Это было не сейчас и здесь. Но это было. В небольшом баре, занесенном снегом по самую крышу, где была обитая сосновой древесиной барная стойка, а в воздухе витал аромат печёных яблок с корицей.
Была зима, и на стойке стояла пушистая сосновая ветка в вазе, украшенная маленькими шоколадными яблочками в красной фольге.
За барной стойкой уже второй день подряд скучала официантка в ожидании первых посетителей.
Открылась входная дверь. Можно было разглядеть снаружи жуткую вьюгу, буран и настоящую зиму, а так же небольшого паренька, одетого в деловой костюм и несущего косу на плече. С носа у него свисала сосулька, но холод его совершенно не волновал. Войдя внутрь, закрыв за собой дверь, поставив сельхоз инструмент в стойку для зонтиков, отломив сосульку и бросив её в мусорницу, он сел за барную стойку и сделал первый заказ.
- Чашку горячего шоколада, пожалуйста.
- Наконец-то у нас первый гость, присаживайтесь к камину, Вы ведь наверняка замёрзли, - Улыбнулась официантка, наливая шоколад в чёрную чашку с белой внутренней поверхностью. Чашка сразу уютно прогрелась, обещая тепло и долгий разговор в тёплой, дружеской обстановке. Официантка протянула чашку гостю и вежливо спросила:
- Откуда Вы к нам в такой мороз, дорогой друг? Не желаете ли чего-нибудь более существенного? У нас совершенно замечательное жаркое.
- Благодарю. - Ответил первый клиент, отпив немного из чашки.
- Шоколада мне хватит, но спасибо за предложение. Сам то не местный, и пока шел по дороге к клиенту решил зайти в незнакомое заведение. А у вас тут уютно. - Кожа паренька, изначально мертвенно-синеватая, постепенно становилось более живой. Он повернул взгляд к камину, но от стойки не отошел.
Проницательный взгляд официантки скользнул по лезвию косы и как бы невзначай метнулся к окну - буря разыгралась не на шутку. Ни один, даже самый фанатичный фермер не станет в это время нанимать косаря для своих полей. Но, повидав на своём веку достаточно, она придержала язык. Вместо этого заботливо поинтересовалась:
- Куда же ты пойдёшь в такой холод, сынок? Оставайся - переночуй здесь наверху, а утром, рассветёт, да и буря уляжется, ты и пойдёшь.
Паренёк покачал головой и как-то странно посмотрел на дверь. Будто его взгляд устремлён куда-то вдаль.
- Спасибо. Думаю, ничего страшного не произойдёт, если я задержусь на ночь... - ответил он, когда тишина стала слегка неловкой.
- Но спать не буду, лучше посижу тут, внизу. Особой спешки нет по этому делу. - После этих слов он пересел к камину, и очень тихо прошептал какую-то фразу, лишь небольшую часть можно было услышать: "...от меня всё равно ещё никто не уходил...". Он продолжал отпивать из чашки, но шоколада при этом не становилось меньше.
Убедившись, что гость не ринется на улицу - на снег и стужу неизвестно по каким своим делам, Официантка подогрела себе чая, выставила на барную стойку вазочку с печеньем, и присела к окну наблюдать за вакханалией стихии. Женщине почему-то показалось, что у её гостя проблемы личного характера, о которых тот не хочет говорить. В такой ситуации лучше говорить ни о чём.
- Дорогу, наверное, замело совсем, - Обратилась она к юноше. - как же ты сюда добрался совершенно один, да ещё и одетый не по сезону? Из дому выгнали, что ли?
Паренёк наблюдал за огнём, лишь временами делая глоток шоколада, но только до тех пор, пока его не окликнули.
- Выгнали?... - как эхо повторил он. - Я достаточно лёгок, чтобы идти по снегу не проваливаясь. - Ответил он, словно это должно было объяснить всё. После этого он стал медленно напевать какую-то мелодию, грустную, тихую, но необычно, как-то странно, непередаваемо нерушимую.
- Бедняжка, - Подумала Официантка, проникаясь к юноше симпатией и сочувствием, - видно никак пережить это не может, больно ему ещё. А я тоже, дура, с расспросами полезла, молчала бы уж лучше! А ну, как встанет и уйдёт в бурю, сгинет, как пить дать. А ведь талантливый паренёк. Вон как поёт - заслушаешься. А родственники у него - звери.
С такими мыслями она потихоньку начала клевать носом, но вдруг одна мысль вывела её из состояния полусна:
- Малыш, - Окликнула она своего странного гостя, - Тебя хоть как зовут-то?
После вопроса официантки парнишка замолчал, как будто задумался.
- Меня почти никогда не зовут, я прихожу сам, чаще нежданным. А те, кто зовёт, не вызывают ничего, кроме презрения. - Очень неопределённо ответил он. - Если вам нужно имя, называйте Дарк. Так кличут те, кто знает меня. - После чего отпил ещё немного шоколада и уставился на огонь.
- А вас как звать? - задал он свой вопрос после небольшой паузы.
- Дарк- тёмный. Неподходящее имя для такого милого паренька, как ты. Тебе больше Дар пошло бы... Моё имя Таня. Точнее, со скидкой на мой возраст - Татьяна. - Женщина снова встала и прошла до двери. - Плохая сегодня вьюга - злая какая-то. Беда ночью случится.
Парнишка поводил чашкой по кругу. Шоколад в ней последовал инерции и тоже стал кружиться.
- Нет, сегодня ночью ничего не случиться - с какой-то уверенностью произнёс Дарк, - что нельзя сказать про утро... - Еле слышно добавил он, после чего опять стал напевать мелодию, но в этот раз со словами.
- If.. you are near.. to the dark..
I will tell you 'bout the sun
You are here, no escape
From my vision of the world
You will cry.. all alone
But it doesn't mean a thing... To me
Женщина машинально прислушалась к незнакомым словам. Ей казалось - ещё чуть-чуть, и она поймёт о чём эта песня, но смысл слов постоянно ускользал от неё, оставляя только какое-то терпкое послевкусие, как от слишком крепкого кофе. Словно вторя незнакомому мотиву за окном с новой силой взревела буря, а в камине уютно затрещало пламя, добавляя песне своих нот. Неумолимо хотелось спать, но долг хозяйки заведения вынуждал её сидеть с гостем, составляя ему компанию.
- О чём эта песня? - Прервала она наконец зачарованное молчание, - Кажется, как будто знакомая, но я такой никогда не слышала. Это ведь не местная?
- Нет, не местная... Это песня про отчаянье, и всё, что идёт следом: Надежда, мечта, желание жить. - ответил парнишка. От его слов буря за окном как будто усиливалась, словно стремясь не допустить, чтобы что-то произошло, одновременно укрыв столь тёплый и спокойный уголок посреди разбушевавшейся стихии. После паузы он продолжил.
-Knowing the song I will sing
Till the darkness comes to sleep
Come to me, I will tell
'bout the secret of the sun
It's in you, not in me
But it does not mean a thing to you
В камине продолжал потрескивать огонь, возле него задумчиво мурлыкал свою незнакомо-родную песню Дарк, баюкая в руках уже остывший шоколад, и больше всего хотелось, чтобы эта ночь длилась вечность, никогда не кончаясь. Подумав ещё немного, Татьяна решительно встала, поставила на стойку пустую чашку и направилась в кладовку.
В каморке было темно и пахло мышами. "Надо будет кошку завести", решила Татьяна. Порывшись в объёмном комоде, она наконец, нашла то, что искала и вернулась в помещение бара. В свете камина, показавшемся после кладовки удивительно ярким ей на миг привиделась пара разноцветных крыльев за спиной Дарка, но проморгавшись, Татьяна никаких крыльев не увидела и выбросила их из головы.
- На-ка, вот, - Твёрдо сказала она, неумело, за гриф протягивая Дарку старую, но отлично сохранившуюся гитару. - Авось, пригодится. Музыку ты понимаешь, петь умеешь, глядишь, и на жизнь себе заработаешь.
Дарк отложил чашку и аккуратно, спокойно взял гитару, как будто это был знакомый ему инструмент. Он расположил руки как будто собираясь сыграть пару простых аккордов, но лишь усмехнулся, что выглядело как-то неестественно и необычно на его лице.
- Я как-то раньше увлекался гитарой, но, признаться, ничего хорошего из этого не вышло. - Сказал он, отложив инструмент. - Петь у меня получалось получше, но и там я фальшивил... Вот если тут есть фортепиано или пианино, то я бы сыграл что-нибудь - добавил он после паузы.
- Пианино?, - Эхом откликнулась Татьяна, - есть, отчего же не быть. От прежних хозяев ещё осталось, они музыку очень любили, каждый день концерты себе устраивали. Но как съехали, к инструменту никто и не подходил. Только оно расстроено совсем - настройщика в этой глуши не сыскать, а я музыки не понимаю. Пойдём, покажу, может и правда что путное выйдет.
Инструмент, к которому Татьяна подвела Дарка действительно был ветераном: Старый корпус с въевшейся пылью, разбалансированные ножки, пожелтевшие клавиши. Пианино нынче явно переживало не лучшие свои дни - старой, никому не нужной развалиной, которую слишком сильно жалеют ,чтобы выкидывать на улицу.
Дарк последовал за Татьяной и взглянул на сей инструмент. На его лице появилась мечтательная, добрая улыбка. Проведя пальцем по клавишам, он убедился, что половина не работала, а вторая звучала совсем не так, как надо. Да и пыли было, что кончик пальца почернел, но это не уменьшило улыбки паренька. Не говоря ни слова, он взял табурет рядом со стойкой и перенёс его к пианино. Положив руки на клавиши, он сосредоточился и опять провёл рукой, чтобы услышать звук. Потом он молчал секунд тридцать, как будто что-то очень внимательно слушая.
- Оно не так старо, как может показаться. Я могу сыграть на нём, конечно, но шедевром это не будет. - Сказал паренёк, после чего начал играть. Музыка получалась чистой, спокойной, слегка грустной, но с той же странной стрункой непоколебимости, что и в мелодии, что он напевал ранее. Для не натренированного глаза было и не понять, что половина клавиш тут и не работают.
Паренёк закончил играть лишь ранним утром, ещё до того, как солнце начало подниматься из-за горизонта, но было достаточно светло, чтобы разглядеть окрестности. Укрыв уснувшую под звуки музыки Татьяну тёплым плетом, он подошел к выходу и открыл дверь наружу. Буря уже успокоилась. Прихватив свою косу, Дарк вышел навстречу своему клиенту.
Человек, продрогший, замёрзший до костей, увидал посреди снежной бури огонёк и услыхал музыку. Надеясь встретить людей, он направился туда, но не дошел до спасительного тепла каких-то десяти метров. Он, уже немолодой, упал без сил, а ангел смерти сопроводил на тот свет очередную заблудшую душу.
- Вы не дошли всего-ничего, чтобы увидеть своё Солнце. - произнёс он, ни к кому особо не обращаясь. Заодно он, по старой привычке уборщика, захватил и тело. Нечего ему тут валяться, клиентов отпугивать от тёплого и уютного домика. Лишь затухающая вдали странная мелодия говорила о том, кто зашел в это помещение.
Утро разбудило Татьяну ярким солнцем в окно и сильным стуком в дверь. Она огляделась: ночного гостя - мальчика по имени Дарк - уже не было. Видно, ушёл рано утром. В углу тихо и как-то сиротливо скучало старое пианино, на барной стойке стояли две чашки, а возле камина осталась гитара.
В дверь снова постучали, и Татьяна пошла впускать в свою жизнь новый день и новых посетителей.
Без намёков.
Тихо ангел спустился на крышу,
Тихо крылья сложил,
Затихли в подполе серые мыши,
А пёс у двери заскулил.
Тихо ангел ступил на порог,
Тихо присел к огню,
Тихо со мной завёл диалог,
Баюкая чашку свою.
Тихо в ладонях грел шоколад
И крылья сушил у огня.
Потом на меня перевёл он свой взгляд;
Во взгляде спала весна.
Тихо над миром сияла луна,
На крышу струился снег...
Когда наступил рассвет нового дня,
В комнате спал человек.