Вильмс Дмитрий Викторович : другие произведения.

Продолжение 14

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Никак не выберу подходящей оказии для отсылки своего послания, а время идет - и это плохо - но зато еще всякие соображения приходят - и это хорошо:
  ...ВС против ВС: Верховный Совет против Вооруженных Сил.
   Это напоминает историю с поджогом рейхстага /кстати, я, кажется, не зафиксировал вывод, что всякий антикоммунизм является фашизмом. Отталкиваясь от зла никогда к добру не придешь - придешь к злу, парному первому. Демократия, либерализм, социализм - это не способы борьбы со злом, а формы существования в его отсутствие. Не случайно сам Запад каждый раз оказывается беспомощен, когда зло находит в его ровности, усредненности подходящую нишу./
   Огромные страны тоталитарны по причине самих своих размеров /я и Америку считаю тоталитарной страной/ - иначе бы они развалились. Т.е. их спасение в управляемом процессе децентрализации /не останавливаемом на региональном уровне, а доходящем до логического конца - до человека/. Сжатый кулак /которому подобна всякая централизация/ - это "великая держава" для одних только громил. Но с другой стороны иногда бывает нужно сконцентрироваться - значит, система должна быть гибкой /подобно человеческому телу/. ...Т.е. хорошо бы разделить Россию на десяток "Франций", а каждую "Францию" на десяток "Даний" /конечно, без всяких прав выходов и переходов/! Проблемы с единством возникли бы, если бы народ был не один, если бы появились князьки, если бы у "Франции" были бы свои вооруженные силы. И приглашайте во "Франции" французов и немцев, а в "Дании" датчан и шведов, чтоб учили как надо управляться! Т.е. разница с губерниями и обкомами только в том, что это не вертикаль подчинения и недоверия к собственному народу, а вертикаль свободы. /"Эх, размечтался"/
  ...Всё ищут разницу между авторитаризмом и тоталитаризмом /по-русски бы выражались, так не запутались бы/. Государство не бывает авторитарным - оно бывает либо тоталитарным, либо демократическим. Авторитарными бывают люди. Т.е. существует четыре варианта: авторитарный человек во главе демократического государства /например, де Голль/; тот же человек во главе тоталитарного по своим привычкам государства /примеров уйма в нашей истории/; демократически настроенный человек во главе демократического государства /примеров уйма не у нас/, тот же человек во главе тоталитарного государства /например, Горби/. Выводы очевидны: авторитарная личность в тоталитарном государстве - это жестокая, крайняя диктатура. Коллизии возможны тогда, когда, например, авторитарность личности оказывается сильнее демократических основ государства - например, Гитлер, или когда, наоборот, демократизм личности оказывается сильнее тоталитарности государства /полноценные примеры что-то в голову не приходят: либо тоталитарность была слаба, либо демократизм подкреплялся весьма сомнительными средствами /Ленин//. Наполеон - это хорошая пара Гитлеру...
  ...Нужны ли царям хорошие времена - ведь о них тогда, не дай Бог, забывать начнут. Чрезвычайные положения порождают царей и потому цари порождают чрезвычайное положение.
  ...Запад идет правильным темпом, но не туда /совершенствуют игрушки: телевизор - цветной телевизор - большой цветной телевизор - что дальше? Тупик, где придется чахнуть/, а наши неправильным темпом /мол, пусть будут революции, спекуляции и всяческие жертвы - ведь догонять надо/ идут на Запад - т.е. неправильным темпом идут не туда! А ведь то, что отстали - это наше преимущество, вовсе некуда спешить, лучше как раз сделать выводы из опыта забежавших вперед и вовремя свернуть, поискать иные пути...
  ...Русские неплохо жили в 18-19 веках, потому что верхи были уже достаточно просвещенными для того, чтобы грамотно править, а низы еще недостаточно для того, чтобы быть полуграмотными уродами, которые еще ничего не знают, но уже везде лезут. И именно размножение этих полуграмотных и привело в 17-ом к революции и именно они же являются главной опорой нынешних вождей /поэтому так поощряются все западные средства оболванивания - попса, моды, реклама и т.д./. А умные вынуждены уходить в сторону - например, в искусство и т.д.
  ...Украл вклады и объявил: "Покупайте, ведите бизнес!" "Инфляция" - так вы введите на рынок фундаментальную собственность, сразу денег окажется не много, а мало. Нет, держатся как за свою.
  ..."Берите суверенитета сколько хотите - всё равно после отниму".
  ...Ради ликвидации Горби развалил Союз, ради собственного утверждения изобразил развал России /принципиально неспособной, по моему убеждению, развалиться/.
  ..."Пусть выживает сильнейший" - в чем сильнейший?! Вечно у нас даже сильнейшие обречены заниматься только выживанием. К тому же, как учит Павел, "наша сила есть следствие нашей слабости".
  ...Слово "революция" опорочено, так они говорят "радикальные реформы" - как будто это не одно и то же. Слово "перестройка" - вот русский аналог слова "реформа".
  ...И Шахрая можно было бы терпеть, и Гайдара легко было бы скинуть... Ведь также было и в ту революцию: были меньшевики, кадеты, эсеры и т.д. и т.п. и никто из них не натворил бы ничего подобного тому, что было натворено этой железной конницей /выбирайте человечных, ибо их слабость есть предохранитель против большого зла/. Также и внутри большевизма: при Бухарине, Рыкове, даже Троцком опять-таки всё бы было иначе. ...При уверенном консерватизме - хоть просоветского, как у Зюганова, хоть пророссийского, как у Шахрая плана /разницы никакой - не больше чем между двумя модами, "стилями" - только некоторые обряды и лозунги отличались бы /Шахрай мне напоминает коменданта студенческого общежития или старшину роты - опыт, конечно, большой!// - жить можно, только без общественных интересов /т.е. примерно, как при Брежневе/.
   ..."500 дней" сыграли вредную роль - укрепилась иллюзия, что всё можно сделать очень быстро и легко - а значит надо только убрать "нерешительных".
  ...Еще и потому, что Руцкой и Хасбулатов очень удачно дополняли друг друга, г-н Е. пошел, на столь крайние меры: Руцкой хорошо "работал" с народом, а Хасбулатов с бюрократическими структурами. Правда не знаю, произошло ли бы при их победе что-нибудь, кроме омоложения физиономии г-на Е.
  ...Что можно взять с народа, который, прожив 30 лет под Сталиным, тем не менее рыдал дружно на его похоронах?
  ...Никто не хочет жить в настоящем - половина уже живет в светлом /светло в основном от магазинов/ капиталистическом будущем, половина в прошлом.
  ...Нужны сильные люди, которые в отстаивании своей центристской позиции, не боятся самых резких слов и поступков. Иначе невозможно уцелеть между двумя краями. "Неумеренность в умеренности!" Грубо говоря, разнять дерущихся антагонистов можно, только раздавая удары и направо и налево со свирепостью превосходящей ярость их драки.
   ...Нельзя доводит людей до банкротства - нужно снимать их с игры раньше. И должна быть лестница не только вверх, но и вниз - тогда только смена власти будет протекать гладко.
  ..."Стабильная жизнь" - это нонсенс, жизнь по самой своей сути нестабильна. Жизнь на Западе, по сути очень нестабильна: постоянно что-то меняется, всюду конкуренция - не только в экономике, но и в политике, культуре, даже религии. Эта нестабильность не только плодотворна, но и тренирует людей.
   ...Как излишеством оказывается у нас политическая конкуренция, так окажется излишней и конкуренция экономическая. Будут полумонополисты, борющиеся только за право быть ближе к власти - у которой в руках не хватающая вторая половина /лицензии, квоты, кредиты и т.п./
  ...Тяга России к Западу определилась татарским нашествием - как реакция на него. Никон - реформы в католическим духе; Петр - реформы в протестантском духе; Ленин - реформы в духе новых сект, т.е. неопротестанства. Т.е. сначала века рабства у Востока, а затем века рабства у Запада /"Смута" - как межсезонье./
   Сталин - КПСС - Лигачев - Рыжков - ГКЧП - Горбачев - Хасбулатов с Руцким - теперь Жириновский, Травкин, Зюганов /это только основные вехи/ - будет ли конец врагам?
  ...Что взять с этих "диссидентов" - они, подобно тем большевикам, каждый день ложились и вставали с одной мыслью о рае капитализма - и теперь это зомби, уже не способные увидеть реальность.
  ..."Серебряный век" - как путь от золотого века мира к бронзовому миру воины... Листая Шкловского, наткнулся на следующий любопытный фрагмент: "Как довольно старый журналист, тут же изложу совершенно необходимые сведения и правила для выведения писателя из литературы. Сейчас это делается так: начинают ругать человека на чем свет стоит, причем обычно кричат: "талантлив, но вреден", начало фразы обычно запоминается. Не так съедали людей прежде, людей ругали в придаточных предложениях, как бы между прочим. ...Ругать нужно, не обращая внимания. Сообщаю об этом всем, всем, так как люблю во всем высокую технику". Статья 24-го года. Этой "высокой технике" сейчас обучен всякий проститут с пером.
  — Дополнительные пояснения к теме коллективной собственности: уточняю: не каждый рабочий владеет своим рабочие местом, а каждый участок работы должен иметь своего хозяина - мастера этой работы. Подсобным наемным рабочим, конечно, нечем владеть, да, и нет смысла излишне дробиться. На такие простые участки легко делится любое сложное производство - человек не способен делать сложное дело иначе, чем как сумму простых. ...Т.е. предприятие, в той или иной форме, возникает только постольку, поскольку есть желание у собственников объединиться - пропало желание и пропало предприятие, изменилось желание - изменилось предприятие. Конвойная сборка - это особая статья, но вообще на конвейере можно сделать только безликую основу вещи. Качество вещи в индивидуальности, в этом я убежден. ...В трудные времена "бизнес" делают только волки, а нормальные люди на него способны только в благополучные времена.
   Интеллигенты, т.е. умственный класс, у нас всегда был прозападным - но родина мудрости - это Восток, а не Запад. А Запад - это родина предприимчивости. Поэтому умные должны смотреть на Восток, а дельцы на Запад
  ...Обычный покупатель становится слишком бедным, чтобы что-либо покупать, а богатый слишком богатым - и ему уже доступно иностранное - поэтому заводы затоварены не потому, что много производят, а потому что их продукцию мало покупают.
   ...Конкуренция между крупными предприятиями никогда не бывает полноценной, потому что им легко разграничить сферы своих производств и сбытов, а конкуренция между крупным и мелким предприятием вовсе невозможна. ...Крупные предприятия - это оплот инерционности современного мира.
  ..."Родина" нашей инфляции /ведь тоже валят на Горби/: г-н Е. стал переманивать предприятия под российскую юрисдикцию, аргумент же был один: большее финансирование. Втянул Горби в соревнование в зарплатах, а очень скоро и вовсе полностью завладел денежным потоком.
  Поведение интеллигенции в нынешнюю и прошлую /17-го года/ революции есть наглядное свидетельство ее умственной неполноценности и человеческой несостоятельности. Да, в трудные времена у некоторых из них вроде появлялся некий нимб /хотя чаще всего это тоже было "художественным сочинением": страдания обитателей царской деревеньки Переделкино/...
   Снова: то, что между своими называется "патриотизмом", другими народами называется "национализмом". Талдычат о чужих национализмах, разжигая тем самым свой. "Русский народ добрый, он единственный не националист" - так это же и есть речи националиста; послушайте других - они говорят то же самое. Империю все-таки русские, а не украинцы построили.
  ...Тогда строили коммунизм, который был последним словом западной науки и модой, а теперь демократы, западники, т.е. люди той же породы, строят капитализм, последнее слово и моду западной практики. Практика столь же проблематична, как и теория: чтобы понимать ее, надо понимать устройство всех механизмов этой машины - болтовня про "рынок" - Это туфта, а не понимание. /Также и теория, если не насыщена связями с практикой - это химера/
  ...Может не случайно коммунизм прожил у нас 70 лет - это же размер человеческой жизни /а предыдущая "жизнь" длилась с 1862 года по 1917-ый - 55 лет тот "человек" прожил.../ И это размер, где умещается сосуществование 3-х поколений: каждое поколение живет несколько по-своему, но в пределе от деда до внука кардинальной смены мироощущения еще не происходит.
  Еще один залп "геополитики": я считаю, что Америка - это современная Римская империя /точнее, еще республика!/, а Россия - это современная Иудея /Достоевский и Толстой - это тоже пророки!/. Аналогом же Европы является Эллада, Греция. В Риме тоже было много демократии...; демократия - это образ жизни свободных каторжников! /или воинов, как в Риме/. ...Т.е. Россия - это отдаленная американская провинция /во всяком случае всё кончится этим/ Т.е. Америку ожидает та же самая судьба, какая была у Рима. ...Америка - это нравящаяся тоталитарность - идущая от животных инстинктов, а не от завиральных идей. ...Америка - это унификация, массовое производство того, что в основных чертах разрабатывалось в Антике и усваивалось и адаптировалось Европой. Заимствовав эллинизм, они оказались обречены на повтор. ...Будучи космополитами по духу, американцы лишены национализма - а значит и тормозящего влияния традиций; не имея комплексов, они лишены и ориентации на кого-либо в своем развитии. Это определяет их преимущество. Русские обременены и тем и другим /"славянофильство" и "западничество"/, а Европа раньше была самостоятельна, но традиционна, а теперь обретает "расковывающий" космополитизм, но теряет свое лицо, свою самостоятельность. ...Русские первоначально выигрывали за счет своей идейной силы, но проиграли в итоге из-за своей материальной нищеты, а у американцев всё будет с точностью до наоборот: прельстят поначалу новизной своих материальных богатств, но со временем люди пресытятся и всё более их будет угнетать духовная нищета.
   У нас всегда большевики будут в большинстве, а меньшевики /т.е. умеренные/ в меньшинстве! ...Где газета Зорькина? Или Руцкого? Или Горбачева? Или Вольского? Или Травкина? Сколько существует различных центристских сил и ни одна из них не имеет массовой газеты /иногда пускают в прихожую чужих/.
  ...Еще вспомнил атрибут теннисного "имиджа" г-на Е. - тенниска с огромной надписью через всю грудь: "Нью-Йорк". Бьюсь об заклад, что больше он ее не надевает! /наверняка, теперь написано "Россия" - вязью!/
  ...Демократическая властная вертикаль - это когда начальник какого-либо уровня зависит от нижестоящих чиновников или непосредственно от простых людей, которым нужна работа - управленческая - этого начальника, и которые его выбирают; тоталитарная властная вертикаль - это когда начальник любого уровня зависит от вышестоящего начальника /в конечном счете, от царя/, который его назначает.
  ...Артельная, бригадная форма работы - это, конечно, близко к моему варианту коллективной собственности и потому отношусь к ней сочувственно; югославский опыт /как и наши СТК/ - эта тоже опыты в этом направлении, но тут коллективный собственник был, а частных - из которого этот коллективный должен образовываться - не было. Вообще, вариантов на эту тему, кажется, существует немало и нужно бы, чтобы общество занималось вплотную их теоретическим и практическим обкатыванием, испытанием. Вместо этого снова идеология /да, пришла пора и капитализму стать идеологическим/. ...Всякая идеология - это самая настоящая религия.
  ...Коммунизм махал флагами коллективизма, капитализм машет рекламой, призывающей индивидуалистов купить себе какие-нибудь индивидуальные предметы, но и то и другое светит лишь снаружи - внутри мрак. Флаги, конечно, были не так ярки, как реклама, зато поестественнее /им надо придумать неоновые флаги!/ ...Идеология - это идея, ставшая демагогией.
  ...Горбачев /да и Вольский действовал бы так же/ не решился рискнуть и ради всех людей пойти на коренное разгосударствление, а вот г-н Е. решился рискнуть и ради одного себя.
  ...Из естественности разделения мнений примерно пополам и вытекает устойчивость стран с двухпартийной системой. Конечно, истина одна, но надо четко сознавать, что она в синтезе - причем достигаемым индивидуально, а не коллективно, и только на один момент, а не навсегда - этих сторон, "партий", а не в победе одной из них. ...Западники и славянофилы - вот естественные русские партии и они всё время присутствуют /и в ту, и в эту революции западники внешне победили своих оппонентов, но внутренне проиграли им... Сначала выиграли западники - убийцы, а потом - славянофилы-палачи.
  ...Грамотность требует собственности! /Но потере интереса к знаниям способствует не только нужда, как было при Сталине и при царях, но и изобилие: "зачем думать, если всё есть, всё о,кей"./
  ...Г-н Е. действует то очень медленно, то очень быстро - и потому застает врасплох и сбивает с толку, вдруг поднимая несусветный гам и шум. Так хищники охотятся...
  
   __
  
  Комментировать свое - т.е. замкнуться на наименее отчуждаемом - на самом себе.
   ...Да, я просто не буду часто включать приемник, не буду травить себя и все дела останутся целы...
  
   __
  
  "Я в черной яме и всё, чем я, обладаю, не может быть чем-то иным, как то, чем можно обладать в черной яме".
  Я - шахтер, не могущий до конца очнуться и распрямиться, обрасти мясом и напиться соками во время своих отдыхов, испытывающий во время них неудовлетворенность, голод и распад.
  Смотрел свои последние фото: превращаюсь в какого-то плешивого, но умного мужика /напоминаю литовского партизана в этом плаще!/. Может, это только от одежды - немодной, мешковатой... Что ж, войду в эту роль.
  
   __
  
  Нет лирика больше Баха, но как же он сплошь и рядом будничен, незамысловат, как он не похож на тех поэтов, которые бояться вынырнуть из своего натужного заковыристого "вдохновения".
  
   __
  
  У каждой нации есть свой психологический генотип и при смешивании получается раздвоение, ты вынужден уже в одиночку искать себе устойчивость и определенность. /Но всякая новая устойчивость - это база для нового народа!/.
   А иностранцы в смысле брака часто соблазнительны, ибо загадочны, а значит и нетривиальны.
  
   __
  
  Идея: берешь какую-либо картину хорошего художника и начинаешь по мотиву её, например, делать расцветку футболки. Собственно, существующую одежду /дома, мебель и т.п./ и делают художники, только китчевые /поэтому лучше носить чисто белую или чисто черную футболку - тогда она как незаписанный холст/
  
   __
  
  Не полное вегетарианство, а минимизация: мясо только для вкуса и запаха.
  
   __
  
  Женька, как видит шахматную партию на доске, так сразу наскоро беспорядочно её доигрывает и с чувством удовлетворения, не ленясь, убирает фигуры в коробку - так он и свою жизнь предпочитает считать сыгранной и уложенной в ящик.
  Можно было бы сумму взноса для денежного матча на звание чемпиона мира по шахматам поставить в зависимость от коэффициента претендента: чем он ниже, тем сумма должна быть больше.
  
   __
  
  "Земля и все дела на ней сгорят" - т.е. обесценятся. И это будет ад для делателей.
  Глянул в историю народов: всё как у зверей: один напал и ослабил другого, а там уже возвышающийся третий довершает дело. Нет конца вариантам вселенской свалки.
  Может, Адам - это первый человек, с которым имел дело Бог. И тогда же он заимел дело с сатаной. Где Бог /или Христос/, там появляется и сатана.
  ...Сфинксы, кентавры и т.д. - тело ещё звериное, но уже прорезывается человек. Они себя ощущали таковыми.
  
   __
  
  Жизнь пахнет однолетней бабочкой.
  Красивая линия в окружении корявых как бабочка осенью в окружении смерти.
  Шахматы - это спортивная борьба: долгое стояние на месте, захваты, толкания и подсечки.
  Шахматы тоже могут быть авангардными по духу, склонными к существованию без правил...
  Есть даже резон рисовать лица с искажениями - чтоб посмотреть, кто около тебя и твоего лица!
  
   __
  
  Ложно понятая идейность и оглядка на "общественное мнение" - вот два могучих фактора, мешающие людям быть свободными и счастливыми.
  Родители: "Почему ты так грубо разговариваешь с нами?" - "А вы что, не знаете, что 21-го /сентября/ я подписал указ о лишении вас человеческого достоинства?!"
  И: "Ничего не хочу; и дома в деревне; живу одним днем и мечтаю уехать отсюда".
  Поляки готовы и на подлость, лишь бы считаться западными. Страшные патриоты, но суть их национального характера составляет низкопоклонство - патриоты низкопоклонства!
  
   __
  
  Насколько жизнь тебе тяжела, настолько грехи твои неизбежны - уступаешь тяжести, идешь на компромиссы...
  Вовке из-за чего-то: "иди тогда на хер!" Обиделся, ушел на диван с книжкой. "Ты что?!" - "Ушел на хер" - "А кто тебе сказал, что твой хер там, на диване, он здесь, за работой!"
  
   __
  
  При каждом углублении разврата возникает и встречное движение, как реакция. "Индустрия" религий, уже издревле существующая, с радостью цепляется за это шевеление /иначе станут безработными/ и выдает муху за слона.
  Нужно нечто вроде святой жизни в миру и светского монастыря.
  Не надеяться только на "добрый здоровый смех" /в отличие от светских/.
  
   __
  
  У одних есть дело - и они ничего не замечают вокруг - а у других есть квартирка - выставка мещанского шика.... Когда есть дело, не нужна квартира, оно - твоя квартира; нужен лишь минимум: сыт, тепло, мягко и т.д. Т.е. и дом должен строиться соответственно: для взрослого - вокруг дела и под дело; а для остальных /женщин, детей и стариков/ - плоды /рассветные и закатные/.
  
   __
  
  Вовка отхаркнул в рот и побежал в туалет выплевывать. Я: "а ты в штаны!" А когда он возвращался, у меня уже добавление готово: "но тогда, конечно, выскочил бы жилец с кулаками!"
  
   __
  
  Отчетливо слышу над собой шаги будущих поколений. Так же, как я чувствую пребывание на земле прошедших и собственное небытие.
  Это не ввергает в тоску, а напротив, создает ауру, в которой хочется быть сильным; сильным от лица всех неживших.
  ...Вот так же, в октябре, сходив в магазин и попив чаю, они садились - сядут - в свет настольной лампы, в кресло, чтобы, предавшись любимым занятиям, забыть про магазинный мрак.
  
   __
  
  Попросил Вовку "для образования" принести Вольтера, Руссо, Дидро и Шиллера - и вот на всех ушло 2 часа /школьники, почти графоманы/, а после случайно взял маленькую книжечку стихов, случайно, за бесценок, наряду с другими купленную им же - некто Александр Тихомиров и - экзистенция, доброта, подлинность.
  Есть разряд авторов, одаренных на один какой-то бок /например, у Жданова дар метафизичности и образности, у Евтушенко дар страстной публицистичности. Многие ещё молоды и потому ангелы - либо переродятся в "деятелей", либо закиснут, либо погибнут, либо умерят себя и почувствуют вкус к жизни.../
  Ну разве не важно выявить истинные ценности?! Критика - это всего только лобби.
   Итак, просмотрел альманах "Поэзия" Љ58: понравились подборки православно ориентированных и авангардно ориентированных молодых поэтов - все же прочие, включая "мэтров" - мякина. Видно, нужны большие печальные пространства, чтобы ощутить, что ты принадлежишь вечности. /У других народов - свой рай? Страны и география в раю?!!/
  Метафизика как гром гремит... Может, и немного не хватает Поплавскому и Тарковскому до Тихомирова - просто тот лучшей, более подлинной и простой жизнью жил.
  В гении есть всё - поэтому достаточно читать гениев - а одаренные пусть пишут для самих себя и своих ближних - украшают свою жизнь так же, как я ее украшаю своими занятиями 2-го ряда.
  Если проиграет наше время, то проиграем и все мы, как творцы - значит, не было в нас сильной истины. И неважно, что ты ни в чем не участвовал.
  Еще о Гейме и Томасе - ведь явно больные люди...; но и у нас в это время Блок, Маяковский и проч. - больные.
  Наши предпочитают лечиться сильнодействующими лекарствами, а они - прежде всего, больничным режимом, комфортом и покоем.
  ...Всё-таки немцы очень странны. Этот их "экспрессионизм", этот их Гитлер и т.д. и т.п. очень напоминают психоз. А англичане - это маразм. Тогда понятно, зачем им нужны такие большие дозы мещанства - больным нужен комфорт.
  Их кресты на кладбищах - это античные статуи крестов! А наши кладбища - это всё те же убогие палисадники перед домом.
  ...Я, в общем-то, не внутри ничего - ни поэзии, ни живописи, ни философии - но я ко всему склонен, близок, вхож. Может, это и будет моим главным занятием - собирание лучшего, энциклопедическая роль. Сборочный цех!
  
   __
  
  Еще бы им быть не веселыми, людям, живущим "просто так", еще бы им быть не злыми, людям, живущим непонятно зачем.
  ...У нас с Вовкой подобие творческого союза - он стучит на машинке, читает и т.д. /настрой бодрый и ровный, хочет учиться варить, физкультуру делает и т.д./, а я тоже, как всегда при деле. И больше никого - что еще желать.
  Вовка походит на голландца с картины Ван Гога: нескладная фигура, крупные черты. В длинной куртке как в кафтане, а на голове нечто, похожее на колпак. /А в узких вельветовых штанах и т.п. похож на современного голландца./
  А сегодня он мне сказал, что я похож на кого-то из 16-го века. Из-за длинных патл и страшноватых черт лица.
  
   __
  
  Думаем не мы, а наработанные нами центральные понятия и ключевые методы.
  Формирование и рост духовного организма совершаются незаметно, естественным путем - так же, как и тела...
  Шахматы приучают находиться в трудной ситуации: ведь на самом деле и соперник в проблемах, как в тисках и всегда есть неожиданные возможности изменить ситуацию.
  Легких слов об истине нет. Они становятся легкими, если только съешь свой пуд соли. Поэтому кто хочет понимать - приходи, учись и пей, но самим идти "просвещать" не надо. Только так можно побороть зло демагогии.
  Я достиг автономности и мне нужен именно покой, чтобы всё осуществить.
  
   __
  
  Если бы слова не были формой мягкой, необязательной и неопределенной, то жизнь лишилась бы гибкости.
  Жизнь как расстояние, необходимое для того, чтобы не быть вплотную к Богу: есть время всё разглядеть и проверить. Вблизи легко сделать фокус подмены. Таковы религии.
  Наблюдая беснование мультфильма/!/ по Стивенсону: знание, распадаясь, превращается в яд.
  Жизнь нужно чувствовать ежесекундно; секунда - её единица измерения, она только в еле слышном и еле видном, как дыхание.
  Нужно - потому что смерть ежесекундно находит нас сама, превращая нас в формальность, рутину, безликую функцию.
  
   __
  
  Седовласая шевелюра /известный публицист/ оправдывает расстрел Белого Дома. Вьется веревочка и уж нельзя им этой веревочки отпускать. Они при Брежневе каждый день просыпались и засыпали с мыслью о том, как хорош капитализм /и это избавляло их от необходимости думать о сложностях жизни - так же, как те революционеры жили с мыслью о социализме/.
  
   __
  
  Размышляю, не купить ли себе дорогую иностранную ручку - утешит своей округлостью и мягкостью и заставит подтянуться.
  Сосредоточиться на одном, любимом, спасающем.
  
   __
  
  ...Уже нет иллюзий, что истина где-то сбоку. Это как электрический ток, который за секунды огибают землю и достигают неба.
  Определившийся человек неизбежно становится жестким /всякая грань, отделяющая своего от не своего как таковая жестка/.
  
   __
  
  Прошлые поколения должны были быть очень здоровыми - лечить-то не умели. Всё время - на холодном, "закаливающем" ветру жизни, держащем в тонусе, превращающем в подобие дерева или зверя, никогда не болеющих, а если болеющих, то умирающих без страха, может и с облегчением или просто не успев ничего сообразить от шума в ушах - шума этого ветра.
  
   __
  
  Формотворцы - их успех шумен, но формален - хотя они готовят в своем безвременье емкости для будущих "великих".
  У каждого нового времени должен быть свой пророк - ведь он не знает о прежнем и сбывшемся, а видит формы, что, как нетрудно догадаться, предназначены для заполнения.
  
   __
  
  Живопись - это мой жест. Так у меня берет рука /также как писание - это ухватка моей головы/. Рука тонкая, нежная, нервная, неуверенная, неумелая, во всяком случае, близкая мне.
  Чтобы хорошо играть в шахматы, нелишне быть суетным человеком - чтобы считать сотни мелких "вариантов", отыскивая среди них "выгодные". Если подходить "в целом" - то всё время клонит к ничьей: ты как бы создаешь среду, в которой соперник живет и если справляется, то побеждает, а если нет, то проигрывает.
  ...Много рисую и потому, когда стал играть с Вовкой партию в шахматы, то подход был тот же: как бы штрихи, мазки и всё "в целом", для баланса, а не для победы.
  Набивай себе цену без зазрения совести - а врагам снижай - и всё-таки наполовину да купятся. "Без огня дыма не бывает" - "без мухи слона не бывает". /А мухи всюду есть!/
  
   __
  
   Письмо, 1-ый комментарий к БГ
  
  Боря, здравствуй. Предлагаю тебе то, что я написал о твоих песнях и о тебе. Сначала я пытался вникнуть в твои тексты /в основном "Русский альбом"/, а в конце в психологию, философию тебя самого - что мне не удалось, а только сомнительным стало и начало. Начиная с игривой полууверенности, я кончил головной болью, прострацией. Оценил предупреждение: "Не стой слишком близко ко мне - здесь воздух становится слишком прозрачным". И: "его не поймать ни в сеть, ни рукой" - а у меня как раз рука и сеть. Я почти равнодушен к поэзии, ни разу не пытался писать стихи - а я пытаюсь делать всё, что мне нравится, даже не имея к тому данных, даже если задача так же полуидиотична, как в этом случае комментирования стихов. Я и петь - говорить вслух - буду пытаться, хоть мой голос тускл, слаб, мягок и неуверен в себе, как завалившаяся диванная подушка. Главное же искренность и метафизика. Жизнь не дает оснований для тотальной поэтичности, а без этого, наверное, не бывает поэта, в какие бы саморазрушающие игры он не играл. Я плохо отношусь и к романам, да и, по сути, ко всей традиционной "культуре": она ложна и по своим формам, жанрам, и по своему профессиональному статусу. Ведь всё началось с того, что ремесленники начали выделывать всякие "вещицы" - с упором на драгоценность их или хотя бы занятность - а я не люблю ни царей, ни публику. Культура должна раствориться в обычной жизни, а повышаться уровень этих обыкновений /в том числе и культурных/ должен сугубо на путях христианства /не религий/. Т.е. сами способности петь, думать, рисовать вполне естественны и прекрасны, как всё данное нам Богом, но это не повод к строительству вавилонских башен... Конечно, естественно лишь заряжаться поэзией стихов и знакомиться с человеком без попыток срочно решить друг это или враг... К тому же у нас нет совпадения душ... Мне легко писать о тех, кто меня поразил - потому что я в них вижу воплощение своего идеала - легко писать об этом идеале - мне легко писать и об резко отличных от меня - легко писать об этих отличиях; легко громить /на бумаге/ тех, кого я презираю, но трудно судить об образах, которым я сочувствую, которым близок, но с которыми все же не взаимодействую. Дело тут в твоей принадлежности к культуре и в твоем эгоизме, автаркии, которую ты себе в ней устроил. Отгородившись, ты пытаешься богатствами культуры в их современной интерпретации служить задачам человечности, восходящей к Богу /не мешает ли гвалт за стенкой?/... Начинается всё с попытки уйти от мира, сделать слепок с мечты, а кончается утилитарной продажей миру покровов для прикрытия его пустот и украшения его срама. Если выражаться грубо, ты пытаешься в сатанинском храме служить Богу. И это возможно - Божественного в сатанинских храмах полно, паразитирование - это метод. ...Богатства, даваемые Богом, не ценятся - потому что это всё естественное и всем легко доступное, например, природа - а богатства мира ценятся - они даются упомрачительно большими трудами, всё время сменяются. И в итоге легко доступное Божье становится недоступным... Ты будешь завербован культурой /"охраняемой государством"/, но не будешь завербован жизнью. Так было со многими... Грязному, помойному дну культуры нужны авторитеты. Как Толстой, поняв эту опасность, разоблачал и себя, и общество - всё равно присвоили... И знаешь, твоя жизнь так и останется загадкой - так же, как жизнь Соломона, Шекспира, Рембрандта, Рафаэля. Это связано с твоим неучастием в прозе, быте, в общественной жизни, в черной физической работе и в личном душевном отношении к людям. Присутствие некоего формального набора интервью, фотографий, свидетельств, документов ничего не меняет. Просто вундеркиндство сформировало золотую клетку, а когда оказалось, что это золото ржавеет, жизнь заново начать было уже невозможно.
  Для сравнения вот как я отношусь к другим певцам: Цой - пэтэушник, самурайствующий в небесах, Башлачев - ужасная битва с дурной наследственностью. Старшее поколение: Окуджава - благородство банки из под импортного пива. Вертинский - есть в нем что-то пронзительное - как-никак дело было ночью - но, извини, это же пидор. /Как раз Кинчева по ТВ показывали - давай-ка и его впишем, раз рвется: это театр тусклого голоса, где над входом лозунг: "пауки - это и есть лебеди наших времен"./
   Итак, вначале в тексте нечто подобное стрельбе по мишеням /половина - от 10 до 90% - "выстрелов", наверное, в цель не попала, но я даже не буду перечитывать текст - я принципиально не "утруждал себя", продемонстрировал типовую реакцию - а в конце дым - и можно было бы оставить лишь несколько краеугольных утверждений, но я говорю угрюмо, как Пилат: "что я написал, то написал". Если этот текст не охарактеризует тебя, то он, во всяком случае, охарактеризует меня! Надо нести свой крест вздохов по идеалу.
   Ноя. 93г.
  
   "Прыг, ласточка, прыг"
   В поисках вечного неба и вечной земли. Мы должны быть подключены ко всем цивилизациям, но "кануть как камень" именно в место своего обитания. Не "канешь", не будет самоотдачи до потери себя - не будет в небе благодарных кругов.
  ...Это Горби - ласточка, свившая гнездо на Кремлевской стене, а Елкин - козел, верхом на топоре. ...Сокол - это охотник на этих крылатых козлов. ...Возносящиеся на небо оставляют круги на нем, как камень на воде.
  У ласточки кругом враги, но это в первую очередь соколокозлы и их поклонники, все, кто летает не потеряв хвоста, рогов и копыт.
   Налицо сокол поэзии и баба, мать жизни - не хватает пахаря, прозы. Т.е. атмосфера есть, источник жизни есть, но нет самого хлеба насущного.
   Умение любить: когда девушка поет под твоими руками; когда человек обретает голос под твою музыку. А музыка у БГ прекрасная, в ней присутствует баховская простая гармония, полет искренности...
   ...Напоминает, конечно, картину какого-нибудь Пластова /типа "Баба, кормящая грудью в поле ребенка"/. А ласточка на белой стене - серое на белом - есть и такой стиль в современной живописи. Нежный изыск. А посреди события, полные чудовищных перетрубаций.
  Всё, как всегда, как при царе, Сталине, Брежневе, и команда "все по местам" всем понятна, каждым знает свое место, свою щель, из которой можно наблюдать простор /у каждого свой/, в которой можно дышать /каждый на свой лад/.
   Пой, ласточка, и ты будешь заговорена от врагов... "Вслед не беги" - "непротивление злу насилием" /хотя Толстого он, кажется, не оценил /как и Достоевского/ - дело в том, что эти "великие художники слова" на самом деле есть великие антипоэты, люди, чуждые эстетике. Они знатоки жизни - Толстой - души - Достоевский/.
  Т.е. это песня о Борином пути: начинал попрыгунчиком, птичкой и через жизненные испытания пришел к былинности сокола-пророка.
  Вечная проблема всех людей: как побороть мрак "другой стороны", нашей "внутренней" жизни, где "всюду враги". Когда солнце взошло, нетрудно чувствовать себя ласточкой. Спрыгнуть во "двор" общественной или семейной жизни - это еще полдела...
  У него склонность к "не судите".
  С комментарием этой песни случился конфуз: мне послышалось не "в лапках топор", а "в плавках топор"! /"Эй ты, почему в плавках в общественном месте?! а ну, вынь топор из плавок!"/ Соответственно, были такие глубокомысленные рассуждения: "в молодости мы как ласточки, но отрастает в плавках топор и вместо соколиного взлета получается козлиный". Это наша фига в кармане. От произвольности толкования получается крен в юмористику. /К примеру: сокол летит, потому что его баба родит и летает он строго, дозорно, уж он не допустит того, чтобы были кругом его бабы враги./
   Я сам вечно соколокозел и только иногда сокол. Не удается оторваться более, чем на шаг от "среднего уровня" - в этом вся мука. Т.е. сделав шаг, ты, чтобы прогрессировать дальше, должен тянуть за собой весь этот "средний уровень". А это значит, что ты уже не столько растешь, сколько работаешь для людей.
  ..."Одна сторона" - таковы женщины и такова семейная жизнь. "Вор" - любовник.
  
  
   "В жилищных конторах лесной полумрак"
  На языке прозы: "контора - это джунгли". "Фонари с египетской тьмой" - с фараоновой /генсековской, президентской/ пропагандой, лозунгами. И всё это такое же долгое, как вступление к этой песне. Лед уже трогался в хрущевскую оттепель, но наше поколение уже не знало, "что может быть так", живущие на льдинах тоталитарности не знают, что такое волна жизни. Льдины - это организации; всякая организация - это тоталитарность /просто Запад мягок и рационален и потому в их тоталитарности легче жить/
  "Фавн" и "русалки" - я пас, во мне петербургского и богемного мало. Боря женский пол любит во всех видах, от Екатерины до русалки, от одиночных экземпляров до 15 штук.
   ...Ужасно, когда не только темно, но и холодно, а ты, дрожащий, еще суетливо собираешься, мучительно пытаешься отыскать в вялой, грязной куче под ногами то, что может согреть тебя... Уже не первая ночь наступает для Бори и он готовится к ней как турист к очередному походу. ...Хоть бы раз узнать, что такое лето.
  Ничего не знаю про этих ребят, спутников Бори по зимовке: Сирина, Алконоста и Гамаюна. До символистов всё руки не доходят. Зеркала - символ поэзии, хмель - музыки, вьюн - живописи/?/.
   Зимовать ему хочется в компании с любимыми людьми и за любимым занятием. Он сам и музыкант, и художник, и философ - без этих составляющих не работало бы сердце его дара - поэзия. И когда владеешь всем, не надо налегать на что-то одно: можно быть простым. Он сам и Сирин, и Алконост, и Гамаюн, един в трех лицах. Ведь вряд ли он хоть одного из них встречал в жизни, по эту сторону стекла. "По ту сторону" - неопределенное указание: пойдешь на улицу, а он скажет: "а я в доме, с книгой, в домашних тапочках и очках", пойдешь в дом - а он растворился в пространстве. Каждый из образов встречается в нескольких песнях. От этого получается сцепка, перекличка песен и переливы самих этих образов.
  Мотив ожидания кого-то, с кем можно условиться, кто понимает условие, тоже типовой... Пахнет "Мастером и Маргаритой". Я к этой книге отношусь отрицательно: она безнадежна, как само то время. Хотя люди, наверное, тоже считали, что смогли приготовиться к зиме. Как корежила зима тягу к счастью, какой она была всепроницающей! Это было выживание в могилах. Поэтому же я совсем не сочувствую вздохам многих неплохих людей по "атмосфере", которая была при Брежневе.
   Очерчен и мир, и свой ближний круг - что еще надо, раз и там, и там присутствует вечность.
   Еще о "по ту сторону": кажется, о "внутренней" и неформальной жизни - встреча назначается на этой территории.
  
  
  "Что толку быть собой"
  Это не город, это он сам, герой упадочный. Для него мир пуст, как вечерняя электричка. Гнилость фразы "быть самим собой" и пустота фразы "надо просто быть" - первого недостаточно /человек - существо не самодостаточное/, а второе уж очень "просто"! Человек вечно сочиняет себе девизы, а жизненные соблазны их разрушают. 15 баб, которые у него были в разное время, опустошили город его жизни и он едет на кладбище, в иной мир на этой электричке, ярко освещенный, и во сне видит свою прожитую жизнь, а это - 15 баб.
  Сеанс стриптиза /или просто порнофильм/, на который герой "пришедший, увы".
   Жестокая орда бородатых - у каждой бабы по 15 мужиков. Бабам плевать, что борода жесткая, лишь бы бабки были, чтоб не потерять свой образ русалочий, игривый.
  Просто пляж, где штук 15 баб в купальниках - а после появились их мужья, где-то в сторонке "соображавшие". А этот наблюдатель опять оказался лишним, отчего "пришел в упадок". Похоже на сексманьяка. Конечно, сам БГ такой песни бы не написал...
  "Что толку быть в тебе, вода, женская болтовня" - или что толку утопиться?! Мрачно, как ситуация у Гамлета: "стоит ли быть на пиру во время чумы или лучше сразу выйти в небытие?"
  ...Его главная проблема связана с манерностью /она слышна, например, в исполнении слова "другой" во фразе "кто-то другой - хмель и трепетный вьюн" из предыдущей песни и т.д./ Т.е. это проблема нарцисса /Поль Валери/. Все поэты манерны, все прозаики кроты.
  Бытие собой, понимаемое как воля инстинктам и страстям. Весь наш мир - это бабы у пруда. Так в романах 19 века всё держится на любви, а в романах 20-го - на сексе - романы отражают жизнь совершенно неизбежно.
  Хмель и вьюн среди зеркал, управляемые не каким-нибудь крестьянином, а волшебниками /каким-нибудь накрашенным типом вроде Вертинского/. Петербург породил Достоевского и "Серебряный век" - заклинаю быть ближе к Достоевскому и дальше от этого прельщения перерождения людей в нечто нечеловеческое, но красивое. Красота очень свободно бывает и ядовитой. Ядовитая всегда похожа на одноименный гриб; она ярка, эффектна - несъедобна? так это чистое искусство! А настоящая всегда скромна, как гриб настоящий, это даже не столько красота, сколько обаяние и слиянность со всем миром природы. Не зря Христос советовал вырвать глаз, который соблазняет тебя. Сатана был назван "прекраснейшим из сынов Божьих".
  ...Ну ночь, ну разошлись мужики по своим бабам и опустели города. "Жестокая орда, пришедшая, увы в упадок навсегда": "бабники, дегенераты".
   Электричка - странствующий город.
   15 - размер женской половины, например, школьного класса.
  ...Бабы и их орда ведут грязную внешнюю жизнь, но души их не тронуты /ибо пусты/, а наблюдатель ведет грязную внутреннюю жизнь, но внешне он ни в чем не участвует. Это не исключительная, а "нормальная" человеческая низость, "комплекс". Знаете ли вы, что Достоевский Смердякова с себя писал /Ивана с себя /как и двух других братьев/, а в Иване, как известно, был Смердяков/?
  
  "Отчини мне, природа стакан молока"
  Начало травоядное, но потом опять за свое: трудно быть вегетарианцем. И ох, уж эти "загадочные звезды". Обычно меня тошнит от артистов в роли "властителей дум", но у него другое соотношение этих самых "дум" и трюкачества. ...Играет и с мыслью о старости, и с мыслью о деревне. ...Не побояться написать песню со "спущенным умственным ростом"...
   Весь мир живет постижением смертной красоты в глубину - и это погружение в ад.
  Далеконько загадочное начинается, под носом не видим. Туризм на небеса...
   Лицедействовать по простому...
   Боря в роли культорга, а кровать - его новостройка.
  
  
  "Издалека течет река"
   Сгнивший апельсин искусства.
   Экологическая тема: рыболовный крючок река жизни еще может вынести, а современные "крюки" уже нет".
  "Старая сова" - православная религия?
  Нормальный плевал бы косточки, но тут "другой расклад"! Четыре свои ипостаси представил в "зеркалах": Полуидиот, плюющий на гибнущую реку - у него есть расклад в запасе. Фанатик, умирающий у самой цели, и вот его взгляд: удивленный до ужаса. Длинноволосики, дружно, компанией чем-то промышлявшие, но испарившиеся; может, просто волосы остригли - и всё распалось, словно это Самсон потерял силу; стали трезвые, скучные. Пьяница, растроганный чем-то в зеркалах - от которых пахнет шикарной женщиной, может, ушедшей женой...
  Пьяницы любят пафос: "история, браток".
   Взгляд от мерно текущего потока: "смотри на гору, видишь фигурка виднеется - это Боря, местный бард".
   Борино наследство: яркие оранжевые корочки...
  ...Печальный расклад остается: либо в городе пьянствовать и заниматься нарциссизмом, либо в деревне жевать прихваченную из того гастронома закусь, набираясь не здоровья, а нового горя, наблюдая за жизнью реки. И всё твое отличие от других алкашей полуидиотское знание про "зодчего из Кракова".
  ...Зеркало в гастрономе!
  Иконы - совы.
  Длинные волосы - только жанр. Им казалось, что раз борода - значит они уже взрослые. Мы взрослеем только к старости, а до этого только суетимся.
  
  
  "Когда пройдет дождь - тот, что уймет нас"
   Лелеет мечту, не стыдясь, не стесняясь - наглость в мечтах! Иначе недолго и скурвиться: ведь и наступление на мечты ведут не стесняясь.
  Это хорошо, что он хочет знать что-то еще, а не открыл фабрику по переработке плодов всезнания... Нет, всё же открыл - и я вот открыл - отчего "хочу всё знать" может остаться формальной заявкой - всезнанием, состоящим из 2-х фраз, к которым, якобы "всё" сводится. Хорошо, что не хочет избавляться от боли, проблем любой ценой... Страдания нас формируют и потому иссякают по мере нашего формирования.
   Уже хочется покоя - это тоже стало постоянной нотой. Робинзон Крузо и традиции китайских мудрецов. Зарыться в траву от проблем.
   В природе смерть поет. Природа - это воскресение после смерти.
  Только: "ждать", "знать", засыпать и просыпаться...
  Трава скрывает землю, а листва - небо, так что находишься как в коконе, в колыбели.
   Типовой вопрос об идентичности в раю: ведь во всякой новой обстановке человек эту идентичность теряет, он завязан на среду своего обитания. Не будет ли это счастье идиота.
  "Пускай" говорится и в какой-то другой песне /по интонации запомнил/.
   "Ждать", "хотеть знать" - несколько неверное отношение к жизни; словно кто-то, произвольно тыкаясь, ищет выхода - ждет, что он сам возникнет.
  "С милой рай в шалаше".
   "Пусть идет дождь, пока я не знаю, кем мы будем без дождя и смерти".
   Узнав всё, кроме того как избавиться от боли и того, что будет после этого избавления - т.е. не узнав почти ничего. Узнав, что есть они, тайны.
   Тень над нашей землей Бог весть когда уйдет, людям всё неймется - а значит и боль не пройдет. Найдут в любой траве.
  Устроил себе милое жилище - но вот в тебе боль и всё оказывается ни к чему. Тоже и со знанием.
   Хорошо увидеть сон про жизнь в шалаше или раз в год там пожить, но вообще там действительно будет скучно. Не хватает деятельности в сияющем вангоговском духе.
   Боль так сильна, что закругляешься со знанием и начинаешь думать только о ней: "ждать".
   Те ли мы, что мы есть, когда наши черты искажены болью.
  Наша жизнь должна быть удобной одеждой - это ее неудобства причиняют боль: дело в том, что жизнь не может предложить ничего похожего : она предлагает коробы, панцири и прочие убогие и жестокие формы.
   Природа как больница.
   Женщина снизу - травой, женщина сверху - листвой...
   Вообще, странная смесь у него: Восток, Россия и Петербург - а это весь мир. Умом-то можно понять, что нужно "синтезировать"!.. От Востока у него смирение, стремление к покою, простоте, от Запада стильность, изыск, а от России работа со смертью, без которой изыск - побрякушка, и мудрость - картон.
  ..."Пусть горит, тает снег под дождем".
  ...Поет смерть - коса, кося траву - людей. Она поет, а люди, как на стадионном концерте качаются в такт, как трава.
  
  
   Государыня
  Утомился ребусы разгадывать: что за государыня, что за дом, что за серебро, что за кислота, что за враги, что за дрянь и черти, при чем здесь обещание легкой ноши... Государыня типа Екатерины Второй. Дом государства. Серебро поэзии... Кислота прозы, сказанного, а не пропетого слова. Если так, то получается, что я как раз испытываю серебро кислотой.
  Помнишь ли государыню?
  ...Серебром свои снега украшали - а ведь снег сам - серебро. Серебро превращали в снег - "добро на ветер".
  Боялись говорить цитаты из Евангелия, т.е. боялись говорить серьезно. Всё игры с черной силой и с русалками.
  Церковь: "да тьма под куполом". Кажется, хочет занять помещение. Неоправославие вслед за неопротестантизмом? Эта ноша нелегка.
   "Утро не возьмет свою дань" - в смысле: можно начать всё заново, без отягощающего наследства.
  "Кто же тебе смел отказать" - так при Сталине никто не смел "отказаться" быть "врагом народа".
   "Так что же мы" - призыв знакомый по песне, где есть фраза про "пепел империй". Но ведь в битве с таким злом неизбежно станешь козлом?
  Он вращается в мире где поют, не говорят, а вообще-то были уже люди, говорить не боявшиеся. Заблуждение специалиста, что он "знает жизнь".
   Но спето всё в элегическом стиле /в отличие от "пепла империй"/ - т.е. мысль эта устоялась, но она как бы немного отложена в ожидании лучших времен или случая, который можно счесть подходящим.
  Государство - и все организации, включая "церковь" - тоже минигосударство - только "мужают" в борьбе...
  Мечтает быть наследником... - в гробу видал я всех сударынь, не то что государынь. Всё равно, мол, только пьем дрянь, ведь другого, стоящего нет, а тут могут выйти большие дела. Плох тот сударь, который не мечтает стать государем.
   Надо жизнь свою строить, а она уж построит себе дом - а не подстраиваться под геометрические стены.
  ...Обычно поэты страдают детской болезнью романтизма. Кстати, Пушкин, кажется, ею не страдал. /Не мечтал, а женщин обольщал./ Романтика прекрасна, пока ты не у дел, не на пути. Впрочем, у современных неоромантиков всё это стало спокойно красивым товаром.
   "Давайте бросим цапать чертей за бока" - благое желание, но кажется только ради того, чтобы цапнуть черта за голову. Ну и, конечно, к государыне в храм нельзя входить, вермутом воняя. Песню можно назвать: "Боря химичит" или "Боря демонстрирует государыне чудеса химии".
   На Западе начальство "шьет" золотом, а простые серебром, а у нас начальство - серебром, а простые - снегом.
   "Зря" - это ужас, это ад, поэтому с этим легко не согласишься. Делал в муке, с трудом, вынося лишь в надежде, что "не зря".
   Кислота авангарда на серебро манерного "высокого" искусства? Сильнодействующее средство, чтобы пробить серебряную броню, скрывшую жизнь. Но серебро кислоты не боится /хотя в химии не силен/. /Или это кислота в смысле кисленького? Тогда "дрянь" - сладкий ликер!/ Кстати, алхимики использовали химию в попытках получить драгоценные металлы.
  
  
   "Никита Рязанский"
   Боря Петербургский, Эразм Роттердамский.
   Русский стиль, лихой. Недавно по ТВ видел, как веселятся "господа": песенник плясал, пел, пил и так же гикал "эй".
   Городил что-то, но сколько ни городи, всё чего-то не хватает для того, чтобы достичь полноты - так не лучше ли выйти в сад природы, как подсказывает сверкающая капля на ладони. Тем более, что в саду под каким-нибудь кустом всегда можно найти "святую Софию", а плотники - это чисто мужской коллектив.
   Строил плотником, вышел в сад барином, капли дождя увидел поэтом...
   Наверное, как и многим, школа весь интерес к "классике" отбила; и так и остается в его городе эта центральная часть отсутствующей. А отсюда и некоторые легковесные подвижки в сторону всех существующих мод. Я уж не говорю о роке, но и сама русская тема у него появилась "по ветру". Он потому и популярен, что наполовину моден и потому и ценим, что наполовину серьезен...
   ...Да нет, школа, как и многое другое, только кстати пришлась. И в модах есть разумное зерно - другое дело, что на этом зерне паразитирует целое дерево.
  Похоже на притчи Христа, которые вроде бы ничему и не учат, а есть только картинки с выставки жизни. Оставил старца, потому что всему научился у него и теперь нужно передать это древнее восточное знание юным. Поколение, которое мудреет раньше старости.
  ...Ты учишь час, а человек живет целую жизнь, и причем не в роли слушателя, а в роли впечатляющей - действующего лица - и всё это очень крепко формирует его. Он твое учение как значок себе прицепит - если он из обормотов-коллекционеров...
   Или: оставив старых духом, закоснелых, обратившись к свежим, упавшим с неба, как капли дождя.
   "Не хватила гвоздя": тоже "раствор - бар, кирпич - юк". Или отговорка, "загвоздка".
   Будет строить город без гвоздей. Протянул ладони и увидел в них капли дождя вместо гвоздя.
   Плотник за свою жизнь действительно с целый город успевает настроить.
   "Пришла к нему в дом" - может, за этим есть реальный случай. Пришла бойкая к лихому. Испугался лихой, застеснялся, попытался скрыться: "чур, чур меня, святая сила" - но не уйдешь от любви в кустах. Молитва лихого - смех.
  Любовь к женщине как замена всей гаммы человеческих взаимоотношений.
   Хотят Бога крестить в свою веру! Неофиты услыхали про Бога и спешат увидеть его, взять автограф, лезут со своими смешными коллизиями. Слишком много с Богом разговаривать вредно: косноязычным станешь: охромеешь как Иаков, только на язык. И видеть Его можно только в свою расщелину, как Моисей.
  Город из 9тысяч церквей /кажется во всей России их было столько/. Можно, конечно, открыть 9001 церковь. "Будут говорить: вот, Он здесь, или: Он там - не верьте и не ходите".
   В сожженном черном городе, где струйками поднимается дым, трое пророков продолжают говорить с Ним.
   От святой Софии остался лишь дым, и все 9 тысяч сгорели, потухли, залитые водой словоблудия.
   ...Всё ведь началось с чепухи: у Никиты кончились гвозди, и он, раздумывая как быть, отвлекся на дождь.
   Все-таки, национальное, природное и половое начала у него действительно сильны и эффектны, а христианское декларативно... "Отче наш" - это тоже декларация. А у меня все три эти природно-душевные начала неясны, слабы и потому мне приходится налегать на христианство - как грешнику. Я - великая слабость. Дело в том, что поэт - будь он хоть трижды на людях - живет в придуманном мире, а прозаик - будь он хоть трижды в уединении - живет в мире реальном, а в этом реальном мире все эти три начала почти сплошь отравлены и я боюсь отравиться /и, защищаясь, становлюсь поэтичен!/. Прозаик чувствительнее поэта - поэтому для него мир шершав и сложен, а это уже не годится для поэзии. "То, что русскому здорово, немцу - смерть". У поэта все механизмы счастливо работают, а у прозаика они постоянно ломаются - и он разбирает их и узнает устройство, состав. Поэт - это бабочка, летящая на всякий свет, это сочинитель стильных красивых лозунгов...
  Итак, Боря - это язычник крестившийся: в любви к женщине он почувствовал Бога. В нем так много крутого здоровья, что и петербургское начало ему не особенно вредит /а смягчает крутизну - но лучше христианством смягчать/.
   Кто от Бога, тот дите - а дитю от крепости страх.
   Боря, тебе быть не менее легендарным, чем Алеша Попович.
  Учаша: "оставьте город и выйдите в сад..." Экологическое разветвление сексуальной революции.
  Христос тоже был плотник, и в сад - Гефсиманский - "выходил", и учил сыновей рыбаков, оставив старцев книжников и фарисеев.
  
  "Может Бог, а может просто так"
   У всех у нас "может, просто так".
   Образы понятные /публицистические/.
   "Замшелый лес" - народ русский.
  Мне и на ощупь невесело: похоронами пахнет.
   Любая мышеловка заряжена "благодатью".
   Образа, лики у них у всех почему-то цвета печеного яблока; а глаза у всех по страшному вытаращены - и знакомиться совсем неохота.
  И начала и концы одинаково скрыты. Наше дело - середина, а религии вечно заняты началами и концами: "вторым рождением" и раем.
   Сквозняки во всех конторах.
   В русских храмах тьма под куполом /"под черепом"/, а в американских, наверное, всякая тьма давно изгнана - так ведь это еще хуже. Все проблемы окрашены-разукрашены - вот и "решены". Православие - это народная религия, а всякий народ - язычник. Т.е. это язычество, снабженное условным знаком, заговором против "нечистой силы" - крестом. /Тоже и католичество. А протестантство - это религия горожан, бюргеров; горожане - это уже не народ, а публика, еще по инерции сохраняющая кое-какие народные черты своих предков./
   Все эти "творцы" чистоты не понимают: мол, нужен талант и т.д. А на самом деле весь их "талант" - это смесь кипения иллюзий с кипением говна.
  Боря так силен и красив, что даже волки и вороны - "санитары леса" - относятся к нему снисходительно: бегай, мол, тешься чем можешь, дурачье. А Боря воспринимает это как проблеск человечности у волков и ворон.
  В пьяном виде не только добреют, но и звереют, но добрение остается себе, а зверение достается другим.
  Вот и вышло бы "поделом", но прочность нашей природы, данной нам Богом, прощает нас многократно, впрочем, ничего не списывая.
   Притча о смоковнице, обкапываемой в третий раз.
   Потеряли веселье, заметая свои знаки. Ангелов-спутников не нашли и дело не ладится, но приходишь домой и глядя в темноту видишь: звезда по-прежнему горит, ободряет. Значит, ты не делал грехов к смерти, а просто бестолково суетился.
   Теплая, чистая звезда - это Христос. Бог-Отец и Дух - горяче-холодны. Веселый знак молодости. Друг другу казались ангелами. Взрослые же зажаты, боятся "следить".
   "Да где ж его взять", "так что нам делать" и т.п.
   Ну, и пить меньше надо - а то, то Монгол Шуман вместо любимой реки, то орел белый /хорошо еще не двуглавый!/, в горячке.
  Ван Гог /у него тоже были орлики и тоже пытался обниматься с волками и воронами/.
   Сгоришь в пустоте снегов, которые на все четыре стороны, а потом эти снега скажут "вот мы какие плодовитые, каких поэтов производили. Подлинно, зовут нас "Великая Россия"".
   Повторяю, у нас есть предохранитель от падений: всё плохое, что с нами случается, что в нас - это пища для осмыслений, для страданий, для покаяний, молитв, для образов - т.е. пища для хорошего, для подъема.
   Как все-таки сильна у него эта мысль про "кого-нибудь". "Плохо человеку одному, без равного себе".
   "Хрен" во второй раз; я тоже начинаю ругаться и повторяться, когда нахожусь в расстроенных чувствах.
   Воистину ты, Боря, ангел-доброхот /но, возможно, ко всем, кроме сомневающихся кисляев. Они грели на "деловой основе", грели свою доходную статью. Если еще кто грел, то это не волк и не ворона.
  Опять-таки, эту засаду в темном, замшелом лесу около храма, веселого на "ощупь", но с тьмой под "куполом", можно трактовать и в сугубо половом смысле.
   Сквозняк, честно говоря, даже от нашего лучшего в душе не прекращается.
   "Я не помню, как я жил до тех пор, как встал". "Ты увлек меня и я увлечен". Я тоже не помню; больший свет умалил меньший. Увлечен потоком, находишься в потоке, и нет возможности, времени вспоминать - поток льет, льет и наливает океан. Это как бы откладываемое богатство. Человек не любит откладывать, любит потреблять, но тут он мирится; жизнь его на аркане тащит. Жизнь в беспамятстве - это и есть христианская "потеря себя".
   Сначала; "не знаю, где взять спирт" /спиритическое, т.е. духовное/, а в конце; "мы же знаем, где его взять". Напоминает известную сцену со свечой из фильма Тарковского.
  "Темная вода" - темный смысл, темные души. Лампада отнюдь не разгоняет этой темноты. Люди - светлячки. "Прожиточный минимум" под стеклянным колпаком - тут целое мироощущение.
  Если бы обогрева волков и ворон было бы достаточно, то не надо бы было идти до теплой звезды.
   Много среда названных "порядочными" людьми волками и воронами тех, кто теплее их самих. Жизнь пачкается, поэтому "порядочные" сторонятся жизни - так что об их тепле можно говорить только в условном наклонении: теплое рукопожатие и теплая улыбка - всё.
  Извращенное чувство благодарности к волкам: "спасибо, что хоть не бьете".
   Снега на все четыре стороны - и в комнатах - значит, надо двигаться, чтобы согреться, нужно жечь спирт, гореть. Снега во все 4 времени года.
  ...Хиппи и К - это овцы, надевшие волчьи шкуры. Недоверие к церквам уже как к домам. Всё вышвырнули и сами превратились в мусор.
   "Заметая следы": поэзия - это и знамя, и тайный пароль. Он прям, но воплощает свою прямизну в образе, притче.
  "Заметая следы ангельского в себе".
  "Мы боги, и потому берем тебя с собой, Христос"...
  "Я и сам птица черная" - почти все птицы черные, темные, в том числе и соколы, и голуби!
  Гордость безумно солнцу предпочитает звезды: мол, они выше!
   Путник идет ночью темным лесом - и имеет один ориентир - звезду, и одних соседей, чуть разгоняющих ужасный мрак одиночества - волков да ворон. Так волхвы шли к звезде в Вифлеем.
  Ночь взрослости /это действительно ночь, а не день/ - у всех во взрослости Бог - солнце сужается в точку - звезду.
   Людям не выше - к звездам, не ниже - кротами в землю, а ровно горизонтально заповедано идти.
  Мутная вода - как образ испорченной души.
   "Пустая рука" - у деревенских руки не пусты, а у взрослых городских, если и пусты, то заколочены - так что для молодых городских поет. "Я чистый и черный" - "я чисто черный"!
   Все мы так; когда нас берут за жабры, огрызаемся, чернеем, не подставляем другой щеки. А орлики - они в миру только слабее слабого, пигмеи, а не орлы.
   "Еще метр" - но это метр стены! Ведь кто сделал всё, что мог, тот и прав. Сама работа крепит, хотя и забирает силы. Мы крепнем, только отдавая.
   Объятия с волками напоминают объятия Мышкина с Рагозиным.
  Любовь понимаемая экстенсивно /по-русски!/: как всепрощенчество, всепримиренчество, а не интенсивно, не в глубину. Под девизом вроде "красота спасет мир" /девиз "Серебряного века", нелепым образом приписываемый Достоевскому: просто, как он предвидел размножение "бесов", так предвидел и размножение эстетов/ с задачей украсить бесов всех мастей. Красота /истинная/ не спасает сама, а только является знаком свершившегося спасения /неистинная - гибели/. Ведь это вполне очевидно.
  "Освещение" православия: когда эту темень осветишь, как раз "хрен" - сатану - и увидишь. В каждой темноте что-то скрывается... Протестанты купола снесли, а что толку - всё здание разламывать надо /время само разломает, лишь бы жизнь текла по другому руслу, а не тратила титанические усилия на его поддержание или обновление: "се оставляется дом ваш пуст"/. Но с другой стороны Христос по синагогам ходил, а вся иерусалимская группа апостолов осталась довольно сильно связанной с народным иудейством. Но Христос сознательно пошел к ним на смерть, чтобы все знали, кто убийца и больше уже не ходили к ним, а пережитки апостолов были их слабостью, а не силой. Это не "торный", а ступорный путь: по снегу босиком на медведя с голыми руками.
  "Так мы знаем, где чистоты взять". Чистюль вообще много развелось, у многих в сортире, как в храме. Чистота - это уже чудо, но ведь и чудеса разные бывают: нет ничего бесплоднее иной чистоты и иного чуда. "Всё равно нас грела не православная церковь" - а кто грел, для тех и храм создавать: церковь волков и ворон!.. Перестройку объявил разумно осторожный Горби, но дальше налетела стая революционеров, говорящих: "Разве так перестраивают? Надо раз, два и в дамки"... Себя и ближних своих нужно перестраивать, а общее пусть слагается как механическая сумма. Даже, чтоб ближнему от тебя что-нибудь перепало, нужно любить его как самого себя - что уж тут говорить о дальних, кого, не зная, любить невозможно... Слава приобщает к общественному: человек начинает ощущать себя фигурой совсем иного измерения и умирает как человек, превращается в деятеля-фурию. "Пустая рука" - это напоминает историю о накормлении тысяч Христом. Боря своей песней, в которой несколько хлебов и рыбок, тоже кормит тысячи !
  
   "У Елизаветы два друга"
   В этой песне не только сказано, но и спето плавное скольжение, покойный дождь, при котором так уютно сидеть вдвоем /и все-таки ее хочется назвать "Конь Елизаветы". Потому и постарался с музыкой, чтоб не хотелось /тоже и с песней "Суфлехим Токац" и т.п./
   "Слова - это смерть" - выходит даже Борины слова не всегда поэзия !
  Привольно летают и в других песнях... Сменил огонь на полеты, на ветер. Стрельба напоминает о гражданской войне: "вы были обмануты словами - они порождают только смерть. Это и о его собственной "революционной" молодости. Он сейчас, наверное, тоже много молчит, гуляя, летая, думая : "где же смысл в словах?"
   С реактивной святой Софией шел на дно, а с тихой Елизаветой взлетел.
   Всем хороша Елизавета, но с конем-то не расстается, мало ей сна. Покажи мне спутника девицы и я скажу тебе какова девица.
   И он мечтает о тусовке с вечным покоем, о вечном покое с шелестящим смехом.
   "То, что нельзя": "говори слова, хотя это и смерть".
   "Делай, что хочешь" - устраивай праздник, воскресение, лето, зажигая свечи и смеясь.
   Сбросили статуи авторитетов - надо сбрасывать только статуи, а не самих авторитетов. Это ведь метод: поставить человека на пьедестал, чтоб люди видели одни его ноги, представить его каменным - и тем самым, его, горевшего, вывести из круга жизни.
  "Делай, что хочешь, но не думай: думанье - это борьба со смертью".
   У Бори два друга: лошадь и та, что во сне любит его.
  "Привольно лететь" - ни статуй, ни проводов.
  Мол, в любви наоборот, чем обычно, когда "сказать легко, а сделать трудно".
  "Как всегда" - знак вечности, но и знак застоя.
  Пока конь тусуется, Боря, пошептавшись, вылез из-за шторы.
   Тела распахнутся, выпустив души, но тут-то и обнаружится, что в клетке сидела птица, разучившаяся летать, потерявшая крылья духа. Боря-то взлетел, да она осталась, а без нее и ему не летается.
   Сами двери тюрьмы, распахнувшись, превратились в крылья - могучие выйдут крылья! Эти участившиеся полеты напоминают Шагала. Эта песня могла бы стать "Марсельезой" "сексуальной революции".
  "Слова - это смерть" - это отвратный рефрен многих пошляков. Он пытается облагородить все эти "грязные козыри". Они их сами "облагородят" - геранью мещанства.
  "Молчи, не надо меня соблазнять, когда я тебя и так люблю". Слова от Бога, но и сатана соблазнил Еву словами. Женщины слабы на слова о любви, о "познании добра и зла" в женском варианте. Или: конь-сатана научил ее "познавать добро и зло" и вот теперь она учит этому и своего Адама.
  Устраивают, отгородившись от всего прозаичного, неблагополучного мира шторой, себе праздничную жизнь по своему разумению. И когда удается соединить и православие и Запад, и природу и женщину, то словно взлетают в небеса. Вся загвоздка в избавлении от коня - от скотского начала. А другим как раз для того вся эта красота и нужна, чтобы украсить своего "коня".
  "Для того мы революции устраивал, чтобы эти сконившие тыловики, пока нас нет, всех лучших женщин разобрали?!" - "Тише, ты ж не у себя в роте".
  За шторой, в покойной обстановке, слушая шум дождя, отгородившись от тусовки, ревнуя Лизку к какому-то коню, Боря стихи сочиняет. Лизка давно спит, а он, значит, видит сон наяву, забыв уже про ревность.
  
  "Иван и Данило"
  Вместе с Никитой их уже трое.
   "Скажут: "это мило /не более/, но ведь давно прошло""
   Курит папиросы, чтоб лучше получались Иваны и Данилы. Он пишет книги у всех на виду.
  Персонажи лирического героя - персонажи персонажа.
   Думает: "дык" - так он и сам Иван и Данила.
  Жертва собственной книжной интриги, т.е. своего вымысла /также: "все ваши интриги уже есть у меня в книгах"/
   Вылезли из кустов, где их крестила святая Софья.
   Сначала сказали "мило" - проявили снисходительность, но потом, когда он им уже надоел своим русским духом: "так ведь было и прошло".
  Вот ведут Ивана с Данилой на обозрение в Михайловский сад, заставляя изображать народную жизнь: "ну, там сменяете друг у друга шило на мыло".
  "Меняя" - делясь. Или мыться решили и избавиться от всего, что может служить холодным оружием. Им нечем больше заняться в этом саду.
   Вся песня обошлась без женского пола, только в конце появилась какая-то подозрительная белая кобыла.
   В исполком таки сунулся. "Чушь" - пустое слово, а "бред" - опасное слово.
   "Он глядит на них глазами" - фраза из разряда "она будет двигать собой".
   "Пил - не пил", курение у всех на виду - мелкотравчатый выпендреж. Заяц из "Ну, погоди". Какой-нибудь местный шкет, "рокер". Клеши вчерашние /Борины !/, а алюминий сегодняшний: т.е. на заборе вчерашние клеши. Ставит мат и шах, а никто не реагирует - так он заставит их упасть, это заяц говнючий.
   Что-то ни в одни из этих вылупленных глаз смотреть не хочется.
   Собственно, у этих народно-лирических героев нет других примет, кроме имен. Это не полноценные персонажи книги жизни, а только всё же жертвы интриг рокеров, умников и исполкомов с их фольклорным отделом: "это ново" - сказали в Михайловском саду.
   Но в тоже время не то, чтобы просто был "денек такой хороший", что два встречных, еще не истасканных мужика показались невесть кем - скорее наоборот, настроение у "лирического героя" скверное, обрыдли и рокеры, и умники. Так что, вывод: не бывает лирика-субъекта без лирических объектов.
   Тиглат Палисар - был начальник, стал президент-царь, шах, бай.
   Орфей - поэзия, Пифагор - науки, Еврипид - драматургия. Всё ведь из Антики взято. И все они спутники "цара", ему служат.
   А вслед за диктатурой идет гэбист. Так что, лихие люди Иван и Данило, собирайте и шило, и мыло. С помощью орфистов и еврипидов и гэбист на сирень потянул.
   Но пройдут и они, и снова пойдет, воскреснет Иван и Данило, русский народ.
   Задача поэта: сказать о том, что ему нравится "о-о!"
   В деревне он вроде бы никаких Иван-Данилов не видел. Не самому идти в народ, а народ завести в Петербург.
   Интриги, попойки, лирика - столичная штучка с лорнетом; и друзья соответствующие.
   Места сочинений песен /идей песен/ у него всегда очевидны. Тоже и с настроением, какое у него было в этих местах /без настроения нет места, и наоборот/.
  ...Нечто иностранное, типа коммунизма, всё, чем прикрывают свою азиатчину.
   Против местных начальников: "Разбирают Расею на княжества"?
   "Сирень" - а может и женское имя /типа "Лилия"/. Проститутка для лихих людей, у которых нет собственной "белой кобылы".
  
  
   "Дубровский"
   Боря на аэроплане /предпочитает лайнеру так же, как дуду предпочитает синтезатору/.
   Современное поэтическое /как и всякое остальное/ мастерство действительно где-то стало сродни научному, порождающему аэропланы. Это не небо "вообще", это только наше небо, наш уровень; мы летаем в некоей неопределенности и нас она может устраивать, но людям нужно что-то определенное и это побуждает нас двигаться дальше /или же формализовываться/...
   "Не прячь глаза, Адам". Да, Бог видит только наши глаза... Для зрячего глаза - это написанная картина. Но трудно пред Богом не прятать - лучше уж прятать, не быть бесстыжим в придачу, а слушать Его в сумраке. Ему нет нужды искать нас - Он всегда рядом, самый ближний. Он рядом, но нам нужно-таки поднять глаза. Подними глаза и увидишь Бога.
   Бросил и рыцарство, и бунтарство. Есть кому мстить, но важно, чтобы мстил Бог в нас /"Мне отмщение, Я воздам" - Бог всё делает через людей, и у Него свой метод, не "око за око"/. "Радостно дышит" - оттолкнувшись от ненависти сразу к радости не придешь. Это он скорее на публику демонстрирует, как хорошо отказываться от ненависти! "Не плачь" - Дух-Утешитель. "Не плачь, Бог плачущих избрал, подними глаза - увидишь".
  "Не плачь", "не спи" - что лучше можно сказать: утешил слабых, побудил к действию сильных. Горение сквозь холод и лед: трудное горение, ожидание как подвиг. Страшной силы накал; ведь и лед не топится, крепится; и из чего составилось горение среди снегов тоже неизвестно: борьба духов.
   Наверное, книжку перечитал или кино посмотрел.
  "Проснись, смотри: ероплан новых времен летит". В конце его самого уже нет, а только один аэроплан всё проигрывает пластинку.
   Красавец Дубровский на красивом аэроплане - вот и красивая песня. "Не плачь, хлеб будет - вон он пишется в небе".
   В самой повести нет ничего подобного, она прозрачно мучительна. Он утешает их, Машу с Дубровским, придумывает им счастливый конец - он утешает Пушкина.
   "Лебединая сталь в облаках" - только уже не сталь: молодость прошла.
   Слова "тихий, неброский" - это настроение автора вставлено.
   Техника на службе неба, а не земли, как места забвения неба.
   Во время полетов понял, что "некому мстить" - летал еще с оружием. Мотив "пусть живут как хотят" стал частым - уход от людей, уход в страдание. Он бросил оружие любви и радости, надоело метать бисер перед свиньями - в канаве той публика сидит.
   Сквозь холод и лед, закатно горят написанные Борей слова...
   Сменил "Невский проспект" на "моя Кострома" - это не остановит движения к одиночеству.
   Иерусалим горящих звезд.
   Стало похоже на такой простой романс /как-то слышал по ТВ в исполнении какой-то старой милой дамы/...
   Напоминает о "был глас с небес: се Сын Мой" /"была надпись на небе" /но тогда было много неграмотных !//
  Аэроплан музыки, мотива, настроения - он пишет слова, текст песен.
  "Я здесь!" - этот голос небесного Иерусалима в Борином лице теперь навечно будет звучать для плачущих в темноте - но будут ли плакать: они назовут темноту новым днем. Да и плачущие успевают забрести в такие места, такие щели, что до них не докричишься.
   Крылья, как иконостас - это лучше, чем иконостас, как крылья. Крылья, сделанные шикарно художественно, а не просто цветно и нарядно. Ретро - его ощущение ценности ветхости /"тихий, неброский"/.
   Проповедь одной только Маше - так и надо к ближним особо обращаться.
   "Солнце взойдет" - ему сверху, может, оно, солнце уже видно; может, потому он и красивый как икона /на которую можно молиться/, что освещен уже солнцем.
   "Солнце взойдет и будет искать нас".
   "Вышел из леса" - где обнимался с волками и воронами.
  "Некому мстить" - как говорит моя мама: "это не они, это сатана в них". А почему именно в них? Да и мсти ты именно сатане в них.
   Кажется уже кто-то додумывался писать лозунги на небе с помощью самолетов.
   Как Боря найдет свою Машу, если все Маши прячут глаза-души: "что прячете: стеснительность или усмешку".
   "Я здесь, на небе" - легко его там Маше /и Богу! "Не прячь от Бога свое небо / найти.
  Чтоб прочитать то, что пишет этот аэроплан, надо очень следить; он ведь не оставляет чернильного, дымового хвоста, красотой "заметает следы".
  
   Кони беспредела
   Перекличка с "конями привередливыми".
  Звери, цвета, имена - в каждой песне.
   И все-таки мастерства и сдержанности слишком много, человечность не пытается прорваться напрямую - его жизнь устроена иначе. Всё сублимируется в системе образов - которая и красива и нова, но все же находится в рамках расширения культурой своего сознания. Боря и владелец этой системы и работник на ее нивах, бурлак при барже, коневод при конях. Типовой парадокс: понимание жизни или воспевание ее отнимает самую жизнь /так и у всех: "зарабатывание" на жизнь отнимает все силы, всю свежесть/. Т.е. его работа - это попытка философии в жанре стихотворения, песни через систему образов. Выход в Жизнь есть только внутри работы, внутри поэзии. Да жизнь артиста и не может не быть не условной. Но отсюда и совершенство образов: жизнь всё размывает, обесцвечивает, лишает имени. Поэзия, являясь метафизикой, родственна философии, это попытка философствовать с другого края /и с тем же успехом. Может, если соединить эти два несъедобных плода, получится что-то?!/. У всех поэтов дело обстоит примерно так же.
   Спас плюс Сирин - вот и получается: конь, но надушенный, завитой /что-то околоцарское/. И вот этот-то конь искренно молится Богу...
  "Солдатики любви" - эту войну Дубровский в канаву кинул?
   "К странному привели; все козыри в грязи вымазали" - такие слова можно просто пробормотать в растерянности. Они всегда были в грязи, но свой свет заслонял чужую грязь, а сейчас уже поздно козыри менять, а значит нужны действительно беспредельные усилия, чтобы выжить в храме, оказавшемся хлевом. "Запрягай мне коней беспредела, чтобы смочь идти пешком". Беспредел на беспредел - не для того, чтобы вывернуть их колесницу к Богу, а чтобы хотя бы самому спастись между беспределами. Рок, "секс", красота, православие, авангард в искусстве и само искусство, политики и "массы", друзья и возлюбленные - вот сколько было козырей... Лучше на своем свободном малом месте строить свое малое новое, беря для него добрые зерна отовсюду /как муравей и как Робинзон Крузо/. И нет любви без ненависти /без ненависти нет ревности в любви, а теплая любовь и неразборчива и бессильна/.
   Выпил по-русски, но еще и соблазненный петербургским шиком этого занятия.
   Он - бурлак, который в "подсознании" намеревался затащить на небо весь мир. Небо, которое он еще не понял как следует. Не понял и мир. Всё от доброты своей: "будь добр и не промахнешься". Но Бог - это справедливость /Христос - это любовь к справедливости; и она оказалась иной, чем справедливость фарисейская, несмотря на всю их историческую и народную законность /все религии похожи именно на иудейство /Христос разрушал храмы, а они за это Ему самому воздвигли храм, Христос воевал с религиями, а они в этом нашли импульс для обновления религий!// Сирин, Спас и тот кто ногами до неба: "два брата умных, а третий дурак". Когда нас не спасает наш ум, есть надежда что спасет наше юродство. Запад /начало новаций в красоте/ вкупе с русским духом, накладываясь на христианство и приводит к нео-православию /не к греху, но к химере/. У меня же русское начало связано с природой, а западное с прозаичностью и трезвостью в новациях и потому результат их наложения на христианство /понятое не только как доброта и любовь, но как справедливость /побуждающая к доброте и любви: во мне самом таких побуждений нет/ иной.
   Петь можно от тоски, горя или от радости /точнее, от их предчувствий: когда они сбываются, то владеют нами/ - эстетизм же превратил это естественное дело в декламацию, а значит и в демагогию. Только она бывает иногда не жестко социально заказанной /впрочем, петь то, чего не содержится в общественной атмосфере /пусть и подпольной/ - это нонсенс /ну, скажи вполголоса соседу на ухо/, а значит в неявной форме заказ есть всегда /другое дело, заказ может быть довольно неплохим /для всех "хороших ребят"/ и со временем ты вроде бы получаешь большую свободу рук//. Завязанность на общество есть всегда, а она всегда противоречит Христу /в лучшем случае будешь чем-то, вроде Никодима или Аримафея/. Надо вернуть всему начальную чистоту: петь, если есть чувство, думать всерьез, без красот и истерик и т.д. Но да не будет чувств у не думающего и мыслей у не чувствующего. Нужно брать не у Антики, а у евреев - это не прихоть Бога была их предпочесть.
   Ни одной женщины - может, как раз были нелады: она бы не позволила водить дружбу с "водкой без хлеба" /беспомощный: за хлебом сам не догадается сходить/.
   Итак, выходит, что в мой первый ряд - Ван Гог, Бах, Толстой и Достоевский /не говорю об Евангелии - оно еще выше/ - ты, Борь, все-таки не попадаешь /а причислял - наверное, как единственного современника/. Но попадаешь во второй - туда, где, в частности, Соломон, Рембрандт. Это уже ряд трагедии, но все-таки с положительным концом, итогом /трагедии бывают разные - жанр распространенный/. Это ведь тот случай, о котором в Евангелии сказано: "спасутся, но как из под огня".
  
  
   "Бурлак"
  "Мирила нас зима диктатуры. Бурлак на замороженной реке, т.е. не у дел. Все-таки не пойму: то "начнем подготовку к зиме", то опять о весне. "Разлив - потоп" - о нынешней анархии, преддверии диктатуры?
   "Почему ты молчишь" - а почему ты кричишь?!
   Со Спасом в головах неизбежно во поле кранты.
  Про отпускание грехов, про пост представление смутное, мистикой, "спасительным ядом" отравленное. А всё ведь очень просто. И раз не открывают на стук, значит не туда стучишься, не в дверь, а в стену - Христос всегда открывает, у Него и дверей нет. Он всегда рядом и это Он сам стучит и просит нас /в известной притче из Евангелии/ - и нам надо только чутко прислушиваться, не спать и не кричать. Бог всегда прощает нам всё, что можно простить; если же что-то остается не прощенным, то, значит, нам надо в чем-то измениться, надо искупить свой грех.
   Снега замораживают кровь, а весной разливаются темные воды...
   Золотые крыла у Серафима с Золотой Орды.
   Он и людям стучит: "Открой!"
   "Отпусти мне первому" - напоминает: "дай нам сесть, Господи, по правую и по левую сторону".
   Перекличка: "тамбовской волчицей или светлой сестрой" и "к ангелам или среди зверей". Борь, ты единственный среди зверей, кто будет причислен к ангелам. Тоже и с твоей волчицей. В руках ангела и волчица обращается в светлую сестру.
   А вороны оглушительно молчат. И весь шум от этих "толи-толи", "вверх-вниз". "Я не могу без определенности". У него словно сужается дорога. А он привык к быстрому движению. У меня неопределенность была с самого начала и я научился с нею бороться. Узок, но высок, а я понизу.
   Выпьешь - чувствуешь себя русским в доску, по богемному Питеру походишь - одолеет эстетство /выпьешь в Петербурге - вот тебе и синтез!/, а как в церковь сходишь, приняв похмельную головную боль за голос совести - так мысли о Боге. Так же, как книгу прочтешь /или фильм или турпоездка/ - тоже чем-нибудь заразишься /поэт, ангел - это вечная молодость; можно говорить только о старости его молодости/. Меня тоже вдохновляло на воспевания всё, что угодно - пока не ощутил вполне, что принадлежу к роду труждающихся и утомленных.
   "Отпусти мне грехи, Господи и отпусти мне кровь, мир". Грехи мира проникают в кровь. Это был бы плач, только бурлаки не плачут.
   Бог всегда молчит, ибо хочет, чтобы мы слушали тишину - Он там. И раз Бог не грозит - это ведь уже хорошо, уже прогресс. Может еще и похвалит. Огонь нужен, чтобы выдержать гонку с выпуском всё новых песен? живешь от песни до песни /но каждая - событие, праздник, огонь, около которого можно греться/.
  "Звезда, не стесняйся" - чтобы быть ярче "бесстыжей звезды". Все новые секты весьма нахраписты. Нестеснению можно учиться только у бесстыжей звезды /и учатся: протестанты, например, один к одному берут музыку эстрадного шлягера или какого-нибудь революционного марша и приклеивают свои слова. Сатана служит Богу!/
   Было: с удилами, но в неопределенном направлении /"ко всему прекрасному"/, теперь же эти удила уценились /в самом деле: чего править, если направление неопределенно/. Но надо найти себя; но когда ты не одинок и не свободен — вокруг целая толпа барышень, коней, волков и ворон - это уже невозможно. Он не стесняется прилюдно стучаться к Богу, но это жест отчаяния, ...Редкий вариант типичной истории: в молодости человек не нуждается в Боге, он сам как бог. Кончается же всё прозой и в этом религиозном смысле. Молодость - это дар, который надо вложить, а не прокучивать. Т.е. надо отказаться от первой молодости, чтобы иметь вторую, последнюю. Отказаться от молодости, но пронести мечту о ней.
  "Я почти готов, готов тебе петь": первое "готов" - в смысле "закончился", а второе - в смысле "приготовлен, в состоянии". И одно с другим действительно связано.
  С золотыми крылами /у декаданса украденными/ кто хочешь себя "путеводной звездой" почувствует. Ты бы святому еще аэроплан подарил.
  Вороны молчат, барышни пустое кричат - трактуй как хочешь.
   "Пал/Секам" - цветной телевизор осваивал /то сеча, то упал/.
   "Тащи меня Серафим бурлаком, как баржу".
   "Барышни" - кажется, в первый раз, как к людям иного поколения.
   "Широкий путь ведет в ад" - а для народов устраивают именно широкий, на узком такое несуразно огромное стадо невозможно гнать.
   В Евангелии нет рефрена "Боже, помилуй меня". /Есть притча о грешнике, который бил себя в грудь, говоря: "помилуй меня грешного", но это не было устойчивым обрядом!/ Милостыню как нищие просят, а ведь Христос пришел сделать нас друзьями себе. Так Павел всюду говорит с дерзновением. Можно ли просить "помилуй", если в душе знаешь, что опять будешь грешить и потому предметы покаяния у тебя предусмотрительно сделаны долговременными /т.е. если знаешь, что не помилует, а значит всю жизнь надо осаждать и донимать, то ли юродствуя, то ли злобясь/. Мне отвратно и протестантское разовое покаяние. Любые "установления" когда, как, сколько раз и т.д. каяться /как и во всем остальном/ нелепы и свидетельствуют только о стремлении облегчить, упростить себе жизнь - тогда как именно сложность и трудность ее плодотворна. Все указания - это привилегия самой жизни, и она будет тебе их давать, если твоя жизнь будет исполнена подвизания и ты ей будешь интересен.
   В кулаке Бога кокаин: "религия - опиум для народа"!
  
  
   "Кострома мон амур"
  Путешествие по Волге - это была идея такая: сконцентрировать маршрут "турне", чтобы "стать ближе" к реке /кажется, эта иллюзия уже в прошлом - природа туристов не любит /в книжке есть фото, где "группа товарищей" в цивильном, обитая свои минутки на природе, угрюмо и врозь смотрит в пространство//.
   Официальный отказ от "кольца" и от "губ ведьмы", которые требовались ранее.
   "Как на черном - так чистый, как на белом - рябой" - поэтому так часто и достается белым. Впрочем, любой человек - философ, которому ничего не стоит поменять белый на черный и наоборот. Люди готовы себя рябыми признать, но только за компанию и в черной рамке.
   У этой песни свой вариант печали: как бы рассеянно проговариваются привычные мысли. "Горькое вино" теперь пьется - раньше только читалась этикетка.
   "Милая провинция, милый 19-ый век, когда говорили по-французски" /рядом также выли волками/.
  "Радости плоти" в ущерб радостям духа - они должны быть вместе.
   Част стал и летчик, профессионал по полетам.
   "Собиралися тучи" - значит прошли /впрочем, когда они снова соберутся, можно петь "собираются"/. Вообще, эту песню явно трезвый писал. Летчик хмур - пьяного везет.
   "Мне бы жизнь за резной калиткой, под кружевным абажуром" - но мельком и мимо, мимо, еще не успев и додумать.
   Все-таки перемены разительные в текстах: он словно растворяется в окружающем мире. "Кострома - моя любовь, Самара - моя сестра, сам я - Саратов и Тверь".
  Простая система - это когда тело живет в материальной сфере, а дух /кому он дан/ в духовной. Сложная - когда тело участвует в духовном /выполняя сложную творческую работу/, а дух в материальном /выдавая для этой творческой работы идеи/. Простое - это не примитив, это кладези легко достигаемой радости /ведь радость - это просто когда кровь горяча, а сердце сильнее бьется от усилий - и от духовных тоже; а рай - это и есть радость /раз хочется сказать "кайф", значит, это не радость//. Одни здоровы, как быки, но их путь не просветлен и нет труда, одно напитание себя на день заклания, а другие нищие, а торопятся истощать себя, изощрять себя /изощрение - это попытка из малого соорудить многое, занятие, должное вызывать сожаление и недоумение, а не восхищение/. Т.е. приемлема простая система и приемлема истинная сложная /что гордишься своей сложностью - справился ли ты с ней?/
  
   __
  
  
  Остальное - галопом /ведь вникнуть каждый раз трудно: детали песен уходит в детали личной жизни, в детали иллюзий. Речь же идет о темной воде авангарда, о свете из под темной воды, свете закатном, заметном, но последнем /или последнем и первом/. О возможности для жития в темноте. Золото как псевдосолнце, а серебро как псевдолуна: ночь, блещущая не от света луны или восходящего или заходящего солнца, а от драгоценных каменьев./
  
  
  "Юрьев день"
  "Пой песню, пой между неблагополучием мира и неблагополучием личной жизни; пой, хоть заблудилась моя душа". /Часто стало: "я смотрел молча"/
   "Обожженного матроса" /напоминает о поэте Рембо/ держат за наивного сына полка безмозглых рокеров и попсы.
  И битые стекла - только повод к грациозности.
   "Певец исчез в глубине твоих руд" - любовь исчезла в "сексе".
   Картонные небеса религий действительно сжигают многих лучших девушек. Боттичелли? /Не Рафаэль?/ Это студенты, а их труды - медальоны. Красиво, конечно - но не красивее унитаза за миллион рублей. Надо тебе понять разницу между Вивальди и Бахом: первый ликует беспредметно и налегает на золото, а второй человечен - и тем ценнее его торжественная радость. Вавилонская башня выросла и на Христе /религии/ и на Толстом /"реализм"/ и т.д.
   "Резная клетка" - "квартирка будь здоров".
   Гнусно быть претендентом на нового последнего героя у шлюх и дур, усевшихся на троне.
  
  
   "Летчик"
   "Я проснулся, смеясь" - его несколько нервно.
   "Летчик, лети глубоко - будь рыбой, которая плавает быстрее всех".
   "Всегда так, как хотел" - т.е. не поддавался.
   Третий глаз райских дев.
   "Вместо крыл - пустота" - но место не занято и прочими крылатыми тварями.
   "Письмо сквозь огонь" - переплавлено, избавлено от случайного.
  
  
  "Науки юношей питают"
  Выпорол юношей /и себя юношу/. Не "перебесится"; "перебесится - взрослый бес будет". У раннего Чехова есть шутка на эту тему.
  
  
  "Отход на Север"
   Грациозность - капризность - крутизна.
  Склонность к абракадабре /"будете говорить на иных языках"!/ и склонность к гиперболе - это похоже на безумие /у моего знакомого шизофреника такие же повадки /и он тоже в этом талантлив!//. Но безумие - это не нонсенс, оно в каждом, кто не дерево и не идеал. Так у Павла: "то я в безумии говорю..." Мудрость мира безумна, а открытое безумие - это часто разумная боль /если не перейден болевой предел, не потеряно сознание от боли/.
   Сигнал из центра двусмысленно прост: "а не убог ли он?"
  
  
   "Генерал"
  То, что видно по тебе, видно и по природе и по солнцу на небе - так что: "лучше не надо". Просто почувствовал такой прилив любви, всепонимания, что всё показалось возможным.
   Принял врага за своего.
   "Колба", где варится поэзия... Набор красивый...
   "Поднебесная" - Китай. Философия, провозглашающая /уловимо!/ неуловимость сути - не моя.
   Короче, хочешь выпить с генералом? - это можно. Ну, и самовар можно /хотя для этого у него жена есть/ - остальное убери.
   Генерал на даче, конечно, выглядит безобидно, добрым дядюшкой... На эту тему у Толстого есть рассказ "После бала".
   У БГ горбачевская доверчивость к людям, что хочет видеть в них, то и видит. И в людях действительно есть безобидное начало - они любят и дачи и самовары, иногда и всё остальное - но дело в том, что все они повязаны злом, друг другом: "что поделаешь, брат - служба". Причем, именно ради сохранения своего безобидного благополучия и идут на службу ко злу, и не уходят с нее.
  
  
   "Ода критику"
  Как бы тоже не оказаться тараканом.
   "Ждешь, когда сгорю? - Ты сам перегорел!"
  
  
   "Ты нужна мне"
  Женщина как наркотик. Ее воздействие так сильно именно потому, что нет здоровой Физической и духовной жизни, в которых устойчивость и сила. Его сила в преданности раба - преданному доверяют, вручают ключи от многих дверей /этого мира/. Но чрезмерная преданность - т.е. и наивность, чистота и честность - неудобна хозяевам. Это напоминает Дон Кихота. А еще - историю Иосифа.
   "Если бы не ты, то - пустота" - свято место пусто не бывает.
  
  
   "Сестра"
   Жена после смерти мужа становится его сестрой...
  
  
  "Сонет"
   Каламбуры - колесо, росу, трамвай, комбайн, бокал с крюком /не забыв и алмазы/ и пакгауз - кину-ка я вслед за ногой в небеса - пусть Бог разбирается. Глухого инвалида не трону, хоть и брюзжит, гад.
   "Колеса" - наркотики и разъезды.
  
  
   "Глядя в телевизор"
   Всё прозрачно и кажется петь таким гимны невозможно...
   Может, не в 7.35 - не кино, но и сам Боря что-то любил смотреть?!
  И посуду могли бы помыть.
  
  
  "Четырнадцать"
   Боря с подругой на пляже - фото. Боря роется в песке, подругу разморило и вообще ей всё обрыдло.
  Пьет, смотрит, спит - все реакции Бори очень просты, без рефлексий.
   Вот только видит он прекрасный мир и потому он еще всё же что-то помнит, что-то думает, что-то ищет.
  
  
  
  "Встань у реки"
   Я как раз ловлю реку Бориных песен.
  "Встань у реки" - не встают: "Ну что же нужно им?!"
   Песня язычника, про Бога еще ни полслова. Песни нового средневековья. В своей простоте и оно хорошо, да только люди стоянием у реки и жеванием травы не ограничатся. /Надежда на инфантильность?/
  
  
  "Козлы"
   Я тоже ругаюсь "козлами", и мне от самого себя противно: что-то в этом ругательстве есть неполноценное /а полноценные - мрак/. И я тоже, ругаясь, уверен, что только констатирую факт и удивляюсь, что обижаются: "ну да, ты - сволочь. Но ведь мы все сволочи - ты разве не знал. Иначе Христос был бы не нужен".
   В кружке "Унылые /не вежливые, но и не злые/ руки" всё говорят как есть: "Козлы!"
  
  
   "Ангел всенародного похмелья"
   Поэтизация - как средство преодоления.
  
  
   "Голубой дворник"
   Ночь брежневизма и мечта перестройки /не нашел в ней тепла и привета, наверное, слишком доверяя суждениям каких-нибудь "демократических" волков и ворон/.
   Мне брат говорит: "Это не ты этот голубой дворник?!"
   "Вторник - среда": смысл тот, что медленно идет перестройка, а также тот, что мелки все наши дела и далеки от воскресения.
   Свеча Пастернака, дрозды из шлягера.
  ...Он проживет столько, сколько проживает дерево в неблагоприятных условиях; оно может жить долго, если вцепится в землю /костлявые руки многих старух производят впечатление вцепившихся в землю. Они молчат, ведут себя тихо, но руки выдают их так же, как нежность - интеллигента, а кровь - убийцу/ - но он мягок и умрет вдруг /впрочем, это "вдруг" может случиться уже в старости или в предстарости/. ...Он проживет в сердцах столько, сколько проживет там - а значит и в реальности - сама природа. Река будет жить то ли 3, то ли 33, то ли 333 года... Она будет бить нас, но от боли люди только тупеют - нужно переломить эту порочную связь, дать людям немного чистого смысла и немного чистой радости... Почему о смерти поэта всё время хочется думать? Он - незаконная радость, за которой наверняка выслана погоня, на которую наверняка поставлена засада. Но Бог хранит и свершается потихоньку то, что человеку зараз представляется невозможным.
  
  
   "Серые камни на зеленой траве"
  Серый не гармонирует с цветами. Нельзя также одновременно использовать мощный белый с мощным черным: это будет наковальня, уничтожающая цвета и порождающая серый /но это и прием!/
  Знание и вера неразделимы: я верю, что я знаю и я знаю, что моя вера права. Знание без веры - это только чемодан со всякой всячиной, оттягивающий руку, а вера без знания - это обезумение в субъективности.
  Не только запах, но и цвет может быть "плохим".
  Не хочет ничего знать, а только: лежать на зеленой траве, подложив чисто-серый камень под голову, и смотреть на солнечное небо. /Павел: "ничего не хочу знать, кроме Христа" /и добавлено: "и при том распятого"//
  Нужно верить/!/, что в ближнем круге находятся все тайны: "возлюби ближнее, как самого себя"; верить в естественное, в его логику, разум /в знание!/ - люди всё силятся верить в противоестественное, безумное, мистическое - иначе, считают, это не вера.
  Желание всю землю превратить в заповедник /если на камни нельзя наступать, то траву тем более нельзя топтать!/ - в аквариум.
   "Наука на лице" - очки.
  "Остерегайтесь наступать, летайте вертолетами"!
  
  
   "Сувлехим Такац"
  "Подбрось еще дров" и "Пора вводить парусный флот" /подбрось ветра в паруса/ - ради этих перлов - видимо, возникших впервые отнюдь не на бумаге - и написана эта песня.
  "Нельзя быть человеку одному, а двоим нельзя не спариваться" - потому и выгнал их из рая.
  На пристани отдыхают от "дров". А может и "пристань" всё та же и "флот".
  Есть грамм еврейской крови?
  
  
  "День радости"
  Наверное, они не раз шкодили - въезжали в мелкие авантюры, как в тоннель - и Боря не раз опасался, что всё кончится каким-нибудь злым дедом Семеном.
   А вообще времена меняются вечно, нет времени без перемен. Мысль о великих переменах - это не честь, а бремя; это как если бы ты, к примеру, сидел не на нормальном стуле, а на гулливерском, гигантском - неудобно и убиться можно.
   "Отпустите поезд перемены времен, поезд прогресса". "Новый 19-ый век"?!
  Идеальное общество как место, где всё делают без труда, где не имеет значения общество и власть, где у каждого целый гарем подруг... Бот есть свет, но не всякий свет - Бог! /"не всё золото, что блестит"/ "Человек - прекрасное животное" - это и есть идеология нынешнего мрака. /Хорошо еще, если это "животное" будет травоядным, а то ведь оно мясо любит./
  Из текста выпал "великий сон - великой стране" /великий одними лишь чудовищами, которые он производит/.
  БГ: "беспечальное", Ван Гог: "утешающее".
   "Камни": "когда и дурни поймут". /Скульптура учит булыжник!/
  "Я птица черная, а конь белый".
   "Отцепитесь, напейтесь, усните - а мы будем жить".
  
  
   "Диплом"
  Мужчины - поденщики, чернорабочие плоти, а женщины - богини плоти. Поэтому мы телом неизбежно принадлежим женщинам /как и земле/ - а женщины принадлежат телами Богу, коему они телом подобны /Богу земли/. А в духе, наоборот, они принадлежат нам, подобным духом Богу /но они не чернорабочие духа?!/ - а мы принадлежим Богу-Духу и Христу /в человеческих взаимоотношениях/. ...Красота у женщины - это такое же природное качество, как и ум у мужчины /ум - это духовная красота, а красота /синоним гармонии/ - это физическая ипостась ума/.
  Женщина - как прекрасные, ослепительные ворота в заурядную, трудную прозу. Иначе не заманишь.
  Маневры жизни очень просты - и поэтому об этом не пишут ни в старых, ни в новых стихах. Есть старые стихи, есть новые стихи и есть Борины стихи, стихи пса на поводке.
   Мужчина - это сила, а женщина - это слабость, но сила - это повод к работе, а значит и к рабству, а слабость - это повод быть обслуживаемым, а значит и к господству. Женщине привычно покоряться, но она тем более не откажется от острого удовольствия покорения другого. Мечтающий о любви обязательно будет рабом женщины, его ждет жалкая участь. Надо не быть покоренным женской красотой, но сознательно учиться у нее, надо не покорять своим умом, но сознательно учить им...
  "Она расскажет тебе твои сны" - в дипломе и Фрейд имеется.
  
  
  Первая попытка Послесловия.
  Образы, предметы, движения разгадывать так же трудно, как сны. Нет, нетрудно, вслушиваясь в их звук и отзвуки, ассоциации, оценить степень их дерзости или нежности или гротескности - степень всех качеств, которым имеется имя, слово - но трудно, опираясь на этот набор "чисел", данных нам по мере чистоты нашей интуиции, представить каким светом - светлым или темным, где светлым, а где темным - каковыми словами будет освещена фигура их суммы с твоего недостроенного неба. /Это не нелепо, это только трудно, захватывающе трудно. Захватывающе, пока не попробовал перегрева. Что ж, не всё сразу - и это писание - только эскиз, проба, намек, нечто аморфное и мусорное. Всю жизнь будет мусор, человек - это борющийся мусор, но пока он борется, его мусорность не мешает ему быть великим, преисполненным дерзости в надеждах и, кто знает, всё ли в итоге окажется мнимостью свалки./ Образы требуют музыки, мелодии, кто не поет, тот не поэт - тот поэт наполовину с прозой. Слова на бумаге подобны словам проговариваемым про себя, они еще как бы в зачатке, в потенции /хотя, пение - да и говорение - не только открывает, реализует потенцию, но и закрывает ее, заглушая воспринимающего огромными размерами и нерациональными формами выросшего из семечка потенции древа/.
   /Перечитал и: "нет, не так". /Но не буду снова зачеркивать - жалко; да и для сравнения оставлю - я почти всё оставляю, раз без слабости нет силы: "покажи из какой слабости вырастает твоя сила", иначе это только камуфляж, искусная непотопляемость /пока будешь топить, семь потов сойдет, да и расстреляют тебя с этого корабля/. Мне всё время кажется, что конец написан сильнее, чем начало - что и естественно: врубаешься не до дела, а во время его /а к концу опять ничего не понимаешь, причем чувствуешь в себе такую силу, что всё понятое во время дела кажется жалким; скорее всего, это просто усталость/: на концертах ничего нельзя осмыслить, лишь смотришь-слушаешь предлагаемую тебе человеческую природу, породу природы. Так и с этими комментариями /так что это, конечно, не подарок - букет не в хрустящей обертке, а в ямах и дырах//. Итак, нет, не так: образ сам по себе может быть исследован лишь путем механического составления всех ассоциаций с реальностью, им вызываемыми. Чувство же, настроение, отношение к этим образам /а значит и та "фигура"/ - в музыке, в тоне. Т.е. образ уже, конечно, предрасположен вызывать к себе то или иное отношение, но диапазон может оказаться неожиданно велик, к тому же часто речь идет об образах с неизвестной предрасположенностью... / Итак, налегая на слова, я утонул в философии. Надо вернуться к прежнему, пытаясь не относиться болезненно к трясинной - нормально жидкообразной - сущности слов, стараясь вскапывать землю философии ровно и неглубоко, чтобы вырос хлеб, а не вылез уголь. У меня нет больших способностей к наукам: мне дано знать только нечто о связи нашей жизни с Богом, Бога с нами и как только я теряю из виду эту связь, начинаю изучать "вещь в себе", так сразу теряю ориентацию. Лучше я в Боге буду трезвым, чем в науках поэтичным /Опять наврал! Я вовсе не отказываюсь и от второго - ведь это и есть та архитрудная задача синтеза, о которой, как о не нелепой, говорилось еще в начале этого не заладившегося послесловия /"поймал себя за хвост" - "в семье не без урода, сочувствую" - "а главное, покажу, покажу я пойманное публике!" - "потрясая хвостом?"////
  
  
   Вторая попытка послесловия.
   Всякий дар - это дар человечности /дар жизни в радости/ /если речь о дарах от Бога - есть еще дары бесчеловечности и жизни в аду/ /т.е. дар телу души, дар человеку человека/. Так и у него. Но человечность разнообразна. То, что было дано ему, близко передается фразой "вы - боги в ночи" /"молодые львы"/ /а мне: "ты под Богом, под Историей, в совершенно неведомом мире"/. Он как чистый огонь, но как человек он не избегнул общей участи: заблудился, застрял, продвигается медленно, по спирали. Это, конечно, сказалось и на даре: в нарциссизме, самом замыкании на поэзии. В нескольких песнях: "я только хотел петь". ...Любовь к женщине он открыл как пару, "жену" своему дару пения, поэзии. Вот его дом /в котором есть окна в мир и он, конечно, в эти окна смотрит, но в целом он "трудовая пчела под стеклом"/ Т.е. и его любовь и его пение являются материально-духовными, а не душевными. Узок спектр его восприятия материального мира: оно сводится к женскому телу и к другим телам, воспринимаемым как подобные женскому и как находящиеся в аквариуме /"аквариум" действительно ключевое слово, символ; оно не попадает в тексты только потому, что попало в название/. Нет ощущения природы как царства борьбы со смертью, а себя как жителя этого царства. Именно ощущение близости смерти не дает восхищению перед красотой мира закруглиться в эстетстве. Где смерть, там начинается путь к пониманию духа. Когда жизнь и смерть откликаются в красоте, то это не высшая стадия, а лишь вступительная - своим они откликаются в простоте. Такая красота - это та "горница убранная, приготовленная", куда пришел вечерять Христос с учениками своими - и воздух вокруг Него уже был полон страданием и смертью. Богатый юноша: всё правильно, но надо бросить и идти. /Боря, твой последний автопортрет будет похож на последние автопортреты Рембрандта!/ Но дом останется прежним, он не попытается сбежать, как Толстой.
   Авангард, составленный из слов отборно высоких и чистых, а вместо фальши - игра: "простые слова, иностранные связи".
  Итак, это пение из под темной воды своей души, слитой с темной водой мира. Поэтому этот огонь не столько греет, сколько удивляет своим одиночеством и красотой драгоценного камня. Человечность же лишь иногда прорывается /например, в песне, где в частности есть строка "мы стоим как ступени, когда горящая нефть..." и "молись за нас, если ты можешь"/ /не "лишь", а "даже" - что, твое "бу-бу, бу-бу-бу" лучше.../
   Мы похожи в своей деловитости, она наша охрана. Рост кончился, осталось оформить бумаги и посмотреть, какова будет предварительная за них оценка. Сначала думали о том, что скажем мы о мире, а теперь всё чаще, машинально делая - что скажет о нас, сказавших, Бог. Это не грех, это будничность нашей принадлежности земле, но важно, чтобы деловитость соответствовала дару. Дар деловитости: быть мягким, но стремительным в переменах. Задумываться над делом, т.е. жить внутри дела - а не, преодолевая неохоту, делать слепки с жизни вне дела... Есть два дара - мажорный и минорный, и весь секрет в их синтезе. Нынешняя светлая печаль у него - это все-таки не столько синтез, сколько естественная пора заката. Я только иногда пытаюсь складывать большие суммы мажора и минора. Это задача не для одной только человеческой единицы в единицу времени, а для всего человечества всей будущей истории.
   Мир ангелов и зверей, звери прекрасны, как если бы их на картинке рассматривал ребенок. Он знает, что есть мир причин, затруднений, но он поражен светлой стрелой воображения рая в видимом мире вокруг. Но вокруг ночь и рай выходит ночной и это немного тревожно. Он нашел не свой смысл, а свою красоту - он сворачивает к ней. Но смысл его мучит тоже, лишь экстаз позволяет ему двигаться мимо. Понимание сменило бы пафос головной болью, разрушило бы поэзию. Поэтому "лучше пой" - нужно догореть до конца, чтобы не замерзнуть; ведь тот дом, о котором говорилось вначале - это только этот костер; вначале костер был величиной с дом, а теперь, когда он будет неудержимо слабеть, надо явить неслыханную /с дом!/ стойкость. Я же хочу строить реальные дома - во мне огня лишь на небольшой светильник, он мне дома не заменит. И кто не кончает Голгофой, тот не воскресает - ведь время праведников еще не пришло.
  Это метод искрящихся точек /у меня, я имею в виду/...
   "Я начинаю движение в сторону весны" - может, были планы начала новой жизни. Но потом жалоба: "мы движемся медленно, словно бы плавился воск".
  Роковое начало воодушевляет очень легко, но ведь не прибавляет смысла, ритм - это романтика действия, всё равно какого. Это допинг. Я ненавижу рок с его беснованиями /я ненавижу все вокруг, как ненавидит шахтер массы, завалившие его в его шахте/. Рок - это мечта балды о настоящей балдежной жизни.
   "Любовь как метод". Но любить много труднее, чем ты думаешь. Это не просто поливать всех теплой водичкой своих улыбок. Это слово - как и слово "Бог" - легко употреблять всуе. Смотря на солнце, легко понять, что есть Бог и что любовь великая сила, но что доступно солнцу, то недоступно нам - наш путь к любви узок и труден. "Кто не берет креста своего..." Так, как Бог-солнце любит нас, мы можем любить только Бога /и солнце!/ - с людьми, которые нас не столько греют, сколько охлаждают, всё иначе. Чтобы достичь своим теплом /если оно и есть/ и светом хотя бы ближних, нужно понимать их - иначе мимо всё - и нужно служить им, т.е. преодолевать прозу, которая есть антилюбовь и красоты отчуждения, которые есть смерть.
   Любовь к женщине имеет совсем другие механизмы - которые делают трудными не любовь к ней, а удержание от любви. Ведь женщина - это существо прекрасное и слабое - оба эти фактора провоцируют на любовь. Удержание от прелюбодеяния - вот равная по трудности задача /и наверняка эти задачи связаны/. Женщине важно, чтобы не просто ее любили, но чтобы любили ее одну - а Богу важно, чтобы человек любил не только Его, но и еще кого-нибудь. Делая человеку добро, мы воскрешаем в нем Христа, а делая ему зло - сатану, ведь человек лишь отчасти преднамерен, а не отзывчив.
   "Стучаться в двери травы" /Уитмен/ - а для меня символом природы является дерево. Голое дерево, громадное, как мамонт и черное, как земля - вот мой экстаз. Зеленый цвет - так же, как и синий цвет неба - это цвета эклектичные, нейтральные, предназначенные для массовой покраски.
  
  
  И последнее Послесловие.
   Решил напоследок еще раз перелистать книжку Љ14 и, знаешь, это мне удалось - тексты послушно скуклились: хвалы и журения женщин, мессианские планы, бравада богемы, вплоть до пижонства, "звездная" болезнь, звери, камни, травы, лошади и люди вперемежку, фото опершись на платан и фото у реки, экстаз по поводу, что идет снег и гуляет северный ветер, вычерчивание пути и рисование Шага, довольно слабое культурное образование /на Пруста, Сартра и Гессе - типовой набор студента с длиннополым модным языком - я говорю "фи"; тоже и с бредовыми выдумками индусов и с именами фараонов и богов/, парадоксы, авангард как в общем-то несложный метод, жалобы на темную воду и жизнь под стеклом, пристрастие к обыгрыванию "хоев", записная рокерская дерзость, то томен, то "ухнем", то зовет, то пьет... И, тем не менее, как Окуджава на своего условного скрипача, хочется рот открыть, слушая этот голос, эту музыку и эти слова. Главное не развилось, осталось декларацией, но оно осталось. И эта декларация и новая и вечная, т.е. она в ранге пророческом. /А ведь ты можешь приехать для того, чтобы мне морду бить!? Лучше комментарий в письменной форме! Защищаясь рукой, я говорю с растерянным смехом: "Ведь это только мой метод любви! И я тоже мечтаю о приближении яблочных дней!"/
   ноя 93г.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"