|
|
||
ФЕНОМЕН АШКЕНАЗСКИХ ЕВРЕЕВ
Оглавление
Чем объяснить, что кочевники-бедуины, до того мирно пасшие верблюдов по Аравийской пустыне и игравшие минимальную роль на международной арене, в VII веке вдруг подняли знамя пророка и под ним победили в войне мощнейшую державу того времени - Византию, разгромили богатейшую империю Сасанидов (Иран) и стали господствовать на огромных землях от Испании до Индии? Почему никому дотоле не известные монголы в XIII в. захватили всю Южную Азию и пол-Европы? В силу каких причин из крохотных государств вырастали гигантские империи, как было, например, с древним Римом, Османской Турцией и Россией, выросшей из малюсенького в XIV веке Московского княжества?
Можно поставить вопрос так: какого склада люди могли совершить подобные подвиги? Могли ли они быть похожи на тех, что преобладают ныне в Западной Европе и в России, т.е. обремененными в массе своей лишь обычными житейскими устремлениями и так сформулировавшими свой жизненный лозунг: "вырастить дерево, построить дом, воспитать ребенка"? Навряд ли. Очевидно, что это были люди, одержимые великими идеями и готовые ради них к сверхнапряжению и даже самопожертвованию - подобные сейчас преобладают в таких странах, как, например, Иран, Афганистан, Пакистан, что проявляется в массовом религиозном фанатизме, а в Средние века таковые доминировали в Западной Европе. Л.Н.Гумилев дал им название
"пассионариев". По сути пассионарность есть присущая некоторым людям избыточная энергия, которая не может быть реализована через обычные житейские устремления и является, вследствие этого, источником одержимости, описанной выше. Можно утверждать, что пассионарность - признак генетически обусловленный, поскольку наличие ее у человека невозможно объяснить одним лишь влиянием среды.На основании огромного исторического материала Л.Н.Гумилев констатировал, что в определенные эпохи в определенных популяциях людей резко повышается насыщенность пассионариями, и назвал такие явления "пассионарными толчками". Поскольку данный признак имеет генетическую природу, подобные толчки могут быть проявлением лишь мутационных процессов. Появившись в популяции, люди нового склада ломают сложившийся уклад жизни, из-за чего вступают в конфликт с обществом. Они организуются в группы (консорции), которые становятся ядрами новых этносов, образующихся обычно через 130-160 лет после толчка, и выдвигают идеологии, становящиеся их доминантами; так русский этнос возник на базе православия, арабский - на базе ислама. Достигнув пика пассионарной насыщенности (Л.Гумилев называл ее "напряжением"), этнос затем теряет ее вследствие естественного отбора, связанного с гибелью пассионариев и их генов. "Особенно ярко это проявляется во время тяжелых войн (как внешних, так и гражданских - М.З.), ибо пассионарные воины по большей части погибают молодыми" и, зачастую, бездетными. Но снижение средней пассионарности этносов имеет место и в "тихие" эпохи, когда идеалом для женщин "становится умеренный и аккуратный семьянин, а пассионарии не находят места в жизни"(9) и оставляют обычно меньше потомства, чем их "гармоничные" соплеменники. Добавлю, что по тому же принципу к числу факторов этого отбора можно отнести присущий монашеству аскетизм в форме безбрачия: всегда пассионарные аскеты умирают, опять же, бездетными. Так ослабевали и исчезали великие империи, в том числе упомянутые выше. "Через 1500 лет с момента толчка пассионарный признак полностью устраняется из популяции, процесс этногенеза завершается и этнос либо исчезает (как система, но не обязательно как люди), либо существует неограниченно долго в состоянии равновесия с биоценозом своего ландшафта, в гомеостазе"
(10).Наиболее интересный из известных оппонентов Л.Гумилева - Александр Янов, опубликовавший полемическую статью "Учение Льва Гумилева" в журнале "Свободная мысль" N11 за 1992 г. Вкратце пересказав гумилевскую интерпретацию возникновения новых этносов, восхитившись "дерзостью" ученого, "грандиозностью размаха" предпринятого им, А.Янов заявляет: "Но ведь перед нами лишь универсальный набор признаков любого крупного политического изменения, одинаково применимый ко всем революциям и реформациям в мире" и в доказательство предлагает проделать "маленький, если угодно, лабораторный эксперимент: применить гумилевский набор признаков (рождения нового этноса - М.З.) к Западной Европе XVIII-XIX веков" (согласно Гумилеву, западно-европейские этносы возникли вследствие толчка VIII века и сейчас они близки к
пассионарному оскудению). Проделаем же и мы его вместе с автором."Разве, скажем, французские энциклопедисты и другие деятели эпохи Просвещения,- спрашивает А.Янов,- не отдали все, что имели, делу возрождения и величия Европы, не были провозвестниками будущего?" Допустим, были.
"Почему бы нам не назвать Вольтера, и Дидро, и Лессинга "пассионариями?" Разумеется, именно так их и надо назвать.
"Разве не возникла у них "контроверза" со старым феодальным этносом?". Возникла, но только с господствовавшими на тот момент феодальными сословиями: духовенством и дворянством.
"И разве не свидетельствовала она, что "наряду с процессами распада появилось новое поколение - героическое, жертвенное, патриотическое?". Разве не дошло в 1789 году дело до великой революции, в ходе которой вышел на историческую сцену Наполеон, кого сам же Гумилев восхищенно описывает как "страстного гения", поведшего к победе "страстных, энергичных, неукротимых людей" (некорректное использование цитат: они взяты из гумилевской характеристики совсем другого человека, вероятно, Александра Невского - М.З.)? Разве не сопротивлялся ему отчаянно "обывательский эгоизм" старых монархий? И разве, наконец, не распространилась эта "пассионарность" так широко по Европе, что старому этносу пришлось сдаться на милость победителя?.. Так, что изверглась в XVIII веке на Европу биосфера, произведя соответствующий пассионарный взрыв? Можно считать 4 июля 1789 года днем рождения нового западно-европейского суперэтноса (провозгласил же Гумилев 8 сентября 1381 года днем
рождения великорусского)?".Здесь следует остановиться подробнее, так как поставленные А.Яновым вопросы закономерны: революции действительно часто напоминают последствия пассионарных толчков, но только на первый взгляд. Природа вышеописанных событий становится ясна, если рассмотреть их в контексте истории Европы всего II тысячелетия. Начало формирования западно-европейского суперэтноса (так Л.Гумилев называл "скопления этносов, сходных по структуре, стереотипу поведения и генезису") в X-XI вв. было связано
, в частности, с мощным движением за очищение церкви от пороков и за повышение ее авторитета (родина движения - аббатство Клюни в Бургундии, отсюда его название - клюнийское). Массовый религиозный фанатизм XI-XIII вв. - крестовые походы, монашеские ордена (францисканцы, доминиканцы), рыцарские ордена (иоанниты, тамплиеры, тевтонцы)- свидетельствует, что это время было пиком западно-европейского этногенеза. Затем неизбежный подрыв пассионарного генофонда вследствие войн и монашеского безбрачия привели к коренному изменению облика Европы - количественные изменения стали переходить в качественные. Менялись устремления большинства людей: религиозных и политических фанатиков сменяли чуждые великих идей прагматики, что, в частности, способствовало экономическому подъему. Смена стереотипа поведения была великолепно показана Сервантесом в "Дон-Кихоте": в начале XVII века человек, не понимавший, что времена рыцарских подвигов и романтической любви прошли, был уже смешон. Происходившие изменения требовали новой этики; ее дал протестантизм, который, как писал Макс Вебер, "носители экономического подъема - "буржуазные" средние классы... защищали... с таким героизмом, который до того буржуазные классы как таковые проявляли редко, а впоследствии не обнаруживали больше никогда... Это было "the last of our heroism" ("последней вспышкой нашего героизма", англ.), по справедливому определению Карлейля"(3).Деятельность отдельных пассионариев на "гармоничном" фоне может быть не менее результативной, нежели массовый фанатизм. Общее снижение пассионарности в Европе затронуло главным образом высшие сословия, сформированные в Средние века из людей наиболее пассионарных. Все больше предпочитая подвигам "обеды, ужины и танцы", эти элиты теряли способность управлять, лишь сковывая энергию
"низов". Терялась моральная основа феодально-монархического строя, что привело во Франции к появлению идеологии Просвещения, основанной на стремлении к правовому равенству и воинствующем антихристианстве. Французская революция была бунтом III сословия. При крайней деградации элиты энергия "низов" подобно вулканической лаве вырвалась из оков феодализма, сметая все на своем пути. События развивались по сценарию, обычному для всех аналогичных ситуаций (например, позже в России): была установлена революционная диктатура и создана мощная армия на обломках разложившейся, революционеры устроили кровавую расправу сначала над представителями поверженных сословий, а затем и друг над другом, после чего диктатура стала единоличной и была совершена военная экспансия в другие страны. Все эти события привели к еще большему подрыву пассионарного генофонда, в результате чего Франция, пережив еще ряд менее серьезных катаклизмов (1830, 1848 и 1870 гг.), через 83 года после создания Конвента стала относительно спокойным буржуазно-демократическим государством (в 1875 году была принята Конституция III республики).События XVIII века не были, таким образом, следствием пассионарного толчка, а Ж.П.Марату и М.Робеспьеру не было суждено стать создателями нового этноса, ибо их деятельность происходила на фоне общего снижения пассионарности. Так было в Европе... Иное дело - Азия.
"... Что, право, может помешать какому-нибудь, скажем, японскому "патриотическому" историку,- спрашивает далее А.Янов,- объявить, приняв за основу гумилевские рекомендации, 1868-й годом рождения нового японского этноса? Тем более, что именно в этом году произошла в Японии знаменитая реставрация Мэйдзи, в результате которой страна одним стремительным броском вырвалась из рамок многовековой изоляции и отсталости, уже через полвека разгромив великую европейскую державу - Россию, а еще полвека спустя бросив вызов великой заокеанской державе - Америке. На каком основании, спрашивается, сможем мы отказать Японии в пассионарном взрыве и, следовательно, в извержении биосферы именно на нее в XIX веке?".
Ни в коем случае не надо ей в этом отказывать! А.Янов совершенно правильно разглядел последствия пассионарного толчка, только был он не в XIX, а в XVIII веке (рождению нового этноса обычно предшествует инкубационный период).
Важнейшая заслуга Л.Н.Гумилева заключается в установлении зависимости характера исторического процесса от типового состава тех или иных этносов в те или иные эпохи, а также в открытии факторов, вызывающих изменения этого состава.
Согласно Л.Н.Гумилеву, в I веке хр. эры произошел пассионарный толчок, зона которого представляла собой полосу от юга Скандинавии до Эфиопии; его результатом стало появление среди прочих общностей готов, славян, даков. Последние подняли в начале II века мощное антиримское восстание, после подавления которого перестали существовать как этнос. В Палестине же этот толчок привел, во-первых, к появлению христианства, а во-вторых - к резкому усилению борьбы живших там иудеев против римского владычества, которая вылилась в грандиозное восстание 67-73 гг., вошедшее в историю под названием Иудейской войны. Пиком восстания явились осада и взятие Иерусалима римлянами. Зелоты (так назывались наиболее бескомпромиссные борцы за независимость Иудеи) считали само существование еврейского народа неразрывно связанным со Святой землей, Иерусалимом и Храмом. Они готовы были погибнуть за идею, что в итоге большинству из них и было суждено (часть из них, правда, была продана в рабство). Пойди все евреи тогда за зелотами, и этот народ постигла бы судьба даков. Однако была в Иудее партия мира с Римом, представители которой ставили выживание "богоизбранного народа" выше сохранения за ним Иерусалима с его святынями; лидером этой партии был раби Иоханан бен Заккай. Нет оснований считать, что р. Иоханан и его сторонники были менее пассионарны, чем зелоты, но их энергия была направлена не на самоуничтожение во имя безнадежной идеи, а на самосохранение ради идеи перспективной и предопределявшей существование евреев на многие века вперед
.Захватив власть в осажденном городе, зелоты запретили жителям покидать его под страхом смерти, и тогда р. Иоханан ради спасения себя и своих соратников сделал следующее: притворившись мертвым, он при помощи своего родственника, бывшего одним из вождей зелотов, в сопровождении группы учеников был в гробу вывезен из города. После побега р. Иоханан явился к Титу, сыну императора Веспасиана, руководившему осадой, с просьбой разрешить ему "поселиться с учениками и устроить школу в городе Явне" (на побережье Средиземного моря, на полпути между Яффой и Ашдодом)(8). Согласно Талмуду, правда, этот разговор р. Иоханан вел с самим Веспасианом, однако это очевидная ошибка, т.к. во-первых, Веспасиан в осаде Иерусалима в тот момент уже не участвовал, а во-вторых, согласно тому же Талмуду, р. Иоханан предсказал собеседнику, что тот станет императором, а Веспасиан таковым тогда уже был.
С точки зрения римлянина, если иудей не хотел воевать с Римом, а хотел открыть "какую-то там школу", препятствовать ему в этом оснований не было никаких. Тит, а разрешение давал, по-видимому, он, не мог предполагать масштабов последствий этого события, не знал он, что способствовал созданию по сути нового народа, которому предстояло надолго пережить как сам римский этнос, так и многих других
своих гонителей.После падения Иерусалима школа в Явне стала духовным центром не только палестинского еврейства, но и всей диаспоры. Р. Иоханан создал также новый Синедрион, высший законодательный орган иудеев, между тем как раньше считалось, что таковой может заседать лишь в Иерусалимском Храме
(8). Из школы в Явне вышли многие выдающиеся законоучители, создавшие в разных местах свои собственные школы. Явенский Cинедрион восстановил прервавшиеся вследствие войн связи со всей еврейской диаспорой.Позже, в 116-117 и в 132-135 гг. произошли два крупных иудейских восстания, после которых борьба за независимость Иудеи закончилась.
За века, последовавшие за завершением Библии появилось множество устных комментариев к ней, вошедших в т.н. "Устную Тору". Во II в. хр. эры выдающийся еврейский законоучитель р. Акиба бен Иосиф, который, кстати, был главным вдохновителем последнего иудейского восстания под предводительством Бар-Кохбы, систематизировал и записал их, положив таким образом начало написанию трактата "Мишна"
("Второучение"), завершенного его последователями в начале III в. В Мишне содержатся законы по гражданскому и уголовному праву, о субботе, праздниках и постах, о пище и обрядах и проч. После заключения Мишны следующие поколения иудейских мыслителей составляли "добавления" к ней - "Гемару". Мишна и Гемара вместе получили название "Талмуда" ("Учения")(8).Вследствие постоянных гонений со стороны римских властей из Палестины происходила эмиграция евреев, главным образом в Вавилонию, где их община существовала еще со времен "Вавилонского пленения" в VI в. до хр. э. и где с середины III в. хр. э. царями из династии Сасанидов были созданы относительно благоприятные для их жизни условия; т.о. имел место пассионарный дрейф. Вследствие этого и статус духовного центра еврейства переходил от Палестины к Вавилонии. В течение V в. вавилонскими иудеями была создана своя Гемара, гораздо более обширная и глубокая по содержанию, чем палестинская. Поэтому именно Вавилонский Талмуд получил наибольшее распространение в дальнейшем.
Важнейшим элементом Талмуда является Галаха - Закон, регламентирующий все аспекты жизни евреев: брачные отношения, законы о пище (кашрут), имущественное право, правила отношений с представителями других народов и т.д. Многие законы Галахи направлены на изоляцию евреев от неевреев (на иврите - "гоев"). Талмуд запрещает: вступать в браки с иноверцами, участвовать в совместной с ними трапезе, употреблять вино, к которому кто-либо из них прикасался, или кушанье, ими приготовленное, а также вступать с ними в
контакты, когда они отправляют культ или готовятся к этому. "Накануне праздников язычников, - сказано в Мишне, - загодя, еще за 3 дня, запрещается заключать с ними сделки, одалживать им какие-либо вещи или, наоборот, просить что-нибудь, давать деньги в долг или брать взаймы, отдавать долг или принимать уплату долга". Клятвы неевреев Талмуд объявлял недействительными, вследствие чего запрещалось становиться их деловыми партнерами(18). Следует отметить, что эти законы создавались в условиях большого скопления еврейского населения, когда они были реально выполнимы.Поскольку законы Галахи могли входить в противоречие с законами страны, в которой евреи жили, особую важность приобретали принципы решения таких коллизий. Согласно одному из принципиальных положений иудаизма, иудейская правовая система дана свыше, тогда как законы других народов созданы людьми(18) и выполнять их следует в силу необходимости. Вавилонский талмудист р. Шмуэль (III в.) сформулировал правило: "Закон государства обязывает"18, в котором проявилось стремление к компромиссу во имя права проживания в данной стране.
Одним из важнейших отличий иудаизма от других монотеистических религий является его отношение к прозелитизму. Хотя единого мнения по данному вопросу в Талмуде нет, можно констатировать, что в целом Галаха прозелитизм приветствует. Однако, если христианство или ислам, к примеру, готовы с радостью принять в свое лоно любого, не выясняя его мотивов (нередки были даже случаи насильственного обращения), то большинство талмудических мыслителей требовали, чтобы желание приобщиться к "богоизбранному народу" было обусловлено лишь религиозными соображениями. Претендента сначала отговаривали, разъясняли ему всю тяжесть положения еврейского народа, и лишь если тот и после этого проявлял твердость в вере, его принимали(15c). Имели место, правда, высказывания вроде "Прозелиты в тягость Израилю, они как лишай"
(18) или "Пусть многие беды постигнут того, кто принимает иноверцев в иудаизм"(18), но они были редки.С завершением Вавилонской Гемары иудаизм не остановился в своем развитии. Позже создавались комментарии к Талмуду, который сам является сборником комментариев к Ветхому Завету, затем появлялись комментарии к комментариям, затем - комментарии к комментариям к комментариям и так из поколение в поколение, из века в век ...
Итак, потеряв связь с Землей Обетованной, сформировался своеобразный народ без родины, или "блуждающий суперэтнос", как назвал его Л.Н.Гумилев. "Ubi bene ibi patria" ("Где хорошо, там и отечество" - лат.) - этот космополитический принцип в значительной мере отражает его существование с тех пор. К концу I тысячелетия евреи распространились по всей Западной и Юго-Восточной Европе и Передней Азии.
Земли, где протекают реки Рейн и Сена (Юго-Запад Германии и Север Франции), в средневековых еврейских источниках называются Эрец Ашкеназ (Земля Ашкеназская). Известно, что сыны Израиля жили там еще при римлянах (документы III в. из Кельна свидетельствуют об их наличии в этом городе), однако до XI в. их историческая роль была незначительной по сравнению с той, что играли их соплеменники из Вавилонии, Персии, Хазарии или Испании; между тем будущее их потомкам предстояло великое.
Как уже упоминалось выше, по версии Л.Н.Гумилева, в конце VIII в. произошел пассионарный толчок, зона которого протянулась от Испании до Юга Скандинавии и который привел к образованию Западно-Европейского суперэтноса. Земля Ашкеназская находилась, таким образом, как раз в его "эпицентре" и, судя по последующим событиям, евреев этот толчок также затронул.
Наиболее известные еврейские общины того времени находились в городах Вормс, Трир, Шпеер, Майнц, Труа. В XI в. там начала бурно формироваться своя талмудическая школа, что совпало по времени с Клюнийским движением в западно-европейском христианстве. Основателем этой школы, получившей название Лотарингской, был р. Гершом бен Иегуда из Майнца, прозванный Меор ха-Гола ("светоч диаспоры") (960-1028 гг.), с именем которого еврейская традиция связывает появление новых общинных уставов (в них
, среди прочего, запрещалось многоженство).Наиболее выдающимся представителем Лотарингской школы был р. Соломон Ицхаки (абр. Раши) из Труа (1039-1105 гг.). Составленные им и его последователями "тосафистами" ("составителями добавлений") комментарии к Талмуду вошли почти во все дальнейшие издания последнего. Благодаря ему Северная Франция (Шампань), где он жил, стала крупнейшим центром талмудической науки того времени. "Мудрецы Франции, тосафисты,- писал впоследствии р. Соломон Лурия, один из крупнейших еврейских религиозных авторитетов в Польше XVI в., - сделали из него (Талмуда) как бы шар и прокатили его с места на место, чтобы он выглядел как однородное тело, без противоречий и изъянов ..."
(7).На заре средневековья ашкеназские евреи были очень немногочисленны: община в 100-200 человек считалась большой. Очевидно, что в таких условиях немыслимым было выполнение запретов, касающихся контактов с иноверцами, т.к. материальное положение евреев, бывших в большинстве своем купцами и ростовщиками, почти полностью зависело от них: продукты для пропитания, одежду и проч. они должны были приобретать у христиан; евреям приходилось и торговать предметами культового назначения, и заключать сделки в дни церковных праздников. Раши, к примеру, позволял употреблять изготовленное христианами вино, поясняя, что те не используют его при богослужении, как это было принято у язычников, окружавших евреев в талмудическую эпоху, и, следовательно, оно уже не является предметом "чуждого культа". Также обычно приходилось обходить запрет признавать клятву иноверца, хотя тот же Раши однажды даже отказался от иска к христианину из-за того, что тому пришлось бы присягать в суде(18).
Известно, что в Средние века имели место случаи перехода христиан в иудаизм, или "гиюра"; тосафисты и их последователи единодушно это приветствовали. Если случаи крещения евреев были обусловлены обычно или принуждением, или нежеланием нести бремя галахических предписаний, то побудительным мотивом к принятию иудаизма могли быть лишь идейные соображения. Р. Иоэль бен Ицхак так писал об одном из прозелитов: "И был послан дух от Господа, и почил он в сердце сего человека ... И ... приступил он к работе господней: взыскуя Бога, стал изучать писание и священный наш язык и долгое время прожил среди нас. Был он муж праведный и непорочный и дни свои проводил в учении..."(18).
Церковь ревниво оберегала целостность рядов своих приверженцев и за обращение христиан в иудаизм карала беспощадно, что заставляло евреев скрывать существование института гиюра. Поэтому о массовости данного явления в Средние века судить сложно.
Условия жизни евреев в тех или иных странах зависели от того, какие соображения у их правителей брали верх: материальные или идеологические. В первом случае власти им покровительствовали, т.к. их торговая и кредитная деятельность способствовала пополнению казны, во втором же их ждали гонения, зачастую крайне жестокие. До конца XI в. положение евреев в Германии было вполне благоприятным для них, зачастую они пользовались поддержкой городских епископов. Император Священной Римской империи Генрих IV (1056-1106 гг.) в 1091 г. пожаловал им грамоту, согласно которой было запрещено принуждать их к принятию христианства, а в судебных процессах с христианами евреи могли присягать по своему религиозному обряду.
Начало эпохи крестовых походов в 1096 г. ознаменовало перелом в жизни европейских евреев: "спасители гроба Господня" не могли смириться с благополучным проживанием на их землях "распявших Христа". Некий монах утверждал, что на могиле Иисуса была найдена записка, предписывающая христианам крестить всех евреев(8). Последние в результате и стали первыми жертвами крестоносцев, ставивших их перед выбором: крещение или смерть.
Массовый религиозный фанатизм - характернейшее последствие пассионарного толчка - отличал евреев той эпохи не в меньшей степени, нежели христиан. Следуя талмудическому принципу "Киддуш-ха-Шем" ("освящение имени божьего"), требующему мученичества за веру, они в большинстве своем предпочитали смерть крещению(18), иные сами убивали себя и свои семьи, дабы не попасть в руки палачей. Некоторые даже поначалу заявляли о своей готовности креститься, но только для того, чтобы во время соответствующей церемонии публично плюнуть на крест, присовокупив к этому какую-нибудь бранную тираду в адрес Иисуса и его матери(
18).Общины Вормса и Майнца погибли почти полностью, община Трира после долгого сопротивления согласилась-таки на крещение, а евреям Шпеера вместе с горожанами-христианами удалось отстоять свой город. Позже, в 1103 г. Генрих IV, несмотря на протесты папы, разрешил насильственно крещеным вернуться в лоно иудаизма. В возникшей среди евреев острой дискуссии о том, как к ним относиться, решающую роль сыграл авторитет Раши, сказавшего: "Да будем далеки, чтобы отделиться от вернувшихся или осрамить их!"(8).
В 1215 г. в Латеранском дворце в Риме под руководством папы Иннокентия III прошел очередной (IV) церковный собор, сыгравший важнейшую роль в истории Западной Европы и наложивший сильнейший отпечаток на положение европейского еврейства в ближайшие 3-5 веков. Собор резко осудил еретиков - альбигойцев, катар, вальденсов, положил начало созданию инквизиции, а касаемо именно евреев наиболее ярким нововведением было предписание им носить на одежде особый знак - круглый или прямоугольный кусок желтой ткани. С тех пор унижения и гонения на евреев в Европе стали постоянными.
Стремление евреев как можно плотнее отгородиться от христианства, только усиливаемое постоянными их преследованиями, ярко проявилось в деятельности сформировавшейся в начале XIII века группы "Хасидей ашкеназ" ("Благочестивых из Ашкеназа"). Основатели этой группы были выходцами из школы тосафистов. В книге "Сефер ха-Хасидим" ("Книга благочестивых"), автором которой был р. Иегуда ха-Хасид из Парижа (1166-1224 гг.), талмудические предписания относительно неприятия "чуждых культов" доведены до крайности, граничащей, на взгляд современного человека, не то с мракобесием, не то с чудачеством. Здесь запрещалось не только входить в "дом чуждого служения"(18) или во двор при нем, но даже просто склонять голову, проходя мимо церкви, дабы это не было истолковано как дань уважения христианству, разменивать деньги идущему в церковь иноверцу, чтобы не стать соучастником "их приношений", "обучать (христианского - М.З.) священника еврейской грамоте, а также исполнять для него на музыкальных инструментах какие-нибудь приятные мелодии, чтобы, не дай Бог, не воспроизвел он ту же мелодию, стоя перед своим алтарем". По мнению р. Иегуды, "в синагоге не должно быть окон, выходящих на дом "чуждого служения"". В Книге благочестивых описан эпизод, когда евреи отказались покупать у христиан оставшиеся после строительства церкви стройматериалы для постройки синагоги, сказав: "даже для постройки частного дома не следует брать у них, а тем более для синагоги"(18).
Р. Иегуда и его соратники настаивали на самом ревностном соблюдении принципа "Киддуш-ха-Шем". Книга благочестивых запрещает не только временно креститься ради личного спасения, но даже пришивать к платью или прибивать к дому (в целях конспирации при приближении погромщиков) крест, стричь волосы в кружок подобно христианскому духовенству, а стены домов, залитые кровью мучеников, предписывалось не белить, чтобы кровь могла "вопиять к Богу"(8).
Можно констатировать, что в XI-XIII вв. в Земле Ашкеназ образовался новый иудейский этнос, во многом не похожий на другие. Ашкеназское еврейство отличалось крайней культурной обособленностью, его интеллектуалы, в отличие, например, от их испанских единоверцев, сефардов, были совершенно чужды общей образованности и занятий поэзией и полностью сосредоточились на развитии талмудической науки; сформировался особый тип ашкеназского ученого мудреца, "замыкающегося в 4-х стенах Галахи"
(7). Другой важнейшей сферой их творчества стала Каббала - иудейская мистика. И, наконец, к XIII в. сформировался особый язык ашкеназских евреев - "лашон ашкеназ" или "идиш", представлявший собой диалект немецкого с добавлением некоторых слов из иврита, буквы же при письме на нем использовались древнееврейские; в дальнейшем ашкеназские евреи говорили на нем почти во всех странах, где жили (кроме Италии). Иврит перестал быть разговорным языком евреев еще во II веке, в диаспоре они обычно заимствовали языки народов, среди которых жили. Вавилонская Гемара была написана на смешанном языке, состоящем из элементов иврита и арамейского. Этот язык стал именоваться "священным" или "лошн койдеш". В Земле Ашкеназ он был сохранен, но лишь как язык религиозный, который знала только интеллектуальная элита, изучавшая его в иешивах (иудейских вузах). На нем были написаны почти все литературные труды ашкеназских мыслителей, вследствие чего большинству евреев они были недоступны.Для евреев Юго-Западной Германии и Северной Франции была характерна полная автономия каждой общины с очень большой властью общинных институтов. Они селились в городах в специально отведенных для них кварталах (Platea Judaecrum), которые иногда обносились крепостными стенами. Их правовой статус определялся специальными "грамотами о привилегиях" и обычно обозначался термином "servi camerae" ("рабы казны"), что означало
принадлежность евреев королю, который мог их по своему усмотрению переселять, отнимать их имущество, аннулировать причитающиеся им долги(7). С другой стороны, они получали монаршую защиту, за которую, правда, приходилось дорого платить. Выступая в суде, еврей должен был приносить особую еврейскую присягу (more judaico), иногда включавшую в себя унизительные формулировки. Носить оружие для самозащиты евреям запрещалось.Среди обвинений, обычно выдвигавшихся в отношении них, наиболее распространенными были: в ритуальных убийствах христианских детей, в осквернении гостии (утверждалось, что они прокалывают просфору, символ тела господнего, иглами, после чего из нее течет кровь Христова) и в обращении христиан в иудаизм. Последнее, как мы видели, имело под собой основания.
В Англии массовое поселение евреев началось после нормандского завоевания 1066 г.; неучастие английского рыцарства в первых двух крестовых походах благоприятно сказалось на их жизни там. Первый крупный еврейский погром в Лондоне состоялся в день коронации Ричарда I Львиное Сердце (3.09.1189) и с тех пор их положение неуклонно ухудшалось, пока в 1290 г. король Эдуард I не издал указ об их изгнании с "Туманного Альбиона": Сынов Израиля обвинили в "обрезывании монет". Изгнанники в большинстве своем переселились во Францию, однако уже в 1306 г. королем Филиппом IV Красивым были выселены и оттуда с предварительной конфискацией их весьма немалого имущества. Общее число изгнанных тогда из Франции было около 100 тыс. человек, что свидетельствует о бурном демографическом росте ашкеназских евреев за прошедшие 2 с лишним века(8).
Для евреев Германии самые жестокие времена наступили в 1348-1349 гг., когда Европу охватила эпидемия чумы, сократившая ее население на треть, при том, что евреи, хотя в их гетто плотность населения была гораздо выше, чем в христианских кварталах, страдали от нее гораздо меньше. Еврейские источники объясняют это соблюдением ими правил гигиены - средневековые христиане, хотя и "привезли" из крестовых походов обычай мыться в бане, чистоплотностью не отличались. Так или иначе, но на евреев пало обвинение в умышленном распространении болезни путем отравления колодцев христиан. Началась резня, остановить которую не могла даже защищавшая евреев булла папы Клемента VI(8).
В середине XV в. на евреев Центральной Европы обрушилось новое бедствие, на сей раз в лице одного человека - монаха Францисканского ордена Иоанна Капистрано (1386-1456). Будучи легатом (представителем) папы Николая V в Германии, этот фанатик, обладавший выдающимся ораторским
талантом, разъезжая по городам, везде настраивал против них как знать, так и чернь. Епископ Готфрид из Вюрцбурга, который был также герцогом Франконии, после его проповедей не только отменил данные им ранее евреям выгодные привилегии, но и изгнал их из своих владений, "ибо он не хотел более терпеть их". В Бреславле (Силезия) с подачи Капистрано были сожжены 40 евреев по обвинению в осквернении гостии (под пыткой они сознались во всем) и ритуальном убийстве христианского мальчика. Остальные обвиненные (всего 318 человек) были изгнаны из Бреславля, а их дети до семилетнего возраста у них отняты, крещены и отданы христианам на воспитание. Такова лишь небольшая часть списка "подвигов" человека, прозванного "бичом евреев"(8).В некоторых европейских странах, в основном к востоку от Германии, стремление правителей привлечь в свои страны евреев для пополнения своей казны брало верх над религиозной нетерпимостью. Для такого привлечения было необходимо обеспечить их личную безопасность и безопасность их имущества, возможность им вести образ жизни, соответствующий канонам иудаизма, а также, чтобы доход от них был максимальным, возможность заниматься их традиционными промыслами: выдачей кредитов и торговлей. В 1244 г. австрийский эрцгерцог Фридрих, несмотря на активное противодействие императора Священной Римской империи Фридриха II (Австрия была тогда составной частью империи), выдал евреям Грамоту, согласно которой, среди прочего, христианин, убивший еврея, наказывался смертью, ранивший - денежным штрафом или лишением руки, похитивший еврейского ребенка для насильственного крещения - штрафом. Аналогичные грамоты позже были выданы евреям Венгрии королем Бела IV (1251 г.), Богемии королем Отокаром (1254 г.), Калиша в Великой Польше князем Болеславом (Польша была раздроблена и грамота касалась лишь данного удела, 1254 г.), Тюрингии и Мейсена (Саксония) князем Генрихом (1265 г.)(8). В результате такого положения вещей вплоть до середины XVII века миграция европейских евреев имела общее направление с запада на восток.
Страной, сыгравшей важнейшую роль в истории евреев, стала Польша. Начало процесса интенсивного формирования еврейских общин в этой стране, судя по сохранившимся документам и результатам археологических раскопок (найдены монеты, относящиеся к этому времени, с надписями на иврите и еврейскими именами чеканщиков), относится к концу XII - началу XIII вв., однако началом их процветания там можно считать лишь середину XIV в., эпоху правления короля Казимира III Великого (правил в 1333-1370), создателя централизованного польского государства. В 1367 г. он выдал евреям Грамоту о привилегиях, каковых они не имели больше нигде. Согласно этой грамоте, в частности, получили официальное признание общинные институты, в т.ч. суд еврейских старейшин ("... в
каждом деле о споре или стычке между евреями да не будет судить никто, кроме старейшин их, за исключением тех случаев, когда они сами не смогут выяснить истину" (ј10)), а также законность традиционной еврейской присяги на свитке Торы (јј1, 5, 12, 13). Грамота предусматривала суровые наказания за нападения на евреев (јј12, 13, 14), осквернение еврейских кладбищ (ј21), нанесение ущерба синагоге (ј22), несанкционированный вход в их жилища (ј29), похищение еврейских детей (ј38), неоказание помощи еврею в случае нападения на него (ј44), отказ торговцев продавать товары евреям (ј46), запрещалось вызывать евреев в церковный суд (ј30). Грамота защищала их финансовую деятельность от вмешательства конкурентов (ј45) и гарантировала возможность вести соответствующий канонам иудаизма образ жизни, включая право на кошерный убой скота и продажу некошерных частей туш христианам (ј20) (См. ПриложениеI).В 1453 г., в год коронации Казимира IV из династии Ягеллонов, оригинал Грамоты сгорел при пожаре в Познани. Вступив на престол, новый король издал ее подтверждение, в заключении которого говорилось: "Мы желаем, чтобы те евреи, которых мы охраняем для нас и королевства нашего как особую ценность, признали наше королевство добрым для них". Содержание грамоты вполне соответствовало этим словам(7).
Положение евреев в средневековой Польше можно без преувеличения охарактеризовать как "status in statu" ("государство в государстве", лат.), настолько широка была их автономность. Они имели свою законодательную (кагал), судебную и исполнительную власти.
Кагал регулировал все сферы жизни общины: хозяйственную деятельность, отношения с христианами, проблемы семьи, религии, воспитания, отвечал за сбор налогов, за работу синагоги и кладбища, осуществлял надзор за кошерным убоем скота, контролировал работу учителей, организовывал помощь беднякам. Он также имел полномочия выдавать право на жительство тому или иному еврею, причем основным мотивом в решении этого вопроса было благосостояние человека (бедняк становился для общины бременем, т.к. государственные налоги с нее собирались лишь в зависимости от ее численности). Решения кагала приобретали силу закона лишь после того, как их утверждал раввин (главный специалист по галахе) и специально уполномоченный писец заносил их в особую книгу кагала - пинкос. Система выборов в кагал была далека от нынешних представлений о демократии: руководители общин, отработав положенный срок, выдвигали выборщиков, обязательно не состоявших между собой в родстве, которые и избирали новое руководство, обычно около 20-ти человек(7).
Община несла перед властями коллективную ответственность за каждого члена. Представительские функции кагал осуществлял через своих специальных чиновников - "штадланов".
Еврейский суд обычно возглавлялся раввином, вместе с которым заседали двое судей, назначенных выборщиками, и имел 3 инстанции, различные по серьезности рассматриваемых ими дел. Он занимался лишь имущественными спорами между евреями, другими делами занимался кагал.
Одним из наиболее распространенных наказаний для преступников было содержание под стражей (в тюрьме). Так обычно поступали с неплательщиками налогов или долгов, нарушителями спокойствия и проч. Смертная казнь в общинах не применялась, но бывали телесные наказания: битье палками, отрезание ушей, а также выставление у "позорного столба" - приковывание цепями к стене в коридоре синагоги. Обжалование решений еврейского суда у польского "судьи по делам евреев" законодательством предусматривалось, однако отношение общин к этому было крайне неодобрительным, так как подрывался авторитет руководства.
Неким подобием глав исполнительной власти в общинах были парнасы, или старосты, работавшие, как и другие служащие, бесплатно. Они следили за соблюдением решений кагалов и руководили текущими делами. В каждой общине их было не менее трех и они сменялись каждый месяц. У парнасов было 3-5 заместителей - "лучших".
С конца XVI в. в Польше, Литве и некоторых других странах еврейской диаспоры существовали надобщинные органы управления - Ваады, которые решали проблемы, неразрешимые для местных кагалов.
Польские евреи представляли собой совершенно особое торгово-промышленное сословие со строго определенными государственными функциями, важнейшей из которых было пополнение казны; в то же, что было за пределами этих функций, например, во внешнюю политику, они не вмешивались. Основными направлениями их деятельности были кредиты, торговля, арендаторство, шинкарство, содержание постоялых дворов, ремесла.
В банковском деле евреи проявляли активность с середины XIV в. Особенно прославился в этой области Лейба из Кракова, снабжавший деньгами троих королей: Казимира III, Людвига Венгерского (правил в 1370-1382 гг.) и Владислава Ягайло (правил в 1386-1434 гг.), а также королеву Ядвигу, дочь Людвига и жену Ягайло. Однако в течение XV-XVI вв. роль польских евреев в банковском деле постепенно уменьшалась, а к середине XVII в. они уже больше брали кредитов, чем давали; причины: с одной стороны - неблагоприятная ситуация в международных финансах, с другой - давление землевладельцев и духовенства
7.Польские евреи были активны во всех областях торговли: розничной, оптовой и посреднической. Они, например, занимались скупкой у крестьян излишков их продукции, которые затем продавали на городских рынках, а также были посредниками в продаже урожая, скота и лесных товаров
(древесины, дегтя, смолы и т.п.) из поместий шляхты. Насколько можно судить по юдофобской книге С.Мичинского "Зерцало короны польской", евреи играли важнейшую роль в экспорте и импорте Польши, во всяком случае в начале XVII в. они в значительной мере потеснили в этой сфере христиан(7).Широчайшее распространение среди прочих видов деятельности польских евреев получило арендаторство: владелец, к примеру, поместья уступал все его или часть за определенную плату кому-либо, а тот стремился извлечь из арендованного максимальную выгоду; при этом живущие на территории поместья крестьяне оказывались в подчинении арендатора. Своеобразной формой аренды, которой также активно занимались евреи, был откуп: за определенную плату человек получал у государства, например, монопольное право на добычу соли или продажу спиртных напитков ("пропинация"), или право на сбор таможенных пошлин или налогов.
Весьма велико было участие польских евреев в винном промысле (шинкарство). Значительное число из них, в отличие от их собратьев на Западе, занимались ремеслами, особенно портняжным делом; были среди них и меховщики, шляпники, ювелиры, дубители кож. Евреи-ремесленники создавали жесткую конкуренцию христианам и в ней зачастую одерживали верх.
По мере миграции ашкеназских евреев на восток Европы туда же перемещалась и талмудическая наука. Важнейшими ее центрами стали Прага, Вена, Будапешт и, в особенности, польские города: Краков, Познань, Люблин, Львов и др., а также общины Литвы, где после заключения в 1375 г. польско-литовской унии в
г. Крево началось столь же интенсивное, как в Польше, формирование еврейских общин. Известный хронист XVII в. Н.Ганновер утверждал, что к XVI в. не было "столько Торы", как в Польше, а один венецианский раввин, побывав там в 1638 г., писал: "здесь располагаются иешивы и бейт-мидраши (помещения для религиозных дискуссий - М.З.), где тысячи молодых людей изучают еврейские гражданские и религиозные законы"(7).Такие явления, как изгнания, изъятия собственности евреев, аннулирования долгов им, столь обычные в Средние века для западно-европейских стран, для Польши были совсем не характерны. Ношение ими оружия для защиты городов, где они жили, властями не только разрешалось, но даже поощрялось. Редкий отголосок отношения к евреям как к "рабам казны" (этот термин в официальных польских документах никогда не употреблялся) заключался в том, что убийца еврея наказывался за "нанесение ущерба казне". Однако утверждать, что их жизнь в Польше была безоблачной, было бы сильным преувеличением: как писал в XVIII в. еврейский
мыслитель Шломо Маймон (Шломо бен-Иехошуа, 1753-1800), "вряд ли есть еще такая страна, как Польша, где свобода (еврейского) вероисповедания и ненависть к нему соседствуют так близко. Евреям разрешается выполнять все мицвот (613 заповедей Торы, включая 10 основных - М.З.) вполне свободно ... и даже есть у них свои суды. Но при этом ненависть к (их) вере так велика, что само слово "еврей" (по-польски и по-чешски - jid - М.З.) звучит как оскорбление"(7).Помимо того, что в отношении евреев в Польше были распространены те же обвинения, что и в Западной Европе - в ритуальных убийствах христианских детей, осквернениях гостии, склонении христиан в иудаизм, многих польских политиков раздражали привилегии евреев. Так, кардинал Збигнев Олесницкий, герой Грюнвальдской
битвы, спасший жизнь королю Ягелло, писал Казимиру IV в связи с подтверждением последним вышецитированной Грамоты: "... прошу и молю Ваше Величество отменить грамоты эти; докажите, Ваше Величество, что Вы - католический король, запретите то, что оскорбляет имя короля и может привести к еще большему замешательству". Историк Ян Длугош спустя 10 лет писал о том же: "... права, дарованные королем и его советниками евреям, были оскорблением святой веры и в этом короля открыто обвиняли кардинал Збигнев и епископ Краковский, а монах Иоанн Капистрано (см. предыдущую главу - М.З.) угрожал ему карами небесными; но не захотел король отменить привилегии, и обрушил Бог ярость свою на короля и народ"(7) (имеются в виду временные неудачи Польши в войне с Тевтонским орденом). В большинстве случаев королевская власть заступалась за евреев.Мартин Лютер в начале своей реформаторской деятельности ожидал, что очищенное от пороков папства христианство привлечет евреев к себе и призывал христиан к терпимости в отношении них. В то же время некоторые "горячие головы" среди евреев, решив, что Реформация означает отказ от христианства вообще (без папской власти оно казалось тогда многим немыслимым), пытались склонить самого Лютера к иудаизму: во время поездки реформатора в Вормс к нему явилась делегация с таким предложением(18). Когда же обе стороны осознали всю тщетность своих стараний, отношения между ними резко ухудшились и под конец жизни Лютер уже выступал с резкими нападками на них.
В 20-е годы XVI века идеи церковных реформаторов проникли и в Польшу, породив там значительное брожение умов, приведшее к появлению антикатолических сект, например, антитринитариев, отрицавших триединство бога; доходило даже до полного отказа от христианства, в чем некоторыми усматривалось влияние иудаизма. Со стороны католической церкви эти процессы встречали самое ожесточенное сопротивление: в 1520-е гг. был издан ряд королевских указов, запрещавших продавать книги Лютера, грозя виновным конфискацией их имущества и изгнанием из страны, а проповедовать идеи реформаторов запрещалось под страхом смерти. Тем не менее пропаганда протестантизма в Польше получила еще больший размах в 1530-е гг.
Одна пожилая краковская мещанка, Екатерина Залешовская, вдова крупного городского чиновника, начав с отрицания таинства евхаристии по католическому обряду, что составляет один из элементов протестантизма, затем отказалась и от основной догмы христианства - божественности происхождения Христа. "Не имел господь ни жены, ни сына, - заявила она на суде, - да ему и не нужно этого, ибо сыновья нужны только тем, которые умирают, а Господь Бог вечен, и коль он не родился, так и умереть не может...". Не пожелав отречься от своих взглядов, Залешовская в 1539 г. была сожжена на центральной площади Кракова по обвинению в "иудейской ереси".
Одновременно с делом Залешовской разгорелся другой скандал, связанный уже с обвинением евреев в склонении христиан в иудаизм. Как писал польский хронист Бельский, в 1539-1540 гг. "евреи ..., видя, что люди принялись умствовать и препираться о своей христианской вере, как будто сомневаясь в истинности ея, совратили у нас в жидовскую веру немало христиан, совершив над ними обряд обрезания". Утверждалось, что новых прозелитов переправляют в Литву, где их прячут тамошние евреи (в Литве, между прочим, проживал тогда юный королевич Сигизмунд, поддерживавший протестантизм и отличавшийся веротерпимостью). Король же Сигизмунд I, бывший по совместительству также Великим князем литовским, услышав об этом, в ярости постановил "оное заблуждение обуздать и виновных, осмеливающихся учинить подобное, наказать по всей строгости закона". Два полномочных комиссара, направленные им в Литву для расследования, устроили там беспредельное преследование евреев: по любому поводу кого-либо из них останавливали на дороге или врывались в его дом и чинили "тяжести несносные", допытываясь, не отступник ли он от христианства. Те в результате боялись даже на время покидать семьи. Ярмарки, в том числе крупнейшая из них в Люблине, опустели, разоренные евреи не могли в полной мере платить казенные подати, казна несла непоправимые убытки.
Тогда литовскими евреями была направлена королю депутация с жалобой, что комиссары и представители местной администрации "виновных людей не доискиваются, а невиновным делают великие трудности". Депутаты утверждали, что евреи Литвы никогда не прятали у себя прозелитов из Польши и не совращали в иудейство в самой Литве, и заявляли, что если среди них найдется виновный в чем-либо подобном, то они
сами настаивают на предании его смертной казни и конфискации его имущества в пользу казны. Жалоба, поддержанная к тому же Литовской радой - государственным советом Великого княжества, была услышана: в своем ответе, датированном 10 июля 1539 г., Сигизмунд I предписывал чиновникам прекратить беспредел, "но если окажется, что какой-нибудь еврей действительно укрывал у себя христиан, которых обрезали по закону жидовскому, ... разыскать виновных ... и заключить под стражу" до дальнейшего рассмотрения дела. После этого беззакония прекратились.Однако вскоре вокруг литовских евреев разразился новый скандал. Поползли слухи, что некоторые из них, совратив в иудейство многих христиан в Литве, собираются со своими семьями и добром, в том числе чужим, сданным им в заклад, перебраться в Турцию. Утверждалось, что когда Сигизмунд учинил среди евреев описанный выше розыск прозелитов, они обратились к султану Сулейману I (правил в 1520-1566) с просьбой ходатайствовать перед польским королем о предоставлении им свободного выезда из страны, на что Сулейман будто бы ответил: "вскорости я сам туда приду, христиан выгоню... и открою вам свободный путь повсюду". Обвинение основывалось на доносе одного еврея и было подтверждено свидетельством королевского переводчика с турецкого, "армянина, который показал, что видел у Тягини (ныне Бендеры; приблизительно там в то время проходила литовско-турецкая граница - М.З.) пятнадцать еврейских возов, тяжело погруженных вещами, которые препровождались ... в Турцию".
Литовские евреи, обвиненные на сей раз еще и в антигосударственном заговоре, вновь направили королю депутатов, которые "били челом", отвергая все обвинения. В результате проведенного расследования евреи и на сей раз были оправданы(13).
Из вышеописанного ясно, что при всей благоприятности условий жизни евреев в Польше - а эпоха правления Сигизмунда I и Сигизмунда II (1506-1572) считается "золотым веком" польского еврейства - совращение христиан в иудаизм преследовалось жестко. Иудейским религиозным авторитетам, дабы не накликать беды на все еврейство, приходилось предписывать общинам игнорировать миссионерские предписания Талмуда. Раби Соломон Лурия (ок. 1510-1573), один из крупнейших иудейских законоучителей того времени, пояснял, что они относятся лишь "к эпохе, когда сыны Израиля жили в собственной стране... Но сейчас мы находимся в чужой стране ..., - писал он далее, - и если кто-то из евреев захочет принять прозелита, то получается, что он восстает против государства и рискует самой своей жизнью... Посему горе всякому, кто участвует
в принятии прозелитов там, где власти категорически против этого, и я предостерегаю, что ему за это полагается смерть ... И дай бог, чтобы положение сынов Израиля, живущих среди других народов, укрепилось и оставалось прочным во все дни изгнания нашего..."(18).Прозелитизм в Польше эпохи Реформации не носил одностороннего характера. Например, в 1537 г. в Познани 14 евреев, сагитированные одним ранее крещенным, были добровольно обращены в католицизм. В торжественной церемонии крещения участвовали епископ, местный воевода, члены магистрата(12).
Обновление духовного климата в Польше оказало влияние и на саму иудейскую мысль: евреи были вовлечены в дискуссию о творчестве самого популярного и самого спорного в Средние века философа - Аристотеля. В этом в первую очередь сказалось влияние располагавшегося рядом с еврейскими кварталами Кракова знаменитого Ягеллонского университета, alma mater великого Коперника - в первой половине XVI в. этот вуз был главным очагом свободомыслия в Польше. В то же время группа представителей сефардской общины Италии, поселившаяся тогда в Кракове, распространяла там произведения знаменитого сефардского мыслителя Маймонида (р. Моше бен Маймон, 1135-1205), который еще в начале XIII в. своей идеей соединить аристотелизм с иудаизмом вызвал
бурную дискуссию среди испанских евреев. И, наконец, сыновья многих богатых евреев Польши, ездившие учиться в иешивы Италии, главным образом Падуи, также получали там дозу "чуждой мудрости"."Чуждое влияние" встретило ожесточенное сопротивление консерваторов. Когда р. Моше Иссерлес из Кракова (1525-1572), один из крупнейших иудейских авторитетов того времени, подвергшийся влиянию аристотелизма, в своем письме цитированному выше р. Соломону Лурии, жившему тогда в Бресте, позволил себе аргументировать свою позицию по одному галахическому спору ссылкой на великого грека, то в ответ получил: "... Торе нашей придется облечься в траур..., ибо в письме твоем повсюду рассеяна мудрость необрезанного Аристотеля... И сказал я: горе мне оттого, что глаза мои видели...
- усладою стали слова нечестивца, и в устах Израиля они как приправа к святой Торе нашей, да помилует нас Бог за грехи наши великие. Клянусь, не хуже тебя знаю я мудрость эту, но стараюсь держаться от нее подальше, ибо нет большей ереси, чем она... А теперь скажу я тебе, что в молитвенниках учеников обнаружил я молитву Аристотеля (по мнению историка С.Дубнова(12), это иносказательное выражение, означавшее тексты общефилософского содержания - М.З.), и такие мудрецы и вожди, как ты, повинны в этом, ибо смешиваешь ты это со словами Бога живого. Такой премудрости следует посвящать время, проводимое в отхожем месте (!)...".Хотя дискуссия по вопросу о "чуждой мудрости" продолжалась среди евреев весь XVI в., увлечение ею в ашкеназском мире носило спорадический характер и к дальнейшему духовному сближению с христианским миром не привело.
* * *
После Люблинской унии 1569 г. украинские земли, входившие ранее в состав Великого княжества Литовского - Волынь, Подолия, а также Правобережье Днепра отошли к польской короне. Король Сигизмунд II Август (правил в 1548-1572) раздал их немногочисленным магнатам, среди которых особенно выделялись семейства Вишневецких, Конецпольских и Потоцких. Вельможи, не желая самостоятельно управлять поместьями, предпочитали сдавать их в аренду, на что желающие в избытке находились среди евреев. В результате, вынужденные платить арендаторам и за землю, и даже за посещение церквей, крестьяне именно на еврейский народ обрушили свой гнев в первую очередь. Резня, устроенная в 1648-1649 гг. восставшими казаками под предводительством Б.Хмельницкого, стала одной из самых трагических страниц в истории евреев: десятки тысяч из них, отказавшись креститься, погибли. Эти события сменили основное направление еврейской миграции в Европе на противоположное прежнему: теперь они стали перебираться уже больше с востока на запад, где с конца XVI в. начали происходить буржуазные революции, приводившие к коренным переменам в положении евреев (в первую очередь, в Голландии).
Во вступительной статье были перечислены основные факторы естественного отбора, обычно приводящие к потере этносом пассионарности: это войны, предпочтение женщинами умеренно-пассионарных мужчин, а также монашеский аскетизм в форме безбрачия. Теперь, обобщив данные о том, как отличался образ жизни ашкеназских евреев от того, что вели окружавшие их народы, можно констатировать: здесь естественный отбор был обусловлен совершенно иными факторами.
Проживая на землях, принадлежавших другим народам, и не стремясь к созданию собственного территориального государства, евреи не имели нужды воевать, так как именно за обладание территориями ведется большинство войн. Пассионарная энергия еврейства расходовалась не на самоуничтожение, а, напротив, на выживание, на сохранение этнической целостности (сложнейшая задача в условиях диаспоры) и на служение богу, заключавшееся в соблюдении обременительнейших предписаний и запретов в надежде приблизить таким образом приход Мессии. Как высокопарно выразился историк Г.Грец, "в то время, пока другие народы вели между собой истребительные войны, племя Якова думало только о том, как поддержать светильник духа"(8).
Имевшие место многочисленные акты геноцида в отношении евреев средней пассионарности этноса не снижали, так как в подобных ситуациях пассионарий спасается даже с большей вероятностью, нежели человек малоэнергичный.
Аскетизм в форме безбрачия иудаизму не свойственен, напротив, Талмуд усматривает в безбрачии противоестественное состояние, здоровый мужчина, согласно ему, должен оставить после себя сына и дочь. По мнению одного из виднейших талмудистов начала II в. р. Элеазара, "еврей, у которого нет жены, не может считаться вполне человеком"(15а).
Религиозные авторитеты и лидеры общин, являвшиеся, за неимением полководцев, наиболее пассионарными среди евреев, имели обычно преимущество при вступлении в брак. "Кто выдает свою дочь замуж за ученого, - считали талмудисты, - тот как бы соединяется с самим божеством"(19).
Еще одним фактором, который, как отмечалось выше, мог повлиять на этногенез евреев, был прозелитизм. Тяжелые условия жизни евреев в диаспоре, а также зачастую жесткий отбор желающих приобщиться к "богоизбранному народу" приводили в лоно иудаизма лишь готовых пожертвовать благополучием во имя идеи, т.е. пассионариев.
Теперь можно сделать первый вывод относительно предпосылок той роли, которую еврейский народ сыграл в истории последних двух столетий: ему удалось за многие века сохранить свой пассионарный генофонд нерастраченным, саккумулировав, таким образом, громадную энергию
.2-я половина XVIII в., вошедшая в историю Европы как эпоха Просвещения, совершенно изменила облик и образ жизни европейского еврейства: духовная стена, веками отделявшая его от христианского мира, рухнула. Религиозный фанатизм, столкнувшись со свободной мыслью, потерпел сокрушительное поражение. Европейское просвещение вместе с экономическим либерализмом добилось того, что за века не смогли сделать костры инквизиции, а именно - заставить евреев в массе своей отречься от веры предков.
Начало этому процессу было положено в Пруссии, а точнее - в еврейской общине Берлина. Экономические реформы, проводившиеся королем Фридрихом II Великим (правил 1740-1786), его стремление к обогащению страны способствовали успеху евреев в банковском и фабричном делах, причем они быстро стали превосходить здесь христиан. Семилетняя война, хотя и не была для Пруссии слишком удачной, а Берлин был взят в 1760 г. русскими войсками, также обогатила еврейских банкиров. Среди берлинских евреев стали появляться первые миллионеры. В годы царствования Фридриха II еврей мог законно проживать в Пруссии, лишь обладая персональной "привилегией покровительствуемого еврея", выдаваемой королем тем, кто, по его мнению, был полезен для государства. Последнее обстоятельство еще больше заставляло евреев стремиться к успеху в делах.
В это же время в Германию стали проникать и приобретать там все большую популярность идеи французских просветителей; живой интерес к ним проявлял сам король. Для Пруссии эпоха Фридриха II была временем расцвета науки, литературы и искусства. Выросшие в тесном гетто дети еврейских банкиров и негоциантов были очарованы блеском христианского мира.
Если сущность Реформации XVI в. состояла в стремлении усовершенствовать христианство, то одной из важнейших черт Просвещения XVIII в. было антихристианство, что способствовало веротерпимости. "Вы, христиане, жалуетесь, что китайский император приказывает в своем государстве жарить христиан на медленном огне, но вы сами еще хуже поступаете с евреями за то, что они не веруют во все то, во что вы веруете"(8), - писал в 1748 г. Ш.Монтекскью, будучи под впечатлением от сожжения в Лиссабоне 18-летней марранки за тайное исповедывание иудаизма. Знаменитый немецкий драматург Г.Э.Лессинг (1729-1781) в 1749 г. создал, быть может, первое в Европе художественное произведение, где еврей, главный герой, вызывает симпатию - драму "Die Juden"(8). Однако "просвещенность" не обязательно порождала лояльность в отношении евреев, что наиболее ярко проявилось в высказываниях Ф.М.А. де Вольтера, называвшего их "народом грубым и невежественным" и обвинявшего их в "низком корыстолюбии,.. суеверии и жесточайшей ненависти..." к другим народам(16). Лишь аргумент "они плохие, потому что распяли Христа" стал уходить в прошлое; теперь критиковавшиеся их личные качества считались следствием их социального положения, идеи изменения которого в направлении эмансипации стали также проявляться (например, в книге Х.В. фон Дома "О гражданском улучшении положения евреев", 1781 г.).
Начало приобщения евреев к европейской культуре в огромной степени связано с именем Моисея Мендельсона (1729-1786), низкорослого горбатого человека, которого сам И.Кант называл гением
(17). Прибыв в четырнадцатилетнем возрасте в Берлин для изучения Талмуда под руководством тамошнего раввина, он вскоре познакомился с некоторыми просвещенными евреями, через них - с творчеством Маймонида, а затем и с нееврейской литературой. То, что культура, существовавшая вне Талмуда, оказалась гораздо богаче иудейской, было для него открытием. Знакомство в 1754 г. с Лессингом, сделавшее их друзьями до конца жизни последнего, сыграло важную роль в жизни Мендельсона: именно с подачи Лессинга он начала заниматься философией и уже через год написал свое первое сочинение - "Философские разговоры", изданное опять же Лессингом и вскоре получившее признание зарождавшегося тогда в Берлине кружка ученых. Затем он осмелился публично рецензировать поэзию самого короля. В 1763 г. Мендельсон получил премию Берлинской академии за лучшее сочинение на тему "Способны ли философские положения к такой же ясности, как и математические"; по иронии судьбы И.Кант, тогда еще не столь знаменитый, был удостоен за то же лишь похвалы. Только после этого он, ранее проживая в Берлине полулегально, получил пресловутую "привилегию покровительствуемого еврея". Вскоре М.Мендельсон создал самое крупное свое философское сочинение - "Федон, или о бессмертии души", форма которого была заимствована у Платона и в котором автор защищал идею бессмертия души от французских просветителей. Он стал прототипом главного героя драмы Лессинга "Натан Мудрый".Узнав величие европейской культуры, Мендельсон задался целью способствовать приобщению к ней своих соплеменников. Самым значительным его шагом на этом пути был перевод Торы и Псалмов на литературный немецкий язык, изданный в 1782 г. еврейскими буквами с оригинальным комментарием на иврите; этот труд значительно облегчил знакомство евреев с немецкой литературой. Однако к ассимиляции евреев Мендельсон не стремился, и на призывы креститься, исходившие, в частности,
от известного пастора Лафатера, всегда отвечал эмоциональной апологией иудаизма; будучи убежден в совместимости общей образованности и политической эмансипации с сохранением иудейской веры, он пытался обосновать это в философском труде под названием "Иерусалим". Однако правы оказались ортодоксы, которые считали, что приобщение еврейской молодежи к европейской культуре отвлечет ее от веры предков, и потому были возмущены мендельсоновым переводом Торы, изданным к тому же без комментариев Раши и цитат из Талмуда(8).Европейское просвещение (на иврите - "гаскала") быстро распространялось среди евреев Пруссии; флагманами этого процесса, наряду с берлинской, стали общины Кенигсберга и Бреславля (ныне - Вроцлав в Польше). Примечательно, что именно идеи Вольтера, при всем юдофобстве великого просветителя, стали особенно популярны среди них. В самое короткое время сформировалось многочисленное поколение еврейских писателей, писавших на чистом языке, еврейском или немецком, о таких предметах, о каковых недавно даже представления не имели. В 1783 г. группа молодых евреев при помощи Весели, соратника Мендельсона, стала издавать газету "Меасфем" ("Собиратель"), в которой критиковалась иудейская ортодоксия; число участников журнала росло с каждым годом. Хотя выдающихся шедевров в нем так и не появилось, свою роль в деле прорыва культурной замкнутости он сыграл.
В силу своей пассионарности евреи сразу же стали проявлять в деле просвещения большую активность, нежели христиане. Дом Мендельсона стал центром научных и литературных разговоров, он посещался многочисленными приезжими знаменитостями, привлеченными славой философа. После смерти основателя Гаскалы функция интеллектуального салона перешла к дому одного из его друзей, Маркуса Герца. Душой салона, который христиане из высшего общества посещали наряду с просвещенными евреями, была супруга хозяина, знаменитая красавица Генриетта, дочь сефарда и ашкеназки, что по тем временам было крайней редкостью. Вскоре другая еврейка, дочь Даниила Ицига, одного из крупнейших берлинских банкиров, организовала в Вене аналогичный салон, который стал очагом культурного сближения евреев с христианами в Австрии. Вообще еврейские женщины оттого сильнее стремились к просвещению, что прежний уклад жизни почти полностью отстранял их от интеллектуальной деятельности(8).
Как и предсказывали ортодоксы, сближение евреев с европейской культурой уже в 90-е гг. XVIII в. стало перерастать в ассимиляцию; последователи идей Гаскалы зачастую полностью порывали с еврейскими традициями, к прошлому своего народа относились равнодушно, а иногда и с презрением. Особенно берлинскую, а также бреславльскую и кенигсбергскую общины, захлестнула волна крещений. По утверждению Г.Греца, вероятно, преувеличенному, "в продолжение трех десятилетий перешла в христианство половина берлинской общины"
(8).Вырвавшись из культурной изоляции, евреи вскоре стали играть видную роль во всех областях общественной жизни. В условиях свободного рынка, когда национальность в делах не учитывается, богатства многих из них, занявшихся бизнесом, росли как на дрожжах; особенно прославилось в этой области семейство Ротшильдов, начавшее завоевывать мировой рынок с ростовщической конторы во Франкфурте-на-Майне.
Также многие представители еврейского народа гармонично вписались в европейское искусство. Восхищаясь шедеврами композиторов Ф.Мендельсона-Бартольди (внук основателя Гаскалы, 1809-1847), Ж.Бизе (1838-1875), Г.Малера (1860-1911), М.Равеля (1875-1937), поэта Г.Гейне (1797-1856), редко кто задумывается о национальности авторов. Вклад их и им подобных в мировую культуру явно противоречит утверждению великого композитора Р.Вагнера, что "евреи отличаются полной неспособностью к художественному выражению своего существа"(2).
В науке XIX в. среди евреев особенно отличились физик Г.Герц (1857-1894), впервые экспериментально доказавший электромагнитную теорию Максвелла, экономист К.Маркс, создавший теорию прибавочной стоимости, один из основателей авиации О.Лилиенталь (1848-1896) и др. Первым чемпионом мира по шахматам в 1886 г. стал пражский еврей В.Стейниц
; сменивший его Э.Ласкер удерживал шахматную корону 27 лет.* * *
В Германии евреи были полностью уравнены в правах с немцами в эпоху правления Бисмарка (1862-1898). Как писал в 1881 г. корреспондент русско-еврейского журнала "Восход": "Евреи стали твердой ногой в Германии, они здесь более не пришельцы, терпимые будто бы из милости, а на самом деле полезные граждане, имеющие опору в самом (немецком - М.З.) народе, который отнюдь не тяготится [ими как] ... чуждым и ненавистным ему элементом"(23).
Около 1655 г. с позволения О.Кромвеля евреи после без малого четырехвекового отсутствия стали появляться в Англии. В 1688 г. богатые голландские сефарды активно финансировали восшествие на английский престол Вильгельма III Оранского.
Процесс уравнения евреев в правах с англичанами продолжался в течение двух веков. В 1849 г. избранный депутатом парламента Лионель Ротшильд так и не стал им, так как отказался произнести заключительные слова депутатской присяги: "upon the true faith of a christian" ("верою истинного христианина"); к работе в парламенте он смог приступить лишь в 1859 г., добившись разрешения заменить эти слова на "so help me Jehova" ("при поддержке Иеговы"). Когда же в 1885 г. его сын Натаниэль указом королевы Виктории был назначен пэром Англии и стал заседать в палате лордов рядом с представителями древнейших английских родов, было уже ясно, что процесс эмансипации евреев в Англии решен полностью и окончательно.
Во Франции вопрос равноправия евреев решили Великая революция и Наполеон. В то же время началось бурное переселение их в Северо-Американские Соединенные Штаты, где отношение к ним с самого образования этого государства было, в целом, толерантным.
После 1505 г., когда в Москве были сожжены представители ереси "жидовомудрствующих", в России отношение к евреям было стабильно враждебным, и до 1772 г. лишь немногочисленные группы их спорадически появлялись на ее территории. Когда польский король Сигизмунд II Август в 1550 г. призывал русского царя Ивана IV разрешить литовским евреям
"с товары и куплями в панство свое (на Русь - М.З.) добровольно ходити и купчити ...", то 20-летний Иван Васильевич отвечал, что евреи русских "людей от крестьянства (христианства - М.З.) отводили и отравные зелья в наше государство привозили и пакости многие людям нашим делали ... И нам, - заключал он, - в свои государства жидам никак ездити не велети, занже в государствах своих никакого лиха видеть не хотим. И ты бы, брат наш, о жидах к нам более писать не изволил"(20). Когда в 1610 г. московские бояре приглашали на русский трон польского королевича Владислава, то одним из выдвинутых ими условий был, опять же, запрет "жидам в российское во все государство с торгом и ни с которыми иными делы" ездить(5).В 30-е годы XVIII в. некий Борох Лейбов, представитель очень небольшой группы евреев, проживавшей тогда в России в Смоленской губернии, склонил в Москве в иудейскую веру и подверг обряду обрезания отставного флотского офицера Возницына, который, отрекшись от христианства, стал хулить церковь. В 1738 г. императрица Анна Иоановна утвердила решение обоих "казнить смертию и сжечь, чтобы другие, смотря на то, невежды и богопротивники от христианского закона отступать не могли и такие прелестники, как оный жид Борох, из христианского закона прельщать и в свои законы превращать не дерзали"(15б).
Следующая русская императрица, Елизавета Петровна (правила в 1741-1761), повелела изгнать из империи даже тех немногих евреев. Когда ей позже принесли на рассмотрение законопроект о разрешении им торговать в приграничных районах России, она наложила резолюцию, ставшую сакраментальной: "От врагов христовых не желаю прибыли интересной"(5).
Уже при Екатерине II (правила в 1762-1796), в результате присоединения к России большей части территории Речи Посполитой в 1772, 1793 и 1795 гг. Россия стала обладательницей самого большого в мире скопления еврейского населения - около 750 тысяч человек. Началась великая эпопея, кульминация которой наступила в 1917 г. В течение всего XIX и начала XX вв. ситуация вокруг российских евреев неуклонно обострялась, одной из причин чего явился их бурный демографический рост
: к 1913 г. их численность в России перевалила за 6 млн. (при 126 млн. общего населения страны).После первого раздела Речи Посполитой в 1772 г., когда к России отошла первая часть литовской Белоруссии, на стенах всех тамошних синагог были расклеены листовки с текстом императорского манифеста, согласно которому "...еврейские общества, жительствующие в присоединенных к Империи Российской городах и землях, будут оставлены и сохранены при всех тех свободах, коими они ныне ... пользуются, ... доколе они, со своей стороны, с надлежащим повиновением, яко верноподданные, жить ... будут"
(5). Однако реально сохранение за евреями тех прав и свобод, которыми они ранее пользовались в Польше и Литве, т.е. признание их "status in statu", в российское понимание государственного устройства явно не вписывалось.В целом медленно и мучительно формировавшаяся политика России в отношении евреев, вплоть до кончины в 1825 г. Александра I, определялась стремлением к максимальной интеграции их в русском обществе путем постепенного ограничения еврейской автономии при одновременном расширении прав каждой отдельной личности. Хотя кагальная организация сохранялась до 1844 г., права кагалов постепенно уменьшались, зато евреям уже около 1780 г. было разрешено записываться в купеческое или мещанское сословие, и им были предоставлены почти равные с христианами права по выборам в местные органы власти, чего до Великой французской революции не было, быть может, нигде в Европе; в некоторых городах России евреи даже стали бургомистрами (позже, правда, в 1802 г. избирательные права евреев были значительно урезаны)(5).
Важнейшим правовым актом в отношении евреев России явилось введение уже в 1791 г. "черты оседлости": евреям запрещалось переселяться в те регионы страны, где их раньше не было; исключение было сделано для Новороссийского края (Северного Причерноморья, захваченного А.В.Суворовым у Турции), куда переселение евреев даже поощрялось(7). После присоединения к России в 1
815 г. Царства Польского черта оседлости стала включать в себя 25 губерний Украины, Белоруссии, Литвы и Польши.В 1804 г. было издано первое в России многосторонне разработанное законодательство о евреях. Этот документ, в частности, предписывал каждому еврею отнестись к одному из четырех сословий: земледельцев, фабричных рабочих и ремесленников, купечеству или мещанству. Была сделана попытка осуществить давнюю мечту многих: выселить евреев из деревень, где они занимались преимущественно винным промыслом, арендой постоялых дворов, корчем и кабаков. Однако переселение почти 300 тыс. человек из деревень в города, и без того перенаселенные, было тогда технически неосуществимо и практически стало претворяться в жизнь лишь в самом конце XIX в.
Согласно новому закону, кагальные старшины должны были утверждаться администрацией, кагал и впредь должен был отвечать за сбор правительственных податей, но вводить свои уже не мог. Раввинам было запрещено прибегать к наказаниям религиозного характера - это было началом конца
самостоятельного еврейского судопроизводства; с тех пор все евреи должны были напрямую подчиняться общерусским законам.Еврейским детям было разрешено поступать во все школы, гимназии и университеты России, причем там их не должны были заставлять делать что-либо, противоречащее их вере (желающих воспользоваться этим правом, тем не менее, нашлось тогда немного). Кроме того, каждый еврей должен был теперь получить фамилию или прозвище.
Самой мрачной в истории российских евреев стала эпоха правления Николая I (1826-1855). Император, одержимый идеей их ассимиляции, заставил российскую бюрократическую машину с усердием, достойным много лучшего применения, взяться за ее осуществление. Первым шагом на этом пути явился указ от 1827 г. о введении для евреев рекрутской повинности, причем было очевидно, что преследовавшаяся тогда правительством цель состояла отнюдь не в укреплении армии, а в том, чтобы вырвать из еврейской среды значительную группу людей с последующим отвлечением их от иудаизма. В жесточайшей форме был
введен для евреев институт кантонистов: детей от 12 лет забирали у родителей и гнали пешком вглубь страны к месту службы. Многие гибли по дороге, а выжившим потом кулаками и унижениями проповедывалась христианская вера, покуда они не принимали крещения.Потенциальные рекруты-евреи всячески старались уклониться от службы, и кагалы им в этом зачастую содействовали путем сокрытия "ревизских душ"; в то же время в общинах находились специальные ловчие ("мосеры"), помогавшие правительству отлавливать рекрутов. В
1838 г. в местечке Новая Ушица в Подолии произошел громкий скандал: с подачи местного кагала двое мосеров были убиты. "Генерал-Аудиториат,- говорилось в официальном докладе,- рассмотрев дело, нашел, что евреи Оксман и Шварцман убиты единоверцами их за донос об утайке еврейскими кагальными старшинами значительного числа душ по ревизии; злодейство это произведено в виде законной казни по приговору собственного их судилища, состоящего большей частью из почетных евреев и старшин города Новая Ушица, которые и были первыми виновниками допущенного по ревизии подлога. И, чтобы пресечь дальнейшие доказательства сделанного допроса, положили в собраниях своих убить доносчиков. На то же время назначив убийц, лично убеждали их к ревностному исполнению сего замысла ... Убежденные сими внушениями и денежною наградою, убийцы приняли предложение старшин беспрекословно и убили доносчиков почти всенародно, так что один из них схвачен и умерщвлен в Синагоге во время молитвы, а другой убит на дороге...". Всего по делу проходило 80 евреев, из которых около 30-ти "прогнаны сквозь строй" (избиты шомполами) и направлены в каторжные работы, и трое русских чиновников за "неправильное ведение дела не иначе как из видов корысти"(14).С 1840 г. начался новый этап насильственной ассимиляции евреев - "просветительский". Из правительственных чиновников был создан специальный "Комитет для определения мер коренного преобразования евреев" ("Еврейский комитет"), который, в частности, предполагал следующее: "Действовать на нравственное образование
нового поколения евреев учреждением еврейских училищ в духе, противном нынешнему талмудическому учению; уничтожить кагалы и подчинить евреев общему управлению; учредить губернских раввинов, которые, получая содержание от казны, влиянием своим могли бы содействовать видам правительства (ни одного подходящего для этого раввина найти так и не удалось - М.З.); запретить употребление особой еврейской одежды и т.д.Следует отметить, что идеи Гаскалы М.Мендельсона среди российских евреев были в то время еще крайне малопопулярны. Духовная пропасть, отделявшая их от христианского мира, оставалась глубокой, а еврейское общественное мнение сковывало личную волю настолько, что лишь единицы, да и то в крупных городах, могли преодолеть ее. Творчество А.Пушкина, Н.Гоголя,
М.Лермонтова, М.Глинки воспринималось подавляющим большинством евреев как "гойская культура", интересоваться которой "богоизбранному" народу никак не пристало.Дело школьной реформы у евреев было поручено министру народного просвещения графу С.С.Уварову, мечтавшему, следуя им же впервые сформулированному принципу "Православие, самодержавие, народность", об унификации всех россиян в православии, из чего проистекала его вражда и к исламу, и к католицизму, и к иудаизму. На роль посредника в деле пропаганды общего образования среди евреев Уваровым был избран некий учитель из Риги 26-летний Макс Лилиенталь, выпускник Мюнхенского университета, активный последователь М.Мендельсона, одержимый идеей вывода единоверцев из духовной изоляции и не возражавший даже против насильственных мер во имя этого со стороны правительства. Хотя агитационная поездка Лилиенталя по еврейским общинам и выглядела успешной, хотя ни ортодоксы, ни даже хасиды открытого противодействия не проявляли, отношение к его идеям было крайне презрительным, и в последующие годы школьная реформа у евреев, за исключением Одессы и Риги, большого успеха не имела, тем более, что навязываемое просвещение финансировалось за счет дополнительных поборов с евреев же. Разочарованный Лилиенталь уже в 1844 г. покинул Россию
(6).В то же время состоялась и другая правительственная акция, предусмотренная программой "Еврейского комитета" от 1841 г. - запрет на употребление особой еврейской одежды (длиннополого сюртука-лапсердака, ермолки и проч.). В этом деле правительство также нашло союзников среди некоторых просвещенных евреев; литератор М.А.Гинцбург, например, писал, что "только благодаря различию в платье существует стена, отделяющая еврейское население от христианского; только из-за этого оба населения смотрят друг
на друга как на людей разных пород".В 1844 г. ношение традиционной еврейской одежды было обложено особыми налогами, а с 1850 г. было запрещено вовсе. В 1852 г. был издан запрет также на ношение мужчинами традиционных пейсов, а женщинам запретили брить головы и носить парики (последнее также соответствовало еврейской традиции).
Яркой иллюстрацией последствий внедрения этих мер может служить одно прошение житомирского раввина и "почтеннейших из купечества", в котором утверждалось, что "квартальные надзиратели и будочники срывают на улице у евреек парики, чепчики и другие головные уборы, тащат их за волосы на съезжую (полицейский участок - М.З.) или на гауптвахту, выливают им на голову несколько ведер холодной воды, держат их по несколько суток под арестом..
.Закон еврейский,- говорилось далее,- решительно запрещает женщине обнаруживать свои волосы, и в том мы видим явную милость
(!!!) Государя Императора, Всемилостивейшего монарха нашего, что он в Высочайшем повелении своем, распубликованном 12.04.1851 г., запретил еврейским женщинам только брить головы, не повелевая, однако, ходить по улице с открытыми волосами, - значит Его Величество не желает, чтобы мы нарушили свой закон. Мы свято исполняем Высочайшую волю: все наши женщины носят волосы, не бреются и не стригутся, но, выходя на улицу, закрывают их париком и другими головными уборами, не представляя никакого различия от местных христианских женщин равного состояния..."(1).Реально попытки запретить ношение традиционной еврейской одежды значительных успехов не дали: большинство евреев продолжало придерживаться обычаев старины.
Среди мер, провозглашенных "Еврейским комитетом" в 1841 г., была и так называемая "мера разбора", т.е. разделение их на "полезных" и "бесполезных". К первой были отнесены купцы, ремесленники и мещане, ко второй - все остальные, причем последних оказалось 80%. С "бесполезных" предполагалось взимать рекрутов впятеро более обычного, а также определять их в казенные работы.
У евреев нашелся защитник в лице генерал-губернатора Новороссии графа М.Воронцова. В своей записке государю, посланной им из Лондона в 1843 г., он заявил, что объявлять сотни тысяч человек бесполезными "круто и несправедливо", тем более что в их число включены мелкие торговцы и посредники, занятия которых "оклеветаны". "Мера разбора", по мнению М.Воронцова, привела бы не к желаемым результатам, таким как, например, приобщение евреев к земледелию, а лишь к обнищанию многих из них, так как они не смогли бы быстро изучить ремесла и незнакомый земледельческий труд. В результате "плач и вопль столь огромного числа несчастных, - писал М.Воронцов, - которых постигнут печальные действия сей меры, будут служить порицанием... правительства нашего... и у нас, и за пределами России"
(6).К концу правления Николая I "мера разбора" так и не начала осуществляться.
В целом можно констатировать, что ассимиляторская политика в отношении евреев в данную эпоху закончилась полным провалом. Единственное из решений "Еврейского комитета" от 1841 г., которое было претворено в жизнь в 1844 г., была ликвидация системы кагалов.
Правление Александра II, годы которого были прозваны "эпохой великих реформ", для российских евреев, как и для страны в целом, явилось резким контрастом предыдущему. Либеральные реформы в экономике, относительные политические свободы, бурное развитие промышленности - все это, как и веком ранее в Пруссии, создало условия для еврейской ассимиляции.
Уже в конце 50-х гг. евреи были уравнены с остальными гражданами в поставке рекрут, т.е. были отменены рекрутские репрессии и институт кантонистов. В 60-е была несколько ослаблена территориальная ограниченность в их проживании: теперь за пределами "черты оседлости" могли селиться евреи с высшим образованием, купцы 1-й и 2-й гильдий, а также аптекари, фельдшеры и акушеры. Среди государственных чиновников стало появляться все больше людей с либеральными взглядами: о генерал-губернаторе Юго-Западного края Васильчикове евреи говорили, что это "не начальник, а отец родной"
(11); доброжелательно к ним относился и тогдашний начальник Одесского учебного округа, он же знаменитый хирург Н.И.Пирогов. В результате экономических реформ появились первые евреи миллионеры: Варшавские, Гинцбурги, Поляковы и др., за десятилетие сделавшие огромные состояния практически из ничего."На моих глазах,- вспоминал Л.Дейч,- начало коренным образом меняться отношение моих соплеменников к "гойской" науке: прошло всего 10-12 лет со времени воцарения Александра II, как число евреев, поступавших в высшие учебные заведения [стало] быстро увеличиваться... Встречая со стороны родителей резкий отпор в стремлении к просвещению, еврейская молодежь даже в самых глухих городишках тайком уходила из дома, нередко с небольшим узелком и без всяких средств к существованию, чтобы учиться "гойским наукам""
(11). Вдруг стало выясняться, что желание учиться у молодых евреев в среднем даже значительно больше, чем у их христианских сверстников: вопросов вроде "Зачем учить географию, ведь извозчики везде довезут?" (Фонвизин "Недоросль") у них обычно не возникало. К 1881 г. в некоторых гимназиях, например, Одесского учебного округа, евреи составляли уже до 75% учащихся; быстро росла их составляющая часть и в вузах страны. Появлявшаяся угроза значительного потеснения евреями христиан в учебных заведениях стала вызывать неудовольствие в русском обществе: уже в конце 1878 г. минский генерал-губернатор направил царю письмо с предложением ввести процентное ограничение евреев-учащихся, причем одним из выдвигавшихся аргументов было подключение многих образованных евреев к революционной деятельности(6). Однако введена процентная норма была лишь в 1887 г. уже правительством Александра III и приблизительно соответствовала доле евреев в населении: 10% в черте оседлости и 3% за ее пределами.Как ранее их германские соплеменники, российские евреи стали играть все большую роль в культурной жизни страны. В 1861 г. крещеный еврей и выдающийся пианист А.Рубинштейн основал в Санкт-Петербурге консерваторию, в которой первым профессором скрипки стал еврей из Польши Г.Венявский, а затем его сменил Л.Ауэр из Будапешта, создавший самую выдающуюся в мире скрипичную школу. Скульптор М.Антокольский (1843-1902) прославился созданием множества шедевров на сюжеты русской истории, его мастерскую в С.-Петербурге посещал сам император Александр II. Творчество художника И.Левитана (186
0-1900) также гармонично вписалось в русскую живопись.Реформы Александра II, при всей их экономической эффективности, характеризовались резким обострением социальных противоречий, в особенности обнищанием крестьянства: "Порвалась цепь великая, порвалась и ударила одним концом по барину, другим - по мужику" (Н.А.Некрасов "Кому на Руси жить хорошо?"). Освобожденный от крепостной зависимости крестьянин оказался один на один со стихией рынка и (в западных губерниях) с евреем-перекупщиком, по-видимому, не всегда милосердно с ним поступавшим. Но и помимо последнего обстоятельства богатевшие евреи на столь безрадостном фоне русской жизни вызывали в русском обществе все возраставшее раздражение. "Масла в огонь" подлил и разразившийся в разгар русско-турецкой войны
1877-1878 гг. громкий скандал вокруг фирмы "Грегор, Горвиц, Коген и Варшавский" (кроме первого, остальные были евреями), получившей от правительства концессию на снабжение русской армии и допустившей при ее выполнении грубые злоупотребления. С резкой критикой евреев выступали Ф.Достоевский, И.Аксаков и другие русские литераторы. Народники, будучи защитниками крестьянства, в те годы также проявляли крайнее юдофобство, которое, правда, по мере массового подключения евреев к революционной деятельности, постепенно "сошло на нет".Если в годы правления Александра II, когда, в частности, министерство внутренних дел возглавлял веро- и национальнотерпимый граф Лорис-Меликов, насильственные действия в отношении евреев еще могли встретить серьезный отпор со стороны государства, то восшествие на престол в 1881 г. Александра III вновь резко изменило обстановку в государстве. Большое влияние на нового императора приобрел обер-прокурор Синода с 1880 г. К.Победоносцев, сторонник жестких методов защиты государственности, считавший евреев ее врагами; люди таких же взглядов, например, новый министр внутренних дел граф Игнатьев, стали сменять либералов и на всех уровнях чиновничества. Маргинальные ненавистники евреев почувствовали безнаказанность и в 1881-1882 гг. по Юго-Западу России прокатилась мощная волна еврейских погромов, вызвавшая, в частности, их массовую эмиграцию в Америку. Русское слово "pogrom" вошло с тех пор во все европейские языки.
Приобщение к революционной деятельности
...-Cкоро во всём свете будет власть Советов!..
Сего не буде!..
-Это почему?
-Жидив не хвате!
И.Бунин. "Окаянные дни"
Этническая принадлежность человека является функцией средового влияния, а не генотипа. Этническое самосознание - это ощущение природного единства с соплеменниками, формируемое обычно с детства в семье и оно практически не может быть изменено культурной средой, в которой человек оказывается позже. Поэтому, вырываясь из культурной изоляции, перенимая образ жизни христианских народов, забывая свой национальный язык и даже принимая крещение, евреи не становились при этом немцами, поляками или русскими. Г.Гейне был недалек от истины, когда называл свидетельство о крещении для еврея "входным билетом в европейскую культуру"(4): принятая человеком лишь из практических соображений, новая вера не приводит к коренным изменениям в его мироощущении. Полной ассимиляция евреев могла быть лишь в результате смешанных браков, да и то лишь через поколения.
Охладев к вере предков, европейские евреи унаследовали у них пассионарность, являющуюся функцией как раз генотипа, в таком количестве, что в своем проявлении она не могла ограничиться лишь искусством, наукой и бизнесом, и зачастую заставляла своих носителей стремиться к деятельности политической, поскольку именно она дает человеку наибольшие возможности для реализации избыточной энергии.
Если в искусстве и науке национальность творца значения не имеет, то на политические взгляды человека она влияние оказывает: сознательно или бессознательно и в большей или меньшей степени он учитывает интересы своего этноса; человек, для которого они имеют приоритетное значение, называется патриотом, или националистом, тот же, для кого они не более важны, чем интересы других народов - космополитом, или интернационалистом. Таким образом, патриотизм - это этническая солидарность, космополитизм - отсутствие оной. Сторонники обеих позиций есть в каждом этносе, евреи - не исключение.
Евреи-националисты основали в 1895 г. сионистское движение, ставившее своей задачей возрождение еврейского национального государства в Палестине.
Евреи-интернационалисты, которым национально-государственнические идеи других народов были так же безразличны, как и еврейская, напротив, стремились к стиранию межэтнических границ. Идея интернационализма, соединившись с идеей социализма (социальной справедливости), которая вследствие острейших социальных противоречий буржуазного строя XIX в. стала тогда весьма популярной, ярко воплотилась в марксизме; последний нашел среди евреев множество приверженцев.
Наиболее выдающуюся роль в формировании революционного движения в Германии XIX в. сыграли евреи К.Маркс (1818-1883) и Ф.Лассаль (1825-1864), позже в нем прославились Э.Бернштейн (1850-1932), К.Цеткин (1857-1933), Р.Люксембург (1871-1919) и многие другие. Революционная деятельность евреев в Германии не оставляет шансов объяснить ее реакцией на их угнетенное положение, поскольку такового там в то время уже не было.
Основателями революционного движения в России были люди исключительно русские - это и декабристы, и М.Бакунин, и П.Кропоткин, и другие. Лишь в 60-70 гг. под влиянием русской демократической мысли некоторые из просвещенных евреев стали только включаться в общественную жизнь России. "Примкнув... к "гойскому" просвещению,- вспоминал Л.Дейч,- еврейская молодежь вскоре затем присоединилась также и к наиболее передовому общественному движению, распространившемуся в нашей стране и, с легкой руки Тургенева, получившему название "нигилизм"... Нисколько не будет преувеличением, если я скажу, что в среде еврейской учащейся молодежи нигилизм сыграл еще более благодатную роль, чем в христианской... Принесенные братьями-гимназистами и студентами новые "нигилистические" взгляды, а также затем соответствующие сочинения выдающихся русских писателей произвели колоссальный и, вместе с тем, чрезвычайно быстрый переворот в строе ветхозаветной еврейской семьи...
Вполне понятно, почему нигилизм имел большой успех среди молодых евреев: апеллируя к логике, разуму, доказывая необходимость доискиваться во всем смысла, последовательности, целесообразности, нигилизм отвечал именно тем запросам, которые толкали способных, а нередко и очень талантливых молодых евреев к изучению древнееврейских писаний, в которых они, однако, не находили удовлетворения своим ненасытным стремлениям к знанию... Нигилизм сыграл в нашей жизни огромную роль тем, что учил нас думать и отдавать себе во всем ясный отчет: этим он подготовлял почву для восприятия других, проникавших к нам с запада новых, еще более прогрессивных взглядов, чем те, которые он проповедывал...
Выступавшие на литературном поприще знаменитые наши критики и публицисты "Современника" и "Русского слова"- Чернышевский, Добролюбов, Писарев, Зайцев и др. - знакомили нас с западно-европейскими взглядами и звали нас на деятельность в интересах обездоленных масс...
Зачитываясь статьями упомянутых выдающихся публицистов и критиков, поглощая повести и романы Тургенева, Достоевского, Гончарова, заучивая наизусть стихотворения Пушкина и Лермонтова, Кольцова и, в особенности, Некрасова, мы, евреи, совершенно забыв об исключительном положении нашей нации в России, интересовались только общими, "мировыми" вопросами и стремлениями, занимавшими самых передовых, прогрессивных людей той эпохи. Подобно наиболее чуткой, отзывчивой молодежи коренного населения страны
, мы также мечтали о той отдаленной поре, когда все люди будут равными, братьями, располагающими одинаковым благосостоянием, пользующимися всеми успехами науки, техники и пр. Но мы, евреи, признавали, что путь к этому общему счастью человечества, когда не будет ни эллина, ни иудея, далекий, длинный..."(11).К началу 80-х гг. тенденция приобщения просвещенных евреев к революционной деятельности была уже ощутима. В 1880 г. еврей Млодецкий совершил бессмысленное и неудачное покушение на министра внутренних дел графа Лорис-Меликова. По делу об убийстве Александра II проходила лишь одна еврейка, которая не была ни идеологом, ни организатором покушения, а лишь хозяйкой квартиры, где собирались заговорщики.
В дальнейшем участие евреев в русском революционном движении быстро приобретало все большую массовость, к началу XX в. они в нем уже явно доминировали, а с 1905 г. имели влияние во всех организовавшихся тогда политических партиях: к-детов, с-ров, с-деков. В их руках была очень значительная часть прессы; крупнейшее демократическое издание того времени - кадетская газета "Речь" - была основана известным предпринимателем Ю.Б.Баком.
Итак, революционная деятельность евреев, так же как и сионистское движение, явилась работой пассионарной энергии, вырвавшейся из местечек и гетто под воздействием просвещения
.Революция в России, подобно ее аналогам в Западной Европе, была результатом, главным образом, тех процессов, которые имели место внутри самого русского этноса и были связаны с пассионарной деградацией дворянско-монархической элиты. Считать ее главными виновниками евреев - грубая ошибка, однако на то, какой характер она носила, участие евреев наложило отпечаток действительно ярчайший: своей пассионарностью они преумножили накал революционных страстей, придали событиям еще большую грандиозность, а также усилили непримиримость ее противников, увеличив таким образом обычное для любой революции кровопролитие.
(дополнительный очерк)
Евреи Пиренейского полуострова - сефарды - другой своеобразный иудейский этнос; название его происходит от "Сфарад" - еврейского названия Испании. Согласно укоренившемуся среди них убеждению, их предки поселились в этой стране еще в VI в. до хр. эры, однако точно установлено лишь их пребывание там в первые века хр. эры. С вестготами, захватившими Испанию в середине V в., их отношения поначалу складывались вполне благополучно: те, исповедуя арианство (направление в христианстве, основанное в IV в. священником Арием), отличались веротерпимостью; в начале VI в. евреи вместе с христианами успешно обороняли подступы к Пиренеям от наступавших с севера франков.
Ситуация стала быстро меняться после 586 г. в связи с принятием вестготским королем Рекаредом I католицизма: тогда для испанских евреев наступили времена притеснений, изгнаний и насильственных крещений, вследствие которых в начале VIII в. они активно содействовали завоеванию полуострова арабами. X в. стал веком наивысшего расцвета испанских евреев; после завоевания в 1086 г. Испании мусульманской сектой альмораввидов их положение стало ухудшаться, а при альмохадах (1147-1269) стало невыносимым; это привело к переселению многих из них в уже образовавшиеся к тому времени христианские государства на севере Испании - Кастилию, Арагон, Наварру, а также за пределы полуострова. В частности, семья юного Маймонида, жившая до того в Кордове, главном городе мусульманской Испании, переселилась тогда в Северную Африку.
Как отмечалось выше, в Испании между еврейской и соседствовавшими с ней культурами никогда не было столь непроницаемой стены, как в странах проживания ашкеназов. Сефарды активно участвовали в общественной и культурной жизни страны. Как при мусульманах, так и при христианах они зачастую оказывали большое влияние на принятие политических решений и использовались как военная сила теми или иными воюющими сторонами. В X в. при дворе кордовских халифов Абдуррахмана III (правил в 912-961) и его сына Аль-Хакима (правил в 961-976) служил лейб-медиком, руководителем дипломатии и, наконец, просто главным советником еврей Хасдай ибн Шапрут. Крупнейшими поэтами еврейской Испании были ибн Гебироль и Иегуда Галеви(XI в.). С трудами Аристотеля христианская Европа в Средние века знакомилась в основном по латинским переводам с арабского, сделанным испанскими евреями в XIII в.(22) Евреи Пиренейского полуострова принимали языки народов, среди которых жили: при арабах они говорили на арабском, при христианах - на ладино, по сути еврейском диалекте староиспанского. В христианской Испании нередки были случаи смешанных браков с евреями, даже в среде высшего дворянства.
При часто меняющихся условиях их жизни, как в арабских, так и в христианских государствах Испании, евреи досуществовали там до конца XV в. В конце марта 1492 г., буквально через пару месяцев после разгрома последнего на полуострове исламского государства - Гранадского эмирата, королевской четой Кастилии и Арагона Изабеллой и Фердинандом было принято решение об изгнании всех отказавшихся креститься евреев из своего королевства (это была уже практически вся Испания, кроме Наварры). Те, решив откупиться за 300 тыс. золотых монет, направили в королевский дворец в Толедо соответствующую делегацию во главе с их тогдашним лидером Ицхаком Абрабанелем. Падкая до денег королева уже готова была согласиться, но тут в залу вбежал главный в то время инквизитор Испании Томас Торквемада с распятием в руке. "Иуда продал Христа за 30 сребреников, а вы хотите продать его за 300 тысяч! Вот он: берите его и продавайте", - воскликнул он и, положив распятие на стол, удалился. Этот театральный поступок возымел действие: испанским евреям было дано 4 месяца на сборы и продажу имущества; ко 2 августа ни одного некрещеного еврея в Испании не осталось. Многие из них перебрались поначалу в соседнюю Португалию, но уже в 1496 г. были изгнаны и оттуда(8).
Общее число испано-португальских изгнанников составляло около 300 тыс. человек. Некоторые из них переселились в Нидерланды, Италию, Марокко, но большая часть - в Османскую Турцию, где во все века существования этой империи в отношении евреев проявлялась терпимость. Уже в течение всего XV в. туда шла активная иммиграция испанских евреев, среди которых было множество искусных ремесленников и оружейников; именно они впервые привезли в Турцию порох и искусство литья пушек. Турецкий султан Баязет после изгнания евреев из Испании сказал: "Вы считаете Фердинанда умным королем, однако он разорил собственную страну и обогатил нашу"(8). В XVI в. в руках евреев была практически вся дипломатия Османской империи.
После изгнания с Пиренейского полуострова сефарды во многих европейских государствах оказывались бок о бок с ашкеназами, и где бы это ни происходило - в Амстердаме или в Гамбурге, в Лондоне или в Бордо - отношения между ними были крайне натянутыми: две общины жили обособленно друг от друга, смешанные браки между их представителями были крайней редкостью.
Яркой иллюстрацией этому может служить письмо лидера общины португальских евреев Бордо Ицхака Пинто Вольтеру в ответ на антиеврейские высказывания последнего - в нем Пинто защищал только сефардов. "Иудеянин португальский, живущий в Бордо, и иудеянин германский, живущий в Меце,- писал он,- суть два существа совершенно различные... Если бы г. Вольтер... захотел руководствоваться той справедливостию, которою он хвалился, то, конечно, он сумел бы различить от прочих иудеев иудеев испанских и португальских, которые никогда не смешивались со своими единоплеменниками (из других иудейских этносов - М.З.) и не были никогда с ними одно и то же... Я полагаю за верное, что г. Вольтеру не может быть не известна особая деликатность иудеев португальских и испанских, которые имеют правило не вступать ни в супружество, ни в какие-либо [другие] связи с иудеями иных обществ и ни под каким видом не смешиваются с оными... Их различие с их собратьями столь велико, что если бы иудеянин португальский, живущий в Голландии или в Англии, женился на иудеянке германской, то лишился бы всех преимуществ; его бы отлучили от их синагоги, исключили бы совершенно из их общества; даже после смерти он не мог бы быть похоронен между своими португальскими собратьями. Причина такого их разделения с прочими иудеями есть следующая: португальские и испанские иудеи, которые считают себя происходящими от колена Иудова, имеют предание, что во времена пленения Вавилонского главные фамилии сего колена были посланы в Испанию и обитали в оной, вследствие чего иудеи сего общества, как потомки столь важных предков и наследники их древнего обиталища, присваивают себе то преимущество, которое они показывают в своем поведении противу прочих их собратьев... Понятие испанских и португальских иудеев о своем происхождении сделалось для них как бы неким священным догматом, за что строжайшая критика могла бы назвать их тщеславными и суетными, однако же не грубыми и не корыстолюбивыми...
И поскольку он (Вольтер - М.З.) был в Голландии, то ему известно, что их (сефардов и ашкеназов - М.З.) синагоги различны и что, сходствуя в сущности веры, они некоторым образом различаются в своих обрядах. Обычаи иудеев португальских также несходны с обычаями прочих иудеев. Португальские не имеют бороды и своею одеждою не разнятся от народа, в котором живут; некоторые из них совершенно во всем подражают европейцам, выключая религию...
... Некоторые из них в конце пятнадцатого века привезли с собой великия богатства в Голландию и своею деятельностью... очень много послужили развитию там торговли. Их синагоги имели вид собраний сенаторов, и когда путешествовавшие немецкие вельможи посещали оные, то признавали, что германские иудеи нимало на них (сефардов - М.З.) не похожи...
Все имевшие знакомство с португальскими иудеями во Франции, в Голландии и в Англии, знают по опыту, что они совершенно не способны "питать ненависть, - по словам г. Вольтера, - к народам, дающим им пристанище"; напротив того, они привержены столько к сим народам, как будто к своим единоплеменникам... Итак, они нимало не заслуживают тех титлов, коими г. Вольтеру угодно их украшать..."(16).
Потомки евреев Испании и Португалии также дали миру ряд выдающихся личностей, среди которых можно выделить, например, философа Б.Спинозу (1632-1677), одного из основателей политэкономии Д.Рикардо (1772-1823), премьер-министра Великобритании Б.Дизраэли (1804-1881), знаменитого юриста Ч.Ломброзо (1835-1909).
Гумилевская теория, давая ключ к пониманию движущих сил истории человечества, позволяет преодолеть монополию астрологов на глобальное прогнозирование. На ее основании можно, например, предположить, что в грядущем веке Западная Европа будет постепенно терять свое значение на международной арене. Роль западно-европейского суперэтноса в истории поистине уникальна: несколько веков - начиная с эпохи Великих географических открытий - он удерживал (и до сих пор удерживает) гегемонию на планете, задавая тон в экономике, в науке и искусстве. Но законы этногенеза неумолимы: пассионарное оскудение неизбежно ведет если не к гибели, как это было, например, с Римом или Византией, то, во всяком случае, к потере влияния. Военная и экономическая мощь - серьезный фактор, но и она может помочь сохранить гегемонию лишь ненадолго. Странам Запада больше не предстоит пережить ни кровавых революций, ни войн между собой, а предстоит сравнительно тихая и обеспеченная старость.
Судьба России, помимо "возрастных" факторов, во многом зависит от того, насколько ее генофонд подорван большевизмом, хотя перехватить у Запада эстафету мирового господства она уже, конечно, не сможет.
В XXI веке придет время сказать свое слово странам, подвергшимся влиянию толчка XVIII века, главным образом, Японии, Корее, Китаю, Афганистану, Ирану. Если в первых двух из названных высокая пассионарность проявляется сейчас в "экономическом чуде" (хотя экономический подъем, как указано выше, не всегда связан с ней, но в данном случае факт толчка зафиксирован), то в двух последних - в массовом религиозном фанатизме. Прав А.И.Солженицын
, ещё в 1994г. предсказавший, что рост мусульманского мира будет "великим явлением XXI века"(21). События последних лет вокруг Чечни - один из симптомов того же. Войны, бывшие в уходящем 10-летии на Балканах, также по некоторым признакам- главным образом фанатизму, с которым сражались все противоборствующие стороны - также весьма напоминают последствия пассионарного толчка.Теория этногенеза Льва Гумилева представляет собой переворот во всей науке об истории цивилизации, значение которого трудно преувеличить, и в ближайшем будущем гумилевский подход должен стать в ней доминирующим.
Расширенная грамота о привилегиях, пожалованная евреям Польши
королем Казимиром Великим
(Избранные фрагменты)
ј1. Во-первых, мы определяем, что в вопросах о деньгах, движимом и недвижимом имуществе или в уголовном деле, касающемся тела еврея или его собственности, ни один христианин не может свидетельствовать против евреев... Христианину (не разрешается свидетельствовать) против указанных евреев, если будет один из них обвинен в чем-либо, даже если это будет уголовное обвинение; это могут сделать лишь двое добрых
* христиан и два добрых еврея... И двое указанных христиан должны поклясться на святом кресте формулой "Да поможет мне Бог и крест святой" и прочее, по обычаю христианскому. А двое евреев поклянутся на свитке десяти заповедей**, по обычаю евреев...ј2. И далее, если кто-либо из христиан вызывает в суд еврея в том, что оставил у него заклад, а еврей это отрицает, и тот христианин не дает веры словам еврея, должен еврей опровергнуть обвинение клятвой перед христианином...
ј4. Более того, еврей может принимать любой заклад, который будет передан ему, каков бы заклад ни был, кроме одежды, запятнанной кровью, отсыревшей одежды, а также священных одежд
***, предназначенных для Божественного служения. Эти да не будут приняты ни в каком случае, разве что они будут переданы на сохранение какому-либо священнику, ибо не может еврей хранить их сам...ј5. И далее, если какой-либо христианин призовет еврея в суд по делу о закладе, хранящемся у этого еврея, в том, что заклад взят насилием или посредством кражи, еврей должен будет сказать по делу о приеме заклада: "Когда заклад был передан мне, не знал я, что заклад был взят посредством кражи или отнят силой, но верил я, что заклад правомочен и свободен"; еврей поклянется и скажет, какую сумму он заплатит за заклад, и после того, как еврей очистится клятвой, обязан христианин уплатить основную сумму долга, под которую дан заклад, и процент за время заклада, наличными и на месте...
ј7. И далее, если евреи заспорят между собой по какому-либо делу, и произойдет стычка или иное какое столкновение; или если еврей заспорит с христианином и в ходе стычки... ранят друг друга, судить их будет не городской судья, не городские советники и не кто-либо другой, а лишь воевода тех евреев или исполняющий его должность, и судимы они будут так, чтобы в суде были также и еврейские судьи.
ј8. Но если вышеупомянутый еврей, имеющий тяжбу с одним из вышеупомянутых людей, потребует представить его дело перед Нашим Величеством, то должен воевода или исполняющий обязанности судьи в то время представить дело того еврея перед Нами; подобно этому, любой иск, возбужденный перед воеводой между евреями и воеводой или исполняющим его обязанности, должен быть представлен перед Нами, если тяжущиеся того потребуют.
ј9. И далее. Ни один воевода или староста да не наложит на евреев никаких поборов, то есть денежных налогов, податей и даней, кроме тех, что евреи дадут сами по своей доброй воле, ибо мы охраняем их интересы ради казны нашей.
ј10. Мы определяем также, что в каждом деле о споре или стычке между евреями да не будет судить никто, кроме старейшин их, за исключением тех случаев, когда они сами не смогут выяснить истину. Тогда они должны будут представить это дело перед паном воеводой...
ј12. Более того, если христианин вступит в какую-либо стычку с евреем и тот христианин нанесет еврею рану, источающую кровь, или наставит ему синяк, или покусится на жизнь его, или выдерет волосы из головы его, мы предоставляем тому еврею право суда..., и тот христианин, чья вина будет доказана клятвой еврея, обязан будет уплатить тому еврею... за телесный ущерб.
ј13. Далее, если, сохрани Бог, один из христиан убьет одного из евреев и если еврей, самый близкий к убитому, докажет [вину] того христианина клятвой на свитке десяти заповедей, по обычаю евреев, то мы желаем и повелеваем, чтобы тот христианин, чья вина доказана описанным способом, был казнен, по принципу "голова за голову". И иначе да не будет.
ј14. Но если тот христианин, который убил еврея, убежит и невозможно будет найти его и задержать, то имущество того христианина, движимое и недвижимое, принадлежащее ему, перейдет к кровным родственникам убитого еврея (первая половина), а вторая половина перейдет в нашу королевскую казну...
ј16. И далее, мы повелеваем и определяем, что если какой-либо еврей входит в дом христианина, никто из христиан не должен чинить ему препятствии, затруднений и страданий.
ј19. И далее, мы повелеваем и определяем, что каждый еврей может свободно и безопасно входить в общую городскую баню, и не должен он платить никакой дополнительной платы, но лишь то же, что и прочие жители города.
ј20. И в каждом месте, где живут евреи, в каждом городе и местечке королевства нашего, могут они забивать скот крупный и мелкий на мясо для нужд их: и если какое-либо мясо их не удовлетворит, то смогут они продать его по их возможности, как будет угодно им.
ј21. Если кто-либо из христиан разрушит [кладбище] тех евреев, чьи могилы находятся на нем, и силой сбросит или уберет надгробья, или каким-либо образом осквернит могилы, то движимое и недвижимое имущество виновного перейдет в нашу королевскую казну. Мы желаем, чтобы это решение действительно было выполнено согласно законному праву, пожалованному Нами евреям.
ј22. И далее, если какой-либо христианин нагло и преднамеренно нанесет ущерб их синагоге, то он будет задержан и обязан будет платить нашему воеводе - защитнику [евреев] в качестве штрафа две меры перца...
*ј24. И далее, судья тех евреев не может выносить приговор, оглашать его или судить без ясного предварительного согласия тех евреев...
ј29. И если кто-либо из христиан, пренебрегая установлениями нашими и не соблюдая их, силой войдет в дом еврея в поисках имущества своего, каково бы оно ни было, не положив указанное золото, то будет христианин тот судим как грабитель и вор.
ј30. Не может христианин вызвать еврея в церковный суд... Еврей может быть вызван лишь к воеводе, начальствующему в то время; и впредь будут... представители королевской власти защищать, охранять и предотвращать вызов того еврея в церковный суд...
ј38. И далее, если похитит какой-либо христианин ребенка или подростка у какого-либо еврея и сделает это в форме кражи, так что еврей не будет знать об этом, то христианин тот, кто бы он ни был, наказан будет не иначе как вор.
ј39. И далее мы определяем: да не будет так, чтобы какой-либо христианин обвинил какого-либо еврея, говоря, что эти евреи обязаны каждый год употреблять кровь христианскую или святой хлеб церкви христианской, ибо постановления папы Иннокентия
* и уставы [церкви] учат нас, что невиновны они в таких деяниях, ибо это противно законам их. И если впредь какой-либо христианин обвинит... какого-либо еврея в таких деяниях, то мы даруем и жалуем вам такое право. Если тот христианин захочет привести [свидетелей] и доказать [вину еврея] и тем завершить свою жалобу, то он будет обязан доказать это с помощью трех добрых евреев, владеющих имуществом в королевстве нашем, жизнь которых безукоризненна и которые крепки в вере своей, а также с помощью четырех добрых христиан, владеющих значительным имуществом в королевстве нашем, жизнь которых безукоризненна и которые крепки в вере их.., и если христианин докажет [свою правоту] перед евреем,.. то еврей тот должен будет умереть и смертью наказан будет. А если тот христианин не приведет таковых свидетелей и не докажет [обвинения] против еврея, то сам он будет приговорен к тому роду смерти, которого был достоин еврей. И если наша вельможная знать, владетели поместий, и горожане королевства нашего будут допускать по таким делам насилие против евреев наших, не одолев их в суде, то имущество их перейдет в нашу королевскую казну, а жизни их будут отданы на особую милость нашу...ј44. Более того, если случится так, что кто-либо из евреев публично возопиет вследствие насильственных действий против него, совершаемых кем-либо ночью, и призовет на помощь его соседей-христиан, живущих с ним в одном городе, и эти соседи-христиане, слыша того еврея взывающим [о помощи], не пожелают его защищать и помочь ему против тех действий, то мы определяем и приказываем, что все имущество тех соседей-христиан, кто бы они ни были, перейдет в нашу королевскую казну, а жизни их будут отданы на милость нашу.
ј45. Более того, мы определяем, что все евреи, живущие в нашем королевстве, могут покупать, приобретать и торговать свободно, безопасно, без какого-либо препятствия или задержки любыми товарами... И если кто-либо из христиан воспрепятствует тем евреям совершать упомянутое и каким-либо образом помешает торговле, то совершит он тем нарушение установлений нашего королевства и тем навлечет на себя [тот христианин] наше неудовольствие великое.
ј46. Мы определяем также, что каждый торговец, кто бы он ни был, продающий товары свой на годичных ярмарках или в еженедельные базарные дни, обязан продавать их евреям, равно как и христианам; и если поступит он иначе и пожалуются на него те евреи, то товары его, предназначенные на продажу, будут взяты для нас или для воеводы. И чтобы все сказанное выше приобрело силу навеки, прикрепляем мы к грамоте сей нашу печать
*.Л. Дейч. "Роль евреев в русском революционном движении"
(выдержки)
Насколько могу припомнить, решительно никто из еврейской учащейся молодежи не подвергся никакому преследованию в связи с произведенными в разных местностях России многочисленными арестами после покушения Каракозова (1866 г. - М.З.). Никто из моих соплеменников не был также среди подсудимых по созданному Муравьевым-вешателем
* процессу Ишутина... Столь же отрицательно... преобладающее большинство еврейской молодежи отнеслось также и к чрезвычайно нашумевшему в начале 70-х годов знаменитому процессу нечаевцев......в 1873-1876 г.г. ...происходило знаменитое в истории России массовое движение передовой молодежи, названное "хождением в народ". В течение этого периода, длившегося три-четыре года, число евреев, принявших в нем активное участие, было крайне ограниченно,- едва ли превосходило полтора-два десятка. Кроме того, ни одного из них нельзя поставить в уровень с липами, приобревшими в этом замечательном движении большую известность,.. как Ковалик, Войноральский, Рогачев, Мокриевич, Софья Бардина и мн. др...
Да было бы странно и необъяснимо, если бы евреи, лишь незадолго пред тем приобщившиеся к общеевропейской образованности, сразу заняли выдающиеся посты в самом начале массового революционного движения "в народ", возникшего в начале 70-х годов...
... евреи-революционеры преимущественно являлись тщедушными, слабосильными, совершенно непривыкшими и неспособными к какому-либо физическому труду. Поэтому никому из нас, евреев, отправлявшихся "в народ", не только не удавалось перещеголять в работах, в выносливости и вообще физической своей силой крестьян, как это случалось с Рогачевым, Кравчинским, Юрковским, Тищенко и др., но, наоборот, наши попытки на этом поприще терпели почти всегда полное поражение... Ввиду этого, крайне ограниченное число евреев-пропагандистов и "народников", отправлявшихся "в народ", предпочитало выступать там в качестве фельдшеров, как это сделали Аптекман, Хотинский и др...
... Насколько могу теперь припомнить, среди нас, евреев, ни во время эпохи "хождения в народ", ни в последовавшей за нею террористической, не было ни единого популярного автора и ни одного оратора...
... ограниченный вообще контингент евреев, принимавших участие в революционном движении описываемой мною здесь эпохи,- за крайне незначительным исключением, на которое ниже укажу,- занимался преимущественно не непосредственно пропагандой или организацией среди крестьян бунтов, а, главным образом, если не сказать почти исключительно, деятельностью среди городского населения, - т.н. интеллигенции, общества и лишь отчасти среди ремесленников и рабочих. Но еще в большей степени им приходилось участвовать во внутрикружковой работе, т.е. вести разные сношения, добывать необходимые связи, средства, документы, устраивать конспиративные квартиры, типографии, заниматься перевозкой через границу транспортов с запрещенными изданиями и т.д., а в этих функциях трудно было проявлять особенные таланты и дарования. Единственными выдающимися деятелями в только что перечисленных областях в период господства народничества являлись Марк Натансон и Аарон Зунделевич ... но и они проявили себя не в качестве теоретиков или практиков этого направления, а как организаторы некоторых специальных функций.
Известно, что "народничество", возникшее во второй половине 70-х годов, сыграло чрезвычайно крупную роль в истории нашего общественного и революционного движения. Но ни в разработке программы этого течения, - как в легальной, так и в подпольной литературе, - ни в практическом осуществлении ее евреи также не играли сколько-нибудь заметной роли: в этом течении, как и в предшествовавших ему, мы опять-таки исполняли лишь второстепенные функции.
Не говоря уже об отдаленных родоначальниках народничества, среди которых, наряду с Герценом и Огаревым, следует признать и славянофилов, - творцами течения, за которым в продолжение нескольких десятилетий удержалось это название революционного народничества, - были, главным образом, Бакунин и отчасти его русские последователи - Плеханов, Каблиц и др.; также и выдающимися практиками, стремившимися осуществить народническую программу революционным способом, исключительно являлись христиане: Дебогорий-Мокриевич, Стефанович, Мих. Попов, Ив. Дробязгин, А.Михайлов, Иванчин-Писарев, Ю.Богданович и др. Ни среди теоретиков, ни среди практиков этого течения также нельзя назвать ни единого крупного еврея...
Далее, известно, что наряду с народничеством стало развиваться,- начиная с 1878 г., с легкой руки Веры Ивановны Засулич, - так называемое террористическое направление, отодвинувшее деятельность в народе - среди крестьян - на второй план, а затем и совсем вытеснившее последнюю. В этом новом течении, как и во всех предшествовавших ему, евреи тоже принимали лишь незначительное участие: едва ли я ошибусь, сказав, что участвовавших в террористических актах с конца семидесятых до конца 80-х годов было всего десять-двенадцать человек: Зунделевич, Гр. Гольденберг, Гобст, Витенберг, Христина Гринберг, Роза Гросман, Геся Гельфман, бр. Златопольские, Арончик, Млодецкий. Допускаю, что я кого-нибудь забыл; во всяком случае число евреев-террористов было невелико, а из перечисленных мною лиц только Гр. Гольденберг и Млодецкий явились непосредственными исполнителями насильственных актов; все же остальные евреи были только второстепенными, хотя и очень нужными помощниками..."
а) "Безбрачие"
б) "Анна Иоанновна"
в) "Прозелитизм"
2000
г.