- Вот, - он разложил на столе план. - Здесь, на шоссе, знак - граница города. Отсюда почти перпендикулярно к дороге на угол газонаполнительной станции - это одна граница. А вот здесь, параллельно, засыпанная канава, немного близко, зато очень хорошо видно на местности. Между ними можно установить нейтральную зону. Если бы мы договорились не пересекать её...
- Послушайте, - раздражённо прервал его мертвец, - я изначально противился этой встрече и вижу, что был прав. Но всё же не думал, что мне придётся объяснять вам самоочевидные вещи. Не мы себя хороним. ВЫ хороните нас. Как мы можем регулировать расширение кладбища и определять, будет оно переходить какие-то границы или не будет? Что касается города, он может расти куда угодно, нам-то что?
Живой, казалось, посовещался с самим собою и после паузы продолжил уже другим тоном:
- Не всё так просто. Будем с вами откровенными. У нас есть серьёзные основания подозревать, что вы нашли способ воздействовать на городскую администрацию.
- Разумеется, - кивнул мертвец, - мы стучимся по ночам к ней в окна и подкупаем её золотыми зубами.
- Мы предполагаем, что вы каким-то образом действуете через новых, ещё не вывезенных из города и не похороненных покойников. Возможно, вы угрожаете нужным вам чиновникам их посмертным будущим, когда они окажутся среди вас.
- Не среди нас, а НАМИ, - поправил мертвец.
Живой вздрогнул и не ответил.
- Впрочем, всё это чушь. Вы очень плохо знаете людей, как мёртвых, так и живых. Если бы представители городской администрации были способны задумываться о грядущей смерти, они бы представителями городской администрации не были. Вот вы, например, представитель?
- Нет.
- А как вы, в таком случае, собираетесь выполнять свою часть договорённости, если она будет заключена? Как собираетесь сдерживать город на установленной вами самими границе?
- Я полагаю, что нам много важнее договориться сначала с вами. Если мы найдём общий язык с мёртвыми, с живыми то уж наверняка.
- Вы всегда излагаете свои идеи в порядке усиления их абсурдности? - поинтересовался мертвец.
- В любом случае, это не должно вас волновать. Если мы не будем выполнять свою долю договорённости, это автоматически снимет обязанности и с вас. Нам важна ваша позиция. Мы крайне обеспокоены. Кладбище неумолимо подступает к городу, и если не провести черту, оно неминуемо хлынет на нас и затопит здесь всё живое. И мы боимся, что город сам втайне содействует своему поглощению. Дело даже не в том, что он распространяется в вашу сторону. Он сам становится похож на кладбище. Архитектура домов уже почти неотличима от надгробий, этим бетонным коробкам, для того, чтобы походить на могильные плиты, не хватает одних лишь крестов.
- А окна?
- Знаете, - сказал живой, - порою трудно отделаться от ощущения, что в ваших могилах тоже есть незримые для нас окна, через которые вы тайно следите за нами.
- Ну а вы следите за нами явно, и что? Кстати, слышали историю о пенсионере с улицы Фестивальной? У него выработалась забавная привычка из окон своего четвёртого этажа обозревать в бинокль кладбище на предмет новых поступлений. Звали этого наблюдателя Кузнецов Иван Николаевич, не самое редкое сочетание, и вот не далее как в прошлый вторник, подняв, как обычно, бинокль он в ту же секунду увидал новую могилу именно с этими именем, отчеством и фамилией. Более того - дата рождения тоже совпала, а дата смерти совпала с числом на календаре, что согласитесь, совсем уж странно. Как выяснилось, и камень-то оказался ничей. Там, в черте кладбища - мастерская надгробий, и резчики что-то напутали с заказом - отчество поменяли и пару цифр, а когда сообразили, не нашли ничего умнее, как выставить камень подальше, чтобы хозяин не обнаружил и не рассвирепел из-за траты материала. Странное решение, согласен, но там вообще работают какие-то странные, полуадекватные, подверженные дурацким влияниям люди. Ну и в результате инфаркт, и камень пригодился.
Живой, побледнев, встал.
- А вам не кажется, - сдерживаясь, спросил он, - что такая ваша политика может довести до того, что в конце концов мы сровняем вас бульдозерами?
- Вы - нас? - снова усмехнулся мертвец. - Дорогой мой, вы - это мы. Из ваших предыдущих слов мне показалось, что уж это-то вы понимаете. Сколько вас, живых - пять миллиардов? Как вы думаете, сколько нас, мёртвых? Если вы пока не видите в вашем городе могильных крестов, это не значит, что ваш город стоит не на костях. Само ваше тело состоит из частиц, много раз до того составлявших живые тела, так может вы и внутри себя способны провести перпендикуляр до угла газонаполнительной станции? Пока вы не научились нас воскрешать, вам напугать нас нечем, а если вы собираетесь ровнять нашу землю бульдозерами, советую помнить, что вам в ней ещё лежать!
Живой сел.
- Простите, - сказал он после долгого молчания. - Да, вы правы. Логика на вашей стороне. Но это логика мёртвых.
- Это просто логика, - возразил собеседник.
- Да, но только мёртвый способен быть логичным в этом вопросе. Мы - это вы. Но ведь и вы были нами и, наверное, способны понять.
- Страшно? - спросил мёртвый.
- Страшно, - ответил живой.
- Припоминаю, - кивнул мертвец задумчиво. - Мне тоже было страшно. Теперь уже нет.