Аннотация: Рецензия на роман Аластера Рейнольдса "Дом солнц"
Аластер Рейнольдс "Дом солнц"
СПб.: Азбука, 2014 г.
ISBN: 978-5-389-05562-9
Големы вселенского масштаба
"Порой я представляла, как Абигейл лепит глиняных кукол -- нужно же девчонке скоротать дождливый день, -- не думая о том, что станет после того, как она пустит нас в свободное плавание. Ей хоть приходило в голову, что в невообразимо далекий день на другом конце галактики ее шаттерлинг войдет в огромный грузовой отсек и утонет в меланхолии -- невесело оказаться смотрителем заброшенного музея своего существования".
Нас бросают в будущее на 6 миллионов лет. Галактику бороздят вечные странники - шаттерлинги, модифицированные клоны когда-то жившего человека. 1000 копий - это Линия. Перед нами Линия Горечавки, строящая звездамбы, могучие устройства, где заперты опасные звёзды. Мы зрим схожее с вселенной Звёздных Войн. Армия клонов и роботы. Кажется, где-то близко Звезда Смерти - теннисный мяч в сравнении со звездамбой, а курс "Лентяя" и "Серебряных крыльев" пересечёт "Тысячелетний сокол". Однако печально наблюдать, что миллионы прошедших лет не изменили человека и в малой мере. Являть нам жителей будущего такими, словно описывать героя нашей эпохи мыслями неандертальца: "Убить... пожрать... поспать..."
Темп низок. Сюжет протекает без осложнений, а Лихнис так часто говорит, что в его космотеке ничего интересного, что легко заскучать. "Андромеда. Точнее, Пустошь, - первый ориентир для зацепки. - Андромеда не пропала, а, скорее, исчезла из виду". Но мигом удивляешься: а сунуться туда за миллионы лет никому в голову не пришло? И чёрная дыра - не оправдание для созданий, сдерживающих звёзды. Если завтра наша Луна почёрнеет, разве люди нашего времени не направятся к ней для изучения феномена? При этом: "Все боялись, что, если потерять бдительность, случившееся в Андромеде повторится у нас". В чём выражается бдительность? Вот тайна, покрытая мраком, не хуже самой Андромеды.
В состав экипажа добавляется робот. Правда, экипаж являет мерило недогадливости. Странная рука идеального Геспера должна насторожить проницательную Портулак. Здесь же отходом от симметрии озаботился лишь ворчун Менинкс. Что ж, сочтём это будущим сюрпризом читателю. Обозначив Андромеду программой-максимум, автор рисует программу-минимум локального масштаба: "Ваш гость не тот, за кого себя выдает. Вопрос один: что ты предпримешь?" Появляется детективная интрига.
И вдруг среди бескрайней вселенной милая сказка о Принцессе и Чёрном Замке. Превращение фантастики в фэнтази несколько прочищает мозги, ныне отдыхающие от обилия непонятных терминов, однако производит двоякое впечатление. Словно совет директоров нефтяной компании вводит в свой состав кукольного Деда Мороза. Однако это и эффектный ход, когда фэнтази внезапно обнажает фантастическую суть. В пустых доспехах узнаёшь роботов. По фразам Реликта понимаешь, вот скорбный момент принятия злого решения, которое погубит цивилизацию машинного народа. "Они умнее нас, -- подумала я. -- Умнее, сильнее, быстрее. Скоро наступит момент истины: мы или они". 6 миллионов лет ничто не изменили.
По отношению к другим цивилизациям шаттерлинги жёстко исповедуют принцип: "Кто сильнее, тот и прав". Но за своих любой рискнёт жизнью: "Там, в облаке, наши братья и сестры. Они плоть и кровь, которые делают нас людьми. Предадим их -- предадим всю Линию. Какие мы после этого Горечавки?" Вроде горячечный лозунг, а рейтинг героев, готовых на Поступок, резко возрастает.
Не менее симпатичный героизм являет и робот: "Вас дисбаланс сил превратит в красное пюре, а мне лишь слегка ограничит свободу движения". Правда, внимательный читатель (он-то не забыл, что Геспер прячет человеческую руку) сразу спросит: а островок плоти и крови среди железа и проводов разве не превратится в то самое пюре?
Первые части ужасающе водянисты. Пробежав взглядом ПОЛСТРАНИЦЫ, хочется сократить диалог кратким "Шаттерлинг, я тебя проглочу, внутри ты пробудешь недолго, причины поймешь через пару секунд". Нет, я помню ранее сказанное "Не торопись -- у нас тут спешка не в почете". Но я-то не располагаю миллионами лет.
Островками эмоции описаны впечатляюще: "Тщетно Лихнис пытался скрыть страх -- его выдавали складки, залегшие у губ, и стиснутые зубы, он плескался в глазах и сочился через поры". Но чья это заслуга: переводчика или автора? Переводчик легко выискивает "пасхальные яйца" (типа КингКримсоновских "Cadence and Cascade"). А вот с именами не всегда удачно. "Овсяница" навевает мне картинку пожилой дамы весьма грузного телосложения, а это имя воина-мужчины! Но "Линия Горечавки" и "Портулак" чарующе компенсируют "Овсяницу".
Иногда радуют милые наблюдения: "Устаревают даже фотоны, достигающие твоих глаз. Пока фотоны летели, предметы могли безвозвратно исчезнуть". Всё это читано не раз, но здесь подано изящно. Диалоги порой разбавляются сомнительными аксиомами типа: "Приспособляемость -- оборотная сторона здравомыслия".
Но где же Дом Солнц? Он не спешит появляться. Что Линию Горечавки уничтожил заговор тайного общества, ясно сразу. Но красочно подать эту организацию не вышло. Автор задаёт тон фразой: "Быть шаттерлингом -- почти все равно что богом. Чтобы посадить шаттерлинга на крючок, нужно предложить жизнь лучше, чем у бога". А дух противоречия легко предлагает мне вариант, что считающие себя богами шаттерлинги на самом деле - армия сатаны. И Дом Солнц - это выход из преисподней.
Разочаровывает и повод создания таинственного Дома. "Это секретная Линия, чтобы скрыть наше участие в истреблении Первых Роботов". Слишком секретно и слишком дорогостояще: "Пришлось стереть из истории Союза сам факт. Каждую Линию обязали принять новую версию истории". Соглашусь: история - не то, что случилось, а то, что об этом записали. Однако засекреченный вирус, уничтоживший Первых Роботов, совсем не повод для массового истребления людей, когда та или иная Линия докапывается до истины. Тут и гипотетическая война с роботами, которые могут узнать правду, не кажется опасной. Своими же руками выкосим свой род.
Задуматься об относительности заставляют мысли Портулак: "Я содрогнулась при мысли о допросе прекрасными роботами. На какие пытки они пойдут, чтобы добиться своего?" За расчленением стойкого Синюшки наблюдаешь с неприязнью, но признаёшь: так надо ради важных сведений. Когда же рисуется подобная операция над Портулак, наполняешься негодованием. А ведь Портулак для машинного народа такая же "консервная банка", как и Синюшка для Линии Горечавки, которая вскрывает его изуверским "консервным ножом".
Однако мне нравится, что и через миллионолетия складываются пары для долгой совместной дороги. И статейки наших психологов, мол, кризис семейной жизни ждёт через 3-7 лет, вдруг вызывают улыбку. Что такое 7 лет в сравнении с 7 миллионами? Что такое семейная лодка в сравнении с семейным космическим кораблём? В статьях проза: какие мы есть. А в фантастике - такие, какие будем, если разовьём человеческое, а не продолжим уповать, что в каждом из нас превалируют животные инстинкты.
Последние части резко меняют отношение к книге, изначально выглядевшей развлекухой "Постреляли - победили". Как умная комедия, когда внешне ты продолжаешь смеяться, а внутри вдруг осознаёшь нечто важное, но грустное. Один из тысячи Горечавок - шкатулка с секретом. Нас долго водили по сумеречному лабиринту, собирая цветные осколки, а потом решительно воплотили их мозаичным полотном. И всё же относительно Дома Солнц не как романа, а как секретной линии, накатывает разочарование. Показав загадочный свет в окошке, в дверь таинственной комнаты нас не впустили.
Финал символичен. Ценой жизни Геспер спасает Портулак. Роботы и големы не стали одним целым, но вот вам символ прощения грехов всех домов всех линий. И вроде для Лихниса и Портулак уже нетрудно нарисовать светлое будущее, но не покидает ощущение неприятной незаселённости Андромеды. Ведь роботы её покинули, а шаттерлинги так и не прорвались следом за парой первопроходцев. Поэтому, закрывая книгу, перед взором остаётся чёрная дыра, за которой грустная, абсолютно пустая вселенная.