Аннотация: Что ведёт за собой изгнание? Боль и одиночество... но в это время происходит познание себя.
ИЗГНАНИЕ...
Волчица одинока как звезда,
Среди таких же звёзд.
Нет, она ,конечно не одна.
Но не поймёт никто ёё безумных грёз.
Она проложит путь свой сквозь вьюгу к небу.
К её богине - Матери Луне.
Она потянется к серебреному свету,
И улыбнувшись потонет в серебре.
В сиянье шерсть вдруг посветлеет,
В глазах рассеется туман,
А там, в низу вновь чья-то кровь алеет.
Жаль что всё сияние лишь призрачный обман.
"Мне ещё и собак не хватало!" - злобно подумала Эная, обнюхивая цепочку следов, и за мгновение скрылась в ночной темноте.
Была ночь, безмолвная ночь, рождающая в судорогах кошмары, беспросветная и бесконечная. У волчицы было чувство, словно умерла надежда на утро, и тьма будет вечно царить, как вечное зло на земле. Стояла тишина, полная и оттого пугающая ещё сильнее. Но даже и мрак и тишина не останавливали Энаю в поисках добычи. Вот на пригорке стоял длиннорогий олень. Глаза животного слепы в траурных покровах мира, а слух отказывал - ни звука, ему далеко до коварного хищника, который словно слился с природой. Волчица слышала гулкое биение сердца дичи, чувствовала каждой частичкой своего тела. Животное испуганно озирается и шевелит ушами. "Не уйдёшь рогатый", - прошипела Эная. Олень топчется с копыта на копыто, трясясь от страха. Нет выхода и нет спасения для бедной жертвы. Волчица терпеливо ложится на снег, ждёт, но все мышцы на опасном пределе, один шорох и всё сорвётся. Ещё мгновение и Эная готова прыгнуть и кромсать, и рвать тёплую трепещущую плоть, наслаждаться звуками ужаса и боли, неубывающий и неотвратимой смерти. Она уже чувствовала на губах железноватый вкус тёплой крови.
Вдруг сама Мать Луна вышла из-за туч, освещая трепещущего оленя, вкопанного страхом.
Эная медленно поднимается на напряжённые ноги. Теперь и длань Матери коснулась своей дочери, серебря белоснежную шкуру. Олень затравленно оглянулся. Никого. Прыжок. Бесшумный прыжок. Ещё прыжок и раздаётся желанный для ушёй волчицы хруст костей. И клыки вгрызаются в беззащитную тушу. В нос ударяет сладкий аромат крови. Эная заурчала, словно щенок, смыкая челюсти на шее задыхающегося животного.
Насытившись, слизывая шершавым языком такие тёплые сгустки багрово-красной чьей-то жизни, волчица шатким ходом уходила в ели, путая свои следы, но резкий хруст прервал её блаженство. Навострив уши, она распознала от куда были звуки. Это были люди. Два охотника и собак несколько штук.
- Смотри, ещё один... - услышала я волчица, с интересом вслушиваясь в разговор.
- И опять эта волчица?
- Да, это она... но те были не её...
- Но следы, же те же! Всё на неё показывает...
- ЭТО её следы... здесь в основном следы оленя, да и у него глотка разгрызена... у тех, все внутренности выпотрошены...
- От куда ты знаешь, что те олени не её?
- Посмотрел на следы? Видишь где следы волчицы? Много их? Нееет... А оленя следов? Много? То-то. А у тех жертв, всё на оборот. Волчица запугивает, а те нападают сразу. Это второй такой случай за месяц, а тех жертв довольно много.
- Пойдём... дальше, всё равно она животное.
- Да...
И люди ушли в совершенно другую сторону. Мимо волчицы пробежала собака, даже не учуяв её. Выждав пока люди, уйдут достаточно далеко, волчица отряхнулась. И направилась рысью в лес.
Эная лежала, вылизывая шерсть, под старой и широкой елью, словно в норе, рядом лежала свёрнутая одежда. "Скоро рассвет", - подумала она, касаясь языком сухого носа. И в тоже мгновение шерсть стала слезать с неё и обваливаться клочками, морда стала уменьшаться, лапы вытягиваться, и в секунду на месте белоснежной волчицы лежит смуглая светловолосая девушка.
- Ах,... как хорошо...
Всё тело девушки заломило от колючей стужи и снега, улыбаясь, она прокатилась под елью по снегу, наслаждаясь прохладой. Вытащив более сухую одежду из свертка, она оделась, приложила кое-как волосы и выбралась из-под ели, и направилась в селение.
Она подходила, осторожно крадясь, выглядывая из-за деревьев. Когда девушка оказалась совсем рядом с деревушкой, она глубоко вздохнула, оправившись, вошла в ворота деревни. Осторожно ступая по скользкой дороге, она разглядывала людей, пытаясь повторить их движения и манеры. Но когда, поймав очередной раз удивлённый взгляд женщины, Эная с раздражением откинула прядь волос с лица, и тихонько зарычала.
Побродив по селению, осмотрев всех и всё, она устало села рядом со старушкой у бревенчатого дома.
- Устала девонька? - бодро спросила старуха, волчица обернулась, но промолчала, - не нашенская ты, от куда будешь? С гор?
Энаи ничего не оставалась, как согласиться.
- Говорят, на горах волки нападают на людей?
- Верно, говорят, - вздохнула девушка.
- Говорят то волки необычные, а старый-старый род - вервольфами зовутся?
- Бабушка, а кто ж вам сказал? - удивилась Эная.
- Девонька, дек они уж сколько лет живут там!? Я ещё девицей-красавицей была, они утаскивали людей.
- И вы их ненавидите?
- А как же? Они ж убивают нас! Хоть и сами наполовину люди. Правильно тут говорил мальчонка: зверь остаётся зверем. Человек - человеком... человеку далеко до зверя.
- Но почему? А если они не хотят убивать людей?
- Дек как же? Они ж сами и нападают. Вон, даж и у нас завелась белоснежная волчица, охотники говорят в снегу невидно совсем её, собакам нюх сбивает, из-за неё у нас детишки свободно не играют. А вдруг она - вервольф? Вдруг стаю создать захочет, дек мы к ней единственная деревенька.
- Неужели вы думаете, она такая плохая?
- Конечно. Да они, волки, все такие!
- Не все, - прошептала Эная, вставая и поспешно уходила из селения. "... они, волки, все такие... неправда" - мысленно прокричала волчица.
Отойдя на безопасное расстояние, она постепенно сбросила с себя одежду, свернула её и замотала на поясе и немедля обернулась волчицей, побежала в своё укрытие - к старой ели.
Отвязав от себя одежду, девушка поудобней улеглась у ствола дерева, и закрыла веки, и тут же провалилась в беспамятный сон.
Проснувшись от пробирающего холода, Эная зябко обняла себя. Вылезая из-под дерева, девушка растягивала мышцы, прогибаясь и изгибаясь.
- Ух, ну и вечерок, холодно-то как, - прошептала девушка, растирая кожу снегом. Затем со счастливым смехом она разбежалась и кувыркнулась, встав на землю четырьмя лапами. И кинулась бежать сквозь лес, не разбирая дороги, успевая лишь увёртываться от поваленных стволов и торчащих веток, от скрывающих снегом подготовленных человеком ям, оставляя за собой неуловимый след.
Бегая по лесу, Энаю одолевали воспоминания, как она резвилась на водопаде со своей сестрой - Ту-оки, но воспоминания о сестре окрасились жгучей болью, и волчица остановилась. Принюхавшись, Эная уловила чуть заметный запах волка. Не уловив особо опасных запахов, она навострила уши, и мир для неё тут же изменился, все звуки, скрывающиеся до этого дали о себе знать. Где-то невдалеке посвистывал спящий ёж, на дереве проснулась белка, она подъедала свой запас, в нескольких метрах тяжело дыша, еле переставляя лапы, шёл волк, затравленно оглядываясь, а из далека до волчицы долетело журчание воды, по-зимнему журчание, словно вода перебирала маленькие кристаллики. Волчица радостно подпрыгнула и устремилась к водопаду.
Когда Эная прибежала к водопаду, она заворожено остановилась на самом краю выступа. Издаваемый шум водопада, ласкал слух волчицы, она очень скучала по этому месту.
Прозрачная ледяная вода падала со скалы и, разбиваясь о камни, летела каплями в разные стороны. Эная вернулась в свой облик, разгоряченная от быстрого бега, он тяжело дышала, но счастье рвалось из её груди. Прохладный ветерок ласкал горячую кожу. Где-то вдалеке прокричала птица, хрустнула ветка под лёгкой звериной стопой; заскрипело, качнувшись, дерево. В глазах девушки предательски защипало, и она, смахивая слёзы, опустилась на колени, взрывая снег пальцами и до боли сжимая их, прокричала:
- Зачем ты ушла от нас, когда так нужна!!! Ту-Оки, - прошептав имя горячо любимой сестры, она упала лицом в снег, её трясло от бесшумного плача. Никогда в жизни волчицу так не раздирала тоска. Понемногу успокаиваясь, Эная встала на ноги, отошла от края выступа на довольно большое расстояние, разбежавшись, спрыгнула.
Оказавшись в прохладно-ледяной воде, девушка на секунду стало холодно, но через мгновение по коже, по всему телу разлилось живительное тепло, вынырнув и глубоко вздохнув, волчица стала вылезать из воды, но всё время спотыкалась о камни, как вдруг:
- Не холодно девица?
Эная остановилась, растерявшись, в глупой позе. Этот грубый низкий голос был до ей до боли знаком, и дыхание и аромат стоящего позади её. Медленно обернувшись, она увидела, женщину громоздкого телосложения, её чёрные волосы беспорядочно свисали вниз, чёрные глаза, изучали Энаю, и простенькое лицо озарила улыбка.
- Ту-Оки, - еле дыша прошептала девушка, и рванув из воды, подбежала к женщине прижалась к ней, крепко обняв её. Женщина тихо засмеялась и обняла Энаю, поцеловав её в макушку.
- Но от куда ты здесь? Где же ты была всё это время? Но я думала ты ...
- Умерла? Если я год пропадала чёрт знает где, это, - Ту-Оки легонько ущипнула волчицу за щёку, - это ещё ничего не значит.
- Почему ты ушла? Ты убежала от Брента? - Эная улыбнулась, жадно рассматривая сестру.
- Из-за него тоже, он мне надоедал. Ты ведь знаешь сидячая жизнь не по мне. На самом деле, я ушла по зову Матери Луны.
- Скитальщица, обречённая на дорогу,... но я тебя не почувствовала?
- Да как же? А я вот тебя да, - Ту-Оки улыбнулась и погладила девушку по голове, - Эка, как отросли за год! - возмутилась она.
- Волосы? А, да я их забываю отстричь. Но я чувствовала только раненого волка, - Эная посмотрела в лицо сестры и увидела на нём гримасу боли, - это была ты?
- Да... я была у застав людей. Они смазывают своё оружие каким-то ядом, раны от такого оружия не заживают... Я думаю, мне осталось недолго, - женщина усмехнулась, - но прежде я отсеку твои лохмы, - и Ту-Оки вынула из сапога кинжал, и быстро орудуя им лишала большей части волос Энаю, - вот это красота!
Женщина любовалась короткой стрижкой девушки, и вдруг скривилась от боли, упав на одно колено, схватилась за бедро.
- Раны не заживает, яд разъедают нашу кожу, я думала можно смыть, но увы.
- Ту-Оки! Тебе нужно в стаю!
- Нет, - и Ту-Оки встала, как ни в чём не бывало, - я умру в лесу, как зверь. А ты иди домой.
- Я ... - девушка отвернулась, но Ту-Оки мягко схватила её за подбородок и развернула к себе, по щеке скользнула слезинка, оставляя холодный след, - я ... изгнана из стаи ... я - одиночка.
Девушка всхлипнула и прижалась к сестре.
- Эная ... - женщина оторвала от себя волчицу, поцеловав в лоб, сказала, - наберись сил и будь непобедима. Ты всегда моя любимая сестрёнка, но законы Луны... я должна соблюдать, как и ты. У меня путь - скитальщицы, у тебя путь - одиночки. Но знай я с тобой. Иди, искупнись ещё разок, согрейся.
- Ну да, все бы в холодной воде и согревались! - усмехнулась Эная, и пошла к водопаду, зайдя по грудь, она обернулась, но на месте Ту-Оки не было. Эная вздохнула и нырнула в обжигающую холодом воду.
Проснулась Эная с закатом и с чьим-то диким воплем, вернее плачем. Резко вскочив на лапы, волчица метнулась в направление звука.
Волчица бежала сквозь лес, словно вихрь, оставляя за собой ровную цепочку следов. С закатом солнца всё в лесу приобрело рыжеватый оттенок, всё было залито сполна. С деревьев искрясь, падал снег, где-то весело прокричал ворон. По деревьям прыгали белки, будто соревнуясь с волчицей.
Эная выбежала на поляну где посередине на пушистом облаке скрипучего снега, лежал копошащийся и ревущий свёрток, а вокруг него кружило два серо-чёрных волка, скалясь друг на друга, учуяв постороннего они повернулись к волчице и наступая на неё зарычали. Но она так и осталась стоять, сохраняя спокойствие, когда волки подошли слишком близко к Энаи, она резко зарычала, оскалившись, прижимая уши, шерсть на спине и шее встала дыбом. Волки прижали уши и хвосты стали отступать, один попытался схватить свёрток, но волчица сделала прыжок и оказалась перед волком, угрожающе зарычала, несколько раз щёлкнув пастью. Волки тихо взвыли, унеслись в лес, постоянно оглядываясь. Когда они ушли, Эная снова вернулась в спокойное состояние и повернула мордочку в сторону свёртка, и из него вырвался дикий рёв ребёнка. От удивления волчица отпрыгнула и опустилась на задние лапы.
- Ребёнок?! - пронзительно рыкнула она.
Ребёнок кричал всё громче, Эная нервно наматывала вокруг него круги, но потом, встряхнув головой, аккуратно взяла ребёнка за ткань, так чтоб не укусить, и направилась в селение, идя по запаху схожему с запахом ребёнка. Ребёнок сначала успокоился, но потом, снова начал завывать. Волчица ускоряла бег, но из-за осторожности не могла быстро бежать. Оказавшись рядом с деревенькой, она неуверенно начала топтаться на месте, тихо поскуливая. Эная не могла принять решение. Ребёнок закричал сильнее. Волчица глухо зарычала, и решившись направилась к воротам деревеньки.
От крика ребёнка за бревенчатой стеной послышались разговоры, и люди стали выглядывать. Один из мужчин вышел из стен и стал разглядывать волчицу, как вдруг закричал:
- Она несёт ребёнка!
Тут же со стены на волчицу посыпались стрелы. Эная от удивления выронила ребёнка, и стала пятиться назад. Вдруг рядом с ней в землю воткнулся болт. Девушка от испуга встала на задние лапы и прыжком метнулась в лес. Совсем рядом с ней пролетали и втыкались в землю стрелы, отшатываясь от каждого толчка воздуха стрел, еле заметного для человека, но ощутимого для ушей волка, она бежала от преследующей гибели к лесу. Запах людей, ударявший по чуткому носу волчицы, заставляя мышцы работать быстрее,... и тут же Эная отпрыгнула в сторону. Волчье ухо услышало сухой щелчок тетивы. Стальная смерть, летевшая в неё, пробила дерево, за которым волчица спряталась, и болт вошёл в плечо. От силы удара её отшвырнула в ближайшие кусты, волчица кувыркнулась через спину, оказавшись на снегу, она хотела притаиться, но крики людей догоняли её, вставая на лапы, ужасная боль в передней лапе, Эная свалилась обратно на снежную перину, но стиснув зубы, с усилием поднялась, опираясь на здоровые лапы. Посмотрев на снег, окрашенный её багровой кровью, в глазах девушки всё поплыло, но встряхнув головой, она осмотрелась, пытаясь найти хотя бы хоть какое-нибудь укрытие. Разглядев невдалеке от себя пушистую ель, она еле держась доползла до неё и залезла под широкие ветви, свернувшись кольцом, прикрывала пушистым хвостом мордочку, она зализывала полученную рану, облизывая конец болта, торчавшего в плече, перед глазами всё поплыло и потемнело, её дыхание замедлилось, и она провалилась в бесконечную темноту, не слышала, не видела и даже не чувствовала ничего, но через мгновение она провалилась в бессознательность. . . . .