого присутствия. Впрочем, для того, чтобы обнаружить убеждённость эту в наших собственных душах нам надо лишь внимательно прочесть для себя толкование Латинского Слова на Апокалипсис, и проанализировать всё, что там сказано о сути этой убежденности, отрешаясь от тех исторических форм, посредством которых суть эта там описываема и вскрываема.

Но единственное, чего убеждённость эта не может ныне, даже если она и находит место себе в сознании отдельных людей, так это отнимать внутреннюю свободу мышления у остальных членов Новой Церкви, если они не допускают эту убеждённость в своё сознание сами. Ибо со времён второго Господнего пришествия не дозволяется формировать в том мире ложные первые небеса, и всякое сознание имеет возможность, если только подлинно желает, непосредственного сообщения с Господними Небесами, через тексты Латинского Слова. И никто отныне не может отнять у человека Новой Церкви этой внутренней духовной свободы, если только он сам, по своей воле, не захочет ею пожертвовать.

Именно по этому в Латинском Слове и было сказано, что:

Новая Церковь есть короною всех Церквей, и что она пребудет вовеки. (Inv. 39)

АМИНЬ

Текст проповеди, прочитанной в Общине Господней Новой Церкви, или же в Новом Иерусалиме,

г. Львова, Украина

Пастором общины Васильевым А.В.

17 октября 2010 года