Я мотаю головой из стороны в сторону, плотно прижимая ладони к лицу, чтобы Виктория не смогла их расцепить. Голова пульсирует под вырастающей шишкой.
- Хватит придуряться! - сестра начинает впиваться своими ручонками мне в ребра.
- Отстань, жаба вислоухая! - отбрыкиваюсь я.
- Не смешно уже, Макс, вставай! - голос Виктории вдруг дрогнул и она запищала сквозь подступающие слезы. - пожалуйста!
Я решаю сжалиться над сестрой, действительно, с этой, идеально разыгранной мною драмой пора завязывать. Я отрываю ладони от лица и резко сажусь. Яркий свет кувалдой бьет по глазам и нокаутирует меня на несколько секундных мгновений. Я щурусь, в надежде увидеть, невесть куда пропавшую сестру или хотя бы понять, где нахожусь. Свет отступает и позволяет моим глазам адаптироваться к новому, черт возьми, какому миру. Я осторожно встаю на ноги, чувствуя, как от увиденного у меня отвисает челюсть. По телу пробегают мурашки, которые, словно бы даже глумливо хихикают надо мной.
- Какого черта...?
Меня окружают огромные зеркала: справа, слева, снизу, сверху. Одним словом, везде. Десятки, сотни, тысячи моих клонов смотрят на меня! Они не повторяют моих движений, а просто, таращатся на меня, изучая, прследуя, следя за каждым моим вздохом.
Моя рубашка заляпана красной краской. Словно кто-то пытался изобразить на ней маковое поле, но капли просто кляксами срывались с кисти.
Я аккуратно делаю шаг и снежинка из трещин моментально появляется под подошвой моего ботинка. Я судорожно сглотнул подступивший к горлу ком. Не хватало еще провалиться невесть куда.
Подушечками пальцев я дотрагиваюсь до поверхности зеркала, через которое на меня с опасением смотрит одно из моих отражений. Его глаза расширяются от ужаса, он сначала широко раскрывает рот, а потом резко выдувает на меня воздух, словно отгоняя. Меня моментально обжигает холодом. Я молниеносно одергиваю руку, пальцы горят и пульсируют. Я открываю рот, чтобы спросить, что это за место и есть ли здесь еще кто-нибудь помимо меня, но слова куда-то исчезли и не идут изо рта, будто мне отрезали язык и теперь я просто дергаю шеей, как урурукающий голубь в поисках крошек под скамейкой в парке.
Мои отражения довольно захихикали. Некоторым из них стало так смешно, что они беспардонно заржали в голос и похватались за животы.
- Придурки. - подумал я и сильно пожалел, что не смог это выплюнуть им в ответ.
Они так меня разозлили, что я стал размахивать руками, прогоняя их. Но мои придурки засмеялись пуще прежнего. Их голоса разрывают мой мозг. Я хватаюсь за голову и опускаюсь на корточки.
- Заткнитесь! - умоляю я про себя. Еще немного и кровь польется у меня из ушей.
Гам и смех резко смолкли. Я с опаской посмотрел по сторонам: мои отражения словно по команде замолчали и стали медленно удаляться вглубь зеркал.
- Всё чуднее и чуднее. - подумал я, уже не зная, чего еще ожидать.
Зеркала трансформируются в одно огромное зеркало - напоминающее экран в кинозале. Откуда ни возьмись ко мне подбегает маленький мальчик в причудливом костюме, цилиндре на голове и ставит рядом со мной такую же маленькую табуретку.
- Лучше присядь, иногда такое увидишь, что ух... - протараторил он и снова куда-то убежал.
Я хлопаю глазами, как дурачок, абсолютно не понимая, что вообще происходит. Мне кажется, что я нахожусь под действием какого-то наркотика, вызывающего безумные галлюцинации.
Я посмотрел на любезно придоставленную табуретку и уговорил себя сесть на нее. Допустим, тот умудренный опытом мальчуган знает, о чем говорит. Растопырив ноги, словно рожающая лягушка я уставился в зеркало.
В нем начинает дребезжать какой-то образ, что-то происходит по ту сторону королевста кривых зеркал. Оно являет мне Викторию. Моя сестра стоит передо мной в зеркале, словно настоящая, вот только ее кожа никогда не была столь бледна.
- Смотри. - говорит она мне таким далеким чужым голосом, что, кажется, он доносится из самой преисподни.
Виктория растворяется в зеркале, откуда теперь на меня летит моя машина. Я мчусь по трассе, выруливая на поворотах. Оградительная полоса не в силах сдержать натиск таранящего ее копота разрывается, впуская в неизвестность. Стена серого, неопрятного здания выскакивает из темноты, аппетитно облизываясь, и притягивая мою машину к себе: она взвизгнула, жалобно проскулила и замолчала, чуть дыша. Капот съежился непригодной гармошкой, лобовое стекло разлетелось на миллионы осколков, часть из них осыпала меня дождем, часть, подобно птицам разлетелась в стороны. Моя голова безмятежно покоится на руле, по скулам легкой поступью аллигатора медленно сползает кровь.
- Что за... - я недоверчиво скривился. - Откуда это? Это сон? Я сплю?
Я судорожно пытаюсь вспомнить последнее, что случилось со мной, но, когда? Вчера? Позавчера? Какой сегодня день недели? А существует ли для меня вообще сегодня? Сколько времени прошло с того момента, как я ничего не помню?
Я приехал на работу, посовещался с Александром Константиновичем, встретился со Степой у входа в бар, люди, много людей, шумно, страх за сестру, ее поиски, облегчение и мгновенная злость, а потом пропасть.
Меня начинает охватывать паника, легкие сжимаются под гнетом армии нервных клеток.
Все вокруг начинает дрожать. По зеркалу поползли змеиные трещины. Щелк. И повсюду теперь лишь тьма.
Сердце бешено колотится. Из потайных детских уголков памяти начинают вылезать чудища, которые воруют детей в темноте, издеваются над ними, утаскивают в подкроватный мир, полный кошмаров. Я делаю очередную попытку заговорить, но только жалко что-то гыкаю себе под нос.
Максим.
Незнакомый голос зовет меня по имени.
Максим.
Холод касается моей спины своими мерзкими, склизкими пальцами, заставляя кожу одеревенеть. Я тяжело сглотнул, почувствовав, как комок слюней, скрипя, просачивается по моей гортани.
Может быть, все это чья-то злая шутка? Виктории или Степы, чтобы проучить меня? Моих недоброжелателей, врагов? Если да, то я оценил, теперь можно заканчивать.
Я вбираю в себя побольше воздуха, легкие при этом болезненно пощипывают, и на выдохе кричу в пустоту, в надежде, что мой голос вернется ко мне:
- Кто здесь? - слова вылетели пулей, отдача неприятно ударила по горлу, заставив закашлить и отхаркнуть.
Скоро узнаешь.
От этих слов мне стало совсем не по себе и я уже задумался, хочу ли знать, кто мой таинственный собеседник. Я сжал руку в кулак.
Темнота начинает блекнуть и медленно рассеиваться. Я словно окружен огромными массами перламутрового табачного дыма. Разбойная головная боль заставляет меня врасплох. Я обхватываю ее руками, в попытках унять, смирить, подавить, избавиться. Такое ощущение, что в ней сидит племя папуасов в юбках из пальмовых листьев, разрисованные сажей и тыкают своими острыми копьями мне в мозжечок.
Боль вдруг стихает, оставляя меня в подозрительном облегчении.
Я оглядываюсь по сторонам: зеркала исчезли, головная боль подлым обманным маневром привела меня в белую комнату.
Психушка? Серьезно?
- Степа? - гаркнул я, и эхо окружило со всех сторон. - Виктория?
- Хватит, ребята - я развожу руки в стороны в знак того, что сдаюсь - шутку я оценил, но пора уже заканчивать. Еще немного и я, действительно, сойду с ума.
Я слышу приближающиеся шаги, но не могу сориентироваться, с какой стороны ждать визитера: звук, словно, повсюду.
- Какое-то реалити-шоу.
Шаги прекращаются, как по команде.
- Апчхи! - доносится до моих ушей, и маленькие "апчхи" тут же разбегаются по всему пространству.
- Терпение, Максим. - голос моего невидимого собеседника очень спокоен и явно в себе уверен.
- Откуда ты знаешь мое имя?
- Из книги смерти.
- Если ты так не заурядно называешь телефонный справочник, оригинальности тебе не занимать. - фыркнул я, довольный своему комментарию.
- Мне нравится подобное сравнение. Оно забавное. - засмеялся голос.
- Вот покажись и скажи мне это в лицо, трус.
- Ты очень не терпелив, Максим.
- Да что ты? - Рычу я в пустоту. Был бы у меня кошачий хвост, он бы уже задергался в конвульсиях.
- И вспыльчив. - Голос поспешил добавить.
- Покажись мне только - сквозь зубы выплевываю я - Завязывай со своими шутками, Валдис Пельш! Признавайся, чей это розыгрыш, дари букет и выпускай меня отсюда.
- Валдис Пельш. - голос снова заливисто засмеялся. Похоже что мой собеседнк настоящий весельчак. - насмешил.
Мой собеседнкик прочистил горло, замолчал, снова прочистил горло и проговорил томно:
- Ты попал сюда не по моей вине.
- А по чьей? - Ох, назови мне только имя виновника. Ух, что я с ним сделаю!
- По своей, Максим. Во всем случившимся виноват ты сам.
- В чем?!
- В том, что почти уууумер. - последнее слово мой собеседник протянул, словно затягивая песню.
Но его слова прошлись по мне, как ледяная катана, оставив за собой кровавую дорожку. Я вспоминаю отрывок из якобы моей жизни, виденный ранее в комнате с зеркалами: авария, осколки, кровь. Я смотрю на свою рубашку и только сейчас до меня доходит, что это не краска, а кровь. Моя кровь...
- Что значит умер? И что значит почти? - Негодую я, сжимая руки в кулаки и всем своим видом показывая, что жажду заполучить ответы на свои вопросы. - Потому что вот он я! Диве всех живых!
- Я все тебе объясню, Максим, но для начала...
- Что для начала? - жестко перебиваю я его. - Что значит, почти умер, черт возьми, когда я жив?!
- Ты должен успокоиться.
- Я сейчас тебя успокою - огрызаюсь я, закатывая руква своей окровавленной рубашки.
Я слышу его безнадежный вздох:
- Ладно, не хочешь сам, как хочешь.
- Что?
Моя голова начинает стремительно тяжелеть, будто мне в нее через шланг заливают воду. Что ж такое-то - все время что-то происходит с моей головой!
Ко рту подкралась легкая тошнота, головокружение подхватило меня и понесло в вальсе. Я начинаю терять равновесие и не сопротивляюсь этому. Мне хочется упасть и заснуть, пусть это всё закончится. Но сон не встречает меня, он передает меня в руки появившегося свечения, которое направляется ко мне, словно комета. Свечение настигает меня, я закрываю глаза на встречу неизбежному, и растворяюсь в нем.
Я открываю глаза, и отказываюсь верить в увиденное. Подруга-холод снова дотрагивается до меня, заставляя сьежиться.
На железной кушетке, застеленной белыми простынями покоится мое собственное тело. Я оглядываюсь по сторонам: стены, выкрашенные в бежевый цвет, дешевый линолеум на полу, тумбочка, капельница, кардиомонитор. Целый рой трубок и проводов, вставленных, вколотых, всунутых в меня и торчащих из меня. Мое тело бледное, аморфное, лишенное эмоций и явных признаков жизни. Лоб перебинтован, волосы смяты.
- Что происходит? - спрашиваю я пустоту и чувствую, как меня охватывает ужас.
Я подхожу к телу, вытягиваю руку вперед и опускаю ладонь на плечо. Мое прикосновение проходит насквозь и растворяется в воздухе. Я с испугом одергиваю руку и смотрю на нее.
- Это невозможно...
Инстинктивно я хватаюсь пальцами за шею и ползу ими к сонной артерии. Я не прощупываю пульса, она мертва.
Я кидаюсь к рядом стоящей тумбочке и пытаюсь схватить маленькую вазу с цветами, но она словно застревает в моей руке. Я продолжаю попытку второй рукой, тоже тщетно. Моя грудь больше не вздымается, легкие не требуют кислорода, сердце задремало крепким сном.
Кто же я?
Призрак?
Но ведь вот я! Лежу перед самим собой, пока еще, вроде как, живой!
Кардиомонитор что-то слабо пищит, рисуя кривые, больше похожие на вздрагивая полевой мыши во сне, чем на сердцебиение человека.
Я слышу, как позади меня открывается дверь. Женщина в белом халате с усталым видом тащится к капельнице и меняет пакет с жидкостью.
- Простите... - начинаю я в надежде, что она меня услышит, но она даже голову не повела в мою сторону.
Она забрала использованный пакет, на секунду остановила свой взгляд на настенных часах и поспешила покинуть палату.
Да что же это творится?
Как такое возможно?
- Это бред. - я бегаю по палате, как слетевшая с катушек радиоуправляемая машинка. - Это все просто какой-то бред.
Я резко обернулся на звук вновь открывающейся двери. Два идеально начищенных ботинка остановились параллельно друг другу. Мой взгляд проскользил от них вверх по ювелирно выглаженному брючному костюму и рубашке и остановился на лице: сжатые губы, аккуратные усы, бородка, орлиный нос, добрые, но уставшие от бремени глаза, цвета ясного неба, лоб, изрезанный временем и густые седые волосы. Он чем-то напомнил мне моего преподавателя по истории, на чьи пары я почти не ходил, за что восемь раз пересдавал зачет и так и не сдал, пока не пришел на девятый раз с бутылкой коньяка и коробкой конфет.
- День добрый. - Произносит он и быстро направляется к кушетке.
- Вы это мне? - Недоумеваю я.
- Здесь есть еще кто-то?
- Вы видите и слышите меня?
- Ну, я хоть и стар, но пока еще не совсем слеп и глух. - Улыбается он.
Его голос кажется мне очень знакомым, но я не могу вспомнить, где мог его слышать.
- Женщина, заходившая в палату...
- Знаю, знаю, не видела тебя и не слышала. Такое случается.
- Случается?!
- Конечно, - он одобрительно закивал. - люди видят или жизнь или смерть, промежуточный мир скрыт от их взора.
- О чем вы? И кто вы, в конце концов? - Заваливаю я его вопросами. - Что происходит?
- Знаешь, Максим, как говорили древние ниндзя? - Он в упор смотрит на меня - Тот, кто умеет ждать, всегда выигрывает.
- Да, а, кто долго ждет, умирает, превратившись от ожидания в одинокий серый камень. - Недоверчиво хмыкаю я.
- Тоже верно.
Таинственный гость несколько долгих секунд смотрел на мое тело, затем обернулся ко мне и обескуражил одним простым вопросом:
- Сделаешь селфи со своим почти трупом?
Я аж поперхнулся и в недоумении посмотрел на него:
- Кто вы такой, старичок-весельчак? Ваш голос кажется мне очень знакомым. Мы раньше встречались?
- Сомневаюсью. Меня зовут Михаил. - представился он и протянул мне руку для рукопожатия.
Я боязливо протянул руку в ответ, на удивление наше рукопожатие состоялось. Его рука была шершавая и очень теплая.
Он улыбается и прячет руку в карман, но через секунду впечатывает ладонь себе в лоб, негодуя:
- Вечно забываю о своем важном статусе. - Он снова протягивает мне руку, я весьма недоверчиво смотрю на нее, и нехотя соглашаюсь на повторное рукопожатие. - Архангел Михаил.
- Архангел? - повторяю я по слогам. - Михаил?
Михаил кивает, соглашаясь.
- Архистратиг? - уточняю я, сдерживая смех - Глава святого воинства Ангелов и Архангелов?
Он деловито кивнул.
- Смешно. - Я высвободил руку и прыснул со смеху. - А я Жанна Д`арк.
- Вообще-то, я не пошутил. - смутился Михаил.
- Конечно. - я прочистил горло. - Психиатрическая больница, видимо, где-то за углом. Вам туда.
- Понимаю, в это трудно поверить, но придется. - Михаил одернул рукав пиджака.
- Архангел, честное слово, поверьте, рай не в этой больнице. - проговорил я, сквозь издевательские смешки. - вы перепутали дверь. И рая, в принципе, не существует. Все это бред.
- Апчхи. - Михаил резко обернулся в сторону, в попытке скрыть свой чих. - Ой, прошу прощения. - прокряхтел он.
И тут я понял, где уже слышал это "апхчи".
- Голос в белой комнате! Так это были вы?! - моему удивлению нет предела.
- Если я скажу Жанна Д`арк, это будет смешно? - широко заулыбался Михаил.
- Нет. - я закатил глаза.
- Тогда это был я. - кивнул он. - А теперь присаживайся. - вдруг требовательно добавил он и указывал на стул возле окна. Я сразу же вспоминаю маленького странного мальчика, который принес мне табуретку и приготовился к чему-то...тому, что мне явно не понравится.
Я неуверенно опускаюсь на стул, не чувствуя соприкосновения, словно между мной и стулом еще что-то есть, какая-то невесомая прослойка. Дожил! Даже мой зад стал бесполезен.
- Чувствую себя, как в школе. - бурчу я. - Отчитывать будите? Дневник попросите? Родителей в школу вызовете?
- Почти. ќќ- уголки его губ дрогнули в улыбке, но через секунду его лицо помрачнело. Я напрягся.
- Ты помнишь, что произошло на дне рождения твоей сестры Виктории? - спрашивает он.
- Откуда вы...
Михаил молчит, направив взгляд куда-то вдаль, словно в другой мир.
- Помню бар, много людей. - начал повествовать я. - на какое-то время я потерял сестру из виду, мне было страшно за нее, но потом я нашел ее. Наступило облегчение, но потом ничего не помню, будто провалился в пещеру.
- Значит в тот момент, он решил изменить твою жизнь. - томно произнес Михаил.
- О чем вы? - недоверчиво спросил я.
- Ты не помнишь с того момента, когда Он решил, что твоя жизнь изменится, что тебе нужны эти перемены, что жить, как раньше, больше нельзя.
- Я не понимаю. - я замотал головой. - Кто такой Он? Черт возьми, неужели нельзя нормально объяснять!? По-человечески!
Этот старик абсолютно чокнутый, но в глубине души я чувствую, что только он сможет мне помочь разобраться с тем, что сейчас происходит.
Михаил указательным пальцем ткнул в потолок.
- Ааа... - протянул я, понимая, что речь идет о Всевышнем. - Вы совсем взбрендили.
- Что я ехал на машине и разбился. - я судорожно хихикнул. - Это же чушь собачья, правда?
Михаил проникновеннно посмотрел на меня. По его жалеющему взгляду я понял, что увиденное правда.
- Это, действительно, так? - с затаившимся в душе ужасом спрашиваю я.
Он быстро кивнул.
- Но этого не может быть! - протестую я.
- Почему? - он сцепляет руки на груди. - Только потому, что в твоей жизни все было идеально и шло по твоему сценарию? Или твоя жизнь чем-то лучше жизни другого человека? Ценнее?
Я сверлю его взглядом.
- Посмотри к чему это привело.
Я перевожу взгляд на свое жалкое тело, которое также жалко пытается бороться с действительностью.
- Я в коме, судя по всему. - констатирую я. - легко отделался?
- Да. Ты легко отделался. После такой аварии, выжить, практически, невозможно.
- Я счастливчик. - усмехнулся я. - То есть, Он решил, что мне нужно полежать в коме? Отличный план по изменению моей жизни. Мог бы уж тогда убить меня.
- Хотел бы. - задумавшись, сказал Михаил. - убил бы. Помни, Максим, человек думает, что он хозяин своей судьбы, но это не так, потому что только Он принимает решения, касающиеся жизни и смерти.
Я недовольно хмыкнул и посмотрел на Михаила.
- Не смотри на меня так своими демоническими глазами. - попросил он, слегка улыбаясь.
- Демоническими? - переспросил я.
- Темные карие глаза - глаза демона.
Я скривил рожицу. Тоже мне, всевышний благодетель.
- Место, где ты был, называется эфемерной остановкой. Это промежуточный этап между жизнью, призрачным миром и смертью. - начал повествовать Михаил. - Зеркала показали тебе причину, по которой ты совершаешь переход.
- Переход куда? - осторожно поинтересовался я.
- В призрачный мир. - спокойно пояснил Михаил. - из которого потом можешь вновь совершить переход в мир живых. - Ну. - он задумался и быстро ответил. - или мертвых.
- Отстойно звучит. - буркнул я.
- Но, правда, для этого нужно снова оказаться на страницах книги жизни. - усмехнулся Михаил. - чтобы перейти в мир живых.
- Что еще за книга? - я округлил глаза.
Успокойся, Макс. Дедушка спятил, но, возможно, он наш единственный шанс. Я тоже немного спятил, все в порядке.
- Видишь ли, существует две книги: жизни и смерти. Логично. Каждый день с восходом солнца на их белоснежных страницах отражаются имена. В книгу жизни попадают те, кто пришел в этот мир или вернулся в него. А в книгу смерти. - Михаил пронзительно посмотрел на меня, - попадаю те, кто покинул мир живых или вот-вот покинет. Про таких мы говорим, что они "задержались" или "пропустили автобус". - Михаил по-старчески засмеялся.
- Как смешно. - отчеканил я. - Хочешь сказать, что я задержался?
Михаил прочистил горло, быстро извинился и продолжил повествовать:
- Твое имя в книге смерти лишь слабо просвечивается. Не знаю причин, по котороым Он предоставил тебе второй шанс.
- Честь для меня. - я склонил голову, опуская ладонь на грудь. - Что мне нужно делать сэр Лонцелот?
Михаил пропустил мимо ушей мою шутку.
- Ты бы хотел стать лучше, Максим? - Михаил провел пальцами по бороде, словно изрекая из нее все свои заумно-небесные фразочки.
- Перед смертью все этого хотят. Человек готов на все, что угодно, даже на сделку с дьяволом, лишь бы спасти свою шкуру. - хмыкнул я.
- Тем не менее ты бы хотел. - Михаил загадочно улыбнулся.
- А теперь я думаю, что лишь вентиляция легких и назогастральный зонд помогают поддерживать мою жизнь. - Я вновь смотрю на свое тело: ничтожное зрелище. - какая уже разница, чего я хочу: лучше стать, хуже, меня итак все устраивает. - я скашлянул. - устраивало.
- Серьезно?
- Да, черт возьми!
Михаил недоверчиво хмыкнул.
- Видишь ли, Максим, в коме ты можешь пролежать долго, можешь выкарабкаться, можешь, нет. - безмятежно говорил Михаил. - Шансы пятьдесят на пятьдесят. Но, ты можешь изменить соотношение этой пропорции.
- Слушаю внимательно. - Я насторожился, затая в душе надежду.
- Заключив со мной договор на взаимные обязательства перед объектом. - Михаил медленно произнес каждое слово, не сводя с меня глаз.
- Что еще за договор? Я думал ты - Архангел, а не дьявол. Или... - я недоверчиво сощурился. - Ты оборотень?
- Ну, нет. - замеялся он. Поверь, - Михаил махнул рукой, - Везде есть своя бюрократия.
- Что за договор? - более требовательно переспрашиваю я.
- В книге жизни есть имена, которые начинают понемногу блекнуть. Это имена тех людей, жизнь которых под угрозой по тем или иным причинам: страх, боль, неприятности, отсутствие радости в жизни.
- Бедолаги, ага. Продолжай. - Настаиваю я.
- Как и таким, как ты, им выпадает что-то вроде второго шанса.
- Ты хочешь сказать, чтобы я стал волонтером и пошел помогать этим несчастным?
- Это не волонтерство, а, взаимные обязательства. - уточнил Михаил. - Мы заключаем с тобой договор: ты помогаешь одному из них, я дарую тебе жизнь. Точнее, Он.
Я заерзал на стуле.
- Звучит весьма заманчиво, хотя и бред полный.Хотя нет, не заманчиво.
- Тебе решать: бездействовать и ждать исхода, не зависящего от тебя, или принять мое предложение.
Я задумался. Все происходящее кажется мне абсурдом: Архангел Михаил, кома, договор, книги. Этого всего не должно было быть! Господи, хоть я в тебя и не верю, пусть это все будет сон! Самый страшный кошмар в моей жизни! Это все какие-то чертовые наркотики!
- И восстанет в то время Михаил, князь великий, стоящий за сынов народа твоего; и наступит время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди, до сего времени; но спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены, будут записанными в книге. - проговорил Михаил, задрав голову к потолку, словно читая слова на нем.
- Намек о том, что, если я откажусь, то прямиком отправлюсь на Страшный Суд?
- Восхищен твоими познаниями, мой призрачный друг. - похвалил меня Михаил. - Но я все еще жду ответ.
- Разве судьба не на моей стороне? - проскулил я.
- Судьба Его дитя.
- То есть, чисто теоретически, если я Ему не нравлюсь, он лишит меня жизни? - осторожно интересуюсь я.
Михаил закатил глаза:
- У меня таких, как ты, еще множество, давай быстрее решай.
- Жаль. - притворно сгрустул я. - А так хотелось стать твоим единственным.
Михаил посмотрел на меня и не удержался от улыбки.
- Мне нравится твое чувство юмора и позитивный настрой. В подобных ситуациях - это редкость.
В своей профессиональной жизни я заключал десятки, сотни договоров, но никогда с Архангелом Михаилом. Чаще всего я иду на оправданный риск ради достижения цели, но сейчас, когда целью является сама жизнь, меня это пугает, хотя и мне нечего терять, я - призрак, чьи шансы на спасение ничтожны, а пожить мне все-таки еще хочется. К тому же, мне сейчас начинает казаться, что я не выключил утюг.
- Давай сюда свой договор. - нехотя прошу я.
Глаза Михаила загораются, казалось, в них проснулся сам бес преисподни. Он подходит ко мне, щелкает пальцами и передо мной в воздухе раскрывается свиток.
- Читай. - Приказывает Михаил.
Я опускаю глаза и приступаю к чтению.
Субъектом данного обязательства является Максим Добрынин. Объектом его обязательств определена Ариадна Данаилова.
Более о ней не говорится ни слова.
- Кто она такая?
- Читай дальше. - Михаил невозмутим.
Взаимным обязательством, подписанного договора является право субъекта на жизнь.
Сроком выполнения взаимных обязательств считается тридцать два дня со дня подписания договора субъектом. В случае не выполнения обязательств в срок, субъект лишается права на установленное данным договором взаимное обязательство.
- Что это, значит? - негодую я. - какие, еще тридцать два дня?
- Тридцать два - это число правосудия, к тому же в любом договоре есть пункт о сроках выполнения обязательств. - Михаил пожимает плечами.
- То есть, если я не справлюсь в срок...
- Ты умрешь - закончил за меня Михаил, сохраняя свою невозмутимость.
- А как же мое право положиться на исход: пятьдесят на пятьдесят? - запротестовал я.
- Если ты подписываешь договор, ты лишаешься этого права.
- Что за чертовщина! Не честно как-то получается. - проскулил я. - Хитрые небеса пытаются обмануть меня.
- А какая статистика положительных случаев? - не унимаюсь я.
- Нормальная. - баркнул Михаил, не сводя взгляд с часов. - Давай, быстрее. - поторопил он меня. - там мужчина белку словил, надо помочь.
Я вытаращил на него глаза.
Он безнадежно выдохнул:
- Белая горячка. Теперь мне нужно явиться к нему в лице этой белочки и сказать, что нужно завязывать с алкоголем, бороться с ним, и все в таком духе.
- Ты что и этим занимаешься? - я изобразил брезгливость на своем лице. - Думал этим занимаются, ну, типа, простые ангелы.
- Приходится. - устало выдохнул он. - Работы много, ангельских рук просто не хватает.
- Подписывать будешь, нет? - вдруг рявкнул он, отчего я аж подлетел на стуле.
Что я теряю?
Свою жизнь.
А какая моя жизнь?
Всегда казалась мне лучше, чем чья-то другая.
Но так ли это?
Работа, развлечения, деньги, беззаботность? - это жизнь?
Определенно, да!
И я хочу вернуть ее себе. И как можно скорее.
- Ай, к черту! - махнул я рукой. - сам себе не поможешь, никто не поможет.
- Не вспоминай эту нечисть при мне! - пожурил меня Михаил.
- Он берет взятки? - поинтересовался я, лукаво улыбаясь.