Посланца звали Вестр, и был он хоть и в довольно почтенном возрасте, но сух, подтянут и прям спиной, движения его были точны и уверенны, а голос - глубок и без какого-либо стариковского дребезжания.
Мы сидели за тёмным дубовым столом в просторных полукруглых покоях с низким потолком и вели серьёзную неспешную беседу, которая началась весьма обнадёживающе, или, скажем так - приятно ошеломляюще. Тут уж и впрямь можно начать думать о материальности мыслей. Ибо Вестр говорил не только от имени людей Нустора Кригана, но и от имени Ульдора Нарраха Белоглазого! Как говорится, на ловца и зверь...
- Есть чем подтвердить? - Недоверчиво спросил я, демонстрируя лёгкий прищур.
- Есть. - Просто, но с почтением ответил посланник, потянувшись к поясу.
Тут же, как показалось, всё вокруг пришло в движение, множественно зашелестела освобождаемая из ножен сталь, и застывший Вестр оказался в полукольце настороженных личников и под прицелом четырёх отточенных клинков.
- Ваша светлость... - осторожно начал боящийся пошевелиться Вестр.
- Спокойно, ребята. - Упредил я, махнув рукой. - Здесь нет опасности.
Личники молча отступили, пряча оружие и вновь распределяясь по комнате в трёх шагах от нас.
- Благодарю. - Выдохнул посланник с видимым облегчением, доставая из-под плаща отделанный грубой кожей небольшой цилиндр тубуса и поспешно протягивая его мне.
Внутри ожидаемо оказалось послание на целое письмо - от Ульдора Белоглазого. Стиль написанного, обороты речи, использованные эвфемизмы (даже учитывая посредничество составителя) выказывали в бароне человека прямого и весьма конкретного, особо не стеснявшегося в выражениях. Ясно было одно - старый Ульдор готов поменять сеньора, ибо Галаноры его уже реально достали, тем более, что Наррахи изначально пользовались определённой автономией, благодаря своему положению и древнему титулу Хранителей Перевалов. Белоглазый лаконично, но обстоятельно изложил суть претензий к маркизату-сюзерену, который с течением времени вёл себя всё более неуважительно к одному из ключевых своих вассалов, всё наглее попирая 'изначальные договорённости, законы Империи и установления духовные'.
Конечно, данный акт сепаратизма был мне только на руку, однако для того, чтобы в полной мере воспользоваться его плодами, необходимо кое-что и самому предпринять. И дело тут даже не в проявлении воли и последовательном отстаивании интересов, используя дипломатическое и законотворческое направления. А всё, особенно на начальных этапах, намного проще и банальнее. Если от внешних факторов ещё как-то можно отгородиться, заперев Хмурые Холмы наглухо, то внутренние дрязги, разбирательства и подковёрные интриги гарантировали реальную головную боль - уже не только самому барону, но и мне. Поэтому, в обмен на присягу и верность, надобно будет оперативно вмешаться в семейные дела Наррахов, а именно - укоротить не в меру зарвавшихся наследников и некоторую иную родню.
Но, как всегда в таких случаях бывает, одно тянет за собой другое. Чтобы полноценно вступить в права сеньора и поддержать новоявленного вассала, а затем наладить устойчивое и надёжное снабжение нового региона, нужно раз и навсегда решить проблему разбойных лордов Уртвайля. Быстро и решительно. Вот тут пусть Многоградье тоже поработает, а я им за это разрешу немного уртвайльской землицы прибрать, а может и Ульдор (с моей подачи, разумеется) пустит их на некоторые свои заброшенные железные рудники, чтоб разрабатывали к взаимной выгоде.
Так, смотрим дальше. Что там про бездомных 'кабанчиков'? Ульдор и здесь был прям и честен: в свои земли он их не пустит, но и Галанорам не выдаст. Кормить их он тоже не собирается - '...поэтому, ваша светлость, предлагаю, нет, рекомендую Вам решить этот вопрос как можно быстрее. Ибо без малого пятьсот голодных вооружённых людей, которые также являются хорошими воинами, смогут по недомыслию и упущению причинить немало вреда вашей светлости. Либо, зная дурную славу сего удела, шайка какого-нибудь вытравленного лорда пополнится пятью сотнями добрых, да видит Создатель, что так оно и есть, клинков...'.
Ну, 'добрых' - это значит, что по мнению Белоглазого кригановские дружинники довольно профессиональные воины и оружием владеют мастерски, а 'вытравленные' - это те лорды, чьи предки лишились права упоминания в Родословных Книгах Империи. Всё доступно, всё понятно. Не понятно лишь, что мне сейчас делать с этими голодающими 'кабанчиками'... Обоз с продовольствием послать? В собственную армию пригласить? Так пока суть да дело - сколько времени пройдёт... Хотя! Есть идея!
- Скажите, сэр... - Я вопросительно взглянул на молчащего, похожего на подобравшегося сыча, Вестра.
- Оддар. - Поспешно откликнулся тот.
- Сэр Оддар, вы ведь тоже состоите в дружине покойного ныне барона?
- Да, ваша светлость, состою.
- В каком...эээ....чине?
- Первый сотник старшей чети, ваша светлость.
- Солидно, - уважительно кивнул я, откладывая в сторону письмо Ульдора, - внушает. У моего шатра под Южным Стражем были?
- Да, ваша светлость. - Две глубокие морщины на дублёной коже старого воина, спускающиеся от скул и теряющиеся в густых тёмно-пепельных усах, казались складками древесной коры. - Был.
- С Лесными Тенями сталкивались?
- Было дело... То есть, сталкивался, ваша светлость.
- Что скажете?
- Молю Творца, чтобы подобная встреча была последней.
- Даже так? - Я приподнял бровь, надеюсь, что получилось многозначительно. - А подробнее?
- Смертельно опасно вставать на их пути. - Вестр тяжело вздохнул, переносясь воспоминаниями обратно в бушующий огнём хаос. - Не зря Тенями прозваны. Даже если они пред тобой, то разят со всех сторон. Появляются и исчезают молниеносно.
- Но вы остались в живых. - Напомнил я.
Вестр вновь вздохнул, медленно подавшись назад, прямой спиной облокачиваясь о потемневшую спинку массивного стула.
- Везение, ваша светлость, - с горечью в голосе проговорил он, - не более того. Мне посчастливилось несколько раз вовремя подставить верный меч, а чтобы завалить одного пришлось навалиться вчетвером...
- Это характеризует вас и ваших соратников, - слегка бесцеремонно перебил я, - как бесстрашных и хорошо подготовленных воинов. Даже странно, что ваши отряды допустили, скажем так, чувствительную оплошность при штурме Южного Стража.
- Не напоминайте, ваша светлость, - скривился, словно от зубной боли, ветеран, - в том деле всё было странным с самого начала.
- Что же именно?
- Начать следует с того, - принялся перечислять вдруг оживившийся первый сотник, - что хоть мы и вышли в поход всеми наличными силами, оставив свои дома без защиты, но снарядились легко - как на обычный набег. Не прихватили с собой даже замшелого тарана. А уж про кочевой обоз и говорить смешно.
- Кочевой? - Заинтересовался я. - Это как?
- Это почти никак. - Махнул рукой пепельнобородый воин, но тут же спохватился. - Извините, ваша светлость. Это означает, что взято было лишь помалу, самое необходимое, и на несколько дней. Восполняли потом всё трофеями, грабежом да военной добычей.
- Но я запрещал откровенные грабежи. - В моём голосе сама собой прорезалась сталь.
- В том-то и дело, - Вестр как-то вдруг весь сгорбился и отвёл взгляд, - что пришлось идти чуть ли не впроголодь. Несколько наших по дороге умерло от ран и холода....
- Что же ещё было странного? - Вновь перебил я, показывая, что не собираюсь впадать в жалость к формально чужеземцу.
- Да вот взять хотя бы тот самый штурм! - Посланец в сердцах чуть не сплюнул. - Мы и так не особо готовы были, да ещё далеко не все атаке на стены обучены. А тут щёголь прискакал от самого маркиза. Весь такой на красивом коне и в блестящих латах. Чтоб его в Бездне поджаривало вечно!
- Сэр Оддар! - Пришлось прикрикнуть, ибо от досады ветерана начинало нести.
- Прошу прощения, ваша светлость. - Вмиг взял себя в руки первый сотник.
И тут же, без всякого перехода, спокойно продолжил:
- Тот посыльный озвучил приказ маркиза спешно наступать в едва появившийся пролом. Мол, это было согласовано на последнем военном совете. Его милость, конечно же того щёголя послал проторенной дорожкой, да ещё хорошей зуботычиной наградил. А после, проклиная всё, что возможно, погнал коня к ар-Галанору, чтобы удостовериться в существовании такого приказа...
В общем, стоило барону отъехать, как инициативу взял в свои руки его племянник. Короткой пламенной речью, скабрезными шутками да прибаутками ему удалось убедить наиболее активную часть дружины, что приказ маркиза дерзок, смел и единственно правилен, и что исполнить его - великая честь, и вообще дано лишь настоящим храбрецам и истинным воям. Тут же очухался и маркизов адъютант, что размазывая кровавые сопли под носом, принялся племянничку поддакивать и расписывать посулы его светлости Гревдэйла, мол, всякому верному воину ничего не жалко.
Ну и бросились, как воодушевлённые бараны, прямо на стрелы, камни и кипящую смолу. Кое-как до пролома добрались, а там гостей уже поджидали - дружно копьями да мечами встретили. Но совсем швах наступил, когда сверху и сзади стали катапультные снаряды да ядра сыпаться - это имперцы продолжали обстрел уязвимого участка стены, где никого из наших и близко быть не должно ещё продолжительное время. Тут уж отрезвление и у самых отчаянных наступило - назад рванули все и разом. Улепётывали так, что мало что пред собой замечали, и со всей дури на те самые катапульты-то и наскочили, преизрядно их повредив...
Итог известен и весьма печален. Кригановцы в той идиотской авантюре потеряли больше полусотни только убитыми, маркизовский щёголь тоже там голову сложил - Вестр лично видел окровавленную переломанную тушку в пробитых блестящих доспехах. Племянничка среди вернувшихся также не оказалось, посему и его в погибшие записали. Стыдоба, позор форменный. Нустор, когда вернулся, рвал и метал, раздавая оплеухи и зуботычины налево и направо...
Потом, чуть позже, Южного всё же взяли. Затем было предательство лордов и ночная резня в лагере, когда пришлось драться со вчерашними союзниками и с неизвестно откуда повылазившими разбойными наёмниками и эльфийскими убийцами. Смертельно раненный Нустор держался до последнего и чести своей не уронил, оставшись верным слову, маркграфу и Империи. А вот те, кто из его дружины выжил, превратились в изгоев, а в глазах ар-Галаноров так и вовсе - в преступников, за чью жизнь в маркизате теперь не дадут и ломаного полуна.
И, к слову сказать, потрёпанный отряд Кригана был единственным, кому позволили пройти по моим землям. Остатки тех же галанорцев, например, скорым маршем пробирались до родных очагов много севернее - через тот же Илзор, где правит приснопамятный ничего не замечающий виконт.
- Сэр Оддар, - чуть отстранённо начал я, - скажите, кто надоумил вас обратиться ко мне с просьбой о принятии, защите и покровительстве?
Ответ, в принципе, был очевиден, и я его предвидел, но необходимо было убедиться.
- Его милость Ульдор Наррах, - озвучил догадку Вестр, - когда лично встретил нас на границе своих владений. Он же убедил отказаться от возвращения в Галанор ради спасения наших жизней. Также он выделил немного провизии на первое время и снабдил своим посланием к вам, ваша светлость.
- Одежды вольного купца малой руки, что на вас, тоже его подношение? - Просто для информации поинтересовался я.
- Его. - Коротко ответил посланец.
- Отчего же вы без сопровождающих? Даже вольники поодиночке не передвигаются. - Продолжал допытываться я.
- Так быстрее и надёжней.
- Как вышли на моего человека?
- Его милость присоветовал, как себя вести и куда по возможности обратиться.
- Ульдор настолько посвящён в мои дела? - Недобро прищурился я.
- О нет, ваша светлость. - Поспешно заверил Вестр, прижимая ладонь к сердцу и слегка склоняя голову. - Просто его милость уже в таком возрасте, когда опыт прожитых лет и пережитых событий способен подсказать верный ответ.
- Понятно... - протянул я, постукивая пальцами по столешнице. - Старый волк жизнью бит, от того капканы чует.
Не знаю, почему мне в голову пришла именно эта присказка, но нужно было сказать что-то многозначительное. Надеюсь, что сымпровизировал удачно. Но пора уже приступать к делу, 'кабанчики' могут быть весьма и весьма полезны...
- Значит так, сэр Оддар, - деловым тоном начал я, сцепив водруженные на стол руки перед собой, - я с радостью приму вас и ваших соратников в семью своих подданных, и выделю всем земельные наделы...
Насколько бы опытным ни был закалённый в боях ветеран, как бы хорошо он ни владел собой, но промелькнувшую в глазах искру из смеси радости и облегчения не заметить было невозможно.
- Однако, - продолжал я, не меняя ритма, - дабы убедиться в вашей верности и надёжности, я потребую плату действием вперёд.
- Говорите, ваша светлость, - учтиво склонил голову Вестр, - мы внемлем.
- Мы? - Удивился я, поведя бровью.
- Я говорю от лица всех моих собратьев. - С ноткой торжественности в голосе провозгласил посланец.
- Ааа, ну, если так...
Признаться, я даже испытал некоторое облегчение от такого ответа, ибо внутренне уже был готов к какому-нибудь очередному изыску, что-то вроде ещё одного астрада, активизированного камня дальней связи, или действия неведомой магии. Иначе бы это означало, что дыры в моей зарождающейся системе безопасности намного серьёзнее и их намного больше, чем виделось до этого. Но тут же вспомнив, что на всякого рода магию и всё необычное и зловредное Перстень так или иначе реагирует, я успокоился окончательно.
- Гастиний, - окликнул я, - какой замок в Уртвайле находится нынче ближе всего к границам Холмов?
- Если не ошибаюсь, ваша светлость, - почтительно отозвался личник, - то это Бересток - во владениях лорда Тобиса Увэйна Хриплого.
- Большой замок? - Деловито уточнил я.
- Там скорее не замок, а гарнизонный городок, где Увэйн держит от сотни до двух воинов. Все конные.
- Чем кормятся?
- Вокруг городка три деревеньки по десять-пятнадцать домов. Не ахти что, конечно, но на прокорм гарнизона хватает с лихвой.
Ревдолф в своё время понял всё правильно, когда я попросил его как можно более досконально изучить информацию о разбойных лордах. Баннерет в первую очередь приказал засесть за штудии нескольким личникам, одним из которых и был Гастиний.
- А самим кормильцам хватает? - Ради проформы поинтересовался я.
- С голоду не мрут. - Просто ответил личник, но по интонации было понятно, что воина это не особо-то и интересует.
- Конных ведь намного сложнее прокормить, чем пеших, - в задумчивости проронил я, - не так ли?
- Истинно так, ваша светлость, - слегка растерянно отозвался личник, не понимая, куда клонит его лорд.
Но я больше не терзал верного подчинённого, ибо решение уже было принято.
- Вы слышали, сэр Вестр, - ветеран слегка встрепенулся, когда было произнесено его имя, - мои предложения и условия. Теперь знайте, что земли Тобиса Увэйна я отдаю вам. Но не лично вам, а вам всем. Кто там у вас сейчас главный?
- Его благородие ар сэр Хальмор Ристар. - Потрясённо ответил старый воин, всё ещё не веря своим ушам.
- Так вот, - чуть ли не буднично продолжил я, выдёргивая из расположенной на столе аккуратной стопки, желтоватый листок и подвигая к себе простецкий письменный набор - грубую чернильницу с парой потрёпанных перьев, - передайте сэру Хальмору моё благословение, как баннерету.... Эээ... Гастиний, как владения этого самого Хриплого называются?
- Прошу простить, ваша светлость, - неуверенно начал личник, - но почти все лорды Уртвайля именуют земли, которыми владеют, просто своими. Тот же Бересток с окрестностями, например, всего три года назад принадлежал Хорсту Бэльорду, а до него - ещё другому...
- Но какие-то же границы там существуют? - Прервал я экскурс в краеведение, вновь макая в чернильницу успевший высохнуть кончик пера.
- Кроме его милости барона Эрсета Тарса и пары лордов поосновательнее, никто более такой роскошью похвастать не может.
- А раньше? - Спросил я, и, видя растерянность в глазах Гастиния, уточнил: - Раньше же как-то эти земли прозывались?
- Если мне не изменяет память, - наморщил лоб верный личник, - то до того как сюда переселились изгои, Бересток входил в состав владений одного ранитского лорда-держателя, которые именовались Долом.
- Долом? - Переспросил я.
- Да, - подтвердил добросовестный Гастиний, - именно так.
Секунду подумав, я заскрипел пером, выводя на желтовато-мутном пергаментном листе размашистые закорючки букв, складывающихся в слова и предложения и несущих в себе кое для кого реальные перемены в дальнейшей судьбе.
- Значит так, - закончив, промолвил я, пробегая глазами по тексту, - внесём некоторые корректи...эээ...изменения. Что там сейчас держит под собой Тобис Хриплый, мы точно не знаем, поэтому передаём сэру Хальмору Ристару своё благословение, как баннерету Дола Уртвайльского, принимаем от него клятву верности и поклон нам, как своему сюзерену. И прочее, и прочее.
Я на секунду замолчал и бросил взгляд на притихшего Оддара. Тот, заметив внимание к своей персоне, встрепенулся и учтиво склонил голову, мол, 'я и те, кто за мной, всё понимаем, всё принимаем, извольте продолжать'. И я продолжил:
- Но перво-наперво, сэр Оддар, в самые кратчайшие сроки вы должны привести под мою руку Бересток и окрестности. Проще говоря, берите, обустраивайтесь и пользуйтесь.
- Повиновение лорду! - Вновь склонился ветеран, явно ошеломлённый таким поворотом вещей.
- Но! - Слегка охладил я верноподданнический порыв. - Местных крестьян и простолюдинов зазря не обижать! Если узнаю - накажу!
- Повиновение лорду! - С таким же воодушевлением ответил Вестр. Дружинники Нустора сейчас в таком положении, что примут практически любые условия.
- Понимаю, - продолжил я, откидываясь на жёсткую спинку стула, - что три деревеньки пятьсот воинов и пятьсот коней не прокормят. Поэтому рекомендую вам на Берестоке не останавливаться, да и самим на первое время заняться заготовками: охота в тех местах, говорят, отменная.
- Будет исполнено всё так, как пожелает ваша светлость. - На этих словах Вестр встал, сделал шаг в мою сторону и тут же преклонил колено. Делал он всё это предельно осторожно, не давая повода настороженным личникам.
- Встаньте, сэр Оддар, - я легонько коснулся плеча склонившегося ветерана, - благословляю вас на обратный путь.
Вестр с готовностью поднялся - буквально подскочил, да так пружинисто и с такой прытью, словно и не лежало на нём бремени прожитых лет.
- Возьмите, - протянул я уже снаряжённый тубус, - здесь послание не только сэру Ристару, но и пара слов его милости Нарраху. Надеюсь, что Белоглазый узнает о принятом решении настолько быстро, насколько это возможно.
- Повиновение лорду! - В третий раз отчеканил Вестр, вытягиваясь в струну. - Позвольте выполнять?
- Идите, - помовал я дланью, - моё благословение уже с вами.
Вестр не стал спрашивать дважды, он тут же отбыл обратно на сменном коне, торопясь доставить хорошую новость своим соратникам и судьбоносную новость своенравному Ульдору. Да, я согласился с доводами и предложениями старого барона, и нашёл в них стратегическую выгоду для своего маркграфства. Но весь мой ответ можно было изложить в трёх словах: 'Согласен. Готовьтесь. Ждите'. Надеюсь, что до осени управлюсь. А может и раньше....
Перед обратной дорогой я решил всё же дать себе и личникам пару часов роздыха, из которых надеялся хотя бы час урвать на подобие сна. Естественно, что это были лишь наивные мечты - голова просто горела от хаоса мыслей, которые мельтешили, сталкивались и налезали одна на другую, словно льдины на реке в весеннее половодье. Поэтому пришлось мерить в полумраке комнату шагами и безостановочно курить, поглядывая в окна. От вина воздержался - не время, и категорически не хотелось...
Через два часа мы покинули Лант, держа курс почти строго на запад - обратно в Приреченск. Прохладный воздух и ветер в лицо взбодрили свежестью и вернули к жизни, отчего сразу захотелось одновременно смеяться и спать. Но тяжёлые мысли никуда не делись, они ворочались и колотились в стенки черепа, заставляя испытывать неуверенность и страх от того, что что-то может пойти не так, или что всё неверно изначально, или где-то могу опоздать, или... Или, или, или! Всё это накапливалось, накручивалось, давило, грозя расплющить и размазать. И ни мечом не отмахнуться, ни Перстнем не прижечь - только сам, только правильные слова, действия и решения.
'Теперь твоё основное оружие, маркграф, - с усмешкой подумал я, - не клинок, и не магия, а - перо, чернила и пергамент'.
А между тем наступало утро. Хрупкое, робкое, чахлое зимнее утро - с особенно звонким хрустом замёрзших лужиц, лилово-серой хмарью и мучительно изломанными ветками выстуженных голых деревьев.
Потихоньку стали попадаться представители так называемого местного обслуживающего дорожного персонала - позёвывающие парни да мужички. Кто-то со всем тщанием и осторожностью гасил огоньки в редких придорожных фонарях, кто-то обновлял указатели, а кто-то аккуратно выстукивал показавшуюся подозрительной дорожную плитку или брусчатку, решая - заменить или пусть до весны подождёт.
Нагнали мы и первый торговый обоз, небольшой - в три, заваленных дровами и бочонками, телеги. Скорость ожидаемо упала, и до города мы добрались когда, как исчисляли когда-то раниты, час пса переходил в час петуха, и небо в лоскутьях облаков принимало в себя Солнце.
А впереди ждали дела и весьма интересные новости...