Аннотация: Агеевы не били своих детей, это стало очевидно в ходе судебных заседаний
Агеевы не били своих детей, это стало очевидно в ходе судебных заседаний
Советую всем провести простой эксперимент.
Просто подойти к зеркалу и внимательно посмотреть на лицо, которое там появится и со всей честностью ответить на вопрос: если это лицо будет опубликовано на главной странице газеты "Жизнь" или "Твой день", а под ним будет стоять подпись "Многодетная мамаша - садистка, бившая об угол стола трехлетнюю девочку за то, что она не ела манную кашу", правда ли, что никто не поверит этому? Даже если вы со всей честностью и искренностью будете объяснять, что ребенок просто упал со стульчика по неосторожности и поэтому у него синяк, будете показывать отремонтированную комнату со всеми развивающими игрушками, все соседи в один голос будут говорить, что эта женщина - прекрасная мать, что мы ее знает больше 10 лет и т.д. Правда ли, что этому больше поверят, чем скандальной публикации корреспондента Рината Нимазова, который отрабатывает свои бабки в Комсомольской правде?
Просто удивительно, насколько мы быстрее доверяемся всякой клевете и откровенной лжи, чем беспристрастному и взвешенному подходу к ситуации. Надо помнить, что все эти публикации об Агеевых, которым ПОВЕРИЛИ, возникли еще даже до того, как к ребенку были допущены КАКИЕ-ЛИБО экспертизы, и затем все они делались на основании сфабрикованных фотографий.
Присутствовав на заседаниях по делу Агеева, могу заявить со всей ответственностью, что никто из виденных мною лично большого числа свидетелей (а их всего было около 40, как со стороны обвинения, так и со стороны защиты), в том числе опеки, врачей, соседей, знакомых, НИ РАЗУ НЕ ТОЛЬКО НЕ УПОМЯНУЛ О КАКОМ-ЛИБО ЖЕСТОКОМ ОБРАЩЕНИИ С ДЕТЬМИ, НО И ВООБЩЕ О ПЛОХОМ ИЛИ НЕПРИЯЗНЕННОМ ОТНОШЕНИИ РОДИТЕЛЕЙ К НИМ, как впрочем и детей к родителям.
"Заседания по Агеевым - мнение одного из присутствующих на процессе.
Если кратко, то по показаниям свидетелей обвинения, которых было уже более 30, обвинение не только не подтверждается, но напрочь опровергается. Причем у обвинения очень много противоречий. Единственное, на что ссылается обвинение - это на наличие синяков разной времени давности. Сам факт наличия синяков разной степени давности установить доподлинно не удалось, поскольку нет достаточной информации об этом в медицинских картах. 19 марта, за один день до несчастного случая, дети были на занятиях по ритмике в Москве, куда мама их возила 4 раза в неделю, дети были без синяков, веселые и довольные (преподаватель свидетельствовала в суде). Также они там постоянно находились в легкой одежде, коротких штанишках, и никаких синяков никогда не наблюдалось, длительных пропусков занятий тоже не было.
Активно ссылается на синяки "разной давности" врач приемного отделения, которая и написала в карте "синдром избиения", хотя такой диагноз не существует, как установил суд, а врач по своей компетентности может писать только то, что подходит под параметры его квалификации. Фото Глеба, которое оказалось в СМИ, находилось в компьютере зав. отделением 9 больницы (где стоял фотошоп и прочие программы), откуда его перекинул помощник депутата Жириновского, некто Герасименко. На каком основании он его подпустил к своему компьютеру, и зачем фотографировал ребенка под наркозом, он не смог ответить. Герасименко допрошен не был. СМИ свободно снимали и находились в палате ребенка, при этом следственные органы, также как и органы опеки, не говоря уже о родителях, как законных представителей, которых не лишили на тот момент родительских прав, при этом в больницу допущены не были. Первоисточник - флешка или фотоаппарат с фотографиями были тут же уничтожены. То есть экспертиза проводилась по фото таблице, предоставленной компанией Медиа Рус, в которую входит газета "Жизнь" и cайт life.ru. Все эти материалы находилось в компьютере с редакторскими программами. На запрос следователя об источнике информации по Глебу Агееву в Медиа Рус ответили, что указать источник не могут, а компьютером с данными, на основании которых потом проводили экспертизы, пользуются многие сотрудники.
В общем, обвинение поддерживают только врачи первой больницы, куда попал Глеб и где работали СМИ, но они друг другу все время противоречат, совершают противозаконные действия - допускают СМИ к ребенку без родителей, фотографируют его под наркозом, что они сами и подтвердили. Остальные врачи (еще 2 больницы), говорят, что необходимости госпитализировать ребенка не было, состояние было нормальное, легкое покраснение щеки после ожога и 2 маленьких шва по 1 см могли наблюдаться амбулаторно. И самые подробные показания дала завотделением морозовской больницы (где Глеб находился с 31 марта по конец апреля). За все это время практически здорового ребенка ни разу не выпустили на улицу, чтобы изолировать его от родителей и не допустить встречи с ними. Обвинение утверждает, что у него вся голова была в синяках и ожогах, но специалисты морозовской больницы диагностировали это как себорею и аллергические проявления, которые могли быть у него еще с детдома (он вообще имел букет заболеваний как наследство детдома). Его обследовал дерматолог, назначил лечение, которое ему помогло (все это есть в карте, которую зачитывали в суде). Синяки под глазами были не травматического происхождения, а являлись особенностями его психосоматического состояния, потому что у него еще оказался фарингит и насморк.
Несколько человек соседей, выступавшие от имени обвинения практически доказывали, что Агеевы заботились о детях больше чем многие другие родители. У них была последовательная программа воспитания, закаливание, зарядки. Обвинения прицепилось к их показаниям, потому что кто-то из соседей сказал, что видел синяк один раз у Глеба до этого случая однажды в феврале. При выяснении оказалось, что Глеб забрался на собачью будку и свалился оттуда, что подтвердили соседи, которые сами слышали рассказ Глеба в то время в феврале. К другим показаниям соседей прицепились и вызвали их как свидетелей обвинения из-за того, что они сказали, что Агеевы детей закаливали и разрешали им осенью ходить без варежек, если им жарко. Обвинение сразу решило, что детей выводят зимой на мороз вообще без одежды. Все это было категорически опровергнуто. Дети всегда были одеты и обуты как положено. Никто никогда не видел, чтобы детей хоть раз ударили, наоборот, для детей создавались все условия для полноценного развития, хотя у них не было принято их баловать. Летом они ездили в санаторий в Сочи, где детям очень понравилось, и в декабре, за полгода, чтобы зарезервировать лучшие места, была оплачена путевка в тот же санаторий, чтобы дети получили полноценное лечение и отдых. Полчаса разбирали момент, как мама один раз окрикнула Глеба, когда он хотел палкой в лицо Полине заехать. Она сделала это резко и громко, как и надо было. Спрашивали: как громко? насколько сильно она его схватила? как она одернула его руку? Но свидетеля не сбили и она сказала, что наказание было адекватно проступку.
Алкогольные пристрастия Агеевой не подтвердились, как соседями со всех их мест жительства за последние 20 лет и сослуживцами, так и специальной экспертизой психиатрической, по которой Агеева признана человеком достаточно уравновешенным, с большим уровнем интеллектуальных способностей и отсутствием неадекватной реакции, но в состоянии тревоги, так как на тот момент детей уже отняли и она переживает за них. Наркологи и психиатры алкогольную зависимость отрицают категорически.
Роль органов опеки и попечительства в деле Агеевых трудно оценить однозначно. Агеевы усыновили Глеба и Полину в апреле 2008 года. Гольяновская опека г.Москвы проводила проверки супругов Агеевых и жилищных условий, и никаких претензий к ним не было. После этого с Агеевыми имеет дело опека Ленинского района МО. После усыновления в мае и сентябре 2008 года ими проводилось еще два обследования для проверки соблюдения условий жизни и безопасности детей и никакие замечания им не были предъявлены. После возвращения Глеба из больницы, опека опять проводит обследование с уже готовым решением об изъятии ребенка из семьи, но не находит никаких оснований для изъятия и в этот же день 27 марта вечером издает новое постановление об оставлении детей в семье в связи с "отсутствием угрозы жизни детей", но на следующий день 28 марта, видимо, не прочувствовав "генеральное направление", опять издает постановление об изъятии детей. Родители умоляют этого не делать, еще раз все проверить, предлагают постоянно поселиться в доме какому-нибудь сотруднику, чтобы он мог наблюдать детей, но только чтобы их не отнимали. Глава ленинской опеки переночевала, осталась всем довольна, уехала, а затем приехала вечером отбирать детей. Основание - опасная лестница в доме, синяк в феврале и непостановка на учет у местного педиатра (у Агеева как сотрудника банка была банковская медицинская страховка, которая включала всех членов семьи).
Четыре судебно-медицинские экспертизы противоречат друг другу по всем основным показателям. Три экспертизы определяют как нанесение вреда легкой тяжести, одна - средней.
Очень много странных подробностей, о которых свидетельствовали очевидцы, например, приезд главы Министерства образования МО Котовой, которая по таким случаям обычно не приезжает, тем более вечером в выходной день, около 40 машин, постоянно дежуривших у дома Агеевых в те дни, 7-часовой допрос Агеевой без перерыва с давлением на нее, постоянные освидетельствования, которые она должна была проходить, 5 обысков (3 в доме и 2 на московской квартире), с изъятием домашнего архива и удалением фото и другой информации о детях из мобильного, отобрание детей в 23.30 (уже никак не в интересах детей, когда их спящих вынимали из кровати чужие дяди и тети) нарядом милиции, ворвавшимся в дом с оружием, взрослым при этом приказали стать лицом к стене и т.д. На это последнее действие потрясенный отец только и смог сказать, что Бог все равно все видит.
По показаниям обвинение не только разваливается, но и слишком очевидно свидетельствует о заказном деле".
29.04.2010
Лола Скопина, представитель общественной родительской организации НП "Родительский комитет