Давным давно жила была Песчинка. Она вместе с другими, чисто внешне похожими на неё песчинками, проживала на берегу большого озера. Поначалу она была белой - белой, но под лучами солнца потихонечку стала золотистой. "Красавица", завистливо вздыхали другие песчинки. Наша Песчинка любила нежиться под каким - нибудь листиком пока солнышко не прогревало листик над ней так сильно, что она выкатывалась из под него и начинала купаться в солнечных лучах, выделывая различные балетные па. А ещё ей очень нравился Ветерок. Он помогал Песчинке перекатываться с места на место. Он переносил её к озеру, чтобы она могла искупаться в тёплой прибрежней водичке, а потом куда - нибудь на полянку, чтоб Песчинка могла вдоволь наиграться. Так они стали добрыми друзьми.
И вот, однажды, Ветерок исчез. Наша Песчинка сначала даже и не поняла что случилось. Его не было день, другой, третий. А к концу недели она уже всерьёз обеспокоилась. Она с трудом перекатывалась меж своих подружек и пыталалась узнать, что с ним могло случиться. Никакого определённого ответа получить не могла. Кто - то действительно не знал, кто - то просто из вредности терзал её различными ужасными рассказами. Проходило время, а Ветерка не было и не было. Песчинка уже научилась перекатываться быстрее и без помощи её дружка.
Но ведь дело было совсем не в этом. Она вдр?г поняла, что Ветерок был для неё больше чем друг. Она тосковала по его дуновениям, таким нежным и ласковым, по его весёлым песенкам, которые он мурлыкал, перенося Песчинку с места на место. Наша Песчинка стала очень, очень грустной. "Да она просто в него влюблена, глупышка", начали шушукаться одни песчинки. "Он же ветер", громко кричали другие. "Как это возможно? Сегодня он дует сюда, а завтра отсюда! Что ты делаешь?" Но Песчинка только грусто улыбалась в ответ. "Ничего вы в этом не понимаете", шептала она. Так продолжалсь очень долго, пока одна из старших песчинок не предложила Песчинке отправитья за советом к старику Валуну. "Давай, давай", уговаривала она. "Я тебе помогу до него добраться". "А что я, собственно, потеряю", подумала Песчинка," может что и узнаю" и согласилась. И отправились они в путь. Долго ли, коротко ли, но добрались они к старику Валуну. Они обе не ожидали, но старик Валун уже ждал их. Честно говоря, Валун и стари?ом не был - то. Так. ?то - то, когда - то прозвал его так. Да, он был большой и серый. А ещё довольно хмурый. Но у него были небольшие красноватые вкрапления - полоски, кои делали его очень симпатичным, на их, песчинок, взгляд. У Старшей даже засвербило внутри от этого и она взглянула на Валуна с отчаянной надеждой быть понятой правильно. Валун сдвинул свои брови и покачался из стороны в сторону. Старшая отвела свои глаза. Ответ был ясен.
"Мы, собственно, здесь по...", скороговоркой начала Старшая. "Я знаю", прервал он её и добавил: "Слухи у нас распространяются быстро". " Да, ситуация не из приятных", пробормотал Валун и потом уже громче добавил: "Я буду совершенно честен и сразу же скажу, что я не знаю куда Ветерок мог исчезнуть." "Я наслышан о его шаловливом характере, о том что он девичий угодник и ловелас. Что он этакий любитель коротких романов. Но я также знаю и другое. Мой большой друг Клён, что расскинулся надо мной, рассказал мне кое - что и этим с тобой, дорогая Песчинка, я сейчас и поделюсь." " Всё дело в том, что Ветерок влюбился в тебя практически с первого дуновения. Он рассказывал, что ты его поразила не только своим золотистым цветом, но и необкновенной грацией и легкостью. Твоей доверчивостью отдаться его поначалу игривым дуновениям. Твоей ребячливостью и твоей свободой. Он далеко не сразу понял, что это не он заигрывал с тобой, а это ты позволяла ему заигрывать. Ты делала это совершенно несознательно, не задумываясь, что на самом деле происходит. Он присматривался и прислушивался к тебе, пытаясь найти хоть что - нибудь, хоть какую - нибудь зацепочку, чтобы оторваться от тебя и стать опять тем вольным Ветерком каким он был всегда. И ничегошеньки у него не получалось. Ветерок оказался в полном недоумении. Он временами, пока ты нежилась под солнцем, срывался куда - нибудь подальше, чтобы как - то обдумать свое состояние, понять что же с ним происходит. Почему среди тысяч песчинок вокр?г, ты оказалась той единственной с кем ему хотелось быть рядом все время. Такого с ним раньше не было. Желание быть рядом буквально испеляло его. Он вдруг превращался во взрослый, знойный и злой, выжигающий все вокруг ветер. И это его очень, очень настораживало и даже пугало. Ветерок понимал, что рано или поздно кто - нибудь расскажет тебе о его похождениях, да и своего добавит для пущего эффекта и это тебя оттолкнёт от него и его страх потерять тебя приумножался многократно. Вот он и решил исчезнуть", закончил свой рассказ Валун. Воцарилась тишина. Даже редкие птички - болтушки, позволявшие себе что - то нащебётывать во время рассказа Валуна, замолчали. Песчинка тихо плакала. Старшая, которая казалоь бы видела всё за свой долгий век, тоже всхлипывала.
"Вот теперь ты всё знаешь, Песчинка", после паузы сказал Валун. "Я не знаю появится ли Ветерок или нет, хватит ли у него мужества напрямую поговорить с тобой и объяснить всё самому. Если ты хочешь, послушай мою историю и может она поможет тебе чем - нибудь", выпалил Валун. "Ты будешь первой. Я её никогда не рассказывал никому. Клен, мой большущий друг уже много, много лет и перевидавший всякого, и он не знает всего. Хочешь?", ещё раз спросил Валун. Песчинка молча кивнула в ответ.
" Я появился на земле очень давно. Никого из того времени уже и не осталось, разве что мой брат, Большой Коричневый Валун. Да и тот, где - то за три девять земель на берегу ледяного океана. Моя матушка, Лава, вынесла меня и моего брата из под земли с большими муками. Мы оба тогда были ярко краного цвета и мои красные полоски это всё то осталось от него. Моего брата тот час подхватил злюка Тайфун и перебросил куда то очень далеко. Этот Тайфун поднял тогда высоченные волны. Всё, что попадалось на пути этих волн, было сметено, перевёрнуто, заброшено куда - то неизвестно куда. Так вот и случилось со мной и моим братом. Меня бросило сюда, а моего братца, как я уже сказал, на берег океана. Матушка наша под потоками воды потеряла свой красивый огненный цвет и застыла мрачной чёрной рекой. Батюшка наш, Большой Вулкан, не смог пережить этого и закрыл свою горловину навеки. Я потерял отсчёт времени, валяясь недалеко от Клёна в низине, совершенно не понимая где я, пока однажды на меня не налетела Буря. Тогда я ещё не знал, что она самая младшая кузина Тайфуна что практически уничтожил нашу семью. Она налетала на меня раз за разом, пытаясь сдвинуть меня как какое - то препядствие на её пути. Потом она улетала, возвращалась и снова пыталась. А я так и продолжал лежать вдавленный в землю. И вот однажды, Буря мне сказала, что она хочет передвинуть меня на пригорок поближе к Клёну, потому что хочет со мной подружиться и проводить со мной как можно больше времени, а в низине ей тесно. Я буквально оторопел от такого поворота событий, а тут и Клён вдобавок рассказал мне из какого рода она и что её, пусть и дальний, но родственник сотвторил. Эта Буря была не совсем обычной. Да, она была взбалмошной. Постоянно меняла своё направление и сваливала на меня то кучи песка, то заваливала снегом. Я здорово на неё из - за этого сердился и выпускал из своих красных полосок - расщелин горячий воздух, который во мне остался от папеньки, чтобы хоть как - то Бурю от себя отвадить. И так вот обжегшись несколько раз, она мне наконец - таки сказала для чего она так вот поступала.
"Понимаешь", сказала она мне, "я просто чувствую себя очень виноватой за то что сделал с твоей семьёй мой родственник Тайфун. И ты к тому же ужасно мне нравишься. Твои полоски вызывают у меня столько разных эмоций, что я начинаю вытворять все эти совсем нехорошие поступки". "Конечно же, это признание было для как гром среди ясного неба", продолжал Вал?н. "Но я чувствовал её искренность. Мне даже послышались нотки дождевых слёз в её голосе. И я ответил ей взаимной симпатией, которая и переросла потом в любовь. А потом, моя Буря внезапно исчезла. Все друзья мои пытались помочь отыскать её, но безрезультатно. А через какое - то время мы узнали от векового Дуба, что моя возлюбленная отправилась воевать с Тайфуном и, что пришлось ей использовать всю свою силу и хитрость, и силу и хитрость своих сестриц, чтобы отогнать Тайфун далеко - далеко, аж за десять больших, больших земель. Я надеялся и верил до самого конца, что мы будем вместе и так оно и получилось", закончил он свой рассказ.
"Так, что ты думаешь сейчас, после моей истории, Песчинка?", обратился к ней Валун. "Ты большой и сильный, а я маленькая и слабенькая", ответила ему Песчинка. "Конечно же тебе было легче всё это пережить", добавила она.
Клён, молчавший всё время, вдруг зашумел своими ветвями длинными, да листьями жёлтыми: "Да не в этом дело, малышка!" "Просто, если ты действительно любишь, то и надежда твоя соединиться с любимым будет жить в тебе всегда и будет давать тебе такую силу, что др?гим никогда и привидится!"
"Да, я люблю мой Ветерок и буду ждать его возвращения вечно", сказала Песчинка.
Все потихонечку начали расходиться. И тут внезапно подлетевшая к Вал?ну Буря что - то ему прошептала и он из нахмуренного и серьёзного превратился в большую, большую красную улыбку. "Это точно?", спросил Валун Бурю. "Да, да, да", ответила Буря, "буквально через несколько мгновений". И только Вал?н собрался сообщить всем о чём - то очень приятном как раздался чей - то голос, "Не надо, я сам".
Песчинка, уже успевшая немного перекатиться воскликнула : "не может быть!". "Да, это я, твой Ветерок, моя дорогая Песчинка. Я за Клёном спрятался. Пожалуйста не уходи". "Я виноват перeд тобой, прости меня. За всё время моих скитаний и мучительных поисков самого себя, я понял что не могу без тебя с?щестовать, что ты моя единственная любовь навечно!", буквально закричал Ветерок. От этх слов Песчинка засияла так сильно, что стала похожа на жемчужину. "Мой любимый", заплакала она. "Наконец - то!" " Я так ждала тебя, теперь мы будем вместе всегда, несмотря ни на что!"
Все окружаещие Песчинку и Ветерок вдрг заметили, что Песчинка, действительно, стала сияющей Жемчужиной. Почти все охнули от удивления и только Клён сказал : "Я знаю об этом чуде, но это совсем другая история, для совсем другой сказки".