Ярослав Ворон

Мир за мир. Повесть

1. МИР ЗА МИР

2-5 октября 2004

 

Очень плохо палачам по ночам,
Если снятся палачи палачам,
И как в жизни, но еще половчей,
Бьют по рылу палачи палачей.

А. Галич

 

Сегодня он никого не ждал. Как и вчера. Как и все последние одиннадцать лет.

Те, с кем Алексей собрался провести эту субботу, были уже с ним - золотистый осенний день, свежая книга и пиво. И всё, конечно, отравленное! Слишком уж богат день неупокоенной памятью. Слишком противоречив и безволен автор книги. А пиво... пиво - слишком ещё некупленное. Копается девчонка-продавщица в поисках нужного сорта вторую минуту - хоть время засекай.

Ну вот, ещё и милицейский[1] патруль до кучи! Завис метрах в двадцати от палатки, так и пялится - то ли на него, то ли на пиво...

- Валер, не тормози! Тебе что, Ледяная Дева память стёрла?

Сержант (нет, сынок, дядя - старший сержант!) - угрюмый, с копотью похмельной злобы на лице - потянулся к автомату, но схватился всё же за дубинку. Каковой и перетянул нетерпеливого юнца-напарника пониже спины:

- Блядь. Не поминай. Понял, м-мудак?!

- А чё я сказал-то?

- Не поминай... оххх! - пожилой патрульный пошатнулся. Ну да, межушный ганглий-то бо-бо, а тут такая вспышка ярости. - Иди, мудак, пива возьми за штраф!

- Какого? - молоденький "мосол" явно не въехал, что за косяк он вдруг упорол. Но что таки упорол - начало доходить. Ишь какой тон стал заискивающий...

- Макс. Ёрш. Твою. Девятку. Как. Всегда. Две.

"Ко мне докапываться ему сейчас некогда", - сообразил Алексей, - "но на пиво раскрутит, просто чтобы на ком-то сорваться после такого наезда". Прикидываться ветошью было поздно - о замеченную ветошь с удовольствием вытрут ноги.

Зато ветошью прикинулась продавщица. Вот сучка, делает вид, что сдачу никак не отсчитает. Суду всё ясно: успеет он отойти - пиво с неё самой стрясут. Этот Макс явно не из тех, кто привык сам платить.

- ...Душонка у него тёмная и дешёвая, а пива ему подай светлого и дорогого... -вполголоса пробурчал подошедший подменток. - Гражданин-нарушаем-ваши-документы!

Последнее прозвучало не слишком уверенным тоном. Да и шуточка - "ай, маладца"! Злиться Алексею расхотелось совершенно.

- ...Да, и две "девятки". Ну что, нашли сдачу?

- Три. Я тоже хлебну. И пачку "Мальборо". - И шёпотом: - Спасибо, мужик.

- Не стоит. "Ещё не разучился, но уже стесняется. Через месяц вообще забудет, что есть такое слово".

Алексей еле удержался от идиотского вопроса: "Кто такая Ледяная Дева?" Хотя явно не белая горячка, уж это-то у ментов просто профзаболевание - типа насморка. Зачем тогда в метро все вагоны облеплены банными листами рекламы? Вот у "Яндекса" он и спросит. Надо же, есть на свете нечто, чего эти гопники в погонах боятся!

 

* * *

Нашлась, родная! Точнее, нашлись - не одна, а целый морг Ледяных Дев. Но ни память, ни даже бельё никто из них не стирал - так, ломались себе потихоньку да принцев подкарауливали. Похоже, литераторов стряпали на той же кухоньке, что и ментов: любая автриса любовных романчиков и половина поэтов, ой-вэй... В общем, такое впечатление, что их централизованно снабжают штампами с титулом "Той-Кого-Сотрудники-Органов-Не-Поминают", которые без особых ухищрений вляпываются в название очередного опуса.

Так. Следующая! Дежурная блевотина ссылок на норвежские сказки, книжные магазины и прочую муть... Что?

"Это такой милицейский миф... ответ на вопрос Кто такая Ледяная Дева".

Мышь, кидаясь на ссылку, хоть раз в жизни почувствовала себя кошкой:

"Это такой милицейский миф, типа "Чёрной руки" у альпинистов. Если у кого из них сердце с бодуна откажет, говорят - Ледяная Дева поцеловала".

"Да не с бодуна! Если мент увидит Ледяную Деву, то скоро умрёт".

"И что, видел кто-нибудь?"

"Говорят, да. И его убили на следующий день".

"Кого - его? Имена, явки, фамилии?"

"А почему только менты? Я слышал, её судья какой-то видел, но вроде жив остался".

"Я сам в милиции служил. Херня это, но всё равно - не упоминайте о ней при наших, за это в морду могут дать. Примета очень плохая - перед дежурством её поминать".

"Полицай, а что рассказывали-то?"

"Что она взглядом убивает и ваще... Типа это привидение девки, которую изнасиловали, а дело возбуждать не стали, вроде как насильник то ли забашлял, то ли у него волосатая лапа была. Так она повесилась и теперь ментам мстит".

...Больно. Олечка, тебя ведь тоже убили... И многих. И никакого дела. Победителей не судят - им отдают город на разграбление. А он даже отомстить не может - нет у него таких денег, чтобы Бориску достать. А сами убийцы - за стеной анонимности. И потом, царь ведь приказал! А царя не достать... Круг замкнулся. "Виноваты все - и никто" - так, кажется, твердят все, кому не больно.

Остервенелое вливание стакана водки. К чёрту пиво! Ну почему он никак не может забыть свою любовь? Ну хорошо, хорошо - не "забыть". Всех простить (хотя им от этого ни жарко ни холодно), жениться, убрать со стены Ольгин портрет (ибо жена не одобрит-с) и упаковать все острые воспоминания в уютное ритуальное "Никто не забыт, ничто не забыто"?

"Ну-ну, привидение! Привидения из "калаша" не палят!"

"Пить меньше надо. Небось нажрались и постреляли сами друг друга, а потом привидение какое-то выдумали".

"Ага, и ещё учить албанский".

"Слушай, ты затрахал, перво-иди-нах!"

 "У меня друган по профессиональному фольклору диплом писал, щас спрошу".

"Опять про святого Коннектия?[2] Баян".

"Даю справку. Ледяная Дева - что-то типа злой феи в ментовском фольклоре. Согласно их поверьям, может убивать взглядом и стирать память. Стихия - предположительно Вода. Описывается как девушка с глазами цвета морской волны (это всё, что вспомнил тот мент, которому она якобы стёрла память). По-видимому, легенда возникла на основе реальных случаев, когда ментов находили мёртвыми без признаков насильственной смерти, но с выражением ужаса на лице. При этом убитые не были связаны с ОПГ (кроме, конечно, кремлёвской ОПГ), так что мотивом убийства вполне могла быть личная месть. В общем, стандартное мифотворчество, ей даже жениха придумали, типа если она водяная фея, то он - воздушный "фей". Жених, конечно, тоже злой".

Сообщение было скромно подписано "Тот самый друган". И столь же скромно не снабжено электронным адресом автора.

Стирать память. Он, избави Боже, не мент, но... Если бы ещё эта фея существовала!

Это не злая, это очень-очень добрая фея!

А сейчас... а сейчас он перебазируется... на диван...

Как это - не существует? А чьи же тогда слёзы он пил этим вечером?

Раз они тоже уносят...

 

* * *

Компас. Сапёрная лопатка. Пакет шашлычного угля. И - река.

Похмельный полусон разума рождает получудовищ. Бред, конечно же - а как ещё назвать его замысел? Ни более ни менее как вызвать её, Ледяную Деву!

Но сначала было кладбище.

Алексей уже давно превратился в жреца памяти невесты, так и не ставшей женой. Могила Ольги была не просто ухоженной - она напоминала языческий храм. Хотя почему напоминала? В этом месте поклоняются - что же это, как не храм? В этом месте поклоняются не Творцу - какой же он, как не языческий? И Ольга, его Олечка, оживала, рождаясь от Храма и Памяти каждый раз, когда Алексей входил в ограду.

Если в начале пьесы воздвигнут храм...

Он больше не может служить жрецом. Звезда, имя же ей - Память, выпила его почти до дна. "Смертельная усталость" - не просто красивые слова. Приди да испытай! Но помни: на то она и смертельная, что...

...то в конце этой пьесы должно быть жертвоприношение.

Завтра.

 

* * *

Тогда, у могилы и на кладбище, глаза Ольги почему-то начали приобретать оттенок морской волны, а русые волосы потемнели и стали каштановыми. "Олечка, но ведь у тебя зелёные глаза!" - "Конечно, Лёшик, а какие же ещё?" - "Как у Ледяной Девы". - "Нет, я не она". Он ещё всё время оглядывался - нет ли рядом девушки с глазами цвета морской волны? Девушки на кладбище были не только в могилах - воскресенье как-никак, но не ледяные. Обычные, мясо-молочной породы.

"Я не она". Без тени удивления. Так говорят о ком-то знакомом.

Поэтому сейчас он сидит под осыпающимся с неба октябрьским закатом на берегу Оки и, как последний идиот, готовится к ритуалу. Вдруг получится? А не получится - что ж, завтра его жизнь всё равно закончится, и они будут вместе...

Раз уж брякнул "тот самый друган" про стихию Воды, то и остальные три до кучи приплетём - чтобы, паче чаяния, не обиделись. В классическом порядке.

Он так и не смог решить, в какой стороне света лежит Вода. То ли север, то ли запад. Так что пусть будет строго северо-запад. Значит, берег реки должен идти с юго-запада на северо-восток. Теперь выкопаем параллельно берегу канавку и насыплем уголь - на юго-восток, как ему и подобает, простирается Огонь. Земля у нас тоже скорее южанка - по юго-западной стороне протянулась символическая насыпь, образуя третью сторону квадрата, перпендикулярную канавке и линии берега. Ну а Воздух и так везде, так почему бы ему не опочить на северо-восточной, воображаемой стороне?

Алексей полез в карман за зажигалкой и только тут заметил, что день кончается не в сумерках - в тумане. Туман накатывался с реки рулоном розоватого шёлка, и его нежные лапы уже начали баюкать оставленную метрах в двадцати машину.

"Не найду ведь потом сразу!" Он торопливо забросил лопату в багажник и вернулся к берегу. Фары включать не стал.

"Вот и дома!" С одной стороны зачаровывающе пляшет строчка огня, с другой - тихо звенит натянутой струной полоса воды. Туман выцвел и совсем поседел - день состарился, став вечером. Вечером третьего октября.

"Приди, Ледяная Дева, что от Воды. Приди, тот, что от Воздуха. Придите, Огонь и Земля. Простите невежду, не знающего ваших имён. Придите".

 

* * *

Он задремал лишь на мгновение - стоя. И так и не понял, почему проснулся и проснулся ли вообще. Лёгкие шаги? Всплеск волны? Взметнувшийся язык пламени? Дуновение ветра?

Туман по-прежнему нависал свинцовым сводом. Алексей отсутствующе смотрел на огонь и ждал. Ждал, что она появится - из огня? Идиот! Но развернуться к берегу всем корпусом он не успел.

- Воздухопроводчика вызывали?

- Что-что? - он невольно отшатнулся и чуть не упал от неожиданного голоса слева.

Самый обычный парень лет тридцати. Джинсы, светлая джинсовая куртка, умные серые глаза со смешливыми искорками. Смотрит с любопытной отстранённостью, слегка улыбается. И стоит - по воображаемую, "воздушную" сторону его самопального "квадрата Стихий".

- Основательный подход... - протянул "воздухопроводчик", разглядывая канавку и насыпь. - Так вызывали, сударь?

- Н-нет... вызывал...

- Знаю. Заказ на Ледяную Деву и иже с ней. Пральна, братан, не фиг мелочиться! - парень вдруг улыбнулся кому-то за спиной Алексея, и тот дёрнулся во второй раз - на его глаза легли тёплые женские ладошки.

- Угадай! - голос был задорным и звонким, того и гляди рассмеётся.

- З-земля... - он сообразил, что женщина встала на "земляную" насыпь.

- Да хватит его пугать, пусть выходит! - уже третий голос. Грубоватый, с командирским оттенком. Огонь. Но как же Вода? Он ради неё, собственно, и затеял весь этот ритуал!

- Сохнет, - это "воздухопроводчик". Мысли читает, что ли? - Сам подумай, она же только что из реки.

- Я щас кому-то засохну... - хоть и просил "командир" не пугать, но не пугаться команды не было. Она, наконец-то!

Те самые глаза - цвета морской волны.

Шапка каштановых волос над круглым лицом.

Взгляд с какой-то полухимической иронией.

И голос - стелющийся и далёкий, как северный океан.

 

* * *

"Что бы я сейчас ни сказал - скажу глупость. Молчу, молчу".

Все четверо теперь стояли напротив него и переглядывались, явно стараясь не рассмеяться. Наконец "командир", не без труда скусив улыбку, протянул руку:

- Игнат. По совместительству - Страж Драконов.

- Алексей. Фотограф, - добавил он зачем-то.

"Уфф... Контакт!" Только с чего бы это брови "Земли", неожиданно красивой златовласки, взлетели, как истребитель с катапульты?

- М-м... Таисия.

- Широко известная в узких кругах как Лесная Сестра, - улыбнулся "воздухопроводчик". - Ну а я - Страж Вихрей! По совместительству - Борис.

- Приятно. Марина, - сунула ладонь она. - Да, я - та самая. Ну и?..

- Э... я хотел вызвать вас...

- Стоп. На "ты", лады?

- Хотел вызвать - тебя. Если честно, даже не думал, что получится.

- И не получилось. Вызывают дух Урана из астрала и посланцев звезды Сириус. А мы приходим по своей воле. Личное желание и никакой магии.

- Да я понимаю, маг из меня...

- Ошибаешься. Это, - кивок в сторону "квадрата Стихий", - именно магия. Только хрен бы сработало, если бы мы сами не захотели явиться! Магией ты из воды разве что русалку вызовешь. Только вызывать будешь всю ночь, а русалка окажется размером с кильку и ни разу не разумная!

- А вы-то кто такие тогда?

- Люди мы, люди. Не видно, что ли?

- А это... Стирать память ты можешь?

- Могу-то могу... - невесело усмехнулась девушка. - А оно тебе точно надо? Я-то думала, ты голову врага попросишь. Ну или имя, а голову сам будешь добывать.

- Врага? Почему сразу - врага?

- Ха! Меня только за этим и призывают. Ты бы слышал, как сами менты начальство крыть начали! Как напьются - так всех чертей и Ледяную Деву любимому шефу в задницу!

- Зачем мне враг? Я невесту потерял...

- Да все мы там будем! И невесты, и враги. А стирание памяти отложим до утра, лады? Когда вино кончится.

- Вино?

- Игнат! Покажи ему!..

 

* * *

- ...Нашли её убитую. Утром после той разборки Бориски с парламентом. Но не собиралась она туда идти, чёрт побери! Следак тоже сказал - убили умышленно, почти наверняка менты или военные, а не случайные грабители, и где-то в другом месте, а к телебашне потом подкинули. Только не дали ему ничего - ни пули исследовать, ни одежду. Он её родителям позвонил, сказал - если заплатите, буду на свой страх и риск копать, только всё равно никого не посадят, убивали явно по отмашке, и не сдадут власть имущие никого, сами же заказывали. А вот меня, говорит, или грохнут, или просто попрут из прокуратуры, так что денег надо много и сразу.

- А тебе он что сказал?

- Меня - сначала вообще видеть не хотел, типа я Оле никто, не муж даже. Потом, через полгода уже, удалось его подпоить, ну он и посоветовал - не лезь в это дело, Бориска своих псов специально человечинкой прикормил. Ну типа чтобы трупов побольше - и народ устрашить, и карателей к людоедству приучить, чтобы им деваться было некуда. А когда совсем напился, начал орать, что он бы сам всю эту зондеркоманду повесил в Нюрнберге, потому что приказ приказом, а закон законом, и приказывать по закону надо, а не как чёрт на душу положит.

- Ну понятно. Следак-то из прокуратуры, у него свои идолы, да?

- Ага. Этим - превыше всего приказ, а этому - чтобы законы соблюдались. Только потом он ещё стольник принял и стал мычать про ацтекских жрецов, которые богу закона Вич-кто-то-там...

- Уицлопочтли? Так он не закон крышевал. Он повыше был, типа презика у них, - поправил Страж Вихрей.

- Ну не знаю. Короче, он как ацтек - богам закона и порядка людей в жертву приносит.

- Угу. И наёбывает этих богов. Тоже как ацтек. Богам же лучшее полагается жертвовать? Ну так Монтесуму на камень - чем не лучший кусочек? Только вождям они что-то сердце не вырывали, кем попроще откупались...

- Слушай... Откуда ты знаешь?

- Знаю - что?

- Да он почти слово в слово то же самое сказал. Что мы все жрецы идолов, и все этих идолов обманываем.

- Так это не откровение. Это как мат - все знают, но делают вид, что не знают. Интересно, а что он дальше говорил? Надеюсь, не в кабаке откровенничал?

- Нет, мы дома у меня сидели... Дальше? Дальше он опрокинул ещё стольник. И уже ничего не говорил. А утром я его на работу отвёз, и тут он говорит - подожди. И через полчаса выносит... - Алексей полез за пазуху и вытащил кусочек металла на шнурке.

- Не пробовал сам экспертизу заказать? - встрепенулась "Таисия", до этого окаменело молчавшая со стаканом вина в руке.

- А толку? Нет у меня таких связей. За большие деньги, конечно, могли бы установить - ствол номер такой-то. А кому выдан - военная тайна.

- Да не тайна! - со знанием дела включился в разговор "Игнат". Точнее, такая же "не тайна", как и номер автомата. Ну выяснишь ты - стрелял, скажем, Иванов. Дальше что? Хоть у нас уже и дядя Пу вместо Бориски, но не будет же он своих опричников сдавать!

- Кто стрелял - сейчас выясним, - решительно поднялась Ледяная Дева. - И зачем ему понадобилось стрелять в неё... Фотография есть с собой? Олина, в смысле?

- Есть... А разве можно по фотографии?

- Можно. Вода помнит всё.

 

* * *

Непроизвольно провожая взглядом идущую к реке "Марину", Алексей не заметил, как бесшумно исчезли в тёмном тумане "Игнат" и "Таисия". Рядом с ним, отстранённо перебирая угли в костре, остался лишь Страж Вихрей. Тёзка Бориски, чтоб ему сдохнуть... Или имя пришпилено на ходу?

- Ну да, имя левое. - (Опять мысли читает)! - Надо же мне как-то дразниться![3]

- А... А они куда ушли?

- Игнат с Таиской? Да вернутся ещё. Только ведь ты не это хотел спросить, я правильно понял?

- А вы...

- Ты. Марина же просила. Ты что, к Богу тоже на "вы"?

Набрав побольше воздуха, Алексей бросился в вопрос, как в ледяную воду:

- Ты - действительно - читаешь - мысли?

- То, о чём ты думаешь - да. Нет, Марина не может, и Таис с Игнатом тоже.

- Почему? Ой, извини...

- Потому что мысль - это Воздух, а не Вода... Как тебе объяснить? Пока информация в движении, её держит Воздух. А когда ты уже не думаешь, а помнишь, то память - это Вода.

- Понятно... - протянул Алексей, хотя на самом деле понял смутно.

- Кстати, меня знаешь что смущает? То, о чём ты не думаешь. За каким, собственно, делом ты нас пытался вызвать?

- Теперь уже сам не знаю... Вроде очень хотел чего-то, а чего?

- Слушай, а у тебя нет такого чувства? Что ты нашёл то, что искал, но боишься в этом сам себе признаться, а?

- Н-не знаю...

- Знаешь. После смерти Оли ты искал правду - но побоялся её найти. Потому что чувствовал - если идти по правде до конца, придётся мстить самому, и в полном одиночестве. Друга-то настоящего нет, правильно? На кладбище ты хотел покоя - и снова боялся, потому что в глубине души не верил, что самоубийство даст тебе полный покой! А теперь ты надеешься, что нашёл друзей - и опять, чёрт возьми, боишься! Человек, ну что ты ещё должен потерять, чтобы прекратить, наконец, бояться и найти? - Страж Вихрей уже не напоминал весёлого "воздухопроводчика". Теперь перед Алексеем стоял громовержец - гигантского роста, с ревущими тайфунами бездонных серых глаз, с сотканным из синеватых молний мечом в руке и с короной... а вот короны, как ни странно, не было.

- На гвоздике дома забыл, блин! Ты мне ещё скипетр с державой дорисуй и трон в задницу воткни... По царю-батюшке соскучился?

- Да пошёл он в жопу, этот Николай! Достал уже.

- Ого... Это чем же? - громовержец вновь уступил место весёлому... нет - мудрому другу. (Ну друг, друг! Не боюсь я больше! Друг).

- Да зашёл я в церковь, хотел со священником поговорить - что делать, мне же больно! Стою жду, а он проповедь читает - какой царь-батюшка хороший был, да как ему молиться надо, да как он перед смертью всех простил...

- Суду всё ясно. Только почему - перед смертью? Он и при жизни всех прощал. Воспомянем, братие, кротость иже во святых царя нашего Николая! Ибо прости согрешения вся клевретам своим и не вверг ни единого от сих во узилище за неделю кровавую!

- Вот-вот. Какое там узилище - в отставку и то не отправил. Я стою и понимаю - один к одному! Что Николай - Второй и Кровавый, что Борис.[4] Ну, думаю, замочит кто Бориску - так попы его тоже святым объявят. Да идите вы с такими святыми!..

- С них станется, - неожиданно подошёл "Игнат". А что? Не убивал? Не убивал. Не приказывал? Не приказывал. Руцкоблуда с Хамбулатовым простил? Простил. Всё, читай кафизму!

- Акафист, партайгеноссе! Кафизма - это...[5]

- Да ладно тебе... Лёха, ты в натуре Бориску хотел грохнуть?

- "Хотел"-то почему... А что, один я?

- Да не за политику. За Ольгу твою. Только не думай, что Руцкоблуд лучше. Да он тех же отморозков подписал бы, и было бы то же самое.

- Ты не думай, что он царя-батюшку выгораживает, - перехватил Страж Вихрей. - Сволочи все эти большие чиновники, кто спорит? Убийства расследовать полагается и сажать гадов, а Бориска их орденами награждал.

- А приказы зондеркомандам кто отдавал - не Бориска?

- А он что, приказывал убить конкретно Ольгу? Или "мочить всех"?

- Хорош философию разводить! - Страж Драконов подобрался и только что не встал "смирно", как для доклада командиру. - Зондеркоманда, говоришь? Ну так мало ли что там наверху штандартенфюрер штурмбаннфюреру[6] приказывает... Убить - это конкретный приказ. От непосредственного начальника. До какого-нибудь там шарфюрера Швухтеля[7] были общие фразы, а Швухтель своим подчинённым приказал: вот эту фройляйн - расстрелять. Фольглих, дизер Швухтель ист дер мёрдер. Ферштеест ду?[8]

- Этот Швухтель - что?

- Убийца он, вот что, - пояснил Страж Вихрей. - Коллега, не издевайся! Тут беда у человека, а ты вермахт из себя строишь.

- Да ладно, так уж и целый вермахт... Ну извини, - протянул руку "Игнат". - Но всё-таки - чего ты хочешь?

- Дайте отдохнуть неделю! От моей памяти.

- И всё? А потом что?

- А, всё равно... За эти одиннадцать лет я заслужил хоть неделю покоя? Наверно, Оля поймёт, не обидится.

- Оля-то не обидится... Но ты помнишь, кто это говорит - "Он не заслужил света, он заслужил покой"?[9] Как бы приговором самому себе не оказалось...

- Конечно, - Алексей вдруг почувствовал, что уже засыпает, и попытался украдкой посмотреть на часы. - Я кофе возьму в машине?

В отблеске костра мелькнул силуэт - Ледяная Дева возвращалась с берега.

 

* * *

- Папа, мама пошла гулять с Ксюшей. Сказала, что гречка на плите.

- Лизет, а ты сама ужинала?

- Ага. Папа, а можно мне конфету?

- У меня нет, мама придёт - даст.

- Не даст. Папа, ты маме не говори, что я выходила!

- Опять в угол поставила? Это за что?

- А маме не скажешь?

- Не скажу, не скажу...

- Я плохо кушала... - почти плачущий шёпот шестилетней Лизочки был настолько неподдельно трагичен, что Алексей лишь тяжело вздохнул. Опять Ольга гадость какую-то приготовила, а сэкономленное время потратила на попытки запихнуть её в бедную Лизет. Так и есть - стоит кастрюля с комками пустой гречки и всё. Никита, конечно, есть не стал - небось опять с матерью поругался и свалил к другану, теперь жена весь вечер дуться будет на всех. Вон Лизочке досталось уже... Нет, в натуре гадость, не будем мы это есть! Он не для того работает, чтобы дома жрать было нечего! Вроде кафе рядом есть, там не накурено и можно детям тоже что-нибудь взять.

- Лизет, Никита где?

- К Дане пошёл.

Ну вот, сына теперь придётся полчаса вызванивать! Да он ещё и огрызаться будет, и правильно сделает - ну кому захочется возвращаться в такой дом? Самому-то Алексею тоже давно не хочется - уже который год везде воняет то молоком, то детской неожиданностью, всё разбросано, опустившаяся растолстевшая Ольга, вечно взвинченный девятилетний Никита, постоянно хнычущая Лизочка, теперь вот и откровенно навязанная Ксюша, а там и ещё кто-нибудь... "Беги, мужик, беги!"

- Елизавета, а пошли в кафе?

- Мама не разрешает. Там курят и пьют.

- Я знаю место, где не курят. Одевайся.

- Папа, а мы правда пойдём в кафе? Я кушать хочу, - девочка полезла за ботинками, и в этот момент в замке повернулся ключ.

- Лёшик, раздень Ксюшу, я за коляской!

Пиздец. Так и останутся они с Лизой голодными. Сейчас Ольга будет целый час плясать вокруг Ксюши - сначала варево какое-то для неё, потом кормить, потом спать... То есть караулить это варево будет он, а жена повиснет на телефоне: "Ты знаешь, Ира, сегодня по радио говорили, что в гречке много селена... Да-да, только запивать её надо непременно сырой водой, которая отстаивалась ровно два часа... Лена, что я прочитала! Оказывается, дети, рождённые при восходящей луне до полудня, будут страдать диабетом! Ты говорила, у тебя врач знакомый есть... Срочно Ксюшу проверить надо... И не говори, уже столько прививок придумали, а дети всё равно болеют".[10] Всё это время около вкусно воркующей с такими же клушами по телефону мамы будет болтаться и хныкать неприкаянная Лизочка, которой тоже хочется вкусненького. Потом, когда дети лягут спать, жена опять начнёт грузить его очередным бредом на тему того, что у Никиты, как она вычитала где-то, "синдром гиперактивности", а у Лизочки - "синдром сжатого желудка". Ёлы-палы, да здоровые они, это у их мамаши "синдром людоматки"!

- Папа, а что такое пиздец?

Блииин! Он что, уже думать вслух начал? "Беги, мужик, беги! Хватай Лизочку - и беги! Не оставляй её здесь, иначе она всё детство бесплатной нянькой пробатрачит! А Никита не дастся, на него где сядешь, там и слезешь".

- Ничего, ничего... Лизет, ты оделась? Молодец! - Алексей поднял дочь на руки...

 

* * *

Не дочь, конечно же. Подушку. Под тающий голос жены: "Отпусти меня..."

И приснится же такая хрень! Это Ольга-то - опустившаяся чокнутая мамаша? Да она весь гардероб каждые полгода меняет, а уж косметикой вся ванная комната заставлена. Вот, спит рядом его красавица... только что-то давно уже не хочется крепко обнять её спящую, как когда-то было.

Хотелось есть. Встав и пройдя на кухню, Алексей заглянул в холодильник. Ну так и есть - салат, проростки, обезжиренный йогурт, ещё какая-то зелёная чушь... Ничего существеннее жена дома не держит и ему не даёт - "я же на диете, не соблазняй меня своими отбивными!" Сходить в кафе? Чёрт, он вчера все деньги выгреб - взнос по кредиту за Олину машину. Уломала же его супруга на новенький "Мини" вместо трёхлетней "альмеры"! Уломать-то уломала, а свою зарплату опять на очередную идиотскую шмотку спустила - пусть теперь муж отдувается.

- Лёшик, опять ты в этих брюках! Я же их выбросить приготовила.

- Да ладно тебе! Оль, у тебя деньги есть - пожрать купить?

- Так! В холодильнике есть полезная еда. На холестерин денег не дам, они у меня на стилиста отложены.

- Я же вчера отдал тебе все деньги на взнос!

- Ах, это я виновата, что ты так мало зарабатываешь? Да с тобой по улице идти стыдно - костюм двухлетней давности, мобильник вытаскиваешь - хоть сквозь землю провались, а машина? Надо мной уже смеются - муж на "пассате" ездит!

- Так возьми кредит и купи мне машину, какую хочешь! Почему я один должен кредиты брать?

- Да? А выплачивать кто будет?

- Тебе надо - ты и будешь... вместо своих шмоток!

Успокаивать демонстративно плачущую жену Алексею пришлось полчаса. Такие сцены у них случались каждый месяц, но в этот раз, услышав дежурные всхлипывания "ты меня не любишь", он вдруг понял со всей ясностью: да, не любит! Шмотки - хрен с ними, но давно уже ему с Ольгой не о чем говорить. И ей с ним - тоже, вот и заполняет дурочка пустоту жизни погоней за вещами. "Беги, мужик, беги!"

Он и побежал - до удара головой в дверь квартиры...

 

* * *

В спинку родного дивана.

- Отпусти меня... - прошелестел голос Ольги, уходя вместе со сном.

Фигасе. Ему снилось, что ему снится сон? Вложенные сны?[11] А сейчас-то он проснулся или это очередной сон? И он, проснувшись, всё-таки увидит любимую, как Моррель у Дюма?[12]

Нет, уже не сон. Какой там Дюма! Его квартира, оставленная в воскресенье днём. Портрет Ольги на стене, так и не убранные с субботы пивные бутылки на столе рядом с компьютером, рядом ключи от машины... Машина! Машина осталась на берегу Оки, в ста с лишним километрах отсюда! Но как он тогда попал домой?

Значит, всё это тоже приснилось - "квадрат Стихий", костёр с вином на берегу, Страж Вихрей и Ледяная Дева... Не ездил он на Оку, и не бывает на свете чудес. Бывают только сны. Что ж, заснём опять!

В бутылке ещё оставалась водка. "Всё равно идти, мало". Алексей влез в ботинки и набросил куртку, отряхнув её от песка. От песка! Так где он всё-таки был вчера?

"Пассат", конечно же, стоял во дворе, и на спидометре, конечно же... Нет, на спидометре прибавилось двести с лишним километров. То есть он ездил куда-то и не помнит обратной дороги? Или давал кому-то машину и тоже не помнит?

"Спокойно. Я смотрел на спидометр, когда клал в бардачок термос с кофе, и это уж никак не снилось. Потом на реке выпил стаканчик, потом ещё один. Значит, если всё это приснилось, термос должен быть полным".

В термосе оказалась где-то половина ещё тёплого кофе. Алексей машинально допил его и в полном изнеможении откинулся на неудобное сиденье. Неудобное? Так и есть - сиденье сдвинуто вперёд. Значит... Нет, нет, всё приснилось, не может быть чудес на свете! Ошалело мотнув головой, он выбрался из машины и поплёлся в магазин.

Звонок в дверь раздался, когда Алексей лихорадочно скручивал крышку с бутылки. "Да пошли вы все, я не обязан быть дома!" Но звонивший никак не хотел уняться.

"Опять этот алкаш с первого этажа на угощение напрашивается!" - он раздражённо отбросил пустой стакан и подошёл к двери.

- Ну кто там?

- Тот, кто мог бы и не звонить!

 

* * *

- Нет, ну что ты! Лично я никаких снов не насылаю.

- А кто тогда?

- Да обычно никто со стороны ни при чём, это просто разум играет. Но если такие сны... Говоришь, оба раза просила отпустить? Значит, работа Творца и самой Ольги, больше некому.

- Сама Оля? Просит отпустить и ещё издевается? То она людоматка, то стерва шмоточная?

- А ты не думал, пока она была жива - как вы с ней дальше жить будете?

- Не знаю, но не так же! Не так! - Алексей, поморщившись, забросил в рот водку и полминуты, приходя в себя, хрустел солёным огурцом (стараниями Стража Вихрей закуски на столе хватало).

- Не так? Все думают, что будет "не так", а потом не могут друг другу простить, что любовь ушла! Думаешь, это любовь сама по себе должна людей поддерживать? Наоборот, это муж с женой должны за ней всё время ухаживать, чтобы не засохла!

- Но как-то люди живут...

- А так вот и живут - на одной лени.

- Лени?..

- Конечно. Не хотят менять ничего. Это Оля тебе крайности показывала, вот ты и побежал. А будь не так карикатурно?

- Так что же, любви нет? И Оля меня не любила?

- Да есть, есть любовь-морковь! Только для неё общее дело нужно. Республика[13], так сказать. А не домострой и не контракт на оказание услуг для взрослых.

- А какое у вас с Мариной общее дело? - Алексей никогда бы не осмелился задать Стражу Вихрей такой вопрос, будучи трезвым, но в задушевной беседе можно брякнуть ещё и не такое.

- Однако заметил!.. Скажем так, помогать таким, как ты. В Интернете про нас на самом деле правду пишут.

- Борис... А ты не скажешь, Оля меня любила?

- Любит! Потому и просила отпустить, чтобы вы расстались любимыми и не топили потихоньку любовь в тухлятине!.. Марина, что ты ухмыляешься? Между прочим, могла бы и позвонить!

- Зачем? Чтобы соседи потом трепались, что у Лёхи девка новая, а он себя предателем чувствовал и оправдывался? - появившаяся непонятно откуда Ледяная Дева присела на край дивана и взяла со стола пустой стакан. - Ну ты и спишь, прямо как медведь в берлоге. Мы тебя тащим-тащим по лестнице, а ты всё спишь.

- Да я уж догадался, как всё было. Машину ты сюда пригнала?

- Ага. Так что вы с Борисом решили?

- В смысле?

- Блин. В смысле - что с тобой дальше делать. И что делать с этими... - "Марина" развернула листок из блокнота. - Сержант Кресов Виталий Андреевич[14], в настоящее время прапорщик. Дёшево совесть продал, а? Даже офицерского звания до сих пор не получил!.. Совершил убийство по приказу своего непосредственного начальника, лейтенанта Семихина Игоря Юрьевича, в настоящее время майора. Ну и?

- А адрес?

- Адреса пока не скажу. И подробностей тоже. А то ты напьёшься и попрёшь на этого Семихина с голыми руками, а он профессиональный каратель, убьёт не задумываясь и ещё медаль очередную получит. Могу только сказать, что оба москвичи.

- Так что ты предлагаешь? - взмолился совершенно опустошённый Алексей. - Адрес я и сам выяснить смогу. И ствол достану.

- И всё? Вот ползёт такая гнида, вдруг бах - и пуля в башке. Так и подохнет довольный. За одиннадцать лет твоих страданий? Это если ты ещё попадёшь как следует.

- Он разрушил мой мир. Он отнял мою любовь. Я... я убью его жену... - бормотал Алексей, не поднимая взгляда.

- Беда с вами, романтичными юношами! - вклинился Страж Вихрей. - Ты бы ещё сказал - тёщу грохнешь. Ну какая там любовь? Семихин вообще не женат и не любит никого, он только задержанных баб раскладывает и в шлюх на халяву спускает. А Кресов со своей мегерой восемнадцать лет существует. Думаешь, если у тебя любовь была смыслом жизни, то у всех так?

- Всё равно! Око за око, зуб за зуб... и мир за мир!

- Ты сказал. Именно "мир за мир". А где у них кощеевы яйца...

- ...это я тоже знаю, - подхватила Ледяная Дева. - Только с Лёхой что делать?

- А вот это знаю уже я, - Страж Вихрей, приобняв Алексея за плечи, посмотрел ему в глаза. - Беги! Отпусти свою память, не надо её стирать. И не пытайся любить чужой любовью. Твой путь только начинается... Слышишь? Беги!

 

* * *

Жизнь представлялась Даше Кресовой сплошными зарослями крапивы.

Из-за отца.

Конечно, институт заложничества освящён вековой традицией, но от этого Даше было не легче. Взгляды на улице, полные бессильной и не очень ненависти, преследовали её лет с шести, когда она шла по улице с папой и папа был в форме. И тогда же исчез папин друг, весёлый дядя Андрей, по которому девочка сильно скучала и на вопросы о котором родители отвечали уклончиво. Маленькая Даша ещё не понимала, что эти взгляды предназначены вовсе не ей и что не от хорошей жизни отец постоянно ходит в форме.

Семилетних одноклассников родители подпускали к ней неохотно: "У Даши отец милиционер, она с тобой подерётся, а нас посадят! И смотри не брякни при Даше, о чём папа вчера на кухне рассказывал!" Десятилетние - дали ей погоняло "Ментовна" и демонстративно распевали "Зондеркоманда молодости нашей". Тринадцатилетние - изводили вопросами на тему того, какие пытки применяют в милиции. Шестнадцатилетние - просто не принимали её в компанию: скажет ещё сдуру папочке, что Артём на байке без прав гоняет, а у Катяры частенько косяк в сумке... Правда, откровенную травлю они прекратили - в десятом классе к ним зарулил парень какой-то кавказской национальности, который в первую же неделю обозвал Дашу "омоновской подстилкой". После этого все начали чмырить уже его - при всей неприязни к ментам, демонстративно хамящих чучмеков ненавидят куда сильнее.

Возможно, с ней и начали бы искать дружбы, будь она дочерью гаишника или следователя, но чем может быть полезен омоновец? "Бить, бить, бить, на допросах пытать", как кто-то из сталинских наркомов выражался в резолюциях? Так это дело нехитрое, это люди и сами могут. А вот помочь человеку - именно как мент - омоновец при всём желании не сможет, ни легально, ни нелегально. Нет у него таких полномочий. Только бить.

Даша плакала. Даша дралась. Даша жаловалась папе. Папа был человеком толстокожим и отмахивался - бить его Дашку никто не бил, а злые слова - подумаешь!.. Даша ненавидела одноклассников за их несправедливость - её папочка не дерётся и даже почти не пьёт, за что же его честят убийцей? Как-то раз она прямо спросила отца об этом, получив в ответ гневную отповедь и после этого немного успокоившись: на дом "работу" Виталий Андреевич не брал, а о том, что он делает на службе, Даша настолько остро не хотела думать, что умудрялась временами даже забывать, где именно работает папа.

А Виталий Андреевич, при всей своей простоте и толстокожести, боялся. Он бы не признался в этом никому, и прежде всего самому себе, но - боялся. Боялся, что "что-то случится" с его женой и дочерью, хоть и не испытывал к ним особой нежности. Кому, как не омоновцу, знать, сколько отморозков - в погонах и без - пасётся на московских улицах? Для Даши он ввёл строжайший комендантский час, недвусмысленно заявив, что так будет всегда, и пусть дочь не надеется на восемнадцатилетие - хоть два раза по восемнадцать, а домой чтобы к восьми и ни минутой позже! И никакого телевизора, там сплошной р-разврат! Правда, побочного результата такой фельдфебельщины он предвидеть не мог - лишённая и компании, и свободы дочь милицейского прапорщика и кассирши из супермаркета, которой было нечего делать, кроме как заниматься, неожиданно поступила в университет. У отца хватило ума не препятствовать ей в этом, но с тех пор он чувствовал какую-то раздражающую неуверенность и стал, находясь "при исполнении", часто орать на окарауливаемую популяцию. Подчинённым тоже доставалось.

Но куда сильнее он боялся тюрьмы. Этот страх был, пожалуй, надуманным, но оттого и самым неприятным. Давно уже похоронена убитая им девушка, закрыто уголовное дело, уничтожены вещественные доказательства, да и виноват формально не он, а отдавший приказ Семихин. Семихина Кресов тоже боялся, простым мужицким разумом чувствуя в командире что-то запредельное. Тогда, над телом Ольги (паспорт у неё был, и они не стали его уничтожать), когда Виталий заикнулся о рапорте, лейтенант холодно сказал: "А я здесь при чём? Это ты зачем-то стрелять начал. Пуля из твоего автомата, свидетелей нет, и хрен докажешь, что я приказывал. Потому что мне совершенно не было смысла её убивать. Понял?" Смысла действительно не было, поэтому Виталий был очень благодарен командиру, который предложил подбросить труп к телевышке. Дело, конечно, замяли, но Семихин прозрачно намекнул, что "ничего тебе не будет, пока ты выполняешь мои приказы". В те дни его командир набрал таким образом целую личную гвардию - кроме Виталия, подставились Шурик и Володя, а Гену и подставлять не надо было, он сам рвался. Был ещё Андрей, но тот сообразил потребовать письменный приказ, благо обстановка была спокойная. Андрея с тех пор Кресов видел лишь пару раз, и говорил бывший друг с ним скомканно: да, комиссовали по состоянию здоровья... да, работает инкассатором... да, Дашу он помнит, передай ей привет. Потом Володя погиб в Чечне, а Шурик, видимо, запомнил только "ничего тебе не будет" и пропустил мимо ушей "пока ты выполняешь мои приказы", потому что устроил по собственной инициативе пьяный погром в кабаке, набив при этом морду не кому-нибудь, а гаишному полковнику. Шурик теперь со своим волчьим билетом автостоянку сторожит и спивается потихоньку - только Виталий с Геной и остались в команде Семихина. Плюс молодёжь какая-то, но это пока не в счёт.

- Даша, ты? - прилёгший перед телевизором Виталий Андреевич наконец-то дождался стука каблучков в прихожей.

- Как, она ещё не вернулась? - встревоженная мать заглянула в комнату дочери. - Ой...

- Света? Что такое?

- Фотография какая-то с траурной лентой, я сначала подумала - Дашина!

- Какая ещё фотография? - Кресов раздражённо встал и вошёл в Дашину комнату.

Оба страха взвились одновременно: "Меня посадят! С Дашкой что-то случилось!"

Он отчаянно хватался за последнюю глупую соломинку: "Нет! Нет! Дашка тут не при делах! Это воры залезали и забыли зачем-то!"

Потому что девушку с фотографии Виталий Андреевич прекрасно помнил.

Помнил даже её имя и фамилию.

 

* * *

Как хрустит на ресницах этот октябрьский день! Пройтись до метро - одно удовольствие. Ну и пусть она некрасивая, зажатая и одета тоже "зажато" - солнце есть солнце! Ррраз-два!..

- Дашуль, привет!

- Привет! - машинально отозвалась Даша, ещё не успев понять, что окликнувшая её женщина ей абсолютно незнакома. Но красавица, и одета как! Вроде бы на первый взгляд пестровато, а понимаешь, что ничего лишнего, всё естественно, как сама земля. И золото с камешками - тончайшей работы, никакой вульгарности. Если у такого дня есть фея, то это именно она. Правда, феи не ходят с папками вместо волшебных палочек, но и папка в руках у незнакомки - само изящество.

- Таисия, - женщина слегка поклонилась. - Можно просто Таис.

- Откуда вы меня знаете?

- Я и родителей ваших знаю, и общие знакомые есть, - голос у "Таисии" был звонкий и весёлый, и Даша почувствовала огромную симпатию к незнакомке. - Заехала в универ по делам, смотрю - Даша... Папа как?

- Нормально.

- А с Андреем вы что, поссорились?

- Дядя Андрей? Он же погиб... - губы Даши предательски задрожали.

- Первый раз слышу. Давно?

- Лет десять назад... Я помню, он к нам перестал приходить, когда мне шесть лет было, а года через два папа сказал, что его какие-то "баркашовцы" убили.

- Хм. Ещё вчера вечером был живее нас с вами.

- Правда?

- Могу телефон дать. Он как раз про тебя вспоминал.

- А вы... его жена?

- Да нет, ну почему сразу жена? Печально... Значит, всё-таки поссорились они с твоим папой, вот папа и сказал, что Андрей погиб.

- Дядя Андрей... Ну как он мог? С ним же папа поссорился, а не я.

- А как бы он к вам приходил после этого? Дашуль, да успокойся ты, ничего ещё не потеряно. Он всегда рад тебя видеть.

- Слушай, дай телефон! - Даша тоже как-то незаметно перешла на "ты". - А из-за чего они с папой поссорились?

- Можно сказать, из-за Оли Тарановой. Которая тебе эту цепочку подарила, - "Таисия" кивнула на золотую цепочку - единственное Дашино украшение.

- Оля? Таранова? Это папин начальник подарил на день рожденья...

- Ох, Дашуль... Она небось без пломбы была?

- Без чего? А, ну да... - Даша начала сжиматься, предчувствуя, что она сейчас услышит, но отчаянно не желая в это верить. Всё это, видимо, было написано у неё на лице аршинными буквами, потому что "Таисия" чётко произнесла:

- К сожалению, не ошибаешься. Не веришь - позвони Андрею.

- А папа при чём? Это не он! Это дядя Игорь подарил! - Даша начала яростно срывать с шеи цепочку. - Подавись! Отдай этой Оле! Папа хороший!

- Спокойно! - женщина положила руку на плечо Даше, и та как-то сразу притихла. - Если хочешь, поедем отдадим. Только Оле уже ничего не нужно.

- Что, дядя Игорь её...

- Убил? Ну да. Только не сам. Твоему папе приказал.

- Всё равно папа ни при чём! - Даша наконец-то нашла точку опоры, хоть и не свою, а отцовскую, заимствованную. - Он же приказ выполнял!

- Да я уж догадываюсь, что "приказ - это святое". Так кто, по-твоему, должен отвечать?

- Никто... Это же приказ...

- А Игорь?

- Не знаю... - пролепетала окончательно уничтоженная Даша.

- Так вот. Тот, кто отдал приказ, отвечает, как если бы сделал сам. Как ни неприятно командирам об этом думать. А подчинённый имеет право попросить письменный приказ с подписью.

- А в чём разница?

- О Боже... Когда приказ устный, командир потом скажет, что никаких приказов не отдавал. Вот Андрей и сообразил попросить письменный, а другие - нет.

- И ему дали?

- Нет, конечно. Игорь слишком большая сволочь, чтобы быть дураком. И теперь твой папа у него в кармане.

- Убью дядю Игоря! - зарыдала Даша. - Я... я десять лет папу защищала, а он... он...

- Двое!

- Что - двое?

- Уже двое хотят его убить.

- А кто первый?

- Могла бы и сама сообразить. Ладно, ты Андрею будешь звонить?

- Нет-нет, не сейчас!..

- А с отцом говорить будешь?

- Ой...

- Да я понимаю, что ты его боишься, - "Таисия" раскрыла наконец свою папку и вытащила фотографию с траурной лентой. - Покажи ему. Только не в лоб, а лучше положи на стол у себя, чтобы он как бы нечаянно увидел.

- Это та самая Оля?

- Конечно.

- А... а где она похоронена?

- Хочешь съездить?

- Да! Не нужна мне эта цепочка!

- Ну поехали, потом я тебя сразу домой отвезу. Кстати, позволь дать тебе совет...

- Какой?

- "Когда говоришь правду, держи ногу в стремени".[15]

 

* * *

Пора! Даша посмотрела на часы - отец уже час как дома, мать вошла в подъезд пятнадцать минут назад. Так, дверь не захлопывать, только прикрыть... И раздеваться она тоже не будет.

- Ты где была? - выбросился навстречу отец.

- В универе... Пап, ну времени только полвосьмого!

- Я тебе разрешал парней водить? Разрешал? Ну?..

- Каких парней? - Даша откровенно растерялась. - Нет у меня никаких парней...

- Это ты прокурору рассказывай! Кто это сюда притащил? - отец держал двумя пальцами фотографию Ольги, которую Даша оставила на столе полтора часа назад. Ах, вот в чём дело... Кто бы мог подумать, что он припишет это каким-то мифическим "парням"!

- Я, а что?

- Где ты это взяла? - Виталий Андреевич остервенело скомкал фото и швырнул в угол. - Кто тебе вообще позволил приносить домой хрен знает что? - он был явно не в себе и с каждой минутой всё больше распалялся.

- А что я такого сделала? - изобразила невинность Даша.

- Я спрашиваю, где взяла?

- Мы... мы учились принтером пользоваться...

Оплеуха!

Раньше отец всё же не бил её.

Значит, та женщина сказала правду. И дядя Андрей, которому она только что звонила - тоже. Он действительно очень обрадовался, но потом долго не хотел говорить ей неприятные вещи про отца. Лишь когда Даша начала выкладывать всё, что узнала, Андрей подтвердил её сбивчивый рассказ короткими "угу-угу".

- Ты ещё дубинкой меня ударь! - она постаралась презрительно скривить губы. - А потом застрели, как её!..

- Ты что несёшь, дура? - это взвизгнула мать. - Не смей так с отцом разговаривать!

- Мам, а он что, тебе не говорил?..

- Хватит! - рявкнул Кресов командирским тоном. - Да, я стрелял в неё! Потому что она оказала сопротивление при задержании! Она была вооружена!

Сошлись Виталий Андреевич на приказ Семихина - может, всё и обошлось бы. Но стандартные ментовские отмазки стали его роковой ошибкой, поскольку Даша уже знала, как всё было на самом деле. "Даже приказом не пытается прикрыться! Значит, всё понимает и потому так неумело врёт. Значит, ему даже не приказ дороже всего, а своя карьера под крылышком у Семихина".

- Папа, не надо, а? Тебе же дядя Игорь приказал. А потом вы с неё украшения...

- Вот именно - при-ка-зал! - отец вновь почувствовал себя в родной стихии. - В армию бы тебя, чтоб знала, что такое приказ! Небось умников в своём универе наслушалась! "Заведомо преступный, заведомо преступный..." - он попытался передразнить воображаемого "умника". Не нашего ума дело, мы люди маленькие! Поняла? Повтори!

- Мы люди маленькие. Мы без инструкции ни шагу. Батяня комбат, напишите бумажку с подписью! - издевательским тоном отрапортовала Даша. - Я теперь знаю, что вы с дядей Андреем не поделили.

- Так это Андрей тебе рассказал! - взревел Кресов. - Сука! Мы ему, понимаешь, убийцы, а он чистенький! Ну и где он теперь, этот Андрей?

- В банке работает. Инкассатором...

- Вот именно - в банке каком-то сраном! Да я могу в любой банк ворваться и всех мордой на пол положить! Вместе с твоим Андреем!

О Господи!.. Она и представить себе не могла, что отец окажется настолько испорченным человеком. За этот день - как постарела внезапно лет на десять. "Папа, раз ты такая сволочь, что ж меня-то сволочью не вырастил? Я бы тогда только ухмыльнулась, узнав про несчастную Олю, и подумала бы - "да уж, не повезло барышне". И преспокойно носила бы эту долбаную цепочку, даже с удовольствием - как-никак драгоценность с кровавой историей".

- Папа! Дядя Андрей хороший! А вы его выгнали! Чтобы остались только такие, как ты и дядя Гена! Сегодня ты эту Ольгу убил, а завтра такой же "маленький человек" убьёт меня? Фашисты вы с твоим дядей Игорем! - последние слова Даша выкрикивала, уже захлопывая за собой дверь.

- Дарья! Стой!..

Подготовка у прапорщика Кресова всё же была на уровне. Влезть в ботинки, зашнуровать их, набросить форменную куртку, открыть дверь - не больше десяти секунд. Догнать эту маленькую дрянь! Выдрать! И запереть дома, никакого ей больше образования! Ишь, умная нашлась - отца фашистом честит, милицию не уважает, приказ для неё пустое место... Он был простым мужиком, и его мир, такой железобетонно-правильный и неуязвимый снаружи, не выдержал несильного удара изнутри - самого обычного юношеского бунта. Ибо все приказы и инструкции, подробно расписывающие, как разгонять восстания юности, обходили стороной ситуацию, когда юность в количестве одной штуки восстаёт в твоём собственном доме.

Может быть, Виталий Андреевич и догнал бы непокорную дочь.

Однако тремя пролётами ниже он чуть не наступил в кучу. Куча ошалело хлопала глазами и представляла собой стёкшую по стене на пол соседку породы "домовая активистка".

- Вита-алий Андреич! - заверещала соседка, поднимаясь с пола. - Что ваша девочка себе позволяет? Я ей говорю - "остановись, тебя отец зовёт", а она меня - в стенку! И обзывается ещё!..

Вбитая в прапорщика "почтительность к старшим" вышла ему боком.

Отделаться от пожилой дамы он смог только через полминуты и увидел, выбежав из подъезда, лишь удаляющиеся габариты машины.

 

* * *

Хорошо было Стражу Вихрей и Лесной Сестре! Один, похоже, стал другом измученного Алексея. Другая - подругой закомплексованной Даши. Они могли позволить себе быть до конца искренними - как-никак говорили с друзьями.

А ему, Стражу Драконов, придётся говорить с врагом.

Да ещё напялив милицейскую форму.

Но по-другому Дашиного отца не разговоришь - с гражданским тот откровенничать не будет, а с военным ещё и подраться может в таком состоянии. Значит, прапорщик милиции. Офицер для таких, как этот Кресов - "умник", а на сержанта прапорщик будет смотреть сверху вниз.

Он спокойно проводил взглядом выбежавшую из дома растрёпанную девушку. Затем - увозящую её машину Лесной Сестры. И зашагал мимо подъезда, как бы случайно становясь между дверью и отъезжающей машиной. Мало ли, вдруг Кресов умудрится каким-то чудом номер разглядеть!

Не умудрился. Со вспыхнувшей надеждой на лице подбежал к "коллеге":

- Номер, номер не запомнил?

- Этой машины, что ли? Не, не заметил. А что?

- Дочка, дочка там!..

- Твоя дочка? - Страж Драконов решил разыгрывать типаж туповатого пофигиста.

- Да, да!

- Эта, что ли, девка, которая из подъезда сбежала?

- Ну!

- Так она во-он туда побежала.

- Блин! - Кресов еле удержался от того, чтобы не заорать: "Давай её немедленно в розыск!" Какой, к чёрту, розыск - поскандалила дура и побежала, небось стоит где-то в темноте и ждёт, пока он успокоится. Приползёт на брюхе через пару часов, куда она денется...

- Да успокойся ты, куда она денется... Из-за жениха, что ли, поругались?

- Какой на хрен жених... Вот дрянь, а?

- Да ладно тебе... Выпить хошь? У меня конина есть, не одному же!

- А, давай!

- Даю! - Страж Драконов вытащил фляжку.

...В пивной они сидели уже час. Коньяк - хорошая вещь для знакомства, но, как и всего хорошего, его оказалось мало. Мрачный Кресов, слегка успокоившись, потягивал пиво, иногда прикладываясь к стакану с водкой. "Я же делал для этой дуры всё, что положено! От всего берёг девку... А от самого себя, выходит, не уберёг".

- Андреич! Что поругались-то?

- Дура она! Думает, я генерал какой-нибудь, - Кресов залпом допил кружку и пододвинул следующую.

- А, знакомо... Денег не хватает?

- Да деньги - тьфу! - он вдруг осознал, что ни денег, ни шмоток Даша действительно почти никогда не просила. "Скромница ты моя... У всех наших жена с детьми деньги сосут - думают, раз мент, так пойди и обеспечь". - Взялась студентка на мою голову! Я ей долбил-долбил, что получил приказ - выполни, а она умничает!

- Это что же ты ей приказал?

- Да не ей! Это мне приказывают! Игнат, ну вот ты скажи - ты сам приказы выполняешь или умничать начинаешь?

- Да выполняю, выполняю... А ты что, её дружкам на митинге вломил?

- Преступника застрелил при задержании, - Кресов опять повторил то, во что Даша не поверила и во что он упорно пытался поверить сам.

- Ёлы-палы! Бывает... На фига ей-то рассказал?

- Да блин!.. Не я! Это друган мой бывший, сука! Сам уволился, так теперь нас с говном мешает. Дашке моей меня заложил, фотки какие-то подсовывает... Ну не сука, скажи?

- А хрен его знает! Может, не он?

- А кто ещё? Дашка с ним корешила. Где только телефон нашла?

- Так проверь, хули орать? Мобила есть? Как поссать пойдёшь - позвони.

- Дашке, что ли?..

...Кресов трясущимися руками налил полный до краёв стакан водки, жадно выхлебал и только после этого обессиленно плюхнулся на стул. Лучше бы он не звонил! Ни Андрею, ни тем более Дашке!

- Андреич! Ты чего?..

- Это она! Она!..

- Что случилось-то?

- Ты что, совсем тупой? Она!..

- Где? - Страж Драконов, изобразив полное непонимание, начал демонстративно озираться вокруг.

- Она... всё... Дашке... - в глазах Кресова был такой неподдельный ужас, что до "Игната" наконец-то дошло. Ей-Богу, такого он и предположить не мог - что не шибко сообразительный прапор догадается почти правильно!

- Тьфу ты! Вроде и выпили немного, а тебе уже Ледяная...

- Не поминай!

- Да не верь ты в эти сказки!

- Молодой ты ещё! Как прослужишь сколько я...

- Ну хорошо, хорошо... Она всё рассказала Даше. Дальше что? Что такого она рассказала, чтобы так бояться? - Страж Драконов на мгновение потерял осторожность и выразился "по-книжному", как никогда бы не сказал настоящий прапорщик милиции. Однако Кресов был настолько напуган, что не заметил этого.

- Я не виноват! Меня подставили!..

- Да объясни ты по-человечески наконец!

- К-командир... приказал... а потом сказал, что не приказывал... и заставил на него работать...

- На него - это как?

- Показания выбивать... свидетелей запугивать...

Страж Драконов всё же вспомнил, что на нём милицейская форма, и удержался от естественного для простого смертного вопроса - а какое отношение омоновцы имеют к следствию? Значит, Семихин сколотил банду и берёт заказы? И ведь наверняка подчинённым почти не платит - кто же будет платить рабам?

- ...и даже не платит по-человечески, сука! А теперь она Дашку...

"А как ты хотел? Гады по-человечески и не умеют, только по-гадски".

- Дашку-то за что? Тогда уж командира твоего...

- А вот хуй ей! - взревел Кресов, делая размашистый неприличный жест. - Не успеет, блядь! Да я этого шантажиста сраного!..

- Ну и грохни сам, хули орать?

- Убью. Ледяная Дева мне свидетель, убью! - чётко произнёс прапорщик, впервые осмелившись помянуть.

Под приговором майору Семихину была поставлена решающая третья подпись.

 

* * *

Похмелья он всё же не избежал. Да, собственно, и не старался.

Вчера они с этим Игнатом обошлись без экстремизма - тот вполне разумно посоветовал, во-первых, не разменивать выстраданное решение на пошлые хулиганства, а во-вторых, не торопиться и подождать до утра: "Да вернётся она! Ну куда ей деваться - работы нет, жить негде, даже денег с собой почти нет". Домой он дополз на автопилоте и сразу рухнул спать. Жена пилить не стала, спасибо ей хоть за это. Даша... Даша так и не вернулась.

- Виталий! Ты хоть знаешь, что дочь дома не ночевала?

- Тише... - поморщился Кресов. - Голова же...

- Ах, голова у него!. Дочь непонятно где, а он вместо того, чтобы искать, нажирается, как...

- Вот что, мать! Гладь форму!

- Пойдёшь искать? Сейчас, сейчас... - жена вышла на кухню включать утюг.

Тяжело вздохнув, Виталий Андреевич полез в тайник. Как почти у любого мента, у него был незарегистрированный пистолет. Некоторые держали их чуть ли не открыто, но у него же Дашка... Где ты сейчас, дочь? Тебе положено жить дома!

- Ты только поставь им, чтобы нашли быстрее! - Светлана протягивала ему деньги. Да уж, крепко зацепило бабу - сама мужику на водку даёт! Это было неправильно, не положено, но это всё же происходило. "Урою гада! И плевать на всё, лишь бы Дашка вернулась".

...На стоящую у дома Семихина машину с работающим мотором Кресов внимания не обратил. Не до того ему! И вообще, мало ли машин во дворах? Впрочем, ни Алексея, ни Даши в машине уже не было - они стояли этажом выше, напряжённо вслушиваясь.

Алексей знал, что рискует - как-никак майор, по всем критериям, его личный враг, и оставлять здесь свои следы не стоило. Однако увидеть труп врага - это нешуточная роскошь, ради которой можно и рискнуть. Вот Дашу он пытался отговорить, но та, узнав, куда и зачем отправился её папа, будто сошла с ума и рвалась к цели с упорством ядерной ракеты: "Я тебе уступила, когда ты меня в комнату отправил спать, а себе на кухне матрас бросил? Вот и ты мне уступи".

Звонок. Ещё один. Щелчок замка.

- Виталий, ты? Что случилось?

- Дашка из дома ушла... - промямлил Кресов, чувствуя, как под свинцовым взглядом командира быстро уходит вся его решимость.

- Не психуй, вернётся!

- Ей сказали, чем мы тогда занимались... И чем мы занимаемся сейчас.

- Ничего, перебесится! А будет языком трепать - посажу, так ей и передай...

Выстрел!

"Без глушителя!" - запоздало подумал Виталий Андреевич. А ведь почти подавил его майор! Не наступи Семихин по своей привычке на самое больное - так и ушёл бы он через пару минут с извинениями.

Кресов деловито убрал пистолет в карман и вышел на лестницу.

"А потом такой же "маленький человек" убьёт меня?" - вспомнилось ему брошенное в лицо обвинение. - "Нет, Дашка! Теперь - не убьёт!"

Начав спускаться, он бросил последний взгляд назад.

Семихин, с пулей в голове, ещё жил.

Но его мир был уже растоптан.

Как же так? Он, всесильный омоновец, подыхает на пороге собственного дома! Его подчинённый, его раб, поднял руку на командира!

Правда, жить с этой разрывающей мыслью ему пришлось не одиннадцать лет.

А только несколько минут.

 

* * *

Алексей еле заставил себя не бежать по лестнице, а спокойно спуститься. Они тут не при делах, они просто парочка, зашедшая пообжиматься с ветреной улицы.

Нет, на выстрел никто из соседей не выбежал - время отучило любопытных бабулек сразу кидаться на каждый звук. А вот 02 кто-то уже набирает, и не в одной квартире.

Труп как труп. Хотя нет, ещё не труп. Труп врага вроде бы должен приятно пахнуть.

Дашу Семихин ещё успел узнать, и та прошептала одними губами: "А это жених Оли Тарановой". И плюнула.

Какой там приятный запах! Алексей сморщился от пробравшей его откуда-то изнутри невыносимой вони и краем глаза заметил, как содрогнулась стоящая рядом девушка. "Не иначе как его душа напоследок запачкала. Ну и гнусно же!"

- Совсем охренели? Уже вторую минуту здесь торчите! - прервал размышления о душе негромкий голос Стража Вихрей.

- И ещё одну секунду, - Алексей спустил затвор фотокамеры, с которой почти никогда не расставался.

 

* * *

Что может вместиться в четыре года?

Слишком многое. И слишком малое - это уж как посмотреть. Например, знаменитая художественная фотография "Конец карателя" - это многое или малое?

Труп с кровавой дырой над переносицей и плевком на щеке до сих пор мелькает в Интернете, и ему очень идёт омоновская форма с майорскими погонами. История, как говорится, умалчивает, искали ли автора снимка пожарные, но милиция и фотографы - точно искали.

Однако автор бывает в столице редко.

Может быть, вы замечали его где-нибудь в горах, или на лугу, или у художественно выглядящих развалин - человека с какой-то просветлённой тоской во взгляде, обвешанного фотокамерами? Или видели его снимки? Говорят, что именно развалины удаются ему, как никому другому.

 

Февраль - 3 октября 2008, Пущино

 

2. ЛЕСНЫЕ СЁСТРЫ

5 октября 2004

 

Пока возвышается идол на командной своей высоте и с властительной складкою лба бесчувственно и самодовольно коверкает наши жизни - дайте мне камень потяжелее! а ну, перехватим бревно вдесятером да шибанём-ка его!
Но как только он сверзился, упал, и от зéмного удара первая бороздка сознания прошла по его лицу, - отведите ваши камни!
Он сам возвращается в человечество.
Не лишите его этого божественного пути.

А. Солженицын

 

- Ты зачем нас призывал? - явилась разгневанная Ледяная Дева. - Помочь Алексею воссоздать его мир? Ну, помогли. А про Дашу ты забыл? Ладно, Кресова тебе не жалко, но девушку-то зачем бросил в её разрушенном мире? Автор называется!.. Хорошо хоть, что мы уже живём своей жизнью, как любые созданные с душой герои, и сами позаботились о ней.

- И что же с ней было дальше?

- Ты такого даже предположить не мог... Бери и пиши!..

 

* * *

"Я больше не боюсь!" - раз за разом повторял про себя Кресов, переставляя ноги, как плохой робот. - "Злое божество свергнуто и уничтожено!"

Больше он не мог думать ни о чём. Ни о том, что его, скорее всего, попросят написать рапорт "по собственному", поскольку претензий к нему на службе уже выше крыши, а покровителя больше нет. Ни о том, что он теперь один из главных подозреваемых, да ещё и с палёным стволом в кармане. Ни даже о Даше...

Виталий Андреевич даже не обернулся на неожиданно возникшую сбоку женщину - отказали не только рефлексы киллера, которым у него и неоткуда было взяться (киллер сбросил бы ствол!), но и рефлексы полицая. Забеспокоился лишь тогда, когда та подошла вплотную и коснулась его плеча.

- Отстань, не до тебя! - прорычал он.

- Очень даже до меня. Это алиби! Посмотри, где ты!

Где он, в самом деле? Да около пивной в пяти минутах от дома, а Семихин-то жил чуть ли не на другом конце Москвы! И красивая молодая женщина рядом. Неужели?.. Нет, глаза зелёные, а не цвета морской волны. Уфф, пронесло...

- Ты кто такая вообще?

- Не она, успокойся. Посиди в пивной и сделай так, чтобы тебя запомнили именно в это время. Только не буянь! Через полчаса к тебе подсядут.

- Кто подсядет?

- Ты его узнаешь.

- Ах ты!.. - Кресов хотел было возмутиться, что какая-то соплюха упорно говорит "ты" человеку явно старшему, к тому же в форме. Да, соплюха - выглядит лет на тридцать максимум, а ему-то сорок с хвостом! Золотистые волосы, зелёные глаза... Так это она охмурила Дашку!

- Стой, гадина! - рванулся Виталий Андреевич, попытавшись схватить незнакомку...

...Но загрёб руками только пустое место - женщина необъяснимым образом исчезла.

Нет, точно в пивную! Выпить! К тому же Дашка Дашкой, а насчёт алиби совет дельный, раз уж его непонятным образом переместили сюда. Он посмотрел на часы - с того момента, как прогремел свергнувший злое божество выстрел, прошло меньше десяти минут.

 

* * *

Алексей с деланной собранностью подошёл к машине. Нужно быстрее сматываться отсюда! И заняться, наконец, делом, а не пожиранием водки и не оплакиванием Оли! Страж Вихрей был прав - его жизнь только начинается. Будут прекрасные фотографии, будут хорошие люди... Только женщин не будет - если он отпустил Олю, то это ещё не значит, что непременно надо кого-то впустить. Да, ещё Дашу домой забросить...

Но Даша так и осталась стоять у подъезда, смотря куда-то невидящими глазами. Пустой, совершенно пустой взгляд... "Да ведь у неё впереди - пустота!" - с ужасом осознал Алексей. - "Что же мы натворили! Мы же вот так походя разломали ещё один мир, причём мир совершенно невиновного человека. Да, плохонький мир, но он был хотя бы целый. А теперь любимый папа - двойной убийца, да и не будет папы больше - сядет лет на десять минимум, если даже не за свои художества с Семихиным, то уж за убийство Семихина точно. А не будет папы с его строгостями - дорвётся девочка, пойдёт вразнос... Я-то отомстил, а мне кто теперь отомстит за эту сломанную жизнь?"

- Даша, едем! - он всё же попытался вернуть сломанный цветок в его разрушенный мир.

- Я всё... - тускло отозвалась девушка. - Прощай... - она, тем не менее, попыталась сделать шаг, но не смогла.

- Даша!..

- Нет, Лёха, уезжай! - подошёл Страж Вихрей. - Ты всё равно ей помочь не сможешь. И не вини себя, умоляю! Это и без нас вот-вот должно было бы случиться. На группировку Семихина уже давно точили зубы, и всё бы вскрылось максимум через месяц.

- А Дашу что, так и бросить здесь?

- Ну уж нет. Ты прав - мы разломали мир невиновного человека, нам и воссоздавать его, - он отошёл к Даше. - Да, с ней даже хуже, чем я думал... Долбаный папаша с его строгостями! Долбаная Марина с её хитрым планом!

- А разве можно?.. Ну, воссоздать мир?

- Почему нет? Для этого нужны четыре Стихии... и все четыре, как ты знаешь, в наличии! - Страж Вихрей поднял привалившуюся к нему девушку на руки, и они исчезли.

 

* * *

- Не надо домой! Не надо!

- А ты и не дома, разве не видишь?

Даша даже не спросила "где я?" и "кто ты такой?", она повторяла одну и ту же мысль: "Папа выпутается... Папа выпутается... Не надо домой!"

- Да говори же ты с ней, говори! - вбежала Ледяная Дева. - Пусть даже истерика, только не этот ступор! Даша, слышишь? Меня Алина зовут, а его Артур, - она машинально назвала настоящие имена. - Ты на нашей базе, в Питере.

- А как я домой... Нет! Не надо домой!

- Почему?

- Не хочу! "Там уже нет дома, там только развалины дома".

- Там папа с мамой, они ждут тебя...

- Нет! "Папа убил двух человек, и теперь его посадят... нет, он выпутается! Но всё равно он убил двух человек".

- Выпутается, - подтвердил Страж Вихрей, - с нашей помощью. Он у тебя векторный убийца - вторым убийством первое отменил.

- Артур, ты мудила! - Ледяная Дева буквально взорвалась. - Что за юмор физического висельника? Девушка же историк, и она не в том состоянии!

- А что, висельник - это же физический маятник...

- Исчезни, физический объект! - появилась наконец Лесная Сестра. - Даша, папа в безопасности, у него алиби. Дашуль?..

- А-а-а!!! - истеричный вопль заставил обеих женщин отшатнуться.

- Ты тоже с ними! - орала Даша. - Нас с папой впутала! Почему Ледяная Дева сама дядю Игоря не убила? Теперь она папу убьёт! Ненавижу! Ненавижу Ледяную Деву! И папу ненавижу!

Алина так и не смогла вклиниться: "Не убьёт, Ледяная Дева - это я", потому что Даша продолжала вопить, не слыша уже даже саму себя:

- И Олю ненавижу! Она мне всю ночь спать не давала... всё смотрела со стены... Не надо домой! Верните как было! А-а-а!

"Я виновата, я виновата..." - стояла в оцепенении Лесная Сестра. Её кольцо быстро прекратило бы любую женскую истерику, но даже феи могут растеряться. Нужны были сильные мужские руки, и они обняли её:

- Наталь, кольцо! Забыла?

Вовремя! Дашу уже били настолько сильные судороги, что даже могучий Страж Драконов еле разжал ей пальцы левой руки. На средний палец скользнуло кольцо с хризолитом, и девушка затихла, уставившись в потолок.

Всё хорошо.

Плохо не будет. Никак не будет, потому что ничего и не было. Ни папы, ни дяди Игоря... ни её самой.

Спать. Она не спала всю ночь.

Мешает только чей-то крик: "Наталь, другую руку! Она же память сбрасывает!"

Последним, что запомнила Даша, было видение Алины, остервенело рвущей с пальца камень цвета морской волны.

 

* * *

Не страшно.

Страхов больше нет.

Не надо бояться ни Семихина, ни тюрьмы. Почему-то он поверил женщине, похитившей Дашу - эти смогут обеспечить ему надёжную непричастность.

А дальше-то как жить без страхов?

Страхи составляли основу его жизни. Ещё, конечно, страх за Дашку, что с ней "что-то случится". Так ведь тоже - уже случилось, бояться поздно.

Работу он, скорее всего, потеряет. Да и не работа это, а уголовное не пойми что, только из-за Семихина оставался, а так сам бы давно ушёл. Тут жалеть не о чем.

И что дальше?

И ничего. Пустота.

Эх, Андрея бы сюда! Весёлого боевого товарища и, пожалуй, единственного друга. Только и Андрея у него больше нет - потерял друга по собственной дурости. Выслужиться хотелось, приказ выполнить. Не понимал ещё тогда, что начальство потом исполнителей приказов сдаёт пачками.

Да и не только начальство. Эти тоже играли им и Дашкой, как шарами в бильярде. Понятно - Семихина им нужно было убрать, кого же ещё? И зачем-то понадобилось, чтобы это сделал кто-то из майорской же команды ("да скажи уж честно - банды", - поправил себя Кресов). Но раз его самого выводят из-под удара, то?..

То подставят Генку Полянова, больше некого. Ну и хрен с ним! Генка - гад похуже Семихина, вот его-то точно не жалко.

Так, полчаса прошли уже, и с ними две кружки пива. Кто же знакомый должен к нему подсесть?

Да вчерашний "Игнат", конечно! Как можно было не сообразить? Ясно теперь, что он тоже из этих, и никакой он не милиционер. В армии служил, это да - сразу видно. Что ему надо-то? Выкуп за Дашку?

- ...Андреич, ну ты бы хоть вслух не говорил!

"Лёгок на помине, гад!"

- Да всё теперь пох!.. Дашку верните, гады!

- Что значит "вернуть"? Она может только вернуться.

- Она у вас?

- У нас, врать не буду. Всё утро кричала, что не хочет домой, потому что от дома остались одни руины. То есть это она не кричала, но очень громко думала.

- Ну хули дурит девка? На месте дом, его даже видно отсюда!

- Эх, Андреич... Что ж ты дочь родную понимать не научился? Одни руины - от семьи. От её жизни. От неё самой.

- Гады! - Кресова пробрало настолько, что он схватил Стража Драконов за грудки, забыв, что лезть в драку с палёным стволом в кармане - верх глупости. - Дашку зачем впутали? Ладно, я сволочь, сознаюсь! Могу признаться во всём, и в сегодняшнем тоже... Девчонку-то за что?

- Ну сглупили мы, сглупили! Надо было сразу на тебя выходить.

- Идиоты! Игнат, или как тебя там! Если бы ты ко мне пришёл с какими-никакими деньгами и заказал этого урода - так я бы тебе его бошку в подарочной упаковке принёс! Его все ненавидели, и все об этом знали! Нет, развели психологию - теперь Дашку небось лечить придётся! Вот так просто взяли и сломали девку!..

- Не принёс бы, в том-то и дело. Ты его слишком боялся, иначе давно бы грохнул.

- А теперь - не боюсь! И ничего не боюсь!

- И Ледяной Девы не боишься? - усмехнулся Страж Драконов. - Кстати, я Виктор.

- И её!.. - выкрикнул было Виталий Андреевич, но вдруг почувствовал родное чувство страха.

- Вот её - всё ещё боишься. Остался последний страх... А пошли к ней в гости завалимся?

- А пошли! Только Дашку верните!

 

* * *

Ожидание затягивалось, и Алина нервно расхаживала по квартире. Московской, а не питерской.

Только бы Кресов остался в рамках адекватности! Даша вот не смогла, но её папаша поустойчивее должен быть. Но если всё же попытается устроить мордобой или, хуже того, достанет пистолет? Страж Драконов, конечно, исчезнет моментально, а Стража Вихрей и не заметят, он может становиться невидимым. И останется прапор один на один с патрулём... А это значит, что они не вытащили Дашиного отца. А без этого не вытащишь и Дашу - Алина понимала, что создать новый мир можно только для них вместе.

Она прикурила очередную сигарету. Да, феи тоже нервничают... Перекинуться бы парой слов, да не с кем - Лесная Сестра не здесь, она осталась с Дашей, нельзя девочку одну оставлять.

Алина посмотрела на левую руку - даже непривычно, что нет кольца с аквамарином, оставшегося на пальце спящей Даши. Кольцо Ледяной Девы, сохраняющее память... И кольцо Лесной Сестры. Земля и Вода одновременно, то есть болото? "Надеюсь, в лягушку Даша всё же не превратится", - усмехнулась она. - "А если серьёзно, что всё-таки делать с бедной девочкой? Моя же идея была сыграть через неё, так что мне и воссоздавать её мир. Или ну его к чёрту, такой мир? Домашний цветочек в стеклянной оранжерее трусливого отца... да, трусливого! Разломали эту оранжерею, теперь цветочек завянет. Наставник ей другой нужен, раз отец оказался никаким учителем! А если..." Но додумать Алина не успела - в комнате внезапно появились Виктор, Артур и ошалевший Кресов, которого сразу пихнули на стул.

- Ох!.. - простонал Виталий Андреевич. - Вы что, ещё и это можете? Вот так - куда угодно?

- Не совсем "куда угодно", но можем, - ответил Страж Вихрей. - Кстати, это и есть она.

- Ну и как, страшно? - улыбнулась Алина. - Я не белая и пушистая, но вот всякие ужасы про меня - это мимо кассы.

- В-в... В-выпить есть? - с надеждой посмотрел Кресов на Стража Драконов.

- Конечно. Держи, это просто коньяк, не думай, что зелье какое... Меня, как я говорил уже, Виктором звать, а это Артур и Алина. Огонь, Воздух и Вода.

- А Земля где? - о четырёх стихиях знал даже такой солдафон, как Кресов.

- Наталия её зовут. С Дашей осталась.

- Дашка здесь? - лихорадочно вскинулся прапорщик.

- Не здесь. Да спит она просто-напросто! Всю ночь же не спала.

- Вы точно ей никакой химии не давали, нет?

- Нет, честно. Ни химии, ни выпивки, удалось так успокоить, - Страж Драконов не погрешил против истины, ибо про магические кольца отец девушки не спрашивал.

- Так верните её, раз уже успокоилась!

- Ну опять! Не "верните", а "пусть вернётся". Не хочет она, понимаешь?

- Что значит "не хочет"? Обязана!

- Да ничего она не обязана! - подключилась Ледяная Дева. - Если не ошибаюсь, ей через пять дней уже восемнадцать. Дети вырастают, ты не знал?

- Дашка не выросла... Ну не сможет она! - разъярился Кресов. - Ты же с ней общалась, знаешь, что она тихая домашняя девочка! Парни в её возрасте в армию попадают хоть как-то подготовленные - и то косячат так, что "груз двести" идёт! В мирное время! Ну что ты за идиотка!..

Страж Вихрей расхохотался:

- Вот, Андреич! Будешь потом вспоминать, как на Ледяную Деву орал!.. Прямо как на нерадивого сержанта!

- А я сейчас наору, как на нерадивого Верховного! - выпустила когти Алина. - Да, не сможет! Потому что отец её не научил! Потому что отец вырастил её такой хрупкой, что она сломалась при первом же стрессе! Запер дома и рад! Ах, опасно на улице? А ты её хоть немного в людях и в ситуациях научил разбираться, чтобы было безопасно? А ещё милиционер называется!..

Обстановку слегка разрядила появившаяся Лесная Сестра:

- Алина, смени меня, но, похоже, с Дашей всё в порядке, - она незаметно показала вернувшееся на палец кольцо. - Я Наталия, добрый день.

- Ты!.. - с ненавистью выплюнул Виталий Андреевич. - Это ты Дашку похитила!

- Блин! Ну сколько можно? Никто её не похищал, она просто сбежала из дома, - Страж Драконов был уже порядком раздражён.

- А почему сбежала? Потому что одна сука ей фотографию подсунула! И машину любезно подала, чтобы сбежать!

- И это было очень вовремя! Ибо иначе вашу банду скоро накрыли бы, и Даша всё равно бы узнала, - изложил Страж Вихрей. И вообще, "если не хочешь, чтобы о твоих поступках узнали, не совершай их".[16]

Разговор явно заходил в тупик, но вернувшаяся Ледяная Дева прошептала что-то Лесной Сестре, и на лице той появилось неподдельное удивление, а потом оно стало лицом человека, только что решившего сложную задачу.

- Дар! Я к ней! - выпалила Лесная Сестра и исчезла.

- Ну вот и решение... - протянул Страж Драконов. - Лишь бы она согласилась!

- Что с Дашкой? - встревожился Кресов.

Стихии переглянулись, и Ледяная Дева начала объяснять:

- Дело в том, что Даша тоже немножко фея...

 

* * *

Гном был именно таким, как их рисуют на картинках - низенький, кряжистый, ухмыляющийся в густую бороду. Он сосредоточенно обрабатывал что-то крошечным резцом, и Даша, приглядевшись, поняла - гравирует надпись внутри золотого кольца. Кольцо, похоже, будет с самоцветом, но камня ещё не было, не было даже каста[17] - только изящный ободок из розоватого золота, с небольшим уширением с одной стороны.

А самоцветов вокруг было много! На полочках, в ящичках под столом гнома и даже просто на столе. Девушке стало страшно любопытно - какой же из них мастер вставит в кольцо? Почему-то очень хотелось, чтобы вон тот, зелёный, в виде овала с двумя заострёнными концами...

- Ну что подглядываешь? - оторвался от работы гном. - Ты же в камнях отражаешься, видно. Заходи уж, фея!

- Я не фея... просто интересно.

- Не фея, говоришь? А кольцо тогда откуда? Хотя подожди... Ну да, кольцо сестры Наталии, узнаю, сам же и делал, - гном кивнул на левую руку Даши. - Так ты её ученица?

- Ой... - девушка посмотрела на руку. На среднем пальце действительно было кольцо с золотисто-зелёным камнем. - Но я не знаю никакую сестру Наталию!

- Ни одну фею не приведёт сюда чужое кольцо, - пробурчал мастер. - Только ученицу, которой метресса сама на время надела своё.

- Я вспомнила! Такое кольцо было у Таисии!

- "Таисия", как же... Сестра Наталия она, а не Таисия! Уж не знаю, почему не представилась тебе настоящим именем, но кольцо на тебе точно её. А что написано, скажи?

- Где написано?

- На кольце, конечно.

- Не знаю... А где там должно быть написано? - девушка повертела перед глазами кольцо, но не нашла никакой надписи.

- Да вот же, внутри! - гном показал кольцо, над которым работал, и Даша прочитала: "Pro domo sua".[18]

- За дом свой... - произнесла она, наслаждаясь каждым словом.

- Именно. Я уж не спрашиваю, что написано на перстне Стража Драконов, но свой-то девиз надо знать! Ладно, так зачем тебя сестра Наталия ко мне послала?

- Да не посылали меня! Сама не знаю, как здесь оказалась... А... а можно камни посмотреть?

- Можно, почему бы и нет... А как называются, знаешь хоть?

- Нет... - пискнула Даша.

- Эх!.. Ну запоминай тогда. В кольце у тебя - хризолит, это камень сестры Наталии. Вот это, понятно, изумруд, его все Лесные Сёстры носят на правой руке. Вот это всё - сапфиры...

- Но сапфир же синий?

- Не только синий, фея! Бывает и розовый, и жёлтый, и даже зелёный. Только не красный! Если красный, то это...

- Рубин!

- Правильно! Вот, кстати, рубины.

- А это что? - Даша заметила камень цвета морской волны. Где же она такой видела? Кажется, в кольце женщины, которая говорила с ней когда-то давно... Откуда-то всплыло имя - Алина.

- Аквамарин. Камень Ледяной Девы.

- А кто такая Ледяная Дева?

- Я с ней не дружу, - буркнул мастер. - Фея Воды, а зачем нам здесь вода? Хотя кольца и диадему сделал для неё. Больше ничего, не любит она украшений, даже кольца носит только потому, что магические.

- А здесь что? - девушка кивнула на россыпь небольших разноцветных кристалликов. - Прямо как леденцы!

- Гранаты это всё. "Зёрнышки", да. Не бывают они очень крупными. Вот это - пироп... гроссуляр... спессартин...

- А это? - Даша наконец решилась показать на так понравившийся ей зелёный кристалл в виде заострённого овала.

- Что, нравится камень? А ты с пониманием, фея! Демантоид он называется! Самый благородный гранат. Смотри, как искрится! А такая огранка заострённым овалом называется "маркиза". Пожалуй, вставлю в это кольцо, а то всё никак не мог решить, какой самоцвет в нём будет.

Гном продолжал показывать самоцветы, но Даша, как зачарованная, всё смотрела на искристый демантоид. Искорок становилось всё больше и больше. Вот они уже заполнили весь самоцвет. Вот они оторвались от камня и взвихрились роем мошек. Вот они обвились вокруг Даши и потянули её вверх, вверх, вверх...

 

* * *

Лесная Сестра тревожно смотрела на просыпающуюся Дашу. Вот оно, решение - взять девушку в ученицы! Дар феи у неё есть, и есть самое главное - желание помочь другому. Учениц у "сестры Наталии" раньше не было, но наплевать - всё когда-нибудь бывает в первый раз. Вот только в каком состоянии Даша проснётся? Не набросится ли опять на всех? И согласится ли стать ученицей? Всё же Лесная Сестра действительно виновата перед ней... Но Ната верила в Дашу настолько, что даже поспорила с Алиной: если девушка станет ученицей - Алина наденет платье. Это Ледяная Дева-то, которая носит исключительно брюки!

В памяти всплывали строчки устава ордена Лесных Сестёр в переводе на более-менее современный русский язык: "...Регалии ученицы составляют кольцо феи, кулон и серьги, выполненные из золота в едином стиле, с одинаковыми зелёными самоцветами..."

Ну, такой простой гарнитур гном-ювелир ей сделает быстро... Дальше идёт насчёт различия регалий, если учениц несколько, но Даша у неё первая. А само посвящение?

"...Должны присутствовать все ученицы посвящающей метрессы, в платьях и полных регалиях учениц. Метрессе быть в платье феи и полной парюре[19], посвящаемой же украшений иметь на себе отнюдь не подобает... Посвящаемая облачается в новое платье ученицы, зелёного цвета. Ежели обычай мира требует также иных предметов одежды и обуви, то всё должно быть новым..."

"Ещё как требует!" - усмехнулась Наталия. - "В нашей культуре женщине к платью полагаются как минимум туфли, значит, нужно обеспечить. Да и вообще накупить ей хороших шмоток надо, ученица феи должна одеваться без понтов, но красиво".

"...Метресса возлагает на посвящаемую регалии ученицы в таком порядке: серьги, кулон и кольцо на средний палец левой руки. Надевая посвящаемой кольцо, метресса произносит девиз ордена, который повторяет посвящаемая. И преподано. Посвящаемая отныне именуется ученицей".

Что-то настораживало в этом тексте. Лесная Сестра ещё раз прокрутила перед мысленным взором строчки, потом откинула прядь волос с лица Даши. Чёрт! Ну так и есть - уши не проколоты. Ещё одна проблема...

Видимо, это прикосновение стало последним пузырьком, окончательно вытолкнувшим "посвящаемую" из сна. Даша открыла глаза и удивлённо посмотрела на фею, затем поднесла к лицу левую руку... и её губы задрожали, а на глазах выступили слёзы. Лесная Сестра с облегчением вздохнула - Даша в норме, спасибо кольцу Ледяной Девы!

- Дашенька... - Наталия приобняла девушку. - Сон?

- Да-а... А я не досмотрела.

- Попробую, как говорится, угадать. Гном-ювелир?

- Откуда ты...

- Откуда я знаю? Да просто это был не совсем сон. Моё кольцо действительно привело тебя к этому гному, я прекрасно его знаю.

- Так ты... сестра Наталия?

- Да... - вздохнула Наталия. - Лесная Сестра, фея Земли. Но для тебя - просто Ната. Прости, что вчера представилась как "Земля Исиды"[20]. Если бы мы знали, как всё сложится... Хотя нет, если бы мы знали всё наперёд, то вообще тебя не трогали бы.

- А... без кольца можно сон досмотреть? Я проснулась, а кольца нет...

- Ты же помнишь, что гном говорил. Без кольца к нему не попадёшь. Кстати, что на нём написано?

- Pro domo sua, - чётко ответила Даша. Но потом вспомнила, что дома у неё больше нет, и опять заплакала.

- Я всё поняла, - Лесная Сестра обняла растерянную девушку. - Ты не хочешь возвращаться блудной дочерью в разрушенный мир. Тогда вернись как фея и создай новый!

- Но я же не фея...

- Фея. Иначе ты бы не попала к гному даже с моим кольцом. Мастер ведь говорил?

- Да-а... - всхлипнула Даша. А можно ещё к нему? Кольцо дашь?

- Дашуль, кольцо у тебя будет своё! Ты действительно фея, поверь! Вот скажи, из какого металла кольца Ледяной Девы, ты их видела?

- На правой руке - серебро со звёздчатым синим сапфиром, на левой - палладий с аквамарином. Аквамарин довольно редкого оттенка, обычно они более голубые... Ой! Так Алина - это Ледяная Дева?

- Ну да. Где Земля, там и Вода.

- Я думала, Ледяная Дева - это типа призрака...

- Ну что ты! Женщина как женщина, просто фея, как и я. А теперь скажи, Дашуль, ты помнишь, какие камни в моих кольцах?

- Да, гном говорил, что на правой руке всегда изумруд, а вот это - хризолит, - девушка заметно повеселела, почувствовав себя в своей стихии.

- Вот видишь? Твой дар феи Земли - распознавать камни. Ты ведь этому не училась, да и Алину видела в таком раздрае, что было не до рассматривания её колец. Но когда у девушки есть скрытый дар, то, если она ненадолго наденет кольцо феи, дар проявится, что с тобой и случилось. У каждой Лесной Сестры есть свои особые способности, часто даже две или три. Я, например, могу подчинять зверей и подобрать одежду точно по размеру, просто посмотрев на человека...

Даша истерически захохотала:

- Так феи Земли... это... продавщицы? Я... в ювелирном... а ты... в бутике?

Рассмеялась и Наталия:

- Нет, Дашуль, бывают способности и серьёзные. Например, снимать боль или даже видеть у человека, скажем, опухоли без всякого рентгена. Но самая главная наша способность - мгновенно перемещаться по земле и даже в земле. Вот это могут все полные Лесные Сёстры, они носят два кольца, - Наталия показала руки. - Это и есть наше истинное служение! Если человек заблудился в лесу, кто его выведет? Если, тем более, ему стало плохо? А если в шахте засыпало обвалом? Призови Лесную Сестру!

- А я... смогу так?

- Да, сможешь. Но сначала нужно стать ученицей, с одним кольцом.

- А ученицы... что делают?

- Ты же помнишь - pro domo sua. Маленькие... ну или не очень маленькие добрые дела. Даже улыбка феи - и та может многое! А представь себе пятилетнюю девочку, которая уже неделю болеет, ей всё надоело, капризничает... и тут к ней приходит самая настоящая фея, пусть и ученица, дарит красивое платье и рассказывает сказку на ночь... Впечатляет?

- Угу... - "посвящаемая" улыбнулась. - А кровью где расписываться?

- Ну что за глупости! С дьяволом мы, мягко говоря, не дружим. Но вот государство нас тоже не любит.

- За такие подставы, как вы нам с папой устроили, никто не полюбит! - нахмурилась Даша.

- Прости, Дашенька... - Лесная Сестра опять приобняла девушку. - Но мы поможем вам. Нет, государство нас не любит за стремление восстановить справедливость. Мы не убираем всяких семихиных, этим Ледяная Дева занимается... и не только она. Мы вообще никого не убиваем, для Лесных Сестёр это под полным запретом. Но справедливость бывает ведь и денежная! А где взять деньги? Да в земле. Золото, алмазы... Как ни крути - контрабанда драгметаллов... или как это на прокурорской фене точно называется? В общем, Робин Гуды.

- Ага... - Даша представила себе, как Наталия, в своей длинной юбке, бегает по лесу и стреляет из лука, и засмеялась. - Ой, не могу...

- Кстати, насчёт Робин Гуда. Себе-то он не брал, верно? Ну так и мы не должны иметь никаких драгоценностей, кроме парюры и повседневного комплекта, именно потому, что нам доступны все недра. Но лучше вообще не носить никаких левых украшений типа "подружка дала поносить". Всё-таки камни у нас магические, они обижаются, - Лесная Сестра озорно рассмеялась и погладила изумруд в кольце.

- А парюра - это что?

- Увидишь на мне. Но ученице такой не полагается!

- Ох... Никогда украшений не носила, а сейчас почему-то захотелось серёжки и эту самую парюру. Это типа короны?

- Диадема, но не только. Полный комплект.

- И мне не полагается? Нууу... - нахмурилась Даша.

- Дашенька... Орден - это всегда какие-то ограничения, чаще всего разумные. В Лесные Сёстры попадают, как ты понимаешь, в основном "золушки", потому и ограничение. Дорвавшаяся до драгоценностей женщина может такого натворить... Вот видишь, у тебя даже паршивого колечка никогда не было, а уже диадему хочешь! Между прочим, её и полноправные-то феи надевают только по особым случаям, а вот сейчас на мне как раз камни ученицы, - Наталия сняла кольцо с правой руки. - И кстати, ты уже считаешь себя ученицей, а?

- Угу, - девушка застенчиво кивнула.

- Что ж, правильно! - Лесная Сестра торжественно встала с диванчика, на котором сидели они с Дашей. - Я не сомневалась, что ты - истинная фея! И гном не сомневался. Разве ты не поняла, что кольцо он делал именно для тебя?

 

* * *

- Если без подробностей, - продолжила Алина, - то Даша во сне оказалась у нашего гнома. То есть у Наткиного гнома, мне к нему ходу нет. А попасть к нему может только истинная фея Земли.

- Виктор, ты же говорил, что не было никаких веществ! - резко развернулся Кресов к Стражу Драконов. - Повидал я таких торчков - под грибочками и гномов, и эльфов...

- Не, Андреич, он существует! Линка, покажи!

Ледяная Дева показала кольца:

- Его работа, честно. Скажи, похоже на штамповку из ближайшей ювелирки?

- Да не разбираюсь я в ювелирке! Откуда деньги на это? Жене колечко подарить не получается никак! Тем более такое. Тебе этот гном небось бесплатно сделал? А зайди в магазин да посмотри, сколько стоит!

- Извини, Андреич... - смутилась Алина. - В общем, Даша оказалась истинной феей, причём феей Земли. Поэтому из нашей ситуации есть выход. Если она станет ученицей Лесной Сестры...

- Что-о? Видеть эту... не могу! А Дашка с вами, что ли, будет таскаться?

- Как раз нет, она вернётся домой. Пойми, она не хочет не вообще возвращаться, а возвращаться в свой старый разрушенный мир! А вот как ученица феи - запросто. Будет у вас домашняя фея, - Ледяная Дева слегка рассмеялась.

Виталий Андреевич схватился за голову:

- Ну вот за что мне эта чертовщина? Стихии, Лесные Сёстры, гномы какие-то... Теперь и Дашка туда же!

- Чертовщина? - возмутился молчавший до этого Страж Вихрей. - Ты хоть знаешь, сколько людей спасли Лесные Сёстры? Заблудившихся, замерзавших в лесу или в поле? Ты знаешь, сколько пожаров потушил Страж Драконов? Потушил ещё до того, как разгорелось настолько, что пожарных вызывать надо было бы?

- Но Дашку-то зачем в это...

- А если не "в это", то во что? Ты же сам говорил - девочка тихая, не пробивная. С антиквариатом дело иметь ты ей опять же не дашь, там криминал близко. Училкой истории в школу пойдёт? В контору бумажки перекладывать? А статус феи, даже ученицы - это, во-первых, защита, то есть твоя постоянная озабоченность. Во-вторых, нормальная еда и хорошие шмотки. Хорошие, а не роскошные!

- И машина, конечно? - саркастически ухмыльнулся Кресов. Машины у него не было, но вообще-то хотелось.

- Ну, у нас у всех есть - не всегда уместно светить способность появляться. Но опять же не для понтов, а просто нужна иногда.

- Господи, вы что, ещё и за руль Дашку посадите? Она же только до первого столба доедет!

- Ну как можно так не верить в собственную дочь, а? Нет, если это совершенно "не её", не посадим. Хотя Алина, например, водит превосходно...

Наступила пауза, которую прервал звонок мобильника. Звонили Кресову, и тот, выслушав короткую фразу, расцвёл улыбкой.

- Андрей? - спросил Страж Драконов.

- Да, а откуда...

- Я был сегодня у него. Всё рассказал и попросил позвонить.

- Ну ничего от вас не скроешь! - ударил кулаком по столу Виталий Андреевич. - Ещё и Андрея впутали!

- Я просто вернул друг другу старых друзей, - чеканно произнёс Виктор. - Тоже ведь помогал разрушать ваш мир, теперь помогаю создавать новый...

- ...Дракоша, заступай! - на одном дыхании выпалила появившаяся Лесная Сестра. - Расскажешь ей про Стихии. Линка, ты мне проспорила, будешь в платье! Артур, метнись к Алексею, он тоже за Дашу переживает!

На лице Ледяной Девы появилось выражение чуть ли не с отрицательным "пэ-аш":

- Ладно... попробую бабскую сбрую.

- А почему не Артура к Даше? - спросил Виктор. - У него лучше получится рассказать.

- Потому что шуточки у него... От греха подальше.

Лесная Сестра уселась на место Стража Драконов:

- Андреич, ты можешь меня простить? Я действительно виновата, не надо было трогать Дашу. Но раз уж так получилось, сделаю для неё всё что могу. Защита и достаток, как и было сказано. И отец, которого мы вывели из-под удара, не забывай!

Наступила тишина, нарушаемая лишь скрипом сжатых зубов Кресова, который с ненавистью вглядывался в фею. Наконец он расслабил лицо и произнёс:

- И ты меня прости. За "суку".

Наталия молча кивнула.

- Значит, всё-таки ученица? - с тоскливой обречённостью вздохнул прапорщик. - А как же университет? Помню, она так рада была, что поступила!

- Так же, только лучше! - ослепительно улыбнулась Лесная Сестра. - Да, мы - Стихиали, но при этом ещё и обычные люди с обычными профессиями, можем учиться и работать, как все...

Снова зазвонил мобильник Кресова, и тот, посмотрев на экран, вздрогнул и судорожно надавил кнопку ответа:

- ...В восемь? Ждём, Дашенька!

- Наконец-то "Дашенька", а то всё "Дашка" да "Дашка"... - прошептала Ледяная Дева.

Кресов обвёл взглядом компанию в комнате. Теперь он уже искал поддержки:

- Только Светлане я как объясню? Где всё это время Даша была, где я сам полдня провёл? Не поверит ведь!

- А ты нас в гости пригласи да и всё! - невозмутимо предложила Алина.

- Ледяную Деву - в гости?.. Хотя... раз я сам у неё в гостях...

- Всех четверых, кстати, не стоит, - заметил Страж Вихрей. - Только Алину, ну и Нату, всё равно она с Дашей появится. И Андрея не забудь!

- Разумно, - подтвердила Лесная Сестра. - Страж Вихрей и Страж Драконов не на слуху, но вот Ледяная Дева - это бренд! Значит, будем с Дашей к восьми! - она поднялась из-за стола и исчезла.

- А мы с Андреем - к половине восьмого, - уточнила Ледяная Дева. - Звони ему! Да, и задержись потом немного, хорошо?..

...Запыхавшаяся Ната сунула Кресову большой пакет:

- Для Светланы! Она знает, что с этим делать. Сегодня - непременно пусть наденет! А то получится, что Даша нарядная, а её мама - нет?

- Что сказать-то ей? - спросил Виталий Андреевич.

- Правду, конечно! Всё как было. Значит, сначала Андрей с Алиной, через полчаса мы с Дашей.

- Идём появимся! - подошёл Страж Вихрей. - Я так понимаю, лучше у дверей, а не прямо в квартире. Потом я сразу обратно.

Кресов уже сделал шаг к нему, но в последний момент спохватился и положил на стол пистолет:

- Выкиньте, а? Где-нибудь на Северном полюсе!

 

* * *

Он долго не решался открыть дверь. Слишком много и слишком неправдоподобно навалилось за эти полтора дня! Как теперь с женой объясняться? Первое, что она спросит - где Даша? И что ему отвечать? "Девочка у фей, и она сама немножко фея"? Светлана резонно заметит, что таких фей у них в супермаркете - на пятачок пучок, и потребует сказать правду. Так что же делать, если это и есть правда?

А, будь что будет! Виталий Андреевич решительно повернул в замке ключ и вошёл. Светлана мгновенно высунулась из кухни:

- Что с Дашей?

- Даша звонила, сказала, что вернётся ровно в восемь.

- Выдрессировал! Вот только насчёт ночёвок не дома не надрессировал! - язвительно отозвалась жена. Она была не в восторге от строгостей мужа, но уступала ему в вопросах воспитания. - А это что у тебя? Ты в Милане, что ли, Дашу искал?

- В каком Милане?

- Пакет откуда? Это же известный фирменный магазин.

"Натка, зараза!" - сердито выругался про себя Кресов. - "Откуда мне было знать, что она и в Милан может попасть так же легко, как к себе домой?"

- П-пакет для тебя. От Ледяной Девы, - он не стал упоминать малоизвестную Лесную Сестру, а назвал имя, известное не только милиционерам, но и их жёнам. "Прости, Наталь, приврал немного".

- С каких пор ты стал так спокойно её поминать? - Светлана в Ледяную Деву особо не верила и к страхам мужа и его коллег относилась с иронией.

- Света! Я с ней говорил, как с тобой сейчас! Буквально полчаса назад!

- И как? Память она тебе не стёрла?

- Тебя, как видишь, помню! - общение с ироничным Стражем Вихрей всё же сказывалось, раньше прапорщик Кресов не ответил бы в таком стиле.

Он сделал шаг вперёд и обнял жену:

- Прости, Света...

- За что?

- За то, что я так и не мог перестать бояться Игоря. На всех кричал, Дашу упустил... - он знал, что Светлана Игоря просто ненавидела.

- Неужели с ним разобрались? - вспыхнула радостью жена. - Следовало ожидать. Его, по-моему, все терпеть не могли.

- Я разобрался, - выдохнул Кресов.

Светлана не стала причитать и заламывать руки. Она спокойно спросила:

- Ствол-то сбросил? Алиби есть?

- Всё в порядке. Только форму постирать надо срочно, ствол в кармане лежал.

- Так раздевайся, что стоишь? По спичке![21]

"Ох, какая же у меня боевая подруга!" - подумал Виталий Андреевич, влезая в джинсы и рубашку. - "А я не ценил. Ни её, ни Дашу. Неужели только после потерь начинаешь ценить хороших людей? Дашу-то я пока потерял, она не вернулась..."

- Так где всё-таки Даша? - спросила жена.

- У фей. Ледяная Дева и ещё одна.

- Всё равно не поверю! Разве только своими глазами увижу этих фей.

- Так увидишь! Они сегодня придут в гости. И... и Андрей.

- Ты помирился с Андреем?! Нет, после этого даже феи в гостях - уже не так невероятно...

- Да! И они с Ледяной Девой будут в половине восьмого.

- Они что, знакомы?

- Нет, просто подойдут одновременно... Да! Пакет-то посмотри! Лесная Сестра очень просила нарядиться.

- Лесная Сестра? Что ж ты сразу не сказал? Это вы у себя на Ледяной Деве зациклились, а простые люди больше про Лесную Сестру слышали. Даша у неё? Да?

- Да... - Кресов так и не смог заставить себя сказать жене, что не просто "у неё", а "её ученица".

- Тогда я спокойна, - улыбнулась Светлана. - Это очень добрая фея.

 

* * *

- Pro domo sua! - провозгласила Лесная Сестра.

- Pro domo sua! - повторила Даша, принимая кольцо ученицы. Кольцо с тем самым демантоидом из её сна.

Земля словно распахнулась перед ней. Бешено крутились перед глазами леса и степи. Раскрывали свои недра древние горы. Величественно проплывали бескрайние пустыни. И города, города... И в них - люди, люди, которым иногда так не хватает улыбки феи!..

Девушке показалось даже, что она видит довольно усмехающегося в бороду гнома-ювелира. Нет, всё-таки показалось. На этот раз - показалось. Но ещё увидятся!

- Дашуль... Земля приняла тебя?

- Да! - она была уверена в этом, как ни в чём ином.

- Тогда подойди к зеркалу. Пусть новая фея улыбнётся тебе первой!

Даша даже не сразу узнала фею, подарившую ей свою первую улыбку. Изумрудно-зелёное муаровое платье, аккуратно уложенные тёмные волосы, искристые зелёные камешки в ушах... Но главное - не было того выражения закомплексованности, с которым смотрело на неё зеркало ещё вчера. Только приветливость и уверенность.

Потом в зеркале появилась ещё одна фея - с золотистыми волосами, вся в самоцветах. Она тоже улыбнулась... и заплакала, обняв Дашу:

- Ученица... Моя первая ученица!

 

* * *

Звонок прозвучал ровно в половине восьмого. "А Ледяная Дева пунктуальна, однако!" - усмехнулся про себя Виталий Андреевич. - "Женщина, да, но вот бабства в ней нет".

За дверью стоял смущённый Андрей. Вернувшийся друг, с которым они не знались больше десяти лет! Но открывшая дверь Светлана ошарашенно смотрела не на Андрея, а на женщину, которую тот, как галантный кавалер, пропустил вперёд.

Глаза цвета морской волны.

Тёмно-голубое платье с пеной кипенно-белых кружев по вороту.

Диадема, сверкающая всеми оттенками воды и льда.

Ледяная Дева.

 

* * *

- Теперь я верю, - медленно произнесла Светлана. - И знаешь, почему? Глаза. Слишком печальные для обычной женщины.

- Знаешь, ты первая это заметила, - чуть погодя ответила Алина. - Что только не говорят про Ледяную Деву! Как её боятся! Но никому нет дела до её печали...

Светлана молча смотрела на сидящую напротив фею. А потом, повинуясь неожиданному порыву, погладила её по руке:

- Алина... Линочка...

Ледяная Дева встрепенулась и тряхнула головой, словно сбрасывая наваждение:

- Вот "Линочкой" меня тоже никто не называл. Даже в детстве, потому что тогда меня звали не так, - она загадочно улыбнулась. - Ладно, давай к делу. Сейчас сюда забросят упаковку для Даши, не в платье же ей завтра в универ!

- Господи, всё небось из того же магазина? - Светлана показала на свой нарядный костюм цвета светлой терракоты. - Ты представляешь, какие это деньги? Мы не олигархи, чтобы дочку так одевать каждый день. Что про неё подумают? Была растрёпанная девчонка в шмотках "с раскладушки", а теперь в брендах ходит - откуда деньги?

- Не волнуйся, Света! Никакой кричащей безвкусицы.

- Это как раз хуже всего! У Даши на факультете есть и девочки из зажиточных семей, они сразу распознают бренды - женщины такие вещи подмечают. Зажиточных, а не богатых! Им самим такое не по карману каждый день носить, а тут вчерашний гадкий утёнок, да если ещё и с хорошим вкусом... Да её просто затравят от зависти!

- Ученицу Лесной Сестры? Затравят???

- Как ученицу?.. Виталий! Ты же сказал, что Дашу просто "приоденут в красивое платье"! А про это ты ничего не говорил!..

В это время раздался звонок, и Ледяная Дева метнулась открывать. Так и есть - Страж Вихрей, нагруженный пакетами. Он передал пакеты, озорно подмигнул и исчез.

- ...Ты представляешь, что такое Лесная Сестра? - с жаром продолжала Светлана. - Да, фея добрая, но на ней же золота с бриллиантами чуть ли не килограмм! Это что, у Даши тоже Алмазный фонд будет? В обычной квартире? Зачем нам такие хлопоты?

Кресов попытался было возразить, что никаких бриллиантов килограммами Лесная Сестра не носит - только серьги и два кольца, и не с бриллиантами. Но Светлана уже завелась:

- Главное, что Дашенька, получается, теперь ведьма какая-то!.. - и она заплакала, спрятав лицо на груди подошедшей Алины.

- Света... Не ведьма, а фея. Ты же сама говоришь, что Лесная Сестра - фея добрая. И Даша добрая... - Ледяная Дева погладила Светлану по голове.

Та неожиданно резко выпрямилась:

- Да. Она - добрая. Зла людям делать не будет - хоть фея, хоть не фея. Лишь бы ей зла не сделали!

- А вот об этом мы позаботимся... - зловеще протянула Алина. - Ледяную Деву не зря боятся! Да и Огонь с Воздухом всегда с нами...

- ...Мама!

В прихожей стояли Лесная Сестра и Даша. Нет - Лесные Сёстры!

Одна - как цветущая майская яблоня.

Другая - как лесная ель на розовом январском закате.

 

* * *

- Мама! - бросилась обниматься Даша.

Но Светлана на мгновение замешкалась. Эта красавица - её Даша? Та всегда была хмурым гадким утёнком, а у этой девушки - и уверенность в себе, и неподдельная приветливость, и она даже чуть выше ростом...

- Мама!

Что за наваждение? Даша, конечно же. Её голос. Её руки. Её лицо, наконец - только выражение стало совсем другим. А что до роста - стыдно женщине не помнить, что к такому платью полагаются туфли на каблуках!.. Ох! Голова...

Даша сообразила - у мамы опять мигрень. Как не вовремя!.. Но камень в её кольце как будто подтолкнул руку вверх, и девушка, доверившись магическому самоцвету, приложила руки к вискам Светланы и поняла - маме больше не больно. "Я могу снимать боль! Ещё один дар!"

- Дай хоть на тебя посмотреть, феечка ты моя! - мягко улыбнулась мама. - Даже серёжки? Ох, как же резко ты решила стать женщиной!

- Папа... - уткнулась Даша в грудь Виталия Андреевича. - Дядя Андрей! - помахала она рукой. - Я знала, что ты придёшь! А это...

- Наталия, - представилась Лесная Сестра. - Да просто Ната.

- Давайте уж за столом поговорим, - пригласил всех Кресов.

Разговор, однако, не заладился. Мужчины никак не могли преодолеть десятилетнюю пропасть, чтобы стать прежними Виталием и Андреем. Светлана не отрывала тревожного взгляда от Даши - что же теперь будет с её дочкой? Иногда, впрочем, она бросала взгляд на диадему и ожерелье Наты и ошарашенно трясла головой. Даша чувствовала всю эту напряжённость, но не знала, как её разрядить. Лесная Сестра тоже не решалась начать разговор, зная, что родители Даши её недолюбливают. Положение могла спасти только Ледяная Дева - и она, решительно встав, сняла со стены гитару Светланы.

"Как же у меня из головы вылетело?" - подумала Ната. - "Алина прекрасно играет на гитаре, и голос у неё великолепный. Хорошо, что здесь не Артур! С него бы сталось и "Плясовую палачей" Галича исполнить сейчас - всегда шуточки на грани. А Алина, надеюсь, сообразит".

Кто сказал, что надо бросить
Песни на войне?
После боя сердце просит
Музыки вдвойне!..[22]

Неожиданно! Уж никак не от молодой женщины было ждать такой песни... Но, похоже, Ледяная Дева нашла верную струну - Кресов встрепенулся, улыбнулся всем собравшимся ("Папа улыбается! Он же всегда был суровый!" - расцвела Даша) и разлил по фужерам вино.

...Кто сказал, что сердце губит
Свой огонь в бою?
Воин всех вернее любит
Милую свою!..

Низкий стелющийся голос Алины продолжал возрождать пошатнувшийся мир семьи новой феи - Светлана, оторвав озабоченный взгляд от Даши, улыбнулась Виталию Андреевичу и обняла его. Это её мужчина! Мужчина, совершивший сегодня поступок благородного воина, а не мента. Она гордится им!

...Кто придумал, что грубеют
На войне сердца?
Только здесь хранить умеют
Дружбу до конца!..

Кресов, продолжая обнимать Светлану, повернулся к Андрею:

- Шурика-то помнишь?

- Конечно. Плохо с ним, надо тоже вытаскивать.

Дальше говорили уже два друга. О каком-то смешном полковнике. О боевых товарищах, которых уже нет с ними. О Шурике, которого Семихин тоже подставил и который теперь тихо (или не очень тихо) пьёт, и ему нужно как-то помочь...

Однако Ната чувствовала, что воссоздание мира Даши не завершено - родители ещё не до конца приняли девушку как ученицу феи. Для этого они в первую очередь должны принять её, Лесную Сестру. Принять и как человека, и как метрессу дочери... Она решительно протянула руку, и Алина, понимающе кивнув, передала ей гитару.

Давайте восклицать, друг другом восхищаться,
Высокопарных слов не стоит опасаться.
Давайте говорить друг другу комплименты -
Ведь это всё любви счастливые моменты...[23]

Задорный звонкий голос смывал недоверие, как грязную пену - Светлана, окончательно оттаяв, попросила у Ледяной Девы посмотреть её диадему, и та, охотно сняв украшение, начала показывать камни. Потом уже Виталий Андреевич, взглянув на Нату совершенно как на свою, рассмеялся и сказал: "Ну вы, женщины, даёте! С таким ожерельем никакого бронежилета не надо!" Тут же подключился Андрей, заявивший, что у них в банке как раз есть сейфы для перевозки ценностей, в которые можно засунуть всю женщину целиком, чтобы ей не приходилось каждый раз снимать такую парюру...

...Давайте горевать и плакать откровенно,
То вместе, то поврозь, а то попеременно.
Не надо придавать значения злословью,
Поскольку грусть всегда соседствует с любовью...

Светлана, смеясь, шепталась с Дашей - болтали "о своём, о девичьем". Кресов с Андреем, приняв в свой кружок Алину, потихоньку пили коньяк и посмеивались "о своём, о мужском". И голос Лесной Сестры обнимал землю, возвещая о воссоздании мира одной простой девушки.

 

3. МЕДЛЕННЫЙ ЯД

19 января 2005

 

...Разные, "потерявшие себя" люди, а были когда-то настоящие.

И. Шмелёв

 

- На самом деле наше служение - именно помогать человеку воссоздавать его мир, - сказала Ледяная Дева. - Помогать, а не делать всё за него! Почти любой человек способен на Поступок, и наша задача - подвести его к точке, с которой он сможет прыгнуть вверх. А удохленные оффи[24] - давно уже не главное.

- Разве? А Семихин? Избавили людей от такого государева урода - разве не главное?

- А ты не заметил, что с его уничтожением были воссозданы сразу три мира? Но в том-то и дело, что для того, чтобы помочь человеку, который не может справиться один, обычно не надо никакого "мясо-кровь-кишки". Обычно бывает - хуже.

- Хуже, чем "мясо-кровь-кишки"?

- Да. Медленный яд - страшнее и безнадёжнее...

 

* * *

Только не домой. Тошно дома.

Тошнотворное мамино хрючево.

Тошнотворный запах бабушки и прокисшего белья.

Даже ругаются мама с папой и то тошно, без огонька.

Бабушка - та да, с каким-то огоньком. Сломанным огоньком. И братья отгавкиваются пока ещё с душой.

А родителей она презирает.

Ну хоть бы напился папа, что ли! Даже на это не способен. Был надеваемой на руку куклой, а рука возьми да и сломайся.

Хоть бы мама устроила настоящий скандал с швырянием тарелок... Как надоела её суетливая замученность! Бывают же люди, которым важно не столько всех вокруг задолбать, сколько самим задолбаться, да раз в десять сильнее.

Да она и сама уже превращается в такую же великозадроченицу, как и мать. Только мать, похоже, наслаждается, а ей - тошно. Уже почти два года - с тех пор, как завалился набок её старый мир.

В этом надо вариться с детства, чтобы не тошнило. Опарышей же не тошнит? А у неё, как назло, было нормальное детство. Нет, не богатое - просто нормальное, "средней паршивости".

Тошно. А завтра будет ещё тошнее. И послезавтра. И всегда.

Нет. Не думать об этом. Хоть на время - унестись...

Какое же из этих платьев фея выбрала бы для Золушки? Пожалуй, вон то, синее... Нет, синее было в прошлый раз, а теперь... теперь пусть будет кремовое. Его плохо видно через стеклянные двери бутика, но воображение дорисовывает.

Она всего лишь Золушка, и без всякой надежды на фею. Но в мечтах-то можно самой побыть феей?

И потянуть вверх листик у того цветка, а то маленький он слишком. Все вокруг побольше, а этот - маленький.

И улыбнуться. В реальной жизни она давно уже не улыбается.

Только не домой!

Хотя всё равно придётся.

Только не сейчас. Ещё несколько минут...

 

* * *

Взгляд Даши буквально споткнулся о девочку, отстранённо стоящую напротив дверей бутика. Ведь несколько дней назад она точно так же стояла здесь! А когда видишь кого-то два раза подряд в одном и том же месте, это уже не случайность.

"Сколько ей?" - лихорадочно прикидывала ученица феи. - "На вид лет четырнадцать, но вполне может быть и семнадцать. Школьница, понятно - вот и рюкзачок. Куртка когда-то была хорошей, но уже обтрепалась... Да ей же куртка попросту мала! Какие там четырнадцать - где-то шестнадцать точно, выросла из полудетских вещей, а приходится всё равно донашивать. Большая бедность, и бедность сравнительно недавняя. Медитирует на красивое платье, а купить, понятно, не может".

У неё с собой двести евро. На новую куртку, конечно, хватит, но девочке же наверняка очень платье хочется, а куртку - лишь во вторую очередь. Подойти поговорить? А если денег не хватит? Лучше вообще не подходить, чем подарить надежду и сразу отнять.

Без помощи Наты не обойтись, это очевидно. Но сначала надо поговорить самой. Стоп, а захочет ли незнакомка вообще разговаривать? "Посмотри на себя её глазами, Дарья! Закрывшая первую сессию успешная студентка престижного вуза, одета весьма недёшево, да одни украшения тянут тысяч на пять, и не рублей! Это ты знаешь, что камни магические, а она-то увидит просто золото с красивыми камешками. Да от такой барыни бедная мышка просто шарахнется сразу!"

Даша всё не решалась подойти, тем более что девочка не хотела уходить из своих грёз. Вот она в очередной раз улыбнулась... Да это же улыбка, которую Даша видит в зеркале! Улыбка феи... Воображает себя даже не Золушкой, а её феей? А если - не "воображает"?

Девушка решительно шагнула вперёд:

- Мышка, ты кто? Ассоль или Золушка?

 

* * *

- Я вам что, мешала? - светлые серовато-зелёные глаза смотрели с лютой обидой. - Через пять минут сама бы ушла!

- Извини, - улыбнулась Даша. - Не дала домечтать, понимаю... Я просто тебя всё время вижу на этом месте. Какое-то платье очень понравилось? Или сама представляешь себя доброй феей?

- А хотя бы и так! - огрызнулась девочка, и ученица феи поняла, что не ошиблась. - Вам-то какое дело?

- А если сейчас явится самая настоящая фея?

- Это вы, что ли, фея?

- "Я не фея, я только учусь".[25] И не надо на "вы", мне только восемнадцать лет!

- Взрослая... - с тоскливой завистью протянула незнакомка.

- Если бы... - вздохнула Даша. - Может быть, кофе выпьем?

- Денег нет, - буркнула девочка, явно стесняясь.

- Я приглашаю, пойдём! Вижу, ты не хочешь отсюда уходить.

- Не хочу, а куда деваться-то? Всё равно домой надо!..

Кафе в этом торговом центре было совсем рядом. Даша, сев за столик, приветливо подмигнула девочке:

- Действует правило правой руки! Закрываешь правой рукой цены и выбираешь блюда. Кстати, меня Дашей зовут.

- Аня, - незнакомка по-прежнему смотрела угрюмо и выбрала чуть ли не самые дешёвые пирожные. Ела она хоть и без жадности, но с явной голодностью, при этом всё время шмыгая носом. Простудилась, что ли?

"Девочка явно из более-менее культурной семьи", - размышляла ученица. - "Взгляд не психованный и не затравленный, скорее с какой-то безысходностью. Что же с ней случилось не так давно? Мой-то мир тогда, в октябре, сломался в одночасье, а её мир, такое впечатление, что-то медленно, но неотвратимо разъедает. Плюс явные симптомы "острой валютной недостаточности", как Артур выражается. Отца нет, а мама тяжело больна? Похоже на то. Нет, сама я не справлюсь, нужна Ната".

- Ань, тебе ещё пирожных взять?.. А вот и фея!

 

* * *

"Ну прямо сёстры!" - улыбнулся про себя Страж Вихрей, кинув очередной взгляд на сидевших за столиком девушек. Он невидимо страховал Дашу каждый раз, когда та, сдав очередной экзамен, заходила в этот торговый центр выпить кофе. С одинокой девушкой в кафе могут, скажем так, захотеть познакомиться. Нет, более-менее культурно, но всё же... Девушки должны образовывать двухатомные молекулы с подружкой, тогда мало кто решится подсесть, коль скоро валентности уже заняты, но Даша всё время заходит одна...

Артур мысленно примерил на незнакомку одежду и магические камни ученицы Лесной Сестры. А ведь пойдут! Только оттенок золота должен быть другим, и зелёные самоцветы чуть темнее. О чём, интересно, задумалась?

Да о сказке, конечно же! Женщины хотят много чего, и иногда даже сами не знают, чего хотят. Но если сказать, "чего хочет женщина", одним сокровенным словом, то - сказки. А эта девчонка к тому же хочет не столько сказки для самой себя, сколько сама быть сказочницей - вот уже опять размечталась, примеряет на Дашу запомнившиеся платья из того бутика... А сама-то всё время шмыгает носом и поджимает в прохудившихся сапогах насквозь мокрые ноги, но не хочет думать об этом. Конечно, простудишься тут - по такой снежной каше в дырявых сапогах. Что за безобразие! У неё вообще родители есть? Небось как купить новые зимние ботинки, так нет, а вот явится в хороших сапогах - сразу возмущённо нарисуются: "Откуда обновка? У тебя что, парень завёлся? Ну поздравляю, скоро в подоле принесёшь!" Что?..

"Листики. Они растут. Но я никому больше не скажу. Маме как-то давно сказала, так она только отмахнулась, как любая взросляка. Бабушка, правда, не отмахивается, просто посмеивается: "Феечка ты моя!" Но они на самом деле растут..."

Ох, мышка, ну и фантазёрка ты! Но что, если... Если - не фантазёрка? "Даша, ну проверь же ты!" - взмолился про себя Страж Вихрей. - "Это может сделать и ученица. Если девочка на самом деле может заставить листики быстро расти, то она действительно фея! Перед тобой, получается, твоя магическая сестра! То-то вы чем-то неуловимо похожи... Но ведь закроется она и убежит, если дать ей понять, что я знаю её тайну. Да что там тайну - убежит просто от непонятно откуда взявшегося мужчины..."

"Наталь, срочно!" - призвал он Лесную Сестру.

 

* * *

- Даша!.. - укоризненно посмотрела Наталия. - Ты видишь улыбку настоящей феи и не проверяешь?..

- Спугнуть боялась... - виновато опустила глаза ученица.

"Что им от меня надо?" - сердилась Аня. - "Две хорошо упакованные взросляки, но хоть не злые - улыбаются, пирожными угощают... Небось хозяйка того бутика с дочерью - будут просить, чтобы я перестала им покупателей распугивать. Перестану, куда уж деваться... Вот и этой мечты у меня больше нет... Лучше бы не угощали! Дали прикоснуться к нормальной жизни - теперь дома ещё тошнее будет. Да для меня это даже не "нормальная" жизнь, а роскошная! Лучше бы мечтать не мешали! Ну нет у меня денег в музее мечтать..."

- Аня... - Лесная Сестра осторожно прикоснулась к плечу девочки. - Я действительно фея.

- Платье с хрустальными туфельками подаришь? - "мышка" продолжала дичиться. - Да не это мне надо! Всё равно, как только домой приду, всё даже не в тыкву, а в говно превратится!

Наталия что-то прошептала девочке на ухо, и та, отпрянув, посмотрела на фею совершенно круглыми глазами:

- Слышала... Поможешь?

 

* * *

- Давайте теперь познакомимся по-нормальному, - подмигнула Лесная Сестра, когда они все уселись на диванчике в квартире фей. - Тебя, я так поняла, Анной зовут? Меня Наталия, можно просто Ната. Даша - моя ученица, а это...

- Алина, - представилась Ледяная Дева. - Ната у нас фея Земли, а я - Воды. С мужскими стихиями ещё успеешь познакомиться. Ань, не удивляйся, что фея в джинсах - я современная фея!.. Наталь, я надеюсь, ты меня не из-за ерунды с работы выдернула? Надо мной, конечно, никакого начальства, но всё-таки это работа! Та-ак... Непонятно даже, кто из вас больше надеется, я же вижу. Суду всё ясно. Ученица?

- Похоже, да, - Ната действительно смотрела на Аню едва ли не с большей надеждой, чем та на неё. - Но мы ещё не проверили.

- И не проверите, пока она с мокрыми ногами сидит! Аня, будь другом, разуйся... Так, снимай носки, сейчас я просушу... Нет-нет, куда опять в мокрые сапоги? У них же подошвы растрескались, нельзя в них зимой ходить!

- Других нет, - смущённо выдавила Аня.

- Ты что, думаешь, феи тебя в дырявых сапогах отпустят? Конечно, будут новые. И куртка, а то эта уже...

- Не надо новые! Вы... можете эти починить?

- Ань, мы феи, а не сапожники! Что-то, конечно, можно сделать, но долго такой ремонт не продержится. Да и малы они уже, нет?

- Малы... Но других нет.

- Ната, проверим? - с жадной надеждой вмешалась Даша. - Мне всегда так сестры не хватало...

- Да... плохо, когда не с кем подушками покидаться! - рассмеялась Лесная Сестра, и Аня тоже непроизвольно прыснула - её братья как раз очень любили это дело. - Анечка... Скажи, ты за собой не замечала необычных способностей? Даша, например, может снимать боль, а мне подчиняются звери, даже дикие. У тебя нет ничего такого?

"Сказать или нет?" - девочка отчаянно боролась сама с собой. - "На смех ведь поднимут! А если мне всё это только кажется, и на самом деле листики не растут?"

Но Ната правильно поняла это замешательство:

- Замечала, но не хочешь говорить, что именно? Тогда не буду выпытывать, просто дай левую руку, - она сняла кольцо и надела на палец Ани. - Теперь попробуй проявить свою способность. Зверей здесь нет, но если нужно, принесу кота с улицы. Или у тебя не звери?

Но девушка не отвечала - лишь напряжённо смотрела на кашпо с каким-то экзотическим цветком в пене перистых листьев. Вот один такой лист стал быстро расти, и следом за ним - второй...

Теперь она знала. Знала своё умение. Не воображаемое! Она действительно может!

- ...Фея!.. - выдохнула Алина. - Наталь, она же заставляет листья расти прямо на глазах!

- Аня... - умоляюще посмотрела Лесная Сестра. - Ты действительно фея, фея Земли! Пойдёшь ко мне в ученицы?

- Ань, соглашайся! - вторила Даша. - Тебе не придётся бросать ни дом, ни школу. Я вот обычная студентка, и живу с родителями.

- Дом... - всхлипнула Аня. - Плохо дома. Бабушка два года болеет, а мама с папой... Опарыши...

 

* * *

Они остались вдвоём. Полная надежды Даша, обняв на прощание девочку, засобиралась домой. Лесная Сестра, коротко бросив "через десять минут", тоже куда-то исчезла. Аня растерянно проводила её взглядом:

- Она к моей бабушке поехала, да?

- Принесёт тебе новые сапоги и сразу к бабушке. Только почему "поехала"? - хмыкнула Ледяная Дева. - Ната может просто появляться. Как, по-твоему, вы все здесь оказались?

- Ой... И Даша может?

- Даша пока нет. И ты сможешь не сразу, - Алина прекрасно поняла, что на самом деле хотела спросить Аня.

- Ну вот, а я думала... - обиженно закусила губу девочка.

- Ань, "ученица" - это именно "учиться", а не всё сразу! Да и светить такую способность лишний раз не стоит. Если не надо срочно или куда-то далеко, Ната ездит на машине, и я тоже.

- А у нас нет машины... Была очень старая, а новую папа не купил.

- А тебе, я так понимаю, восемнадцати нет? Сколько, кстати?

- Шестнадцать... в марте будет.

- Ну и не парься пока насчёт машины. Да, ты на гитаре играешь?

- Да-а, - Аня чуть не расплакалась. Её, как Примерную Девочку[26], заставляли ходить в "музыкалку", но так уж повезло, что именно по классу гитары - фортепиано у них не было, а для скрипки слуха не хватало. - Умею... А мама теперь не разрешает дома, говорит, что работать мешаю. Работает она, как же!

"И за что ты её так не любишь?" - хотела было спросить Ледяная Дева, но в этот момент появилась Лесная Сестра с коробкой и большим пакетом:

- Держи! Остальное потом! Я к твоей бабушке! - и вновь исчезла.

- Ой, на каблуках... - девочка растерянно разглядывала сапоги.

- Да ерунда, сантиметра три-четыре, и не шпилька, привыкнешь моментально! - Алина не стала говорить, что и сапоги, и куртку Ната, по своему обыкновению, купила очень недешёвые, хоть и без лишних "элитных" понтов. "Ладно, пусть девчонка наконец оденется хорошо! Даже я и то сшила костюм на заказ". - Можешь не мерить, у нашей феи всё точно по размеру... Ну что, мышка, сыграем? - она достала гитару.

- Давайте... давай ты сначала? Я никак не настроюсь, всё так неожиданно...

"Что бы такое сыграть... про мышек?" - соображала Ледяная Дева. - "Про котов и кошек песен много, а мышку чем развеселить? А! Есть же стихи про мышек, которые по размеру вполне годятся, чтобы петь..."

Тихий смех,
Тихим ладаном струится серый мех,
Тихо топчут вихри лапок по волнам...
Но скажи,
Разве мыши не живые, не цветы лесной межи?..[27]

"Какой красивый голос..." - улыбнулась Аня. - "Это про меня, да?"

...И венок твой - цветохвостье пополам,
Ледоход,
Красных маков, серых мышек хоровод,
Красным веером на мартовской реке...
Пробудись,
Сероглазая, и серым сёстрам улыбнись,
Тем, чья радость в каждом красном лепестке...

"Серая сестра" уже не улыбалась. Она заразительно и звонко смеялась:

- Ой... Венок из мышей... Кто сочинил?

"Ты смеёшься? Значит, всё будет хорошо!" - с уверенностью подумала Алина. - "Теперь - точно будет".

 

* * *

"Трое Детей, Лежачая Свекровь, Денег Нет" - был жизненный девиз Ирины Александровны. Исходно он звучал просто "Трое Детей, Денег Нет". А мог бы - "Двое Детей, Муж Пьёт, Денег Нет", выйди она замуж не за Олега Павловича. Или - "Бросил С Ребёнком, Денег Нет". А вот чего-то типа "Любимый Муж, Двое Детей, Всё Хорошо" быть не могло. Хорошей семьи такие женщины подсознательно чураются.

Денег действительно было мало. Всегда. Но на самом деле ей не хватало не столько денег, сколько умения радоваться. Не научили. Только суетливо мучиться - и наслаждаться этим. Конечно, ей не нравилась такая жизнь, да что там - она просто терпеть эту жизнь не могла, но в том-то и состоит искусство тянуть лямку, чтобы наслаждаться именно тем, что ты терпеть не можешь.

Ирина была пуританкой. Не западной, с Библией, пучком розог и забронированным местом в раю, а - русской, неосознанно-стихийной, поклоняющейся даже не Богу, а Юдоли. Её бабушка беспросветно и бессмысленно тянула лямку. Её мать тянула лямку. И её дочь будет тянуть лямку. Нельзя русской женщине радоваться! Сегодня порадуешься, а завтра всё отберут... И размышлять некогда - бегать надо! Страдать надо, на том свете зачтётся! Как все пуритане, она не понимала, что человек, всю жизнь старательно отучавший себя радоваться, не сможет обрадоваться и встрече с Творцом.

"...Опять Анка по улицам шляется!" - думала женщина, впав в родную, такую привычную раздражённую безысходность. - "Говорила же ей, чтобы после уроков сразу домой, а она то в библиотеку, то просто непонятно куда. Мать для неё старается, всё делает, а дочери лишь бы не домой! Мне самой стирать, что ли? А ужин готовить? А уроки у всех проверить? Бестолочи ведь! Не проконтролируешь - то Анка за сочинение тройку получит, то Мишка с Колькой друг у друга алгебру с ошибками посписывают..."

Она помешала в кастрюле пригорающую кашу. "Ещё и свекрыса вредничает - невкусно ей, видите ли! А ты денег дала, чтобы вкусно было? И так забесплатно тебя ворочают да утку подают! А мальчишки мяса хотят, да побольше! А их папочка на это мясо зарабатывает? Сорок лет, а всё планктонит за смешные деньги, и даже на такой работе только из жалости держат..."

Ирина бросила в кашу кусок почти просроченного масла, купленного с большой скидкой, и в противный запах разваренной пригоревшей гречки органично вплелась вонь прогорклого сливочного масла. "Каша с маслом даже! С маслом! А ей, понимаешь, невкусно!.." Она начала настраиваться на свою ежедневную ругачку со свекровью - такую же уныло-тошную, как каша, но настройку сбил звонок в дверь.

"Хоть бы Анка!" - в предвкушении пошла открывать Ирина. У детей ключей не было. Она и так всё время дома, а дети потеряют ещё, а потом воры залезут! Красть у них, конечно же, было особо нечего, но, как известно, именно бедняки больше всех трясутся за свой скарб. - "Я ей покажу, как болтаться непонятно где! Она у меня всё перестирает, а потом за уроки сядет! И переписывать заставлю, если хоть одна ошибка!"

Но за дверью оказалась совершенно незнакомая женщина:

- Добрый вечер! Маргариту Михайловну можно?

 

* * *

- Ну здравствуй, Лесная Сестра! - хрипло произнесла лежащая на кровати старуха - именно старуха, а не "старушка". - Ты за Анкой пришла?

- Вы меня знаете? - удивилась Ната. Нет, Анину бабушку она точно видит первый раз в жизни. Тогда откуда?..

- Кто бы ещё посмел осквернять улыбкой храм безнадёжности в юдоли сей? - усмехнулась Маргарита Михайловна.

Да, Аня говорила, что бабушка у неё, в отличие от родителей, живая, но что настолько мудрая и способна так витиевато выражаться... "Стража Вихрей бы сюда!" - рассмеялась про себя фея. - "Родственные души".

Старуха тем временем попыталась приподняться, и Ната, поняв её желание, подтянула костистое тело к изголовью и подложила под спину две подушки. Теперь бабушка полусидела - в довольно удобной позе.

- Сиделкой работала? Вижу, вижу! - умные глаза продолжали разглядывать Лесную Сестру. - Садись! - старуха показала на табуретку. - Так ты за Анкой?

- Маргарита Михайловна...

- Да Ритой меня зови! - перебила бабушка. - Старая уже, наелась почтительности. Теперь уж сказки хочется, так не полагается старухам! Тебя-то как?

- Наталия... да просто Ната.

- Слышала я про тебя... Как узнала? Да зима на улице, а ты в туфельках. И улыбка у тебя как у Анки, когда она цветок тянет, - Маргарита Михайловна показала на цветок в горшке, стоящий на подоконнике.

- Рита... Так ты знала, что Аня это может?

- Да знала, знала! Это Ирке с её беготнёй не до того, а я уж примечаю! Фея Анка, давно знаю. В ученицы брать будешь? Бери, не сомневайся! Добрая она. Да не читаю я мысли! - добавила бабушка, заметив изумление Наты. - Думать умею! Уж не знаю, как ты с Анкой познакомилась, но фею небось сразу распознала. А что ко мне пришла - так не пойдёт она в ученицы к фее, которая мне не поможет. Чудес не надо, для Анки их оставь, только на ноги встать помоги! А то всей жизни у меня - с Иркой поругаться. Поесть хорошо и то не могу, сил нет её помои жрать!

Лесная Сестра содрогнулась, перехватив обречённый взгляд старухи. "Как же тяжело она переживает свою немощь! Аня правильно говорила - бабушка стала совсем невыносимой. Обычно в такой ситуации становятся невыносимыми мужчины, а здесь вот - сильная женщина, которая оказалась прикованной к постели. Умная. Деятельная. Нет, её мир нужно воссоздать во что бы то ни стало! Что самое ужасное - нет никакого такого Семихина, которого достаточно уничтожить, как это было в искажённом мире Дашиного отца. Старость и болезнь... Враги куда страшнее".

- Что случилось-то с тобой... Рита?

- А упала я. Развёл скользкоту боженька сраный! - внезапно вспыхнула гневом Маргарита Михайловна. - Что смотришь? Не ждала, что старуха - да на боженьку так? А не надо развлекаться, градусник то в плюс гонять, то в минус! Верю я в Него, потому и ругаю!.. Бедро сломала в суставе, полгода не срасталось, а как срослось, не встала я на ноги. Сустав подвижность потерял и кости хрупкие стали. Даже в кресле сидеть не могу...

"Искусственный тазобедренный сустав", - прикидывала Ната. - "Сама операция. И длительная реабилитация - после двух-то лет постели. Ещё, понятно, эстрадиол и прочие гормоны, раз "кости хрупкие", но это уже мелочи".

- Ты же после операции не сразу "на ноги встанешь"... - осторожно начала она.

- А то я не знаю! Так хоть будет зачем силы тратить! Да возьми меня на операцию - завтра же легла бы. Только не на что! Пенсию свою коплю полтора года, Ирка бесится, что ей не отдаю - так много её, той пенсии? Понимаю, что дура, за соломинку хватаюсь, а не хочу Ирке! Сготовит два ведра помоев вместо одного - вот и вся разница!

- Рита, а бесплатно разве не делают?

- Да делают, только очередь лет на пять! Думаешь, я одна такая ломаная? Там вертеться надо, подмазывать, чтобы поближе передвинули. Это я смогла бы, случись с Олежкой что, а он... Всю жизнь его держала, дура! Теперь ничего сам не может... - старуха, махнув рукой, бессильно навалилась на подушки.

Лесная Сестра решительно встала:

- Хоть завтра, говоришь? Где у тебя карта, история болезни и прочее?

- Да шкаф открой, сразу папку увидишь.

- Тогда я завтра по клиникам - поищу, кто возьмётся. И не думай о деньгах! Как договорюсь - сразу ложись на операцию. Может быть, уже послезавтра.

- Я знала, ты поможешь... - на глазах сильной женщины выступили слёзы. - Отпущу с тобой Анку. Только... - она на мгновение стала действительно девочкой Ритой. - Очки дай и книгу с полки, "Сказки" которая. И это...

Маргарита Михайловна, взяв Нату за руку, слегка притянула её к себе:

- Дочка! Вкусненького принеси!

 

* * *

- Аня, бабушка у тебя - просто чудо!.. - восхищённо выдохнула Лесная Сестра, появляясь на своей кухне.

Теперь кроме Алины с Аней здесь был и Страж Вихрей, увлечённо объяснявший девочке какую-то математику. Одновременно вся троица азартно поглощала прямо со сковородки омлет с шампиньонами.

- Ммм? - вскинула глаза Аня.

- Завтра буду узнавать! - Ната победно потрясла папкой.

- Фигасе... За деньги, что ли? В кредит? - на лице девочки опять появилось выражение недоверия.

- Ну хоть ты про деньги не упоминай, а? Наколдуем сколько надо! - Лесная Сестра залихватски подмигнула. - Мы же феи, не забывай!

- С-спасибо... - Аня ошарашенно переводила взгляд с Наты на Алину и обратно. - А Артур - тоже фея?

- Он "фей", в мужском роде, - рассмеялась Ната. - Маг. Представляет у нас стихию Воздуха... Да, бабушка просила ещё сейчас принести ей вкусненького. Что любит, не знаешь?

- Только не макароны с кашей! - передёрнулась Аня. - Мама этой дряни как наварит - несколько дней едим через силу, а она ещё ругается, что готовит-старается, а никто не ест.

- Анечка, ты меня извини, но такое впечатление, что твою маму лучше вообще к плите не подпускать! "Невкусные руки" это называется. Бывают люди без музыкального слуха, а бывают - без малейших способностей повара. Что сама-то не готовишь? Или папа?

- Да мама с кухни гоняет - "не переводи продукты, иди лучше постирай, иди пол помой..."

- Блюдёт тётя иерархию! - съязвил Страж Вихрей. - Повар-то типа выше поломойки, вот и не положено, чтобы младшая женщина готовила, а старшая намывала!

- Ой, да... Я как-то не думала. Раньше бабушка готовила.

- Артур у нас такой, метко подмечает! - ухмыльнулась Алина. - Ань, предупреждаю - иногда слишком метко. Папа твой не очень обидчивый? - Ледяная Дева понимала, что с "тилихентом" Олегом Павловичем придётся разговаривать именно Стражу Вихрей.

- Да он вообще никакой стал. Мама пилит, а он как-то вяло отбивается и всё.

- Так, его тоже накормить надо, - Ната деловито распахнула дверцу холодильника. - И братьев. Ты говорила, близнецы, тринадцать лет? Ну вот, самый прожорливый возраст... Кстати, что у тебя с руками? Ты что, стираешь руками?..

- У мамы тоже... - Аня смущённо спрятала руки за спину. - Стиральная машина сломалась, а у нас всё время постель бабушкина и Миколины брюки. Сегодня вот опять киснет целая гора в ванне.

- Микола - это...

- Миша и Коля, - улыбнулась девочка. - Сокращённо - Микола.

- Стиральная машина - это по моей части, - заметил Артур. - Посмотрим?

- Сначала я одна поговорю с мамой, - Лесная Сестра достала два пакета со зразами и большую банку острого салата.

 

* * *

- Кто это был? - Ирина, вновь настроившись поругаться со свекровью, вошла в комнату с тарелкой каши. - Соцработник?

- Да что ты, Ириша! - добродушно отозвалась Маргарита Михайловна - ей-то ругаться уже совершенно не хотелось. - Насчёт операции договариваться будет.

- Ну так я и знала! - женщина со страхом осознала, что эта действительно может договориться, и тогда у неё уже не будет великомученического ордена Лежачей Свекрови. - Очередная аферистка! Вы знаете, сколько таких ходит по старикам - последние деньги выцыганивать? Небось всю зажиленную пенсию за полтора года отдали?

- На книжке[28] у меня пенсия, знаешь ведь! Тебе бы только гадость сказать про хорошего человека... Всё бесплатно сделают!

- "Бесплатно!" - с горьким смешком передразнила Ирина. - Всё в сказки верите? - она открыла шкаф. - Где ваша история болезни? Она забрала? Ну так я и знала! Свою мамашу на ваше место в очереди подвинуть захотела, а ещё богатая! Они потому и богатые, что всё за чужой счёт!

- ...Наточка! - подалась вперёд Маргарита Михайловна, встречая появившуюся в комнате Лесную Сестру.

- Ах, уже "Наточка"? - Ирина ещё не доругалась и продолжала распаляться. - Ну так я и знала! Закрыла же дверь, а они всё равно лезут!

- Тихо! - свекровь хлопнула ладонью по стене. - Фея это! Делай, что скажет! Ирка!.. Ну когда ж ты радоваться научишься, великозадроченица?

 

* * *

"Есть лица - подобия жалких лачуг, где варится печень и мокнет сычуг"[29] - вспомнила Наталия слова поэта. Именно такое лицо было у Аниной мамы.

"Не старая ведь женщина, а глаза... Да Маргарита Михайловна моложе выглядит! Печаль бывает мудрой, но здесь-то никакой мудрости, одно наслаждение собственным страдальчеством. Вот уж действительно великозадроченица! Самое ужасное, что её мир - устойчивый, с крепким стержнем. Стержнем фурункула, дьявол тебя раздери! Она вообще была когда-нибудь настоящей, живой? Давно ведь зомби уже, а не живая, потому что живое не только заботится о других, но и радуется. Ну как вдохнуть радость в человека, который её так старательно от себя гонит?.."

Нет, не с разговоров нужно начинать, а с того, что этой женщине привычно - с хозяйства. Лесная Сестра постаралась подпустить в голос побольше металла, но металл этот всё равно был серебром:

- Ира... Есть две сковородки и подсолнечное масло?

- Нечего жарить! Денег нет! - привычно изрекла свой девиз Ирина.

- Есть, я принесла.

Они прошли на кухню, и женщина, достав из шкафчика сковородку с поцарапанным тефлоном, со злостью шваркнула её на плиту. Вторая, вся в пригоревшем жире, мокла в раковине в окружении нескольких тарелок.

- Помой посуду, а? - предложила Ната. - "Фейри" есть? В смысле не я, а средство для мытья посуды?[30]

- Денег нет! Содой моем, - что-то удержало Ирину, готовую было возмутиться, что какая-то незнакомая богачка командует у неё на кухне.

- Содой так содой, - Лесная Сестра невозмутимо выложила на стол содержимое принесённого с собой пакета и сняла с крючка фартук.

"Охуеть!" - думала Ирина в совершенном потрясении, раздражённо отскребая сковородку. - "Вот так, не чинясь, берёт не стираный полгода фартук - да поверх светлой шёлковой блузки!.. Руки ухоженные - уж тебе-то, богатенькая, небось не приходится стирать руками! И даже у плиты кольца не сняла! А ногти почему-то короткие, у меня и то длиннее... Кто ты вообще такая?" - ей неожиданно стало немного стыдно за свою засаленную кухню.

- ...Ага, спасибо! - Ната включила две конфорки электрической плиты. - ...Ириш, не торопись! Когда жаришь, масло нужно сначала раскалить. Я сама, хорошо?

- Зачем котлет столько? - буркнула мать семейства, смирившись со своим отстранением от плиты. - Михалне и двух за глаза!

- Это зразы. Затем, что трое мужчин в доме. И саму себя не забывай.

"Стоп! А Анку она почему не посчитала?" - лихорадочно соображала Ирина. - "Да потому, что именно с Анкой сначала и познакомилась, и уже накормила ужином! Как же я сразу не сообразила..."

- Аня где? В компании твоих подружек развлекается, я правильно поняла?

- Не "развлекается", а домашку делает. Можешь не проверять, всё будет без ошибок! ("Ещё бы! Артур с Алиной такие умники, и образование у них прекрасное").

- Всё равно пусть немедленно домой идёт! Стирки полная ванна, а у меня... - Ирина, неожиданно для себя расплакавшись, показала трещину на пальце. - Тебе-то не надо руками стирать! А у нас - видишь? Мало мне простыней из-под Михалны, ещё и Микола каждый день в грязных штанах! А машина полгода как сломана, Олег не может починить! Что он вообще может без мамочки?.. - женщина разрыдалась, уронив голову на стол.

"Артур, твой выход!" - позвала Ната одновременно со звуком открываемого замка входной двери.

 

* * *

- Дамы, я прощаюсь! - неожиданно произнёс Страж Вихрей и исчез.

- Ань, всё хорошо! - Алина обняла девочку. - Ната законтачила с твоей мамой! Артур пошёл стиральную машину посмотреть.

- А починит? - недоверчиво вздохнула Аня.

- Пару стирок точно обеспечит, поверь. У тебя с уроками всё?

- На завтра всё, но послезавтра история... - девочка смешно наморщила нос.

- Послезавтра? Ну съездишь завтра к Даше, позанимаетесь. Она как раз историк... то есть пока студентка истфака, но историю знает очень хорошо.

- Ура!.. Ой, денег нет...

- Анка! Опять за своё? С тобой бесплатно занимался профессиональный репетитор, неужели ты думаешь, что Даша - за деньги? Да она будет страшно рада тебя видеть!

- Артур - репетитор?..

- Да, и очень хороший, только никому не говори. Страж Вихрей и репетитор Артур Анатольевич - два разных человека, сечёшь?

- Ага, понятно, - Аня собрала всё в свой школьный ранец. - Теперь домой?

- Подожди ещё немного, пусть мужчины тоже поговорят. Сыграешь? - Алина протянула девочке гитару.

Аня задумалась. Что сыграть? Может быть, о своём мире, который вроде бы и не рухнул ещё, но завалился и течёт, и его разъедает ржавчина?

...Но вместо крови в жилах застыл яд, медленный яд...
Медленный яд, разрушенный мир,
разбитые лбы, разломанный надвое хлеб...
И вот кто-то плачет, а кто-то молчит,
а кто-то так рад, кто-то так рад!..
Мама, мы все тяжело больны,
мама, я знаю, мы все сошли с ума...[31]

"Да она же прирождённый бард!" - поняла Ледяная Дева. - "Какой богатый голос - высокий, с задушевной трагичностью и вместе с тем озорной, намекающий, что из трагедии может найтись неожиданный выход... У нас с ней получится прекрасный дуэт!"

Ты должен быть сильным,
ты должен уметь сказать:
"Руки прочь, прочь от меня!"
Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе быть?
Что будут стоить тысячи слов,
когда важна будет крепость руки?
И вот ты стоишь на берегу
и думаешь - плыть или не плыть?..

- Да... - тихо сказала Алина. - Именно "медленный яд". Но это тот мир, который ты должна покинуть и воссоздать новый. Плыть!.. Знаешь, есть музыканты, которые исправляют целые миры в обычном смысле этого слова. Про них уже книгу пишут...[32] Мы тоже воссоздаём миры, только миры людей. Ведь каждый человек - это целый мир...

 

* * *

"Что-то не так", - подумал Олег Павлович, ступая в прихожую своей квартиры. - "Пахнет непривычно вкусно, и чьи-то голоса на кухне... У нас гости? Гости - в доме, которого уже два года как нет? На маме же всё держалось, а она давно не встаёт".

- Олежек, ты? - непривычно воодушевлённый голос матери. - Зайди ко мне сначала!..

- ...У нас действительно гости, - с ненаигранной торжественностью произнесла Маргарита Михайловна. - Кто это - поймёшь, не дурак же ты! Ничему не удивляйся... и никому потом не говори. Теперь иди! И в первую очередь успокой жену - ты её любишь или уже где?..

...Ирина явно только что плакала. Олег, не замечая ничего вокруг, обнял её:

- Ириша... Что случилось

- Ну познакомься, вот с кем твоя дочь связалась! - с язвительностью отстранилась жена. С язвительностью! Неужели снова - живая?

- Артур, - представился высокий мужчина со смешливыми серыми глазами. - А это Наталия.

- Только Наташей не называй, не люблю! - молодая женщина с золотистыми волосами шутливо погрозила Олегу пальцем. - Так, готово, - она повернулась к плите. - Ириша, приглашай мужа за стол, я пока Рите отнесу.

Его строгая мать, можно даже сказать - матриарх, для этой Наталии просто "Рита"? Олег в изумлении сел на табуретку. Кто же такие их гости?.. А Ирина тем временем спокойно достала четыре тарелки ("Все, которые в доме есть! Денег нет!") и миску для салата:

- Кому-то придётся из суповой есть. Вот бьют же мальчишки тарелки... Да и я сама больше всех, - она улыбнулась. Жена улыбается!..

- Не придётся, - улыбнулся и Страж Вихрей. - Я не буду, только что ужинал. Ешьте, я пока стиральную машину посмотрю...

- ...Наталия - она... это... - Ирина никак не решалась сказать, может быть, потому, что и сама поверила не до конца.

- Скажем так, спонсор, - пришла на помощь Лесная Сестра. - Завтра буду искать хирурга для Риты.

- Но это огромные деньги, если платно!.. - недоверчиво воскликнул Олег и хотел сказать ещё что-то, но в этот момент из ванной послышался звук работающего мотора.

- Ириша, я там запустил бельё из ванны, - вошёл на кухню Артур. - Порошок, правда, был только для ручной стирки, но один раз сойдёт. Кстати, у вас дома рулетка есть?

- Починил?.. - Ирина помчалась в ванную и несколько минут созерцала вращающийся барабан стиральной машины.

 

* * *

Страж Вихрей поставил на стол бутылку вина:

- Давайте за знакомство... Знаешь, Олег, из ваших искажённых миров есть два выхода - реалистический и фантастический. Реалистический - прилетят марсиане, в данном случае феи, и помогут. Фантастический - сами сможете.

- Да лишь бы только вы маму вылечили! - горестно воскликнул Олег Павлович. - Наш мир только на ней и держался!

- А твой ли это мир, раз на маме, а не на тебе самом? Нет - её мир! И именно ей мы и поможем его воссоздать. Да, ты её сын, ты неотъемлемая часть этого мира, но "держать", как она выразилась, мама тебя больше не будет, она многое поняла за эти два года.

- Артур прав, - кивнула Лесная Сестра. - Нельзя, чтобы твой мир держался на ком-то другом. Видела я, как рушатся такие миры... - она вспомнила напоминающую храм могилу Оли, с совершенно измученным жрецом этого храма, и жуткую истерику Даши.

- А нам-то что делать? - вздохнула Ирина. - Ну сможет ходить Михална, так всё равно денег нет.

- Лично тебе, - повернулась к женщине Ната, - прежде всего поменять девиз. Ты его сегодня повторила раз пять точно, и Аня, по-моему, столько же. И научиться улыбаться и радоваться, но не думай, что это просто! Искусству жить учатся всю жизнь. А твой мир сейчас, прости, без жизни, он держится на жертве себя самой не пойми чему. Жертва суеты суете... Суете, а не жизни!

- Научишь? - недоверчиво улыбнулась Ирина.

- Научишься! - озорно рассмеялась Лесная Сестра. - Олег, а ты-то какой настоящий?

- Не знаю... - прошептал отец Ани. - Миры... Вы миры воссоздаёте, а я даже стиральную машину починить не могу!..

- Ну, я её тоже на самом деле не починил, - усмехнулся Страж Вихрей. - Просто создал, где надо, цепи, а где не надо - разорвал. Она работает только пока я здесь. Там всё посыпалось, нормальный ремонт дороже новой обойдётся.

- Ну так я и знала!.. - начала причитать Ирина.

- Ириша, вот эту фразу тоже выгрузи из памяти, а? - Артур вытащил из кармана мобильник. - Виктор? Подгони завтра по этому адресу стиральную машину... Да, подводка есть, надо вместо старой... "Кубик", на пять кило... Смотри сам, только выбирай не с таким программатором, который строго в одну сторону крутить... Ну вот, - он закончил разговор, - уж это совсем мелочь! "Не проблема, а расходы" - знаешь пословицу?[33] Я для того рулетку и просил - померить, сколько места под стиралку. Привезут завтра днём. Всё оплачено! - строго добавил Страж Вихрей, заметив, что Ирина собирается изречь свой девиз в шестой раз.

 

* * *

- Опять весь день у кого-то играли? - Ирина пребывала в своём привычном мире. - И уроки, конечно, не сделали? Ну так я и...

- Ириша!.. - предостерегающе поднял палец Артур, тоже вышедший в прихожую. - Добрый вечер, господа! Кто из вас кто?

- Я Миша, - ответил один из близнецов. Они были ещё невысокими, ниже девочек того же возраста, но Страж Вихрей прекрасно знал - вот-вот пойдут в рост. "Вся упаковка через год будет дико мала, но это для мужчин второстепенный вопрос. А вот отца им не хватает... Отец - это прежде всего учитель, но Олегу самому бы научиться сначала!"

Он решительно взял разговор на себя:

- Так что у вас с уроками?

- Сделали, - потупился второй брат. - Только одна задача не получается.

- Ириша, давай сегодня я с ними уроки посмотрю? И задачу разберём! - подмигнул Артур мальчишкам.

"И самой настоящей машиной порулим. И из самого настоящего пистолета постреляем. И самые настоящие пиратские пиастррры посмотрим... Их миры создаются здесь и сейчас. Миры мужчин - правителей, воинов, мастеров, поэтов и учителей".

 

* * *

- Мышка! - появилась Лесная Сестра. - Вот теперь точно в норку, одевайся! Не забудь только всё из карманов старой куртки переложить.

Девочка замялась. Ей привычно не хотелось домой, и не хотелось расставаться с Алиной, с которой они успели подружиться. Да, похоже, у неё появился друг. Именно друг, а не подружка...

- Ещё увидимся, и много раз, - поняла её замешательство Ледяная Дева. - Но сейчас - иди. Ты нужна! А завтра спокойно иди в школу, всё будет хорошо. Только прошу, не рассказывай никому обо мне! В крайнем случае так, мимоходом - ну есть такая знакомая, Алиной зовут.

- Хорошо, - кивнула Аня. - А зачем нужна? Стирать, что ли, опять?

- Ну что ты! - улыбнулась Ната. - Артур уже стирает, а завтра у вас будет новая стиральная машина. Нет, ты нужна для воссоздания миров!

- Я?.. Но я даже ещё не ученица феи...

- Но ты уже немножко фея. И ты бард, - поддержала Алина. - И тебя ждут.

- Ой... - скривилась девочка. - Мама с папой...

- Да, - серьёзно сказала Лесная Сестра. - Я пока не поняла, какие они настоящие. Самое плохое, что они сами не понимают! А ты-то сообразила, что надо будет сделать?

- Алина... - умоляюще посмотрела Аня. - Может быть, ты?

- Нет, Анка, я у вас вообще появляться не буду! - Ледяная Дева встала и положила руки на плечи девочки. - Это должна сделать именно ты. Дочь, а не чужой человек, пусть даже фея! Я уверена - ты знаешь, какая нужна песня.

 

* * *

Артур вошёл на кухню, держа две пустые сковородки:

- Пусть внуки с бабушкой посидят. Алгебру мы тоже съели, она вкусная!

- Проглоты... - привычно завела Ирина, но уже скорее ласково, чем раздражённо. - На завтра ничего не оставили!

- Завтра будет завтра. Да у вас на самом деле есть из чего готовить. Только, Ириша, умоляю, не подходи больше к плите! Прости, но готовить ты не умеешь и не любишь.

- А куда деваться-то?.. - вздохнула женщина.

- Ириша, ты же не одна! Оглянись вокруг! У тебя есть дочь. Есть муж, который просто не мог ничему не научиться от своей мамы. Есть, в конце концов, сыновья!

- Миколу - к плите?..

- Он научит! - засмеялась появившаяся Ната. - Серьёзно, Артур прекрасно готовит.

- А Аня-то где? - тревожно вскинулась Ирина.

- Здесь! - улыбнулась девочка. - Раздевалась и заходила в комнату за гитарой. Я всё расскажу, но за-автра... - она зевнула. - Сейчас - просто послушайте...

Песня без слов, ночь без сна,
Всё в свое время - зима и весна,
Каждой звезде - свой неба кусок,
Каждому морю - дождя глоток...[34]

"И каждому человеку - свой мир", - мысленно дополнила Лесная Сестра.

...Если есть стадо - есть пастух,
Если есть тело, должен быть дух,
Если есть шаг, должен быть след,
Если есть тьма, должен быть свет...

Аня уже обращалась песней лишь к отцу, смотря на него с надеждой - пока ещё полупрезрительной. И Олег Павлович неожиданно начал подпевать:

...Хочешь ли ты изменить этот мир?
Сможешь ли ты принять как есть?
Встать и выйти из ряда вон?
Сесть на электрический стул или трон?..

...Сдвинулось! Она чувствует - в нескольких мирах что-то сдвинулось!

Совсем немного, но - сдвинулось.