Волковский Юрий Алексеевич : другие произведения.

Фильм без дублей. Священная память

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Фильм без дублей". Оттого, что кадры бытия снимаются набело и вторых дублей в нашем жизненном кино не бывает, это название и есть синоним нашей жизни с её болями и радостями, с ошибками и сюрпризами, где есть всё: мир и война, вера и предательство, чувственные лабиринты и поиски истины, любовь и измена, открытия и разочарования, окружающий мир и мир нашей души, то, что мы любим и ненавидим, чего не приемлем сердцем и без чего не можем жить.
  Юрий Волковский
  
  
  ФИЛЬМ БЕЗ ДУБЛЕЙ
  
  
  
  Название моего поэтического сборника
  
  - "Фильм без дублей".
  Оттого, что кадры бытия снимаются набело
  и вторых дублей в нашем жизненном
  кино не бывает, это название и есть синоним
  нашей жизни с её болями и радостями, с
  ошибками и сюрпризами, где есть всё: мир
  и война, вера и предательство, чувственные
  
  лабиринты и поиски истины, любовь и измена, открытия и разочарования,
  окружающий мир и мир нашей души, то, что мы любим и ненавидим,
  чего не приемлем сердцем и без чего не можем жить.
  
  Жаль, в ленте ушедшего времени ничего уже не переснять и не изменить,
  а дублёр покаяния рвётся в кадр, где даже разум устаёт от былых
  потерь и противоречий. Поздно давать ущербным надеждам команду
  "мотор", когда старость уже засветила плёнку для сегодняшней съёмки,
  а "кадры прошлого сняты навечно", когда наши извилины уже вяжутся в
  петли безысходности горькими словами осознания "если б юность беспечная
  знала, если б мудрая старость могла.." Для меня самого мои стихотворные
  строчки - лакмусовая бумажка моих чувств и настоятельная
  потребность выплеснуть на лист то, что льётся через край из чаши моего
  сердца. Я, как огранщик драгоценных камней, работаю на сумбурных
  срезах своих и чужих пороков и на болезненных изломах моей многострадальной
  Родины. Работаю, чтобы возвратить читателю поэтические
  изделия, которые несли бы в себе мягкость добра и милосердия. Пусть
  читатель вместе со мной обретёт уверенность в победе добра над злом,
  и тогда эхолотом в глубинах людской зависти будет не сберкнижка со
  многими нулями, а все те черты характера, что делают человека человеком.
  Если россыпь моих откровений смогла лечь безаварийной тропкой
  веры к тому, что жизнь - это бесценный клад, дарованный нам Богом и
  судьбой, значит "я не зря коптил родное небо", и она (эта жизнь) - самая
  конвертируемая валюта на нашей грешной Земле.
  
  С этой валютой я стал душевно богаче и хочу, чтобы с ней стали
  богаче своими лучшими чувствами читатели.
  
  АвтоБИогрАФИя
  
  Мы с вами все - дети своего времени. Я - ребёнок войны, родился 29
  мая 1943 года в Усть-Лабинске. Моё детство - Кубань, ушедшие уже в историю
  и незнакомые сегодняшним малышам игры, опасные забавы с военными
  трофеями, набеги на соседские сады и огороды - всё, как у всех мальчишек
  тех лет. Странная вещь: то голодное время в дикой нужде осталось для меня
  до старости путеводной звездой доброты и милосердия, где никогда не было
  зависти к другим и делёжек на господ и на рабов. Поскольку у моих родителей
  было пятеро детей (я самый младший) и они всю свою жизнь едва сводили
  концы с концами, бедность была вечным спутником нашей семьи. Без
  этой многолетней привычки жить от зарплаты до зарплаты, без классической
  российской безалаберности, без русского дурдома во всех его проявлениях,
  без вечных обещаний властей "завтра жить лучше, чем сегодня",- без всего
  этого я за кордоном умру на второй день.
  
  Сам я в 1960 году закончил десять классов школы Љ2 г. Усть-Лабинска.
  Ещё в школе я понял, что свободное мнение об окружающем мире не делает
  жизнь спокойней, а качественная вязь извилин не является клоном денежного
  достатка их хозяина. Для меня интеллект и рубль - мороз и зной. Господь
  дал первое и убрал второе. Может быть поэтому смерч борьбы за добывание
  хлеба насущного к зрелым годам снёс напрочь ветхие хижины душевного
  оптимизма и разбросал по жёсткой действительности последние остатки
  наивности, воздухом которой я дышал в юном возрасте.
  
  Уметь жить бизнесом - это не про меня.
  
  С 1962 по 1965 год служил на космодроме Байконур. Те годы в будущем
  оказались для меня катализатором в реакциях верных решений, где я до
  старости вывожу в осадок через покаяние все мои грехи и ошибки. Какой бы
  ни была армия, всё-таки там юноши становятся мужчинами.
  
  После службы в армии до пенсии работал электриком.
  
  Первое стихотворение написал в 43 года. Наверное, стихи надо начинать
  писать со школьной скамьи, а у меня во многих строчках птенец
  юного романтизма запутался в сетях непонятных реформ и рыночных выкрутасов.
  Хотя в этом есть и обратная сторона медали: зелёным юнцом я
  не смог бы написать так, как написано мною после 43 лет жизни.
  
  Говорят, оптимисты изобрели самолёт, а пессимисты - парашют. Я надеюсь,
  что и мой стихотворный парашют тоже спасёт кого-нибудь от душевного
  пике и обеспечит ему мягкую посадку на полянку добра и человеколюбия.
  
  Два слова о семье. Во втором браке с женой на "голую" зарплату умудрился
  построить дом. Воспитали с ней дочь и сейчас радуемся успехам
  внучки. А моими посаженными деревьями пусть останутся три сотни стихотворений,
  в которых красной нитью проходит тема боли за судьбы простых
  людей и за судьбу России.
  
  Вся моя жизнь - лабиринт поисков, где я из противоречий моего бытия
  пытаюсь извлечь смысл своего пребывания на Земле.Если эти поиски хоть
  на йоту приблизили меня к пониманию сути жизни, за то любимой жене низкий
  поклон и благодарность. Маяк её любви не даёт свернуть моему поэтическому
  кораблику на греховный фарватер позёрства, лжи и предательства.
  
  Остальное - в моих стихотворениях.
  
  
  "..Я - где боль, везде;
  на каждой капле слёзовой течи
  распял себя на кресте".
  
  Владимир Маяковский
  "Облако в штанах"
  
  от АвторА
  
  Есть в народе такое поверье: когда рассыпаются бусы, значит в дом
  человека пришла беда. В то далёкое лето 1941 года рассыпалось ожерелье
  народа. Его бусинки раскатились незабываемым горем по тысячам
  российских семей. Как невнимательному школьнику, судьба влепила
  России две июньских двойки и этот "неуд" пришлось исправлять кровью,
  трудом и смертями всей стране.
  
  Вы - солдаты той священной войны - из кровавых бусинок бед 1418
  дней и ночей собирали на полях сражений и всё-таки собрали победное
  ожерелье мира. Даже сегодня этому ожерелью нет цены. Оно бесценно,
  потому что держится на вашей памяти, на ваших болезнях и ранах, на
  смертях тех, кого уже нет рядом с вами.
  
  Вечный огонь мира, как частичка пламени тех далёких пожарищ, и сегодня
  греет наши души жаром ваших былых подвигов во славу Отчизны.
  
  После победного салюта 1945 года прошло 65 лет, а вы до сих пор
  сражаетесь в бесконечных житейских боях за сам факт вашего существования.
  Жаль, что от безразличья властей эти годы стали для вас третьей
  затяжной войной.
  
  И хотя эта мина замедленного действия, как дамоклов меч, зависла
  над вами, спасибо Господу за то, что вы - заложники чиновничьего
  равнодушия - ещё живы.
  
  Вы не просто ветераны - вы история моей родины, её золотовалютный
  резерв. Это нам - потомкам - на драге нашей благодарности и уважения
  надо намывать для вас крупинки вашего здоровья и душевного покоя,
  наполняя почтением копилку вашей беспроблемной старости. Пусть
  эти крупинки останутся нашим внукам аккумулятором святой памяти и
  перейдут в их сознание золотыми слитками вашего бессмертия.
  
  Низкий поклон вам, дорогие мои.
  
  ЖЕЛАнИя И воЗМоЖностИ
  
  Я не писал бы о душевной боли,
  В упрёк чинушам не искал бы фраз.
  Такой ли разве заслужили доли
  Те, кто ковал войны победный час?
  
  Меня поймут былых боёв солдаты -
  Во славу им я свой слагаю слог.
  Мне никакой в рублях не надо платы,
  Лишь бы я их стихом прославить смог.
  
  Я в тех желаньях - как на солнце филин.
  Для власти нашей - как на шарфе тля.
  Застрял в узлах измученных извилин:
  Желанья есть, да нет для книг рубля.
  
  Моей сегодня пенсии с доплатой
  Пока хватает только лишь на гроб.
  Но честен я пред юбилейной датой -
  В моих сужденьях нет фальшивых проб.
  
  Я не пойду на паперть к власть имущим,
  Скупа и зла та золотая рать.
  Что пустяком для них бывает сущим,
  Мне и за десять жизней не собрать.
  
  Они хотят, чтоб я на четвереньки
  За свой же труд к их ноженькам упал.
  Тогда они за наши с вами деньги
  Карьерный с шиком будут править бал.
  
  Как сталь в огне - я закаляюсь в стоне.
  Где власть бедна - мне там поможет Бог.
  Я йогом славы завяжусь в поклоне
  В защиту тех, кто жизнь мою сберёг.
  
  ..Мы льём елей с эфира и с экрана,
  Льём сладость клятв в позор их бытия,
  А где б рублём прославить ветерана,
  Наш главный козырь: только бы не я!
  
  
   БУДУ ЗАщИщАтЬ!
  
  Мне от рождения до гроба
  Фортуной мирный выдан срок.
  Но дум моих на нервах проба
  Ушла в другие петли строк.
  Сейчас моих извилин мысли
  О судьбах немощных солдат,
  Где жизни их дымком зависли
  На небосклоне светлых дат.
  Хотя их в плен берут болезни,
  К земле их гнут из года в год -
  Народ о них слагает песни,
  О них в минуты бед поёт.
  Они и сами ту Победу
  Сквозь все свои календари
  Несут по старческому следу,
  Как свет отеческой зари...
  ..Порядок будет в той державе,
  Сильна идеей та страна,
  Где при властях живут во славе
  Дороже злата имена.
  А мы, засевшие у власти
  Бойцам кровавой той войны
  Страданья дарим и напасти
  Им, виноватым без вины.
  За немощь их же унижаем
  Без сожаленья, всех подряд.
  Им жизнь сейчас должна быть раем
  За тот в боях кромешный ад.
  Как мы скупы для них на жалость:
  Льём дёготь в их житейский мёд,
  Как будто нас не скрутит старость,
  Как будто мимо нас пройдёт.
  Мы не сегодня - через время,
  Когда и нас к земле пригнёт,
  Поймём их нынешнее бремя
  И равнодушья тяжкий гнёт.
  Я потому душевным слогом
  Их убывающую рать
  В укор властям и перед Богом
  От гнёта буду защищать!
  
   ПУстЬ говорят?
  
  Нет, не за наградой, а на плаху,
  Для сенсаций, как в базарный ряд,
  Пригласил бойца Андрей Малахов
  В передачу звёзд "Пусть говорят."
  Завтра будет блеск победной даты,
  Фарс победных гимнов и салют,
  А сюда с побоями солдата
  Притянули на экранный суд.
  За медаль и жалкие рублишки
  Ветерану крепенький юнец
  По мощам в синюшных крапах шишки
  Разбросал созвездьями колец.
  Для чего бойцу такая слава?
  Сколько лет ему осталось жить,
  Коль его могучая держава
  От зверья не может защитить?
  Он и так в награду от Победы,
  От войны в презент до сей поры
  Для себя урвал в болезнях беды
  Да жильё с подобьем конуры.
  У кровати вместо дочек козы
  С шаловливым выводком козлят
  На его страдания и слёзы
  Смотрят молча, как на вечный ад.
  Чуть древней Хоттабыча избушка,
  Как бывает стар для мести гнев.
  То ли это для волков кормушка?
  То ли это для скотины хлев?
  Где ж финал его по жизни боя?
  Мне кому вменить ту боль в вину?
  "Здесь живёт семья российского героя,
  Грудью защитившего страну.."
  ..А на сцене в креслах депутаты
  Свой вердикт итожат свысока:
  "Пусть в преддверье юбилейной даты
  Наш старик юнца простит пока."
  Я давать не стану как мальчишка
  Тем чинушам для карьеры ход.
  Наварить бы им такие шишки,
  Их не клял бы, а любил народ.
  Им бы всем жалеть не отморозка
  Словоблудьем рейтинговых тем,
  За солдата б расшибиться в доску -
  Было б меньше у бойцов проблем!
  
  
  вАМ, вЕтЕрАны
  
  Кто верит в истины Корана,
  Кто в суть Талмуда, кто в Завет.
  Лишь вы - войны той ветераны Моей
  судьбы душевный свет.
  О чём сейчас я ни писал бы,
  Какой ни вёл бы датам счёт,
  Меня святой Победы залпы
  В тот сорок пятый гонят год.
  Искать бы легче мне мотивы
  Для тем военных ваших лет,
  Но урожай с той скорбной нивы
  Свой на душе кровавит след.
  Моё мне шепчет откровенье:
  "Правдивым быть в словах не трусь."
  Как на фундаменте строенье -
  Стоит на ваших жертвах Русь.
  Я потому сегодня в строчки
  Сраженья тех кровавых дней
  Тяну к бессмертью без отсрочки
  Сквозь череду календарей.
  Когда в тот год стихали стрельбы,
  Могли и вы среди весны
  И у Дуная, и у Эльбы
  В могилы лечь в конце войны.
  Коль сберегла вас длань Господня
  И привела в мой скромный стих,
  Пусть каждый выживший сегодня
  Живёт один за пятерых.
  На то оно всегда и время,
  На то всегда с живущих спрос,
  Чтоб гроз и бед лихое бремя
  По жизни каждый с честью нёс.
  Пока что вы ещё живые,
  Пока времён не рвётся нить,
  Про те сраженья огневые
  Не дайте Родине забыть.
  Не канут в Лету ваши муки.
  Где власти вас сегодня чтут,
  Там и на завтра наши внуки
  Мир для потомков сберегут!
  
  
   У вЕчного огня
  
  Я к бессмертью пришёл, не на тризну.
  В золочёном от славы строю
  Рядом с вами, кто спас нам Отчизну,
  Часовым у огня постою.
  
  Разум рвёт юбилейная жалость
  Запоздалым осколком вины:
  Сколько вас по России осталось -
  Тех ребят сорок пятой весны?
  
  Груз той памяти хлеще острога.
  Даже после такого пласта
  Пусть хранит вас всесилие Бога:
  Ваша совесть пред миром чиста.
  
  Равнодушья и зла антиподы,
  Тот кромешный прошедшие ад,
  Вас сгибают сегодня не годы,
  А безмерная тяжесть наград.
  
  Я от вас лет на двадцать моложе.
  Это детство мне выдало бронь
  В той недетской войне. Но я тоже
  Бросил искорку в Вечный огонь.
  
  За венками я вижу не пламя.
  Там сиротство из пепла встаёт
  И, как пулями красное знамя,
  Память сердца бедою сечёт.
  
  Мне пророчили участь изгоя
  Гитлеришки арийских кровей,
  Но лелеял от боя до боя
  Гимн Победы российский Орфей.
  
  Я для всех, кто пробился к рейхстагу,
  Кто дойти до салюта не смог,
  В благодарность кладу на бумагу
  Свой на нервах рифмованный слог.
  
  И сегодня далёким и близким,
  Кто сражался за матушку Русь,
  У исписанных плит обелиска
  Я, живой, до земли поклонюсь!
  
  
   ДвЕ сУДЬБы
  
  Афган, Чечня и слава без отсрочки,
  Контракт в рублях, из цинка вечный дом, -
  Солдатской кровью время метит точки,
  Что мы шутя горячими зовём.
  
  Мне тем больней, что мир такой в России,
  Что о войне не к месту разговор,
  Что нет разгадки даже у мессии,
  Где в ранг рекламы строй возвёл террор...
  
  На блеск медалей я смотрю у зятя:
  У резвых лет есть свой незримый ход,
  Как будто это в юности мой батя
  Стал добровольцем в сорок первый год.
  
  Как будто батя с полевого стана
  (Нет, не с седой пока что головой)
  Под мамин плач и голос Левитана
  Ушёл к бессмертью на неравный бой.
  
  Ещё кровавым соком зрели вишни,
  Ещё в пшенице не отцвёл и мак,
  А на его фортуне сам Всевышний
  Уже поставил на раненье знак.
  
  Ещё он будет отступать с боями,
  Ещё он сдюжит двойку вьюжных зим,
  Когда осколок минный в грязной яме
  Своё свиданье подытожит с ним.
  
  В какой-то там беспомощной атаке,
  В бою орёл, под городом Орёл,
  Мой мирный батя в рукопашной драке
  С крутым здоровьем сразу счёты свёл.
  
  Простой солдат жестокой той эпохи,
  Он, как авансом для почётных плит,
  Одной ногой, оторванной на вздохе,
  Грядущей славе выплатил кредит.
  
  Война загнала в мясорубку батю,
  Бедой вошла в судьбу его и в плоть.
  ..Я только мира пожелал бы зятю -
  Пусть от войны спасёт его Господь!
  
   МАЛИновыЙ Звон
  
  Мне среди ветеранских регалий
  Душу тронул малиновый звон,
  Будто звон золочёных медалей
  Переходит в отеческий стон.
  
  Это давней войны ветераны
  Из окопов уставшей Земли
  Тел и мыслей кровавые раны
  На алтарь дряхлых лет принесли.
  
  Узнаю я святое их братство:
  Из последних весомых наград
  Им осталось с размахом богатство,Как
  на дзот, лечь в кладбищенский ряд.
  
  Где, какие найти мне молитвы?
  Как бы с Господом мне задружить,
  Чтобы им - ветеранам той битвы -
  Годы жизни немного продлить?
  
  Работяги войны и Отчизны -
  На людской неразборчивый суд
  Все они свои тяжкие жизни
  До сих пор с униженьем несут.
  
  Кто остался в живых - разве в этом
  Без вины их сегодня вина?
  Между миром загробным и светом
  Знала выбор одна лишь война.
  
  Их ли грех, что военные тропы
  В рай других забирали солдат,
  Что другим становились окопы
  Вечным домом без звёзд и без дат?
  
  И сегодня Победы не знавшим,
  Кто в земле без салютов лежат,
  Пусть малиновым звоном всем павшим
  На живых их награды звенят!
  
  
  отцовскИЙ ПоДАрок
  
  Я смотрю на салют в честь Победы
  В майский день усть-лабинской весны,
  Словно это отцовские беды
  Взмыли в небо огнями войны.
  Показалось: салютные розы,
  Что ночную прорвали вуаль, -
  Тех атак каждодневные грозы
  И сражений отцовская даль.
  Будто снова отец на высотке,
  От раненья свалившись как куль,
  По штабной умудрился наводке
  В немцев выпустить очередь пуль.
  И они по светящимся трассам,
  Как боёв окровавленный след,
  В мою память с багровым окрасом
  Всё летят почти семьдесят лет...
  ...Эту память оставить бы власти -
  Было б меньше до срока крестов,
  Не дробилась бы совесть на части
  За столами высоких постов.
  Ей сегодня за сытным обедом,
  Где на ложках не встретишь имён,
  Отношенье к отцовским победам -
  Как игривый под пятницу сон.
  Что ж мы делаем с памятью нашей?
  Это парни той бойни - они -
  Честно сделали полною чашей
  Власть имущим вольготные дни.
  Та их кровушка вместо цемента,
  Что в войне потеряли отцы,
  Улеглась, как бетонная лента,
  Олигархам в шальные дворцы.
  Те бойцы и сегодня с погоста,
  Со своих неразменных квартир
  Безвозмездно, спокойно и просто
  Дарят всем завоёванный мир...
  Почему нам святого не жалко?
  Так ли мы - равнодушья слепцы -
  Обращаемся с ценным подарком,
  Что для нас отстояли отцы?!
  
   ПоБЕДИтЕЛИ
  
  Мне твердили всегда родители,
  Дикой бедностью измождённые:
  "Есть в любой войне победители
  И в любых боях побеждённые."
  А сегодня моё Отечество
  Из какого пробилось семени,
  Что фальшивых реформ купечество
  Стало биркой шального времени?
  Под лукавой идейной кровлею -
  Кто с нужды, кто в валютной стоечке -
  Забавляется Русь торговлею
  От наград до расценок в коечке.
  Криминальных структур компании
  "Секонд-хэнды" не в граммах, - тоннами
  Из поверженной ниц Германии
  Гонят в нищую Русь вагонами.
  Я бы не был сейчас фотографом
  С мыслью горького понимания:
  Те, кто метил рейхстаг автографом,
  Стали жертвами выживания!
  Боль мне дятлом виною в темечко -
  Жаль до слёз в орденах спасителей.
  Потихоньку теряет времечко
  Мировой войны победителей.
  Как гордиться сейчас державою,
  Если память к сынам Отечества
  Той войны оказалась ржавою
  На потеху тому купечеству?
  Что сегодня в идеях ищем мы?
  На Руси в золотой обители
  Стали в жизни сегодня лишними
  Эти самые победители.
  И хотя их забыла родина,
  Унижает их даже в малости,
  Ждут они от неё не ордена,
  А простой беспроблемной старости.
  
  
  
  вы ПростИтЕ МЕня
  
  Вы простите меня, ветераны, -
  Мои думы кровавит война.
  Это ваши болезни и раны -
  Моей душеньки боль и вина.
  Сеет вас лет безжалостных сито
  На квадраты кладбищенских плит.
  А в эфире: "Ничто не забыто!"
  А с экрана: "Никто не забыт!"
  Где ваш фронт? На которой высотке?
  Разве вы и сегодня в бою?
  По убогой и жалкой походке
  Я на улицах вас узнаю.
  Сотни вёрст вы в боях прошагали,
  Проползли по фронтам пол-Земли,
  А теперь достаёте медали,
  Чтобы выбить у власти рубли.
  И любой кабинетный чиновник,
  Ощетинившись в кресле, как ёж,
  Будто ты ему хуже чем кровник,
  Возмущается: "Долго живёшь!.."
  Так ли мизерны ваши заслуги?
  Эту чёрствость чиновничьих душ
  Жечь огнём бы, как жгли вы на Буге
  И на Эльбе врагов из "Катюш"!
  Той России не зваться могучей,
  Где святые награды войны
  От чиновничьей спеси дремучей
  Стали лишним балластом страны.
  Если есть милосердье в Отчизне -
  По чинушам Возмездьем ударь!
  Вы за них свои нервы и жизни
  На отеческий клали алтарь!
  Жаль, что память у власти хромая,
  Льёт она свой хвалебный елей
  Раз в году на Девятое мая
  Да с натяжкой - на ваш юбилей.
  Защищая свободу державы,
  Вы запомнились только врагу!
  ...Вам мой стих и признание славы!
  Я навек перед вами в долгу!
  
  нАгрАДА
  
  Что в раздумье притих, медалист-ветеран,
  Как у дзота врага, в магазине?
  Или сердце заныло от дум и от ран?
  Или пусто в дырявой корзине?
  
  Отчего так дрожат пальцы немощных рук?
  Будто вновь по секретному знаку
  Поредевшую роту повёл политрук
  За Союз нерушимый в атаку.
  
  И ты снова за павших, за Родину-мать
  (Не за рюмку спасительной водки)
  Врукопашную, смертник, пошёл штурмовать
  Гиблый склон опалённой высотки.
  
  Я поверю тебе: был другой магазин,
  У врага магазин автомата,
  Где к патрону патрон, где один на один
  Ты, война и бессмертная дата.
  
  В магазине таком подороже цена.
  Заработаешь пулю на вдохе,
  А на сдачу, глядишь, - от богов тишина
  И семье пенсионные крохи...
  
  Ты за что воевал, мёрз в горячем снегу -
  Не за нашу ли грешную землю?
  Перед всеми, виновный, остался в долгу,
  Только я той вины не приемлю.
  
  Мне законов позорных вовек не понять -
  Награждённый осколком от мины,
  Ты урвал для себя в хирургии кровать
  Да убогость дырявой корзины.
  
  
  нЕУЖЕЛИ ЗАБУДУт нАшИх?
  
  Как в кошмарном бреду я смотрю на экран.
  От стрельбы и смертей захлебнулся эфир.
  То ли я без спиртного от кровушки пьян?
  То ли наша Земля превращается в тир?
  На экране Сталлоне в гирлянде стволов:
  Ни ранений ему, ни душевных утрат.
  А моих не хватает для жалости слов -
  Где ж Великой войны наш советский солдат?
  Он, безропотный, нужен спесивым вождям
  Лишь в лихую годину сражений и бед,
  Где на ранах своих приносил он властям
  И без рук и без ног славу русских побед.
  Это он постигал слёз военную суть
  И в боях лишь за мир применял автомат.
  Он протопал пешком до Берлина свой путь,
  Об окопы шлифуя десятки лопат.
  Нам другую вбивают в умы дребедень,
  Чьих мелодий совсем непонятен мотив,
  Где ложится на думы могильная тень,
  Пожиная дерьмо с голливудовских нив...
  ..Им примерить бы нашей войны эхолот
  И помёрзнуть бы зиму в российских снегах,
  Поболтаться бы сутками в тине болот,
  Испытать не киношный - естественный страх.
  Им бы выдержать стынь партизанских лесов,
  Где могиле сродни насквозь мёрзлый блиндаж,
  Им бы те повторить - беды наших отцов,
  С них бы сразу слетела киношная блажь.
  Грабить в белых рубашках и в галстуках банк,
  От рождения мирных не зная забот,Это
  им не на поле с винтовкой на танк
  Или грудью с приказом на вражеский дзот.
  За четыре зимы наш советский солдат
  Столько серий кровавых в судьбину вобрал,
  Что у Оскара просто не хватит наград
  Самый высший защитнику выставить балл...
  Не с руки мне хвалить закордонных вояк.
  Одного я сегодня до дрожи боюсь:
  Неужели из памяти выпадут в мрак
  Те, кто спас от неволи великую Русь?
  
  
   ЗА что тАкоЙ ФИнАЛ?
  
  Век свои плетёт зигзаги.
  В наше время, что ни дом -
  Всё в решётках как в Гулаге
  И броня в дверях кругом.
  Вся на датчиках охрана,
  Псы в цепях, куда ни глянь...
  Только в хатку ветерана
  Воровская влезла пьянь.
  Был бы хадж ворья полвека
  Или сорок лет назад,
  Показал бы им калека
  Где их рай, а где их ад.
  За былых сражений дали
  И за подвиги сполна
  Выдал Кремль ему медали
  И за смелость ордена.
  От судьбы его щедроты,
  Весь его под старость клад -
  Он один из целой роты
  Дотянул до светлых дат.
  Знал ли он, что за награды
  Мирным утром, не в бою,
  Как у дзота, у ограды
  Он положит жизнь свою?
  И в зачёт грядущей тризны
  Снова он, как деток мать,
  Те регалии Отчизны
  Будет сердцем заслонять?
  А они почти задаром
  Без салюта и без слёз
  Завтра сгинут по базарам
  За бутыль и кубик доз.
  Лишь одна звезда из банки
  На кладбищенский погост,
  Та, когда горел он в танке,
  Станет в строй на вечный пост...
  ..Эх ты, жалкая держава!
  Кто за веру воевал -
  Им за что такая слава?
  Им за что такой финал?!
  
  
  ПосЛЕДнИЕ ИЗ МогИкАн
  
  Мчится вдаль галопом время,
  Как вразнос пугливый конь.
  А войны ушедшей стремя
  Ловит вновь моя ладонь.
  
  
  Чем мне снять с души оковы?
  Чем питать в страданьях ум,
  Чтоб того коня подковы
  Не терзали трассы дум?
  
  
  Я далёк сейчас от фальши.
  Держит память свой пароль:
  Чем война годами дальше,
  Тем острей на сердце боль.
  
  
  То уже не сбросить бремя
  Ни за день и ни за год.
  Для меня войны той семя
  В жизни стеблем бед растёт.
  
  
  Сам себя я ненавижу.
  Как закрыть к страданьям дверь,
  Если я героев вижу
  С грузом жизненных потерь?
  
  
  Сколько тех солдат осталось
  На цепях таких галер?
  Их беспомощная малость -
  Чести праведный пример.
  
  
  Незаметные по жизни,
  Где любой из них герой, -
  Все они в своей Отчизне
  Держат славы редкий строй.
  
  
  Рок их немощью пытает,
  Седовласых тех ребят,
  Потому и ряд их тает
  В жаркой кровушке утрат.
  
  
  ...Разум мой в глухом капкане.
  Это горе, а не сны -
  Вдаль уходят могикане
  Под кресты от той войны!..
  
  сМЕртЬ вЕтЕрАнА
  
  В жизни есть такие беды,
  Что не вгонишь в горечь строк:
  Ветеран на день Победы
  Свой земной закончил срок.
  Вдаль давно ушли другие
  К вечной славе под венец,
  В нём одном из летаргии
  Вышел той войны свинец.
  И в цветочном буйстве мая,
  Автомат сменив на трость,
  Он шагнул в объятья рая,
  Как на пир незваный гость...
  А когда-то в сорок пятом
  На победных скоростях
  Молодым ещё солдатом
  Брал он бункер и рейхстаг.
  Сколько было тех высоток
  И с раненьями атак,
  Где он мог в боях не кроток
  Жизнь свою отдать за так!
  Надо ж вдруг тому случиться -
  На девятый майский день,
  Словно раненая львица,
  Он ушёл с болезнью в тень.
  Не с гулянки, не с попойки,
  Не на сговоры с судьбой -
  Он рванул с больничной койки
  На последний в жизни бой.
  То ли звёзд упало много
  Нa астральные поля,
  Что одну из них от Бога
  В дар себе взяла Земля?
  И звезда, как Божья милость,
  Как бессмертью трезвый иск,
  С голубых небес скатилась
  На солдатский обелиск.
  По Иисусовой наводке,
  Где лежит героев рать,
  На кладбищенской высотке
  И ему теперь лежать.
  
  
  нАсЛЕДство
  
  Мой бедный разум, как у церкви нищий,
  В смятенье сник у свежего креста.
  ...О чём соседи спорят на кладбище
  Под золотым распятием Христа?
  
  Я в зеркалах искусственных слезинок,
  В словесной пене клятвенных тирад
  Не скорбь увидел, а позорный рынок,
  Людских пороков щедрый маскарад.
  
  Мне жгучий стыд уже не даст покоя.
  Я скомкан злом, как роза та в пыли.
  В нас что-нибудь осталось ли святое,
  Где чуткость душ не плавят на рубли?
  
  Познать живых - нам не хватает века.
  Живым помочь - несносен даже час.
  А на делёж мы, как паломник в Мекку,
  Летим туда, где вряд ли знали нас.
  
  И допинг-жадность множит наши силы,
  Сметая совесть, как птенца с горсти.
  Нам бы сердцами вздрогнуть у могилы
  И прошептать покойнику "прости".
  
  Нам и сегодня лишних тысяч мало,
  Как будто в гроб сберкнижки заберёшь.
  А завтра морг, из марли покрывало,
  Худой венок - вот наш и весь дележ.
  
  И завтра так же у могильной кромки
  В азарте хамства, фальши и вранья
  Откроют наши милые потомки
  Шальной делёж, как стая воронья.
  
  И никого не тронет на кладбище
  Простая мысль у свежего креста:
  Любой из нас душой в тех спорах нищий.
  ...А без неё и жизнь уже пуста.
  
  чёрточкА ЖИЗнИ
  
  Мне убрать бы войну из былого,
  Тех ребят бы собрать по Руси.
  Я из каждого нервного слова
  Слышу стон: "Ветеранов спаси!"
  Пусть на час, но продлятся их жизни Даже
  этому был бы я рад.
  Они столько отдали Отчизне,
  Что не хватит вселенских наград!
  Как мы редко их, слабых, жалеем,
  Как порой равнодушны мы к ним.
  В обещаньях с трибун их лелеем,
  А в житейских проблемах казним.
  Разве память в одних юбилеях
  И в хвалебности праздничных дней,
  Если мы на геройских аллеях
  Славим их лишь у Вечных огней?
  Мне всегда за служивых обидно,
  Их награды в столах и в пыли,
  Будто им за те подвиги стыдно
  И за жизнь, что для нас сберегли.
  Неужели за жалкие льготы
  И за те, что в шкафу, ордена
  Их бросала в атаки на дзоты
  Равнодушная к бедам война?
  В этом вся на ладони Россия:
  Славен ты, пока нужен стране.
  И о чём у страны не спроси я,
  Правды мне не узнать о войне...
  Я б ту ношу свинцовую снёс ли?
  Это нам за туманами лет
  Та война представляется после
  Вереницею лёгких побед.
  Это нам между первым и пятым
  Чуть заметен короткий пунктир.
  А в боях уцелевшим солдатам
  Та черта - и сегодня их мир.
  И по этой черте, как по шляху,
  Где чем дальше, тем память острей,
  Им до смерти тащиться на плаху
  Под топор тех трагических дней...
  
  
  гЕроИ И ЛЖЕ-гЕроИ
  
  Мой нерв от дум гудит набатом
  В салютах праздничной весны.
  Мне что сейчас сказать солдатам
  Уже далёкой той войны?
  Они, времён не выбирая,
  Почти лет семьдесят назад,
  В мечтах живя дарами рая,
  В войне познали сущий ад.
  За что сейчас им эта плата
  В награду каждому дана?
  Они со дня Победной даты
  Хранят в шкатулках ордена.
  Неужто тех сражений дали
  Так были сказочно легки,
  Чтоб на крови свои медали
  Стыдливо прятать в сундуки?
  Не для похвал и не для славы,
  Не за позорные рубли -
  Они в огне кровавой лавы
  Надежды юности сожгли...
  ...Но есть сегодня лже-герои,
  Чьих слёз не видела война,
  Кто, выставляя грудь горою,
  Чужие носит ордена.
  Такие к власти, как на дзоты,
  На ветеранские посты,
  Ломая все фронты и квоты,
  Наводят крепкие мосты.
  За славу лживую до драки,
  За пенсионный свой уют
  Фальшивых подвигов вояки
  И Русь в рассрочку продадут.
  Клиенты сталинской опалы,
  Побед отеческих нули,
  Они живут как прилипалы
  На ранах выжженной земли.
  Я не хочу кричать до рвоты
  И объясняться им в любви,
  Их незаслуженные льготы
  В чужой измазаны крови!
  
  воЕнныЕ вДовы
  
  Кто сказал, что война лишь солдатам
  Боль дарила с бедой пополам?
  Их родным, старикам и ребятам
  Разве легче жилось по тылам?
  
  Сотни душ ожиданьем калеча,
  Нервы горем сжигая дотла,
  На усталые женские плечи
  Та война испытаньем легла.
  
  Те же болью краплёные беды,
  Те же муки без сил и без сна,
  Труд, как подвиг, во имя Победы -
  Разве это в тылу не война?
  
  В дни боёв даже в мирной сторонке
  Со свободной чекою от дат
  В почтальонских руках похоронки
  Были вдовам страшнее гранат.
  
  Им носить бы красивые платья,
  Им бы сладких признаний и снов,
  А война их бросала в объятья
  К жутким сводкам с кровавых фронтов.
  
  Горьких строчек незримые взрывы,
  Пули скорбных зачитанных слов -
  Это тоже войны той мотивы
  Для сирот, матерей и для вдов...
  
  ..Я сейчас вижу в скорби их лица,
  Узнаю их по слёзным глазам.
  Тех фронтов и сегодня граница
  Протянулась по вдовьим сердцам.
  
  Нет амнистий для памятной зоны.
  Той войны смертоносный разбег -
  До сих пор чьи-то слёзы и стоны
  И седин задержавшийся снег.
  
  И сегодня у плит обелиска
  В юбилейную эту весну
  Я законами вдовьего иска
  Проклинаю любую войну!
  
  
  сын ПоЛкА
  
  Восемь выдала жизнь кругов,
  В каждом круге по десять лет.
  Всё ты видел - и гнев богов,
  И войны обгорелый след.
  Где и взрослым не устоять,
  Где война свой вершила суд,
  Ты, мальчишка, за пядью пядь
  Той войны познавал маршрут.
  Ты, малец, не играл в войну
  И на сказках не строил бой.
  С кровью каждую ту весну
  Гибель рядышком шла с тобой.
  Как ты выжил - молчат слова,
  Боль не терпит бесцветных слов,
  Лишь Победа во всём права
  Для мальчишек тех и для вдов.
  Пусть ты в силу своих причин
  Майским утром не брал рейхстаг.
  Много взрослых нашлось мужчин
  Водрузить над рейхстагом стяг...
  ...Не мелеет тех бед река,
  Тех снарядов не глохнет свист.
  И сегодня ты - сын полка -
  Тех кровавых времён связист.
  По орбитам земных утрат
  Россыпь звёзд не умчалась ввысь -
  Эти звёзды за рядом ряд
  В перезвон на груди сошлись.
  Этот траурный перезвон
  Для тебя - как несносный ад,
  Как друзей многолетний стон.
  Что в далёких краях лежат.
  Может быть от того звонка
  Для потомков не автомат -
  На сегодня твоя рука
  Держит ручку в зачёт наград?
  Смоет кто с тех сражений грим?
  Правду скажет кто о войне -
  Ты, военных троп пилигрим,
  Чудом выживший в том огне!
  
  роМАшкИ с МАкАМИ
  
  Войны безусые мальчишки -
  Им восхищение моё,
  Кто, отложив мечты и книжки,
  Стал без раздумий под ружьё.
  Чем ближе дата юбилея
  К победной движется весне,
  Тем я, мальчишек тех жалея,
  И сам живу как на войне.
  Моих страданий эхолоты
  Достичь никак не могут дна.
  Их, как пчела медок свой в соты,
  В безвестность прятала война.
  Они к бессмертью шли как в гости.
  Господь им вечный выдал блат:
  Лежат в земле и нынче кости
  Тех неопознанных ребят.
  Имён их нет на обелисках.
  Других сегодня власти чтут.
  Они инкогнито от близких
  Нашли в забвенье свой приют.
  Над ними всеми и сегодня,
  Как справедливый Божий суд,
  Как сострадание Господне,
  Ромашки с маками растут.
  Их кровь ушла расцветкой в маки,
  А сны - в ромашковую цветь.
  Мне б не твердить про эти знаки,
  Но жизнь в войне слабей, чем смерть.
  Не стал бы я словами бряцать,
  Да деть куда такой секрет:
  Им и сейчас по восемнадцать
  После семи десятков лет.
  Я придержу до завтра тесты
  Про безымянных тех ребят.
  Уже их школьные невесты
  Со службы ждут своих внучат.
  Мой слог потерь пусть и не новый,
  Но есть же чья-то в том вина,
  Что им сплела венок терновый
  Крючком забвения война?!
  
  
  
   МАЛЬчИшкИ
  
  Мощный гул в морозной рани,
  Будто бой с врагом идёт -
  Это просто на Кубани
  Рвут сапёры старый лёд...
  Где сегодня те, кто живы,
  Чей блеск веры не померк,
  Для кого такие взрывы
  Был совсем не фейерверк?
  По Руси и по Европам
  Без домашнего тепла
  В блиндажах и по окопам
  Жизнь их юная прошла.
  Им какие там тусовки
  Без трудов и без забот,
  Если их сапог подковки
  Вязли в плесени болот?
  Под блокадный вой метели,
  Под снарядный грохот вьюг
  Им в окопах - не в постели -
  Снились письма от подруг.
  Не хрустальные бокалы
  Под вульгарный анекдот -
  Пели им свои вокалы
  Пули в семь кровавых нот.
  Рвали их похлеще глюки,
  Если был порожним диск,
  Где в горящих танках люки
  Превращались в обелиск.
  К счастью рвущиеся души -
  Не на танцах дикий вой,
  Их мальчишеские уши
  Рвал не рок, а смертный бой...
  ...Дней сегодняшних мальчишки,
  В зле не знавшие границ:
  Травка, доллары, сберкнижки,
  Доза в нос и в вену шприц,
  Кольца, перстни и браслеты,
  Финка в бок и пуля влёт -
  Века нового приметы
  Подорвать бы, как тот лёд!
  
   ПАМятЬ
  
  Я весь в плену у откровенья.
  Душа в пылающем кольце
  Сплетает в цепь войны той звенья
  И множит мысли об отце.
  Там в сорок первом утром рано
  Присяге сталинской верна
  Суровой речью Левитана
  Отца в тиски взяла война.
  Не дав и вздоха для вопроса,
  От улиц нашего села
  По трассам жертвенного кросса
  Его к победе понесла.
  И он дошёл бы до Берлина,
  Он штурмовать бы мог рейхстаг,
  Да под Орлом шальная мина
  Его победный сбила шаг.
  Не угодил он чем там Богу?
  В чей не вписался он раскрой,
  Что в том бою оставил ногу
  И в госпитальный влился строй?
  Мне вспоминать об этом тяжко.
  Ему в награду с той войны
  Достались вместо звёзд: культяшка
  И двадцать лет в мученьях сны.
  Он даже мирными ночами
  В атаки вскакивал во сне,
  Как будто жил ещё не с нами,
  А вёл бои на той войне.
  Наверно, память, что золою
  Навек приклеилась к вискам,
  Его роднила с той землёю,
  Что он не выложил врагам.
  Её, юдоль людских пороков,
  Он и под пулями любил,
  И столько вырыл в ней окопов -
  Хватило сотням бы могил...
  ...Никто в эфир не выдал сводку,
  Когда последний свой причал,
  Свою последнюю высотку
  Отец без боя смерти сдал.
  Открыв калитку рая в вечность,
  Спокойный, в званье старшины,
  Он взял с собой лишь человечность
  Да три осколка с той войны.
  
  
  
  сто грАММ ДЛя БАтИ
  
  Я сегодня поднимусь до зари,
  К бате молча на могилу пойду.
  Будут вслед мне ворковать сизари,
  Чтобы век я эту помнил беду.
  
  
  Что до школы я не видел отца -
  Виновата в том паскуда война.
  Он к бессмертию ушёл от крыльца
  Защищать в боях меня, пацана.
  
  
  Разве в том солдат безвестных вина,
  Что без них другие брали рейхстаг?
  Их мильонами ложила война
  На чужих и на российских полях.
  
  
  Так и Бог отцу нарёк на роду,
  Так начертано, наверно, судьбой:
  В сорок третьем переломном году
  Был последним его праведный бой.
  
  
  В той атаке, в рукопашном броске.
  Где-то в слякотных окопах Орла
  На какой-то там блиндажной доске
  Батю мина на лету догнала.
  
  
  Если б ведали его сапоги,
  Что героев не жалеет война:
  Были утром у него две ноги,
  А под вечер - как ни странно - одна.
  
  
  Двадцать долгих изнурительных лет
  На протезе, как отеческий стяг,
  Он культяшки окровавленный след
  Нёс на медленных своих скоростях.
  
  
  А война, она на то и война -
  Её почерк и сейчас ещё лют:
  Без отца уже какая весна
  Майским вечером встречает салют...
  
  
  ...Я на кладбище пойду до зари,
  Ничего не расскажу сизарям,
  На могилу положу сухари
  И налью в стакан для бати сто грамм.
  
  
   ДЛя кого вЕчныЙ огонЬ?
  
  Пусть мой город совсем не столица
  И, конечно, не город-герой,
  Но есть место, куда поклониться
  Прихожу со своей я семьёй.
  
  Там дрожит переливами пламя,
  Сорок пятый дублируя год,
  Будто батя победное знамя
  До сих пор по Европе несёт.
  
  Там не просто гранитные плиты -
  Под защитой святой тишины
  В них бессмертьем отеческим влиты
  Имена не пришедших с войны.
  
  Эта мудрая в золоте книга
  Под кровавой обложкой Огня -
  Как вины моей тяжкое иго,
  Где бойцы полегли за меня...
  
  ..Тем больней моё стонет сердечко,
  Что кому-то священный Огонь
  В диком кайфе - бесплатная печка
  И для дури бессрочная бронь.
  
  И горят от преступной забавы
  По ночам с чьей-то подлой руки
  В мирном пламени воинской славы
  Наши с вами цветы и венки.
  
  Есть ли мера такому кощунству?
  Светлой памяти вечный родник
  Кто в угоду бравадному чувству
  Превращает в балдёжный пикник?
  
  Что ж мы делаем с пламенем алым?
  Мы кому в том кощунстве родня,
  Если путаем с грязным мангалом
  Благородную чашу Огня?
  
  Может быть оттого наши беды,
  А венки потому и горят,
  Что мальчишкам, не знавшим Победы,
  Слишком редко о ней говорят?
  
  
   ПроДАвЕц сЕМЕчЕк
  
  Мои нервы, как в резервации,
  Чувства тонут в душевной горечи -
  Рядом с Домом администрации
  Инвалид сидит в позе обруча.
  Выдал кто ему с ядом времечко?
  Отчего дрожат нервно пальчики?
  Продаёт этот нищий семечки,
  Сортируя боль по стаканчикам.
  Что он выпросил у Отечества
  За труды в нездоровье ратные? -
  Тень пародии на купечество
  И к кресту пути благодатные.
  Зря он чешет в раздумьях темечко За
  убожество вместо ордена
  Наградила его лишь семечкой
  И позором лихая родина....
  То ли власть на Руси с изъянами?
  То ли много в России семечки,
  Что одни в ней жируют панами,
  А другим нет на хлеб копеечки?
  Но летят власть имущих сказочки
  В диаграммах успехов к щедрости,
  Только катятся те салазочки
  Для народа к позорной бедности.
  Я и сам в необъятном множестве
  Зрел подобных чинуш новации.
  Это в зеркале их убожества
  Отражаются беды нации!
  Это их петля равнодушия,
  Как одна из бед человечества,
  Инвалидов жмёт до удушия
  На виду у всего Отечества!
  Тем чинушам в трясину темени
  Чуть добавить бы понимания:
  Для потомков любого времени
  Инвалид - урок воспитания!
  
   ПочЕМУ?
  
  Снова в воздухе слово "Победа",
  Как весенняя в мае гроза.
  Почему же сейчас у соседа
  По щеке покатилась слеза?
  Может вспомнил он радости вальса,
  Или первый в судьбе выпускной,
  Где наутро покой разорвался
  И смертями завис над страной?
  Знал ли он, что из окон рейхстага
  Под зверья одобрительный гул
  Крест ефрейторский чёрного стяга
  К нам клешни на крови протянул?
  И какой-то больной гитлеришка
  С ожиданьем грядущих могил
  Рассы высшей арийскую фишку
  На девятый квадратик влепил?
  Память что возвратила такое
  Из пожарищ далёкой войны,
  Где мальчишка от боя до боя
  Рвался к счастью победной весны?
  Обручённый с невидимой смертью,
  Каждый день удивляясь что цел,
  Той кровавой пленён круговертью,
  Он за сутки на годы взрослел...
  Это после, уже в сорок пятом
  И уже не на русских крестах
  Мой сосед не юнцом, а солдатом
  Свой автограф впечатал в рейхстаг.
  Сколько сил подарил он Отчизне?
  В чём его перед Русью вина,
  Что его и сегодня по жизни
  Безразличьем утюжит страна?
  ..Снова в небе салют в честь Победы,
  Снова гимны в подборках "Вестей",
  Лишь его не кончаются беды
  От бессовестной дури властей.
  В фейерверках ликует Победа,
  Как весенняя в мае гроза.
  Почему ж до сих пор у соседа
  На ресницах не сохнет слеза?
  
  
  свящЕнныЙ ДоЛг
  
  Для мальчишек всегда наступает тот час,
  Когда детский кончается в мыслях бардак,
  Когда надо сказать: "Кто пойдёт кроме нас
  Защищать нашу Русь от враждебных атак?"
  
  Точно так же в горниле Великой войны
  Наши предки, совсем не надеясь на бронь,
  Для фронтов и сражений ещё пацаны,
  Шли, прибавив года, под фашистский огонь.
  
  И в зачёт тех далёких несчётных смертей,
  Где война полстраны оставляла в золе,
  Наши жизни и жизни всех наших детей
  Продолженье имеют на этой земле...
  
  Пусть у армии есть временной свой излом,
  Где приказов на рубль и реформ на пятак,
  Только я под иным её вижу углом:
  Она с честью несёт мира фирменный знак.
  
  На сумбурной стезе перестроечных бед,
  На военных дорогах потерь и утрат
  Неподкупным гарантом российских побед
  Был и будет всегда для державы солдат.
  
  Он всегда, защищая Отчизну свою,
  Защищал жизнь отцов, матерей и невест.
  Потому никогда в самом грозном бою
  Никому не распять Русь на вражеский крест!
  
  Где гнездится любовь и надежда в сердцах,
  Где ценней всех щедрот малой родины пядь,
  Там, где вера в подъём чуть сильнее, чем страх,Той
  Руси на коленях в веках не стоять!
  
  Как бы армию мы ни ругали с трибун -
  Возродится армейская совесть и честь.
  Нет безвыходных нот для отеческих струн,
  Если парни в погонах в стране нашей есть!
  
   Мы - соЛДАты
  
  То ли ангелы наши уснули в раю?
  То ли черти плетут заморочку?
  Мы, солдаты, тревожную службу свою
  На подошвах несём по песочку.
  
  
  В храме добрых надежд от рожденья во всём
  Были все мы для мам образами.
  А сегодня и мы перед Богом сдаём
  На терпенье армейский экзамен.
  
  
  Нас по курсу закалки ведут миражи.
  С непривычки глаза покраснели.
  Мы за старшим бредём, как за феей пажи,
  И мечтаем о мягкой постели.
  
  
  По пустыне идти - не бульвар, не асфальт.
  Дюйм - и тот покоряется с боем.
  Здесь музыка песков - зноя щедрого альт -
  В душах наших звенит непокоем.
  
  
  Под палящим светилом протопать версту -
  Это вам не балдёж про цветочки.
  Раньше смерти в награду урвёшь по кресту
  И дойдёшь раньше свадьбы до точки.
  
  
  Нам бы вместо наград по глоточку воды,
  Много лучше - по юной гражданке.
  Мы бы видели свет путеводной звезды
  Чуть яснее, чем там, на гражданке.
  
  
  ...А пока что секреты коварных пустынь
  За семью затаились замками,
  Где барханы желтеют, как скибочки дынь,
  И вдогонку смеются над нами.
  
  
  
  тюЛЬПАны
  
  Облака плывут, как тюрбаны,
  Белоснежны, легки и чисты.
  Здесь в апреле цветут тюльпаны -
  Удивительные цветы.
  
  Мы, солдаты, просты и грубы.
  Пусть для нас это стыд и срам,
  Но весной наши жёсткие губы
  Припадают, дрожа, к цветам.
  
  И когда не уйти от боли
  И от первых душевных ран,
  Панацеей звенят пароли:
  "На приёме у всех - Тюльпан..."
  
  Верьте на слово и не верьте,
  А в минуты глухой тоски
  Улетают домой в конвертах
  Пожелтевшие лепестки.
  
  Нам, наверно, простят невесты
  Ностальгический этот бред
  И по-детски смешные жесты
  В девятнадцать неполных лет...
  
  А пока что в объятьях строчек,
  Как любви святой талисман,
  Пусть к любимым летит цветочек -
  Кызыл-кумских пустынь тюльпан.
  
  тАртУгАЙ
  
  Память сердца как лошадка:
  Стоит путы с дум убрать
  И она рысцой в тетрадку
  Сразу к прошлому бежать.
  
  
  Что ей рифм крутые кочки
  И души казахский след,
  Если снова давят строчки
  Колею армейских лет?
  
  
  Звенья мыслей в том вояже
  Из былого лепят цепь,
  Где, как пьянь на диком пляже,
  Улеглась нагая степь.
  
  
  В той степи в обнимку с риском
  (Излучения - не рай)
  Мне казался обелиском
  Джусалинский Тартугай.
  
  
  Думал я: в его объятье,
  Что для службы выдал рок,
  Я, как Бог на том распятье,
  Свой земной закончу срок.
  
  
  Это в нём быстрее пули
  От начала до конца
  Как в кошмаре промелькнули
  Карантин и курс бойца.
  
  
  ...А сегодня сказкой снится
  Дней армейских светлый рай,
  Давней юности зарница -
  Саксаульный Тартугай.
  
  
  И сейчас его антенны,
  Как и сорок лет назад,
  Сквозь любые в жизни стены
  В душу пристально глядят.
  
  
  Я по старческому коду,
  Как на яркую звезду,
  К тем годам, не зная броду,
  До сих пор на свет иду.
  
  
  
  нАвАЖДЕнЬЕ гУЛ косМоДроМА
  Мустангом вороным несётся наше время, Сорок лет я живу уже дома.
  Вбирая в свой галоп мгновенья и года. Смоль висков замела седина,
  Стреножить как его? Поставить как под стремя, А всё снится мне гул космодрома,
  Чтоб чуял тот рысак, где воля, где узда? Как отцам нашим снилась война.
  Моя подруга - ночь. И пусть мне вдохновенья Если мощным ракетным раскатом
  Медведица нальёт, как браги, из ковша. Громыхнёт за околицей гром,
  И стану я в ночи хмельной до откровенья, Вновь себя я увижу солдатом,
  Заноет от потерь усталая душа. Вспомню старт за барханным бугром.
  Давно ли слушал я завистливые вздохи И опять беспокойная память,
  Молоденьких солдат: "Везёт вам, дембеля..." Как в лихую годину набат,
  ...Неужто тридцать лет промчалось в суматохе, Гонит мысли в песчаную замять,
  Песчинками утрат в полях проблем пыля? Где ракеты, как свечки, стоят.
  Когда я перешёл незримую границу, Там, где гула боялись как Вия,
  Где суд вершат уже не чувства, а слова? Где меняли невест на коней,
  Наверно, так стрелок влёт убивает птицу, Посылала в бессмертье Россия
  А птица всё летит и думает - жива. Самых лучших своих сыновей.
  Я верю и сейчас, что юность где-то рядом. И была та стезя непростая
  Среди барханов спит уставший космодром. И обычная вроде на вид.
  И я на первый пост иду с ночным нарядом, Да ложилась звезда золотая
  И ферма светит в ночь прожекторным лучом... Где на грудь, где на стылый гранит.
  Пускай меня простят за это наважденье, И сегодня из бездны былого
  Я им пропитан весь, как липкой кровью бинт. Маяками вселенских утрат
  Не тот ли старт мне дал второй виток рожденья Очи павших светло и сурово
  И видеть научил, где даль, где лабиринт? В мою душу, как в космос, глядят.
  Но если, не дай Бог, в судьбе, как в ржавой мине, И хотя я давно уже дома
  Сработает боёк, что был полвека цел, И виски замела седина,
  Не плачьте по моей безвременной кончине: А всё снится мне гул космодрома,
  Я лёг не под звезду, я ...к звёздам улетел... Как отцам нашим снилась война.
  
  
  чЬИ Мы ДЕтИ?
  
  Мог ли думать об этом прежде?
  Слёзы тянутся за пером:
  Ближним призрачным зарубежьем
  Стал армейский мой космодром.
  
  Где весь мир создавал легенду,
  Где служить довелось и мне,
  То сегодня сдают в аренду
  Горемычной моей стране.
  
  Я и сам, как на солнце филин,
  Под лучами реформ ослеп.
  Из усталых моих извилин
  Скорбь сплетает могильный склеп.
  
  И становится сердцу тяжко:
  День грядущий не разглядеть.
  Сам себе я кричу: "Протяжка".
  До которой звезды лететь?
  
  До бессмертия путь неблизкий.
  Остаётся одна звезда,
  Что приварится к обелиску
  И к судьбе моей навсегда.
  
  Мы сегодня уже не в форме:
  Я слабею и космодром.
  Нас предательские реформы
  Взяли бедами на излом.
  
  Как цветком от живой ракеты
  Отрывается вдаль ступень,
  Так и рок в мир иной билеты
  Рвать готов мне на судный день.
  
  И трещит огоньками тризны
  Общей боли бикфордов шнур.
  Чьи мы дети, какой Отчизны
  Я, солдаты и Байконур?
  
   ПоЗДнЕЕ ПИсЬМо
  
  Армейские друзья, уж вы не обессудьте:
  На тропках бытия мой заплутал ответ.
  Молчание моё - предательство по сути,
  Измена тем годам, за что прощенья нет.
  
  
  До рвоты спорил я в пылу максимализма,
  Что дань с армейских дней - для лет грядущих ноль.
  Но крутится хитро мужской фортуны призма.
  Мне армия сейчас - целебных чувств юдоль.
  
  
  Сегодня даже в снах лукавить нет причины.
  И в чём бы ни искал мой плоский ум нолей,
  Я именно тогда и "выбился в мужчины"
  И стал за три зимы на век вперёд взрослей.
  
  
  Та память о былом порой растравит душу.
  Сердечко вдруг замрёт от въедливой тоски.
  И сразу не понять - старею или трушу,
  А может юность вновь зовёт назад в пески?
  
  
  Мне бросить бы дела на этом грешном свете,
  Собрать бы вместе вас, армейские друзья.
  Да ставит жизнь свои невидимые сети:
  То сутки коротки, то выехать нельзя.
  
  
  Никак я не уйду от дикой круговерти.
  Живу, как в том бою, в атаках на ура.
  Вину свою и стыд загладить чем в конверте?
  Какие угли взять из прошлого костра?
  
  
  Где жёг огонь страстей, от чувств остались "охи".
  Где к счастью лоцман вёл - там юнга у руля.
  Я сам уже забыл в житейской суматохе,
  Что стрелочки бегут, что вертится Земля.
  
  
  А старость в дверь утрат стучит своей клюкою.
  Клиент я для неё сегодня в самый раз.
  Уже я выпил боль на брудершафт с тоскою
  За то, что никогда я не увижу вас.
  
  
  ...Друзья, за грустный слог простите, ради Бога.
  Над вами пусть горит любви моей звезда.
  Хотя меня судьба и держит у порога,
  Вы в памяти моей со мною навсегда!
  
  
  
  вАМ, ДрУЗЬя...
  
  Вам, друзья, слова как свечки,
  Что теплом мой греют ум,
  Что сверкают как колечки
  На моих фалангах дум.
  Нежным слогом покаянья,
  Хрупкой памяти связист,
  Я для вас мои признанья
  Положил на чистый лист...
  Нашей молодости годы
  Свой давно смирили бег.
  Так бывает у погоды:
  Днём тепло, а к ночи снег.
  Точно так уже и старость
  Первым дублем влезла в роль -
  Где в сердцах резвилась шалость,
  Там врагом засела боль.
  Нам бы сбросить лет по сорок,
  Были б мы сейчас дружней,
  Но ни санок нет, ни горок
  Нам скатиться в быль тех дней.
  У предательской дилеммы
  Есть пока один ответ:
  Разбросали нас проблемы
  Врозь по тропкам долгих лет.
  С чем придём мы, каждый, к тризне?
  Рок какой нам выдал куш
  От щедрот вчерашней жизни
  Для услады наших душ?
  ..И моя уже, ребята,
  После скорбного тире
  На подходе где-то дата
  В этой жизненной игре.
  А пока мы с вами живы,Как
  сбежавшего конвой,
  Ищет душенька мотивы
  Прошлой дружбы огневой.
  До сих пор той дружбы струны,
  Чьих звучаний чище нет,
  Вяжут гриф моей фортуны
  Узелками прошлых лет.
  
  
   ЛАсточкИ сМЕртИ
  
  Скорбных лиц неспокойное море,
  Гроб с омоновцем, стоны родни -
  Это ласточка общего горя
  К нам опять принеслась из Чечни.
  
  Сколько будет их, ласточек смерти,
  Жалких пташек зловещей игры
  Из чеченской взмывать круговерти
  И садиться на наши дворы?
  
  Как решить мне с подвохом задачу
  Без обидных для родины слов,
  Где и в мирное время на сдачу
  Семьям дарят десятки гробов?
  
  Игнорируя напрочь отсрочки,
  Эти парни под смертный огонь
  Уезжали в горячие точки
  Выбивать на бессмертие бронь.
  
  А теперь прахом чьих-то амбиций
  У сумбурной страны на глазах
  По инерции скверных традиций
  Их назад возвращают в гробах.
  
  Мне какие выдумать тосты
  На парней для невест и для жён,
  Если делят с парнями погосты
  Бронзу звёзд под родительский стон?
  
  Образцы той бессрочной прописки
  И геройскую летопись дат
  В плен берут до сих пор обелиски
  С именами кубанских ребят...
  
  ...Эх ты, войн затяжных переспелость
  На плодах генеральских постов!
  А мальчишкам за честь и за смелость
  Не хватает ни звёзд, ни крестов.
  
  Покажусь ли кому иноверцем,
  Но за каждую в юности смерть
  Мне с моим впечатлительным сердцем
  Век в огне состраданья гореть!
  
  
  кто отвЕтИт? чёрныЕ конИ
  Разве душенька будет на месте? Что ж вы, мысли, как испуганные кони,
  Разве нервам приемлем уют, Понесли опять неведомо куда?
  Если грузы под номером "200" Мне той бешенной не выдержать погони.
  Из Чечни челноками снуют? Где она - моя надёжная узда?
  В том ли есть для покоя лекарство, Почему вы всё по краю да по краю,
  Где с Аллахом под уханье бомб Вдоль обрыва, как по лезвию ножа?
  В государстве живёт государство, Сам себя я за чувствительность караю,
  Словно в венах предательский тромб? От сомнений, как от холода, дрожа.
  Наши деды, Егоры и Стеньки, Вы сегодня не гоните, чудо-кони,
  Гибли свято на прошлой войне, На реке моих раздумий слабый лёд.
  А сегодня их внуки за деньги Память бьётся, как синичка на ладони,
  По контрактам воюют в Чечне. И душе моей покоя не даёт.
  Я убрал бы из слов своих вредность, По извилинам, прошу, пройдитесь шагом,
  В мелочах соглашаясь на ложь, Пусть примолкнет колокольчик под дугой.
  Только как нашу дикую бедность, Вместе с вами я сражался под рейхстагом,
  Чем ещё, кроме смерти, спасёшь? Верил свято, что последним будет бой.
  С каждым днём на кладбищах теснее! Вы вчера пылили скорбью по Афгану
  С каждым днём мой трагичней хорей! И невинными смертями по Чечне.
  Чем от крови Чечня та краснее, Чем я завтра притушу той скорби рану,
  Тем чернее глаза матерей. Если Русь всегда корёжится в огне?
  Не приемлю победных оваций, Бубенцы удач уймите: не на свадьбе,
  Сводок лжи из чиновничьих уст, С каждым часом ленты в гривах всё черней,
  Где под денежный хруст компенсаций Мне бы сердце, что заныло, не сорвать бы,
  Слышен судеб пронзительный хруст. Глядя в очи вдов, сирот и матерей.
  И ползут по России утраты... Горе-мысли, вы куда-нибудь причальте,
  Цену кто тем смертям назовёт? Не ищите слёз, где нет моей вины.
  Кто хоть каплю жестокой той платы Нынче столько жизней гибнет на асфальте,
  Уберёт из сердечек сирот? Что не надо никакой уже войны.
  Суициды, криминальная бытовка,
  Пуля, нож, террор и шабаш на игле -
  Смерть шальная, как незримая воровка,
  Бродит с острою косою по земле.
  Беды трауром над родиной зависли.
  Что ни сводка - там трагедия и гроб.
  ...И опять вы, необузданные мысли,
  Перед бездною срываетесь в галоп.
  
  
   МоЛИтвА МАтЕрИ
  
  Мой любимый Господь, я навеки твоя.
  В чём грешна пред Тобой - за грехи извини.
  Все богатства мои - Ты и в мире семья.
  На Тебя мне молиться и ночи и дни.
  
  Я не славы прошу и не денег взаймы,
  Если в мыслях совру, покараешь вдвойне.
  Для себя не боюсь ни сумы, ни тюрьмы.
  Сыну жизнь сохрани: мой сынок на войне.
  
  Чёрным вороном кружит она по Чечне,
  А у нас не хватает для кладбищ земли.
  И ломаются судьбы на странной войне,
  Как на рифах незримых в шторма корабли.
  
  В той Чечне меж собой не поделят посты:
  Каждый сам себе власть, сам себе шариат.
  А ложатся у нас, на Руси, под кресты -
  И седой генерал, и безусый солдат.
  
  Мне куда убежать от предательских дум?
  Мой истерзанный нерв - самый страшный мой враг.
  Сыновьям одеваться бы в брачный костюм,
  А война им суёт оцинкованный фрак...
  
  Мать и Бог - изначально по мукам родня.
  Я слезами молитв омываю Твой крест.
  Там со смертью мальчишек венчает Чечня,
  А в России с избытком красивых невест.
  
  Ты Голгофу прошёл, знаешь цену крови.
  Разве гвозди нежнее кинжалов и пуль?
  На алтарь покаянья зверьё призови!
  Вырви напрочь из рук войн разболтанный руль!
  
  Не беда, что у каждого свой властелин:
  У сыночка - Твой лик, у чеченца - Аллах.
  Чтобы выжить в войне, бог повсюду один,
  Имя богу - "Удача" на всех языках.
  
  Я измученным сердцем безмолвно кричу:
  Огоньков панихид - что костров по Руси!
  Я за здравие в церкви поставлю свечу!
  Ты, Владыка, от смерти сыночка спаси!
  
  тЕЛЕгрАММА
  
  Ты ждала, постаревшая мама,
  Через месяц сынка из Чечни.
  Да с печатью легла телеграмма
  Лентой чёрной на светлые дни.
  
  Броню юности парню навеки,
  Как подачку, влепила Чечня,
  И закрыла бессмертием веки
  На исходе вчерашнего дня.
  
  Он авансом безденежной тризне
  На подносе из розовых грёз
  Жизнь какой непонятной Отчизне
  Под присягою даром принёс?
  
  До квадратных двенадцати метров
  Только десять себе недобрал.
  Сдули парня чеченские ветры,
  С корабля заманили на бал.
  
  И пропела чеченская финка
  Упокой по солдатской судьбе.
  Сын в костюме из серого цинка
  Раньше срока вернётся к тебе.
  
  Со своим невзрослеющим дедом,
  Часовым, без замен, в полный рост
  Как упрёк запоздалым победам,
  Станет рядом к бессмертью на пост.
  
  Их под ликами древней иконки
  На людской неразборчивый суд
  Гиды времени - две похоронки -
  В рамку траура вместе сведут...
  
  Ты ждала, поседевшая мама,
  Добровольца живым из Чечни.
  Да с печатью легла телеграмма
  Лентой чёрной на чёрные дни.
  
  
  рУсЬ У МЕня оДнА
  
  Мысль израненной бьётся птицей,
  По ночам всё кошмарней сны.
  Стала ближнею заграницей
  Половина моей страны.
  
  Что за сеятель в злом азарте,
  Чей политик не от сохи
  Разбросал по союзной карте
  Государства слабей блохи?
  
  Песни жизни моей Отчизны,
  Пустословьем с трибун пыля,
  Положили на ноты тризны
  Композиторы из Кремля.
  
  Давят Родину, точно тюбик,
  Оголить норовят до дна.
  Крутят, вертят мой кубик-рубик,
  Только Русь у меня одна.
  
  На неё я взираю с болью:
  Ни молодушка, ни вдова.
  Кто встречал её хлебом-солью,
  В грудь вонзают ножи-слова.
  
  Покупают, как в баре шлюху,
  Будто честь её на нуле.
  Где подачками, где порнухой
  С улюлюканьем гнут к земле.
  
  И никто в том порыве рьяном -
  Будь то враг, либо русский плут -
  Не побрезговал ни обманом,
  Ни гипнозом чужих валют...
  
  Жаль, моя ослабела сила.
  Я не сдал бы страну им в плен,
  Не столкнул бы шутя в могилу,
  Поднял в полный бы рост с колен.
  
  Пусть я мал. Но и с тем участьем,
  Где подмога - моя строка,
  Обрела бы Россия счастье
  И величие на века!
  
  своБоДА
  
  Я хотел бы сейчас как о лапочке
  О любимой стране говорить.
  И хотя моя жизнь ей до лампочки,
  Мне уже без Руси не прожить.
  Только знойные клятвы признания
  В моём горле застряли как ком.
  Не в суде я даю показания -
  Стержень веры пошёл на излом.
  Где сняла Беловежская братия
  Бирки братства с единых границ,
  Там столбами слепой демократии
  Стали водка, валюта и шприц.
  От нежданной свободушки пьяная,
  Позой чести избрав элеваж,
  Боль-держава моя конопляная
  Наркомановский ловит кураж.
  Вся на зонах, в кровавом смятении,
  Угол истин сменив на овал,
  Не во славу, не в мощь и не в гении -
  Русь, как в омут, ушла в криминал.
  А законы статьями пародии
  Косят мзду с перестроечных нив.
  И опять пирамиды-мавродии
  Взмыли выше египетских див.
  Я поверил бы в хронику светскую,
  Планов думских распутал бы вязь,
  Но и смену мою молодецкую
  Затоптали реформами в грязь.
  И сегодня от голода сморщена,
  Как в военное время невзгод,
  По вокзалам снуёт беспризорщина,
  Подростковый потерянный сброд.
  Мы зовём эти душеньки льдинками,
  А они после грозных облав
  Буквари своих судеб с картинками
  Учат в строчках ночлежных канав.
  ...Мне сегодня в забоях новаторства
  Чем клеймить депутатских невежд,
  Если мусорки их реформаторства
  Стали жилой фальшивых надежд?
  
  
  рАЗнАя рУсЬ
  
  Или сердцем я чего не понимаю?
  Или в страхе понимать чего боюсь?
  В откровениях о наших днях хромаю -
  Разной может быть моя святая Русь.
  
  
  Всё на взлёте: мирный атом и ракеты,
  Осьминогом по Европе щедрый газ,
  В перестройках - в авангарде всей планеты,
  И как будто бы любой закон за нас.
  
  
  Только Русь на старте новенького века,
  На заре демократических побед
  Удосужилась забыть про человека.
  Как в болоте, утонул он в тине бед.
  
  
  Стали люди как затравленные звери.
  Был таким ли в прошлом веке облик наш?
  А сегодня на замках сердца и двери.
  Упади в толпе с инфарктом - ты алкаш.
  
  
  В наших душах мы посеяли разруху.
  Из-за ста рублей кого-нибудь убить
  Нам - что тряпкой на столе прихлопнуть муху,
  После в жизни с чистой совестью ходить.
  
  
  Мы внутри себя - как конь далёкой Трои:
  Лжи, обмана и предательства набор.
  Потому нам и близки сейчас герои -
  Новый русский, олигарх, маньяк и вор.
  
  
  Попросить бы нам у Господа прощенья,
  Добротой бы прорастать России вширь.
  Как вернуть назад душевное общенье,
  Если страсть к наживе - главный поводырь?
  
  
  ..Я сегодня, как рыбёшка та на суше:
  Воздух есть, да только нечем мне дышать.
  Мы кому в залог отдали наши души?
  Богу, дьяволу - уже и не понять.
  
  
  Люди пусть меня простят, кого обидел.
  Я и сам своих погрешностей боюсь.
  Неужели - душ испорченных обитель -
  К милосердию не выйдет снова Русь?
  
  
  гроЗы нАД россИЕЙ
  
  Над землёй российской громыхают грозы,
  Полоскают нервы, как бредовый сон.
  Не дождинки льются над страной, а слёзы,
  И плывёт над Русью вместо песен стон.
  
  
  Родина застыла нищей у обрыва.
  Где она сегодня - крепость братских уз?
  На задворках мира всем врагам на диво,
  Словно пёс бездомный, сгинул наш Союз.
  
  
  Бьётся Русь в реформах загнанным подранком.
  В крыльях дробь разлада - к мощи не взлететь.
  Кто счета раскинул по швейцарским банкам,
  Кто живёт на свалках, чтоб не помереть.
  
  
  Странная в эфире появилась мода:
  Не понять - где правда, где с подвохом лесть.
  Чем твердят мне слаще о судьбе народа,
  Тем тому народу впору в петлю лезть.
  
  
  У руля Отчизны тысячи курсантов.
  Им, что газ, что тормоз - лишь бы жать педаль.
  И несётся к бездне под набат курантов
  Грузовик, чьей жизни никому не жаль...
  
  
  Мне такой жестокой не понять измены.
  Для меня Россия - и кумир, и бог.
  Той любви от деда мне достались гены.
  И предать Отчизну я б вовек не смог.
  
  
  Пусть порой на сердце от сомнений туго,
  Будто дал расстрельный приговор судья.
  Но и лучше в жизни не найти мне друга.
  Русь и в новых бедах всё равно моя.
  
  
  И хотя я дожил до такой разрухи,
  До границ похожих на кошмарный сон,
  Только в те поверю о державе слухи,
  Где меж мной и Русью лишь любовь кордон.
  
  
  
   БЕЗ ЕДИного выстрЕЛА
  
  Я позор этот сердцем выстрадал,
  Слов язвительных сам стыжусь:
  Без единого взяли выстрела
  Колокольного стона Русь.
  
  Шили саван Отчизне многие,
  Кто предательством, кто мечом.
  Но Россия, в гордыне строгая,
  Выпрямляла любой излом.
  
  Чингисхан, Бонапарт, Япония,
  Финн и турок, фашист и швед...
  Тех гостей уже и не вспомню я
  За туманом ушедших лет.
  
  А сегодня своя же братия,
  Как ботинком гнилой арбуз,
  Пародийною демократией
  Раздавила родной Союз...
  
  Русь буксует, как в ливень троечка:
  Из болота да вновь на кряж.
  Всех поставила перестроечка
  В позу жалкую элеваж.
  
  Не былую, а настоящую,
  С перспективою на развал
  Доллар Родину, как гулящую,
  За бесценок с панели снял.
  
  Алкогольную, всю в полосочку
  От острогов и от границ
  Запад Русь мою, словно розочку,
  В грязь втоптал лепестками ниц...
  
  Но в одном бы признался Богу я,
  Хоть и давят её, как тлю:
  Я и в бедах ту Русь убогую
  Больше жизни своей люблю!
  
  нЕ Пророк И нЕ МЕссИя
  
  Союзу в прахе вовсе не мессия,
  Грядущим дням и строю не пророк,
  Я боль души и стон моей России
  Пытаюсь правдой втиснуть в горечь строк.
  
  
  Что было нам щитом в большом и малом
  И баррикадой от любых врагов,
  То стало вмиг лоскутным одеялом
  Из разноцветных вотчинных кусков.
  
  
  Князьки удач в бреду нежданной власти,
  Не веря сами в тот делёжный блиц,
  Святую Русь разрезали на части
  Ножами ложных призрачных границ.
  
  
  Наверно, есть развал и для империй,
  Когда судьба державный сериал
  Кромсает сходу на десятки серий,
  Даёт князькам с размахом править бал.
  
  
  Сейчас они, как в басенке Крылова,
  Разбитый воз на радость всем врагам -
  Кто тянет щукой вглубь в оглоблях слова,
  Кто, словно лебедь, рвётся к облакам.
  
  
  Никто не хочет быть подобным раку.
  Командный мёд испробовав на вкус,
  Князьки за власть, как звери, лезут в драку,
  Пороча ложью свой былой Союз...
  
  
  Что им в борьбе какие-то народы?
  Вождям за час правленческих забот
  Богатства хватит не на день, на годы
  И даже внукам на сто лет вперёд.
  
  
  Послушать их - они о нашем благе
  С трибун в азарте сутками твердят,
  А благо мирно дремлет на бумаге,
  Для черни тихо превращаясь в ад.
  
  
  ...Пускай простит меня моя Россия
  За дерзость фраз и за трагичность строк.
  Я сам своей Отчизне не мессия
  И дням грядущим вовсе не пророк.
  
  
  
  грЕхИ нАшИ тяЖкИЕ
  
  Боль в ушах, как иголка окалины,
  В мозг впивается стрелами слов.
  Всех ругают - Хрущёва и Сталина,
  Брежнев мягок и лжив Горбачёв...
  
  Разве сладостней свежая братия,
  Что надежды развеяла в прах,
  Где цветёт воровством демократия
  Ни на чьих-то, на наших деньгах?
  
  Стали новые русские падкими
  На забеги за грязным рублём.
  С их звериными в маклях повадками
  Им сегодня закон нипочём.
  
  По Руси разгулялась свободушка,
  Кровью бед помечая свой шлях,
  Как в любовных излишествах вдовушка,
  Честь теряя у всех на глазах.
  
  Не от этого ль множатся свастики,
  Смертоносный дублируя крест,
  Что кино на крови и ужастики
  Наш культурный заполнили тест?
  
  Вера в завтра покрылась коростами.
  Память к павшим пошла на излом.
  Обелиски с крестами и звёздами
  За бутылку несут в металлом.
  
  Землепашцы, доярки и столяры
  Не волнуют российский канал.
  Где герои - там евро и доллары,
  И вольготный в делах криминал...
  
  Не пойму перестроек замашки я.
  Тайна строя черна, как гранит.
  ...За позор и грехи наши тяжкие
  Неужели Господь нас простит?
  
  крИЗИс ДУш
  
  Бьётся с кризисом Россия...
  Чья ценней в борьбе той лепта,
  Где не видит сам мессия
  Для спасенья душ рецепта?
  Сколько ж горя слышат уши?
  Чем сдержать им вал тревоги,
  Если в бедах наши души
  Все на ранах, как в остроге?
  В рубль ушли сегодня цели.
  Покаянья нет на лицах.
  Честь резвится на панели,
  Правда гибнет в психбольницах.
  Мы, как муть на дне колодца,
  Свету белому не рады.
  Нам возможность уколоться
  Выше всяческой награды.
  Ближе в выборе к потёмкам,
  В неосознанном азарте
  Ход шутя даём шестёркам,
  А заслон - козырной карте.
  На золе такой утраты
  Нет предела пепелищам.
  Где мы сами виноваты,
  Там других для жертвы ищем.
  Власть и та, как бог тот Шива,
  (Благо, рук для тяги много)
  Тянет вечно нас к обрыву,
  Гнёт восьмёрками как йога.
  Купола в сусальном злате
  Благодатью колют небо.
  ..А народу бы зарплаты,
  Веры в завтра бы и хлеба.
  Звон не плыл бы с колоколен
  Горькой песнею молитвы.
  Был бы люд покоем болен,
  А не гриппом вечной битвы.
  Строй не бил бы зря баклуши
  В кабинетах сладкой лестью,
  Если б власть лечила души
  Правдой, совестью и честью.
  
  
  нА ПУтИ к воЗроЖДЕнЬю
  
  Снова в мыслях моих разлад.
  Люд российский куда идёт?
  На два шага шагнёт назад
  И один только шаг вперёд.
  
  
  Трезвых истин ломая лёд
  Ледоколом спиртовых тем,
  Пьющий всякую муть народ
  Прёт с бутылкой в тупик проблем.
  
  Нет просвета в похмельной мгле:
  Кто лосьонный пьёт суррогат,
  Кто на грязной сидит игле,
  Сам не зная - в чём виноват.
  
  Что несёт нам грядущий день,
  Где иконы - стакан и шприц?
  Суррогатная дребедень
  Не имеет уже границ.
  
  
  Я за наших боюсь детей.
  У свободы на шраме шрам.
  Стало больше в стране смертей,
  Чем рождений по роддомам.
  
  Разве ценится пьянством век?
  Кто на нас это зло навлёк?
  Имя гордое "человек"
  Раздавил с дерьмом пузырёк...
  
  
  ..Инвалидная в бедах Русь,
  Моя родина в костылях -
  Как могу, за тебя молюсь,
  Из души прогоняя страх.
  
  
  Золотая моя, поверь:
  Через сердце моё в крови
  Я к заре открываю дверь
  Многогранным ключом любви.
  
  
  Я уверен - свидетель Бог:
  У тебя не спиртная суть.
  Ты из сотни своих дорог
  Изберёшь возрожденья путь!
  
  
   ФЕнИкс
  
  Разве я сейчас дышал бы писательством,
  Если б ты, моя Россия могучая,
  Как неверная супруга, предательством
  Не терзала болью думы горючие?
  
  Ты наставила рога мне ветвистые,
  Разгромила к вере напрочь тропиночки.
  С чем сегодня тупики твои мглистые
  Обогнуть мне без единой слезиночки?
  
  То ли жизнь твоя куётся невеждами?
  То ли мало от вождей понимания,
  Что усталый люд с пустыми надеждами
  Ждёт веками от тебя подаяния?
  
  Все дела твои сейчас криминальные,
  Где под кайфом, где вразнос на иголочках,
  Потому и приговоры кандальные
  На судебных умножаются полочках.
  
  И хотя ты вновь застроена храмами,
  И в молитвах даришь Богу признания,
  Ты неверием покрыта, как шрамами,
  И в тебе сегодня нет покаяния.
  
  Заблудилась ты в своих откровениях,
  Просветлений ищешь в дозах и в стопочке.
  Как в трёх соснах, в непонятных сомнениях
  Не находишь выход к завтрашней тропочке.
  
  Для кого такая в радость дубравушка?
  Кто нашёл тебе с подвохом Сусанина,
  Что твои поводыри - шприц и травушка,
  А для черни - лишь с петлёй перекладина?
  
  ...Но и с этим я в судьбу твою верую!
  Не найти мне в жизни лучше товарища!
  Ты, как феникс, в полный рост с этой верою
  Из любого возродишься пожарища!
  
  
  сИнУсоИДА сЛёЗ
  
  Я в сужденьях открытий не делаю,
  В строчках боли не прячу секрет.
  Мне сложить бы в единое целое
  Нашей жизни безликий портрет.
  
  В нас всегда дремлет ненависть к прошлому.
  Чем туманней оно, тем страшней.
  Мы от светлого мечемся к пошлому
  И не ведаем - что нам родней?
  
  Извлекая из прошлого минусы,
  Выжигая все плюсы огнём,
  Словно в школе мудрёные синусы,
  Всех правителей скопом клянём.
  
  Нам былые вожди - как проклятие:
  Плохо правили, жили не так.
  Мы их тащим гурьбою к распятию
  И с Голгофы сдаём за пятак.
  
  Льём наветы в злорадную леечку
  Горькой струйкой дебильных острот,
  Чтобы свежим подставить скамеечку,
  Если им усидеть повезёт.
  
  Разбивая ушедшее в крошево,
  Будто мы этой власти не часть,
  В настоящем не видим хорошего -
  Нам бы завтра от бед не пропасть.
  
  О грядущем лепечем с опаскою.
  Нам полезней банальный экран,
  Где грядущее видится сказкою
  Без душевных с надрывами ран.
  
  Шить глупцам доверяем полотнище
  Нашей жизни и даже страны,
  А потом на расхлябанном поприще
  Ищем признаки чьей-то вины.
  
  Потому и черней рубероида
  Эта жизнь в обрамленье оков,
  Где течёт наших слёз синусоида
  Меж проблемных крутых берегов.
  
   ЗоЛотАя роДИнА
  
  Все кричат с трибун: "Демократия!
  Мисс Свобода взошла на трон!"
  Только мне новой власти братия -
  Как тяжёлый с похмелья сон.
  
  Между чернью и нуворишами
  Всё объёмней и глубже ров.
  Прикрывается кто-то "крышами",
  Кто-то мусорных ждёт даров.
  
  Власть рецепты нашла от трения.
  Там, где строй до предела плох,
  Ей все наши в слезах мучения -
  Как о стенку вразлёт горох.
  
  У ораторов нет усталости
  Гнать нам сказки из года в год.
  Жаль, от этой болтливой шалости
  Наш богаче не стал народ.
  
  Чернь с реформой живёт как кровники:
  Каждый в спорах друг другу враг.
  Где миллионы крадут чиновники,
  Там с экрана твердят: "Пустяк".
  
  Если чернь умыкнёт копеечку -
  За мучения гонорар, -
  Суд раскрутит по гроб статеечку
  С обещаньем тюремных нар.
  
  Но молчит в нестыковках Боженька -
  Видно, разным и разный ГОСТ.
  Черни светит одна дороженька:
  В белых тапочках на погост...
  
  ...Ты куда повернула, родина?
  В чём твоя в перестройках новь?
  Даришь помощь нам: вроде - на,
  А сама нас молотишь в кровь.
  
  Мне не надо за правду ордена -
  Я в сужденьях высот не князь.
  Лишь бы ты, золотая родина,
  Свой народ не вгоняла в грязь!
  
  
  рЕФорМы
  
  Удивляя всех в законах чудо-нормами,
  Искажая пользы завтрашнюю суть,
  Власть задёргала страну мою реформами,
  Измочалила - ни охнуть, ни вздохнуть.
  
  Всё как будто бы с благими пожеланьями:
  Мол, об этом, дескать, просит сам народ.
  А в итоге нищетою да страданьями
  Перестройка всякий раз по черни бьёт.
  
  Что ни месяц - у правительства новация:
  Там бульдозер виноградники долбит,
  Там зурабовской брехнёй монетизация
  Умножает череду могильных плит.
  
  Где-то банк щекочет нервы ипотеками,
  Предлагая без пролёта гладкий мост.
  Где-то фермер обложился в кассе чеками,
  Встав к чиновнику с мольбой на вечный пост.
  
  Русь облеплена оброчными акцизами,
  Как болезнями - курортная гастроль.
  Все торгуют: кто постами, кто-то визами,
  Кто рублём кладёт в карман чужую боль.
  
  Говорят, задел реформ навеки вечные,
  Их полёт в любой туман не отменить.
  Только черни в эти годы ипотечные
  С каждым часом тяжелей и горше жить.
  
  Лишь статистика с крикливыми победами
  На обмане и на фальши сладких слов
  Возвращается в народ такими бедами,
  Что ни свечек не хватает, ни крестов...
  
  ...Я сегодня - словно после операции,
  Где вчерашний не прошёл ещё наркоз.
  Мне рвануть бы за флажки из резервации,
  Но без родины с лихвою будет слёз.
  
   ДАёшЬ ЗАгрАнИцУ!
  
  У меня под пером не лирика,
  А беспечная к людям Русь.
  Я сейчас, как на попе чирика,
  Этих мыслей и сам боюсь.
  
  Разве в норме у нас Отечество,
  Где славяне, минуя страх,
  По чужбинам, как встарь купечество,
  Ищут выгод в чужих краях?
  
  Не сорваться бы мне в истерику.
  От российских идейных клизм
  Наши скопом бегут в Америку,
  В их прогнивший капитализм.
  
  Где-то в Чили, а может в Кении,
  От Японии и до Анд
  Золотые по сути гении
  За пятак продают талант.
  
  Это чем сейчас называется?
  Как военных времён трофей,
  По чужбинным борделям маются
  Сотни наших российских фей.
  
  За державу обидно щедрую:
  Россиян не жалеет Русь.
  Я ли в бедах в неё не верую?
  Я ль за родину не молюсь?
  
  Только вся на обманах родина,
  В демократию спрятав ложь,
  Представляется людям: вроде- на,
  А сама их не ценит в грош.
  
  Может в этом моё Отечество -
  Если правдой его просей -
  В перестройках лжи по количеству
  Впереди у планеты всей?
  
  Сколько ж надобно равнодушия
  В нашей скрытой для глаз войне,
  Чтоб давить людей до удушия
  Нищетою в родной
  
  
  всё хорошо
  
  В моих словах лукавства нет ни грамма.
  Кровавый фильм на Русь набросил сеть.
  Какой бы свежей ни была программа,
  На трезвый ум её нельзя смотреть.
  
  Моя душа - как липкий бинт на ране,
  Когда, бедой вгрызаясь в круговерть,
  Мелькают в кадрах на цветном экране
  За казнью казнь и за смертями смерть.
  
  Страх за детей мои терзает гены -
  Придут они за данью смертных виз,
  Если с утра до ночи супермены
  Десятки жизней в гроб кладут на бис.
  
  Летят с экранов по Руси уроки:
  Учись, страна, с размахом убивать!
  Наверно, Запад так ушёл в пороки,
  Что нам ту грязь досталось разгребать.
  
  В дерьме киношном их крутые мачо
  Всегда бессмертны, как у нас Кощей.
  Им в звёздный час для истинной удачи
  Набор стволов дороже всех вещей.
  
  Они бы мир стрельбой порвали в клочья,
  На шприц и мак сменили нежность роз.
  А их кассет и фильмов стая волчья
  Рвёт россиян клыками наркодоз.
  
  Кто продал честь российского канала?
  Куда исчез наивных кадров смак?
  Уже и наш герой от криминала -
  Бандит и вор, убийца и маньяк.
  
  Мы золотой не знаем середины.
  Твердила власть: у нас и секса нет.
  Сама такие привезла картины -
  Постельных знаний хватит на сто лет.
  
  Кто дал в Россию тем шедеврам визы,
  Что веру в свет стирают в порошок?
  "А в остальном, прекрасная маркиза,
  Всё хорошо, всё хорошо..."
  
  конторскИЕ оПУсы
  
  Не представлю я без вывихов родину.
  Русь моя любую справочку с путами
  Вгонит сложностью в такую уродину -
  Не осмыслишь и с двумя институтами.
  
  И такие по конторам есть опусы
  С непонятными для всех выкрутасами,
  Что у фокусника сложные фокусы
  Людям кажутся простейшими пасами.
  
  Не от этого ль народ перед кассами -
  Кто с вопросом, кто со льготной копеечкой -
  Как фургоны перед снежными трассами,
  Множит очередь причудливой змеечкой?
  
  Нет бездарней и позорнее моечки:
  Как бурёнушек на дойку под ёлочку,
  Гонят нас на дзот до кассовой стоечки
  Зря искать в стогах бумажных иголочку...
  
  ...Посмотреть бы мне в глаза этой братии,
  Что возводит свой дурдом реформаторства,
  Где заоблачный полёт бюрократии -
  Петли мёртвые слепого новаторства.
  
  Может, лепятся шедевры под пьянкою
  И сквозит в строках невежд удаль вольная,
  Что мы справки познаём с валерьянкою
  И венчает их стезя валидольная?
  
  Одного я не пойму в хитрых фокусах:
  Кто в услугах у кого в подчинении,
  Если к нам в бюрократических опусах
  Нет и капли от контор уважения?
  
  
  нЕЛЬЗя в россИИ БытЬ БогАтыМ
  
  Нельзя в России быть богатым.
  За накопительный ресурс
  Заплатишь ты такую плату,
  Что ни в какой не вгонишь курс.
  Ты ловишь в прибыли моменты,
  Весомых выгод ищешь лот,
  Куёшь из бизнеса проценты,
  А Бог - он свой итожит счёт.
  Ещё вчера ты жил в проблемах,
  Жалел - часов не достаёт,
  А у реле судьбы на клеммах
  Уже могильный был налёт.
  Уже тускнел фатальный глянец
  И закрывал бедою рок,
  Когда бандита грязный палец
  На воронёный лёг курок.
  Нет, не на поле бранной битвы,
  А там, где сейф увидел вор,
  В субботний день святой молитвы
  Ты кровью свой пометил двор.
  То у тебя всю жизнь поставки
  И пляшут цены на товар,
  А у вора другие ставки:
  Нажал на спуск - и есть навар...
  Пусть мне простятся сантименты,
  Что бьются болью в горечь строк.
  В чём наших радостей проценты?
  В каких деньгах мы ценим рок?
  Мне б дотянуть умом до двойки,
  Понять бы суть: где рай, где прах.
  Чернь от нужды живёт в помойке,
  А единицы - во дворцах.
  И глубину той чёрной ямы,
  Ту нищету и благодать
  (Где щедрой кровью, где словами)
  Ещё нам долго заливать.
  ...Нельзя в России быть богатым.
  Мы за валютный наш ресурс
  Все отдаём такую плату,
  Что ни в какой не вгонишь курс.
  
   ЖИЗнЬ в крЕДИт
  
  Светить бы верою во власть, как сердцем Данковским,
  Но что-то душенька в тисках долгов болит.
  Приехал пристав весь в духах из сферы банковской -
  Я в срок положенный не выплатил кредит.
  
  
  В мои глаза с насмешкой смотрит он как в стёклышко.
  В своих правах он для меня и царь, и бог.
  Он описал бы и могильные до зёрнышка,
  Чтоб я в тряпье и в целлофане в землю лёг.
  
  
  Да вот курьёз - моя финансовая талия
  Совсем тонка, как у молоденькой осы.
  Мне отдыхать бы где-нибудь сейчас в Анталии,
  А чувства в бедности звереют, словно псы.
  
  
  Секрет подобной горемычной ситуации,
  Он на сегодня для моей фортуны прост:
  Запасов нищенских пустая декларация
  Ушла на хлеб и на долгов элитный рост...
  
  
  Ты не успеешь взять кредит - в стране новация:
  То хитрый кризис гонит всех под пятый фол,
  То безработица как смерч, то девальвация,
  То мордой в грязь через какой-нибудь дефолт.
  
  
  И что бы банк тебе ни выделил с оттяжкою,
  Где ты уже в мечтах открыл пошире рот,
  Там для тебя всегда фортуна будет тяжкою,
  И власть тебя всегда, как липку, обдерёт.
  
  
  Тебя облепит и долгами, и кредитами -
  На то у власти есть для смертных сотни сит.
  И сквозь ячейки ты пройдёшь такими ситами,
  Что даже жизнь тебе покажется в кредит.
  
  
  ..Да я и сам за всю работу мою ратную,
  Как результат моих пустых кредитных проб,
  Одну урвал от власти сумму благодатную:
  Четыре тысячи - когда помру - на гроб.
  
  
  
   ПЛЕннИк
  
  Пленник чувственной галеры,
  В пенных водах щедрых тем
  Я прикован цепью меры
  К вёслам нынешних проблем.
  
  Жить бы мне как в лёгкой пьесе,
  Шуткой плавить мыслей лёд.
  Но в каком-то диком стрессе
  Русь сумбурная живёт.
  
  Боль и скорбь в кольце рекламы,
  Войн шальной круговорот.
  В чём секрет российской драмы -
  Сам Господь не разберёт.
  
  В том угаре сердцу тяжко.
  Думы - чёрные грачи.
  В тишине многоэтажки
  Где-то рушатся в ночи.
  
  По Руси бездомных деток -
  Что проталин по весне.
  Всё не так и всё не этак
  В золотой моей стране.
  
  Нищий люд, убогость, слёзы,
  Ложь элиты и террор...
  Над Россией вечно грозы,
  Ей самой же и в укор.
  
  Где в разгул пошла свобода,
  Как девчонка на игле,
  К чести там не сыщешь брода -
  Совесть спрячется в рубле.
  
  Нет моей галере ходу.
  Свежесть чувств уходит в ил.
  Я сегодня в кровь, не в воду,
  Вёсла истин опустил.
  
  Русь, как тот слепец на круче:
  Шаг с обрыва и - беда.
  ...Мы всю жизнь хотим как лучше,
  А выходит как всегда.
  
  нЕ До сМЕхА
  
  О смешном пусть напишут другие
  Чуть острее, чем я, и мудрее.
  А души моей грешной стихия -
  Биться в боли, как вору на рее.
  Я вобрал для неё от рожденья
  Уваженье к бедняцкому люду,
  За чужие невзгоды волненье,
  И таким до кончины пребуду.
  Не могу я смеяться, хоть тресни,
  Не умею играть со словами,
  Если рядом застольные песни
  Выливаются в крик за гробами.
  Это в мирное время погосты,
  Как аванс для родительской тризны,
  Стали звёзды менять слишком просто
  На солдатские юные жизни.
  А в крысиных подвалах и в люках,
  Пряча злобу где в пики, где в фомки,
  В конопляных страдальческих глюках
  Наши с вами взрослеют потомки.
  По Руси прогибаются нары
  От излишней тюремной поклажи,
  А элита штурмует Канары,
  Пашет попами кипрские пляжи.
  Сник я в думах, как гриб на полянке.
  Мы которой от жизни ждём платы,
  Если кто-то ютится в землянке,
  А кому-то дворцы тесноваты?..
  И одно и другое - Россия.
  Не понять - где Гольфстрим, где торосы.
  У извилин о чём не спроси я -
  Безответными гибнут вопросы.
  Были б эти суждения спьяну,
  Или с тяжкого утром похмелья,
  Я себя бы причислил к смутьяну,
  Поиграл бы на часик в веселье.
  Но, как новый шовёр катафалка,
  Не привык я к природе трагизма.
  Полстраны ковыряется в свалке,
  Ищет призрак пропавшего "изма".
  Потому и не рвусь в скоморохи.
  В цирке масок я шут неумеха.
  На пиру у жестокой эпохи
  Мне сегодня совсем не до смеха.
  
  
  
  вторАя гоЛгоФА
  
  И молчать, и фальшивить нельзя...
  От Голгофы крестовая тень
  Мне на думы упала скользя,
  Как на темя свинцовый кистень.
  Словом веры лаская уста,
  Словно душу цветком в феврале,
  Думал я, что позорней креста
  Не найдется на грешной земле.
  Только в сердце вонзается боль -
  Возвратилась голгофская быль.
  И Россия мне в уши: "Ты ноль!
  На ветрах мироздания пыль!
  Ты распят будешь мною стократ!
  Жизнь покажется раем в ярме..!"
  ...И опять молотками стучат,
  Но уже на Кремлёвском холме.
  И встают частоколом кресты:
  Тот долгами распят, тот бедой,
  А вождей золотые посты
  Сплошь оплачены нашей нуждой.
  Нищета, как тайфун по Руси
  В ожиданье протянутых рук.
  И проси у Кремля, не проси -
  Что Пилатам до всех наших мук?
  Есть у власти нам всем по кресту
  В непонятной Отчизне моей,
  Где всегда фарисеи в поту
  Палачам подсыпали гвоздей.
  Кто страдал от избытка ума,
  Убежденья не ставя на торг,
  Тем судьбой становилась тюрьма
  И, как плата за мужество, морг.
  Сколько их на просторах страны
  (И сегодня, наверно, не счесть)
  На могильных крестах без вины
  Оставляли и совесть, и честь?
  В чём же кроется смысл бытия?
  Или я от неправды оглох,
  Если Русь познаётся моя
  В миллионах позорных Голгоф?
  
  кто хочЕт стАтЬ МИЛЛИонЕроМ?
  
  Кто хочет стать миллионером?
  ...Играет нищая страна.
  Ты в плен таким зажат манером,
  Что пьян от денег без вина.
  Под блеск пустой экранной славы,
  Рекламным следуя азам.
  Из рюмки красочной забавы
  Пьёшь грёз целительный бальзам.
  В него подсыпали веселья,
  Ты чуду призрачному рад.
  А завтра явь и яд похмелья,
  И снова жизнь, и снова ад...
  Как в бой, на денежные дзоты
  К экранам ломится братва,
  Где плавят плоские остроты:
  Слова в рубли, рубли в слова.
  Страна резвится у экранов:
  "А я бы в миг! А я б не так!"
  Умеет Русь искать баранов,
  Чтоб миллион за просто так.
  Щедрей платила б за Афганы,
  За ад Чечни, за боль и плач.
  Там чуть дороже стоят раны,
  Чем здесь - вопросики удач.
  О том писать бы кровью вести.
  Молчи о войнах, не молчи.
  А самолёты с грузом "200"
  Летят, как черные грачи.
  Гудя моторами от горя,
  Где в цинках траурный ответ,
  Летят, рыданьям нашим вторя,
  На пашни горестей и бед...
  А здесь в атаках скоморохи.
  Горят здесь лишь пределы сумм.
  И ветры денежной эпохи
  Свивают в петли честь и ум.
  Чем быль страшней - смешней забавы,
  Тем чаще пир среди чумы.
  О, времена пошли! О, нравы!
  На чём свихнёмся завтра мы?
  
  
  
   БЛЕск ДУшИ
  
  Как дятлы, долбят нас в эфире
  Вполне достойные слова,
  Что электричество в квартире -
  Всему комфорту голова.
  
  И диктор мечет сотни молний
  От режиссёрского ума,
  Что нет в расходах экономий,
  Что на подходе мрак и тьма...
  
  Мне чем с волненья снять оковы?
  Мой нерв - как смертник на игле.
  Моя родная Третьякова
  И так ночами спит во мгле.
  
  А на экране блеск концертов,
  Как в мае первая гроза,
  Где без прожекторных акцентов
  Ни жить, ни петь уже нельзя.
  
  Вот где сверкают сотни молний
  Под шабаш буйного огня,
  Стрелой фальшивых экономий
  Пронзая намертво меня!
  
  Признанья носятся в эфире,
  Что свет транжирить - это зло.
  А выплывает тема шире:
  На душах ночь, у сцен светло.
  
  Кому мы дарим бум сиянья?
  Не тем ли, с лёгкой чьей руки
  На слабых льётся созерцанье, -
  В серёжках голые пупки?
  
  И мы, бескрылые Икары,
  Дурдом отеческий кляня,
  В зачёт своей фанатской кары
  Летим в провал того огня.
  
  В софитах плавится держава,
  Резвится в центрах и в глуши.
  А мне ценнее та оправа,
  Где ярче сцены блеск души.
  
  цЕны
  
  Что ж вы, цены, ввысь от хлеба,
  От колбас и молока
  Рвётесь ласточками в небо
  За седьмые облака?
  
  Вам семёрка просто в радость.
  В люд вгрызаясь, как тот бур,
  От рожденья и под старость
  Семь сдираете с нас шкур.
  
  Вы точней любой ракеты
  Не в царей зарядом проб,
  А смертельной суммой сметы
  Сразу целитесь в мой гроб.
  
  Как сейчас найти мне лишку
  С этих сумм и с этих смет,
  Если даже в гроб на крышку
  Экономий с пенсий нет?
  
  Я для вашей дикой прыти,
  Где в карманах гладь и тишь,
  Как с водой в крутом корыте
  Непонятливая мышь.
  
  Мне б из ванны мимо пасти,
  Мимо нищенских оков,
  Да везде коты у власти
  С коготочками орлов.
  
  Тем котам инфляций лава
  За неделю в десять раз -
  Как игривая забава
  Чисел, ценников и фраз.
  
  А по мне наброс в копейки -
  Как под сердце острый нож,
  Как укус пустынной змейки:
  Яд в крови, а ты живёшь.
  
  ...Только вы от круп и хлеба,
  От колбас и молока
  Рвётесь, цены, снова в небо
  За седьмые облака...
  
  
  воЛкоДАвы
  
  Мысли, как в трясине, вязнут в лобной складке,
  Ищут к смыслу жизни праведных путей.
  Пёсик с родословной чуть слабей лошадки
  Стал для нас дороже собственных детей.
  
  Смотришь на подворье - лагерный Освенцим,
  Лай шальных овчарок на пять вёрст окрест.
  Дятлом по сомненьям: то ль вернулись немцы,
  То ли вновь на судьбы лёг зловещий крест?
  
  Где исходят пеной злые волкодавы -
  Он на то и в злобе по природе зверь.
  А во что людские превратились нравы?
  Золото в шкатулках, в душах - тьма потерь.
  
  С чем пришли мы в гости к новенькому веку?
  Сами стали злее своры на цепях.
  Дал Господь бы ласки больше человеку,
  Меньше псов бы волчьих и дворцов в замках.
  
  Кто в моих раздумьях все уладит споры?
  Вырвет кто из мыслей ноющую боль?
  Но стоят глухие, как броня, заборы,
  Власти и богатства скромная юдоль.
  
  Знаю, о подобных шепчутся в народе,
  Шепчутся не в шутку, с горечью, всерьёз:
  Ведь какой хозяин выдался породы,
  Той же масти будет и хозяйский пёс.
  
  Им Чечни бы каплю, чуточку Афгана.
  Жить в боях - не в креслах видики смотреть.
  Жаль, таким до фени чья-то в войнах рана
  И чужая в муках родина и смерть...
  
  Мне очки темней бы, мне бы в уши ваты,
  В горле не стоял бы от обиды ком.
  Только нашей с вами без афер зарплаты
  На вольер не хватит, где уж там на дом.
  
  Всё для нас: мозоли, грабли, лом и вилы,
  Рубль на хлеб и воду, радуйся - не трусь.
  "Бедненьким" - Канары, доллары и виллы...
  ...Вот она в реформах, рыночная Русь!
  
   ПятнА нА соЛнцЕ
  
  Странным стало времечко...
  Разве сердцу плюс,
  Если боль мне в темечко,
  Как на щёчку флюс?
  Жил я с арифметикой
  С детских лет в ладу,
  А сейчас ответики
  В норму не сведу.
  Нет зарплат годочками,
  Хоть сходи с ума,
  Но растут грибочками
  За сезон дома.
  Сакли трёхэтажные,
  Злых овчарок лай,
  Где холопы важные
  Держат в норме рай.
  Коль слетает к осени
  Храм под ключ как лист,
  Всё яснее просини:
  В нём живёт юрист.
  Если с итальянского
  На квартал забор,
  Там уклада панского
  Приютился вор.
  Хатки крепче дзотиков,
  Царский взлёт палат.
  Вот она - экзотика
  На кремлёвский лад...
  И теснятся хижины,
  Всем у.е. друзья,
  Где под ноль подстрижены
  Свежие князья.
  Сколько надо нищими
  Впроголодь им жить,
  Чтобы за день тыщами
  В том раю сорить?
  Бедных кланов братия -
  Совесть, честь и ум.
  ...Где ж ты, демократия
  Горбачёвских дум?
  
  
   БЕрЕгА
  
  Строй - два берега у речки:
  Быль и власть имущих сказки,
  Где летят с трибун словечки -
  Фальши резвые салазки.
  
  Берега - как в злобе братья:
  Мать одна, а вечно в ссоре.
  Судьбам их не до объятья -
  Воды врозь несут до моря.
  
  В разных красках бережочки.
  На одном стоят хоромы,
  Там, где чернь - всё ил да кочки
  И хатёнки, словно гномы.
  
  На одном шуршит валюта,
  Как в траве под солнцем змейки,
  На другом - на душах смута,
  Где нуждой звенят копейки.
  
  Берег тот, что вязнет в глине,
  В нищете прошёл все сроки.
  А другой, как дань стремнине,
  Красит в золото потоки...
  
  Быть смешным желал бы пусть я,
  Но у завтрашней границы
  И у праведного устья
  Им бы - двум - соединиться.
  
  И не судьбами - мостами,
  В рамках кодекса, не слёта.
  Только в мостике под нами
  Нет последнего пролёта.
  
  Так и будут бережочки
  Врозь нести до устья службу.
  Их мои и завтра строчки
  Не сведут надеждой в дружбу.
  
  крИЗИс
  
  В нас про кризис из эфира
  Хитрой ложью бьёт прибой:
  Мол, в него уже полмира
  Окунулось с головой.
  
  На экранах в лоске лица
  Страхом светятся насквозь,
  Будто кризиса десница
  Вбила в их проблемы гвоздь.
  
  Власть такие лепит страсти
  С депутатских злачных мест,
  Что несчастной этой власти
  Хоть сейчас ложись под крест.
  
  Слушать бредни их лукавства -
  Так они в те петли пут,
  На своё во власти царство
  Как на казнь всегда идут.
  
  Чем черней той фальши маски,
  Чем наивней мы - слепцы,
  Тем быстрей растут как в сказке
  Слуг чиновничьих дворцы.
  
  Если где в хатёнке лисьей
  Залатать старушке течь,
  Будет столько там комиссий -
  Проще в гроб живой ей лечь...
  
  Гнись в нужде, как башня в Пизе,
  Власть единый выдаст тест:
  Есть для черни только кризис
  И всегда в запасе крест.
  
  Лихо Русь живёт в разливе
  Криминальных мутных вод:
  Кто на рабской пашет ниве,
  Кто на Кипрах водку пьёт.
  
  Я от этой хитрой драмы
  Гибну, как от дуста клоп,У
  вождей дворцы как храмы,
  Нищим нет рубля на гроб.
  
  
  стАтИстИкА
  
  Если хочешь увидеть в отчётах кроссворд,
  Брось на нашу статистику пристальный взгляд.
  Ей до фени - добавить ли цифры вперёд,
  Или снизить убытки за месяц назад.
  
  Лезет наша статистика щепочкой в глаз,
  Будто нет у людей без статистики слёз.
  Коль её словоблудие льётся на час,
  Поневоле поверишь в легенды всерьёз.
  
  Что ни сводка в народ - график выползет в плюс.
  Где реальность дала в показаниях ноль,
  Там стократно распухнет, как резаный флюс,
  На приписках ноля насквозь лживая роль.
  
  Конкурент ли ей Кио на сцене с пилой?
  У статистики нашей хитрее уклад:
  Хоть пили полчаса разных кризисов слой,
  А её невридимым останется клад.
  
  Если вместе сложить пенсионный мой рубль
  И к нему олигарха крутой миллион,
  Получается в среднем красивейший дубль:
  Все живут как в раю и у каждого трон.
  
  Только трон олигарха у самых небес,
  Где его поводырь до богатства - сам Бог.
  А для нищего трон - на страданиях стресс
  И всю жизнь тупики непонятных дорог.
  
  Разный он у людей - их прижизненный путь.
  Кто судьбы своей раб, кто Земли нашей пуп.
  У одних в бриллиантах и в золоте грудь,
  А другим, как награда, сухарик и суп.
  
  ..Я сегодня услышал заведомый брак,
  Где от сказочных льгот захлебнулся эфир.
  Мне по сводкам купить бы французский коньяк,
  А хватает монет лишь на кислый
  
  выБорныЙ рАЙ
  
  Я, не найдя в чужих легендах брода,
  Тону в речах, как в омуте горбун,
  Когда вожди от имени народа
  Рай обещают с выборных трибун.
  
  Сегодня нет в эфире чистой даты.
  В запале власти с ложью пополам
  Несут в умы родные депутаты
  Лихих программ пустой словесный хлам.
  
  Им хорошо плести в азарте сказки,
  Нам обещая завтрашний уют.
  Они давно с комфортом без огласки
  В своём раю прижизненном живут.
  
  Для них как цирк - в дебатах порезвиться,
  За ложью клятв позорный скрыть обман,
  Ведь их от лоска и от жира лица
  Уже не лезут с щёчками в экран.
  
  Они прорабы лишь на личных стройках,
  Хоромы лепят в десять этажей,
  А полдержавы роется в помойках
  От докторов наук и до бомжей...
  
  Мне где найти душевный стержень веры?
  Чем оправдать весь на изъянах строй,
  Когда одни в у.е. не знают меры,
  А чернь рублёвый не освоит крой?
  
  Отдать бы им наш голод безвозмездно,
  Наш у нужды им подарить бы пост.
  Меж нами рвом легла такая бездна,
  Что никакой её не свяжет мост!
  
  Нас гонят скопом в денежные игры,
  Но как обманчив их троянский конь.
  Мы, словно в обруч загнанные тигры,
  Летим в провал сквозь нищенский огонь...
  
  ...Я не нашёл в пустых легендах брода.
  Иду на дно, как связанный горбун.
  А мне вожди от имени народа
  Рай обещают с выборных трибун.
  
  
  выБоры
  
  В который раз народ в обман поверит,
  Поверит так, как дети верят в мать,
  И, позабыв былых надежд потери,
  Пойдёт опять за власть голосовать.
  
  
  Наевшись вдосталь резвых обещаний,
  Как будто клятвы нам заменят хлеб,
  За банку пива с музыкой рыданий
  Пойдёт крепить седьмой надежды склеп.
  
  
  Уже в нужде он дотянул до точки,
  Безликой тенью от подачек стал,
  Где сил осталось - в щель вогнать листочки
  И снова ждать, как раньше годы ждал.
  
  
  Ему бы бюст поставить за терпенье.
  В боях за веру он всегда герой:
  С таким безмерным голосует рвеньем,
  Что сам не знает - за кого горой...
  
  
  Мы все, наверно, по природе дети.
  Наш Чебурашка - депутатский спас.
  Нас, как рыбёшек, власти манят в сети,
  А мы все верим в чуда звёздный час.
  
  
  Нам столько в жизни предлагали хартий:
  Мол, каждый смертный будет жить как царь.
  А жили в неге лишь вожди тех партий,
  Которых мы тянули на алтарь.
  
  
  Наверно, в бедах в нас самих спасенье.
  И если тонешь - сам себя спасай.
  Нам власти дарят сказки возрожденья,
  А мы себе - хотя бы в мыслях рай.
  
  
  ...Чтоб мир ни стонов не слыхал, ни крика,
  Чтоб наша жизнь в печать ушла на "ять",
  Вновь за окном беснуется музыка:
  Пора опять идти голосовать.
  
  
  вЛАстоЛюБцАМ
  
  Их мёдом не корми, а допуск дай до власти!
  Их воздуха лиши - оставь повелевать!
  В сраженьях за престиж они единой масти:
  Кто рангом поскромней, на тех им наплевать.
  
  Знакома мне до слёз бульдожья эта каста.
  Те челюсти рвачей ничем не разорвать.
  Мне мысли бы отсечь от лишнего балласта,
  Да в плен взяла покой их подленькая рать.
  
  Прикрылись - кто постом, а кто чужим дипломом.
  В том спаянном кругу и брат, и сват, и зять.
  Орудуют пером, своим элитным ломом,
  Где смертный приговор - под росписью печать.
  
  Хотел бы я уйти от скверного искуса,
  Ошибкой загасить моих оценок страсть,
  Но люди для таких - отходы, грязь и мусор,
  Который к ним прилип на свалке битв за власть.
  
  От западных границ и чуть не до Аляски,
  Примкнутые рублём до кресел злачных мест,
  Штурмуют по стране в одной единой связке
  Не пики наших бед, - валютный Эверест.
  
  Хотя мой свежий ум и зорче и острее,
  И больше, чем у них, извилин в сотни раз,
  С такими говорить - что корчиться на рее,
  Их жалкий интеллект - десяток глупых фраз.
  
  Я крепче бы сказал, да слов любви не хватит.
  Я мог бы промолчать, да с ложью не в ладу.
  Стучаться в души к ним - что в стену бить из ваты,
  Прислуживать таким - что жариться в аду.
  
  Всю жизнь они со мной, те призраки и тени.
  Поближе к умным быть - заветная их страсть...
  Вовек не стану я пред ними на колени!
  Пред совестью паду: она одна мне власть!
  
  
  вЕчнАя ДрАМА
  
  Сам себе твержу упрямо -
  Изо всех житейских драм
  Есть одна на нервах драма:
  Подчиняться дуракам.
  
  В час рождения хромую
  Из извилин ту, что смог,
  Лишь одну и ту прямую
  Выдал каждому им Бог.
  
  И они с такой наградой,
  С миной праведных Иуд
  Там где надо и не надо
  Надо мной вершат свой суд.
  
  Тех врагов моей Отчизны,
  Ту бесчисленную рать
  До заката бренной жизни
  Мне уже не сосчитать.
  
  Для чего им институты -
  
   Утверждать я не берусь.
  В их руках одни лишь путы,
  Что мою треножат Русь.
  
  По неписанному праву,
  Дел позорных не стыдясь,
  Дураки мою державу
  Ликом втаптывают в грязь.
  
  Пусть я сам умом не гений,
  Но дебильный этот пласт
  С грузом пагубных творений
  В ад бы сбросить как балласт.
  
  И грядущему мессия,
  Как в прыжке упругом рысь,
  Вот когда б моя Россия
  От реформ рванулась ввысь...
  
  А пока твержу упрямо -
  Изо всех житейских драм
  Есть одна на нервах драма:
  Подчиняться дуракам.
  
  рАЗныЕ этАЖИ
  
  Как сумбурный дом - держава
  В сто различных этажей...
  Всем цена своя и слава
  От вождей и до бомжей.
  Всем судьба своя и ниша
  На просторах бытия.
  У бомжа и нувориша
  Свой закон и свой судья.
  Для кого-то жемчуг мелкий,
  А кому и суп - как дар.
  Кто в проблемах, словно белки:
  Взял бы темп, да слишком стар.
  Мы живём на пепелище
  Светлых дум и нежных фраз.
  У кого на месяц тыща,
  У кого мильон на час...
  Так по жизни той и топай.
  А она (не в масть ей роль)
  К нам, изгоям, чаще попой,
  А к богатым - хлеб да соль.
  С маячками им и тачки,
  И щедроты заграниц,
  По Швейцариям заначки
  Через третьих тайных лиц.
  Нищих радостей трофеи -
  В десять уровней дворцы,
  Где послушные лакеи
  Молчаливее овцы.
  Бриллианты и валюты
  Про запас на сотни лет.
  И одеты, и обуты,
  Ни нужды, ни горя нет.
  Каждый с ликом богомольца,
  Будто луч добра в ночи.
  Вал перстней, кресты и кольца,
  И охрана, и врачи.
  Что им лай про взлёт коррупций?
  Что им гневный наш эфир?
  Брать бы мзду в расчётах унций -
  Вся их честь и весь их мир...
  В чём заслуга их и слава,
  Утверждать я не берусь.
  Но бурлит в веках та лава.
  ...На кого ты пашешь, Русь?!
  
  
  
  чЕтвЕртАк ЗА кИЛогрАММ
  
  Мне откуда брать резервы
  Для моих усталых дум?
  Измочаленные нервы
  Взяли в плен мой хилый ум.
  Я сегодня всё про то же.
  Я про нищих двух мастей,
  Где мурашки мчат по коже
  От экранных новостей.
  Как жемчужные монисты,
  Там, где Русь свой ищет путь,
  Золотые юмористы
  На её повисли грудь.
  Чем черней в Отчизне кризис,
  Тем быстрей - как взлёт пыльцы -
  В юморном валютном бризе
  Их возносятся дворцы.
  Русь больна смешным броженьем.
  Стал её мильонный зал
  Непонятным отраженьем
  Юморных "Кривых зеркал"...
  Был бы слог и мой короче,
  Если б я в один концерт
  Смог купить поместье в Сочи,
  Как маслины на десерт.
  Я и сам дружил бы с песней,
  Но для нас фортуна - склеп.
  Развесёлых наших пенсий
  Нам хватает лишь на хлеб.
  Мы в России все артисты:
  Каждый в чём-то - да талант.
  Все спецы и юмористы,
  И у каждого свой грант.
  Что мы в жизни заслужили
  От бесчисленных властей,
  Если впроголодь все жили
  При чинушах всех мастей?
  А они нам кинут хлеба
  С отрубями пополам.
  ..Скоро будет нам и небо -
  Четвертак за килограмм!
  
  
  кАПрИЗныЙ вЕктор
  
  У судьбы капризный вектор.
  День - затишье, год - пурга.
  На сегодня ты - директор,
  А на завтра - всем слуга.
  
  
  Лишь вчера ты в генералы
  Из плебеев рвался вскачь.
  А сегодня от опалы
  Хочешь - смейся, хочешь - плачь.
  
  
  На тебя, как на икону,
  С верой молятся с утра.
  А под вечер ту корону
  Отдавать другим пора.
  
  
  Если ты на троне власти
  Возомнил себя как бог,
  Завтра беды и напасти
  Переплавят жизнь в острог.
  
  
  О тебе, как о кумире,
  Если думают всерьёз,
  Помни, глупый: в этом мире
  Был распят и сам Христос.
  
  
  Чем возносишься ты выше,
  Тем больнее падать вниз.
  А из черни в нувориши
  Где найти мильоны виз?
  
  
  Люд российский - он не тени,
  Не по кладбищу кресты.
  Может статься: на колени
  Перед ним падёшь и ты.
  
  
  Для того и власть даётся:
  Если крут кому вираж,
  Для услады остаётся
  Дня вчерашнего мираж...
  
  
  ...От постов и до гальюна,
  Шуток подлых не тая,
  Так и катится фортуна
  По ухабам бытия...
  
  
  
   ЗАМкнУтыЙ крУг
  
  Законы замкнутого круга:
  Как ни резвись - придет пора,
  И старость, немощи подруга,
  Замрёт неслышно у двора.
  
  У ней свои для страха шлюзы.
  Где был кремень, там станет пыль.
  Где вёл в атаки блеск иллюзий,
  В поводыри придёт костыль.
  
  И нет щедрей в подарках феи,
  Когда она откроет дверь
  И возвращать начнёт трофеи
  Долгов, ошибок и потерь.
  
  Не убежать - она такая.
  Ты будь хоть нищий, хоть король,
  А старость, снам не потакая,
  Загонит в души мрак и боль.
  
  Та чернота - что траур мантий
  У судей Божьего суда,
  Где мы амнистий и гарантий
  Для милосердья ждём всегда.
  
  Кто нам в сердцах притушит смуту,
  Когда мы с немощью вдвоём
  Ползём к последнему приюту,
  Как партизаны с "языком"?
  
  И с каждым днём та горка круче
  И тише с каждым днём "ура".
  А мы всё ждем - нам станет лучше
  И чуть полегче, чем вчера.
  
  И лишь когда прижмет подруга,
  Заледенелых дум сестра,
  Мы рвём канат - границы круга -
  И гоним гостью со двора.
  
   Ещё оДИн ДЕнЬ
  
  Неважно кем ты стал: поэтом,
  Врачом, возводишь ли дома.
  С надеждой жить на свете этом -
  Не в том ли истина ума?
  
  
  Какой резон с дотошным иском
  Канючить вечно: жизнь не та,
  Где ты в нужде своим же близким
  Досада, боль и маета?
  
  
  Когда на зорьке диск светила
  Раскрасит радостью твой лик,
  Всё, что вчера плохого было,
  Забудь, как сна ночного миг.
  
  
  Она, как воз, под горку мчится
  К звезде могильной напролом
  Судьбы шальная колесница
  Под хлёстким боговым кнутом.
  
  
  В тот плен к фатальным резвым спицам.
  Под их ножей слепую власть,
  Как в когти кошкины синицам,
  До срока нам бы не попасть.
  
  
  Тому один судья - Владыка.
  На то он судьбам нашим бог,
  Что в прорезь старческого стыка
  Ещё нам день он выдать смог.
  
  
  Проблем убогие миряне,
  Такой же старости братва,
  Мы все живём как северяне,
  Где день идёт уже за два.
  
  
  Но мы и дню под старость рады,
  Хотя и близок Божий суд,
  Для нас дороже нет награды
  И нет ценнее тех минут.
  
  
  И пусть мы все в житейской гуще -
  Надежд заждавшаяся рать,
  А судеб завтрашние кущи
  Сегодня лучше нам не знать.
  
  
  
   ЗАщИтА До сМЕртИ
  
  Чем с годами мой разум острее,
  Чем я с жизнью всё ближе к разлуке,
  Тем сердечко, как смертник на рее,
  Бьётся чаще в немыслимой муке.
  
  Мне для памяти в дар остаётся
  Откровений правдивое слово,
  Где на цепочке лет из колодца
  Достаю я ведёрки былого.
  
  И сегодня в душевном просторе
  (Нет, не призрак предсмертного Вия)
  Надо мной распласталась в миноре
  По родимым местам ностальгия...
  
  Для сердец есть у родины малой
  Что-то общее с первой любовью.
  Нам её и под вечной опалой
  Не забыть в суете пустословья.
  
  Пусть на пользу любая нам местность,
  Но попробуй нас в сторону дёрни,
  А уйти без родства в неизвестность
  Не дадут нам той родины корни.
  
  Не позволят в молчанье замкнуться.
  В бесконечном сражении с роком
  Как полезно порою вернуться
  Даже мысленно к детским истокам.
  
  Нам теплей от такого соседства,
  От избушки немыслимых красок,
  Где котёночком спит наше детство
  У клубка нераспутанных сказок.
  
  Мы всю жизнь необъятное ищем,
  Но до гроба командует нами
  Эта тяга к родным пепелищам
  И к погостам с родными крестами.
  
  Память - самая верная фишка
  Для рулетки любой круговерти.
  Потому наш родной городишко
  Пусть нам будет защитой до смерти!
  
   МоЙ гороДок
  
  Мне говорят: на грудь России
  Мой городок - златая брошь
  В прожилках зелени и сини -
  Пришпилен, глазом не найдёшь.
  Пусть для Москвы там или Минска
  Он - что фельдмаршалу корнет,
  А мне милее Усть-Лабинска
  На свете не было и нет.
  Я с ним и в радостях, и в горе,
  Как с той иголочкою нить -
  Так в шторм моряк ругает море,
  И без него не может жить.
  Когда я сердцем рвался к дому
  Сквозь боль, болезни и года,
  Он помогал подобно брому,
  Мой городок, моя звезда.
  На ту звезду в часы несчастий,
  В минуты горестных утрат
  Я шёл, забыв про все напасти,
  Как в дни трагедий к брату брат.
  Я и сегодня лгать не вправе.
  Бывала жизнь угля черней -
  Я не менял на переправе
  Любовь к нему, как лошадей.
  И словно красками туземца
  На зрелость метят для борьбы,
  Так Усть-Лабинск стихом для сердца
  Пометил лик моей судьбы.
  Боясь в щедротах кинуть лишку,
  Он, как последние гроши
  Бедняк на смерть кладёт на книжку,
  Бросал мне рифмы для души.
  Ему долги, что взял в рассрочку,
  Что возвращают лишь в раю,
  Я уместить пытаюсь в строчку
  И словом нежным отдаю.
  ... А мне твердят: на грудь России
  Мой городок - златая брошь
  В прожилках зелени и сини -
  Пришпилен, глазом не найдёшь.
  
  
  свящЕннИк ДЛя ПокАянИя
  
  Мне сегодня молчать - нету моченьки.
  Из душевной на рифмах шкатулочки
  Изумрудами просятся в строченьки
  Усть-Лабинска зелёные улочки.
  
  
  Дум моих беззащитное гнёздышко,
  Будто шашкой казацкою вескою,
  Как в бою беляка аж до сёдлышка,
  Город мой разрубили "железкою".
  
  
  И упали кварталы со стонами
  В долгий плен перестроечной долюшки,
  Что на юг - в крутоярье со склонами,
  Что на ровное - в сторону полюшка.
  
  
  Знаю, было: как Богом наказаны,
  Прототипом совдеповской нации
  По станице убогие мазанки
  В камышовой "цвели" резервации.
  
  
  Только нет тем подворьям погибели.
  Разворочены напрочь реформами
  Они визу в бессмертие выбили
  И блестят современными формами...
  
  
  ... Но любой - и нуждою застуженный,
  И в излишествах почерка панского -
  Он мне видится редкой жемчужиной
  В ожерелии юга кубанского.
  
  
  Город мой потому и подковою
  Засверкал на копыте пегасовом,
  Что поэзии счастье рисковое
  Никогда не казалось мне кассовым.
  
  
  Я любовь к своей маленькой родине
  Сам с собою и даже на публике,
  Сколько б горюшка ею ни пройдено,
  Не сменю и сегодня на рублики.
  
  
  Усть-Лабинск - вечный клад моей радости,
  Мой священник в часы покаяния.
  И шагать мне с ним в ногу до старости,
  До последнего в жизни дыхания!
  
  
   МоЕМУ УстЬ-ЛАБИнскУ
  
  Я никогда не падал ниц
  И не парил в полёте птичьем
  Перед красотами столиц,
  Пред их зазнайством и величьем.
  
  Судьбе я дал иную дань,
  У сердца есть иная Мекка:
  Там, где Лаба влилась в Кубань,
  В том городке живу полвека.
  
  
  Он мне, как девочке актёр:
  Дороже в жизни нет кумира.
  Я скиф, он - кони и простор.
  Я бард, он - песнь моя и лира.
  
  
  Он и совет, и Божий суд,
  Где нераздельны смех и горе,
  И лебединый мой приют,
  И в шторм несчастий - лодка в море.
  
  
  И потому, когда в ночи
  Садится муза на пороге,
  Я от ларца души ключи
  Даю той даме-недотроге.
  
  
  И город, вдохновенья бог,
  Как избалованный котёнок,
  В клубке словесном нежный слог
  Для рифмы ищет мне спросонок.
  
  И мы счастливые вдвоём,
  Некоронованные братья,
  Несёмся сказочным путём
  К бессмертью в цепкие объятья...
  
  Я никогда не грохнусь ниц,
  Не воспарю в полёте птичьем
  Перед красотами столиц -
  Я усть-лабинским горд величьем.
  
  
   ПЕсня ДУшИ
  
  Милый сердцу мой родной городок,
  Лучше города нигде не найти.
  И куда бы ни бросал меня рок,
  К Усть-Лабинску все сходились пути.
  
  Даже в Азии за тысячу вёрст,
  Как душевный ностальгический зов,
  Он вставал передо мной в полный рост
  Вереницею форштадских домов.
  
  В том армейском азиатском краю
  Мысли нежные сводились к одной:
  Если семь чудес бывает в раю,
  То восьмым я видел город родной.
  
  Потому я не заметил трёх зим
  И в опасный не сорвался излом,
  Что меня он, как слуга - херувим,
  Укрывал от бед незримым крылом...
  
  И сейчас вранья в признаниях нет.
  Чудной сказкой наяву и во сне
  С высоты моих внушительных лет
  Самым ласковым он видится мне.
  
  Пусть сегодня он не Рим, не Мадрид
  И на картах - как блоха для Левши,
  Но его непритязательный вид
  Для меня - святая песня души.
  
  Я ценю в нём каждый прожитый миг.
  Нам от счастья здесь обоим тепло.
  В том вопрос ещё: кому из двоих
  В обоюдной той любви повезло.
  
  Мы, как братья с ним, - единых кровей.
  Только каверзный есть в судьбах секрет:
  С каждым годом он лицом красивей,
  С каждым часом всё страшней мой портрет.
  
  Я не в силах тех законов менять
  И не буду множить клятв на крови.
  ... Но потомкам нашим как передать
  Эстафету этой верной любви?
  
  гИМн УстЬ-ЛАБИнскУ
  
  Мне как свет - Усть-Лабинск мой любимый,
  Бриллиант в ожерелье Кубани.
  Подарили ему херувимы
  Все щедроты с божественной длани.
  
  
  Из убогой и бедной станицы
  В созидательных муках творенья
  Стал в красе он почти что столицей
  И для нас маяком вдохновенья.
  
  
  От суворовской доблестной рани,
  Все невзгоды пройдя и ненастья,
  Он навеки вдоль бурной Кубани
  Лёг подковой житейского счастья.
  
  
  Предки помнят - он был камышовый,
  С турлуком из соломы и глины.
  А сегодня он разве грошовый,
  Если крыши укрыл в ондулины?
  
  
  Мне сейчас бы похвастаться маме,
  Что в нужде прожила вместе с нами:
  Где топили мы печь кизяками,
  Газ горит голубыми огнями.
  
  
  От людской трудовой ли опеки,
  От Христова ли щедрого дара, -
  Только город раскрыл свои веки,
  Задышал, словно после угара.
  
  
  Закрутилась комфортности плёнка.
  Где он был и в строеньях корявым,
  Там из гадкого с грязью утёнка
  Город лебедем стал величавым.
  
  
  Одного я желал бы в грядущем
  И любви к Усть-Лабинску не скрою:
  Поколеньям, за нами идущим,
  Пусть он будет в надеждах зарёю!
  
  
  
   ЛУчИк ДЕтствА
  
  Мне куда от мыслей этих деться?
  Как бессменный у извилин гид,
  Рядом с мамой призрачное детство
  Часовым у памяти стоит.
  
  И хотя на даль щедра Россия,
  Не пройти и за год, говорят,
  А подруга грусти - ностальгия -
  Гонит мысли в маленький Форштадт.
  
  Для меня из всех проспектов мира
  Без лукавства, фальши и вранья
  Будет вечным образом кумира
  Третьякова улица моя...
  
  Из любого щедрого наследства
  Без гарантий на вольготность квот
  Лишь одно единственное детство
  Нам дороже всех земных щедрот.
  
  Пусть своя у всех дорога роста
  И у всех в делах своя звезда,
  Светит нам до самого погоста
  Лучик ласки отчего гнезда.
  
  В этом нет и тени аномалий.
  В суматохе настоящих дней
  Он для нас в ряду других регалий -
  Орден Славы полных степеней.
  
  Через все удачи и карьеры,
  Сквозь года и боль душевных ран
  Этот лучик - наш локатор веры -
  Мы несём в сердцах как талисман...
  
  ... Никуда от этих дум не деться.
  Как бессменный у извилин гид,
  Рядом с мамой призрачное детство
  Часовым у памяти стоит.
  
  роДнИк вДохновЕнИя
  
  Я мотивом пленительной песенки
  На подъёме душевного рвения
  По крутой поэтической лесенке
  Усть-Лабинску несу откровения.
  
  Пусть твердят, что в нём мало хорошего,
  Ранг не тот, непролазные улочки,
  Что по осени в грязное крошево
  Дождь вгоняет его переулочки.
  
  Я не буду клеймить эти слабости -
  Их с лихвою в любом поселении.
  Я в нём вырос и дожил до старости,
  В том ли грех моего поколения?
  
  Для меня дар судьбы - его жители
  С добротой и хозяйским усердием.
  Не рублём в этой скромной обители,
  Стал богаче я здесь милосердием.
  
  В нём ветрами столетий не скошены,
  Словно в сказочных шапочках гномики,
  Жемчугами бессмертия брошены
  Вдоль Кубани уютные домики.
  
  От вокзала до парка сутулится
  Воронёным асфальтом застелена
  Коромыслом центральная улица
  С нестареющим именем Ленина.
  
  Не хотел бы я множить нелепости
  В скудных строчках рифмованной шалости,
  Только мне даже рвы нашей крепости -
  Как морщины седой моей старости.
  
  Если спросят меня среди ноченьки -
  Мне какую дать городу взяточку,
  Я отдам ему нежные строченьки,
  Что ложатся любовью в десяточку.
  
  Будет в строчках сирень и смородина,
  Под цветным ондулином строения...
  ...Это всё моя малая родина
  И родник моего вдохновения.
  
  
   И БоЛЬ, И сЛёЗы, И ЛюБовЬ ностАЛЬгИя
  Глупец промолвит: "Это слишком..." Здесь еще вовсю свирепствуют метели,
  И удивлённо выгнет бровь. Лес ещё не сбросил снежный свой наряд,
  А мне мой тихий городишко - Только я душою дома, где капели
  И боль, и слёзы, и любовь. Бубенцами марта на ветру звенят.
  В угоду светлому призванью - Чуть глаза прикрою - дом, как на ладони.
  Красою радовать Христа - Не таким колючим кажется и снег.
  Подковой лёг по-над Кубанью Чудится мне рядом перелив гармони,
  От водовода до моста. Голоса влюблённых и девичий смех.
  И эта звонкая подкова, И стоит бессменным часовым в дозоре
  Души заглавная струна, Одинокий тополь около плетня.
  Как дар отеческого крова, Без меня, наверно, пожелтел от горя,
  На счастье в жизни мне дана. От разлуки долгой высох без меня.
  Хотел пред ним уйти бы в тень я, Даже та ночная узкая тропинка,
  Но и в крутой, и в добрый час Что водила к милой на конец села,
  Не разорвать того сплетенья, Меж бровей застыла первою морщинкой,
  Где дружбой жизнь спаяла нас. Стёжкою печали на лицо легла.
  Пускай меня в минуты горя Сердце моё в старом домике у речки,
  Он посреди тупой борьбы Где резные окна смотрятся на юг,
  Бросал в шторма, как лодку в море, - Где уютом веет от просторной печки
  Я не бранил волну судьбы. И витает всюду пряный, хлебный дух.
  Я, как ребенок, верил в диво Сны мои о юге, мысли о Кубани,
  И с ним взрослел день ото дня. Надоел мне север, вьюги и мороз...
  Он был - кресальное огниво, И несутся думы, как по насту сани,
  А я - хранилище огня. К тем степным просторам, что люблю до слёз.
  Я и сейчас, на склоне жизни,
  Где сам уже, как с гнилью клён,
  Где тормозится мысль на тризне,
  В мой город по уши влюблён...
  
  
  чАсовоЙ ФортУны
  
  Усть-Лабинск, мне до боли родной,
  И отрада моя, и родня.
  Как фортуны моей часовой,
  Он от бед охраняет меня.
  
  
  Он защита и отчий мой дом,
  Планов щедрых крутой Эверест.
  Я ему, как школяр с дневником,
  Посвящаю свой творческий тест.
  
  
  Мне его проницательный лик,
  Что церковным сродни образам, -
  Силы духа целебный родник
  И живительный сердцу бальзам.
  
  
  Не боярин, не граф и не князь,
  Я плачу ему скромный налог:
  Нежных слов задушевную вязь
  И признаний рифмованный слог.
  
  
  Страсть к нему, что цыганка за грош
  Предрекла мне у старой ольхи,
  Как под шарфик бесценную брошь,
  Я в душевные прячу стихи.
  
  
  И сегодня с тем ярким колье
  В жемчугах запоздалых наград
  Я по узкой бреду колее,
  Сам не ведая: в рай или в ад.
  
  
  Мой пытливый с рождения ум,
  Что в награду мне выделил рок,
  Всё ж пульсирует кровушкой дум
  По артериям каверзных строк.
  
  
  В том союзник - мой город родной,
  И в удачах, и в срывах родня.
  И хотя я ему не герой,
  Без него мне не выжить и дня.
  
  
   Моя МАЛАя роДИнА
  
  Мне пред Богом бы пасть на коленочки,
  Пусть подскажет словечки целебные,
  Чтоб я мог за безмолвные стеночки
  К людям вынести рифмы хвалебные.
  
  Я б тогда все места усть-лабинские
  На века, а не только моментами,
  Как в рекламе по телеку "Клинское",
  Осыпал бы с лихвой комплиментами.
  
  Не болела моя бы головушка,
  Не тряслась бы в предательском шелесте.
  Я бы всласть, как на зореньке скворушка,
  Славил город и все его прелести.
  
  Усть-Лабинск, где как будто за партою
  Ученик непутёвый до смерти я,
  Стал в судьбе козырной моей картою
  И тузами в колоде бессмертия.
  
  В этажах он совсем не Америка
  И столицам пока не компания.
  Только мне одного его скверика
  Хватит с пользой для дум покаяния.
  
  Незаметный, без всякого ордена,
  Даже в праздник без буйного норова -
  Он и есть моя малая родина,
  Светлый дар Александра Суворова.
  
  Рядом с ним мои легче страдания,
  Мысли чище бессонными ночками.
  .. Я и мёртвый к нему на свидания
  Со своими ходить буду строчками!
  
  
  Руденко Вениамину
  
   ДвЕ стороны МЕДАЛИ
  
  Я вновь прилетел в этот маленький город,
  Где все на виду, где всегда тишина.
  И мне показалось, что я ещё молод,
  В душе как в раю и на сердце весна.
  
  И вновь моей памяти белые кони
  Меня унесли в ту забытую даль,
  Где мир, как подарок, лежит на ладони
  И где ничего ещё в жизни не жаль.
  
  Туда, где ещё не зовут меня мужем,
  И где не нужны мне ни деньги, ни блат,
  Где сам я, счастливый, по радужным лужам
  Бегу в босоногой ватаге ребят.
  
  Ещё до седин и морщинок - эпоха,
  Ещё в моей юной беспечной стране
  Любовь без обмана, слова без подвоха,
  Судьба как по маслу и жизнь, как во сне...
  
  Но завтра другими покажутся дали.
  Исчезнут мечты - те вчерашние сны.
  И вновь я поверю, что есть у медали,
  Как есть и у возраста, две стороны.
  
  И те, с кем прошло беззаботное детство
  И с кем я бродил босиком по росе,
  Сойдутся в кружок где-нибудь по соседству,
  Да только сойдутся, наверно, не все.
  
  Мы завтра пробросим к ушедшему сходни,
  Расспросов о прошлом закружится дым...
  А я поживу в своей сказке сегодня,
  Хоть на день останусь в мечтах молодым.
  
  Руденко Вениамину
  
   У отчЕго ПорогА
  
  Не загасить на душеньке тревогу.
  Не разорвать вины моей кольцо.
  Полжизни шёл я к отчему порогу
  И видел в снах заветное крыльцо.
  
  
  Я шёл к нему, как верующий к Богу,
  Шёл, как идут в тумане на маяк.
  Я часто падал и терял дорогу
  И всё дойти не мог к нему никак.
  
  
  По дням моей житейской непогоды,
  Как по ухабам выжженной земли,
  Лихой тачанкой прокатились годы,
  Шальным ненастьем по судьбе прошли.
  
  
  Куда б меня судьба ни заносила,
  В каких краях я счастья ни искал,
  Меня к нему влекла святая сила,
  В мой отчий дом - начало всех начал.
  
  
  Господь мне память дал не для сенсаций.
  Но я родному отчему гнезду
  Алмазы всех сыновних номинаций,
  Как дань любви, в одну б собрал звезду.
  
  
  И ту звезду в моей душевной драме,
  Что столько лет другим дарила свет,
  Я возвратил бы для бессмертья маме,
  Лишь ей одной, которой с нами нет...
  
  
  ... И вот он рядом, милый домик с детства,
  Сник и притих, как бедная родня.
  Какое в жизни отыскать мне средство,
  Чтоб он и понял, и узнал меня?
  
  
  Я рассказал бы про свои потери,
  Про ностальгию на закате дня,
  Но здесь никто мне не откроет двери,
  Не встретит словом ласковым меня.
  
  
  И только мама всё бы мне простила,
  Разобрала бы спорные дела.
  Она меня, как никого, любила,
  И, как могла, от горя берегла.
  
  
  
  стИхотворнАя ПУтИнА
  
  Я, как острым гриппом, заболел стихами.
  И хотя для близких это полный бред,
  Та болезнь на нервах в стихотворной драме
  Лишь одна здоровью не пошла во вред.
  
  Той чудной болезни с юных лет симптомы,
  Той чудесной страсти козырной мой туз,
  Всех моих извилин и души изломы
  Я ищу в колоде запоздалых муз.
  
  Есть, наверно, странность у глухой фортуны -
  На фатальных грифах быстротечных дат
  Даже мы не знаем: где, какие струны
  И когда на сердце рифмой зазвучат.
  
  Мне давно открылась от Владыки милость -
  Я у этой рифмы вечным стал рабом.
  Что в стволе душевном пулей чувств крутилось,
  Вылетает к людям нарезным стихом.
  
  Душу рвет потребность: написать к закату
  О своих раздумьях пару светлых строк.
  Только кто там знает - я какую плату
  Отдаю за муки и какой оброк?
  
  Мне бы век спокойно жить на этом свете,
  С удовольствий жизни свой снимать бы смак,
  А моих извилин в узелочках сети
  В море мыслей ищут свежих рифм косяк.
  
  Золотым сетям бы - да златую рыбку.
  Для жемчужных строчек мне б хватало слов.
  Я б тогда не прятал за свою улыбку
  В откровеньях слёзный под пером улов.
  
  ...Так вот я и маюсь у словесной тины.
  Где он, ярких строчек золотой косяк?
  Если и приспело время для путины,
  Разве каждый с сетью от Христа рыбак?
  
  БЕссрочныЙ крЕДИт
  
  Я поведал бы о многом,
  Если б знал - за чьи грехи
  Предназначено мне Богом
  Душу вкладывать в стихи?
  
  Прежде чем поставить точку
  Обелиском в бугорок,
  Выдал мне Господь в рассрочку,
  Как аванс, купюры строк.
  
  Твердо зная картотеку
  Человеческих искусств,
  Он вложил мне в ипотеку
  Непокой моих же чувств.
  
  Скрыл высокие проценты,
  Пожалел последний нерв,
  Будто чуял в те моменты
  Стихотворный мой резерв.
  
  До сих пор, душой робея,
  Сам не зная: есть ли толк,
  Я пытаюсь, как умею,
  Отдавать стихами долг.
  
  Лезу в поисках из кожи.
  Но чем больше отдаю,
  Тем я больше людям должен
  За такую страсть свою.
  
  Маюсь в дикой круговерти,
  Подтверждая жизнью май,
  Всё надеюсь после смерти
  Перейти из ада в рай.
  
  Говорят, в раю мне спишут
  Грех из каждого листа.
  ... А пока я славлю "крышу"Щедрость
  Господа Христа.
  
  
   Доноры вЕры
  
  Мир вам, женщины! Лад и радость!
  Вам, любимым, и хлеб, и соль.
  Вы - спасительных мыслей сладость,
  Свет надежд и трагедий боль.
  
  Рядом с вами низки все троны,
  Те, что будут, и те, что есть.
  Это вам до земли поклоны
  И признаний святая лесть.
  
  Как мы верим в ваше участье,
  Если нам не хватает сил!
  Вы тревожное наше счастье,
  Вечный фронт и надёжный тыл.
  
  Мы без вас - малыши без сказки,
  Над костром судьбы - мотыльки.
  Огради нас от вашей ласки,
  Раньше срока умрём с тоски.
  
  Вам навеки судьбой завещан
  Самый ценный для чувств презент:
  На изломах семейных трещин
  Только вы для семьи цемент.
  
  И прощаете, где прощенья
  Не бывает на сотню лет.
  И на тропках обид и мщенья
  Вас добрее и чище нет.
  
  Без оглядки и безвозмездно,
  Словно донор больному кровь,
  Вы нам дарите веры бездну,
  Милосердие и любовь...
  
  Так живите век без кручины,
  Наши душ и сердец врачи!
  Мы какие без вас мужчины -
  Как в жару без воды ручьи.
  
   ПроЗА ЖИЗнИ
  
  Юность ссорами разбила счастье в крошево.
  От былых в те годы пирровых побед
  Ничего нам не оставила хорошего,
  Кроме памяти в часы душевных бед.
  
  Мы с тобой такой бы верной были парою,
  Как бывает со стрелой в согласье лук.
  Но Господь нас наградил иною карою:
  В шторм страстей идти фарватером разлук.
  
  На ветрах ошибок нет ценнее паруса,
  Чем слиянье двух сердец в семейный брак,
  А для нас он в ссорах был слабее гаруса,
  К пониманью мы на лживый шли маяк.
  
  Нашу лодочку любви с её сомненьями,
  Всю в пробоинах пустых разлучных драм
  Непонятными для юности теченьями
  Жизнь давно прибила к чуждым берегам...
  
  И теперь мы не любя и нелюбимые,
  Где с другими обвенчал нас Гименей,
  К нашей молодости памятью гонимые,
  В разных семьях ищем вёсла светлых дней.
  
  Если бдительность от памяти ссутулится,
  Как под ливнем запоздалый пилигрим,
  Я жену тогда и в доме, и на улице
  Называю в шоке именем твоим.
  
  Знаю я - и ты супруга нелюбимого,
  Принимая прозу жизни за экстрим,
  В редких случаях видения счастливого
  По ошибке ранишь именем моим.
  
  Если мы с тобой встречаемся в автобусе,
  Как в свиданьях наших двадцать лет назад, -
  Вот когда для нас двоих всё счастье глобуса
  Умещается в один секундный взгляд.
  
  Это в юности мы в ссорах слишком резвые,
  Гоним с гордостью в свои ворота гол,
  А сегодня в семьях мудрые и трезвые,
  Только поезд наших радостей ушёл.
  
  
  остАвЬ ИкАрУ нЕБо
  
  Прости меня. На сердце ноет рана.
  И в трубку лет кричу тебе: "Алло!"...
  Нет ни гудка, ни эха от романа,
  Где нам двоим в любви не повезло.
  
  
  Тех знойных встреч давно прошла премьера.
  Погасли свечи, и окончен бал.
  Сейчас ко мне одна слепая вера
  На бис выходит в полутёмный зал.
  
  
  На лакмус веры протекло лишь время.
  Тому листочку поменять бы цвет,
  А он, как силой налитое семя,
  Всё также свеж и памятью согрет.
  
  
  Забыть бы мне о том, что не сложилось.
  Мне о былом бы втайне не жалеть,
  Да Бог не дал душе такую милость,
  Оставил думам, как подачку, плеть.
  
  
  И я с той плетью вдаль по пепелищу,
  Кто сжёг мосты - и нынче не пойму,
  Бреду по жизни, что с сумою нищий,
  К ночам бессонным - адскому ярму.
  
  
  Смеётся вслед пленительная юность,
  А годы снег роняют на виски.
  То не мираж, то старость прикоснулась
  К моим раздумьям краешком тоски.
  
  
  И если завтра с высвистом под вечер
  Мне смерть накличет вещий гамаюн,
  Я в мир иной возьму все наши встречи,
  Где я с тобой и счастлив был, и юн.
  
  
  И попрошу, как в голод просят хлеба:
  Упрёком пошлым прошлое не тронь!
  Ведь мне былое - что Икару небо:
  Лечу к теплу и знаю - ...на огонь.
  
  
  скоЛЬЗкАя ночЕнЬкА
  
  Не вместить моё горе в строченьки.
  Жизнь уже не начать с нуля.
  Ох, и скользкая нынче ноченька,
  Как на виселице петля.
  
  
  Не любовь ли то запоздалая
  Постучалась в глухую дверь
  И на мысль, что водичка талая,
  Пролилась ручейком потерь?
  
  
  Полететь бы к мечте журавликом,
  Да у крыльев не тот размах.
  Мне бы к счастью уплыть корабликом -
  Клин семейный застрял в рулях.
  
  
  А в дозоре стоят разлучники -
  Верстовые у шпал столбы,
  Будто в сердце вонзили лучники
  По стреле за грехи судьбы.
  
  
  Думы-думушки к милой клонятся,
  Только душенька, видно, зря,
  Как в заброшенной церкви звонница,
  Ждет любви моей звонаря.
  
  
  Отгулял я свои свидания.
  Дни, что хина, теперь горьки.
  А стихийный огонь признания
  Тушит напрочь слеза тоски.
  
  
  Лишь надежда вцепилась в строченьки:
  Ей-то можно начать с нуля.
  Ох, и скользкая ж нынче ноченька,
  Как на виселице петля.
  
  
  
   ПЕрвАя ЛюБовЬ
  
  Пусть беснуются кривотолки,
  Будто я от былого пьян.
  Память бьётся, как на иголке,-
  Я любви своей наркоман.
  
  Оправдаю ли нежность к слову?
  Мне б сегодня ещё успеть
  И Танюшу Горовикову
  В запоздалых стихах воспеть.
  
  Признавайся хотя бы басней
  Или клятвами на крови,
  Ничего не найти прекрасней
  Самой первой моей любви.
  
  Без обиды и укоризны
  На подносе из юных грёз
  По дорогам сумбурной жизни,
  Как хрусталь, я любовь ту нёс.
  
  Море жизни моей штормило,
  Бил ошибок девятый вал,
  Но спасительный образ милой
  Утонуть мне в грехах не дал.
  
  Было много в фортуне трещин.
  Знал я взлёты и шёл ко дну,
  Но в десятках различных женщин
  Видел я лишь её одну.
  
  Как со сцены не слышат мима,
  Так и Танечка сорок лет
  Властью ангела херувима
  Мне дарила надежды свет.
  
  Где сейчас она, я не знаю.
  Если б даже и знал ответ -
  Мне уже не вернуться к раю
  И в былое не взять билет.
  
  Путь отрезан к былому диву.
  Я для первой любви - изгой.
  И судьбы золотую ниву
  Жну с Танюшею, но ... с другой.
  
   ПУтИ-ДороЖЕнЬкИ
  
  Эх, пути-дороженьки,
  На семи ветрах ...
  Занесли нас ноженьки
  На опасный шлях.
  
  Заманили, хилые,
  В запоздалый плен,
  Не назвали, милая,
  Цену тех измен.
  
  
  Ты слыла не грешницей,
  Ладила с судьбой,
  Да судьба насмешница
  Нрав сменила свой.
  
  И как будто молоды
  Были мы вчера,
  А сегодня холодом
  Стал тот жар костра.
  
  
  Нам не в радость лунности
  Золотых ночей,
  Растворилась в юности
  Страсть лихих речей.
  
  Отцвели ромашками
  Вёсны наших душ.
  Делать что с промашками:
  Я тебе не муж.
  
  Годы - не горошины:
  Не собрать в горсти.
  Сможем тем, кто брошены,
  Мы сказать "прости"?
  
  Эх, пути-дороженьки!
  Как сердца ни рви,
  Отходили ноженьки
  Тропками любви.
  
  
  скорыЙ ПоЕЗД ЛюБвИ
  
  Вспоминать об этом горько:
  За туманом юных лет,
  Словно радужную зорьку,
  Твой я вижу силуэт.
  Тома, Томочка, Тамара,
  В сердце бьёт любви прибой.
  Мне за что такая кара -
  Память держит образ твой.
  В той хмельной любовной драме
  Мы с тобою - не секрет -
  Были разницей годами
  На тринадцать долгих лет.
  Я в те дни на взлёте страсти
  Свой валет интимных уз,
  Сам не зная - чьей он масти,
  Превратить пытался в туз.
  Мне б тогда ещё на старте,
  Где душа не знала ран,
  У любви в краплёной карте
  Твой увидеть бы обман.
  Но тогда на ту колоду
  Мы смотрели с разных мест.
  Зрела ты в тех встречах моду,
  Я - надежд грядущих крест.
  Ты о школе, я про близость
  Без весомых козырей -
  Так любовь та и катилась
  По листкам календарей.
  Потому и думать горько
  Про сумбурный наш раскол,
  Что с тобою после Борька
  Под венец шутя пошёл...
  ..Я на двадцать лет, как в кокон,
  Ту измену спрятал в стих,
  Только твой и ныне локон
  Вьётся змейкой в снах моих.
  И сейчас ночей тех лунность -
  Память как бедой ни рви -
  Вновь меня увозит в юность
  Скорым поездом любви.
  
   МАяк нА БЕрЕгУ
  
  Пришёл и к нам с тобой фатальный час разлуки
  С актёрским жаром клятв и морем лживых слёз.
  В моих руках твои дрожат сегодня руки.
  Как в лёгкий ветерок листочки у берёз.
  
  
  Не поздно ли взывать с прощениями к Богу?
  Чадру пустых обид скорее рви с лица.
  Мы в омуте измен для лжи нашли подмогу
  И тешим блефом грёз неверные сердца.
  
  
  Порою дарит жизнь - где пряники, где плети,
  Где штилем усыпит, где бросит на прибой.
  Но есть семейный плен и есть покрепче сети,
  И нам из тех сетей не вырваться с тобой.
  
  
  О той земной любви не может быть и спора.
  Она для грешных нас - маяк на берегу,
  И в шторм фальшивых чувств - для верности опора.
  Всегда мы перед ней, как нищие, в долгу.
  
  
  А тайный блуд забав - что темень для воришки.
  В них ключик не к сердцам - к дверям чужих квартир.
  Мы ставим на успех затасканные фишки,
  А в проигрыш летит домашний лад и мир.
  
  
  Где белой нитью лжи свиданья были шиты,
  Где мыслям поводырь - в любовном шоке страсть,
  Там грязью за обман становимся мы квиты,
  И нам тогда семья как будто и не власть...
  
  
  Не в том наш грех с тобой, что мы качнулись малость.
  Не в том беда, что нам ворованного жаль.
  Пусть лишний раз тех встреч предательская шалость
  Честь нашу закалит, как закаляют сталь.
  
  
  
   МАятнИк
  
  Душа болит и стонет от бессилья.
  Слабей листка душевная броня.
  Я не успел в душе расправить крылья,
  А ты опять уходишь от меня.
  
  В тисках страданий разве до веселья?
  Боль не даёт спокойного житья.
  Я, как монах в плену у тесной кельи,
  Ищу в тебе спасенье бытия.
  
  Но к твоему теперь не выйти дому.
  Твой свет в окне горит не для меня.
  Не мне ты даришь ласки, а другому.
  Не я, а он страстям твоим родня.
  
  Я сколько раз тушил на сердце муки?
  Искал наш рай в дворцах и в шалаше,
  Но горький яд предательств и разлуки
  Мне снова множил раны на душе.
  
  Твой вал измен в любви подобен селю.
  Сметая всё - бесценное и хлам, -
  Ты возвращалась вновь через неделю
  И плач несла с притворством пополам.
  
  Раба вины и чувственного стресса,
  На первый взгляд покорна и мила,
  Ты силой слёз предательского пресса
  Мои сомненья в клочья все рвала.
  
  ... И быть бы век шальному марафону
  И сладкой лжи чернильнее сурьмы,
  Но мы с тобой закрыли двери в зону,
  Где рай вдвоём страшней крутой тюрьмы.
  
  Зачем пружине бесконечной фальши
  Питать движеньем маятник вранья?
  Любой из дней, что мучил бы и дальше,
  Для нас бы стал чернее воронья.
  
  Не потому ли нервы веской гирей
  Взметнули к смерти чашечку любви?
  Любовь неверьем вскрылась, точно чирей,
  И разлилась прощаньем по крови.
  
  рАсПЛАтА
  
  Река семейной нашей жизни
  К беде нас вынесла с тобой.
  Пирует ложь на брачной тризне,
  Честь проиграла этот бой.
  
  
  Нам не попасть назад, к верховью,
  Не возродить к истоку путь,
  Не жить уже былой любовью
  И веру в счастье не вернуть.
  
  
  Я знаю, там, ещё вначале,
  Когда и не было обид,
  Мы неудачно разыграли:
  Меч - одному, другому - щит.
  
  
  А на двоих - лишь град упрёков,
  Вражду, неверие и зло,
  Где даже фальшь чужих намёков
  Бьёт по душе: не повезло.
  
  
  Порой обман страшнее пули.
  И как разлад ни назови,
  Мы сами к бездне подтолкнули
  Худую лодочку любви.
  
  
  И эта лодочка в тревоге,
  Вчерашней вере вопреки,
  Уткнулась в скрытые пороги
  И разлетелась на куски.
  
  
  Зачем склоняться к укоризне
  И клясть рождённый ложью плен,
  Когда река семейной жизни
  Бурлила пеною измен.
  
  
  
  трЕтИЙ ЛИшнИЙ
  
  Мне вчера ещё казалось,
  Что любовь к тебе остыла,
  И о чём с тобой мечталось,
  Память хрупкая забыла.
  
  Я вчера ещё другую
  В тишине под сонной ивой,
  Незнакомую, смешную
  Называл шутя красивой.
  
  Не от счастья, а от скуки
  Словом ложным и летучим
  У крутой речной излуки
  Врал я той: она получше.
  
  Думал я - мне всё по силам.
  Разобью, как бьют посуду,
  То, что в прошлом с нами было,
  И навек тебя забуду.
  
  А сегодня я, как ворон,
  Что летит весной за плугом,
  Всё кружу, сомнений полон,
  За тобою и за другом.
  
  Как мириться с этой пашней,
  С этим чувственным протезом,
  Где, как призрак, день вчерашний
  Мысль пугает чёрным срезом?
  
  Счастье другу дал Всевышний.
  Я топтал, а друг лелеял.
  Вот и стал я третьим лишним:
  Жну лишь то, что сам посеял.
  
   ЛюБовныЙ трЕУгоЛЬнИк
  
  Золотой луны рожок прикорнул на сизой тучке,
  Ручки пухлые раскинул, как детсадовский малыш.
  Я весь вечер жду тебя возле ивовой плетучки,
  Только ты, наверно, в парке с Витькой Сомовым шалишь.
  
  
  Чем он взял твои на слом нерастраченные чувства?
  Это я ушёл, как в омут, в полюбовный наш роман,
  Это я не сдал зачёт донжуанского искусства
  И сейчас в интригах страсти не в пример ему профан.
  
  
  Он в любовный треугольник вплёл из фальши биссектрису,
  Разделил сторонку счастья не на двух, а на троих.
  И тебя, мою отраду, лестью снял, как ту актрису,
  Где любая в жизни проза принимается за стих.
  
  
  Ты сегодня без ума от его минутной ласки.
  Для тебя он в ложных клятвах - как у ёлки Дед Мороз.
  Завтра стихнет пламя клятв, жизнь шагнёт в другие сказки,
  И опять ты веру в счастье зачеркнёшь пунктиром слёз.
  
  
  Послезавтра, знаю я, будет всё ему до фени.
  Есть у фальши донжуанской свой восход и свой закат.
  И опять голубкой просьб ты мне сядешь на колени,
  И опять в стремленьях к миру буду сам я виноват.
  
  
  У моей любви к тебе никакого нет подвоха.
  Потому в моих прощеньях груз обид идёт ко дну,
  Что от первых наших встреч и до смертной грани вздоха
  Буду я любить, родная, лишь тебя, тебя одну...
  
  
  Золотой луны рожок соскользнул с полночной тучки,
  Будто нервный серп разлуки срезал грёз короткий стаж.
  А детсадовский малыш тянет мне навстречу ручки -
  Жаль, что сказочный ребёнок лишь на небе и ...не наш.
  
  
  
  гоЛУБАя ЗвЕЗДА
  
  Я сегодня опять в этом парке.
  Ты, родная, меня не ругай,
  Что пришёл я один без подарка
  В наш далёкий непонятый рай.
  
  Мне куда убежать от былого?
  Я, как дряхлый, больной ветеран,
  Ближе к старости снова и снова
  Рвусь к местам, где прибавилось ран.
  
  Пусть простится не в масть откровенье -
  Здесь на тихих аллеях ночных
  Ты была для меня как спасенье,
  Как вернувшейся юности миг.
  
  Душу греет любовная тайна:
  Знойных чувств запоздалая страсть
  До измены, слепой и случайной,
  Не дала нам с тобою упасть.
  
  Я и думать не думал о феях.
  Разве локон сединам родня?
  Но тогда на приморских аллеях
  Ты, конечно, любила меня.
  
  Я ту страсть каждой клеточкой чую.
  Так воробышек, чуя тепло,
  За окном в непогоду шальную,
  Неразумный, всё бьётся в стекло...
  
  Мне не надо ни ада, ни рая,
  Только б знать, что везде и всегда
  Надо мною горит, не сгорая,
  Той любви голубая звезда.
  
   ЗёрнА вЕры
  
  Наверно я, любимая, старею,
  Коль стрелка чувств приблизилась к нулю.
  Сегодня память взобралась на рею,
  Верёвку мыслей вяжет мне в петлю.
  
  Нам колос веры не собрать по зёрнам.
  За далью лет, как в траурном кино,
  Из-под меня в стремлении позорном
  Ты стульчик счастья выбила давно.
  
  И я с тех пор, познавший бред удушья,
  Не зная сам - в аду я иль в раю,
  От твоего поникший равнодушья,
  У черной бездны стыну на краю.
  
  День ото дня моя слабеет сила.
  Ещё и ты в ту скользкую петлю
  Своим презреньем добавляешь мыла.
  ...А я живой. И я тебя люблю.
  
  И лишь когда меня подкосят сплетни,
  И душу в плен возьмёт коварный страх,
  Я рухну наземь, как тот дуб столетний,
  Что слыл бессмертным на шальных ветрах.
  
  Но даже там, в том царствии небесном,
  Как пёс у будки в брошенной избе,
  В комок свернувшись в уголочке тесном,
  Я буду вечно помнить о тебе.
  
  
   ИЛЛюЗИя ПрИговор
  Может, для тебя это и тайна, Почему ты, родная, бежишь от меня?
  Только я ни капли не солгу - Я ли в чувствах кажусь тебе вором?
  Я с тобою встретился случайно Что ж ты нашу любовь, без причины кляня,
  На крутом кубанском берегу. Подкосила крутым приговором?
  Нас иллюзий полюбовных сила Я почуял ту боль так, как чует лоза
  На путях сомнительных свела, Под землёй погребённую воду.
  Непристойным флиртом ослепила. Ты бежать подожди. Ты взгляни мне в глаза -
  А согреть, как надо, не смогла, В них твой ключ от счастливого кода.
  Ты сама в порыве щедрой страсти Почему-то как раз в лебединый мой час
  Не сумела даже осознать - Бесы злыми зашлись голосами.
  Кто я, что я и твоей ли масти Может, эти сюрпризы совсем не для нас?
  В эти игры тёмные играть? Может, это случилось не с нами?
  Да и мне на время показалось, Кто там третий шутя на шальных скоростях
  Что меня другая в плен взяла, По чужому разлучному знаку
  Что другая губ моих касалась Поднял нашей любви смятый ссорами стяг
  И со мною счастлива была. И рванул в лобовую атаку?
  И виденьем чудным ослеплённый, Стали цвета свинца надо мной небеса,
  Не поняв забав простую суть, Только слов на упрёк не потрачу.
  Я поверил, будто я влюблённый Где любовь, там бывают всегда чудеса,
  В ту, что мне до смерти не вернуть. Там и в горестях веришь в удачу.
  Я свою, наверно, выдал тайну. Об одном я, родная, как смертник, молю:
  Выдал след, как заяц на бегу. Потерпи со своим приговором.
  ...А с тобой я встретился случайно Я тебя всё равно больше жизни люблю
  На крутом кубанском берегу. Вопреки нашим мелочным спорам.
  Не беда, что разлука за первым углом
  Затаилась с повадками рыси -
  Я тебя под фатой приведу ещё в дом:
  У надежды не меряны выси!
  
  
  рЕДкИЙ сЛУчАЙ
  
  Вчера судьба дала мне случай редкий -
  Мелькнула ты среди вокзальных пар.
  Зелёный плащ, японский зонтик в сетке,
  Всё тот же взгляд, во взгляде тот же жар...
  
  И сразу мне вдруг вспомнилось до боли:
  Гремит весельем школьный маскарад.
  Друзья шутя нам раскидали роли,
  Тебе - успех, а мне - страданий ад.
  
  И мы с тобой уходим в сумрак синий.
  Нас в плен берёт необъяснимый страх.
  И новогодний серебристый иней
  От чувств нежданных тает на губах.
  
  И всё впервые - пылких клятв небрежность,
  Где поцелуй, как неумелый стих.
  И в первый раз нас увлекает нежность
  В тот мир, где место только для двоих...
  
  Сегодня к мыслям юность подкатила,
  Вонзилась в душу чувственным огнём.
  Где жила счастья слитки нам дарила,
  Теперь мы там крупинки бережём.
  
  И по ночам, как горе работяги,
  В песке ушедших безвозвратно лет
  Всё моем память на незримой драге,
  Всё ищем тех, которых с нами нет.
  
  Жизнь зачернила розовые дали.
  Исколесив за счастьем пол-Земли,
  Мы в тех девчонках жён не угадали,
  Понять их чувств, как надо, не смогли.
  
  ... Вчера судьба дала мне случай редкий:
  Любовь былую повернула вспять,
  Как будто в стужу ледяная ветка
  Резные листья стала распускать.
  
  чёрныЙ ворон
  
  Как мне сердце избавить от стужи?
  Как беду обойти стороной?
  Чёрный ворон всё кружит и кружит
  Над моею седой головой.
  
  Я немею от липкого страха,
  От нежданных пророчеств дрожу.
  А судьба меня тянет на плаху,
  Как лягушку в трясине к ужу.
  
  Исчезает полосочка света.
  Мысли стонут, как в бурю ладьи.
  Кто сказал, будто песнь моя спета?
  Кто все точки расставил над i?
  
  Знать, не там я смеялся где надо
  И не тем, кому надо бы, льстил.
  Я тебя, моя боль и отрада,
  Всей душою навек полюбил.
  
  И за эту любовь без оглядки,
  Что бывает во сне да в раю,
  Смерть со мною затеяла прятки
  У обрыва на самом краю...
  
  Не подумай, родная, что хнычу -
  Для меня суеверье не в счёт.
  Всё же ворон почуял добычу,
  Если миг слабоволия ждёт.
  
  Не избавить мне сердце от стужи
  И беду не пройти стороной.
  Чёрный ворон всё кружит и кружит
  Над моею седой головой.
  
  
   ЗАкоЛДовАнныЙ рАЙ
  
  Я хмельной от любви, как от чарки.
  Ты за вольность меня не ругай,
  Что придумал я вместо подарка
  Сам себе заколдованный рай.
  
  Мне почудилось: нежные руки,
  Словно два лебединых крыла,
  Моё сердце укрыли от скуки -
  То не ты ли меня обняла?
  
  Не моя ли то душенька птахой
  В невезучий метельный январь
  От неведомых чувств, не от страха,
  Опустилась на чуждый алтарь?
  
  Ей бы петь от любви к незнакомке,
  Ей бы рваться жар-птицею в рай,
  А она, точно нищий в котомке,
  Ищет в стуже утерянный май.
  
  Так, бывает, голубка на рынке,
  Где запросы диктует ворьё,
  Ждёт хозяйскую нежность-зернинку,
  А хозяин уж... продал её.
  
  Ты не так ли придвинула плаху?
  И своим равнодушьем при всех
  Мою душу - ранимую птаху -
  Затоптала, как гривенник, в снег?
  
  ... И теперь я трезвею от чарки.
  Не расцвёл в моей душеньке май.
  И придумал я вместо подарка
  Ад кромешный себе, а не рай.
  
   ДрУгИх нЕ нАДо!
  
  Наложила осень вето
  На разгул шального зноя...
  А вчера резвилось лето,
  Мне до времени родное.
  
  Ты была со мною рядом.
  Про любовь нам пели трубы.
  Кто увёл тебя обманом?
  Кто твои целует губы?
  
  Не с тобой ли за рекою
  Было всё у нас впервые?
  Мне сейчас какой строкою
  Выжечь мысли роковые?
  
  Подскажи, с которой даты
  Сердце рвать разлучной стынью?
  Наши клятвы пахли мятой,
  А теперь горчат полынью.
  
  Как мне вырваться из плена
  Твоего хмельного взгляда?
  Для меня твоя измена
  Пострашней любого яда.
  
  Был бы царь - отдал бы царство
  За любви вчерашней муки.
  Не искал бы я лекарство
  От измены и разлуки.
  
  На пюпитры общей веры
  Как вернуть нам ноты счастья?
  Мы с тобою флибустьеры
  Беспардонного ненастья...
  
  Я в душе мечту лелею:
  Вдруг ослабнет свойство яда?
  Чем страдал - переболею.
  Только мне других не надо!
  
  
   ПростИ У тЕАтрА
  Прости, любовь моя. Я разве в том виновен, Я не знаю, что ждёт меня завтра.
  Что в женщине узнал девчонку юных дней? А сейчас, как в кошмарном бреду,
  Куда твою красу унёс воришка Овен? Я стою часовым у театра
  Не там ли, где с моей воришка Водолей? И тебя, недоступную, жду.
  В лазури глаз твоих, как небо голубое, Видно, я опоздал на мгновенье,
  За шторками ресниц, где даль от звёзд светла, Задержался, наверно, на миг,
  Увидел я теперь до ужаса чужое, Если горечь тупого сомненья
  Как будто никогда моей ты не была. Выливается в чувственный стих.
  Лишь память оттого, что нам бывало сладко, Я не жду от фортуны пророчеств.
  И в юности живёшь, открытиям дивясь, Разве наши свидания - сон?
  Как в поле по весне игривая лошадка, Я похож ли на тех одиночеств,
  От радости взбрыкнув, к былому понеслась. Где никто ни в кого не влюблён?
  За что попали мы в немилость к Зодиаку? Мне сегодня в бреду показалось:
  В тупик нас привели астральные поля. Мой успех не пройдёт стороной,
  А время извлекло печать иного знака, И останется душеньке малость -
  Где старость, как пират, застыла у руля. Миг любви под счастливой звездой.
  Остались от легенд крупинки пустословья. ... Не нужны нам чужие гаданья
  И те истёрты, как мозоли, до крови. И советы досужих подруг.
  Мы в юности сильны не разумом - любовью. Жизнь без них попридержит свиданья
  А нынче ум для нас весомее любви. И надежды развеет как пух.
  Мы сами для себя властители удачи. Жизнь без них всё разложит по полкам
  Любили, как могли, и жили без прикрас. И забавы раздарит без них.
  Сейчас мы почему по молодости плачем Получу я объятья под ёлкой,
  И стонем, как в бреду: "То был наш звёздный час?" Ты - нескладный любительский стих.
  Сегодня у кого нам спрашивать совета? Только мне дотянуть бы до завтра,
  Ни Овен счастья нам не дал, ни Водолей. Затяжной этот выиграть бой.
  Но ты в судьбе моей - во тьме полоска света, ... Может, зря я стою у театра
  Что капельки дождя на засуху полей. И надеюсь на встречу с тобой?
  
  
  сЛАДостЬ ПЕрсИкА
  
  Во мне, как брага, память бродит,
  Под старость не даёт житья.
  И по ночам ко мне приходит,
  Как призрак, молодость моя.
  
  Меня не раз влекло такое:
  Стрельнёт в тебя игривый взгляд
  И ты сдаёшься в плен без боя,
  И нет уже пути назад.
  
  И та зазноба, как заноза,
  Тебя шутя бросает в дрожь
  И манит силою гипноза -
  
   Не захотел бы, да пойдёшь.
  
  И столько тайн за томным взглядом,
  И столько скрытой страсти в нём,
  Что даже грешник с нею рядом,
  Как ангелок над алтарём.
  
  И всякий раз с другой казалось:
  Лишь эта женщина - мечта.
  А что ушло, то забывалось,
  Как стих, прочитанный с листа.
  
  И я кружил, влюблённый странник:
  Сегодня здесь, а завтра там.
  И не жених, и не избранник,
  А просто пленник знойных дам...
  
  Сейчас те женщины далече.
  Теперь я только в мыслях ас.
  Меня влекут иные встречи.
  В них мало слов, но все - алмаз.
  
  На что я в юности был падок,
  Мне от того уже тоска.
  Он, персик, потому и сладок,
  Что в нём же косточка горька.
  
  стУЖА
  
  Холода укрыли землю, замели тоскою душу,
  Льдом сковали мои чувства, как речонку на мели.
  То ли мне винить фортуну, то ль разгневанную стужу,
  Только счастье мы с тобою в звёздный час не сберегли.
  
  Для тебя твои же клятвы оказались тяжкой ношей.
  Где остались обещанья? На краю какой земли?
  Злой февраль мои надежды забросал седой порошей.
  И с тобой мы разминулись, точно в море корабли.
  
  Не о том грущу сегодня, что в мечтах я был не дока.
  Не о том скорблю, что радость переплавилась в печаль.
  В разум жалостью впитался яд февральского урока:
  Не себя мне жаль в печалях, мне тебя в потерях жаль.
  
  Знаю я: кудесник-время добротой залечит раны.
  И тоска моя затихнет, как на холоде варан.
  И лишь думы об ушедшем - откровенные тираны -
  Будут болью жечь мне душу, брать былое на таран.
  
  Я ещё, наверно, долго буду холод ненавидеть.
  Я для снежной королевы, для тебя - безвольный Кай.
  Как же в будущем другую мне неверьем не обидеть,
  У которой в сердце нежном даже в стужу бьётся май?
  
  
   ЛЕБЕДЬ БЕЗ ПАры свЕт ПроЗрЕнИя
  Я не муж твой, не раб и не пленник, Когда-то были мы судьбою с ней повенчаны.
  Не любовник тебе, не родня... Шептали нам вослед: "Не брак, а идеал..."
  Что ж я пал пред тобой на колени, И стыдно сознавать: была моею женщина,
  Как шаман у святого огня? А суть её души я так и не узнал.
  Мне уже не добраться до трона, В той реченьке любви, в шальном её течении
  Где я в счастье и бог, и король. Совсем я не узрел ни странностей, ни зла.
  Ты прости мою слабость, мадонна, Полоска ли была вся в розовом свечении,
  Я забыл свой счастливый пароль. А может на излом фортуна не брала?
  Не поймать мне удачу, и точка. По молодости лет я верил: жизнь устроится.
  И сегодня, зови - не зови, Дороженька удач к обрыву не вела.
  Как ягнёнка в лесу без звоночка, Но холод жёг меня, как та Кубань на Троицу,
  Не найти заплутавшей любви. Что тело леденит в день летнего тепла.
  Вот и завтра по звёздному следу, Нам в юности лихой в грехах не до сравнения.
  По надежде погибшей скорбя, И первых с кем сравнишь, где нет пока вторых?
  Я к неясности первым уеду, С годами лишь в сердцах забрезжит свет проВ
  неизвестность умчусь от тебя. зрения
  И бросит луч ума на наш печальный стих.
  Тяжелее не выдумать кары:
  Тропку счастья бедой замело. Мы после уясним в минуты покаяния -
  Я в потерях - что лебедь без пары, Какими были там у речки берега.
  Лёг в пике на больное крыло. Да только той любви не нужно подаяния,
  Она уже давно нам в жизни не слуга...
  Я в бреду. Я советам не внемлю.
  Мне раскрыла объятия Русь. В оценках давних лет моё простится рвение.
  Я легендой уйду в её землю Ошибки признавать - не каждый в этом спец.
  И звездою к тебе возвращусь... В одном уверен я всерьёз и без сомнения:
  На пенной той волне плохой я был пловец.
  А цвет медовых клятв - ещё не вся ботаника.
  Из прошлого на суд я вынес лишь одно:
  Что лодочка семьи - она не мощь Титаника,
  Пробоины с пятак ей хватит лечь на дно.
  
  
   Мы ЛИ нЕ МУЖчИны? ЗвёЗДочкА в ночИ
  Мне назад, что под нож, и вперёд, как на дзот, - И откуда ж ты явилась?
  Не найти золотой середины. Из каких краёв-земель?
  А друзья говорят: "Потерпи и пройдёт. Зазвенела, заискрилась,
  Мы ли в тайной любви не мужчины?" Как весенняя капель.
  Я ответил бы им, да боюсь, что совру. Может, наша встреча - крайность,
  Откровенье в грехах - уж не бред ли? Чуду редкому под стать?
  Только сник я в сомненьях на стылом ветру, Или нас свела случайность
  Даже мысли свиваются в петли. На изломы испытать?
  Мне ль отраду искать в запоздалом раю Не томи меня загадкой,
  И заигрывать с поздней любовью? Не тяни на эшафот.
  Я, наверно, сдержу спесь лихую свою, Этот плен, хотя и сладкий,
  Что не к чувствам близка, - к пустословью. Сердце мне на части рвёт.
  Пусть поймут и простят за убыток друзья: Мы различные с тобою.
  Не осилить мне дикую цену Ты - принцесса, я - старик.
  За ворованный рай, где слепая стезя Взгляд твой - небо голубое,
  Подведёт, как под крест, под измену. Мой - что древний божий лик.
  Догорел и остыл мой душевный костёр, Разный путь у наших жизней.
  У золы никому не согреться. Твой - безоблачная даль,
  И какой там о страсти уже разговор, Мой - всё с каждым днём капризней,
  Если холодом тянет от сердца? Где судья души - печаль.
  Юность в долг забрала самый ценный багаж, Мне вредны такие вспышки
  Чем гордился, в ломбард заложила. И в любви лихой аврал.
  Я за нею как тень, я за нею как паж, Игры в страсть и в "кошки-мышки"
  А она все долги позабыла. Я с другими отыграл.
  И теперь, как штрафник, я увидел свой дзот, ... Всё ж за что мне эта милость,
  Где вокруг неудачи, что мины... Признавайся, не молчи.
  А друзья мне твердят: "Не волнуйся, пройдёт. Вдруг взяла и появилась,
  Мы ли в тайной любви не мужчины?" Точно звёздочка в ночи.
  
  
  скАЗочныЙ соПЕрнИк грЕх
  Вековечный мой дуб загрустил и притих, Нас пленила случайная близость,
  Отречённо глядит на аллею. Нет, не душ, к сожалению, - тел.
  Что он вспомнил сейчас - мой любительский стих, Как же я ту позорную низость
  Или вольную с севера фею? В ранг удачи возвысить сумел?
  Неужели забыл он любовь и тепло У ворованной ночи во власти,
  Прибалтийской смешной полонянки? В сладострастном залётном раю
  Это дубу, не мне, на объятья везло Я разбил свою верность на части,
  И на ласки чудной северянки. Как и ты - на осколки свою.
  Да и сам я, затворник чистейших кровей, Нам понять бы с тобою сначала -
  Под мелодию венского вальса, Далеко ли забавам до дна?
  Как в прозрачный янтарь бегунец-муравей, Да кораблик утех раскачала
  В плен к эстонке навеки попался. Запоздалых иллюзий волна.
  До сих пор не понять, непутёвому, мне - Мы, пленённые розовой далью,
  Кем я был для пленительной феи? В шторм сомнительных "ахов" и грёз
  Я сгорел в том огне на незримой войне, В фальши клятв за любовной вуалью
  А достались любимой трофеи. Прозевали той близости "SOS".
  Увезла моё сердце эстонка с собой, ... А сегодня уже без спиртного,
  Улетела в свой старенький Таллин. Без коньячных застольных тирад
  Мои мысли и чувства укрыла тоской, Мы по-трезвому встретились снова,
  Не оставила даже проталин. Но не так, как неделю назад.
  Оказался я пленником горькой любви. Оказались чернильными дали.
  Зёрна счастья не вылились в колос. У кораблика клинит рули.
  И теперь незнакомку зови - не зови, Мы, как две стороны у медали,
  Не услышит родная мой голос. Как экватор и полюс Земли.
  Только дуб этот будет, как прежде, стоять, Я подумать о разнице мог ли?
  Ожидая эстонскую фею. В отрезвляющий утренний час
  Он надежду свою спрячет в грусть, я - в тетрадь... Перевёрнутых мыслей бинокли
  Я, конечно, быстрей постарею. Страсть уменьшили в тысячу раз...
  За лихой апогей Камасутры,
  За случайный постельный кульбит
  В это хмурое стылое утро
  Пусть Господь нас, неверных, простит
  
  
   Мост БЕЗ ПроЛётА
  
  Ты пришла, как в сны приходит фея.
  Я ещё и не открыл глаза,
  А на сердце после суховея
  Разыгралась нежностью гроза.
  
  Думал я: в душе проснётся лето,
  И, любовью неземной маня,
  Ты в угоду женскому секрету
  Для свиданий выберешь меня...
  
  Знойным быть не суждено роману.
  Вижу мост, а нет пролёта в нём.
  Я молю: не сыпь мне соль на рану,
  Не казни бесчувственным огнём.
  
  Оказалось, я не так уж молод.
  Жар любви и пламень райских слов
  В сердце мигом переходит в холод,
  Как в бою предатель в стан врагов.
  
  Зря, наверно, в поисках подмоги
  Я ищу в лихую юность дверь.
  На ухабах жизненной дороги
  Мне не счесть ошибок и потерь.
  
  Для чего мне гибельные стрессы?
  Ты - в начале, я - в конце пути.
  И до лёгкой полюбовной мессы
  Вместе нам, конечно, не дойти.
  
  Верю я: ты горечи не знаешь.
  Твой ещё не осыпался сад.
  То, что ты сегодня открываешь,
  Я открыл пятнадцать лет назад.
  
   Л юБовныЙ крЕст
  
  Танька, Галька Веселова,
  Люська - троица невест.
  Только я не Казанова:
  Танька - мой любовный крест.
  Это в школе я за Танькой
  Рассекал, как верный паж,
  Как парильщик тот за банькой
  С этажа да на этаж.
  Знать, не зря рисуют червой
  Сердце с пикой на крови,
  Что не женятся на первой
  На мальчишеской любви.
  Чистой юности надежды -
  Как страданья без вины,
  Как с изнаночки одежды:
  Все погрешности видны.
  ...Мне сегодня те бы годы,
  Свежесть тех бы чувств и муз,
  Из моей крутой колоды
  Не исчез бы Танькин туз.
  Только возраст мой к погосту
  Устоявшимся быльём
  Ближе к старческому ГОСТу
  Думы тянет день за днём.
  Дети прошлого столетья,
  Завершая жизни бал,
  Как с колёс фортун ошметья,
  В райский мы летим провал.
  Нет давно уже и Люськи,
  Я и сам, скрывая страх,
  Словно доблестный Челюскин,
  Мёрзну в чувствах, как во льдах.
  Время в тайны даже Галькин
  От меня укрыло след,
  Не нашло уму и кальки
  Снять чертёж с минувших лет.
  Но звенит в душе тальянка
  Нежной грустью той весны:
  Мне уже полвека Танька
  Будоражит счастьем сны.
  
  
  сон
  
  Мне сегодня приснилась сказка -
  Мы с тобою живём вдвоём,
  Где забота твоя и ласка
  Держат в мире наш светлый дом.
  
  И у нас золотые дети,
  Нашей общей любви сонет,
  И как будто на целом свете
  Нас счастливей и краше нет.
  
  Всем зима, а вокруг нас - розы.
  Мир семьи нашей чист и тих.
  Жизнь кому-то чернее прозы,
  Нам - как сердцу желанный стих.
  
  ... И приснится ж такая небыль
  На короткий чудесный миг.
  Я и часа с тобою не был,
  Не делил любовь на двоих.
  
  Никакой даже малой тайны
  Между нами быть не могло.
  Это мне не всерьёз, случайно,
  Погулять с тобой повезло.
  
  Нас к какой там причислить касте
  За единственный поцелуй,
  Если лодочка знойной страсти
  Не пошла на интимный буй?
  
  Как понять мне теперь - где сказка,
  Где обычная серость дня,
  Если нежность твоя и ласка
  В сладких снах догнала меня?
  
  Для мечтаний открыла шлюзы.
  ... А туда ли я повернул,
  Если в лужице тех иллюзий,
  Точно в омуте, утонул?..
  
   ПИсЬМо
  
  Горб Верблюжьего бархана.
  Караулка. Звёзды. Ночь.
  Душу жжёт измены рана,
  Мне с потерей жить невмочь.
  
  
  Пост армейский как в тумане.
  Троп исхоженных кольцо.
  Девять граммов бед в кармане -
  От любимой письмецо.
  
  
  Где Полярною звездою
  Мне в любви она клялась,
  Там, как талою водою,
  Верность ложью пролилась.
  
  
  Будто кольями из ямы
  Строк предательская вязь:
  Мол, останемся друзьями,
  Пламень клятв - ещё не связь.
  
  
  То, что в прошлом с нами было -
  Несерьёзные дела.
  Я другого полюбила,
  Не держи на сердце зла...
  
  
  Жизнь моя сейчас, ребята,-
  На семи ветрах свеча.
  Мне ремень бы автомата
  Сдёрнуть змейкою с плеча.
  
  
  Разрубить узлы бы разом,
  Оторваться от проблем.
  И тогда усталый разум
  Станет к чувствам глух и нем.
  
  
  Ствол к виску - и нету драмы,
  И закрыт изменам счёт.
  ... Только я - весь мир для мамы.
  Мама любит. Мама ждёт.
  
  
  
  в АэроПортУ
  
  В ожидании стынет кровушка.
  Замер в страхе Аэрофлот.
  Лёг туман, как на пляже вдовушка,
  И покоя всем не даёт.
  
  
  Я глупею от информации,
  Я теряю смысл бытия -
  Где-то в рейсе, как в резервации,
  Задержалась любовь моя.
  
  
  Кто поможет мне - братья Вайнеры?
  Блажь синоптиков после сна?
  Пусть поднимутся в небо лайнеры,
  Давит на уши тишина.
  
  
  Пусть похвастаются запасами:
  Есть горючее в два конца,
  И невидимой нитью - трассами -
  Свяжут любящие сердца.
  
  
  Но по мне, как в лицо порошею,
  Голос диктора: "Порт закрыт..."
  Где сегодня моя хорошая?
  Неужели не прилетит?
  
  
  Сколько долгих часов я выстрадал?
  Сколько ждал, где и ждать невмочь?
  Как боялся ножа и выстрела -
  Знаю я да глухая ночь!
  
  
  От хронической той бессонницы
  Всё мерещится гул винтов,
  Будто счастье лихая конница
  Мне несёт на пыли подков.
  
  
  ...Эх, надежды, - любви дизайнеры,
  Боль и прелести бытия!
  Затерялись в тумане лайнеры,
  Вместе с ними - любовь моя!
  
  
  встрЕчА
  
  За что скупая жизнь подбросила мне чудо?
  Я память не терзал докучливой мольбой.
  Судьбы ли то каприз, иллюзий ли причуда,
  Что в старом парке вновь я встретился с тобой?
  
  
  Какое там оно теперь для нас волненье?
  Так лётчик сам себе твердит в пике: "Не дрейфь!"
  Но сбитый самолёт уже горит в паденье
  И тянет за собой потерь дымящий шлейф.
  
  
  Ты в юности клялась: обман в любви - могила,
  Хотя махрой измен сама свой скрыла след.
  Зачем сейчас шептать, что ты меня любила?
  В былое никому вовек не взять билет.
  
  
  Мы в прошлом не смогли из дружбы сделать культа.
  На наш алтарь любви ты ссоры принесла.
  И кто из нас двоих был в счастье горе-скульптор,
  Виновного искать - напрасные дела.
  
  
  Нам в прятки не сыграть - не те сегодня годы.
  И юность не вернуть ни на день, ни на миг.
  Козырный туз удач утерян из колоды;
  А в поздней страсти бог - шальная дама пик.
  
  
  Давно нас размели сумбурной жизни ветры.
  Былое утекло, как вешняя вода.
  Меж нами пролегли года и километры.
  У каждого из нас уже своя звезда.
  
  
  ... А сердцу всё равно от тех ошибок худо.
  Оно и ныне ждёт ушедшего тепла.
  И память до сих пор в душе лелеет чудо,
  Где ангел распластал над счастьем два крыла.
  
  
  
  оБЕщАнЬя
  
  Где ты, фея с добрым сердцем?
  ... Вьётся времени канва.
  Как приправа с горьким перцем,
  Жгут меня твои слова.
  
  
  Не со мной ли ты шутила
  В тот июльский щедрый зной?
  Говорила: "В том и сила,
  Что свободны мы с тобой.
  
  
  Все желанья в нашей власти.
  В море чувств - любовь компас.
  И никто нам в поздней страсти
  Не судья и не указ..."
  
  
  Тайна тайн - что было дальше.
  Как душою ни криви,
  Из семян азартной фальши
  Не взошли ростки любви.
  
  
  И хотя ты обещала:
  Разлучит нас только смерть,
  Колкой ложью до причала
  Клятв стелилась круговерть...
  
  
  И по центру и по флангам
  Вот уже с десяток зим
  Тем фальшивым бумерангом
  Я стреляю по другим.
  
  
  С кем сегодня б и не надо,
  И с другими ложью слов
  Тот предательский торнадо
  Веру вяжет в семь узлов.
  
  
  Сердце часом встрепенётся,
  Как под взглядом палача.
  То в былое память бьётся,
  Словно в ночь огнём свеча.
  
  
  ... Не забыть мне те свиданья,
  Чаркой боль не заглушить.
  Клятв любовных обещанья -
  Лжи невидимая нить.
  
  
   ФрАЗА
  
  Как сорок лет назад, я вновь услышал фразу:
  "Любовь для нас двоих - что гвозди для Христа..."
  Простите мне конфуз, я вас узнал не сразу -
  У времени свои и кисти, и цвета.
  
  Вишнёвая метель далёкого апреля
  Той щедрой на мечты кудесницы-весны
  Над нами пронеслась мелодиями Леля
  И села на виски пыльцою седины.
  
  От девочки смешной в цветастом сарафане
  Остались мне в альбом признаний два листа,
  Для памяти моей свиданья у Кубани
  И вещие слова про жизнь, как у Христа.
  
  Я сам себе уже помеха и обуза.
  Судьбинушка моя - в незримых минах фронт.
  Сегодня я похож на Робинзона Крузо:
  До слёз в глазах смотрю за синий горизонт.
  
  И нет моей душе на острове спасенья.
  Но парус появись - не буду знать и сам:
  От радости ли вдруг поднимется волненье,
  А может остров был для сердца как бальзам?
  
  Не ваш ли поцелуй и первый жар объятья,
  Не ваш ли под луной цветастый сарафан
  Стал мукой для меня, гвоздями и распятьем,
  И солью для моих душевных вечных ран?
  
  Я свой семейный крест обугленного счастья.
  Свой самый тяжкий грех и самый светлый дар
  С другой пронёс без вас и вашего участья,
  Как порох и бензин проносят сквозь пожар.
  
  Я слышу сорок лет язвительную фразу:
  "Любовь для нас двоих - что гвозди для Христа..."
  Простите мне конфуз, я вас узнал не сразу -
  У времени свои для старости цвета.
  
  
  восхоД И ЗАкАт
  
  Не смотри на меня с подоплёкой
  И признаний не жди как трофея,
  Страсть мне кажется сказкой далёкой,
  Дева юная, прелести фея.
  
  Я уже, к сожаленью, не молод.
  В мою душеньку гостем незримым
  Просочился предательский холод,
  Словно к югу - полярные зимы.
  
  Окольцован контрастностью линий,
  Как грозой запоздалая стая,
  Локон твой и висков моих иней
  Помирил бы, да кода не знаю.
  
  Для меня навсегда отзвенела
  Голосистыми песнями младость.
  Если б сердце забав и хотело,
  На излишества сил не осталось.
  
  Это в юности вожжи удачи
  Нам - что счастья звенящие струны.
  А под старость, как дряхлые клячи,
  Мы плетёмся в оглоблях фортуны.
  
  Не осилить за сладость мне плату -
  Козырей я не вижу в колоде.
  Мои чувства склонились к закату,
  А твои, как заря, на восходе.
  
  Для тебя даже жар поцелуя
  В сексуальной оправе сюрприза -
  Как молящему слог Аллилуйя
  И к интиму бессрочная виза...
  
  Не смотри на меня с удивленьем,
  Мой характер иного покроя.
  Ты пылаешь огнём вожделенья,
  А душа моя просит покоя.
  
  нЕБо нА троИх
  
  Держу письмо - замедленную мину,
  Твоё письмо на десять лживых строк.
  Не ждал и сам я, что ударом в спину
  Меня настигнет мой незримый рок.
  
  
  В письме слова, как свежие порезы,
  Согнали боль и к нервам, и к вискам,
  Как будто мозг невидимые фрезы
  Вмиг распилили ложью пополам.
  
  
  Меня ты любишь. И всегда любила.
  У нас приёмов не было под дых.
  А ты, как небо, счастье поделила
  В сумбурных строчках строго на троих.
  
  
  Каким ключом мы двери клятв замкнули?
  В каких ошибках спрятали вину?
  Твои признанья, что неслись как пули,
  Я в ствол обмана снова не верну.
  
  
  В последний раз мне с чем идти на встречу?
  Я наперёд предвижу приговор.
  Ты отложи предательскую сечу,
  Не прибавляй к разлуке лишних ссор.
  
  
  Познать измену - в этом разве диво?
  Среди измен у каждой свой мотив.
  Я в этой встрече не услышу взрыва,
  Душа с годами осознает взрыв.
  
  
  Она, как в ливень, чует натиск селя,
  Хотя горда, как горный эдельвейс.
  ... Я, как пилот на болеро Равеля,
  Пойду на свой, на самый тяжкий рейс.
  
  
  В том ожерелье чувственных инфляций,
  Которых в жизни, как и бед, не счесть,
  Я после буду бусинки сенсаций
  Делить на "было" и на то, что есть...
  
  
  
  нЕ в чЕМ кАятЬся
  
  Ты прими мои слова как пророчество:
  Я и в ссорах в счастье хрупкое верую!
  Повенчала ты меня с одиночеством,
  Натравила на меня скуку серую.
  
  
  Я любил тебя взахлёб, до безумия.
  Все мечты мои пылали Стожарами.
  А сегодня твой уход - гром Везувия.
  Мне твоими не дышать больше чарами.
  
  
  Если было бы таких, как ты, пятеро
  У меня у одного на неделечке,
  Я не ждал бы изверженья из кратера,
  Щёлкал сказки про любовь бы как семечки...
  
  
  Но любовь нам, как подарок от зайчика.
  Если рядышком, мы думаем - вечная.
  Только краток рейс такого трамвайчика:
  Искры клятв - и остановка конечная.
  
  
  Мы кондукторше - фортуне талончики,
  А они уже изменой просрочены.
  И к любви с другими катят вагончики,
  Где, как нож, узки удач наших вотчины.
  
  
  И тогда мы под венец, как на лобное,
  С кем попало, при удачах изгоями,
  Рвёмся делать что-то браку подобное
  И себя считаем даже героями.
  
  
  Нелюбимые, живём как получится,
  Кто налево, кто в тоске на иголочку.
  Безразлично нам - какая попутчица,
  Лишь бы занять хоть какую-то полочку...
  
  
  Боль по мыслям: а с тобой не погиб ли я?
  В небе чистом не искал ли я облако?
  Говорит же нам, обманутым, Библия:
  "Половинку своего ждите яблока.
  
  
  Храмом счастья лишь тогда будет зодчество.
  Лишь тогда в любви не будете маяться..."
  ... Я о веру бы разбил одиночество,
  Сам себе простил бы грех - не в чем каяться!
  
  
   ДвА снИМкА
  
  Друг прислал мне два домашних снимка,
  Как вердикт на твой невестин грех,
  Где ты с Витькой Сомовым в обнимку
  Под хмельком целуешься при всех.
  
  Лишь вчера у стен военкомата
  Под разлук шальную круговерть
  Ты клялась достойно ждать солдата,
  Предлагая за измену смерть.
  
  А сейчас твои на взлёте клятвы
  От дуплета Витькиных побед,
  Как на зорьке пухленькие кряквы,
  В грязь легли с картечью свежих бед.
  
  Разве наши встречи были грязью
  С ожиданьем свадебных колец,
  Если мы с тобою чистой связью
  В честь связали планы двух сердец?
  
  Здесь в казарме даже на мгновенье
  Я к тебе упрёками тревог
  Сам процесс любовного сомненья
  Пристегнуть сегодня бы не смог.
  
  Это фотки, как на шабаш черти,
  К нам с рогами в армию летят,
  В письмах боли вестниками смерти
  Умножая наш армейский ад.
  
  Из-за них солдат вскрывает вены
  Или к сердцу лепит автомат,
  Что на пост дают не от измены -
  С ним покой, таких как ты, хранят...
  
  ... Мне бы тоже не свихнуться сдуру.
  Я в бреду на дружеский презент,
  Как в бою штрафник на амбразуру,
  Грудью лёг на смертный документ.
  
  Только мне прошили грудь не строчки
  И не душный от жары июль,
  А на глянце гладких два листочка,
  Что вонзились в сердце двойкой пуль.
  
  
  ночЬ ЛюБвИ
  
  Ночь любви полна участьем
  Всех немыслимых щедрот.
  Я заякорился счастьем,
  Как круизный теплоход...
  
  
  Жизнь порой необъяснима.
  Лишь вчера за кругом круг
  Ты прохаживалась мимо
  В оцеплении подруг.
  
  
  А в кредит уже сегодня
  Бог нам выдал щедрый дар:
  К нам судьба по страстным сходням
  Принесла любви пожар.
  
  
  И такие вскрылись дали,
  В плен взяла такая высь,
  Что любить в любой опале
  Мы до гроба поклялись.
  
  
  Для чего влюблённым споры -
  Кто есть раб, а кто есть царь?
  Впереди нас ждут не ссоры,
  А венца святой алтарь.
  
  
  Что ты завтра скажешь маме?
  Удивлю я чем отца,
  Если нам на пальцы в храме
  Сбросит ангел два кольца?
  
  
  И хотя трубят нам трубы -
  Непривычным будет год.
  Пусть из чаши счастья губы
  Пьют всегда согласья мёд.
  
  
  Чувствам нет похмелья краше.
  Век бы нам то зелье пить.
  И тогда безмерной чаше
  От любви пустой не быть!
  
  
  гоЛыЙ сАД
  
  В уютном зале сонного вокзала
  Спустя каких-то тридцать с лишним лет
  Ты мне сегодня ласково сказала:
  "Как поживаешь, Юрочка? Привет!"
  
  
  ... И вспомнил я былые наши встречи,
  Мои вразлёт наивные мечты,
  Сумбурный наш последний странный вечер,
  Где к свадьбе вмиг сгорели все мосты.
  
  
  Тогда я сам в забавах первоклассник,
  Юнцом пленивший чистых грёз алтарь,
  С ружьём надежд в твой чувственный заказник
  Входил в интим, как в красочный букварь.
  
  
  Я открывал впервые тайны секса,
  С тобою плёл интимной сетки вязь,
  Где вечный зов постельного рефлекса
  Был для тебя - с партнёром новым связь.
  
  
  Из книги секса я прочёл две строчки.
  А ты уже любовный тот роман
  Прочла до дыр и до финальной точки,
  До процедур и до душевных ран.
  
  
  Нам будто дьявол преподнёс услугу.
  Мы, как букашки, в чувственной пыли
  Под маской веры ползали по кругу,
  А выход к счастью так и не нашли...
  
  
  Сегодня нам не надо тратить нервы.
  Теперь для нас и козыри не в масть.
  Я у тебя, конечно, был не первый
  И, как в силки, в твою попался страсть.
  
  
  Но ты слыла рабынею разлуки.
  Дружить с одним - твоей душе, как яд.
  Ты и в постель со мной легла от скуки.
  Где был мой рай, ты там узрела ад.
  
  
  Зачем сейчас искать со мною встречи?
  Плодов любви не выдаст голый сад.
  Твои сегодня ласковые речи
  Теперь и мне для сердца ... сущий ад.
  
  
  
  щИт И МЕч в осЕннЕМ ПАркЕ
  Уходит в миф страстей любовной фальши ноченька. Пишет осень золотым пером
  Коротким был для нас потехи звёздный час. Повесть грусти на аллеях в парке.
  С надеждой лишь моя вся в покаяньях строченька И надежда, тронутая льдом,
  Латает саван клятв подгнившей ниткой фраз. Сникла в думах, как флажок на арке.
  Мы пленники с тобой предательского случая. Жизнь какой предательской волной
  Кораблик наших грёз пришёл в ремонтный док. Наше счастье в неизвестность смыла?
  Связала нас двоих фантазия кипучая, Будто ты и грезила не мной,
  Где резвый поводырь - слепой в изменах рок. И меня как будто не любила.
  На верность вне семьи бывает ли гарантия? Были наши дивные мечты
  Кто, кроме нас самих, даст блуду приговор? Чем-то схожи с розовою далью.
  У каждого на блуд своя в забавах мантия. Кто меж нами вдруг развёл мосты?
  Один под ней судья, другой - семейный вор. Дни укутал чёрною вуалью?
  Мы чаще на словах рабы семейной верности. Я, наверно, в мыслях фаталист:
  А верность та в гостях, как в сырость скользкий уж, Принял кротко чувств печальных смуту.
  Ползёт в кусты измен на запах эфемерности, И с души твоей, как жёлтый лист,
  Где двое для зевак уже жена и муж. За одну сорвался я минуту.
  Сейчас и мы с тобой в атаках горе-воины. В парке стало пусто и светло.
  Во льдах ущербных чувств вчерашний ищем зной. Та скамейка, что теплом дышала,
  В ковчеге свежих грёз считать бы нам пробоины, Дарит мне сейчас тоску и зло,
  Да от потопа лжи нас не спасёт и Ной. Как скамья промёрзшего вокзала.
  Мы в фальши до потерь свиданья наши сузили. И лишь сердце - мой негласный суд -
  За вечную любовь в оправе жарких встреч Рвётся птицей к старенькому дому.
  Мы приняли с тобой минутные иллюзии Только там меня уже не ждут.
  И сами не поймём - где щит удач, где меч. Как ни странно, ты ушла к другому.
  У краденых наград с различным штампом стороны,
  Но решка никогда не льётся без орла.
  Различье лишь в одном: над кем-то вьются вороны,
  Над кем-то ангел смог расправить два крыла.
  
  
   ЖУрАвЛЬ БЕЗ крыЛЬЕв
  
  Сегодня мне совсем уйти бы от признаний.
  Мы связаны с тобой не кольцами, - молвой.
  Искать сейчас в ночи ворованных свиданий -
  Обитель не моя и код мечты не твой.
  
  Тебе я нежных слов сказать уже не смею.
  Замужней для чего внебрачная мораль?
  Зачем же стала ты женой, и не моею?
  Продлила для чего на век мою печаль?
  
  Твой брак - что гнёт воды на рыхлый бортик дамбы.
  И в чувствах наших как сердцами не криви,
  А светлый Мендельсон и ЗАГСовые штампы
  С избранником твоим взошли не на любви.
  
  Ты росписью не в масть что доказать хотела?
  В замужестве пустом какой узрела толк?
  Прожить в согласье жизнь - высокой пробы дело.
  Там близость душ нужна, не просто брачный долг...
  
  ... А мне унять бы боль, бед обойти Бермуды.
  На твой маяк страстей пусть мой несётся "SOS".
  Пускай на дно потерь уйдут лишь пересуды
  Да грязная молва со сплетнями вразнос.
  
  Ты ангел мой и бог, вчерашний мой союзник,
  В тоннеле дум моих - надежды яркий свет.
  Но я в душе твоей - в железной клетке узник
  И к счастью мне теперь дороги лёгкой нет.
  
  Вовек мне не найти лекарств от этой муки.
  Жить рядом без тебя - как яд по капле пить.
  Умру я не от мук, скорее от разлуки.
  Погибну от того, что вместе нам не быть.
  
  Я знаю: ты меня вчера ещё любила.
  Я сам был в той любви подобен журавлю.
  А ты в мой звёздный час мне крылья обрубила
  И жар вчерашних встреч шутя свела к нулю.
  
   ПосЛЕДнЕЕ свИДАнИЕ
  
  Мой милый пёс, ты что ж залился лаем?
  С тобой всегда мы были как родня,
  Мне этот дом казался раньше раем.
  Я без хозяйки жить не мог и дня.
  
  Сейчас мне горько вспоминать об этом.
  Она с любовью в наш счастливый год
  Мои надежды наполняла светом,
  Как песню пела в семь звенящих нот.
  
  В ночном плену хмельного звездопада,
  Грядущих лет не чувствуя обман,
  От чар её пленительного взгляда
  Я сам тогда был без спиртного пьян.
  
  Да только срок моей армейской службы
  Застал врасплох хозяйку словно вор,
  Развеял в прах наследство прошлой дружбы
  И вынес счастью смертный приговор...
  
  Мы от потерь по-разному страдаем
  И греем разным стынь душевных ран.
  Ты в эту ночь утраты глушишь лаем,
  Я болью сердца - чувственный изъян.
  
  Наверно, боль с годами станет глуше,
  И только искры памяти моей
  Осядут пеплом на больную душу
  И на листки немых календарей.
  
  Моих обид смешную катастрофу
  Возьмёт в себя другая из невест
  И вместо первой на свою Голгофу
  Чужих предательств понесёт свой крест.
  
  Я не пророчу бед твоей хозяйке,
  Я и в потерях чувствами высок.
  Жаль одного: её пустые байки,
  Как дождь пустынь, в сухой ушли песок...
  
  Ты не буди, мой пёс, соседей лаем.
  Сегодня мы с тобою не родня.
  Я жизнь с хозяйкой видел вечным раем,
  Но этот рай уже не для меня.
  
  
  горЬкИЙ МёД
  
  Память вспыхнула яркой спичкою
  По годам пронеслась как меч,
  Будто снова я пью с калмычкою
  Горький мёд наших жарких встреч...
  
  Почему-то мы все уверены:
  Дружба в юности нам на век.
  Дни любви, что судьбой отмерены, -
  Нам до смерти бессрочный чек.
  
  Только время своими грозами
  Кроет сгусток душевных ран,
  Как когда-то и я прогнозами
  Крыл от бед наш лихой роман.
  
  Было столько в те дни хорошего,
  Что фортуна шептала: пой.
  Кто смесил нашу радость в крошево?
  Кто счастливый прервал запой?
  
  В песнях счастья почти Карузами
  Мы творили свой звёздный час,
  Но любовь Гименея узами
  Не связала в ту зиму нас.
  
  Где бежали вразнос к ней ноженьки
  До кузьминских резных ворот,
  И сегодня в слезах дороженьки,
  И в страданьях ячейки сот...
  
  Если б раньше виньетка юности
  В томик счастья легла умом,
  Золотых тех свиданий лунности
  Стали б свадебным мне кольцом.
  
  Не влепила бы жизнь по двоечке
  Нам двоим за прощальный туш.
  Мы бы знали и сладость коечки,
  И слияние пылких душ.
  
  Нам бы зрелость была отмычкою.
  Нам бы верность была слугой.
  ... А сегодня любовь с калмычкою
  Делит кто-то совсем другой.
  
  сЕЙФ с сЕкрЕтоМ
  
  Мне куда уйти от наважденья?
  Боль души какой задобрить мздой?
  Ты в мечтах и в каждом сновиденье
  Путеводной светишься звездой.
  
  
  Ту звезду мне как приблизить к сердцу,
  Чтоб оно наполнилось теплом,
  Если ты моей надежды дверцу
  Непростым защёлкнула ключом?
  
  
  Я сейчас на пике откровенья
  Сам себе шепчу в бреду: не дрейфь!
  Но на сердце множатся сомненья -
  Мне не вскрыть твоих признаний сейф.
  
  
  Без тебя - страдать мне от удушья.
  А с тобой - клюёт меня молва.
  И хотя тебе пока не муж я,
  Данью клятв прими мои слова,
  
  
  Я хочу свою в изломах душу
  Под венцом с твоей соединить.
  Я с другими - что моряк на суше:
  Хорошо, а без штормов не жить.
  
  
  Может и тебе с другими проще?
  И таким, как я, ты не родня?
  Я с тобою заплутал не в роще,
  В трёх берёзках на закате дня.
  
  
  Как с тобой поближе породниться?
  Светишь всем - и всё-таки ничья.
  Для меня ты - чистая криница,
  Нежный звон хрустального ручья.
  
  
  Не спеши любовь толкать к забвенью,
  Жечь мосты меж нами не спеши.
  Я твоей навеки был бы тенью
  И бальзамом счастья для души.
  
  
  
  вИно ЛюБвИ ПрИЗнАнИЕ
  Любимая жена, звезда моей удачи, Пусть простит за геройство Танюша:
  Маяк моих надежд в шторма невзгод и бед. Словно ржавую мину во рву,
  Все мысли о тебе: я не могу иначе, Я свою огрубевшую душу
  Ты кладезь доброты и мой душевный свет. Запоздалым признаньем взорву.
  Пусть злые языки на улице судачат, Неприметная модой и статью,
  Что мы живём с тобой на бедственных ветрах. И в поступках, и в чувствах горда,
  Ни золота у нас, ни импорта, ни дачи, Для меня она в ситцевом платье -
  Лишь редкий звон монет в потёртых кошельках. Голливудских стандартов звезда.
  Те нас и не поймут. Там формула иная. Без неё я поэтом бы не был.
  У них закон зверья: без злобы им не жить. Во грехах бы увяз, не в стихах,
  Они среди людей, как в стужу волчья стая: Если б самое синее небо
  Где немощный ослаб, того и подкосить. В колдовских не увидел глазах.
  Для нас двоих любовь - и без рубля награда, Радость в сердце стучит мне, как дятел,
  Отрада для души в круженье светлых дней. Отзывается счастьем в тиши:
  Другой нам не дано, да и другой не надо. На неё, на жену я истратил
  Она, как то вино, с годами всё сильней. Лебединую верность души.
  Не зря твердят, что жизнь в согласии подарок. Лишь она без игры в пустословье
  Чувствительна к теплу, как майское зерно. Мои чувства, пленённые льдом,
  Такая на судьбу ложится без помарок. Как могла, согревала любовью,
  Она в семье у нас да в стареньком кино. Выпрямляя семейный излом.
  Совсем не для тебя храню я слово "старость", И за этот бесценный подарок,
  Срываю не твои листки календарей. За уютный в согласии дом,
  Дари мне доброту на зависть и на радость. За судьбу без потерь и помарок
  Будь счастлива в любви и в бедах не старей. Я любимую славлю стихом.
  
  
  второЙ ПоДъёМ
  
  Альпинистской сути мысли
  Все в узлах семейных проб
  Горькой памятью зависли
  На обрывках нервных строп.
  И сегодня я впервые,
  Горной мудрости стажёр,
  Постигаю роковые
  Тайны склонов брачных гор.
  Жизнь моя - как те же пики
  Мной непознанных вершин.
  С них двух жён святые лики
  Смотрят в душу блеском льдин.
  Что я первой дал супруге -
  Свежих чувств любовный пыл,
  Где павлином по округе
  Я за ручку с ней ходил.
  В первом браке взор с вуалью:
  Сквозь бинокль медовых ссор
  Мы ещё не зрим за далью
  Платы чёрный приговор.
  Много есть вершин на свете,
  Да не всякий пик высок.
  За разводы платят дети
  Безотцовщиной оброк.
  Первым мы слагаем песни
  На мотив интимных муз,
  А вторым даём болезни
  И былых ошибок груз.
  Сексуальные павлины -
  Мы уже под старость лет
  Как соловушки из глины:
  Свист из дыр, а трелей нет...
  Верь в удачу и не верь я,
  А вторая в жалкий хвост
  И в общипанные перья
  Мне вплела сиянье звёзд.
  Перед нею бы, как в храме,
  Я колени преклонил,
  Ведь в моей душевной драме
  Сник её остаток сил.
  И какую в мыслях нить бы
  Я ни дёргал на успех,
  Только дар второй женитьбы
  Мой дебютный сгладил грех.
  
   ЛюБИМоЙ ЖЕнЕ
  
  Майских дней золотые флюиды любви
  Мой сердечный на радостях принял радар.
  И сегодня - хоть Господа в судьи зови -
  Я в бессрочном плену у твоих знойных чар.
  
  
  Так бывает, что в засуху наша земля
  Примет с болью, как яд, изнуряющий зной.
  Но как только дождём напитались поля,
  Всё ликует в цвету - так сейчас и со мной.
  
  
  Я и есть та земля на изломах жары,
  Без тебя - как без войска поверженный вождь.
  Ты одна для меня - грёз счастливых дары,
  Чувств моих поводырь и целебный мой дождь.
  
  
  Твой пленительный взгляд - как Амура стрела.
  Блеск улыбки твоей - нежных радуг заря.
  Твоего мне с лихвою хватает тепла.
  Если рядышком ты - жизнь проходит не зря.
  
  
  Что сейчас для меня чьи-то выбросы лжи?
  Что мне чья-то с подвохом фальшивая лесть?
  И хотя те слова пострашней чем ножи,
  Ядом злобы мою им не вытравить честь!
  
  
  На моей непорочной жемчужной судьбе
  Те людишки не раз сплетен клеили вязь.
  Их натура: где в счастье вольготно тебе,
  Там они твою душу и вымажут в грязь.
  
  
  После ходят героями яркого дня,
  Будто бросились грудью на вражеский дзот.
  Мне такие людишки совсем не родня.
  От меня никаких им не выгорит льгот.
  
  
  Да и ты принимай за болезни их зло.
  Как кошель алкаша, их наветы пусты.
  Если им бы, как нам, в этой жизни везло,
  Было больше бы в чувствах у них доброты...
  
  
  ...Я на раны души и на беды твои
  Положу чистых фраз ослепительный бинт.
  Мы с тобою вдвоём все осилим бои
  И с любовью пройдём сквозь любой лабиринт!
  
  
  
  кАрЕтА счАстЬя
  
  Мы с женой поодиночке
  Каждый - раненая птица.
  Даже с самой высшей точки
  Порознь к счастью нам не взвиться.
  На ветрах судьбы - пылинки,
  Сотворив единство круга,
  Две семейных половинки,
  Держим верою друг друга.
  Если мы в тисках разлуки,
  Нам скучны с другими речи,
  На постах душевной муки
  Ждём начала новой встречи.
  Мы и в мыслях - две сторонки
  Брачной праведной медали,
  Что за кросс в житейской гонке
  Нам в награду боги дали.
  Нас рассорить все старались,
  Но и в сплетнях наши лица
  Продолжали всем на зависть
  Нимбом верности светиться.
  Чтобы нам не знать распятья,
  Тридцать лет назад, как в сети,
  Гименей в свои объятья
  Принял нас на этом свете.
  Если б он за годы веры
  Нам с женой платил валютой,
  Были б мы миллионеры
  В атмосфере этой лютой.
  Для того мы и супруги:
  Выживаний вечных гиды,
  Тянем воз семейный в цуге
  Под хлыстом слепой планиды.
  Даже в дни крутых сомнений
  И душевного ненастья
  Этот воз семейных трений
  Мы зовём каретой счастья.
  Потому в такой карете,
  Где ямщик волненья - старость,
  Груз проблем на этом свете
  Нам в любви совсем не в тягость.
  
  
   ПУстЬ Мы нЕ Поэты
  
  Мы по большому счёту не поэты.
  И пишем плоско, и порой не в лад,
  Хотя и благ не просим у планеты,
  Лишь бы стихам был нашим кто-то рад.
  
  Среди забот, где нас терзают ритмы,
  Под сумасшедший стрессовый накал,
  Как золота крупицы, ищем рифмы,
  Те, что до нас никто не рифмовал.
  
  Ковбои стихотворного Парнаса,
  Где нам лассо - капризных строчек нить,
  Мы мчим по следу дикого Пегаса,
  Коня к седлу пытаясь приручить.
  
  И сладок плен искуса тайной страсти,
  Где каждый в чувствах и раним, и юн,
  Где сердце стонет от незримой власти,
  Как от романса семь гитарных струн.
  
  Глупцы твердят: поэты все с приветом,
  Неясно мыслят, любят как во сне.
  Их суть общенья с грешным белым светом -
  Десяток фраз о звёздах и луне...
  
  Да, для глупцов мы - инопланетяне,
  Им жизнь творца вовеки не понять.
  Мы чаще боль к себе чужую тянем,
  Нам отдавать полезнее, чем брать.
  
  И мы живём. И песни наши живы.
  Нас не задавит критиканства тля,
  Пока полны страданий жизни нивы,
  Пока бедой беременна Земля!
  
  
  крЕст ПовоДырЬ Покоя
  Крест вошёл в мою фортуну очертаниями плюса. Есть одна на сердце тайна:
  Я прибит к нему судьбою не гвоздями, а стихом. Поводырь покоя - лира.
  И отныне по заветам милосердного Иисуса Мне кричат успехи "майна",
  Для меня он и Голгофа, и земной по жизни дом. А она с надеждой - "вира".
  О прозрении вселенском и о том, что мыслям свято, Там, где нет в душе уюта,
  Я на чувственном изломе вспоминаю неспроста. А порой в семье и мира,
  Для одних житейской нормой стали деньги, власть и злато, Там, где в нервах зреет смута -
  Для других душевным благом - вера в истины Христа. Всё моя уладит лира.
  В жизни мы вдали от горя горделивы и речисты. Если я с удачей в ссоре
  В счастье нам что Бог, что дьявол - всё едино на Руси. Или вдруг повздорил с другом,
  А когда прижмут невзгоды, высшей пробы атеисты Лира в бедах, как на море,
  У Христа, а не у власти просят: "Господи, спаси!". Будет мне желанным кругом.
  Так и я к закату жизни за мои в грехах ошибки, В чувствах пусть бушуют штормы,
  К десяти Его заветам за окольные пути, Пусть с лихвой в проблемах прыти,
  Где из невода желаний золотую ждал я рыбку, Из ворот душевной нормы
  Как забывший тему школьник, говорю Христу: "Прости..." Не даёт мне лира выйти.
  Я объял бы боль Иисуса, да слабо моё объятье. От предательств и измены,
  Я бы принял гнёт Голгофы, да для жертвы мало сил. Где в судьбе одни зигзаги,
  Даже ради правды вряд ли я пошёл бы на распятье Мой рецепт - родные стены
  И ещё бы под гвоздями грех предателям простил. И под ручкой лист бумаги.
  Это к старости, наверно, от невзгод тупеют мысли Если жизнь трясёт по кочкам
  И краснеют кровью беды, как багровый мак во ржи, Воз невзгод моих без меры,
  Что сегодня откровенья на гвоздях надежд зависли Я свои страданья строчкам
  Неподдельным покаяньем окровавленной души. Отдаю авансом веры.
  Пусть к закату бренной жизни очертаниями плюса Мне строка полезней брома.
  Станет душеньке усталой тот на рифмах тощий том, Мне весь мир тогда квартира,
  Где сиянье звездных строчек под защитою Иисуса Если есть под крышей дома
  Будет мне моей Голгофой и моим по гроб крестом. Поводырь покоя - лира.
  
  
   Нить АриАдНы
  
  Хотя я в чувствах по призванию поэт
  И мне за это перед всеми быть в долгу,
  Да только жизнь моя - вопрос, а не ответ
  Всему тому, что я для строчек берегу.
  
  Я для Пегаса в поэтический полёт
  Беру, наверно, неподъёмный крыльям груз,
  Что он меня порою к славе вознесёт,
  Порою сбросит в окруженье сонных муз.
  
  Мне дерби истин - до кончины Божий суд,
  Нить Ариадны в лабиринтах бытия.
  Судьба дала мне в тридцать три оплётки кнут,
  Шепнула душеньке: "Боль мира - вся твоя".
  
  А эти буковки сложить бы в поцелуй
  И подарить его влюблённым при луне,
  Тогда бы чувств моих и дум контрольный буй
  Не содрогался бы на горестной волне.
  
  Я не страдал бы за погибших сотни раз
  И раньше срока не старел бы от их бед.
  Они, невинные, встречают смертный час
  У края пропасти совсем чужих побед.
  
  Наш грешный шарик никогда не будет чист.
  Без войн и крови не прожить Земле и дня.
  Я сам чуть раньше, чем достать из пачки лист,
  Спрошу у сердца: "Я каким боям родня?"
  
  И если где-то автоматный магазин
  Вдруг станет легче на один всего патрон,
  Мне боль души добавит снега до седин
  И сдавит нервы с четырёх земных сторон...
  
  ...Поэты в чувствах - где пророки, где рабы.
  Но держит Бог для нас свои ячейки сит.
  Нам вечной лёгкости просить бы у судьбы,
  А мы на голени страданья - как бурсит.
  
  И всё же мысли через совесть, ум и честь
  Плетутся рифмой в золотые кружева.
  Когда у нас ещё в сердцах и жалость есть,
  Для добрых строчек мы всегда найдём слова.
  
   Не стыдНо
  
  Судьба моя - тропа из кочек.
  И чем проблемы ни глуши,
  А добрый стих на двадцать строчек
  Мне, как подпитка для души.
  
  С ним легче видятся потери.
  Я сам к стиху, как гость на пир,
  Где настежь все открыты двери,
  Лечу в чудной бесплатный мир.
  
  И жизнь не кажется обузой,
  И ум не ломится в экстрим,
  Когда в ночи на пару с музой
  Мы счастье хрупкое творим.
  
  Куда б, наверно, было проще,
  У Бога помощи моля,
  Искать в чащобах этой рощи
  Побеги лишнего рубля.
  
  Тогда б и я под обелиском,
  Когда придёт для смерти срок,
  Ходил к чертям бы с вечным иском
  На бесполезность этих строк.
  
  ...Признаться в том найду я силы:
  Одним при жизни в лоб на риск,
  Другим со злостью у могилы
  Народ плюёт на обелиск.
  
  Но как бы в ступах новомодных
  Мои стихи ни мяла Русь,
  А тех в лицо плевков народных
  Уже сегодня я боюсь.
  
  Мне за одно в судьбе не стыдно -
  Из всех прижизненных валют
  Осталась честь моя ликвидна,
  С ней и приду на Божий суд.
  
  Меня простят за бедность люди:
  К плите могильной не рубли -
  Я принесу к Христу на блюде
  В стихах все горести Земли.
  
  
  ещё бывАют
  
  Ещё бывают в этой жизни чудаки,
  Что нашим чувствам стихотворный дарят свет.
  Без них давно бы мы погибли от тоски
  И не на всякий бы вопрос нашли ответ.
  
  
  Как буревестникам мятежным на ветру,
  Им от рождения неведом штиль в сердцах.
  Те всходы тяги на изломах дум к перу
  Растят поэты на каких таких полях?
  
  
  Жить не привыкшие в предательстве и зле,
  Бросая лодочки страстей в пучину строк,
  Они в остывших наших душах, как в золе,
  Всегда находят веры жаркий уголёк.
  
  
  Вдали от славы и от лишнего рубля,
  Чудного мира неразгаданная рать -
  Для них в мученьях наша грешная Земля
  Юдоль надежды и вторая в жизни мать.
  
  
  Не потому ли с незапамятной поры,
  Как в церкви нищему спасительный ломоть,
  Дар милосердья, что так свеж у детворы,
  Даёт взамен им за страдания Господь?
  
  
  Они, поэты, как шахтёры на гора,
  Породу ёмкую своих сердечных тем -
  Кто сколько выдюжит - на кончике пера.
  Несут читателям к подножию проблем.
  
  
  ...Ещё встречаются такие чудаки
  В забоях творческих рифмованных пластов,
  Где каждый в строчках без лопаты и кирки
  Свой уголь рубит - антрацит горючих слов.
  
  
  воротА слАвы
  
  У нас у всех свой творческий запас...
  Я с рифмой жить лет на сто замахнулся,
  Да только Бог такой мне выдал пас,
  Что я, чудак, на ровном поскользнулся.
  
  Наверно, той надежды скользкий мяч,
  Как вирус лжи компьютерного сайта,
  Крутой дугой сомнительных удач
  Ко мне влетел из подлого офсайта.
  
  И я, вины не ведая границ,
  Толпой глупцов отброшенный к забвенью,
  Под смех фанатов растянулся ниц
  И стал для всех язвительной мишенью...
  
  Ворота славы к старости узки.
  Мы, игроки божественного найма,
  Хотя к талантам чуточку близки,
  Всё ждём свистка на продолженье тайма.
  
  Но мы тем дням не судьи, а рабы.
  Кто знает код незримой картотеки,
  Где номер нашей крохотной судьбы
  И срок для жизни скрыт от нас навеки?
  
  В сердцах мы зря лелеем тот обман,
  Что нас одарят завтра плюсы жизни.
  А жизнь и есть сегодня наш дурман,
  Сейчас, не завтра и не после тризны.
  
  ...Я сам спешу под старость уходить
  От равнодушья, фальши и покоя.
  Без этой гонки мне уже не жить
  В златые дни словесного запоя.
  
  Мой потому и на пределе нерв,
  Что с каждым днем короче та тропинка,
  И с каждым часом жизненный резерв
  В той гонке тает, как на солнце льдинка.
  
  А я бы выдал строчками аванс,
  Я покаяньем снял бы с дум усталость,
  Пусть только Бог мне даст последний шанс
  Прожить в стихах ещё хотя бы малость.
  
  
   НА семи ветрАх
  
  Неспокойную нашу братию
  Люди с болью зовут поэтами.
  И, наверное, к стихам поэтому
  Мы идём, как Христос к распятию.
  
  
  В крест четыре гвоздя с насечкою,
  Молоточек со знаком качества -
  Вот награда нам за чудачества,
  Та же пуля над Чёрной речкою.
  
  
  Нас к какому причислить племени?
  Мы, как все, как другие вроде бы,
  Лишь поближе в словах к юродивым,
  К тем, кто чует невзгоды времени.
  
  
  Мы живём по законам совести.
  Гонорар наш не для "Астории".
  И слагает о нас история
  После смерти бессмертья повести.
  
  
  На семи ветрах откровения,
  Беззащитные перед подлостью,
  Перед злобой и перед пошлостью -
  Нам всего нужней вдохновение.
  
  
  Мы с ним, скверным, как нищий с сумкою:
  Заглянул бы, да тьма на донышке.
  Ждём - надежда блеснёт на солнышке,
  Душу тронет ревнивой думкою.
  
  
  И тогда наши чудо-строченьки
  Потекут, как вода по камешкам,
  Рядом с памятью, с сердцем рядышком,
  От зари до глубокой ноченьки.
  
  
  Я, заблудший, из той же братии,
  Что зовётся в миру поэтами.
  И сегодня к стихам поэтому
  Я иду, как Христос к распятию.
  
  
   ЦеНА поэзии
  
  Друг спросил у меня не со зла, а скорее случайно,
  И спросил не про жизнь,
  
   где у нас ещё много врагов.
  Он хотел разгадать, словно ребус, туманную тайну:
  Сколько платят за лист
  
   и за строчку газетных стихов?
  
  Я бы мог рассказать о заманчивых творческих муках,
  Где растраченный нерв -
  вдохновенья печальный венец,
  Где, как в тине болот, вязнешь
  в грёзах, в любви и в разлуках.
  Но на деньги, увы, я менять свои чувства не спец.
  
  Лёд душевных потерь не прогреть
  
   теплотою червонца.
  Вечной болью Земли не наполнить худой кошелёк.
  И как не с чем сравнить астрономам сияние солнца,
  Так друзьям не понять мой
  
   фатальный писательский рок.
  
  Только тот, кто писал,
  знает скверным бессонницам цену,
  Только тот осознал,
  как накладно быть вечно в долгу.
  Разве можно вогнать в ржавый рубль
  и позор, и измену,
  Если слава горит маяком на чужом берегу?
  
  Я прошу не врагов. Я товарищу кланяюсь в пояс,
  От надежды рабом пригибаясь до самой земли:
  Пусть он сердцем поймёт -
  
  сколько стоит поэзии голос
  И вживётся в мой мир, а не в жалкие горе-рубли.
  
  
   Грехи НА АлтАрь мой клАд
  Удивленью дельцов нет при встречах со мною предела. Мы в жизни разные до слёз.
  Не осилят они, всё на свой примеряя аршин. Для душ своё, родное ищем.
  Не поймут, как я жил в круговерти любимого дела Один с валютой миру босс,
  И не нажил себе ни сберкнижек, ни дач, ни машин? Другой живёт и гибнет нищим.
  Из потерь и наград никогда я не делал секрета. Рабам - навоз и скотный двор,
  Кто мне дорог до слёз, я того без оглядки люблю. С пятью рожками в руки вилы.
  Пусть земля, где живу, будет правдой моею согрета. "Крутым" - с охраною забор,
  Я делю её боль, а не сделки, что липнут к рублю. Где в пять гектаров чудо-виллы.
  Я хочу, чтоб душа до кончины не знала покоя. Одним путёвки до Канар
  И не в этом беда, что мне в жизни на рубль не везло. И с шиком импортные тачки.
  Пусть обманут меня и паду я, как древняя Троя, Другим - от постных щей навар,
  Лишь бы стих мой сумел пересилить обманы и зло. Как в церкви сирому подачки.
  Если золото дум я до всех донести не успею, Кому война судьбе не в масть,
  Если в горестный час от избытка нужды упаду, Кому вся жизнь - обитель храма.
  Я фортуну свою - колдовскую капризную фею - А кто-то ломится во власть,
  Не подумаю клясть за измену в предсмертном бреду. Хотя бы даже в кресло зама.
  Я с собою возьму в мир иной и любовь, и страданья, Один не вжился в нашу новь,
  Воздух южных полей, тот, которым я с детства дышу. Как будто вылез из чащобы.
  У жены лишь одной попрошу за нужду покаянья, Другой за правду бьётся в кровь,
  За сумбурную жизнь извиненья у ней попрошу. Как Дон Кихот российской пробы...
  Жаль, что близким своим не оставлю я даже монету В чём притаился мой резон?
  И на смертный алтарь я не чек положу, а грехи... И будет в нём ли и сегодня
  Только будут со злом, как солдаты, сражаться по свету Со всех немыслимых сторон
  Золотые слова, что впишу я при жизни в стихи. Мне покровительство Господне?
  Он в дар мне дал рецепт простой.
  И нет ценней того лекарства,
  Чем рифм целительной настой
  В часы душевного мытарства.
  Я Богу в истине родня.
  Как зябко нищему без хлеба,
  Так без стихов не жить ни дня
  Мне, словно ласточке без неба.
  Я мыслям свежим ныне рад,
  Как пленник - говору Отчизны.
  ...В стихах найдут мой щедрый клад,
  А не в купюрах после тризны.
  
  
  вАс зовут по имеНи
  
  Вас зовут по имени, кличут поэтессами,
  Глупые - с издёвкою, умные - всерьёз.
  Вечно вы заряжены нервами и стрессами,
  Где с лихвой и радостей, и горючих слёз.
  
  
  Пишут по желанию разве равнодушные,
  Разве те, кто втиснули мир в объём квартир?
  Есть, кому и комнаты - те же клетки душные.
  Их квартира светлая - весь наш бренный мир.
  
  
  Эта страсть к общению - как хмельному водочка:
  Муторно, а всё-таки тянет с кем-то пить.
  Что за польза маяться на приколе лодочке,
  Без воды у реченьки на цепочке гнить?
  
  
  Тешит вас и радует чудных рифм сумятица,
  Зноем рвутся в строченьки угли жарких тем.
  Если мысль по листикам колобочком катится,
  Значит где-то лисоньке с пищей нет проблем.
  
  
  Тем искусам сладеньким помню я название.
  Сам помечен ими я на свою беду.
  Знать, и вам наградою тяжесть испытания -
  Стих открыть неведомый, как в ночи звезду.
  
  
  Он для вас и суженый, горе, плен и волюшка.
  С вас и больше спросится, чем судьбой дано.
  Стих - он ваше, милые, Куликово полюшко,
  Ваш Чернобыль, Ладога, Брест, Бородино...
  
  
  Воздух ваш - поэзия. Жизнь - Её Величество.
  Вы не зря оружием выбрали перо.
  Дай Господь вам качества и чуть-чуть количества.
  Чем сердца ранимее, тем щедрей добро.
  
  
  Лечат пусть священники верою и мессами.
  Вы спасайте душеньки милосердьем строк.
  ...Если крест под силу вам - будьте поэтессами!
  Правда, совесть, истина - ваш и герб, и рок!
  
  
   Где мой дАНтес?
  
  Озябший лесок, вороньё над рекой,
  Под горкою два экипажа...
  "Извольте к барьеру! Мой выстрел за мной!"
  И доктор шагнул к саквояжу.
  
  
  ...Сегодня и дни, и Дантесы не те -
  У них современней приметы.
  Но так же к последней дуэльной черте
  Идут на погибель поэты.
  
  
  О, если б я знал, где сейчас мой Дантес
  Готовит мне пулю-словечко?
  В каких кабинетах дуэльный мой лес
  И где моя Чёрная речка?
  
  
  Мне вдруг показалось: те двадцать шагов
  Отмерили нам секунданты.
  И сходимся мы по сигналу без слов
  Играть на могильные фанты.
  
  
  Да разве талантам сочувствует Бог?
  Я тоже ему не пропажа.
  Как саван, снежок ослепительный лёг
  На ствол воронёный Лепажа.
  
  
  И вот уже пуля мой левый сосок
  Кровавит горячей струёю.
  Я падаю в вечность лицом на восток
  И рифмы тяну за собою.
  
  
  И шлейф стихотворный пронзает века,
  Как лайнер тяжёлые тучи.
  Мой палец совсем не рождён для курка,
  С пером ему всё-таки лучше.
  
  
  И жаль не себя, не прощальный тот миг,
  Где пулю обгонят интриги.
  Погибну не я - ненаписанный стих,
  Что лёг бы легендою в книги...
  
  
  Я то наважденье сведу до нуля,
  Дантесам накличу осечку.
  Пусть им будет пухом чужая земля -
  Мне рано на Чёрную речку!
  
  
  
  пАмяти м.к.сАвеНко
  
  Голубая пульсирует венка,
  На висках моих бьётся бедой -
  Седовласый романтик Савенко
  Отсверкал самобытной звездой.
  В золотую осеннюю ночку,
  Свой последний минуя вокзал,
  Он к бессмертью умчал в одиночку,
  Только славу в попутчицы взял.
  ..Мы талантливых разве жалеем?
  Бережём ли тот штучный товар,
  Если бирки злословия клеим
  На их редкий божественный дар?
  Из того ли мы слеплены теста,
  Где не гений, а маклер с рублём
  В мягком кресле доходного места
  Представляется нам королём?
  Мы талантам при жизни как блохи
  Жить мешаем, любить и творить,
  И злорадством пророков эпохи
  Всё хотим побольней укусить.
  А они, эти мельники чести,
  Добрых строчек включив жернова,
  Наши зёрна предательской лести
  На целебные мелят слова.
  К посторонним чувствительны стонам,
  Перед бездной всегда на краю,
  По неведомым древним законам
  Нашу боль признают за свою.
  И, сжигая себя без остатка
  За чужие, за наши грехи,
  Оставляют в потёртых тетрадках
  Кто романы, а кто-то стихи.
  И уходят пророк за пророком
  Для того, чтобы мы без потерь
  Раньше срока к Христу ненароком
  Не открыли скрипучую дверь...
  Перед теми склоняюсь в азарте,
  Признаю за такими лишь власть,
  Кто покоя краплёную карту
  Сдал искусству тревожному в масть!
  
  
   НеуютНо быть пророком
  
  Наша жизнь сейчас как блюдо:
  Заказал - и принесут
  С голубой каймою чудо
  На элитный самосуд.
  
  Мне обидно за державу,
  В спину, в профиль и анфас,
  Для России не во славу,
  В золотой наш бьют запас.
  
  С каждым днём всё реже крона
  Древа правды россиян.
  Точит ствол червяк урона,
  Где садовник - мафий клан...
  
  К смерти шли не ради славы,
  А на правды вечный зов,
  На свои флажки облавы
  Цой, Высоцкий и Тальков.
  
  Даже Лермонтов и Пушкин
  Где-то там, за далью лет,
  Каждый кровью на опушке
  Свой земной кончали след.
  
  И срываясь в рай, как в бездну,
  Духом к небу, ликом ниц,
  Приносили безвозмездно
  Честь свою на суд убийц.
  
  Сколько их сердцами близких
  В цвете сил за вольность дум
  Одевались в обелиски,
  В гонорарный свой костюм?
  
  Так и я стихом колючим,
  Чаще сам себе не в масть,
  Над собой сгущаю тучи,
  Злю пророчествами власть.
  
  Я помечен тем же роком,
  С тем же балуюсь огнём.
  ...Неуютно быть пророком
  Мне в Отечестве своём.
  
  
  литерАтурНАя ГостиНАя подковА счАстья
  Для нас гостиная - что путникам вокзал. Кто ценит искренность, поверьте,
  Любовь к стихам - она во все концы билет. Моя известна колея:
  Нам сам Господь тот зал для счастья заказал Мне суждено прожить до смерти
  Кому на час, кому вперёд на двадцать лет. В круговороте бытия.
  Нам свет от встреч - общенья праведный маяк. Я получил уже от Бога
  Наверно, есть в таких свиданиях резон: Запал для вечного огня,
  Мы в зал приносим жалких строчек на пятак, А для ухабистой дороги
  А клад из радостей уносим на мильон. Седло и верного коня.
  Но и от этих скудных строк светлеет мир, На счастье звонкая подкова
  Как от цветков под солнцем вишни по весне, В кредит поэзией дана.
  Когда в гостиную к бессмертью из квартир Те искры праведного слова
  Мы на пегасовом врываемся коне. Я высек нервами сполна.
  И каждый верит: он с рождения жокей, Не зря Пегас на крыльях славы,
  И лишь его всех красивее стремена, Как дар созвездья Близнецов,
  Хотя поэт - он только Господу лакей, Принёс мне звёздочки забавы -
  Какими б ни были для правды времена. Златые строченьки стихов.
  Всегда в цене здесь ни в каратах бриллиант, И я по нотам озаренья,
  Ни за два слова от коллег хвалебный туш - Как после дождичка грибы,
  Всему дороже здесь писательский талант Ищу мотивы откровенья
  И вопреки любым раздорам общность душ. На грифе собственной судьбы.
  Здесь цех лекарств (пускай иной, а всё же цех), Жаль, выливаются аккорды
  Где вместо капель, мазей, ампул и пилюль Всегда в мелодии утрат,
  Мы вводим в души не инъекции на грех, Но те ошибки, знаю твёрдо,
  А веру в завтра без насилья и без пуль. В раю мне ангелы простят.
  И если чуда незатейливый хорей, И не беда, что в круговерти
  Что нужен людям, как невесте свежий грим, Нет за душою ни гроша.
  На йоту сердце чьё-то сделает добрей - Пока далёк мой призрак смерти,
  Не зря мы, значит, небо рифмами коптим! Пусть ищет радостей душа.
  
  
  две звезды
  
  Твердила часто мать:
  "Есть разные пути,
  А жизнь прожить на "ять" Не
  поле перейти.
  Рок так закрутит винт,
  Что - Господи прости -
  Шальной тот лабиринт
  Вовек не расплести...".
  И я с тех пор, как слон,
  Как гусь хмельной по льду,
  Сквозь минных бед заслон
  К звезде своей бреду.
  Друзья мне говорят:
  "Звезда - твои стихи.
  Они - твой рай и ад
  И след твоей сохи.
  Ты в строчках и судья,
  И мученик, и раб,
  И поп, и попадья,
  И душ людских прораб...".
  Пусть Бог меня простит
  За мой трагичный тост -
  Звезда моя горит
  Лучами на погост.
  Она среди крестов,
  Где мать с отцом лежат,
  Где нету ни постов,
  Ни сплетен, ни наград.
  Там все в одном ряду -
  И нищий, и богач,
  И те, как я, в аду,
  Кто зрел лишь тень удач.
  И те, кто век вперёд
  Не думал умирать
  И смертный свой черёд
  Другим желал отдать...
  ...Но я не за гроши -
  За то фортуне рад,
  Что стон моей души
  Не ляжет в тленный ряд.
  
  секрет отечествА
  
  Нет поэта. Был путь его светел
  И тернист на тропинках борьбы...
  Нас, как листья по осени ветер,
  Смерть срывает с деревьев судьбы.
  
  Рок нас кружит в шальной круговерти,
  Маятой бьёт без правил под дых.
  Как ни странно, а нас после смерти
  Помнят крепче, чем любят живых.
  
  Эта формула фальши эпохи
  До обидного в сути проста:
  Догоняют нас "ахи" и "охи"
  С опозданьем уже у креста.
  
  И тогда, кто ругал нас при жизни
  И не в масть с оскорбленьями лез.
  Хвалит нас на предательской тризне
  И несёт во хмелю до небес.
  
  Многолики людские пороки
  От поступков до пагубных слов.
  Для одних мы волхвы и пророки,
  Для других пострашнее врагов.
  
  Власть шлифует избитые штампы,
  Дарит клеть неугодным и плеть.
  Чтобы пели о нас дифирамбы,
  Мы для славы должны умереть.
  
  Грозы вечно гремят над Россией.
  Есть в Отечестве странный секрет:
  Кто потомкам придётся мессией,
  Тот сегодня лишь местный поэт...
  
  И не новь, что удел его светел
  На тернистых дорогах борьбы.
  ...Нас, как листья по осени ветер,
  Смерть срывает с деревьев судьбы.
  
  
  моим учителям
  
  Где вы, наставники, сегодня,
  Поводыри незрелых душ?
  Звучит во мне как дань Господня
  Для всех для вас хвалебный туш.
  Любовью к вам светлее лилий,
  Где дышит верой каждый штрих,
  На век вперёд вы зарядили
  Аккумулятор чувств моих.
  Учителя и судьи наши,
  Кумиры в профиль и анфас,
  Не пью, но три бы выпил чаши
  За школу, юность и за вас...
  Как незаметно мчится время!
  Не осознать, где год, где час,
  Совсем не то, иное племя
  Уже бомбит наш старый класс.
  Сегодня мир другой и межы
  И в государстве, и в сердцах,
  Лишь вы одни для нас всё те же
  С рецептом знаний на устах.
  Чем старше мы, чем дальше школа
  
   И беззаботность школьных дней,
  Тем боль за вас на грани фола,
  Тем вы нам ближе и родней.
  Нам царских скипетров не надо.
  Для наших мыслей и сердец
  Есть высочайшая награда -
  Той вашей мудрости венец.
  Ценить ваш труд не все мы доки.
  Но в том и есть для нас секрет,
  Что ваши школьные уроки
  Нам и сегодня дарят свет...
  Не знаю, мир какой мы строим?
  Хотелось мне - чтоб счастья храм.
  И если мы чего и стоим,
  За то спасибо только вам!
  
  вечНые учеНики
  
  Она пришла к нам в детство сказкой рая
  И вязью букв учительской строки.
  Родная школа, памятью родная -
  Мы вечные её ученики.
  
  
  Казалось в детстве: жизнь продлится в классе
  И Марь Иванна каждому свой чек
  Пятёркой с плюсом выдаст нам, как в кассе,
  И с ним мы не состаримся вовек.
  
  
  Да только время - нет ему контроля, -
  Как часовой армейских первых дней,
  Нас пропустило молча без пароля
  Туда, где поле сбора для камней...
  
  
  Уже и я шагнул за эту кромку,
  Где боль с душой играет в поддавки
  И гонит лет колючую позёмку
  По насту дум без спроса на виски.
  
  
  Сегодня я признанья не по ГОСТу
  На нитке чувств (не на цепочке слов)
  Несу поближе к тихому погосту -
  Моей бесценной мудрости улов.
  
  
  Мой путь к бессмертью не продлится дальше.
  Душа сегодня от того болит,
  Что я порой к весам словесной фальши
  Лепил, как вор, пустых надежд магнит.
  
  
  Расшифровать хотел я жизни коды
  На всех страницах книги бытия,
  Но вспять ни реки не текут, ни годы,
  Ни золотая молодость моя...
  
  
  ...На знанья есть ли в судьбах ипотека?
  У нас в делах щедры ли так сердца
  Тот давний долг учительского чека
  Вернуть добром в процентах до конца?
  
  
  Не потому ли души жжёт тревога:
  Жизнь что влепила в наши дневники?
  И пусть до школы дальше чем до Бога -
  Мы вечные её ученики!
  
  
  
  встречА выпускНиков
  
  Я сейчас в тисках у стресса.
  То ли снова выпускной,
  Что любви моей принцесса,
  Фея юности со смной?
  Вот так поздней встречи драма,
  Оправданий скользкий уж:
  Не её бы если мама -
  Был бы я той фее муж.
  Так по юности ведётся:
  Если ты не ко двору,
  Там надежда разобьётся,
  Как стекляшка на ветру.
  Я не помнил эту суть бы,
  Но на первом вираже
  Раскатились наши судьбы,
  Как по скатерти драже.
  Страсть мою в зачёт трофея
  И любви дебютный жар
  На десятом классе фея
  Не взяла, как счастья дар.
  Да и я к другому счастью
  Школьным ключиком потерь
  Без её на то согласья
  Отворил к женитьбе дверь.
  ..А сегодня в старом классе
  На закате дряхлых лет
  Мы, как бомжи в нищей кассе,
  Ждём счастливый свой билет.
  Это раз в году в субботу
  Мы, как давней страсти новь,
  Уточняем нашу квоту
  На ушедшую любовь.
  На остывшем пепелище
  В ледяной уже золе
  Искры счастья снова ищем,
  Где все шансы на нуле.
  Эти грустные свиданья -
  Как в свои ворота гол.
  Для чего нам оправданья,
  Если поезд наш ушёл?
  
  корАблик времеНи
  
  Боль всё чаще и ближе к темени
  По извилинам грустью бьёт.
  Жаль, что резвый кораблик времени
  Хода заднего не даёт.
  
  Только память, годам союзница,
  На счастливый маяк наград,
  Как из зоны на волю узница,
  Норовит повернуть назад.
  
  Возрастными щедры трофеями
  После долгих проблем и бед -
  И сегодня мы бредим феями
  И принцессами школьных лет.
  
  Ностальгией по знойной юности
  Щиплет душеньки школьный вальс,
  Наших первых свиданий лунности -
  Где ты, милый десятый класс?
  
  Где ты, старой постройки зданьице?
  ...Мне мерещится в шуме дня,
  Будто Танечка в белом платьице
  В школьном дворике ждёт меня.
  
  Это там у шершавой стеночки -
  Как кораблику ни плыви -
  Под противную дрожь в коленочках
  Признавался я ей в любви.
  
  Поцелуи и жар признания,
  Клятвы верности, гром утрат...
  Как мы верили в те свидания
  Сорок с лишним годков назад!
  
  ...Старость нынче всё ближе к темени
  По извилинам грустью бьёт.
  Жаль, что резвый кораблик времени
  Хода заднего не даёт.
  
  
  последНий звоНок
  
  Пора бы мне забыть науки школьный храм,
  Но память в глубь времён - хроническая сводня -
  Опять уводит мысль к далёким юным дням,
  Как будто школьник я не в прошлом, а сегодня.
  
  Как будто вновь со мной последний школьный май
  И десять школьных лет резвей любой картечи,
  И девочки смешной шутливое "прощай",
  И первые мои о знойных чувствах речи.
  
  Я слышу как сейчас последний тот звонок,
  Где в клятвах были мы и ангелы, и боги.
  ...Друзья минувших лет, о, если бы я мог
  В сегодня возвратить те школьные тревоги!
  
  Собрал бы я тогда в лукошко нежных строк,
  Как свежие грибы, все наши обещанья,
  И жар тех давних клятв любить на вечный срок,
  И первый гром потерь, и первые свиданья...
  
  Но к школе никогда не взять уже билет.
  Нам в юность укатить - такого нет вокзала.
  О рейсе к школьным дням и спели бы куплет,
  Да нот не отыскать для чистого вокала.
  
  С годами поредел для дружной песни хор.
  И колокол тех клятв не всех зовёт на вече.
  В сердцах святым одно осталось до сих пор-
  С принцессами тех лет пленительные встречи...
  
  Нас в плен не раз брала забав любовных новь.
  Менялись, как во сне, свидания и лица,
  Но первый поцелуй и первая любовь
  Нигде и никогда уже не повторится.
  
  Другим откроет дверь к признаньям школьных туш,
  Других возьмут в тиски прощальных песен звуки.
  Но трель того звонка для наших дум и душ
  Осталась навсегда мелодией разлуки.
  
  выпускНикАм
  
  К вам сегодня пришёл выпускной
  В семицветии ярких одежд.
  Поднял вас над прощальной волной
  Вместе с лодками ваших надежд.
  
  
  Не вчерашний ли скрип от ЕГЭ,
  Что метался в уключинах душ,
  По какой-то незримой дуге
  Перешёл в назидательный туш?
  
  
  В школу вам не спешить к сентябрю.
  Десять лет - для учёбы не век.
  С аттестатом встречая зарю,
  Вы прощаетесь с детством навек.
  
  
  День грядущий застыл на посту.
  Возраст юности выделил шанс
  Беззаботную сгладить черту
  И вступить в незнакомый альянс.
  
  
  Вы фарватером планов и грёз
  В стык сомненьям и встречным ветрам
  Выплываете завтра на плёс -
  Кто-то в ВУЗ, кто к рабочим станкам...
  
  
  Только время - оно как вода,
  И хотя всем по-разному жить,
  Школьных дней золотая звезда
  Будет вам еще долго светить.
  
  
  На её путеводный маяк
  В штиль удач и в шальные шторма
  Вам идти по фиордам атак
  На учительских вёслах ума.
  
  
  Если годы, как жизни драже,
  Вдаль укатятся дробью фортун,
  Там, где чаще твердят про "уже",
  Каждый станет пусть памятью юн.
  
  
  И тогда вы вернётесь сюда
  В вашу молодость, в милый ваш класс.
  ...А пока школьных знаний звезда
  К новым трассам пусть выведет вас.
  
  
  
  звёздНый чАс
  
  Мой куда понёсся разум?
  Фейерверком мудрых фраз
  Я хочу студентам разом
  Просветить их звёздный час.
  
  Это в юности всем снится:
  Бесконечен жизни путь.
  А года летят, как птицы, -
  Не успеешь и моргнуть.
  
  Мчат всегда со свистом даты
  На предельных скоростях.
  Миг - и юности закаты
  У судьбы уже в гостях.
  
  Мой рассудок врать не хочет.
  Как на стыках поезда,
  Отгремят и отгрохочут
  Институтские года.
  
  Я бы мог словами бряцать,
  Как уздечкой старый конь.
  Да кому по девятнадцать -
  Тем от всех сомнений бронь.
  
  Дни сегодняшней учёбы
  Без хулы и без прикрас -
  Счастье самой высшей пробы,
  Что судьба даёт лишь раз!
  
  С вечной корочкой диплома
  После сдаточных тревог
  Для работы и для дома
  Выпускник почти как Бог.
  
  Будет к чаю с маслом бублик,
  Будет век в семье уют.
  Есть диплом - он тот же рублик,
  Он ценнее всех валют.
  
  Путь к такому пониманью:
  Где - речушка, где - моря.
  Если кто-то рвётся к знанью,
  Жизнь уже течёт не зря!
  
  кто вы будете?
  
  Кто вы будете, какого рода-племени,
  Горе-критики щедрот моей земли?
  Вам поэзия без денег не ко времени,
  Если к вечеру не выльется в рубли.
  
  Вы прочли хотя бы книжицу до корочки,
  Прогоняя сон до третьих петухов?
  Муть бездарную лелеете на полочке,
  Был бы колер цвета хны у корешков.
  
  И болтая о Высоцком, чуть играючи,
  Словно тёмному изгою от сохи,
  Мне суёте, как пустой чубайский ваучер,
  Чью-то серость за Володины стихи.
  
  Ваши помыслы - простая математика.
  Вы с аферами - в ночи незримый тать.
  И дебильность вашу, брёвна в три накатика,
  Динамитом интеллекта не взорвать.
  
  Вашим чувствам нет позорней поражения,
  Нет гордыне унизительнее пут,
  Чем забыть, как ту таблицу умножения,
  Курс обмена и достоинства валют...
  
  А Высоцкий - где в пике, а где над пропастью,
  За флажки да где опасней виражи,
  Как подлодка без руля с разбитой лопастью,
  Ближе к правде пробивался, не ко лжи.
  
  В синем небе колокольнями проколотом,
  В душах наших и ранимых, и больных,
  Пусть прольётся, как награда, чистым золотом
  Весь на нервах и борьбе Володин стих.
  
  И тому не вам давать оценку золоту,
  Клинья фальши не в его искать рулях.
  Кони правды, надорвавшись, взяли гору ту
  И на кряж крутой влетели на осях!
  
  
  клизмы в "измы"
  
  Было время: по вокзалам и базарам
  Безъязыкие торговцы-блатари
  Разносили под полой, а не задаром,
  Переснятые под секс календари.
  
  Где подпольно, в одиночку, где и скопом,
  Словно это не позор, а шутка-блажь,
  Выплывали, как пираты, гороскопы
  Брать умы случайных жертв на абордаж.
  
  Нелегальных порнографий тусклый глянец,
  Что дрожал в руках фарцовщика-мальца,
  Как горячий надоедливый "афганец"
  Пылью смуты метил слабые сердца...
  
  ...И сегодня на кассетах пошлой пробы
  Под ухмылочки затасканных девиц
  Супермальчики с гримасой тайной злобы
  Славят нравы небоскрёбных заграниц.
  
  И куда уж тем вокзалам и базарам,
  Где лишь призраком витал порнухи дух,
  Если порно всех мастей и чуть не даром
  Валит валом на любой и вкус, и слух.
  
  Та Россия, что плелась в хвосте у моды
  Вместе с "измами" в совдеповском ярме,
  Одуревши от реформ и от свободы,
  В заграничном задыхается дерьме.
  
  Мы на крайности в делах и в мыслях доки.
  Золотая середина - не резон.
  Что в Европе принимают за пороки,
  Нам, затюканным, элитный эталон.
  
  ...Так ли в чувствах оскудели россияне?
  Так бедны ли и понятьем, и умом,
  Если ищут в грязно-импортном бурьяне
  Идеалов, что забыты за бугром?
  
  двА детствА
  
  Без пристрастия и лени,
  В модных истинах не бог,
  Я заменой поколений
  Стихотворный чищу слог.
  
  Не искал бы я сравненья,
  Только боль душевных строк
  Льётся струйкой откровенья
  На безропотный листок.
  
  В чём сейчас моё кокетство,
  Если я на склоне лет
  То, своё увидел детство,
  Как в конце тоннеля свет?
  
  Вечной бедности братишки,
  Все одеты в жалкий хлам,
  Мы, голодные мальчишки,
  Были рады сухарям...
  
  ...А сегодня детям средство
  Есть на торт и на щербет,
  Только им сейчас от детства
  Благодати вовсе нет.
  
  На листах фортун как кляксы,
  От горшка на три вершка,
  А уже вся речь про баксы
  И про пользу табака.
  
  И уже не понарошку
  От начала школьных дней
  Меж детьми идёт делёжка
  На рабов и на князей.
  
  Что они дадут в наследство
  Завтра отпрыскам своим,
  Если их сегодня детство
  Уместилось в шприц и в дым?
  
  Два совсем чужих соседства
  Душу рвут мне - жить невмочь!
  Помирить мне как два детства?
  Как мне дружбе той помочь?
  
  
  зАчёт по милосердью
  
  Третий день по школе стужа
  Воет горем как норд-ост.
  От учительницы мужа
  Взял Всевышний на погост.
  
  Есть ли мера укоризне?
  К милосердью где рули,
  Что из класса к нищей тризне
  Две девчоночки пришли?
  
  Две девчоночки из класса
  Чувств пронзительную боль
  Из душевного запаса
  Принесли как хлеб и соль.
  
  Жемчугами состраданья
  Слёзы с их невинных глаз
  Пали жалким оправданьем
  У венков за целый класс...
  
  Сник мой разум от удушья.
  С четырёх земных сторон
  В юных душах равнодушье -
  Всем несчастьям вечный клон.
  
  В знаньях их мощны победы,
  В спорах им неведом страх,
  А других настигнут беды -
  Штиль и в мыслях, и в словах.
  
  Где пути к добру в трясине,
  Где урок лишь формул ряд,
  Где на юных душах иней -
  Школа стоит ли наград?
  
  ..Я в одном сейчас уверен:
  В череде бедовых туч
  По своей в страданьях вере
  Те девчонки - солнца луч.
  
  Их душевное усердье,
  Их сердец целебный свет
  Будет гидом милосердья
  Для других в минуты бед!
  
  
  тАНЦы
  
  Рыгает роком дискотека,
  В толпу плюётся рёвом нот,
  Даря юнцам на зорьке века
  Презент из джазовых щедрот.
  
  
  Под кайфом резвые диджеи,
  Рванув чеку своих острот,
  Бросают пошлых фраз трофеи
  Гранатой в пляшущий народ.
  
  
  На пятаке, как в преисподней,
  Под визг такой куётся ад.
  Что в жизни я не знал свободней
  Интимных с дозами наград.
  
  
  Кто если трезвый, в меру умный
  И к танцам чей не выбит след.
  Тому в тот мир шальной и шумный
  Уже без дозы хода нет.
  
  
  ...И я ходил на танцплощадку
  Каких-то сорок лет назад
  С крутой причёской "под канадку"
  Кадрить молоденьких девчат.
  
  
  Из всех мальчишеских желаний,
  Чему названье: чувствам драйв,
  Познать на танцах жар свиданий -
  Для нас был самый мощный кайф...
  
  
  Куда ушли тех танцев годы
  И сладость тех душевных мук?
  Давно не встретишь странной моды
  В ладонь подошв и мыльных брюк.
  
  
  Сейчас другие корифеи:
  Есть морды в кайфе, нету лиц,
  Уже седьмого класса феи
  И травку пробуют и шприц.
  
  
  Что племя юное даст веку,
  Что, кроме горя, бед и слёз,
  Где даже в парк на дискотеку
  Идёт на вывихах от доз?
  
  
  
  истоки злА
  
  То ли в злобе, то ли понарошку
  Мальчуган - десятилетний клоп -
  Бил камнями раненую кошку
  И попасть старался кошке в лоб.
  
  Пролетали камни, словно стрелы,
  С диким свистом в жалкую мишень,
  Где вокруг такие же пострелы
  Коротали безнадзорный день.
  
  Проходили равнодушно люди -
  Каждый, мимо с радостным лицом -
  И, как тортом сливочным на блюде,
  Восхищались резвым пацаном.
  
  Только кошка не могла с испугу
  Осознать камней смертельный вал.
  Кошка шла к спасителю как к другу,
  А попала с корабля на бал...
  
  ...Мы к чему придём на этом свете?
  Есть ли где над нами Божий суд,
  Если наши от рожденья дети
  На тупых ужастиках растут?
  
  В детстве спят жестокости истоки.
  И от нас зависит, лишь от нас -
  Где, какие будут брать уроки
  Наши дети в этот светлый час.
  
  И когда нам в криминальной сводке
  Уши давят сотнями смертей,
  Мы причины ищем в левой водке,
  А не в душах брошенных детей.
  
  Если в детстве школьник мучил кошку,
  Принимая казнь ту за балдёж,
  Тот и зрелым парнем понарошку
  Человеку вгонит в сердце нож.
  
  уроки жизНи
  
  Память ломится в мысли нахрапом
  В те одиннадцать зэковских дней,
  Где я еду с тюремным этапом
  В зону пермских сплошных лагерей..
  Часовые на каждом вагоне
  И на каждом со звёздочкой флаг.
  Завтра свежих клиентов на зоне
  Ждёт в объятья тюремный Гулаг.
  Завтра утром у скотских вагонов
  Под сирены пронзительный вой
  В три кольца заградительных бонов
  С автоматами станет конвой...
  Я не знал бы о зэковских байках,
  Но в одном убедился и сам:
  Для солдат эти зэки в фуфайках -
  Как гниющий на мусорке хлам.
  За "колючкой" с размахом подарки.
  Больше умников - больше и вдов.
  По конвойной команде овчарки
  Дарят зэкам свой оттиск зубов.
  Там особая тяга к наградам:
  За провинность солдатский кулак,
  Если мало - по рёбрам прикладом
  И дубинки целительный смак.
  За ничтожную невидаль пайки,
  За возможность до завтра дожить
  Шесть кубов совладельцу фуфайки
  Надо леса за смену свалить.
  Жаль, не каждому зэку на вере
  Там, где вечностью кажется миг,
  Удаётся в такой атмосфере
  Сохранить человеческий лик.
  ..Вот бы юношам в школьные годы,
  Кто в поступках характером зверь,
  Не замков бы испытывать коды,
  Заглянуть за такую бы дверь.
  У юнцов было б меньше пороков.
  Был бы разум в ладу с головой.
  Им таких бы полезных уроков
  На сто лет бы хватило с лихвой.
  
  
  верНуть бы НАзАд... АльмА-мАтер!
  Друзья, присядем в круг. Всё реже наши встречи. Школа милая вторая,
  Пусть память нас вернёт на тридцать лет назад, Маяка призывный свет.
  Где были чуть резвей суждения и речи, Всю страну пройди до края,
  И школа чуть родней, и чуть наивней взгляд. А тебя роднее нет.
  Как весной сквозь неба просинь
  Не мы ли по углам писали тайно списки, К солнцу тянутся цветы,
  Деля наш буйный класс на красных и врагов, Так и нас в любую осень
  И - ставь нам за борьбу при жизни обелиски - Ближе к детству манишь ты.
  Боролись, как могли, за правды вечный зов? И добреют наши лица
  От ожившего звонка,
  Казалось нам тогда: мы в спорах Прометеи Что над нами как жар-птица
  И мудрость наших слов не ведает границ. Рвётся снова в облака.
  Мы верили до слёз в заумные идеи, В том рывке вся наша память,
  Была вся наша жизнь сродни полёту птиц... Где и двести лет пройдёт,
  Никакая в душах замять
  Когда ж мы тот полёт, друзья, перековали Школьных дней не заметёт...
  На ларчик золотой, на импорт и на блат? Я и сам, освоив нишу
  Забыли навсегда, чем жили и что знали, Поэтическим пером,
  Нашли подпольный рубль, а потеряли лад. Под твою родную крышу
  Прихожу, как в отчий дом.
  Чем начала горчить тех споров школьных сладость? Альма-матер! Альма-матер!
  Осыпались когда листки календарей? Нервам - бром, душе - бальзам.
  Остался только шаг - и нас догонит старость. Я иду с тобой в кильватер
  Где ж парус той мечты? Среди каких морей? К лучшим чувствам и делам.
  Школяром я злее перца
  А может это я чего-то не приемлю? О тебе лепил свой бред,
  И стон моей души срывается на крик, А сейчас ты в песне сердца
  Когда микроб рубля неслышно травит землю Самый радостный куплет.
  И гибнут в той среде и юный, и старик? Ноты все твои без фальши,
  Родниковой чистоты.
  Мне стыдно сознавать, что мы такими стали, Чем со временем ты дальше,
  Одели в липкий рубль и честь, и доброту. Для меня тем ближе ты.
  Вернуть бы нам назад утраченные дали ...Школа милая вторая,
  И парус той мечты, что канул в темноту! Знаний вечная река.
  Ты свои ворота рая
  Мне открыла на века!
  
  
  попутчиЦА
  
  О чём твой бред, попутчица Светлана?
  Под шум колёс ты жалуешься мне -
  И веры нет, и жизнь полна обмана,
  И в этой жизни ты уже на дне.
  
  В любви твоей сфальшивили аккорды,
  Для песни счастья не хватило нот.
  И ты твердишь мне что-то про аборты,
  Про боль измен и чувственный цейтнот.
  
  Дитя сама, у черных дум во власти,
  Не заплатив за счастье ни гроша,
  Рвёшь парус сердца ветром зла на части,
  Кляня весь мир, судьбу и малыша...
  
  У жизни есть и сцены, и кулисы,
  И дни удач, и траурные дни,
  Когда нас ждут невзгоды, как те лисы
  Озябших крякв у мёрзлой полыньи.
  
  Здесь разве кликнешь золотую рыбку,
  Что всех спасёт и мудро, и любя?
  Малыш один ответит за ошибку
  И всё возьмёт, не зная, на себя.
  
  Тебя спасёт, не ведая об этом.
  А может миру он всего нужней?
  Своим рожденьем, как полянку светом,
  Заполнит счастьем горечь тяжких дней.
  
  Ты помоги ему увидеть солнце.
  Он мал ещё, а вы уже враги.
  Оставь ему для света хоть оконце,
  Надежду дай и выжить помоги...
  
  Я не судья. Случайный лишь попутчик.
  Мне бы тебе как дочери сказать:
  "Поверь в себя. Найди целебный лучик,
  Что свет добра прольёт на слово "Мать".
  
   Грезит девочкА москвой
  
  Грезит девочка Москвой до безумия,
  Тешит свежие иллюзии славою.
  Эта страсть - как изверженье Везувия,
  Явь сжигает огнедышащей лавою.
  
  Для неё в желаньях нет невозможного.
  Кто-то разумом силён, кто-то генами.
  Чтоб отсечь в душе родное от ложного,
  Суждено не всем рождаться Роденами...
  
  Как спасти её судьбу строчкой пламенной?
  Как помочь ей храм любви строить с колышка,
  Если туфельку свою в белокаменной
  Ищет с принцем усть-лабинская Золушка?
  
  Надоели ей Костылины, Жилины,
  Собакевичи, Онегины с Ленскими.
  Золотой её надежды извилины
  В петли вяжутся мечтами вселенскими.
  
  Ей наскучил сельский штиль монотонности,
  Чувства стонут от призыва вокзальчика.
  Там, в Москве, бурлят столичные вольности,
  А у феи нашей нет даже мальчика.
  
  Здесь для счастья вечный лёд, как на полюсе,
  Мысль к столице так и липнет оладышком.
  ...За удачей мы летим в мегаполисы,
  А страданья отдаём тем, кто рядышком.
  
  Это мы чутьём сердец ближе к старости,
  Где в скитаниях полшарика пройдено,
  Понимаем - нет ценнее той малости,
  Что мы с гордостью зовём малой родиной.
  
  Но в зачёт такого ценного опыта,
  Если нервами до слёз поднатужиться,
  Будет столько валерьяночки пропито,
  Что её с лихвой хватило б для лужицы.
  
  Там, где атлас мы берём в покровители,
  Где сияет ряд столиц ярче солнышка,
  Никогда нам не найти той обители,
  Что была бы лучше отчего гнёздышка!
  
  
  зАбыть Нельзя!
  
  Есть ли в жизни такие вокзальчики,
  Я откуда бы сам без родни
  С кладью памяти влюбчивым мальчиком
  Смог вернуться бы в школьные дни?
  
  
  Мой просроченный груз откровения
  На извилины давит в ночи.
  И сейчас от ячеек хранения
  Разум в юности ищет ключи.
  
  
  Это молодость, счастью союзница,
  Возрастные ломая замки,
  Как на волю из камеры узница,
  На тетрадные рвётся листки.
  
  
  Мне почудилось: первая Золушка,
  Затяжные уроки кляня,
  С нежным взглядом приветливей солнышка
  Ожидает у школы меня.
  
  
  Показалось: и в годы закатные -
  Если снова её позови -
  Тех свиданий деньки благодатные
  Возвратятся к нам эхом любви...
  
  
  Только с ней мы, как в море кораблики,
  Разошлись на разлучной волне,
  Раскатились, как с веточки яблоки,
  Сам не помню по чьей там вине.
  
  
  Мог ли знать, что в притирочку к старости,
  Где мы чувствам ущербным рабы,
  Первой страсти наивные шалости
  Станут вечной отрадой судьбы.
  
  
  В шторм проблем где шутя, где со стонами
  Потому я ещё и живу,
  Что любовью тех дней, как понтонами,
  Я держу свою жизнь на плаву.
  
  
  Пусть разбилось ушедшее в крошево,
  Но, умом по былому скользя,
  Взял от школы я столько хорошего,
  Что забыть и сегодня нельзя!
  
  
  помолитесь!
  
  Все мы с вами живём как в Беслане,
  У порога опасной черты.
  Помолитесь за смертных, земляне,
  
   Пусть в раю будут сны их чисты...
  
  В день счастливый на празднике знаний
  Чей там подлого новшества спец
  Разложил на каскады терзаний
  Жизнелюбие юных сердец?
  
  Для какой там сомнительной власти,
  Мирной жизни презрев алтари,
  Рвут террором покой наш на части
  Разжиревшие в благах цари?
  
  Если кто по призванию воин
  И кого родила всё же мать,
  По каким он законам достоин
  Не с бойцами - с детьми воевать?
  
  Пусть все веры укроются прахом,
  Где с поддержкой заморских валют
  За господство амбиций с Аллахом
  На детей с автоматом идут!
  
  И какую ни выдал бы дань я
  Строчкам бед на бандитский портрет,
  Нет воякам таким оправданья
  И навеки прощения нет!..
  
  Мой ли ум стал взрывнее пластида?
  Или жизнь превращается в ад,
  Что о поясе смертном шахида
  Как о смене погод говорят?
  
  Есть же шифр милосердного гена,
  При котором все люди - друзья!
  Неужели без тонн гексогена
  Мирный код рассекретить нельзя?
  
  ...Все мы с вами живём как в Беслане,
  На семи беззащитных ветрах.
  За покой помолитесь, земляне,
  За него и Христос и Аллах.
  
  
  три орешкА для золушки
  
  Дни проносятся как птицы,
  Резвым ласточкам подстать,
  Где назад не возвратиться
  И моложе где не стать.
  
  
  И мои под горку строчки
  Вдаль несутся - не догнать,
  А хотелось бы о дочке
  Слово тёплое сказать.
  
  
  В том и скрыт феномен драмы:
  Дни сплетаются в года,
  Только дочь для папы с мамой
  Будет маленькой всегда.
  
  
  Ей на радость три орешка
  Жизнь, как Золушке, дала,
  Подарила ей без спешки
  Клад семейного тепла.
  
  
  Муж, ребёнок и удача -
  Твёрже стали скорлупа.
  В них от грёз для дочки сдача,
  В них навек её судьба.
  
  
  Непростой фортуны вешки,
  Гименея щедрый жест,
  Те семейные орешки -
  Золотой дочуркин крест.
  
  
  И на том священном троне
  Каждодневно - вновь и вновь -
  Пусть блестит в её короне
  Высшей пробы их любовь.
  
  
  Не страшны семье ненастья,
  Чужд семье измены знак,
  Если будет лодка счастья
  На семейный плыть маяк.
  
  
  Там, где мир - бессильны рифы.
  Люди верно говорят:
  Разность дум питает мифы,
  Общность душ - семейный лад.
  
  
  семь
  
  У недельки есть семь дней,
  А у зорьки семь огней.
  Семь узоров у ворот,
  А у музыки семь нот.
  
  Есть у ноченьки семь снов,
  А у песенки семь слов.
  У Белоснежки гномы есть,
  Семь мальчишек, а не шесть.
  
  Есть у детства семь дорог
  Без ошибок и тревог,
  А у юности семь лун
  Под напев гитарных струн.
  
  Если щедрый - сразу семь
  Джинн желаний дарит всем,
  Есть на свете семь чудес,
  Дивных сказок полон лес.
  
  ...Только есть ещё секрет:
  Нашей внученьке семь лет.
  Семь безоблачных годков,
  Счастья звонких семь подков.
  
  А у радуги цветов -
  Семь сияющих мостков.
  Пусть свечения семь дуг
  Соберут подружек в круг.
  
  И по радужным мосткам
  Прибежит веселье к нам.
  А для внучки и для всех
  Пусть подарком станет смех!
  
  
  шестНАдЦАть окружНостей
  
  Стала в стойку на добро авторученька.
  Тёплых строчек просят чистые листики.
  С днём рождения тебя, наша внученька.
  Как любовь прими наш дар, не для мистики.
  
  
  Ты для нас и в ночь светлей светлой просини.
  Хорошо тебе - и мы именинники.
  Ты хотя и родилась в слякоть осени,
  Будет жизнь твоя пускай слаже финика.
  
  
  Ангел твой шестнадцать выдал окружностей,
  Распластался добротой над судьбинушкой.
  Оставайся нам родною кровинушкой,
  Мглу ошибок разбивай светом мудростей.
  
  
  Пусть удач тебе придётся под горлышко.
  Радуй нежностью своей папу с маменькой.
  Лишь вчера ещё казалась ты маленькой,
  А сегодня расцвела ярче солнышка.
  
  
  Не вчера ли поперёк той кроваточки
  Ты лежала вольно, шмыгая носиком?
  А сегодня упираются пяточки,
  Если ляжешь вдоль кровати колёсиком.
  
  
  Зрелость мчится, как телега с пригорочка,
  Мельтешит в глазах счастливыми спицами.
  Где у детства было платье с оборочкой,
  Там фата с короной вырвутся птицами.
  
  
  Торможения не ведают часики,
  Рвутся к вечности, как в бой, добровольцами.
  На сегодня феи прыгают в классики,
  А на завтра - свадьба ранняя с кольцами.
  
  
  С той опаской и живут все родители:
  Как бы ни были к стволу близко веточки,
  Только к зрелости плоды - наши деточки -
  Из родительской уходят обители.
  
  
  Вот когда нам не хватает и пальчиков
  Назиданья гнать в тоннель бесконечности.
  ...А с тобой пусть дружат тысячи мальчиков
  Лишь в любви живи с одним в свете вечности!
  
  
  Руденко Вениамину
  
   Горсть земли
  
  Ждёт меня в свои объятия таможня,
  Приглашает, как на минные поля.
  Кто сказал, что покидать страну не сложно,
  Если нет в худом кармане ни рубля?
  
  Я для Родины моей - пустое место,
  Для Отечества - назойливая моль.
  И несёт меня безумная фиеста
  В закордонную опасную гастроль.
  
  В декларации моей, как в чистом поле:
  На просторах безысходной нищеты
  Лишь махровая полынь душевной боли
  Да отчаянья поникшие кусты.
  
  В плен возьмут сегодня душеньку рентгены -
  В ней ли тайно криминальный спрятан клад?
  Но души моей отеческие гены
  На контрольном пункте вряд ли зазвенят.
  
  Не алмазы и не краденые слитки,
  Не икон российских вечную красу,
  А судьбы ущербной скромные пожитки -
  Горсть земли с могилы предков я везу.
  
  У меня теперь судьбинушка такая:
  Горсть от Родины, с чужбины метра два.
  И до смерти мне, советам потакая,
  О Руси искать в словариках слова.
  
  Рай хвалёный далеко, а горе близко.
  Дум таких не пожелаешь и врагу.
  Эту горсть, что я собрал у обелиска,
  Я, как память о России, сберегу.
  
  Не поймёт моих страданий заграница.
  Ей неведомы российские пути.
  Всех валют дороже сердцу та землица,
  И цене той за кордоном век расти.
  
  Пусть в лицо хохочет сытая таможня.
  Та земля - моя сберкнижка и мой клад.
  ...А по радио: "Идти к посадке можно..."
  И как саван, в поле лайнеры блестят.
  
  
  жизНь девять ключей
  Жизнь моя летит, как птица Почему всё не так, до сих пор не пойму.
  На невидимую сеть... То ли в мыслях застой? То ль душой постарел?
  Мне б на миг остановиться, Я леплю оптимизм на изломах к уму,
  Оглянуться бы успеть. А пронзён он сомненьем, как сотнями стрел.
  Поразмыслить бы минутку Я как будто не глуп и под солнцем живу,
  В суматохе спешных дел: И в надеждах на свет я такой же как все.
  Неужели жил, как в шутку, Но по жизни сейчас не во сне, - наяву
  Под свою ли дудку пел? Вера в завтра на чёрной дрожит полосе.
  Мог ли как-то жить иначе? Мне бы песни слагать про услады любви,
  Тот ли внёс для счастья пай? Гнать бы прочь от извилин наплывы тоски,
  В том, что жил, - уже удача, А мои откровения тонут в крови,
  Что любим был - в этом рай. Где про солнышко нет ни единой строки.
  Было всё: и смех, и слёзы, Я, как Сизиф в поту, на вершину горы
  Сладкий плен сердечных мук, Волоку бесполезно свой камень проблем,
  И несбывшиеся грёзы, Но, как дождик в песок, в боль уходят дары
  И любовь, и боль разлук. Всех моих убеждений и радостных тем.
  И сгорать ещё не время, Рок мне выдал рецепты для вечной борьбы,
  И как будто силы есть, Да не тех подослал для леченья врачей.
  Да нога теряет стремя, И теперь я застрял в лабиринтах судьбы,
  Чует сердце злую весть... Где на десять замков только девять ключей.
  Мне бы крикнуть этой птахе: Сам себе я в сомненьях шепчу: "Не бузи,
  "Скорость чуточку убавь! Победителей в том не бывает бою."
  Я и так в душевном страхе Как на свалке, гниёт половина Руси,
  Не пойму, где сон, где явь". А с экрана твердят, что живём как в раю.
  Но летит глупышка-птица По стране, словно вёрсты, в табличках кресты.
  На предательскую сеть. Стала Русь эталоном голгофских утрат.
  И нельзя ни возвратиться, Нам к распятью реформы наводят мосты,
  Ни сторонкой облететь. Где страшнее гвоздей горечь завтрашних дат.
  Мне защиту осталось искать у листа.
  Он один выдаст визу к разгадке удач.
  Если Русь бы жила по заветам Христа,
  Каждый был бы рублём в ней и сердцем богач.
  
  
  поГоНя
  
  Я сегодня в азарте погони -
  Не сочтите, что это враньё.
  И летят моей памяти кони
  Вместе с нежностью в детство моё.
  
  Где-то там у горы в балагане
  Под крикливый галдёж детворы
  На заре кочевые цыгане
  Разноцветные ставят шатры...
  
  Сколько будет пустой перебранки
  В переулках и в тихих дворах,
  Когда выйдут с мальцами цыганки
  На бубновых гадать королях!
  
  На Форштадте прибавится смеха,
  Затрещат от набегов плетни
  И пойдёт по округе потеха
  От вихрастой лихой ребятни.
  
  А когда малышам будут сниться
  Развесёлые детские сны,
  Разольётся тоской по станице
  Песнь цыганской седой старины.
  
  Загрустят под гитару цыгане,
  Где-то в хате заплачет вдова -
  Сколько раз я слыхал в балагане
  Те запавшие в душу слова...
  
  До сих пор я в азарте погони,
  Где союзники - память и кнут.
  И летят этой памяти кони,
  Годы детства забыть не дают.
  
  Будто вновь я стою у калитки,
  А вдали за станицей в степи
  Выплывают, как в сказке, кибитки
  С медвежонком на ржавой цепи.
  
  И опять у горы в балагане
  Под крикливый галдёж детворы
  На заре кочевые цыгане
  Разноцветные ставят шатры...
  
  бумерАНГ пАмяти
  
  Как алкаш с утра нестойкий
  От вчерашних лишних доз,
  Память скромно стала к стойке
  За вином из детских грёз.
  
  Бармен мой - моя в опале
  Жизнью битая душа -
  Выдал детство мне в бокале
  И за всё не взял гроша.
  
  То ли детства было мало?
  То ли это был не я,
  Что внутри того бокала
  Будто жизнь и не моя?
  
  Я сегодня ждал веселья
  От лучистых детских тем,
  Да осталась на похмелье
  Гуща старческих проблем.
  
  Рок из этого коктейля
  Ближе к финишным годам
  Выдал мне такое зелье -
  Не пойму состав и сам.
  
  Потому и бьётся пенка
  Пузырьками горьких слов:
  К детству - на три метра стенка
  И на три аршина ров.
  
  Я б любые дал награды
  За былую в теле прыть,
  Но не сбить мне те преграды,
  Ров назад не переплыть.
  
  Будь я в грёзах выше рангом -
  В то далёкое кино
  Возвратиться бумерангом
  Только памяти дано.
  
  
   АНГелы счАстья
  
  Стайкой сказочных птиц непонятных пород
  Высоко надо мною летят облака.
  Это ангелов счастья на крыльях щедрот
  Снова к детству уносит Христова рука.
  
  
  Если в детстве нам мало для радости нот,
  Если нам на земле сказок нет для души,
  Нас и небо тогда в мир чудачеств зовёт,
  Как подкова блохи к выкрутасам Левши.
  
  
  Там в заоблачных кадрах фигурных чудес,
  Сам не помню в каком бесконечном кино,
  На меня, как из сказки, смотрели с небес,Где
  верблюд, где медведь, где с рогами "оно"...
  
  
  Я сегодня к себе этих сказочных птиц
  На квадратик листа в благодатной тиши
  Приглашу на совет, как влиятельных лиц,Пусть
  они соберут с нежных чувств барыши.
  
  
  Пусть они, развернув надо мной небосвод
  И бездонную синь той потешной игры,
  Возвратят мне - брильянтовым строчкам в зачёт -
  Золотое сияние детской поры.
  
  
  Я бы снова мальчишкой увидел на миг
  Не на нервах в чернильных поправках листы,
  А далёкого детства божественный лик
  Весь в жемчужных лучах неземной чистоты.
  
  
  Мы под старость всегда с грузом прожитых лет,
  Где уже и виденья, и чувства не те,
  Ищем детство в себе, как душевный ответ
  Всем потерям судьбы на финальной черте.
  
  
  Но фигуры уже растерял небосвод.
  Мы проблемами метим границы зевка.
  И уже нас не к сказкам Всевышний зовёт,
  А туда, где хозяйка фортуны - тоска...
  
  
  Стайкой сказочных птиц непонятных пород
  Уплывают к другим от меня облака.
  Чем же мне удержать их свободный полёт,
  Коль у ангелов счастья так жизнь коротка?
  
  
  Голуби
  
  Для кого-то это быль, кому-то небыль,
  А кому - как песня в семь звенящих нот:
  Стайка белых голубей шлифует небо,
  Над соседской голубятней петли бьёт.
  
  И казалось бы: да вот она - свобода,
  Дарит радость с четырёх земных сторон,
  Вот она - бескрайность жизненного свода,
  Но под ними голубятня - весь их трон.
  
  Они воздуха возьмут от свежей воли,
  Разомнут на час затёкшие крыла
  И опять на крест опустятся к неволе,
  Где судьба их за решёткой родила...
  
  ..Я не так ли, как они, летаю в грёзы,
  От проблем летаю в мыслях к облакам,
  На земле оставив беды, боль и слёзы
  И моих острот пустой словесный хлам.
  
  Это молодость моя - как птахам небо.
  Это юность мне - как воздух под крылом.
  То ли был я молодым, а то ли не был?
  То ли сказкой это было, то ли сном?
  
  Чуть глаза досужей памятью прикрою,
  Сам не ведаю, который в жизни год
  Юность снова - как те голуби, не скрою -
  Надо мною продолжает свой полёт.
  
  Только молодость - она, увы, не птица.
  Юность даже через самый высший блат
  К нам голубкою не может опуститься
  И под старость не пикирует назад.
  
  Это я всегда к моей родной голубке
  С неподвластных поэтических высот
  Верным голубем на взмах цветастой юбки
  Опускаюсь сам на крест земных забот.
  
  Дверцу мне всегда откроет голубятня.
  Я в неё уже, как голуби, влюблён,
  Где под крышей покаяния опять я
  Буду славить мой родной семейный
  
  
  кольЦо НА душе
  
  Друзья с издёвкою бросают мне в лицо:
  "Ты и сберкнижки не имеешь даже, брат.
  Не носишь даже обручальное кольцо,
  Хотя всю жизнь на доброй женщине женат..."
  
  
  Мне чем ответить на обидные слова?
  Для оправдания какой найти рентген,
  Чтоб сразу высветить в фортуне - где молва,
  А где без денег поэтический мой плен?
  
  
  Одно я знаю: сколь в экраны ни смотри,
  Сколь ни ищи за клеткой рёбер кошелёк,
  Там сердце гонит от зари и до зари
  В счастливом пульсе по аорте правду строк.
  
  
  Такие Бог, наверно, высветил пути,
  Так предначертано, наверное, судьбой,
  Что мне по жизни крест безденежный нести
  И с рифмой каверзной вести незримый бой.
  
  
  А мог бы Боженька, хотя бы шутки для,
  За мой в мученьях не ахти какой талант,
  За боль души моей до смерти не в рублях,
  Людским признанием платить свой вечный грант.
  
  
  Но Бог и гениям в подарках не слуга.
  И если он на Божье пастбище щедрот
  Кого и пустит на вольготные луга,
  У них же сразу все излишки отберёт.
  
  
  Господь - он мудрый: всё не выдаст одному.
  В его щедротах есть всегда незримый край.
  Кого он в жизни пристегнул шутя к уму,
  Тому шутя и отсечёт валютный рай.
  
  
  Вот так и бьются: кто влюблён, тот без гроша.
  Кто в жемчугах, тех Бог любовью обделил.
  А у кого к вояжам просится душа,
  Тому и шагу сделать в жизни - нету сил.
  
  
  ... Пускай друзья твердят с насмешкой мне в лицо,
  Что в этой жизни я совсем без пользы жил.
  Семья и стих - вот в жемчугах моё кольцо!
  Я не на пальце - на душе его носил!
  
  
  две влАсти
  
  Дум моих нешуточные страсти,
  Как в спираль худое тело йога,
  Завязались в две различных власти -
  В дурь контор и в заповеди Бога.
  
  Чья же власть мне ближе и теплее?
  Тянет в ад одна, другая - к раю.
  Я, как ветвь на парковой аллее:
  Той и этой, кажется, мешаю.
  
  Зримой пользы ждать от первой власти
  Может быть кому и есть везенье,
  Только мне, хоть душу рви на части,
  В перестройках нет уже спасенья.
  
  Потому, в суждениях не гений,
  Отыскать незримый остров плюса
  В океане нынешних сомнений
  Я пытаюсь в истинах Иисуса.
  
  Что мне нужно в жизни этой бренной?
  За грехи - прощенье от Владыки
  И удачи, смолоду презренной,
  Хоть под старость действенные блики.
  
  Для меня судьба - всегда коррида
  И вино невзгод под кромку штофа.
  В том была и есть моя планида.
  Жизнь моя и есть моя Голгофа...
  
  Две подруги, две досужих власти,
  Где у каждой крестик под одеждой,
  И в делах и в планах - разной масти,
  Дразнят чувства призрачной надеждой.
  
  Только вот одна, пусть через силу,
  Всё же лепит крест поближе к сердцу,
  А другая - сразу на могилу,
  Чтобы смерть казалась злее перца.
  
  ... А пока при жизни разговоры
  За двумя укрылись полюсами,
  Где за первым - райские просторы,
  За вторым же - плаха с топорами...
  
  
  пиковАя дАмА
  
  Помню я, как в детстве за кусочек сала
  Под унылый шелест старых тополей
  Мне одна цыганка на судьбу гадала,
  Веером раскинув дам и королей.
  
  Говорила, карты - предреченье Бога,
  Обещала славу, радость и рубли.
  На судьбу ложилась дальняя дорога
  И любовь, как в сказке, на краю земли.
  
  От несчастий в картах охраняла мама
  И успех светился золотой звездой.
  Но везде и всюду пиковая дама
  В жизнь мою вторгалась болью и бедой...
  
  Знать, из той цыганской лебединой песни
  Мне куплет достался тот, что поскромней,
  Где всего и пелось вдосталь про болезни
  Да про голь-невзгоду четырёх мастей.
  
  Щедрой бы гадалке чуть остановиться,
  Чуть попридержать бы свой картёжный пыл,
  Я берёг бы счастье, как в руке синицу,
  Журавля бы фальши в небе не ловил.
  
  И не будь в колоде той коварной дамы,
  Жизнь бы шла прямее, а не вкривь и вкось.
  Я бы горе мерил днями, не годами,
  Время бы впустую тратить не пришлось.
  
  А теперь утраты - дряхлых лет искусы -
  Голову седую с хрустом гнут к земле.
  Хиной покаянья растворились плюсы,
  Стрелка начинаний сникла на нуле.
  
  Тяжкий груз ошибок - все мои пожитки.
  От щедрот цыганки на душе печаль.
  Потому и думы - злой фортуны нитки -
  Вяжут из былого чёрную вуаль.
  
  эх, судьбА...
  
  Эх, родная моя ты судьба,
  Храма жизни нелепое зодчество.
  Ты была бы навек мне раба,
  Да забыл я спросить твоё отчество.
  
  Из волнистой шеренги удач,
  Где нам вешают разные бирочки,
  Кто-то вырвал потолще калач,
  Мне ж достались от бубликов дырочки.
  
  Сам не знаю: мудрейший ли Бог,
  Или просто лучи совпадения
  В лабиринте и чувств, и дорог
  Мне подскажут верней направление?
  
  Не страдал бы за всё и за всех,
  Я бы жил и сейчас припеваючи.
  А пока что мой жалкий успех -
  Мнимой славы просроченный ваучер.
  
  Я к везению рвался ва-банк,
  Чтобы с плетью, в седле и со шпорами.
  Только ты, как и вольный мустанг,
  Не торгуешь своими просторами.
  
  Слишком резвым ли вышел галоп?
  Не в размер ли мне выпало стремечко,
  Что я нёсся с тобой, как холоп,
  И не смог зануздать это времечко?
  
  И сегодня поближе к костру,
  Как старик на замшелой завалинке,
  На промозглом душевном ветру
  Я катаю из рифм свои валенки...
  
  ... Эх, моя ты злодейка-судьба,
  С ядом подлостей скверная змеечка!
  Ты была бы навек мне раба,
  Да твоя злей мустанга скамеечка.
  
  
  чАшА ГрААля
  
  Как мне из Чаши той Грааля
  Отпить бы капельку удачи?
  Тогда б меня фортуна-краля
  Звала бессмертным, не иначе.
  
  А я сегодня от волненья
  На смех врагам, на горе близким
  В пике свободного паденья
  Лечу в объятья обелиска.
  
  У рая ангелы все в белом
  Кресты готовят как награду,
  Где мне спокойно между делом,
  Хоть на один, а падать надо.
  
  Вписаться в крест - одна минута.
  Чем удержать в полёте тело,
  Когда кольцо у парашюта
  Стихом несказанным заело?
  
  Какие там к бессмертью тропы
  В азарте юношеской прыти, -
  Фортуна так схлестнула стропы,
  Что из пике уже не выйти.
  
  Пускай ещё остались силы,
  Да где он в жизни - стержень сути?
  Смысл бытия и до могилы
  Не уловить, как каплю ртути.
  
  Я, как слепой при свете филин,
  В рецептах вечности не гений,
  Ищу в сплетениях извилин
  Шифр запоздалых откровений...
  
  А мне из Чаши бы Грааля
  Отпить один глоток удачи,
  Тогда б меня фортуна-краля
  Звала бессмертным, не иначе.
  
  кАждому - своё
  
  Две различные книги лежат у Христа.
  У одной в золотых кружевах вензеля,
  А другая для нищих обложкой проста
  И черна, как весною под плугом земля.
  
  Моё скромное имя курсивом судьбы
  Сам Господь во вторую впечатал шутя.
  И теперь я по жизни тропою борьбы
  Пробираюсь как волк вдоль флажков бытия.
  
  Пусть невесты мои, с кем разбила судьба,
  Не твердят, что они оказались на дне.
  Не к деньгам их везла моей жизни арба,
  Нищету испытать повезло лишь жене.
  
  Так со мной от рождения было всегда:
  Я в удачах на дюйм отставал от зари.
  Огоньками щедрот мне светила звезда,
  А в лучах собирал я одни сухари.
  
  Но одно я сберёг чуть дороже гроша:
  Моё сердце пока не погрязло во зле,
  Это с детства во мне золотая душа,
  Потому и богач я на этой земле.
  
  Жизни бренной моей на закате рубли -
  Малой родины свет в переливах зари,
  Откровенья извилин, что в строчки легли
  И нашли зрелой правды свои алтари.
  
  Если б рифмы мои были тиной вранья,
  Если б слог мой работал враньём на врага,
  Или вера кружила б черней воронья -
  Разве был бы я тем откровеньям слуга?
  
  Жаль, подобным щедротам всё ниже цена,
  Где всегда к доброте на потерях стезя.
  И совсем не моя в тех потерях вина,
  Что я пешку рубля не довёл до ферзя.
  
  
  осеННий этюд
  
  Острым плугом опять пропахали
  Целину плотных туч журавли,
  Унося в тридевятые дали
  Русский зной нашей отчей земли.
  
  Песня лета застыла в миноре,
  На осенний настроилась лад.
  И уже с лёгким инеем зори
  На посту чуть подольше стоят.
  
  Я не так ли на светлые чувства -
  Чем дышал, чем в сомнениях жил, -
  На тепло стихотворного буйства
  Лёд признаний сейчас положил?
  
  Где маячила истины просинь
  На контрольных делянках ума,
  Там сегодня в фортуне под осень
  Оказались ни с чем закрома.
  
  Знать, под звуки хвалебного горна
  В борозду моей скудной души
  Я не те клал по юности зёрна
  И не там собирал барыши.
  
  А сегодня с пронзительным воем,
  Как волчица, заслоны круша,
  За флажки под негласным конвоем
  К покаянию рвётся душа.
  
  Я всегда жил на чувственной смуте.
  Но Господь дал мне божеский грант:
  Видеть прелести в каждой минуте -
  Самый действенный мой бриллиант.
  
  И теперь с этой брошью у сердца,
  Где к бессмертью закрыты пути,
  Где враспах к покаянию дверца,
  Мне спокойней к погосту ползти.
  
  Хорошо, если б чёрные даты,
  Что в кровавой остались пыли,
  С наименьшей бы горечью платы
  На мои покаянья легли.
  
  омут дум
  
  Омут дум не знает броду.
  Я сегодня, как игрок,
  Лет краплёную колоду
  Развернул на свой исток.
  
  Без намёка на кокетство
  И на чувственный азарт
  Память выдала мне детство
  Золотым набором карт.
  
  Только как в мои-то годы
  С эхолотом поздних муз
  Отыскать внутри колоды
  Верных слов козырный туз?...
  
  Мы не знали ни валюты,
  Ни дурмана острых доз,
  Где от глюков за минуты
  В адский катятся психоз.
  
  Были в сад чужой набеги,
  Светлых игр беспечный рай,
  Вместо рока скрип телеги,
  Вместо водки мятный чай.
  
  С дикой бедностью соседство,
  Злой нужды голодный пресс -
  Всё равно то наше детство
  Было чудом из чудес...
  
  А сейчас со шприцем время
  В детских душах правит бал.
  Дьявол с кайфом бросил семя,
  Что с ним делать - не сказал.
  
  У сегодняшней колоды
  Козырь зла черней сурьмы.
  Неужели эти всходы
  С коноплёй взрастили мы?
  
  Где грядущее Отчизны?
  На какой сидит игле?
  ... Нам одну, не десять жизней,
  Дал Всевышний на земле!
  
  
  спирАли бруНо
  
  Сегодня мой закат. Сегодня жизни вечер.
  Я сам себе и власть, я сам себе и бог.
  Устроить бы душе с извилинами вече:
  За правдой рыскал я по той ли из дорог?
  
  
  Я истину искал, как ищут тень в пустыне.
  Мне жизнь не даст сыграть второй под старость дубль.
  Смешались: и слова, и веры, и святыни.
  Одним отрада - Бог, другим владыка - рубль.
  
  
  Спиралями Бруно в мой рок вцепились беды.
  И стынут дни невзгод, как вышки по углам.
  И вязнут в тех витках лишь пирровы победы
  И горечи утрат с печалью пополам.
  
  
  На зыбкий крест удач с душевным неуютом
  В крутом пике надежд, похожий на слепца,
  Я падаю, как мчат на камни с парашютом,
  В котором нет уже ни строп и ни кольца.
  
  
  Фортуны небосвод нуждой закрыли тучи.
  Чернее с каждым днём у той темницы край.
  А власть мне всё твердит, что завтра станет лучше.
  А Бог, на то и Бог: он всем пророчит рай...
  
  
  Мы с каверзной судьбой, как резвые котята:
  Играемся клубком, а та крепка ли нить?
  У той лихой игры немыслимая плата:
  Потянешь не за то - тебе уже не жить.
  
  
  Ристалища сердец наш век упрятал в нервы.
  На копьях наших дум бессмертья лживый тест.
  И каждый хочет быть в турнире только первым.
  Да где бессмертью взять на всех свободных мест?
  
  
  И что нас завтра ждёт за красным светофором -
  Всезнающий Господь не скажет никому.
  ... Мы песню жизни все поём мажорным хором,
  А визы в рай берём шутя, по одному.
  
  
  порох у оГНя
  
  Мне жизнь в проблемах видится порою
  Сквозь призму мыслей вереницей бед.
  А я, слепец, корявою строкою
  Стучусь в бессмертье семь последних лет.
  
  
  Стараясь плен осмыслить понемногу,
  Рвусь из тисков земного бытия
  Поближе к счастью, истине и Богу,
  Где счастье, Бог и истина - семья.
  
  
  Мы все когда-то близким станем в тягость,
  Кто чуть позднее, кто, увы, быстрей.
  Как ни резвись, нас всех догонит старость -
  Не знает жизнь иных календарей.
  
  
  Настанет час (да разве в том я первый?) -
  И марш Шопена на последний рубль
  Жене и детям резанёт по нервам,
  Что каскадёру неотснятый дубль.
  
  
  Я отойду от дикой круговерти,
  От ада к раю, к вечной тишине.
  И не мильон оставлю после смерти -
  Тетрадь стихов разгневанной родне.
  
  
  Мой скудный скарб делить в боях не надо.
  Что в рубль вошло, то призрачно и прах.
  Любовь к семье - вот для семьи награда,
  Она на век останется в стихах.
  
  
  Я не мудрец. Не знаю цену смерти.
  Я цену жизни вычислил, чудак,
  Где нам авансом, на слово поверьте,
  Земли два метра выдадут и так.
  
  
  И на моей сумбурной бедной тризне
  Пусть не клянут за промахи меня.
  Я не за рубль, я жил во имя жизни,
  Жил у судьбы, как порох у огня.
  
  
  
  скАчки
  
  Жизнь моя к закату как на ипподроме.
  Дали мне с изъяном тощего коня.
  Рядом все с нахрапом, мой один как в коме,
  Нет в нём ни азарта, ни в очах огня.
  
  
  Сник чуть раньше срока мой конёк усталый.
  Не поймёт в печали - что за времена?
  Видно, у лошадки сил осталось мало,
  Если у финала стынь и тишина.
  
  
  Я смотрю на финиш в старческом прищуре:
  Где она исчезла - резвость юных лет?
  И хотел бы лёгкость обрести в аллюре,
  Да ушла в легенды страсть былых побед.
  
  
  Завтра что фортуна вытворит со мною?
  Немощь мне подпругу режет у седла.
  Сердце в той погоне не привыкло к бою,
  Лишь душа позиций в бедах не сдала.
  
  
  Тот рысак иного ожидал жокея:
  В рубликах - богаче, в радостях - смелей.
  Я всегда к успехам выходил робея
  И на трассе главных не искал ролей.
  
  
  Мне сегодня скачки эти не по росту.
  Я с землёй повенчан, как осенний лист.
  Может я дорожку выбрал не по ГОСТу?
  Может старт без правил был для чувств тернист?
  
  
  За чертой удушья слышу я звоночек.
  Мой конёк выходит на последний круг.
  Я ослабил повод запоздалых строчек,
  Только хлыст надежды мне уже не друг.
  
  
  ... Ипподром не терпит в скоростях застоя.
  Жизнь найдёт для гонки порезвей ребят.
  Встретят тех счастливцев как героев - стоя.
  За моей спиною кони их храпят...
  
  
  белый тАНеЦ
  
  Телом я - как фараонова мумия,
  Лишь душа пока не чувствует тления.
  Рву кульбиты на писательском буме я,
  Будто век не видать мне приземления.
  
  Мысль витает на седьмом чистом небушке,
  Сердце ласточкой стремится к хорошему,
  А приходится мне думать о хлебушке,
  Не бесплатный он совсем и не грош ему.
  
  Я невзгодами играюсь, как фантиком.
  Стал похож уже при свете на филина.
  Мне до смерти бы остаться романтиком,
  Жаль, коммерцией забиты извилины.
  
  И несёт меня к торговле инерция
  На базарные обманные фокусы,
  Где сберёг бы для высокого сердце я,
  Только там свои в коммерции опусы.
  
  Знать, планида у меня вся в неровностях,
  Похожа в делах на ржавую борону.
  Как бы я ни выставлял жизни ровно стяг,
  Всё его, как алкаша, тянет в сторону.
  
  Виноватых в том искать - дело зряшное.
  Нам своя от Бога каждому полочка.
  Для кого-то символ голода - хашная,
  А кому зашить дыру - нет иголочки.
  
  Я и сам богатый вовсе не рубликом.
  Дар души моей - ко всем милосердие.
  Был бы чай к столу с лимоном и бубликом,
  А к богатству я не вижу усердия...
  
  И кружу в любви ко всем в белом танце я.
  Мой удел - пылать зарницей до гробика.
  ... Вот такая вся на нервах дистанция
  И такая у судьбы аэробика...
  
  
  слАдкАя хиНА
  
  Память снова, как по рации,
  В детство шлёт лихие весточки,
  Где по вёснам все акации
  В белой неге, как невесточки.
  Там хатёнка на околице -
  Нищих прелестей картиночка.
  У кроватки мама молится:
  "Спи, сынок, моя кровиночка..."
  Маме с тяпочкою скоренько
  В душный зной, как в жерло кратера,
  Уходить со мной до зореньки
  На прополку - нас ведь пятеро.
  От пригорка и до балочки
  В элеважной жалкой стоечке
  На рядках пахать за палочки -
  Это вам не шутки в коечке.
  Бригадир поставит чёрточку
  В замусоленной тетрадочке -
  Вот и вся к богатству жёрдочка,
  Путь от смеха до припадочка.
  Трудодней тех математику
  Как укроешь щедрой мантией?
  Нас, подобных, по Форштадтику,
  Что ни двор - то голь с гарантией...
  Для меня с тех пор свеколушка -
  Спор мотыг в кресты и нолики,
  Где от колышка до колышка
  Глянешь вдаль - под сердцем колики.
  А рядочки те, как ниточки,
  По законам бесконечности
  В мою память, как в калиточки,
  Ворвались длиною вечности.
  Сколько я прополз на попочке,
  На коленях да на корточках -
  Никакой не хватит стопочки
  Страх глушить в душевных форточках...
  И пока толкуют знахари
  О свекле той, как о сладости,
  Для меня всё то, что в сахаре,
  Будет хиною до старости!
  
  
   А дАвНо ли было?
  
  Отчего на душе так горько?
  И как будто не криминал
  В том, что друг мой Артёмов
  Борька
  Перед праздником дедом стал.
  
  А давно ли такое было:
  В школьном скверике от стыда
  Перед той, что других любила,
  Прибавляли мы с ним года.
  
  С чувством старческой укоризны,
  Где любой в утвержденьях бог,
  Мы открытия юной жизни
  Загоняли в усталый слог...
  
  Разве юности знаешь цену?
  Повергал нас от злости в шок
  Символ молодости бесценной -
  Золотой над губой пушок.
  
  А теперь... что нам делать дальше
  С тяжким грузом сумбурных лет?
  И казаться не надо старше,
  И девчонки той рядом нет.
  
  Сказкой канула юность в Лету -
  Хрупкой памяти херувим.
  И живём мы от лета к лету,
  Проклиная промозглость зим.
  
  Жизнь смешала и дни, и лица.
  Смерть глядит нам уже анфас.
  И не скверы - уже больницы
  Ждут на жаркие встречи нас.
  
  ... А у школы другой мальчишка
  Перед Золушкой от стыда,
  Как в игре чичиковской фишки,
  Прибавляет себе года...
  
  
   Где ты, юНость?
  
  Где ты, юность, родная жар-птица?
  Где с огнями твоё оперенье?
  Мне бы снова к тебе возвратиться,
  Да осталась зола от горенья.
  
  
  Если память с экрана радара
  Снимет мыслей светящую точку,
  Сразу слышу: мальчишка с гитарой
  Тешит песнями лунную ночку.
  
  
  Где тех песен счастливые блёстки?
  Близок сердцу тот возраст, далёк ли?
  На каком золотом перекрёстке
  Чувств моих очертанья поблёкли?
  
  
  Ты прости за уныние, юность,Я
  для страсти уже старикашка.
  Если что на душе и проснулось,
  То останется лишь на бумажке.
  
  
  Стали сказкой счастливые дали.
  Ты исчезла спокойно и просто -
  Так посмертно вручают медали,
  А герои давно на погосте.
  
  
  И сегодня в загоне у круга,
  Там, где немощь плетётся за нами,
  Где нам старость - до гроба подруга,
  Я - как раненый волк за флажками.
  
  
  Стихотворная тень пилигрима,
  Заплутавший в житейских торосах -
  Мне сегодня крестом для интима
  Представляется старческий посох.
  
  
  Без тебя я - набор эпитафий
  И король в королевстве без трона.
  Тусклый глянец моих фотографий -
  Как в музее зевакам корона.
  
  
  И хотя продолжаешь мне сниться,
  Зря я ставлю для памяти боны.
  Даже в снах твоя смыта граница
  И твои всё неясней кордоны.
  
  
  рАсшифруйте...
  
  Расшифруйте мне, астрологи-кудесники,
  В жизни бренной назначение моё:
  Надо мной сейчас какие кружат вестники,
  Одичавшее без пищи вороньё?
  
  Чем ещё там за ошибки не заплачено?
  Так ли он ещё велик - остаток сил?
  Что судьбою от рожденья мне назначено,
  Я и сам пока на треть не долюбил.
  
  До сих пор я, по сердечной фазе сдвинутый,
  В океане грёз - бывалый волк морской,
  Каждый день на чистый лист азартом кинутый,
  Свой кураж ловлю, как дама на Тверской.
  
  Я - штрафник судьбы, и сам того не ведаю,
  За правдивость строк на мушке с двух сторон.
  Где одни меня премируют победою,
  Там они же в грязь вгоняют мой же трон.
  
  Иногда меня такая щиплет братия,
  О которой говорить - не хватит слов.
  В душу мне вбивают гвозди, как в распятие,
  А в лицо твердят: Пегасу для подков.
  
  И плодятся, как микробы, эти Янусы,
  Будто подлость их штампует на заказ.
  Так и хочется послать двуликих в анусы,
  Где Макар своих телят ещё не пас...
  
  ...А сегодня в ночь раздумий под Стожарами
  Всех пророчеств независимая рать
  Вы, вселенскими заведуя пожарами,
  Мне попробуйте горенья нагадать.
  
  Если завтра моя вера во грядущее
  Станет крепче, чем моя больная плоть,
  Я поверю, как и к свету всё идущее, -
  Вы со мной и рядом добрый мой Господь.
  
  Он всех лучше знает прелести распятия,
  Как и вы - секрет астрального пласта.
  И хотя я в звёздных дебрях без понятия,
  Я удач прошу у вас и у Христа.
  
  
  фильм без дублей от обрАтНоГо
  Я открыл для себя немудрёный секрет, То ли к жизни иду от обратного?
  Сердцем явь осознал, как расплату. То ли это феномен судьбы,
  Это время шутя подсказало ответ - Что в минуты усердия ратного
  Жизнь моя повернула к закату. Начинаю писать про гробы?
  Но чем дальше уходит былое во тьму Так и лепится строченька к строченьке,
  И чем ближе я к щедрому Богу, Слов могильных кружит круговерть.
  Тем с годами острей одного не пойму: И рифмуется тёмною ноченькой
  Ту ли выбрал я в жизни дорогу? С той метелюшкой белая смерть.
  Может билась не с тем лет уставшая рать, Мрачноватый поэтик без отчества,
  Если радость была быстротечна? В склеп цинизма вгоняя стихи,
  Только заново дублей уже не сыграть, Сам себе отпускаю пророчества
  Кадры прошлого сняты навечно. И прощаю земные грехи.
  И какой из меня вышел там режиссёр Удивляясь курьёзу до странности,
  Для услады чудных номинаций - Словно пёс за лошадкой в пургу,
  Что теперь понапрасну вести разговор На цепочке плетусь у фатальности
  В ожидании хилых оваций? И отстать от саней не могу.
  Да и мне ли искать на судьбу компромат, Чувства стынут, что льдиночки в проруби,
  Если видится краешек гроба? Сердце Божьего просит суда.
  Если даже у золота памятных дат Только годы, как по ветру голуби,
  Оказалась фальшивою проба? Улетели, не знаю куда.
  ... Прокрутить бы свой фильм лет на сорок назад, В ржавых клетках измученной памяти,
  Взять бы в юность сегодняшний опыт. В голубятне пустой и сырой
  Наперёд бы я знал, где там рай или ад, Лишь надежды под натиском замяти
  А где скрыты опасные тропы? Ищут выход к мечте голубой.
  И на вечный вопрос - есть ли в жизни секрет, Потому и иду от обратного
  Чтоб она не клонилась к закату, - К запоздалым удачам судьбы.
  Я, неверно, попроще нашёл бы ответ И в минуты усердия ратного
  И полегче бы выложил плату. С непривычки пишу про гробы.
  
  
  экспресс судьбы тАйНы жизНи
  Изломы бытия - петля моя и рея, Тайны жизни для меня, как дзоты.
  Где я в пустыне бед, как та песчинка, мал. Лезть под пули - сил осталось мало.
  А жизнь курьерским мчит день ото дня быстрее, Власть на мысли мне скостила квоты,
  Да кто-то рельс вдали для смеха разобрал. Веру в завтра скорбью забросала.
  И я в экспрессе том - зайчишка без билета. Каждый час моя на мушке лира.
  Мне в тамбуре пустом сегодня не до благ. Сердцу как уйти из-под обстрела?
  Судьба на бронь в купе мне наложила вето, Сотни пуль с экрана и с эфира
  И я судьбе уже не друг, а злейший враг. Ранят мутью мой и ум, и тело.
  Вовек мне не познать чудных её сюрпризов, Жернова отлаженных тех мельниц
  И кода не раскрыть, и не найти ключа. В унисон легендам без запинки
  И я лечу в тупик без паспорта и визы, Голосами дикторских умелиц
  От странностей утрат сквозь слёзы хохоча. Зёрна правды мелят на крупинки.
  Кому-то от Христа презент - ума палата. И дымят кремлёвских дум идеи
  Кому-то в неге жить и в здравии до ста. По воскресным праздникам, по будням,
  Одним спасенье - суп, другим излишки - злато, Где дымком исходят Прометеи
  А третьим рай земной - перо и гладь листа... В бесполезных струйках словоблудья...
  Я сам на тот делёж последним прибыл к Богу. Мы, подобно Ситцевому Джеку,
  Быть первым у щедрот - невзгоды подвели. Абордажных истин флибустьеры,
  И мне Всевышний дал для памяти тревогу, Кроме страха что подарим веку,
  А душеньке моей - все тяготы Земли. Если в трюмах душ не будет веры?
  Жаль, я подарок тот, как маленький у ёлки, Нет у нас в поступках покаянья.
  От жадности забыл с другими разделить. Честь и та слабеет от удушья.
  И с тем кульком бреду, заносчивый и колкий, Где бы крепнуть всходам состраданья,
  И с каждым новым днём всё тягостнее жить. Там цветут бурьяны равнодушья.
  Судьба мне потому - извечный мой экзамен, Что ж мы в чувствах так немилосердны?
  Что семь капризных нот для слабого певца. На знамёнах череп лишь да кости.
  А жизнь курьерским мчит вразнос перед глазами. В этой жизни все мы с вами смертны
  И нет экспрессу бед ни края, ни конца... И на этом свете просто гости.
  Нам любить бы, чуду потакая,
  Жизнь ценить до финишного вздоха,
  Ведь она короткая такая
  И для смертных вовсе не эпоха.
  Во грехах мы с вами разве боги?
  Всех земных пороков промокашки,
  Мы в тисках у судеб, как в остроге,
  И в плену у вечности - букашки.
  
  
  коНи в Ночи я тоской рАздАвлеН
  В книге жизни и ночь страничка... Я тоской раздавлен, как обманом Троя.
  То ли сны мои выкрал вор? Мне хандру принять бы за пустую блажь,
  То ли старости дряхлой бричка Но седую память в плен берёт былое.
  На постой в мой свернула двор? И опять я с прошлым, как с принцессой паж.
  Может годы, лихие кони Говорят, в Китае есть для казни мука:
  В мыльной пене былых утрат, Вечером привяжут узника на чек,
  От извечной устав погони, А наутро смертник прорастёт бамбуком,
  Отдохнуть в тишине хотят? Будто он и вовсе был не человек...
  Так уж в жизни сумбурной вышло: Я не так ли, узник, прошлым прорастаю?
  Им пришлось и в нужде потеть, Муками пронзилась грешная душа.
  И толкаться о горе-дышло, В долгой книге жизни, что судьба листает,
  Знать и пряник, и кнут, и плеть. Юности страничка только хороша.
  Рок, возница жестоких правил, Я её лелеял, как младенца-крошку,
  Тех лошадок, свидетель Бог, Чуть ли не полвека прятал от тоски.
  Где в кюветы, где в ямы правил Но судьба-злодейка убрала заложку,
  Стороной от больших дорог. Смяла, стасовала рваные листки.
  Я сегодня встречаю их ли И гуляет память по чудным страницам,
  Сам с собою в ночной тиши? День за днём пленяя грёз лихую рать.
  От измен и потерь притихли Где она в страданьях чёткая граница,
  Бубенцы молодой души. За которой мыслям тишь да благодать?
  И лошадки уже чуть живы. Сам в себе ищу я зёрна укоризны:
  Присмирели. С недавних пор То не тех жалел я, то не так любил.
  Клонят ближе к землице гривы, Надо бы смеяться - говорил о тризне,
  Постоялый почуяв двор. А на нежность к близким не хватало сил.
  Потому и в ночи не спится. Отсверкали чувства ярким перламутром.
  Неподвластен уму обман: Быль похожей стала на осенний сад.
  Резвой юности колесница Я, как тот пропойца, что проснулся утром,
  Превратилась в пустой рыдван. А в бутылке пусто и на сердце ад.
  Не согреть мне душу приворотным зельем:
  У напитка скуки градусы не те.
  ... Тяжела ты, старость, горькое похмелье.
  От двери в бессмертье ключ забрал портье.
  
  
  корАблик удАчи скрипкА жизНи
  Мне сегодня, наверно, уже не уснуть... Смерть приходит не за старым. Смерть приходит за поспелым.
  Как случилось, скажите на милость, Визы в рай даёт Всевышний от глубинки до Кремля.
  Что, сгорая, звезда прочертила свой путь Это раньше я пред Богом был в словах о смерти смелым,
  И тоской в мою душу скатилась? А теперь мой страх на взлёте, как инфляция рубля.
  И теперь я стихами всю ночь до утра, Мне судьба ножи-невзгоды с детских лет вонзала в спину,
  Болью сердца на белой бумаге Проверяла мой характер на изгиб и на излом.
  Буду грусть и печаль вымывать из пера, Где бросала на пороги, где шутя гнала в трясину,
  Как крупу золотую на драге. Где клеймила вязь извилин неразборчивым клеймом.
  Почему-то в судьбе всё сложилось не так. В дни особых потрясений стрелка скверного искуса -
  Было счастье, а думалось - клещи. Распрощаться с этой жизнью - билась вправо на шкале.
  Без чего не прожить - принимал за пустяк, Но всегда мой трезвый разум и с креста упрёк Иисуса
  А пустяк - за серьёзные вещи. Оставляли мне местечко не в раю, а на земле.
  Жизнь не часто любовью ласкала меня, Для любви в романе счастья не хватало лишь абзаца:
  Слишком редко успех обещала. То удача изменяла, то успех мой был не в масть.
  И терял я фарватер, фортуну кляня, И сейчас, как первогодку, не уйти здоровым с плаца -
  А удача других навещала. Доконают командиры, дурь ефрейторов и власть.
  И сегодня в моей неоглядной дали, За последним поворотом, где душа простится с телом,
  Не на равных с теченьями споря, Там, где отдых обретают утомлённые сердца,
  Тот кораблик удачи сидит на мели, Дату божьей благодати в морге вскользь пометят мелом
  Всё не выйдет в открытое море. И, промыв ладони спиртом, тихо скажут: "Нет жильца".
  Где тот ветер, которого ждут паруса? ... Все мы заняты бессмертьем грешной собственной персоны
  Где тот лоцман, что знает дорогу? И уверены, что знаем мудрой вечности секрет.
  Семь бы футов под килем, воды, как слеза, Только скрипка этой жизни (будь она хоть из Кремоны),
  И везенья б ему на подмогу... Час настанет - и умолкнет под смычком сумбурных лет.
  Но, ржавея, кораблик сидит на мели, И ущербные куплеты лебединой нашей песни,
  Зацепился, как крошка в кармане. Где аккорды покаянья, словно в крышу ржавый гвоздь,
  Те, кто слышал мой "SOS", как-то мимо прошли, Под разбитые надежды и нелепые болезни
  А буксир затерялся в тумане Отзвучат - ведь в бренном мире каждый смертный просто гость.
  
  
  что мы ищем?
  
  Что мы в жизни с вами ищем?
  В чей хотим вписаться след,
  Оставляя пепелища
  На путях ушедших лет?
  
  
  Как в атаки, рвёмся к барству
  Под эгидою чинуш,
  Тайно радуясь коварству
  Ослеплённых злобой душ.
  
  
  На хоромы тратим силы,
  Всё хотим богами стать,
  Будто смерть нам даст в могилы
  Те дворцы с собой забрать.
  
  
  Как сквозь блеск очков мартышки,
  Из решётчатых квартир
  Через пухлые сберкнижки
  Видим наш проблемный мир...
  
  
  Нам бы здесь, ещё до гроба
  Лечь за праведность костьми
  И с клеймом высокой пробы
  Оставаться бы людьми.
  
  
  С опозданьем, пусть под старость,
  Если совесть в душах есть,
  Зреть в порядочности радость,
  Где дороже денег честь.
  
  
  А безмолвные погосты
  Всех берут и в рай, и в ад,
  И на них Христовы гости
  Одинаково лежат...
  
  
  ...Что мы в жизни с вами ищем?
  Тот ли с чувств срываем куш,
  Если сами в пепелища
  Превращаем храмы душ?
  
  
  млечНый путь
  
  Разгулялся юный месяц.
  Снопик туч скосил серпом
  Без венчальных околесиц
  Под стожаровым мостом.
  
  
  И податливые тучки,
  Как в гареме рой девиц,
  Без обид и без толкучки
  Перед шахом пали ниц.
  
  
  К звёздам подняли вуали
  Красотой блеснуть не прочь,
  Словно той минуты ждали
  Не одну в желаньях ночь.
  
  
  Знали б тучки: в две недели,
  Ловеласа сбросив сеть,
  Месяц наш в своей постели
  Умудрится потолстеть.
  
  
  И тогда шахиня-прима,
  Как в ломбард с изъяном брошь,
  Колобочка пилигрима
  В скупку молча сдаст за грош...
  
  
  ...Так и мы, пока все юны
  И пока наш порох сух,
  Знойной страсти щиплем струны,
  Счастьем радуя подруг.
  
  
  Привлекательны как боги,
  Под интимный благовест
  Ищем в юности дороги
  К соблазнению невест.
  
  
  Что в те дни нам бред про старость?
  Мы в лукошко свежих чувств
  Впрок кладём - как нам казалось -
  Дань с любовных всех искусств.
  
  
  Но ничто в судьбе не вечно.
  Жизнь людская - та же ртуть.
  Только память бесконечна,
  Как вселенский Млечный путь.
  
  
  
  охотА перископ НА добро
  Для кого я там волк? Кто открыл раньше срока охоту? Как палачи, безжалостные думы
  Обложили кольцом и резвятся средь белого дня. Петлёй молвы мой хилый разум жмут.
  А рожки егерей на восьмую настроены ноту. Акустик-ас, я различаю шумы,
  Псы-шестёрки хрипят, будто дьявол борзым тем родня. Что писком сплетен в уши мне ползут.
  Неохотничий люд соблазнился шутя на облаву. Сердечных сил садятся батареи,
  Пальцы рьяных глупцов на витые упали курки. Подлодку веры превращая в склеп.
  И глупцы, как в игру, окунулись в шальную забаву Наверх бы мне и к воздуху скорее,
  И в азарте меня на кровавые гонят флажки. Туда, где свет, пока я не ослеп.
  Мне в холодном поту на облаве совсем не до смеха. В людской молве такие есть теченья,
  Что оставлю взамен за вакантное место в раю? Такие есть бермудности глубин,
  Снайпер здесь ни к чему. Стал бы против меня неумеха: Что, как матрос, ты все пройдёшь мученья,
  Я ещё не допел лебединую песню свою. Хотя не знал и близко субмарин.
  Звук рожков на отбой для волков не всегда сладкозвучен. Не потому ль мне слухи крутят руки?
  Сколько их за века положила на травушку Русь? Сквозняк молвы подобен свисту пуль.
  Рвусь и я за флажки. Я с рожденья к свободе приучен. Но чувств моих пронзительные муки
  Не за тот ли инстинкт я по жизни Волковским зовусь? По курсу чести крепко держат руль.
  Кто облаву знавал, тот оценит к свободе дорогу. Души моей загадочная повесть
  Мой жакан - это стих, где перо поопасней ружья. Мне самому - как тайна та из тайн,
  Пусть резвятся глупцы. Мне не к спеху ни к чёрту, ни к Богу. Где от удушья люк спасенья - совесть,
  К той, что бродит с косой, подожду набиваться в мужья. Для мыслей верный символ и дизайн.
  Я в загоне всю жизнь. И флажки для меня не сюрпризы. Она в судьбе толчок для покаянья
  Я в неравной борьбе сам себе и советчик, и царь. Среди потерь и будущих грехов
  Для таких, как и я, правда, совесть и честь - та же виза И неразменный козырь оправданья
  В мир, где славят не власть, а последний к похлёбке сухарь. Там, где не смог найти я нужных слов.
  Я прощаю глупцов. Не они начинают охоту. Я, как и все, боюсь по жизни горя,
  Им самим невдомёк, что на души охотиться зря. Боюсь, как все, сюрпризов бытия,
  Но до смерти, клянусь, егерей не прощу ни на йоту. Но на волнах предательского моря
  В самых тяжких грехах виноваты всегда егеря. Я сам себе и лоцман, и судья.
  Моя сегодня в милосердье сила.
  Я, бич судьбы, лишь памяти холоп.
  И как бы море жизни ни штормило,
  Мой на добро настроен перископ.
  
  
  семейНый секрет тополь
  Был на память бы скуп, не писал бы сегодня об этом. Стоял у дома стройный тополь.
  Сам с собой не в ладу, что выносится сор из избы. Стоял мой гордый верный брат,
  Я седины склонил над родительским старым портретом Как в дни блокады Севастополь,
  И прощенья прошу за грехи у сумбурной судьбы. Как у знамён в штабах стоят.
  Мать с отцом далеко. Мир на долгие годы их праху. Казалось мне, он символ веры.
  Я один из детей осознал наш семейный курьёз. Что смертен он, я думал врут.
  И бросаю секрет, как палач свою жертву на плаху, - И никакие там химеры
  Мы в незримой вражде, от которой по коже мороз. Его вовеки не согнут.
  Разум в шоке вины к роковой подобрался отметке. Но по велению ли Бога,
  Поминальной свечой над бумагой застыл карандаш. А может просто от тоски
  Мы, единая кровь, ради вшивой наследной монетки Вчера он рухнул на дорогу
  От разметки родства на делёжный сорвались вираж. И разлетелся на куски...
  Нам бы, грешным, делить не позорные крохи наследства, Не так ли я, как хрупкий тополь,
  Не родительский хлам, где командуют шашель и моль, Хотя и к вечности тянусь,
  А любовь к старикам - спецпитание нашего детства, - А сам своё уже оттопал
  Лад семейный крепить, нашей дружбы забытый пароль. И покаянья не стыжусь.
  Не простила бы мать и отец бы не понял излома. Мне ввысь расти - прошли все сроки,
  Где согласью бы зреть, затяжные на нервах бои. По вёснам, жаль, не зеленеть.
  На могилу цветы, дань внимания отчего дома, И дум живительные соки
  Мы не вместе несём, а воришками: каждый свои... Не в зелень красят ум, а в медь.
  Пусть родители спят. Им теплее под общей звездою. Где зреть надеждам - стон да охи,
  Мне за тяжесть обид предъявлять не родителям иск. Где быть огню - там стынь да лёд.
  Их уже не вернуть, не поднять колдовскою водою. А в сердце горечь бьёт на вдохе,
  Обвенчал на века их вторично не поп, - обелиск. Как пуля снайперская влёт.
  Нас не совесть сведёт. Чья-то смерть всех рассадит у гроба, Любовь и та, что стала вехой
  Где цена не на рубль, где всегда с опозданьем слова. Непозволительных удач,
  ...Эх ты, золото-жизнь, милосердия низкая проба! На дно души легла помехой,
  Как родительский стон, рвёт бетон на могиле трава! Как в борозду подбитый грач.
  ...Вот так и я в грядущем близком
  Без суеты и лишних слов,
  Как тополь, рухну обелиском
  На землю дедов и отцов.
  
  
  ходите к близким НА моГилы
  
  Пока ещё мы на земле,
  А не в земле. Пока есть силы,
  Не философствуйте о зле -
  Ходите к близким на могилы.
  
  Нет, это нужно всё не им:
  Для них закрыта жизни повесть.
  Та память нам нужна, живым.
  Чем боль острей, тем чище совесть.
  
  Мы в суете мирских сует
  О близких быстро забываем.
  А звон предательских монет
  Считаем почему-то раем.
  
  За подлость требуем с богов,
  Как за товар, весомой платы,
  Хотя в свершеньи всех грехов
  Извечно сами виноваты.
  
  А нам бы просто посидеть
  И помолчать у изголовья.
  Что наша жизнь? Тугая плеть
  Для резвой тройки пустословья.
  
  Мы перед смертью все равны:
  И пастухи, и генералы,
  И те, кто пал в огне войны,
  И те, кто сгинет от опалы.
  
  И потому прогнивший крест
  И весь в бурьяне жалкий холмик -
  Что похоронка для невест,
  Что в скорби сникший вдовий домик.
  
  А в дебрях ржавая звезда
  И мхом затянутая дата,
  Как роспись нашего стыда,
  Где память безразличьем смята.
  
  Пока ещё мы на земле,
  А не в земле, пока есть силы,
  Не философствуйте о зле -
  Ходите к близким на могилы!
  
  миННые поля
  
  Прости меня, мой милый брат:
  Среди житейских заморочек
  Тебе я только в шестьдесят
  Дарю букет увядших строчек.
  
  
  Уже и время через ум,
  Уставшей памяти светило,
  На аппарате скорбных дум
  Сердца печалью засветило.
  
  
  А я затеял разговор
  Про наши чувства - хладность мумий.
  Им старость свой сплела узор
  Крючком униженных раздумий.
  
  
  И этот траурный ковёр
  В тиски такою взят каймою,
  Что всё былое до сих пор
  Подранком тащится за мною...
  
  
  Нам жизнь - как минные поля:
  Шаг влево - рок, шаг вправо - случай.
  И мы, по тропке той пыля,
  Не знаем, кто из нас везучей.
  
  
  Пусть выбирает мудрый Бог,
  Кого храня, кого карая,
  Для нас одну из двух дорог:
  От бед в аду до неги рая.
  
  
  А мы судьбы шальной уклад
  Некоронованной планиды
  Не будем впрок из-за утрат
  Сердцам готовить в неликвиды.
  
  
  И душ затравленную боль,
  Где гонорар за жизнь - болезни,
  Нам принимать ли за пароль
  Фальшивых нот прощальной песни?
  
  
  Но если смерти бледный лик
  Шутя над i расставит точки,
  Ту смерть на самый малый миг
  Нам упросить бы об отсрочке.
  
  
  
  мАме
  
  Мне забыть бы апрельскую ночь ту,
  Гроб в иконах и певчих кольцо
  И пойти на ближайшую почту
  К маме в рай отослать письмецо.
  
  Дать бы лучше с тоски телеграмму
  Со словами святой простоты.
  С днём рожденья поздравить бы маму,
  Подарить ей хотя бы цветы.
  
  Жаль, я райских тарифов не знаю.
  Стал наш рублик на дрожжи похож.
  Здесь не то, чтобы к вечному раю,
  В зарубежье письмо не пошлёшь.
  
  Пусть бы кто не копейки, а тыщи
  У меня за открыточку взял.
  Я без мамы - на паперти нищий,
  Рулевой, потерявший штурвал.
  
  Жизнь-кораблик несётся на скалы,
  Где я сам от невзгод без ума.
  Набирают опасные баллы
  Бед житейских шальные шторма.
  
  В пену дум рок добавил мне хины.
  Где седьмой он, везения фут?
  А потери, что подлые льдины,
  Борт удачи нуждою скребут.
  
  С опозданием я понимаю -
  Не давал бы кораблик мой течь,
  Если б я не посланьями к раю,
  Маму мог бы живую беречь.
  
  Не забыть мне ужасную ночь ту
  И до боли родное лицо.
  ... Я всё золото снёс бы на почту,
  Лишь бы к маме дошло письмецо!
  
  с опоздАНием
  
  Мысли ранят больнее, чем бритвы.
  Мне какому признаться врачу
  И в какие вписаться молитвы -
  Я покаяться маме хочу.
  
  
  Память болью на сердце гнездится,
  Предъявляя извилинам иск.
  Что осталась от мамы - гробница
  Да с поникшим крестом обелиск.
  
  
  Я живу, словно стёклышко в раме:
  Всем житейским циклонам родня.
  На колени забраться бы к маме,
  Лишь она понимала меня.
  
  
  Нет расценок для душ на беспечность.
  Непонятно живёт человек:
  Где добром запастись бы на вечность,
  Равнодушья хватает на век.
  
  
  Материнские слёзы и нервы -
  Нашей тупости хлёсткая плеть.
  Не последний я в том и не первый,
  Кто родных забывал пожалеть.
  
  
  Я, задёрганный в жизни делами
  На грядущие дни и года,
  Часто был невнимателен к маме,
  Только мама ко мне - никогда.
  
  
  Мне бы крикнуть: "Прости меня, мама,
  За невежество сына прости!".
  Только слать мне куда телеграмму
  И к кому с покаяньем идти?
  
  
  В чудесах я не граф Калиостро.
  Поздно всё начинать мне с нуля.
  ...Я седины склонил у погоста -
  Маме пусть будет пухом земля!...
  
  
  
  поздНее покАяНие
  
  С потускневшей краской рамочка,
  В рамке выцветший портрет,
  Где с портрета смотрит мамочка
  В девятнадцать юных лет.
  
  
  Благородней шёлка волосы,
  Мягкий взгляд, как лунный свет.
  На лицо пока что полосы
  Не легли пунктиром бед...
  
  
  Если б я чуть раньше к мамочке
  Относился бы как сын,
  Те её на фотке ямочки
  Не ушли бы в сеть морщин.
  
  
  Был бы максимум внимания -
  К милой маме, как на пост,
  Не ходил бы на свиданья
  Я сегодня на погост...
  
  
  Все мы, дети, с опозданием
  Крепим слабенькую нить
  Между слёзным покаянием
  И желаньем мам любить.
  
  
  Были б мамы век принцессами,
  Если б мы десятки раз
  Их не мучили бы стрессами
  Каждый день и каждый час.
  
  
  Мам живых мы разве слушаем?
  Их сердца при жизни рвём
  Каждодневным равнодушием,
  После плачем над крестом.
  
  
  После дарим фотографии
  Плитам мраморным - не им -
  Со словами эпитафии
  "Помним, любим и скорбим".
  
  
  ...Боль, что мы вонзали в души им
  Невниманьем всех мастей,
  К нам вернётся равнодушием
  Наших собственных детей.
  
  
  колоколА возрождеНия
  
  Рассказать сейчас бы маме
  Про чудесные дела -
  Вновь звучат сегодня в храме
  И в сердцах колокола.
  Там, где дьявол вносит смуту
  В омут дум и даже в сон,
  Пусть хотя бы на минуту
  Счастьем станет мне тот звон.
  ...А была другая драма.
  Помню - много лет назад
  От властей украдкой мама
  Нас крестила, октябрят.
  Как вселенской веры вестник,
  От учителя тайком
  Я носил у сердца крестик
  Рядом с ленинским значком.
  Власть враньём секла мой разум
  И врала ещё при том,
  Что покончим с Богом разом,
  Будем вольно жить потом.
  Динамитом церкви рвали,
  А на дьявольском посту
  Атеисты прославляли
  Доброй веры нищету.
  Только била Русь поклоны
  И с Христом держала связь.
  Люди прятали иконы,
  Тайно Господу молясь.
  До сих пор из детства снится
  В свете масляных лампад
  Мне икона за тряпицей
  И Марии мудрый взгляд.
  Не вождям судить о вере.
  Через кровь она и жуть
  К нашим душам в полной мере
  Всё равно нашла свой путь.
  ...Рассказать сейчас бы маме
  Про чудесные дела.
  Пусть звучат сегодня в храме
  В честь её колокола!
  
  
  берёзовый сок
  
  Что ж моё под старость время
  В запрессованном мозгу,
  Как больных туземцев племя,
  Прыть теряет на бегу?
  
  Мне по юности казалось:
  Нет вовек ему конца.
  Через край оно плескалось
  На понятьях у юнца.
  
  Только мама с чувством смуты
  Говорила мне всегда,
  Что бывают и минуты
  В жизни дольше, чем года.
  
  И когда приходят сроки
  Детям рваться из гнезда,
  Мамам всем от деток строки -
  В чёрных тученьках звезда.
  
  Вот когда для мам персона
  Чуть желаннее, чем Бог -
  Вечный облик почтальона
  С сумкой полною тревог.
  
  Я сегодня это знаю:
  В череде бессчетных дней
  Мамы, даже умирая,
  Ждут от деточек вестей.
  
  Та одна строка для дома,
  Как меню желанных яств,
  Им всегда полезней брома
  И ценнее всех лекарств...
  
  ...Написать сейчас бы маме
  Нежных писем миллион,
  Только в той загробной драме
  Роль утратил почтальон.
  
  Что сейчас мои ей слёзы
  И сыновних клятв полёт -
  Свежий сок берут с берёзы
  В дни, когда он сам течёт.
  
   Голос мАмы
  
  Память снова шлифует гаммы
  Назиданий семёркой нот -
  Это голос покойной мамы
  Мою душеньку в клочья рвёт.
  
  Чуть в страданьях глаза прикрою -
  Двадцать долгих сиротских лет
  Мамин взгляд золотой зарёю
  Свой ко мне пробивает след.
  
  Он лучом и сейчас с погоста,
  Как родительской веры суть,
  Незаметно, легко и просто
  Мой к теплу освещает путь...
  
  ..Нам бы предков любить при жизни,
  Кровных связей крепить бы нить,
  Чтобы после на скорбной тризне
  Зря о долге не говорить.
  
  С опозданьем мы их жалеем
  И себя за грехи казним -
  У могил покаянным клеем
  Поздно клеить вниманье к ним.
  
  До микстур и до слёз удушья,
  Будто каждый на казнях спец,
  Мы удавками равнодушья
  Жали часики их сердец.
  
  Я и сам жил в подобной драме.
  А сегодня бы мне с азов
  На две книги любимой маме
  Нашептать бы целебных слов.
  
  Жаль, те выбросы пустословья -
  Будь во фразах я царь и бог -
  Не осушат моей любовью
  Слёзы прежних её тревог.
  
  Потому покаяньем гаммы
  Долбят клавиши нервных нот -
  Это голос покойной мамы
  Рвёт мне душу двадцатый год.
  
  
  мАмА, прости
  
  Мама, милая, как быстро мчится время.
  Лишь вчера ты от судьбы ждала удач,
  А сегодня дум моих лихое бремя
  И меня в кольцо согнуло как калач.
  
  На погост к тебе хожу я редко в гости.
  Говорить про жизнь с крестами я не спец.
  Не успел я повзрослеть, как на погосте
  Ты нашла себе прописку и отец.
  
  Мама, милая, за той незримой далью,
  Где давно исчез былого горизонт,
  Наградить бы золотой тебя медалью -
  Твой всегда был на боях семейный фронт.
  
  Вся в долгах, на дне житейского провала,
  Без высоких клятв в любви, без пышных фраз
  Ничего ты для себя не оставляла -
  Всё для нас, моя родная, всё для нас.
  
  До сих пор я помню все твои курьёзы
  И родительскую боль за пятерых:
  Не успеют за одних просохнуть слёзы,
  А пора уже страдать и за других.
  
  Сколько раз тебе пророчили невежды:
  Пять детей - как в драке водочный трактир.
  Но одну в душе хранила ты надежду -
  Между нами пусть навеки будет мир.
  
  Мама, милая, с позорным опозданьем -
  Не уверен: есть ли в том полезный толк -
  Я сегодня благодарным покаяньем
  Отдаю тебе сыновний давний долг.
  
  Покаянье давит горло до удушья,
  К извиненьям ищет верные пути.
  Ты прости нас за былое равнодушье,
  Пусть с погоста - и меня за всё прости.
  
  Руденко Вениамину
  
  письмо из зАГрАНиЦы.
  
  Мне о чём писать из заграницы?
  Пожелтел моих открытий сад.
  Стаи дум, как сказочные птицы, -
  Что ни ночь - на родину летят.
  Где-то там, с печалью как ни бейся,
  Как в тоске о том ни пустословь,
  Я не ключ от денежного кейса,
  Я оставил к родине любовь.
  Память держит и дворы, и лица,
  Так, наверно, жалятся врачам:
  Пятый год ко мне моя станица
  Здесь приходит в гости по ночам.
  Где ещё найдёшь такие зори
  И закаты над Кубань-рекой?
  Я сегодня до душевной хвори
  Их с бессонной повенчал тоской.
  За беспечность спрятать бы потери,
  Мне мудрей бы выдумать замки.
  Только вряд ли есть такие двери,
  Что спасают сердце от тоски...
  Платим мы за денежные страны
  Ностальгией чувственную мзду,
  А летим лечить на душах раны,
  Как обычно, к отчему гнезду.
  Нам родной родительский домишко
  С грядкой роз у стареньких ворот
  Для сердец ценней любой сберкнижки
  И заморских благостных щедрот.
  В том, наверно, гены виноваты,
  Если мы за строчку из письма
  Баснословной не жалеем платы
  И при этом рады без ума.
  Золотой не будет середины.
  Ностальгия - здесь она до дна.
  Даже там, где чувства как руины,
  В жизни мать и родина - одна...
  ...А пока мы просто эмигранты,
  Наш удел понятен и без слов.
  Мы в надеждах - те же дуэлянты,
  У кого в запасе шесть шагов.
  
  
  Руденко Вениамину
  
  золочёНАя клеткА
  
  Где журавлик целует криницу
  С упоением звонким ведром,
  Там в далёкой кубанской станице
  В одиночестве стынет мой дом.
  
  Не нужны мне с комфортом столицы.
  Я, отчаянных слёз не тая,
  От постылой чужой заграницы
  Сам рванул бы в родные края.
  
  Там и воздух отеческий чище,
  Там и небо в стократ голубей,
  За кордоном ты пусть и не нищий,
  А с российской душою - плебей.
  
  К дому отчему снится дорога.
  Той надеждой живу и дышу,
  Я свиданий с Кубанью у Бога
  На коленях сегодня прошу.
  
  В эти горькие долгие ночи,
  Где не в меру сердечко болит,
  Пусть Кубань просветлит мои очи
  И меня за измену простит.
  
  А чужбинные колются ветры.
  А невольничьи думы черны.
  Между нами лежат километры
  С номерочками общей вины.
  
  Окольцованный памятью лютой,
  Я Кубани, как платят врачу,
  За минуты надежд не валютой,
  А любовью безмерной плачу.
  
  Чувств державных кубанские гены
  Рвут, как ястребы, душу мою.
  Мне второй не осилить измены,
  Я у бездны и так на краю.
  
  Пятый год мне Кубань уже снится -
  Светлый лучик во мгле бытия...
  Отпусти ты меня, заграница,
  Золочёная клетка моя!..
  
  если бы...
  
  За окошком зима, как невеста под снежной фатою:
  Лебедино-бела, замерла в ожиданье тепла...
  Только память моя и сегодня незримой тропою
  Вдоль обрыва потерь близорукую мысль повела.
  
  
  На ухабах утрат расплескал я бальзамы веселья,
  Пропиталась душа вместо радостей хиной проблем.
  И, униженный раб, от ошибок и скверного зелья,
  Где смеяться бы мне, там я стал по-предательски нем.
  
  
  От гордыни былой не осталось и тени бравады.
  Призрак прожитых лет обрядился в шальной непокой.
  И шутя под обрез, будто снайпер из тайной засады,
  В душу пулю послал, начинённую горькой тоской.
  
  
  По ночам всё темней мыслей праведных звёздная лунность.
  На реке моих грёз развела безысходность мосты.
  На одном берегу всласть хохочет без устали юность,
  А для савана смерть на другом полоскает холсты.
  
  
  Чёлн житейских невзгод увлекает судьба на стремнину,
  На пороги тревог, от которых я сам одичал.
  В той пучине борьбы я чуть раньше, наверное, сгину,
  Чем отыщет душа для покоя заветный причал.
  
  
  А теченье несёт на седьмой боязливый десяток,
  То ли к славе на пир, то ль ва-банк на вояж до креста.
  Юность сердцу дала для бессмертья стихами задаток,
  Только старость, увы, на долги оказалась пуста.
  
  
  Мне сумбурная жизнь - тот же зал ожиданья вокзала,
  Бесконечный тоннель, где в конце неизвестность и
  мгла.
  Я шепчу сам себе: если б юность беспечная знала.
  Я твержу, как в бреду: если б мудрая старость могла...
  
  
  
  душевНАя стужА
  
  Чем ослабить на душе шальную стужу?
  Мне сейчас её каким согреть теплом?
  Может зря я, как подранка, эту душу
  Ввысь толкаю с переломанным крылом?
  
  
  Ей сегодня неуютно в синем небе.
  Интеллект когда в России был в чести?
  Здесь приходится о горьком думать хлебе,
  А не высшие материи плести.
  
  
  Я душевной болью вышел в генералы.
  Стали чёрными лампасы от невзгод.
  Сам судьбе своей я списываю баллы,
  Сам наград у ней прошу из года в год.
  
  
  А фортуна - что капризная принцесса,
  Я за нею, как за шлейфом робкий паж.
  Но чем дальше ухожу от зноя стресса,
  Жизнь тем чаще превращается в мираж.
  
  
  Сколько раз удач худую крышу крыл я,
  На гора тянул надежд пустую клеть!
  Видно, мельниц тех невидимые крылья
  Донкихотовским мечом не одолеть.
  
  
  Мне до смерти за душевный рай сражаться.
  Крест мой тяжкий тяжелеет от гвоздей,
  Где потери, словно звёздочки, ложатся
  На погоны безысходности моей.
  
  
  Принимать кого сегодня за мессию?
  Нынче истин - как под рельсами тех шпал.
  И пройди за смыслом жизни всю Россию,
  Только в бедах ты и будешь генерал.
  
  
  Потому я в познавательной той роще
  Заблудился с рюкзаком минувших лет.
  Мне бы жить уже спокойнее и проще,
  Будто тех открытий не было и нет.
  
  
  Я бы с радостью сказал: "Ещё не вечер."
  Я б извилины надеждой окропил.
  ...Жаль, что с каждым днём короче жизни вече
  И всё меньше с каждым часом слов и сил...
  
  
  поезд
  
  Поезд жизни, как новости в прессе:
  Что ни миг - позади перегон.
  Жаль, судьба в том шикарном экспрессе
  Мне оставила скверный вагон.
  
  Дышит в спину досужая старость,
  Как в ночи неразборчивый вор.
  А в карманах лишь немощь осталась
  Да о счастье пустой разговор.
  
  Золотая щемящая осень -
  То ли допинг для дум, то ли яд?
  Где поблёкла очей моих просинь?
  На каких перекрёстках утрат?
  
  Прошлых лет монотонные стыки
  Покаяньем в сознанье стучат.
  И от этой сумбурной музыки
  На душе нескончаемый ад.
  
  Скорбных мыслей глухие разъезды
  Вязь извилин прессуют в мозгу.
  Мне зеленый мигает у бездны,
  А найти тормоза не могу.
  
  И мелькают года-полустанки,
  Даже слов на лету не прочесть.
  Только память, как бомж после пьянки,
  Хочет к тёплому ближе присесть.
  
  И как будто задраены двери
  В том купе, где последний приют,
  Да былого шальные потери
  Сквозняком выдувают уют.
  
  Мне один перегон до вокзала,
  Где тупик, безысходность и мгла.
  То, что юность душе нашептала,
  Старость сердцу сберечь не смогла.
  
  
  реНтА НА жизНь
  
  Я, раб рифмованного слова,
  Сняв откровеньем фальши ржу,
  В зачёт конца пути земного
  Итоги жизни подвожу.
  Как будто всё в судьбу вместилось:
  Деревья, дом, жена и дочь,
  И для души Господня милость,
  Когда в покое жить невмочь.
  Смешным подобием искусства
  На поэтический алтарь
  Бросал я нервы, сны и чувства,
  Как крест за рюмки пономарь.
  Где у других лежат сберкнижки,
  Толстея цифрами валют,
  Мой счет хранит долги и шишки
  Да мрачных мыслей неуют.
  Судьбы усталая кибитка
  По колее сумбурных лет
  Везёт ошибок лишь пожитки,
  Вгоняя боль в корявый след.
  И не сложить в удачу звенья -
  Цепь разорвали сотни бед.
  И даже память, кровь сомненья,
  Красна от пирровых побед.
  Когда нам двадцать, дань от жизни -
  Любовь, фанфары, белый конь.
  А старость - шаг к той самой тризне,
  Где на венки и речи бронь.
  На жизнь спасительную ренту
  Я получил созвездьем строк,
  И знаю: финишную ленту
  Уже припас мне щедрый Бог.
  Уже для близких гамаюны
  Несут на крыльях скорбь утрат.
  А планы жизни, словно дюны,
  Песком надежд ещё пылят.
  Что в Лету кануло, поверьте:
  Не обойти, не изменить.
  ...Чем чаще я пишу о смерти,
  Тем дольше хочется мне жить!
  
  
  золотые куполА
  
  Я проснулся, как в столице.
  Не пойму, кому хвала:
  Взмыли к небу, словно птицы,
  Золотые купола.
  И, согретые любовью,
  Внемля звонам и хорам,
  Стайкой к вечному гнездовью
  На оживший сели храм.
  Дать бы радости дорогу
  И продлить прозренья миг -
  Мы чуть ближе стали к Богу
  В покаяниях своих.
  Сколько раз при бывшей власти
  От душевной пустоты
  Жгли и рвали мы на части
  Мысли, храмы и кресты!
  И болтались атеисты
  Новой дьявольской волны,
  Как фальшивые монисты,
  На груди у всей страны...
  Помню сцену я из детства:
  Танки рвут за тросом трос
  И найти не могут средство
  Сдвинуть церковь под откос.
  Что там церковь? Вся держава,
  Над святынями глумясь,
  Словно огненная лава,
  Под откос в грехах неслась.
  И бесценные словечки
  "Не убий", "не укради"
  Жгли, как хлам, в идейной печке
  Пролетарские вожди...
  Только вере нет острога.
  Дурью веру не убить.
  Нам уже не жить без Бога
  И без храмов нам не жить.
  ...И, согретые любовью,
  Как Всевышнему хвала,
  Пусть в веках сияют новью
  Золотые купола!
  
  
  последНий "SOS"
  
  Мы с женою, как рыбёшки, горем брошены на сушу.
  Власть от нас отгородилась монолитною стеной.
  Почему меня сегодня и жену мою Танюшу
  Надоевшие болезни не обходят стороной?
  
  
  Над притихшим нашим домом кружит скорбный призрак
  Вия,
  Тушит свечечку покоя колдовским своим крылом.
  Рвут гиенами здоровье язва, грипп и аллергия,
  Кровью, страхом и удушьем проверяют на излом.
  
  
  Из наград от щедрой власти, как на Новый год у ёлки,
  Нам пока что не досталось ни богатства из кульков,
  Ни сердечного бессмертья, как в кощеевской иголке,
  А достались серпантины тяжких лет и чёрных снов.
  
  
  Ближе к смертному закату у кого искать защиту?
  Стал для нас золой иллюзий жар обещанных костров.
  Мы изгои у Отчизны и живём, как по лимиту:
  Для гарантий крест в запасе да на два аршина ров.
  
  
  Сколько слёз ещё подарит нам чиновничья Россия?
  Наши нервы на пределе от крутых её забав.
  Что ни деятель от власти, то советчик и мессия.
  Если верить словоблудью - только он во всём и прав.
  
  
  В бесконечных перестройках надрывается держава.
  Ощетинилась в реформах, как иголочками ёж.
  От пустых монетизаций по Руси такая слава,
  Что и после трёх бутылок результатов не поймёшь...
  
  
  В океане дум и страхов не открою я Америк -
  Души Богу посылают в дни невзгод последний "SOS".
  И сердца в тумане боли ищут веры твердый берег,
  Где зовёт в залив надежды маяком удач Христос.
  
  
  Чем просить у государства, так уж лучше у Владыки.
  Он быстрей мольбу у бездны и услышит, и поймёт.
  ...Пусть Господь надежды наши на крутом опасном стыке,
  Как вагоны со взрывчаткой, от аварии спасёт.
  
  
  моя ГолГофА
  
  Когда я мыслей нищенские крохи
  Вогнал в секрет земного бытия,
  Я дар прощать увидел на Голгофе.
  Распят как будто не Господь, а я.
  
  
  Как будто я, заложник адской муки,
  Презревший смерть, с ладонями в крови
  Раскрыл свои израненные руки
  Не для креста, к заблудшим для любви.
  
  
  Не Бог, а я, поникший от бессилья
  На тех гвоздях у бездны на краю,
  Своих надежд поруганные крылья
  Для взлёта к счастью падшим отдаю...
  
  
  За вольность дум я перед властью грешен,
  Я раб вины, как пахарь у сохи.
  Ещё не раз я буду злом повешен
  За все людские тяжкие грехи.
  
  
  И завтра будут мне слюнявить в спину:
  "На крест его! Распни его! Распни!"
  Да только вряд ли я в безвестность сгину -
  Мои в стихах ещё продлятся дни.
  
  
  Ещё пока незримые Бермуды
  Мой чёлн судьбы в пучинах бед не ждут,
  Хотя и рядом рыскают Иуды.
  Мне не прожить и часа без Иуд.
  
  
  От их предательств мой усталый разум
  Всё испытает: пряники и кнут.
  Но я слепцов не упрекну ни разу.
  Я не палач им и для них не суд.
  
  
  Я милосердьем отмыкаю чудо.
  Прощать врагов душе своей велю.
  За боль мою любой глупец Иуда
  Себе подарит скользкую петлю.
  
  
  Мой тяжкий крест - рифмованные строки.
  Я в них и царь, и мученик, и Бог,
  Жизнь для того мне удлинила сроки,
  Чтоб я в стихах её прославить смог!
  
  
  
  речкА, речеНькА, рекА...
  
   Перед кем я за старость в долгу?
  Жизнь рекою шальною бурлит.
  Ждёт бессмертье на том берегу,
  А на этом - сердечко болит.
  
  Дал мне Бог золотое весло
  Из капризных рифмованных слов,
  Чтобы к вечности вплавь не несло
  По стремнине меж двух берегов.
  
  Мог бы в жизни, наверно, и я,
  Словно тот незаметный сверчок,
  По законам его бытия
  Выбрать свой поуютней шесток.
  
  Но шумит впереди водопад
  В семь ревущих пронзительных нот.
  И не ведаю: в рай или в ад
  Рок рассохшую лодку несёт?
  
  Что ни день - на душе буруны.
  Безграничен их пенный резерв.
  Вместо круга на гребень волны
  Боль выносит мой выжатый нерв.
  
  Из глубин поднимается страх:
  Кто удачу сменил на обман?
  Я сегодня на стылых губах
  Водопадный почуял туман...
  
  Мне бы крикнуть реке: "Отдохни!
  Дай покой для уставшей души
  И меня на глазах у родни
  К водопаду тащить не спеши!"
  
  Но пытает судьба на излом.
  С каждым часом всё ближе тот гул.
  Я машу бесполезно веслом,
  А паромщик, наверно, уснул.
  
  И бурлит на порогах река.
  Не дожить, как хотел, не допеть.
  И такая на сердце тоска -
  Мне уже ничего не успеть...
  
  уходят одНоклАссНики
  
  Уходят к Богу одноклассники,
  Спешат в объятья вечной темени
  К Иисусу в райские заказники
  От браконьерства злого времени.
  А им бы жить ещё во здравии.
  В лучах забот и в тихой радости,
  В тепле бы греться, как в Аравии,
  И слушать сказочки о старости.
  Но рок толкает нас к обители,
  Где немощь с кладбищем повязана,
  Где ждут на исповедь родители,
  Что нами раньше не досказана.
  Пора нам каждому до чёрточки,
  До незаметного пригорочка,
  В квартиру скромную без форточки,
  Где мир иной тесней каморочки.
  Не так ли Господом помечена,
  В подкову хворью долгой сгорблена,
  Всем, кроме счастья, обеспечена
  Легла под крест и Люська Торбина?
  Я разве стал бы слогом нищенским
  Марать в душевном трансе листики
  И гнать вразнос к словам кладбищенским
  На облучке печальной мистики?
  Мы только в годы наши школьные
  До невозможности беспечные
  В сужденьях жизни слишком вольные
  И верим в то, что все мы вечные.
  А Бог припас уже заклание
  И мне, и милым одноклассникам,
  Под ноль прессует расстояние
  К тем нежелательным заказникам.
  ...Уйти бы в детство всем нам заново,
  Как в цирке чувствами у Дурова.
  Сто лет прожить бы Саньке Данову
  И Гноевому бы, и Бурову.
  Но Бог не терпит бесконечности.
  Ему нужны для тлена крестники.
  Мы просим в долг денёк у вечности,
  А он нам даром ставит крестики.
  
  
  
  улетели Годы моя мАслеНиЦА
  Потянуло по раздумьям холодком осенних песен. Масленица сердцу - как обитель рая.
  Вихрь душевных откровений мысли болью зацепил. Солнечный зайчишка прячется в блинах.
  Как-то сразу дом с комфортом неуютен стал и тесен. Алой зорькой стыни в спешке догорая,
  Биться в клетке равнодушья не хватает больше сил. Иней свой забыла на моих висках.
  Я пойду на ту полянку, где мечта моя осталась, Жизнь моя сегодня на минорной ноте
  Где девчоночка с косичкой обещала век любить. Песню покаянья пишет на снегу.
  ...Неужели это было? Или просто показалось, Над костром фортуны я завис в полёте,
  Что нельзя ни возвратиться, ни былое повторить? Круг для приземленья выбрать не могу.
  В молодые наши годы мы в любви резвы как лани. Будет в круговерти смысл искать природа,
  Наши душеньки и пальцы не стремятся в плен колец. Зиму возвращая на круги своя,
  А сегодня только память возвращает часть той дани, Лишь моё сердечко не отыщет хода,
  Где нам счастье было кладом и для чувств, и для сердец. Где бы снова в юность возвратился я.
  Для меня сейчас былое - как зимой в теплице розы. Там другие пелись на мажоре песни.
  Я под занавес желаний в юность по уши влюблён. Был я тем напевам и судья, и бард.
  Может, дум коснулась старость и острей видны курьёзы, А сейчас в припевах залегли болезни,
  Что и сам уже не знаешь, где действительность, где сон? Будто я здоровье заложил в ломбард.
  Улетели годы счастья, непонятливые птицы. Мне тоску с хандрою сдвинуть бы в сторонку.
  Унесли на крыльях грусти юность в дальние края. Но сегодня старость юности моей
  Дать бы каждой для возврата каплю памяти-водицы, Выдало с издёвкой молча похоронку,
  Но уже я тем пернатым не вожак и не судья. Болью подтверждая серость этих дней.
  За ошибки не допустит Бог меня и близко к раю. Я душой уставшей сник в недоуменье.
  Между мной и смертью - цепи. Между мной и жизнью - нить. То ли это стужа свой итожит нрав?
  То ли выпустить в бессмертье лет потрёпанную стаю? То ли в сеть извилин влип косяк сомненья,
  То ли к вечному гнездовью глупых птичек заманить? Что и сам не знаю - в чём сегодня прав?
  Я хотел бы в час прощальный об одном просить Владыку: Возраст мой к закату в лёд упрятал чувства.
  Если смерть закроет шлюзы к морю завтрашнего дня, Каждый час в проблемах - сердцу, как экстрим.
  Пусть за гробом в платье чёрном без рыданий и без крика Только здесь, где в рифмы заползло искусство,
  Та девчоночка проводит в распоследний путь меня... Я ещё бываю в чувствах молодым.
  Я в капризных строчках вижу прелесть рая,
  Масленицу славлю в мыслях и в стихах.
  А она, разиня, зорькой догорая,
  Иней свой забыла на моих висках.
  
  
  зАлётНые коНи
  
  Память вновь накатила волною
  На раздумий спасательный плот.
  Как со щепкой, играет со мною
  И ночами мне спать не даёт...
  
  Будто вновь по дворам спозаранку,
  Лишь станичный засветится шлях,
  На путину выходят цыганки
  На бубновых гадать королях.
  
  Там и я, награждённый азартом,
  Принимая враньё за бальзам,
  Верю слепо сомнительным картам
  И затёртым в гаданьях словам.
  
  Мне пророчат и масла, и хлеба,
  В три наката на масле икры,
  Для фортуны - лазурного неба
  И любви у Кирпичной горы.
  
  И прикрыв на штанишках заплатки,
  Разомлевши от сказок вконец,
  Я в турлучной родительской хатке
  Вижу сразу хрустальный дворец.
  
  ...А сегодня легли мне в ладони
  Вместо счастья все виды табу.
  Видно, жизни залётные кони
  Понесли по ухабам судьбу.
  
  И кровавая хлопьями пена
  Всех ошибок моих и утрат
  Никакого не терпит обмена
  На былые запасы наград.
  
  Стал сегодня шестёркой в колоде
  Тот цыганский бубновый король,
  Если сам я на старческом взводе
  Не свою репетирую роль.
  
  Пусть в своих я надеждах и гений,
  И в мечтах до сих пор генерал,
  Только я на развилках сомнений,
  Что осталось - и то растерял.
  
   АвАрия
  
  Распрямилось шоссе, как черкесский клинок.
  Вдоль деревьев, как в пыльные ножны,
  Остриём воронёным легко на восток
  Незаметно, легко, осторожно.
  
  
  Думы взяли в былом под шуршание шин,
  А вперёд на обгон, как из лука,
  Пять ликующих стрел, пять зеркальных машин
  Пролетели со скоростью звука.
  
  
  На десятке лихой два венчальных кольца,
  Ленты с куклой в угоду забаве,
  Под фатою невеста в объятьях юнца:
  Чудо-жемчуг в бесценной оправе.
  
  
  ...А секундой спустя под психический джаз,
  Будто в веко пчелиное жало,
  Комаром о стекло - "Жигули" под "КамАЗ",
  Только кровь по клинку побежала.
  
  
  Дьяволята дорог два кольца без борьбы
  На кресты для могил разобрали...
  Мы куда так летим, злого рока рабы,
  Жизнь вгоняя в безумное ралли?
  
  
  Как бы к Господу мы под беспечным хмельком
  Не спешили в азарте свиданий,
  Нам прописку всегда даст кладбищенский дом -
  Не бывает к Христу опозданий.
  
  
  В колесе у судьбы разный каждому корд:
  Где на круг, где на пол-оборота.
  Жаль, что скорость нам дарит последний аккорд,
  Что за нею прощальная нота.
  
  
  И хотя к завершенью трагических дат
  Лягут все в нашу грешную землю,
  Всё равно я таких непомерных утрат
  Ни умом, ни душой не приемлю!
  
  
  
  прощёНое воскресеНье
  
  За окошком опять гололедица.
  На мои пожеланья приватные
  Из ковша мне Большая Медведица
  Сыплет в строчки слова благодатные.
  Скоро зорька, восходом взращённая,
  Вдаль проводит субботнюю ноченьку.
  И придёт воскресенье прощёное
  Светом радовать каждую строченьку.
  Я тогда в лабиринтах сознания,
  Спотыкаясь о наледи рвения,
  Не боясь за курьёз наказания,
  Перекрашу грехи в откровения.
  По раздумьям словесной кометою
  Я промчусь до сердечного жжения,
  Лишь на немощность в рифмах посетую
  И на плоскую вязь изложения.
  Память болью, как острыми бритвами,
  Будет резать наросты признания.
  Жаль, душа моя в связке с молитвами
  Проворонила пик покаяния.
  Ей дружить бы спокойно со сказкою,
  Придержать бы о жизни суждения,
  Но осталась она скалолазкою
  На контрольных постах восхождения.
  Так случается: в радостях часто мы
  Принимаем тиски за объятия,
  Только с нашими в бедах балластами
  Крест другие несут до распятия.
  Одевая фальшивые мантии,
  До пустых поучений охочие,
  Раздаём на советы гарантии,
  Не имея на то полномочия...
  ..И сегодня (пускай на бумажке я)
  Стихотворным курсивом общения,
  Как штрафник, за грехи мои тяжкие
  Попрошу у любимых прощения.
  За ошибки мои и за глупости,
  В рассужденьях за планочки низкие,
  За браваду в огранке из тупости
  Пусть сегодня простят меня близкие.
  Да и сам я впритирочку к старости
  На подъёме слепого усердия
  И в большом, и в обидном, и в малости
  Всех прощаю в зачёт милосердия.
  
  
  свАдьбы
  
  То ли радость? То ли стоны?
  В суматохе жизнь вверх дном.
  Как набат, гудят клаксоны
  На асфальте за окном.
  Нервы гулом не сорвать бы.
  Гул мне в уши как кистень.
  В Усть-Лабе сегодня свадьбы,
  Золотой субботний день.
  К апогею мчатся стрессы.
  Куклы, кольца - всё блестит.
  У кого-то "Мерседесы",
  У кого "Ока" в кредит.
  Всем на брак в чести законы.
  Не возьму одно я в толк:
  У одних фата в мильоны,
  У других на годы долг.
  Дикой зависти микробы
  Гонят всех в кредитный грех.
  Даже тот, кто бедной пробы,
  Хочет быть шикарней всех.
  Как в ЕГЭ у свадьбы баллы:
  Больше "тачек" - круче бар.
  Будто чьи мощней сигналы,
  Там счастливей жизнь у пар.
  Представленье в этом цирке -
  Как прелюдия разлук.
  Каждой зависти по бирке -
  На тринадцать метров круг.
  Это после, при разводе,
  Где для ссор не нужен зал,
  Вопреки ревущей моде
  Промолчит любой сигнал.
  Для чего тогда клаксоны?
  Если в счастье с гнилью нить,
  Молча там молодожёны
  Будут кольца врозь делить.
  ..Сказку былью не сорвать бы.
  Гул мне в уши как кистень.
  В Усть-Лабе сегодня свадьбы,
  Золотой субботний день.
  
  
  отГремелА свАдьбА
  
  Отгремела свадьба, отплясала...
  Предки спьяну делят барыши.
  Жадность в цифры злом вонзила жало,
  Счёт ведёт копейкам от души.
  
  Недоверье гонит ложь по кругу.
  Каждый строит свой рублёвый трон.
  И заносит денежная вьюга
  Мирный наст враждующих сторон.
  
  Льдом обид сковало мостик чести.
  На прогнивших брёвнышках острот
  Скоморохом в прибыльной фиесте
  Пляшет рубль под визг фальшивых нот.
  
  Сотни фраз язвительных и смачных
  Друг на друга выплеснет родня.
  Но не будет слов о новобрачных
  На исходе свадебного дня.
  
  Бросят в прибыль доблестные сваты,
  Как быка в корриде на копьё,
  И детей, и блеск заветной даты
  На обмен за деньги и тряпьё...
  
  Где ты, лодка счастья, дань Господня?
  Я бы крикнул: "К детям приплыви!"
  Пусть они, уставшие, сегодня
  Ночь пройдут фарватером любви.
  
  Пусть они свои откроют дали
  За порогом дивной тишины.
  ...Может, рано родственники стали,
  Как индейцы, на тропу войны?...
  
  предАНья стАриНы пАсхАльНой
  
  Степь ванильным духом дразнит
  Шёлком стелется ковыль,
  Казакам сегодня праздник:
  Пасха - сказочная быль.
  Образцом пасхальной дани
  Для сердец со всех сторон
  Льётся чудо в росной рани -
  Колокольный перезвон.
  Нет станицы и кордона,
  Где любой бы, стар и мал,
  От Кубани и до Дона
  В день пасхальный не гулял.
  Любо! Любо! Аллилуйя!
  В счастье жить тому до ста,
  Кто печатью поцелуя
  Славит Господа Христа.
  Между сказкою и былью
  (Казаков поймёт Христос)
  Морды тёплые кобыльи
  В губы чмокают всерьёз.
  Пусть братва наполнит кружки,
  И ни чёрт, ни сатана
  Им не судьи на пирушке -
  Был бы харч и штоф вина.
  Раз в году не до промашки.
  Кружек звон - не посвист пуль,
  Если музыкой из фляжки
  Звук призывный: буль да буль...
  Эх, казацкая ты доля!
  Под хмельком и нищий - пан.
  Их курень - седло и поле,
  Боги - круг и атаман.
  Кликнут сбор - помчится время
  И гори, покой, огнём.
  Не бывает узким стремя,
  Где казак на "ты" с конём.
  ...Всем свои на Пасху троны:
  В залах празднуют цари,
  А в полях стоят кордоны,
  Как в черкеске газыри.
  
  
  троиЦА
  
  Громом грохнула в церкви звонница.
  Звон ударил молитвой в темечко -
  Это Бог мне с любовью Троицу
  Бросил в душу, как в землю семечко.
  И оно необъятной мерою
  С орошением покаяния
  Прорастает вселенской верою
  На рядках моего сознания.
  Мне сегодня на перепоночки
  Давит благовест милосердия,
  Будто Божьи гремят колоночки,
  Изощряясь в святом усердии.
  Под прелюдии колокольные,
  Самой радостной яви явнее,
  Откровенья, как птицы вольные,
  Унесли меня в детство давнее.
  Там в акациях спит хатёночка
  В два окошка с рассохшей форточкой,
  У завалинки нос котёночка
  Слепо тычется в кошку мордочкой.
  Чабрецом пропитались дворики.
  Я пришёл с косогора с братьями
  И стелю травяные коврики
  В тёмных сенцах и под кроватями.
  Под иконкою мама молится
  В жутком трепете ожидания,
  Говорит нам: "Сегодня Троица,
  Обойдётесь и без купания.
  Нынче речка для деток злобная,
  Чтоб игрались все у орешника.
  Буруны реки - место лобное,
  А течение - гроб для грешника.
  И не бегайте за околицу.
  Знаю вас я: умчитесь к озеру
  Славить волю, июнь и Троицу
  Под бубновые в картах козыри..."
  ...Не забыть мне ту хатку-мазанку,
  Пол навозный с кубанским чёбором,
  Нашу маму с командным говором
  И с тенгинской землицей ладанку.
  Пусть там мама не беспокоится -
  Мне сегодня хватило ноченьки,
  Чтобы наша из детства Троица
  Нежной грустью легла на строченьки.
  
  почтАльоНы
  
  Я знаю много праведных профессий,
  Но есть одна связующая нить
  Для всех людей по городам и весям,
  Что нам даёт с надеждой в завтра жить.
  
  
  У них святое званье - почтальоны.
  Для нас их труд - как с премией конверт.
  Они добра и дел полезных клоны.
  Ларцы их душ полны жемчужных черт.
  
  
  В мороз и в зной, в дожди и в злые ветры,
  Отбросив напрочь негу и уют,
  Они годами месят километры
  Под фонограмму собственных простуд.
  
  
  А мы в тепле за стёклами окошек,
  Усевшись в кресла, как на царский трон,
  Когда во двор не выгонят и кошек,
  В сердцах ворчим: "Ну где же почтальон?"
  
  
  Что им легко, не верьте: это враки.
  Для них денёк - с препятствиями кросс.
  Бетонный дзот в их немощной атаке -
  Калитка настежь и метровый пёс.
  
  
  Они пешком без крылышек Икара,
  Где им с сумой ни охнуть, ни вздохнуть,
  Могли б шутя вокруг земного шара
  Сто раз пройти свой почтальонский путь.
  
  
  ...Упасть бы мне пред ними на колени,
  В хвалебный гимн вобрать их тяжкий труд.
  Они всегда без устали и лени,
  Как челноки, по улицам снуют.
  
  
  Кому сродни сегодня почтальоны?
  Скорей всего, наверное, богам.
  Я бил бы им, как Господу, поклоны!
  Молитвы б слал, как в церкви образам!
  
  
  
  иНые Госты
  
  Не о счастье, не о дружбе,
  Не о девичьей красе -
  Слог сегодня мой о службе,
  Что вразнос ругают все.
  Если слышишь: вечный хищник,
  Хлеб чужой задаром ест,
  Значит враг всему - гаишник,
  В том и грех его, и крест.
  И каким пером не тронь я
  Скрытый пост, радар и куст,
  Вмиг слетает зло воронье
  С шоферских недобрых уст.
  Осуждают так и этак,
  В спину, в профиль и анфас,
  Где таких наставят меток -
  Не отмоешься за час...
  Их ругать, конечно, просто
  В мягком кресле под чаи.
  Только есть иные ГОСТы
  У всесильного ГАИ.
  В дождь и в зной, в метель и вьюгу,
  С проблесковыми и без
  Дни и ноченьки по югу
  На дежурстве ДПС.
  На патрульке, как в десанте,
  Жизнь в плену у колеса:
  Рейды, месячники, "анти",
  В сутках сорок два часа...
  На диванах все мы боги
  В гневе слать другим укор,
  Но с дивана и с дороги
  Разным видится террор.
  Если где в кровавой драме
  Мина рвёт гаишный ВАЗ -
  Ну так это же не с нами!
  Ну так это же не нас!
  Если нас чуть-чуть продуло,
  Мы - стаканчик и в кровать.
  А на трассе и под дулом -
  Только в землю ляжешь спать...
  Есть, конечно, ложка дёгтя
  В бочке мёда. Как не быть?
  ...Но для истин мало ногтя,
  Чтоб о рученьке судить!
  
  
  высочАйшее предНАзНАчеНие
  
  Как создать мне храм из правды без амбиции?
  Чем скосить молвы предательской погрешности,
  Чтобы с гордостью твердили о милиции,
  А рецепты бы не ведали поспешности?
  
  Мы всегда в оценках власти слишком умные
  И спесивые в словах до невозможности.
  Где не надо - говорливые и шумные,
  Даже в святости находим шифр безбожности.
  
  Замечая вскользь в чужом глазу соломинку,
  Не умея отделить плевел от зёрнышка,
  Набиваем в спорах критикой оскоминку,
  А в своём глазу не видим сами брёвнышка.
  
  Есть на власть у нас двуликая позиция:
  И законы, мол, у власти однобокие,
  И от бед не защищает нас милиция,
  И статьи за преступления жестокие...
  
  ...Только всё это у нас у всех до времени.
  Если вор вогнал в шторма моря житейские,
  Вот когда мы ношу бедственного бремени
  Валим с бодростью на плечи милицейские.
  
  Нам милиция в тот час родней кровиночки
  И грядущих выживаний наших кузница.
  Мы надеждой пробиваем к ней тропиночки,
  Твёрдо зная - лишь она добру союзница.
  
  Нет у нас тогда в суждениях бездарности.
  Нас иное наполняет откровение:
  Вместо злобы мы ей дарим благодарности
  Без единого упрёка и сомнения.
  
  И она тогда сильнее с нашей верою.
  Как бы ни были увёртливы преступники,
  Будут связаны с тюрьмой, как раб с галерою,
  Где возмездие и страх - бандитам спутники.
  
  Потому в стране дороже нет традиции,
  Для народа нет целительнее мнения:
  Быть в Отечестве сотрудником милиции -
  Высочайшее из всех предназначение!
  
  
  вАм, кормильЦы! службА бытА
  Я без мусора лихого пустословья Мной не много ли забыто
  Отдаю, как в закрома пшеницу впрок, Бытовых в работе дней?
  С благодарностью, надеждой и любовью Служба быта, служба быта -
  Вам, кормильцы, теплоту душевных строк. Вся судьба завязла в ней.
  Назовёшь ли это раем?
  Чуть помаявшись, уверовал в мытарстве: Где в подвалах, где в этаж
  Беден памятью и планка не по мне. По сомнительным сараям
  И с Пегасом однокрылым в вашем царстве - Трудовой катился стаж.
  Пастушонок я на выжженной стерне. Тридцать лет одна контора,
  Для продаж один салон,
  За корявый слог, родимые, простите. Только записей повтора
  Знак на вашем земледельческом роду - Непонятный миллион...
  Вы, как золота крупиночки на сите, Что нам в молодости надо
  Вечно будете у мира на виду. Из мальчишеских утех?
  Мы какую ждём награду
  Не согнут вас политические шашни. На путях из ложных вех?
  Чистотою ваших помыслов дышу. Разве кто в те дни считает
  Я сегодня, как и плугом вы на пашне, Пенсионный свой запас,
  Болью сердца по извилинам пашу. Где, как свечка, время тает,
  Унося к закату нас?
  И пока черна - черней чернющей птицы - Жизнь - она всегда воровка,
  На кубанском чернозёме борозда, Для неё запретов нет.
  Будет жизнь моя надеждою искриться, Не заметил, как бытовка
  Как загадкой из Галактики звезда. Смыла три десятка лет.
  Между возгласами "горько"
  Верю я: не оскудеют наши нивы, И под старость "караул"
  Ржа бедой не полонит зеркальный плуг. Рок слепил такую горку -
  Может быть мы потому ещё и живы, Никакой не сдвинет мул.
  Что в характере остался русский дух. Потому и думы долбит
  То ли память, то ли стон?
  Жизнь была не сахар - сорбит:
  Сладость сладости не клон.
  А сейчас свои сюрпризы
  Лепит рыночная новь.
  Раздаёт реформам визы
  Под фальшивую любовь.
  Служба быта давней моды
  В прах развеялась как дым.
  ...Я на что потратил годы?
  На какой такой экстрим?
  
  
  Конюхову Фёдору
  
  белеет пАрус
  
  Люди делятся на мёртвых, на живых и тех, кто в море -
  То ли в шутку, то ль серьёзно так в народе говорят?
  Может, кто-нибудь и против, только я о том не спорю,
  Что для третьих жизнь без моря - и в богатстве сущий ад.
  
  
  Дай таким земные блага, брось к ногам щедроты мира,
  Преврати тоску их будней в разноцветный карнавал,
  И хотя ищи им вечно сухопутного кумира,
  Их пожизненным кумиром будет злой девятый вал.
  
  
  Видно, так моряк устроен: не дышать ему без моря.
  Жизнь матросская на суше - что приборы на нуле.
  Это там, в морском просторе, где шторма рождают горе,
  В той ревущей преисподней он тоскует по земле.
  
  
  Но лишь только стоит на день моряку сойти на сушу,
  Где земля под ним, как волны, стонет - ходит ходуном,
  А уже солёный ветер ядом странствий травит душу.
  И опять он в мыслях в море - там алтарь его и дом.
  
  
  Для него все эти бризы, и муссоны, и пассаты,
  Буревестники и чайки над бушующей волной,
  Что для нас - дворцы под мрамор (те же царские палаты),
  Где цветной квадрат экрана - весь наш мир и шар земной...
  
  
  И когда белеет парус в голубом тумане моря,
  Словно в призрачном ковчеге уцелевший чудом Ной,
  Пусть капризная фортуна оградит таких от горя,
  А девятый вал несчастий обойдёт их стороной.
  
  
  беГ времеНи
  
  О былом скупые строченьки
  Под годами, как под скатертью...
  Нам нужда с утра до ноченьки
  И сестрой была и матерью.
  
  Жмых да отруби пшеничные,
  Колоски тайком из полюшка -
  Тех времён дары привычные,
  С чем чуть легче мыкать горюшко.
  
  Только детство - даль беспечная,
  Динамит, патроны с порохом -
  Вот ребят забава вечная:
  Наводить в округе шороху.
  
  Мы, деньков голодных мальчики,
  В разговорах неприличные,
  Жгли в кострах от взрывов пальчики,
  Беды множили станичные.
  
  Нам резвиться бы за партами,
  У другой взрослеть бы "стеночки".
  Не утюжили б мы картами
  В частых ссадинах коленочки.
  
  Возомнив себя ковбоями,
  Под "очко" забыв про горести,
  Всё же были мы героями
  Той далёкой сложной повести.
  
  Нынче Русь - торговля, коечка,
  Шприц и доллары в барсеточке...
  ...Эх ты, чудо-перестроечка,
  В золотых браслетах деточки!
  
  
   "чудильНик"
  
  По мыслям память - как будильник.
  Ко мне в сумбурность наших дней
  Пришёл из прошлого "чудильник" -
  Клуб танцев юности моей.
  
  Сейчас назвали бы избою
  Сарай с размером в туалет.
  А он для многих был судьбою
  И зноем чувств во цвете лет.
  
  В тот угол сонного Форштадта
  Со всех станичных скучных мест
  Слетались стайками ребята
  Арканить "сахарных" невест.
  
  Забав бесхитростных мальчишки,
  С постыдной дрожью рук и губ
  Любви нетронутые фишки
  Мы все несли на танцы в клуб...
  
  Те ритмы простенького танго
  В мою судьбу который год
  Летят незримым бумерангом
  Душевных благостных щедрот.
  
  Из всей сегодняшней валюты
  Ценою в самый мощный блат
  Себе я взял бы те минуты
  И клуба старенький квадрат.
  
  Он для меня - тот мрак сарая
  С поводырями из принцесс -
  Остался нежной сказкой рая
  И первым чудом из чудес.
  
  кАфе "вирус"
  
  Я не пачкал бы папирус,
  Но из дум исчез уют:
  Для торгов кафешка "Вирус"
  В ЗАГСе свой нашла приют.
  
  Дал кому-то Бог призванье,
  Что такое - и всерьёз -
  Кто-то выдумал названье
  В Храме юношеских грёз.
  
  Под разливы Мендельсона
  Вот уже который год
  Этот "Вирус" как икона
  К браку парочки ведёт.
  
  Поводырь такой для брака -
  Как не в масть артисту роль.
  Вспомнишь суть такого знака -
  Сразу душу давит боль.
  
  Оттого и я с ехидцей
  Опус свадебный крою,
  Что опять ехидной спицей
  Я попал в его струю.
  
  Боль моя обычной пробы.
  Был бы мой полегче тост,
  Если б "Вируса" микробы
  Не взрывали брачный пост.
  
  Было б меньше мыслей мрачных
  И сомнений всех мастей
  У влюблённых новобрачных,
  У зевак и у гостей.
  
  Неужели этот "Вирус",
  Как медовых ссор микроб,
  Молодым не в плюс, а в минус
  Лепит знак разлучных проб?
  
  
  в Гостях
  
  Я приехал сюда на времечко
  Погостить в Ставропольский край.
  А родня мне надеждой в темечко:
  Оставайся, Невинка - рай.
  
  Мир пройди, не найдёшь родимее
  Заблудившихся в тучах труб,
  Где из каждой щедроты химии,
  Как вихрастый казацкий чуб.
  
  Словно вышли гурьбой из улочки
  Казаки под хмельком в наряд
  И, с тоски раскурив по трубочке,
  До сих пор на посту дымят...
  
  Я и сам за одну неделечку
  Этот город, что стал мне мил,
  Как мальчишкой соседку Нелечку,
  За таинственность полюбил.
  
  Той любви есть примеров множество.
  Задержи на минутку взгляд,
  И вчерашняя тень убожества
  На сегодня - бесценный клад.
  
  У Невинки такая ж долюшка.
  От рождения и в веках
  Ей кварталами резать полюшко
  На семи продувных ветрах.
  
  С непокоем судьбой повенчана,
  Всё познавшая - ложь и лесть,
  Бьётся в кровь, как без мужа женщина,
  За безгрешность свою и честь...
  
  Подарила бы муза ноченьки,
  Чтобы я для Невинки смог
  Ту любовь положить на строченьки,
  Боль упрятать в капризный слог.
  
  Чтоб отныне, как мёд из миски я, -
  Лишь бы с памятью в дружбе жить, -
  Мог красоты невынномысские
  По глоточку до смерти пить.
  
  друзья зА вАлюту
  
  Мне играть надоело в молчанье.
  Знать, на слово есть воля Господня.
  В дум моих обветшалое зданье
  Разум с болью ввалился сегодня.
  
  Тамада в коридорах фортуны,
  От него ничего я не скрою,
  Лишь души задрожавшие струны
  На мотив откровенья настрою.
  
  То ли временем я обессилен?
  То ли к жизни стремленья закисли,
  Что в венок моих редких извилин
  Боль вплетает печальные мысли?
  
  Мне всего-то от истины нужно -
  Загасить моих нервов волненье.
  В хруст купюр превращается дружба,
  А не в чутких сердец единенье.
  
  Пусть банальными вижу сужденья
  О путях к милосердью и злату,
  Только люди, наверно, с рожденья
  Платят разному разную плату.
  
  Если ты на сегодня у власти,
  Если влился в элитные списки -
  Карта счастья ложится по масти,
  Всем ты нужен, далёким и близким.
  
  Ты с деньгами для всех, как икона,
  Даже больше: судья и Всевышний,
  А без денег - что церковь без звона,
  Для друзей же становишься лишним.
  
  Ни тебе "до свиданья", ни "здрасьте".
  Ты для них человек-невидимка.
  Вот она - кульминация власти,
  Равнодушье с изменой в обнимку.
  
  ...Окажись я на троне иль в яме,
  Или нищим я стань за минуту,
  Я хотел бы гордиться друзьями,
  А не брать их, как вещь, за валюту!
  
  
  сАм себе режиссёр
  
  Я ищу сегодня в жизни нашей плюсы.
  Что там будет завтра - знать мне не дано.
  Как бы ни плодились свежих чувств искусы,
  А повторных дублей нет в моём кино.
  
  
  Кадры мыльных серий сняты все навечно,
  И убрал бы с браком - лучших Бог не даст.
  Те, что грели счастьем, были скоротечны.
  Что в ошибках вязли, стали как балласт.
  
  
  В юности далёкой кадры все цветные.
  Розовый в сужденьях - самый главный цвет.
  Мы судьбе в те годы потому родные,
  Что до дней грядущих нам и дела нет.
  
  
  Но с годами киснет юных лет бравада,
  Как от мух дотошных нежный вкус винца.
  К старости нам опыт - за грехи награда,
  А измена вере тяжелей свинца.
  
  
  Чем же ближе к смерти лечит нас былое,
  Заряжая души чувственным огнём?
  Если даже горек сок того алоэ,
  Мы всегда находим сладость пользы в нём.
  
  
  И хотя не доктор я в рецептах спора,
  Есть и в поздних кадрах плюсы бытия.
  Мне б найти такого суперрежиссёра,
  Чтоб он стал в фортуне всем страстям судья.
  
  
  Только в нашей жизни всё чуть-чуть иначе:
  Ты в своих поступках сам себе суфлёр.
  Сам себе на съёмках ты творец удачи,
  Сам и оператор, сам и режиссёр.
  
  
  В кадрах тех спасенье, в них же и расплата.
  Зелье этой съёмки нужно пить до дна.
  Если и без дублей лента бед отснята,
  Жизнь, как ни юродствуй, всё равно одна.
  
  
  шАтры детствА
  
  Мне в сплетенье извилин сегодня июль
  Средь курортных палаток у старой ольхи
  Посылает с жарой сотни солнечных пуль,
  Сам не знаю в бреду - за какие грехи.
  
  Я в одной из палаток сомненьям на спор,
  Где загар укрепляют с дымами огни,
  Разглядел разноцветный цыганский шатёр
  И далёкого детства беспечные дни.
  
  Будто снова, как в детстве, с ватагой ребят,
  Разметав по душе любопытства пургу,
  Отложив на потом путешествия в сад,
  Я под вечер к цыганам в шатёр их бегу...
  
  Если можно, я снова в тот дивный шатёр,
  В ту с годами забытую напрочь страну,
  Словно путник замёрзший на жаркий костёр,
  На минуту с клюкой своих дум загляну.
  
  Я не в том ли шатре под рыданья гитар
  И под чувственный всплеск у Кирпичной горы
  Слушал песни цыган и заезжих мадьяр,
  Как любви кочевой золотые дары?
  
  На каких перекрёстках мой собственный рок
  Растерял беззаботность беспечной гульбы,
  Что сейчас я растяжками немощных строк
  Зря пытаюсь поднять той палатки столбы?
  
  И теперь мне с клюкой неразборчивых фраз,
  Где до детства не встретится даже арбы,
  За плечами нести груз фальшивых баляс
  По ухабам крутой стихотворной судьбы.
  
  Пусть поймёт меня верно курортный июль -
  Из гитарных хитов усть-лабинской земли
  Те цыганские песни десятками пуль
  В сердце вместе с любовью навечно
  
  
  зАпутАННый клубок
  
  Несётся жизнь к финалу в ад,
  Как воз без тормоза со склона.
  Ко мне она и в шестьдесят
  Пока еще не благосклонна.
  
  Я перед нею, как паяц,
  Гнусь бесхребетною шестёркой.
  А мне она - солдатский плац,
  Где соль в обнимку с гимнастёркой.
  
  Кляня судьбинушку свою,
  В нужде барахтаясь как в море,
  Уже за норму признаю
  Невзгоды щедрые и горе.
  
  Питая капельками бед
  Проблем бесчисленные тучи,
  Я, пленник пирровых побед,
  Надеюсь - завтра станет лучше.
  
  И посреди краплёных карт
  В колоде ложного успеха
  Свой козырь жду, хотя азарт
  В игре удач - одна потеха.
  
  В тревожных мыслях фаталист,
  Не за себя, за сердце трушу,
  Когда в крови кладу на лист
  Борьбой истерзанную душу.
  
  Чужая боль, я тем и горд,
  Свернулась рифмой на пороге.
  Так шину держит в норме корд
  На разухабистой дороге.
  
  Но милосердного меня
  Те, за кого страдал в тревоге,
  К исходу завтрашнего дня
  Забудут, как о чуждом Боге.
  
  Иным судьба - прямая нить,
  А мне запутанный клубочек.
  И даже с этим стоит жить
  И видеть свет в тоннелях строчек.
  
   Не НАйти...
  
  На последний ряд билеты,
  Жар признаний до утра
  Под любовные сонеты -
  Где тех дней хмельных пора?
  
  Где ж они без спроса скрылись,
  В тупиках какой весны?
  Отзвенели и отснились ,
  Как младенческие сны.
  
  Не успел закрыть я двери
  От предательской тоски,
  А минувших грёз потери
  В снег упрятали виски.
  
  И уже другие годы
  Под болезней нервный бум,
  Как прогноз плохой погоды,
  Дятлом долбят древо дум.
  
  То, что раньше было гладью,
  Где, как в зеркале, весь ты -
  Стало ближе к смерти падью
  Непонятной пустоты.
  
  Зря душа сейчас до сказки
  У сомнений на виду
  Катит память, как салазки,
  Вспять по чувственному льду.
  
  Растопить уже едва ли
  Я смогу сейчас тот лёд,
  Что от сердца по спирали
  Стынью к юности ползёт.
  
  Мне сегодня и с радаром
  Те заветные пути
  Хоть за деньги, хоть задаром
  До кончины не найти.
  
  
  переходНый возрАст
  
  Неслышен жизни бег. Вчера ещё казалось,
  Что пенсия вдали, за тридевять земель.
  А старость вдруг взяла и призраком подкралась
  И лодку всех надежд отбросила на мель.
  
  Для нас теперь судьба - холодный свод вокзала,
  Где подленький звонок три раза прозвенел.
  И нам уже не взять билетик до начала,
  А к финишу ползти - наш рельсовый удел.
  
  Сегодня чужды нам и новшества, и нравы,
  И времечко не то, и в тягость новый день.
  И гонят нас года на те флажки облавы,
  Где мы для всех стрелков удачная мишень.
  
  Годам не прокричать: "Вы скорость урезоньте!"
  Для них любой вираж, любой отрезок прост.
  Бессмертью ждать бы нас на синем горизонте,
  Да ленту растянул кладбищенский погост.
  
  Нам в шутку говорят: "Привет, пенсионеры.
  До рая вам шагнуть - один незримый шаг..."
  А мы, как те гребцы невольничьей галеры,
  В цепях своих долгов - что нищие во вшах.
  
  Мы платим всем кредит: и родине, и Богу.
  Сегодня наша жизнь - предательский ломбард.
  А рок давно припас для каждого дорогу:
  Кому до славы - дюйм, кому до гроба - ярд.
  
  При жизни нам вовек уже не расплатиться:
  Где сроки коротки, там долг всегда велик.
  И, как дамоклов меч, лихой судьбы десница
  Зависла, будто ждёт для скорой казни миг.
  
  И если застрочит будильник среди ночи
  И пулями тоски по думам полоснёт,
  Мы сами уясним, что стала жизнь короче,
  И смертных на покой Господь к себе зовёт.
  
  шестёркА с Ноликом
  
  Не зря твердят, что пенсия, она - как в ливень молния:
  Шарахнет по извилинам стрелой проблемных вольт.
  И каждому покажется: под той грозою, мол, не я
  И не в меня прицелился деньков закатных кольт.
  
  
  Нам жизненные полосы - где чёрные, где белые.
  Сегодня пряник с сахаром, а завтра мёд, как яд.
  Сегодня дни весёлые, а завтра оголтелые.
  Сегодня рай с гарантией, а завтра сущий ад.
  
  
  Одним - щедроты барские, другим - дары помоечки.
  У первых - смех в работниках, вторым рабыня - боль.
  Кому - валюта с прибылью, кому - за бизнес двоечки.
  Вождям - сплошные козыри, а смертным - туз, как ноль.
  
  
  Пахали мы на общество, а слёзы льём в подушечки.
  По всей Руси не считано речушек тех от слёз.
  Для нас навар в диковинку, хватило бы и юшечки,
  Да что-то нас и юшечкой не жалует Христос.
  
  
  Нам стать бы молча к радостям, да очередь не льготная.
  Вернуть бы годы юности, да нет путей назад.
  У нас и математика уже в гостинцах чётная,
  Чем ближе мы до кладбища, тем с болью крепче блат.
  
  
  ...Вот так и катит времечко шальной судьбы колёсико
  По кочкам да по рытвинам без тропок и дорог.
  А мы за тухлой косточкой - как за кастрюлькой пёсики,
  Где каждый жалок в старости, как в скорбной позе йог.
  
  
  Но мы живём надеждами, в удачах ловим просини.
  Второй судьбы с наградами для нас у Бога нет.
  У жизни вёсны в радостях, в печалях только осени,
  Так пусть придут чуть позже к нам печали скорбных лет.
  
  
  
  тройкА
  
  Годы мои - кони,
  Тройка на рысях.
  От лихой погони
  Весь на ямах шлях.
  
  Раньше - ветер в уши
  И со свистом плеть,
  А сегодня б в душу
  Заглянуть успеть.
  
  Горестно и стойко
  Шесть десятков лет
  Пропылила тройка
  По ухабам бед.
  
  Где летели грёзы
  Вдаль из-под копыт,
  Там жестокость прозы
  Сердце леденит.
  
  Верилось, - дороге
  Виться сотни вёрст,
  А теперь в тревоге
  Чудится погост ...
  
  Тем лошадкам снова
  К юности б назад,
  Только их подковы
  Что-то не звенят.
  
  Нет булыжной тверди,
  Всё песок да ил.
  Чем я в круговерти
  Серых утомил?
  
  Им рысцой бы бойко,
  Где бессмертья бал.
  Жаль, в скрипучей тройке
  Коренник устал.
  
  ...Как стезю мне жизни
  В мыслях не корить -
  Хоть пляши, хоть кисни, -
  А второй не быть...
  
  долГи ломбАрдА
  
  Жизнь моя не вечна в бренном этом мире,
  Где-то замер пятый на подходе фол.
  С крестиком фортуны, как в стрелковом тире.
  Совместила старость страха чёрный ствол.
  
  
  Что-то слишком быстро годы молодые,
  Раньше чем я понял, свой свернули бег.
  Мне взамен остались лишь виски седые
  Да набор болезней - именной мой чек.
  
  
  Как урвать у смерти лишний день отсрочки?
  Покаянье режет колею для дум.
  Где душа бросает на бумагу строчки,
  Там трясину истин правдой сушит ум.
  
  
  Есть своя, наверно, прыть у резвой жизни.
  Лишь вчера, казалось, был мой школьный бал,
  А сегодня время говорить о тризне,
  Будто я в ломбарды все щедроты сдал.
  
  
  Будто мой приёмщик после сделки сдачу,
  Как с чекой гранату, мне вложил в ладонь,
  Посулив с насмешкой наперёд удачу
  И для поздней славы на усладу бронь.
  
  
  Чьих я жду подарков у ломбардной стойки?
  Заложил кому я юных лет брильянт?
  И какой там скупщик на обманы бойкий
  Спрятал в тайных сейфах на былое грант?
  
  
  Мне вернуть назад бы все долги ломбарда,
  Всё, что там осталось от былого в нём,
  Только юность жизни, как в ночи петарда,
  Обожгла лишь память голубым огнём...
  
  
  Для души одно я сохранил богатство,
  Клад, что за терпенье мне Владыкой дан.
  Дети, дом, супруга - вечной чести братство,
  Где за веру царский Бог дарует сан!
  
  
  
  высший суд
  
  Мне шёпот в спину: "Он, как странник с Марса,
  В любви аскет, в нужде паяц и шут,
  Далёк от моды, не приемлет фарса,
  Отверг покой и собственный уют..."
  
  
  Всё так и есть. Моих проблем валюта
  Среди других немыслимых валют -
  Усталых нервов чувственная смута
  И дар Христа, как самый высший суд.
  
  
  Нам всем Господь свои даёт награды:
  Кому рубли, кому на рифмах слог.
  Ему наш путь подсказывать не надо,
  Он сам в подарках судьбам нашим бог.
  
  
  Мы лепим блеф, что мы его мудрее,
  Идём своей по жизни колеёй.
  А он чихнёт - и мы уже на рее
  Ласкаем шею дарственной петлёй.
  
  
  Хвосты расправив, как на свист павлины,
  Где наша речь - позора жалкий хит,
  Питаем спесью лживые былины,
  Чтоб скрыть извилин крохотный лимит.
  
  
  Откуда в нас фальшивой пробы чванство?
  Любой из нас не царь Земли, а гость.
  Презент Христа - вот наше атаманство.
  И он в наш гроб вобьёт последний гвоздь.
  
  
  Богат не тот, чей кошелёк как дыня.
  Силён не тот, чей бицепс - бугорок.
  ...Я сам для всех сегодня и отныне
  Курьер добра с пакетом тёплых строк.
  
  
  На первый взгляд с пером я бью баклуши,
  Но в том и скрыт мой странный парадокс:
  Я верой в завтра людям грею души,
  Для них мой труд, он - как для домны кокс.
  
  
  Моих надежд разменная монета,
  Где вместо денег покаянный стих, -
  В конце тоннеля видеть лучик света
  И этим светом озарять других.
  
  
  лАбириНт фортуНы
  
  Мне сегодня грустно в опустевшем парке,
  Я сегодня в думах сам себе палач.
  На меня фортуна смотрит из-под арки,
  Словно ищет жертву с кошельком щипач.
  
  
  Я судьбе раскрою душу и карманы.
  На душе резвится сквознячок утрат,
  А в моих карманах нулевые планы
  Да ошибок новых неподъёмный клад.
  
  
  Холодна сегодня подо мной скамейка.
  Улетают мысли не вперёд, а вспять.
  Даже память нынче, как под камень змейка,
  К дням былым проворно уползла опять.
  
  
  В прошлом есть, наверно, для души такое,
  Что над ним не властен укоризны суд,
  От того и думы не дают покоя.
  Память моим чувствам - как лошадке кнут.
  
  
  Я в семнадцать верил - молодость безмерна,
  Нет ни дна, ни мелей у такой реки.
  А сейчас мне юность, как бичу таверна:
  Похмелиться тянет, а в дверях замки...
  
  
  Может зря я, грешник, о былом жалея,
  Жду в конце тоннеля хоть какой-то свет?
  Лабиринт фортуны - вовсе не аллея,
  Сколько ни блуждай в нём, а просвета нет.
  
  
  За монисты строчек в голубой тетрадке
  И за поиск смысла жизни и ума
  Я давал такие моим нервам взятки,
  Что по нервам плачет век уже тюрьма.
  
  
  Я седьмой десяток, как по пепелищу,
  По ухабам жизни волоку свой крест.
  Мне его и влепят на глухом кладбище,
  Благо, там для грешных тьма свободных мест.
  
  
  ...Потому и грустно мне в осеннем парке.
  Я какой оставлю в этой жизни след?
  Говорят, ответы затаились в чарке,
  Но моей там правды и впомине нет.
  
  
  
  осеНь
  
  Как сурьмой по небу затянуло просинь.
  Тучи сбились в стадо сотнями овец.
  Эстафету грусти подхватила осень,
  На размен закатам выдала свинец.
  
  В дождевую сетку мой попался город,
  Под зонтами бьётся, как в руках пескарь.
  Где бесилось пекло, там сегодня холод
  Без молитв смиренья рвётся на алтарь...
  
  Я к ущербным чувствам приоткрою дверцу,
  На мотив раздумий свой настрою ум.
  Знать бы - сколько надо на изломах сердцу
  В мой преклонный возраст покаянных дум?
  
  Что успел я сделать в этой бренной жизни?
  Был ли он в поступках - чести высший класс?
  На моей убогой молчаливой тризне
  Обо мне шепнут ли пару добрых фраз?
  
  Я шестёркой скромной у судьбы в колоде
  Сник в игре на вечность, как вчерашний зной.
  То ли вновь чернила разлились в погоде?
  То ль ва-банк играет боль души со мной?
  
  Помутнели напрочь юных чувств криницы.
  Стали мёртвой сказкой планы юных лет.
  Всё туманней взору тех времён зарницы.
  К тем денькам счастливым всё слабее след.
  
  А мои ошибки и мои утраты,
  Что слетелись к думам жадным вороньём,
  Заклевали насмерть золотые даты,
  Как червей глотают память о былом.
  
  ...В жизнь мою хозяйкой заглянула осень,
  Затянула мысли мглой свинцовых туч.
  Где же ты, покоя голубая просинь?
  Где ты, веры в завтра мой последний луч?
  
  дАмА треф
  
  Я вживаюсь в секрет гадания -
  Может правда, а может блеф:
  Мне пророчит узлы страдания
  Всем извилинам дама треф.
  
  Что в гаданье пойму о смерти я?
  То ли скоро мне на погост?
  Или просто судьба к бессмертию
  Свой ажурный наводит мост?
  
  Если мне выпадает кладбище -
  Разве в этом волненья суть?
  На лужайки такого пастбища
  Никому не заказан путь.
  
  А по чувствам стрелять словечками
  Не ахти там который страх,
  Всем придётся пастись овечками
  У Христа на его лугах...
  
  Я сегодня на белом листике
  Свой фатальный слепил бы тест,
  Только очень та дама в мистике
  Похожа на могильный крест.
  
  Потому в дни короткой радости,
  Как бесценный душевный груз,
  Я спешу откровенья старости
  Переправить на плечи муз.
  
  Мне бы выкроить сотню рубликов
  И цыганочке взятку дать.
  Вот тогда бы смогла та публика
  Мне бессмертие нагадать.
  
  Но, увы, - на мои копеечки
  Под словесный кардебалет
  Дама треф из волшебной леечки
  Льёт мне жалкий остаток лет.
  
  ...Одного не понять цыганочке -
  Как судьбы ни вилась бы нить:
  До последней своей стояночки
  Буду я эту жизнь любить!
  
  
  стАрость
  
  Семь десятков для Вселенной -
  Как на час в купе роман.
  А моей фортуне бренной -
  Как этап на Магадан.
  
  Перед тем, как дать отмашку
  На последний в жизни круг,
  Погадать бы на ромашке:
  Старость враг мне или друг?
  
  Словно нищий с подаяньем
  От семи пасхальных дней,
  Я с душевным покаяньем
  Прихромал сегодня к ней.
  
  Жаль, что к старости убогой,
  Где мой друг - уже костыль,
  Поздно в долг просить у Бога
  Молодецкой страсти быль.
  
  Всё прекрасно в срок и в меру.
  Жизнь - не сад: цветёт лишь раз.
  Только старость, как химеру,
  Отодвинуть бы на час.
  
  На денёк вернуть бы младость,
  Пусть не в явь, хотя бы в сон.
  Да уже хозяйкой старость
  Заняла свободный трон.
  
  Ей сейчас на этом троне,
  Если даже в злате он,
  И в брильянтовой короне
  Быть царицей не резон.
  
  Знал я разных видов троны
  В череде ушедших дней,
  Но не помню я короны
  Краше юности моей.
  
  А финальных лет остаток
  В свете финишных орбит
  Я, надеясь на достаток,
  Проживу как Бог велит.
  
  лоб НА зАтылке
  
  Мчат для всех под горку годы:
  Ни догнать, ни перегнать.
  Что ж хотим мы у природы
  Юность лишнюю урвать?
  Для досужих папарацци
  Под критическим огнём
  На десятки операций,
  Как на бой с врагом, идём.
  Нам на старость бы молиться,
  Чаще думать о душе,
  Не тянуть в морщинах лица
  От бровей и до ушей.
  Всем своя есть в жизни мерка.
  Клином лет не выбьешь клин.
  Глянешь сзади - пионерка,
  А в глаза - столетний джинн.
  От сценического грима,
  Если он и высший сорт,
  Ангел с ликом херувима
  Взору чудится как чёрт.
  Но вихляются на сцене,
  Как на час оживший прах,
  Старушонки, словно тени,
  С бантом школьниц в париках...
  ..Я сейчас в плену раздумий.
  Возраст мучить - что за толк?
  Собери мильон тех мумий -
  Юным их не будет полк.
  Для меня мои морщины
  По фронтам всего лица -
  Как награда для мужчины,
  Как окопы для бойца.
  Пусть той мудрости окопы,
  Как солдат от пуль редут,
  В одиночку или скопом
  Мой от дури ум спасут.
  Мог и мне б, наверно, Шилин
  Лоб к затылку притянуть,
  Только вязь моих извилин
  Ищет свой к бессмертью путь.
  
  
  последНий приют
  
  Часовыми застыли берёзы.
  Обелисками скорби стоят.
  За оградою горе и слёзы -
  Инвалидский приют-интернат.
  В той неволе своё государство.
  В нём проблемы спасенья свои,
  Где ведёт престарелое царство
  Не на равных со смертью бои.
  За рублёвую прибыль искуса,
  Удивляя жестокостью мир,
  Их везут, как слежавшийся мусор,
  Как утиль из домов и квартир.
  Стала старость объектом продажи.
  Детям - нега, жильё и покой,
  А изгоям - к болезням вояжи
  Да сигнальный звонок под рукой.
  Нам в речах человечество жалко,
  Мы делами планеты живём.
  Что нам немощи скорбная свалка,
  Неприметный какой-то стардом?
  Может статься мой вывод и дерзкий
  И не тот поднимаю я пласт,
  Где лишь выгода - шар монгольфъерский,
  А родители - лишний балласт.
  Только совесть - не шарик рулетки.
  Ей ложиться нельзя на зеро,
  Если близких в стардомы, как в клетки,
  Мы вгоняем за их же добро...
  Мне сегодня в бреду непокоя
  Вдруг почудился странный подвох:
  Будто я из неравного боя
  Победителем выйти не смог.
  Будто я их увёл за собою
  В тот казённый с решётками ад,
  Горем небо укрыл голубое,
  Выдал старость - и ту без внучат.
  ...Я бы принял виденье за шалость,
  Но душа от предчувствий болит:
  Не моя ли то слёзная старость
  Костылями по плитам стучит?..
  
  
  дАмоклов меч
  
  Сквозь решётки смотрят окна интерната.
  Шелестят берёзки вдоль печальных стен.
  За грехи какие старикам расплата?
  За вину какую им бессрочный плен?
  
  
  От усталых нервов мне бы рюмку брома,
  Не травил бы душу удивленья яд.
  По воскресным дням здесь у ворот стардома,
  Как на авторынке, весь модельный ряд.
  
  
  Стала жизнь, наверно, в равнодушье проще.
  Не поверил сам бы я своим глазам -
  Едут мимоходом, как на пьянку в рощу,
  Дорогие детки к милым старикам.
  
  
  Только эти встречи с предками недолги.
  Где от встреч без пользы не урвёшь валют,
  "Мерседесы", "Вольво", "Жигули" и "Волги"
  Через три минуты от стардома рвут...
  
  
  Мой язык немеет от сердечной боли:
  Мы на этом свете для чего живём?
  Дарим нашим близким прелести неволи,
  А в ответ от них же милосердья ждём.
  
  
  За одну прописку в камышовой хате,
  Там, где даже мыши впроголодь живут.
  Мы - в перстнях и кольцах, в жемчугах и злате
  Загоняем близких, как бомжей, в приют.
  
  
  Нам сегодня в тягость жалких предков слёзы,
  Нас ещё не давит иском судный день,
  Но уже грохочут на подходе грозы -
  Я по внукам вижу туч свинцовых тень.
  
  
  Ждёт и нас под старость за грехи расплата.
  Он висит над всеми - гроз дамоклов меч.
  Нас такая завтра проутюжит плата,
  Что полезней будет в гроб живыми лечь!
  
  
  ...А пока в нагрузку раз в неделю встречи,
  За наследство битвы, как незримый фронт,
  Да внучат послушных под диктовку речи -
  Продолженья фальши резвый генофонд...
  
  
  
  две тюрьмы
  
  От церкви стон набата медный...
  Среди житейской кутерьмы
  Пригрел давно Демьян наш Бедный
  В проулке тихом две тюрьмы.
  
  
  Направо - дворик интерната,
  Налево - зэков мрачный двор,
  Где всем жильцам судьба без блата
  Влепила страшный приговор.
  
  
  Не от такого ли изъяна,
  К чему и сам я не привык,
  От тюрем улица Демьяна
  В решётки прячет скорбный лик?
  
  
  Я верю: зэкам государство
  За всё отмерило свой срок.
  А кто родительскому царству
  Чернее сажи выдал рок?
  
  
  В моём мозгу гремят орудья
  Вердиктом бедственных статей,
  Где наши доблестные судьи -
  Команда собственных детей.
  
  
  К чему потомкам милосердье?
  Век злобы с волчьим стал лицом.
  Есть у детей одно усердье:
  Загнать родных в казённый дом.
  
  
  В той золочёной щедрой клетке
  Сейчас, в отличье от Христа,
  К бессмертью немощные предки
  Не соскользнут уже с креста.
  
  
  У зэков есть хотя бы скидки,
  Амнистий сладкий благовест,
  А старикам терпеть отсидки,
  Пока Христу не надоест...
  
  
  ...Глядят окошками надежды
  В решётках горя две тюрьмы.
  Одним - в полосочку одежды,
  Другим - финал черней сурьмы.
  
  
  дАвНий жАр
  
  Словно загнанные кони,
  Годы в упряжи страстей,
  От лихой устав погони,
  Стали в стойло дряхлых дней.
  
  Даже чувства, что все мысли
  Мне клеймили серебром,
  На гвоздях проблем зависли,
  Как уздечки над базком.
  
  Мне сегодня в той конюшне
  От душевных тяжких ран
  Сердцу муторно и душно,
  Как астматику в туман...
  
  ...А ведь было, помню, было:
  Без лимита чувств и сил
  Жизнь вовсю меня любила,
  Как и я её любил.
  
  Где же скрылось то веселье?
  Перешло давно ли в прах?
  Старость правит новоселье
  На семи шальных ветрах.
  
  Боль терзает сквозняками
  Душу грешную мою.
  Сколько ж можно с синяками
  Трепыхаться в том бою?
  
  Я б совсем не мучил память,
  Не искал бы щедрый пласт,
  Да деньков ушедших замять
  Кроет счастьем нервный наст.
  
  Жить былым - уже искусство.
  В том ли рая мой секрет,
  Что сейчас я грею чувства
  Давним жаром юных лет?
  
  
   Аист НА поГосте
  
  Я иду с цветами к маме,
  Свежим кланяясь крестам,
  А у тропки за цепями
  Сник в тоске скульптурный храм...
  Постаревшая от стресса,
  Будто жизнь её - трактир,
  Прошлых прелестей принцесса
  На жестокий смотрит мир.
  Как хозяином обижен
  На полу из чёрных плит
  В горькой скорби неподвижен
  Пёс у женских ног лежит.
  Рядом скромен и покладист
  В вечной дрёме дрыхнет кот.
  А над всем над этим аист
  К деве мальчика несёт...
  Только эту в бедах деву,
  Всех людских несчастий трал,
  Слёз бесправных королеву
  Я ещё живую знал.
  Есть сегодня в нашей жизни
  Войн семейных мужики:
  В их стакан отравы брызни -
  Бить что жён им, что горшки.
  Были всласть и мужу драки.
  А супруга на сносях
  Гнулась в боли, как собака,
  Вся в пинках да в синяках...
  ...Жизнь - законы бумеранга.
  Завтра чей-нибудь кулак
  Неразгаданного ранга
  И на нём поставит знак.
  И ему, как по курсиву,
  Где и крайних не найдёшь,
  В мир иной пропишет ксиву
  Чей-нибудь по пьяни нож.
  Скверной памяти коросту -
  Не на день, а на века -
  И его снесут к погосту,
  Как побитого щенка.
  
  
  вороНьё
  
  Где-то рядом в больничных каштанах
  На несчастье, наверно, моё
  О болезнях моих да о ранах
  Разгалделось в ветвях вороньё.
  
  
  Растревожило криком палату,
  Расплескалося эхом окрест,
  Словно требует жуткую плату -
  Смерть мою за осиновый крест.
  
  
  Кто по мне заказал панихиду
  По живому средь белого дня,
  Коль уже вороньё не для виду,
  А взаправду хоронит меня?
  
  
  Не понять колдунам чернокрылым,
  Что пока я живу и дышу,
  Я не внемлю их крикам постылым
  И пророчеств на смерть не прошу.
  
  
  В мир иной мне ли думать о визе,
  Если я перед жизнью в долгу?
  Я, как башня наклонная в Пизе:
  Время гнёт, а упасть не могу.
  
  
  И боюсь я не чёрных пророков,
  Где финал - похоронная медь.
  От людских изощрённых пороков
  Я боюсь в этой жизни сгореть.
  
  
  Потому и крушу я заслоны,
  Рвусь, как волк, через смерть за флажки,
  За черту той предательской зоны,
  Где под пальцами стынут курки.
  
  
  Так и жить мне в шальной круговерти.
  Я пожизненный пленник её.
  ...Только зря предреканием смерти
  Разгалделось в ветвях вороньё!
  
  
  
   НебесНАя колесНиЦА
  
  Маяком в никуда светит жёлтый ночник,
  Отражается болью в палатах.
  Я в больнице опять. Я, наверно, привык
  К докторам в белоснежных халатах.
  
  
  И когда среди ночи сестёр беготня
  Поднимает внезапно тревогу,
  Мне доходит сквозь бред - скоро так и меня
  На приём спровоцируют к Богу.
  
  
  Скоро мудрый Всевышний задержит свой взгляд
  На моей неприметной особе.
  И уйду я туда, где нет хода назад,
  Где и счёт на приёмах особый...
  
  
  Неужели Владыка к постели моей
  Уже подал свою колесницу,
  Если я различаю небесных коней
  И могильную вижу границу?
  
  
  Не понять мне в бреду - он куда так спешит?
  Я успею и к аду, и к раю.
  Чем острей его меч, тем слабее мой щит.
  Я сегодня ли бой проиграю?
  
  
  Мне бы мысли в куплеты заправить успеть.
  Мне б денёк порезвиться в мажоре.
  Через силу, но песни надежды допеть,
  Растворить в нотах радости горе.
  
  
  Я об этом деньке как о счастье молю.
  Жизнь какой бы шальной ни казалась,
  Я её и больной до предела люблю.
  На закате и лучик нам в сладость.
  
  
  Мы годами судьбу за изломы клянём,
  Воздевая к Всевышнему руки.
  А когда за чужим катафалком идём,
  Просим Бога продлить наши муки...
  
  
  ...Я смотрю, как тускнеет дежурный ночник.
  Первый лучик запрыгал по сетке.
  То не Бог распластал надо мною свой лик,
  То сестрички разносят таблетки...
  
  
  болезНи
  
  Что с болезнями своими я сделаю?
  Все соседи перепуганы "Скорыми".
  Стала смертушка с косой слишком смелою,
  Так и ластится лисой перед хворыми.
  
  Я все щели и углы потолочные
  Изучил, как "Отче наш" в семинарии.
  А родня на черновик пишет "срочные",
  Смотрит с ужасом в глаза мои карие.
  
  Боль за сорок так и дёргает градусы.
  Серебристый столбик - лебедем к небушку.
  Не судьба, а бесконечные казусы,
  Пользы нет ни от воды, ни от хлебушка.
  
  Повенчали меня горести с койкою.
  Только мне такой венец как распятие.
  Я с болезнями сейчас - школьник с двойкою:
  Вместо радости боязнь и апатия.
  
  Жизнь моя - с режимом строгим колония.
  Немощь к старости страшнее, чем Берия.
  Как дожить, чтоб не сломался в поклоне я.
  Где охранники - нужда и неверие?
  
  Не паду я им, коварным, в коленочки.
  Для меня болезни - разве правительство?
  Паучок и тот галопом по стеночке.
  Верит, маленький, в моё покровительство.
  
  И сражаясь Дон Кихотом с болезнями,
  Разбиваясь в том усердии в доску, я
  Буду верою лечиться, как песнями, -
  Благо, рядом Дульсинея Тобосская.
  
  
  я поверил
  
  Я сегодня поверил в советы,
  Выгнал страх из душевных щелей
  И иду разбивать в кабинеты
  Отложения подлых солей.
  
  ...Мы, клеймённые белой печатью,
  Безысходность глотая, как яд,
  К своему, не к чужому распятью
  Приползаем с гвоздями утрат.
  
  Атеисты, не веруя в Бога,
  В круговерти хондрозовых битв.
  Как с похмелья ключи у порога,
  Ищем в душеньках силу молитв.
  
  Нам ли в болях твердить об удаче?
  Что имеем, совсем не храним.
  Потерявши, тогда только плачем
  И приносим советы другим.
  
  Холодея от бед и от чарок,
  Свой последний используя шанс,
  Получаем в награду подарок -
  Мануальный жестокий сеанс.
  
  На скамье, как на ложе Прокруста,
  Что мягка для собак и бомжей,
  Под надрывную музыку хруста
  Маты гнём до седьмых этажей.
  
  Короли солевого Гулага,
  Как на золото медный пятак,
  Мы корону здоровья и блага
  На больничный сменили колпак.
  
  Нам сегодня любые советы -
  Как спасательный круг на волне.
  Потому и идём в кабинеты,
  Как идут босиком по стерне.
  
   Ночь в больНиЦе
  
  Как сибирский этап, ночь в больнице длинна,
  Змейкой бед по извилинам вьётся.
  Где отчаяньем думы завалит сполна,
  Где надеждой в душе отзовётся.
  
  
  Есть у каждого в жизни свой личный редут
  И своя до кладбища дорога.
  Нам, как разным лошадкам: кому-то хомут,
  А кому-то попона от Бога.
  
  
  На задёрганных драгах прокуренных лет,
  В златоносных песках пустословья
  Много ль в жизни фортунам капризным в ответ
  Для сердец мы намыли здоровья?
  
  
  Тем, кто жил как в раю, в блеске мраморных вилл,
  Кто ходил, спотыкаясь, за плугом,
  Одинаково скажут у свежих могил:
  "Пусть им, грешным, земля будет пухом."
  
  
  Вот в бреду и пойми в эту нервную ночь -
  Мрак ли, свет ли в конце лабиринта?
  Мне дышать от фатальных сюрпризов невмочь,
  Как от строчки базарного спринта.
  
  
  Жизнь моя, где погонщиком злая судьба,
  Где скрипят по болезням колёса,
  Как без тормоза сонного горца арба,
  Замерла у крутого откоса.
  
  
  Я на лживые тайны пророчеств-острот
  Стал сегодня не очень-то падок.
  Только Богу известно за нас наперёд:
  Чьих стегнуть у обрыва лошадок...
  
  
  ...Заалела стыдливой невестой заря,
  Под мужским моим взглядом зарделась.
  Неужели я жил и в болезнях не зря,
  Если мне помирать расхотелось?..
  
  
  
  сестрА милосердия
  
  Ты послушай, сестра милосердия,
  Мою в болях уставшую плоть.
  Может это на пике усердия
  В рай меня приглашает Господь?
  
  
  Мы с рожденья к погосту пришпилены.
  И какой здесь наш с Господом торг,
  Если наши по жизни извилины
  Упираются к финишу в морг?
  
  
  Это здесь я сражаюсь с болезнями,
  Как израненный рыцарь за крест,
  А в раю с лебедиными песнями
  Хватит всем и признаний, и мест.
  
  
  Я застыл в ожидающей стоечке,
  Как за сахарной косточкой дог.
  У моей хирургической коечки
  Ты одна - мой спаситель и бог.
  
  
  В тупиках моего откровения,
  Где у истин теряется суть,
  Ты добавь мне лимита для рвения
  Сделать долгим мой жизненный путь.
  
  
  Доберись к Чумаку я, до Ванги ли,
  Даже ляжь я к хирургу под нож,
  Только ты мою душу, не ангелы,
  На здоровый алтарь вознесёшь.
  
  
  Только ты, мой союзник и лапочка,
  На стезе моих финишных лет
  Не кресту и не беленьким тапочкам -
  Жизни хрупкой зелёный дашь свет.
  
  
  Ты одна - веры светлая зорюшка.
  Эту веру и тучами фраз
  В атмосфере больничного горюшка
  Не затмить в мой болезненный час.
  
  
  Потому у кладбищенской тверди я
  Попрошу для отсрочки аванс.
  Только ты мне, сестра милосердия,
  Дашь к надежде единственный шанс!
  
  
  тАк и жить НАм...
  
  В непонятливости эти
  Я попал как рыбка в сети.
  Каждый день на старость лет
  Есть вопрос - ответа нет.
  Мимо нас галопом время,
  Не поймать его за стремя.
  И несётся в вечность конь,
  Резвый, жаркий, как огонь.
  Мы, чем старше, тем мудрее,
  А в сомненьях как на рее,
  Где душевный наш стриптиз -
  К парадоксам сотни виз.
  Нам бессмертье не по росту,
  Если рок зовёт к погосту.
  И кладём мы на алтарь
  Кто брильянты, кто сухарь.
  Кто слова острее перца
  От больного рифмой сердца.
  И понять нельзя никак,
  Где богач, а где бедняк.
  Мне так видится: в России
  Нет для истины мессии.
  Я и сам той правде строк
  Не судья и не пророк.
  За любую боль-ошибку
  Зря ругать златую рыбку.
  Так что тяжкий сей багаж
  Он ни чей-нибудь, а наш.
  Ближе к смертному закату
  Жизнь возьмёт дороже плату.
  Где за молодость пятак,
  Там за старость - четвертак.
  Тот урок лихой науки
  Мы прошли, пройдут и внуки.
  И для внуков хорды мук
  В ледяной замкнутся круг...
  Так и жить нам в круговерти
  От рождения до смерти.
  А в итоге - боль и мрак.
  Всё не то и всё не так.
  
  
  сАНАторНых зАбАв короли пять тузов
  Где-то лютые стонут метели. Бурлит курорт. Вовсю флиртуют пары.
  Говорят, в Заполярье зима. Звенит опять знакомствами проспект,
  А мы к югу с тобой прилетели Как будто ищут чуткие радары
  Отдыхать в дорогие дома. В эфире неопознанный объект.
  Нам сегодня уже показалось: По затемнённым парковым аллеям,
  Мы попали в божественный рай, Ложь выдавая за хмельной бальзам,
  Где соседи - и горечь, и сладость, Гиганты секса сладострастным феям
  Да никто не шепнёт: выбирай. На души валят свои словесный хлам.
  И никто, даже самый гулящий. Ночных забав лихие банкомёты.
  От свободы хмельной, как в бреду, Где для измен в колоде пять тузов,
  Не поймёт - отчего это слаще Им смак легенд и плоские остроты -
  Плод запретный в курортном саду? Земной их рай и блуда вечный зов.
  Бог на месяц нам выдал корону, Уж так ведётся в жизни этой грешной:
  А семья - на леченье рубли. Всю гамму чувств и страсти высший класс
  Только мы не дотянемся к трону, Мы на курортах дарим тем поспешно,
  Санаторных забав короли. Кто хуже наших близких в сотни раз...
  Нам болезни урезали годы, И я, бывало, от слепой свободы,
  Дни здоровья урвали на треть. Как тот озябший и голодный грач,
  И на временных крыльях свободы Тепло почуяв после непогоды,
  До любви нам уже не взлететь. Хвост распускал в предчувствии удач.
  И не выдержать дикой погони Срок наступал - и розы обещаний
  (Не для нас эти игры в раю). С шипами клятв и пошленьких острот
  Наши чувства, как смирные кони, Желтели от ворованных свиданий,
  Научились держать колею. Как вянет лист от минеральных вод.
  В наши души вселились метели. Что оставалось в памяти от юга?
  Вместо жара в них - боль и зима. Очередной зазнобы пламень слов,
  ...Для чего ж мы тогда прилетели Рукопожатье комнатного друга
  Отдыхать в дорогие дома? Да торопливый росчерк адресов.
  ...Сегодня к тем, кто даже в чувствах лживы,
  Я не пошёл бы на любовный бал.
  Мне не нова страда курортной нивы,
  Я вальс измен давно оттанцевал.
  
  
  курортНые тАНЦы тАкой ли крест?
  Когда на старый парк опустится прохлада Я прилетел сюда к здоровью.
  И выползет ужом внезапный полумрак, А юг упал к моим ногам
  Возьмёт нас в плен забав курортная отрада, Лихой ворованной любовью
  Бог свеженькой любви - "неоновый пятак". И знойной страстью щедрых дам.
  Не танцы ли для нас милей любой аптеки, Нам после серости домашней
  Где в блудном каратэ восьмой нам снится дан, Забава с лёту по кустам
  И где любовный раж и ритмы дискотеки Той золотой сияет башней,
  Полезней во сто крат и вод, и серных ванн. Где купол блуда, как бальзам.
  Гори они огнём, заморские лекарства! Не от того ль жена чужая
  От них, как от зондов, мутит нас и тошнит, Мне что-то шепчет невпопад
  Другое по душе нам сказочное царство, Про ночь любви в объятьях рая,
  Где лишь от неудач головушка болит. Про санаторный маскарад?..
  В святой тиши больниц и в шуме поликлиник Тому ли я молился Богу?
  Кощеевский наш сброд - тростинки на ветру. Такой ли нёс в болезнях крест,
  А в танцах мы орлы! Они нам - тот же финик, Чтоб для измен искать подмогу
  Где сладости забав, что палочки костру. В толпе сомнительных невест?
  Прекрасно, если здесь мужей не видят жёны. Я знаю, будут литься трели:
  Прелестно, если здесь мужья не видят жён. "Я вся твоя" и "ты весь мой".
  В семье за кроткий лик писать бы с нас иконы, А через бурных три недели
  А здесь не для проблем, для шалостей рождён. Мы заторопимся домой.
  Сегодня в пляс пойдут кроссовки, туфли, сланцы... И слёзы будут в час разлуки,
  Прильнёт к принцессе грёз костяшками старик. И объяснения в любви.
  На то он и курорт, на то они и танцы - И будут чьи-то нервно руки
  В них есть и блеф, и фарс, и лебединый шик. Дрожать - "ты адрес мой не рви"...
  Сегодня чья-то честь не выдержит осады И после долго будут сниться
  Под натиском легенд и флиртовых атак. Те встречи жаркие в ночи,
  Не зря залётных ждёт, как жертву из засады, И улетевшие жар-птицы,
  Курортный браконьер - "неоновый пятак". И донжуаны трепачи...
  ...На час милы забавы юга.
  И в этом истина права:
  От той шальной любовной вьюги
  Нам остаются лишь слова.
  
  
  шутки джиННА зАпретНый плод
  Отогрелась хилая дружина, Ты не ругай меня, сестричка,
  Разгулялась язвенная рать. Что пропустил я много ванн...
  Верю: трудно подленького джинна Сегодня утром электричка
  Двадцать дней в неволе удержать. Умчала женщину в туман.
  Он, шутник, своей незримой властью, Какое там оно леченье,
  Незаметной силой тайных чар Когда я десять дней подряд
  Наградил гулящих буйной страстью, В бреду хмельного увлеченья
  Свёл десятки незнакомых пар. Был тем случайным встречам рад?
  Всех смешал: наивных и коварных, Как вор, в угоду странным вкусам,
  Сверхдебильных, юных и седых, От мыслей собственных дрожа,
  Щепетильных, умных и бездарных, Я шёл к сомнительным искусам
  Непонятных, модных и простых. В провал по лезвию ножа.
  Всё запутал: праведное с пошлым, Запретный плод с чужого сада,
  Честь с изменой, с правдой - фарс и ложь, Где сладость блуда - тот же яд,
  День грядущий с недалёким прошлым, Нам на курорте как награда
  Мир семьи и временный балдёж... Зa санаторный маскарад.
  И уже под лживенькие слёзы, Ты придержи свой гнев, сестричка,
  Под аккорды пошленьких острот Не ставь нам раньше смерти крест.
  Рушатся несбывшиеся грёзы, Пускай сегодня электричка
  Санаторный тешится народ. К нам привезёт других невест.
  Только краток час курортной связи, Из-за таких вот неуёмных,
  Горек мёд пленительных речей О ком твердят: "Вот это класс",
  И свиданий, вместо ванн и грязей, В чужих краях, в проулках тёмных
  В суматохе краденых ночей. Ещё погибнет много нас...
  Потому и бесится дружина А ты, сестричка, всё про ванны,
  И боится к сроку опоздать. Про микроклизмы и про кровь.
  Ох, и трудно подленького джинна А нам полезней клизм романы
  Двадцать дней в кувшине удержать. Да санаторная любовь.
  Мы в той любви горим как спички,
  Забыв про язвы и обман.
  Ведь завтра всех нас электрички
  Умчат в предутренний туман.
  
  
  кАмеННАя кНиГА
  
  Где б я ни странствовал по свету,
  В какой бы ни был стороне,
  В Горячий Ключ я рвусь к бювету,
  Как рвутся в праздники к родне.
  
  Чем не роман - крутые склоны
  В калейдоскопе знойных фраз,
  Где всех мастей мужья и жёны
  Клеймили словом звёздный час?
  
  От Бреста, Кушки и Чукотки
  В шальном бреду любовных муз, -
  Кто от измен, а кто от водки, -
  Автограф ставил весь Союз.
  
  Там и поныне, как солдаты
  Штрафных, на двух прицелах рот,
  Ложатся на суглинок даты,
  На свой последний в жизни дзот.
  
  Мне каждый шрам в строке с росинкой -
  В боях истерзанный редут -
  Сегодня кажется слезинкой,
  Что от ранений камни льют.
  
  Ту блажь писательского ига
  И грех немых календарей
  Вбирает каменная книга,
  Как бич шторма былых морей...
  
  Она не может мне не сниться,
  Богиня грёз и клятв раба.
  Ведь на резных её страницах
  Писалась и моя судьба.
  
  И где б ни странствовал по свету,
  В какой бы ни был стороне,
  В Горячий Ключ я рвусь к бювету,
  Как рвутся в праздники к родне.
  
  Грёзы
  
  Я летел от наскучившей вьюги,
  От всего убегал и от всех,
  Чтоб на месяц на солнечном юге
  Окунуться в пучину утех.
  
  Фантазёр, ловелас, Казанова,
  И в поступках, и в чувствах артист,
  В ожиданье любовного клёва
  Я дрожал, как осиновый лист.
  
  Мне мерещились дивные дали,
  Прелесть новых нехоженных мест,
  Где, как в спорте, вручают медали
  За успех у курортных невест.
  
  Я себя представлял донжуаном:
  Звёзды, ночь и под южной луной
  Фея страсти с пленительным станом
  Про забавы толкует со мной.
  
  Рядом плещется тёплое море,
  Кошкой нежно мурлычет у ног.
  Нет на сердце ни грусти, ни горя,
  Сам себе я советчик и бог...
  
  И несли меня к югу те грёзы,
  Словно тройка залётных коней.
  Только юг распластался морозом
  Да промозглостью слякотных дней.
  
  Думал я, что умчался от вьюги
  В райский мир санаторных утех,
  Но и здесь, на загадочном юге,
  Лёг на думы тревожные снег.
  
  
  сАНАторНАя дискотекА
  
  В парке на курорте пляшет дискотека.
  Вяжутся в знакомства льстивые слова.
  Тешится на старте новенького века,
  Дёргается в трансе хилая братва.
  
  Гончими в аллеи рвутся децибелы.
  Бродит хмель свободы шалостью в крови.
  Сам себе ты жалок, если есть пробелы
  В свеженьких забавах краденой любви.
  
  Змейками к площадке сбились терренкуры.
  Ритм лихой из старца делает юнца.
  Носятся по парку снайперы-амуры,
  Стрелами пронзая души и сердца.
  
  Слабым бес на уши вешает легенды,
  Аистами к девам жмётся вороньё.
  Как в бреду, сдаются, словно вещь в аренду,
  Где на дегте сладость, где в меду враньё.
  
  Если ты в желаньях вовсе не повеса
  И для сердца танцы выбрал невзначай,
  Сладкая свобода липкой стёжкой стресса
  Вмиг тебя заманит в полюбовный рай.
  
  Щиплет нервы блудом жаркая фиеста,
  Месяц той свободы - нищему сума.
  Здесь пустым святое не бывает место.
  Где разгул в разносе, там не жди ума.
  
  Лавой соглашений кратер чувств клокочет.
  В танцах на курорте путь до блуда прост.
  ...Сам уже в азарте я, курортный кочет,
  На хохлатку с юга распушил свой хвост.
  
  В мыслях изумленье множится авансом:
  Мне шептать не той бы и не те слова.
  Я, как в храм леченья, шёл сегодня к танцам,
  Да в рецепт вписала яд измен братва.
  
  колумбы любви
  
  Золотой силуэт "Предгорий"
  Растворила ночная мгла.
  От забот уснул санаторий,
  До утра отложив дела.
  
  Там, где вьётся в ночи аллея
  Чёрной змейкою под горой,
  Я, от знойных объятий млея,
  Не могу расстаться с тобой.
  
  Нам отмерено очень мало -
  Три неделечки да три дня
  От знакомства и до вокзала,
  От легенд твоих до меня...
  
  Вот и лепим стихом и прозою,
  Будто каждый в любви Колумб,
  Хотя байки те - та ж амброзия
  Среди роз санаторных клумб.
  
  Боже праведный! Ангел верности!
  Если в сердце моём ты есть,
  Огради от курортной скверности,
  Сохрани к тем, кто дома, честь!
  
  Как ни горек разгул свободушки,
  Как ни вреден любовный блуд,
  Здесь такие в ходу молодушки,
  Что и дьявол тебе не суд!
  
  На последнем в бреду дыхании
  Мы, болезненный хилый сброд,
  На такие идём свидания,
  Как штрафник на смертельный дзот.
  
  Потому нам здесь всё до лампочки
  И все шалости "трын-трава".
  А ты шепчешь и шепчешь, лапочка,
  Завлекательные слова...
  
  
  дАНтово ущелье
  
  Шло, как всегда, к зениту лето,
  Стоял июльский душный зной,
  Когда у Иверских бюветов
  Ты познакомилась со мной.
  
  Нас подружило не веселье,
  Не новизна кавказских мест.
  Свело нас Дантово ущелье,
  Как сводит верующих крест.
  
  У мрачных скал, где хладный камень
  С водою борется за власть,
  Как вечный лёд и адский пламень,
  Схлестнулись логика и страсть.
  
  Я тот июль уже не вправе
  Тянуть по грязной колее.
  Он - жемчуг в редкостной оправе,
  Где жизнь - бесценное колье.
  
  И не беда, что стали глуше,
  Привяли в памяти моей
  Свиданья, что тревожат душу
  Нетленной прелестью своей.
  
  Они одни - моя отрада,
  Мой горизонт и вдаль и вширь,
  И сердцу поздняя награда,
  И чувствам верный поводырь.
  
  ...Достать бы каплю чудо-зелья,
  Вернуться б в тот июльский зной,
  Когда у Дантова ущелья
  Ты познакомилась со мной.
  
  Купить бы в прошлое билеты
  И надышаться счастьем всласть.
  Да жаль, в то сказочное лето
  Нам даже в мыслях не попасть!
  
  любовНАя меккА
  
  Пронеслись курортные недели.
  Санаторный кончился байрам.
  И опять мы чудом уцелели
  На потеху мудрым докторам.
  
  Нас лечили краденые ласки
  Чуть быстрей, чем лучшие врачи.
  Выводили тихо, без огласки
  Через флирт из язвенной ночи.
  
  Мы меняли вскользь на процедуры
  Жар любви в курортный звёздный час.
  И несли нас, грешных, терренкуры
  К знойным дамам, к фальши пылких фраз.
  
  Видно, слишком часто вместо грязей,
  Микроклизм, зондов и серных ванн
  Нас лечил в минуты тайных связей
  Новизной ворованный роман.
  
  От всего того, что мы украли
  У случайных ветреных подруг,
  Мы одни душой беднее стали,
  А не славой - благодатный юг.
  
  Он живёт. И будет жить вовеки,
  Мы для юга - пёстрая толпа.
  А к нему, любовной жаркой Мекке,
  Никогда не зарастёт тропа.
  
  
  три Недели
  
  Мы с тобой - мячи от тенниса на корте.
  Нас к измене бросил рок на блудный корт.
  Три недели мы резвились на курорте.
  Три недели нашим кортом был курорт.
  
  Так с цепи спускают сонную собаку
  И она, свихнувшись напрочь от свобод,
  Одуревшая от воли, рвёт в атаку -
  Был бы повод и в углу соседский кот.
  
  Мы не так ли от свобод бежали в сказки:
  Мол у каждого в семье крутой разлад,
  Нет в постели ни внимания, ни ласки
  И пора менять на рай семейный ад.
  
  Одного боялись мы в курортном гриме,
  Где в неверности всегда на стрёме рок:
  Лишь бы нас двоих внезапностью в интиме
  Не спугнул домашний сотовый звонок.
  
  И купались без стыда мы в этой фальши
  И клялись: "Ты вся моя и ты весь мой."
  Нам подумать бы с тобой - что будет дальше
  И какими возвратимся мы домой.
  
  Только пешки тех легенд не вышли в дамки,
  Не заполнили пустоты двух сердец.
  Санаторные всегда в границах рамки.
  Как ни бейся - и для них придёт конец.
  
  Мы авансом за предательскую низость
  В благодарность получили от ночей
  По чужим кустам ворованную близость
  И лихие процедуры от врачей.
  
  А сейчас враньём пропитанные строчки
  И написанные наспех адреса
  Тайно прячем в сувенирные платочки -
  Наша кончилась для блуда полоса...
  
  Я к раскаянью умчу, а ты - к аборту.
  Чем лечил нас трёхнедельный этот срок,
  Если семьям мы в презент везём с курорта
  Зуд от блох, долги и свеженький грибок?
  
  спичкА стрАсти
  
  Прошёл роман и догорел как спичка
  На санаторных рельсах бытия.
  Тебя домой увозит электричка,
  Где ждут приезда муж твой и семья.
  
  
  Здесь для лукавства нет сейчас причины.
  Узка любви курортной полоса.
  Мы прячем в смех подобие кручины
  И в блуде жмём вовсю на тормоза.
  
  
  Нас встретят завтра дел семейных дали.
  Жизнь сменит птах услад на вороньё.
  Мы столько лжи друг другу рассказали,
  Что даже быль сходила за враньё.
  
  
  Нам подарила каждому планида
  Курортный флирт на двадцать знойных дней,
  Да не того нашла для блуда гида,
  Коль мы золу возводим в ранг огней.
  
  
  Нас буря страсти гнула как былинки.
  Я был и сам в неверности как лох.
  Какие там мы в чувствах половинки -
  Нас просто блудом свёл в забавах Бог.
  
  
  Мы в тех бросках не выиграли боя.
  Какой бы знойной ни казалась страсть,
  Мы для семьи оставим всё святое.
  Она для нас - удач родная власть.
  
  
  Что мы для душ нашли в романе бурном?
  Твоя ещё не высохла слеза,
  А мы уже попрятали по урнам,
  Как яд измены, наши адреса.
  
  
  Когда нам время все залечит раны,
  Когда причёски снег возьмут у зим,
  Мы по-другому вспомним те романы,
  Где проза жизни пряталась за грим.
  
  
  ..Сгорает быстро лживой страсти спичка.
  На то они курортные края,
  Что нас умчит сегодня электричка
  В семейный вихрь земного бытия...
  
  
  
  петушок обитель души
  Завтра мы разлетимся как птицы, Любимый мой Господь, наставник и учитель,
  Я - к Лабе, ты - на север, в Торжок. С тобою связан я и сердцем и судьбой.
  Может, сходим с курортом проститься Души моей земной смиренная обитель
  На псекупский крутой Петушок? И в счастье, и в беде заполнена тобой.
  Это завтра нас встретит дорога Мы в жизни этой все прохожие и гости.
  И тревогой наполнит сердца. Тебе на век дано - какой нам ставить балл.
  А сегодня потерпим немного, К любому крест придёт чуть позже, на погосте,
  Отыграем свой цирк до конца. А ты размах креста при жизни испытал.
  Пусть безмолвный курортный проказник Как горькое до слёз больным дают лекарство
  Нас любовным укроет крылом И что-то там ещё на донорской крови,
  И подарит ворованный праздник, - Так мне святой рецепт от нервного мытарства -
  Он пока что и друг наш, и дом. Сильнее всех пилюль библейский слог любви.
  Сколько жарких он клятв переслушал! С тобою не страшны любые катастрофы.
  Сколько слёз повидал и разлук! Заветы мне твои - что детям первый снег.
  Он поймёт наши грешные души Хотя и не был я свидетелем Голгофы,
  И фальшивость сомнительных мук. Страдал ты не за свой, за мой извечный грех...
  Маяком, божеством и звездою, У пропасти стою - ты ранец парашюта.
  Самый верный в соблазнах дружок, Коль предали друзья - ты мой последний друг.
  По ночам нам казался с тобою В шторма невзгод и бед до гибели минута -
  Тайн хранитель, молчун Петушок. И там ты для меня спасательный мой круг.
  Что там язвы в период ремиссий Зарёй горит восток - ты мне поярче солнца.
  Или злая под ложечкой боль? Теснят меня враги - ты бьёшься с той ордой.
  Мы к забавам рвались без комиссий, В печали и в тоске открою в мир оконце -
  Без надзора крутили гастроль. Сияешь ты средь туч спасительной звездой.
  Потому и пойдём без опаски ...Меня забудут все (со многими так было),
  Далеко от Лабы и Торжка На сплетни перельют златые перстни строк,
  Принимать санаторные ласки Лишь ты в моих надежд потухшее горнило
  На холодном крыле Петушка. Своей любви ко мне добавишь уголёк.
  
  
  мизерНые сроки
  
  На окошке зрелым соком вишни
  Ветер стёкла выкрасил от скуки.
  Только вдруг почудилось: Всевышний
  Протянул мне раненые руки.
  
  Дум моих единственный союзник
  Мой Господь без лишних рассуждений
  Как узнал он: я сегодня узник
  Золочёной клетки заблуждений...
  
  Жизнь до срока нас вгоняет в латы
  Лжи и фальши, зла и равнодушья.
  И тогда неверия пассаты
  Валят с ног отчаяньем удушья.
  
  Во грехах мы вязнем, как в болоте.
  Честь у нас в тисках слепой опалы.
  Наших душ и мыслей эхолоты
  Не берут от совести сигналы.
  
  Есть ли плата за грехов беспечность,
  За ошибки без конца и счёта?
  Нам твердили: жизнь людская - вечность,
  А она в строке познанья - йота...
  
  На какую мне настроить ноту
  Тяжких дум истерзанные струны,
  Чтобы ту непознанную йоту
  Сделать светлой песнею фортуны?
  
  До того, как взвиться обелиску
  За чертой, где я пока что не был,
  Мне шепнуть бы у финала близким:
  "Я не зря коптил родное небо".
  
  На душе к чему таить обиду?
  Вечер жизни он, увы, не зорька.
  Рок мне выдал по цене планиду:
  Жил не сладко, умирать не горько.
  
  И сегодня на стекле оконца
  Не вишнёвой мякоти потёки, -
  Я увидел под лучами солнца
  Жизни бренной мизерные сроки.
  
  песчиНкА во вселеННой
  
  Прими, Господь, мои молитвы озаренья,
  На сердце мне пролей целебных дум бальзам.
  Теперь и мой черёд на блюдечке смиренья
  Судьбу свою нести к святым твоим стопам.
  
  
  Вчера ещё мой ум с душой шагал не в ногу.
  Я пил вино невзгод, закусывал тоской.
  Залёг я в склеп утрат, как тот медведь в берлогу,
  И рифмой щекотал чужих сердец покой.
  
  
  Ошибок браконьер, не зная в вере брода,
  Молве наперекор, теченью вопреки
  Ловил я хитрый ключ от жизненного кода,
  Что тайной лёг на дно судьбинушки-реки.
  
  
  Меня тянуло вглубь, несло на перекаты,
  Бросало - где в разгул, где с горечи в стихи.
  Но я не заплатил и сотой части платы
  За все мои в былом ошибки и грехи.
  
  
  Моя слепая жизнь - песчинка во Вселенной,
  В романе бытия не строченька, а слог.
  Согрел бы ты меня удачей вожделенной.
  Заблудшим во грехах извечно нужен Бог.
  
  
  Фортуна мне давно меж пальцев лепит свечи.
  В пробоинах вины душевная броня.
  И ближе пусть к земле мечты мои и плечи,
  Молитвы панихид пока не для меня.
  
  
  За дерзкие слова прости меня, Владыка.
  Я в мыслях не держу ни грубости, ни зла.
  Сегодня я - твой раб, слуга и горемыка,
  К распятью прилетел, как за медком пчела.
  
  
  Душою понял я секреты озаренья:
  Мы все перед тобой за кровь твою в долгу.
  Нам Библия твоя - жар-птицы оперенье.
  Распятие твоё - маяк на берегу.
  
  
  
  провидеНье
  
  Мне в молитвах взору показалось
  Провиденье чуда непростого:
  Надо мной судьбою распласталось
  В небесах распятие Христово.
  
  Заалели на житейском стыке
  Всепрощеньем боговым росинки.
  То из рук распятого Владыки
  Пали скорбью тёплые кровинки.
  
  Словно в марте в оттепель по почкам
  К нам весна идёт в сады и скверы,
  Так и я по тем кровавым точкам
  Сам пришёл к дверям вселенской веры.
  
  Я услышал Бога слабый голос,
  Что теплом любви пролился с неба.
  Так под жаткой умирает колос,
  Возвращаясь к человеку хлебом.
  
  Пусть молва мне сердце рвёт на части:
  Я рождён вторично и сегодня.
  Мне навек заслоны от несчастий -
  На душе крещение Господне.
  
  С ним я, грешный, не подвержен страху
  С Богом я и сам - король на троне.
  Где враги протягивают плаху,
  Там Иисус - для помощи ладони.
  
  Мне молитвы - те же песни Леля.
  Лик Христа - душе моей подмога.
  Голубыми росписями Гжеля
  С высоты небес - заветы Бога.
  
  хрАму быть!
  
  Как мне чудо выразить словами?
  Над Форштадтом присно, навсегда
  Воссияла в небе куполами
  Церкви новой яркая звезда.
  
  Как же просто Бог решил проблему:
  Не от солнц и сказочных светил,
  От звезды приведшей к Вифлеему
  Усть-Лабе он лучик подарил.
  
  Маяком библейских истин вечно
  Храму быть и быть наверняка.
  Это жизнь людская быстротечна,
  А у церкви - долгие века...
  
  Мы, в житейских гибнущие битвах,
  Боль утрат от Бога не тая,
  Обретаем в вере и в молитвах
  Чистоту земного бытия.
  
  Где бы нас дороги ни носили
  По планете, зря или не зря,
  От молитв мы тех питаем силы
  У тепла святого алтаря.
  
  Нам нести тропинками признанья
  От начала жизни до конца
  Жар любви, надежд и покаянья
  Ко стопам Спасителя-Творца.
  
  И гореть вселенскими кострами
  Тем словам библейского пласта.
  Что заблещут искорками в храме
  От заветов мудрого Христа.
  
  Два словечка шепчут в горе: "Мама"
  И второе: "Господи, спаси..."
  Как же нам сегодня быть без храма?
  Как без Бога выжить на Руси?
  
  ...Примем дар Всевышнего в поклоне.
  Будем с Богом в счастье и в беде.
  На кубанском щедром небосклоне
  Век сиять той праведной звезде!
  
  
   He по ЦеНе плАтА
  
  Для сердец не хватает плюса,
  Покаяния - для молитвы.
  Нам бы в бедах искать Иисуса
  На изломах житейской битвы.
  
  Между правдой живём и ложью.
  В злобе двое - виновен третий.
  От невежества искру Божью
  Гасим злом на ветрах столетий.
  
  Разрушаем до основанья,
  А взамен ничего не строим.
  Ищем подлостям оправданья,
  А прекрасному яму роем.
  
  Неприкаянные до срока,
  Задыхаясь в бреду удушья,
  Словно пленники злого рока,
  Платим болью за равнодушье.
  
  Мы закованы как в оковы
  В словоблудие и пороки,
  Хоть и сами - рабы Христовы
  У Всевышнего на уроке.
  
  Изнывая как от контузий
  От стремленья к деньгам и злату,
  За минутность пустых иллюзий
  Отдаём не по ценам плату.
  
  И у звонниц немых часовен,
  Вспоминая былое чудо,
  Удивляемся: кто ж виновен
  В дни, когда и с деньгами худо?
  
  Нам бы жить, как живут в романах,
  Но звереем, как те чинуши.
  Чем богаче у нас в карманах,
  Тем бедней наши с вами души.
  
  ...А для счастья всего и надо:
  Жить в любви по заветам Бога.
  В этом высшая нам награда
  И к бессмертию душ дорога!
  
  будем милосердНы!
  
  В жёлто-розозый плащ нарядилась кудесница осень.
  Скоро даром отдаст горностаевый мех декабрю.
  Мы, как в стужу тепла, у Всевышнего радостей просим
  И за тучами зла милосердия ищем зарю.
  
  
  Жаль, что наши сердца, словно камни в развалинах Трои.
  Благородство и честь мы сверяем по курсу валют.
  Кто в деньгах, как в броне, - только те на слуху и герои,
  И для власти таким жизнь вручает и вожжи, и кнут.
  
  
  Не встречай я таких, чуть светлее была б моя повесть.
  Да и мне самому быть у власти совсем не к лицу.
  Из высоких наград я бы выбрал для душеньки совесть.
  Мне она поважней, чем поклон золотому тельцу...
  
  
  Я сегодня секрет уяснил для понятия даром -
  У Иисуса Христа нам учиться основам любви.
  Огонёк той любви полыхает вселенским пожаром.
  Бог признанье взрастил, как цветок, на голгофской крови.
  
  
  Где целитель Господь, для сердец незаметней потери.
  Где Господь поводырь, там дорога светла и чиста.
  Он для веры всегда держит настежь открытыми двери.
  Милосердье в веках есть и было заветом Христа...
  
  
  Если я от невзгод опущу вдруг в отчаянье руки,
  Если стрелку надежд мне отбросит судьба до нуля,
  В культ не рубль возведу, а Христовы голгофовы муки -
  В жизни бренной не всё измеряется звоном рубля.
  
  
  И пока не пришла нашей жизни тоскливая осень,
  И пока не взяла нас костлявая в плен у креста,
  Пусть Господь просветлит наших душ почерневшую просинь -
  За голгофскую кровь мы навеки в долгу у Христа!
  
  
  
  ртуть в лАдоНях
  
  Всё придёт на круги своя.
  И как будто века не те,
  А сегодня уже и я
  На словесном распят кресте.
  
  В жизни разные есть кресты
  И любые Голгофы есть.
  Можно чьи-то распять мечты,
  А от зависти чью-то честь.
  
  Непонятному быть всегда:
  Если строчками ты пророк,
  То чем ярче твоя звезда,
  Тем черней для пророка рок.
  
  Будь ты пядей семи во лбу,
  А найдётся всегда карать
  И плевать на твою судьбу
  Фарисейских плебеев рать.
  
  Кто с тобой ещё был вчера,
  Как опоры твоей балласт,
  Тот за тридцать монет с утра
  Весь твой род и тебя продаст.
  
  Лесть с ухмылкой позорней лжи.
  И как будто в лицо не лгут,
  А поступками похожи
  На коварных в сердцах Иуд.
  
  Я сдержал бы в себе слова,
  Но обидно и мне до слёз -
  Если в чём и права молва,
  Всё же я не Иисус Христос.
  
  Я и смог бы сойти с креста,
  Да закрыт мне к бессмертью путь.
  Мне бы жить и любить до ста,
  Только жизнь - как в ладонях ртуть
  
  христос воскрес!
  
  Будто было это вчера...
  Фарисеи вопят: "Распни!"
  И от злобы дрожит гора,
  Как богач от пустой родни.
  
  Дробью зла молотки стучат -
  Дятлы чёрных зловещих дел.
  И куётся кромешный ад,
  Что для трёх уготован тел.
  
  Совесть клонит к земле глаза.
  Нет добра и на чуть окрест.
  Правда против, а злоба "за".
  И встаёт на Голгофе крест...
  
  ...Если мне сквозь века смотреть -
  Где тех злых палачей орда?
  Их давно поглотила смерть,
  А Господь - он со мной всегда.
  
  Он, Владыка, на то и Бог,
  Что заветами мыслей-бритв
  Заострить в моём сердце смог
  Милосердье святых молитв.
  
  За голгофскую боль Христа
  И вселенскую к нам любовь
  Нам лишь верой смывать с креста
  Ту безвинную в муках кровь.
  
  Нам подобных - дремучий лес.
  Пусть несётся из уст в уста:
  "Вера с нами! Христос воскрес!
  И, бессмертный, сошёл с креста!"
  
  
  возНесём и восслАвим!
  
  Золотую осень провожая
  Под вальсок летящего листа,
  Вознесём подарки урожая
  И восславим Господа Христа.
  
  
  Нам его заветы - те же ноты
  Для счастливой песни бытия
  И стола безмерные щедроты,
  И удача ваша и моя.
  
  
  Мы в саду, на пашне и на грядке,
  И в дожди, и в засуху, и в зной,
  Чтобы жизнь в миру была в порядке,
  Брали имя Господа с собой.
  
  Устремляя взор надежды в небо,
  Что вовек сельчанам не в нови,
  Для застолья мы просили хлеба,
  А сердцам - покоя и любви.
  
  
  И полегче виделись потери
  После страхов и погодных битв,
  Если мы добра Христовы двери
  Отворяли строчками молитв.
  
  
  И была в ухабах та дорога
  И в трудах за хлебушек длинна.
  ...Что легло на скатерть - всё от Бога,
  От горбушки свежей до блина.
  
  
  И сейчас не яблоки, не груши,
  Не янтарный в каплях виноград -
  Это наши в грешных росах души
  Перед Богом нежностью блестят.
  
  
  И сегодня, осень провожая
  Под вальсок летящего листа,
  Вознесём подарки урожая
  И восславим Господа Христа!
  
  
  оН - вселеНскАя быль
  
  Наши мысли без Бога в разладе.
  Жизнь без веры в Иисуса пуста.
  Время чувствам молить о пощаде
  И прощенья просить у Христа.
  
  
  Без него нам больней катастрофы.
  Где Всевышний - в сердцах чистота.
  Есть свои в наших душах Голгофы,
  А спасение душ - у креста.
  
  
  Он - вселенская быль,
  Наш Спаситель и Бог.
  Мы без Господа - пыль
  У обочин тревог.
  
  
  Мы к распятью домой, а не в гости
  Шли и будем идти до конца.
  Милосердье весомее злости,
  Рядом с Богом щедрее сердца.
  
  
  Без Владыки житейские битвы -
  Холостая сует суета.
  Пусть из душ вытекают молитвы,
  Словно кровь из ладоней Христа.
  
  
  Он - вселенская быль,
  Наш Спаситель и Бог.
  Мы без Господа - пыль
  У обочин тревог.
  
  
  
  пАрус спАсеНья
  
  Я душой в плену у откровенья,
  В жизни всех дороже мне Христос.
  Он в беде один из окруженья
  Сердцем принял мой последний "SOS".
  
  Пустословьем братьев не балуя,
  Верой жизнь питая у креста,
  Возношу молитвой Аллилуйя
  Милосердье Господа Христа.
  
  Сердца тонкий гарус
  Жизнь бедою рвёт.
  Бог - спасенья парус
  На ветрах невзгод.
  
  Будут мне свидетелями братья:
  Грешный сам и с грешными в строю,
  Я к его безмолвному распятью
  Положил судьбинушку свою.
  
  Перед болью я сегодня трушу.
  Но его мученья на крови
  На мою истерзанную душу
  Оседают каплями любви.
  
  Сердца тонкий гарус
  Жизнь бедою рвёт.
  Бог - спасенья парус
  На ветрах невзгод.
  
  вольНости искусА
  
  Мне простятся вольности искуса:
  Фраз мирских сухие обороты
  Я б хотел во славу Иисуса
  Положить, как песенку, на ноты.
  
  Пусть несётся песня по России,от
  По планете за моря и суши
  И любовью к мудрому мессии
  Наполняет вечно наши души.
  
  В жизни нет свободнее причала.
  Он пришёл и в каждое оконце
  Неподсудной аурой овала
  Заглянул светлей любого солнца.
  
  С рельсов счастья трещины и стыки
  От рожденья нашего до тризны
  Убирает кто, как не Владыка,
  На путях греховной нашей жизни?
  
  Через двадцать сотен лет сегодня,
  Как урок вселенского лицея,
  Мудрых мыслей заповедь Господня -
  От земных пороков панацея.
  
  Под крылом молитвенной опеки
  Для сердец не быть весомей плюса,
  Чем отныне, присно и навеки
  Возносить бессмертие Иисуса!
  
  
  дАры зА покАяНье
  
  Жертвы Божьей я не знаю краше.
  Он, Господь, с открытой к нам любовью
  За грехи и за ошибки наши
  На Голгофе расплатился кровью.
  
  
  А сегодня молоток и гвозди
  Мне сулят с предательством впридачу.
  Бог пришёл ко мне сегодня в гости,
  Мне принёс надежду и удачу.
  
  
  Милосердьем веру не разрушу.
  Чтобы в радость было то свиданье,
  Я свою истерзанную душу
  Освящу молитвой покаянья.
  
  
  Будут злые языки судачить:
  "Ты один творец своей фортуны".
  Только зря от жизни ждать удачи,
  Где молчат души Христовы струны.
  
  
  Невдомёк нам грешным и сегодня:
  И успех, и степени, и званья -
  Это всё признание Господне,
  Как дары за наши покаянья.
  
  
  Мой хорей сейчас не потому ли
  Бьёт по нервам христианским слогом?
  Мы когда в неверье потонули?
  Потеряли где общенье с Богом?
  
  
  Как бы ввысь мы ни взмывали круто,
  Всем твердя, что справились без Бога,
  А решит он - и под крест уюта
  Будет нам наградою дорога.
  
  
  От рожденья и до самой смерти
  На семи ветрах вселенской вьюги
  Мы не судьи, на слово поверьте, -
  А Иисусу лишь рабы и слуги!
  
  
  стихотворНый веНок
  
  Что мне в жизни всех дороже?
  В мыслях сразу гаснет пыл
  И мурашки мчат по коже
  От сомнений - так ли жил?
  
  
  На пруду своей судьбины,
  Поднимая правдой ил,
  Посреди житейской тины
  Ту ли рыбку я ловил?
  
  
  Под злорадный шёпот в спину,
  А порою и под свист
  В ту ли я бросался тину,
  Где был сам душою чист?..
  
  
  ...Были чувства злее перца
  В череде сумбурных дней,
  Но от них больному сердцу
  Становилось всё больней.
  
  
  Мог ли думать, что веночек
  Из проблем - наступит срок -
  Перейдёт с шипами строчек
  В стихотворный мой венок.
  
  
  И тогда я с тем веночком,
  Планов собственных вандал,
  Буду сам ползти по кочкам
  На стеклянный пьедестал.
  
  
  Видно, рок такой по жизни:
  Как подковой для Левши,
  Мне уже до самой тризны
  Жить страданьями души.
  
  
  Потому блохой и рвётся
  В хрупкий разум подлый страх -
  Чем мой опус отзовётся
  У потомков на сердцах?
  
  
  
  двА боГАтствА
  
  Мы за комфорт какую платим плату?
  Какой за счастье отдаём оброк?
  Одни до смерти тяготеют к злату,
  Другие рвутся к бриллиантам строк.
  
  Я сам за златом не гонялся серной,
  На жалкий рубль свой не менял талант.
  Я не из тех, кто в жизни нашей бренной
  Весь мир готов отдать за бриллиант.
  
  Мои стихи на тридцать три карата,
  Где я в огранке букв алмазный спец,
  Душе дороже всех перстней из злата,
  Дороже всех браслетов и колец.
  
  Я в апогее чувственного рвенья,
  Чему сегодня удивлён и сам,
  Отдам за грамм святого откровенья
  Весь новомодный ювелирный хлам.
  
  Пока ещё в таланте дремлют силы,
  Пока мой разум как поэту дан,
  Я буду рифмой до своей могилы
  Пленять сердца капризных горожан.
  
  Мой слог любви лежит в оправе чести.
  Моих надежд и чувств хорейный всплеск
  На век вперёд, а может лет на двести
  Переживёт жемчужных цацок блеск.
  
  В часы невзгод и нервного мытарства
  Потомок мой, застигнутый тоской,
  Войдя в моё писательское царство,
  Найдёт душе и отдых, и покой.
  
  ...Любой из нас свою находит плату,
  За жизнь в щедротах платит свой оброк.
  Один до смерти тяготеет к злату,
  Другой до гроба - к бриллиантам строк.
  
  бескоНечНАя ГоНкА
  
  Наши годы, как резвые кони:
  Чуть окрепнут - и сразу в галоп
  Рвутся к сказкам в чудесной погоне
  По спиралям заоблачных троп.
  За седьмым сентябрём уже школа,
  Где в новинку нам каждый урок,
  Где на грани ковбойского фола
  Нам лассо - нить учительских строк.
  Ближе к юности в золоте сбруя,
  Колокольчик любви под дугой,
  Вместо плёточки мёд поцелуя
  Да на нежные чувства настрой...
  ...Всё нам кажется: наши лошадки
  Будут вечно по жизни лететь
  На шальных скоростях без оглядки,
  Чтобы к сроку на финиш успеть.
  Только в той бесконечной погоне
  Разве может быть вечным аллюр,
  Если Бог дал не вожжи в ладони,
  А бикфордов итоговый шнур?
  И когда этот шнур, догорая,
  Пеплом дум обозначит свой след,
  Мы успеем ли с вами у рая
  Оценить пользу прожитых лет?
  В череде завершающих ночек,
  Где наш завтрашний камень - гранит,
  Мы чуть явственней слышим звоночек,
  Что для нас на погибель звенит.
  А пора бы скребком покаянья
  Снять бы с душенек лишнюю грязь,
  Чтоб к Христу принести на свиданье
  Светлых мыслей ажурную вязь.
  И плелись бы спокойнее кони,
  Хлопья пены роняя вокруг,
  Под хлыстом непонятной погони,
  Завершая последний свой круг.
  Лишь тогда нам наградой за дерби
  (Если смогут потомки прочесть)
  На житейском, на жизненном гербе
  Будут истина, совесть и честь!
  
  
  узор покАяНия
  
  То ли радость для души, то ли горюшко?
  То ли осень гонит стынь в откровения?
  Журавлиный клин с небес сбросил пёрышко,
  Как аванс для моего вдохновения.
  
  
  И оно моей душевной союзницей
  По спирали неосознанной мистики,
  Словно дым на стены в старенькой кузнице,
  Опустилось на тетрадные листики.
  
  
  Избавляясь от душевного хипиша,
  От страстей, что к серым чувствам пришпилены,
  Я хотел бы словом правды у финиша
  Заржавевшие прочистить извилины.
  
  
  Пусть светлей для мыслей видится ноченька,
  Пусть фортуна злобной коброй не кажется.
  Что сегодня правдой ляжет на строченьки,
  То на завтра ложью пусть не покажется.
  
  
  Я уйду от тины фальши как посуху,
  Попрошу у Бога с честью свидания.
  И тогда он мне к словесному посоху
  Подберёт и сам узор покаяния.
  
  
  Что моё - то всё моё без остаточка.
  Фильм былого шился разными нитками.
  Оттого былых потерь моя ваточка
  Вся в крови и пропиталась ошибками.
  
  
  В откровениях я жил чаще дублями
  И надеялся: кино переснимется,
  А надежда, как та пчёлка меж ульями,
  До цветков удачи позже поднимется.
  
  
  ..Нам судьба всегда - как зал ожидания,
  Лабиринты с ледяными торосами,
  Где вокзальное для нас расписание
  Не стыкуется по жизни с запросами.
  
  
  Приоткрыл бы к раю узкую дверь и я,
  Взял бы лучшее от жизненной повести,
  Только в кадрах заключительной серии
  Не осталось ничего, кроме совести.
  
  
  двАжды в речку Не войти
  
  Мысль моя дала осечку:
  Не войти нам дважды в речку.
  Есть одна у жизни суть -
  День вчерашний не вернуть.
  
  Что вчера на сердце пело
  И цвело, и зеленело,
  То сегодня - стыд и срам -
  Пало горечью к ногам.
  
  Это в молодости нашей
  Жизнь искрится полной чашей.
  А под старость в чашу глянь Дно
  черно, как утром пьянь.
  
  Только в юности нам снится:
  Нежный феникс - наша птица.
  А на финише, хоть плачь,
  Ленту держат сыч и грач.
  
  С чем в последнюю минуту
  Мы ползём к тому приюту,
  Где фортуна - вечный фронт,
  А бессмертье - горизонт?
  
  Без предательства и фальши
  Мы к нему, а он всё дальше.
  В том бы не было и бед,
  Да годков в запасе нет.
  
  Фильм былого с первой части
  Прокрутить не в нашей власти.
  Будь ты в съёмках ас и спец,
  Всё равно придёт конец.
  
  Твоего шедевра титры
  Лягут скорбью на пюпитры,
  Где тебя в бессрочный плен
  Маршем вытолкнет Шопен.
  
  О вчерашней ностальгии
  Завтра станут петь другие.
  ...Но и те на Божий суд
  Дважды в речку не войдут.
  
  
  осеНь среди весНы
  
  Где вчера бесилась на ветру позёмка
  И тиранил уши иглами мороз,
  Там сейчас на клумбах по-апрельски ёмко
  Бодрствуют бутоны усть-лабинских роз.
  
  
  Лишь моей далёкой молодости розы
  Никаким апрелям к солнцу не поднять.
  И хотя я в клумбы подливаю грёзы,
  Тем бутонам страсти поздно расцветать
  .
  Вечной круговерти золотое ралли
  Вот уже который на пределе год
  Возраст мой к закату гонит по спирали
  Лебединой песней в семь фатальных нот.
  
  
  Я смотрю со страхом в Зазеркалье шкафа -
  Что со мною сделал неподкупный рок?
  От жемчужной клички молодого "Графа"
  В зеркале остался хилый старичок.
  
  
  ...Годы наши, годы - струи водопада.
  Брызг легенд фальшивых водянистый след!
  Улыбнётся фея - нам уже награда.
  Нам тот взгляд игривый - как в ненастье плед.
  
  
  От того потопа, как Кубани в мае,
  Нам уже не скрыться за камнями фраз.
  Старость с гор раздумий, дамбы грёз ломая,
  Гонит карчей скорби к устью смертный час.
  
  
  Только мы к закату фей моложе ищем,
  Хоть стволы желаний превратились в пни.
  Мы, глупцы, пред ними соловьями свищем,
  Будто нам остались годы, а не дни.
  
  
  Разве те - на ночку - наши половинки?
  Наши слитки в семьях от любви до бед.
  Что же мы на драгах моем те крупинки.
  От которых в жизни счастья вовсе нет?
  
  
  Поздно мы прощенья у любимых просим,
  Где грехи шипами колят нас у роз.
  Есть что и в апреле задождится осень
  На седых ресницах водопадом слёз...
  
  
  листопАд
  
  Мне жизнь какой поставит балл
  За сухость умственного сада,
  Где я над роком колдовал
  На жёлтых картах листопада?
  
  
  Узреть в надеждах бы на миг
  Удачи светлую картину,
  Да болью сердца дама пик
  Везде ложится на судьбину.
  
  
  Ей в масть и чувств стабильный лёд,
  И сердца нищие резервы,
  Когда, как нити, старость рвёт
  Нуждой потрёпанные нервы.
  
  
  Я, значит, где-то жил не так,
  В душе сомненьям потакая,
  Что мне ценой в один пятак
  Жизнь обозначилась такая.
  
  
  Теперь и мне до райских врат,
  Вплоть до Господнего свиданья
  В зачёт былых моих утрат
  Дышать озоном покаянья.
  
  
  Мы все, когда приходит срок
  Менять грехи на оправданья,
  Хотим Владыке выдать впрок
  Фальшивой пробы обещанья.
  
  
  Но Бог в запросах не глупец.
  Ему сподручней брать таланты,
  И он на фальшь пустых сердец
  Свои совсем не тратит гранты.
  
  
  Не так ли, в мыслях скандалист,
  Как будто мне не будет сносу,
  К земле и я, как поздний лист,
  Прильну по Божьему запросу?
  
  
  И всё ж судьбы моей овал
  Кому-то будет как награда.
  ...Не зря я с болью колдовал
  На жёлтых картах листопада.
  
  
  
   ГрибНАя поляНкА
  
  Лес фортуны моей не делянка
  И не дебри вселенских проблем.
  Мне сегодня открылась полянка
  Незатейливых финишных тем.
  
  Я увидел на этой полянке
  Лик своей угреватой судьбы.
  Где по ней в бесшабашной гулянке
  Будто годы мои как грибы.
  
  Будто их перезрелые шляпки,
  Что цветными зонтами пестрят,
  Так и рвутся сегодня под тяпки
  Всех моих неудач и утрат...
  
  Это старость, грехами карая
  Возрастные ложбиночки ран,
  Тянет душеньку к прелестям рая,
  Как пропойца до горла стакан.
  
  На последнем витке созерцанья,
  Где грехи перешли в барыши,
  Мне успеть бы лучом покаянья
  Просветить лабиринты души.
  
  Я и сам бы убрал мухоморы -
  Этих лет мне по жизни не счесть.
  Пусть их чёрные вредные споры
  Не поганят отравою честь.
  
  Если б ангел на это лукошко
  Золотую поставил печать,
  Я бы смог на полянке немножко
  Поздним счастьем ещё подышать.
  
  ...Пусть потомок, блуждая по лесу,
  Лет моих собирая грибы,
  Хоть на часик откроет завесу
  Над моими путями судьбы.
  
  взГляд стАрушки
  
  В мою память незримая пушка
  Лет далёких послала снаряд.
  Глазки щурит в ухмылке старушка -
  Где я видел хмельной этот взгляд?
  
  Пешка дум моих просится в дамки
  Через чёрные клетки помех:
  Разве эти на щёчках две ямки -
  С первой феей интимный мой грех?
  
  Неужель эта божья коровка,
  Этот высохший жалкий ручей -
  Страсти дикой шальная чертовка
  Наших в юности жарких ночей?..
  
  ...Что ж вы к финишу, подлые годы,
  Нервной вязью седин и морщин,
  Как порошей среди непогоды,
  Женщин метите в прах и мужчин?
  
  С позолотой нежнейшие титры
  Наших лиц и прекраснейших лет
  Вы набором болотной палитры
  В непонятный измазали цвет.
  
  Где мы раньше блистали красою,
  Словно розами ЗАГСовый холл,
  Там косарь безразличной косою
  По фигурам с издёвкой прошёл.
  
  Вспять уже не вернуть нам полвека,
  В юность заново нам не шагнуть.
  И до хаджа в любовную Мекку
  До кончины заказан наш путь.
  
  Может нам придержаться с оглаской
  На такую с подвохами новь?
  Пусть останется в памяти сказкой
  Наша первая в жизни любовь.
  
  И тогда чувств сегодняшних пушка
  Свой в сомненья не вгонит снаряд.
  Ничего, что в морщинах старушка -
  Лишь бы юность напомнил тот взгляд.
  
  
  с верой в прАведНый слоГ
  
  Мне сегодня приснилась мама
  С белой прядью наискосок.
  Будто мама спросила прямо:
  "Как без мамы живёшь, сынок?
  
  
  Есть ли место тебе в Отчизне?
  Враг ты ей, или в доску свой?
  Так ли честно идёшь по жизни
  С гордо поднятой головой?
  
  
  Сердцем веришь ли в мудрость Бога,
  Чтобы личных врагов прощать?
  Может нервам нужна подмога -
  В жизни горестной устоять?"
  
  ...Я и сам бы спросил у мамы -
  Чью до гроба нести мне боль?
  И в проблемной житейской драме
  Я свою ли играю роль?
  
  Так планеты сошлись на небе:
  Без какой-то на то вины
  Думать мне суждено о хлебе
  И о бедах моей страны.
  
  
  Сам Господь мне диктует речи.
  Если в строчках я пессимист,
  Там из почки противоречий
  Всё равно выйдет истин лист.
  
  
  Я на строчках подобной нивы
  Не доволен и сам собой,
  Но пока те проблемы живы -
  Мне вести с ними вечный бой...
  
  
  Пусть меня не ругает мама:
  Моя совесть пред ней чиста.
  Я по жизни иду упрямо
  С верой в праведный слог Христа.
  
  
  все течёт...
  
  Осень вскрыла вены небу,
  Землю потчуя дождями.
  Можно бить поклоны хлебу
  Над уснувшими полями.
  На подушках нежной дрёмы
  Под земные песни Леля
  Пусть подремлют чернозёмы
  Сном младенца до апреля.
  Я и сам, как та землица,
  Был в плену у летаргии.
  А сегодня что мне снится
  Под желания благие?
  Я по юности беспечной
  С равнодушием позорным
  В борозду удачи встречной
  Клал не те, что надо, зёрна.
  Резвый сеятель азарта
  И пустых противоречий -
  Как далёк я был от фарта
  На полях такого вече.
  Но сегодняшние годы
  С удобреньями удушья
  Мне другие дали всходы
  Без налёта равнодушья.
  Дум закрученные свитки
  На другие рвутся грядки,
  Где судьба в четыре нитки
  Вяжет рифмой боль в тетрадке.
  Хорошо бы, если б гладью,
  Только чаще всё крестами.
  Я не к ним ли пядь за пядью
  Путь свой выстелил стихами?
  Хватит мне за слог колючий
  Одного креста с лихвою
  Там, где горькой правдой тучи
  Я собрал над головою.
  Мне б уйти в словах от гнева -
  Им и так полны все годы.
  ..Я судьбы дырявый невод
  Разве в те бросаю воды?
  
  
  помНим, любим и скорбим
  
  Слишком поздно мы в понятиях взрослеем,
  К покаянью приходя, как к Богу в храм.
  Посторонних женщин любим и лелеем,
  За делами забывая наших мам.
  
  
  Может быть мы неприятели с природой:
  Мало мамам говорим душевных слов?
  А они, как грипп со слякотной погодой,
  С нами всюду до скончания веков.
  
  
  В тучах горя это только наши мамы
  Нам с рожденья - луч спасительной зари.
  И годами на путях семейной драмы
  Лишь они к звезде удач поводыри.
  
  
  Ну а мы, ошибок вечных флибустьеры,
  Будто сами у внимания в гостях,
  Между нами каждодневно и без меры
  Держим в жизни отчужденья чёрный стяг.
  
  
  На пути к любви с таким пиратским флагом,
  Где внимание к родителям - провал,
  Слепотой и равнодушьем шаг за шагом
  Сами лепим из потерь девятый вал...
  
  
  Нашу память бы вернуть в златые дали,
  В наше детство окунуться бы на час.
  Сколько мамам доброты мы недодали!
  Сколько слёз они пролили из-за нас!
  
  
  Это их любви чистейшие криницы
  Нас от засух душ спасают в беге лет.
  Только как нам перед ними извиниться,
  Если мам сегодня рядом с нами нет?
  
  
  Мы любую бы сейчас отдали плату
  В этой жизни за один их светлый взгляд,
  Но погосты нашу кровную утрату
  Никогда не возвращают нам назад.
  
  
  Потому и оправданием для близких
  В цвете вёсен и в морозах вьюжных зим
  Остаются лишь слова на обелисках:
  "В мыслях с вами. Помним, любим и скорбим..."
  
  
  вздох откровеНия
  
  После слякотных дней разгулялась весна.
  После вьюжных щедрот в палисадах цветы.
  Только мысли мои хуже тяжкого сна,
  Будто я в трёх шагах от могильной плиты.
  
  Мне смахнуть бы тоскливую накипь с души,
  Пусть на час, но забыть, что седа голова.
  А незримый чертёнок лепечет в тиши:
  "Поищи для раздумий нежнее слова."
  
  Может в засуху чувств пожелтели мечты?
  Может сердцу нужна беспроблемная мзда?
  Я навёл бы к созвездию Веры мосты,
  Жаль, горит для других в том созвездье звезда.
  
  Возраст мой - как в решётках квадратик окна.
  Где был свеженьким лик - всё в морщинах лицо.
  Радость в озере грёз опустилась до дна.
  То ли это закат? То ли скорби кольцо?
  
  Рок в тупик мою мудрость загнал сгоряча.
  Мне потери бессрочную лепят статью.
  Поменял я когда соловья на сыча?
  Сел без круга когда я в худую ладью?
  
  Я для счастья в той лодке не вижу весла,
  А уключины чувств съела старости ржа.
  Как найти средь потерь мне частичку тепла,
  А ущербным страстям с оптимизмом пажа?
  
  На охотничий ствол меня гонят рожки.
  Чей-то палец уже снял росинки с курка.
  Я сегодня и смог бы рвануть за флажки,
  Но фортуна и там, за флажками, горька.
  
  Мне бы жить не тужить - да стезя коротка.
  Мне любить бы до дрожи - да страсти не те.
  Потому мою душу и гложет тоска:
  Трудно чёрную кошку искать в темноте.
  
  ..После слякотных дней разгулялась весна.
  После вьюжных щедрот в палисадах цветы.
  В чём сегодня моя в откровеньях вина,
  Что я сжёг за собой к светлой вере мосты?
  
  
  две шестёрки
  
  Жизнь - как речка от истока,
  Как судьбе авансом дань.
  Слились два Христовых срока,
  Как в Азов моя Кубань.
  Потому от бренной жизни
  Я - в отличье от Христа -
  Должен был урвать до тризны
  Не один, а два креста.
  Так оно в финал и вышло:
  Крест один несу в стихах,
  А второй - как в землю дышло -
  Мне судьба воткнёт в мой прах...
  ...А пока что из-за горки,
  Как две дряхлые ладьи,
  Две потрёпанных шестёрки -
  Годы выплыли мои.
  И сегодня эти лодки
  Сквозь житейские бои
  По Иисусовой наводке
  Мчат на красные буи.
  Только я, Аника-воин,
  На бортах фальшивых дат
  Не заметил ни пробоин,
  Ни рассохшихся утрат.
  То ли скрытые пороги
  Были взору не видны,
  Если частые тревоги
  Беды скачивали в сны?
  Был ли правдой ум измучен?
  Или к чести труден путь,
  Что на часиках уключин
  Вёсла грёз не провернуть?
  Мозг одна ласкала тема
  В череде календарей:
  Я от этого тандема
  Стал понятьями мудрей.
  И одну прошу награду
  Славе будущей в зачёт:
  Эти лодки к водопаду
  Пусть Господь пока не шлёт.
  
  
  мой рАзум
  
  Мой разум, как мустанг, сегодня рвётся к воле.
  Не в масть ему властей лукавая узда.
  Он в беге свежих дум совсем забыл о боли,
  А жизнь моя не бег - сражений борозда.
  
  
  Не надо клясть меня за нотки пессимизма.
  Властями с детства я пристёгнут был к седлу.
  Седок с хлыстом надежд - я мчался к коммунизму,
  Сжигая на лету надежды те в золу.
  
  
  Я верил "на ура" в совдеповские сказки,
  Легендами вождей был намертво пленён.
  А власть жила в раю вольготно, без огласки.
  Ей допингом для лжи был наш народный стон.
  
  
  Кого она за фальшь лелеяла в пороках,
  Кто грелся на постах, как в знойный полдень жесть,
  Тот ходит и сейчас павлином льгот в пророках,
  Меняя на рубли отеческую честь...
  
  
  ..А что дала судьба моей душе в наследство?
  Какие и кому я сам легенды плёл?
  Я к правде на постой умом прописан с детства,
  Но свет её молитв я в строе не нашёл.
  
  
  Дарила мне судьба от власти лишь коварство,
  Отчаянье до слёз и бед житейский пласт.
  Понять бы суть утрат - каких там истин царство
  Меня и в дни потерь изменой не предаст?
  
  
  В любые времена (того сейчас не скрою),
  Где холмики удач менялись на провал,
  Я даже в нищете не бил поклоны строю
  И совесть за рубли властям не продавал.
  
  
  Одна осталась в дар душе моей отрада:
  Я с нею и в нужде умом богаче всех.
  Поэзия стиха - за боль потерь награда.
  У финишной черты она - сквозь слёзы смех.
  
  
  Сейчас я потому союзником Пегаса
  По Млечному пути на звёздный ипподром
  Лечу за шлейфом рифм. И тех открытий трасса
  Пусть в разум мой войдёт, как кошка в новый дом.
  
  
  
  дверЦА к тАйНе
  
  Всё нам кажется, что апрели
  Юных лет не сорвутся в осень.
  Даже в старости на постели
  У судьбы мы бессмертья просим.
  
  Но в какой-то ноябрь случайно
  Заблудившимся в страхе душам
  Вдруг откроется дверца к тайне,
  Как в делах резвый ритм капушам.
  
  Где на чувствах гнездилась просинь,
  Там в желанья легко и внятно
  Нашей жизни скупая осень
  Дум печальных прибавит пятна...
  
  ..Я и сам возрастные стыни
  Раздробил бы теплом на части,
  Чтобы в завтрашнем дне отныне
  Душу грели бы искры страсти.
  
  Я в плену у слепой бравады
  Думал - старым вовек не буду,
  А сегодня в зачёт награды
  Удивляюсь такому чуду.
  
  Если я с журавлиным клином
  В юность памятью улетаю,
  Я как будто бы блудным сыном
  В золотую вторгаюсь стаю.
  
  Те журавлики снова к маю
  Возвратятся - на то и птицы.
  Только я уже понимаю:
  Мне к былому не возвратиться.
  
  Я сегодня могу лишь в строчках,
  Ближе к травушке - не по небу -
  Потрястись на душевных кочках,
  Где я юным полвека не был.
  
  Отцвели юных лет апрели,
  Стали в снах тридевятым царством.
  Раньше чувства огнём горели,
  А сегодня дымят лекарством.
  
  деревНя детствА
  
  Эх, деревня моя убогая
  В десять хат у протоки с ивою!
  Если знал бы рецепт от Бога я,
  Вмиг бы сделал тебя счастливою.
  Не хочу я играть в пророчества
  И терзать твои нервы болями.
  Для меня ты всегда Высочество
  От извечных трудов с мозолями.
  Вся в крови моих грёз прелюдия
  На извилинах сострадания.
  Если мерить от словоблудия -
  Где второе твоё дыхание?
  Ты и с первым ещё не справилась,
  Похожа по режиму с зонами.
  А когда-то богатством славилась
  И дышала взахлёб озонами.
  Смяли в прах тебя мегаполисы,
  Затянули петлю на горлышке.
  Где ж твои прежних выгод полисы?
  Где ж твоё в масть здоровью солнышко?
  Накрест досками заколочена,
  Доведённая до безумия,
  Хлебом ты в веках позолочена,
  Как сусальным в три слоя мумия.
  Обречённая на заклание
  (Сам не знаю - чьим словом рвения),
  От властей ты ждёшь подаяния,
  Хоть и кормишь их без стеснения.
  К возрожденью защёлкой ржавою
  Кремль твою затворил калиточку.
  Что мне делать с такой державою,
  Если рвётся с тобою ниточка?
  Я не знаю - найдёт ли родина
  Равнодушию оправдания,
  Чтобы стали дороже ордена
  С нашей властью твои свидания?
  
  
  
  земля и Небо
  
  Где ты, молодость моя ясноглазая?
  К страсти коброй подползла эвтаназия.
  Больше гибели боюсь не отказа я,
  А от женщины на близость согласия.
  Не хочу я в том искать оправдания -
  Жизнь сняла мой пыл желаний с довольствия.
  Где горели раньше страстью свидания,
  Там рассыпались золой удовольствия.
  Я, конечно, на словах ближе к старости
  Кое в чём ещё могу поднатужиться,
  Но сейчас из чувств интимные шалости
  Исчезают, как на солнышке лужица.
  Есть для возраста свои увлечения
  И свои в страстях пустые объятия,
  Только нет уже потерям лечения,
  Если старость крест суёт для распятия.
  И сегодня (как ни жил бы я охая
  И какие ни лепил бы я домыслы)
  Мне в излишествах позорной Голгофою
  Станут поздние любовные промыслы...
  ..Знал мужчин я и с другими манерами.
  В блуде старческими связаны путами,
  В сказках виделись они Гуливерами,
  А интим их делал всех лилипутами.
  Представляясь половыми гигантами
  И на "красный" продолжая движение, -
  Сколько их с такими чудо-талантами
  Прозевали свой момент торможения!
  Потому и награждались инфарктами
  От интимной не по возрасту вольницы,
  Где последними козырными картами
  Были им в чужих постелях любовницы.
  Будь в страстях они рабами лояльности -
  И союзницей была б эта слава нам.
  Чёрный пояс их больной сексуальности
  Им не стал бы в похождениях саваном.
  Говорят, что к нам природой пришпилены
  Блуда вечного любовные бирочки.
  ..Всё ж Господь мои жалеет извилины,
  Если к блуду мне закрыл все тропиночки.
  
  
  зА верНость слов
  
  Мои в общенье на изъянах речи
  Под стихотворный на изломах бум
  Неслись в словах чредой противоречий
  И нервной вязью покаянных дум.
  
  
  Где мчит стремнина, там не встретишь тины.
  Наверно, в думах был такой настрой -
  Они, как с точным управленьем мины,
  Крошили напрочь чувств моих покой.
  
  
  Мечты и те, как кочевые скифы:
  Их вечный праздник - воля, конь и плеть.
  Для них что быль, что сказочные мифы -
  Вперед бы им, как на рысях, лететь...
  
  
  Но вместе с ними пронеслись и годы.
  От ленты лет на метр осталась нить.
  Где всех тузов рок вырвал из колоды,
  С шестёркой веры трудно стало жить.
  
  
  Сработать может в каждую минуту
  Слепой судьбы заржавленный курок.
  А мне успеть бы к вечному приюту
  Связать шедевры из капризных строк.
  
  
  Вложить бы в них заявку на бессмертье,
  Да на шедевр моих ли хватит сил?
  Сейчас я сам, зажатый круговертью,
  Дрожу в сомненьях - правильно ли жил?
  
  
  Где ложью мнений фальшь клеймила речи,
  Где трынь-травой стелился глупый спор,
  Там даже гниль пустых противоречий
  В поленьях слов мой вырубал топор.
  
  
  Я сам себя за глупость клал на плаху
  И сам себе ничтожный ставил балл,
  Когда от этой глупости со страху
  Пути полегче в спорах выбирал...
  
  
  Мои сегодня чуть светлее речи,
  Как у истока горных вод ручей.
  За верность слов я б в церкви ставил свечи -
  На эту правду мне не жаль свечей!
  
  
  
  прАвдивый фильм
  
  Сегодня мне совсем не до вранья.
  Смотрю на мир сквозь дней тревожных призму.
  И чем черней в невзгодах жизнь моя,
  Тем ближе я склоняюсь к оптимизму.
  
  
  Рецепт тех дум на выходе простой.
  Не зная сил сердечного мотора,
  Сейчас кричу я времени: "Постой!",
  Как будто жду от прошлых лет повтора.
  
  
  Моя вся жизнь - как долгое кино,
  Да только нет в судьбе повторных дублей.
  Что мне сегодня Господом дано,
  То завтра сгинет в дебрях нервных джунглей.
  
  
  Мне этот фильм от первого звонка
  И до прощальной финишной молитвы,
  Как ни была бы плёночка тонка,
  Крутить до гроба с лезвием от бритвы.
  
  
  Мне и сегодня хочется убрать
  В корзину лет с десяток метров плёнки,
  Пленить умом былых ошибок рать,
  Как травят мух на сладенькой клеёнке.
  
  
  В душе сидит несносное жюри,
  В оценках дум гранитное, как скалы,
  И в счёт потерь с зари и до зари
  Непроходные в мозг прессует баллы.
  
  
  В костре забот, где спрятал резвый рок
  Мои года в бракованные стопки,
  Уже не сжечь ни плёнку, ни листок,
  Ни даже кадр из пыльной той коробки.
  
  
  Где эпизоды вылились в стихи,
  Где слог лечил души любую рану,
  Там я любовь земную, не грехи,
  Тянул за рифмы к доброму экрану.
  
  
  Мне чем ещё взбодрить капризный зал?
  Хотел бы верить, что в притихшем зале
  Пускай один бы зритель, но сказал:
  "Какой нам фильм правдивый показали!"
  
  
  чАйкА НАд волНою
  
  Ты, судьба, - как чайка над морской волною:
  Вечно мне находишь в море дум шторма.
  Я и так по строчкам в ссорах со страною,
  Будто нет в оценках зрелого ума.
  
  Мало ли я горя испытал с тобою?
  Мало ли нам было в тех штормах утрат?
  Пленники цунами - мы привыкли к бою.
  Нам тоска по штилю - до кончины ад.
  
  Потому и рвёмся строчками в пророки,
  К правде режем стёжку чувственной фрезой.
  Только нашей голой истины уроки
  К нам назад приходят кровною стезёй...
  
  Сам я в откровеньях кто своей державе?
  Для детей отец ли? Друг ли для жены?
  Мой душевный лучик запоздалой славы
  Высветит ли правдой пользу для страны?
  
  Плохо ли, вольготно, в счастье или в горе -
  Я с той голой правдой, как могу, живу.
  Щепкой покаянья в неспокойном море
  Мне бы продержаться с честью на плаву.
  
  Стать бы перед властью скромно на колени,
  Чтобы якорь правды дотянул до дна.
  Жаль, мои молитвы родине до фени,
  Перед ней - не знаю - в чём моя вина.
  
  Мне бы разминуться с лебединой песней.
  Пусть её куплеты вяжутся в петлю,
  А припев пропитан чередой болезней -
  Жизнь мою и в бедах я до слёз люблю.
  
  ..Что же ты, фортуна, снова рвёшься к бою?
  Для души оставь мне чуточку тепла.
  Может статься в жизни - завтра надо мною
  В свежий крест сомкнутся два твоих крыла
  
  
  секрет плАНиды
  
  Просьба к милым устьлабинцам:
  Для меня в загробном сне
  Пусть останется гостинцем
  Ваша память обо мне...
  
  Жизнь - экранная минута.
  Как ни страшен Божий суд,
  Из земного неуюта
  В райский я уйду уют.
  
  Я другим оставлю муки
  И кураж земных утех.
  Сам Владыка на поруки
  В рай возьмёт земной мой грех.
  
  С горя близкие поплачут,
  Кто фальшиво, кто всерьёз.
  Речь толкнут про неудачу -
  Крест, мол, тяжкий долго нёс.
  
  Жил ужом в душевной келье,
  А в надеждах был орёл.
  Лет последних ожерелье
  Из пустых признаний плёл...
  
  ...Но секрет своей планиды
  И сейчас не знаю я.
  Может скажут Божьи гиды -
  Где горит звезда моя?
  
  То ль она пылает ямбом,
  Как свеченьем солнца диск?
  То ли та, что красным крабом
  Упадёт на обелиск?
  
  Ближе к старости убогой,
  В узкой корчась колее,
  Я рулил к тому ли Богу
  С поэтическим колье?
  
  Те ль искал к бессмертью двери?
  Тот ли брал от жизни мёд?
  ...С кем делил одни потери.
  Только та меня поймёт!
  
  эпилоГ
  
  
  Ближе к старости замечаю в себе странность: чем мудрее становлюсь,
  тем больше в мыслях появляется неясностей и вопросов. После
  сорока лет жизни мой разум, как тот джинн, вырвался из бутылки пустого
  созерцания и до сих пор не поймёт: в какой век он попал и какая вокруг
  него жизнь. Правду говорят мудрецы: "Не дай Бог, жить кому-нибудь во
  время перемен".
  
  Наши реформы представляются мне бесконечным подъёмом на
  "семитысячник", где нет ни кислорода, ни островка для отдыха.Жаль,
  альпинистами являются простые работяги не защищённые законом от
  проблем, бесправные и - по большому счёту - на вершине пика лишние
  для самой России.
  
  Олигархам - почести за взятие пика, немыслимый набор льгот, гарантии
  всех видов на обеспеченную старость и завоёванная другими
  слава.
  
  Альпинистам - унижения от властей, душевное обморожение и вера
  в то, что восхождения на новые пики будут легче и безопасней...
  
  Всё это легло на стихотворные страницы раздумьями о будущем
  Отечества и о шестидесятипяти годах послевоенной жизни ветеранов,
  которые незаметно для нас оказались за бортом нашего внимания и
  милосердия. Красной нитью через сборник прошла вся моя жизнь и сопричастность
  ко всему, что происходило и происходит вокруг. Хотя мой
  творческий характер соткан из сомнений и противоречий, я всё равно в
  этой чувственной ткани пытался искать нити осознания проблем сегодняшнего
  и перспектив завтрашнего дня.
  
  Из этой ткани мне к лицу был один костюм - истина.
  
  Легче всего плестись беззаботно по гладкой накатанной дороге равнодушия,
  только я так не могу ни в жизни, ни в творчестве. На крутых
  виражах правды и на кочках переживаний за чужие беды я старался не
  расплескать из души запасы сострадания и человеколюбия к себе подобным.
  Мне, как обычному человеку, чужды ложь, предательство, фальшь
  в чувствах и в словах.
  
  Нервные, сумбурные и запоздалые - как последний мартовский снег
  
  - строчки моих стихотворений чаще ложились на бумагу ледяным страхом
  за будущее наших детей и нашей страны, болью за утрату людского
  общения и безмерным отчаяньем (особенно по отношению к молодым)
  за алкогольно-клеевой наркомановский бум. Но надежды, как первые
  проталины в начале весны, всё же появлялись на полянках моего пессимизма
  островками веры, отчего душа нежным подснежником милосердия
  тянулась тогда к перу, к теплу и к свету. Для моего поэтического подснежника
  благодатной почвой были и всегда будут правда, совесть и честь.
  И пока Господь даёт мне таких поводырей, я спокоен за свою
  жизнь.
  
  
  содержАНие
  
  
  Желания и возможности................
  Буду защищать!..............................6
  Пусть говорят? ...............................7
  Вам, ветераны................................8
  У Вечного огня................................9
  Две судьбы ...................................
  Малиновый звон ..........................11
  Отцовский подарок ......................12
  Победители ..................................13
  Вы простите меня ........................14
  Награда.........................................
  Неужели забудут наших? ............16
  За что такой финал?....................17
  Последние из могикан.................18
  Смерть ветерана..........................19
  Наследство...................................
  Чёрточка жизни ............................21
  Герои и лже-герои........................22
  Военные вдовы ............................23
  Сын полка.....................................24
  Ромашки с маками.......................
  Мальчишки ...................................26
  Память..........................................27
  Сто грамм для бати .....................28
  Для кого Вечный огонь? ..............29
  Продавец семечек .......................
  Почему?........................................31
  Священный долг ..........................32
  Мы - солдаты...............................33
  Тюльпаны .....................................34
  Тартугай .......................................
  Наважденье..................................36
  Гул космодрома............................37
  Чьи мы дети?................................38
  Позднее письмо ...........................39
  Вам, друзья ..................................
  Ласточки смерти...........................41
  Кто ответит? .................................42
  Чёрные кони.................................43
  Молитва матери...........................44
  Телеграмма ..................................
  Русь у меня одна .........................46
  Свобода........................................47
  Разная Русь..................................48
  
  
  Грозы над Россией.......................49
  Без единого выстрела .................50
  Не пророк и не мессия ................51
  Грехи наши тяжкие.......................52
  Кризис душ ...................................53
  На пути к возрожденью ...............54
  Феникс ..........................................55
  Синусоида слёз............................56
  Золотая родина............................57
  Реформы ......................................58
  Даёшь заграницу!.........................59
  Всё хорошо...................................60
  Конторские опусы ........................61
  Нельзя в России быть богатым...62
  Жизнь в кредит.............................63
  Пленник ........................................64
  Не до смеха..................................65
  Вторая Голгофа............................66
  Кто хочет стать миллионером?...67
  Блеск души...................................68
  Цены .............................................69
  Волкодавы....................................70
  Пятна на солнце...........................71
  Берега...........................................72
  Кризис...........................................73
  Статистика....................................74
  Выборный рай..............................75
  Выборы.........................................76
  Властолюбцам .............................77
  Вечная драма...............................78
  Разные этажи ...............................79
  Четвертак за килограмм..............80
  Капризный вектор ........................81
  Замкнутый круг.............................82
  Ещё один день .............................83
  Защита до смерти........................84
  Мой городок..................................85
  Священник для покаяния............86
  Моему Усть-Лабинску..................87
  Песня души ..................................88
  Гимн Усть-Лабинску .....................89
  Лучик детства...............................90
  Родник вдохновения ....................91
  И боль, и слёзы, и любовь ..........92
  
  
  Ностальгия ...................................93
  Часовой фортуны ........................94
  Моя малая родина.......................95
  Две стороны медали....................96
  У отчего порога ............................97
  Стихотворная путина...................98
  Бессрочный кредит......................99
  Доноры веры..............................100
  Проза жизни ...............................101
  Оставь Икару небо.....................102
  Скользкая ноченька...................103
  Первая любовь ..........................104
  Пути-дороженьки .......................105
  Скорый поезд любви ................106
  Маяк на берегу...........................107
  Маятник ......................................108
  Расплата.....................................109
  Третий лишний........................... 110
  Любовный треугольник.............. 111
  Голубая звезда...........................112
  Зёрна веры.................................113
  Иллюзия .....................................114
  Приговор.....................................115
  Редкий случай ............................116
  Чёрный ворон.............................117
  Заколдованный рай ................... 118
  Других не надо! ..........................119
  Прости ........................................120
  У театра ......................................121
  Сладость персика......................122
  Стужа..........................................123
  Лебедь без пары ........................124
  Свет прозрения..........................125
  Мы ли не мужчины?...................126
  Звёздочка в ночи........................127
  Сказочный соперник..................128
  Грех .............................................129
  Мост без пролёта.......................130
  Любовный крест.........................131
  Сон..............................................132
  Письмо........................................133
  В аэропорту................................134
  Встреча.......................................135
  Обещанья...................................136
  Фраза ..........................................137
  Восход и закат............................138
  
  
  Небо на троих ............................139
  Не в чем каяться!.......................140
  Два снимка .................................141
  Ночь любви ................................142
  Голый сад ...................................143
  Щит и меч ...................................144
  В осеннем парке ........................145
  Журавль без крыльев................146
  Последнее свидание .................147
  Горький мёд................................148
  Сейф с секретом........................149
  Вино любви ................................150
  Признание ..................................151
  Второй подъём...........................152
  Любимой жене............................153
  Карета счастья...........................154
  Пусть мы не поэты.....................155
  Крест...........................................156
  Поводырь покоя .........................157
  Нить Ариадны ............................158
  Не стыдно...................................159
  Ещё бывают...............................160
  Ворота славы .............................161
  На семи ветрах ..........................162
  Цена поэзии ...............................163
  Грехи на алтарь .........................164
  Мой клад.....................................165
  Вас зовут по имени....................166
  Где мой Дантес? ........................167
  Памяти М. К. Савенко................168
  Неуютно быть пророком............169
  Литературная гостиная..............170
  Подкова счастья.........................171
  Две звезды..................................172
  Секрет Отечества ......................173
  Моим учителям ..........................174
  Вечные ученики..........................175
  Встреча выпускников.................176
  Кораблик времени .....................177
  Последний звонок......................178
  Выпускникам ..............................179
  Звёздный час..............................180
  Кто вы будете? ...........................181
  Клизмы в "измы"......................182
  Два детства ................................183
  Зачёт по милосердью................184
  
  
  
  Танцы..........................................185
  Истоки зла ..................................186
  Уроки жизни................................187
  Вернуть бы назад......................188
  Альма-матер ..............................189
  Попутчица...................................190
  Грезит девочка Москвой............191
  Забыть нельзя!...........................192
  Помолитесь! ...............................193
  Три орешка для Золушки ..........194
  Семь............................................195
  Шестнадцать окружностей........196
  Горсть земли ..............................197
  Жизнь..........................................198
  Девять ключей............................199
  Погоня.........................................200
  Бумеранг памяти........................201
  Ангелы счастья ..........................202
  Голуби.........................................203
  Кольцо на душе..........................204
  Две власти..................................205
  Пиковая дама.............................206
  Эх, судьба... ...............................207
  Чаша Грааля ..............................208
  Каждому - своё..........................209
  Осенний этюд.............................210
  Омут дум ....................................211
  Спирали Бруно...........................212
  Порох у огня ...............................213
  Скачки.........................................214
  Белый танец...............................215
  Сладкая хина .............................216
  А давно ли было? ......................217
  Где ты, юность? .........................218
  Расшифруйте.............................219
  Фильм без дублей......................220
  От обратного ..............................221
  Экспресс судьбы........................222
  Тайны жизни...............................223
  Кони в ночи.................................224
  Я тоской раздавлен ...................225
  Кораблик удачи ..........................226
  Скрипка жизни............................227
  Что мы ищем? ............................228
  Млечный путь.............................229
  Охота ..........................................230
  
  
  Перископ на добро ....................231
  Семейный секрет.......................232
  Тополь.........................................233
  Ходите к близким на могилы.....234
  Минные поля ..............................235
  Маме...........................................236
  С опозданием.............................237
  Позднее покаяние......................238
  Колокола возрождения..............239
  Берёзовый сок............................240
  Голос мамы ................................241
  Мама, прости..............................242
  Письмо из заграницы.................243
  Золочёная клетка.......................244
  Если бы......................................245
  Душевная стужа.........................246
  Поезд ..........................................247
  Рента на жизнь...........................248
  Золотые купола..........................249
  Последний "SOS" .....................250
  Моя Голгофа...............................251
  Речка, реченька, река................252
  Уходят одноклассники ...............253
  Улетели годы ..............................254
  Моя масленица ..........................255
  Залётные кони ...........................256
  Авария ........................................257
  Прощёное воскресенье .............258
  Свадьбы .....................................259
  Отгремела свадьба....................260
  Преданья старины пасхальной.261
  Троица ........................................262
  Почтальоны................................263
  Иные ГОСТы...............................264
  Высочайшее предназначение...265
  Вам, кормильцы.........................266
  Служба быта ..............................267
  Белеет парус ..............................268
  Бег времени ...............................269
  "Чудильник"...............................270
  Кафе "Вирус".............................271
  В гостях.......................................272
  Друзья за валюту .......................273
  Сам себе режиссёр....................274
  Шатры детства ...........................275
  Запутанный клубок ....................276
  
  
  Не найти .....................................277
  Переходный возраст..................278
  Шестёрка с ноликом ..................279
  Тройка.........................................280
  Долги ломбарда .........................281
  Высший суд ................................282
  Лабиринт фортуны.....................283
  Осень ..........................................284
  Дама треф..................................285
  Старость.....................................286
  Лоб на затылке...........................287
  Последний приют.......................288
  Дамоклов меч.............................289
  Две тюрьмы................................290
  Давний жар.................................291
  Аист на погосте ..........................292
  Вороньё ......................................293
  Небесная колесница..................294
  Болезни.......................................295
  Я поверил...................................296
  Ночь в больнице ........................297
  Сестра милосердия ...................298
  Так и жить нам............................299
  Санаторных забав короли.........300
  Пять тузов ..................................301
  Курортные танцы .......................302
  Такой ли крест?..........................303
  Шутки джинна.............................304
  Запретный плод .........................305
  Каменная книга ..........................306
  Грёзы...........................................307
  Санаторная дискотека...............308
  Колумбы любви..........................309
  Дантово ущелье.........................310
  Любовная Мекка ........................311
  Три недели..................................312
  Спичка страсти...........................313
  Петушок ......................................314
  
  
  Обитель души ............................315
  Мизерные сроки.........................316
  Песчинка во Вселенной.............317
  Провиденье ................................318
  Храму быть!................................319
  Не по цене плата .......................320
  Будем милосердны....................321
  Ртуть в ладонях .........................322
  Христос воскрес!........................323
  Вознесём и восславим ..............324
  Он - вселенская быль ...............325
  Парус спасенья ..........................326
  Вольности искуса.......................327
  Дары за покаянье ......................328
  Стихотворный венок ..................329
  Два богатства .............................330
  Бесконечная гонка .....................331
  Узор покаяния ............................332
  Дважды в речку не войти...........333
  Осень среди весны....................334
  Листопад.....................................335
  Грибная полянка ........................336
  Взгляд старушки ........................337
  С верой в праведный слог ........338
  Всё течёт....................................339
  Помним, любим и скорбим........340
  Вздох откровения.......................341
  Две шестёрки .............................342
  Мой разум...................................343
  Дверца к тайне...........................344
  Деревня детства ........................345
  Земля и небо..............................346
  За верность слов .......................347
  Правдивый фильм.....................348
  Чайка над волною......................349
  Секрет планиды .........................350
  
  
  Эпилог.........................................351
  
  
  
  Дизайн обложки: А.Н. Черников
  Компьютерный набор текста: В.В. Загреба
  Фото "Дедушка с внуком": С.И. Тихонов
  Верстка: С.В. Безрукова
  
  
  Отпечатано в типографии ООО "Флагман"
  350087, г. Краснодар, ул. Российская\Полаточная, 421\45
  Тел. 221-000-1
  
  
  Тираж 1000 экз.
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"