Иногда охватывает чувство, такое, тревожное и грустное, сейчас ранняя весна, время, когда любая картошка станет мороженой, пока донесешь ее до дома, когда тает снег, становится рыхлым и некрасивым, пусть даже наметет, пусть даже сильно, но снег все равно сдутый. Становится холодно, но не радостно-холодно, как бывает зимой, нет того восторга, который охватывает при виде искрящихся сугробов. Хотя если забраться подальше от города, снег еще живой, но уже набух и стал неповоротливым, даже снежки получаются обрюзгшие. Хотя может мне только кажется, из-за того что холодно-сыро и тоскливо.
Весну хорошо вдыхать, когда кровь бурлит молодо, когда есть надежда. А когда уже не беззаботно а вместо надежды - страшно, случается оцепенение, головокружение, я с трудом вспоминаю, какое сегодня число.
Середина марта. Подробнее не надо. Не успею я и оглянуться, как будет середина апреля. Конец апреля. И тут уже со всей силы дохнет лето, жаркое, изматывающее, после него осень, после осени зима. В году только четыре месяца, кажется, что земля ускорило свое вращение, а может и не кажется, но мне все равно что там доказывают очередные ученые, я не поверю в какие-то там микросекунды - или что там еще меньше.
Холодно в бетонной этажерке, с которой и не видно времен года, но отлично слышно соседский ремонт, бестолковые пляски и вопли получивших по весне обострение шизофреников, которых в подъезде - каждый пятый. Двор заставлен машинами, смешно, для того, чтобы их стало меньше, на каждом свободном пятачке, на каждом гордом, чуть ухабистом пустыре, строят парковки, а машин все больше.
Но лучше не надо об этом.
Голова кружится уже меньше. И даже почти не страшно. Надо, очень надо делать все как-то так, чтобы не стареть слишком быстро. Хотя говорят, что с возрастом время летит еще быстрее.