Павлу Вячеславовичу Святенкову

Дело было в конце мая, когда ребята учились из последних сил, а учителя из последних сил устраивали им контрольные работы под разными страшными названиями. Мишке-то всё трын-трава. Вернее, он, конечно, тоже волнуется перед контрольными и пока не узнает, какую оценку заработал. Но волнуется не слишком, и виду лишний раз не подаёт.

Я тоже не зубрила слабонервный, но мне контрольные обязательно снятся каждое лето по два-три раза. Мне снится, что сделал я что-то совсем не так, как надо, и теперь даже тройку получу едва-едва, и происходит это в какой-то новой школе, с узкими коридорами, выкрашенными зелёной танковой краской, а вместо портретов на высоких полках стоят холодные гипсовые бюсты. Новые ребята противно зубоскалят, учительница злая и незнакомая, а если и знакомая, то её и узнать-то жутко. А ведь я совсем не трус, учусь хорошо, и дома мне не делают втык, если даже я получаю тройки. Только скажут: 'Это что такое? А ну, поднажми!' Это правильно, ведь бывают отличники, которые хнычут из-за четвёрок, потому что дома накажут, а перед каждой контрольной руки у них такие мокрые, что тетрадка раскисает.

Однажды к вечеру сделал я домашнее задание и пошёл во двор погулять и увидеться с Мишкой. Выхожу из подъезда - перед ним стоит наш сосед со второго этажа, в костюме с галстуком, в мягкой шляпе, очень культурный и ответственный, с портфелем, и глядит на дверь или повыше - что называется, как на новые ворота. Я тоже оглянулся и понял, что пропала вкрученная над подъездом лампочка. Я спрашиваю:

- Лампочку украли?

- Судя по всему, да, - ответил он и вошёл в подъезд.

Следом за ним подошёл к подъезду другой сосед - Иван Петрович с третьего этажа, тот, который недавно купил автомобиль 'Волга'. 'Волга' у Ивана Петровича белая и с серебряным оленем на капоте. Гаража у Ивана Петровича нет, и он, когда оставляет машину во дворе, свинчивает оленя и куда-то прячет, чтоб его не украли. Говорит: 'Есть любители!' Ещё у него, мы слышали, есть мечта перекрасить 'Волгу' в красный цвет, но это, почему-то, не так-то просто.

Иван Петрович тоже остановился перед подъездом и стал разглядывать пустой патрон над дверью. Разглядев, он сказал:

- Вот жульё! - и пошёл в подъезд, ерошась. Сразу было видно, ему не по себе от того, что во дворе объявились жулики.

Следующей, цокая каблучками, появилась нарядная соседка со второго этажа, в шляпке с сеточкой. Наверное, она жена соседа в мягкой шляпе. Она тоже обратила внимание, что лампочка пропала, и говорит:

- Какое безобразие!

Ещё прошла, с вишнями в ушах и в платье с большими цветами, вредная соседка Раида Тимофеевна. Соседка тётя Дуся с кем-то шепталась, что Тимофеевну, мол, по-настоящему зовут Ираида. Только Тимофеевну давно огорошили, объяснив, что назвали её в честь какого-то царя Ирода, поэтому ей больше нравится называться Раидой, а не в честь царя. Раида Тимофеевна тоже обратила внимание, что лампочки больше нет, и долго ругалась на весь двор.

Тут ещё подходит соседка тётя Дуся с двумя авоськами. Она, не дожидаясь, пока Раида Тимофеевна зайдёт в подъезд, воскликнула:

- Никак лампочку упёрли, ироды!

Раида Тимофеевна обиделась и принялась ругаться с тётей Дусей.

Мы с Мишкой пожали плечами и пошли гулять. Ребята на пустыре не играли в футбол, потому что многие из тех, кто учился отлично, хорошо или хотя бы так себе, готовились к контрольным или выправляли 'хвосты', а другие разбрелись кто куда по уже зелёным улицам. Зато мы с Мишкой полюбовались, как играют, или, как они сами говорят, режутся в волейбол студенты из ближнего общежития. Им ещё далеко до экзаменов и перед каждой ответственной работой надо, что называется, разогнать кровь, потому что в здоровом теле - здоровый дух.

На следующее утро посреди двора стояла Раида Тимофеевна и ругалась с нашим старым дворником Измаилом Ибрагимычем - его так зовут, потому что он татарин, а не в честь взятия Измаила Суворовым и Кутузовым. Оказывается, лампочка пропала и на соседнем подъезде. Раиде Тимофеевне, конечно, не было дела до соседнего подъезда, но она кричала, что Измаил Ибрагимыч развёл во дворе бандитов и она пожалуется на него участковому Дудкину. Из нашего подъезда вышла тётя Дуся и стала приклеивать на дверях казеиновым клеем объявления о том, что она вызывает всех жильцов в 20.00 на собрание. Измаил Ибрагимыч велел ей не пачкать двери своим казеиновым клеем. Раида Тимофеевна обругала его лишний раз за то, что он мешает гражданам требовать принятия мер, и принялась честить тётю Дусю, что та устроит собрание и спугнёт бандитов, ловлей которых должны заниматься органы, то есть Дудкин или кто поглавнее. Тётя Дуся переругалась с ними обоими, порвала объявления и бросила клочки под метлу Измаила Ибрагимыча. Тут из подъезда с портфелем вышел, в мягкой шляпе, сосед со второго этажа и пошёл, как ни в чём не бывало, по делам.

Вечером мы с Мишкой гуляли во дворе и разговаривали о том, что скоро наступят летние каникулы. Вдруг поднялся крик. Это у соседа Ивана Петровича с нового автомобиля 'Волга' пропал серебряный олень. Обычно Иван Петрович свинчивает оленя не только на ночь, но даже когда выходит из машины надолго и не стоит рядом - например, если останавливается у магазина. А тут, прежде чем въехать во двор, Иван Петрович оставил машину на минутку в подворотне соседнего дома. Через неё он обычно въезжал во двор, а тут заехал носом в подворотню и затормозил - увидал участкового Дудкина и вышел из машины поговорить о хулиганах, которые воруют лампочки. Вернулся, сел за руль - оленя и след простыл. Иван Петрович побежал за Дудкиным, кричит: 'Примите меры!' Дудкин только в затылке под фуражкой почесал и говорит: 'Лихо!'

На следующий день в школе я сказал Мишке, что хорошо бы нам выследить жулика, пока он ещё чего не натворил, и сдать участковому Дудкину.

Мы стали думать, как бы это устроить, а когда вернулись по домам, сделали уроки и пошли гулять во двор, Мишка предложил:

- Давай ловить на живца! Твой велосипед оставим на ночь во дворе, к багажнику леску привяжем, а леску к тебе в квартиру протянем.

Я говорю:

- Лучше уж тогда без лески. И записку прицепить: 'Люди добрые, берите, кто хочет! Мы не из милиции, а просто дураки!'

Но я на Мишку не рассердился, это он не нарочно.

Тут подходит к нам красивая соседка со второго этажа, в шляпке с сеточкой, и говорит:

- Мальчики, что вас терзает?

Мы рассказали. Она ответила:

- Это дело совсем нехитрое. Давайте я вам помогу. Я чувствую, он здесь.

Мы с Мишкой вытаращились, как две лягушки на болоте:

- Кто?

- Тот, у кого олень.

- Вы его видели?

- Тогда нет, а сейчас вижу, - ответила она непонятно. - Дайте-ка мне тетрадку и карандаш.

Мишка достал тетрадку в клеточку и простой карандаш, а я понял, что соседка собирается что-нибудь написать, и подставил свой портфель, чтоб она развернула на нём тетрадку, как на столе. Так она и сделала и очень быстро, как настоящая художница, нарисовала чью-то голову с вихром из-под кепки. Мишка пригляделся и говорит:

- Это ж Гришка Перепёлкин! Тот ещё хулиган!

Соседка оставила нам карандаш и тетрадку и сказала:

- Спешите! Я чувствую, он удаляется!

Она, цокая каблучками, пошла в подъезд, а мы побежали туда, где играли ребята. Смотрим - и вправду Гришка уходит с нашего двора через подворотню. Мы вдогонку.

Гришка Перепёлкин учится классом старше, но сам он старше нас на два года, потому что второгодник. С иным второгодником, о которых говорят: 'Сила есть - ума не надо!' - мы бы не сладили, но Гришка не намного выше и не особо сильнее нас и, видно, стал хулиганом не из-за наглости, а, наоборот, из-за робости. Такое тоже бывает, когда кого-нибудь презирают целым классом, всё время передразнивают, засыпают щелбанами и пенделями, а портфелем играют в волейбол, а то и в футбол. В некоторых книгах даже сказано, что такие Перепёлкины запросто попадаются на удочку настоящим жуликам и шпионам, поэтому школа и вожатые должны относиться к ним внимательно и по возможности прощать.

Гришка понял, что мы за ним гонимся, бросился бежать, но устал быстрее нас и, запыхавшись, прижался к стенке и стал грозить нам кулаком.

- Перепёлкин, сдавайся! - закричали мы.

Перепёлкин сдаваться не захотел и в драку полез, но Мишка налетел на него коршуном, а лучше сказать - соколом. Перепёлкин такого не ожидал, но сдаваться снова не захотел, и Мишке пришлось бы туго. Но я подумал, что с жуликами надо, как папа говорит, не на дуэлях драться, и завернул Перепёлкину руку приёмом самбо, которому нас научил в пионерлагере вожатый дядя Серёжа.

Гришка признался, что лампочки спёр, чтобы ввинтить у себя в квартире. Он случайно раскокал лампочку в уборной и добыл поскорее новую, чтобы мать и соседи не скандалили. А вторую ввернул у себя в подъезде. Там давно уже было темно, и все спотыкались.

- У вас они всё равно без толку на улице горели! - объяснил он. - Только электричество жгли.

Мы с Мишкой сказали ему, что так дела не делаются, но лампочки он может оставить, где ввинтил.

- Бог с тобой! - прибавил Мишка по-бабушкиному.

- А куда оленя дел? - спросил я сурово.

- Спрятал, - прямо ответил Перепёлкин. - Красивый он. Любуюсь иногда. Для себя свинтил, не на продажу. Краденое продавать - последнее дело. Да и кому его продашь? Разве что такой же обворованный встретится.

- Это правильно, - говорю. - Кем бы пираты были, если бы они продавали добычу всяким барыгам, а не делали бы клады! Но ты всё равно с этим делом кончай! Наш участковый Дудкин не дремлет!

Сразу стало видно: Гришка боится Дудкина и тоже думает, что самое время с этим кончать и становится снова честным человеком. Он даже сознался:

- Я сначала думал оленя слегонца поцарапать и хозяину продать. Мол, у тебя пропал - а у меня другой нашёлся, я его не в нашем районе выиграл. Но побоялся, да и жалко оленя царапать.

Мишка говорит Перепёлкину:

- Хорошо, что мы тебя разоблачили, а не Дудкин. Тащи сюда оленя. Привинтим его на место, и на душе у тебя станет радостно.

Гришка поглядел по сторонам, поморгал, поулыбался криво и говорит:

- Ваша правда. Лучше брать не буду грех на душу. Ждите здесь!

Перепёлкин засунул руки в карманы, быстрым шагом вышел из нашего окружения и направился вроде к себе домой.

- Может, не надо было его отпускать? - хмуро спросил меня Мишка. - Вдруг он целую шайку приведёт, и нам накостыляют?

Но вскоре Перепёлкин вернулся. Он протянул нам что-то в цветастой тряпице, загородил нас от мира спиной и шёпотом говорит:

- Быстро глядите!

Мы развернули: в тряпице лежали олень и обрывок тетрадного листка с надписью 'ОТ НИЕЗВЕСНОГА ДРУГА'.

Гришка говорит:

- Не надо привинчивать. Попалитесь. Или оленя кто другой ночью свинтит. Ящик почтовый у бобра вашего снаружи висит. Очень просто гвоздём открывается. Вы в ящик оленя запихните, крышку прижмите и снова гвоздём закройте. Хотя погодите! Олень вывалится - бобёр себе ещё ногу отшибёт! Лучше вы просто оленя в тряпочке к двери положите, позвоните в звонок и тикайте! Глядите в оба, чтоб соседи не засекли.

- Мы проще сделаем, - ответил я. - У Иван Петровича телефон в квартире, а номер в папиной записной книжке. Мы положим оленя, а я позвоню по телефону и скажу, чтоб он скорее на лестницу выглянул и под ноги посмотрел.

Тут Мишка говорит:

- Лучше уж я к тебе зайду, а ты мне трубку дай. Вдруг Иван Петрович твой голос узнает!

Так мы и сделали. Я незаметно положил к соседской двери тряпочку с оленем, а Мишка позвонил из нашей квартиры и говорит:

- Здравствуйте, можно Ивана Петровича на минутку? Иван Петрович, у двери вашей квартиры лежит одна особо ценная вещь. Заберите её, пожалуйста, поскорее, чтоб её опять не украли. Тот, кто вам её вернул, просит считать его честным человеком. Он больше не будет.

Мы с Мишкой попили чаю и снова пошли во двор. На душе у нас было радостно. Стоял чудесный майский вечер. Из подъезда вышел наш сосед со второго этажа, в светлом костюме и летней шляпе, и с ним красивая соседка в шляпке с сеточкой. Сосед был с двумя чемоданами, а соседка несла дорожную сумку саквояж и круглую коробку, как в книжке, где 'дама сдавала в багаж'.

- До свиданья, мальчики! - сказала соседка. - Мы с мужем уезжаем на юг. А дальше мы едем работать на большую стройку. Вы, наверное, будете на даче, и летом мы уже не встретимся. Но не грустите, мир очень тесен!

Тут оказалось, что за ними заехала красивая красная машина без крыши. Сосед поставил вещи в багажник, открыл соседке заднюю дверцу, сам уселся рядом с шофёром, и только мы их и видели. Соседка на прощание помахала нам рукой.

- Выходит, он инженер, - сказал Мишка. - Или начальник стройки.

- А кто она? Врач? - спросил я.

Мишка даже присвистнул:

- Скажи ещё, в столовой работает! Она так, обстановку создаёт. Для красоты.

А я подумал, что мир и вправду тесен. Везде в нём стройки, заводы и другие хорошие, но слишком обыкновенные вещи, везде инженеры и участковые, автомобили 'Москвич' и 'Победа', кинотеатры 'Юность' и магазины 'Овощи - фрукты' и очень мало места для приключений и неожиданностей.

Тут во двор, кому-то бибикая, въехала длинная чёрная машина. Из неё выскочил наш старый знакомый, капитан Воронов в сером костюме и старой шляпе и с ним ещё трое в кепках. А с другой стороны затормозила серая 'Победа', из неё тоже выскочили двое в шляпах и один в кепке, с овчаркой на поводке.

Капитан Воронов заметил, что мы словно глядим кому-то вслед, и тревожно спрашивает:

- Ребята, вы двоих не видали?

Мы с Мишкой отвечаем:

- Это вы про мужа и жену, которые только что на юг уехали?

Воронов рот разинул, с остальными переглянулся и снова спрашивает:

- На чём уехали?

Мы говорим:

- На красной машине с шофёром и без крыши. А марку спросить мы забыли. Какая-то заграничная.

- Что ж вы врёте! - гаркнула соседка Раида Тимофеевна. - Врут они, гражданин начальник! Гражданочка эта села в обычное таксо, в шашечку. Только вот цвета я не запомнила. Может, зелёное, а может, и бежевое, как чулки. А мужа ейного - или кто он ей - поблизости и не было. Он мне ещё утром навстречу с чемоданом шкандыбал, сказал, что на метре до вокзала, а там на поезд и в Ригу. Трамвайный звонок услыхал и чесанул. Я и спросить-то не успела - во временную командировку али семейная жизнь дала трещину.

Тётя Дуся с двумя авоськами тоже подоспела и говорит:

- Ты что ж, Раида, белены объелась? Никакой гражданочки я со вчерашнего дня не видала. Она ещё вчера садится с вещами в чёрную 'Волгу' и мне говорит, что на южный берег Крыма самолётом полетела. А гражданин этот на моих глазах только что в такси уселся и покатил. Только такси грузовое. Мебель он перевозит на другую квартиру. Шофёр и грузчик таскали.

Тётя Дуся с Раидой Тимофеевной разругались, а капитан Воронов разослал людей в кепках и шляпах кого в подъезд, кого с серой 'Победой' на улицу, сам снял шляпу, вытер платочком лоб и сказал в досаде:

- Что ж вы, ребята, не проявили бдительности! Ладно, пока никому ни слова! Надо будет - вызовем!

Из подъезда вернулся один из людей в кепках, развёл руками, и они с Вороновым отправились к чёрной машине. Видно было, что день у них, как говорится, не задался.

Мишка, краснее варёного рака, топнул ногой и говорит:

- Да, это мы с тобой попали впросак... Поймали Перепёлкина, а настоящую дичь упустили...

Я не стал спорить, но подумал, что всё это, может быть, не так уж и плохо.