Чего хочет один из полумиллиона поэтов? Он хочет видеть свою книжку стихов. Заплатив три тысячи долларов, он получает свою книжку. Тираж одна тысяча. На всю планету маловато. Но выясняется, что читатель не бежит в магазин за его книжкой. Ну, и сколько надо заплатить, чтобы читатель пришёл и купил? Увы, никто не скажет бедному поэту, что это стоит сотни тысяч долларов. И постепенно поэт начинает понимать, что его надули, что слава и известность продаются где-то в другом месте и его пламенное творчество никого не интересует. И если называть вещи своими именами, то сам поэт никому не интересен. А это уже не только оскорбительно, но и унизительно. Молниеносным броском кобра ТЩЕСЛАВИЯ вонзается в душу. Как говорится всё напрасно - мольбы и слёзы и красноречья томный вид... И самое мощное из средств массовой дезинформации - телевидение совершенно не интересуется поэзией и поэтами. Зато неожиданно появились авторы, гордо похваляющиеся книжками и всяческими альманахами и журналами с премиями, а вот туда же в интернет... Им-то чего нехватает? А им всем нехватает внимания телевидения, а телевидение в гробу видит всех поэтов, кроме одного толстяка, знающего, что он не поэт, но готового выступать где угодно и с чем угодно, но в рифму... Он всё выступает и выступает, а славы нет. Известность есть. А славы нет. Её нет ни у кого, кроме мёртвых. Толстяк оседлал даже интернет, но тщетно... его изделия ничуть не лучше графоманских шедевров и вызывают лишь отчаянную зевоту. Но начальники от культуры уже давно поняли - великих поэтов среди живых нет и говорить не о чем, пардон, не о ком. А кто есть? А никого нет, кроме тысяч и тысяч поэтов... Начинаем догонять проклятый ЗАПАД, там давно поэтов за людей не считают, и они даже в интернете не появляются...зачем? Мейк мани! Делай деньги. Не можешь? Заткнись. А в интернете народное гулянье с лирикой. Она у них и гражданская и философская и городская, и пейзажная, и любовная... Начальники сбились с ног, пытаясь определить... Кто-нибудь из тех, кто пытался осилить Гегеля или Канта, понимает, что соединить философию и лирику невозможно в силу разности языков? Никакой философии в лирике нет и быть не может. Ибо вся философия написана тарабарским языком, а лирика хочет быть ясной и...
А ОН МЯТЕЖНЫЙ ПРОСИТ БУРИ,КАК БУДТО В БУРЯХ ЕСТЬ ПОКОЙ.
Вот только что прослушал лекцию так называемого видного психолога. Полтора часа молол психолог, а остались от лекции лишь его сомнения на предмет того, что же делать гражданам при полном отсутствии работы... Он не знает, что делать, он не стесняется своего незнания. Он переживает за граждан при нынешнем переизбытке информации. Горе, да и только. У него отшибло память, он совсем забыл как жили граждане при чудовищном дефиците информации, а вот нынче переизбыток. Жить-то как? Это что же делать? Переизбыток информации... Ужас-то какой. Психолог не говорит о какой информации идёт речь, а избыток информации был всегда и будет. На несчастного советского человека обрушивалась лавина лжи по всем каналам теле и радио, из всех газет и книг лез избыток лжи и дезинформации обо всём на свете. Полтора часа психолог извергал все эти: Надо сказать. Должен заметить. Нельзя не сказать... Взгляните сами. Как сказал... Имярек в количестве пятидесяти с лишним авторов... Конкретики не было у психолога. Он умеет говорить мимо простых и ясных слов, мимо простых и ясных понятий, а самому ему сказать нечего. И это психолог?Увы, это фокусник, пожирающий наше время и только в качестве пожирателя нашего времени в эфире его выпускают. Есть физиологи, нейрофизиологи.. хирурги экстра класса, делающие операции на головном мозге и спинном, есть в некотором количестве очень одарённые под названием психоаналитики... Но науки такой ПСИХОЛОГИЯ нет в природе, ибо нет предмета изучения... Есть масса книг по психологии и масса проходимцев якобы учёных психологов. Я перечислю лженауки... Лингвистика, история, искусствоведение, литературоведение, И, конечно социология, психология, и философия вместе с юриспруденцией и музыковедением. Несметно количество проходимцев в гуманитарной сфере. Но в России есть главная наука - ЛЕСТЬ ВЛАСТИ. И нет числа экономистам, а страна опускается интеллектуально. Подлинная поэзия никогда не лгала, но сегодня при некоторой свободе прессы и поэзия не нужна. Никакая. А тысячи и тысячи графоманов не в счёт. Им нет дела до истины. Их интересует успех. Он будет у них, обязательно будет, не зря же их награждают... Но награждённым никогда не понять,что к поэзии они не имеют никакого отношения. Поэзия их не интетресует. Их интересует успех. Он у них будет. Но поэзия тут ни при чём. Если вас награждают проходимцы и недоумки, то вы должны хотя бы попытаться понять за что вас награждают и кто именно это делает. Не хотите? Не надо. Вы всё равно останетесь одураченными. Особенно те, кому обещали "Втащить их в большую литературу".Во-первых, кто она такая - большая литература? И кого втащили в неё за деньги автора? Очень бы хотелось узнать, как это втаскивается и куда? Где находится БОЛЬШАЯ ЛИТЕРАТУРА?
А по-моему это обычные напёрсточники, из тех что обирают на вокзалах приезжих лохов. Сегодня последний и даже предпоследний кретин знают, что за деньги можно купить местечко в министерстве. И, видит бог, это надёжнее чем БОЛЬШАЯ ЛИТЕРАТУРА. Уж покупать местечко так покупать. А что делать в "большой литературе"? Вероятно создавать большую литературу для БОЛЬШОГО ЧИТАТЕЛЯ. А ведь несправедливо - есть великая литература и нет великого читателя. Замена великой литературе срочно нашлась - это большая литература. А где большой читатель? Вы его видели? Как он выглядит? А он выглядит как большое жюри.Он выглядит совсем не так как выглядите ВЫ. Хотите туда втащиться? Ну,ну.
Брошена ли литература на произвол судьбы? Ни в коем случае. Количество издаваемых книг растёт и книжный бизнес процветает. Правда за счёт бездарных книг. И графоманы всех цветов кожи и наций способствуют бизнесу. Наскрести три тысячи долларов способны многие поэты. И чем бездарней тем способней... наскрести и не три, а больше и мы увидим как эти горе-мастера станут покупать читателей. Потому что иного решения проблемы нет в обществе под названием - ПРОДАЙ, КУПИ, ПРОДАЙ. Уверен, что за десять тысяч долларов всё же лучше купить критика. Уж этот при полном равенстве графоманов перед лицом настоящей поэзии запросто накропает похвалу глупости и безвкусицы. И не одну, а десяток в разных местах. А иначе какой же он критик. Но тот, кто сумеет писать пародии на свои стихи, тот скорее достигнет известности... Редкий дар пародиста делает его известным лишь при помощи телевидения. Без телевидения пародист забывается мгновенно, но пародия это шанс для графомана стать известным хоть на пару недель... Одно лишь утешает, что графоман это совершенно невинный авантюрист и преступную группировку ему не сколотить. Никого не убьёт и не поставит на счётчик...
А я вспоминаю гигантскую армию советских графоманов под названием союз советских писателей. Это была армада вымогателей внимания при поддержке карателей КГБ и прессы, профессоров из университетов и прочих академиков с критиками. Это были подлинные виртуозы пустословия и торговцы слабоумием. Мне не жаль графоманов, они вполне довольны тем, что у них есть интернет, у них есть сцена при пустых залах и они аплодируют сами себе. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало. Одно лишь скверно - настоящего поэта это стадо затопчет безжалостно,а возможно и с наслаждением. Как? Как я могу относится к ним?
Почти тридцать тысяч читателей есть у меня сегодня. Никто из них не возвысил свой голос в защиту настоящего поэта, а ведь это не стоит никаких денег и никаких особых усилий. Просто надо сообщить братьям по перу, что они могут быть рады - среди них есть настоящий поэт и стало быть их дело не бессмысленно. Неужто был прав Александр Сергеевич Пушкин - МОЛЧИ БЕССМЫСЛЕННЫЙ НАРОД... В моём случае речь идёт не просто о народе, о пишущем народе, но всё равно о бессмысленном и это печально. Уже не цензура замалчивает меня и не каратели, а пишущщая братия затаптывает меня солдатским сапогом при том, что у поэта нет своего имени, а только псевдоним, но даже безвестному поэту они не хотят и не могут воздать должное, отлично понимая, что без их поддержки замечательный поэт так и не пробьётся к читателю. Бездарность радуется появлению новой пустышки, а появление истинного таланта затыкает им рот. Я был бы идиотом если бы не предвидел это, уходя в безвестность, отрекаясь от битвы за своё подлинное имя поэта. Я догадывался об этом. А догадка это и есть истинное знание, так как вся поэзия это всего лишь догадка, о чём никогда не догадаются бездарности. И тем не менее именно я писал -
И ВСЁ ЖЕ НАД МОГИЛОЙ ВСТАНЕТ СЛОВО
И ГЕРОСТРАТОВ ВСЕХ ПЕРЕЖИВЁТ.
Вдруг вспомнилось. 1975 год. Жуткое ощущение похороненных заживо. Смерть при жизни до самой физической смерти. Да, есть какие-то жалкие диссиденты и какие-то там писатели и поэты, борющиеся за какие-то там права. Но эти люди не вызывали у меня интереса. Я их лично не знал. Зато я был знаком с некоторыми художниками, чьи холсты покупали мифические покупатели с Запада. Холсты этих художников не вызывали у меня симпатии. Но Запад покупал их. Много, много позже я в понял, что эти художники были обыкновенными предателям живописи и смыслили в живописи не больше, чем продавцы обуви или мяса. Нет и не будет никакого авангарда в живописи, пока не появятся мастера лучше Боттичелли и Караваджо, Гойи и Густава Курбе. Революций в искусстве не бывает. Искусство всегда традиционно и человечно. Лишённые человечности от природы встают на уши, чтобы привлечь к себе внимание любыми вывертами и нарушениями. У них нет сил продолжать традиции, и они начинают эксперименты с формой. Отдадим им должное. Некоторые из них добились мирового признания и их холсты покупают музеи и коллекционеры. Но с поэзией так не получается и никакие международные премии не делают поэта близким и родным по душе. Я читал стихи нобелиатов. Спасибо... постою... скучно. Тоска.
Ибо новый настоящий поэт - редчайшее явление и никакие премии ему не нужны. Я искренне верю,что моя поэзия рано или поздно прорвётся к читателю. К сожалению я не встретил ни одного поэта из живых, кто поставил бы свою жизнь на карту ради самой поэзии. Но теперь,когда нет ЦЕНТРА ИНТЕРЕСА к самой поэзии появятся поэты равнодушные к успеху, ведь всё равно не прорваться сквозь ряды тысяч и тысяч.Такой тип псхики неизбежно возникнет перед лицом тысячетонной мощи равнодушия к поэзии. Но выжить поэту при этом равнодушии можно лишь в одном случае. Если поэт будет уверен в своей мощи и ради этой мощи не поступится ничем. Я стал поэтом и понял, что не уступлю гигантской силе карателей и предателей, что я сильнее, и я выиграл эту схватку у гиганта под названием СССР и остался несдавшимся на милость победителям. Что меня держало на земле? Откуда я брал силы? Во-первых я был обязан своей человеческой чести, а во вторых меня поддерживал опыт предшественников поэтов, как бы мало их ни было. Страшно сказать, но я скажу. Меня поддерживало презрение к людям не умеющим сочувствовать поэту и не понимающим как важно существование настоящей поэзии здесь и сейчас. Время от времени я читал стихи кому-то и убеждался в том, что их широко раскрытые глаза и благодарность мне неподдельны, и это были не только женщины. Даже мужчин моя поэзия пробивала насквозь, и я убеждался - я прав, я настоящий поэт. Для этого мне и нужна была спортивная мощь велогонщика и футболиста. Единственный противостоящий чудовищной силе пропаганды и одурачиванию. Мне было чем гордиться перед собой. Я был и остаюсь продолжателем дела своих товарищей по оружию прежних времён. Это противостояние не раз и не два ставило меня на грань гибели, и я мог погибнуть безымянным. Но выжил. Чудом и с помощью братьев поэтов из прежних времён. Я не считал советских поэтов победителями надо мной. Для меня их просто не было. Когда появится такой же безумец как я, мы получим ещё одного настоящего поэта.И никак не иначе. Настоящий поэт - это всегда один из миллионов и миллионов.