Всю свою сознательную жизнь Рома был некрофилом и стыдился этого. Казалось бы - чего тут стесняться? Ну, нравятся тебе мёртвые девушки (а иногда - хе! - и парни), и что с того? Кто тебя осудит? Те, кого ты любишь, уж точно тебе слова плохого не скажут.. А остальным и знать-то необязательно, кто там кого дерёт тёмными ночами.
Да и вообще, некрофил - не самое плохое.
Ну, тут, конечно, многие не согласятся, спорить начнут, доказывать чего-то. А если подумать - кому от этого плохо? Да никому. Роме приятно, а почившему всё равно в самом-то деле. Бывает и хуже - зоофилы, например. Рома считал, что они очень негуманные люди. Ради собственного удовольствия над животным издеваться просто отвратительно. Или вот педофилы - тьфу, пакость. Рома как про них слышал или передачу какую смотрел, аж плевался - так ему противно было от того, что такие твари по земле ходят. И детей, и животных Рома очень любил, соседским детям всякие мелкие приятности на праздники делал - ну, шоколадку там подарит или ещё что. А взять хотя бы геронтофилов.... Нет, это уж чересчур. В конце концов, бабушка была у каждого!
Так что Рома вполне мог считать себя вполне нормальным, порядочным человеком. Но вот хоть ты тресни, а казалось ему, что не совсем правильно он как-то поступает, потому и испытывал некоторую неловкость, глядя на похоронную процессию.
Причём был Рома не совсем стандартным некрофилом, а некрофилом-вампиром. То есть обычный покойник возбуждал его совсем не так, как свежезаваленный. Труп - это, конечно, здорово, по хребту мурашки так и прыгают в предвкушении приятного вечера, дух то и дело захватывает, и вообще тонус повышается. Но когда ты видишь человека, и понимаешь, что вот через пару-тройку минут почувствуешь на своих клыках его солоноватую кровь... О-о-о, тут даже мозг иногда отключался! Такое это было невиданное наслаждение, что Рому даже совесть не очень мучила.
И главное удовольствие заключалось в том, что жить без человеческой крови Рома не мог - голова начинала кружиться, слабость там, ноги дрожали и в глазах помутнение. Хотя бы раз в неделю нужно было присосаться к чьей-нибудь шее - именно к шее, остальными частями тела Рома подсознательно брезговал. Наверное, психолог мог бы много интересного порассказать о такой форме брезгливости, но ни с одним психологом Рома на эту тему не откровенничал. Да и видел-то в своей жизни всего одного подобного специалиста, и то он уже мёртвый был. Хе. Приятно вспомнить...
Жил, значит, Рома, страдал от своей необычности, а что с этим делать - не знал. Но однажды произошёл случай, после которого жизнь Ромы сильно изменилась.
Было раннее летнее утро, чистое и чуточку прохладное. Рома шёл с работы - а работал он, что характерно, сторожем в морге, - и наслаждался жизнью. Настроение было приподнятое, даже петь хотелось. В таком вот расчудесном расположении духа Рома подошёл к дому, и тут услышал чей-то плач. Возле соседнего подъезда рыдала Вероника - соседка Ромы по этажу, хорошенькая двадцатилетняя студентка. Рома знал её с детства. Правильная девочка, с кем попало не шатается, не пьёт, курит вот, ну так кто не без греха? В глубине души Рома ей симпатизировал, и даже ни разу не представил её мёртвой - нравилась она ему. Вежливая такая, улыбчивая.... И вот - плачет.
- Ты чего это не спишь? - тронул он девушку за плечо.
Вероника вздрогнула, вскинула на Рому опухшее личико:
- А, здравствуйте, дядя Роман. Я... я так просто... сейчас успокоюсь и д-домой пойду-у-у, - и снова взвыла.
Рома деликатно сунул ей платок, подождал, пока она немного успокоится, и спросил:
- С матерью случилось чего?
- Нет-нет, - замотала головой девушка, - мама здесь ни при чём.... Дядя Роман, ну почему всё так ужасно?
Рома мог бы с ней поспорить, но вместо этого присел рядом и вежливо сказал:
- Ты это... не переживай так. Если с матерью всё хорошо, так и страдать не из-за чего. Главное, чтоб все здоровы были.
- Ага, конечно, - с непонятной злостью фыркнула Вероника и снова уткнулась в платок. - Чтоб он сдох, козлина, ненавижу!
Ситуация немного прояснилась - Рома несколько раз видел её с Пашей Кузнецовым из соседнего двора, так что понятно, о ком речь.
- И знаете, что самое ужасное?! - невнятно пробубнила Вероника, беззастенчиво сморкаясь. - Оказывается, он - голубой!
Рому как по голове ударили - вот чего он совсем не ожидал!
- Так ты же вроде с ним встречалась? - уточнил он.
- Встречалась! Даже замуж за него собиралась, дура набитая! А он вчера сказал, что... что полюбил одного парня, с которым в клубе познакомился! Мы с ним поссорились как-то, и он ушёл без меня в клуб.... Мы с ним обычно в "Африку" ходили, а тут он вдруг решил в "Три обезьяны" сходить. А это самый что ни на есть гей-клуб!!! Ну, он-то не знал... Там и... - тут Вероника зарыдала с удвоенной силой, - и встретил свою любовь! Убогий, мразь!
- Ну, не реви ты! Может, он это сказал тебе назло?!
- Нет, не назло, - горько сказала девушка. - У них уже всё, оказывается, очень серьёзно.... Дядя Роман, ну ведь он не такой, я же знаю! Ничего в нём гомосексуального нет! Он даже дезодорантом пользуется через раз! И тут - на тебе...
Рыдать она уже не могла - просто тяжело вздохнула.
- Меня чуть не вырвало, - доверительно сказала она. - Он же одновременно и со мной, и с ним встречался.... Обоих целовал.... С ума сойти!
Рома скривился, представить такое ему тоже было неприятно. И вдруг его осенило.
- А если он передумает? То есть поймёт, что любит тебя? - осторожно спросил он. - Если вернётся, тогда что?
Вероника безнадёжно махнула рукой.
- Нет, ну ты представь! - загорелся Рома, непроизвольно сглатывая.
- Ну... я не знаю, - неуверенно сказала девушка. - Если он в самом деле не голубой.... Да нет, конечно, это его этот чёртов Тимоша с толку сбил. Я ведь люблю Пашу, понимаете? Даже такого... урода!
- Конечно, понимаю! - заверил её Рома. - Ты, главное, раньше времени не расстраивайся. В жизни всяко бывает.
Вероника скептически усмехнулась и снова заплакала.
- Ладно, я пока пойду, - Рома поднялся, с жалостью глядя на девушку. - И не переживай, всё может случиться...
* * *
К "Трём обезьянам" Рома подошёл около полуночи. Сразу занял удобное местечко под деревом неподалёку и пристально вгляделся в разноцветное сборище у входа. Ага, вот Паша - глаза накрашены, блестящие брюки в облипку, бабская майка какая-то. Рома аж сплюнул втихомолку. А рядом с ним высокий блондинистый красавец, ресницы по полметра. Ни на шаг не отходит от Паши, обнимает, волосы поправляет.
- Тимош, а ты вчера где был? - громко спросил кто-то.
- Ой, мы с Пашей в та-акое место ходили, - загадочно прищурился блондин, - вы не поверите!
Рома быстро нацепил тёмные очки, повязал на шею яркий бабкин платок и направился к объекту.
- Извините, пожалуйста, - Рома культурно тронул Тимошу за локоток, - можно спросить?
- Ой, кто это? - парень дёрнулся и нервно обернулся: - Вам чиво?
- Да я спросить только хотел, - сконфуженно забормотал Рома, с опаской глядя по сторонам - типа, не заметил бы кто. - Можно вас на минуточку?
- Гляди-ка, красавец ка-акой, - жеманно протянул молодой человек в розовой распашонке, глядя на Рому. - Не, ну я не могу ва-аще! Мальчики, гля-аньте!
- Остынь, Владик, это ко мне! - ревниво оборвал Тимоша. - Да, мужчина, что вы хотели узнать?
- Давайте отойдём, а то при всех неудобно как-то, - попросил Рома, умильно глядя на Тимошу и стараясь не думать о жжении во рту. - Я это... как бы к вам... ну, тоже хочу.... Понимаете, я недавно понял...
Тонкие брови Тимоши понимающе вскинулись, и он по-новому взглянул на Рому:
- С удовольствием поговорю с вами!
- Э, Тимош, а я как же? - обиженно надулся Паша - и когда научился так губы выпячивать, стервец?
- Подожди, Павлик! - Тимоша ласково потрепал его по плечу, затем уверенно взял Рому под ручку: - Только быстренько, хорошо?
Рома закивал, уже почти ничего не соображая, в голове вихрем кружились разноцветные звёздочки. Они свернули за угол - темно, фонари не горят, с дороги их не видно из-за высоких кустов, - и последним, что увидел Тимоша, были белые как снег клыки.
* * *
Так хорошо Роме ещё никогда не было. Отвалившись от бездыханного тела, он некоторое время сидел без единой мысли в голове, заново переживая свои ощущения. Даже сношаться не хотелось - слишком уж велико было удовлетворение. Интересно, с чего бы это?
- Тимоша! - послышался где-то неподалёку знакомый робкий голос, и Рома вскочил как ошпаренный, разорвав блаженную дремоту. - Ты где? Я волнуюсь!
Паша осторожно заглянул за угол, и сильная рука моментально подтащила его к себе, он только пискнуть успел.
- Значит, так, - тяжело дыша, прохрипел кто-то огромный и ужасный прямо ему в ухо, - я тебя предупреждаю в первый и последний раз. Ты немедленно забудешь все свои гейские штучки и снова станешь нормальным, понятно тебе, пидор? Или с тобой будет то же самое...
Прямо перед глазами перепуганного насмерть Паши возникло бледное Тимошино лицо с чёрными провалами глазниц, на шее - кровь.
- Я тебя найду и всю кровь высосу, как ему, ясно? - прошипел кто-то, крепко стискивая Пашино горло. - И чтоб никому ни слова - убью! Теперь вали домой, к девчонке своей, а про этих ублюдков и думать забудь!
Паша часто закивал, чувствуя, как немеют от ужаса руки.
- Пшёл! - незнакомец вышвырнул Пашу на дорогу, и тот, не чувствуя ног, кинулся бежать, не веря в своё везение.
* * *
И только дома до Ромы дошло - он не просто вампир-некрофил, он, как волк, - санитар. Санитар городских джунглей. Слишком много всякой дряни развелось, и он единственный, кто может этому противостоять. Нормальные люди пусть живут спокойно. Рома их больше не тронет, он защитит их самих и их детей от голубой нечисти. И совесть его больше мучить не будет, потому что он прав. Хе...
Рома улыбнулся и облизнул клыки. Завтра ему на смену, а вот послезавтра можно будет снова отправляться на охоту.