Вроде героико-иронической поэмы о том, о сём и о т. п. 

У попа была собака, 
Он ее любил. 
Она съела кусок мяса- 
Он ее убил... 
(Народное)


ВРОДЕ ПРОЛОГА 

Троллейбус утренний- 
Кошёлка к празднику. 
Набит донельзя, 
До безобразия. 
Вопит кондукторша:
 - Берешь билеты! 
А ребра клацают, 
Как кастаньеты. 
А мы спрессованы. 
Заботой, спешкой. 
Перетасованы 
Орлы и решки, 
И массой стиснутой, 
Тугой, взопрелой, 
В ухабах ухают 
Оршки и релы. 
На сонных улицах, 
Покуда затемно, 
Маршрутом избранным 
Мы катим заданно. 
Нам время дорого, 
Мы - с первым рейсом... 
Троллейбус утренний- 
Ковчег прогресса. 
В запястье улицы 
Он бьется пульсом, 
Спешит доставить нас 
К станкам и пультам. 
Вам на химический, 
Мне - номерной, 
Где пахнет порохом 
На проходной... 
С нас осыпается 
Пуговиц лузга. 
А за окошками 
Мокреет зга. 
Огни в тумане прячутся, 
На глазах - слюда, 
Троллейбус крепко держится 
За провода. 
Ворчим и лаемся 
Незло, привычно. 
Грешим и каемся 
Сообща и лично... 
- Чего пихаешься?! 
Ай зубов лишка?!
- Валяй на персональной, 
Подумаешь - шишка1.. 

И вдруг в частоколе 
Оттоптанных ног: 
Глянь-ка, щенок!.
- Незнамо отколе.
- Тебя не ушибли,
Пушистый кубарь?
- Ах, рынок блошиный,
Паршивая тварь!
- Какая мордашка!
- Дрожит, дурачина...
- Вот тяпнет за ляжку,
Порвет брючину.
- Вот корочка хлебная,
Пса покормите. 
'- Водитель, я требую, 
Меры примите.
- Чей?
- Чай, приблудный!
Вы с ним осторожней
- Не трогай, паскуда!
- А я говорю: - не по- ло- же-но...

А щен вислоухий, 
Затиснутый в угол, 
Залаял, затравленный 
Болью, испугом.
Он лаял простуженно,
Зло и отчаянно
,Кому-то ненужный, 
Кому-то случайный. 
- Ату его, братцы,
Скорее, покамест 
Не начал кусаться!..
И к двери- 
пинками
- Еще упирается, 
Вот образина! .. 
...Такое случается. 
Ковчег - не резиновый. 

ВРОДЕ ОТСТУПЛЕНИЯ Љ! 

Слезу по поводу 
Уронит пресса: 
Выходят побоку 
Скачки прогресса.
Кета потравлена,
Киты побиты. 
Мечты оправлены
В футляры быта. 
Катком асфальтовым-
По всем куртинам?
Наверно, фатумно, 
Необратимо. 
Из джунглей бывших 
Поднимет хобот 
Слоном работающий 
Робот. 
В зверинце вечером 
Зевнет устало 
Подлодка в качестве 
Гиппопотама. 
Яйцо на завтрак 
Под, медный кактус 
Снесет нам завтра 
Куростраус. 
Любитель бабочек, 
Ретив без меры, 
С сачком несется за 
Геликоптером. 
А с монорельсовой, 
Мелькнув мгновенно, 
-Ку-ка-ре-ку!- нам 
Кричат сирены. 
Девчонка, истово 
Целуясь с парнем, 
Котом транзисторным 
Мурлычет в спальне. 
Пикник на бережке 
Вчерашней Клязьмы: 
Паштет асбестовый 
Под виноплазму. 
Жрет - хвост в розетку-
Электроливер 
Кобель соседский 
По кличке Кибер. 

ВРОДЕ НАЧАЛА 

Жил-был дядя Вася, 
Ни молод, ни стар, 
Была у него собака, 
Почти сенбернар. 
С теленка собака-
для устрашенья. 
И были у пса 
конура и ошейник. 
Цепь до заката, 
а после - свобода 
Для сохранения огорода. 
Была у Джека 
шерсть с рыжиной, 
Была горячая 
пасть со слюной, 
Были зубы 
для всех костей 
И хвост закорючкой 
для добрых гостей. 
Лая на кошку 
для ради потехи, 
Лапами Джек 
доставал до застрехи. 
Лаял-
и стекла дрожали в дому. 
Вся слобода 
отзывалась ему. 
Но был великан 
добродушен вполне, 
Соседских детишек 
катал на спине, 
Зимой на салазках 
под изволок 
Кадушку с водой 
от колонки волок. 
Дядя Вася, 
когда под хмельком 
(а под хмельком
он бывал нередко)
Пса вечерком 
величал "братком" 
И, обнимая, совал объедки. 
Долго ему "за жизнь" толковал, 
Ругался, роняя слезу на холку. 
А пес как будто бы все понимал, 
Но только хвостом вилял потихоньку. 
Хозяйка, спросонья удвоенно злая, 
Джека с порога прогнав пинком, 
Спускала собак с языка, и, лая, 
Они мужика загоняли в дом. .

..Жили-были, сообща старели, 
Друзей оставляли за поворотом. 
Глядь - а уже городские панели, 
Подступили к самым воротам. 
Кран да бульдозер -. стальные звери, 
Для них и хозяйский дом - конура,
Раз-два, взяли, 
три - заревели- 
Будто и не было 
ни кола, ни двора... 
А дядя Вася, 
довольный канально, 
От трезвости 
помолодевший аж, 
Катит с работы в свой рай 
коммунальный 
На лифте 
на самый девятый этаж. 
Хозяйка купила 
халат и шлепанцы, 
В полкомнаты 
завела кровать, 
На кухне 
в свое удовольствие 
шьется 
И прямо готова плиту целовать. 
И только Джеку 
в том радости нету. 
Рогожка за дверью ему не мила. 
Лапы его 
скользят по паркету. 
Смущают радио и зеркала. 
Ночами места не находил он 
И, к люстре-луне задравши морду, 
От всей души 
подпевал холодильнику, 
Конечно, 
спать не давая 
полгороду. 
А утром, 
с цепи сорвавшийся 
будто, 
Мигу свободы щенячьи рад, 
Летел подпирать телефонную будку 
До ветру 
в глазастом ущелье 
двора. 
- Дворовой собаке в дому не место!- 
Кричал управдом. 
- Я сказал - и шабаш! 
У него за спиной, распаленный местью, 
Кошачьи орал 
разъяренный этаж. ...

И вот однажды:
 	- Эй, ты, обуза,
 Айда со мною. 
К ноге, к ноге... 
И Джек за хозяйкой сигает в кузов 
И жмется испуганно в уголке. 
Те километры 
дождем расхристаны. 
Голый асфальт, 
не найти следа. 
И заметает 
метелью лиственной 
Память 
случившегося тогда. 
Но я не хочу, 
не могу, чтоб забылось, 
Чтоб боль утекла, 
как вчерашний снег. 
За веком, 
как горькая 
неизбывность, 
Бежит 
ничего не понявший 
Джек. 
Бежит, бежит, 
без вины виноватый, 
С машины 
скинутый на ходу, 
Еще не понявший своей утраты, 
Еще не познавший свою беду. 
Вскипает дождь 
на боках горячих. 
Лапа поджата, и ухо в крови. 
А мир, 
отраженный в глазах 
собачьих, 
Расплылся 
в радужные круги. 
Горечь бензина, резины нагретой 
Ноздри щипала, мутила до слез. 
Носом уткнувшись в крапиву кювета, 
Долго 
печалился 
брошенный пес. 
Было в канаве воды - хоть залейся, 
Дождик старался вовсю не зря. 
Ночь посолила краюху леса 
И населила 
шуршаньем зверья. 
Лес незнакомый, голодный, дикий, 
Верный закону 
клыков и копыт,
 Лез, 
устрашая 
грозой поединка, 
Шабашем злобным 
инстинктов слепых, 
Дальние гулы 
в крови тревожа 
Предков забытые голоса. 
Жаром в груди 
и ознобом по коже 
Шло узнаванье 
тропы в "назад". 
Ночь говорила: 
"Трави, огрызайся. 
Дают - бери, 
а бьют - беги..." 
И кинулся Джек 
за пробежим зайцем. 
Сомкнулись над ним
 и друзья, и враги. 

ВРОДЕ МОНОЛОГА ВОЛКА 
(голос за кадром) 

Мокрая темень лохматою пастью 
Обсасывает улицу, слюняво урча. 
Грязная жижа бежит по запястью. 
Голодными ребрами трубы торчат. 
Хлопает, хлюпает, чмокает, чавкает.
Вздернуто дерево, как коровья репица.
Черные ветки- гнилыми мочалками. 
Липкою лапой нелепица лепится.
Тьма темей, семижды тьмущая тьма. 
Попробуй пойми, где куст, где собака, 
Пригнувшись, со всхлипом лакают дома 
Густое, кисельное месиво мрака. 
Я зол. Смотрите, я сердце вынул, 
Оно в колючках, лежит ежом. 
Я волк. Я серую спину выгнул 
Когтями, клыками вооружен. 
Я взвою - и тучи услышат мой вой,
Ощерю пасть, шерсть вскину дыбом. 
Зализаны раны, и страшный, живой, 
Иду на охоту- матерая глыба. 
Ярки заблеют в парных закутах, 
В панике хряки затопчут корыто... 
И будет чернеть роковая черта 
И мертвое око , порошей прикрыто.
Мне кем-то написано зло на роду. 
Меж нами желудок- пристрастный посредник. 
Как зубы на горле, я счеты сведу, 
Отчаянно загнан, худой и последний. 
Последний из стаи. Изгой и пасынок. 
Обложен огнями и грохотом века. 
В прощальный миг я зло и пасмурно 
Хочу заглянуть в глаза человека... 

ВРОДЕ МОНОЛОГА ЧЕЛОВЕКА 
(голос за кадром) 

Иду по земле, 
многолицый, 
Изменчивый, как судьба. 
Природа - моя царица, 
Природа - моя раба. 
Глаза мои, словно дула, 
Нацеленные в нутро. 
Луну надкусив, как дулю, 
Гляжу в синхрофазотрон. 
Пульсируют дрожжи мозга, 
Вселенную вороша. 
Над стылой угрозой морга 
На ветке поет душа. 
Уже до космоса вырос, 
Галактика мне тесна. 
Во мне копошится вирус; 
Невидимый брат слона. 
Я копья сменил на копи 
И полоз на колесо. 
Навечно осела копоть 
Теперь на мое лицо. 
Планида моя - планета, .".
 Зеленая с голубым, 
Тому объяснения нету, 
За что я тобой любим. 
Почто возомнившая челядь 
Решает твою судьбу1.. 
Мне снится твой голый череп 
С клеймом Хиросимы на лбу. 
Минуя мои заводы, 
Свободная, как гроза, 
Заглянет моя природа 
С надеждой в мои глаза. 
С надеждой, и тень укора 
Скользнет по ее зрачку... 
Праматерь моя, которую 
Так плохо я берегу. 

ВРОДЕ ПРОДОЛЖЕНИЯ 

Закатные краски выцвели, ' 
И тьма легла, глубока. 
Девчонка шла с репетиции
Школьного драмкружка. 
Знакомые километры 
Вдоль просеки и пруда. 
Но в ссоре дождя и ветра 
Угадывалась беда. 
Был мрак классически черен, 
Ну просто не видно ни зги. 
Но весело шла девчонка, 
Враспев считая шаги. 
Ей роль поручили мачехи 
(конечно, она не из "прим>), 
Но ей улыбнулся мальчик, 
Который сегодня "принц". 
И шарфик поднял уроненный, 
И тайно пожал локоток. 
("A Сенька дразнился: "уродина", 
Вот будет жалеть потом."). 
А дождик осенний колется, 
А ветер сбивает с ног. 
Но вот уж родной околицы 
Вдали мелькнул огонек. 
Уже до соседней риги 
Шагов - ну не больше ста 
Но что-то с коротким рыком 
Метнулось из-за куста. 
Стремительный сгусток ночи. 
Дохнуло так горячо. 
И жаркие зубы волчьи 
Ее обожгли плечо. 

ВРОДЕ ОТСТУПЛЕНИЯ ФИЛОСОФИЧЕСКОГО 

Бывают такие миги, 
Когда закипает кровь, 
Когда не дороже фига, 
Искусство, твое добро. 
Когда, напрягаясь, кожа 
Жалеет, что не кора, 
Когда перочинный ножик 
Нужней самого пера, 
Когда замолкает слово, 
Решает исход борьба, 
Когда первобытно снова 
Над жизнью трубит 
судьба. 

ВРОДЕ РЕМАРКИ 

Мы занавес не опустим, Повремените с "ах>. 
Есть и у нас, допустим, 
Счастливое "вдруг" на часах, 
Вот и его минута. 
Ну-ка, "вдруг", выручай! 
А то и поэма попутно 
Тут кончится невзначай, 

ЕЩЕ ВРОДЕ ПРОДОЛЖЕНИЯ 

Лес Джека научил 
Смертельною игрою 
И скрытности в ночи, 
И вкусу свежей крови. 
Как будто шерсть с боков, 
Его сучки сдирали, 
Что было испокон 
В собачьем арсенале. 
В нем жили естества 
Старинные законы, 
Зубастые права 
Засады и загона. 
Здесь были ни к чему 
И преданность, и верность. 
Здесь предпочли всему 
Затверженную зверность 
Кто смел, конечно, съел. 
Вы, жирные, жируйте! 
Здесь жестко вся и всем 
Командовал желудок. 
И одичавший пес 
Осваивал обычай 
Считать себя всерьез 
То хищником, то дичью. 
Он был не из фефёл 
И азбуку лесную 
Как надобно прочел, 
Разгрыз, как кость мясную.
Возились беды с ним, 
Перекроили норов. 
Но приходили сны 
К нему в иную пору. 
Плыла из глубока 
И, отстранив опаску, 
Хозяйская рука 
Протягивала ласку, 
И было нетемно 
Значенье тихой речи. 
И властвовал над сном 
Тот голос человечий... 
Пес пуган был и бит, 
Но все ж ночами часто, 
Знакомый чуя быт, 
Вблизи деревни шастал, 
Крольчатники зорил, 
Освоя новый навык, 
Иль просто тихо выл, 
Пугая местных шавок. ..
.И в этот темный час,
Обветренный и волглый, 
У риги невзначай 
Наш пес учуял волка.
Оскалились клыки 
И возбужденья холод 
Дыханием тоски 
Прошел, ероша холку. 
Отвага и боязнь-
Сплелись, перемешались, 
И мучили, борясь, 
И долго не решались. 
Но все решилось вмиг, 
Когда возник и замер 
Тот человечий крик, 
Сырую тьму пронзая. 
В нем были зов и боль. 
И всех обид не помня, 
Не властвуя собой, 
Джек бросился на помощь. 



ВРОДЕ КУЛЬМИНАЦИИ 

Крик. 
Скок. 
Клык. 
Клок. 
Боль 
Язв. 
Бой. 
Лязг. 
Лез. 
Грыз. 
Плеск 
Брызг. 
Кость 
Вдрызг. 
Вопль. 
Топ. 
Волк. 
Стон. 
Вой. 
Ток. 
Хрип. 
Сап. 
Рык 
Пса. 
Око 
В око. 
Зуб 
В зуб. 
Глотка Волка. 
Он- 
Внизу. 
Смят 
Куст. 
Хрящ-
Хруст! 
Мир - 
пуст. 
Прочь, 
исчадие! 
Ночь. 
Рычание. 
И- 
мол- 
ча- 
ни- 
е 
Молчание...

ВРОДЕ РАЗВЯЗКИ 

Утром волка нашли в канаве. 
Были лужи кругом красны, 
- Ишь, какой матерый, каналья 
Было непросто разделаться с ним. 
Грязь запеклась на разорванном горле. 
Но мы глядели, совсем не глумясь, 
Как тихо лежал он, большой и гордый, 
И, не мигая, смотрел на нас. 
А у порога ближайшей баньки, 
Мордой искусанной ткнувшись в дверь, 
Так же лежала большая собака- 
Древним искусством натасканный зверь.
- Глянь-ка, будто в 
избу просился.
- Добрая псина.
- Незнамо чья. ...
А день осенний дождем слезился, 
И плакала девочка в три ручья. 

ВРОДЕ... 

Видно, пора объявлять отбой. 
Вот и кончается наша байка. 
Малость про волка да про собаку. 
Малость, наверно, про нас с тобой...