Аннотация: По существу -- первое знакомство массового русского читателя с произведениями выдающегося еврейского (идиш) баснописца Элиезера Штейнбарга в пересказе Семена Венцимерова
Семен Венцимеров
В хорошей компании
В компании Элиезера Штейнбарга
Представьте, что мы с Вами, оказавшись в хорошей компании, стали, как водится, беседовать о том -- о сем: кто где побывал, что видел, с кем встречался, что читал... Тут бы я похвастался перед вами, что познакомился с восхитительнымистихотворениями, баснями гениального еврейского поэта Элиезера Штейнбарга.
-- А о чем они? -- спросили бы Вы.
И я бы попытался как-то -- более или менее точно, с большим или меньшим процентом отсебятины, пересказать вам эти басни.
Вот, собственно именно такие пересказы или, как однажды Евгений Александрович Евтушенко назвал что-то подобное -- "переклады" -- Вам и предлагаются в этой книжке.
А почему не переводы?
Причин здесь целых три.
Во-первых, чаще всего, когда вам говорят, что вы имеете дело с поэтическим переводом призведений иноязычного поэта, неважно -- Шекспира или Расула Гамзатова, в действительности Вы знакомитесь все с теми же "перекладами". Слишком редко встречаются поэты одинаково хорошо знающие оба языка и уж намного реже оригинал удается в полном смысле перевести,
чаще всего это более или менее точное изложение, переложение оригинального произведения на другой язык, то есть, те же самые "переклады".
Во-вторых, я почти совсем не знаю, не понимаю языка идиш, "мамэ лошн",
то есть, если бы я Вам заявил: это я перевел, то я бы очень сильно прихвастнул соврамши.
В третьих, в данном конкретном случае я стремился вовсе не к тому, чтобы
мои произведения были зеркальным отражением штейнбарговских. Мне хотелось, где опираясь о штейнбарговские сюжеты, где -- отталкиваясь от них, создать что-то совершенно иное. Я пожалуй, даже и не смогу точно сформулировать мою собственную мотивацию: возможно, это было желание посоревноваться с великим еврейским поэтом на его, так сказать, поле,
возможно, здесь было желание привнести в "штейнбарговщину" современные понятия и реалии, возможно, что-нибудь еще... Во всяком случае, я абсолютно уверен, что имел, как поэт и творческая личность, право на такое сотворчество со Штейнбаргом. Полагаю, что ему было бы интересно почитать то, что, вдохновленное им, получилось в результате.
Как оно получилось?
Вот здесь наступил момент, когда уместно назвать имя еще одного участника нашей компании -- современного еврейского (идишского) поэта Хаима Розенталя. Хаим Розенталь стопроцентный земляк Элиезера Штейнбарга, ибо оба они родились в молдавском местечке Липканы, а в зрелом возрасте проживали в Черновцах, одной из "еврейских столиц" бывшего Советского Союза.
В этом городе я родился.
Однажды в нью-йоркской газете "Форвертс" я прочитал о чествования в Детройте поэта-ветерана Хаима Розенталя, бывшего черновчанина. Этот человек меня заинтересовал. Я созвонился с ним. У нас завязалось довольно интенсивное и содержательное творческое общение, пусть только по телефону. Мы обменялись книжечками наших стихов. Так в мои руки попали произведения Штейнбарга в переводе Хаима Розенталя. Вот работу Розенталя по праву можно назвать переводом: он стремился не столько к литературному качеству
результирующего продукта, сколько именнно к точности перевода. Но мне было трудно воспринять вариант Розенталя, поскольку он очень сильно конфликтовал с силлабо-тонической идеей Василия Кирилловича Тредиаковского, утвердившейся в качестве основы русского литературного стхосложения.
Вот я и предложил Хаиму Розенталю, что, если он не возражает, я мог бы взяться за редактирование его переводов, приближая их по форме к канонической силлабо-тонике.
Хаим Розенталь выразил, как я бы сказал, бурное согласие. А я, оказывается, даже не догадывался о том, насколько трудна та работа, которую я на себя легкомысленно возложил. Ведь здесь было важно, сохранив все ценное, что было в переводах Розенталя, какими-то малозаметными вставками или заменами, изменять розенталевскую вольницу-строку, таким образом, чтобы в ней вдруг прорезались класссические ямб, хорей, амфибрахий, дактиль и анапест.
В ходе этой работы Хаим Розенталь познакомил меня с тем, как звучат на еврейском языке басни Штейнбарга, делал устный подстрочный прозаический перевод. Все это делалог моек восприятие творчества Штейньарга более объемным.
Работа пошла, хоть и очень медленными шажками. Но тут взбунтовалось мое собственное творческое "я", потребовавшее свободы от жестких рамок редактирования. Суетный неугомонный писака-рифмоплет, сидящий где-то внутри меня, потребовал анархической свободы самовыражения, но в связи с произведениями Штейнбарга-Розенталя. И я ничем не смог ему воспрепятствовать. Месяца примерно за два этот писака "перестрочил" все эти сто с небольшим стихотворений, пересказав их, как ему вздумалось. Вот с творчеством этого внутреннего писаки-анархиста вы сейчас и знакомитесь.
Почему я себя называю автором этих стихов?
А кого же еще? У меня здесь не было соавторов. Вот он, сидящий внутри меня, писака-анархист сам решал, что в этом, напроимер, стихотворении он будет говорить о волках, в то время, как у Штейнбарга-Розенталя фигурировали собаки, Здесь появится откуда-то Эйнштейн, а там -- брейк-данс, не знаемый при жизни Штейнбарга, умершего в Черновцах за несколько лет до Второй Мировой... В следующем стихотворении вместо татарина появится индус и т.д. и т.п. ...
Словом, это я, Семен Венцимеров, вдохновившись гениальным Штейнбаргом, всю эту белиберду и накропал.
Впрочем, для вас, читатель, ведь, как я понимаю, не так уж и интересна, вся эта так называемая творческая кухня, все эти комментарии, предисловия?
Я вас понимаю. Ну, что ж, книжка перед вами. Читайте, что получилось в итоге. Если нравится, значит, писака-анархист не зря старался... Замечу, однако, что каким-то непостижимым образом сквозь творения вышеуказанного писаки,
стихи Элиэзера Штейнбарга просматриваются вполне четко. То есть, прочитав эту книгу, убежден, о творчестве Штейнбарга определенное представление вы получите.
Кстати, далеко не все из произведений, помещенных в предлженной мне для редактирования книге басен являются именно баснями в строгом смысле этого слова. Там есть лирические, философские, юмористические стихотворения. Есть, конечно, и басни...
Семен Венцимеров
P.S. Тем временем продолжается работа и над редактированием произведений Штейнбарга-Розенталя. Занятная ситуация: редактору приходится теперь состязаться в литературном мастерстве еще и с писакой-анархистом. Поглядим, что получится в конечном итоге...
С.В.
P.P.S. Некоторы из произведений, составившись данную книгу, ранее вошли, как вставные песни в роман-поэму Семена Венцимерова "Семья".